CC BY
35УДК 130.2
Д. Д. Овсяникова
(аспирант кафедры философии) Донецкий национальный технический университет (г. Донецк, Донецкая Народная Республика) E-mail: dareyos@list.ru
ИСТОРИЧЕСКАЯ ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ В КОНТЕКСТЕ ПРОБЛЕМЫ КУЛЬТУРНЫХ НОРМ
Аннотация. В статье исследуются особенности реализации механизмов сохранения значимого социального опыта и выработки форм исторической преемственности в свете проблемы культурных норм. Феномен культурных норм анализируется в качестве фактора, обусловливающего осуществление социально-исторической преемственности как противоречивого свойства, обеспечивающего, с одной стороны, развитие социокультурного целого, и с другой - сохранение его тождественным самому себе.
Ключевые слова: культурная память, культурные нормы, формы и механизмы преемственности.
Т /• и XJ
Культура, аккумулирующая в себе значимым социальный опыт, возникающий в результате человеческой деятельности, нацелена на его фиксацию и трансляцию с тем, чтобы, учитывая все происходящие в обществе изменения, обеспечить воспроизводство основных проявлений социальной жизни. Процесс преемственности, сохраняющий в памяти культуры тот важный опыт прошлого и настоящего, который следует передать будущему, позволяет социальному целому, с одной стороны, создавать новые материальные условия существования и вырабатывать способы внутриобщественного взаимодействия, а с другой, в то же время воспроизводить себя на каждом этапе собственного развития, сохраняя неизменными свои сущностные характеристики. Проблема осмысления особенностей организации и содержания ценного опыта, позволяющего осуществлять сохранение целостности человеческого общества в истории, а также противоречивый характер самого процесса культурно-исторической преемственности обусловливают важность исследования его механизмов и форм реализации, фиксируемых в современной литературе понятием культурной памяти.
Введением термина «культурная память» в научный оборот философская мысль обязана Юрию Лотману - основоположнику структурно-семиотического подхода в изучении культуры.
В своих работах Ю. М. Лотман, понимая культуру в качестве знаковой системы, определяет её как «совокупность всей ненаследственной информации, способов её организации и хранения»: социально значимый опыт подлежит кодированию и переходит на хранение с тем, чтобы при определённых условиях быть вновь актуализированным [1, с. 395]. Так, культура как память реализует себя в качестве «текста» - сохраняемого и передаваемого закодированного сообщения, выраженного в некотором памятнике культуры - письменном источнике, обряде, ритуале и т. д. Помимо этого, подчеркивая надындивидуальный характер культуры, автор представляет её системой коммуникации, что также в обязательном порядке предполагает наличие общей памяти, поскольку без общей памяти невозможно существование общего языка [1, с. 616].
Тем не менее, рассматривая культурную память исключительно в рамках зна-ково-символической плоскости бытия культуры, Ю. М. Лотман тем самым сузил применимость разрабатываемого понятия.
В статье «Проблема культурной памяти как способ рефлексии над социальной формой» Т. Э. Рагозина ставит задачу реконструировать представление о культурной памяти, очистив облик исследуемого феномена от специфических частностей семиотического подхода: «будучи социальной по своей природе и надындивидуальной по форме своего бытия, функционируя в качестве негенетического механизма отбора, сохранения и передачи социально значимого опыта, культурная память выступает как способ сохранения прошлого в настоящем и, следовательно, как условие преемственности исторического процесса и единства человеческого рода» [4, с. 45].
Рассматривая культурную память в качестве одного из основополагающих принципов, обусловливающих осуществление общественной жизнедеятельности, Т. Э. Рагозина в стремлении выработать всеобщее понятие культурной памяти, обращается к марксистской методологии, благодаря которой в исследовании автора культурная память осмысливается атрибутивным свойством общества как «органической системы»: «Культурная память есть не что иное, как объективно существующее противоречивое свойство, выражающееся в способности социокультурного организма воспроизводить себя в своей тождественности, всеобщности, инвариантности и одновременно продуцировать в себе самом (внутри себя) различие, особенность, изменчивость. Причём важно понимать, что это - не разные свойства, а именно одно свойство, ... - свойство целостности развивающегося во времени социокультурного организма» [2, с. 14].
Формирование всеобщего понятия, фиксирующего сущностные характеристики феномена культурной памяти, позволяет выработать ориентир для анализа частных, конкретно-исторических форм выражения данного феномена. Представляя собой механизм сохранения и передачи важного социального опыта, культурная память воспроизводит его на каждом этапе развития общества в различных формах, адекватных конкретным сферам человеческой деятельности: в сфере религии такими формами культурной памяти выступают обряд и канон, в политической и социальной сфере - нормы морали и права, в науке - идеи, понятия и теории, в рамках искусства - представления о художественном образе.
Однако такое представление порождает вопрос о том, какими качествами должен обладать сам социальный опыт для того, чтобы обусловить возможность своего сохранения и трансляции.
Движимые различными потребностями, стремлениями и целями, человеческие индивиды вынуждены согласовывать собственные действия с другими участниками коллективной жизни, что детерминирует необходимость выработки механизмов регуляции общественной жизнедеятельности - норм социального взаимодействия (читай - «культурных норм»).
Культурные нормы формируются как некий образец деятельности, устанавливающий структурные рамки в диапазоне между запретом и идеалом: фактически весь социальный опыт, вырабатываемый обществом, не только имманентно содержит в себе представления о норме, но является результатом реализации механизма упорядочивания в процессе общественного взаимодействия. Так, нормы культуры выступают, с одной стороны, в качестве результата общественной жизни, а с другой - его условия, поскольку именно упорядоченность человеческой деятельности,
порождающая возможность для последовательности и поступательности развития общества, является основанием исторического процесса - т. е. необходимой предпосылкой осуществления преемственности в культуре и обществе.
Т. Э. Рагозина в статье «Культурные нормы как формы развития истории: норма versus стереотип» через противопоставление культурных норм и стереотипов выделяет характерные отличительные особенности в портрете феномена культурных норм. Автор, обращаясь к проблеме сущности норм культуры, осмысливает их внутренне противоречивую социальную природу: «в них оказываются свёрнуты, с одной стороны, общественные отношения, являющиеся всеобщими формами (структурными рамками), в которых протекает общественно-историческая деятельность людей, а с другой - сама живая деятельность индивидов, обуздываемая нормами и приводимая в согласие с этими структурными рамками» [3, с. 132].
Подчеркивая объективный способ существования культурных норм, Т. Э. Рагозина указывает на то, что первоначально они реализуются, не представляя прямо и непосредственно «сознательные намерения людей, объединённых совместной деятельностью и обстоятельствами жизни», а являются опосредованным результатом их деятельности [3, с. 132].
Продолжая нить рассуждения, предложенную автором, можно предположить: если с одной стороны, выработка и реализация норм культуры является необходимым условием осуществления деятельности общества, но при этом, с другой - их формирование происходит, минуя сознание участников культурно-исторического процесса, то передача культурных норм, становящихся обязательным элементом человеческой истории, возможна только через фиксацию конкретно-исторического опыта, служащего их отражением и выражением. В конечном итоге, требующий сохранения «ценный социальный опыт» - это именно тот, который способен диктовать и устанавливать (продуцировать) границу между запретом и разрешением, высветить рамки, обозначенные нормами культуры в процессе создания устойчивых условий общественной жизнедеятельности.
Фиксированные моменты прошлого, сворачиваясь в формализованную структуру, воспроизводятся на новых этапах исторического развития, становясь постулированным образцом и очевидным для сознания руководством деятельности, аккумулирующим в себе представления о норме - формами культурно-исторической преемственности. Как пишет об этом Т. Э. Рагозина: культурные нормы, получая осмысление лишь задним числом, приобретают «своё формализованное выражение ... в рационально оформленных нормах морали, права, искусства, науки, производства и т. д.» [3, с. 132].
При этом еще одна существенная характеристика феномена культурных норм проявляется в том, что являясь «коллективно отлаженным механизмом и формой совместной деятельности людей», культурные нормы в силу своей текучей структуры обнаруживают способность к развитию, «которая изменяется вместе с самой общественной деятельностью» [3, с. 134]. Изменение культурных норм влечет за собой привнесение новых черт существующим формам или выработку новых форм культурно-исторической преемственности. В конечном итоге нормы культуры -сам факт их наличия и реализации - обеспечивают устойчивость деятельности людей и, воспроизводясь в качестве механизма культурной памяти, способствуют сохранению целостности общества; в то же время способность к изменению, заложенная в самой структуре культурных норм, становится фактором, продуцирую-
щим развитие социального организма. Опираясь в том числе на указанные функции и качества культурных норм, социально-историческая преемственность осуществляет себя как противоречивое свойство, обусловливающее, с одной стороны, развитие социо-культурного целого, и с другой, сохранение его тождественным самому себе.
Таким образом, формирование устойчивых условий для осуществления деятельности - первостепенный фактор, влияющий на существование и развитие общества, что предопределяет необходимость возникновения механизмов, сохраняющих и воспроизводящих рамки, формализующие социальную жизнедеятельность. Так, культурные нормы - неотъемлемая, имманентная процессу общественного развития составляющая, выражающая в себе суть специфической особенности человеческого общества. В то же время, будучи неосознаваемыми на первых этапах своей реализации, нормы культуры нуждаются в формализованном, рационально осмысливаемом выражении, обеспечивающем их фиксацию и воспроизведение - в данном качестве и выступают всеобщие формы культуры (такие как ритуал, канон, нормы морали и др.), вырабатываемые обществом как способ сохранения и трансляции системы регуляции человеческой деятельности.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Лотман, Ю. М. Семиосфера / Ю. М. Лотман. - СПб. : «Искусство - СПБ», 2010. -704 с.
2. Рагозина, Т. Э. Культурная память versus историческая память / Т. Э. Рагозина // Наука. Искусство. Культура. Научный рецензируемый журнал. - БГИИК. - Белгород, 2017. - Выпуск 3 (15). - С. 12-21.
3. Рагозина, Т. Э. Культурные нормы как формы развития истории: норма versus стереотип / Т. Э. Рагозина // Современные проблемы гуманитарных и общественных наук. -Воронеж : ВГУИТ, 2015. - Вып. 4. - С. 127-136.
4. Рагозина, Т. Э. Проблема культурной памяти как способ рефлексии над социальной формой / Т. Э. Рагозина // Культура и цивилизация (Донецк). - ГОУ ВПО «ДонНТУ». - Донецк, 2017. - Выпуск № 1 (5). - С. 42-55.
D. D. Ovsianikova
(Graduate student) Donetsk National Technical University (Donetsk, Donetsk People's Republic) E-mail: dareyos@list.ru
HISTORICAL CONTINUITY IN THE CONTEXT OF THE PROBLEM OF CULTURAL NORMS
Annotation. The article examines the mechanisms ofpreserving and reproduction of social experience. The phenomenon of cultural norms is analyzed as a cause of socio-historical continuity. The author considers continuity as a contradictory property, which keeps the society identical to itself and ensures its development at the same time.
Key words: cultural memory, cultural norms, forms and mechanisms of continuity.
Поступила в редакцию 12 мая 2019 года
