CC BY
129
Представляется, что в обязательном порядке обязанности и ответственность членов ревизионной комиссии ОВС должна быть урегулированы в положениях устава и в Положении о ревизионной комиссии общества.
В соответствии со ст. 8 ГК РФ гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также действиями граждан и юридических лиц, которые, хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства РФ порождают гражданские права и обязанности. На основании и во исполнение указанных положений ГК РФ Федеральный закон «О взаимном страховании» допускает регулирование посредством принятия учредительных документов (устава), внутренних документов ОВС, решений органов общества и иных действий юридического лица.
1 См.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 2007. № 49, ст. 6047.
2 См.: Турбина К.Е., Дадьков В.Н. Взаимное страхование. М., 2007. С. 303.
3 См.: Шиловский С.П. Комментарий к Федеральному закону от 29 ноября 2007 г. № 286-ФЗ «О взаимном страховании» (постатейный). М., 2009. С. 43.
С.О. Карибян
РЕАЛИЗАЦИЯ ПРИЗНАКОВ И ОСОБЕННОСТЕЙ СЕМЕЙНО-ПРАВОВОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ В РАМКАХ РЕТРОСПЕКТИВНОГО И ПОЗИТИВНОГО ПОДХОДОВ К ЕЕ ПРАВОПОНИМАНИЮ т
В статье рассматриваются вопросы реализации признаков и особенностей семейно- п
правовой ответственности в рамках ретроспективного и позитивного подходов к ее правопо- "g
ниманию. Дается характеристика семейно-правовой ответственности с позиции статутной g
с
юридической ответственности. о
Ключевые слова: семейное право, семейно-правовая ответственность; семья; охрани- о'
тельное правоотношение; меры ответственности, основания ответственности, семейное д
правонарушение. -S
т
S-О. Kariban °
REALISATION OF SIGNS AND FEATURES OF FAMILY-LEGAL 1
RESPONSIBILITY WITHIN THE LIMITS OF RETROSPECTIVE к
AND POSITIVE APPROACHES TO IT PROPONIONAL !
0)
The article examines the implementation of the features and peculiarities of family-legal M
responsibility in the framework of the retrospective and positive approaches to its proponional. и
It seems justified and necessary to characterize family-legal responsibility from the position №
of a statutory legal liability. £
Keywords: a family law, family-legal responsibility; a family; legal relation; measures of 1
responsibility, the responsibility basis, a family offence. °
2 О
6
Меры семейно-правовой ответственности, называемые в качестве специфических для семейного права — прекращение правоотношений (развод, расторже-
© Карибян Сусанна Ониковна, 2006
Старший преподаватель кафедры гражданского права и процесса (Волжский университет имени В.Н. Та -тищева); e-mail: mcjane-88@rambler.ru
ние договора о приемной семье, признание брака недействительным и др.) и лишение права (лишение родительских прав, лишение права быть опекуном, усыновителем и т. д.) — подвергаются критике и при ближайшем рассмотрении оказываются больше похожи на меры защиты1.
По поводу выделения категории «семейное правонарушение» ведутся споры2, а все вопросы о претерпевании правонарушителем неблагоприятных последствий решаются в судебном порядке в рамках гражданского судопроизводства (вопросы, решаемые в органах загса или органах опеки и попечительства, при ближайшем рассмотрении также можно отнести к реализации мер защиты, а не наказания). Следовательно, для доказательства возможности подхода к семейно-правовой ответственности как к статутной (единой), необходимо проанализировать признаки семейно-правовой ответственности не только с позиции ретроспективного, но и позитивного аспекта.
Как справедливо указывают В.И. Данилин и С.И. Реутов, «отношения семейно-правовой ответственности возникают в соответствии с нормами семейного права в объективном смысле на основании юридических фактов между конкретными субъектами и обладают определенным содержанием»3. Так, например, в зависимости от наличия в негативном поведении родителей состава правонарушения к ним, по мнению Н.Н. Тарусиной, применяются либо меры семейно-правовой ответственности, либо отказ в принудительном осуществлении права, либо иные меры оперативного характера, направленные на защиту интересов ребенка. Автор считает классическими санкциями первого и третьего типов лишение родительских прав и ограничение в родительских правах4. з Признаками юридической ответственности, а следовательно, и ее вида —
? семейно-правовой — являются, прежде всего, связь с государственным при-5. нуждением, законодательное закрепление, формализованность (определение | прав и обязанностей, дозволений и запретов), связь с оценкой государством и I обществом, личностная направленность последствий поведения, реализация в
1 рамках семейных правоотношений.
го
| Государственное принуждение, конечно, важный признак семейно-правовой
| ответственности. Однако меры государственного принуждения не всегда явля-| ются мерами семейно-правовой ответственности. Не всякое государственное
2 принуждение следует признавать юридической ответственностью5. Существуют ° и другие эффективные меры правового воздействия, имеющие целью защиту « и восстановление общественных отношений. Как отмечают Е.В. Черных и | Д.А. Липинский, в теории права эти меры получили название мер защиты6. Они
0 справедливо считают, что реализация санкции — одно из проявлений юриди-
1 ческой ответственности. А применение к лицу санкции правовой нормы есть не ° что иное, как применение наказания (реализация санкции)7. Семейно-правовая
3 ответственность реализуется в рамках охранительного правоотношения. По 1 мнению Б.Т. Базылева, для того чтобы юридическая ответственность была реа-I лизована путем применения к правонарушителю мер правовой ответственности,
сама субъективная ответственность конкретного лица в своем внутреннем развитии должна пройти ряд стадий, этапов. Первая стадия связана с моментом возникновения ответственности, обусловленной фактом совершения правонарушения. Вторая стадия состоит в обязанности компетентных государственных органов выявить противоправные деяния и установить причинную связь между 56 противоправным деянием и виной правонарушителя. Третья стадия связана с
вынесением компетентным органом правоприменительного акта, где отражается факт виновного правонарушения и мера (санкция) реализации ответственности, наказания правонарушителя8.
Следует признать, что многие ученые отождествляют понятия «мера семейно-правовой ответственности» и «санкция». Хотя они не дают понятия санкции, из контекста можно сделать вывод, что в санкции отражена мера ответственности за совершенное правонарушение.
Для семейно-правовой ответственности, как и для юридической ответственности, характерно, что она служит мерой государственного принуждения, которая выражается в отрицательных последствиях для правонарушителя, наступающих в виде ограничения личного и имущественного порядка9. Она — реакция общества и государства на правонарушение.
Итак, при характеристике семейно-правовой ответственности основное значение придается двум сущностным характеристикам: 1) это всегда следствие правонарушения и 2) в результате совершенного правонарушения для правонарушителя должны наступать определенные отрицательные, нежелательные последствия.
Все эти признаки и характеристики с их специфическими для семейного права особенностями в ретроспективном аспекте достаточно подробно изучены и проанализированы в работах упомянутых ученых. Более пристального внимания заслуживает позитивная сторона (аспект) рассматриваемого вопроса, т.к. она разработана слабо и поддерживается в науке не всеми учеными.
Бесспорно, семейно-правовая ответственность связана с государственным принуждением. Еще раз подчеркнем, что ретроспективный подход к ответственности е
т
находится в неразрывном единстве с принудительным исполнением обязанностей и и наказанием, которые возможны только в форме государственного принуж- а
С
дения, применения санкций. Однако принуждение к исполнению моральных, о
в
нравственных норм, получивших нормативное закрепление и являющихся в о
соответствии с законом основными принципами семейного права (ст. 1 СК РФ)10, з
нередко рассматриваются теоретиками и практиками как вмешательство в об- С
ласть отношений, законодательством не регулируемым. Вопрос государственного е
принуждения в позитивном аспекте ответственности напрямую связан со сво- °
бодой воли и свободой выбора, которые изучаются на стыке права, социологии, р
психологии и философии. «Свобода одного есть предел свободы другого, поэто- Ч
му масштаб свободы должен быть зафиксирован в общеобязательных нормах, |
очерчивающих границы, в пределах которых индивид свободен в выборе своего К
поведения, не ущемляя при этом свободу другого»11. В семейных правоотно- M
шениях многие права являются одновременно и обязанностями. Закрепление I
обязанности в законе принуждает к ее исполнению. Получается, что участники ¡§
UJ
семейных правоотношений обязаны реализовывать свои права. В этом и заклю- i чается одна из важнейших особенностей семейного правоотношения, в котором ^ реализуются субъективные права и обязанности участников. 6
Несмотря на частно-публичное правовое регулирование отношений, вытекающих из брака и принадлежности к семье, полагаем, что вмешиваться в «тонкую материю» семейных отношений государство может только в особых случаях, при защите «слабой» стороны и потому только нравственные нормы в СК РФ вряд ли можно найти, все нормы имеют юридическую направленность, хотя, возможно, в некоторых случаях при разрешении семейных конфликтов 57
без морально-этических предписаний не представляется возможным разрешить семейно-правовой конфликт. Однако в законе присутствует норма, которая позволяет регулировать отношения, непосредственно не урегулированные СК РФ по аналогии закона или аналогии права (ст. 4, 5) исходя из общих принципов семейного права, а в случае применения гражданского права — «постольку, поскольку это не противоречит существу семейных отношений» (ст. 4).
Следовательно, государство принуждает уже при вступлении в семейно-правовые отношения осознавать эти общие принципы и поступать в соответствии с ними. Его задача — создать механизм для урегулирования общественных отношений, стимулировать субъектов правоотношений к правомерному поведению, потому что, как верно отмечает О.Ю. Ситкова, основная его цель, о которой забывать нельзя, — это «воспитание нравственных основ в обществе, а не лишение прав и наказание граждан»12. Способность человека осознанно придерживаться общественно полезного поведения стимулируется и обеспечивается правовыми нормами. «Делая выбор, действуя в соответствии с познанной необходимостью, человек может поступать и против собственной воли, против собственных интересов»13, но в интересах общества (в т.ч. семьи). В этом проявляется публичное начало при регулировании семейных отношений. Рамки, поставленные законодателем, обязывают субъектов соизмерять свои действия, степень своей свободы, с интересами семьи и ее членов, а также с интересами государства. «Единая ответственность — это объективно закрепленная в нормах права целевая установка, ориентир должного поведения субъектов права и критерий его оценки как ответственного или безответственного, позволяющий субъекту, еще не совершившему юридически значимого деяния, заранее знать о своей ответственности, тем самым дисциплинируя и сосредотачивая его на выполнении общих законодательных правил. Если он их соблюдает, то поступает юридически ответственно, в противном случае — безответственно»14. Следовательно, не только угроза непосредственного применения мер наказания, четко закрепленных в законе, дисциплинирует субъекта правоотношений, но и наличие позитивных норм, подсказывающих ему варианты правомерного поведения, обеспечивающих стабильность семейных отношений. Из этого вытекают два следующих положения: 1) позитивная семейно-правовая ответственность непосредственно закреплена в нормах, регулирующих семейные правоотношения (в т.ч. и «моральных», не имеющих т.н. «прямых» санкций), которые очерчивают рамки дозволенного поведения; 2) ретроспективная семейно-правовая ответственность закреплена в «охранительных» нормах, которые предусматривают наказание или негативные последствия безответственного поведения и определяют последствия выхода за рамки дозволенного поведения.
Нормы СК РФ устанавливают права и обязанности участников семейных правоотношений (ст. 7, 31, 54-60, 63, 64, 80, 85, 87, 93-97, 148, 148.1, 153 и др.), которые являются ориентиром их должного поведения. Следует особо отметить, что семейные правоотношения возникают из различных юридических фактов — событий, например, рождение ребенка или действий — в момент совершения их потенциальными участниками волевого акта — регистрации брака, заключения алиментного соглашения и др. Тем самым участники социальных отношений могут их трансформировать в разряд правовых добровольно (ст. 12 СК РФ), беря на себя взаимные обязательства действовать определенным образом, в соответствии с нормами, установленными семейным законодательством или
семейно-правовым договором. Таким образом, имея определенный ориентир поведения, субъекты семейных правоотношений выбирают вариант ответственного или безответственного поведения. Осознанное, добросовестное исполнение ими установленных обязанностей и полноценная реализация своих прав и будет по юридической сущности реализацией позитивной семейно-правовой ответственности.
Если один из участников семейных правоотношений реализует свое право в ущерб правам других участников (злоупотребляет правом) или недобросовестно исполняет обязанности, он демонстрирует вариант противоправного (девиант-ного) поведения. В этом случае «включается» охранительный механизм, связанный с возможностью применения мер государственного принуждения, но, как уже говорилось, государственное принуждение как таковое начинается с момента добровольного исполнения обязанностей и реализации прав. Зачастую субъекты семейных отношений действуют правомерно не по мотивам своего правосознания и морально-этических запретов, а в силу боязни привлечения к юридической ответственности, например, при уплате алиментов (исполнении алиментной обязанности).
В случае же нарушений субъект правоотношений — потерпевший — обращается к государственным органам как к посреднику для оказания дополнительного воздействия на правонарушителя. К чему же можно «принудить» дополнительными мерами воздействия в семейных правоотношениях? К исполнению обязанностей, не исполняемых добровольно (уплата алиментов — реализация обязанности содержать несовершеннолетних детей, нетрудоспособных родителей и т.д.), к восстановлению нарушенного права (возвращение ребенка родителю от лиц, незаконно удерживающих его) и т.д. Все подобные меры нашли закрепление в нормах семейного законодательства и направлены на защиту нарушенного права, а именно: признание права (ст. 30 (пп. 4-5), 38, 39, 48-50, 66, 67 СК РФ и др.); восстановление нарушенного права (ст. 26, 30, 44, 52, 72, 76 СК РФ и др.); прекращение (пресечение) тех или иных противоправных действий, нарушающих (ущемляющих) право или создающих угрозу для его нарушения, в т.ч. путем лишения или ограничения прав одного лица в целях защиты прав другого лица (ст. 65, 68-71, 73, 77 СК РФ); принуждение к исполнению обязанности, например, к уплате алиментов (ст. 80, 85, 87, 89, 90, 93-97 СК РФ); прекращение или изменение правоотношений (ст. 43, 101, 119, 120, 140-143, ст. 152 СК РФ (п. 2)).
При действии и реализации указанных норм СК РФ не возникает дополнительных неблагоприятных последствий для нарушителя — он только лишь выполняет то, что должен исполнить в силу требований закона. Более того, даже применение к нарушителю таких крайних мер, как лишение родительских прав, расторжение договора о приемной семье или расторжение брака и т. д., как представляется, по юридической сущности не является наказанием в точном значении этого термина для стороны, действующей противоправно (ведь в большинстве случаев правонарушитель, уклоняющийся от большинства обязанностей, избавляется от их бремени, а «остаточные явления» в виде алиментов на содержание ребенка — это не обременение, а принудительное исполнение все той же обязанности). В рамках семейно-правовой ответственности это по-прежнему будет считаться «крайней мерой» защиты для потерпевшей стороны.
При более детальном анализе правового регулирования брачно-семейных отношений можно выявить, что семейное законодательство РФ, регулируя отношения, основанные на нравственных началах, предоставляет право привле-
кать к ответственности участников семейных правоотношении на основе норм другой отраслевой принадлежности. В СК РФ содержится достаточное количество отсылочных норм, в которых указывается, нормами какой отрасли права (уголовного, административного или гражданского) следует руководствоваться правоприменительному органу для привлечения лица, виновного за совершение семейного правонарушения, к ответственности.
Более того, при применении таких мер защиты, как лишение родительских прав, признание брака недействительным, отмена усыновления, опеки, расторжение договора о приемной семье по вине приемных родителей, признание недействительным договора суррогатного материнства и возмещение убытков и другие меры защиты нарушенных прав, могут возникнуть и некоторые обременения для виновной стороны, но свое закрепление они находят также в нормах других законов. Так, родители, лишенные родительских прав, не могут наследовать за своими детьми; иностранный гражданин, имеющий несовершеннолетнего ребенка — гражданина Российской Федерации, и получивший на этом основании разрешение на временное проживание, в случае лишения родительских прав теряет право на временное проживание в Российской Федерации; признание брака между гражданином Российской Федерации и иностранным гражданином недействительным влечет отмену решения о выдаче такому иностранному гражданину вида на жительство или приема в гражданство и т.д.
Таким образом, неблагоприятные последствия и обременения преимущественно определены не нормами СК РФ, а предписаниями других нормативно-правовых актов. Так, Н. В. Витрук небезосновательно указывает на существова-S ние функционального межотраслевого института юридической ответственности, S предметом которого являются деликтные отношения, «которые хотя и отличают-m ся по видам в зависимости от степени общественной вредности, тем не менее все ^ схожи по типу»15. Поэтому тот факт, что при рассмотрении гражданско-правовых I дел, вытекающих из брачно-семейных правоотношений, судами применяются s не только меры защиты, предусмотренные СК РФ, но и привлечение наруши-° теля к административной или уголовной ответственности за правонарушения I или преступления, предусмотренные ст. 5.35-5.37, 6.17, 6.21, 6.23 КоАП РФ, I ст. 150-157 УК РФ, ст. 151, 1064, 1073-1075, 1099 ГК РФ, следует рассматривать >§ не как доказательство отсутствия семейно-правовой ответственности как само-I стоятельного вида, а как особенность реализации ее ретроспективного аспекта, ! проявления действия межотраслевых связей семейного права и других отраслей f права и законодательства.
'I Безусловно, семейно-правовая ответственность непосредственно связана с
g государственной (общественной) оценкой. Позитивная ответственность про-§ является в поощрениях, одобрении, ретроспективная — в осуждении и наказа-I нии. Полагаем, что такая оценка, прежде всего, дается правоприменительным J органом. Особенно справедливо это для ретроспективного аспекта, что нашло достаточно подробное закрепление и обоснование в научных трудах. Думается, что государственное поощрение правомерного поведения должно пониматься не только как «молчание» закона в отношении лица, осуществляющего свои права и добросовестно исполняющего обязанности, но и как законодательная возможность освобождения от наказания или исполнения обязанности в случае 60 правомерного поведения (необходимая оборона, «санация» брака и т.д.).
Особая роль придается личностной направленности семейно-правовой ответственности, проявляющейся в случае реализации позитивной ответственности в возможности, предоставляемой законом каждому добросовестному субъекту семейных правоотношений, обратиться за защитой своих оспариваемых или нарушенных прав того, в интересах кого он действует (несовершеннолетнего ребенка, недееспособного члена семьи, находящегося под опекой или попечительством и т.д.) в юрисдикционный орган, а в случае ретроспективной ответственности — возможность претерпеть наказание, применить санкции, установленные семейно-правовой нормой либо иные неблагоприятные последствия от противоправного поведения субъекта семейных отношений. При этом и меры, направленные на защиту, и меры, направленные на наказание, могу быть реализованы только в процедурной или в процессуальной форме, установленной законом. Полномочия, предоставляемые государством органам опеки и попечительства по реализации мер защиты, также ограничены — в случае принятия решения о немедленном отобрании ребенка, управомоченный на это государственный орган должен в кратчайший срок обратиться в суд для решения вопроса дальнейшей судьбы такого ребенка.
1 См.: Липинский Д.А., Хачатуров Р.Л. Общая теория юридической ответственности. М., 2007. С. 850; Ситкова О.Ю. Меры ответственности и меры защиты нарушенных субъективных прав в семейном праве // Правоведение. 2011. № 2. С. 222; Ее же. К вопросу о природе ответственности в семейном праве // Актуальные проблемы частного права в России: межвузовский сборник научных статей, посвященный 75-летию З.И. Цыбуленко. Саратов, 2012. С. 189.
2 См.: Маштаков И.В. Семейные правонарушения как основания лишения родительских прав // Проблемы правосубъектности: современные интерпретации: материалы научно-практической конференции (Самара, 25 февраля 2005 г.). Самара, 2005. Вып. 3. С. 115; НечаеваА.М. Правонарушения в сфере личных семейных отношений. М., 1991; Звенигородская Н.Ф. Семейное правонарушение как основание семейно-правовой ответственности // Российский судья. 2010. № 12. С. 13; Земцова О.С. Семейно-правовая ответственность в Российской Федерации и зарубежных странах / под ред. И.А. Михайлова. Рязань, 2013. С. 96.
3Данилин В.И., Реутов С.И. Юридические факты в семейном праве. Свердловск, 1989. С. 101.
4 См.: Тарусина Н.Н. Семейное право: учебное пособие. М., 2001. С. 115.
5 См.: Звенигородская Н.Ф. Связь семейно-правовой ответственности с защитой смейных прав // Вопросы ювенальной юстиции. 2010. № 2. С. 24.
6 См.: Черных Е.В., Липинский Д.А. Юридическая ответственность как целостное правовое явление // Вестник Самарской экономической академии. 2005. № 1(16). С. 212.
7 См.: Там же.
8 См.: Базылев Б.Т. Об институте юридической ответственности // Советское государство и право. 1975. № 1. С. 114.
9 См.: Иоффе О.С., Шаргородский М.Д. Вопросы теории права. М., 1962. С. 318.
10 Семейный кодекс РФ от 29 декабря 1995 г. № 223-ФЗ (в ред. от 30 декабря 2015 г. № 457-ФЗ) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1996. № 1, ст. 16.
11 Капустина М.А. Свобода и ответственность как правовые явления // Современная юридическая наука и ее проблематизация: Труды международной научно-теоретической конференции (Санкт-Петербург, 28 марта 2009 г.). СПб., 2010. С. 88.
12 Ситкова О.Ю. К вопросу о природе ответственности в семейном праве // Актуальные проблемы частного права в России: межвузовский сборник научных статей, посвященный 75-летию З.И. Цыбуленко. С. 189.
13 Чухвичев Д.В. Свобода выбора и юридическая ответственность // Государство и право. М., 2005. С. 103.
14 Липинский Д.А., Хачатуров Р.Л. Указ. раб. С. 863.
15 Витрук Н.В. Общая теория юридической ответственности. М., 2012. С. 151.
