CC BY
66
«Прошлое не было бы настолько актуальным, если бы не было таким настоящим», - именно такую сентенцию следовало бы применить к истории «еврейского вопроса в России». Последнее время как в России, так и в Украине значительно усилился научный интерес к проблеме «вживания» евреев в российское пространство и, в особенности, к роли евреев в Русской революции начала XX в.
Именно к таким изысканиям относится и книга О.В. Будницкого.
Взяв ее в руки, с надеждой ожидала новизны авторского виденья, портретной галереи видных еврейских деятелей у «красных» и у «белых», но при первом ж перелистывании бросилось в таза: тот же, привычный уже за много лет, визуальный ряд из «украинского материала» (погромы в Черкассах, Житомире etc.). И отрадно было, вчитываясь в материал, отметить, что автору все же удалось отойти от привычных стереотипов, найти свой путь через тернии исторических событий и, в частности, акцентировано высветить судьбы конкретных людей.
Сложность изучаемой проблемы состоит в том, что она как будто бы лежит на поверхности, всем понятна, но вместе с тем сопряжена с улавливанием чего-то невидимого, подспудно понятного, но и недоступного. Поэтому и реакция на восприятие написанного О.В. Будницким несколько хаотична: от положительной оценки большинства высказываемых соображений и сформулированных тезисов - до разочарования недомолвками и передергиванием отдельных фактов.
Объективность историка apriori субъективна, ибо зависит от «степени погружения в эпоху ». личной сопричастности к событиям (даже если это событие временно-пространственно удаленно от настоящего), разносторонне сти источниювой базы, целей, которые ставит перед собой исследова-
тель. Уже само название книги неадекватно расставляет акценты, поскольку и сам автор так по строил каркас работы, что напрашивается само по с е бе утверждение: русские евреи не между «белыми» и «красными», а и «у белых», и «у красных». Украинский историк прибавил бы: «и в украинском национальном движении».
О.В. Будницкий пытался максимально быть объективным как в фактографии, так и в обобщениях. Но все же ему не удалось избежать некоторой двусмысленности в выводах, предвзятости в подборе и описании фактов.
«Еврейский вопрос в Р оссии» следует рассматривать, на наш взгляд, в контексте общеисторической судьбы еврейского народа. Соизмеряя составную «присутствия» в России с мировыми тенденциями и особенностями развития еврейского народа вообще. А отсюда - было бы справедливо взаимоотношения России как государства и российского общества с евреями начинать со времен Петра I и реформ Феофана Прокоповича, то есть со времени становления России как современного государства на геополитической карте мира и его роли в мировой политике. Поскольку понять многие вопро сы взаимоотношений на национальной почве невозможно без анализа перспективности взаимного развития или наоборот. Например, поиск евреями «модели» виденья мира и своего места в нем, с одной стороны, и российская составляющая - с другой. Насколько они совпадали или противоречили друг другу, а возможно и конкурировали.
Ко времени Первой мировой войны и общереволюционного изменения мира в России сложилась особенная ситуация. О.В. Будницкий показал ее истоки и исторический контекст вопроса. Особенности национальной самоидентификации евреев (от внутренних порывов - до внешнего проявления) не давали им возможности (а во многом и шанса) на укоренение в местных (национальных) территориях и общественной жизни на всей вертикали иерархической лестницы. Нужны были «модернизация» внутриев-рейских ресурсов (национальных, культурных, личностных) и получение возможности для внешнего проявления и укрепления именно в государственно-бюрократическом смысле, что давало бы постоянстю и перспективу. Такую возможность давал интернационализм как завуалированная форма соответственного «внедрения», он и стал удобным прикрытием истинных мотивов.
«Пролетарский интернационализм» также давал возможно сть проникать в российскость через внешние проявления: знание русского языка, «вживание» в русскую культуру (и в то же время «творение» своей русской культуры), изменение вероисповедания, фамилий (автор приводит достаточно примеров). Все это в действительности подрывало основы национальной еврейской культуры и традиций, но зато давало гораздо больше возможно с-тей для самореализации через власть. И именно борьба за власть в России стала для евреев той перспективой, перед которой даже людские жертвы своих соплеменников не стали преградой. На этом пути все средства оказались хороши и доступно-применимы. Это не означает исключения из пра-
вил и самоотверженной преданности некоторых еврейских лидеров принципам справ едливости и демократии, но они, к сожалению, оказались в меньшинстве. Хотя сам О.В. Будницкий подюдит читателя к подобному выводу, но все же констатирует, что «позднее евреи играли белее заметную роль в русской революции, но никогда - решающую» (с. 69). Это так, если опираться на исключительно количественную представленность в партийно-по литическом спектре общественной жизни, но несколько иначе, если учитывать весь ресурс - как внутренний, так и внешний.
Автор указывает: «На представительство еврейского народа не могла претендовать ни одна еврейская социалистическая партия, так же как, впрочем, никакая другая политическая группа. Очевидно и другое - решение «еврейского вопроса», как казалось многим, было связано с успехом русской революции» (с. 63) и большевиков, в частности. Пытаясь показать евреев по различные стороны баррикад (условные для них), О.В. Будницкий в то же время справедливо подчеркивает: «В случае с евреями можно было быть уверенным хотя бы в одно м - другого выбора, чем советская вдасть, у них не было» (с. 136). И это действительно так. Революция стирала с поли-тиче ской арены Россию монархическую (по сути антиеврейскую на государственном уровне с ее «зоной оседло сти», различными запретами и ограничениями, «отсутствием присутствия в армии» и тд.), подрывала основы прав ославной веры (не будем вдаваться в подробно сти идеологических противоречий) и ограничивала возможности ее влияния на международном уровне; открывала путь для возрождения еврейского государства в Пале стине, а идея мировой революции также давала шанс евреям объединиться. Эти «революционные» задачи не могли выполнить «белые» (через не совместимость перспективы), тем более «украинские демократы» с идеей национальноперсональной автономии. Они могли быть реализованы только властью диктатуры, коей стала имитируемая «диктатура пролетариата» - диктатура аморальности, обмана и стяжательства, подкупа и выгоды. Сущность способов реализации именно такого сценария очень подробно и убедительно показал украинский историк С. Билокинь (См.: Білокінь Сергій. Масовий терор як засіб державного управління в СРСР (1917-1941): Джерелознавче дослідження. К., 1999. - 448 с.).
Вывод О.В. Будницкого о том, что «правительство Врангеля оказалось единственным среди белых правительств, которое пыталось последовательно вести борьбу против антисемитской пропаганды» соответствует действительности. Более того, политика Врангеля в национальном, аграрном воп-ро сах, хотя и не была реализована, но на уровне пропагандистском выгодно отличалась от политики всех остальных «белых» властей. «Личностное измерение» правительства Врангеля показывает, что среди тех, кто вдиял и определял политику, были как русские, так и украинцы (М. Бернацкий. Г. Вернадский, А. Драго миров, В. Кирей, А. Кривошеин, Н. Котляревский, П.Савицкий, А. Сахно-Устимович, М. Чубинский и др.). Они искали пути выхода из сложившейся ситуации, они нащупали точки соприкосновения с
украинским национальным движением, но оказались бессильными в средствах и способах борьбы за власть.
Никакой другой тип власти не смог бы дать евреям больше, нежели большевизм и, как ни парадоксально, никакая другая власть, наверное, не забрала у евреев больше, нежели большевизм. Ибо большевизм лишил их имени и традиции, собственной культуры, заменив их советскостью, искусно вытканной и приспособленной к собственно еврейскому мироощущению. С.М. Дубнов образно записал в дневнике: «Мы почувствовали свет и тепло нового светила» (с. 71). «Новым светилом» для российских евреев стала власть. Но власть, полученная евреями в России, как оказалось, излучала не только свет и тепло, но и болезненно обжигала и безжалостно уничтожала. Тем не менее Россия для евреев вследствие победы большевиков в революции и Гражданской войне стала «приобретенной» отчизной, реальным жизненным пространством для самореализации и самоутверждения.
Рассматривая деятельность евреев у «белых» и у «красных», О.В. Будницкий совсем упустил такой немаловажный фактор, как «специфическая работа» евреев - большевистских представителей в разных странах мира. Разветвленную и активно работающую агентурную сеть в Берлине, Константинополе, Белграде, Париже, Лондоне в среде «белого» и украинского национального движения русские евреи развернули со второй половины 1918 г (после поражения большевиков в 1-й украинско-большевистской войне). Общеизвестна роль В. Коппа (Копелевича) в Берлине, Л. Бармаша в Берлине и Константинополе, а сколько еще подобных лиц осталось за кулисами... Не заинтересовался автор и теми, кто был завербован большевиками из среды «белых». Такие лица работали как на Украине, так и в столицах мира. Дезинформация - один из способов победы над противником. Цинизм применяемых способов дезинформации не знал границ. Особенно преуспел в этом Троцкий, посылая военные отряды на Украину, да и позже, составляя информацию о погромах. А российским дипломатическим представителям за границей В.А. Маклаюву и A.B. Заку оставалось только отбиваться от нападок и размышлять о борьбе Добровольческой армии с проявлениями антисемитизма (с. 386-387). Как ни парадоксально, но борьба с этим явлением стала также оружием в руках большевиков на пути продвижения к вдасти.
Симптоматична реакция мирового еврейства на упования о помощи в борьбе с большевизмом российских политиков в Париже и признание Л. Вольфа - представителя английского еврейства. «Как религиозная община евреи не имеют ничего общего с политикой, и с этой точки зрения никто из присутствующих не имеет права сказать, что иудаизм ближе к той или иной политической партии в Ро ссии» (с. 379). Вместе с тем он выразил опасение, что «публикация антибольшевистского манифеста спровоцирует контрманифест от имени другой группы евреев». Евреи несут ответственность в такой же мере, как и остальные, за все то, что происходило в России во время революции и Гражданской войны. Историческая закономерность
вызова и ответа на него вылилась в невероятные испытания для самого еврейского народа и для всех других народов, втянутых в «русскую смуту ».
Красной нитью проходит через книгу тема погромов и антисемитизма. Об этом уже много написано историками, но так и не удается понять истинные истоки жестокости и «бесценность» человеческой жизни в условиях революции и Гражданской войны, когда сила решала все, а цинизм по отношению к человеческой жизни стал беспредельным.
Заслугой автора является то, что он посмотрел на эту проблему с разных точек зрения, охарактеризовал источника вую 6щ, углубил и расширил виденье вопроса. Но говоря о погромах в Украине, использовал те же, устоявшиеся в российской и еврейской историографии, подходы. Тоже самое касается и утверждения автора о том, что полевение Бунда связано с погромами на Украине (с. 445-446). Не с погромами, а, во-первых, с началом 2-й большевистско-украинской войны (декабрь 1918 г) и, во-вторых, с победой революции в Венгрии (Бела Кун).
Важный вопрос, который О.В. Будницкий поставил перед собой и перед всеми, - была Россия родиной для евреев или мачехой? (с. 171-173), -так и потонул безответно на многословных страницах книги.
В. Пискун (Украина)
247
