CC BY
88
4. Голоднов А.В. Риторический метадискурс: основания прагмалингвистического моделирования и социокультурной реализации: Монография. Санкт-Петербург: Астерион, 2011.
5. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. Москва: Искусство, 1979.
6. Келлер Р. Языковые изменения: О невидимой руке в языке. Перевод с немецкого и вступ. статья О.А. Костровой. Самара: СамГПУ, 1997.
7. Борев Ю.Б. Эстетика: учебник. Москва: Высшая школа, 2002.
8. Потебня А.А. Эстетика и поэтика. Москва: Искусство, 1976.
9. Бахтин М.М. Автор и герой: К философским основам гуманитарных наук. Санкт-Петербург: Азбука, 2000.
10. Знаков В.В. Психология понимания: Проблемы и перспективы. Москва: Институт психологии РАН, 2005.
11. Зинченко В.П. Работа понимания. Психологическая наука и образование. 1997; 3: 42 - 52.
12. Koch P., Oesterreicher W. Gesprochene Sprache in der Romania: Französisch, Italienisch, Spanisch. 2, aktualisierte und erweiterte Auflage. Berlin, New York: Walter de Gruyter, 2011.
13. Бюлер К. Теория языка: Репрезентативная функция языка. Москва: Прогресс, 1993.
14. Aschenberg H. Kontexte in Texten. Umfeldtheorie und literarischer Situationsaufbau. Tübingen: Niemeyer, 1999.
15. Торсуева И.Г. Контекст. Лингвистический энциклопедический словарь. Москва: Советская энциклопедия, 1990: 238 - 239.
16. Koch P., Oesterreicher W. Sprache der Nähe - Sprache der Distanz. Mündlichkeit und Schriftlichkeit im Spannungsfeld von Sprachtheorie und Sprachgeschichte. Romanistisches Jahrbuch, 1985; Nr. 36: 15 - 43.
17. TV-Duell zwischen Angela Merkel und Frank-Walter Steinmeier. Available at: http://www.youtube.com/watch?v=shCcnU171uM
18. Steffens D. Tigerentenkoalition - schon gehört? Zum neuen Wortschatz im Deutschen. Sprachreport, 2010, Nr. 1: 2 - 8.
19. Herberg D. Kurzzeitwörter oder: Der atmende Wortschatz. Kramer, U. (Hg.). Archaismen - Archaisierungsprozesse - Sprachdynamik. KlausDieter Ludwig zum 65. Geburtstag. Frankfurt am Main u.a.: Lang, 2002: 11 - 24.
20. Rothlin Ph., Werder P. R. Diagnose Boreout: Warum Unterforderung im Job krank macht. Heidelberg: Redline Wirtschaft, 2007.
References
1. Arhipov I.K. Yazykiyazykovaya lichnost': uchebnoe posobie. Sankt-Peterburg: Knizhnyj Dom, 2008.
2. Kinne M. Der lange Weg zum deutschen Neologismenwörterbuch. Teubert, W. (Hg.). Neologie und Korpus. Tübingen: Narr, 1998: 63 - 110.
3. Bahtin M.M. Problemypo'etikiDostoevskogo. Moskva, 1963. Augsburg: Im-Werden-Verlag, 2002.
4. Golodnov A.V. Ritoricheskij metadiskurs: osnovaniya pragmalingvisticheskogo modelirovaniya i sociokul'turnoj realizacii: Monografiya. Sankt-Peterburg: Asterion, 2011.
5. Bahtin M.M. 'Estetika slovesnogo tvorchestva. Moskva: Iskusstvo, 1979.
6. Keller R. Yazykovye izmeneniya: O nevidimojruke vyazyke. Perevod s nemeckogo i vstup. stat'ya O.A. Kostrovoj. Samara: SamGPU, 1997.
7. Borev Yu.B. 'Estetika: uchebnik. Moskva: Vysshaya shkola, 2002.
8. Potebnya A.A. 'Estetika ipo'etika. Moskva: Iskusstvo, 1976.
9. Bahtin M.M. Avtor i geroj: K filosofskim osnovam gumanitarnyh nauk. Sankt-Peterburg: Azbuka, 2000.
10. Znakov V.V. Psihologiya ponimaniya: Problemy iperspektivy. Moskva: Institut psihologii RAN, 2005.
11. Zinchenko V.P. Rabota ponimaniya. Psihologicheskaya nauka i obrazovanie. 1997; 3: 42 - 52.
12. Koch P., Oesterreicher W. Gesprochene Sprache in der Romania: Französisch, Italienisch, Spanisch. 2, aktualisierte und erweiterte Auflage. Berlin, New York: Walter de Gruyter, 2011.
13. Byuler K. Teoriya yazyka: Reprezentativnaya funkciya yazyka. Moskva: Progress, 1993.
14. Aschenberg H. Kontexte in Texten. Umfeldtheorie und literarischer Situationsaufbau. Tübingen: Niemeyer, 1999.
15. Torsueva I.G. Kontekst. Lingvisticheskij 'enciklopedicheskijslovar'. Moskva: Sovetskaya 'enciklopediya, 1990: 238 - 239.
16. Koch P., Oesterreicher W. Sprache der Nähe - Sprache der Distanz. Mündlichkeit und Schriftlichkeit im Spannungsfeld von Sprachtheorie und Sprachgeschichte. Romanistisches Jahrbuch, 1985; Nr. 36: 15 - 43.
17. TV-Duell zwischen Angela Merkel und Frank-Walter Steinmeier. Available at: http://www.youtube.com/watch?v=shCcnU171uM
18. Steffens D. Tigerentenkoalition - schon gehört? Zum neuen Wortschatz im Deutschen. Sprachreport, 2010, Nr. 1: 2 - 8.
19. Herberg D. Kurzzeitwörter oder: Der atmende Wortschatz. Kramer, U. (Hg.). Archaismen - Archaisierungsprozesse - Sprachdynamik. KlausDieter Ludwig zum 65. Geburtstag. Frankfurt am Main u.a.: Lang, 2002: 11 - 24.
20. Rothlin Ph., Werder P. R. Diagnose Boreout: Warum Unterforderung im Job krank macht. Heidelberg: Redline Wirtschaft, 2007.
Статья поступила в редакцию 10.06.16
УДК 81.42
Petrova M.V., postgraduate, Siberian Federal University (Krasnoyarsk, Russia), E-mail: [email protected]
SPEECH MANIPULATION AS AN OBJECT OF LINGUISTIC STUDY: PROBLEM ISSUES. In the article it is stated that a phenomenon, which is opposite to speech manipulation ("countermanipulation"), has not been an object of linguistic study. The author highlights a number of issues connected to the study of countermanipulation in literature on psychology: dissidence in generic names of some of countermanipulative actions; terminological disparate in names of the same-type phenomena; failed names of some of countermanipulative techniques. The author's review of research works helps to conclude that it is necessary to regulate terminology in the research field of countermanipulation. The author of the article also raises an issue of a possibility of using a term "stratagem" in the research field of countermanipulation.
Key words: speech manipulation, speech countermanipulation, strategies and tactics of speech countermanipulation, countermanipulative stratagem.
М.В. Петрова, аспирант, Сибирский федеральный университет, г. Красноярск, E-mail: [email protected]
РЕЧЕВАЯ КОНТРМАНИПУЛЯЦИЯ КАК ОБЪЕКТ ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ: ПРОБЛЕМНЫЕ ВОПРОСЫ
В статье утверждается, что явление, обратное речевой манипуляции («контрманипуляция»), ещё не становилось предметом лингвистического исследования. Автор выделяет ряд проблем, связанных с изучением контрманипуляции в психологической литературе: разногласия в родовом наименовании отдельных контрманипулятивных действий; терминологический разнобой в наименовании однотипных явлений; неудачное наименование некоторых контрманипулятивных техник. В результате проведенного анализа литературы автор делает вывод о необходимости упорядочить терминологию в области исследований, посвященных контрманипуляции. В статье также ставится вопрос о возможности использования термина «стратагема» в исследовании речевой контрманипуляции.
Ключевые слова: речевая манипуляция, речевая контрманипуляция, стратегии и тактики речевой контрманипуляции, контрманипулятивная стратагема.
В связи с информационно-психологической войной исследование манипуляции и способов защиты от нее приобретает все большую актуальность. Манипуляции посвящены работы в области психологии (Ю.Я. Ермаков, В.П. Шейнов, Б. Бессонов, И. Назаре-Ага, А. Вуд и др.), социальной философии (А.Л. Двор-кин, Д.Г. Михайличенко, И.В. Князева, А.В. Баукин), социологии (А.Э. Нуриджанов, Я.В. Яненко, В.С. Свечников), политологии (А.Г. Родин, О.М. Горбачева, Д.Н. Смирнов, Е.А. Колесников) и, конечно, лингвистики (Т.М. Бережная, Г.А. Копнина, А.В. Антонова, В.Е. Чернявская и др.). В гораздо меньшей степени изучено явление контрманипуляции, которое может иметь как неречевой, так и речевой характер. В последнем случае оно должно стать объектом лингвистического исследования.
Речевая контрманипуляция понимается нами как тип речевого воздействия, который заключается в применении речевых стратегий, тактик и приемов, направленных на защиту от манипуляции как скрытого воздействия, нацеленного на изменение когнитивной и поведенческой деятельности реципиента в интересах манипулятора.
Лингвистический аспект речевой контрманипуляции является неизученным: нам известна лишь работа К.Ф. Седова «Дискурс как суггестия», в которой используется термин «контрманипуляция» для обозначения одной из техник поведения в конфликтной ситуации, получившей название «коммуникативное айкидо», но вопросам лингвистического оформления этой техники внимание не уделяется [1, с. 229]. В работах по психологии интересующее нас явление называется по-разному: «психологическое самбо», «противостояние влиянию» [2, с. 107], «амортизация» [3, с. 26], «защита от манипуляции» [4, с. 5], «вербальная самооборона» [5, с. 134], «защита от убеждения» [6, с. 20-21], «нейтрализация манипуляции» [7, с. 23; 8], «контрманипуляция» [9, с. 176], [10]. Таким образом, существует терминологический разнобой в наименовании явления, являющегося объектом нашего исследования.
В названном выше кругу терминологических наименований наиболее удачным считаем «контрманипуляцию», так как этот термин органично вписывается в систему терминопонятий, обозначающих виды воздействия, ср.: «суггестия» и «контрсуггестия», [11, с. 7-35], [12, с. 8-19], «аргументация» и «контраргументация» [2, с. 74-79]. Термин «контрманипуляция» используется в работах психолога В.П. Шейнова, однако трактуется узко - как один из способов (приемов) защиты от манипуляции, а именно как ответная манипуляция со стороны адресата, в которой «используются обстоятельства, созданные первоначальным манипулятивным воздействием» [10, с. 151]. Полагаем, что контрманипуляция может пониматься более широко как любое воздействие, являющееся ответным манипулятору и направленное на защиту от его воздействия. То, что В.П. Шейнов называет контрманипуляцией, мы не считаем таковой, поскольку описанное им поведение является ответной манипуляцией.
Для описания контрманипулятивных действий исследователи-психологи оперируют различными понятиями, такими как «техника», «стратегия», «тактика», «прием». Например:
• явление многократного повтора фразы (так называемая «заезженная пластинка») квалифицируется то как методика [9], то как техника [4];
• «игнорирование» называется и техникой [4], и стратегией
[8];
• конструктивная критика в работе одних авторов не имеет родового наименования [9], у других именуется как техника [2];
• уход как прерывание контакта рассматривается в качестве как стратегии [8], так и разновидности техники уклонения [2];
• высказывания, направленные на раскрытие цели манипулятора, также трактуются по-разному: как стратегия [8], тактика [13] и как разновидность «техники информационного диалога» [2].
Таким образом, существуют разногласия в родовом наименовании отдельных контрманипулятивных действий.
В перечнях способов защиты от манипуляции, которые предлагают исследователи, наблюдается терминологический разнобой в наименовании однотипных явлений. Приведем примеры.
• Е. Сидоренко выделяет «технику испорченной пластинки», которая заключается в «многократном повторении одной и той же емкой фразы, содержащей в себе важное сообщение нападающему или манипулятору, всякий раз с одной и той же интонацией» [2, с. 110]. В работах других авторов это же явление именуется как «заезженная пластинка» [4, с. 11], [9, с. 241 -245].
• «Слом сценария», рассматриваемый как тактика в [13], у А. Осиповой называется стратегией «непредсказуемости» [8].
• Тактика «вскрытия манипуляции», описанная Н. Непря-хиным [13], именуется как «выход из ситуации» [4, с. 20] и как прием «разоблачения уловки» [8], по сути являющиеся одним тем же явлением, о чем свидетельствуют их определения, в которых отмечено, что задача этого действия состоит в том, чтобы «решительно прервать беседу и открыто затронуть вопрос о попытке манипулирования» [4, с. 20]; вынести манипуляцию «на поверхность, показать ее механику - как она работает» [13]; «назвать манипуляцию по имени и объяснить окружающим ее назначение» [8]. Ср. также: «вскрытие цели манипулятора» [13] и стратегия «вскрыть намерения манипулятора» [8], при этом вопрос о соотношении понятий цели и намерения адресанта не рассматривается, между тем в речеведении эти понятия иногда разграничивают (см., например, [14, с. 18-19]).
• Контрманипулятивные действия, состоящие в «выражении согласия с какой-либо частью высказывания партнера или с тем, что то, на что он обратил внимание, действительно важно, представляет интерес <...> или даже соответствует истине» [2, с. 109] называется «наведением тумана» [там же], а также техникой «туманности» [9, с. 176].
Наименования некоторых техник считаем неудачными. Например, техника «игнорировать и продолжать» у А. Эдмюллера и Т. Вильгельма не соотносится с ее описанием. Авторы утверждают, что необходимо просто не поддаваться на попытку манипуляции и пропускать мимо ушей замечания в свой адрес, однако далее добавляют, что в данной технике можно также использовать паузы в разговоре, конструктивные предложения и вопросы типа: «Может быть, мы все-таки продолжим, вы согласны?» [4, с. 17]. Техника переспрашивания «нацелена в первую очередь на лучшее понимание высказываний собеседника, а также на приглашение его к более точному формулированию или же критическому пересмотру своих мыслей» [там же]. Название этой техники противоречит значению слова «переспрашивать», а именно «спросить еще раз (обычно не расслышав или не поняв)» [15, с. 510].
Стратегия «изгнание» А. Осиповой рассматривается как «увеличение дистанции, которое заключается в удалении манипулятора или агрессора»; данная стратегия может предполагать также «увольнение человека с работы <...> осуждение, насмешку <...> частичное уничтожение какой-либо части агрессора: его привычки, характера, внешности и т. д.» [8]. Как видим, эта стратегия включает в себя как физическое удаление манипулятора (собственно изгнание), так и использование осуждения, насмешки, имеющих речевое оформление и реализующих стратегию, которая в лингвистике рассматривается в рамках «стратегии на понижение» [16, с. 58-88].
Таким образом, проведенный анализ литературы показывает необходимость упорядочить терминологию в области исследований, посвященных контрманипуляции. Наиболее широким по отношению к терминам стратегия, тактика, техника, прием считает термин «технология», так как технология включает в себя не только совокупность приемов и навыков в каком-либо виде деятельности, но и научное описание этих приемов (в соответствии с лексическим значением слова «технология» [15, с. 797]). Разработка технологии контрманипуляции невозможна без системного осмысления ее основных понятий и решения проблемы классификации контрманипулятивных стратегий и тактик, осуществляемых в речевом общении.
В науке существует еще одно понятие, которое может оказаться полезным для исследования речевой контрманипуляции, - понятие стратагемы (стратегемы). Оно используется в работах, посвященных описанию военного искусства [17; 18], проблемам экономики, политики и бизнес-управления [19; 20; 21], а также в работах по психологии [22] и культурологии [23].
Термин «стратагема» происходит от древнегреческого слова stratagema, обозначающего военное дело или военную хитрость [22, с. 3], [18, с. 18]. Отмечают, что «в непосредственно прикладном варианте он обозначает военную хитрость или хитрость, уловку в политической, экономической, преступной деятельности, частной жизни» [22, с. 3]. «Словом "стратагема" в европейской литературе принято переводить китайский термин "цзи", обозначающий некий план, расчет, но также и уловку, военную хитрость. Этому термину близок по смыслу знак "фа" - "прием", "способ", "метод"» [17, с. 4]. Одно из значений этого термина приводится в толковом словаре «The Oxford English Dictionary»:
«изобретательность в поисках выхода; хитрость, изворотливость» [там же].
Х. фон Зенгер, исследуя 36 китайских стратагем, замечает, что в Китае термин «стратагема» упоминается в древнейшем в мире руководстве по военному делу - в «Трактате о военном искусстве», где «воинское искусство определяется как искусство введения в заблуждение» [18, с. 21]. Исследователь отмечает различный (речевой и неречевой) характер стратагем: он пишет, что «имеются стратагемы различной степени утонченности, обман на словах и в действиях, специальные военные хитрости и уловки, которые с тем же успехом можно применять в политической и частной жизни» [там же, с. 22]. Стратагемы универсальны в том смысле, что используются различных сферах: «Стратагемы подобны невидимым ножам, которые спрятаны в человеческом мозгу и сверкают, только когда их вздумаешь применить. Применяют их военные, но также и политики, и купцы, и ученые. Тот, кто умеет применять стратагемы, может мгновенно превратить в хаос упорядоченный мир или упорядочить хаотический мир» [там же, с. 24].
В лингвистических работах понятие стратагемы встречается крайне редко. Оно используется, например, в работах С.В. Сидоркова, посвящённых изучению функционально-семантических аспектов языковой стратагемности. Исследователь считает стратагемы лингвистически оформленными, клишированными формами (выражениями), которые не присущи лишь одному конкретному (китайскому) языку; это «лингвистические универсалии, конкретно-языковая специфика которых относится к более частным аспектам, связанным с особенностями их внутренней формы, а также структурного или модально-прагматического представления» [24, с. 5]. Причем выражения со стратагемной семантикой в одном языке не обязательно будут представлены как лингвистические единицы в другом языке [24, с. 3-5]. «Например, выражению делать из мухи слона (или поднимать бурю в стакане воды), <...> соответствует стратагема 7 (извлечь нечто из ничего), предписывающая раздувание незначительного с целью диффамации, мистификации, введения в заблуждение противника» [24, с. 33].
Лингвистический анализ стратагемной семантики, предпринятый в работе С.В. Сидоркова, сконцентрирован, главным образом, на фразеологических выражениях и отдельных лексемах. С.В. Сидорков выводит также принципы, на которых основываются стратагемные действия:
1) принцип введения в заблуждение (сокрытие планируемого направления нанесения удара или способа действия; разыгрывание роли глупца или симуляция сумасшествия в целях маскировки действия и др.);
2) принцип экономии усилий (экономия собственных сил за счет провоцирования расхода сил о стороны противника; вовлечение противника в невыгодную для него позицию и др.);
3) принцип малой жертвы (жертвование чем-то или кем-то с целью сохранения чего-то или кого-то более нужного и др.);
4) принцип интриги (сеяние раздора, нестабильности в рядах противника и др.) [24, с. 39 - 40].
Особый интерес представляет наблюдение С.В. Сидоркова о том, что стратагемы могут рассматриваться как «отражение в языке манипулятивного поведения людей». К языковой манипуляции, по мнению исследователя, относятся принципы, реализующиеся «посредством вербальных актов: лести, захваливания, комплимента, подстрекательства, клеветы, обмана и др. (принципы "интриги", "введения в заблуждение", в меньшей мере "экономии усилий" или "малой жертвы", хотя последние также могут реализовываться в вербальных действиях)» [24, с. 56]. Данные принципы или, по крайней мере, некоторые из них (принцип экономии усилий и принцип малой жертвы), по нашему мнению, могут быть с успехом перенесены на механизм действия речевой контрманипуляции.
Учитывая происхождение и значение термина «стратагема», под речевой контрманипулятивной стратагемой будем понимать такую контрманипулятивную речевую стратегию, которая характеризуется применением определенной тактики или набором тактик и строгой последовательностью их реализации, что позволяет объекту манипуляции оптимальным образом уйти от влияния манипулятора, не называя его истинные намерения.
Сопоставим некоторые стратагемы, описанные в книге «Тридцать шесть стратагем: китайские секреты успеха» в переводе В. Малявина, со способами защиты от манипуляции, которые охарактеризованы в работах психологов.
Стратагема «Спокойно ждать, пока враг утомится» имеет следующее толкование: «Сия хитрость заключается в том, чтобы поставить противника в невыгодное для него положение». Задача «не в том, чтобы завлекать врага в неблагоприятное для него место и там поджидать <...> его, а в том, чтобы: простым действием добиться контроля над сложной обстановкой; отсутствием маневра отвечать на маневры неприятеля; малыми переменами отвечать на большие перемены в действиях неприятеля; неподвижностью отвечать на движения неприятеля; маленьким движением отвечать на большие движения неприятеля. Одним словом, быть по отношению к противнику осью, которая управляет колесом» [17, с. 17]. Иначе говоря, суть в том, чтобы не предпринимать ответных действий или предпринимать небольшие действия, несоразмерные с действиями врага. Стратагема основывается на принципе экономии усилий. Таким образом, данную стратагему в одной из ее реализаций можно соотнести с тактикой (приемом - у автора) «Никак не реагируйте» [25, с. 134-135], механизм которого сводится к тому, чтобы на попытку манипуляции реагировать простым невозмутимым молчанием. Автор отмечает, что молчание как прием защиты от манипуляции не всегда будет уместным, однако в ряде случаев он заставляет манипулятора задуматься о том, что тот сказал, его взгляд на ситуацию начнет меняться, и манипуляция потерпит неудачу [Там же]. Данную стратагему можно соотнести также с техникой «игнорировать и продолжать», которая является «одной из самых сдержанных реакций на распознанную манипуляцию» [4, с. 17] и, следовательно, представляет собой пассивную защиту от манипуляции. Она реализуется при помощи паузы в разговоре (как будто вы размышляете над тем, что было сказано), затем ответного вопроса-предложения «Может быть, мы все-таки продолжим, вы согласны?» [Там же] или какого-либо конструктивного предложения. Принцип экономии усилий выражается также в тактике «заезженная пластинка», состоящей в многократном повторении одной и той же емкой фразы. Обязательным условием реализации данной тактики являются отсутствие агрессии в тоне, повторение фразы с одинаковой интонацией [9, с. 241-245], [4, с. 18; 2, с. 109-110]. Таким образом, стратагеме «Спокойно ждать, пока враг утомится» в речи соответствует несколько кон-трманипулятивных тактик, на реализацию которых будет затрачено гораздо меньше усилий, чем те, которые предпринимает манипулятор.
Проиллюстрируем данную стратагему отрывком из повести Ю. Вяземского «Пушки привезли». Главный герой Кирилл получает роль, которая ему совершенно не нравится из-за своего «бездарного, идиотского» текста, однако не может от неё отказаться, так как режиссер-постановщик всеми силами рассчитывает на него. В телефонном разговоре с ассистентом режиссёра Серафимой Кирилл манипулирует её чувствами, добиваясь того, чтобы его сняли с этой роли, а также прикрываясь своей занятостью.
- Кирилл, вы нам очень нужны, - пропела Серафима.
Кирилл обречённо вздохнул и, сев на маленький стул, стоявший возле телефона, чуть слышно спросил:
- Когда?
- Завтра утром. В Елизово.
- Что?! Завтра утром?! В Елизово?! - вдруг закричал Кирилл. - Нет, это невозможно! Это абсолютно невозможно! У меня съемки на «Мосфильме».
- Кирилл, вы нам очень нужны, - ласково и певуче повторила трубка.
- Да мало ли кому я нужен! На «Мосфильме» я тоже нужен. Почему вы считаете, что я должен ехать именно к вам, на эту дурацкую...
- Кирилл, дорогой, не надо так нервничать. Мы специально для вашей сцены заказали триста солдат, кавалерию.
- Послушайте, Серафима, я вас с самого начала.
- Кирилл, пушки уже привезли.
- Что за черт? Какие пушки?!.. Да я вам русским языком говорю: я завтра занят! У меня съемки в «Похищенном золоте».
- Кирилл, зачем вы меня обманываете? - обиженно пропела трубка. - Вы завтра не заняты в «Похищенном золоте». Я проверяла. Мне сказали, что вы свободны.
<...>
- Когда выезжать-то?
- Сегодня вечером [26, с. 6 - 7].
Чтобы убедить его взять роль и приехать на место съёмок, Серафима использует краткие и точные убедительные аргументы без ответной агрессии (Кирилл, пушки уже привезли. Мы специально для вашей сцены заказали триста солдат, кавалерию), а также тактику «Расставить все точки над Ь>, суть которой в прояснении намерений манипулятора (Кирилл, зачем вы меня обманываете?). В завершение разговора Кирилл соглашается приехать на съемки (Когда выезжать-то?).
Содержание следующей стратагемы, названной «Притворяться глупцом, не поддаваясь вожделениям», отражено в следующем высказывании: «Нужно делать вид, что не знаешь, и знать воистину; делать вид, что ничего не собираешься предпринимать, пока невозможно действовать, но переходить к действиям, когда возможно» [17, с. 52]. В комментариях отмечается, что «пока не подошло время действовать, нужно хранить покой и выглядеть как можно большим глупцом. <...> Тот, кто ведёт себя, как глупец, побеждает. А тот, кто ведёт себя, как безумец, терпит поражение» [там же]. Стратагема соотносится с приемом «Делать вид, что "туповаты", "не поняли", о чем речь» [25, с. 135], который, как пишет автор, может представлять собой молчание в ответ на манипуляцию. Эту стратагему можно также соотнести с техникой «прикидываться простаком и "проматывать катушку назад"» [4, с. 17 - 18]. Ее суть в том, чтобы прикинуться простаком, притвориться, что вы не заметили попытку манипуляции или не поняли, в чем её суть [там же]. Таким образом, механизм данной стратагемы не сводится к одному молчанию, возможны также высказывания, указывающие на то, что контрманипулятор не понимает, в чем суть дела.
Примером данной стратагемы служит еще одна ситуация из того же произведения Ю. Вяземского. В продолжение предыдущей сцены телефонного разговора с Серафимой: Кирилл приезжает на вокзал в Елизово для съемки трудной и крупномасштабной сцены и узнает от Серафимы, что Таня, его напарница по сцене, заболела и приедет гораздо позже. В разговоре с Серафимой Кирилл, выражая свое негодование и нежелание ждать, прибегает к манипуляции, целью которой является отказаться от нежеланной для него роли.
- Ну вот что, радость моя, - сказал Кирилл, морщась будто от резкой головной боли и с трудом выговаривая слова. - Вы сейчас же достанете мне билет на ближайший поезд, идущий обратно в Москву. И больше вы меня уже не увидите. Никогда в жизни.
Библиографический список
- Владислав Абрамович тоже так подумал.
- Что?!
- Владислав Абрамович тоже подумал, что больше вы к нам никогда не приедете.
- Да идите вы к черту со своим Владиславом Абрамовичем!
<...>
- Послушайте, вам не кажется... Я вас ненавижу, Серафима! - устало произнес Кирилл.
- А мы вас все очень любим, Кирилл Алексаныч. И очень гордимся тем, что вы у нас снимаетесь. А Владислав Абрамович даже считает, что... - начала было Серафима, но, заметив, что Кирилла вдруг всего передернуло, поспешно оборвала фразу о Владиславе Абрамовиче и с той же поспешностью добавила: - Я вам «люкс» заказала. Двухкомнатный. С телевизором.
- Спасибо, я вам безумно признателен, - усмехнулся Кирилл, при этом выражение лица у него стало трагическим [26, с. 46 - 47].
Серафима использует контрманипулятивную стратагему «Притворяться глупцом, не поддаваясь вожделениям», изображая, что не понимает, к чему клонит Кирилл, и не поддаваясь его попыткам разжечь конфликт (Владислав Абрамович тоже так подумал; А мы вас все очень любим, Кирилл Алексаныч). Кроме того, в конце разговора Серафима использует тактику переключения темы разговора (Я вам «люкс» заказала. Двухкомнатный. С телевизором), тем самым подкрепляя своё заявление о том, что они его любят, и в то же время приводя еще один аргумент в пользу того, что все уже решено за него.
Таким образом, существуют корреляции между китайскими стратагемами и стратегиями и тактиками контрманипуляции. Следовательно, мы считаем вполне обоснованным введение термина «стратагема» в понятийный аппарат исследования речевой контрманипуляции.
Подводя итоги, отметим, что предпринятый нами анализ научной литературы показывает: терминологический разнобой как в наименовании воздействия, направленного на защиту от манипулятора, так и в наименовании отдельных контрманипу-лятивных стратегий и тактик; многозначность термина «стратагема» и возможность его использования в исследовании речевой контрманипуляции.
1. Седов К.Ф. Дискурс как суггестия. Лабиринт, 2011.
2. Сидоренко Е.В. Тренинг влияния и противостояния влиянию. Санкт-Петербург: Речь, 2001.
3. Литвак М. Психологическое айкидо: учебное пособие. 6-е издание, переработанное и дополненное. Ростов-на-Дону: Феникс, 2006.
4. Эдмюллер А., Вильгельм Т. Техники манипуляции: Распознавание и противодействие. Перевод с немецкого М.Э. Рёш. Москва: СмартБук, 2011.
5. Гласс Л. Вербальная самозащита. Перевод с английского А. Полякова. Москва: ООО «Издательство ACT»: ООО «Издательство Астрель», 2004.
6. Левин Р.В. Механизмы манипуляции: защита от чужого влияния. Перевод с английского. Москва: ООО «И.Д. Вильямс», 2007.
7. Панкратов В.Н. Манипуляции в общении и их нейтрализация: Практическое руководство. Москва: Издательство Института Психотерапии, 2001.
8. Осипова А.А. Как противостоять манипуляциям. Аудиокнига; читает Сергей Кирсанов. Москва: Студия АРДИС, 2010.
9. Назаре-Ага И. Они играют на ваших чувствах! Психологическая защита от манипуляторов. Санкт-Петербург: Питер, 2014.
10. Шейнов В.П. Скрытое управление человеком. АСТ, Харвест, 2006.
11. Поршнев Б.Ф. Контрсуггестия и история. История и психология. Москва: «Мысль», 1972: 7-35.
12. Субботина Н.Д. Социально-философский анализ контрсуггестии. Гуманитарный вектор. Серия: психология, педагогика. 2008; 4: 8-19. Available at: http://cyberleninka.rU/article/n/sotsialno-filosofskiy-analiz-kontrsuggestii
13. Непряхин Н. Противодействие манипуляциям и уловкам. 2 серия. Available at: http://www.youtube.com/watch?v=t0lifQIaP8s
14. Клюев Е.В. Речевая коммуникация. Москва: Рипол Классик, 2002.
15. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений. Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. 4-ое изд., дополненное. Москва: ООО «А ТЕМП», 2006.
16. Михалева О.Л. Политический дискурс как сфера реализации манипулятивного воздействия: Диссертация ... кандидата филологических наук. Иркутск, 2004.
17. Тридцать шесть стратагем. Китайские секреты успеха. Перевод с китайского В.В. Малявина. Москва: Белые альвы, 2000.
18. Зенгер Х. фон. Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2. Москва: Издательство Эксмо, 2004.
19. Бирштейн Б.И., Боршевич В.И. Стратагемы рефлексивного управления в западной и восточных культурах. Рефлексивные процессы и управление. 2002; Т. 2; № 1: 27 - 44.
20. Шамгунова Т.А. Стратагемы и их применение в конкурентной борьбе. Документ. Архив. История. Современность: сб. науч. тр. Екатеринбург, 2006; Вып. 6: 267 - 274.
21. Сарычев О.В. Средства политической игры в контексте культурологического и деятельностного подходов. Известия Тульского государственного университета. Гуманитарные науки. 2009; Вып. 1: 51 - 59.
22. Воеводин А.И. Стратагемы - стратегии войны, манипуляции, обмана. Красноярск: "КЛАРЕТИАНУМ". 1998 - 2000 г.
23. Шихалиева У.К. Механизмы и технологии манипуляции в культуре. Аналитика культурологи. 2014; Вып. 1 (28).
24. Сидорков С.В. Функционально-семантические аспекты языковой стратагемности: Диссертация ... кандидата филологических наук. Краснодар, 1997.
25. Шейнов В.П. Манипулирование и защита от манипуляций. Санкт-Петербург: Питер, 2014.
26. Вяземский Ю. Бэстолочь. АСТ, Астрель, Харвест, 2010. Available at: http://loveread.ec/view_global.php?id=35022
References
1. Sedov K.F. Diskurs kak suggestiya. Labirint, 2011.
2. Sidorenko E.V. Trening vliyaniya iprotivostoyaniya vliyaniyu. Sankt-Peterburg: Rech', 2001.
3. Litvak M. Psihologicheskoe ajkido: uchebnoe posobie. 6-e izdanie, pererabotannoe i dopolnennoe. Rostov-na-Donu: Feniks, 2006.
4. 'Edmyuller A., Vil'gel'm T. Tehniki manipulyacii: Raspoznavanie i protivodejstvie. Perevod s nemeckogo M.'E. Resh. Moskva: SmartBuk, 2011.
5. Glass L. Verbal'naya samozaschita. Perevod s anglijskogo A. Polyakova. Moskva: OOO «Izdatel'stvo ACT»: OOO «Izdatel'stvo Astrel'», 2004.
6. Levin R.V. Mehanizmy manipulyacii: zaschita ot chuzhogo vliyaniya. Perevod s anglijskogo. Moskva: OOO «I.D. Vil'yams», 2007.
7. Pankratov V.N. Manipulyacii vobscheniiiih nejtralizaciya: Prakticheskoe rukovodstvo. Moskva: Izdatel'stvo Instituta Psihoterapii, 2001.
8. Osipova A.A. Kak protivostoyat' manipulyaciyam. Audiokniga; chitaet Sergej Kirsanov. Moskva: Studiya ARDIS, 2010.
9. Nazare-Aga I. Oni igrayut na vashih chuvstvah! Psihologicheskaya zaschita ot manipulyatorov. Sankt-Peterburg: Piter, 2014.
10. Shejnov V.P. Skrytoe upravlenie chelovekom. AST, Harvest, 2006.
11. Porshnev B.F. Kontrsuggestiya i istoriya. Istoriya ipsihologiya. Moskva: «Mysl'», 1972: 7-35.
12. Subbotina N.D. Social'no-filosofskij analiz kontrsuggestii. Gumanitarnyj vektor. Seriya: psihologiya, pedagogika. 2008; 4: 8-19. Available at: http://cyberleninka.ru/article/n/sotsialno-filosofskiy-analiz-kontrsuggestii
13. Nepryahin N. Protivodejstvie manipulyaciyam iulovkam. 2 seriya. Available at: http://www.youtube.com/watch?v=t0lifQIaP8s
14. Klyuev E.V. Rechevaya kommunikaciya. Moskva: Ripol Klassik, 2002.
15. Ozhegov S.I., Shvedova N.Yu. Tolkovyj slovar'russkogo yazyka: 80 000 slov i frazeologicheskih vyrazhenij. Rossijskaya akademiya nauk. Institut russkogo yazyka im. V.V. Vinogradova. 4-oe izd., dopolnennoe. Moskva: OOO «A TEMP», 2006.
16. Mihaleva O.L. Politicheskijdiskurskaksfera realizaciimanipulyativnogo vozdejstviya: Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Irkutsk, 2004.
17. Tridcat'shest'stratagem. Kitajskie sekrety uspeha. Perevod s kitajskogo V.V. Malyavina. Moskva: Belye al'vy, 2000.
18. Zenger H. fon. Stratagemy. O kitajskom iskusstve zhit' i vyzhivat'. TT. 1, 2. Moskva: Izdatel'stvo 'Eksmo, 2004.
19. Birshtejn B.I., Borshevich V.I. Stratagemy refleksivnogo upravleniya v zapadnoj i vostochnyh kul'turah. Refleksivnye processy i upravlenie. 2002; T. 2; № 1: 27 - 44.
20. Shamgunova T.A. Stratagemy i ih primenenie v konkurentnoj bor'be. Dokument. Arhiv. Istoriya. Sovremennost': sb. nauch. tr. Ekaterinburg, 2006; Vyp. 6: 267 - 274.
21. Sarychev O.V. Sredstva politicheskoj igry v kontekste kul'turologicheskogo i deyatel'nostnogo podhodov. Izvestiya Tul'skogogosudarstvennogo universiteta. Gumanitarnye nauki. 2009; Vyp. 1: 51 - 59.
22. Voevodin A.I. Stratagemy - strategii vojny, manipulyacii, obmana. Krasnoyarsk: "KLARETIANUM". 1998 - 2000 g.
23. Shihalieva U.K. Mehanizmy i tehnologii manipulyacii v kul'ture. Analitika kul'turologi. 2014; Vyp. 1 (28).
24. Sidorkov S.V. Funkcional'no-semanticheskie aspekty yazykovoj stratagemnosti: Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Krasnodar, 1997.
25. Shejnov V.P. Manipulirovanie i zaschita ot manipulyacij. Sankt-Peterburg: Piter, 2014.
26. Vyazemskij Yu. B'estoloch'. AST, Astrel', Harvest, 2010. Available at: http://loveread.ec/view_global.php?id=35022
Статья поступила в редакцию 27.06.16
УДК: 811.111 - 26: 81'373
Smirnova A.Yu., postgraduate, Saint-Petersburg State University (Saint-Petersburg, Russia), E-mail: [email protected]
Tolochin I.V., Doctor of Sciences (Philology), Professor, Saint-Petersburg State University (Saint-Petersburg, Russia),
E-mail: [email protected]
ARCHETYPE IN LINGUISTICS: ITS FORM AND MEANING (A CASE STUDY OF THE ENGLISH WORD FIRE). The article presents a new outlook on the nature of the archetype - the term proposed by C. G. Jung, which has widely spread and is being currently used in different branches of science. Original Jungian mysticism in the treatment of archetypes has been criticised by many authors; however, as we shall try to show in the article, it is still used - directly or indirectly - by most of the researchers working on the subject. The form of the archetype is left undetermined, which leads to the dismissal of the term by some researchers as purely poetic and unscientific. In the work the researchers argue that the term archetype should be applied to designate a specific word sense used in archaic types of context, which are characterised by syncretism and ambivalence. Such approach can contribute to solving a problem of indeterminacy of form typical to Jungian and post-Jungian psychology as well as other theories of the archetype (in literary criticism and linguistics). In the second part of the article a number of typical archetypal contexts that currently exist in the English language, using the word fire as a particular example, is analyzed.
Key words: archetype, word sense, context, syncretic thinking, ambivalence.
А.Ю. Смирнова, соискатель, Санкт-Петербургский государственный университет, г. Санкт-Петербург,
E-mail: [email protected]
И.В. Толочин, д-р филол. наук, Санкт-Петербургский государственный университет, г. Санкт-Петербург,
E-mail: [email protected]
АРХЕТИП В ЛИНГВИСТИКЕ: ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ (НА ПРИМЕРЕ АНГЛИЙСКОГО СЛОВА FIRE)
В статье изложен принципиально новый взгляд на природу архетипа. Термин «архетип», предложенный швейцарским психоаналитиком К.Г. Юнгом, получил широкое распространение во многих современных научных дисциплинах, тем не менее, единого взгляда на природу архетипа до сих пор не существует. У самого Юнга архетип трансцендентален, вследствие чего многие авторы критикуют Юнга за чрезмерный идеализм его психологии. Несмотря на это для большинства существующих на данный момент определений архетипа также характерна проблема неопределённости формы. В данной статье мы предложим возможный вариант решения данной проблемы и попытаемся продемонстрировать, что целесообразно рассматривать архетип как особый лексико-семантический вариант слов c амбивалентной интегральной категорией, реализующий всю полноту своей амбивалентности в текстах, предполагающих наличие неразрешимого психологического конфликта, связанного с восприятием сакрального. Такая трактовка, с нашей точки зрения, позволяет решить проблему неопределенности формы, т. к. архетип соотносится здесь со словом в одном из типичных контекстов его употребления в окружении соответствующих лексико-семантических маркеров. Во второй части статьи мы рассмотрим несколько конкретных архетипических контекстов на примере английского слова fire.
Ключевые слова: архетип, лексико-семантический вариант, контекст, синкретизм первобытного мышления, амбивалентность.
