CC BY
57
УДК 811.161.1:39
Д.Ш. Харанутова
Бурятский государственный университет
РЕГИОНАЛИЗМЫ ЗАБАЙКАЛЬСКОГО РЕГИОЛЕКТА КАК РЕЗУЛЬТАТ ЯЗЫКОВЫХ КОНТАКТОВ
Статья посвящена проблемам региональной лингвистики и является продолжением работ по описанию региональных особенностей Забайкальского региолекта. Собранный материал показывает, что появление регионализмов неизбежно в полиэтническом регионе, каковым является Республика Бурятия, где русско-бурятское соседство насчитывает три с лишним столетия. Тесные культурно-языковые связи неминуемо приводят к обоюдному заимствованию. В данной работе описаны регионализмы, пополняющие две группы регионализмов Забайкальского региолек-та, в основе образования которых лежат этнокультурные процессы. Доминирующий в регионе русский язык не только обогащается за счет заимствования слов из бурятского языка, но и старается обходиться своими силами: обогащение рядов регионализмов происходит за счет появления новых значений у русских лексем. Деривационные возможности регионализмов рассмотрены на примере нескольких небольших словообразовательных гнезд.
Ключевые слова: региолект, регионализмы, этнокультурные процессы, заимствования, дериват, дериватор, производящее, словообразовательное гнездо, полисемант.
D.Sh. Kharanutova
Buryat State University
TRANSBAIKAL REGIONAL DIALECT AS RESULT OF LANGUAGE CONTACTS
The article is devoted to problems of regional linguistics. It continues authors' work on the description of regional features of the Transbaikal regional dialect. The collected material shows that emergence of regionalisms is inevitable in the multiethnic region of the Republic of Buryatia where the Russians and the Buryats have lived as neighbors for more than three centuries. Their close cultural and language ties inevitably led to mutual borrowings. The article describes regionalisms belonging to the Transbaikal regional dialect which were formed on the basis of ethnic and cultural processes. The dominating Russian language is enriched by borrowings from the Buryat language, but also the enrichment of regionalisms happens due to emergence of new meanings in the Russian lexemes. The derivational possibilities of regionalisms are considered on the example of several small families of words.
Key words: regional dialect, regionalisms, ethnic-cultural processes, borrowing, a derivative, productivity, making, a family of words, a polysemantic words.
Современная русистика характеризуется нарастающим интересом к исследованию региональных вариантов русского языка (А.С. Герд, В.И. Трубинский, В.И. Беликов, Е.М. Оглезнева и др.). В научный оборот вводится понятие региолект, под которым понимается особая форма устной речи, ограниченная определенной территорией своего функционирования [5, с. 22].
К проблемам Забайкальского региолекта (регионального варианта русского языка Забайкалья) обращаются А. П. Майоров, В. М. Егодурова, Д. Ш. Харанутова и др. [8, 9; 7; 21, 19], вышла хрестоматия «Русская разговорная речь Бурятии: тексты в орфографической записи» [13]. На активизацию исследований в области региональной
лингвистики Забайкалья указывают состоявшиеся конференции и выход материалов конференций в сборниках с одноименными названиями: «Языковая картина мира Байкальского региона» [23], «Региональные варианты национального языка» [12].
Наблюдения за русской речью нашего региона делают очевидной ее специфику по сравнению с русской речью в других регионах и указывают на необходимость активизации лексикографической практики. Требуется кропотливая работа для отражения и фиксации постоянно изменяющейся повседневной звучащей русской речи на территории Республики Бурятия.
Безусловно, длительное совместное проживание народов не может обойтись без взаимопроникновения языков и культур. По мнению Е.В. Терентьевой, «если государственное строительство основывается на территориальных, а не национальных принципах, то именно в регионах происходит интенсивный обмен культурными, языковыми и иными ценностями и формируется специфический лингвокультурный «ландшафт» [16, с. 185].
Как известно, региональный ландшафт характеризуется неравномерностью «покрытия»: доминирующие в полиэтническом регионе русский язык и культура стараются обойтись собственными ресурсами. Что касается заимствований из русского языка, то, наверное, уже можно говорить не просто о заимствовании, а об интеграции русизмов [подр. 20, с. 215-224]. Тем не менее следует отметить, что процесс заимствования ни в коей мере нельзя считать односторонним, бурятский язык и бурятская культура, относящиеся к меньшинству, так же работают донорами.
Заимствованные из бурятского языка слова относим к регионализмом, под которыми понимаются отдельные лексические единицы местной разговорной речи [18, с. 4].
Лексические регионализмы, образованные на базе заимствований из бурятского языка, рассматривались в работах Р.Х. Харташкиной [22], К.Н. Матвеевой [10], С.М. Бабушкина [2] и др. Традиционно регионализмы являлись предметом исследований, проводимых в рамках диалектологических изысканий. Регионализмы встречаются в Этимологическом словаре русских диалектов Сибири [1], Словаре говоров старообрядцев (семейских) Забайкалья [15], например, кашарик 'кашарик [кашарик / кашырик], теленок по второму году. То же, что и качарик; см. Бурун" [15, с. 196]. В бурятском языке хашарак 'двухгодовалый телок, двухгодовалый бычок [4, с. 418].
После проникновения в русский язык заимствования из бурятского языка начинают жить полноценной жизнью, о чем свидетельствует их деривационная активность. Например, в словаре говоров старообрядцев (семейских) Забайкалья лексема бурун дается в окружении словарных статей дериватов, образованных от него: бурунка 'корова, которая телится без отела второй год, бурунщик 'работник, ухаживающий за телятами; телятник', бурунщица 'женск. к бурунщик , бурушок 'то же, что и бурун [15, с. 63]. Кстати, в словаре нет помет, указывающих, из какого языка пришли слова бурун, кашарик и др.
По мнению А.П. Майорова, заимствования из бурятского языка не являются экзотизмами, они прочно вошли в речевой обиход носителя русского языка Забайкалья [9, с. 32].
Основной задачей данной статьи является описание регионализмов, пополняющих две группы регионализмов Забайкальского региолекта, в основе образования которых лежат этнокультурные процессы.
Возрождение обычаев и традиций бурятского народа не только вдохнуло новую жизнь некоторым бурятским словам, но и спровоцировало их заимствование русским языком. Заимствование этих слов языком-реципиентом, каковым является русский
язык, сопровождается в некоторых случаях и заимствованием обычаев, которые становятся частью культуры принимающего народа.
Регионализмы, являющиеся результатом этнокультурного взаимодействия русского и бурятского народов, можно разделить на две условные группы. К первой группе относятся заимствованные слова, возвратившиеся в активный оборот в языке-доноре, в нашем случае это бурятский язык, вторую группу регионализмов образуют собственно русские слова, служащие для обозначения какой-то реалии.
Итак, к первой группе слов, получивших второе дыхание, относятся заимствованные русским языком слова милан, Саган убугун, сагаалган (в разговорной речи -сагаловка) и др. [более подр. 21, 19]. Эту группу можно дополнить такими регионализ-мами, как дабан/даван "перевал , духарян 'ритуальный обычай* и др.
Дабаан (в русском дабан, даван): '1) горный перевал; 2) прямое и перен. препятствие' [3, с. 247]. В региональном варианте русского языка лексема даван функционирует в значении «перевал, где необходимо сделать подношение хозяину местности». Этот обычай соблюдается в Бурятии, поэтому слово даван используется в речи без перевода: Мы поехали, подождем вас на даване. В пути два давана, поэтому приедем часа через четыре. Большой популярностью пользуется поговорка «У нас в Бурятии все реки - аршаны, все горы - даваны».
Духарян - ритуальный обычай, соблюдаемый бурятами во время приема гостей: гуляющие, испробовав из рюмки водки (или тарасуна), с добрыми пожеланиями подают ее другим. Лексему духарян также можно отнести к регионализмам, так как употребляется в речи носителей нашего региона без перевода: Не успели начать торжество, как пошли духаряны.
Вторая группа регионализмов малочисленна, ярким представителем этой группы является полисемант костер [подр. 19]. Эту же группу можно пополнить лексемами флажок, брызгать, капать.
Регионализм флажок связан с буддийским обычаем развешивать хии морин 'символический (воздушный) конь'. Хии морин «показывает состояние благополучия человека. С точки зрения буддистов, воодружение хии морин - это не только благодеяние, но и магический обряд» [3, с. 559]. В дни сагаалгана или в некоторых сложных периодах жизни ламы рекомендуют вешать в специально отведенных местах хии морин, носители русского языка часто называют его флажком. В семной цепочке лексемы флажок: '1. Маленький флаг, служащий для сигнализации, для расцвечивания. Сигнальный ф. 2. Кусочек бумаги в виде флага, прикрепленный к булавке, к тонкому стержню, на длинную нить Ф. на карте. Елочные флажки (гирлянда). // прил. флажковый, -ая, -ое. Флажковая сигнализация' [17, с. 856]; в результате метонимического переноса появилось значение - «повязанный символический флажок, показывающий состояние благополучия человека». И в этом значении полисемант флажок употребляется в русской разговорной речи нашего региона: В этом году в каких местах можно развешивать флажки? В прошлом году я ездила развешивать флажки на Лысую гору (дацан на Лысой горе).
Существующая традиция сэржэм ургэхэ 'подносить сэржэм (водку, спирт, молоко, чай) брызганьем' [4, с. 349] изменила семную цепочку глагола брызгать, который имел значение: 1. Разбрасывать брызги, рассеиваться брызгами (каплями); 2. на кого-что и что. Кропить, опрыскивать. Б. на кого-н. водой' [17, с. 61]. В забайкальском регио-лекте глагол брызгать употребляется в значении «подносить сэржэм», где сэржэм: '1. будд. тиб. «сэржэм» (общее название некоторых жидкостей - водка, спирт, молоко, чай, к-рыми совершалось подношение для задабривания духов; 2. водка' [4, с. 210].
Например, На барисане побрызгали молоком. Перед поездкой мы немного побрызгали водкой. Следует отметить, что употребление глагола брызгать в этом значении без уточняющего слова (чем?) имеет значение, что брызгают именно водкой: Перед поездкой мы немного побрызгали. Получил новую должность, надо побрызгать. Кстати, полисемант брызгать имеет деривационное развитие в этом значении, у него имеется производное - брызгание 'обряд поклонения духам, хозяину местности', дериватором является суффикс - ниг.
Глаголу брызгать близок по значению полисемант капать. Механизм образования данного полисеманта тот же, что и у глагола брызгать, но семантика отличается. Капать функционирует в значении «совершить обряд поклонения духам, хозяину местности на малой Родине». У полисеманта капать имеется дериват капание 'обряд поклонения духам, хозяину местности на малой Родине'. Безусловно, обряд «капания» совершается бурятами, но смысл слова понятен носителям русского языка нашего региона: Мы недавно сьездили в деревню, покапали. Прошлым летом всю родню собирали на капанье. Дериваты капание, брызганье иллюстрируют словообразовательную активность регионализмов второй группы, что свидетельствует о жизнеспособности образованных полисемантов.
Деривационной активностью обладают и заимствованные из бурятского языка слова (регионализмы первой группы). Ведь одним из важных показателей вживания заимствованного слова является его умение стать производящим. Небольшие по объему гнезда служат иллюстрацией адаптации регионализмов.
Рассмотрим деривационные возможности регионализмов на примере словообразовательных гнезд с вершинами сагаловка, Сагаалган. От заимствованного сагаалган образовались дериваты сагаалганский 'имеющий отношение к сагаалгану и сагаалить 1. праздновать сагаалган; 2.поздравлять с новогодним праздником по лунному календарю'. Регионализм сагаловка стал производящим для дериватов сагаловский 'имеющий отношение к сагаалгану и сагаловать '1. праздновать сагаалган; 2. поздравлять с новогодним праздником по лунному календарю'. Например,Мы вчерасагаалили (сагаловали) дядю с тетей. Я еще не покупала сагаалганские (сагаловские) подарки.
Таким образом, дублеты сагаалганский / сагаловский и сагаалили / сагаловали имеют в словообразовательном акте разные производящие, подтверждением этому служит и функционирование этих регионализмов: в СМИ употребительны дериваты заимствованного сагаалган, дериваты разговорного сагаловка встречаются только в устной речи. Например, «Сагаалганская пища - это, прежде всего, ритуальная пища, ей придавалось магическое значение, как способной содействовать процветанию и долголетию людей, богатому урожаю и приплоду скота» [14]. Или же «Сагаалганский приветственный жест «золголго» выражает идею преемственности поколений: младший протягивал руки ладонями вверх, выражая готовность воспринять от старшего его опыт, знания и мастерство, а старший на протянутые к нему руки возлагал свои, ладонями вниз» [14].
При рождении слов регионализмы могут испытывать и всевозможные семантические трансформации, например, регионализм ехорить, образованный от заимствованного ёхор 'бурятский национальный танец', чаще используется в разговорной речи не в первом значении «танцевать», а в значении «шумно праздновать, гулять с песнями, танцами» и т.д. Предложение Мы вчера всю ночь ехорили имеет смысл «вчера мы всю ночь шумно отмечали праздник (или какое-либо событие». Новое значение у регионализма-полисеманта ехорить появилось на основе метонимического переноса, и за этим словом, безусловно, стоит не образ бурятского танца ехор, а русского танца с песнями, плясками, частушками.
В разговорной речи частотно употребление однокоренных слов архи «алкогольный напиток», архидачить «Негатив. Пьянствовать вместе со знакомыми, соседями, переходя из одного дома в другой» [6, с. 143], архидашин (архидачин). Вне сомнения, все слова однокоренные, вопросы возникают по поводу деривационных отношений между ними. Существуют ли прямые мотивационные связи у регионализма архидачить с лексемой архи 'водка ? Положительный ответ предполагает, что архидачить образован при помощи интерфикса -дач- и глагольного суффикса -и-. А может, в данном случае сработала другая модель: производящим для архидачить является бурятский глагол архидаха 'пьянствовать, выпивать, употреблять спиртные напитки' [3, с. 82], в этом случае дериватором является интерфикс -ч с суффиксом -и. Интересная ситуация и с архидашин (архидачин): то ли архидашин - это фонетически дооформленное на русский манер архидаашан 'гуляки, кутилы' [3, с.82], то ли это производное от бурятского глагола архидаха 'пьянствовать, выпивать, употреблять спиртные напитки'. В русском языке нашего региона архидашин (архидачин) употребляется в значении «гулянка, вечеринка с распитием спиртных напитков». Вчера у соседей был архидашин. У нас вчера намечался архидашин, но отменился.
Следует отметить, что суффикс -и-, выполняющий в русском языке основообразующую (вер-и-ть, пил-и-ть) и словообразующую функции (крахмал ^ крахмал-и-ть, белый ^ бел-и-ть), легко образует от заимствованных бурятских слов глаголы: ехор ^ ехорить, сагаалган ^ сагаалить, зурхай ^ зурхачить.
Безусловно, словообразование регионализмов требует отдельного разговора. Существует необходимость в выявлении словообразовательных моделей, типов, частотных способов словообразования, выделении основных способов словообразования и т.д.
Итак, «обрастание» русских слов новыми значениями и заимствование слов из бурятского языка - результат тесного контактирования соседствующих народов. Появление новых реалий, возрождение «канувших в лету» обычаев бурятского народа неизменно ведет к заимствованию самих обычаев, которое инициирует появление ре-гионализмов, полноправных членов регионального варианта русского языка Забайкалья, представляющего собой особую систему «языковых ценностей и связей, отражающих не общерусскую, а «свою», региональную картину мира» [11, с. 283]. Выделенные группы регионализмов иллюстрируют этнокультурное взаимодействие русского и бурятского народов и, безусловно, в лингвокультурном «ландшафте» Забайкалья являются одними из самых ярких пятен.
Список литературы
1. Аникин А.Е. Этимологический словарь русских диалектов Сибири. - М. - Новосибирск: Наука, 2000. - 772 с.
2. Бабушкин С.М. Бурятская лексика в русской речи населения Восточной Сибири / С.М. Бабушкин // Вопросы бурятско-русского двуязычия / отв. ред. С.М. Бабушкин. -Вып.2. - Улан-Удэ : Изд-во Бурят. гос. ун-та, 1998. -С. 16-26.
3. Бурятско-русский словарь. В 2 т. Т. 1: А-Н / Л. Д. Шагдаров, К.М. Черемисов. -Улан-Удэ : Изд-во ОАО «Респ. тип.», 2008. - 636 с.
4. Бурятско-русский словарь. В 2 т. Т. 2: О-Я / Л. Д. Шагдаров, К.М. Черемисов. -Улан-Удэ : Изд-во ОАО «Респ. тип.», 2008. - 708 с.
5. Герд А.С. Введение в этнолингвистику. - СПб: Курс лекций и хрестоматия. -2 изд-е., исправл. - СПб: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2005. - 457 с.
6. Дарбанова Н.А. Материалы к словарю экспрессивной лексики говоров старообрядцев (семейских) Забайкалья / Н. А. Дарбанова // Языковые единицы в семантическом
и лексикографическом аспектах: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. Н.А. Лукьяновой. -Новосибирск: Новосиб. Ун-т, 1998. -вып.2. - С.143-149.
7. Егодурова В.М. Бурятское слово адли в региональном русском языке Бурятии /
B.М. Егодурова // Региональные варианты национального языка: мат-лы всероссийской (с международным участием) науч. конф. (Улан-Удэ, 17-20 октября 2013 г.). - Улан-Удэ : Изд-во Бурят. гос. ун-та, 2013. - С.118-122.
8. Майоров А.П. Очерки лексики региональной деловой письменности XVIII века. -М.: Азбуковник, 2006. - 263 с.
9. Майоров А.П. Региональный узус деловой письменности XVIII в. (по памятникам Забайкалья): автореф. дисс. ... д-ра филол. наук: 10.02.01. - М., 2006. - 45с.
10. Матвеева К.Н. Заимствования в лексической системе русских говоров южной части Бурятии / К.Н. Матвеева // Диалектная лексика в русских говорах Забайкалья. -Улан-Удэ, 1985. - С. 36-44.
11. Норман Б.Ю. Билингвизм и многоречие в Республике Беларусь / Б.Ю. Норман // Русский язык в многоречном социокультурном пространстве. - М.: ФЛИНТА; Екатеринбург: Изд-во Урал. Ун -та, 2014. - 324 с.
12. Региональные варианты национального языка: мат-лы всероссийской (с международным участием) науч. конф. (Улан-Удэ, 17 -20 октября 2013 г.) /науч. ред. А.П. Майоров. - Улан-Удэ : Изд-во Бурят. гос. ун-та, 2013. - 300 с.
13. Русская разговорная речь Бурятии: тексты в орфографической записи» / сост. А.П. Майоров, И.Ж. Степанова. - Улан-Удэ : Изд-во Бурят. гос. ун-та, 2016. - 388 с.
14. Сайт «Национальная библиотека Республики Бурятия». Батомункуева Рыгзема «Сагаалган: традиции и современность». 09.02.2017.
15. Словарь говоров старообрядцев (семейских) Забайкалья / Под ред. Т.Б. Юмсуно-вой. - Новосибирск: Изд-во СО РАН, Научно-исслед. центр СИГГМ, 1999. - 560 с.
16. Терентьева Е.В. Лингвокультурное пространство Волгоградской области / Е.В. Терентьева // Вестник Волгоградского госуниверситета. - Серия 2. Языкознание. -2013. - №3 (19). - С. 184-188.
17. Толковый словарь русского языка / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. - М.: ООО «А ТЕМП», 2010. - 874 с.
18. Торохова Е. А. Региональный вариант русского литературного языка, функционирующий на территории Удмуртии: Социолингвистический аспект. Автореф. дис.... канд. филол. н. - Ижевск, 2005.
19. Харанутова Д.Ш. Заимствования как один из путей образования региональных слов / Д.Ш. Харанутова // Вестник Бурят. гос. ун-та. - 2017. - Выпуск 2: Язык. Литература. Культура. - С. 42-47.
20. Харанутова Д.Ш. Словообразование бурятского языка. - Улан-Удэ : Изд-во Бурятского государственного университета, 2012. - 270 с.
21. Харанутова Д.Ш. Этнокультурные стереотипы в условиях контактирования: словообразовательный аспект / Д.Ш. Харанутова // Русский язык в иноязычном окружении: современное состояние, перспективы развития, культурно-речевые проблемы: Мат-лы Рос. науч. конф. (Элиста, 2016). - Элиста: ЗАОр «НПП «Джангар», 2016. -
C. 180-185.
22. Харташкина Р.Х. Взаимодействие русского и бурятского языков (на материале говоров русских старожилов и бурят Иркутской области). - Иркутск: Изд-во ИГУ, 1977. - 122 с.
23. Языковая картина мира Байкальского региона: мат-лы регион. науч.-практ. конф. (г. Улан-Удэ, 27 мая 2009 г.) / науч. ред. В.М. Егодурова. - Улан-Удэ : Изд-во Бурят. гос. ун-та, 2009. - 258 с.
