CC BY
244
УДК 616.98:578.832.1]-036
РЕДКИЕ СИМПТОМЫ (ДИАРЕЯ, МЕНИНГИЗМ, ГЕМОРРАГИЧЕСКИЙ СИНДРОМ) У БОЛЬНЫХ ГРИППОМ РАЗЛИЧНЫХ СУБТИПОВ
Е.В.Эсауленко***, К.О.Стуколкин, Н.В.Дунаева***, И.В.Григорьева*, Е.С.Бондарь*, М.Г.Позднякова***
Городская инфекционная больница, Великий Новгород *Санкт-Петербургский государственный педиатрический медицинский университет **Научно-исследовательский институт гриппа, Санкт-Петербург, esaulenko@influenza.spb.ru
Проведен анализ 254 историй болезни больных гриппом 2008/09 и 2009/10 эпидсезонов. Установлено, что диарея чаще развивается у больных гриппом сутбипа A(H1N1)pdm09 (13,3%, 16 из 120 человек; х2 = 9,694, р = 0,008), развитие менингизма и геморрагического синдрома не зависит от субтипа гриппа.
Ключевые слова: грипп, диарея, менингизм, геморрагический синдром
The analysis of 254 clinical records from influenza patients (epidemic periods of the 2008-2009 and 2009-2010 seasons) is carried out. It is established that diarrhea is more frequently observed in patients with influenza of the subtype A(H1N1)pdm09 (13,3%, 16 of 120 patients, x2 = 9,694, р = 0,008). The development of meningism and haemorrhagic syndrome does not depend on the influenza subtype.
Keywords: influenza, diarrhea, meningism, hemorrhagic syndrome
Введение
Грипп — острая вирусная инфекция, характеризующаяся интоксикацией и поражением слизистой оболочки верхних дыхательных путей с преобладанием явлений трахеита [1]. На протяжении длительного времени в мире регистрируется грипп типов А (Н1Ш, Н3Ш) и В. Весной 2009 г. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) объявила о появлении и катастрофически быстром распространении [2] с развитием пандемии нового субтипа вируса типа А — А(H1N1)pdm09 (пандемический грипп), имеющего тройное происхождение от вирусов гриппа свиней, птиц и человека [3]. Помимо вышеописанных клинических проявлений, пандемический грипп характеризуется рядом особенностей течения и повышенной частотой развития гипер-токсических и осложненных форм [3-5].
Цель исследования: изучить частоту развития «редких» симптомов: диареи, менингизма и проявлений геморрагического синдрома у госпитализированных больных с различными субтипами гриппа в 2008/09 и 2009/10 эпидсезоны.
Материалы и методы
Проанализированы истории болезни 254 больных с подтвержденным лабораторно (полимеразноцепной реакцией, методом иммунофлюоресценции) диагнозом «грипп» в возрасте 16 лет и старше 2008/09 и 2009/10 эпидсезонов из 29 отделения клинической инфекционной больницы №30 Санкт-Петербурга и Новгородской инфекционной больницы. Все больные были поделены на 3 группы: 1-я (95 человек) — сезонный грипп (А/ШШ, А/ЮШ и/или В), 2-я (120 человек) — пандемический грипп
(А(НШ1)р^09), 3-я (39 человек) — сочетание пандемического гриппа с одним или несколькими сезонными.
Исследовали частоту развития диареи, менин-гизма и различных проявлений геморрагического синдрома.
При статистическом анализе использовали лицензионный пакет стандартных статистических программ SPSS 17.0. Характеристики выборок представлены в виде медианы и 25/75%о. Для анализа качественных переменных использовали х2-критерий Пирсона. Проверку закона распределения количественных переменных проводили при помощи теста Колмогорова-Смирнова, при необходимости с поправкой Лиллефорса, а также теста Шапиро-Уилка. В последующем, в связи с тем, что выявляли хотя бы в одной из сравниваемых выборок ненормальное распределение, использовали тест Краскела-Уоллеса и при необходимости попарного сравнения выборок — и-тест Манна-Уитни. Критический уровень значимости нулевой статистической гипотезы (об отсутствии различий и влияний) принимали равным 0,05.
Результаты и обсуждение
Статистический анализ показал, что исследуемые группы были сопоставимы по возрасту (медиана 25/75%): 25(18/42) — в 1-й, 23(18/33) — во 2-й и 22(19/28) — в 3-й группах соответственно, р Краске-ла-Уоллеса 0,641; полу: мужчин 66% — в 1-й, 67% — во 2-й и 72% — в 3-й группе, х2 = 0,392, р = 0,822).
Диарея
Диарея значимо чаще развивалась у больных 2-й группы (13,3%), несколько реже — у больных 3-й (5,1%) и 1-й (2,1%) групп (см. табл.).
рея соответственно на 6, 7 и 15 сутки (исключение их из анализа не влияло на значимость различий полученных данных по частоте встречаемости диареи в указанных группах). В копрограмме у всех пациентов, которым она выполнялась, были выявлены признаки нарушения пищеварения легкой или умеренной степени (мышечные волокна измененные, крахмал вне и/или внутриклеточный, клетчатка переваренная и/или не переваренная, мыла). Эритроцитов и лейкоцитов, грибов рода Candida выявлено не было (за исключением одного больного с ректальным необильным кровотечением). Посев на тифопаратифозную группу или не проводился, или дал отрицательные результаты. В большинстве случаев (77%) диарея длилась от 1 до 3 суток. Пациенты, имеющие диарею, не отличались по возрасту (р = 0,104) и полу (женщин — 13, мужчин — 7, р = 0,787) от пациентов без диареи.
Менингизм
Менингизм был отмечен в трех случаях гриппа A(H1N1)pdm09, что составило 2,5%, и в одном случае сезонного гриппа A/H1N1 (1%). В 3-й группе менингизм выявлен не был. Различия статистической значимости не достигли (см. табл.). Во всех случаях явления менингизма развивались у молодых людей (1934 лет), были умеренной выраженности, дебютировали на первые сутки заболевания и продолжались 2-3 суток. При проведении люмбальной пункции патологии не выявлено. Течение заболевания у всех пациентов — средней тяжести.
Случай №1: женщина 20 лет с гриппом A(H1N1)pdm09. Заболела остро с подъемом температуры до 39,5°С, выраженной головной болью в лобно-височных областях, умеренной тошнотой, трех-
Встречаемость диареи, менингизма и геморрагических проявлений у больных гриппом различных субтипов
(п = 254)
Клинические признаки i-я группа (сезонный грипп: A/HiNi, A/H3N2 и/или В), n = 95 2-я группа (пандемический грипп A(HiNi)pdm09), n = i20 3-я группа (сочетание A(HiNi)pdm09 с одним или несколькими сезонными), n = 39 Данные статистики
A6^ % A6^ % A6^ %
Диарея 2 2,i i3,3 2 5,i X2 = 9,б94, р = 0,008
Менигизм i i 3 2,5 0 0 X2 = i,487, р = 0,475
Геморрагические проявления i4 i4,7 29 24,2 9 23, i X2 = 3,088, р = 0,2i4
При попарном сравнении групп достоверной разницы между пациентами 1-й/3-й и 2-й/3-й групп не выявлено, а у пациентов 2-й группы дисфункция кишечника встречалась достоверно чаще, чем у пациентов 1-й группы (х2 = 8,714, р = 0,003). В 75% случаев диарея развивалась на 1-2 сутки заболевания (55% — на 1-е сутки, 20% — на 2-е). У 2-х человек (одного с гриппом А/Ю№ и одного с сочетанием пандемического гриппа и сезонного А/Ю№) диарея развилась на 5-й день болезни. У трех человек с пандемическим гриппом, получавших массивную антибиотикотера-пию (грипп осложнился пневмонией), развилась диа-
кратной рвотой, была госпитализирована в первые сутки заболевания, ригидность затылочных мышц +3 см, симптом Кернига и нижний симптом Брудзинско-го умеренно положительные. С поступления назначали детоксикационную терапию, а также осельтамивир и диакарб. Ликвор без особенностей (цитоз 3 клетки, белок 0,3 г/л). Явления менингизма купированы в течение суток.
Случай №2: женщина 24 лет с гриппом А(НШ1)р^09. Заболела остро, температура до 38°С, умеренная диффузная головная боль, ломота в теле, слабость, умеренная гиперемия зева, рвота 2 раза (без
тошноты и диареи) — с 1 суток. Ригидность затылочных мышц +2 см, симптом Кернига и нижний симптом Брудзинского умеренно положительные. В течение суток менингеальные явления на фоне деток-сикационной терапии и диакарба купированы, пункцию не проводили. С первых суток был назначен ар-бидол. Лихорадка продолжалась трое суток, остальные явления — 1-2 суток. В целом течение заболевания — средней тяжести.
Случай №3: мужчина 34 лет с сочетанием гриппа А(НШ1)р^09, парагриппа III типа и РС-вирусной инфекции, ожирением 1 степени. Заболевание дебютировало температурой до 39°С, ознобом, ломотой в теле, выраженной головной болью, слабостью, катаральными явлениями (заложенность носа, слизистые выделения, сухой кашель), тошнотой с первых суток. На 2-е сутки клиническая картина в основном прежняя, присоединилась рвота, больной был госпитализирован. При осмотре были выявлены ригидность затылочных мышц +2 см, умеренно положительные симптомы Кернига и Брудзинского (нижний). В течение суток менингеальные явления на фоне детоксикационной терапии и диакарба купированы. С поступления был назначен арбидол. Ликвор без патологии (цитоз 3 клетки, белок 0,33 г/л). Явления менингизма сохранялись 2 суток, лихорадка — до 6 суток, кашель (сухой) — до 11 суток от начала заболевания.
Случай №4: мужчина 19 лет с сочетанием сезонного гриппа А/ШШ и парагриппа III типа. Заболел остро с подъема температуры (цифры не известны), головной боли в лобно-височных областях, слабости, сухого кашля. Тошноты и рвоты в течение всего заболевания не было. Лечился самостоятельно жаропонижающими средствами. В связи с сохранением головной боли, нарастанием кашля и температуры на 5-е сутки заболевания был госпитализирован. С поступления состояние средней тяжести, ригидность затылочных мышц +3 см, симптом Кернига и нижний симптом Брудзинского умеренно положительные. Выявлена очаговая левосторонняя пневмония в S5, левосторонний гайморит, инфекция мочевыводящих путей. Ликвор без патологии (цитоз 3 клетки, белок 0,33 г/л, сахар 2,2 ммоль/л). На фоне антибактериальной терапии, в/в детоксикационной терапии, диакарба явления менингизма купированы в течение суток. С поступления был назначен арби-дол.
Следует отметить, что при параллельном анализе группы детей до 16 лет (п = 62) из Новгородской инфекционной больницы частота встречаемости ме-нингизма при пандемическом гриппе составила 4,3% (2/46), при сочетании пандемического и сезонного — 33,3% (2/6), при сезонном менингизма не зафиксировано (0/10), х2 = 8,211, р = 0,016. Но для окончательных выводов необходимо увеличить группы, поскольку статистически минимальная ожидаемая частота в данном анализе 0,39, а частоты менее 5 составили 50% ячеек.
Геморрагический синдром
В изучаемой выборке были выявлены следующие проявления геморрагического синдрома: микро-
гематурия (48 чел.), носовое кровотечение (4 человека: 2 во 2-ой группе и по одному в 1-й и 3-й), примесь крови в мокроте (1 чел. в 1-й группе), ректальное необильное кровотечение (1 чел. во 2-й группе). Геморрагический синдром встречался чаще у больных 2-й (24,2%) и 3-й групп (23,1%), несколько реже — в 1-й (14,7%) группе (см. табл.). Доминирующим проявлением была микрогематурия — обнаружение более 2 эр. в п/зр при микроскопии мочи (12,6% (12/95) в 1-й гр., 22,5% (27/120) — во 2-й гр. и 27,3% (9/39) — в 3-й гр. (х2 = 4,005, р = 0,135)). Макрогематурия не регистрировалась. Однако пациентов с микрогематурией более 5 в п/зр. было больше в 3-й группе (3,2% — 3/95, 6,7% — 8/120, 15,8% — 6/39, х2 = 6,911, р = 0,032). При попарном сравнении групп значимыми оказались различия лишь между 1-й (сезонный грипп) и 3-й группами (микст-грипп). Максимальное количество зарегистрированных в п/зр эритроцитов — 30. К моменту выписки среди больных, которым провели повторный анализ мочи, микрогематурия была выявлена лишь у двух человек.
Обсуждение полученных результатов
Полученные нами данные свидетельствуют, что в обследованной популяции жителей Великого Новгорода и Санкт-Петербурга старше 16 лет течение гриппа А(H1N1)pdm09 в период пандемии в 13,3% случаев осложнилось развитием диареи. Наши данные вполне соответствуют данным других авторов [3-5]. Так, в сообщении ВОЗ, опубликованном в №им в мае 2010 г., приводился анализ публикаций, основанных на наблюдении за 7591 больным из разных стран, в которых процент развития диареи колебался от 3 до 25% [5]. Патогенез данного симптома до конца пока не исследован. Безусловно, определенный процент случаев может быть ассоциирован с микст-инфицированием энтеротропными вирусами и/или бактериями, обследование на которые выполнено не было. Но значимое возрастание данного симптома у инфицированных пандемическим гриппом в сравнении с сезонными субтипами, отмечаемое всеми исследователями, отсутствие в стуле патологических примесей в большинстве наблюдений и краткосрочность диареи на фоне противовирусной терапии заставляют задуматься о возможном наличии энтеротропности у данного субтипа вируса.
Мы не выявили статистически значимой разницы по развитию менингизма у больных гриппом различных субтипов, а частота встречаемости данного симптома не превышала 2,5% при субтипе А(НШ1^т09 и 1% — при сезонных субтипах у взрослых лиц. В литературе сообщается о менин-гизме и значительно более тяжелых неврологических осложнениях гриппа А и В у госпитализированных взрослых и детей [6-10], частота которых максимальна в детской популяции. С приходом пандемического (А(НШ1^т09) гриппа количество сообщений о развитии неврологических нарушений возрастает [11-15]. Академик О.И.Киселёв отмечает: «Большинство вирусологов разделяет опасения в том, что вирусы гриппа способны проявлять относи-
тельно высокий уровень нейровирулентности, а возрастание нейровирулентности у пандемических штаммов — крайне опасное явление» [16, с.22]. Далее академик отмечает, что генетические маркеры нейровирулентности у вирусов гриппа еще не идентифицированы, а в главе «Механизмы протеолиза нейраминидазы пандемического вируса НШ^-2009 и вероятная связь с потенциальной нейроверулент-ностью» подробно описывает роль мутации S328Y в сайте протеолиза нейраминидазы для проявления нейровирулентных свойств пандемического гриппа [16]. В литературе активно обсуждаются различные нарушения иммунного статуса при гриппе вплоть до развития феномена цитокинового «шторма» [17,18], поражения вирусом эндотелия сосудов головного мозга и отдельных интерстициальных клеток [19] как возможные непосредственные причины неврологических нарушений. Следует отметить, что наши данные по частоте развития менингизма у больных гриппом могут не вполне соответствовать истинному распространению данного осложнения в регионе ввиду смещенности выборки. Поскольку в Клинической инфекционной больнице имени С.П.Боткина в изучаемый эпидсезон больные госпитализировались в несколько отделений (имеющие крайне выраженные признаки поражения нервной системы — в реанимационное или 6 отделение), мы же брали данные только по 29 отделению.
Геморрагический синдром в наиболее развернутом варианте встречается при молниеносной (гипер-токсической) форме гриппа и в тяжелых случаях с летальным исходом. В подобных случаях наблюдаются массивные кровоизлияния и/или геморрагический отек легких, головного мозга, диссеминированное внутри-сосудистое свертывание [19,20]. Согласно нашим данным, геморрагические проявления могут встречаться у каждого 4-го инфицированного субтипом А(H1N1)pdm09 и у каждого 6-го инфицированного сезонным субтипом гриппа. В основном страдают почки, в связи с чем микрогематурия — доминирующее проявление геморрагического синдрома у наших пациентов. Причины геморрагических проявлений при гриппе изучаются много лет. К настоящему моменту показана негативное влияние вируса на функциональную активность и лизис эритроцитов, дезагрегацию тромбоцитов [21], непосредственную тропность к клеточным линиям эндотелия человека и почек животных [22]. Настораживают полученные нами данные о высокой частоте развития гематурии при пандемическом гриппе, поскольку они перекликаются с данными других исследователей о высокой частоте выявления признаков повреждения почек у больных, особенно в выборках с летальным исходом [23-26].
В заключение хочется отметить, что анализ предыдущих крупных пандемий показывает, что наибольшая тяжесть течения, включая частоту и тяжесть неврологических и геморрагических проявлений, отмечается в первый(е) сезон(ы) появления нового субтипа, в последующем и сама заболеваемость, и тяжесть проявлений значительно снижаются. По всей вероятности, пандемический грипп не нарушит имеющуюся тенденцию.
Выводы
1. В ряде случаев грипп, чаще субтип А(НШ1)р^09, сопровождается диареей, развивающейся обычно на 1-2 сутки болезни и длящейся от 1 до 3 дней.
2. Менингизм у взрослых больных гриппом развивается в 1-2,5% случаев, преимущественно у молодых лиц, на 1-2 сутки заболевания, длится 2-3 суток на фоне терапии и не зависит от субтипа гриппа (сезонный или пандемический).
3. Частота развития геморрагического синдрома не зависит от субтипа гриппа. В основном геморрагический синдром проявляется микрогематурией, не превышающей 5 эритроцитов в п/зр.
1. Шувалова Е.П., Беляева Т.В., Aнтонова Т.В. и др. Инфекционные болезни. М.: Медицина, 2005. б9б с.
2. Заявление для прессы Генерального директора ВОЗ 29 апреля 2009 г. — http://www.who.int/mediacentre/news/ statements/2009/hini_20090429/ru/
3. Emergence of a Novel Swine-Origin Influenza A (HiNi) Virus in Humans. Novel Swine-Origin Influenza A (HiNi) Virus Investigation Team // NEJM. 2009. Vo1.360. №25. P.2605-2615.
4. Reyes L., Arvelo W., Estevez A. et al. Population-based surveillance for 2009 pandemic influenza A (HiNi) virus in Guatemala, 2009 // Influenza and other respiratory viruses. 20i0. Vol.4. №3. P.i29-i40.
5. Writing Committee of the WHO. Clinical Aspects of Pandemic 2009 Influenza A (HiNi) Virus Infection // N. Engl. J. Med. 20i0. Vol.362. P.i708-i7i9.
6. Барштейн ЮА., Кононенко В.В., Персидский Ю.В., Ярош ОА. Массивные кровоизлияния в мозжечок при гриппе, протекающие как объемный процесс // Врачебное дело. i99i. №10. С.108-112.
7. Morishima T., Togashi T., Yokota S. et al. Encephalitis and encephalopathy associated with an influenza epidemic in Japan // Clin. Infect. Dis. 2002. Vol.35. P.512-527.
8. Steininger C., Popow-Kraupp T., Laferl H. et al. Acute encephalopathy associated with influenza A virus infection // Clin. Infect. Dis. 2003. Vol.36. P.567-574.
9. Maricich S., Neuel J., Lotze T. et al. Neurologic complications associated with influenza A in children during the 20032004 influenza season in Housten, Texas // Pediatrics. 2004. Vol.ii4. №5. С.626-633.
10. Amin R., Ford-Jones E., Richardson S. et al. Acute childhood encephalitis and encephalopathy associated with influenza: a prospective ii-year review // Pediatric infectious disease journal. 2008. Vol.27. №5. Р.390-395.
11. Centers for Disease Control and Prevention (CDC). Neurologic complications associated with novel influenza A virus infection in children // MMWR. 2009. Vol.58. P.773-778.
12. Noriega L.M., Verdugo R.J., Araos R. et al. Pandemic influenza A (HiNi) 2009 with neurological manifestations, a case series // Influenza and other respiratory viruses. 20i0. Vol.4. №3. P.ii7-i20.
13. Baltagi S., Shoykhet M., Felmet K. et al. Neurological sequelae of 2009 influenza A (HiNi) in children: A case series observed during a pandemic // Pediatric Critical Care Medicine.
2010. Vol.ii. №2. P.i79-i84.
14. Жданов К.В., Карпов A3., Львов В.И. и соавт. Клинический случай тяжелой формы гриппа A (HiNi) // Журнал инфектологии. 20i0. Т.2. №3. С.28-31.
15. Tang S.S., Siddiqui A., Andronikou S. et al. Acute encephalopathy in childhood associated with novel influenza A HiNi virus infection: clinical and neuroimaging findings // Ulster Med. J. 2011. Vol.80. №i. Р.49-50.
16. Киселёв О.И. Геном пандемического вируса гриппа A/HiNiV-2009. М.: Изд-во «Димитрейд График Групп»,
2011. i64 с.
17. Ayukawa H., Matsubara T., Kaneko M. et al. Expression of CTLA-4 (CD152) in peripheral blood T cells of children with influenza virus infection including encephalopathy in comparison with respiratory syncytial virus infection // Clin. Exp. Immunol. 2004. Vol.137. №1. Р.151-155.
18. Киселёв О.И., Ершов Ф.И., Быков А.Т., Покровский В.И. Пандемия гриппа 2009/2010: противовирусная терапия и тактика лечения. СПб.: А-Принт, 2010. 100 с.
19. Гладков С.А., Григорьева И.В., Дедов В.А. и др. Клинико-морфологические сопоставления в случаях летального исхода при гриппе в 2009-2011 гг. // Журнал инфектоло-гии. 2011. Т.3. №4. С.55-61.
20. Сулима Д.Л., Карев В.Е., Жданов К.В. Гипертоксический грипп // Журнал инфектологии. 2010. Т.2. №1. С.75-79.
21. Жилинская И.Н., Деркачев Э.Ф., Ляпина Л.А. Влияние гемагглютинина вируса гриппа на эритроциты и тромбоциты // Изв. РАН. Сер. биол. 1999. №3. С.355-358.
22. Даниленко Д.М., Смирнова Т.Д., Гудкова Т.М. и со-авт. Сравнительное изучение чувствительности клеточных линий различного происхождения к вирусам пандемического гриппа H1N1v, вирусам гриппа птиц, свиней и человека // Вопросы вирусологии. 2011. №6. С.14-19.
23. Perez-Padilla R., de la Rosa-Zamboni D., Ponce de Leon S. Pneumonia and Respiratory Failure from Swine-Origin Influenza A (H1N1) in Mexico // N. Engl. J. Med. 2009. Vol.361. P.680-689.
24. Kumar A., Zarychanski R., Pinto R. Critically Ill Patients With 2009 Influenza A(H1N1) Infection in Canada // JAMA.
2009. Vol.302. №17. P.1872-1879.
25. Dominguez-Cherit G., Lapinsky S.E., Macias A.E., et al. Critically Ill patients with 2009 influenza A(H1N1) in Mexico // JAMA. 2009. Vol.302. P.1880-1887.
26. Sood M.M., Ridatto C., Zarychanki R et al. Acute Kidney Injury in Critically Ill Patients Infected With 2009 Pandemic Influenza A(H1N1): Report From a Canadian Province // AJKD. 2010. Vol.55. №5. P.848-855.
1.
Bibliography (Transliterated)
Shuvalova E.P., Belyaeva T.V., Antonova T.V. i dr. Infekcionnye bolezni. M.: Medicina, 2005. 696 s.
2. Zayavlenie dlya pressy General'nogo direktora VOZ 29 aprelya 2009 g. — http://www.who.int/mediacentre/news/ statements/2009/h1n1_20090429/ru/
3. Emergence of a Novel Swine-Origin Influenza A (H1N1) Virus in Humans. Novel Swine-Origin Influenza A (H1N1) Virus Investigation Team // NEJM. 2009. Vol.360. №25. P.2605-2615.
4. Reyes L., Arvelo W., Estevez A. et al. Population-based surveillance for 2009 pandemic influenza A (H1N1) virus in Guatemala, 2009 // Influenza and other respiratory viruses.
2010. Vol.4. №3. P.129-140.
5. Writing Committee of the WHO. Clinical Aspects of Pandemic 2009 Influenza A (H1N1) Virus Infection // N. Engl. J. Med. 2010. Vol.362. P.1708-1719.
6. Barshtejn Yu.A., Kononenko V.V., Persidskij Yu.V., Yarosh
O.A. Massivnye krovoizliyaniya v mozzhechok pri grippe, protekayushhie kak ob"emnyj process // Vrachebnoe delo. 1991. №10. S. 108-112.
7. Morishima T., Togashi T., Yokota S. et al. Encephalitis and encephalopathy associated with an influenza epidemic in Japan // Clin. Infect. Dis. 2002. Vol.35. P.512-527.
8. Steininger C., Popow-Kraupp T., Laferl H. et al. Acute encephalopathy associated with influenza A virus infection // Clin. Infect. Dis. 2003. Vol.36. P.567-574.
9. Maricich S., Neuel J., Lotze T. et al. Neurologic complications associated with influenza A in children during the 2003-2004 influenza season in Housten, Texas // Pediatrics. 2004. Vol.114. №5. S.626-633.
10. Amin R., Ford-Jones E., Richardson S. et al. Acute childhood encephalitis and encephalopathy associated with influenza: a prospective 11-year review // Pediatric infectious disease journal. 2008. Vol.27. №5. R.390-395.
11. Centers for Disease Control and Prevention (CDC). Neurologic complications associated with novel influenza A virus infection in children // MMWR. 2009. Vol.58. P.773-778.
12. Noriega L.M., Verdugo R.J., Araos R. et al. Pandemic
influenza A (H1N1) 2009 with neurological manifestations, a
case series // Influenza and other respiratory viruses. 2010. Vol.4. №3. P.117-120.
13. Baltagi S., Shoykhet M., Felmet K. et al. Neurological
sequelae of 2009 influenza A (H1N1) in children: A case
series observed during a pandemic // Pediatric Critical Care Medicine. 2010. Vol.11. №2. R.179-184.
14. Zhdanov K.V., Karpov A.V., L'vov V.I. i soavt. Klinicheskij sluchaj tyazheloj formy grippa A (H1N1) // Zhurnal infektologii. 2010. T.2. №3. S.28-31.
15. Tang S.S., Siddiqui A., Andronikou S. et al. Acute encephalopathy in childhood associated with novel influenza A H1N1 virus infection: clinical and neuroimaging findings // Ulster Med. J. 2011. Vol.80. №1. R.49-50.
16. Kiselyov O.I. Genom pandemicheskogo virusa grippa A/H1N1V-2009. M.: Izd-vo «Dimitrejd Grafik Grupp», 2011. 164 s.
17. Ayukawa H., Matsubara T., Kaneko M. et al. Expression of CTLA-4 (CD152) in peripheral blood T cells of children with influenza virus infection including encephalopathy in comparison with respiratory syncytial virus infection // Clin. Exp. Immunol. 2004. Vol.137. №1. R.151-155.
18. Kiselyov O.I., Ershov F.I., Bykov A.T., Pokrovskij V.I. Pandemiya grippa 2009/2010: protivovirusnaya terapiya i taktika lecheniya. SPb.: A-Print, 2010. 100 s.
19. Gladkov S.A., Grigor'eva I.V., Dedov V.A. i dr. Kliniko-morfologicheskie sopostavleniya v sluchayax letal'nogo isxoda pri grippe v 2009-2011 gg. // Zhurnal infektologii.
2011. T. 3. № 4. S. 55-61.
20. Sulima D.L., Karev V.E., Zhdanov K.V. Gipertoksicheskij gripp // Zhurnal infektologii. 2010. T.2. №1. S.75-79.
21. Zhilinskaya I.N., Derkachev E'.F., Lyapina L.A. Vliyanie gemagglyutinina virusa grippa na e'ritrocity i trombocity // Izv. RAN. Ser. biol. 1999. №3. S.355-358.
22. Danilenko D.M., Smirnova T.D., Gudkova T.M. i soavt. Sravnitel'noe izuchenie chuvstvitel'nosti kletochnyx linij razlichnogo proisxozhdeniya k virusam pandemicheskogo grippa H1N1v, virusam grippa ptic, svinej i cheloveka // Voprosy virusologii. 2011. №6. S.14-19.
23. Perez-Padilla R., de la Rosa-Zamboni D., Ponce de Leon S. Pneumonia and Respiratory Failure from Swine-Origin Influenza A (H1N1) in Mexico // N. Engl. J. Med. 2009. Vol.361. P.680-689.
24. Kumar A., Zarychanski R., Pinto R. Critically Ill Patients With 2009 Influenza A(H1N1) Infection in Canada // JAMA. 2009. Vol.302. №17. P.1872-1879.
25. Dominguez-Cherit G., Lapinsky S.E., Macias A.E., et al. Critically Ill patients with 2009 influenza A(H1N1) in Mexico // JAMA. 2009. Vol.302. P.1880-1887.
26. Sood M.M., Ridatto C., Zarychanki R et al. Acute Kidney Injury in Critically Ill Patients Infected With 2009 Pandemic Influenza A(H1N1): Report From a Canadian Province // AJKD. 2010. Vol.55. №5. P.848-855.
