CC BY
250
УДК 34.343.1
DOI 10.24411/2078-5356-2018-10342
Мельникова Екатерина Федоровна Ekaterina F. Melnikova
адъюнкт адъюнктуры
Нижегородская академия МВД России (603950, Нижний Новгород, Анкудиновское шоссе, 3) postgraduate student
Nizhny Novgorod academy of the Ministry of internal affairs of Russia (3 Ankudinovskoye shosse, Nizhny Novgorod, Russian Federation, 603950)
E-mail: efmelnikowa@yandex.ru
Реалии применения законодательства о государственной защите участников уголовного судопроизводства
Realities of application of the legislation on state protection of participants in criminal proceedings
В статье рассматривается мнение сотрудников полиции регионов России по некоторым вопросам применения мер государственной защиты. Выявляются реальные характеристики и особенности применения механизма обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства, формулируются предложения и практические рекомендации по корректировке работы территориальных органов и специализированных подразделений по обеспечению безопасности МВД с целью повышения эффективности применения механизма государственной защиты.
Ключевые слова: безопасность, защита, участник, обеспечение, уголовный процесс, деятельность, меры, судопроизводство, государство.
The article examines the opinion of police officers of the Russian regions on some issues of applying state protection measures. The real characteristics and peculiarities of the use of the mechanism for ensuring the safety of participants in criminal proceedings are revealed, proposals and practical recommendations on adjusting the work of territorial bodies and specialized units for ensuring the security of the Ministry of Internal Affairs are formulated in order to improve the effectiveness of the state protection mechanism.
Keywords: security, protection, participant, security, criminal process, activity, measures, legal proceedings, state.
Воспоминание о былых страданиях, когда находишься в безопасности, доставляет удовольствие.
М.Т. Цицерон
Тема применения мер государственной защиты является особенно актуальной в наше время. Как пишет С.Л. Марченко, «продолжающийся процесс демократизации общества связан с необходимостью укрепления законности. При решении этой масштабной
задачи важное значение имеет обеспечение правовой защищенности граждан, попавших в сферу уголовного судопроизводства» [1, с. 45]. Боясь мести, свидетели и потерпевшие, а также иные участники уголовного судопроизводства зачастую не хотят давать правдивые показания, уклоняются от участия в уголовном деле, несмотря на то, что механизм обеспечения безопасности участников существует и законодательно закреплен в таких нормативных правовых актах, как: Конституция РФ,
© Мельникова Е.Ф., 2018
Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации,Федеральныйзакон «О безопасности» от 28 декабря 2010 года № 390-Ф3 [2], Федеральный закон «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» от 20 августа 2004 года № 119-ФЗ [3], а также постановление Правительства Российской Федерации от 13 июля 2013 года № 586 «Об утверждении Государственной программы "Обеспечение безопасности потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства на 2014-2018 годы"» [4].
Правоприменительная практика перенасыщена случаями, где требуется применение мер государственной защиты к участникам уголовного судопроизводства. Так, из постановления Ленинского районного суда г. Курска по делу № 22К-549/2018 12 апреля 2018 года А.И. Лямцеву предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 159 УК РФ. А.И. Лямцев угрожал ей физической расправой из-за написанного ею заявления о привлечении его к уголовной ответственности. В связи с этим к потерпевшей были применены меры государственной защиты.
Но несмотря на то, что у правоохранительных органов достаточно уголовно-процессуальных средств для эффективного раскрытия и расследования преступлений, одним из которых является механизм государственной защиты, уровень раскрываемости по России достаточно низкий. Так, по данным Главного информационно-аналитического центра МВД РФ в 2017 году раскрываемость преступлений снизилась на 8% в сравнении с 2016 годом [5].
Для того чтобы выявить, в чем заключаются проблемы реализации мер государственной защиты, нами был проведен анкетный опрос сотрудников полиции Нижегородской области, в том числе деятельность которых непосредственно связана с применением мер государственной защиты - Оперативно-разыскная часть по обеспечению государственной безопасности по Нижегородской области (далее - ОРЧ ОГЗ). Некоторые респонденты были из других регионов - Чувашская Республика, Самарская область, Республика Мордовия. Каждому из них мы предлагали заполнить анонимную анкету, которая состояла из 20 вопросов. Всего было проанкетировано (опрошено) 120 респондентов, из которых 27 - оперативные работники ОРЧ ОГЗ, 52 - следователи, 41 - оперативные работники иных подразделений. Исследование проводилось в течение года и позволило выявить сложный и многоплановый характер исследуемой проблемы. Прежде всего, следует отметить, что на практике с применением мер государственной защиты сталкивались 92% опрошенных. Из них 41,4% применяют меры безопасности не реже одного раза в месяц. Остальные 8% никогда не сталкивались с применением мер государственной защиты, что обусловлено их относительно небольшим стажем службы в 1-2 года (диаграмма 1). Такая распространенность мер государственной защиты говорит о том, что этот институт востребован, актуален на сегодняшний день и часто применяется в отношении участников уголовного судопроизводства, что делает его особенно привлекательным для исследования.
Не сталкивались(8%)
Сталкивались(92 %)
Применяли не реже одного раза в месяц(41,4)
Применяли реже одного раза в месяц(50,6%)
Диаграмма 1. Статистика применения мер государственной защиты
Основная часть респондентов полагает, что применение мер государственной защиты в основном обусловлено инициативой участников уголовного судопроизводства (70%), четверть опрошенных считают, что инициативой следователя (25%), а 5% - инициативой оперативного работника (диаграмма 2). Действительно, на практике, как правило, происходит так, что сам потерпевший или свидетель обращается с заявлением о применении в отношении него мер государственной защиты. Это связано с недостаточной проработанностью вопроса организации
взаимодействия оперативных подразделений с подразделениями следствия и дознания на начальной стадии возбуждения уголовного дела по поводу прогнозирования возможных угроз. В.Ф. Габзалилов, например, отмечает относительно слабую регламентацию вопроса по закреплению за ОРЧ ОГЗ функции по координации деятельности оперативных сотрудников и следственных органов при осуществлении мер государственной защиты. Участники уголовного судопроизводства вынуждены заботиться о себе самостоятельно [6].
Участниками уголовного судопроизводства (70%) Следователем(25 %)
Оперативным работником(5 %)
Диаграмма 2. Кем обусловлено применение мер государственной защиты
Проведенное нами исследование показало, что чаще всего применяются следующие меры безопасности (диаграмма 3).
Изменение внешности
Перевод из одного места содержания под стражей или отбывания наказания в другое
Замена документов Изменение места работы (службы) или учебы Переселение на другое место жительства Временное помещение в безопасное место
Личная охрана, охрана жилища и имущества;
Выдача специальных средств индивидуальной
защиты, связи и оповещения об опасности Обеспечение конфиденциальности сведений о защищаемом лице
Диаграмма 3. Применение мер государственной защиты
I Нет(55%) Да (24%)
Затрудняюсь ответить(21 %)
Диаграмма 4. Достаточно ли существующих мер безопасности?
Интересными, на наш взгляд, явились ответы на вопрос о том, какими мерами необходимо дополнить существующий перечень мер государственной защиты: несколько респондентов написали, что дополнить меры государственной защиты необходимо маячками оповещения об опасности (GPS-трекеры); один из респондентов указывал на необходимость анализа практики зарубежных стран и имплементации их опыта для большей оптимизации исследуемого направления правоохранительной деятельности в России; другой опрашиваемый ответил, что необходимо привести в соответствие нормы Федерального закона от 20 августа 2004 года № 119-ФЗ и УПК РФ (ст. 11 и ст. 186). С этим ответом можно согласиться, так как перечень процессуальных мер, которые закреплены в УПК РФ, не соответствует тем мерам, которые перечислены в Федеральном законе от 20 августа 2004 года № 119-ФЗ. Так, например, производство контроля и записи телефонных переговоров, производство опознания, исключающего визуальное наблюдение, производство закрытого судебного разбирательства, производство допроса в судебном заседании, исключающих визуальное наблюдение допрашиваемого лица другими участниками судебного разбирательства, применение меры пресечения не закреплены в Федеральном законе от 20 августа 2004 года № 119-ФЗ.
Необходимо также внести изменения в статьи 311 и 320 УК РФ, ужесточив их санкции, что позволит правоприменителю интерпретировать их как специальные, относительно ст. 283 УК РФ в аспекте квалифицированного, а не привилегированного состава (сведения о мерах безопасности, согласно закону о государственной тайне и Указу Президента, утвердившего перечень сведений, составляющих государственную
тайну, сведения о мерах безопасности априори относятся к государственной тайне, несмотря на то, что подзаконные акты Правительства РФ могут указывать на иное. При разглашении сведений о мерах безопасности страдают и оперативно-разыскные правоотношения, и общественные отношения в системе отправления правосудия и создается угроза жизни и здоровью лица, подлежащего государственной защите. Однако актуальное состояние уголовного законодательства свидетельствует, что статья 283 УК РФ является специальной по отношению к статьям 311 и 320 УК РФ и подлежит применению, если сведения о мерах безопасности не составляют государственную тайну, что невозможно, согласно предписанию федерального законодательства о государственной защите. В статьях 311 и 320 УК РФ предмет конкретизирован, сведения о мерах безопасности аккумулируются в делах оперативного учета, имеющих гриф секретности, соответственно, статьи 311 и 320 должны быть специальными к статье 283 УК РФ, для чего следует ужесточить их санкции).
Ежегодно в отношении участников уголовного судопроизводства применяются более 7,5 тыс. мер безопасности в отношении около 4000 человек. Распределение количества поступивших постановлений о применении мер безопасности по субъектному составу защищаемых лиц осуществлено следующим образом: в отношении потерпевших - 35,54%, в отношении свидетелей - 33,16%, в отношении близких - 27,02%, подозреваемых и обвиняемых - 10,65% [7, с. 39].
Существующая статистика полностью подтверждается результатами опроса, проведенного нами. Так, наиболее часто меры государственной защиты применялись к следующим участникам (диаграмма 5).
Диаграмма 5. Участники уголовного судопроизводства, к которым наиболее часто применялись меры государственной защиты
Изучив ответы респондентов, можно увидеть, что наиболее часто применяются меры безопасности в отношении свидетеля и потерпевшего, они особенно уязвимы, поскольку на их показаниях, в основном, и строится доказательная база. А к гражданскому истцу и к гражданскому ответчику, а также к частному обвинителю по данным респондентов эти меры не применялись никогда. Несмотря на то что, преступления по делам частного обвинения не представляют большой общественной опасности (побои, клевета), риск угроз данным субъектам может быть достаточно высок. Особенно это связано с домашним насилием. Как правило, незащищенность жертв домашнего насилия приводит к систематичности совершения преступлений, в худших случаях, к совершению более тяжких преступлений в отношении них [8]. Мы считаем, что необходимо увеличить степень информированности подобных лиц о мерах государственной защиты, в том числе и в суде, а также наладить взаимодействие между кризисными центрами поддержки и оперативными подразделениями.
На вопрос о том, с чем связано незаявление участника уголовного судопроизводства о необходимости применения мер государственной
защиты 41% заявили, что возникают сомнения, что правоохранительные органы способны обеспечить их безопасность, 38% боятся возмездия со стороны подозреваемых (обвиняемых), 21% отмечают нежелание сотрудничать с правоохранительными органами в принципе.
Эта статистика демонстрирует отсутствие доверия к правоохранительным органам. В социологическом опросе «Оценка гражданами уровня доверия полиции и защищенности от преступных посягательств», проведенном А.А. Глуховой А.А. Иудиным, Д.А. Шпилевым, выявлено, что полицейские, по мнению граждан, недоброжелательны и высокомерны. Респонденты резюмируют о необходимости устранения бюрократической работы дежурных полиции во время приема заявлений граждан, а также о коррупции в полиции и целесообразности повышения образованности и вежливости полицейских [9, с. 56-80]. На законодательном уровне также встает вопрос, а могут ли обратиться другие участники уголовного судопроизводства с заявлением о применении в отношении них мер государственной защиты? В УПК РФ из всех участников уголовного судопроизводства только потерпевший, в соответствии с пунктом 21
части 2 статьи 42 УПК РФ, и свидетель - с пунктом 7 части 4 статьи 56 УПК РФ, имеют право ходатайствовать о применении мер безопасности в отношении них. Среди прав других участников уголовного судопроизводства, указанных в главе 5-8 раздела 2 УПК РФ, аналогичного требования не предусмотрено.
Интересным является и то, что 98% опрошенных считают необходимым применение мер государственной защиты до возбуждения уголовного дела. УПК РФ это не предусмотрено, в части 3 статьи 11 УПК РФ говорится лишь о том, что применение мер государственной защиты возможно лишь к участникам уголовного судопроизводства, то есть в случае, если уголовное дело уже возбуждено, что противоречит содержанию части 2 статьи 2 Федерального закона от 20 августа 2004 года № 119-ФЗ. Проведенное нами исследование показало, что УПК РФ необходимо изменить в этой части для устранения правового пробела.
На вопрос: «С чем, по вашему мнению, связаны сложности применения процессуальных мер безопасности?» некоторые из респондентов ответили о несовершенстве законодательства. И мы с ними полностью согласны. Например, в ч. 3 ст. 11 УПК РФ указывается, что меры для обеспечения безопасности участников судебного разбирательства применяются только
тогда, когда имеются достаточные данные о том, что этим лицам угрожают убийством, применением насилия, уничтожением или повреждением их имущества либо иными опасными противоправными деяниями. Если преступники или иные заинтересованные лица угрожают конкретным участникам судебного разбирательства убийством или иными опасными противоправными деяниями, они, безусловно, уже знают этих участников судебного разбирательства. В связи с этим становятся бессмысленными перечисленные в части 9 статьи 166 УПК РФ, меры безопасности, направленные на то, чтобы данные об их личности не указывались в протоколах следственных действий, в которых они участвуют или чтобы их подлинные данные не оглашались в судебном разбирательстве и допрос их проводился в условиях, исключающих визуальное наблюдение (ч. 5 ст. 278) [10]. Очевидно, что опасность для личности потенциального свидетеля необходимо предупреждать еще до ее наступления, а не после появления непосредственной угрозы со стороны подозреваемого.
На вопрос, какое из следственных действий вызывает наибольшую сложность в плане обеспечения безопасности уголовного судопроизводства, мнения распределились следующим образом (диаграмма 6).
Допрос
Предъявление для опознания
Проверка показаний на месте
Следственный эксперимент
Очная ставка
Диаграмма 6. Следственные действия, вызывающие наибольшую сложность
Очная ставка вызывает наибольшую трудность в ее организации. Это связано с тем, что подзащитное лицо не может присутствовать при проведении этого мероприятия. Но, по нашему мнению, если в суде возможно проведение допроса посредством видео-конференц-связи с использованием аудио- и видеопомех, искажающих изображение и голос, то это мероприятие возможно и в рамках следствия. 78% респондентов согласились с нашим мнением. 20% ответили, что не сталкивались с этим, и 2% считают это невозможным.
В результате проведенного социологического исследования выявлено, что существующий механизм государственной защиты активно применяется, но имеются серьезные проблемы как на законодательном, так и на практическом уровнях. Участники уголовного судопроизводства сомневаются, что правоохранительные органы могут обеспечить безопасность, существующий перечень мер государственной защиты недостаточен. Уровень доверия граждан к правоохранительным органам невысок. Для некоторых мер нужно разработать тактические рекомендации по их применению. На наш взгляд, меры государственной защиты стоит применять до возбуждения уголовного дела, что позволило бы увеличить раскрываемость преступлений, в том числе необходимо модернизировать проведение следственных действий и усовершенствовать законодательство.
Существуют и идеологические проблемы работы применения механизма государственной защиты правоохранительными органами, как писал Я.Д. Абдуллаев, «требуется смена целевых ориентиров в деятельности правоохранительных органов - приоритетом должна стать не отвлеченная борьба с преступностью, а противодействие ей через защиту каждого гражданина от преступных посягательств (последовательная переориентация идеологии организации работы правоохранительных органов с карательной функцией на предоставление услуг по обеспечению безопасности и защите прав личности)» [11].
И в заключение хотелось бы отметить, что увеличение финансирования мер государственной защиты явилось бы хорошим стимулом для реализации всех намеченных изменений.
Примечания
1. Рябов С.А. Обеспечение безопасности защищаемых лиц в уголовном судопроизводстве: анализ российского законодательства // Пробелы в российском законодательстве. 2015. № 5.
2. О безопасности: федеральный закон от
28 декабря 2010 г № 390-Ф3 (в ред. ФЗ от 05.10.2015 № 285-ФЗ) // Собрание законодательства РФ. 2011. № 1, ст. 2.
3. О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства: федеральный закон от 20 августа 2004 г. № 119-ФЗ (в ред. от 07.02.2017) // Российская газета. 2017. 10 февраля.
4. Об утверждении Государственной программы «Обеспечение безопасности потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства на 2014-2018 гг.»: постановление Правительства РФ от 13 июля 2013 г. № 586 (ред. от 19.06.2017) // Собрание законодательства РФ. 2013. № 29, ст. 3965.
5. Состояние преступности в России за январь -декабрь 2017 г. // ФКУ «Главный информационно-аналитический центр». М., 2017. С. 4-6.
6. Габзалилов В.Ф. Отдельные аспекты взаимодействия подразделений по обеспечению безопасности лиц, подлежащих государственной защите, с органами, принимающими решение об осуществлении государственной защиты // Сборник материалов XXI международной научно-практической конференции. 2016. Т. 1. С. 37-40.
7. Коршунов А.В., Степанова В.Г. Обеспечение безопасности участников уголовного судопроизводства. Иркутск, 2017.
8. Приговор Нижегородского областного суда от
29 июня 2016 года по делу № 2-1/2016 (2-26/2015).
9. Глухова А.А., Иудин А.А., Шпилев Д.А. Оценка гражданами уровня доверия полиции и защищенности от преступных посягательств // Уголовное право и криминология. 2017.
10. Степанов А.А. Проблемы обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства по делам о преступлениях, совершенных организованными группами // Труды Санкт-Петербургского юридического института Генеральной прокуратуры Российской Федерации. 2004. № 6. С. 39-46.
11. Абдуллаев Я.Д. Вопросы обеспечения государственной защиты участников уголовного судопроизводства // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2015. № 5-6. С. 155-159.
Notes
1. Ryabov S.A. Ensuring the safety of protected persons in criminal proceedings: analysis of Russian legislation. Gaps in Russian legislation, 2015, no. 5. (In Russ.)
2. On Security: federal law no. 390-FZ of 28 December 2010, no. 285-FZ of 5 October 2015. Collection of legislative acts of the RF, 2011, no. 1, art. 2. (In Russ.)
3. On State protection of victims, witnesses and other participants in criminal proceedings: federal law
no. 119-FZ of August 20, 2004 (ed. on 07.02.2017). Rossiyskaya gazeta, 2017, February 10. (In Russ.)
4. On the approval of the State program «Ensuring the safety of victims, witnesses and other participants in the criminal justice process for 2014-2018»: resolution of the Government of the Russian Federation no. 586 of 13 July 2013 (ed. on 19.06.2017). Collection of legislative acts of the RF, 2013, no. 29, art. 3965. (In Russ.)
5. The state of crime in Russia in January - December 2017. PKU «Main Information and Analytical Center». Moscow, 2017. Pp. 4-6. (In Russ.)
6. Gabzalilov V.F. Separate aspects of the interaction of units to ensure the safety of persons subject to state protection, with bodies that decide on the implementation of state protection. Collected materials of the XXI International scientific and practical conference, 2016, vol. 1, pp. 37-40. (In Russ.)
7. Korshunov A.V., Stepanova V.G. Ensuring the safety of participants in criminal proceedings. Irkutsk, 2017. (In Russ.)
8. Verdict of the Nizhny Novgorod regional court of June 29, 2016 in case no. 2-1/2016 (2-26/2015). (In Russ.)
9. Glukhova A.A., Iudin A.A., Shpilev D.A. Citizens' assessment of the level of police confidence and protection against criminal encroachment. Criminal law and criminology, 2017. (In Russ.)
10. Stepanov A.A. Problems of ensuring the safety of participants in criminal proceedings in cases of crimes committed by organized groups. Proceedings of the St. Petersburg Juridical Institute of the General prosecutor's office of the Russian Federation, 2004, no. 6, pp. 39-46. (In Russ.)
11. Abdullaev Ya.D. The issues of ensuring state protection of participants in criminal proceedings. Bulletin of the Nizhny Novgorod university named after N.I. Lobachevsky, 2015, no. 5-6, pp. 155-159. (In Russ.)
