CC BY
26
УДК 343 .82 ЕЛЕНА АЛЕКСАНДРОВНА ЛУКИНА,
ББК 67.409.13 кандидат юридических наук, доцент,
Л84 помощник начальника управления
(УФСИН России по Пензенской области) Е-mail: lukinapenza@yandex.ru;
ЛИЛИАННА ЮРЬЕВНА ПЕРЕМОЛОТОВА, кандидат юридических наук, доцент кафедры криминологии и организации профилактики преступлений (Академия ФСИН России) Еmail: lady.peremolotova@yandex.ru.
РЕТРОСПЕКТИВНЫЙ АНАЛИЗ РОССИЙСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ПО ВОПРОСАМ
РЕГУЛИРОВАНИЯ ОТНОШЕНИЙ, СВЯЗАННЫХ С ОХРАНОЙ И ПОДДЕРЖАНИЕМ ЗДОРОВЬЯ ЛИЦ, ОТБЫВАЮЩИХ НАКАЗАНИЕ В ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЯХ
Реферат: объектом исследования в статье выступают охрана и поддержание здоровья лиц, отбывающих наказание в исправительных учреждениях. Автором рассмотрены нормативные документы, регламентирующие регулирование отношений в области охраны и поддержания здоровья лиц, отбывающих наказание в исправительных учреждениях, за период с XIX в. по настоящее время.
Российское государство, как любое другое, нуждается в регламентации всех сфер своей деятельности, в том числе процесса исполнения наказания и оказания медицинской помощи осужденным. Отсутствие законодательного оформления этой деятельности приводит к самым негативным результатам.
Результаты ретроспективного анализа российского законодательства по вопросам регулирования отношений, связанных с охраной и поддержанием здоровья лиц, отбывающих наказание в исправительных учреждениях, приведены в настоящей статье.
Представления о гуманности обращения с осужденными основывались на религиозных воззрениях православия, вследствие чего, а также во многом под влиянием доклада В. Венинга Александру I, вскрывшего ужасающее положение арестантов в российских тюрьмах, в 1819 г. было учреждено Попечительное о тюрьмах общество. В 1827 г. на него был возложен сначала надзор, а потом и все заботы о продовольствии для арестантов. Многогранная деятельность тюремного комитета данного общества по облегчению жизни и оказанию медицинской помощи осужденным свидетельствует о неправомерности утверждения ряда историков советского времени о том, что в дореволюционной России реального оказания лечебной помощи арестантам в тюрьмах не было.
В заключительной части стати сделан вывод о том, что современное российское законодательство в вопросах, связанных с охраной здоровья осужденных, впитало в себя, во-первых, исторический (тюремный) опыт дореволюционной России; во-вторых, практически без существенных изменений рецептиро-вало нормативную правовую базу советской исправительно-трудовой системы, наконец, использует основополагающие принципы международных стандартов в области охраны прав осужденных. Это позволяет вести речь об определенном соотношении норм российского законодательства и международных стандартов по вопросам, связанным с охраной здоровья осужденных.
Ключевые слова: уголовно-исполнительная система, ФСИН России, уголовно-исполнительное право, пенитенциарные учреждения, исправительные учреждения, состояние здоровья осужденных, охрана здоровья осужденных, медицинское обеспечение осужденных, гуманное обращение с осужденными, места лишения свободы, медицинская наука и практика, заболевания осужденных.
Медицинское обеспечение лиц, находящихся в местах лишения свободы, формировалось одновременно с развитием общественного сознания о справедливости, добре и зле, суровости или мягкости закона, отношении к преступлению, страданиях человека, развитием медицинской науки вообще и пенитенциарной медицины и санитарии в частности.
Российское государство, как любое другое, нуждается в регламентации всех сфер своей деятельности, в том числе процесса исполнения наказаний и оказания медицинской помощи осужденным. Отсутствие законодательного оформления той деятельности приводит к самым негативным результатам.
Нами проведен ретроспективный анализ российского законодательства по вопросам регулиро-
вания отношений, связанных с охраной и поддержанием здоровья лиц, отбывающих наказание в исправительных учреждениях, результаты которого приведены в настоящей статье.
По свидетельству М. Н. Гернета, за всю вторую половину ХУШ в. и за 30 лет XIX в. русское правительство только один раз опубликовало сведения, касаюшиеся состояния тюрем, а именно после Указа от 13 декабря 1817 г. «О лучшем устройстве тюремных острогов и о соблюдении в оных чистоты и опрятности».
Представления о гуманности обращения с осужденными основывались на религиозных воззрениях православия, вследствие чего, а также во многом под влиянием доклада В. Венинга Александру I, вскрывшего ужасающее положение арестантов в российских тюрьмах, в 1819 г. было учреждено Попечительное о тюрьмах общество. В 1827 г. на него был возложен сначала надзор, а потом и все заботы о продовольствии арестантов. Многогранная деятельность тюремного комитета данного общества по облегчению жизни и оказанию медицинской помощи осужденным свидетельствует о неправомерности утверждения ряда историков советского времени о том, что в дореволюционной России реального оказания лечебной помощи арестантам в тюрьмах не было.
Закон от 4 июля 1866 г. определил основные условия организации исполнения наказания в виде ареста, а именно: устройство и содержание арестных домов, нормы жилой площади на каждого арестованного, порядок размещения арестантов в зависимости от пола, возраста и сословия, снабжение их одеждой, бельем и пищей, порядок подачи просьб и другое, в том числе лечение больных арестантов. В 1890 г. появился Устав о содержащихся под стражей, а в 1898 г. - руководство для попечителей и смотрителей арестных домов. В обоих документах рассматривались вопросы медицинской помощи осужденным. К началу XX в. условия содержания осужденных, число которых в России составляло около 60 на 100 000 населения (одно из последних мест в мире), значительно улучшились; две трети всех осужденных содержались в отдельных камерах [1, с. 5].
К сожалению, приходится констатировать, что почти полное отсутствие научных исследований по истории развития медицинского обеспечения в исправительно-трудовых учреждениях Главного управления лагерей (ГУЛАГ), за исключением, пожалуй, исследований Б. А. Нахапетова [2, с. 126-136], З. А. Астемирова [3, с. 15] и С. И. Кузьмина (по истории ГУЛАГа) [4, с. 114-163], не позволяет нам в достаточной степени судить обо всех сторонах деятельности этой службы. Санитарная
служба ГУЛАГа в своей деятельности руководствовалась такими организационными принципами, как государственный характер здравоохранения, централизованность управления, комплексность, бесплатность и общедоступность, единство медицинской науки и практики, профилактическая направленность [5, с. 43]. Однако в условиях лагерей эти основополагающие принципы изменялись иногда до неузнаваемости, если не до необязательности.
Находясь в зависимости от прогресса советской медицинской науки и практики, история санитарной службы ГУЛАГа была связана с историей самой этой организации. Можно выделить следующие периоды ее развития: изоляции и устрашения осужденных (1918-1930); массового уничтожения осужденных (1931-1942); интенсивного трудового использования осужденных (1943-1955); относительной гуманизации советской исправительно-трудовой системы (1956-1963).
В начале 20-х годов XX века, когда режим в лагерях был сравнительно мягким, состояние здоровья осужденных было относительно удовлетворительным, о чем говорит, например, Временная инструкция от 23 июля 1918 г. «О лишении свободы, как о мере наказания, и о порядке отбывания такового», которая предполагала создание карательно-лечебных заведений для помещения арестантов с заметно выраженными психическими дефектами, дегенератов и иных лиц, а также тюремные больницы [6, с. 25].
Основной упор в последующих документах делался на ресоциализацию осужденных, предусматривавшую в том числе оказание им медицинской помощи, а также организацию в системе мест заключения учреждения для больных осужденных, а именно колонии для психически неуравновешенных, туберкулезных и других больных, институты психиатрической экспертизы, больницы и т. п. Последние виды исправительных учреждений предусматривались и в ИТК РСФСР 1933 г.
С течением времени исправительно-трудовые лагеря превратились, по существу, в каторжные, рассчитанные не столько на исправление и уж тем более лечение увечных и больных осужденных, сколько на их уничтожение. Неимоверно тяжелый труд, жестокая борьба за существование, голод, произвол уголовников, плохая одежда, скверное медицинское обслуживание - все это стало нормой. Проверки лагерей и колоний, проведенные в 1939 г. по указанию Л. П. Берии, вскрыли вопиющие факты нарушений и злоупотреблений, в том числе в деле медицинской помощи осужденным (приказ НКВД СССР от 25 сентября 1939 г. № 00314).
С началом Великой Отечественной войны положение осужденных еще более ухудшилось. Наряду с ужесточением режима, увеличением норм выработки и продлением рабочего дня последовательно уменьшались нормы питания осужденных. В соответствии с постановлением СНК СССР от 19 сентября 1941 г. № 2083/949 был издан приказ НКВД СССР от 13 октября 1941 г. № 0437 с объявлением новых норм питания в исправительно-трудовых лагерях и колониях Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) СССР. 3 декабря 1942 г. был издан приказ НКВД СССР № 0463, вводивший на основании постановления Совета народных комиссаров (СНК) СССР от 24 ноября 1942 г. № 1875/375 новые, уменьшенные нормы питания осужденных. 24 января 1942 г. появился совершенно секретный циркуляр НКВД СССР № 0023, в котором, в частности, говорилось о резком ухудшении состояния быта и содержания заключенных в ряде лагерей и колоний. Непосредственно связанной с этим циркуляром совершенно секретной директивой НКВД СССР от 13 февраля 1942 г. № 52 всем без исключения осужденным, в том числе так называемым политическим, было разрешено получение вещевых и продовольственных посылок. Однако эти и другие новации не улучшили положения осужденных, о чем свидетельствуют результаты многочисленных проверок, отраженные в приказах НКВД СССР.
Сведения о высокой заболеваемости и смертности осужденных подтверждаются данными ежегодных статистических отчетов санитарного отдела ГУЛАГа. Наибольшие цифры смертности были отмечены в 1933 г. (15,2 %), когда фактически умер каждый шестой заключенный, затем - в 1938 г. (6,18 %) и, наконец, в 1942 г. (5,4 %). При этом количество умерших по годам не зависело от общего числа осужденных, а было обусловлено другими причинами, прежде всего голодом и болезнями.
В краткой докладной записке о работе санотде-ла ГУЛАГа за 1945 г. отмечено, что «наибольший процент смертности падает на группу от 20 до 40 лет, то есть на лиц, наиболее предрасположенных к туберкулезу легких или алиментарной дистрофии и пеллагре».
Среди всех заболеваний, отмечавшихся у осужденных, наибольшую проблему представляли инфекционные болезни, главным образом сыпной тиф, распространенность которого была естественным следствием большой скученности в бараках, антисанитарии, плохого питания, непосильной работы, неблагоприятной эпидемиологической обстановки и низкого качества медицинской помощи в лагерях. Так, в секретной директиве НКВД
СССР от 24 сентября 1943 г. № 469 указывалось, что «в УИТЛК Грузинской ССР, Казахской ССР, Азербайджанской ССР, Киргизской ССР, Туркменской ССР, Молотовской, Новосибирской, Чка-ловской, Челябинской и Московской областях вследствие непринятия своевременных эффективных мер и запущенности мероприятий по борьбе с вшивостью вспышки сыпного тифа дали значительное количество заболеваний и приняли затяжной характер».
Другие инфекционные заболевания также имели широкое распространение среди осужденных. В июне 1958 г. на Всесоюзном совещании врачей МТУ в докладе «О ходе выполнения решения коллегии МВД СССР № 249 от 11 июля 1956 г. о задачах по улучшению медицинского обслуживания осужденных в ИТЛ и колониях МВД СССР, личного состава конвойной охраны и сотрудников с членами их семей» отмечалось, что «заболеваемость туберкулезом легких в лагерях и колониях незначительная, но количество больных довольно большое: в 1956 г. - 14, а в 1957 г. - 18 на каждую 1000 осужденных. В то время как в стране успешно идет ликвидация сифилиса, в лагерях и колониях количество больных сифилисом не только не уменьшается, но даже несколько увеличивается: в 1956 г. - 4,2 на 1000 осужденных, в 1957 г. - 4,8. Заболевание сифилисом происходит большей частью в результате мужеложства, принявшего широкие масштабы в ИТЛ».
Если в 30-40-е годы показатель летальности в медучреждениях ГУЛАГа заметно превышал аналогичный показатель в гражданских лечебных учреждениях страны, то в 60-е годы летальность значительно снизилась и составляла всего 0,6-1,0 % от числа лечившихся.
В 1956 г. были изменены штаты лечебных учреждений в сторону их упорядочения и приближения к штатам лечебных учреждений Министерства здравоохранения. Изменился порядок планирования медицинской службы колоний. С 1957 г. при крупных колониях стали организовываться медико-санитарные части с больницами на 10, 25 и 35 коек, с соответствующим штатом медицинского персонала, а при небольших колониях - врачебные или фельдшерские амбулатории с медицинскими изоляторами до 5 коек. Кроме того, в каждом управлении исправительно-трудовыми колониями (УИТК) (ИТК) МВД (УВД) имелась центральная больница, а в некоторых республиках, краях, областях их было несколько.
Такой порядок организации медицинского обеспечения, в том числе планирования, сохранился практически до настоящего времени. Вместе с тем с 1956 г. приказ о штатах лечебных учрежде-
ний мест лишения свободы менялся через каждые 10 лет (1967, 1977, 1988 гг.). Как правило, обеспеченность спецконтингента стационарными койками, несмотря на периодические сокращения, значительно превышала нормативы гражданского здравоохранения и была явно избыточной. Так, в 1954 г. этот показатель составлял 560 на 10 000 осужденных, а в 1957 г. (после сокращения) - 355, причем 24 % этих коек не использовались. С 1985 по 1989 год обеспеченность возросла с 297 до 400 коек на 10 000 осужденных.
В 1971 г. был введен в действие Исправительно-трудовой кодекс (ИТК) РСФСР, ст. 57 «Медицинское обслуживание лиц, лишенных свободы» которого определяла, что в местах лишения свободы организуются необходимые лечебные учреждения. Лечебно-профилактическая и противоэпидемическая работа в местах лишения свободы организуется и проводится в соответствии с законодательством о здравоохранении.
Согласно ст. 37 Основ исправительно-трудового законодательства Союза ССР и союзных республик порядок оказания лицам, лишенным свободы, медицинской помощи, использования лечебных учреждений органов здравоохранения и привлечения для этой цели их медицинского персонала определялся МВД СССР и Министерством здравоохранения СССР. Из этого следовало, что ИТК РСФСР 1970 г. в качестве источников соответствующих норм мог использовать инструкции и приказы как МВД, так и Министерства здравоохранения. Это существенно расширяло права осужденных на медицинское обслуживание. Однако, например, ст. 18 ИТК РСФСР 1970 г. «Раздельное содержание осужденных в исправительно-трудовых учреждениях», требовавшая раздельного содержания осужденных, не распространяла своего действия на лечебные учреждения мест лишения свободы. В соответствии со ст. 13 Основ исправительно-трудового законодательства Союза ССР и союзных республик порядок содержания осужденных в этих лечебных учреждениях определялся МВД СССР по согласованию с Прокуратурой Союза ССР и на него не оказывали влияние требования Минздрава по данному поводу.
Согласно ст. 19 «Отбывание осужденными всего срока наказания в одном исправительно-трудовом учреждении» осужденный к лишению свободы должен был отбывать весь срок наказания, как правило, в одной исправительно-трудовой колонии, тюрьме или воспитательно-трудовой колонии, а перевод осужденного для дальнейшего отбывания наказания из одной колонии в другую того же вида режима или из одной тюрьмы в другую допускался в случае его болезни.
Статья 100 «Освобождение от отбывания наказания но болезни» предписывала: «Осужденные, заболевшие хронической душевной или иной тяжкой болезнью, препятствующей дальнейшему отбыванию наказания, могут быть освобождены судом от дальнейшего отбывания наказания. Представление об освобождении от отбывания наказания по болезни вносится в суд начальником органа, ведающего исполнением наказания. Одновременно с представлением в суд направляется заключение врачебной комиссии и личное дело осужденного».
Статья 100.1 «Освобождение от отбывания наказания по инвалидности лиц, условно осужденных к лишению свободы и условно освобожденных из мест лишения свободы» указывала единственно верное решение по поводу осуждения и содержания лиц, признанных инвалидами: «Лицо, условно осужденное к лишению свободы с обязательным привлечением к труду или условно освобожденное из мест лишения свободы с обязательным привлечением к труду, в случае признания его в установленном порядке инвалидом первой или второй группы, если инвалидность получена им вследствие трудового увечья или профессионального заболевания, досрочно освобождается судом от дальнейшего отбывания наказания в порядке, установленном законодательством Союза ССР и ст. 362 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР.
Если инвалидность первой или второй группы получена лицом, указанным в части первой настоящей статьи, по причинам, не связанным с его производственной деятельностью, суд может либо досрочно освободить такое лицо от дальнейшего отбывания наказания, либо направить его для отбывания лишения свободы».
С 1989 г. организация медицинского обеспечения лиц, лишенных свободы, строится на основе Руководства по медицинскому обеспечению лиц, содержащихся в следственных изоляторах и исправительно-трудовых учреждениях МВД СССР, которое было введено приказом МВД СССР от 17 ноября 1989 г. № 285. В этом нормативном акте были определены главные задачи, описаны оснащение и порядок работы медицинских учреждений ГУИН, представлены типовые должностные обязанности руководителей больниц и медсанчастей, приведены типовые правила внутреннего распорядка для больных осужденных и другие инструктивные материалы.
После распада СССР началась работа по реформированию уголовно-исполнительной системы России, в котором одним из приоритетных направлений является взаимодействие с Минздравом России. В его рамках осуществляется совместное
решение актуальных проблем по обеспечению охраны здоровья осужденных, санитарно-эпидемиологическому надзору в учреждениях УИС. В частности, санэпидемслужбой ГУИН Минюста России и департаментом санэпидемнадзора Минздрава России разработаны санитарно-эпидемиологические правила по содержанию ВИЧ-инфицированных лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы; за счет федерального бюджета делаются прививки несовершеннолетним осужденным и детям, содержащимся в домах ребенка при исправительных учреждениях; с помощью Минздрава России и Российского агентства по государственным резервам для учреждений УИС приобретается по остаточной стоимости или передается на безвозмездной основе медицинское имущество и т. д. В 1995 г., когда, по оценкам специалистов ВОЗ, распространение туберкулеза в России приняло характер эпидемии, был издан совместный приказ МВД и Минздрава России, предусматривавший меры по совершенствованию противотуберкулезной помощи осужденным.
Результатом реформирования отечественного законодательства по вопросам регулирования отношений, связанных с охраной и поддержанием здоровья лиц, отбывающих наказание в исправительных учреждениях, стало принятие Уголовно-исполнительного кодекса Российской
Федерации (1996) и создание образа лечебного исправительного и лечебно-профилактического учреждений, предназначенных для содержания, амбулаторного лечения и медицинского обслуживания осужденных, больных открытой формой туберкулеза, алкоголизмом и наркоманией.
Особенностью деятельности лечебных исправительных учреждений и лечебно-профилактических учреждений является то, что она регламентируется не только уголовно-исполнительным законодательством, но и нормативно-правовыми актами в сфере охраны здоровья граждан. Лечебно-профилактические учреждения выполняют функции исправительных учреждений в отношении находящихся в них осужденных.
Таким образом, мы можем утверждать, что современное российское законодательство в вопросах, связанных с охраной здоровья осужденных, впитало в себя, во-первых, исторический (тюремный) опыт дореволюционной России; во-вторых, практически без существенных изменений рецеп-тировало нормативную правовую базу советской исправительно-трудовой системы, наконец, использует основополагающие принципы международных стандартов в области охраны прав осужденных. Это позволяет нам вести речь об определенном соотношении норм российского законодательства и международных стандартов по вопросам, связанным с охраной здоровья осужденных.
Список литературы
1. Радочина Т. Н., Ким В. В. История развития системы профилактики туберкулеза : пенитенциарный аспект // Человек: преступление и наказание. 2012. № 3. С. 113-117.
2. Нуждин А. А. Характеристика поводов к возбуждению уголовных дел по делам о мошенничестве с использованием средств сотовых систем подвижной связи // Европейский журнал социальных наук. 2012. № 7. С. 561-563.
3. Перемолотова Л. Ю. О личности осужденных, совершивших преступление в условиях исправительного учреждения // Уголовно-исполнительное право. 2013. № 2. С. 27-30.
4. Нуждин А. А. Противодействие мошенничеству, совершенному осужденными в учреждениях УИС с использованием средств сотовых систем подвижной связи : монография / под науч. ред. Н. Г. Шурухнова. Рязань, 2013.138 с.
5. Огородников В. И., Кочкина О. В. Некоторые проблемные вопросы комплектования кадров в уголовно-исполнительной системе // Прикладная юридическая психология. 2014. № 2. С. 86-91.
6. Перемолотова Л. Ю. Уголовно-исполнительная характеристика личности осужденных, обратившихся за помилованием // Человек: преступление и наказание. 2012. № 3 (78) С. 40-43.
ELENA ALEKSANDROVNA LUKINA, PhD in Law, associate professor, assistant chief, FPS of Russia in the Penza region E-mail: lukinapenza@yandex.ru;
LILIANNA JUR'EVNA PEREMOLOTOVA, PhD, assistant professor of criminology and crime prevention organizations,
(Academy of the FPS of Russia) E-mail: lady.peremolotova@yandex.ru.
A RETROSPECTIVE ANALYSIS OF THE RUSSIAN LEGISLATION ON THE REGULATION OF RELATIONS CONNECTED WITH THE PROTECTION AND MAINTENANCE OF THE HEALTH OF INMATES IN PRISONS
Annotation: the object of research in this article is the protection and the maintenance of health of the persons serving sentence in correctional facilities. The author has considered the normative documents regulating the relations in the field of protecting and maintaining the health of persons serving sentences in correctional institutions, for the period from the nineteenth century to the present. The Russian State as any other needs a regulation of all spheres of the activity, including process of an execution of the punishment and delivery of health care to the condemned. Lack of legislative registration of it leads to the most negative results.
The results of the retrospective analysis of the Russian legislation on regulation of relations connected with the protection and health of persons serving sentences in correctional institutions are given in this article.
Ideas of humanity of treatment of the condemned were based on religious views of Orthodoxy owing to what, and also, in many respects, under the influence of the report of V. Vening to Alexander I which opened the terrifying position of prisoners in the Russian prisons in 1819 society was founded "by Trustees of the prison society ". In 1827 supervision, and then and all cares of the food of prisoners was assigned to society at first. Multifaceted activity of prison committee of this society for simplification of life and medical care by the condemned testify to illegality of the statement of a number of historians of Soviet period that in pre-revolutionary Russia of real rendering the medical help to prisoners in prisons wasn't.
In final part of the article the author comes to conclusions that the modern Russian legislation in the questions connected with health protection condemned, absorbed in itself, first, historical (prison) experience of pre-revolutionary Russia, secondly, practically without essential changes formulates regulatory legal base of the Soviet corrective-labor system, at last, uses the fundamental principles of the international standards in the field of protection of the rights condemned. It allows to speak about a certain ratio of standards of the Russian legislation and the international standards on the questions connected with health protection of the condemned.
Key words: criminal and executive system, Federal Penal Service, the criminal and executive right, penal institutions, correctional facilities, state of health condemned, health protection condemned, a medical support condemned, humane treatment with condemned, imprisonment places, medical science and practice, diseases of the condemned.
References
1. Radochina T. N., Kim, V. V. Istoriya razvitiya sistemy profilaktiki tuberkuleza: penitentsiarnyy aspekt [History of development of system of prevention of tuberculosis: penitentiary aspect]. Chelovek: prestupleniye i nakazaniye - Man: Crime and Punishment, 2012, no. 3, pp. 113-117.
2. Nuzhdin A. A. Harakteristika povodov k vozbuzhdeniju ugolovnyh del po delam o moshennichestve s is-pol'zovaniem sredstv sotovyh sistem podvizhnoj svjazi [The characteristic of occasions to initiation of criminal cases on cases of fraud with use of means of cellular systems of mobile communication]. Evropejskij zhurnal social'nyh nauk - Evropkysky magazine of social sciences, 2012, no. 7, pp. 561-563.
3. Peremolotova L. Ju. O lichnosti osuzhdennyh, sovershivshih prestuplenie v uslovijah ispravitel'nogo uch-rezhdenija [About the personality condemned, committed a crime in the conditions of correctional facility]. Ugolovno-ispolnitel'noe pravo - Penal law, 2013, no. 2, pp. 27-30.
4. Nuzhdin A. A. Protivodejstvie moshennichestvu, sovershennomu osuzhdennymi v uchrezhdenijah UIS s ispol'zovaniem sredstv sotovyh sistem podvizhnoj svjazi [Counteraction to the fraud made condemned in UIS institutions with use of means of cellular systems of mobile communication]. Ryazan, 2013, 138 p.
5. Ogorodnikov V. I., Kochkina O. V. Nekotorye problemnye voprosy komplektovania kadrov v ugolovno-ispolnitel'noy sisteme [Some problematic issues of staffing in the penitentiary system]. Prikladnaya yuridi-cheskaya psikhologia - Applied legal psychology, 2014, no. 2, pp. 86-91.
6. Peremolotova L. Ju. Ugolovno-ispolnitel'naja harakteristika lichnosti osuzhdennyh, obrativshihsja za po-milovaniem [The criminal and executive characteristic of the personality condemned, addressed for pardon]. Chelovek: prestupleniye i nakazaniye - Man: Crime and Punishment, 2012, no. 3, pp. 40-43.
