CC BY
85
Вестник Челябинского государственного университета. 2019. № 4 (426). Филологические науки. Вып. 116. С. 73—79.
УДК 81'373.45 DOI 10.24411/1994-2796-2019-10410
ББК 81.2 Рос
ИНОЯЗЫЧНЫЕ ВКРАПЛЕНИЯ В ПИСЬМАХ И. С. ТУРГЕНЕВА
Ю. Г. Захарова
Тихоокеанский государственный университет, Хабаровск, Россия
В статье рассматриваются широкий и узкий подходы к пониманию термина иноязычные вкрапления; классификации и функции иноязычных вкраплений. Иноязычные вкрапления анализируются с точки зрения кодового переключения и языкового перекодирования, выполнения ими прагматических и номинативных функций. Номинативные функции связываются с лакунарностью лексико-семантической системы русского языка середины и второй половины XIX в.
Ключевые слова: иноязычное вкрапление, кодовое переключение, межъязыковое перекодирование, лексическая лакунарность, письма русских писателей XIX в.
В современной лингвистике существует широкое и узкое понимание термина иноязычное вкрапление. В узком смысле это переданные иноязычной графикой беспереводные слова и выражения, которые используются в языке-реципиенте в начале своего существования в нем. На следующем этапе адаптации в языке они получают статус варваризмов: «На первых ступенях заимствования слова чужого языка могут употребляться в текстах заимствующего языка в качестве иноязычных вкраплений, сохраняя свой иноязычный облик, а если они (обычно как проявление моды) получают более или менее регулярное употребление, то их называют варваризмами» [5. С. 158]. Исследуя такие слова в семиотическом аспекте, т. е. с точки зрения переключения языковых кодов, Е. А. Проценко относит их к иносистемной — не заимствованной, а используемой лексике чужого языка [19. С. 97]. При широком подходе под иноязычными вкраплениями понимают слова, словосочетания, предложения, фрагменты текста на чужом языке, полностью или частично включенные в русский текст, а также формы передачи иностранного акцента средствами русской графики [25. С. 187—188]. С этой точки зрения выделяют 1) полные иноязычные вкрапления — вставленные без изменений в русский текст слово или фрагмент текста на иностранном языке; 2) частичное иноязычное вкрапление — языковая единица (слово, словосочетание предложение), фонетически или морфологически ассимилированная в русском языке и/или включенная в синтаксические отношения в принимающем тексте; 3) контамини-рованное вкрапление — русская языковая единица, употребленная по законам другого языка; 4) нулевое вкрапление — русский переводной текст, включенный в оригинальную русскую речь [10. С. 7—9].
Иноязычные вкрапления могут выполнять в языке два типа функций: номинативные и прагматические.
Номинативные функции связаны с лакунарностью лексико-семантической системы языка. Под лакуной в лексике понимают «некий семантический «участок» языка, не имеющий однословного обозначения» [14. С. 40—41]. Можно выделить два типа лакунарности: понятийную и лексическую. Понятийная лакунарность связана с отсутствием в языке-реципиенте соответствующего понятия, связанного с национально-специфическими реалиями другого народа: явлениями социальной жизни, культуры, быта и т. д. Лексическая лакунарность — это отсутствие в принимающем языке однословного обозначения какого-либо существующего понятия. Значение иноязычного слова при этом можно передать только описательно, словосочетанием или предложением: «Несмотря на то, что слово и словосочетание (синтаксическая номинация) соотносятся с одним и тем же денотатом, они по-разному обозначают понятие о нем: слово обозначает нерасчлененное понятие, тогда как словосочетание — расчлененное понятие. По сравнению с соотносительным словосочетанием иноязычное слово < . > обладает важным коммуникативным преимуществом — краткостью» [14. С. 59—60]. Такие иноязычные вкрапления могут служить средством восполнения недостающих звеньев лексико-семантической системы русского языка.
Прагматические функции иноязычных вкраплений, как правило, рассматривают на материале художественных текстов. К ним относят функцию до-кументализации, которую выполняют иноязычные топонимы; функцию создания местного колорита,
ее выполняют языковые средства, выступающие в роли социокультурных маркеров; функцию эк-зотизации (использование слов-экзотизмов с определенными стилистическими целями); функцию эвфемизации (иноязычные вкрапления могут служить субститутами русских вульгаризмов); функцию средства создания комического эффекта и др. [13. С. 95—98].
В последние годы появился ряд работ, посвященных типам и функциям иноязычных вкраплений в письмах русских писателей — А. И. Герцена, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова, В. А. Жуковского, Ф. М. Достоевского [3, 6, 7, 12, 20, 22]. Письма И. С. Тургенева в этом аспекте практически не изучены. Они охватывают более полувека — с 1831 по 1883 г. В течение долгих лет И. С. Тургенев был в центре русского и в целом европейского литературного движения, постоянно переписывался почти со всеми выдающимися деятелями культуры России и Западной Европы. Его письма касаются важнейших событий мировой истории, в них отражено научное и литературное движение в России и в странах Европы, развитие искусств в этих странах — музыки, живописи, скульптуры, театра [24. Т. 1. С. 42]. Иноязычные вкрапления занимают в письмах писателя большое место, поскольку он владел (с разной степенью полноты) несколькими европейскими языками, был русско-французским билингвом, подолгу жил в европейских странах. В письмах встречаются вкрапления из французского, итальянского, немецкого, английского, латинского языков. Большую часть из них составляют полные вкрапления, частичные и контаминированные встречаются реже.
Для многих писем И. С. Тургенева характерно свободное кодовое переключение с русского на другие языки. К кодовому переключению относят высказывания, которые содержат иноси-стемные единицы, употребленные внутри предложения (внутрифразовые) или как отдельные предложения (межфразовые). Переключение кодов свойственно речи человека, владеющего одним или несколькими иностранными языками или пользующегося отдельными иноязычными единицами (лексемами, фразеологизмами и др.) [12. С. 93]. Широкая лингвистическая эрудиция позволяла писателю использовать большое количество узуальных иноязычных вкраплений, составляющих международный лексико-фразеологический фонд: латинские крылатые выражения и цитаты (ore rotundo, quos ego!, ex abrupto, in infinitum), европейские этикетные формулы (addio (ит.), willkommen
(нем.)), термины культуры и искусства (andante, écorché), устойчивые сочетания (e tutti quanti (ит.), battle of life (англ.), carte blanche, profession de foi, arrière-pensée (фр.)) и др.
Письма И. С. Тургенева отличает большое языковое разнообразие. Окказиональные иноязычные вкрапления могут свободно употребляться в одном контексте с разговорными, областными словами. Так, в одном из писем писатель использует диалектное (рязанское и орловское) слово кура («вьюга») и галлицизм avant-goût («предвкушение»): «<...> на дворе такая страшная кура и метель, что дает самый лучший avant-goût предстоящих зимних наслаждений» (П. В. Анненкову, 1852 г.).
В письмах И. С. Тургенева встречаются разные способы перекодирования иноязычной лексики. Под межъязыковым перекодированием понимают процесс кодирования единиц одной языковой системы в соответствии с правилами другого языка [21. С. 147]. Частичное перекодирование представлено в письмах комбинированным способом, при котором к нетранслитерированному иноязычному слову после апострофа добавляется русское окончание: «Ты будешь завтра <...> иметь удовольствие быть обрызганным с головы до ног каретой какого-нибудь landesherr'a » (landesherr — нем. «помещик»), (А. П. Ефремову, 1840 г.); «Никакого asile'я ей не нужно было — ибо никто ее не требовал» (asile — фр. «убежище») (П. В. Анненкову, 1871 г.). При частичном перекодировании может меняться графический облик слова, но отсутствует морфологическая адаптация к системе русского языка: «Одно меня несколько ободряет: ведь и тебя партия молодыхрефюжиэ пожаловала в отсталые и в реаки; расстояние между нами и поуменьшилось» (réfugiés — фр. «беженцы») (А. И. Герцену, 1867 г.). Полное перекодирование осуществляется с помощью транскрипции или транслитерации слова и придания ему русскоязычного морфологического облика: «Проклятая моя подагра опять разыгрывается — и я боюсь решюты» (rechute — фр. «рецидив») (А. А. Фету, 1871 г.); «еще мгновенье — и поглотит нас навсегда немая глубина нихтзейн'а (Nichtsein — нем. «небытие») (А. А. Фету, 1864 г.).
Поскольку И. С. Тургенев многие письма писал из-за границы, в них используются иноязычные вкрапления, передающие национальный колорит той или иной европейской страны, особенности ее культурной или социальной жизни, в которую писатель оказывался вовлечен. Например, находясь в Германии, И. С. Тургенев использовал
слова landesherr и гульдигунг. Слово гульдигунг упоминается при описании коронации в Пруссии Фридриха Вильгельма IV. Писатель расценивает гульдигунг как специфически немецкое понятие, для которого нет точного обозначения в русском языке: «А у вас торжества, леминации, излияния гражданских сердец, излияния королевских сердец, трогательное единодушие, восторженные восклицания по программе, речи в стихах, слезы умиления и т. д. Все это очень хорошо; но моя болезнь < . > не дала мне насладиться трогательным зрелищем гульдигунга. К моему удивлению, замечаю, что у нас, вечно челом бьющих славян, нет слова для перевода "Huldigung"» (А. П. Ефремову, 1840 г.). В этом контексте гульдигунгом называется принесение народом присяги на верность королю.
В письмах из Франции встречаются слова reveillon, demi-monde. «А Мельгунов, вообрази (только это между нами), дал накануне Нового года reveillon, который стал ему, наверно, франков триста» (А. И. Герцену, 1856 г., Париж). Reveillon — это название праздничного ужина во Франции в рождественскую или новогоднюю ночь. «Мельгунов, с свойственною ему флегматической важностью, отвел меня в сторону и держал следующую речь: «Здесь Вы можете видеть то, что называется в Париже — demi-monde: но, предупреждаю Вас, не судите о нем по этому образчику, ибо здесь находящиеся лоретки или стары, или некрасивы» (А. И. Герцену, 1856 г., Париж). Слово demi-monde получило распространение во Франции в 1856 г., когда было написано письмо И. С. Тургенева. Это один из первых примеров употребления слова в русском языке. Существительное demi-monde («полусвет») стало употребляться благодаря выходу пьесы А. Дюма-сына с одноименным названием и обозначало социальный слой Парижа, состоявший из лореток, игроков и подобных людей, которые во внешнем виде и образе жизни стремились подражать высшему свету (бомонду), т. е. аристократии и буржуазной верхушке [16. Т. 2. С. 19]. Позже слово стало использоваться и по отношению к российскому обществу, появились словосочетания петербургский demi-monde, губернский demimonde и т. п. [1. T. 1. 349].
Особый интерес в историко-лексикологическом отношении вызывают иноязычные вкрапления, появление которых в письмах И. С. Тургенева связано с лексической лакунарностью русского языка XIX в., с невозможностью передать какое-либо понятие одним словом. Судьба этих иноязычных вкраплений была различной: одни со временем
приобрели статус безэквивалентных заимствований, другие были вытеснены в связи с появлением русских неологизмов, третьи архаизировались, поскольку оказались не востребованы лексической системой русского языка.
Слово protégé появляется в письмах И. С. Тургенева с 1860 г.: «Как только приеду, примусь хлопотать о Вашем protégé: отсюда ничего не сделаешь»; «Я не знаю, право, как Вас благодарить за все Ваши хлопоты по делам моих protégés, но Вам это не в диво» (Е. Е. Ламберт, 1860 г.). Это существительное во французской графике впервые фиксируется в 1866 г. словарем иностранных слов А. Д. Михельсона: «Protégé фр. Находящийся под покровительством» [15. С. 620]. Фиксацию в кириллической графике оно впервые получает в словаре иностранных слов А. Н. Чудинова (1894 г.). Н. М. Шанский полагал, что слово было заимствовано в русский язык в XX в. [27. С. 258]. Однако, на наш взгляд, существительное протеже перешло в разряд заимствований гораздо раньше: судя по материалам Национального корпуса русского языка, оно активно использовалось в кириллической графике в разных источниках (художественной литературе, мемуарах, письмах) с середины XIX в.
Французское слово arrière-gout сопровождается в одном из писем метаязыковым замечанием: «Я к ним (стихам Н. А. Некрасова — Ю.З.) чувствую нечто вроде положительного отвращения: их «arrière-gout» — не знаю, как сказать по-русски — особенно противен: от них отзывает тиной, как от леща или карпии» (Я. П. Полонскому, 1870 г.). Для передачи этого понятия можно было бы использовать слова послевкусие или привкус в переносном значении «чувство, которое остается после какого-либо опыта», «оттенок, отпечаток чего-либо», но они еще отсутствовали в русском языке. Оба существительных представляют собой словообразовательные кальки с иноязычных слов: послевкусие — калька с французского arrière-gout, привкус — с немецкого Beigeschmack. Слово привкус впервые фиксируется в третьем издании словаря В. И. Даля под редакцией И. А. Бодуэна-де-Куртенэ (1907 г.) [4. Т. 3 С. 1052], там приводится и оригинальное немецкое слово. Определить точное время появления в русском языке лексемы послевкусие не представляется возможным: в академических толковых словарях XIX — XX вв. она не фиксируется, а первые примеры употребления в Национальном корпусе датируются концом XX в.
Слово réfugié употребляется в письмах с 1867 г. во французском и транслитерированном варианте — рефюжиэ. Точное соответствие ему, существительное беженец, появилось в русском литературном языке в конце XIX в. Так, в Словаре русского языка Императорской Академии наук (1895 г.) оно фиксируется в качестве неологизма: «Слово, недавно вошедшее в употребление. Беглец с оттенком невольного, вынужденного каким-нибудь бедствием удаления» [23. Т. 1. С. 315]. В этом же словаре зафиксировано диалектное сибирское слово беженец со значением «беглый каторжник». По всей вероятности, сфера употребления диалектного слова к концу XIX в. расширилась, оно было заимствовано литературным языком, но пережило метафоризацию лексического значения.
По причине отсутствия в русском языке XIX в. существительного платежеспособность И. С. Тургенев употреблял в письмах галлицизм solvabilité: «В доказательство моей solvabilité — прилагаю Вам письмецо, которое прошу Вас переслать к дяде» (П. В. Анненкову, 1864 г.); «За вашу «solvabilité» я поручился более, чем за свою собственную» (М. М. Стасюлевичу, 1874 г.). Слово платежеспособность впервые фиксируется в толковом словаре Д. Н. Ушакова (1939 г.), первый пример его употребления в Национальном корпусе русского языка датируется 1914 г. [17].
В одном из писем И. С. Тургенева встречается французское существительное pruderie: «Вы, увидавши меня с одной известною Вам девицей — едва ли бы вздумали толковать о моей pruderie — а толку все-таки никакого» (Е. М. Феоктистову, 1851). Слово pruderie (прюдерия) толкуется в энциклопедическом словаре 1876 г. как «преувеличение скромности, деликатности в разговорах и умении держать себя» [2. Т. 4. С. 607]. Этому слову не нашлось адекватной замены в русском языке (при наличии понятия), на что обращалось внимание в «Одесском альманахе» 1831 г.: «Весьма странно, что мы в русском языке до сих пор не имеем слова для точного выражения понятий: pruderie, prude; а, кажется, добродетель сия или недостаток, как угодно, известнее у нас, нежели где-нибудь» [18. C. 280—281]. Наличие лакуны в русском языке подтолкнуло Ф. М. Достоевского к созданию производного от французского prude глагола прюд-ствовать со значением «проявлять ложную скромность, преувеличенную стыдливость» [8. С. 55].
Иноязычные вкрапления могли выполнять в письмах И. С. Тургенева функцию эвфемизмов, если затрагивалась политическая или интимная
тема. 15 февраля 1861 г. русские войска в Варшаве расстреляли польскую патриотическую демонстрацию. Говоря об этом, писатель избегает экспрессивных русских слов насилие, зверство, животная ярость и, пытаясь смягчить тон письма, использует французское brutalité: «Пока ничего нет: в Варшаве хотят попробовать русские меры кротости (brutalité была слишком велика даже для русской администрации — даже ей стыдно стало), но попробуй поляки завести речь о конституции — и увидят они, какие выставятся кулаки» (А. И. Герцену, 1861 г.). С. И. Карцевский писал, что прилагательное брутальный стало употребляться в газетных текстах с начала XX в. [9. С. 30]. Вторая волна заимствований с этим корнем (брутальный, брутальность и др.) отмечалась в русском языке конца XX в., вероятно, из английского языка. В качестве эвфемизма использует И. С. Тургенев и французское устойчивое сочетание faire l'amour: «У меня на окне два голубя — font l'amour и очень много font — это мне давало «des distractions» — отчего и письмо мое должно быть не совсем складно» (П. В. Анненкову, 1853). По всей вероятности, выражение faire l'amour было калькировано в английском языке (to make love), а из него снова проникло в русский язык в конце XX в. в переводе заниматься любовью [11. С. 33].
В письмах И. С. Тургенева встретился один пример контаминированного вкрапления — предложение, в котором смешаны латинизированные русские слова и собственно латинские. Эта вставка выполняет шутливо-ироническую функцию: «Что это я такое написал? Чебурду, сказал бы Фет, Fethius philosophus atque tschudacus grandiflorus» (Фет — философ и пышноцветный чудак) [В. П. Боткину, 1859]. В латинизированной форме употребляются слова Фет и чудак (переданы латинской графикой и имеют латинское окончание -us), из латинских корней создано окказиональное слово grandiflorus.
Таким образом, иноязычные вкрапления в письмах И. С. Тургенева можно рассматривать в следующих аспектах: прагматическом — с точки зрения коммуникативных целей автора, стилистическом — как важную специфическую черту эпистолярного дискурса писателя, семиотическом — с точки зрения переключения языковых кодов или языкового перекодирования и исто-рико-лексикологическом — иноязычные вкрапления могут свидетельствовать о первом этапе адаптации иноязычного слова, об особенностях развития лексико-семантической системы русского языка XIX в.
Список литературы
1. Бабкин, А. М. Словарь иноязычных выражений и слов, употребляющихся в русском языке без перевода: В 2 т. / А. М. Бабкин, В. В. Шендецов. — М.-Л., 1966.
2. Березин, И. Н. Русский энциклопедический словарь. Отд. 3, т. 4. / И. Н. Березин. — СПб., 1876. — 694 с.
3. Вишнякова, Е. А. Иноязычные вкрапления в эпистолярной прозе В. А. Жуковского / Е. А. Вишнякова // Уч. зап. Орлов. гос. ун-та. — 2017. — № 4 (77). — С. 60—65.
4. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. — 3-е изд., испр. и доп. / В. И. Даль / Под ред. И. А. Бодуэна де Куртенэ. — М., 1903—1909.
5. Добродомов, И. Г. Заимствование / И. Г. Добродомов // Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В. Н. Ярцева. — М., 1990. — С. 158—159.
6. Доровских, Л. В. Латинские вкрапления в переписке А. П. Чехова / Л. В. Доровских // Филологический класс. — 2010. — № 24. — С. 60—66.
7. Захарова, Ю. Г. Иносистемные языковые единицы в письмах Ф. М. Достоевского / Ю. Г. Захарова // На пересечении языков и культур. Актуальные вопросы гуманитарного знания. — 2016. — № 1 (7). — С. 60—65.
8. Захарова, Ю. Г. Иноязычная лексика в письмах Ф. М. Достоевского / Ю. Г. Захарова // Русский язык в школе. — 2017. — № 12. — С. 53—57.
9. Карцевский, С. О. Язык, война и революция / С. О. Карцевский. — Берлин, 1923. — 72 с.
10. Краснова, Т. В. Иноязычные вкрапления в русской литературной речи начала XX века: авто-реф. дис. ... канд. филол. наук / Т. В. Краснова. — Воронеж, 2009. — 25 с.
11. Крысин, Л. П. Лексическое заимствование и калькирование в русском языке последних десятилетий / Л. П. Крысин // Вопр. языкознания. — 2002. — № 6. — С. 27—34.
12. Ломакина, О. В. Иноязычная фразеология и паремиология в текстах Л. Н. Толстого: особенности переключения языкового кода / О. В. Ломакина // Вестн. Черепов. ун-та. — 2014. — № 7. — С. 93—96.
13. Манина, С. И. Прагматические функции иноязычных вкраплений / С. И. Манина // Вестн. Адыг. гос. ун-та. Сер. 2: Филология и искусствоведение. — 2010. — № 1. — С. 95—98.
14. Маринова, Е. В. Иноязычная лексика современного русского языка: учеб. пособие / Е. В. Мари-нова. — М., 2012. — 288 с.
15. Михельсон, А. Д. 30000 иностранных слов, вошедших в употребление в русский язык, с объяснением их корней / А. Д. Михельсон. — М., 1866. — 771 с.
16. Настольный словарь для справок по всем отраслям знания (справочный энциклопедический лексикон): В 3 т. / Под ред. Ф. Толля. — Спб., 1863—1866.
17. Национальный корпус русского языка. — URL: http://ruscorpora.ru/search-main.html (дата обращения 1.02.2019).
18. Одесский альманах на 1831-й год, изданный П. Морозовым и М. Розбергом. — Одесса, 1831. — 411 с.
19. Проценко, Е. А. К проблеме классификации лексики иноязычного происхождения / Е. А. Процен-ко // Вестн. Воронеж. гос. ун-та. Сер.: Лингвистика и межкультур. коммуникация. — 2006. — № 2. — С. 92—99.
20. Проценко, Е. А. Межъязыковое перекодирование в творчестве Ф. М. Достоевского: дис. . канд. филол. наук / Е. А. Проценко. — Воронеж, 2002. — 230 с.
21. Проценко, Е. А. Прагматические аспекты межъязыкового перекодирования (на материале русизмов во французской прессе) / Е. А. Проценко // Филол. науки. Вопросы теории и практики. — 2016. — № 12 (66): в 4-х ч. Ч. 3. — С. 146—149.
22. Сасимович, Е. Р. Иноязычные вкрапления в эпистолярном дискурсе А. И. Герцена / Е. Р. Саси-мович, И. А. Лешутина // Вестн. Брян. гос. ун-та. — 2012. — № 2. — С. 314—318.
23. Словарь русского языка, составленный Вторым отделением императорской Академии наук. — 3-е изд. — СПб., 1891—1916.
24. Тургенев, И. С. Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. Письма в восемнадцати томах / И. С. Тургенев. — М., 1982—2003. — Т. 1—14.
25. Фельде, О. В. Иноязычные вкрапления / О. В. Фельде // Эффективное речевое общение (базовые компетенции) : слов.-справ. : электрон. изд. / под ред. А. П. Сковородникова. — Красноярск, 2014. — С. 187—188.
26. Чудинов, А. Н. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка / А. Н. Чуди-нов. — СПб., 1894. — 989 с.
27. Шанский, Н. М. Этимологический словарь русского языка / Н. М. Шанский. — М., 1994. — 400 с.
Сведения об авторе
Захарова Юлия Георгиевна — кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка и издательского дела, Тихоокеанский государственный университет. Хабаровск, Россия. zug1977@inbox.ru
Bulletin of Chelyabinsk State University.
2019. No. 4 (426). Philology Sciences. Iss. 116. Рp. 73—79.
FOREIGN LANGUAGE INCLUSIONS IN THE LETTERS OF I.S. TURGENEV
Yu.G. Zakharova
Pacific State University, Khabarovsk, Russia. zug1977@inbox.ru
The article discusses the wide and narrow approaches to the understanding of the term foreign language inclusions. We analyze the correlation of terms foreign inclusions, barbarisms, another system vocabulary. There are two main types of functions of foreign inclusions: nominative and pragmatic. Foreign inclusions, as reflected in the letters of I. S. Turgenev, are considered from the point of view of code switching and language transcoding (at the graphic-phonetic level), and their performance of pragmatic and nominative functions. Nominative functions are associated with the lacunarity of the lexical-semantic system of the Russian language in the middle and second half of the XIX century; the terms conceptual and lexical lacunarity are distinguished. The fate of the inclusions used by the writer is traced: some eventually acquired the status of a equivalent-lacking borrowing, others were ousted due to the emergence of Russian neologisms, some survived the process of secondary borrowing from the English language and came to be used as synonyms of Russian words or expressions, some became archaisms as they turned out to be not demanded by the lexical system of the Russian language.
Keywords: foreign language inclusions, code switching, interlingual transcoding, lexical lacunarity, letters of Russian writers of the XIX century.
References
1. Babkin, A. M. Slovar' inoyazychnyh vyrazhenij i slov, upotreblyayushchihsya v russkom yazyke bez perevoda : V 2 t [The dictionary of foreign expressions and words used in Russian without translation in 2 vol.]. Moskow, 1966. (In Russ.).
2. Berezin, I. N. Russkij ehnciklopedicheskij slovar' [The Russian encyclopedic dictionary]. Sep. 3, vol. 4. SPb., 1876. 694 p. (In Russ.).
3. Vishnyakova, E. A. Inoyazychnye vkrapleniya v ehpistolyarnoj proze V. A. Zhukovskogo [Foreign inclusions in epistolary prose by V. A. Zhukovsky]. Uchenye zapiski Orlovskogo gosudarstvennogo univer-siteta [Scientific notes of Orel State University], 2017, no. 4 (77), pp. 60-65. (In Russ.).
4. Dal', V.I. Tolkovyj slovar' zhivogo velikorusskogo yazyka : v 4 t [The explanatory dictionary of the living great Russian language in 4 vol]. 3 edition. Moscow, 1903-1909. (In Russ.).
5. Dorovskikh, L. V. Latinskie vkrapleniya v perepiske A. P. Chekhova [Latin inclusions in the correspondence of A. P. Chekhov]. Filologicheskij klass [Filologicheskij klass], 2010, no. 24, pp. 60-66. (In Russ.).
6. Dobrodomov, I. G. Zaimstvovanie [Borrowing]. Lingvisticheskij ehnciklopedicheskij slovar' [Linguistic Encyclopedic Dictionary]. Moskow, 1990. Pp. 158-159 (In Russ.).
7. Zakharova, Yu. G. Inosistemnye yazykovye edinicy v pis'mah F. M. Dostoevskogo [Inosystem language units in the letters of F. M. Dostoevsky]. Na peresechenii yazykov i kul'tur. Aktual'nye voprosy gumanitarnogo znaniya [At the intersection of languages and cultures. Actual questions of humanitarian knowledge], 2016, no. 1 (7), pp. 60-65. (In Russ.).
8. Zakharova, Yu. G. Inoyazychnaya leksika v pis'mah F. M. Dostoevskogo [Foreign vocabulary in the letters of F. M. Dostoevsky]. Russkij yazyk v shkole [Russian language at school], 2017, no. 12, pp. 53-57. (In Russ.).
9. Karcevskij, S. O. Yazyk, vojna i revolyuciya [Language, War and Revolution]. Berlin, 1923. 72 p. (In Russ.).
10. Krasnova, T. V. Inoyazychnye vkrapleniya v russkoj literaturnoj rechi nachala XX veka [Foreign language blotches in Russian literary speech of the beginning of the 20th century]. Abstract of the dis. ... cand. of ph. Voronezh, 2009. 25 p. (In Russ.).
11. Krysin, L. P. Leksicheskoe zaimstvovanie i kal'kirovanie v russkom yazyke poslednikh desyatiletij [Lexical borrowing and tracing in the Russian language of the last decades]. Voprosy yazykoznaniya [Questions of linguistics], 2002, no. 6, pp. 27-34. (In Russ.).
12. Lomakina, O. V. Inoyazychnaya frazeologiya i paremiologiya v tekstakh L. N. Tolstogo: osobennosti pereklyucheniya yazykovogo koda [Foreign phraseology and paremiology in the texts of L. N. Tolstoy: features of language code switching]. Vestnik Cherepoveckogo universiteta [Bulletin of the University of Cherepovets], 2014, no. 7, pp. 93-96. (In Russ.).
13. Manina, S. I. Pragmaticheskie funkcii inoyazychnykh vkraplenij [Pragmatic functions of foreign language inclusions]. Vestnik Adygejskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 2: Filologiya i iskusstvovede-nie [Bulletin of Adyghe State University. Series 2: Philology and Art History], 2010, no. 1, pp. 95-98.
14. Marinova, E. V. Inoyazychnaya leksika sovremennogo russkogo yazyka: ucheb. posobie [Foreign language vocabulary of the modern Russian language: study guide]. Moskow, 2012. 288 p. (In Russ.).
15. Mikhel'son, A. D. 30000 inostrannyh slov, voshedshikh v upotreblenie v russkij yazyk, s objyasne-niem ikh kornej [30000 foreign words that came into use in the Russian language, with an explanation of their roots]. Moskow, 1866. 771 p. (In Russ.).
16. Nastol'nyj slovar' dlya spravok po vsem otraslyam znaniya (spravochnyj ehnciklopedicheskij lek-sikon) : v 3 t. / Pod red. F. Tollya [Desktop dictionary for references in all branches of knowledge (reference encyclopedic lexicon): 3 vol. / Ed. F. Toll]. Saint-Petersburg, 1863-1866. (In Russ.).
17. Nacional'nyj korpus russkogo yazyka [National Corpus of the Russian language]. Available at: http:// ruscorpora.ru/search-main.html, accessed 1.02.2019.
18. Odesskij al'manakh na 1831-j god, izdannyj P. Morozovym i M. Rozbergom [Odessa Almanac for 1831, published by P. Morozov and M. Rozberg]. Odessa, 1831. 411 p. (In Russ.).
19. Procenko, E. A. K probleme klassifikacii leksiki inoyazychnogo proiskhozhdeniya [To the problem of classification of foreign origin vocabulary]. Vestnik Voronezhskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya «Lingvistika i mezhkul'turnaya kommunikaciya» [Bulletin of the Voronezh State University. Series «Lin-guistics and Intercultural Communication»], 2006, no. 2, pp. 92-99. (In Russ.).
20. Procenko, E. A. Mezhjyazykovoe perekodirovanie v tvorchestve F. M. Dostoevskogo [Interlanguage Recoding in the works of F. M. Dostoevsky]. The dis. ... cand. of ph. Voronezh, 2002. 230 p. (In Russ.).
21. Procenko, E. A. Pragmaticheskie aspekty mezhjyazykovogo perekodirovaniya (na materiale rusizmov vo francuzskoj presse) [Pragmatic aspects of interlanguage recoding (on the material of russianisms in the French press)]. Filologicheskie nauki. Voprosy teorii i praktiki [Philology. Theory and practice], 2016, no.12 (66): in 4 parts. Part 3, pp. 146-149. (In Russ.).
22. Sasimovich, E. R. Inoyazychnye vkrapleniya v ehpistolyarnom diskurse A. I. Gercena [Foreign language inclusions in the epistolary discourse of A. I. Herzen]. Vestnik Bryanskogo gosudarstvennogo universiteta [Bulletin of Bryansk State University], 2012, no. 2, pp. 314-318. (In Russ.).
23. Slovar' russkogo yazyka, sostavlennyj Vtorym otdeleniem imperatorskoj Akademii nauk [The dictionary of the Russian language, compiled by the Second division of the Imperial Academy of Sciences]. 3 edition. Saint-Petersburg, 1891-1916. (In Russ.).
24. Turgenev, I. S. Polnoe sobranie sochinenij i pisem v tridcati tomakh. Pis'ma v vosemnadcati tomakh [Complete works and letters in thirty volumes. Letters in eighteen volumes]. Moskow, 1982-2003. Vol. 1-14. (In Russ.).
25. Fel'de, O. V. Inoyazychnye vkrapleniya [Foreign language inclusions]. Effektivnoe rechevoe obsh-chenie (bazovye kompetencii). Slovar'-spravochnik. Elektronnoe izdanie [Effective speech communication (core competencies). Dictionary reference. Electronic edition / Ed. A. P. Skovorodnikov]. Krasnoyarsk, 2014, pp. 187-188. (In Russ.).
26. Chudinov, A. N. Slovar' inostrannykh slov, voshedshikh v sostav russkogo yazyka [Dictionary of foreign words included in the Russian language]. Saint-Petersburg, 1894. 989 p. (In Russ.).
27. Shanskij, N. M. Etimologicheskij slovar' russkogo yazyka [Etymological dictionary of the Russian language]. Moscow, 1994. 400 p. (In Russ.).
