CC BY
277
УДК 811.111
М. Р. Галиева
канд. филол. наук, доц., зав. каф. лингвистики и английской литературы Узбекского государственного университета мировых языков (УзГУМЯ), Ташкент; e-mail: [email protected]
РЕЛИГИОЗНОЕ СОЗНАНИЕ В ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА
В статье рассматривается проблема взаимодействия языка, религии и культуры, освещается историческое влияние религии на культуру и язык, обсуждаются различные подходы к изучению взаимосвязи языка и религии, обосновывается актуальность теолингвистики как лингвистической дисциплины, выдвигается тезис о том, что теолингвистические исследования не ограничиваются функционально-стилистическим изучением религиозного языка, но также включают проблемы, связанные с отражением религиозной картины мира в системе языка и дискурсе.
Ключевые слова: религия; язык; культура; художественный текст; тео-лингвистика; религиозная картина мира.
Galieva M. R.
Ph.D., Ass. Prof., Head of Linguistics and English Literature Department, Uzbekistan State University of World Languages (UzSUWL), Tashkent; e-mail: [email protected]
RELIGIOUS CONSCIOUSNESS IN THE LANGUAGE WORLD PICTURE
The article deals with the problem of correlation of language, religion and culture, highlights historical impact of religion on culture and language, discusses different approaches to the studies of language and religion. The main assumption of the research is that theolinguistic investigations are focused not only on functional-stylistic study of religious texts but also include problems of the reflection and verbalization of religious world picture in the language system and discourse.
Key words: religion; language; culture; fictional text; theolinguistics; religious world picture.
Религия как особая форма мировоззрения и мировосприятия является одной из неотъемлемых составляющих культуры. Это объясняется тем, что религия как часть культуры занимает особое место в системе духовных ценностей. Религия всегда оказывала и продолжает оказывать огромное влияние на культуру, охватывая все ее сферы: архитектуру, искусство, живопись, музыку, науку, литературу, этику, этикет, эстетику и др. Так, зарождение первобытных религий (анимизма,
фетишизма, тотемизма) способствовало появлению первых наскальных рисунков, скульптур, которые создавались с магической целью воздействовать на изображение. Первые ритуалы и обряды также были связаны с мифолого-религиозными представлениями (вызывание дождя, прошение милости какого-либо божества, захоронение усопших с предметами, предназначавшимися помочь им умилостивить духов).
Как отмечается в теоретической литературе по истории религий [9; 12; 14], в течение всей истории человечества религия была источником творческого вдохновения для искусства. Любая религия приводила к расцвету архитектуры (египетские пирамиды, мечети, церкви, монастыри, буддистские ступы, синагоги и т. д.). Стиль каждого культового сооружения строго подчиняется религиозным требованиям. Например, ступа, являющаяся местом паломничества в буддизме, состоит из пяти частей, символизирующих пять элементов: землю, воду, огонь, воздух и эфир, т. е. пустоту, означающую нирвану, и имеет полусферическую ось, символизируя гору Меру - центр Вселенной.
Ряд религий (в основном индуизм, буддизм и греко-римская) оказали влияние на становление скульптуры (статуи Будды, олимпийских богов). Наиболее значительных результатов скульптура достигла в Греции и в Риме, где каждый сюжет или персонаж находил свои проекции в скульптуре (статуи Зевса, Афины, Марса, Афродиты и др.).
В эпоху Ренессанса наибольшего расцвета достигли живопись, мозаики, фрески. Сюжеты из христианских преданий и античной мифологии легли в основу большинства произведений таких выдающихся художников, как Микеланджело, Рембрандт, Караваджо, Рафаэль, Леонардо да Винчи.
Религия также оказала влияние на развитие музыки и танца. Христианские мотивы вошли в произведения известных композиторов классической музыки («Реквием» Моцарта, «Аве Мария» Шуберта, «Мисса Солемнис» Бетховена, «Магнификат» Баха др.). Индуизм повлиял на возникновение духовной мелодии (рага) и особого музыкального ритма (тала). В африканском вуду распространено выстукивание, вызывающее танец в состоянии транса. Танец призывает божества и заставляет их вселиться в верующих во время транса. В индуизме танец вообще рассматривается как божественное действие и выражает чувства богов. Так, Шива, один из главных богов индуизма, именуется царем танца (Натараджа), символизируя в танце движение Вселенной.
Многие мифолого-религиозные легенды, сюжеты, мотивы используются в качестве прецедентных текстов в художественной литературе («Божественная комедия» Данте, «Потерянный рай» Дж. Милто-на, «К востоку от Эдема» Дж. Стейнбека, «Код да Винчи» Д. Брауна, «Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова и др.).
Всё вышесказанное свидетельствует о тесных связях религии и культуры. Религия одновременно воздействует на культуру и является ее неотъемлемой частью, пронизывая практически все сферы жизнедеятельности человека: бытовую, социальную, общественно-политическую, культурную, психологическую и др.
Несмотря на то, что язык и религия являются, по определению Н. Б. Мечковской, «полярными противоположностями» [10], они всегда находились в тесных взаимоотношениях. Тема языка, точнее, глоттогенеза (происхождения языка и речи), причины языкового расхождения затрагиваются во многих ранних религиях и мифах, в которых выдвигается божественная теория происхождения языка. Так, например, в египетской мифологии творение языка и письма приписывается Тоту - богу мудрости, в индуистской - богине Вач, в шумеро-аккадской - Набу, в скандинавской - Одину, в филиппинской - Лумавиг и т. д. Согласно библейской легенде, человек получил дар слова от самого Бога в качестве высшего дара, отличающего его от других существ, в том числе от ангелов, не справившихся с задачей именования (см. Бытие 2:19).
Многие исследователи [6; 7; 10; 13] подчеркивают тот факт, что появление грамматики или, вернее, языкознания, было продиктовано, прежде всего, религиозными нуждами с целью закрепления, сохранения и передачи языка канонизированных сакральных текстов и религиозных знаний, и только с течением времени языкознание приобрело светский характер.
Осознание тесной взаимосвязи триады язык - культура - религия привело к зарождению в недрах антропоцентрического подхода сравнительно нового лингвистического направления - теолингвистики, науки, «возникшей на стыке языка и религии и исследующей проявления религии, которые закрепились и отразились в языке» [4].
В настоящее время в языкознании сложилось несколько подходов к изучению проблемы взаимодействия языка и религии.
Наиболее разработанным является функционально-стилистический подход к исследованию религиозного языка. Ряд исследователей
подчеркивает необходимость выделения в системе функциональных стилей особого функционального стиля - религиозного [8; 11; 19; 21]. В рамках изучения религиозного стиля описаны языковые характеристики религиозного языка, композиционные и лексические особенности религиозных речевых жанров: проповеди, молитвы, исповеди, катехизиса, церковного послания, притчи, откровения, языка религиозных песен и гимнов и др.
Следующий подход связан с изучением и описанием особенностей религиозной коммуникации. Исследования, выполненные в русле данного подхода, ведутся в основном в двух направлениях. В рамках дискурсивного [2; 5] изучаются особенности религиозного дискурса на материале литургического, молитвенного, исповедального и других типов религиозного дискурса. С позиций религиозной коммуникации [3] исследуются особенности речи верующих в разных коммуникативных ситуациях, выходящих за рамки религиозной сферы, а также функционирование религиозно маркированной лексики в повседневном речевом общении.
Таким образом, краткий обзор теоретического материала показывает, что значительное количество работ посвящено изучению религиозного стиля и религиозной коммуникации. Во всех перечисленных работах рассматриваются фонетические, грамматические, лексические, стилистические особенности религиозного языка. Кроме того, данные работы выполнены на материале религиозных текстов, в основном христианских.
Вместе с тем, на наш взгляд, существует и другое направление, исследующее отражение религиозного сознания в языковой картине мира. Другими словами, религиозно маркированные единицы и их концептуальная значимость в репрезентации языковой картины мира рассматриваются на материале различных текстов (художественного, публицистического, политического и т.д.). Данное направление является менее разработанным. Это обусловлено, на наш взгляд, во-первых, сложностью объекта исследования, а во-вторых, тем, что многие лингвисты, изучающие проблему взаимодействия языка и религии, не выделяют данную проблему в качестве самостоятельного раздела языкознания и ограничиваются ее исследованием в рамках какого-либо одного лингвистического направления: лексики, фразеологии, стилистики, сопоставительной лингвистики,
коммуникативной лингвистики, лингвокультурологии, лингвокон-цептологии. Однако, на наш взгляд, данные исследования следует вести в русле самостоятельной междисциплинарной лингвистической науки - теолингвистики.
Как уже отмечалось, религия формирует особенный образ восприятия, нравственное сознание того или иного народа, его духовный и национальный взгляд на окружающую действительность, которые складываются в своеобразную религиозную картину мира. Вербали-зуясь средствами языка, религиозная картина мира становится культурным наследием народа и отражается в языковой картине мира.
В связи с этим, как уже отмечалось, особенно актуальным становится изучение отражения религиозного сознания в языковой картине мира. Теолингвистика как самостоятельный раздел языкознания может как включать рассмотренные выше подходы к изучению религиозного языка, так и ориентироваться на исследование проблемы языка и религии, используя при этом достижения ряда смежных лингвистических наук: лингвистики текста, когнитивной лингвистики, социолингвистики, коммуникативной лингвистики, лингвокультуроло-гии и др.
Одним из аспектов теолингвистики, на наш взгляд, является исследование межуровневой вербализации религиозно маркированных языковых явлений. Как показал анализ языкового материала, языковые средства, вербализующие религиозную картину мира, представлены разноуровневыми языковыми единицами:
• лексическими:
Armageddon, Apocalypse, Messiah, Satan, Hallelujah, Eden, Golgotha, gehenna, ariel;
• словообразовательными:
Gospel, Crucifixion, godforsaken, Christendom, Christmas, godfather, godsend, godlike;
• словосочетаниями:
Holy Ghost, Word of God, Ten Commandments, Mosaic law, Blessed night, Christmas Eve;
• фразеологическими:
а thorn in the flesh; а wolf in sheep's clothing; the apple of an eye; the salt of the earth; forbidden fruit; sour grapes; a drop in the bucket;
• паремиологическими:
an eye for an eye, a tooth for a tooth; for everything there is a season; the spirit is willing but the flesh is weak; many are called but few are chosen; love of money is the root of all evil.
Одними из наиболее разработанных в ряду вышеупомянутых языковых единиц являются фразеологические единицы библейского происхождения. Несмотря на преимущественно интернациональный характер библеизмов (alpha and omega, vanity of vanities, twinkling of an eye, daily bread), их отбор в каждом языке происходит под влиянием экстралингвистических факторов (время появления библейских переводов; конфессиональная принадлежность; национальное мировосприятие; политический строй), вследствие чего происходит переосмысление и интерпретация сюжетов Библии и акцентирование тех или иных образов. Так, в каждом языке выявляется своеобразный набор библейских фразеологических единиц, не имеющих эквивалентов в другом языке:
англ.: Adam's ale (вода), to entertain the angel unawares (принимать гостя, не зная о его высоком статусе), to fall on stony ground (быть безрезультатным, бесплодным), having itching ears (быть падким до новостей);
рус.: не от мира сего, злоба дня, сотворить себе кумира, и возвращается ветер на круги своя.
Кроме того, несмотря на единые истоки (например, библейская легенда об Иове), каждый язык характеризуется своеобразным набором библейских фразеологических единиц. Как показал анализ языкового материала из книги Иова, в оба языка вошли следующие фразеологические единицы:
as poor as Job - нищий, как Иов;
the Lord gave and the Lord has taken - Господь дал, Господь и взял; to lie down with kings and counselors - опочить с царями и советниками; to grope in the darkness - ходить во тьме [1].
Однако библеизмы, вошедшие в английский язык из этой книги, по сравнению с русскими являются более семантически емкими, что в свою очередь способствует количественному расхождению и созданию целого ряда библеизмов, не имеющих эквивалентов в русском языке:
as patient as Job - терпеливый человек;
Job's comforter - горе-утешитель;
Job's news - печальные новости;
Job's post - человек, приносящий дурные вести;
the root of the matter - суть дела;
as the sparks fly upward - неизбежно, неотвратимо.
Другим перспективным аспектом теолингвистики является исследование религиозных концептов, т. е. концептов, принадлежащих религиозной сфере и являющихся аксиологически значимыми для религиозной ментальности: God, Heaven, Faith, Hell, Sin, Life и др. Как показал анализ языкового материала, многие религиозные концепты в настоящее время охватывают не только религиозную сферу, но и светскую, сохраняя при этом религиозную маркированность: Devil, Sin, Life, Death, Goodness, Evil и др.
Так, анализ концепта Heaven показал, что понятийное ядро лексемы-номинанта heaven представлено значениями, формирующими две когнитивные модели, построенные по принципу бинарности: религиозная (рай - вечное блаженство) и светская (рай - условия жизни). Религиозная когнитивная модель представлена значениями, отражающими религиозные представления о месте вечного счастья:
Heaven - in some religions, the place, sometimes imagined to be in the sky, where God or the gods live and where good people are believed to go after they die, so that they can enjoy perfect happiness [15]; a dwelling place of perfect happiness for the soul after death [18].
Светская модель представлена значениями, отражающими счастливое или радостное эмоциональное состояние человека: heaven -a situation that gives you great pleasure:
I just lay in the sun for a week and did nothing - it was heaven [15]; a place or state of supreme happiness, an often imaginary place or state of utter perfection and happiness [18].
Исследования религиозных концептов могут также проводиться в сопоставительном плане на материале различных языков. При сопоставительном изучении становится возможным установить универсальные концепты, объединяющие представителей различных лингвокультур и присутствующие во всех религиях, а также набор дифференциальных концептов, отражающих особенности вероучения и религиозно-национальной ментальности.
Одними из наиболее интересных и перспективных являются исследования, проводимые в свете лингвистики текста, а именно в области теории интертекстуальности. Это обусловлено тем, что многие религиозные, в частности библейские, коранические выражения, тексты, легенды используются в художественном тексте в качестве прецедентных текстов. Как показал анализ языкового материала, религиозно маркированные языковые единицы, заключающие в себе как концептуальную, так и культурную информацию являются одним из основных сигналов интертекстуальности. Особенностью прецедентных текстов религиозного происхождения считается их способность в лаконичной форме представить развернутую концептуальную информацию, одновременно способствуя порождению новых контекстуальных смыслов. Для иллюстрации сказанного выше рассмотрим следующий пример:
They were grimly hanging on. They didn't like to give in. They didn't like to own up that they were through. For twelve years, now, they had been "free" people living a "full and beautiful life". And America for twelve years had been their anathema, the Sodom and Gomorrah of industrial materialism [17, p. 226].
Использованные в художественном тексте топонимы библейского происхождения Sodom and Gomorrah отсылают сознание читателя к библейскому тексту и активизируют прецедентную ситуацию, связанную с гибелью Содома и Гоморры. Согласно библейской легенде, население этих городов погрязло в разврате, блуде, пьянстве и, несмотря на предупреждения свыше, не желало избавляться от своих пороков. В итоге, Бог покарал их и данные города были уничтожены [16]. Поэтому ситуация, связанная с гибелью Содома и Гоморры, выступает «эталоном» греховности и порочности. Дифференциальные признаки данной прецедентной ситуации (греховность, безнравственное и порочное поведение, бездуховность, вседозволенность, нераскаянность) становятся универсальными и могут приписываться другой аналогичной ситуации в тексте. Используясь в художественном тексте, интертекстуальные включения Sodom and Gomorrah сохраняют не только свои изначальные коннотации, но и приобретают новые ассоциации, что в свою очередь повышает их когнитивный потенциал. Так, в рассказе, где они использованы, повествуется о паре идеалистов, которые хотят жить духовной, свободной жизнью и ищут такую
жизнь в Париже, Венеции, Риме. После двенадцати лет странствий, герои рассказа вынуждены вернуться в Америку, которая, по их мнению, является страной безнравственной и бездуховной, ассоциируясь у них с Содомом и Гоморрой.
Одной из наиболее широко представленных в языковой системе языковых единиц, в семантике которых присутствуют религиозные, культурно-исторические и символические значения, являются различного рода онимы:
• антропонимы (Samson - силач; Judas - предатель, иуда; Samaritan - добрый человек; Solomon - мудрый человек);
• топонимы (Babylon, Sodom, Gomorrah - символы разврата, безнравственности; Golgotha - центр, ось мира);
• фитонимы (lily - чистая, девическая любовь; rose - символ пролитой Христом крови; olive - символ мира с Богом после потопа);
• зоонимы (snake - змей искуситель; dove - мир, добродетель, чистота);
• числительные (три - святая Троица, десять - заповеди Моисея; 12 - число апостолов);
• цветообозначения (white - невинность, чистота; red - огонь, Святой Дух; black - литургия, смерть).
Наиболее интересным в языковом плане представляется исследование религиозно и символически маркированных единиц в художественном тексте. Используясь в художественном тексте, данные языковые единицы органично вплетаются в текст в качестве аллюзии и сохраняют свою символическую функцию, которая заключается в их способности ассоциироваться с внутренними и внешними психологическими характеристиками, моральными качествами определенного человека. Другой особенностью функционирования религиозно маркированных символов является то, что они основаны на механизме концептуальной интеграции, которая состоит в том, что ассоциативные связи между антропонимом и сущностными характеристиками его носителя сливаются в одно целое, т. е. приобретают способность взаимозаменять друг друга. Другими словами, при актуализации одного происходит и актуализация другого. Например, одновременно с высказыванием: «I felt like Judas» [20, с. 202] актуализируется и символическое значение: предательство, и его ассоциативные связи: донос, награда за предательство.
Таким образом, заключая данное исследование, представляется возможным сделать выводы о том, что:
1) изучение проблемы соотношения «язык - культура» не может быть полным без учета религиозного фактора, оказывающего существенное влияние как на культуру, так и на языки представителей различных лингвокультур;
2) исследования проблемы взаимодействия языка и религии ведутся в двух направлениях: в функционально стилистическом (изучающем особенности религиозного стиля) и в теоцентрическом (исследующем отражение религиозно маркированных единиц в языковой картине мира);
3) в теолингвистических исследованиях могут использоваться достижения ряда смежных лингвистических наук: лингвистики текста, когнитивной лингвистики, лингвокультурологии, социолингвистики, коммуникативной лингвистики и др.;
4) религиозно маркированные единицы охватывают не только религиозную сферу, но и светскую, сохраняя при этом религиозную маркированность;
5) языковые средства, вербализующие религиозную картину мира, представлены разноуровневыми языковыми единицами: лексическими, фразеологическими, словообразовательными, паремиологи-ческими, словосочетаниями и текстами;
6) одной из наиболее значимых особенностей религиозной лексики является ее символическая значимость, которая проявляется в содержании большинства антропонимов, топонимов, фитонимов и др.;
7) религиозно маркированные единицы являются концептуально и культурно значимыми; используясь в художественном тексте, они активизируют структуры знаний мифолого-религиозного характера и способствуют раскрытию концептуальной информации.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Англо-русский фразеологический словарь (= English-Russian Phraseological Dictionary) / под ред. А. В. Кунина. - 4-е изд. - М. : Русский язык, 1984. - 944 с.
2. Бобырева Е. В. Религиозный дискурс: ценности, жанры, стратегии (на материале православного вероучения) : автореф. дис. ... д-ра филол. наук. - Волгоград, 2007. - 37 с.
3. Бугаева И. В. Язык православной сферы: современное состояние, тенденции развития : автореф. дис. ... д-ра филол. наук. - М., 2010. - 48 с.
4. Гадомский А. К. Религиозный язык - теолингвистика - языкознание // Ученые записки Таврического национального университета им. В. И. Вернадского. - Симферополь : ТНУ, 2007. - С. 287-292. - (Тр. / ТНУ; Т. 20, вып. 59 (1). Сер. Филология)
5. Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. - М. : Гно-зис, 2004. - 390 с.
6. Кодухов В. И. Общее языкознание. - М. : Высшая школа, 1974. - 303 с.
7. Кондратов Н. А. История лингвистических учений. - М. : Просвещение, 1979. - 224 с.
8. Крысин Л. П. Об одной лакуне в системе функциональных стилей русского языка // Русский язык в школе. - 1994. - № 3. - С. 69-79.
9. Маркина З. А., Померанц Г. С. Великие религии мира. - М. : РИПОЛ, 1995. - 403 с.
10. Мечковская Н. Б. Язык и религия. - М. : ФАИР, 1998. - 352 с.
11. Прохватилова О. А. Экстралингвистические параметры и языковые характеристики религиозного стиля // Развитие и функционирование русского языка. - Волгоград : ВолГУ, 2006. - С. 19-26. (Вестник ВолГУ; вып. 5. Сер. 2. Языкознание)
12. Религия и общество : хрестоматия по социологии религии / авт.-сост. В. И. Гараджа, Е. Д. Руткевич. - М. : Наука, 1994. - 300 с.
13. Реформатский А. А. Введение в языковедение. - М. : Просвещение, 1967. - 544 с.
14. Токарев С. А. Религия в истории народов мира. - 5-е изд. - М. : Политиздат, 1986. - 576 с.
15. Cambridge Advanced Learner's Dictionary / ed. by E. Walter. - Cambridge : Cambridge University Press, 2008. - 1792 p.
16. Chronological Dictionary of Quotations / ed. by E. Wright. - London : Bloomsbury Publishing Ltd., 1994. - 464 p.
17. Lawrence D. H. Odour of Chrysanthemums and Other Stories / вступ. ст. Н. М. Пальцева; коммент. А. И. Полторацкого. - М. : Прогресс, 1977. -292 с. (на англ. яз.)
18. Merriam-Webster's Collegiate Thesaurus / ed. by Inc. Staff Meriam-Webster. -Spriengfield : Meriam-Webster Inc., 1988. - 868 p.
19. Mistrik J. Religiozny styl // Stylistyka. Opole. - 1992. - № 1. - S. 82-89.
20. Murdoch I. Under the Net. - London : Penguin Books Ltd., 1988. - 252 p.
21. Wojtak M. O poszatkach stylu relijnego w polezczyznie // Stylityka. Opole. -1992. - № 1. - S. 90-97.
