CC BY
23
10. Прядко И.П. Применение логики при решении задач энергообеспечения зданий: некоторые аспекты использования логики релейно-контактных схем в сфере строительства // Вестник МГСУ. 2013. № 11. С. 248-255.
11. Бирюков Б.В., Прядко И.П. Применение логики в градостроительстве: трудный путь обретения // Вестник МГУ. Серия 7. Философия. 2014. № 2. С. 76-87.
12. Арсеньев С.В. Использование патентов академика
В.Г. Шухова в XXI в. // Актуальные проблемы механики. Современная механика и развитие идей В.Г. Шухова: сб. тр. / отв. ред. Ф.Л. Черноусько. М.: Наука, 2011. С. 154-166. 13. Черноусько Ф.Л. Великий русский инженер, почетный академик В.Г. Шухов (1853-1939) // Актуальные проблемы механики. Современная механика и развитие идей В.Г. Шухова. М.: Наука, 2011.
УДК 9:908
РЕШЕНИЕ ВОПРОСА ВЫПЛАТЫ КОМПЕНСАЦИЙ НАСЕЛЕНИЮ В РАЙОНАХ СООРУЖЕНИЯ АНГАРСКИХ ГЭС
© Ю.В. Рябов1
Братский государственный университет, 665709, Россия, г. Братск, ул. Макаренко, 40.
Рассматриваются мероприятия по инвентаризации строений граждан, переселяемых из зоны затопления Ангарских водохранилищ. Описываются особенности расчета и выплаты им компенсаций. Библиогр. 14 назв.
Ключевые слова: Иркутская ГЭС; Братская ГЭС; Усть-Илимская ГЭС; история; краеведение; население; компенсации.
SOLVING THE PROBLEM OF PAYING COMPENSATIONS TO THE POPULATION IN THE AREAS OF ANGARA HYDROPOWER FACILITY CONSTRUCTION Yu.V. Ryabov
Bratsk State University,
40 Makarenko St., Bratsk, 665709, Russia.
The article deals with the activities on inventory count of residential property of population to be resettled from the flooded area of the Angara reservoirs and describes features of compensation calculation and payment. 14 sources.
Key words: Irkutsk hydroelectric power station; Bratsk hydroelectric power station; Ust-Ilimsk hydroelectric power station; history; local history; population; compensation.
Опыт гидроэнергостроительства в СССР показывает, что в комплексе работ, выполняемых в процессе подготовки водохранилища, существенное значение имеют мероприятия по инвентаризации переносимых строений, а также последующему расчету и выплате компенсаций. Реализацию данных мероприятий можно проследить на примере сооружения Ангарского каскада ГЭС.
К сожалению, в литературе данный вопрос освещен недостаточно полно. В таких трудах, как «Братская ГЭС имени 50-летия Великого Октября» (гл. ред. А.А. Беляков; Москва, 1974), «Братская ГЭС. Сборник документов и материалов в 2-х томах» (Иркутск, 1964, 1967), А.Я. Ковалев «Ангарский каскад» (Москва, 1975), А.Н. Зыков «КПСС - организатор строительства гидроэлектростанций Восточной Сибири (1950-1967 гг.)» (Иркутск, 1969) и др., данные об инвентаризации строений и выплате компенсаций представлены либо сухими цифрами, либо не приведены вовсе. Основное внимание в них уделено ударному строительству ГЭС на Ангаре и их вкладу в энергетику региона и всей страны. Писать же о специфике работ, о недостатках и просчетах при их проведении в советское время не представлялось возможным. В настоящее время име-
ющиеся архивные данные позволяют взглянуть на проблему под другим ракурсом. Использованные автором материалы из фондов Государственного архива Иркутской области, а также Государственного архива новейшей истории Иркутской области практически не были востребованы исследователями, некоторые введены автором впервые.
Итак, обязательства по разработке указанных мероприятий возлагались на исполкомы областных Советов депутатов трудящихся и Совет Министров РСФСР: для Иркутской ГЭС - Постановлением Совета Министров СССР от 27 сентября 1952 г. № 4314, Братской ГЭС - Постановлением Совета Министров СССР от 24 марта 1956 г. № 389, Усть-Илимской ГЭС - Постановлением Совета Министров СССР от 23 сентября 1968 г. № 750. После выхода соответствующих постановлений правительства местные органы власти и управления вплотную занялись решением этих вопросов.
Перед началом работ по обмеру и описанию строений, по материалам Госстрахинспекции и подворных книг, имеющихся в исполкомах сельсоветов, составлялся список домовладений населенного пункта с указанием в нем наименования строений и их принад-
1Рябов Юрий Владимирович, аспирант, тел.: 89041551540, e-mail: [email protected] Ryabov Yuri, Postgraduate tel.: 89041551540, e-mail: [email protected]
лежности. Сам список заверялся подписью председателя соответствующего исполкома сельсовета и тем самым являлся основным документом, подтверждающим принадлежность строений при их инвентаризации и заполнении инвентаризационных карточек, куда заносились результаты инвентаризации и другие данные, составляемые на каждое домовладение, а по колхозам - на каждое строение. Единицей учета при инвентаризации служили: хозяйство колхоза, хозяйство колхозника или другого отдельного гражданина, домовладение и отдельные строения.
Для составления нормативов и расценок при большом разнообразии строений предварительно проводилась выборочная инвентаризация строений, по которой устанавливалась характеристика основных типов жилых домов и хозяйственных строений.
Сама инвентаризация начиналась с ознакомления с наличествующими на усадебном участке строениями, их внешним очертанием и взаимным расположением. После этого техник-инвентаризатор в присутствии домовладельца или представителя колхоза приступал к обмеру наружных размеров каждого строения. Далее составлялся схематический чертеж расположения каждого строения на участке, который выполнялся от руки, как правило, карандашом. На чертеже указывались все произведенные измерения каждого строения, такие как их длина, ширина и высота. Следом определялась степень износа: инвентаризатор лично осматривал каждый конструктивный элемент, определял его состояние, и, исходя из процента пригодности деталей, устанавливал процент замены материалов по каждому элементу, а также определял процент его износа. Результаты такого осмотра заносились в графу «Техническое описание» инвентаризационной карточки, там же приводился и чертеж. Инвентаризационная карточка подписывалась техником-инвентаризатором и домовладельцем, после чего скреплялась печатью с подписью председателя исполкома сельского совета депутатов трудящихся.
Выполненные работы по инвентаризации должны были проверяться в натуре инженером Проектной конторы и сдаваться в Управление строительства ГЭС и Районной оценочной комиссии, которые проверяли в натуре правильность произведенных работ. После проверки и приемки работ составлялся акт приемки, в котором отмечались обнаруженные недостатки в работе, каждая инвентаризационная карточка подписывалась указанными представителями [7, с. 18]. Однако фактически не всегда и не все работы выполнялись должным образом. Так, в 1955-1956 гг. работа по инвентаризации строений, попадающих в зону затопления Братской ГЭС, была проведена Иркутским бюро технического учета. Работа была выполнена крайне плохо, и в 1959 г. оценочной комиссии пришлось производить по жалобам и заявлениям граждан уточнение наличия строений и процента их износа [2, л. 13]. Работу по оценке строений, подлежащих переносу из зоны затопления Усть-Илимского водохранилища, поручили сделать уже Братскому бюро технической инвентаризации, которое выполнило ее в 1965-1966
гг. Но первые же проверки показали, что инвентаризация выполнена с низким качеством и использовать ее материалы для оценки строений без предварительной проверки и исправления ошибок нельзя. В итоге оценку строений по результатам проверок производили работники районного отдела по подготовке зоны водохранилища Усть-Илимской ГЭС, причем Братское БТИ уже получило оплату от дирекции строящейся ГЭС [6, с. 172].
Практическое осуществление работ по переносу строений из зоны водохранилища возлагалось на самих владельцев строений. В случаях же, когда оценочными комиссиями отдельные строения признавались не подлежащими переносу на новое место, владельцам возмещалась стоимость этих строений за счет средств, выделяемых специально на эти цели дирекции строительства ГЭС. Не подлежащими переносу считались деревянные постройки с износом свыше 60%, каркасно-засыпные, саманные, кирпичные или каменные постройки, погреба, колодцы и силосные траншеи. Например, состояние строений в Нижнеилимском районе, попадающим в зону затопления Усть-Илимской ГЭС, оценивалось как неудовлетворительное: примерно 55% строений имели износ более 50% и по своему техническому состоянию не были пригодными к переносу. Также было много примитивных строений, строений малых размеров или же из тонкомерного материала, большого числа составных элементов. Все это переносить в новые поселки было нецелесообразно [4, л. 9].
Сопоставление стоимости переноса старых населенных пунктов и нового строительства взамен сносимых строений показало, что при массовом переселении целесообразнее, а в ряде случаев и экономически выгоднее, строить на новых местах вселения новые здания и сооружения по современным типовым проектам. Так, стоимость переноса одноквартирного жилого дома без надворных построек составила 12,6 тыс. руб., стоимость строительства типового жилого дома площадью 40 м2 для граждан льготной группы с одной хозяйственной постройкой для скота составила 14,1 тыс. руб., а стоимость одной квартиры в 119-квартирном жилом доме, построенном в это же время в г. Железногорске, при средней площади 45 м2 составила 10,3 тыс. руб. В результате только 10% граждан, имевших в личной собственности жилые дома в зоне затопления, перенесли их или построили вместо них новые [6, с. 169]. Для сравнения, при переносе строений из зоны затопления водохранилища Братской ГЭС из общего количества строений было: перенесено и восстановлено на новых местах - 72,5%, построено новых - 18,7%, снесено без возможности переноса восстановления - 8,8%. [3, л. 15]. Всего было перенесено индивидуальных домовладений из зон затопления: Иркутской ГЭС - 2906 [7, с. 173]; Братской ГЭС -16366 [3, л. 41]; Усть-Илимской ГЭС - 3891 [6, с. 173].
Согласно вышеупомянутым постановлениям Совета Министров СССР, семьям инвалидов войны и труда, погибших воинов, пенсионеров и престарелых граждан, имеющим в зоне затопления жилые дома,
непригодные к переносу и восстановлению на новом месте, исполкомы местных Советов должны были строить за счет сметы возводимой ГЭС жилые дома равноценной площади. Самостоятельное осуществление работ по переносу строений на данные категории населения не возлагалось: если в семье не было трудоспособных членов, жилые дома переносились строительным трестом за счет начисленной компенсации.
Следует отметить, что все жилые дома и постройки, возведенные после определенной даты с начала строительства ГЭС, оценке не подлежали и компенсация за них не выплачивалась. Вынос таких строений из зоны затопления и последующая санитарная очистка территории должны были производиться владельцами за свой счет.
Для выполнения всех необходимых работ домовладельцам предоставлялись отпуска. Также нуждающимся переселенцам предоставлялись ссуды: на строительство новых домов - до 10 тыс. руб. на семью (сроком погашения на 7 лет); на восстановление домов - до 5 тыс. руб. (сроком на 5 лет).
Выплата компенсации производилась в следующем порядке: после вручения оценочного акта владельцу строений в течение последующих десяти дней через ближайшую сберкассу перечислялся аванс, то есть первая половина денег, начисленных по акту (до 60%). По восстановлении на новом месте выплачивалась вторая половина суммы - не менее 30% всех строений в оцененных объемах при условии очистки бывшей усадьбы по справке сельсовета и врача госсанинспекции. Если же не все строения и сооружения, предназначенные к переносу были восстановлены в тех же объемах на новом месте, производился перерасчет уже произведенной оплаты с уменьшением начисленной суммы [5, с. 4].
Тем не менее установленные размеры компенсаций соблюдались далеко не всегда. Например, делами отдела затопления Братского горисполкома практически не интересовался горком партии, не оказывал должной помощи и соответствующий областной отдел. Вследствие этого оценочные акты оформлялись небрежно и неполно: зачастую без указания даты, без заполнения раздела наличия и состояния оцениваемых строений и сооружений. В сущности, отдел практически занимался не переселением как таковым, а начислением компенсаций и размножением оценочных актов [10, л. 6]. Самим же Братским горсоветом размер первой части компенсации был установлен в размере 30%, которых было явно недостаточно для проведения необходимых работ. На деле же имели место случаи выплат первой части в размере 16,2%, 19%, а то и вовсе отказа в получении первой половины [1, л. 90]. Вторая половина часто выплачивалась несвоевременно. Были и такие ситуации, когда отдельным гражданам выплачивалась вторая половина средств, несмотря на то что владельцы к восстановлению своих строений на новых местах еще не приступали [8, л. 54]. В серии актов были допущены опечатки в размерах частей компенсации, что вызвало
путаницу и волнение среди переселенцев. Вплоть до 1960 г. Братский горком не мог добиться полного запрещения строительства в зоне затопления, что также затрудняло правильное проведение инвентаризации [11, л. 55]. Следует также отметить, что предоставленный переселенцам транспорт зачастую обходился домовладельцу в 2-3 раза дороже, чем было предусмотрено оценочным актом, порой приходилось нанимать машину самостоятельно [10, л. 6.]. Все это вызывало недовольство граждан, а следовательно, и жалобы.
Такая же ситуация была практически во всех районах, входящих в зону затопления Братской ГЭС. Схожую картину можно было наблюдать и в затопляемых районах Усть-Илимской ГЭС. Нужно сказать, что, несмотря на проводимую с населением разъяснительную работу, некоторые граждане относились к выплаченной компенсации как к личным сбережениям, расходуя их в личных целях и на личные нужды, порой просто пропивая [13, с. 2]. Один из жителей с. Бадай (зона затопления Братской ГЭС) сознательно на протяжении года сдерживал вынос своих построек из зоны затопления, затем, все же разобрав их, заявил, что его дом был оценен неверно, хотя при получении оценочного акта и в течение года он этих претензий не предъявлял. Он же на проводимых собраниях и групповых беседах с населением высказывал суждения, дезорганизующие граждан в вопросах переселения из зоны затопления.
Случались и отказы от получения компенсации. Так, другой житель с. Бадай по причине инвалидности был не в состоянии перенести свой дом, а потому попросил совхоз построить ему равноценный в обмен на собственный, подлежащий переносу, а также положенную компенсацию.
По Иркутской ГЭС затраты на перенос частновладельческих домов составили 3786800 руб. [9, л. 46] По Братской ГЭС общая сумма затрат была уже больше -16794490 руб., при этом минимальная стоимость переноса и восстановления строения составила 1000 руб., максимальная - 2000-2500 руб., средняя же -1500-1700 руб. Стоимость нового строительства домов для льготной группы составила 3900-4900 руб. [3, л. 15]. По Нижнеилимскому району (Усть-Илимская ГЭС) всего было начислено компенсации на сумму 2353660 руб., средний размер оплаты за перенос строения составил 2673 руб., средняя стоимость строений - 1305 руб. Таким образом, самой затратной в плане переноса строений и выплаты компенсаций является Братская ГЭС ввиду огромной затопляемой территории ложа водохранилища.
Инвентаризация строений, расположенных в зоне затопления водохранилища, является основой определения размеров затрат по переносу и восстановлению на новом месте каждого строения или сооружения, что, в свою очередь, влияет на размер затрат на строительство ГЭС. Поэтому очень важно правильно произвести работы по ее осуществлению. Однако это возможно далеко не всегда, в чем можно убедиться на примере Братской и Усть-Илимской ГЭС. В обоих слу-
чаях неудовлетворительная работа оценочных комиссий приводила к фактам неправильного начисления компенсации за строения. Все это повлекло за собой необходимость проведения повторной инвентаризации и, как следствие, тормозило перенос строений и переселение населения. А это уже ставило под угрозу общий план работ по подготовке водохранилища и строительства гидроузла. Причина, по которой инвентаризация не была проведена должным образом, кроется в недостаточно налаженном взаимодействии Управления подготовки водохранилища с вышестоящими организациями по вопросам подготовки ложа водохранилища [11, л. 60]. Также в случае с Братской ГЭС работа производилась на очень большой территории с множеством населенных пунктов, в зоне затопления Усть-Илимской ГЭС было много строений-времянок, более половины домов граждан имели износ более 50% и в силу своих конструктивных особенностей затрудняли правильную инвентаризацию.
Много недостатков было допущено уже в наше время, в зоне водохранилища Богучанской ГЭС. Достичь положительных наработок советского опыта в
современных условиях при отсутствии частно-государственного партнерства довольно сложно. Например, все жители с. Кеуль были в одностороннем порядке переселены в Усть-Илимск, Братск и Иркутск. Долгое время на новых местах вселения не проводилось благоустройство, в пос. Луговое Иркутского района не было построено поликлиники и детского сада, в выдаваемых переселенцам квартирах обнаруживались многочисленные дефекты [12]. Имели место существенные задержки выплаты компенсаций населению [14]. Отметим, что при сооружении Братской и Усть-Илимской ГЭС жителям предоставлялся выбор: получить взамен новый жилой дом или переехать в городскую агломерацию, здесь же такого выбора предоставлено не было. Все это и вызвало законное недовольство переселенцев.
Таким образом, опыт сооружения ангарских водохранилищ, в частности опыт работ по инвентаризации строений, расчете и выплате компенсаций со всеми его достоинствами и недостатками необходимо учитывать и в современных условиях.
Статья поступила 27.08.2014 г.
Библиографический список
1. Архивный отдел администрации г. Братска. Ф. 48. Оп. 1. Д. 91.
2. Архивный отдел администрации г. Братска. Ф. 137. Оп. 1. Д. 13.
3. Архивный отдел администрации г. Братска. Ф. 137. Оп. 1. Д. 162.
4. Архивный отдел администрации Нижнеилимского муниципального района. Ф. Р30. Оп. 1. Д. 96.
5. Батосский Б. Будущее Братское море // Черемховский рабочий. 1961. 5 января.
6. Бубнов А.С. Илимская пашня: время перемен. Иркутск: Издание ОГУП «Иркутская областная типография № 1», 2002. 420 с.
7. Вдовин А.В. Подготовка ложа водохранилищ при строительстве гидроэлектростанций. М., 1955. 64 с.
8. Государственный архив Иркутской области (ГАИО). Ф. Р-
2860. Оп. 1. Д. 15.
9. ГАИО. Ф. Р-2879. Оп. 1. Д. 58.
10. Государственный архив новейшей истории Иркутской области (ГАНИИО). Ф. 4804. Оп. 1. Д. 7.
11. ГАНИИО. Ф. 4804. Оп. 1. Д. 9.
12. Новиков И. Гетто для изгоев // МК-Байкал: Новости Иркутска и Иркутской области. 2014 [Электронный ресурс]. URL: http://baikal.mk.ru/articles/2014/05/22/getto-dlya-izgoev.html (30 мая 2014).
13. Трусков А. Переселению населения - зеленую улицу // «Красное знамя». 1960. 12 апреля.
14. Улыбина Ю. Жители Кеуля переезжают в Луговое // Общественно-политическая газета «Областная». 2013 [Электронный ресурс]. URL: http://www.ogirk.ru/news/2013-07-12/32700.html (30 мая 2014).
УДК94
ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕПРЕССИИ НА КРАСНОЗНАМЕННОМ БАЛТИЙСКОМ ФЛОТЕ В ПРЕДДВЕРИИ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ И ИХ ВЛИЯНИЕ НА СОСТОЯНИЕ БОЕВОЙ ПОДГОТОВКИ
Ф.К. Саберов1
Михайловская военная артиллерийская академия, 195009, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Комсомола, 22.
Рассматривается проблема политических репрессий 1937-1938 гг. на Краснознаменном Балтийском флоте. Объектом исследования является средний, старший и высший командно-начальствующий состав флота. Материалы из малодоступных для широкого круга исследователей архивов помогут представить деятельность органов НКВД и оценить влияние последствий внутриполитических событий в стране на состояние обороноспособности морских рубежей страны накануне Второй мировой войны. Библиогр. 7 назв.
1Саберов Федор Константинович, преподаватель кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин, тел.: (812) 2921461, e-mail: [email protected]
Saberov Fedor, Lekturer of the Department of Humanities and social siences-economicchskh, tel.: (812) 2921461, e-mail: [email protected]
