CC BY
91
Язык художественной литературы
ЯЗЫК ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
УДК 808.1
РАЗВИТИЕ СЛОВАРНОГО СОСТАВА РУССКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА СЕРЕДИНЫXIX в.
(НА МАТЕРИАЛЕ ПИСЕМ И. С. ТУРГЕНЕВА)
Ю. Г. Захарова
Статья посвящена исследованию лексико-семантической системы русского языка XIX в. в диахронном аспекте. Материалом послужили письма И. С. Тургенева. В них ярко отражаются процессы, которые переживал русский язык во второй половине XIX в.: словообразовательное и семантическое калькирование, развитие переносных значений у слов, архаизация значений, появление окказионализмов.
Ключевые слова: русский язык XIX в., окказиональная лексика, словообразовательные кальки XIX в., семантические кальки XIX в., изменение семантической структуры слова.
Письма И. С. Тургенева представляют большой интерес в лингвистическом отношении. В них нашли отражение процессы, которые переживал русский литературный язык во второй половине XIX в.: прямое заимствование лексики из западноевропейских языков, словообразовательное и семантическое калькирование, развитие переносных значений у слов, появление окказионализмов.
В своих письмах И. С. Тургенев нередко выступает как лингвист: дает оценку характеру употребления слова (прямое или переносное значение), указывает, из какого языка заимствовано слово или значение, подчеркивает индивидуально-авторское происхождение слова и др. Эти замечания дополняют информацию лексикографических изданий XIX в., а в некоторых случаях, возможно, являются единственным источником, позволяющим судить о происхождении тех или иных лексем или значений в русском языке.
Прежде всего, в письмах И. С. Тургенева выделяется ряд семантических калек со слов западноевропейских языков. В боль-
7
Lingua mobilis № 1 (47), 2014
шинстве случаев это значения, заимствованные из французского языка. Сам автор называет их галлицизмами или указывает, что так говорят по-французски, так говорят парижане и т. д. К одному из таких слов относится глагол улыбаться, употребленный в форме 3 л. ед.ч. с разными значениями: «предстоять, предвидеться» и «привлекать, прельщать». Например: «Подстреливать куропаток и зайцев - единственное занятие, которое, говоря по-французски -улыбается мне» (Е. Е. Ламберт, 1863, Баден-Баден) [3. V. С. 195]; «Последние обстоятельства, а именно - отсутствие кринолина, мне (опять говоря на французский лад) улыбается» (Е. С. Кочубей, 1862, Париж) [3. V. С. 56]. Эти значения не фиксируются во втором издании Словаря В. И. Даля, вероятно, потому, что во второй половине XIX в. они казались чужеродными русскому языку. И. С. Тургенев, дважды употребляя слово улыбается в указанных значениях, подчеркивает его заимствованный характер, что также говорит о неполной его семантической адаптации в русском языке рассматриваемого периода.
В одном из писем И. С. Тургенев употребляет лексему черепица в значении «неожиданная неприятность», причем в качестве глоссы к ней использует французское слово: «Любезнейший Афанасий Афанасьевич, прежде всего я чувствую потребность извиниться перед Вами в той совершенно неожиданной черепице (tuile, как говорят французы), которая свалилась Вам на голову по милости моего письма (А. А. Фету, 1862, Париж) [3. V. С. 8]. Такое значение слова не отражено в Словаре В. И. Даля, и это говорит о том, что оно не было широко распространено в ту эпоху в русском языке. И. С. Тургенев употребляет его в письме к А. А. Фету, рассчитывая на знание адресатом переносного значения слова во французском языке.
Судя по одному из писем И. С. Тургенева, переносное значение слова загвоздка («помеха, препятствие, сложная задача, проблема»), свойственное современному русскому языку, было новым для 60-х гг. XIX в. Автор берет слово в кавычки и указывает на французское происхождение его значения: «Но когда мы увидимся! И увидимся ли когда-нибудь? Вот в чем «загвоздка», как говорят господа парижане» (М. Н. Зубовой, 1862, Париж) [3. V. С. 32]. Этимологические и исторические словари не дают информации о том, что это значение слова является калькированным. В. И. Даль
8
Язык художественной литературы
лишь указывает в своем Словаре прямое и переносные значения слова: «загвоздка самый предмет, что вколачивается замест гвоздя, болта, чеки, затычки; || *остолбуха, тумак, удар кулаком; || *му-дреная задача, над которою надо подумать» [1. I. С. 567].
И. С. Тургенев использует в своих письмах и кальки фразеологического характера, представляющие собой дословный перевод французских выражений: развивать деятельность, лошадь серая в яблоках, разделить свою судьбу с кем-либо и др. Он дает оценку их употреблению, например, отмечает свои ошибки в передаче французских выражений на русский язык или подчеркивает книжный, искусственный характер кальки, ее неуместность в контексте: «С тех пор, как я в России - я развиваю (это галлицизм, вроде галлицизмов моего перевода сказок Перро, который я увидел впервые только в печати - и узнал, что есть лошади серые с яблоками - тсс... тсс! Это тайна!!), я развиваю ужасающую деятельность: печатаюсь, <...> продаю новое издание, читаю публично и приватно, болею <...>, ввожу нового управляющего ...» (А. А. Фету, 1867, Москва) [3. VII. С. 170]; «Что же касается до Феничек и до грозящей мне от них опасности - то Вы, как говорится, положили палец на рану - и моя единственная надежда состоит в том, что я скоро так состаре-юсь, что ни одна даже Феничка не захочет разделить свою судьбу с моею. Эта последняя фраза - ужасный галлицизм - и тем забавнее, что относится к существу (покамест еще воображаемому) в козловых башмаках, в мятой красной или желтой косынке и ситцевом бескринолинном платье» (Е.С. Кочубей, 1862, Париж) [3. V. С. 56].
Иногда в письмах встречаются кальки со слов из других европейских языков. Так, словообразовательной калькой с немецкого слова aussehen являлся глагол выглядеть в значении, свойственном современному русскому языку, - «иметь тот или иной вид, восприниматься каким-нибудь образом». И. С. Тургенев в тексте письма выделил глагол и указал, что такое употребление слова свойственно жителям Петербурга: «А здесь у нас проявились разные новые лица: г-жа Маркович (писавшая малороссийские рассказы под именем Марко Вовчка), премилая женщина, которая так выглядит (как говорят петербуржцы) - как будто не ведает, какою рукою берется за перо (В. П. Боткину, 1859, Петербург) [3. IV. С. 17]. Ю. С. Сорокин считал, что такое употребление глагола стало обычным в литературном языке с середины XIX в. [2. С. 346],
9
Lingua mobilis № 1 (47), 2014
однако замечания И. С. Тургенева свидетельствуют о том, что в этот период еще чувствовалось не свойственное русскому языку употребление (глагол выглядеть воспринимался первоначально только как совершенный вид от выглядывать в значении «высматривать что-либо»). Письма И. С. Тургенева позволяют судить и о развитии у некоторых слов переносных значений. Как правило, автор каким-либо образом подчеркивает новизну значения слова: выделяет слово в тексте письма, указывает авторство значения, определяет, какому кругу лиц это значение известно и т. д.
В одном из писем И. С. Тургенев подчеркнул слово краски: «Подробности об этом сообщил мне Кавелин <...>. Он сообщил много интересных новостей - но ты знаешь, красок в его рассказах не бывает» (В. П. Боткину, 1862, Париж) [3. V. С. 35]. В данном контексте слово употреблено в значении «яркие, живописные детали повествования». Это значение не фиксируется в Словаре В. И. Даля и, судя по всему, было свежим на момент написания письма. Наречие огульно регистрируется в Словаре В. И. Даля со значением «сплошь, подряд, без разбору» [1. II. С. 649]. В письме И. С. Тургенева отражено появление у этого слова нового значения - «безосновательно», причем автор выделяет слово в тексте и подчеркивает, что данное значение бытовало в Петербурге: «Петербург, как всякая столица, не подводится под один уровень: в нем есть много совершенно различных слоев; и те, которые осуждают его, как говорится у нас - огульно - только показывают тем, что они его не знают (В. П. Боткину, 1862, Париж) [3. V. С. 35]. Материал Словаря В. И. Даля свидетельствует о том, что прилагательное климатери-ческий в середине XIX в. использовалось в качестве термина: «Кли-матерические годы человека, каждый седьмой, или, по иным, девятый год, определяющий один из возрастов» [1. II. С. 119]. В письме И. С. Тургенева это слово используется в более широком, нетерминологическом значении - «переломный, важный, знаковый, завершающий определенную веху в жизни человека». Писатель берет слово в кавычки и даже называет автора нового значения, возможно, это значение было индивидуально-авторским: «Милый Павел Васильевич! С прошедшим Новым годом - с новым счастьем! Для меня он «климатерический», как говаривал покойный М. Ю. Ви-льегорский. Во-первых, мне в нем минет пятьдесят лет, а во-вторых, я родился в 1818 году, в понедельник, 28-го октября, и в нынешнем
10
Язык художественной литературы
году 28 октября - в понедельник, и начался год в понедельник. Вот и лезут в голову мухи, всякие сомненьица, как будто все это имеет малейший смысл» (П. В. Анненкову, 1868, Париж) [3. VIII. С. 92].
Письма позволяют проследить не только появление новых значений у каких-либо слов, но и архаизацию некоторых значений в середине XIX в. Слово интерес было заимствовано в русский язык из французского в начале XVIII в. со значением «прибыль, барыш; процент, рост; доходы». Современные значения («внимание к кому, чему, заинтересованность в ком, чем; занимательность, увлекательность чего-либо») были заимствованы ближе к концу XVIII в. Значение «прибыль, доходы» для тургеневской эпохи было архаичным. Об этом свидетельствует то, что автор заключил слово в кавычки и указал язык, для которого это значение было живым: «А деньги мне крайне нужны, при теперешних моих больших расходах - и при оказавшемся нежелании моих мужичков платить мне оброк, - тот самый оброк, за который они хотели быть благодарны по гроб дней. А потому позвольте поручить Вам мои «интересы», как говорят французы, хотя, собственно, я не вижу, что Вы можете сделать» (П. В. Анненкову, 1860, Париж) [3. IV. С. 265]. Отметим, что даже во втором издании Словаря В.И. Даля значение «польза, выгода, прибыль» у слова интерес помещено первым.
Письма И. С. Тургенева позволяют также проследить появление во второй половине XIX в. новых слов на базе русского языка, в том числе лексических окказионализмов.
По всей вероятности, окказиональный характер имели слова рассудительство и рассудительность. Слово рассудительство И. С. Тургенев берет в кавычки и приписывает его употребление А. А. Фету: «<...> моя претензия на Вас состоит в том, что Вы все еще с прежним, уже носящим все признаки собачьей старости упорством нападаете на то, что Вы величаете «рассудитель-ством», но что в сущности не что иное, как человеческая мысль и человеческое знание <...>». Роман Толстого плох не потому, что он также заразился «рассудительством»: этой беды ему бояться нечего; он плох потому, что автор ничего не изучил, ничего не знает и под именем Кутузова и Багратиона выводит нам каких-то, рабски списанных, современных генеральчиков» (А. А. Фету, 1866, Баден-Баден) [3. VII. С. 45-46]. В другом письме автор под-
11
Lingua mobilis № 1 (47), 2014
черкивает слово рассудительность: «Поверь: в постоянной боязни рассудительности гораздо больше именно этой рассудительности, перед которой ты так трепещешь, чем всякого чувства» (А. А. Фету, 1865, Баден-Баден) [3. VI. С. 164]. Во втором издании Словаря В.И. Даля оба слова не отражены. Слово рассудительность позже вошло в лексическую систему русского языка, но значение, которое придавал ему А. А. Фет, осталось индивидуально-авторским. В современном русском языке существительное рассудительность функционирует в значении «благоразумие, обдуманность», а у А. А. Фета оно употребляется, скорее, в значении литературоведческой категории: под «рассудительством» А. А. Фет понимает психологизм, рефлексию, свойственные героям Л. Н. Толстого, и противопоставляет ему чистое искусство как эстетическую категорию.
В письмах И. С. Тургенева встречаются и такие слова, окказиональный характер которых не вызывает сомнений, например, стремплешь, германидоротеизировать, чебурда и др. И. С. Тургенев прямо указывает, что слово стремплешь было образовано Н. М. Языковым. Это слово появилось на базе наречия стремглав в результате замены второго корня - глав- на корень слова плешь. Оно придает стилю письма ироническую окраску: «И потому, будьте отцом и благодетелем: проследивши сии прелестные страницы, летите «стремплешь», как говорил Языков, к моему цензору, которому я обещал забёлаговременно прислать рукопись<...>» (П. В. Анненкову, 1865, Баден-Баден) [3. VI. С. 119]. Окказиональный характер имело и слово чебурда, образованное А. А. Фетом путем контаминации существительных чепуха и бурда: «Что это я такое написал? Че-бурду, сказал бы Фет, Fethus philosophus atque tschudacus grandiflorus (Фет философ и пышноцветный чудак)» (В. П. Боткину, 1859, Спасское) [3. IV. С. 38]. Встречаются в текстах писем И. С. Тургенева и окказионализмы самого писателя. К ним относится, например, слово германидоротеизировать, т. е. «писать в стиле поэмы Гете «Герман и Доротея»: «От скуки, признаюсь, беру перо и германидо-ротеизирую. Как тебе нравится мое новое словцо?» (М. А. Бакунину и А. П. Ефремову, 1840, Мариенбад) [3. I. С. 169].
Таким образом, письма И. С. Тургенева ярко отражают динамику лексико-семантической системы русского литературного языка середины XIX в. и являются перспективным источником ее изучения.
12
Язык художественной литературы
Список литературы
1. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. М. : Русский язык, 1998. Т. 1-4.
2. Сорокин, Ю. С. Развитие словарного состава русского литературного языка. 30-е -90-е годы XIX в. М. ; Л. : Наука, 1965.
3. Тургенев, И. С. Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. Письма. М. : Наука, 1984-1990. Т. 1-8.
Referencies
1. Dal', V. I. Tolkovyj slovar' zhivogo velikorusskogo jazyka. M. : Russkij jazyk, 1998. T. 1-4.
2. Sorokin, Ju. S. Razvitie slovarnogo sostava russkogo literaturnogo jazyka. 30-e - 90-e gody XIX v. M. ; L. : Nauka, 1965.
3. Turgenev, I. S. Polnoe sobranie sochinenij i pisem v tridcati tomah. Pis'ma. M. : Nauka, 19841990. T. 1-8.
13
