CC BY
249
УДК 81-119
ВО! 10.25513/2413-6182.2018.2.7-19
КОНТРМАНИПУЛЯЦИЯ В РЕЧЕВОЙ КОММУНИКАЦИИ: НЕКОТОРЫЕ ПЕРСПЕКТИВЫ ИЗУЧЕНИЯ
Г.А. Копнина
Сибирский федеральный университет (Красноярск, Россия)
Аннотация: Речевая контрманипуляция определяется как стратегия речевого поведения, направленная на защиту от манипулятивного влияния и основанная на использовании речевых тактик и приемов, реализующих задачи уклонения от влияния манипулятора или открытого противодействия ему. Ставятся проблемы терминологического обозначения речевых действий, направленных на защиту от манипулятора, их типологии и системного описания. Приводятся речевые иллюстрации таких контрманипулятивных тактик, как тактика повтора, тактика подчеркнутого принятия словесного ярлыка с его оценочным переосмыслением, тактика указания на речевой манипулятив-ный прием, тактика проведения «отрезвляющих» аналогий. Утверждается, что лингвистические исследования позволят расширить перечень способов речевой защиты от манипулятора. Вводится понятие речевого контрмани-пулятива как единицы речи, используемой в функции нейтрализации манипулятивного воздействия. Отмечается, что эту функцию могут выполнять прецедентные высказывания, пословицы и поговорки. Уточняется определение стратагемы как лингвистически формализованной стратегии, т. е. такой стратегии поведения, которая находит отражение в семантике устойчивых (клишированных) конструкций. Говорится о существовании клишированных, устойчивых выражений, кратко описывающих ту или иную коммуникативную тактику (ход) нейтрализации действия манипулятора. Делается вывод о перспективности изучения речевой контрманипуляции прежде всего в аспекте коммуникативной лингвистики, лингвориторики и лингво-культурологии. Предполагается, что определенный вклад в исследование речевой контрманипуляции могут внести специалисты в области лингвистики информационно-психологической войны, поскольку манипулятивные и контрманипулятивные стратегии являются частью технологии ведения этой войны.
Ключевые слова: манипуляция, контрманипуляция, речевая стратегия, речевая тактика.
Для цитирования:
Копнина Г.А. Контрманипуляция в речевой коммуникации: некоторые перспективы изучения // Коммуникативные исследования. 2018. № 2 (16). С. 719. DOI: 10.25513/2413-6182.2018.2.7-19.
© Г.А. Копнина, 2018
Сведения об авторе:
Копнина Галина Анатольевна, доктор филологических наук, профессор
кафедры русского языка, литературы и речевой коммуникации
Контактная информация:
Почтовый адрес: 660041, Россия, Красноярск, пр. Свободный, 82а
E-mail: [email protected] Дата поступления статьи: 24.09.2017
Введение
В начале XXI в. защищен целый ряд диссертационных работ, посвященных изучению феномена речевой манипуляции (напр.: [Полетаева 2001; Денисюк 2003; Никитина 2006; Мансурова 2009; Катенева 2010; Антонова 2011; Найдина 2013]], но гораздо меньше внимания уделяется вопросам речевой защиты от манипулятивного воздействия, или речевой контрманипуляции, что обусловливает актуальность ее исследования.
О необходимости овладения техникой контрманипуляции в межличностном общении в лингвистике одним из первых стал говорить К.Ф. Седов, который предложил для наименования этой техники термин «коммуникативное айкидо» (по аналогии с «психологическим айкидо» М.Е. Лит-вака] [Седов 2011: 229]. О проблеме защиты от манипулятора в профессиональном межкультурном общении пишет Н.В. Барышников, который характеризует некоторые «рабулистические стратегии коммуникативной самозащиты и атаки» [Барышников 2010: 197-198]. Исследование речевой контрманипуляции значимо как в плане оптимизации межличностного непрофессионального и профессионального общения, так и в аспекте национальной безопасности общества, особенно сейчас, в эпоху информационно-психологических войн, часть технологии которых составляет манипуляция общественным сознанием, осуществляемая прежде всего с помощью языка. Поэтому определенный вклад в изучение контрманипуляции могут и должны внести языковеды и дискурсологи.
Цель статьи - кратко обозначить некоторые перспективы изучения контрманипуляции в лингвистическом аспекте. При этом речевую контрманипуляцию определяем как такую стратегию речевого поведения, которая направлена на защиту от манипулятивного влияния и основана на использовании речевых тактик и приемов, реализующих задачи уклонения от влияния манипулятора (скрытого маневрирования] или открытого противодействия ему.
Поскольку статья имеет теоретический характер, то материалом для ее написания послужили прежде всего те немногочисленные научные публикации, в которых так или иначе уделяется внимание языковой составляющей защиты от манипуляции. На основе их теоретического
осмысления и собственных наблюдений над собранными речевыми фактами делаются выводы о возможностях дальнейшего лингвистического изучения речевой контрманипуляции.
Результаты исследования и обсуждение
В результате исследования выявлены следующие вопросы, которые могут быть интересны лингвистам.
1. О терминологическом разнобое в исследованиях контрманипуляции. Рассматривая вопросы контрманипуляции, исследователи оперируют различными, четко не соотнесенными друг с другом понятиями: технология контрманипуляции, техника контрманипуляции, методика контрманипуляции и стратегия / тактика контрманипуляции. Нельзя не согласиться с С.Н. Плотниковой, которая пишет: «Стратегия, тактика, технология - эти три понятия, используемые в анализе дискурса, еще не имеют непротиворечивого лингвистического обоснования» [Плотникова 2008: 138]. В результате одно и то же явление квалифицируют и терминируют по-разному. Рассмотрим это на примере повторения одной и той же фразы в ответ на реплики манипулятора:
- Хочу предложить вам, - тут женщина из-за пазухи вытащила несколько ярких и мокрых от снега журналов, - взять несколько журналов в пользу детей Германии. По полтиннику штука.
- Нет, не возьму, - кратко ответил Филипп Филиппович, покосившись на журналы.
Совершенное изумление выразилось на лицах, а женщина покрылась клюквенным налетом.
- Почему же вы отказываетесь?
- Не хочу.
- Вы не сочувствуете детям Германии?
- Сочувствую.
- Жалеете по полтиннику?
- Нет.
- Так почему же?
- Не хочу (М. Булгаков. Собачье сердце].
В научно-популярной литературе по психологии повторение одной и той же фразы называют «приемом многократного повтора» [Зорин 2013: 74], методикой / приемом «заезженной пластинки» [Назаре-Ага 2013: 242], «техникой испорченной пластинки» [Сидоренко 2004: 112] и приемом «попугая» [Балахонская, Сергеева 2016: 221]. Более точным было бы именовать это речевое явление тактикой повтора, тем более что (как показывает приведенный выше пример] повтор не обязательно может быть многократным.
Очень часто контрманипулятивным речевым действиям даются метафорические наименования. Например, «техника психологического
айкидо («коммуникативного айкидо»] состоит в предупреждении действий манипулятора. Однако есть работы, в которых под этим термином описываются различные способы, не связанные с предупредительным характером контрманипулятивных действий (см.: [Зорин 2013: 75]], что свидетельствует о недостаточной определенности в объеме и содержании этого понятия.
Таким образом, существует проблема системности терминологического обозначения речевых действий, направленных на нейтрализацию манипулятора.
2. Об открытости перечня контрманипулятивных тактик. Лингвистическое изучение контрманипуляции в речевой коммуникации позволит дополнить и/или конкретизировать содержание выделенных в психологии «техник противостояния» манипуляции. В частности, Е.В. Сидоренко пишет о «технике внешнего согласия» (считаем, что это речевая тактика], которая основана на выражении согласия с собеседником только «на словах», т. е. без изменения своей позиции, и которая поэтому называется также «наведением тумана» [Сидоренко 2004: 111-112]. Предложенные исследователем варианты ответа не всегда основаны на неопределенности в вопросе принятия мнения манипулятора. Сравните, с одной стороны: Какая неожиданная мысль! Надо будет ее обдумать...; Я сама об этом часто думаю, но пока не пришла к определенным выводам; Я подумаю, имеет ли это отношение ко мне - и, с другой стороны: Знаешь, я вынуждена с тобой согласиться, хотя мне и трудно это сделать сразу. В последнем случае «наведение тумана», на наш взгляд, не просматривается.
Никакого «наведения тумана» нет в тактике, которую назовем тактикой подчеркнутого принятия «ярлыка» с его оценочным переосмыслением, например:
Я - русский. Я тот самый «колорад». Совдеповский отстой, рашист и вата. Я тот, кто любит водку и Парад, я - отпрыск победившего солдата. Я самый натуральнейшиймоскаль, воспитанный на «мама мыла раму». Я тот, кому детей донецких жаль, кто презирает Штаты и Обаму. Не радуйтесь. Мы - не перевелись. Нас много - не привыкших жрать от пуза. Нам человечность прививала жизнь в палатах умиравшего Союза... (В. Кобец. Я - русский]. Позиция автора текста обозначена достаточно четко. Слова и словосочетания, используемые манипулятором в функции ярлыков, приобретают в контрманипулятивной тактике противоположную позитивную коннотацию. Другой пример этой тактики: Наши недоброжелатели... про-
звали ныне русский народ - ватниками. <...> Ватник у миллионов людей символизирует не лентяев и лодырей, не пьяниц и воришек, а как раз, наоборот - все самые героические деяния народа: период великих строек, период великой войны, период восстановления, или же самые трагические периоды в жизни страны: лагерные репрессии, ссылки, тяжёлый труд. Так что ватник - это звучит гордо. Ватники создали великую русскую литературу ХХ века, честь им за это и хвала (Завтра. 2015. № 21].
Анализ речевых фактов позволяет утверждать, что могут быть детализированы те способы защиты от манипулятора, которые отражены в психологической литературе. Так, в приведенном ниже фрагменте диалога используется тактика указания на приписывание манипулятором адресату того, что он не говорил.
Телеведущая Ксения Собчак: <...> Вы говорите: «Докажите, что патриарх звонил...»
Настоятель храма Великомученицы Татианы МГУ протоиерей Максим Козлов: Нет, я так не говорил. Это Вы сказали (Первый канал. В контексте. 15.03.2012].
Используемая протоиереем тактика является, на наш взгляд, разновидностью «демонстрации манипулятору сути производимых им действий» [Азарнова 2016: 286]. Другая ее разновидность - тактика указания на конкретный прием (или приемы] речевой манипуляции, его описание, например: ...В случае изменения отношения солдата к происходящему на поле боя / неизбежно наступает поражение <...> // Наполеон в 1812 году / вторгается в Российскую империю // Для русского солдата / русского офицера / совершенно очевидно / что враг вторгся на нашу священную землю / и что нужно с ним бороться // Что делают русские солдаты? //Героически сражаются / побеждают противника... // <...> А теперь представим / что в тот момент был Интернет / было радио / телевидение / блоггеры // в общем информационное поле // <...> Представьте / что со всех сторон / на русских солдат идет поток информации / которая говорит несколько постулатов // Первое / Российская империя / это «тюрьма народов» // <...> «Угнетают другие народы /угнетают русский народ» // <...> Зачем советский / точнее русский / солдат / должен защищать эту «преступную власть» Александра I//Ведь очевидно / что с Европы двигается «Наполеон-освободитель»... // <...> «Он несет свободу / русским крепостным крестьянам <...> // Россия расцветет / а многие народы / получат наконец-то свободу» // Вот представьте / везде бы это говорилось // <...> Информационная война призвана изменить / ваше отношение к происходящим событиям (http://antiliber.blog-spot.ru/2016/04/040416_52.html] - тактика указания на конкретные речевые приемы референциальной манипуляции, используемые в информационно-психологической войне.
Контрманипулятивный характер может иметь тактика проведения ярких «отрезвляющих» аналогий. Приведем пример использования этой тактики в сочетании с тактикой перехвата инициативы «за счет активного исследования ситуации, постановки вопросов манипулятору, исследующих его позицию и направленных на поиск несостыковок в ней» [Азар-нова 2016: 201]:
[Герой фильма Иван Бутько видит, что комод полон косметических средств.]
- Это шо такое?//
- Ну Вань / ты же мне сам разрешил / крэм купить... //
- Так я ж тебе один / разрешил купить // Один! // А не ст... / Нет / я понимаю Валентина / что ты у меня женщина / не маленькая // И размеры лица соответственно / но не до такой же степени!.. //
- Да это... / да это Вань /я просто решила подарок сватам сделать // Они ж нам... / они ж нам / в прошлом году стиральную машинку подарили //А мы им?/А мы им /ничего//
- Они что / стоят как стиральная машинка?!// [перехват инициативы путем постановки вопросов]
- Да нет... /мелочь // Просто знак внимания // А потом я еще получила пожизненную скидку / двухпроцентную.
- А-а / ну я теперь понимаю / что это за знак внимания // Слушай/ а почему у них скидка / как заключение / пожизненная? // Это чтоб потом / всю жизнь /у них выкупать?.. // [проведение аналогии между скидками на покупки и тюремным заключением] (т/с Сваты].
Таким образом, исследование контрманипуляции в аспекте коммуникативной лингвистики позволит расширить перечень тактических способов речевой защиты от манипулятора.
3. О проблеме классификации контрманипулятивных речевых тактик. В литературе, посвященной проблемам коммуникации, способы речевой защиты от манипуляции подаются, как правило, списком под терминами «виды защит», «стратегии», «тактики», «приемы». Например, выделяются «эристические стратегии»: пресечение конфронтации, остроумный ход, самоироничное отношение к создавшейся ситуации, превращение недоразумений в шутку / каламбур, импровизация, коммуникативная находчивость, упреждение неловких и нелепых ситуаций [Барышников 2010: 231].
Большинство исследователей вслед за В.П. Шейновым (см., напр.: [Шейнов 2008]] пишут о двух типах защиты от манипуляции: пассивной (не разоблачающей намерение манипулятора и направленной на то, чтобы выиграть время] и активной (разоблачающей манипулятора с возможным ответным нападением] [Балахонская, Сергеева 2016: 218-229]. Классификацию контрманипулятивных действий предлагает И.М. Дзялошин-ский, выделяющий два «вида защит»: неспецифические защиты - «такие,
которые используются по факту наличия угрозы вообще», и специфические защиты, которые «...учитывают содержательные характеристики угрозы» [Дзялошинский 2012: 503]. Внутри первой группы виды защитных действий подаются списком; во второй группе выделяются две стратегии защиты: активная, нацеленная на борьбу с манипулятором, нанесение ему ущерба, и стратегию, которую исследователь характеризует как «целенаправленную трансформацию манипулятивного воздействия в таком направлении, чтобы его эффект соответствовал интересам адресата манипулятивного воздействия» [Дзялошинский 2012: 508]. Вопросам лингвистического оформления защитных речевых действий исследователи пристального внимания не уделяют, ограничиваясь приведением высказываний, используемых для оформления некоторых тактик, описанных Е.В. Сидоренко как «техники манипуляции» [Сидоренко 2004]. Обобщающая многоступенчатая классификация контрманипулятивных стратегий / тактик и приемов отсутствует.
4. О роли языка в контрманипуляции. Прецедентные тексты в роли контрманипулятивов. Замечено, что в процессе контрманипуляции нужно не применять «язык манипулятора»: «Говорите о тех же понятиях, но своими словами, терминами и определениями» [Непряхин 2013: 13]. В научно-популярной литературе советуют также пользоваться короткими фразами, можно готовыми, например пословицами и поговорками, причем не обязательно соответствующими содержанию разговора [Азар-нова 2016: 284]. Приводятся списки «фраз из техники контрманипуляции», но вне какой-либо систематизации. Например, И. Назаре-Ага приводит 118 таких фраз и высказываний [Назаре-Ага 2013: 190-194].
Назовем сочетания слов, речевые обороты и высказывания, используемые в функции нейтрализации манипулятивного воздействия, речевыми контрманипулятивами. Так, для стратегии активной контрманипуляции, т. е. контрманипуляции, направленной на прояснение цели манипулятора, характерны высказывания типа: С какой целью / почему вы мне это говорите / пришли ко мне?; Что Вам от меня нужно? (Вам что-то от меня нужно?] и т. п. Приведем пример использования речевой стратегии активной контрманипуляции:
Н-да, теперь нелегко с ним будет справиться. Ну что ж, как ни противно, а надо прикинуться овечкой, чтобы выйти победительницей, несмотря на этот промах. Быть может, если удастся улестить его...
- Как грубо вы себя ведете - взяли и отшвырнули мои бедные ручки. И все лишь потому, что я на прошлой неделе поехала кататься без перчаток и испортила себе руки.
- Кататься - черта с два вы катались! - все так же холодно сказал он. - Вы работали этими руками - и работали тяжело, как ниггер. Вопрос в другом! Почему вы солгали мне про Тару и сказали, что дела у вас идут отлично?
- Послушайте, Ретт.
- Ну-ка, попробуем докопаться до правды. Какова подлинная цель вашего визита? Вы своим кокетством чуть было не убедили меня, что я вам чуточку дорог и что вы расстроены из-за меня.
- Но я и вправду расстроена! В самом деле...
- Нет, ничего подобного! Даже если меня повесят на самой высокой виселице. вам будет все равно. Это начертано на вашем лице, как следы тяжелой работы - на ваших ладонях. Вам что-то нужно от меня, и вы так сильно этого хотите, что устроили тут целый спектакль. Почему вы прямо не пришли ко мне и не сказали в открытую, что вам от меня надо? У вас было бы куда больше шансов добиться своего, ибо если я что и ценю в женщинах, так это прямоту. Но нет, вы трясете тут своими сережками, надуваете губки и кокетничаете, как проститутка с клиентом, которого она хочет залучить. <...>
- Какой же вы игрок, Скарлетт, - усмехнулся он. - Поставили на то, что, сидя в тюрьме, я лишен женского общества и потому кинусь на вас, как форель на червяка.
«Так ведь ты и кинулся, - в бешенстве подумала Скарлетт. - Если бы не мои руки...»
- Ну вот мы и восстановили истину - почти всю, кроме причины, побудившей вас пойти на это. А теперь, может быть, вы скажете мне, почему вы хотели надеть на меня брачные цепи?
В голосе его прозвучали мягкие, даже чуть дразнящие нотки, и Скарлетт приободрилась. Пожалуй, еще не все потеряно. Конечно, надежды на брак уже нет никакой, но, несмотря на свое отчаяние, Скарлетт была даже рада. Что-то было в этом неподвижно застывшем человеке страшное, и даже самая мысль о том, чтобы выйти за него замуж, пугала ее. Но может быть, если вести себя умно, возродить воспоминания и сыграть на его влечении, ей удастся получить у него заем. Она придала лицу детски-умоляющее выражение.
<...> - Ретт, во имя нашей старой дружбы я хочу просить вас об одолжении.
- Ну вот, наконец-то леди с мозолистыми руками приступила к выполнению своей подлинной миссии. Боюсь, «посещение больных и узников» - не ваша роль. Чего же вам надо? Денег?
Этот прямой вопрос разрушил всякую надежду подойти к делу кружным путем, сыграв на его чувствах (М. Митчелл. Унесенные ветром].
Речевой контрманипулятив - это разновидность того, что О.С. Ис-серс называет «речевыми маркерами коммуникативных стратегий» [Ис-сер 2009: 184].
Наблюдения над использованием прецедентных текстов, в том числе пословиц и поговорок, в ситуации защиты от манипулятора могут позволить лингвистам составить словарь речевых контрманипулятивов, который будет востребован широким кругом читателей.
5. О контрманипулятивных стратагемах, тактиках и их отражении в языке. Интерес представляет диссертационное исследование С.В. Сидоркова, где доказывается гипотеза существования лингвистически оформленных, клишированных форм (выражений], описательно характеризующих манипулятивное поведение людей. Так, выражения делать из мухи слона, поднимать бурю в стакане воды реализуют стратагему «извлечь нечто из ничего» «с целью диффамации, мистификации, введения в заблуждение противника» [Сидорков 1997: 33]. Исходя из примера, стратагему можно определить как лингвистически формализованную стратегию.
Может быть выдвинута гипотеза о существовании клишированных, устойчивых выражений, кратко описывающих ту или иную коммуникативную тактику (ход] нейтрализации действия манипулятора. И действительно, фразеологизм заговаривать зубы реализует стратагему «уйти от воздействия» и соответствует тактике смены предмета разговора (отвлечения от сути проблемы]. Эту же стратагему реализуют сочетания положить в долгий ящик, соответствующее тактике отложенного принятия решения, и умывать руки, отражающее тактику самоустранения от дела.
Устойчивое выражение А Васька слушает да ест отражает стратагему, которую можно сформулировать как «не замечать (игнорировать] усилия манипулятора» и которая очень точно характеризует тактику молчания в ситуации, когда манипулятор пытается вызвать у адресата чувство стыда, например:
- Вот, - сказала мама, - полюбуйтесь! На что уходит отпуск? Посуда, посуда, три раза в день посуда! Утром мой чашки, а днем целая гора тарелок. Просто бедствие какое-то!
- Да, - сказал папа, - действительно это ужасно! Как жалко, что ничего не придумано в этом смысле. Что смотрят инженеры? Да, да... Бедные женщины...
Папа глубоко вздохнул и уселся на диван.
Мама увидела, как он удобно устроился, и сказала:
- Нечего тут сидеть и притворно вздыхать! Нечего всё валить на инженеров! Я даю вам обоим срок. До обеда вы должны что-нибудь придумать и облегчить мне эту проклятую мойку! Кто не придумает, того я отказываюсь кормить. Пусть сидит голодный. Дениска! Это и тебя касается. Намотай себе на ус!
Я сразу сел на подоконник и начал придумывать, как быть с этим делом. <...> Но папа и не думал думать. Он побрился, потом надел чистую рубашку, потом прочитал штук десять газет, а затем спокойненько включил радио и стал слушать какие-то новости за истекшую неделю (В. Драгунский. Хитрый способ].
И хотя в итоге папа подчинился требованиям, для его коммуникативного поведения в начале рассказа характерна стратагема «не заме-
чать усилия манипулятора», реализуемая при помощи тактики внешнего согласия и тактики прерывания контакта с собеседником.
Полагаем, что понятие стратагемы целесообразно ввести в научный лингвистический оборот. Языковое отражение стратагем зависит от национальной культуры и может представлять интерес в аспекте лин-гвокультурологии.
Выводы
Итак, речевая контрманипуляция лингвистически может быть охарактеризована в разных аспектах: коммуникативно-прагматическом - со стороны используемых контрманипулятивных стратегий, тактик и приемов, которые предстоит обобщить, непротиворечиво описать и типоло-гизировать; терминологическом - с целью унифицировать и систематизировать их терминологические наименования; лингвориторическом, например путем анализа риторических приемов, в том числе связанных с использованием прецедентных текстов, выполняющих роль контрманипу-лятивов; лингвокультурологическом - с точки зрения отражения в языке типичных контрманипулятивных стратагем.
Изучение речевой контрманипуляции заполнит лакуну в теории речевого воздействия и позволит разработать пути и способы формирования контрманипулятивной компетенции, приобретающей особую значимость в век разработок новых способов информационно-психологического воздействия на массовое сознание.
Список литературы
Азарнова А. Поединок с манипулятором. Защита от чужого влияния. СПб.: Питер, 2016. 336 с.
Антонова А.В. Система средств речевой манипуляции в британском политическом дискурсе: реципиентоцентрический подход: дис. ... д-ра филол. наук. Самара, 2011. 386 с.
Балахонская Л.В., Сергеева Е.В. Лингвистика речевого воздействия и манипулирования: учебное пособие. М.: Флинта: Наука, 2016. 352 с. Барышников Н.В. Профессиональная межкультурная коммуникация: монография.
Пятигорск: ПГЛУ, 2010. 264 с. Денисюк Е.В. Манипулятивное речевое воздействие: коммуникативно-прагматический аспект: дис. ... канд. филол. наук. Екатеринбург, 2003. 200 с. Дзялошинский И.М. Коммуникативное воздействие: мишени, стратегии, технологии: монография. М.: НИУ ВШЭ, 2012. 572 с. Зорин И.И. Игры, в которые играют. Мастерство манипуляций. СПб.: Питер, 2013. 176 с.
Иссерс О.С. Речевое воздействие: учебное пособие для студентов, обучающихся по специальности «Связи с общественностью». М.: Флинта: Наука, 2009. 224 с.
Катенева И.Г. Механизмы и языковые средства манипуляции в текстах СМИ: на материале общественно-политических оппозиционных изданий: дис. ... канд. филол. наук. Новосибирск, 2010. 250 с.
Мансурова А.И. Манипуляция общественным сознанием посредством СМИ: на примере концептосферы «защита»: дис. ... канд. филол. наук. Уфа, 2009. 189 с. Назаре-Ага И. Они играют на ваших чувствах! Психологическая защита от манипуляторов. СПб.: Питер, 2013. 272 с. Найдина Д. С. Метафора в процессах манипулирования в современном медиади-скурсе: на материале тематического субдискурса «Нефтегазовый бизнес»: дис. ... канд. филол. наук. Томск, 2013. 229 с. Непряхин Н. 101 совет по противодействию манипуляциям. 4-е изд. М.: Альпина
Паблишер, 2013. 66 с. Никитина К.В. Технологии речевой манипуляции в политическом дискурсе СМИ:
на материале газет США: дис. ... канд. филол. наук. Уфа, 2006. 197 с. Плотникова С.Н. «Дискурсивное оружие»: роль технологий политического дискурса в борьбе за власть // Вестник Иркутского государственного лингвистического университета. 2008. № 2. С. 138-144. Полетаева Т. В. Речевые манипуляции в современной англоязычной рекламе:
Прагматический аспект: дис. ... канд. филол. наук. СПб., 2001. 203 с. Седов К. Ф. Дискурс как суггестия: иррациональное воздействие в межличностном
общении. М.: Лабиринт, 2011. 336 с. Сидоренко Е.В. Тренинг влияния и противостояния влиянию. СПб.: Речь, 2004. 256 с.
Сидорков С.В. Функционально-семантические аспекты языковой стратагемности:
дис. ... канд. филол. наук. Краснодар, 1997. 160 с. Шейнов В.П. Скрытое управление человеком (Психология манипулирования). М.: АСТ; Минск: Харвест, 2008. 816 с.
References
Antonova, A.V. (2011), Sistema sredstv rechevoi manipulyatsii v britanskom politiches-kom diskurse: retsipientotsentricheskii podkhod [System of speech manipulation means in British political discourse], Dissertation, Samara, 386 p. (in Russian) Azarnova, A. (2016), Poedinok s manipulyatorom. Zashchita ot chuzhogo vliyaniya [Battle with a manipulator. Protection against manipulation], St. Petersburg, Piter Publ, 336 p. (in Russian) Balakhonskaya, L.V., Sergeeva, E.V. (2016), Lingvistika rechevogo vozdeistviya i ma-nipulirovaniya [Linguistics of speech influence and manipulation], textbook, Moscow, Flinta Publ., Nauka Publ., 352 p. (in Russian) Baryshnikov, N.V. (2010), Professional'naya mezhkul'turnaya kommunikatsiya [Professional intercultural communication], Monograph, Pyatigorsk, Pyatigorsk State Linguistic University Publ., 264 p. (in Russian) Denisyuk, E.V. (2003), Manipulyativnoe rechevoe vozdeistvie: kommunikativno-pragma-ticheskii aspekt [Speech manipulation: communicative and pragmatic aspect], Dissertation, Yekaterinburg, 200 p. (in Russian) Dzyaloshinskii, I.M. (2012), Kommunikativnoe vozdeistvie: misheni, strategii, tekhno-logii [Communicative manipulation: targets, strategies and technologies], Monograph, Moscow, HSE Publ., 572 p. (in Russian) Issers, O.S. (2009), Rechevoe vozdeistvie [Linguistic manipulation], textbook, Moscow, Flinta Publ., Nauka Publ., 224 p. (in Russian)
Kateneva, I.G. (2010), Mekhanizmy i yazykovye sredstva manipulyatsii v tekstakh SMI: na materiale obshchestvenno-politicheskikh oppozitsionnykh izdanii [Mechanisms and language means of manipulation in Mass Media texts: case study of socio-political publications of opposition], Dissertation, Novosibirsk, 250 p. (in Russian)
Mansurova, A.I. (2009), Manipulyatsiya obshchestvennym soznaniem posredstvom SMI: na primere kontseptosfery "zashchita " [Manipulation of public consciousness by means of Mass Media: case study of a concept sphere "protection'"], Dissertation, Ufa, 189 p. (in Russian) Naidina, D.S. (2013), Metafora v protsessakh manipulirovaniya v sovremennom mediadiskurse: na materiale tematicheskogo subdiskursa "Neftegazovyi biznes" [Metaphor in the processes of manipulation in modern Mass Media discourse: case study of the thematic sub-discourse "Oil and Gas Business"], Dissertation, Tomsk, 229 p. (in Russian) Nazare-Aga, I. (2013), Manipulators are among us, St. Petersburg, Piter Publ., 272 p. (in Russian)
Nepryakhin, N. (2013), 101 sovet po protivodeistviyu manipulyatsiyam [101 advice on countermeasures against manipulation], 4th ed., Moscow, Al'pina Publ., 66 p. (in Russian)
Nikitina, K.V. (2006), Tekhnologii rechevoi manipulyatsii v politicheskom diskurse SMI: na materiale gazet SShA [Technologies of speech manipulation in Mass Media political discourse: case study of USA newspapers], Dissertation, Ufa, 197 p. (in Russian)
Plotnikova, S.N. (2008), "Diskursivnoe oruzhie": rol' tekhnologii politicheskogo dis-kursa v bor'be za vlast' ["Discursive weapon": role of political discourse in a power struggle]. Vestnik Irkutskogo gosudarstvennogo lingvisticheskogo universi-teta [Heraldof ISLU], No. 2, pp. 138-144. (in Russian) Poletaeva, T.V. (2001), Rechevye manipulyatsii v sovremennoi angloyazychnoi reklame: pragmaticheskii aspekt [Speech manipulations in modern English-language advertisement: pragmatic aspect], St. Petersburg, 203 p. (in Russian) Sedov, K.F. (2011), Diskurs kak suggestiya: irratsional'noe vozdeistvie v mezhlichnost-nom obshchenii [Discourse as a suggestion: irrational manipulation in interpersonal communication], Moscow, Labirint Publ., 336 p. (in Russian) Sheinov, V.P. (2008), Skrytoe upravlenie chelovekom (Psikhologiya manipulirovaniya) [Implicit human control (Psychology of manipulation)], Moscow, AST Publ., Minsk, Kharvest Publ., 816 p. (in Russian) Sidorenko, E.V. (2004), Trening vliyaniya i protivostoyaniya vliyaniyu [Training in manipulation and countermeasures against it], St. Petersburg, Rech' Publ., 256 p. (in Russian)
Sidorkov, S.V. (1997), Funktsional'no-semanticheskie aspektyyazykovoi stratagemnosti [Functional and semantic aspects of language stratagem], Dissertation, Krasnodar, 160 p. (in Russian) Zorin, I.I. (2013), Igry, v kotorye igrayut... Masterstvo manipulyatsii [Games they play... Mastery of manipulation], St. Petersburg, Piter Publ., 176 p. (in Russian).
r.A. KonHHHa
19
COUNTER-MANIPULITAION IN SPEECH COMMUNICATION: SOME RESEARCH PERSPECTIVES
G.A. Kopnina
Siberian Federal University (Krasnoyarsk, Russia)
Abstract: The author defines speech counter-manipulation as a strategy of speech behaviour aimed at protection against manipulative influence and based on the usage of speech tactics and techniques, which perform tasks of manipulator influence avoidance or taking countermeasures against the manipulator. The author describes the issues of terminological nomination of speech actions focused on protection against manipulator, its typology and system description. There are speech examples of counter-manipulative tactics such as repeat tactics, tactics underlined the adoption of a verbal label to its estimated rethinking, tactics of indication of speech manipulative technique, tactics of "sobering" analogies. It is argued that linguistic research will expand the list of ways of speech protection from the manipulator. The introduced speech counter-manipulative term is defined as a speech unit which is used for manipulation neutralization. The author notes that precedent statements, proverbs and sayings can function as neutralization of manipulation. It is specified the definition of the word stratagem like linguistic formalized strategy i.e. strategy of behavior that is reflected in the semantics of set language construct. It is said about the existence of cliche, set expressions, describing briefly some communicative tactics of neutralization of the manipulator actions. It is also stated that linguistic researches will allow a much wider range of ways for speech protection against manipulators. The article concludes that researches on speech counter-manipulation seem to be perspective primarily in aspects of communicative linguistics, linguo-rhetoric and cultural linguistics. In author's opinion, experts in the field of linguistics of information-psychological war may contribute to the study of speech counter-manipulation seeing that manipulative and counter-manipulative strategies are part of the technology of warfare.
Key words: manipulation, counter-manipulation, speech strategy, speech tactics.
For citation:
Kopnina, G.A. (2018), Counter-manipulitaion in speech communication: some research perspectives. Communication Studies, No. 2 (16), pp. 7-19. DOI: 10.25513/2413-6182.2018.2.7-19. (in Russian)
About the author:
Kopnina Galina Anatolievna, Prof., Professor of the Chair of Russian Language, Literature and Speech Communication
Corresponding author:
Postal address: 82a, Svobodnyi pr., Krasnoyarsk, 660041, Russia E-mail: [email protected]
Received: September 24, 2017
