CC BY
11УНИФИКАЦИЯ И РАЗРЕШЕНИЕ КОЛЛИЗИЙ ПРАВА В ОБЛАСТИ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
РАЗРЕШЕНИЕ АМЕРИКАНСКИМИ СУДАМИ КОЛЛИЗИЙ ПРАВА ПРИ РАССМОТРЕНИИ СПОРОВ С УЧАСТИЕМ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЕЙ (Обзор)
При разрешении коллизий права в ходе рассмотрения споров, связанных с осуществлением сторонами или одной из них предпринимательской деятельности, американские суды в 1996-2000 гг. пользовались различными правилами: традиционными коллизионными привязками, привязками, основанными на Втором своде права (неофициальной кодификации), правилом анализа интересов, существенной связи, выбора лучшего права, привязкой lex fori (к праву штата, где находится суд).
При определении права, подлежащего применению к обязательствам, вытекающим из причинения вреда, наряду с традиционной привязкой к месту совершения деликта, применялись привязки к штату, с которым дело наиболее существенно связано; к штату, имеющему наиболее существенный интерес в деле; к домицилию потерпевшего и к закону суда.
Привязку к месту совершения деликта (lex loci delicti) применяли Верховные суды Алабамы и Западной Вирджинии, причем последний назвал ее краеугольным камнем доктрины коллизионного права штата (2, с. 463).
В 1994 г. Верховный суд штата Невада при рассмотрении дела Hermanson v. Hermanson сформулировал правило существенной связи (substantial relationship test) для определения подлежащего применению права. И хотя иск не основывался на совершении деликта, решение было сформулировано в столь общих словах, что позволяло применять это правило и при разрешении дел, вытекающих из деликтов. В 1996 г. Верховный суд в решении по делу Motenco v. MGM Dist., Inc подтвердил
свой отказ от применения привязки lex loci delicti, но не в пользу правила существенной связи, а в пользу несколько модифицированной привязки lex for. Иск основывался на том, что мать жителя Массачусетса получила в гостинице, расположенной в Неваде, травму, поскользнувшись на плохо закрепленной кафельной плитке; он мог быть удовлетворен по праву Массачусетса, но подлежал отклонению по праву Невады. Отметив недостатки привязки к месту совершения деликта, суд указал, что последствия совершения деликта должны определяться по праву штата, где находится суд, рассматривающий дело, если другой штат не имеет в деле доминирующего интереса. О том, что такой интерес имеется, может свидетельствовать наличие одновременно не менее двух из следующих обстоятельств: на территории другого штата осуществлялось вредоносное поведение, наступили вредные последствия, стороны имеют постоянное место жительства (являются резидентами, инкорпорированы, занимаются коммерческой деятельностью), осуществлялись взаимоотношения сторон. Поскольку истец не смог показать наличие хотя бы двух указанных обстоятельств, суд применил право Невады и в иске отказал.
Похожие обстоятельства послужили основанием для рассмотрения дела Spinozzi v. ITT Sheraton corporation (1999 г.). Истец, резидент Иллинойса, получил травму в гостинице в Мексике. Поскольку истец сам проявил небрежность, применение мексиканских правил о встречной небрежности влекло отказ в иске, в то время как по правилам Иллинойса о встречной небрежности он мог получить возмещение вреда. Истец настаивал на применении права Иллинойса как штата, где он имел домицилий и принял приглашение поселиться в гостинице, принадлежавшей ответчику. Судья Познер, выбирая привязку lex loci delicti, подчеркнул, что для бизнеса с многонациональной клиентурой это единственное правило, позволяющее избежать правовой неопределенности; приезжая в другую страну, человек не приносит с собой свое деликтное право как черепаха свой домик. Если следовать логике истца, отметил судья, владелец гостиницы подпадет под действие сотни различных правовых систем с несовпадающими правилами о бремени заботливости (3). Вообще с исками, вытекающими их причинения вреда на территории Мексики, суды США сталкиваются ежегодно. Поскольку мексиканское деликтное право обычно предусматривает более мягкую ответственность за причиненный вред, выбор права небезразличен для сторон. Суды при разрешении таких дел
часто сопоставляли интересы Мексики и соответствующего штата в применении своего права. Дело Knoell v. Cerkvenic-Anderson travel, inc. (1996 г.) отличается от остальных тем, что при его рассмотрении возникла коллизия между нормами о возрасте (в Мексике - 18 лет, в Аризоне - 21 год), с которого допускается употребление спиртных напитков (18-летний житель Аризоны погиб после употребления алкоголя, приобретенного у ответчика, инкорпорированного в Мексике).
Определенную сложность вызывает выбор права при разрешении дел о возмещении вреда, причиненного дефектной продукцией, если изготовление продукции или ее продажа и причинение вреда в результате ее недостатков, то есть вредоносное поведение и наступление последствий имели место в разных юрисдикциях. Решение Верховного суда Джорджии по делу Alexander v. General motors corporation (1996 г.) интересно тем, что в нем суд выразил свою приверженность привязке lex loci delicti, но не применил ее. Житель Джорджии приобрел в Джорджии изготовленный ответчиком автомобиль и, управляя им на территории Вирджинии, получил травму, как он считал, вследствие дефекта водительского кресла. Применение привязки lex loci delicti повлекло бы отказ в иске, поскольку по праву Джорджии изготовитель несет строгую ответственность за вред, причиненный дефектной продукцией, а по праву Вирджинии - лишь ответственность за небрежность. Хотя Верховный суд подтвердил, что при конфликте деликтного права следует использовать эту привязку, он воздержался от применения права Вирджинии, не обеспечивающего надлежащую защиту потребителей, как противоречащего публичному порядку.
В 2000 г. коллизионная привязка к месту совершения деликта также не была применена при рассмотрении схожего дела Верховным судом штата Монтана (единогласное решение по иску Phillips v. General motors corp.). Дело тоже касалось ответственности за дефекты автомобиля. Семья переезжала из Монтаны в Северную Каролину на автомобиле, купленном в этом штате, и в Канзасе попала в автокатастрофу, в которой погибли все кроме одного ребенка. От имени ребенка, который после катастрофы поселился в Северной Каролине, его опекуном был предъявлен иск мичиганской компании-изготовителю автомобиля. Ответчик настаивал на применении права штата Канзас, а истец - на применении права штата Монтана, которое предусматривало более строгую ответственность изготовителя. Ссылаясь на положения Второго свода права, суд определил, что в таких случаях презюмируется
применение права места причинения вреда, если отсутствует более существенная связь с другим штатом. Были сопоставлены цели законодательства различных штатов об ответственности за продукцию. Законодательство Канзаса преследует цель регулирования торговли в штате и предотвращение причинения вреда его резидентам. Но в данном случае автомобиль не был куплен в этом штате и вред не был причинен его жителям. Оставалось право Мичигана, где машина была изготовлена, и Северной Каролины, где она поступила на рынок. Однако суд не стал применять право Северной Каролины, поскольку в этом штате используется привязка к месту причинения вреда, отсылающая обратно - к праву Канзаса. Что же касается права Мичигана, суд процитировал дело, при рассмотрении которого мичиганский суд указал, что Мичиган имеет небольшой интерес в применении своего права в споре, единственная связь которого со штатом - местонахождение изготовителя. Кроме того, если в таких случаях выбирать право штата местонахождения изготовителя, штаты, стремясь привлечь инвестиции в промышленность, будут принимать законодательство, ограничивающее ответственность изготовителей, и иностранные жертвы вредоносной продукции не получат надлежащей компенсации, что будет несправедливо. Таким образом, суд опроверг презумпцию в пользу места причинения вреда, отверг право места осуществления вредоносного поведения и местонахождения ответчика и обратился к праву штата домицилия погибших - Монтаны. Право этого штата благоприятствовало истцу. Суд решил, что интересы этого штата преобладали, поскольку цель законодательства штата Монтана, устанавливающего строгую ответственность изготовителя, заключается в максимальной защите потребителей, домицилированных в этом штате
(4).
В других случаях в коллизию вступали законы штатов, ограничивающие ответственность изготовителя за вред, причиненный продукцией, определенным сроком с момента ее продажи (statutes of repose). Поскольку в законах различных штатов установлены разные сроки, удовлетворение иска нередко зависит от того, право какого штата будет выбрано. Коллизия таких законов возникла при рассмотрении иска Gantes v. Kason corporation, поводом к которому послужила гибель в Джорджии жительницы этого штата, причиненная деталью станка, изготовленного в Нью-Джерси местной корпорацией. Верховный суд Нью-Джерси разрешил коллизию путем сопоставления интересов двух
штатов: он счел, что штат Нью-Джерси имеет существенный интерес в стимулирующем воздействии на своих резидентов-изготовителей, и применил законодательство своего штата, что дало возможность удовлетворить иск. Коллизия законов, возникшая при рассмотрении дела Maly v. Genmar Industries Inc., была разрешена в пользу ограничивающего ответственность изготовителя права штата Иллинойс, который, с точки зрения суда, имел наиболее существенную связь со сторонами (потерпевший был резидентом этого штата, в нем стороны вступили во взаимоотношения и нарушитель осуществлял вредоносное поведение). Если бы суд применил право штата Висконсин, в котором наступили вредные последствия, иск подлежал бы удовлетворению. Вступают в противоречие и нормы законов различных штатов о штрафных убытках. Например, житель Пенсильвании ( дело Kelly v. Ford motor co.) погиб, управляя в этом штате купленным там же автомобилем. Автомобиль был изготовлен инкорпорированной в Делавере компанией, основным местом деятельности которой являлся Мичиган. Взыскание с ответчика штрафных убытков предусматривалось правом Пенсильвании, но не Мичигана. Суд сопоставил интересы обоих штатов: Мичигана - в том, чтобы привлекать на свою территорию коммерсантов, ограничивая их ответственность, и таким образом увеличивать налоговые поступления, и Пенсильвании - в ограждении своих резидентов от причинения вреда продукцией путем установления такой строгой ответственности изготовителей как взыскание штрафных убытков. Было признано, что Мичиган имеет наиболее тесную связь с событиями дела, и на основании права этого штата суд Пенсильвании во взыскании штрафных убытков отказал. Благоприятное для ответчиков право Мичигана было применено и в деле Kemp v. Pfizer, Inc., хотя изготовитель дефектного сердечного клапана был инкорпорирован и производил продукцию в Калифорнии. Суд Мичигана применил lex fori, так как счел, что для этого достаточно заинтересованности штата в защите изготовителей, а интерес Калифорнии просто не принял во внимание (2, с. 477).
Дело Egan v. Kaizer Aluminum @ Chemical corp. необычно тем, что суд Луизианы разрешил коллизию в пользу права своего штата, являющегося местом жительства истца и местом, где была причинена травма, руководствуясь «интересом штата в сохранении правовой системы» (это повлекло отказ во взыскании штрафных убытков); между
тем суд не принял во внимание, что в штате с 1992 г. действует кодифицированный акт по коллизионному праву (2, с. 480).
Большое количество коллизий возникает при разрешении дел, вытекающих из дорожно-транспортных происшествий, поскольку часто место жительства или инкорпорации истца и ответчика, регистрации транспортного средства, причинения вреда находятся в разных штатах. В ряде штатов действует законодательство об ответственности владельцев транспортных средств за вред, причиненный лицами, которым они доверили управление (например, сдав транспортное средство в прокат) (2, с. 483). Часть судов, рассматривая такие дела, разрешали коллизии права на основе сопоставления интересов различных штатов (в частности, интереса в предупреждении дорожно-транспортных происшествий). Вместе с тем в случаях, когда машина сдавалась а прокат в одном штате, а дорожно-транспортное происшествие произошло в другом, суды обращались к такому правилу: Применяется право штата, где имело место вредоносное поведение, кроме случаев, когда можно было предвидеть возникновение ущерба в другом штате, в котором в отношении этого поведения установлены более строгие стандарты. (3, с. 155). Правила, приводящие к сходным результатам, были сформулированы в большинстве кодификаций коллизионного права конца ХХ в. (Луизиана, Португалия, Пуэрто-Рико). Так, законодательство Швейцарии и Квебека устанавливает привязку к праву юрисдикции, где возник ущерб, если его возникновение можно было предвидеть, без указания на соотношение стандартов поведения; законодательство Венгрии и Германии устанавливает привязку к юрисдикции, в которой осуществлялось поведение, но по просьбе потерпевшего допускают применение права юрисдикции возникновения ущерба вне зависимости от возможности его предвидеть; законодательство Италии и Венесуэлы содержит противоположное правило - привязку к юрисдикции возникновения ущерба, но по просьбе потерпевшего допускает применения права юрисдикции поведения.
В последние годы наметилась тенденция отказа судов от привязки lex loci delicti в случаях, когда истец и ответчик проживали в одном штате, а вред был причинен в другом. Причем в большинстве таких случаев право штата домицилия, выбранное судом, было более благоприятно для истца, нежели право штата причинения вреда. В 1999 г. еще один из верховных судов штатов отказался от привязки lex loci delicti в пользу lex loci domicilii сторон. Такое решение оказалось
невыгодно истцам, пострадавшим в дорожно-транспортном происшествии, поскольку избранное судом право не предусматривало строгой ответственности за вред, причиненный транспортным средством. Однако им не удалось убедить суд в том, что право штата Нью-Гемпшир является лучшим и надо руководствоваться им (3). Два решения Верховного суда штата Вермонт конца 90-х годов были приняты без применения привязки lex loci delicti. В обоих случаях вред причинялся в одном штате, а стороны были жителями другого. В первом случае право штата домицилия сторон (Вермонта) благоприятствовало истцу по сравнению с правом места причинения вреда (Квебека), а во втором -наоборот. Проводя различие между вопросами регулирования поведения и распределения убытков, суд решил, что в обоих делах речь идет о распределении убытков и применил право места обычного домицилия сторон.
В 2000 г. Верховный суд штата Вермонт, напротив, не применил эту привязку, решив, что значение места обычного домицилия (Квебека) существенно снижено теми обстоятельствами, что стороны долгое время вместе работали в Коннектикуте, куда они и направлялись, когда произошла авария, там же была зарегистрирована и застрахована машина; авария произошла в Вермонте, штате, право которого аналогично праву Коннектикута (благоприятно для истца) (4).
Некоторый отход от привязки lex loci delicti можно наблюдать в штатах Мэриленд и Западная Вирджиния. При рассмотрении иска Wells v. Liddy (1999 г.), заявленного по поводу распространения диффамирующих высказываний по радио и Интернету в нескольких штатах, суд пришел к выводу о непрактичности применения привязки lex loci delicti и, ссылаясь на Второй свод права, применил право той юрисдикции, где истец имел домицилий (3).
При рассмотрении в 2000 г. в Пенсильвании деликтных требований истца, инкорпорированного в Огайо, к США по поводу причинения вреда в Нью-Йорке возник вопрос, что считать местом домицилия ответчика. Обсуждались три варианта ответа на этот вопрос: ответчик имеет домицилий во всех штатах, в округе Колумбия, не имеет домицилия. Если при первом варианте ответа несомненно применяется право Огайо, то при двух остальных возникает коллизия законов домицилиев сторон и места причинения вреда. Согласно Федеральному закону о деликтных требованиях такие требования разрешаются в соответствии с правом штата, где имело место вредоносное поведение,
поэтому суд обратился к коллизионному праву штата Нью-Йорк, в котором комбинируются различные правила разрешения коллизий. В таких случаях в этом штате применяется презумпция в пользу места совершения деликта, которая может быть опровергнута рядом обстоятельств (например, преобладающим интересом другого штата, случайным характером контактов сторон со штатом места причинения вреда, сходством права штатов, где домицилированы стороны). Суд решил, что имеется достаточно оснований для опровержения презумпции lex loci delicti, и применил право Огайо, благоприятное для истца.
В трех рассмотренных в 2000 г. делах по поводу вредоносного вмешательства в договорные отношения коллизии были разрешены в пользу иностранного права. Во всех случаях ответчик - американская компания обвинялся во вредоносном вмешательстве в договорные отношения другой американской компании и иностранного контрагента в Мексике, Афганистане, Туркменистане. Учитывая, что во всех случаях иностранные государства были местом заключения договора, инкорпорации одного из контрагентов и совершения вредоносного вмешательства, американские суды применяли иностранное право, хотя оно и не позволяло удовлетворить требования истцов (4).
При разрешении коллизий права, возникающих в ходе рассмотрения договорных исков, важно, содержатся ли в договорах оговорки о применимом праве. При решении вопроса о действительности оговорки о применимом праве суды устанавливали наличие существенной связи выбранной юрисдикции с договором и его сторонами, проверяли соответствие права другой юрисдикции публичному порядку штата. Непризнание юридической силы за оговорками о применимом праве, как правило, объяснялось тем, что суды приходили к выводу о противоречии нормы права, выбранного сторонами договора, публичному порядку.
Вместе с тем в 1999 г. суд отказался применить право, выбранное сторонами договора, поскольку счел оговорку о выборе права ошибочной: договор строительного подряда содержал оговорку о выборе права штата Мичиган и об отказе подрядчика от права залога, в то время как право Мичигана признает такой отказ недействительным. Суд сослался на положение Второго свода права о том, что если стороны выбрали право, в соответствии с которым договор недействителен, можно предположить, что они допустили ошибку (3).
Споры из договоров без оговорки о выборе права разрешались как на основании традиционной привязки к месту заключения договора, так и
в соответствии со Вторым сводом права, в котором сформулировано правило наиболее существенной связи (параграф 187), по правилам существенных контактов, реже - выбора лучшего права, а также по привязке lex fori.
Второй свод права провозглашает презумпцию применения к договору об оказании услуг права штата, где должны оказываться услуги. В случае, когда договор предусматривал оказание услуг на территориях двух штатов, и интересы обеих юрисдикций были достаточно весомы, суд в 1999 г. выбрал lex fori, ссылаясь на то, что суд лучше разбирается в своем собственном праве (3).
При разрешении дел, вытекающих из договора страхования, суды чаще применяли право места, где был приобретен полис, которое обычно совпадает с местом жительства застрахованного, а не право штата, где произошел страховой случай. Так, Верховный суд Нью-Мехико в 1996 г. при рассмотрении дела Shope v. State farm insurance company по иску страхователей, купивших полисы в Вирджинии, остался верен коллизионной привязке к месту заключения договора (lex loci contractus) (в противном случае условия страхования могли быть признаны недействительными как противоречащие публичному порядку Нью-Мехико в соответствии с действующими в этом штате прецедентами) (2). В другом случае спор, вытекающий из договора страхования ответственности юридического лица за действия его работников на всей территории США, был также разрешен по праву места приобретения полиса, а не по праву места совершения работником вредоносных действий, поскольку на момент заключения договора нельзя было предвидеть, где будет совершено вредоносное действие (3).
Ряд дел, рассмотренных в конце 90-х годов, был связан с применением Варшавской конвенции о международных воздушных перевозках. Наиболее важное из них, Zicherman v. Korean air lines co., рассматривалось по иску родственников погибшего пассажира корейского самолета. Истцы, не находившиеся у него на иждивении, требовали компенсации за утрату общения (loss of society), ссылаясь на ст. 17 Конвенции, согласно которой перевозчик отвечает за вред, происшедший в случае смерти пассажира. Для того, чтобы установить, какой вред подлежит возмещению, суд обратился к американскому праву (поскольку стороны договорились о его применении, а в Конвенции отсутствовало определение вреда). Закон о смерти в небе (Death on the high seas act) допускал возмещение лишь имущественного вреда, поэтому
в иске было отказано. Стороны в аналогичном деле Bikel не договорились о подлежащем применению праве, поэтому вопрос о выборе права встал перед судом. Суд отметил, что, поскольку речь идет о толковании договора, в котором участвуют Соединенные Штаты, прецеденты отдельных штатов по вопросам выбора права здесь не применимы; следует руководствоваться нормами, единообразными для всех штатов, и роль таких норм может сыграть Свод права. На основании параграфа 175 Свода и учитывая, что событие произошло на бывшей советской территории, но СССР прекратил существование, а его правопреемники не заявили о своих интересах в деле, суд выбирал лишь между правом Кореи и США, и выбрал второе, что повлекло, подобно решению по делу Zicherman, отказ в возмещении неимущественного вреда (1, с. 2190).
Стороны дела Pescatore v. Pan American world airways inc. тоже не договорились о праве, регулирующем их взаимоотношения. Ограничения ответственности перевозчика, предусмотренные Варшавской конвенцией, не могли быть применены, поскольку перевозчик совершил умышленные нарушения, а Законом о смерти в небе нельзя было руководствоваться, так как катастрофа произошла на земле. Суд штата Нью-Йорк обратился к своему коллизионному праву, согласно которому подлежало применению право штата, где истица имела домицилий (Огайо), а не места, где был причинен вред (Шотландия), что дало возможность удовлетворить иск о возмещении неимущественного вреда.
Как показывают обзоры судебной практики предшествующих лет, многие штаты отказались от традиционного взгляда на исковую давность как на процессуальный институт и стали применять к разрешению вопросов об исковой давности коллизионные нормы (3, с. 166). Суды остальных штатов, в том числе Нью-Йорка продолжают рассматривать вопросы исковой давности как процедурные и применять для их решения свое право - lex fori.
В целом же к началу третьего тысячелетия в коллизионном праве США сложилась следующая картина: традиционных коллизионных привязок придерживаются 10 штатов при разрешении деликтных споров и 11 при разрешении договорных; правила существенных контактов -соответственно 3 и 5 штатов; позиции Второго свода права - 22 и 24; методики анализа интересов - 3 и 0; применяют закон суда - 3 и 0; выбирают «лучшее право» - 5 и 2; комбинируют различные правила - 6 и 10 (4, с.3).
Список литературы
1. Korn H.I. Rethinking personal jurisdiction and choice of law in multistate mass torts // Columbia law rev.. - Ithaca, 1997. - Vol. 97, N 7. - P. 2183-2209.
2. Symeonides S.C. Choice of law in the American courts in 1996: Tenth annual survey // Amer. j. comparative law. - Berkeley, 1997. - Vol.47, N 3. - P. 447-503.
3. Symeonides S. С. Choice of law in the American courts in 1999: one more year // Amer. j. of comparative law. - Berkeley, 2000. - Vol. 48, N 1. -P. 143-180.
4. Symeonides S. С. Choice of law in the American courts in 2000: As the century turns // Amer. j. of comparative law. - Berkeley, 2001. - Vol. 49, N 1. - P. 1-48.
Е.Г.Афанасьева
