CC BY
140
6.11. РЕГЛАМЕНТАЦИЯ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА СОУЧАСТИЕ В ПРЕСТУПЛЕНИИ В ФОРМЕ ПОСРЕДНИЧЕСТВА ВО ВЗЯТОЧНИЧЕСТВЕ
Субачев Алексей Константинович, аспирант. Место учебы: Дальневосточный федеральный университет. E-mail: [email protected]
Аннотация
В настоящей статье автор ставит своей задачей уголовно-правовой анализ преступления, предусмотренного ст. 2911 УК РФ, выявление его сходства с отдельными нормами института соучастия в преступлении с целью установления наличия либо отсутствия оснований для криминализации посредничества во взяточничестве в качестве самостоятельного состава преступления.
Методологической основой исследования является аналогия анализируемых уголовно-правовых норм. При написании работы применялись системно-структурный метод, а также различные виды толкования правовых норм. Кроме того, был использован сравнительный исторический метод.
Нормативную базу исследования составили уголовно-правовые нормы института соучастия в преступлении и нормы об уголовной ответственности за посредничество во взяточничестве.
В эмпирическую базу статьи вошло постановление Пленума Верховного Суда РФ.
Теоретическая основа работы - доктринальные разработки института соучастия в преступлении и посредничества во взяточничестве.
Результаты проведенного исследования позволили сделать вывод о необоснованности криминализации посредничества во взяточничестве в уголовном законе России.
Практическое значение исследования состоит в возможности использования результатов исследования при совершенствовании уголовно-правовых норм, предусмотренных частями 1-4 статьи 2911 УК РФ.
Ключевые слова: посредничество во взяточничестве, соучастие в преступлении, пособничество, соисполнительство.
REGULA TION OF RESPONSIBILITY FOR COMPLICITY IN A CRIME IN THE FORM OF MEDIATION IN BRIBERY
Subachev, Aleksey Konstantinovich, postgraduate student. Place of study: Far Eastern Federal University. E-mail: [email protected]
Annotation
This article is dedicated to the criminal analysis of the crime stipulated the article 2911 of the Criminal Code of Russian Federation, identifying its similarity with single criminal law rules of institute of complicity in crime with the view to determination presence or absence causes for criminalization of mediation in bribery as separate corpus delicti.
The methodology of research is analogy of analyzing criminal law rules. The article was written with applying of system-structural method and different forms of interpretation of criminal law rules. Furthermore, in the article was applied comparative historical method.
The normative basis of the research consists of criminal law rules of institute of complicity in crime and rules that establish responsibility for mediation in bribery.
The empirical base of the research includes the decision of the Plenum of the Supreme Court of Russian Federation.
The theoretical base of the research consists of doctrinal development of the institute of complicity in crime and mediation in bribery.
The results of the study made it possible to conclude that the criminalization of mediation in bribery in the criminal law of Russia is not grounded.
The practical significance of the study is the possibility of using the results of the research while improving the criminal law provisions provided for in parts 1-4 of article 2911 of the Criminal Code of the Russian Federation. Keywords: mediation in bribery, complicity in a crime, aiding, co-perpetration.
Федеральным законом от 04.05.2011 № 97-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия коррупции» действующий уголовный закон был дополнен статьей 2911, предусматривающей ответственность за посредничество во взяточничестве [1].
Объективную сторону рассматриваемого состава преступления составляет непосредственная передача взятки по поручению взяткодателя или взяткополучателя либо иное способствование взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки в значительном размере.
При этом следует отметить, что принципиально новой идею включения ст. 2911 в Особенную часть УК РФ назвать нельзя. Так, УК РСФСР 1960 года содержал ст. 174.1, предусматривающую ответственность за посредничество во взяточничестве [2]. Указанная норма содержала, но не раскрывала понятия посредничества.
При принятии УК РФ 1996 года, законодатель не воспринял модель посредничества как самостоятельного состава преступления. Вместе с тем, возникали проблемы квалификации действий посредника во взяточничестве. По этой причине в п. 8 утратившего силу Постановления от 10.02.2000 № 6 Пленума Верховного Суда РФ было разъяснено, что уголовная ответственность посредника во взяточничестве в зависимости от конкретных обстоятельств по делу и его роли в даче или получении взятки наступает лишь в случаях, предусмотренных статьей 33 УК РФ [3].
Введение новой статьи уголовного закона, тем не менее, не решило проблемы соотношения посредничества во взяточничестве и института соучастия в преступлении.
Так, некоторыми криминалистами посредничество во взяточничестве рассматривается в качестве пособничества [См., например: 4, с. 95; 9, с. 4].
Наиболее обстоятельно данная точка зрения была изложена С.А. Ершовым в своем диссертационном исследовании. По мнению исследователя, посредничество во взяточничестве в содержательном плане тождественно пособничеству [11, с. 134].
В первую очередь, автор отмечает, что буквальное толкование термина «посредничество», под которым понимается «содействие соглашению, сделке между сторонами» [11, с. 134].
Следующим аргументом криминалиста выступает то обстоятельство, что посредник помогает сторонам коррупционной «сделки» осуществить преступление, содействует им в этом, что является прерогативой пособника [11, с. 135].
Далее автор пристально заостряет внимание на Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 31.07.1962 № 9 «О судебной практике по делам о взяточничестве», раскрывающем термин «посредник» через глагол «способствует», что, по мнению ученого, присуще лишь пособнику [11, с. 137-140].
Приведенная выше аргументация криминалиста касается исключительно интеллектуального посредничества. Аналогичной позиции придерживается В.И. Ткачев, допускающий возможность относить способствование достижению или реализации соглашения к таким способам деятельности пособника, как содействие советами, указаниями или предоставлением информации при соответствующем совпадении [15, с. 66].
В то же время, проблема понимания физического посредничества, в том числе и в виде непосредственной передачи предмета взятки, С.А. Ершовым так и не решена. По его мнению, физическое посредничество, с одной стороны, можно рассматривать как соисполни-тельство (в случае участника посредника на стороне взяткодателя - прим. А.С.), поскольку его содержанием является выполнение объективной стороны состава, с другой стороны - посредник содействует лишь технически, фактически выполняя пособническую функцию. Ученый воспринимает любую форму физического посредничества в качестве пособничества, однако критикует редакцию ч. 1 ст. 2911 УК РФ как противоречащую ч. 5 ст. 33 УК РФ, предусматривающей закрытый перечень действий пособника [11, с. 141-142].
До включения в уголовный закон ст. 2911 авторами уже высказывался аргумент о несоответствии действий посредника предусмотренным формам пособничества.
Так, А.А. Аникин полагал, что ни одна из форм пособнической деятельности не заключает в себе действия посредника во взяточничестве, в связи с чем автором было предложено дополнить ч. 5 ст. 33 УК РФ таким способом пособничества, как содействие совершению преступления посредническими действиями [5, с. 18].
О.С. Капинус оценивала квалификацию посредника в качестве пособника как применение уголовного закона по аналогии [12, с. 25].
Не соглашаясь с действовавшей судебной практикой, признававшей посредничество во взяточничестве соучастием в виде пособничества, В.В. Васюков, тем не менее, считал это единственно возможной оценкой действий посредника[7, с. 26].
Критикуя квалификацию действий посредника как соучастие в преступлении, Б.В. Волженкин указывал на наличие в действиях посредника идеальной совокупности преступлений - получении взятки и дачи взятки, в связи с чем криминалист полагал необходимым включение состава посредничества в Особенную часть УК РФ [8, с. 248].
Следует отметить, что пособник не единственная разновидность соучастников, с которым в литературе сравнивают или отождествляют посредника. В частности, И.В. Ткачев допускает, что действия последнего могут соответствовать деятельности организатора в
форме организации преступления или руководства его совершением [15, с. 66].
Точка зрения автора вызывает у нас определенные сомнения. Если лицо организует преступление или руководит его преступлением, даже если он выполняет отдельные посреднические функции, он, тем не менее, выступает в роли организатора, и квалифицироваться его действия должны как соучастие в преступлении в качестве организатора.
По нашему мнению, действия посредника, в зависимости от того, на чьей стороне он действует, должны квалифицироваться как соучастие в виде пособничества в получении или даче взятки или как соисполни-тельство дачи взятки. Данный тезис учитывает любую форму посредничества.
Как было указано ранее, интеллектуальное посредничество проявляется в способствовании достижению или реализации соглашения о получении и даче взятки советами, указаниями, предоставлением информации. Вполне реальны действия посредника, выразившиеся в заранее данном обещании скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы. В этих случаях квалификации действий посредника как пособничество соответствует актуальная редакция ч. 5 ст. 33 УК РФ.
Несколько сложнее обстоит вопрос с физическим посредничеством, которое охватывает и непосредственную передачу предмета взятки, предусмотренную ч. 1 ст. 2911 УК РФ.
Пособник может оказывать содействие совершению преступления в виде устранения препятствий для совершения преступления.
П.И. Гришаев и Г.А. Кригер были солидарны с тем, что перечень способов пособничества, указанный в ст. 17 УК РСФСР 1960 года (советы, указания, предоставление средств, устранение препятствий) охватывает все возможные способы содействия совершению пре-ступления[10, с. 154].
В русском языке слово «препятствие» означает помеху, задерживающую какие-нибудь действия или развитие чего-нибудь, стоящую на пути осуществления чего-нибудь [13, с. 584]. Слово «помеха» определяется как то, что мешает [13, с. 559].
Учитывая приведенную позицию ученых, а также буквальное толкование слова «препятствие», мы полагаем, что такой способ деятельности пособника, как устранение препятствий, охватывает неограниченно широкий круг форм физического содействия совершению преступления, в том числе и физическое посредничество во взяточничестве.
Исключением из данного правила может стать лишь такая форма физического посредничества, как непосредственная передача предмета взятки.
При участии посредника на стороне взяткополучателя его действия следует квалифицировать как соучастие в форме пособничества.
Правовым основанием для подобной правовой оценки выступает норма, содержащаяся в ч. 4 ст. 34 УК РФ, в соответствии с которой лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части Уголовного Кодекса, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника.
Обоснованием указанной нормы выступают не только особенности субъекта преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 290 УК РФ.
А.В. Плужников акцентирует внимание на том, что выполнение объективной стороны получения взятки предполагает нарушение специальных обязанностей, предусмотренных должностными полномочиями лица [14, с. 117].
Поскольку лицо, не наделенное признаками специального субъекта, неспособно выполнить объективную сторону состава преступления, оно также не может причинить вред объекту преступления.
Изложенное свидетельствует о наличии сходства в действиях взяткополучателя и посредника, непосредственно передающего ему предмет взятки, однако это не дает оснований для признания последнего соисполнителем получения взятки.
При этом А.Н. Трайнин справедливо утверждал, что в такой форме, как устранение препятствий совершения преступления, пособничество сближается с исполнением [16, с. 301].
Опираясь на перечисленные выше аргументы, мы полагаем справедливым и законодательно обоснованным воспринимать действия по непосредственной передаче предмета взятки в качестве содействия совершению преступления устранением препятствий. Непосредственное участие должностного лица в процессе получения предмета взятки от взяткодателя создает риск для первого быть уличенным в совершаемом им преступлении. Услуги посредника направлены на снижения возможности установить личность взяткополучателя, затруднение сбора доказательств для привлечения его к ответственности. Наличие указанных рисков при непосредственном получении предмета взятки и есть то препятствие, на устранение которого направлены действия посредника, которые исключают очное взаимодействие взяткополучателя и взяткодателя.
С совершенно иных позиций следует оценивать действия посредника, выступающего на стороне взяткодателя.
В отличие от аналогичных действий, совершенных в пользу взяткополучателя, общий субъект способен выполнить объективную сторону состава дачи взятки.
А.А. Аникин не видел препятствий для квалификации действий посредника как соисполнителя дачи взятки в случаях его участия на стороне взяткодателя, поскольку посредник действует «...в интересах и по сговору...» с взяткодателем [5, с. 18].
При этом отдельные авторы предприняли попытки разграничить составы дачи взятки и посредничества во взяточничестве по такому критерию, как принадлежность имущества, подлежащего передаче в качестве предмета взятки [См., например: 11, с. 134; 17, с. 14; 18, с. 28]. Этой же позиции придерживается и Верховный Суд РФ.
Данный подход был обоснованно подвергнут критике И.В. Ткачевым: уголовный закон не содержит обязательных требований к принадлежности имущества, выступающего предметом взятки [15, с. 65]. И мы с этим согласны.
Однако позиция криминалиста также не кажется нам бесспорной. И.В. Ткачев проводит разграничение между посредником и взяткодателем в зависимости от того, для кого из лиц, участвующих в коррупционной сделке на стороне взяткодателя наступают благоприятные последствия в виде действий должностного лица [15, с. 65].
Подобная точка зрения ранее уже высказывалась Б.В. Волженкиным, который отмечал, что посредник, в отличие от взяткодателя, передает взятку по поручению последнего и не добивается за счет этого каких-либо привилегий, исходящих от поведения должностного лица [8, с. 247].
В то же время, в соответствии с ч. 2 ст. 33 УК РФ, исполнителем преступления признается, в том числе, лицо, непосредственно участвовавшее в совершении преступления совместно с другими лицами (соисполнителями).
Согласимся с В.В. Васюковым, совершенно верно подметил, что «при соисполнении действия каждого могут как полностью воспроизводить собой объективную сторону состава преступления, так и её часть (так называемое соисполнение с техническим распределением ролей или совиновничество)» [6, с. 123].
При этом считаем, что для квалификации действий посредника в качестве соисполнителя не играет решающее значения отсутствие для него прямой выгоды от действий должностного лица. Для признания лица соисполнителем достаточно, чтобы его умыслом охватывалось использование взяткополучателем своих должностных полномочий в пользу другого взяткодателя.
На это, в частности, указывает формулировка ч. 1 ст. 290 УК РФ, согласно которой должностное лицо совершает действия в пользу взяткодателя или представляемых им лиц. Диспозиция нормы под взяткодателем подразумевает лицо, непосредственно передающее предмет взятки, в то время под представляемым лицом следует понимать взяткодателя, являющегося конечным выгодоприобретателем.
В свою очередь, указание в ст. 291 УК РФ на возможность передачи предмета взятки через посредника подразумевает под последним соисполнителя дачи взятки, непосредственно передающего имущество должностному лицу, однако не извлекающим выгоду от преступного поведения взяткополучателя.
Таким образом, по нашему мнению, действия по непосредственной передаче предмета взятки в случае, если посредник действует на стороне взяткодателя, должно расцениваться как соисполнительство в даче взятки.
На основании вышеизложенного, можно сделать следующие выводы:
- ч. 1 ст. 2911 УК РФ дублирует нормы института соучастия в преступления. В зависимости от конкретного способа, посреднические действия могут быть квалифицированы как пособничество или соисполнительство дачи либо получения взятки;
- криминализация посредничества во взяточничестве в качестве самостоятельного состава преступления не обоснована, поскольку уголовно-правовое регулирование посреднической деятельности в достаточной мере осуществляется нормами института соучастия в преступлении.
Список литературы:
1. О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия коррупции. Федеральный закон от 04.05.2011 № 97-ФЗ // Российская газета. № 97. 06.05.2011.
2. Уголовный кодекс РСФСР [Электронный ресурс]: утвержден Верховным Советом РСФСР 27.10.1960.
Документ утратил силу. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
3. О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе: постановление Пленума Верховного суда от 10 февраля 2000 г. / Пленум Верховного Суда РФ // Бюллетень Верховного Суда РФ, 2000. № 4 (документ утратил силу).
4. Актуальные проблемы противодействия коррупционным преступлениям: Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции (19 апреля 2013 г., г. Хабаровск) / В.А. Авдеев, О.А. Авдеева, В.В. Агильдин и др.; под ред. Т.Б. Басовой, К.А. Волкова; Хабаровский краевой суд, Дальневосточный филиал Российской академии правосудия. Хабаровск: ООО Издательство «Юрист», 2013. 200 с.
5. Аникин А.А. Посредничество во взяточничестве. Законность, 2009. № 3. С. 18-20.
6. Васюков В.В. Виды соучастников в уголовном праве России: дис. ... к.ю.н. СПб., 2008. 253 с.
7. Васюков В.В. Понятие посредника и заказчика. Законность, 2006. С. 26-28.
8. Волженкин Б.В. Служебные преступления. М.: Юрист, 2000. 368 с.
9. Гарбатович Д.А. Посредничество во взяточничестве: преобразованный вид пособничества. Уголовное право, 2011, № 5. С. 4-8.
10. Гришаев П.И., Кригер Г.А. Соучастие по уголовному праву. М., 1959. 255 с.
11. Ершов С.А. Пособничество в Общей и Особенной частях УК РФ: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. Ярославль, 2014. 226 с.
12. Капинус О.С. Изменения в законодательстве о должностных преступлениях: вопросы квалификации и освобождения взяткодателя от ответственности. Уголовное право, 2011, № 2. С. 21-26.
13. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений. Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. 4-е изд., дополненное. М.: Азбуковник, 1997. 944 с.
14. Плужников А. В. Соучастие в Преступлении (Проблема соучастия общего и специального субъекта): дис. ... к.ю.н. Москва, 2008. 153 с.
15. Ткачев И.В. Проблемы реализации уголовной ответственности за посредничество во взяточничестве. Уголовное право, 2012, № 2. С. 64-70.
16. Трайнин А.Н. Избранные труды / Составление, вступительная статья докт. юрид. наук, профессора Н. Ф. Кузнецовой. СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2004. 898 с.
17. Яни П.С. Посредничество во взяточничестве. Законность, 2011, № 9. С. 12-18.
18. Яни П.С. Проблемы квалификации посредничества во взяточничестве. Законность, 2013. № 2. С. 2429.
Рецензия
на статью аспиранта кафедры уголовного права и криминологии Юридической школы Дальневосточного федерального университета А.К. Субачева на тему: «Регламентация ответственности за соучастие в преступлении в форме посредничества во взяточничестве»
В действующем уголовном законе России ответственность за посредничество во взяточничестве была установлена Федеральным законом от 04 мая 2011 г. № 97-ФЗ, хотя в прежнем УК РСФСР такое преступление было представлено.
Несмотря на отсутствие специального состава, ответственность за посредничество во взяточничестве поддавалось уголовно-правовой оценке и до введения в закон ст. 2911 УК РФ, но квалифицировалась по правилам института соучастия в преступлении. Установление ответственности за посредничество во взяточничестве в виде самостоятельного состава преступления было воспринято теоретиками неоднозначно. Ученые выражали сомнение в целесообразности введения обозначенной статьи в УК РФ.
Актуальность темы, избранной А.К. Субачевым к исследованию в рамках настоящей публикации, сомнений не вызывает: учитывая особую роль посредника в коррупционной сделке, а также закрепление специальной нормы об ответственности за посредничество во взяточничестве, имеет смысл искать ответ на вопрос о целесообразности дополнения закона статьей 2911 ук РФ.
Автор исходит из предположения, что посредничество во взяточничестве является частным случаем соучастия в преступлении, и производит сопоставление ключевых признаков посреднической деятельности с положениями, отраженными в нормах о пособнике и соисполнителе.
Исследование базируется на материалах актуальных доктринальных разработок института соучастия в преступлении и посредничества во взяточничестве. Не оставил без внимания исследователь и работы тех авторов, кто изучал проблемы уголовно-правовой оценки посреднической деятельности до введения ст. 2911 в УК РФ.
В данной статье заслуживающим внимания в научном отношении представляется предложение автора в вопросе квалификации действий посредника, действующего на стороне взяткодателя.
Интересно изучен и вопрос о целесообразности криминализации посредничества во взяточничестве в качестве самостоятельного состава преступления, по результатам исследования которого аспирант делает вывод об отсутствии оснований для закрепления ответственности за посредническую деятельность в нормах Особенной части УК РФ, поскольку нормы института соучастия в преступлении обеспечивают надлежащее уголовно-правовое регулирование ответственности за посредничество во взяточничество.
Сделанные автором в рецензируемой статье выводы в достаточной мере научно обоснованы, вполне могут представлять интерес для других исследователей. Оформление и содержание статьи отвечает нормативным требованиям, предъявляемым к такого рода работам.
Научная статья Субачева Алексея Константиновича на тему: «Регламентация ответственности за соучастие в преступлении в форме посредничества во взяточничестве» рекомендуется к опубликованию в открытой печати.
Научный руководитель -
д.ю.н., профессор кафедры уголовного права и криминологии Юридической школы ДВФУ Т.Б.Басова
статья прошла проверку системой «Антиплагиат»; оригинальность текста - 92,48%
