CC BY
89
УДК 34.05 ББК 67.022
DOI 10.24412/2073-0454-2021-4-14-17 © Грошев С.Н., 2021
Научная специальность 12.00.01 — теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
РЕПРОДУКТИВНЫЕ ПРАВА МУЖЧИН: ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ
Сергей Николаевич Грошев, доцент кафедры государственно-правовых дисциплин, кандидат юридических наук Восточно-Сибирский институт МВД России (664074, г. Иркутск, ул. Лермонтова, д. 110) E-mail: groshev_sergej@mail.ru
Аннотация. Представлен правовой анализ репродуктивных прав мужчин, через призму правовой конструкции «юридический аборт». Заостряется внимание на том, что мужчина не обладает правом повлиять на юридический статус своего потомства и не вправе отказаться от нежелательного ребенка. В работе затронут вопрос нарушения принципа формального равенства мужчин и женщин в сфере рождения и воспитания детей. В своей статье автор затрагивает проблематику прав отцов, как субъектов репродуктивных правоотношений.
Ключевые слова: права мужчин, юридический аборт, Конституция, репродуктивные правоотношения, рождение и воспитание детей, алименты, отцовство, материнство, детство.
MEN'S REPRODUCTIVE RIGHTS: A LEGAL ANALYSIS
Sergey N. Groshev, Associate Professor of the Department of State Legal Disciplines, Candidate of Legal Sciences Eastern Siberian Institute of the MIA of Russia (664074, Irkutsk, Lermontova str., 110) E-mail: groshev_sergej@mail.ru
Abstract. The article provides a legal analysis of the reproductive rights of men, through the prism of the legal construction "legal abortion". Attention is focused on the fact that a man does not have the right to influence the legal status of his offspring and does not have the right to refuse an unwanted child. The paper addresses the issue of violation of the principle of formal equality of men and women in the field of birth and upbringing of children. In his article, the author touches on the problem of the rights of fathers as subjects of reproductive legal relations.
Keywords: men's rights, legal abortion, the Constitution, reproductive legal relations, birth and upbringing of children, alimony, paternity, motherhood, childhood.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Для цитирования: Грошев С.Н. Репродуктивные права мужчин: правовой анализ. Вестник Московского университета МВД России. 2021 ;(4): 14 -17.
Феномен семьи как ведущего социального и правового института имеет длительный генезис. Именно семья, как юридическая и общечеловеческая категория сплачивает общество, наполняет имманентным смыслом жизнь мужчин и женщин, решивших создать брачный союз в целях рождения и воспитания детей [3, с. 28]. Брачно-семейные отношения находят свое нормативное отражение во многих правовых актах большинства государств. Не обошел вниманием этот феномен и российский законодатель. В Конституции РФ в ч. 1 ст. 72 закрепляется защита брачно-семейных отношений с консервативных позиций, где брак представлен как союз мужчины и женщины. Мало того, юридическая статика конституционно-правового регулирования посредством закрепления определенных
принципов защищает семью, материнство, отцовство и детство, параллельно гарантируя такие условия, которые обеспечат достойное воспитание детей, корреспондируя при этом обязанность совершеннолетним субъектам проявлять заботу о своих родителях.
Стоит отметить, что институт семьи, как юридически оформленное сожительство мужчины и женщины, появился не сразу, поэтапно проходя стадии группового брака, многоженства и даже многомужества [6, р. 36]. Впоследствии тенденция моногамных отношений стала доминантной, не отменяя однако того факта, что новые подходы к институциональному анализу правового статуса субъектов брачно-семейных правоотношений, в том числе в сфере репродуктивных прав мужчин и женщин, будут обладать некой правовой
динамикой, а само содержание репродуктивного статуса мужчины изменится в пользу соблюдения принципа формального равенства.
Осуществляя правовой анализ семьи как правового института, не составит труда понять, что вместе с внедрением демократических правовых принципов изменялась и сама семья как юридическая данность. Так, исторически наблюдалось устойчивое правовое доминирование мужчины в брачно-семейных отношениях, основанное на обладании средствами производства [4, с. 59], зачастую будущую жену мужчина попросту покупал. Традиция выкупа невесты до сих пор существует в брачных обычаях малых народов России [9, с. 228]. В настоящее время женщины, получив равные права в сфере семьи, материнства и детства, выступают полноправным субъектом в правовом поле большинства государств мира.
Необходимо подчеркнуть, что юридическое верховенство мужчины имело место вплоть до периода индустриальной революции, когда обычный физический труд уступил первенство интеллектуальной составляющей, которая и стала играть ведущую роль в экономической деятельности и первоначальном накоплении капитала.
Примечательно, что до начала Х!Х столетия женщина в России не обладала полными правами в гражданских и брачно-семейных правоотношениях. В частности, женщина в Российской империи не могла без санкции своего супруга повлиять на юридический статус своего потомства, претендовать на алиментные выплаты и опеку над совместно нажитыми в браке детьми. После крушения Российской империи в правовом статусе женщины стали наблюдаться кардинальные перемены и параллельно со становлением советской государственности женщина получает равные права с мужчиной [2, с. 52].
Если вести речь о зарубежных правовых системах, то уже к середине ХХ столетия большинство стран мира признает равные права мужчин и женщин во всех сферах правового регулирования, а равенство супругов как основополагающее правовое начало становится базисом семейного права. Развитие демократических правовых принципов и внедрение современных технологий положительно влияют на то, что женщина становится способна самостоятельно решать проблемы связанные с безопасностью жизнедеятельности, ведением домашнего хозяйства и материнством.
Стоит акцентировать внимание на том, что проблема отсутствия у мужчин репродуктивных прав не находится в плоскости сугубо брачно-семейных отношений, так как затрагивается весь спектр неотъемлемых прав и свобод личности. Безусловно, мужчина должен нести обязанность обеспечивать своего ребен-
ка, но только в том случае, когда он обладает правом определять его юридическую судьбу и выступать равным с женщиной субъектом репродуктивных правоотношений. В настоящее же время мужчина не вправе отказаться от нежелательного потомства, не может он и юридически помешать женщине осуществить медицинский аборт. По сути, женщина самостоятельно принимает решение о родах или прерывании беременности, а мужчина юридически поставлен в статус обязанного лица по факту лишь своего кровного родства с ребенком. Чтобы избежать такого гендерного в правовом плане перекоса предлагается нормативно закрепить и обеспечить реализацию института «юридического аборта», который выступит необходимым механизмом, обеспечивающим равенство сторон в репродуктивных правоотношениях.
При детальном анализе категории «юридический аборт» можно увидеть, прежде всего то, что данная правовая конструкция недостаточно разработана юристами, а указанной нормы попросту не существует ни в одной правовой системе мира. Необходимо отметить, что сам факт отказа мужчины от нежелательного потомства, нужно рассматривать не с нравственных, а с юридических позиций. В этом случае, нежелание брать на себя дополнительные обременения, которые, так или иначе, возникают у мужчины в аспекте отцовства, вполне обоснованы и понятны. Алиментные выплаты, временные затраты, эмоциональный стресс, вот неполный перечень неудобств среднестатистического отца. Тем не менее, мужчина должен быть ответственным гражданином и хорошим отцом — это бесспорная аксиома. Однако стоит добавить — указанный принцип перспективной юридической ответственности за своего ребенка будет лишь тогда юридически оправданным, когда обязанный субъект по своей воле вступил в репродуктивные обязательства. В случае же, когда один субъект (женщина) принимает решения не только за себя, но и за мужчину, налагая на него юридические обязательства (например, содержать общего ребенка) это более похоже на субъективный произвол, чем на стройную, логическую правовую конструкцию.
С другой стороны, репродуктивные права мужчины не реализуются в полной мере и в том случае, когда он желает рождение ребенка и согласен нести дополнительное бремя по его воспитанию. В этом случае тезис «мое тело — мое дело» полностью нарушает интересы потенциального отца, и женщина вправе избавиться от еще не рожденного ребенка, не смотря на несогласие мужчины. На наш взгляд, такое нарушение элементарной юридической логики говорит лишь о том, что репродуктивные права у мужчины отсутствуют, но обязанности у него неизменно появляются,
если женщина решит ребенка сохранить и доказать отцовство в судебном порядке. В целом, беременность не всегда выступает целью сексуальной связи, и стоит рассматривать проблематику нежелательного потомства именно с частноправовых позиций, а не через призму морали и безусловной обязанности мужчины становиться отцом в случае беременности женщины, с которой у него был сексуальный контакт.
Примечательно, что вначале 2000-х проблематика «юридического аборта» активно муссировалась в шведских СМИ. Однако законодательная инициатива Либеральной партии Швеции, которая ратовала за возможность мужчины отказаться от нежелательного потомства, вызвала жесткую оппозицию феминистических движений и в парламенте не прошла. Правовая сущность института «юридического аборта» была представлена в том, что мужчина должен иметь право отказаться от еще не рожденного ребенка в течение первых 18 недель беременности женщины, с которой он вступил в сексуальный контакт. Если же он этого не сделает, то, следовательно, законодательно будет признан отцом будущего ребенка, со всеми текущими обязательствами финансового характера. Указанный срок равный почти четырем месяцам был выбран неслучайно. Именно 18-я неделя беременности в Швеции юридически считается последней для осуществления легального медицинского аборта. По сути, авторы указанной законодательной инициативы ратовали за то, чтобы мужчина имел право своевременно отказаться от всех прав и обязанностей отца1. Стоит отметить, что при должной поддержке матерей-одиночек со стороны государства, при существовании «юридического аборта», права ребенка, по нашему мнению, будут более защищены, так как он в будущем будет избавлен от обязанности по содержанию и уходу за своим нетрудоспособным отцом, который в свое время был вынужден нести бремя нежелательного отцовства.
В настоящее время, в России отец, как известно, не может отказаться от обязанностей связанных с рождением и воспитанием детей. Даже в случае добровольного отказа от прав на своего ребенка, указанная обязанность является безусловной. Судебная практика демонстрирует такое положение дел, когда алименты взыскиваются с должника даже в случае нахождения его в статусе безработного и нуждающегося, а последние поправки в Семейный кодекс РФ (ст. 86) ввели так называемые «жилищные алименты», когда родитель, не проживающий со своим ребенком, все же обязан обеспечить его жильем. Если обратить внимание на
1 Российская газета [Электронный ресурс]. URL: https:// rg.ru/2016/03/05/rossijskaia-obshchestvennost-otreagirovala-na-iuridicheskij-abort-v-shvecii.html (дата обращения: 22.03.2021).
правоприменительную практику, то тенденция определения места жительства ребенка (после развода его родителей) именно с матерью, составляет подавляющее большинство судебных решений. В связи с этим, бремя алиментных обязательств ложится в основном на мужскую половину, и возможность отказа от такой обязанности на стадии беременности женщины, по нашему мнению, является неотъемлемым правом мужчин [1]. В свою очередь, в обязанность государства входит обеспечение матерей-одиночек, решивших (вопреки отказу мужчины стать отцом) быть матерью и родить ребенка, ведь помощь уязвимым категориям граждан — это социальная функция государства, провозгласившего себя социальным [8, с. 22].
В итоге можно сделать вывод, что с морально-нравственных позиций, безусловно, мужчина не вправе отказываться от еще не рожденного ребенка и всеми силами обязан стимулировать женщину сохранить человеческую жизнь. С позиции же принципов права, ни одну обязанность нельзя наложить на субъекта правоотношений, если закон не предписывает указанное долженствование. В ситуации же навязывания обязанности субъекту правоотношений, не наделяя его при этом дополнительными правами, воочию наблюдается нарушение принципа справедливости, который, как известно, успешно применяется как в англосаксонской, так и романо-германской правовых семьях [7, с. 91].
В целом, сексуальная связь, тем более, если она была законной, не предусматривает в качестве общей обязательности рождение детей. Мало того, за самой женщиной обязанность деторождения нормативно не закреплена. Следовательно, логика правовых принципов наглядно демонстрирует потребность введения института «юридического аборта» для соблюдения принципа равных прав мужчин и женщин в репродуктивных правоотношениях. Полагаем, что право выбора стать отцом, или отказаться от такого права, после его нормативного закрепления может первоначально ухудшить положение одиноких матерей и возложить дополнительные расходы на государственный механизм социальной защиты. Однако, с точки зрения науки, только то знание можно признать истинным, которое подтверждено экспериментально [3, с. 121]. В связи с этим, лишь фактическое претворение в жизнь права мужчины отказаться от нежелательного отцовства покажет насколько ухудшиться материальное положение матерей и детей. Ведь вполне возможно и обратное, когда отцами будут становиться лишь ответственные и добросовестные мужчины, которые и воспитают молодое поколение в духе истинных семейных ценностей.
Литература
1. Галиуллина Г.Р. Право мужчины на юридический аборт // Фундаментальные и прикладные исследования в современном мире. 2016. № 13. С. 49-51.
2. Грошев С.Н. К вопросу о репродуктивных правах мужчин // Научный дайджест ВосточноСибирского института МВД России. 2019. № 2 (2). С. 51-55.
3. Жигалова Е.А. К вопросу о понятии внутрисемейных преступлений: теоретический аспект // Научный дайджест Восточно-Сибирского института МВД России. 2020. № 1 (4). С. 28-33.
4. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. Т. 21. М.: Гос. изд-во полит. лит-ры, 1961. 746 с.
5. Минеев Ю.В. Неопровержимое и недоказуемое утверждение // Научный дайджест ВосточноСибирского института МВД России. 2020. № 5 (8). С. 117-122.
6. Morgan L.H. Ancient Society. London, 1877. P. 435.
7. Пестов Р.А. К вопросу о принципе справедливости и соразмерности в проекте нового КОАП РФ // Научный дайджест Восточно-Сибирского института МВД России. 2020. № 4 (7). С. 90-93.
8. Шаламова А.Н. Правовая политика в социальной сфере // Вестник Восточно-Сибирского института Министерства внутренних дел России. 2019. № 3 (90). С. 20-31.
9. Фидель Е.С., Петрова К.А., Мунаев А.А. Сравнение исторически культурных традиций русского и чеченского народов, на примере свадебной церемонии // Научный дайджест Восточно-Сибирского института МВД России. 2019. № 2 (2). С. 223-229.
References
1. Galiullina G.R. The right of a man to a legal abortion // Fundamental and applied research in the modern world. 2016. No. 13. Pp. 49-51.
2. Groshev S.N. On the issue of men's reproductive rights // Scientific Digest of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2019. № 2 (2). P. 51-55.
3. Zhigalova E.A. On the question of the concept of intra-family crimes: a theoretical aspect. 2020. № 1 (4). Pp. 28-33.
4. Marx K., Engels F. Essays. 2nd ed., vol. 21. Moscow: State Publishing House of Polit. lit-ry, 1961. 746 p.
5. Mineev Yu.V. Irrefutable and unprovable statement // Scientific digest of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2020. № 5 (8). Pp. 117-122.
6. Morgan L.H. Ancient Society. London, 1877. P. 435.
7. Pestov R.A. On the question of the principle of justice and proportionality in the draft of the new Administrative Code of the Russian Federation // Scientific Digest of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2020. № 4 (7). P. 90-93.
8. Shalamova A.N. Legal policy in the social sphere. Bulletin of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2019. № 3 (90). Pp. 20-31.
9. Fidel E.S., Petrova K.A., Munaev A.A. Comparison of historical and cultural traditions of the Russian and Chechen peoples, on the example of a wedding ceremony. Nauchnyj digest Vostochno-Sibirskogo instituta MVD Rossii. 2019. № 2 (2). Pp. 223-229.
