CC BY
38DOI 10.24412/2076-1503-2021-3-54-58 МЕЦГЕР Андрей Александрович,
кандидат юридических наук, доцент кафедры публичного права и правового обеспечения управления Института государственного управления и права ФГБОУ ВО «Государственный университет управления»,
e-mail: [email protected]
РЕАЛИЗАЦИЯ ГАРАНТИЙ ПРАВ ГРАЖДАН В ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РОССИИ
Аннотация. В статье отмечается, что в нынешних условиях именно от реализации прав и свобод человека и гражданина, должной реализации гарантий прав и ответственности государства за обеспечение (соблюдение режима законности) такой реализации зависит в целом повышение эффективности правоприменительной деятельности и статус (репутация) государства.
Ключевые слова: права и свободы человека и гражданина, реализация гарантий прав граждан в правоприменительной деятельности.
METSGER Andrey Aleksandrovich,
PhD in Law, Associate Professor of the Department of Public Law and Legal Support of Management, Institute of Public Administration and Law, State University of Management
IMPLEMENTATION OF GUARANTEES OF CITIZENS' RIGHTS IN THE LAW ENFORCEMENT ACTIVITY OF RUSSIA
Annotation. The article notes that in the current conditions, it is on the implementation of human and civil rights and freedoms, the proper implementation of guarantees of the rights and responsibility of the state for ensuring (compliance with the rule of law) such implementation that the overall increase in the effectiveness of law enforcement activities and the status (reputation) of the state depends.
Key words: human and civil rights and freedoms, implementation of guarantees of citizens ' rights in law enforcement activities.
Как представляется, любая форма получения научного знания (даже если речь идет о сугубо специальных науках) обязательно содержит в себе потенциал философской проблематики. Вопрос о том, что есть право (в т.ч., гарантия права), в чем сущность гарантий прав человека и государственной защиты прав граждан, традиционно рассматривался и рассматривается в теоретической юриспруденции в качестве основного и значимого (С.А. Васильев, Н.В. Витрук, В.А. Лебедев, В.В. Маклаков, В.Я. Неказаков, Л.А. Нудненко). В нынешних условиях именно от реализации прав и свобод человека и гражданина, должной реализации гарантий прав и ответственности государства за обеспечение (соблюдение режима законности) такой реализации зависит в целом повышение эффективности правоприменительной деятельности и статус (репутация) государства. Важно отметить, что без глубокого понимания содержания государственной защиты и реализации гарантий прав граждан в
правоприменительной деятельности в сложном правовом механизме реализации прав и свобод человека и гражданина в России не обойтись [1]. Кроме того, применение философской методологии (например, системного подхода, логико-исторического подхода, диалектического, герменевтического, структурно-функционального методов, возможностей мультидисциплинарной методологии и др.) [2] позволит решить задачу огромной важности и первостепенной необходимости, а именно существенно углубить научные представления о сущности и содержании конкретного правового явления (гарантий прав граждан) и совершенствовать методологическую базу в рамках данной проблематики как в теории права и государства, так и в конституционном праве, в частности, повысить уровень знаний о взаимосвязи научной теории и правоприменительной практики [3].
Права и свободы человека и гражданина представляют собой фундаментальную катего-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2021
рию Конституции государства, призванной утвердить человека как высшую ценность общества. Это означает приоритет прав и свобод в деятельности всех органов государства, их ориентацию на эти права и свободы. Управленческие функции права являются дополнительными к его регулятивным [4]. Отсюда следует, что правовое регулирование - это процесс осуществления государственной воли, которой свойственны нормативность, общеобязательность, обеспеченность силой государственного принуждения, путем применения методов убеждения, принуждения. На сегодняшний день вопросы, связанные с обеспечением и гарантированием прав человека и их реализацией, встают, пожалуй, на первое место среди наиболее актуальных проблем современности. Развитие и реформирование общества обусловило не только осознание ценности и неотъемлемости основных прав и свобод, но и поставило весьма остро вопрос об их защите и должном гарантировании со стороны государства.
Основные права и свободы человека обеспечиваются многочисленными нормами права [5]. Но особое место в данном обеспечении занимают нормы конституционно-правового характера о государственной защите прав и свобод человека и гражданина [6].
Отправление правосудия государство возлагает исключительно на суды, другие же органы не имеют права принимать на себя функции и полномочия органов судопроизводства. Изменение роли и места судебной власти в механизме государственно-правового управления требует переоценки значения судебных актов в системе правового регулирования.
Правотворческая роль судов - неоднозначный вопрос юридической науки. Осуществляя правосудие, суды обеспечивают охрану не только прав и законных интересов физических и юридических лиц, но и интересов государства в целях обеспечения его безопасности. Правосудие -основная, однако не единственная функция суда. Оно также осуществляет функцию контроля за деятельностью органов исполнительной власти, контролирует соответствие Конституции нормативных правовых актов, осуществление защиты прав, свобод и интересов физических лиц, прав и интересов юридических лиц от нарушений при осуществлении властных управленческих функций, в т.ч., при выполнении делегированных полномочий.
Разделяя позицию Председателя Верховного Суда РФ В.М. Лебедева о том, что отождествление права и закона - характерная черта позитивизма, который традиционно был ведущей правовой доктриной СССР, а также марксистско-ленинского понимания права, считаем, что именно
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2021
поэтому большинство правоведов - сторонники позитивизма, когда правом является все то, что предусмотрено законом, т.е. верховной государственной властью [7]. Однако современные реалии свидетельствуют об активной реализации правотворческих функций с целью эффективного внедрения закона в жизнь. Исходя из того, что правоприменительная практика неодинаково толкует, применяет нормы права (в условиях отсутствия прецедентного права), судом при одних и тех же обстоятельствах принимаются разные судебные решения.
Председатель Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькин отмечал, что, применяя постановления ЕСПЧ не в рамках конкретного дела, а распространяя его на все аналогичные ситуации, Российское государство таким образом расширяет юрисдикцию ЕСПЧ до наднациональной законодательной юрисдикции, не входящей ни в одну систему сдержек и противовесов, что недопустимо [8]. Так же В.Д. Зорькин обратил внимание на то, что Европейский Суд по правам человека нередко дает такое разъяснение норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод, которое ее разработчики не могли даже представить, т.е. осуществляет т.н. эволюционное толкование, которое часто вызывает споры и противоречия.
В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней» указано, что «с целью эффективной защиты прав и свобод человека судами учитываются правовые позиции Европейского Суда, изложенные в ставших окончательными постановлениях, которые приняты в отношении других государств—участников Конвенции. При этом правовая позиция учитывается Судом, если обстоятельства рассматриваемого им дела являются аналогичными обстоятельствам, ставшим предметом анализа и выводов Европейского Суда» [9].
По мнению В.М. Лебедева, судебная практика - это совокупность деятельности судов по применению законодательства при рассмотрении гражданских, уголовных, административных и других судебных дел, иначе говоря - опыт индивидуально-правовой деятельности судов, в т.ч. ее обобщение и анализ, а также решений разных судебных инстанций, включая постановления и определения Верховного Суда РФ по конкретным категориям дел. Другие авторы отождествляют судебную практику с судебными постановлениями судов всех инстанций, но наиболее авторитетной и принципиальной считают судебную практику, сформулированную в постановлениях пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного
Суда РФ (в период его существования), в постановлениях их президиумов. При этом подчеркивается, что судебная практика формируется из правовых позиций Конституционного Суда РФ, сформулированных в постановлениях при разрешении дел определенной категории, и разъяснений Верховного Суда РФ, которые приобретают статус судебно-нормативных документов, обязательных для нижестоящих судов и иных судебных инстанций, а также из решений, вынесенных судами первой, апелляционной и кассационной инстанций.
Под судебной практикой, ориентируясь на определение, данное С.Н. Братусем и А.Б. Венге-ровым, следует понимать судебную деятельность в рамках правоприменения по выработке на основе толкования правовых норм правоконкре-тизирующих положений (правоположений), а также сами правоположения, вырабатываемые в ходе правоконкретизирующей судебной деятельности [10].
Таким образом, часто используемое в отечественной доктрине смежное понятие судебной деятельности охватывается рамками данного широкого подхода к пониманию судебной практики, однако судебная практика не исчерпывается только судебной деятельностью. При этом часто перечисляемые в доктринальных определениях судебной практики решения различных судебных инстанций, постановления Пленума Верховного Суда РФ и т.п. представляют собой формы, которые принимает судебная практика, а не саму судебную практику, не ее содержание и сущность.
Под содержанием судебной практики (как ее определили в 1975 г. С.Н. Братусь и А.Б. Венге-ров) следует понимать конкретизацию правовых норм в определенной ситуации: «учет и определение конкретных сторон случая, который надо подвести под закон, и ведет к выработке в судебной практике общих положений, конкретизирующих норму права, ведет к процессу конкретизации». Возникновение конкретизирующих правоположе-ний, складывающихся в правоприменительной деятельности любых судебных инстанций, связывалось С.Н. Братусем и А.Б. Венгеровым с процессом толкования судом правовых норм [11].
Рассматривая вопросы процессуального права, Н.А. Гредескул еще в начале XX в. отмечал, что основной задачей судов как особых учреждений является распознавание права в приложении к данному конкретному случаю — in concreto. Вопросы толкования и конкретизации юридических норм как содержания судебной практики напрямую связаны с необходимостью решения вопроса о судебном правотворчестве. Современный период развития юридической мысли характеризуется повышенным вниманием к судебному правотворчеству [12].
В отечественной науке давно ведется дискуссия по вопросу о роли судебных актов. Ряд ученых и практиков исходят из того, что судебные акты являются источниками права (Г.А. Аболонин, С.И. Вильнянский, М.А. Гурвич, Т.В. Гурова, К.И. Комиссаров, М.Н. Марченко, Г.Л. Осокина, И.В. Решетникова, Г.О. Тузов, М.С. Шакарян, В.Ф. Яковлев, В.В. Ярков и др.); другие утверждают, что при всей своей значимости для права судебные акты не являются его источниками (А.А. Добровольский, С.Л. Зивс, А.Ф. Клейнман, И.Б. Новицкий, К.С. Юдельсон и др.).
По В.С. Нерсесянцу, судебная практика во всех своих проявлениях представляет собой, согласно Конституции РФ, не правотворческую, а лишь правоприменительную (и соответствующую правотолковательную) деятельность [13]. Это однозначно следует из принципа разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную. А разъяснения Верховного Суда РФ, как это видно из Конституции РФ (ст. 126) [14], по своему предмету, сфере и смыслу вообще относятся не к правотворчеству, а к отправлению правосудия, к правоприменительной деятельности судов, к их практике. Очевидно также, что эти разъяснения носят лишь рекомендательный характер.
Г.Н. Манов еще в начале 1990-х годов выступал против «концепции судейского правотворчества, признающей за судьями правотворческие полномочия»; такое мнение основывалось на том, что у «законодателя шире социальный кругозор и, соответственно, есть возможность учета в процессе принятия решений значительно большего числа факторов». Что же касается судей, то они имеют дело лишь с конкретной, пусть даже типичной ситуацией [15].
Вместе с тем, отход от нормативизма как единственного типа правопонимания дал теоретическую возможность признать судебную практику источником права. Соответствующие высказывания появились в литературе как по общей теории права, так и по отраслевым дисциплинам. Сегодня все чаще судебная власть, осуществляя судебную практику, складывающуюся благодаря применению права при рассмотрении конкретных дел, создает прецедентную практику.
Судебная практика высшего судебного органа власти предоставляет собой т.н. образец трактовки и применения права остальным судам, которые должны ему следовать. Это происходит в случаях, когда судебной практике отводится роль «устранителя» пробелов в праве - Верховный Суд, устраняя пробел, указывает конкретный путь разрешения проблемной ситуации. Считаем акты Верховного Суда РФ источником трудового права, которые могут применяться после их официаль-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2021
ного опубликования. Нормативистский подход, признающий единым источником права нормативно-правовой акт, хоть и представляет интерес, однако не выдерживает проверки временем. Объективные закономерности существования правового государства привели к усилению правотворческой роли судебных органов. В связи с этим следует согласиться с Л.В. Смирновым, который отметил, что такие процессы целесообразно считать нормотворческими, закрепить их в законе и официально придать постановлениям Пленума Верховного Суда общеобязательное значение [16].
По мнению Л.Б. Зубовского, Россия как правовое государство берет на себя обязанность гаранта жизненных ценностей и благ личности, выраженных в ее субъективных гражданских правах и личных свободах и, соответственно, становится все более очевидной тенденция усиления значения судебной формы защиты [17].
Таким образом, можно дать определение понятию «государственная защита прав и свобод человека» - это самостоятельный комплексный правовой институт, сущность и назначение которого заключаются в использовании уполномоченными государственными органами совокупности мер экономического, организационного, политического, социального и правового характера в целях создания условий по беспрепятственной реализации прав и свобод их обладателями, а также для восстановления (признания) нарушенных (оспоренных) прав и законных интересов.
Комплекс конституционных положений, посвященных сущности государственной защиты прав и свобод человека, условно можно подразделить на два блока:
а) определяющие обязанности национальных государственных органов:
- признание, соблюдение и защита прав и свобод человека - обязанность государства;
- в России не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека, они могут быть ограничены федеральным законом только в особо оговоренных случаях;
- перечень основных прав и свобод, подлежащих первоочередной защите должен соответствовать международным стандартам;
б) определяющие сущность самих конституционных норм о правах человека по отношению к национальному законодательству:
- права и свободы являются непосредственно действующими, неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения;
- права и свободы человека определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность государственной власти.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2021
Под системой государственной защиты прав и свобод человека следует понимать отдельно взятую часть механизма государства, направленную на выполнение одной из главных функций государства - защиту прав и свобод, включающую в себя совокупность судебных и внесудебных правозащитных полномочий органов государственной власти (законодательной, исполнительной и судебной в соответствии со ст. 10 Конституции РФ), осуществляемых и реализуемых с помощью универсальных, специальных и факультативных мер защиты в целях создания условий по беспрепятственной реализации прав и свобод человека, а также для восстановления (признания) нарушенных (оспоренных) прав и законных интересов человека в Российской Федерации.
Универсальные правозащитные меры предназначены для защиты всех субъектов, находящихся под юрисдикцией России.
Важно отметить, что ведущее место правоохранительных органов РФ в системе государственной защиты прав и свобод человека обусловлено единством следующих положений:
а) правоохранительные органы РФ наделены полномочиями (набором эффективных методов и средств) по применению специальных мер юридической ответственности в соответствии с законом и с соблюдением установленных действующим законодательством процедур;
б) издаваемые должностными лицами правоохранительных органов РФ акты обладают необходимой обязательной силой;
в) правоохранительные органы РФ обладают аппаратом принуждения в целях привлечения виновных в нарушении прав и свобод человека к ответственности.
Список литературы:
[1] Егорова О.А., Беспалов Ю.Ф. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод в судебной практике / О.А. Егорова, Ю.Ф. Беспалов. - М.: Проспект, 2017. - С. 34.
[2] Гуревич П.С. О человеческом в человеке. - М., 1991. - С. 56.
[3] Обеспечение прав и свобод человека и гражданина в деятельности органов государственной власти: учеб. / Барбин В.В. и др. - М.: Академия управления МВД России, 2020. - С. 132.
[4] Нарруто С.В. Комментарий к Федеральному закону «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» (постатейный). - М.: РИОР, 2018. - С. 19.
[5] Витрук Н.В. Верность Конституции: монография. - М., 2008. - С. 157.
[6] Мархгейм М.В. Конституционная система защиты прав и свобод человека и гражданина в
Российской Федерации: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. - М., 2005. - С. 8, 9.
[7] Лебедев В.М. Судебная власть в современной России: проблемы становления и развития. - СПб.: Лань, 2001. - С. 16 - 17.
[8] Хабриева Т.Я., Лазарев В.В., Габов А.В. и др. Судебная практика в современной правовой системе России: монография. - М.: Норма, 2018.
- С. 46, 47.
[9] Хабриева Т.Я., Лазарев В.В., Габов А.В. и др. Судебная практика в современной правовой системе России: монография. - М.: Норма, 2018.
- С. 49.
[10] Братусь С.Н., Венгеров А.Б. Понятие и содержание и формы судебной практики // Судебная практика в советской правовой системе. - М.: Юрид. лит., 1975. - С. 73, 74.
[11] Братусь С.Н., Венгеров А.Б. Понятие и содержание и формы судебной практики // Судебная практика в советской правовой системе. - М.: Юрид. лит., 1975. - С. 75.
[12] Обеспечение прав и свобод человека и гражданина в деятельности органов государственной власти: учеб. / Барбин В.В. и др. - М.: Академия управления МВД России, 2020. - С. 88.
[13] История политических и правовых учений: учеб. для вузов / под общ. ред. В.С. Нерсе-сянца. — 4-е изд., перераб. и доп. — М.: Норма, 2004.- С. 56 - 57.
[14] С изменениями, вступившими в силу 4 июля 2020 г. в соответствии с Законом Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации от 14 марта 2020 г. № 1-ФКЗ «О совершенствовании регулирования отдельных вопросов организации и функционирования публичной власти» // СЗ РФ. - 2020. - № 11. - Ст. 1416.
[15] Государство и политическая организация общества / Манов Г.Н.; отв. ред. Н.П. Фарбе-ров. - М.: Наука, 1974. - С. 165.
[16] Смирнов Л.В. Деятельность судов Российской Федерации как источник права // Журн. росс. права. - 2001. - № 3. - С. 57 - 59.
[17] Зубовский Л.Б. Судебная защита как государственная гарантия обеспечения прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации // Ученые труды Российской академии адвокатуры и нотариата. - 2011. - № 4 (23). - С. 36.
Spisok literatury:
[1] Egorova O.A., Bespalov Yu.F. Evropejskaya konvenciya o zashchite prav cheloveka i osnovnyh svobod v sudebnoj praktike / O.A. Egorova, Yu.F. Bespalov. - M.: Prospekt, 2017. - S. 34.
[2] Gurevich P.S. O chelovecheskom v cheloveke. - M., 1991. - S. 56.
[3] Obespechenie prav i svobod cheloveka i grazhdanina v deyatel'nosti organov gosudarstven-
noj vlasti: ucheb. / Barbin V.V. i dr. - M.: Akademiya upravleniya MVD Rossii, 2020. - S. 132.
[4] Narruto S.V. Kommentarij k Federal'nomu zakonu «Ob osnovnyh garantiyah prav rebenka v Rossijskoj Federacii» (postatejnyj). - M.: RIOR, 2018.
- S. 19.
[5] Vitruk N.V. Vernost' Konstitucii: monografiya.
- M., 2008. - S. 157.
[6] Marhgejm M.V. Konstitucionnaya sistema zashchity prav i svobod cheloveka i grazhdanina v Rossijskoj Federacii: avtoref. dis. ... d-ra yurid. nauk.
- M., 2005. - S. 8, 9.
[7] Lebedev V.M. Sudebnaya vlast' v sovremen-noj Rossii: problemy stanovleniya i razvitiya. - SPb.: Lan', 2001. - S. 16 - 17.
[8] Habrieva T.Ya., Lazarev V.V., Gabov A.V. i dr. Sudebnaya praktika v sovremennoj pravovoj sisteme Rossii: monografiya. - M.: Norma, 2018. - S. 46, 47.
[9] Habrieva T.Ya., Lazarev V.V., Gabov A.V. i dr. Sudebnaya praktika v sovremennoj pravovoj sisteme Rossii: monografiya. - M.: Norma, 2018. - S. 49.
[10] Bratus' S.N., Vengerov A.B. Ponyatie i soderzhanie i formy sudebnoj praktiki // Sudebnaya praktika v sovetskoj pravovoj sisteme. - M.: Yurid. lit., 1975. - S. 73, 74.
[11] Bratus' S.N., Vengerov A.B. Ponyatie i soderzhanie i formy sudebnoj praktiki // Sudebnaya praktika v sovetskoj pravovoj sisteme. - M.: Yurid. lit., 1975. - S. 75.
[12] Obespechenie prav i svobod cheloveka i grazhdanina v deyatel'nosti organov gosudarstven-noj vlasti: ucheb. / Barbin V.V. i dr. - M.: Akademiya upravleniya MVD Rossii, 2020. - S. 88.
[13] Istoriya politicheskih i pravovyh uchenij: ucheb. dlya vuzov / pod obshch. red. V.S. Ners-esyanca. — 4-e izd., pererab. i dop. — M.: Norma, 2004. - S. 56 - 57.
[14] S izmeneniyami, vstupivshimi v silu 4 iyulya 2020 g. v sootvetstvii s Zakonom Rossijskoj Federacii
0 popravke k Konstitucii Rossijskoj Federacii ot 14 marta 2020 g. № 1-FKZ «O sovershenstvovanii reg-ulirovaniya otdel'nyh voprosov organizacii i funkcion-irovaniya publichnoj vlasti» // SZ RF. - 2020. - № 11.
- St. 1416.
[15] Gosudarstvo i politicheskaya organizaciya obshchestva / Manov G.N.; otv. red. N.P. Farberov. -M.: Nauka, 1974. - S. 165.
[16] Smirnov L.V. Deyatel'nost' sudov Rossijskoj Federacii kak istochnik prava // Zhurn. ross. prava. - 2001. - № 3. - S. 57 - 59.
[17] Zubovskij L.B. Sudebnaya zashchita kak gosudarstvennaya garantiya obespecheniya prav i svobod cheloveka i grazhdanina v Rossijskoj Federacii // Uchenye trudy Rossijskoj akademii advokatury
1 notariata. - 2011. - № 4 (23). - S. 36.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2021
