Религия как форма культурной памяти и механизм социально-исторической преемственности Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

УДК 130.2

Н. П. Волянский

(аспирант кафедры философии) ГОУ ВПО «Донецкий национальный технический университет» (г. Донецк, Донецкая Народная Республика) E-mail: sheeeeerlock@gmail. com

РЕЛИГИЯ КАК ФОРМА КУЛЬТУРНОЙ ПАМЯТИ И МЕХАНИЗМ СОЦИАЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКОЙ ПРЕЕМСТВЕННОСТИ

Аннотация. В статье рассматриваются особенности религии как способа духовно-практического освоения действительности, выступающего в качестве формы социальной связи индивидов и одного из механизмов, обеспечивающих сохранение и развитие общества - формы культурной памяти. Религия рассматривается автором как одна из наиболее важных социально-исторических форм сохранения и ретрансляции общественных норм.

Ключевые слова: религия, способ освоения действительности, форма социальной связи, общественные отношения, культурная память, механизм преемственности.

У понятия «религия» множество значений, так как его суть определяется множеством исследователей в различных формах. Поскольку религия также явление многоаспектное, то данное множество определений представляется не свидетельством понятийной путаницы, а следствием раскрытия различных наиболее существенных сторон данного феномена, которые взаимно дополняют друг друга. Рассмотрим религию прежде всего как способ духовно-практического освоения действительности и форму культурной памяти.

По причине весьма широкого диапазона значений понятия «религия», а также ввиду важности всех объективных форм её существования, рассматриваемая тема является актуальной для исследования. В рамках данной работы будут намечены возможные пути исследования религии как способа духовно-практической деятельности и как формы культурной памяти. Эти формы существования религии выступают одними из важнейших в историческом развитии религии как культурно-исторического феномена.

Итак, духовно-практическое освоение действительности в первую очередь связано с культурой как сущностной составляющей всего общественно-исторического развития, ибо «...культура является способом бытия человека в истории» [3, с. 375]. В этом плане понятие «культура» противостоит понятию «натура», обозначающему весь природный и естественный мир, существующий вне человеческого бытия. Развиваясь и творя свою историю, человеческое общество осуществляет это наиболее универсальным, специфически человеческим способом - посредством целесообразной деятельности, протекающей в определённых формах культуры. В ходе этого процесса как раз и происходит освоение окружающей действительности в двух измерениях - практическом, необходимом для обеспечения физического существования и условий развития человека, и духовном - призванном отражать и познавать закономерности развития окружающего мира, в том числе - «.объективные по своему характеру и надындивидуальные по форме существования всеобщие формы культуры, образующие «социальные рамки», в которых протекает общественная жизнь людей» [5].

Так, Ю. М. Лотман определяет культуру как «своеобразную атмосферу», «которую создаёт вокруг себя человечество, чтобы существовать дальше». Именно в этом значении она является способом освоения действительности. Религия, рассматриваемая как часть культуры, как форма духовного опыта, не может быть отделена от практической стороны освоения действительности, выступая своеобразным способом духовно-практического освоения действительности.

Наиболее точно это можно указать, обращаясь к истории ранних религиозных форм сознания и зарождения религии как такого специфического способа освоения мира. В своих ранних формах, таких, например, как ритуал, первые культовые представления, будучи выразителями коллективных форм и способов действий, получают своё объяснение и закрепление в рамках мифологического предания/сказания, неся в своём содержании ярко выраженное практическое значение. Своеобразие феномена религии как особого способа освоения действительности уже на заре человеческой цивилизации проявляется в том, что она является следствием практических действий, интерпретируемых духовно, и потому оказывается способной выполнять функции духовного (культурного) канала сохранения и передачи норм практического опыта, реализуемых в труде как «исходной форме бытия

ТЛ " и

человека в истории». В частности, в виде ритуальных действий, предваряющих охоту и другие жизненно важные акты деятельности древнего коллектива людей, такого рода формы религии, как обряды и ритуалы, аккумулируя в себе особенности социального и практического опыта, способны были выступать началом, нормирующим и регулирующим совместную жизнь людей. Приведём пример, выражающий сущность такой сакрализации культурных компонентов.

«Проблему воспоминания, находящегося в пределах коммуникативной памяти под угрозой и потому закрепляемого культурной памятью.. .»[1, с. 67] можно выразить следующим образом: «... имеется ... живой интерес к закреплению и сохранению любыми средствами отпечатка неудержимо удаляющегося прошлого. В этом случае вместо все новых и новых реконструкций возникает прочная традиция» [1, с. 68]. Таким образом, при необходимости сохранения социально значимого опыта происходит его переход из сферы практического функционирования в форму традиции, ритуала.

Указанные обстоятельства позволяют рассматривать религии как форму культурной памяти. Изучение религии с данных позиций возможно, так как если обозначить религиозное мировоззрение как традиционалистское, то: «традиция - это не некая самостоятельно бытийствующая сущность или данность, традиция - это социально-временная характеристика преемственного бытия определённых наличных форм человеческой культуры. Поэтому особенность традиции как социально-временной характеристики преемственно существующих в истории форм культуры предполагает, что сначала эти формы должны быть поняты со стороны своей всеобщей сущности, позволяющей выявить имманентный им способ существования (закон их возникновения и функционирования), чтобы затем можно было понять также и механизм их воспроизводства во времени» [4, с. 39].

Таким образом, религия выступает формой культурной памяти (и в этом смысле - «традицией») благодаря специфике собственного бытия в обществе, благодаря функционированию в качестве духовно-практического способа отбора, кодирования, сохранения и передачи культурных особенностей опыта того или иного человеческого коллектива, к рассмотрению которых мы перейдём ниже. Однако

прежде выскажем несколько соображений относительно другого, не менее многоаспектного понятия - «культура».

Вот одно из наиболее целостных его определений, к которому целесообразно обратиться для лучшего понимания специфики культурной памяти и религии как одной из форм культурной памяти. «Рождение философского понятия культуры явилось результатом всестороннего осмысления качественного отличия исторического бытия людей как мира, созданного человеком, от природы как мира, в своём существовании независимого от человека. Однако, это - только одна сторона дела» [3, с. 70].

Так, культура, выступая в качестве особой реальности, созданной человеком, а значит, имманентно содержащей в себе в качестве своего «предметного тела» весь мир вещей, созданных человеком для человека , а также совокупность выработанных человечеством всеобщих форм и способов совместной деятельности, устойчиво существующих и воспроизводящихся на каждом новом витке развития истории, предстаёт в итоге как некая система норм - культурных норм, социальное предназначение которых состоит в организации и упорядочивании совместной деятельности индивидов, - словом, в организации стабильного существования и преемственного развития всего общественного бытия.

Культурные нормы, как показывает в своей статье Т. Э. Рагозина, «.будучи формами организации общественной жизни людей и функционируя в виде сложной, иерархически устроенной системы, образуют собой особую - «чувственно-сверхчувственную» - реальность, которая, хотя и существует вместе и наряду с предметным миром культуры в том же самом пространстве и времени, тем не менее по способу своего бытия принципиально отличается от этого чувственно воспринимаемого мира как реальность идеальная» [2, с. 135]. Однако это не мешает тому, что «.культурные нормы выполняют функции элементарных форм фиксации и сохранения социально значимого опыта и в качестве таковых они есть необходимые условия самой возможности существования и развития человеческого общества на каждом новом витке истории» [2, с. 135].

Нормы религии, будучи составной частью общей системы культурных норм, несомненно выступают в качестве форм культурной памяти, социальное предназначение которых также состоит в обеспечении воспроизводства обществом своих жизненно важных условий стабильного функционирования и развития.

В частности, это проявляется в том, что религия, выступая одной из форм культурной памяти, сохраняет в себе мифологический компонент мировоззрения и благодаря этому оказывается формой сохранения исторического опыта. Вот что об этом пишет Я. Ассман: «Мифы также суть фигуры воспоминания. В этом миф и история не отличаются друг от друга. Для культурной памяти важна не фактическая, а воссозданная в воспоминании история, и только она. Можно сказать также, что в культурной памяти фактическая история преобразуется в воссозданную воспоминанием, то есть в миф. Миф - это обосновывающая история, история, которую рассказывают, чтобы объяснить настоящее из его происхождения. Исход, совершенно независимо от вопроса о его историчности, - это миф об основании Израиля. Как таковой он включён в ритуал празднования Пасхи и как таковой принадлежит культурной памяти народа. Через воспоминание история становится мифом. Это не делает её нереальной, напротив - только так она становится реальностью в смысле постоянной нормативной и формирующей силы» [1, с. 55].

В этом отношении мифы являются важнейшей стороной культуры - способом сохранения истории. Фиксируемая в мифе история, таким образом, приобретает характер осмысленного, нормообразущего, а вернее - нормосохраняющего и в некотором смысле, нормооправдывающего объяснения настоящего. Но религия не тождественна мифологии. Потому сохранение исторического в мифах, указанное Ассманом, не даёт исчерпывающего описания сути данной проблемы. Ведь в религии как форме культурной памяти сохраняется также и множество иных аспектов общественной жизни, регулируемых особыми нормами. В частности, моральными нормами.

Всё это богатство культурного опыта, сохраняющегося в религии как способе духовно-практического освоения мира, базируется на том, что религиозное сознание и религиозные культы выступают носителями данных особенных норм. О «богатстве» и социальной значимости сохраняемого и воспроизводимого в религии культурного опыта целесообразно говорить ещё и потому, что, как указывает Т. Э. Рагозина, он продолжает оказывать своё обусловливающее действие на общественную жизнь до тех пор, пока функционирует религия как способ духовно-практического освоения мира: «Имея дело с такими наличными формами бытия культуры, как государство и право, мораль и искусство, язык, обычаи и нравы народов, философы всякий раз обнаруживали их возвратно-обусловливающий характер действия по отношению к живой деятельности как отдельно взятых индивидов, так и по отношению к коллективной деятельности сменяющих друг друга поколений людей в целом» [5, с. 20].

Чтобы описать богатство культурных норм, которые сохраняет религия как форма общественного сознания, следует указать на сравнение культурной памяти и коммуникативной, проводимое Я. Ассманом [1, с. 58-59]. В частности, исследователь фиксирует некоторые важнейшие отличительные характеристики, указывая, например, что в рамках коммуникативной памяти фиксируется опыт прошлого для последних трёх или четырёх поколений, соответственно «сдвигаясь» с течением времени.

В рамках же культурной памяти происходит сохранение «абсолютного прошлого» (что мы и видим в религии). «Устойчивые объективации, традиционная символическая кодировка / инсценировка в слове, образе, танце и проч.» [1, с. 59]. Данная «кодировка» представляет из себя ещё один важнейший момент: поскольку символизм выступает универсальной культурной особенностью, постольку сохранение символов - важная и необходимая функция культурных норм.

Каждый аспект такого сохранения - от абсолютной истории до ритуальной коммуникации - важен для преемственного существования человеческого рода. В этом плане стабильное функционирование самих норм культуры, воспроизводящих своим содержанием достижения общественного развития, абсолютно необходимо как фиксация опыта предшествующих поколений.

Как уже отмечалось выше, религия становится формой культурной памяти с наиболее ранних периодов развития человеческого общества. Так, в ней фиксируются наиболее важные и первоначальные достижения социального опыта. «Когда нет возможности письменного сохранения, единственным прибежищем знания, гарантирующего групповую идентичность, является человеческая память. Чтобы память могла реализовать содержащиеся в ней объединяющие и направляющие импульсы, должны осуществляться три функции: сохранение, востребование, сооб-

щение или: поэтическая форма, ритуальная инсценировка, коллективное участие» [1, с. 59].

О социальной важности данной фиксации пишет Ю. Н. Триль: «воспроизводятся . целесообразные трудовые, семейно-бытовые, праздничные, горестные и иные действия. Целью каждого действия, закреплённого обычаем, является достижение какого-либо реального результата: создание орудий труда, поддержание определённых отношений между людьми, удовлетворение тех или иных человеческих потребностей. Именно поэтому обычаи соотносят с реальной деятельностью людей .» [6, с. 265].

Кроме того, Я. Ассман выявляет такую интересную особенность культурной памяти, которая проявляется в том, что благодаря культурной памяти человеческая жизнь приобретает двухмерность, или двувременность, сохраняющуюся на всех стадиях культурной эволюции. В частности, «.в бесписьменных обществах культурная двувременность видна особенно отчётливо: в разнице между повседневностью и праздником, повседневной и ритуальной коммуникацией» [1, с. 60].

Как видим - сакрализация в религии как определённая степень «защиты» и возвышения над обыденным отличает культурные нормы и становится важнейшим маркером, определяющим необходимость и естественный ход сохранения важнейших культурных устоев. Сохраняется наиболее целесообразное, важное, чем сокращается вариативность поведения, которая может привести к распаду общества [7, с. 38-41]. Таким образом, с помощью этого происходит отделение условно «важного» в культурном опыте от всего прочего. Укажем, что данное «важное» особенно ярко фиксируется при обращении к ранним формам религии, где оно представляет собой практически важное. В данном отношении подтверждается сущность религии как способа духовно-практического освоения действительности, в котором практическое освоение оказывается зафиксировано в формах духовного

« __« А

воспроизводства данной культурной традиции. А вернее - опыт религиозно-практического способа сохраняется в наиболее ёмкой для фиксации и воспроизводства данной культурной традиции форме - например, в каноне. Главную особенность такой культурной традиции в обществе Д. М. Угринович усматривает в том, что «опыт человеческой деятельности приобретается не путём усвоения основных принципов или норм этой деятельности, а путём её копирования, воспроизведения целых её отрезков, «кусков» во всех формах и подробностях», что является необходимым при передаче социального опыта подобным образом» [8, с. 15-16].

Такие элементы человеческой истории, как коммуникация, нормы взаимодействия, празднование, формы наследования информации, символизация и прочее, -все они становятся богатством общества только в качестве зафиксированного тем или иным способом опыта. И, конечно же, фиксация социально значимого опыта происходит в рамках определённых, конкретно-исторических норм, а не посредством простой безотносительной сакрализации. Так, «... канон можно определить и как перенос коренящегося в сфере права идеала обязательности и верного следования на всю центральную область письменной традиции. Обряд и право имеют то общее, что они задают человеческой деятельности строгие рамки предписанного и ставят действующего в положение <«еси^ш», который должен «следовать»» [1, с. 113].

Важно отметить, что религия воспроизводит культурные нормы на различных этапах развития общества, и помимо того - в различных его модификациях, являясь, таким образом, утверждающей единство общественного развития в противо-

положность особенностям, например, фиксирующимся на уровне коммуникативной памяти, определённой Ассманом в качестве одной из разновидностей и форм памяти. Она может не только соединять, но и разделять, так как в данной форме фиксируется лишь недавнее прошлое. Правда, при этом всегда происходит своего рода «компенсация» такого положения вещей за счёт фиксации достижений культурного развития в религии как одной из самых устойчивых форм культурной памяти, функционирующей на каждом этапе развития человеческого общества.

Наконец, не менее важно отметить, что на сегодняшний день благодаря вненациональному статусу всех мировых религий и общему характеру передаваемых ими ценностей, религия как форма духовно-практического освоения действительности обеспечивает ретрансляцию культурных норм и достижений социального опыта на подлинно наднациональном уровне - на уровне рода человеческого. Это означает, что религия может рассматриваться как один из самых действенных механизмов социально-культурной преемственности.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Ассман Ян. Культурная память: Письмо, память о прошлом и политическая идентичность в высоких культурах древности / Пер. с нем. М.М. Сокольской. - М.: Языки славянской культуры, 2004. - 368 с.

2. Рагозина, Т. Э. Культурные нормы как формы развития истории: норма versus стереотип / Т. Э. Рагозина // Современные проблемы гуманитарных и общественных наук. - Воронеж : ВГУИТ, 2015. - Вып. 4. - С. 127-136.

3. Рагозина Т. Э. Культура: термин и понятие - путь парадигмы / Современные проблемы гуманитарных и общественных наук [Текст] // ФГБОУ ВО «ВГУИТ». - Вып. 3 (20). - Воронеж: Издательско-полиграфический центр «Научная книга», 2018. - С. 67-78.

4. Рагозина Т. Э. Проблема «начала» культуры в зеркале редукционизма / Современные проблемы гуманитарных и общественных наук [Текст] : Серия «Духовная жизнь общества и человека: история и современность» / ФГБОУ ВПО «Воронеж. гос. ун-т инженер. тех-нол.». - Воронеж: «Научная книга», 2016. - Вып. 3(11). - С. 107-117.

5. Рагозина Т. Э. Культура как явленная метаморфоза первичной реальности / Культура и цивилизация (Донецк). - ГОУВПО «ДонНТУ». - Донецк, 2015. - Выпуск № 1-2 (2). - С. 7-25.

6. Триль Ю. Н. Ритуал в традиционной культуре // Известия Российского государственного педагогического университета имени А. И. Герцена: аспирантские тетради. - Санкт-Петербург, 2008. № 27 (61). - С. 263-268.

7. Бондырева С.К., Колесов Д.В. Традиции: стабильность и преемственность в жизни общества. - М.: МПСИ, Воронеж: НПО «МОДЭК», 2004. - 280 с.

8. Угринович Д. М. Обряды. За и против - М.: Политиздат, 1975. - 175 с.

N. P. Volyanskiy

(graduate student of the department of philosophy) SEI HPE «Donetsk National Technical University» (Donetsk, Donetsk People's Republic) E-mail: sheeeeerlock@,gmail.com RELIGION AS A FORM OF CULTURAL MEMORY AND MECHANISM OF SOCIO-HISTORICAL CONTINUITY Annotation. The article discusses the characteristics of religion as a way of spiritual and practical mastering of reality, acting as a form of social connection of individuals and one of the mechanisms ensuring the preservation and development of society - a form of cultural memory. Religion is considered by the author as one of the most important socio-historical forms of conservation and relay of social norms.

Key words: religion, a way of mastering reality, a form of social connection, social relations, cultural memory, continuity mechanism.

Поступила в редакцию 7 декабря 2019 года