CC BY
70
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2017. № 1 (50). С. 238-242.
УДК 340.12
РЕЦЕНЗИЯ НА УЧЕБНИК В. В. КОЖЕВНИКОВА, В. Б. КОЖЕНЕВСКОГО, В. А. РЫБАКОВА «ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА» (ОТВ. РЕД. В. В. КОЖЕВНИКОВ. М.: ПРОСПЕКТ, 2016. 464 С.)
REVIEW OF THE TEXTBOOK BY V. V. KOZHEVNIKOV, V. B. KOZHENEWSKY, V. A. RYBAKOV «THEORY OF STATE AND LAW » (ED. V. V. KOZHEVNIKOV. M.: PROSPECT, 2016. 464 P.)
А. Э. ЕВСТРАТОВ (A. E. EVSTRATOV)
Анализируется учебник, подготовленный профессорско-преподавательским коллективом кафедры теории и истории государства и права юридического факультета Омского государственного университета имени Ф.М. Достоевского. Выявлены достоинства работы: полнота и доступность подачи материала, предназначенного как для базового, так и для углублённого изучения теории государства и права. Автором высказаны замечания, которые, несмотря на их дискуссионный характер, имеют под собой объективные основания, одно из которых - сложность, неоднозначность теоретического юридического знания.
Ключевые слова: учебник «Теория государства и права»; методология; правовое государство; социальное государство; исходные нормы и нормы-правила; глобализация.
The review analyzes the textbook prepared by the teaching staff of the department of theory and history of state and law of Dostoevsky Omsk Sate University. Identified the merits of the work: completeness and accessibility of the material, designed for both basic and in-depth study of theory of state and law. The author comments that, despite their controversial nature, have an objective reason, one of which is the complexity, the ambiguity of theoretical legal knowledge.
Key words: textbook «Theory of State and Law»; methodology; constitutional state; welfare state; sources rules and norms-rules; globalization.
Когда наука достигает какой-либо вершины, с неё открывается обширная перспектива дальнейшего пути к новым вершинам, открываются новые дороги, по которым наука пойдёт дальше.
С. И. Вавилов
When science reaches a top, it opens with a vast prospect of further ways to new heights, open new roads for which science goes on.
S. Vavilov
Не секрет, что учебник по дисциплине «Теория государства и права» - необходимая база для последующего овладения всем ком -плексом юридических дисциплин, таких как конституционное право, гражданское право, уголовное право и др. И в силу этого написание его представляется весьма серьёзной
и ответственной задачей, с которой авторы справились.
На наш взгляд, структура рецензируемой работы логична, имеет немало достоинств: общая последовательность изложения материала, хороший язык, много примеров, поясняющих теоретические положения, рассмотрение различных точек зрения на дискуссионные проблемы, широкое использование трудов дореволюционных, советских и современных отечественных правоведов, философов, политологов, этнологов, а также зарубежных учёных-юристов, многочисленные ссылки на использованную литературу, ориентирующие читателя при поиске специальных научных трудов.
Авторы учебника последовательно знакомят читателя с основами юриспруденции,
© Евстратов А. Э., 2017
начиная с таких терминов, как предмет, метод, теория, государство и право, и заканчивая правовой системой современного общества. В отличие от других работ (где нет то одной важной темы, то другой), здесь материал преподносится достаточно полно и в таком виде, что будет понятен любому, даже не посещавшему лекции по данной дисциплине.
Авторами анализируются проблемы, которые представляют особый интерес и, как правило, недостаточно широко освещаются в подобных изданиях.
К их числу относятся, например, вопросы, связанные с методологией теории государства и права (с. 8-16), со становлением и развитием теории государства и права в России (с. 33-43), с рассмотрением содержания и формы правоотношений (с. 227-237), с исследованием исторических типов государства и права (Тема 30), с существованием позитивной юридической ответственности (с. 395396) и процессами глобализации в сфере государственно-правовых явлений (Тема 32).
По охвату материала представленная работа явно выходят за рамки обычного учебного курса по теории государства и права. В ней затронут существенный пласт фундаментальных научных установок, идей и терминов, раскрывающих представление о государстве и праве.
Однако, несмотря на эти и другие положительные характеристики, позволим себе высказать некоторые соображения, касающиеся и ряда недостатков.
Так, сразу бросается в глаза разделение содержания учебника на темы и планы, что более характерно для изложения программы дисциплины или курса лекций.
Как известно, наиболее полная и квалифицированная отработка учебного материала достигается при многолетнем преподавании соответствующей дисциплины, когда восприятие студентами информации, его итоги и выявившиеся при этом недочёты дают необходимые ориентиры для совершенствования содержания преподавания, его методики. Именно такие, отработанные, проверенные в ходе педагогической практики материалы и образуют содержание учебника.
Авторы работы являются одними из ведущих преподавателей данной дисциплины,
что, возможно, и стало причиной использования не совсем традиционного деления содержания учебника на «темы» и «планы», а не на «главы» и «разделы».
Вызывает сомнение необходимость рассмотрения «структуры теории государства и права с позиции структуры любой фундаментальной науки» (с. 28), а именно выделение в ней таких свойственных естественным наукам элементов, как «законы».
Авторы могли бы обратить внимание читателей, что нередко как в философии, так и в других науках проводится различие между «законом» и «закономерностью».
«Всеобщая взаимная связь явлений носит закономерный характер. Это значит... что в любой материальной системе взаимосвязанных тел необходимо является определённый объективный порядок, естественная последовательность событий... Закономерность не следует отождествлять с законом. Закономерность выражает многие связи и отношения, тогда как закон однозначно выражает определённую связь, отношение» [1].
«Обнаружение закономерного предшествует установлению закона. Закон науки формулируется на базе познанной закономерности, ибо развиваться закономерно -значит развиваться по определённому объективному закону» [2].
В Теме 2 «Происхождение государства и права» даётся характеристика основных, по мнению авторов, теорий происхождения го -сударства и права (с. 51-55).
Представляется, что эти теории следует рассматривать раздельно, даже если их названия и совпадают, что позволило бы учесть разное содержание данных теорий, не вводя в заблуждение читателей.
Предложенный же авторами подход ограничивает круг значимых для изучения теорий, исключая, в частности, ирригационную/гидравлическую (К. Виттфогель), патримониальную (К. Галлер) теории происхождения государства, а также историческую (Г. Гуго, К. Савиньи), нормативистскую (Г. Кельзен), социологическую (Э. Эрлих) теории происхождения права, что вряд ли оправданно.
При освещении форм государственного устройства (с. 96-99) не уделяется внимания такой форме, как «империя», не рассматрива-
ется проблематика «межгосударственных союзов», не различаются федерации «договорного» и «конституционного» типа образования.
Рассматривая структуру политической системы общества, авторы из заявленных пяти подсистем по непонятным причинам описывают только две (с. 104-105).
При характеристике правового государства поверхностно рассматривается весьма дискуссионный теоретический вопрос о соотношении принципов и признаков правового государства, лишь констатируется их частое отождествление (с. 117).
Недостаточное внимание уделяется идее социального государства.
Как полагают авторы, социальное государство - это этап развития государства правового: «Правовое государство в ходе своего развития приобретает новые качества. На современном этапе это - социальное государство, ставящее перед собой цель преодолеть резкую поляризацию различных слоёв общества, гуманизировать социальные условия жизни. Приобретение правовым государством этих качеств связано с созданием второго поколения прав человека - социальных, экономических и культурных. Именно указанное обстоятельство способствовало разработке идеи государства, обязанного принимать меры, содействующие обеспечению соответствующих прав, и воплотившейся в концепции социального государства» (с. 122). Собственно, на этом анализ и заканчивается.
Вместе с тем подход, объясняющий причины появления концепции социального го -сударства через развитие идеи и практики правового государства [3], также имеет целый ряд проблем.
Многими исследователями подчёркивается, что если в основе теории и практики «правовой государственности» лежали идеи верховенства права, демократии, торжества индивидуальной свободы, гражданских и политических прав, то в основу концепции «социальной государственности» её идеологами и практиками были положены идеи гуманно -сти, социальной справедливости, верховенства общей солидарности всех социальных групп общества, неприятия неравенства и торжества социального равенства, а также
признания государственно-гарантированной защиты социально-экономических прав [4].
Подобный подход приводит к тому, что правовое государство либо считается стадией на пути к государству социальному [5], либо обе эти концепции объединяются в одну, что находит своё выражение в понятии «социальное правовое государство» [6], либо социальное государство противопоставляется правовому [7]. Последнее, в частности, объясняется отождествлением социального государства с социалистическим, поскольку социализм (в его истолковании советскими идеологами) отвергает идею правового государства.
На наш взгляд, все неясности по данному вопросу были сняты уже Л. фон Штейном, который считал свою концепцию социального государства противоположной социализму, а правовое государство (равный доступ всех к участию в управлении государством через систему всеобщего избирательного права, равенство перед законом и судом, несменяемость судей) необходимой предпосылкой появления государства социального и его гарантией [8] (как существенный признак последнего).
К общим замечаниям по работе можно отнести и местами несистемное изложение материала.
Например, авторы, заявляя «о разработке теории социалистического правового го -сударства в период перестройки как о крупном завоевании тех лет» (с. 41), не поясняют, что это за теория, кем и зачем она была разработана и какова её роль в становлении и развитии теории государства и права России.
При рассмотрении вопроса о типах пра-вопонимания (с. 127-131) не уделено внимания такому течению юридического позитивизма, как психологическая теория Л. И. Петра-жицкого, которая, как и иные позитивистские доктрины, исключает из понятия права его сущностные и аксиологические (ценностные) аспекты. В результате право определяется, исходя из его эмпирических признаков, не как формальная норма законодателя, а как психическая реальность - правовые эмоции людей.
Вне поля зрения авторов остались и «представляющие большой интерес размышления Л. С. Явича о сущности права разного порядка» (с. 132) и различия между правом
и иными социальными регуляторами (моралью, религией и др.).
На наш взгляд, имеет место и некоторая рассогласованность материала при рассмотрении строения нормы права (с. 149-150). За основу берётся только логическая структура, а среди видов норм упоминаются и исходные нормы (с. 157), которым данное строение не свойственно.
Мы бы предложили обратить внимание на позицию В. А. Четвернина, в соответствии с которой и «в основе "трёхчленки", и в основе попыток разделить её на две "двучлен-ки"» лежит одно и то же недоразумение. Сторонники и той и другой позиции перепутали норму права (правило поведения, формулирующее права и обязанности) и логическую структуру, логический принцип социо-нормативной регуляции. «Если., то., иначе.» - это не структура отдельной правовой нормы. Это структура, или принцип, социо-нормативной регуляции в целом.
Как объясняет нормативная логика, принцип соционормативной регуляции заключается в следующем. Во-первых, описывается ситуация, в которой поведение признаётся значимым для данной системы со-ционормативной регуляции. Во-вторых, формулируется правило поведения в этой ситуации, права и обязанности. В-третьих, предусматриваются негативные последствия для тех, кто нарушает установленное правило. Получается «если ., то ., иначе...», причём, что именно будет «иначе», зависит от того, что именно будет сделано «не то». Этот принцип ошибочно интерпретировали как логику построения, логическую структуру отдельной правовой нормы. В действительности принцип соционормативной регуляции реализуется не установлением одной нормы для каждой отдельной ситуации, а посредством множества норм, каждая из которых нуждается в дополнении другими. Именно в этом заключается системная связь норм права.
В нормативной логике давно известно, что норма права состоит из двух элементов -гипотезы и диспозиции. Никакого третьего элемента (санкции) в одном ряду с гипотезой и диспозицией быть не может. Санкциями в юридической догматике называют определённые диспозиции правовых норм, а именно
такие, которые описывают негативные последствия для тех, кто нарушает диспозицию другой нормы. В этом контексте можно называть нормы регулятивными и охранительными. Но следует иметь в виду, что поскольку все нормы права находятся в системной связи, то можно выстраивать не два, а множество системно связанных логических рядов правовых норм, и при этом норма определённого ряда будет «охранительной» по отношению к норме предыдущего ряда, и она же будет «регулятивной» для нормы следующего ряда» [9].
Нельзя не согласиться с тем, что классифицировать нормы права можно по различным основаниям (с. 152-157). Но особенно важным для студентов могло бы стать подробное рассмотрение дифференциации норм права на основе их социального назначения и роли в правовой системе. Как известно, по этому критерию нормы права подразделяются на исходные (учредительные, отправные) нормы и нормы-правила поведения.
Исходные нормы характеризуются наиболее высокой формой абстрагирования, а их главный признак - наиболее общий характер и особая роль в механизме правового регулирования. Они не являются правилами поведения субъектов права в конкретной ситуации, а содержат определённые положения, обеспечивающие действие норм-правил поведения, а также законодательную и правоприменительную деятельность. Например, на основе норм-принципов могут разрешаться правовые коллизии и пробелы в действующем законодательстве или нормы-принципы могут предопределять законодательное развитие и совершенствование той или иной отрасли права.
Основное отличие норм-правил поведения от исходных норм состоит в том, что нормы-правила поведения непосредственно направлены на регулирование общественных отношений, поведение людей, а воздействие исходных норм на общественные отношения носит опосредованный характер.
Исходные нормы многообразны по своему содержанию, функциональному и целевому предназначению, поэтому их можно классифицировать на следующие виды: нормы-начала, нормы-принципы, нормы-задачи, нормы-цели, нормы-дефиниции. Однако авто-
ры учебника ограничились лишь ссылкой на значимость подобной классификации (с. 157).
Вызывает сомнения правильность отождествления религиозно-традиционной правовой семьи с семьёй мусульманского права (с. 208), так как традиционное (обычное) право - это право стран Восточной, Тропической Африки [10].
Также полагаем, что широко сформулированная Тема 31 «Советское и современное российское государство и право» (с. 422-441) требует более серьёзной проработки поставленных проблем, так как вселяет надежду узнать ответы на вопросы: что происходит сейчас в России и что ждет её в будущем?
Необходимо подчеркнуть, что приведённые замечания носят дискуссионный характер и нисколько не умаляют достоинства и значимости данной работы. Не приходится сомневаться в том, что учебник будет востребован у широкого круга читателей.
1. См. об этом: Марксистско-ленинская философия. - М. : Политиздат, 1968. - С. 128. (Цит. по: Петров А. В. Закономерности права: постановка проблемы // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. -2014. - № 3 (1). - С. 215.)
2. Васильев А. М. Правовые категории. - М. : Юридическая литература, 1976. - С. 119 (Цит. по: Петров А. В. Закономерности права: постановка проблемы // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. -2014. - № 3 (1). - С. 215.)
3. Лукашева Е. А. Социальное правовое государство // Проблемы общей теории права и
государства : учебник / под ред. В. С. Нерсе-сянца. - М. : НОРМА : ИНФРА-М, 1999. -С. 708 и далее; Авцинов Г. И. Социально-правовое государство: сущность особенности становления // Социально-гуманитарные знания. - 2000. - № 3. - С. 90-104.
4. См. об этом: Иваненко В. А., Иваненко В. С. Социальные права человека и социальные обязанности государства: международные и конституционные правовые аспекты. - СПб. : Юридический центр Пресс, 2003. - С. 42-43; Общая теория прав человека / отв. ред. Е. А. Лукашева. - М. : НОРМА, 1996. - С. 2122.
5. Иваненко В. А., Иваненко В. С. Указ. соч. -С. 62-63.
6. Калашников С. В. Функциональная теория социального государства. - М. : Экономика, 2002. - С. 68.
7. Алексеев С. С. Право: азбука - теория - философия: Опыт комплексного исследования. -М. : Статут, 1999. - С. 683; Конституция Российской федерации. Проблемный комментарий / рук. и ред. В. А. Четвернин. - М., 1997. - С. 55-60.
8. Штейн Л. История социального движения Франции с 1789 года. - Пер. со 2-го нем. изд. - Т. 1. Основное понятие общества и социальная история Французской революции до 1830 г. - СПб. : Тип. А. М. Котомина, 1872. -С. СХ1Х, 236-239, 260-262.
9. См. подробнее: Четвернин В. А. Проблемы теории права и государства. - М., 2007. -С. 208-209.
10. См. например: Пучков О. В. Традиционные системы права // Правовые системы мира : учебное пособие. - Екатеринбург, 1995. -С. 73-85.
