CC BY
51
Литература
РЕНТНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ И РЕНТНОЕ НАЛОГООБЛОЖЕНИЕ
Временная типовая методика определения экономической эффективности осуществления природоохранных мероприятий и оценки экономического ущерба, причиняемого народному хозяйству загрязнением окружающей среды. М.: Экономика, 1986.
Гордин И.В. Кризис водоохранных зон России. М.: Физматлит, 2006.
Методика исчисления размера вреда, причиненного водным объектам вследствие нарушения водного законодательства. М.: МПР РФ, 2007.
Методика определения предотвращенного экологического ущерба. М.: Госкомэкологии РФ, 1999.
Рюмина Е.В. Экологическая версия предназначения природной ренты // Экономическая наука современной России. 2001. № 2.
Рукопись поступила в редакцию 08.01.2008 г.
С.А. Кимельман, А.К. Пителин
В статье рассматриваются и решаются некоторые проблемы налогообложения добычи полезных ископаемых. Дается определение рентного потенциала месторождения и сформулированы правила его расчета. Предложена схема ежегодного перерасчета рентных платежей, обеспечивающая автоматическое исправление ошибок, допущенных при назначении платежей в прошлые периоды.
Что бы ни говорилось о трудностях и даже о нецелесообразности рентного налогообложения добывающих предприятий, решение этой проблемы представляется сейчас как никогда актуальным и остро необходимым. Фактически такая задача уже поставлена правительством. Во всяком случае, стремление ограничить частное присвоение газовой и нефтяной ренты налицо: достаточно сослаться на экспортные пошлины на нефть и газ, налог на добычу полезных ископаемых. Другое дело, что решается поставленная задача еще не в полном объеме и далеко не наилучшим образом.
Так, фактически пока не взимается рента с месторождений твердых полезных ископаемых (а она отнюдь не так мала, как это часто стараются представить заинтересованные в «оптимизации» налоговых платежей добывающие компании). С другой стороны, вводя непомерно большие (единые для всех) ставки НДПИ в нефтедобыче, государство ставит некоторые предприятия в заведомо невыгодные, иногда просто неприемлемые условия; в результате часть еще не отработавших свой ресурс скважин консервируется и объем добычи сокращается. О необходимости
дифференциации рентных платежей пока что стараются не упоминать вовсе либо говорить как можно реже.
По сути, единственный веский довод, приводимый в пользу сложившейся системы налогообложения недропользования, - это ее простота. Но, как известно, простота - не всегда самое лучшее качество. В частности, продолжение порочной практики бесконечного повышения ставок НДПИ вслед за ростом мировых цен на нефть - именно такой случай, и этому должен быть положен конец. Разумеется, нужна обоснованная и достаточно надежная альтернатива, ибо отменить или уменьшить тот или иной налог легко, а заменить его далеко не всегда так же просто.
В данной статье, исходя из перечисленных посылок, мы попытаемся предложить схему расчета ренты и соответственно рентного налогообложения добывающих предприятий, позволяющую, на наш взгляд, не только безболезненно провести остро необходимую реформацию, но и дать еще дополнительный позитивный эффект всему обществу и государству. Но сначала - небольшой теоретический экскурс.
МЕСТО ПРИРОДНОЙ РЕНТЫ В ЦЕНЕ ПРОДУКТА
В современных теоретико-экономических разработках фигурируют, как правило, три основных слагаемых конечного продукта. Помимо традиционных капитала и труда в анализ включают еще и третий фактор, обеспечивающий возникновение дополнительного - рентного дохода. В конкретных исследованиях этот фактор обычно детализируется. Так, в различных ситуациях упоминаются такие виды ренты, как имущественная, монопольная, природная, интеллектуальная, энергетическая. В зависимости от «точки приложения» природная рента может подразделяться на земельную, водную, лесную
и т.д. В данной статье речь пойдет в основном о природной горной ренте, возникающей в процессе эксплуатации месторождений полезных ископаемых.
Говоря о природной ренте, нужно четко осознавать, что между рентой как таковой и взимаемыми налоговыми платежами имеется существенная разница. Один и тот же термин довольно часто используется как для обозначения важнейшей составляющей цены продукта, имеющего природное происхождение, так и для обозначения соответствующих обязательных платежей. Чтобы избежать возможной путаницы, далее в статье общую оценку ренты как вклада в цену производимого продукта мы будем называть рентным потенциалом, а ее взимаемую часть - рентными платежами.
Необходимость учета рентного фактора в составе цены производителя прямо вытекает из сложившейся практики ценообразования. Как известно, в рыночной экономике цены на все виды свободно реализуемой продукции устанавливаются в результате взаимодействия спроса и предложения. В каждый момент они оказываются такими, чтобы между указанными величинами поддерживалось динамическое равновесие. И если исключить абсолютно монопольный случай, все товаропроизводители, производя свои затраты и назначая цены на выпускаемую продукцию, должны принимать складывающуюся на рынке ситуацию как данность. Следовательно, при рассмотрении ситуации, возникающей в каком-либо периоде t, можно считать, что цена p(t) каждого продукта уже определена.
При таких обстоятельствах рыночная оценка продукта Xj(t), изготовленного на конкретном предприятии j, не определяется только затраченными там материальными ресурсами, трудом и капиталом. Произведение p(t)Xj(t) всегда будет либо больше, либо меньше, нежели простая сумма производственных издержек и процентов на вложенный капитал, исчисленных по какому-то среднему (для всей экономики или только для данного вида деятельности) показателю доходности:
р(г)х, (г)ф з, (¿) + ЕК, (¿). (1)
Под производственными издержками э() здесь понимаются материальные затраты т() (включая оплату энергии и транспортных услуг), оплата труда /(?), уплачиваемые предприятием налоги и(р), а также необходимые (в процессе разработки месторождений) капитальные вложения к.($:
э (0 = /.(0 + .) + .)+ .) .
У предприятия, использующего морально устаревшее, изношенное оборудование и выпускающего низкокачественную продукцию, выручка скорее всего окажется меньше желаемой. Наоборот, при высоких потребительских качествах продукции и относительно низких производственных издержках результат будет превосходить нормативную величину. Если же положительная разность реальных и расчетных результатов типична для какого-то класса производств, можно с уверенностью говорить о наличии рентных факторов.
Особенно часто рентный фактор проявляет себя в недропользовании. Разумеется, и в этой сфере деятельности важны такие обстоятельства, как используемые технологии, организация производства, расположение предприятий по отношению к рынкам сбыта продукции и т.д. Но на первый план чаще всего выходит сама возможность организации таких производств - наличие в определенном месте тех или иных полезных ископаемых.
Приведем лишь один простой пример. Допустим, в какой-то географической точке одновременно ведется бурение двух скважин (на одну и ту же глубину) и прокладка труб (одного и того же диаметра и на одно и то же расстояние). Но из одной скважины предполагается добывать нефть, а из другой - обычную питьевую воду. Ясно, что цены получаемых продуктов будут различаться - не просто на проценты, а многократно, - хотя используемые ресурсы и материалы в обоих случаях практически одинаковы. Все встает на свои места лишь тогда, когда в формуле цены до-
бываемой нефти появляется еще одно дополнительное слагаемое R](t), выражающее готовность потребителей заплатить за этот продукт существенно больше, чем та сумма, в которую на самом деле обошлась его добыча. Этот феномен объясняется тем, что в отличие от пресной воды нефтяные месторождения встречаются в природе далеко не на каждом шагу и отнюдь не каждый потребитель нефти имеет к ним прямой доступ.
Итак, ценность поступающего на рынок продукта не всегда определяется затраченными на него трудом и капиталом. В добыче полезных ископаемых должен быть учтен еще сам факт существования того или иного месторождения, а именно наличие в каком-то определенном, доступном человеку месте полезных природных веществ в объемах и виде, позволяющих организовать их промышленную добычу и переработку. Следовательно, чтобы сделать записанную выше формулу (1) равенством, ее надо дополнить еще одним слагаемым:
р(г)х(1) = 3.(0 + Е.) + Rj(t). (2)
С учетом данной выше расшифровки величины э(0 (индекс предприятия для упрощения записи далее мы опускаем) формула (2) может быть переписана в более развернутом виде:
р(0 х(0 = /(0 + т^) + я(0+ Щ) + ЕЩ + R(t). (3)
Заметим, что все слагаемые формулы пока еще точно не определены. Необходимо конкретизировать, что именно будет пониматься под каждой из обозначенных величин. И здесь, несмотря на логическую ясность теоретического подхода, таится главная трудность. Каждый отдельно взятый экономический субъект может иметь в виду какие-то свои соображения при определении этих величин. Однако когда проблема выносится на государственный уровень и должны решаться вопросы налогообложения, нужен единый, достаточно универсальный подход. Другими словами, необходима соответствующая нормативная база.
Рассмотрим с этой позиции каждое из слагаемых. Ограничимся пока что простейшим случаем - когда производится всего один продукт.
По-видимому, проще всего определить величину m(t). По своему смыслу - это оплата по сложившимся рыночным ценам энергии, сырья, других материалов, а также необходимых услуг, использованных при изготовлении или добыче продукта x(t). Если исключить возможную «экзотику» (приписки, оплату туристических поездок под видом командировок и т.п.), то нужная величина всегда может быть рассчитана на базе существующей бухгалтерской отчетности: для этого достаточно из суммы всех производственных расходов за период t вычесть прирост материальных запасов. Также не составляет проблем и определение величины уплачиваемых (согласно действующему законодательству) налогов n(t) .
Несколько сложнее обстоит дело с определением вклада труда l(t). Если с рыночными ценами на продукцию и услуги в основном имеется ясность (как правило, они известны, и любое существенное отклонение при оформлении сделок может показаться подозрительным), то с оплатой труда далеко не все так просто. Во-первых, в силу разных обстоятельств заработная плата за один и тот же труд на разных предприятиях и тем более в разных местностях может существенно различаться. Во-вторых, еще не искоренена порочная практика сокрытия части трудовых выплат, когда не вся зарплата указывается в официальных ведомостях. Уже по этим двум причинам полученная на основе официальной документации денежная оценка трудового вклада в продукт, произведенный на конкретном предприятии, не является величиной столь бесспорной, как это требуется для решения поставленной задачи. Поэтому необходимы дополнительные ориентиры. Таковыми, на наш взгляд, могут быть статистические данные о среднем уровне заработных плат в конкретных отраслях и субъектах РФ - возможно, с некоторыми поправками, учитывающими особые условия труда на рассматриваемом предприятии.
Но самые серьезные вопросы возникают при анализе вклада капитала. Так, немало копий уже было сломано в жарких дискуссиях о нормативе эффективности Е. Один ли он для всех или же различается для разных производств и регионов, какова должна быть его расчетная величина и т.д. и т.п. Единой (общепринятой) нормы нет. И, думается, в рыночной экономике установить ее однозначно вообще вряд ли возможно: для каждой свободной единицы капитала всегда имеется некоторое множество возможных точек приложения и каждая обещает свой, сугубо индивидуальный размер выигрыша. Инвесторы выбирают те варианты, которые кажутся лично им наиболее предпочтительными. Тем не менее при расчете рентного потенциала месторождений и назначаемых рентных платежей должны быть использованы не какие-то случайные, а вполне определенные, экономически обоснованные значения норматива Е. Далее мы вернемся к этому вопросу и попытаемся сформулировать свой подход к определению этой величины. А пока отметим, что большинством российских экономистов, публиковавших в последние годы работы по рентной проблематике, чаще всего использовались значения из интервала (0,10 < Е < 0,20).
Есть здесь и второй, не менее сложный вопрос: а что, собственно, следует считать капиталом, использованным при производстве продукта х(?)? Балансовую стоимость основных фондов и оборотных средств, рыночную стоимость акций предприятия или что-либо еще? Ответ далеко не так прост, как может показаться сначала.
Дело в том, что действующие основные фонды предприятий возникли в разное время, при разных ценах на строительные работы, материалы и производственное оборудование. К тому же они имеют совершенно разные степени износа. Проводимые время от времени их переоценки несколько смягчают проблему, но полностью ее не снимают. Рыночная цена предприятия - даже если таковая существует - также не может быть принята в качестве бесспорной величины: она почти всегда несет
в себе те или иные конъюнктурные элементы, некоторые из которых могут стать существенной помехой при расчете рентного потенциала. В частности, если в производимом на предприятии продукте содержится рента, но она по каким-то причинам не изымается, то рыночная цена предприятия окажется заведомо завышенной, а рассчитываемый рентный потенциал - заниженным.
Можно приводить доводы в пользу разных подходов. По нашему мнению, сегодня наиболее подходящим выглядит такое предложение. В расчетах ренты следует брать за основу сумму средств, вложенных в предприятие частными инвесторами, корректируя ее с учетом текущей инфляции. И к этой оценке добавлять затем новые капитальные вложения, если таковые производятся. Получаемая таким образом величина может быть положена в основу расчета нормальной прибыли ЕК^), на которую государство не должно претендовать. Максимально возможная величина ренты R(t) определяется в этом случае как простая разность между выручкой р({) х^) и остальными (нерентными) компонентами записанной выше формулы стоимости продукта:
R(t) = рф() - ДО) + т(^) + я(0 + кЦ) + ЕЩ). (4)
Единственным «дефектом» такого подхода является то, что в одном «котле» с природной рентой оказывается еще и иму-щественнаярента. Это касается тех предприятий, в создание которых значительный вклад внесло государство. Но, думается, никакой беды не случится, если государство будет получать в общей массе ренты и свою законную долю прибыли на вложенный капитал.
Проблема природной ренты и ее места в цене продукта была бы, возможно, не столь остра, если бы экономика нашей страны опиралась в основном на развитые обрабатывающие производства. Но пока что это не так. И, по-видимому, Россия еще довольно долго будет оставаться страной с ресурсной ориентацией экономики. Сейчас за счет добычи и реализации природных ресурсов формируется значительная часть валового внутреннего про-
дукта и около половины доходов федерального бюджета, не говоря уже о золотовалютном резерве и Стабилизационном фонде, которые практически целиком образованы из нефтегазовой ренты. А если понимать ренту несколько более широко (например, учитывая территориальный и инфраструктурный аспекты), то получается еще более разительная картина. Так, согласно данным, приводившимся академиком Д.С. Львовым (Львов, 2003), общий вклад рентных факторов в прирост совокупного чистого дохода России составлял в 2002 г. около 75%, в то время как на долю капитала и труда в совокупности приходилось лишь 25%.
Мы не будем сейчас заниматься подробным анализом этих показателей. Приведем лишь некоторые результаты наших собственных расчетов, относящихся к тому же периоду. На основе данных официальной государственной статистики и опубликованной Росстатом системы таблиц «Затраты - выпуск России за 2003 г.» (2006), была сделана оценка общих размеров российской нефтяной ренты в 2003 г.
Так, добыча нефти в 2003 г. составила 421 млн т, причем значительная часть добытой нефти (более 50%) была экспортирована. Учитывая среднегодовую цену экспорта (5300 р./т) и средние цены российских потребителей (3400 р./т), получаем ориентировочный размер общей выручки: 5300 х 221 + 3400 х 200 *
* 1850 (млрд р.). Из этих денег на производственные нужды было израсходовано, млод р.:
• на оплату труда нефтедобытчиков
* 95;
• прочие эксплуатационные расходы
* 260;
• инвестиции в разведку и нефтедобычу * 210;
• транспортировку добытой нефти * 100;
• на уплату НДС и налогов с производства * .
Всего, таким образом, на прямые эксплуатационные и другие производственные расходы было истрачено около 710 млрд р. Принимая эти расходы как объективно необ-
ходимые, добавим к ним еще отчисления на реновацию основных производственных фондов и нормативную прибыль на используемый капитал (соответственно, 5 и 15% от учетной стоимости основных фондов, которая составляла на начало 2003 г. 1331 млрд р.). В результате получим: 710 + 1331 (0,05 + 0,15) *
* 980 млрд р. Это та часть нефтяной выручки, которая может быть отнесена на «человеческий вклад», т.е. на оплату материальных ресурсов и услуг, труда и используемого капитала. Все остальное (а это 1850 - 980 = = 870 млрд р.) - нефтяная рента. Даже вычитая из этой суммы операционные расходы, связанные с реализацией добытой нефти (примем их равными 90 млрд р., хотя такая оценка почти наверняка завышена), получим в остатке 780 млрд р., или 25,5 млрд долл. (в 2003 г. среднегодовой курс доллара составлял
* 30,6 р.).
Как же была распределена эта огромная сумма?
Надо сказать, что значительная ее часть оказалась все же в распоряжении государства. Это поступления в виде НДПИ (* 345 млрд р.) и экспортных пошлин (* 205 млрд р.), а также некоторая часть в составе НДС и налога на прибыль (оценим ее приблизительно в 20 млрд р.); итого получается 570 млрд р., или около 73% общей величины нефтяной ренты. Это неплохо, однако не будем забывать, что сборы в виде НДПИ не были обоснованными по отношению ко многим добывающим предприятиям: с кого-то брали больше, а с кого-то - существенно меньше, чем следовало.
Учитывая средний уровень зарплат в нефтедобывающих регионах (как ориентир рассматривался Ханты-Мансийский автономный округ), можно сказать, что некоторая часть нефтяной ренты (около 40 млрд р., или 5%) была распределена между наемными работниками нефтедобывающих предприятий. Следовательно, нефтяным компаниям и их собственникам достались остальные 780 - 570 - 40 = = 170 млрд р., или 22% нефтяной ренты.
Аналогичные оценки были сделаны также для 2004 и 2005 гг. Они показали, что
размеры нефтяной ренты в эти годы существенно увеличились: в 2004 г. она возросла до 1 трлн р. (более 35 млрд долл.), а в 2005 г. превысила 2,5 трлн р. - немного меньше, чем 100 млрд долл. (подробнее см. (Богатство недр России, с. 181-191)). Такие результаты объясняются происходившим в эти годы быстрым ростом цен на энергоносители - как мировых, так и внутренних российских. В этой связи необходимо подчеркнуть, что опережающий рост цен на добываемые руды и минералы (не только на углеводороды) становится отличительным признаком российской инфляции. Если потребительские цены увеличивались в последнее время в среднем на 8-10% в год, то цены на нефть, природный газ, уголь, руды цветных и черных металлов опережали эти темпы более чем вдвое. А это означает, что доля природной ренты в валовом внутреннем продукте существенно возрастала. Весьма вероятно, что она и дальше будет возрастать, по крайней мере в ближайшей перспективе.
ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ РЕНТНОГО НАЛОГООБЛОЖЕНИЯ
Приведенный выше пример расчета нефтяной ренты и ее распределения наводит на мысль, что основные усилия по совершенствованию налогообложения добычи полезных ископаемых должны быть сосредоточены:
• на обеспечении возможности более полного (желательно на уровне 85-90%) изъятия природной ренты в пользу государства;
• более справедливом рентном налогообложении недропользователей (по отношению к их производственным возможностям и геолого-экономическим характеристикам разрабатываемых месторождений).
В классической политэкономии были выделены два основных вида ренты: дифференциальная и абсолютная. Абсолютная рента связывалась с монополией на земельную собственность, которая позволяла взимать плату
с арендаторов даже самых плохих обрабатываемых участков. Под дифференциальной рентой понималась дополнительная плата, взимавшаяся с относительно лучших - более плодородных участков земли. Подобным же образом может быть разделена и горная рента, на которую наше государство (как монопольный собственник всех недр) имеет неоспоримое право.
Так, если эксплуатация даже самых бедных разрабатываемых месторождений какого-то полезного ископаемого оказывается достаточно прибыльной, то определенная арендная плата может взиматься со всех без исключения месторождений этого ископаемого; это и будет абсолютная рента. В то же время за разработку более богатых (и соответственно более прибыльных) месторождений естественно взимать дополнительную плату. Разница между большей и меньшей арендной платой (за одно и то же количество добытых полезных ископаемых или за одинаковые площади разрабатываемых участков) и будет дифференциальной рентой.
Может быть выделен еще один вид ренты, связанный с различием в условиях реализации добываемых продуктов. В современном мире ограниченность природных ресурсов характерна для всех стран, но на ценообразовании в каждой из них она сказывается по-разному. В силу этого возникли серьезные различия в ценах на одни и те же виды продукции природного происхождения. Яркий пример - разница между внутренней российской и европейскими ценами на природный газ, сохраняющаяся (и даже увеличивающаяся) на протяжении уже многих лет. Ясно, что при продаже одного и того же количества газа российскому и европейскому потребителю выручка будет существенно различаться; возникающий при экспорте дополнительный доход обычно также относят к ренте, называя ее ценовой (Львов, Кимельман, Пителин, 2004).
Мы остановились на этой классификации так подробно потому, что она имеет прямое отношение к проблеме рентного налогообложения. Например, очевидно, что нельзя
взимать экспортную пошлину с тех добывающих предприятий, которые к экспорту никакого отношения не имеют. С другой стороны, есть ли смысл вести расчет налогообложения отдельных недропользователей, начиная всякий раз «с нуля», если заранее известно, что все они имеют какое-то гарантированное количество рентного дохода с каждой тонны добытого продукта? В этом случае гораздо проще предъявить государственные претензии на эту часть дохода ко всем недропользователям сразу и только потом уже заняться выяснением их дополнительных возможностей.
Вывод: абсолютную, ценовую и дифференциальную ренту целесообразно взимать раздельно - каждую по своим, подходящим именно для нее правилам.
При разработке вариантов налогообложения надо иметь в виду сразу несколько обстоятельств, которые мы сейчас вкратце упомянем. Первое: налогообложение (точнее, его правила) должно быть как можно более стабильным. И государство, и предприниматели должны иметь возможность строить свои планы на достаточно длительную перспективу, будучи уверены при этом, что «правила игры» радикально не изменятся. Вместе с тем налогообложение должно быть достаточно гибким. В частности, если налогооблагаемая база тесно связана с ценами, то при их изменении в ту или иную сторону взимаемые налоги также должны соответственно изменяться. И наконец, налогообложение должно быть по возможности справедливым: предприятия нельзя облагать непосильным бременем, но в то же время никакие налогооблагаемые доходы не должны оставаться без внимания со стороны государственных органов. С учетом этих обстоятельств мы и постараемся сформулировать наши предложения по рентному налогообложению.
По-видимому, самое простое - налогообложение ценовой ренты. До тех пор, пока существует разница между внутренними российскими и мировыми (европейскими, азиатскими и т.д.) ценами на какую-то легко перемещаемую продукцию и пока мы не хотим эту
разницу ликвидировать, неизбежны вывозные (или, наоборот, ввозные) пошлины. Этот вид налогообложения ренты успешно применяется и сейчас (достаточно сослаться на вывозные пошлины на экспортируемую нефть). Но еще раз подчеркнем, что данный вид рентного налога касается только экспортеров; он не должен распространяться на тех недропользователей, которые сами свою продукцию не экспортируют. Доля ценовой ренты, которую государство намерено взимать с экспортеров, вообще говоря, может зависеть от экономической политики, которую в тот или иной момент проводит правительство. Но принципы ее установления должны быть заранее известны экспортерам.
Второй (по сложности) элемент рентного налогообложения - взимание абсолютной ренты. С формальной точки зрения установление нормативов налогообложения в этом случае является полной прерогативой государства: оно, являясь монопольным и полноправным собственником на недра, вправе устанавливать такую плату за пользование ими, какую считает нужным (нечто подобное мы сейчас и наблюдаем, глядя на НДПИ). Но надо иметь в виду, что, устанавливая завышенную плату за недра для всех без исключения пользователей, государство тем самым не только ставит предел будущей предпринимательской активности, но и подрывает возможности неубыточной эксплуатации некоторых уже разрабатываемых месторождений. Низкорентабельные шахты будут закрываться, а скважины с небольшим суточным дебитом -консервироваться. Завышение нормативов изъятия абсолютной ренты может считаться допустимым только в тех случаях, когда налицо явное перепроизводство какого-то ресурса и государство осознанно решает уменьшить эксплуатационную нагрузку на свои недра. С нефтедобычей сейчас у нас картина несколько иная: темп прироста объемов добываемой нефти заметно отстает от общего темпа развития российской экономики.
В идеале абсолютная рента должна устанавливаться так, чтобы ее изъятие не ока-
залось чрезмерно обременительным для всех тех действующих и проектируемых добывающих предприятий, которые вписываются в намеченную программу экономического роста. По нашим представлениям, абсолютная рента, как правило, должна характеризоваться величиной порядка нескольких процентов от стоимости добытых полезных ископаемых. Сегодняшний НДПИ в нефтедобыче (по сути, абсолютный рентный налог) завышен в несколько раз и потому не может характеризовать истинную величину абсолютной ренты.
Заметим, что, желая стимулировать активность предпринимателей в недропользовании, государство может позволить себе устанавливать норматив изъятия абсолютной ренты на сколь угодно низком уровне или даже совсем не брать абсолютной ренты. Но это лишь в том случае, когда достаточно хорошо взимается дифференциальная рента. Однако здесь-то и коренятся основные трудности построения стабильного, гибкого и справедливого рентного налогообложения.
Сегодня известны несколько механизмов изъятия дифференциальной горной ренты в пользу государства, ряд которых применяется в нефтедобывающих странах на практике. Это тендерные процедуры при предоставлении прав пользования недрами и дифференциация назначаемых ставок роялти и налога на прибыль - в зависимости от природных факторов и технико-экономических условий разработки месторождений. Достаточно подробный обзор таких механизмов можно найти, например, в работах Д.Р. Белоусова (Белоусов 2005), Н.А. Волынской и С.С. Ежова (Волынская, Ежов, 2005; Ежов, 2006), Г.В. Выгона (Выгон, 2004). К сожалению, пока что ни об одном из применяемых ныне механизмов нельзя сказать, что он полностью отвечает своему назначению.
Главное препятствие - многообразие ситуаций, возникающих в недропользовании по причинам геологического, географического, социального и экономического характера. Причем учитывать все это надо индивидуально - для каждого субъекта налогообложения
в отдельности. Именно эти обстоятельства и являются объективным фактором, мешающим внедрению в налоговую практику дифференцированного подхода к рентному налогообложению. Все остальное - ссылки на отсутствие нужной для расчетов информации, коммерческую тайну и т.д. и т.п. - это уже трудности второго порядка, которые так или иначе всегда преодолимы.
Другой серьезный фактор, мешающий разработке и внедрению рентного налогообложения, имеет субъективный характер. Это противодействие влиятельных предпринимательских кругов, которое активно проявляет себя как при выработке законодательных и правительственных решений, так и через воздействие на общественное мнение (в том числе и с помощью некоторых научных публикаций). Цель понятна: ни одна, даже самая богатая и могущественная добывающая компания не заинтересована в полном раскрытии масштаба своих коммерческих успехов, тем более не готова по справедливости делиться с обществом, собственностью которого она сейчас фактически свободно распоряжается.
Противники дифференциального рентного налогообложения обычно выдвигают следующий набор аргументов. Первое - «невозможность» построения объективной нормативной базы для такого обложения. Так, в одной из статей на эту тему читаем: «Ожидаемая прибыль инвестора связана с отдачей на вложенный капитал, которая в каждом конкретном случае может и должна быть различной. Это в значительной степени нивелирует смысл такого субъективного понятия, как "среднеотраслевая" норма прибыли. Действительно, нельзя же усреднять прибыль или норму прибыли по проектам на шельфе и суше, имеющим совершенно разные риски». И далее там же: «Альтернативой расчету экономической ренты с проблемой определения "средней нормальной" прибыли является расчет дифференциальной ренты относительно некоего замыкающего месторождения. В этом случае возникает проблема определения дополнительного дохода на некотором
месторождении по сравнению с замыкающим. Как сравнивать различные по масштабу проекты? Как сравнивать проекты, находящиеся на разных этапах разработки? Как учитывать различие в рисках? По существу, оценка дифференциальной ренты сопряжена с теми же проблемами, что и оценка экономической ренты» (Выгон, 2004).
Далее перечисляются и другие трудности «персонифицированного» подхода: разновременность затрат и результатов, разные неопределенности, которые усиливаются при увеличении охвата просчитываемой перспективы, необходимость инфраструктурных вложений в одних случаях и возможность обойтись без них в других и т.д.
Опираясь на поставленные вопросы (ответов на которые, разумеется, не дается), автор делает затем вывод о крайне ограниченной области возможного применения рентного налогообложения: «Лишь в стационарном случае, когда у всех компаний примерно одинаковая структура портфеля нефтяных проектов, добыча не растет или растет с постоянным темпом, по текущей сверхприбыли можно сделать оценку ренты и пропорции ее раздела». И наконец, задается еще один вопрос: какую ренту должно стремиться максимизировать государство - валовую или дисконтированную?
Все перечисленные вопросы, бесспорно, имеют право быть поставленными. Но это еще отнюдь не означает, что отсутствие мгновенных ответов на них равносильно «смертному приговору» рентному налогообложению. Ниже мы попытаемся представить способ расчета рентного потенциала и соответственно рентных платежей, который может претендовать на применимость независимо от того, о каком месторождении или каком проекте его освоения идет речь. Надеемся, удастся дать ответ и на вопрос о том, какую перспективу следует иметь в виду, а также какое дисконтирование должно применяться при установлении нормативов рентного налогообложения.
ИНФОРМАЦИЯ ДЛЯ РАСЧЕТОВ РЕНТНОГО ПОТЕНЦИАЛА
Что нужно знать для расчетов рентного потенциала и дифференцированного (по месторождениям) рентного налога?
Во-первых, сколько и каких именно полезных ископаемых имеется в рассматриваемом (эксплуатируемом или подготавливаемым к эксплуатации) месторождении. И главное, сколько полезных ископаемых и за какое время предполагается извлечь. Предполагаемое время экономически эффективной разработки месторождения и определяет протяженность расчетного интервала Т.
Такая информация, как правило, уже существует. Сведения о запасах и их классификация по степени разведанности имеются и постоянно обновляются соответствующими геологическими службами и научными учреждениями - по всем месторождениям, когда-либо открытым на территории страны. При этом оценивается не только общее содержание полезных ископаемых в месторождении, но и их извлекаемое количество. А сроки эксплуатации можно первоначально определять по проектной информации, а затем уточнять, ориентируясь на реально достигнутую интенсивность разработки месторождения.
Второе, что необходимо знать, на основе каких технологий, с привлечением какого количества капитала, труда и необходимых материалов организована (или может быть организована) разработка месторождения. Речь идет не о том, чтобы компании раскрывали свои фирменные ноу-хау: нужны сведения о типовых - уже известных и где-то применяемых технологиях добычи и первичной переработки ископаемых. Со временем у государственных органов, занимающихся внедрением и совершенствованием рентного налогообложения, должен сформироваться своего рода информационный банк, в котором будут сосредоточены технико-экономические характеристики типовых технологических процессов, которые могут быть востребованы
при расчете рентного налога с добычи полезных ископаемых. Более того, сегодня представляется вполне реальной ситуация, когда государство будет располагать достаточно подробными компьютерными моделями всех учтенных и тем более разрабатываемых месторождений.
Разумеется, необходимо также знать цены реализации продуктов первых товарных переделов тех полезных ископаемых, которые добываются или будут добываться на месторождении. При этом совсем не обязательно знать такие цены на много лет вперед, это заведомо невозможно. Достаточно ограничиться точной информацией о текущем моменте и принять к сведению более-менее надежный прогноз на ближайший период - год, полугодие или даже квартал. Назначение рентного налога на этот период можно организовать таким образом, чтобы ценовые флуктуации (как и другие возможные отклонения от расчетного режима работы предприятия) не приводили к кризису взаимоотношений недропользователей и государства.
Наконец, последняя необходимая информация - это значения норматива эффективности капитальных вложений Е и коэффициентов, обеспечивающих соизмерение стоимостных показателей, относящихся к разным периодам времени. Обоснование выбора таких коэффициентов мы дадим в следующем разделе, а сейчас опишем возможный способ расчета значений норматива Е.
Примем следующие предпосылки. Предположим, что экономика динамично развивается и капитальные вложения приносят инвесторам ожидаемый доход. Допустим также, что в любой момент существует возможность вложения денежных средств под гарантированный годовой процент. И наконец, будем считать, что основной целью потенциального инвестора является максимизация его капитала: он не тратит дивиденды на потребление, а только наращивает свой капитал.
Назначаемые государством рентные платежи не должны подрывать возможность добывающих предприятий выплачивать ин-
весторам предусмотренные договорами годовые проценты. Как гарантийный минимум, для безрисковых проектов следует сохранить возможность выплат в размере годового процента, предлагаемого солидными финансовыми структурами; при наличии же рисков надо обеспечить более высокую доходность капитальных вложений.
Сформулированные предпосылки позволяют устанавливать обоснованные соотношения между ожидаемой доходностью вложений л(м) и гарантированным банковским процентом п(б), учитывая зависимость этих соотношений от некоторых характеристик инвестиционных проектов или уже эксплуатируемых экономических объектов. Сделаем это сначала в предположении, что инфляции нет.
Итак, допустим, что инвестор вкладывает деньги (К) в некоторое добывающее предприятие, ориентировочный срок функционирования которого (Т) известен. Поскольку такие инвестиции всегда связаны с некоторым риском, мы вправе предположить, что доход, который предприниматель рассчитывает получить за Т лет, превышает сумму, которую он мог бы иметь, положив деньги на этот срок в банк:
Д(и )(1, Т )> К (1 + п(б)).
(5)
Определяя предпринимательский доход Д(м)(1, Т), будем учитывать только такие суммы, которые инвестор может получить гарантированно, разумеется, при условии, что функционирование предприятия пойдет нормально. А именно, будем считать, что получаемые ежегодно дивиденды л(м)К не капитализируются в высокодоходных предприятиях, а кладутся в надежный банк: при таком предположении мы определим нижнюю границу желаемого предпринимательского дохода д(н ) (1, т). в этом случае
Д" (1, Т )=п(и) К £ (1 + пб )Т- +Дт+1,
(6)
г=1
где ДТ+1 - сумма, которую инвестор может получить после завершения работы предпри-
ятия (например, часть выручки от распродажи имущества предприятия). Величину Д (если эти деньги вообще имеется в виду выплачивать) естественно считать меньшей, чем первоначальная сумма вложений:
ДТ+, = к К, 0 < к < 1.
(7)
Из (5)-(7) вытекает следующее неравенство:
Пб|((1 + п(б))Т-1)>(1 + п(б ))Т-А, п
откуда
П") > (1 + п(б))Т -А
п(б) (1 + п(б))Т -1'
Вводя параметр 0 < г < 1 , характеризующий степень предпринимательского риска
(8)
(9)
можем записать
Т
П&=6 + п(б))Т "А /(1 - г ). п(б) (1 + п(б))Т -1/
(10)
В качестве иллюстрации рассмотрим условный пример. Допустим, инфляции нет, и п(б) = 0,03; Т = 10, к = 0,25 и г = 0,2. Тогда, подставив эти значения в (10), найдем: п(м) = = (0,03 : 0,8) х (1,0939 : 0,3439) * 0,12. Как видим, разница между банковским и предпринимательским процентами весьма существенная.
Глядя на формулу (10), нетрудно заметить, что соотношение п(м) и п(б) сильно зависит от всех трех введенных в рассмотрение параметров - Т, к и г. Увеличение ожидаемых сроков эксплуатации объекта и суммы выручки от реализации имущества предприятия или снижение предпринимательских рисков - все это ведет к сближению п(м) с гарантированным банковским процентом. Наоборот, уменьшение срока эксплуатации и ожидаемой выручки от распродажи имущества, а также повышение рисков заставляют инвестора требовать более высокого уровня процентной ставки. Так, при увеличении расчетного срока эксплуатации до 20 лет значение п(м) уменьшается с 0,12 до 0,072, а при его сокращении до 5 лет достигает 0,214; при увеличении доли возвра-
та К до 50% желаемый предпринимательский процент снижается до 0,092, а если денег не обещают возвращать вовсе, то повышается до 0,146 .
Рассмотренные примеры наглядно показывают, что какого-то единого значения показателя желаемой отдачи на вложенный капитал (для страны, отрасли, вида производства) просто не существует, по крайней мере с предпринимательской точки зрения. Каждый проект (как и вложения в уже действующие производства) требует своей, индивидуальной оценки, которая совсем не обязательно должна тиражироваться на другие предприятия и проекты. Более того, нетрудно заметить, что желаемый реальный процент на вложенный капитал, в принципе, зависит и от ^ поскольку гарантированный банковский процент п(б) со временем может изменяться.
Соотношения предпринимательского и банковского процентов рассматривались нами в предположении, что реальная покупательная способность денежной единицы остается неизменной. Возникает естественный вопрос: а что будет в случае инфляции? Ответ, как это ни парадоксально, чрезвычайно прост. Если банковские вклады и капитальные вложения регулярно индексируются (соответственно темпам инфляции), то соотношения л(м) и п(б) сохранят свои значения. Сами эти величины, естественно, возрастут - ровно настолько, чтобы компенсировать текущую инфляцию. Так, если годовой темп инфляции равен ф, то
п(и )(ф) = (1 + фУи )+ф,
П(б )(ф)=(1 + ф)п(б ) + ф. (11)
Зная л(м), нетрудно определить и значение норматива Е, которое должно быть использовано при расчете рентного потенциала. От желаемого предпринимательского процента его отличает лишь то, что рассчитанная по нему «нормальная» прибыль будет еще облагаться налогом (сейчас такая ставка равна 24%). Этот платеж должен быть предусмотрен в балансе (4), где его можно записать как отдельное слагаемое (0,24 ЕК(^), а можно
учесть, вводя соответствующую поправку непосредственно в расчетное значение норматива Е. Поступая именно так, получим:
Е =п(и) Е (ф)-ПцЧф) (12)
Е = 076' Е(ф) = "07^. (12)
Сделаем еще одно небольшое замечание, касающееся расчетной информации. Одобряя реализацию того или иного проекта освоения нового месторождения (например, выдавая лицензию на его разработку), государство тем самым фактически дает согласие на то, чтобы все основные показатели этого проекта впредь считались нормативными. Именно они и должны тогда браться в расчет при назначении рентных платежей. Если же проекта как такового нет (либо он есть, но не проходил государственной экспертизы), то в расчет ренты должны закладываться показатели инвестиций и эксплуатационных затрат, характерные для других подобных проектов, реализуемых в аналогичных условиях.
СХЕМА РАСЧЕТА РЕНТНОГО ПОТЕНЦИАЛА И РЕНТНЫХ ПЛАТЕЖЕЙ
Изложим вкратце принципиальную схему расчета ренты и рентных платежей. Ограничимся рассмотрением такой ситуации, когда на месторождении добывается только какое-то одно полезное ископаемое. Для формализованного описания предлагаемой схемы используем в основном уже введенные обозначения, несколько видоизменив только индексацию. Все дополнительно вводимые в рассмотрение величины, если их смысл не очевиден, будем пояснять там, где они употребляются впервые.
Будем исходить из того, что рентные платежи должны рассчитываться, как правило, для тех объектов, на которых рента возникает. Например, в металлургии платежи должны начисляться на добываемую руду или на
получаемый из нее концентрат, но никак не на конечную продукцию металлургического завода, выпускающего, скажем, стальной лист для автомобильной промышленности. Определить, сколько ренты оказалось в стоимости продукции третьих-четвертых переделов гораздо труднее (если вообще возможно), чем для первичных продуктов. В целях упрощения изложения будем далее полагать, что плательщиком ренты является горно-обогатительный комбинат (ГОК), находящийся непосредственно на месторождении.
Итак, пусть на месторождении в году t добывается какое-то количество рудной породы, из которой вырабатывается qt единиц (тыс. т) товарного рудного концентрата. Зная среднюю годовую цену концентрата (р ), нетрудно подсчитать выручку от его реализации: если весь концентрат находит сбыт, то это произведение р( qt. Предположив, что анализ ситуации производится в конце года, можем считать известными и все стоимостные характеристики перечислявшихся выше нормативных затрат - как эксплуатационных, так и капитальных. Следовательно, наряду с реальной может быть рассчитана и «нормальная» стоимость получаемого концентрата:
С = т + К + п + К + ЕК. (13)
Напомним, что т{ - нормированные материальные затраты (в данном случае на добычу руды и выработку концентрата), ¡{ - оплата труда, н{ - налоги на производство (включая абсолютную ренту), к{ - плановые капитальные вложения из прибыли предприятия, К - индексируемая (соответственно инфляции) сумма вложений в месторождение, сделанных инвесторами в предшествующие периоды.
Величины р{ qt и с1 не обязаны совпадать, и их разность может быть как положительной, так и отрицательной. Но на богатых месторождениях, заведомо имеющих рентный потенциал, она, как правило, будет существенно больше нуля: исключения возможны лишь в годы освоения либо при крайне неблагоприятной рыночной конъюнктуре в отчетном году. Предполагая, что рента есть, добавим в
наш анализ заранее установленный рентный платеж . Тогда экономически результаты ГОК в году t можно охарактеризовать выражением
st = РЛ - С - Ъ. (14)
Обязательный рентный платеж увеличивает вероятность того, что величина в отдельные годы может оказаться отрицательной. Будем считать, что в такие годы ГОК берет коммерческие кредиты, которые погашает в дальнейшем - при более благоприятных для него обстоятельствах. И наоборот, если в каком-то году у ГОК появляются «лишние» деньги, он сам кредитует какие-то другие производства или же просто помещает деньги в банк под определенный процент. Такое предположение означает, что при переносе каких-либо получаемых или выплачиваемых предприятием сумм из года t в год t + 1 их необходимо корректировать на соответствующий процент - л® (величина этого процента может зависеть как от года t, так и от направления кредитования). А при подведении итогового баланса (скажем, в (Т + 1)-м году) результаты какого-либо промежуточного года t должны быть учтены с поправочным коэффициентом
^ = П (1 + < ') (15)
В случае корректно назначенных рентных платежей экономический итог, подведенный за все годы разработки месторождения, окажется неотрицательным: ГОК должен иметь возможность расплатиться по всем своим финансовым обязательствам. Учитывая коммерциализацию промежуточных результатов (о которой только что было сказано), а также полагая, что все средства от реализации остаточных фондов будут выплачены инвесторам либо обращены в доход государства, это необходимое условие можно представить в виде неравенства
^ (1: Т )=£ ^ 0. (16)
t=1
Выделяя слагаемые, включающие ренту, в отдельную группу, его можно переписать в виде
Т _ Т
ЕМг -СЖ' (17)
г=1 г=1
Теперь, глядя на эту запись и формулу (4), можно более определенно сказать, что такое рентный потенциал месторождения и как должны назначаться рентные платежи.
Напомним, что согласно определению (4) рентным потенциалом произвольно выбранного года t считается разность - С . Но месторождение разрабатывается не один год, а Т лет, следовательно, его общая характеристика должна относиться ко всему этому интервалу. В связи с этим возникают некоторые сложности. В принципе, ясно, что результаты отдельных лет должны быть как-то объединены. Но как? Следует ли рассматривать их простую сумму или дисконтированную? И как именно дисконтированную? Или же надо построить некий усредненный показатель для интервала в целом?
Чтобы ответить на эти вопросы, выскажем некоторые предварительные соображения. Применяемое в (17) взвешивание годовых показателей фактически означает их коммерциализацию: предполагается, что каждый рубль ренты начинает затем приносить определенный годовой доход. Таким образом, в общую сумму рента попадает вместе со всей той прибылью, которую она может принести за время разработки месторождения. Следовательно, итоговый показатель, полученный с применением взвешивания, будет включать не только рентный потенциал, но и эффект от его коммерческого использования. А это уже нечто совершенно отличное от непосредственного «вклада природы». Знать такой результат, разумеется, весьма полезно, а иногда просто необходимо (Виленский, Лившиц, Смоляк, 2001), но к рентному потенциалу он имеет довольно отдаленное отношение.
Гораздо ближе к этому понятию подходит обычная (недисконтируемая) сумма го-
довых рентных вкладов, разумеется, если все они подсчитаны в одних и тех же, неизменных ценах. Эта величина показывает общую оценку ренты, складывающуюся в представлениях того конкретного периода, в котором проводится расчет. При этом процесс добычи и переработки полезных ископаемых как бы отделяется от того реального времени, в котором он происходит или будет происходить на самом деле. Но в данном случае это вполне допустимо, поскольку рентный потенциал (в нашем понимании) должен правильно характеризовать лишь масштабы явления, отнюдь не претендуя на то, чтобы давать этому явлению полную экономическую оценку.
Между рентным потенциалом и назначаемыми рентными платежами может быть установлена прямая связь: для этого достаточно сделать платежи пропорциональными годовым рентным потенциалам (разумеется, только для тех лет, в которых рентный потенциал положителен). Однако устанавливать рентные платежи на максимальном уровне нельзя. Во-первых, любые, даже самые скрупулезные расчеты не застрахованы от погрешностей. Во-вторых, некоторую часть ренты целесообразно оставлять в распоряжении добывающих предприятий, имея в виду расширение их возможностей в оплате труда, а также в решении социальных и бытовых проблем на прилегающих территориях. Поэтому назначаемые платежи должны быть несколько меньше тех значений, которые фигурировали при подсчете рентного потенциала:
Д = у,(рЛ-С), у, <1, г = 1,2,...,Т (18)
(у, - устанавливаемый государством уровень изъятия ренты в году
Строго следовать такому правилу назначения рентных платежей, конечно, не обязательно. Условие (17), которое получатель ренты обязан соблюдать, не препятствует варьированию этих платежей по годам расчетного интервала. Предполагаемая коммерциализация промежуточных результатов предпринимательской деятельности позволяет рассматривать даже такие экзотические
варианты, как полный перенос рентных платежей из одного года в другой. Однако необходимо помнить, что нарушение равенства (4) может стать причиной возникновения у недропользователей дополнительных финансовых проблем; поэтому существенные отклонения назначаемых платежей от пропорций, определяемых годовыми рентными потенциалами, нежелательны.
И все же один способ, при котором рентные платежи несколько отклоняются от таких пропорций, может быть рекомендован. Это апробированное мировой налоговой практикой назначение платежей в виде роялти:
Д =Р tРtЧt.
При этом ставка рг иногда задается на достаточно длительный срок. Если пойти по этому пути, то максимально возможную ставку роялти можно рассчитать по вытекающей из (17) формуле
Т
Е(РЛ - С V *
ртах (1, Т) = ^-, (19)
Е р^ ц,
t=l
а назначаемую ставку (как уже было сказано выше) сделать несколько меньшей:
р, = у,ртах (1, Т), у, < 1, t = 1, 2,..., Т. (20)
Хотя роялти и не воспроизводит в точности пропорций рентного потенциала, но все же в какой-то степени к ним приближается, поскольку при выходе на стабильный режим эксплуатации месторождения затраты начинают изменяться пропорционально результатам.
Теперь самое главное. Независимо от того, в какой форме взимается рента, ее назначение не может быть однократным, носить разовый характер. Нет никакой необходимости (и даже в принципе неправильно) устанавливать рентные платежи сразу на весь период эксплуатации месторождения: практически любой подобный расчет окажется заведомо неверным, поскольку и реальные объемы добычи, и цены будут отличаться (возможно, существенно) от первоначально заложенных
в расчет. Поэтому предлагается ограничить действие назначаемых рентных платежей каким-либо разумным сроком (годом или полугодием), после чего параметры рентного налогообложения на следующий такой же период должны подтверждаться либо пересматриваться.
Процедура расчета рентных платежей может быть, например, такой. После того как установлен размер очередного годового платежа (или соответствующая ставка роялти), налоговый орган проводит регулярный мониторинг, отслеживая возможные изменения объемов добычи, цен, кредитных процентов. Одновременно уточняются и предполагаемые сроки завершения разработки месторождения. В конце года ранее рассчитанный его рентный потенциал, а также потенциалы всех последующих лет пересчитываются с использованием обновленных исходных данных, и на этой основе определяются размер платежа или ставка роялти на следующий год. Расчеты проводятся по-прежнему для всего предполагаемого срока разработки месторождения, однако гипотетическими теперь остаются только потенциалы, относящиеся к годам 9 + 1, 0 + 2, ... , Т (9 - индекс завершающегося года). А все величины прошедших периодов (включая нормативы Е, взвешивающие коэффициенты и уже сделанные рентные платежи RФакт) учитываются по факту.
Главное достоинство такого подхода -его приспособляемость к реально складывающейся ситуации, возможность достаточно быстрого исправления ошибок, которые всегда могут быть допущены при установлении взаимоотношений между налоговыми органами и добывающими предприятиями. Например, если окажется, что в каком-то году с недропользователей было взято слишком много, ошибка легко может быть исправлена путем уменьшения рентных платежей в последующие периоды. И наоборот, если у разработчиков недр возникли непредвиденные сверхнормативные доходы (например, внезапно выросли в полтора-два раза мировые цены на их продукцию), рентные платежи на
последующие периоды будут соответственно увеличены.
Процедура пересчета рентных платежей на очередной период должна выполняться автоматически, по четким, заранее устанавливаемым правилам. Недропользователи должны знать заранее, когда и как рассчитываются рентные платежи, при каких обстоятельствах они могут быть изменены.
Формулы (17) и (19), если их использовать для перерасчета рентных платежей, несколько видоизменяются. Обозначим через с(9) сумму взвешенных результатов, относящихся к завершившимся периодам:
Ке) = £
(
г=1
РгЛ - С -
пфакт ^
У/
Мг
(21)
(реально сделанные платежи необходимо поделить на установленную государством плановую долю изъятия ренты). Тогда, если для всех остальных лет принимаются цены и нормативы завершающегося года е, эти формулы можно переписать так:
£ МА ^ £ (РеЛ - С )Мг +°(е), (17а)
г=е+1
г=е+1
р тах (е+1, т )=-
£ (РеЛ -С )м, +ст(е)
-, (19а)
£ РеЛМг
г=е+1
где м,
= Ме(1 + <})"
Если рентный платеж назначается в виде конкретной суммы, то при ее определении целесообразно учесть ожидаемую в году (е + 1) инфляцию. Если же платеж предусмотрен в виде роялти, то никакой коррекции не требуется.
Подведем теперь некоторые итоги.
Выше были приведены формулы для расчета ренты, возникающей при разработке месторождений, и даны рекомендации по их применению. Сделаны также необходимые разъяснения по поводу того, что именно следует считать нормативной и информационной базой при расчете ренты.
Предложенный подход к расчету рентных платежей практически полностью снимает проблему неопределенности исходных данных. По сути, всякий раз используется отчетная, а не прогнозная информация, что многократно повышает надежность получаемых результатов. А учет результатов завершившихся периодов при назначении платежей на очередной год позволяет преодолеть (или по крайней мере существенно уменьшить) главные из тех трудностей, которые используются в качестве контраргументов противниками дифференциации рентных платежей:
• во-первых, отпадает необходимость оценивать (с недостижимой на практике точностью) длительную экономическую перспективу: можно ограничиться уже имеющейся информацией о добыче полезного ископаемого и состоянии рынка;
• во-вторых, обеспечивается возможность практически безболезненного - как для предпринимателей, так и для государства -устранения ошибок, возникших по тем или иным причинам на более ранних стадиях расчета;
• наконец, в-третьих, снижается острота дискуссионного вопроса о нормативе эффективности капитальных вложений и коэффициентах дисконтирования; эти величины обосновываются и наряду с ценовыми и объемными характеристиками также регулярно пересчитываются, если для этого есть фактические основания.
Литература
Белоусов Д.Р. О возможностях налогообложения дополнительных доходов в нефтяной и газовой отраслях // Проблемы прогнозирования. 2005. № 2.
Богатство недр России. СПб.: Изд-во ВСЕГЕИ, 2007. Виленский П.Л., Лившиц В.Н., Смоляк С.А. Оценка эффективности инвестиционных проектов. М.: Дело, 2001.
Волконский В.А., Кузовкин А.И., Мудрецов А.Ф. Природная рента и методы ее оценки // Проблемы прогнозирования. 2005. № 1.
Волынская Н.А., Ежов С.С. Рента в сырьевых отраслях ТЭК // Вопросы регулирования ТЭК: регионы и Федерация. 2005.
Выгон Г.В. Проблемы оценки нефтяной ренты и механизмы налогообложения нефтедобычи // Нефть, газ и право. 2004. № 2, 3.
Глазьев С.Ю., Волконский В.А., Кузовкин А.И., Мудрецов А.Ф. Методика расчета ренты по основным видам полезных ископаемых. М.: Институт экономических стратегий, 2003.
Глазьев С.Ю. Государство должно быть эффективным собственником своего имущества // Экономические стратегии. 2003. № 5.
Ежов С.С. Рентные отношения в добыче нефти. М.: Недра, 2006.
Кимельман С.А. Государственное регулирование рентных отношений как важнейшая функция управления государственной собственностью на недра // Управление собственностью. 2004. № 2.
Кимельман С.А., Андрюшин С.А. Проблема горной ренты в современной России // Вопросы экономики. 2005. № 2.
Кимельман С.А., Мелехин Е.С. Природная рента как основа перехода к социально-ориентированной экономике России (на примере горной ренты, образующейся в нефтедобывающей отрасли) // Маркшейдерский вестник. 2004. № 2.
Кимельман С.А. Становление нефтегазовой экономики и ее развитие в современной России // Экономическая наука современной России. 2007. № 3.
Львов Д.С., Кимельман С.А., Пителин А.К. О проблеме рентного налогообложения // Экономическая наука современной России. 2004. № 3.
Львов Д.С. Проблемы долгосрочного социально-экономического развития России: Научный доклад на Президиуме РАН 24 декабря 2002 г. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2003.
Методические рекомендации по оценке эффективности инвестиционных проектов (официальное издание). М.: Экономика, 2000.
Рукопись поступила в редакцию 22.11.2007 г.
ОСНОВНОЕ
ПРОИЗВОДСТВЕННОЕ
ОТНОШЕНИЕ
ПОСТКАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ ЭПОХИ ИНТЕЛЛЕКТУАЛИЗМА
А.Л. Браславский
Посткапиталистическая эпоха, характеризуемая возрастанием роли интеллекта как важнейшего атрибута рабочей силы, определена как интеллектуализм. Интеллект наряду с землей, капиталом и рабочей силой рассматривается как еще один фактор производства. Показано, что основное производственное отношение на каждом этапе развития общества определяется тем, какой фактор производства самореализуется, нанимая при этом остальные факторы производства. Предложена классификация объективно возможных общественных форм производства, основанная на сочетании самореализующихся и нанимаемых факторов производства. В ее состав входят формы: капиталистическая, предпринимательская, экономическое партнерство, трудовая, собственность работников. Проанализированы факторы и условия, определяющие динамику зарождения, параллельного существования и смены указанных общественных форм производства, их влияние на эффективность общественного производства. Теоретические построения сопоставлены с динамикой общественно-экономических процессов в бывшем СССР и пореформенной России, а также в США и других развитых странах. Обоснован вывод о закономерности смены эпохи капитализма эпохой интеллектуализма.
1. ПОСТАНОВКА ВОПРОСА
Крушение экономической системы социализма подводит к выводу, что суть смены общественных формаций не сводится к смене господствующих форм (господствующего
