CC BY
105
ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ
УДК 947(47)»1918/1920»+940.5(460)»1936/1939»
Гражданские войны в России (1918-1920) и в Испании (1936-1939): жестокость с национальным оттенком*
Новиков М. В.
доктор исторических наук, заведующий кафедрой теории и методики профессионального образования, Ярославский государственный педагогический университет им. К. Д. Ушинского. 150000, г. Ярославль, ул. Республиканская, 108/1. E-mail: m.novikov@yspu.org
Аннотация: В данной статье рассматривается проблема жестокости в ходе двух гражданских войн — российской 1918-1920 гг. и испанской 1936-1939 гг. Отмечается общая для обеих войн антисемитская составляющая жестокости. Подчеркивается, что антисемитизм был важнейшим элементом официальной франкистской пропаганды в комбинации с антибольшевизмом и антимасонством. Отмечается, что антисемитская, антибольшевистская направленность террора в Испании была рецепцией аналогичных событий в России периода Гражданской войны. Выявляются причины антисемитской направленности белогвардейского террора в России и франкистского террора в Испании. Отмечается особое место в истории российской Гражданской войны украинского антисемитизма. Подчеркивается, что российский и испанский антисемитизм имели глубокие исторические корни в виде национальной политики испанских королей и российских императоров.
Ключевые слова: Гражданская война в России, гражданская война в Испании, антибольшевизм, антисемитизм, украинский антисемитизм, белогвардейский антисемитизм, холокост, погромы, национальная политика испанских королей и российских императоров.
Civil wars in Russia (1918-1920) and Spain (1936-1939): cruelty with national shade
Novikov M. V.
doctor of historical sciences, head of the Department of theory and methodology of professional education, Yaroslavl State Pedagogical University n.a. K. D. Ushinsky. 108/1 Respublikansaya str.,
150000, Yaroslavl. E-mail: m.novikov@yspu.org
Abstract: This article deals with the problem of violence in the course of two civil wars, 1918-1920 Russian and Spanish 1936-1939 Notes and References common to both wars anti-Semitic component of cruelty. It is emphasized that anti-Semitism was a crucial element of the official francoist propaganda in combination with-Bolshevism and antimasonism. It is noted that anti-Semitic, anti-Bolshevik thrust of the terror in Spain was the reception of similar events in Russia during the civil war. Identifies the causes of anti-Semitic white terror in Russia and the Franco terror in Spain. There is a special place in the history of the Russian civil war, Ukrainian anti-Semitism. It is emphasized that the Russian and Spanish anti-Semitism had deep historical roots in the form of national policy of the Spanish kings and Russian emperors.
Keywords: civil war in Russia, civil war in Spain, anti-Bolshevism, anti-Semitism, a Ukrainian anti-Semitism, the white-Semitism, the Holocaust, the pogroms, the national policy of the Spanish kings and Russian emperors.
Гражданские войны всегда отличаются ожесточенным характером противоборства, не стали исключением и две гражданские войны XX в. в Европе - российская и испанская [1]. Историки обеих стран до сих пор ведут подсчеты репрессированных гражданских лиц и военнопленных [2]. В ходе своей исследовательской деятельности они обнаружили определенную антисемитскую направленность террора и в России, и в Испании. Фундаментальное исследование известного британского историка П. Престона, посвященное «красному» и «белому» террору в ходе гражданской войны в Испании, носит совсем не случайное название - «Испанский холокост» [3].
Объясняя неоднозначное название своей работы, П. Престон пишет: «Я не смог подобрать слово, которое более точно резюмировало бы испанский опыт, чем "холокост". Кроме того, на вы-
* Выполнено по гранту Российского научного фонда 14-18-01833 © Новиков М. В., 2017 70
бор этого слова повлиял тот факт, что франкисты, уничтожая ни в чем не повинных испанцев, использовали антисемитскую риторику и постоянно твердили, что репрессированные были инструментом "большевистско-еврейско-масонской" враждебной деятельности» [4].
Антисемитизм являлся важнейшим элементом франкистской пропаганды и зачастую использовался в причудливой комбинации с антикоммунизмом и антимасонством. Так, 28 сентября 1936 г. активный сторонник Франко кардинал И. Гома, выступая по радио по случаю освобождения г. Толедо от республиканцев, метал громы и молнии в сторону «ублюдочных душ сыновей Москвы», «евреев и фримасонов», татаро-монгольской политической системы, «контролируемой еврейским интернационалом» [5], а епископ Леона Хосе Альварес Миранда в это же время призывал католиков присоединяться к вооруженной борьбе против «советских евреев и безбожников-масонов» [6].
Тезис о том, что гражданская война предотвратила в Испании «еврейско-большевистско-ма-сонскую революцию», много раз повторялся в предновогодней речи Франко 31 декабря 1939 г. Франко превозносил германское антиеврейское законодательство и заявил, что преследование евреев Фердинандом и Изабеллой в Испании в XV в. указало верный путь германским нацистам, которые справедливо «преследуют и изолируют этот народ, отмеченный клеймом жадности и эгоизма». Доминирование этого народа, - подчеркивал Франко, - «опасно для судьбы любой нации» [7].
Одним из принципиальных вопросов изучаемой проблемы Престон считает вопрос о количестве репрессированных той и другой стороной конфликта. Признавая, что на данный момент невозможно установить абсолютно точные цифры репрессированных, Престон заявляет, что основные параметры очевидны и что большую роль в скрупулезных подсчетах количества жертв сыграли испанские историки-краеведы, опубликовавшие в последние годы десятки исследований по данной проблеме. Существенное значение имеет также документальное подтверждение количества репрессированных в республиканской зоне, наиболее вероятная цифра здесь, которую приводит испанский историк Хосе Луис Ледесма, - 49 272 человека [8].
Что касается франкистской зоны, то ситуация с подсчетами здесь гораздо сложнее, и одной из причин Престон считает генеральную чистку архивов, проведенную в период с 1965 по 1985 г. франкистскими чиновниками, готовившимися к ситуации после смерти Франко. «Миллионы документов, - пишет Престон, - были утеряны в течение этих критических 20 лет, включая архивы единственной франкистской партии - испанской фаланги, провинциальных департаментов полиции, тюрем и глав региональной франкистской власти - гражданских губернаторов. Колонны грузовиков увозили из архивов судебные протоколы по делам репрессированных. Наряду с умышленным уничтожением архивов были и так называемые «непреднамеренные» потери, когда городские советы продавали свои архивы тоннами на макулатуру» [9]. Кроме того, многие смертные приговоры либо фальсифицировались, либо не регистрировались вообще, наконец, значительное количество убитых гражданских лиц вообще не могло быть зарегистрировано, например, во время наступления марроканских частей на Мадрид в сентябре - ноябре 1936 г. [10] Тем не менее, - подчеркивает Престон, - колоссальная работа, проведенная историками, позволяет смело утверждать, что количество репрессированных франкистами в три раза превышает аналогичную цифру в республиканской зоне, и вряд ли это количество меньше 150 000 человек [11].
Престон проделал огромную работу по систематизации данных о количестве репрессированных во всех 14 регионах и 46 провинциях Испании того периода, представив наглядное графическое изображение по стране в целом и по каждому региону в отдельности в приложении к своей работе. Примечательно, что только в двух регионах - Новой Кастилии (Мадрид) и Каталонии (Барселона) - количество репрессированных республиканцами превышает число расстрелянных франкистами, в остальных 12 регионах число жертв франкистского террора количественно превосходит расстрелянных республиканцами [12].
Эти, теперь уже реальные, горькие подсчеты долгие годы были предметом спекуляций и фальсификаций не только во франкистской пропаганде и историографии, но и в зарубежной исследовательской литературе, в том числе и англо-американской, где в период холодной войны существовали различные, порой фантастические, цифры репрессированных. Общая тенденция сводилась к тому, что в работах консервативных историков, как правило, занижалось количество репрессированных во франкистской зоне и завышались соответствующие цифры в республиканской зоне.
Антибольшевистская и антисемитская направленность франкистского террора была, несомненно, связана с рецепциями аналогичных событий Гражданской войны в России. Генерал Франко и его сподвижники были хорошо осведомлены о том, что граждане еврейской национальности не только в большинстве своем поддержали большевиков в ходе Гражданской войны в России, но и вошли во многие руководящие органы Советской власти. Особое значение придавалось тому факту, что они занимали многие командные должности и в Красной армии, и во Всероссийской чрезвычайной
комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК). «Российская еврейская энциклопедия» приводит длинные списки лиц еврейской национальности, занимавших высшие начальствующие должности в Красной армии, начиная с народного комиссара по военным и морским делам, председателя Реввоенсовета Советской России Л. Д. Троцкого, и продолжая другими известными именами, такими как Владимир Антонов-Овсеенко, Василий Блюхер, Семен Буденный, Клим Ворошилов, Борис Думенко, Павел Дыбенко, Олеко Дундич, Григорий Котовский, Филипп Миронов, Михаил Муравьев, Виталий Примаков, Иван Сорокин, Семен Тимошенко, Михаил Тухачевский, Иероним Уборевич, Михаил Фрунзе, Василий Чапаев, Ефим Щаденко, Николай Щорс и др. [13]
Что касается ВЧК, на начальном этапе деятельности этого карающего органа Советской власти национальные меньшинства (латыши, поляки, евреи) составляли около 50% численности его центрального аппарата, а на ответственных должностях эта цифра доходила до 70%. Как пишет исследователь этой проблемы Л. Ю. Кричевский, среди «следователей отдела по борьбе с контрреволюцией - наиболее важного в структуре ВЧК - половину составляли евреи» [14]. Суровая логика классовой борьбы делала необходимым участие этих людей в «красном терроре» и в качестве организаторов, и в качестве исполнителей. В 1924 г. в Берлине Г. А. Ландау писал: «Деклассирование, опрокинув все органические слои еврейства, уничтожило внутренние силы сопротивления и даже устойчивости, бросив их под колесницу торжествующего большевизма... Поразило нас то, чего мы все менее ожидали встретить в еврейской среде, - жестокость, садизм, на-сильничье, казалось чуждое народу, далекому от физической воинственной жизни; вчера еще не умевшие владеть ружьем сегодня оказались среди палачествующих головорезов» [15].
Активное участие лиц еврейской национальности в руководстве большевистской партии и Советской России, в руководстве Красной армии и ВЧК, ставшее следствием кризиса традиционной еврейской общины и радикализации ее членов [16], создавало питательную почву для роста антисемитских настроений в ходе Гражданской войны в России. В надломленном сознании людей, потрясенных ужасами Гражданской войны, большевизм начинает олицетворяться с семитизмом. Не случайно группа антибольшевистски настроенных авторов опубликовала в 1923 г. воззвание «К евреям всех стран!», в котором говорилось, что «непомерно рьяное участие евреев-большевиков в угнетении и разрушении России... вменяется нам в вину... Советская власть отождествляется с еврейской властью, и лютая ненависть к большевикам обращается в такую же ненависть к евреям... Исходим из твердого убеждения, что и для евреев, как и для всех населяющих Россию племен, большевики есть наибольшее из возможных зол, что бороться всеми силами против владычества над Россией всесветного сброда - святой долг наш перед человечеством, перед культурой, перед Родиной и еврейским народом» [17].
По мнению А. И. Солженицына, белые армии «отталкивали сочувственных или нейтральных евреев: из-за множественного участия других евреев на красной стороне у белых к евреям росло в лучшем случае недоверие, а то распалялась злость» [18]. Современник и очевидец событий Гражданской войны в России писал, что «белая армия была загипнотизирована Троцким и Нахимсоном, что привело ее к отождествлению всего большевизма с еврейством, следствием чего были погромы» [19].
Особое место в истории российской Гражданской войны занимает украинский антисемитизм. Именно на Украине было положено начало антисемитскому террору периода Гражданской войны, напоминавшему, по мнению современников, худшие для еврейского населения времена Хмельницкого, Гонты и Железняка. Украинские националисты, мечтавшие о государственной независимости, обвиняли евреев во всех большевистских победах на Украине, по свидетельству очевидца, «бей жидов и комиссаров» - было самым популярным лозунгом на Украине, и вожди различных политических течений «не гнушались на него опереться». Деникинцы, григорьевцы, махновцы, петлюровцы, все без различия, смотрели на еврейский погром как на «единоспасаю-щее» средство от большевистского ига [20].
Погромные эксцессы начались на Украине еще в период правления Центральной Рады, продолжились при гетмане, однако они были лишь предвестниками тех «неслыханных ужасов», которые совершились в период правления Директории Петлюры-Виниченко. По свидетельствам современников, «погромы происходили на глазах самой Директории и ее высшего командования... Житомирский погром, устроенный регулярными воинскими частями и повлекший за собой 317 жертв в одном только городе, происходил на глазах самого "батьки" Петлюры, который посетил Житомир в разгар резни, но ничего не предпринял для ее прекращения. Полковник Захарчук, вступивший первым в Житомир, открыто заявил посетившей его делегации от Городской Думы, что "жидам не будет пощады", и эта угроза была им блестяще выполнена. Несколько позднее один из главных погромщиков, полковник Петров, цинично заявил чрезвычайной следственной комиссии (петлюровской), что армия шла на Житомир под лозунгом: "Бей жидов, бей коммунистов"» [21].
Не только украинская военщина придерживалась погромной тактики, но и высшие гражданские власти открыто ориентировались на погромы как на важнейшее средство борьбы с большевизмом. В частности, Виниченко, лидер украинской социал-демократии и глава украинского правительства, в ответ на требование делегации еврейских социалистических партий прекратить резню еврейского населения вызывающе ответил, «что еврейские погромы не могут быть приостановлены до тех пор, пока еврейская молодежь и еврейский рабочий класс поддерживают большевиков». По мнению современника, такой же точки зрения придерживалась вся украинская официальная пресса, которая изо дня в день вела погромную агитацию и даже подтверждала свои заявления ссылками на прошлую украинскую историю, из которой, якобы, было видно, что «жиды всегда были на стороне врагов Украины» [22].
Как подчеркивает современник, погромы являлись одним из важнейших средств в борьбе с большевиками, и «высшие украинские гражданские и военные власти действительно являются непосредственными виновниками злодейств и насилия, учиненных над беззащитным еврейским населением» [23].
Обращается внимание на поразительные, хотя и редкие случаи внезапной перемены курса на еврейские погромы. Иногда под давлением общественного мнения в странах Европы, куда проникали слухи об ужасных событиях, творящихся на Украине, ситуация внезапно менялась и наступала кратковременная передышка, вслед за которой, однако, погромы разгорались с новой, еще большей силой [24].
По мнению современника, петлюровцы действовали не только через свои регулярные войска, но и через многочисленные банды. Эти бандитские шайки, выполнявшие задачу по уничтожению евреев, в глазах украинских «самостийников» имели даже некоторые преимущества, так как за их действия не приходилось отчитываться перед европейским общественным мнением. Как пишут очевидцы, совершенно ясно, что деятели украинской Директории «являются ответственными авторами, первопричиной неслыханных зверств, объектом которых было все еврейское население Украины. Эта властолюбивая банда шовинистов беззастенчиво использовала исторически сложившуюся обстановку и пожертвовала жизнью и достоянием целого народа во имя своих эгоистических целей. Однако беззаконная игра миллионами человеческих жизней окончилась трагически для самих игроков: они захлебнулись в море пролитой ими крови и были затем выброшены на свалочный пункт истории, как хлам и падаль» [25].
Петлюровские погромы, по мнению А. И. Солженицына, отличались своей направленностью, «обдуманной жестокостью, методичностью уничтожения, иногда без грабежа имущества, особо выдаются в 1919 г. погром Проскуровский (февраль), соседний с ним Фельштинский, Житомирский (февраль), Овручский (март), Тростинецкий (май), Уманьский (май), Новомиргородский (май)» [26]. Александр Исаевич также отмечает, что «особенно безответственны и потому крайне зверски в погромах были на Украине самодействующие банды: Григорьева, Соколовского, Зеленого, Струка, Ангела, Тютюника, Яцейка, Волынца, Козырь-Зырки», на их совести Смельский (март 1919), Елисаветградский (май), Радомысльский (май), Вапнярский (май), Словеченский (май), Дубовский (июнь) еврейские погромы [27].
Современники отмечали характерные особенности украинского антисемитизма, в частности один из них писал: «Убивали евреев и при погромах в царское время, но никогда не убивали столько и не убивали с таким спокойствием, почти бездушием, как это происходит теперь... во время еврейских погромов, производимых крестьянскими повстанческими отрядами, последние в захваченных местечках порою вырезают поголовно все еврейское население. Пощады нет ни детям, ни женщинам, ни старикам» [28].
Приводятся современниками и свидетельства антисемитских настроений среди высокопросвещенных украинских общественных деятелей либерального толка, рассуждавших следующим образом: «Ну что же! Еврейский погром, так погром! Если иначе нельзя, то пусть хотя бы так. Если еврейский погром стал неизбежным путем свержения большевиков, то его нельзя не принять с радостью» [29].
Деморализованное петлюровскими и бандитскими погромами еврейское население Украины с надеждой ожидало прихода белогвардейской Добровольческой армии. Руководство Добровольческой армии никогда открыто не высказывалось против еврейского населения в нормативных документах и прессе, еврейские общины украинских сел и городов возлагали на приход де-никинской армии большие надежды как на военно-политическую силу, несущую твердую власть [30]. Было общеизвестно, что армия генерала А. И. Деникина пользуется широкой моральной и материальной поддержкой стран Антанты, и это обстоятельство придавало особое значение Добровольческой армии в глазах еврейского обывателя, который и представить себе не мог, что Франция и Великобритания, две крупнейшие державы того периода, в которых еврейская бур-
жуазия играла существенную роль в экономической и финансовой сферах, могут оказывать поддержку палачам еврейского народа. Попытки еврейского населения Украины наладить сотрудничество с Добровольческой армией через усиленное подчеркивание своей политической лояльности, через встречи добровольческих войск хлебом-солью, через подарки и подкупы закончились горьким разочарованием. По мнению современника, «еврейское население попадает из "Петлюровского" огня в "Деникинское" полымя и даже шум, поднятый заграничной еврейской прессой по поводу добровольческих зверств не спасает положения» [31].
Резня, грабежи и бесчинства происходили повсеместно с молчаливого одобрения руководства Добровольческой армии. Как пишут украинские историки О. В. Козерод и С. Я. Бриман, сразу же после вступления Добровольческой армии в какой-либо город появлялись приказы руководителя губернии о борьбе с «жидовскими комиссарами», офицеры повсеместно выступали с речами о «жидах» на крестьянских сходах, примерно так излагая сущность еврейского вопроса: «Ну что такое был раньше главный предводитель большевиков, Троцкий? Так себе маленький еврейчик, Лейба Бронштейн, которого хороший человек и в хату не пустит. А теперь? Ого, теперь он великий пан: за место царя в Москве сидит» [32].
Украинские историки выделяют следующие три типа причин, толкавших военнослужащих Добровольческой армии на совершение преступлений: стремление к наживе, открытый воинствующий антисемитизм и стремление отомстить за сотрудничество части еврейского населения с большевиками. Они отмечают, что главной особенностью погромов Добровольческой армии, отличавшей их от погромов петлюровцев и самостийных банд, было участие в них исключительно военных. Они также подчеркивают, что для добровольческих погромов было характерно стремление солдат не столько к грабежу, сколько к уничтожению материальных благ и поджогам. Другой их отличительной чертой являлось почти повсеместное изнасилование женщин, как правило, от 50 до 100 процентов от общего числа женского населения городов и местечек [33].
Идеологи белогвардейского движения подводили под эти злодеяния некий идейный базис. Так, В. Шульгин, монархист, талантливый публицист, размещает в официозном издании «Киевлянин» большую статью «Под страхом», приводимая выдержка из которой характеризует степень моральной деградации даже лучших представителей российской интеллигенции в годы Гражданской войны: «По ночам на улицах Киева наступает средневековая жизнь. Среди мертвой тишины и безлюдия вдруг начинается душураздирающий вопль. Это кричат жиды. Кричат от страха... Целые улицы, охваченные смертельных страхом, кричат нечеловеческим голосами, дрожа за жизнь... Это подлинный непритворный ужас, настоящая пытка, которой подвержено все еврейское население... Русское население, прислушиваясь к ужасным воплям, вырывающимся из тысячи сердец, под влиянием этой "пытки страхом", думает вот о чем: научатся ли евреи чему-нибудь в эти ужасные ночи? Поймут ли они, что значит разрушать государство, которое они не создавали? Поймут ли они, что значит, по рецепту "Великого учителя Карла Маркса", натравливать один класс против другого?.. Поймут ли они, что такое социализм, из лона которого вышли большевики? Поймут ли они, что им теперь следует делать?» [34]
Провокационная статья В. Шульгина появилась в самый разгар так называемых киевских событий, когда в столице Украины, в присутствии высшего командования Добровольческой армии и представителей стран Антанты, совершались злодеяния против еврейского народа. Как пишут современники, офицеры и юнкера поделили между собой весь город, и не спеша, небольшими группами обходили еврейские кварталы, совершая насилие над мирным населением, грабежи и убийства. Они спокойно подъезжали на грузовых автомобилях к заранее намеченным домам, вламывались в них, грабили, пытали, убивали, насиловали, «причем не только не стеснялись своим официальным положением, но, наоборот, бравировали своим благородным дворянским происхождением, подчеркивая свою воспитанность, свои "манеры", свои познания в языках и музыке» [35].
Там, где появлялась Добровольческая армия, - подчеркивается в исследовании А. Литвина, - «везде мирное еврейское население сделалось предметом жестокой расправы, неслыханных насилий и издевательств... Тысячами гибли евреи, жертвы Добровольческой армии, седобородые "коммунисты", застигнутые в синагоге за фолиантами Талмуда, "коммунисты» - младенцы в люльках вместе с их матерями и бабушками. Поражает в любом списке процент замученных глубоких стариков, женщин и детей» [36].
Как это ни парадоксально, но либеральное общественное мнение было на стороне Добровольческой армии, либеральные деятели предпочитали не замечать творившегося геноцида еврейского народа и представляли генерала Деникина перед просвещенной Европой как «истинного демократа» и прославляли его как спасителя Отечества от большевистского ига. Кадетская партия заняла в этом вопросе однозначную позицию. На партийной конференции в Харькове 19 ноября 1919 г. кадеты взяли под защиту Добровольческую армию и недвусмысленно пригро-
зили еврейскому населению «ужасными последствиями», если оно не удержит своих революционно настроенных соплеменников от активной поддержки большевистской власти [37].
В целом, нельзя не согласиться с общеизвестным мнением, что ХХ в. стал для евреев временем национальной катастрофы, что только жертвами германского нацизма стали 6 млн человек. Однако, как справедливо отмечает А. Литвин, германский «холокост (уничтожение народа, евреев только за то, что они евреи) зрел исподволь» [38]. Холокост по-российски в годы Гражданской войны был во многом предопределен дореволюционной концепцией разрешения еврейского вопроса, выработанной царизмом и основанной на следующих принципах: «черта оседлости» - гетто, предназначенное для проживания евреев в стране, 3-процентная квота на поступление евреев в университеты, запрет евреям приезжать в большие города без специального приглашения и т. д. [39] «Прошлое, - подчеркивает А. Литвин, - показало, что общественное мнение защищало личность (французского офицера еврея Дрейфуса; в России - М. Бейлиса, обвиняемых в различных «еврейских грехах»), но оно не защищало массового уничтожения людей, каковым был холокост по-российски, произошедший в годы Гражданской войны» [40]. Изучение масштабного антисемитского террора на территории Украины привело британского историка Р. Кенеза к следующему выводу: «До прихода Гитлера наиболее значительное в наше время уничтожение евреев имело место на Украине в период Гражданской войны» [41].
В отличие от Испании, где историки тщательно исследовали вопрос о количестве репрессированных в годы испанской гражданской войны, не выделяя, правда, при этом национальную составляющую, число жертв холокоста на Украине до сих пор является предметом дискуссий, и количественные показатели отличаются весьма существенно. В статье украинских авторов С. Марценю-ка и В. Симоненко, опубликованной в 1994 г., приводится явно заниженная цифра в 27 тыс. человек [42], в книге А. И. Солженицына, со ссылкой на более ранние источники — 180-200 тыс. [43], О. В. Козерод и С. Я. Бриман приводят цифру 65-70 тыс. человек. Они же пишут о 250 погромах [44]. В то же время А. И. Солженицын указывает на 900 погромов, подчеркивая, что 40% из них приходятся на долю петлюровцев, 25% - на долю банд украинских националистов и остальные - на долю деникинских войск и в меньшей степени на воинские подразделения Красной армии [45].
Холокост по-российски и по-испански в период гражданских войн 1918-1920 гг. и 1936-1939 гг. своими корнями уходит в предшествующую национальную политику испанских королей и российских императоров, искусственно создававших образ врага из еврейского населения Испании и России. Радикализация еврейской молодежи в России на рубеже XIX-XX в., связанная с кризисом традиционной общины, привела многих из них в большевистскую и эсеровскую партии, в руководящие органы Советской власти, что в конечном итоге стало поводом для развертывания антисемитского террора националистами и в России, и в Испании в период гражданских войн.
Примечания и список литературы
1. Новиков М. В. СССР и «холокост» в Испании // Российская история. 2015. № 2. С. 207-214; Новиков М. В. Гражданская война: образованность, воспитанность и жестокость // Ярославский педагогический вестник. 2015. № 4. С. 300-305; Новиков М. В. Две гражданские войны и один гражданский мир // Концепты культуры ХХ века. Ярославль : Изд-во ЯГПУ 2009. С. 88-95.
2. Как пишут авторы пятитомного советского исследования «История гражданской войны в СССР», число людей, «непосредственно пострадавших от интервентов и белогвардейцев, составляет около 8 миллионов человек. Помимо убитых на фронтах, умерших от голода и эпидемий, около 112 тысяч человек было замучено интервентами и белогвардейцами в тюрьмах и контрреволюционных лагерях» [История гражданской войны в СССР. Том пятый. М. : Госполитиздат, 1960. С. 370]. Современный учебник «История России» сообщает, что «общие потери населения за годы Гражданской войны составили 12-13 млн чел. Почти половина из них — жертвы голода и массовых эпидемий» [История России: начало ХХ - начало XXI в. 10 кл. : учебник / О. В. Волобуев, С. П. Карпачев, П. Н. Романов. М. : Дрофа, 2016. С. 76]. Сопоставляя приведенные цифры, нетрудно заметить, что 4-5 млн человек пострадали от действий Красной армии. Как пишет Н. В. Стариков, «количество жертв Гражданской войны исчисляется миллионами. Противоборствующие стороны совершили массу преступлений против мирного населения, солдат противника и подозреваемых в сочувствии к противнику» [Стариков Н. В. Русская смута. СПб. : Питер, 2017. С. 16]. По мнению британского историка Х. Томаса, «по ярости и накалу страстей гражданская война в Испании превзошла большинство войн между народами. Тем не менее потери в ней оказались меньше, чем все опасались. Общее количество погибших составило примерно 600 000 человек. Предполагается, что около 100 000 из них стали жертвами убийств или массовых казней. Наверное, не менее 220 000 погибли от болезней и голода, что явилось прямым следствием войны. И скорее всего, 3 200 000 погибли в ходе военных действий» [Томас Х. Гражданская война в Испании. 1931-1939 гг. / пер. с англ. И. Полоцка. М. : ЗАО Центрполиграф, 2003. С. 554].
3. Preston P. The Spanish Holocaust. N.Y. ; L. : WW Morton and Company, 2012.
4. Op. cit. P. XI-XII.
5. Op. cit. P. 185.
6. Op. cit. P. 179.
7. Op. cit. P. 471.
8. Op. cit. P. XVI.
9. Op. cit. P. XVI.
10. Op. cit. P. XIII.
11. Op. cit. P. XVIII.
12. Op. cit. P. 665-671.
13. Солженицын А. И. Двести лет вместе : в 2 ч. М. : ПРОЗАиК, 2013. Ч. 2. С. 130.
14. Там же. С. 134.
15. Там же. С. 137.
16. Кара-Мурза С. Г Гражданская война (1918-1921) - урок для XXI века. Сер. «Тропы практического разума». М. : Алгоритм, 2003. С. 173.
17. Солженицын А. И. Указ. соч. С. 141.
18. Там же. С. 153.
19. Там же. С. 153.
20. Игренева Г Екатеринославские воспоминания (Август 1918 г. - июнь 1919 г.) // Архив русской революции: в 22 т. Т. 3-4. М. : «Терра» : Политиздат, 1991. Т. 3. С. 242.
21. Еврейские погромы 1918-1921 гг. / сост. З. С. Островский. М. : Акц. о-во «Школа и книга», 1926. С. 3-4.
22. Там же. С. 4.
23. Там же. С. 5.
24. Там же. С. 5.
25. Там же. С. 5.
26. Солженицын А. И. Указ. соч. С. 150.
27. Там же. С. 149-150.
28. Там же. С. 148-149.
29. Игренева Г Указ. соч. С. 242.
30. Козерод О. В., Бриман С. Я. Деникинский режим и еврейское население Украины 1919-1920 гг. Харьков: Курсор, 1996. С. 10.
31. Еврейские погромы 1918-1921 гг. С. 6.
32. Козерод О. В., Бриман С. Я. Указ. соч. С. 39.
33. Там же. С. 20-21.
34. Еврейские погромы 1918-1921 гг. С. 7.
35. Там же. С. 7-8.
36. Литвин А. Красный и белый террор в России. 1918-1922 гг. 2004. С. 51. URL: http://romanbook.ru/ book/7111696/?page=1
37. Еврейские погромы 1918-1921 гг. С. 8.
38. Литвин А. Указ. соч. С. 51.
39. Козерод О. В., Бриман С. Я. Указ. соч. С. 44.
40. Литвин А. Указ. соч. С. 51.
41. Козерод О. В., Бриман С. Я. Указ. соч. С. 3.
42. Там же. С. 6.
43. Солженицын А. И. Указ. соч. С. 162.
44. Козерод О. В., Бриман С. Я. Указ. соч. С. 6.
45. Солженицын А. И. Указ. соч. С. 162.
Notes and References
1. Novikov M. V. SSSR i «holokost» v Ispanii [Soviet Union and the Holocaust in Spain] // Rossijskaya istoriya -Russian history. 2015, No, 2, pp. 207-214; Novikov M. V. Grazhdanskaya vojna: obrazovannost', vospitannost' i zhestokost' [The Civil war: education, intelligence and violence] // YAroslavskij pedagogicheskij vestnik - Yaroslavl Pedagogical Herald. 2015, No. 4, pp. 300-305; Novikov M. V. Dve grazhdanskie vojny i odin grazhdanskij mir [Two civil wars and one civil society] // Koncepty kul'tury XX veka - Cultural concepts of the twentieth century. Yaroslavl. Publishing house of YaSPU. 2009. Pp. 88-95.
2. As the authors of the five-volume Soviet studies "History of the civil war in the USSR" write, the number of people "directly affected by the interventionists and the whites, is about 8 million people. In addition to those killed on the fronts, dead from starvation and epidemics, about 112 thousand people were tortured by the interventionists and white guards in prisons and counter-revolutionary camps" [Istoriya grazhdanskoj vojny v SSSR - History of the civil war in the USSR. Volume fifth. M. Gospolitizdat. 1960. P. 370]. A modern textbook "History of Russia" reports that "the total loss of population during the years of Civil war amounted to 12-13 million people. Almost half of them victims of famine and mass epidemics" [toriya Rossii: nachalo XX- nachalo XXI v. 10 kl.: uchebnik - History of Russia: XX - early XXI century. Grade 10: a textbook / O. V. Volobuev, S. P. Karpachev, P. N. Romanov. M. Drofa. 2016. P. 76]. Comparing these figures, it is easy to see that 4-5 million people have suffered from the actions of the red army. As writes N. V. Starikov, "the number of victims of the Civil war are millions. The warring parties have committed mass crimes against the civilian population, enemy soldiers, and suspected of sympathy to the enemy" [ Starikov N. V. Russkaya smuta [Russian time of troubles]. SPb. Piter. 2017. P. 16]. According to the British historian H. Thomas,
"rage and inflame the passions of the civil war in Spain has surpassed the most wars between Nations. Nevertheless, the loss of it was less than feared. The total number of victims amounted to about 600 000 people. It is estimated that around 100 000 of them were victims of murders or mass executions. Probably not less than 220 000 died from disease and hunger, as a direct result of the war. And most likely, 3 200 000 died in the course of hostilities" [Tomas H. Grazhdanskaya vojna v Ispanii. 1931-1939 gg. [Civil war in Spain. 1931-1939 gg] / transl. from English. I. Polotsk. M. ZAO Tsentrpoligraf. 2003. P. 554].
3. Preston P. The Spanish Holocaust. N.Y. ; L. : WW Morton and Company, 2012.
4. Op. cit. Pp. XI-XII.
5. Op. cit. P. 185.
6. Op. cit. P. 179.
7. Op. cit. P. 471.
8. Op. cit. P. XVI.
9. Op. cit. P. XVI.
10. Op. cit. P. XIII.
11. Op. cit. P. XVIII.
12. Op. cit. Pp. 665-671.
13. Solzhenicyn A. I. Dvesti let vmeste: v2 ch. [Two hundred years together : in 2 pts]. M. Prozaik. 2013. Part 2. P. 130.
14. Ibid. P. 134.
15. Ibid. 137.
16. Kara-Murza S. G. Grazhdanskaya vojna (1918-1921) - urok dlya XXI veka. Ser. «Tropy prakticheskogo ra-zuma» [Civil war (1918-1921) - the lesson for the twenty-first century. Ser. "Paths of practical reason"]. M. Algo-ritm. 2003. P. 173.
17. Solzhenitsyn A. I. Op. cit. P.141.
18. Ibid. P. 153.
19. Ibid. P. 153.
20. Igreneva G. Ekaterinoslavskie vospominaniya (Avgust 1918 g. - iyun' 1919 g.) [Ekaterinoslav memories (August 1918 - June 1919)] // Arhiv russkoj revolyucii: v 22 t. - Archive of Russian revolution: in 22 vols. Vol. 3-4. M. Terra: Politizdat. 1991. Vol. 3. P. 242.
21. Evrejskie pogromy 1918-1921 gg - Jewish pogroms 1918-1921 / comp. Z. S. Ostrovsky. M. Joint-Stock Company. about "School and a book". 1926. Pp. 3-4.
22. Ibid. P. 4.
23. Ibid. P. 5.
24. Ibid. P. 5.
25. Ibid. P. 5.
26. Solzhenitsyn A. I. Op. cit. P. 150.
27. Ibid. Pp. 149-150.
28. Ibid. Pp. 148-149.
29. Grineva G. Op. cit. P. 242.
30. Kozerod O. V., S. Ya. Briman Denikinskij rezhim i evrejskoe naselenie Ukrainy 1919-1920 gg. [Denikin's regime and the Jewish population of Ukraine in 1919-1920] Kharkov. Cursor. 1996. P. 10.
31. Evrejskie pogromy 1918-1921 gg - Jewish pogroms 1918-1921 p. 6.
32. Kozerod O. V., Briman S. YA.Op. cit. P. 39.
33. Ibid. Pp. 20-21.
34. Evrejskie pogromy 1918-1921 gg - Jewish pogroms 1918-1921. p. 7.
35. Ibid. Pp. 7-8.
36. Litvin A. Krasnyj i belyj terror v Rossii. 1918-1922 gg. [Red and white terror in Russia. 1918-1922]. 2004. P. 51. Available at: http://romanbook.ru/book/7111696/?page=1
37. Evrejskie pogromy 1918-1921 gg - Jewish pogroms 1918-1921. P.8.
38. Litvin A. Op. cit. P. 51.
39. Kozerod O. V., Briman S. YA. Op. cit. P. 44.
40. Litvin A. Op. cit. P. 51.
41.Kozerod O. V., Briman S. YA. Op. cit. P. 3.
42. Ibid. P. 6.
43. Solzhenitsyn A. I. Op. cit. P. 162.
44. Kozerod O. V., Briman S. YA. Op. cit. P. 6.
45. Solzhenitsyn A. I. Op. cit. P. 162.
