CC BY
170
30. Chamberlin W. H. The Soviet-German War: Results and Prospects // Russian Review. 1942. Vol. 1. April. № 2. P. 6.
31. Winter Brings Happy Birthday to the Reds and their Ruler // News Week. 1941. Vol. 18. 29 December. № 26. P. 19.
32. Scott J. Administrators at Work // New Republic. 1941. Vol. 105. 17 November. № 20. P. 654.
33. YugovA. The Result of the Five Years Plans // New Republic. 1941. Vol. 105. 17 November. № 20. P. 653.
34. Werth A. Russia Behind the Lines // Nation. 1942. Vol. 154. 18 April. № 16. P. 455.
35. Lerner M. Homage to a Fighting People // New Republic. 1941. Vol. 105. 17 November. № 20. P. 643.
36. Scott J. Administrators at Work // New Republic. 1941. Vol. 105. 17 November. № 20. P. 654.
УДК 94(4)"1945/1946"
А. А. Калинин
Разногласия СССР и западных держав по греческому вопросу
в 1945-1946 гг.*
В статье анализируется переговорный процесс СССР, США и Великобритании по политическому и территориальному аспектам греческого вопроса в 1945-1946 гг. Проведен анализ обсуждения греческого вопроса на Потсдамской конференции, сессиях Совета министров иностранных дел и Парижской мирной конференции. Затрагиваются советские планы получить базу торговых кораблей в Средиземном море. Процесс территориального урегулирования на Балканском полуострове и разногласия по вопросу проведения выборов в освобожденных странах рассматриваются в контексте генезиса холодной войны. На Парижской мирной конференции впервые столкнулись две враждебные коалиции стран во главе с США и СССР. Источниковую базу статьи составили американские и советские дипломатические документы и мемуары. Использованы материалы Архива внешней политики РФ, Государственного архива РФ и Российского государственного архива социально-политической истории.
The article analyzes the negotiation process of the USSR, USA and Great Britain for political and territorial aspects of the Greek issue in 1945-1946. The author examines the discussion on the Greek issue at the Potsdam Conference, sessions of the Council of Foreign Ministers and the Paris Peace Conference. The article also considers the soviet plans to gain a base of trade ships in the Mediterranean Sea. The process of territorial settlement on the Balkan Peninsula and disagreement on the issue of elections in the liberated countries are considered in the context of the origins of the Cold War. At the Paris Peace Conference it was the first time that two hostile coalitions of countries led by the USA and the USSR had clashed. The analysis is made referring to official American and Soviet diplomatic documents and memoirs, as well as materials from the Archive of Foreign Policy of the Russian Federation, the State Archive of the Russian Federation and the Russian State Archive of Socio-Political History.
Ключевые слова: Вторая мировая война, послевоенное урегулирование, «Большая тройка», холодная война, территориальные споры, Балканы, Восточное Средиземноморье, Потсдамская конференция, Совет министров иностранных дел, Парижская мирная конференция, советская внешняя политика, внешняя политика США.
Keywords: Second World War, post-war settlement, "Big Three", Cold War, territorial disputes, Balkans, Eastern Mediterranean, Potsdam Conference, Council of Foreign Ministers, Paris Peace Conference, Soviet foreign policy, U. S. foreign policy.
В 1945-1946 гг. оформляются контуры послевоенного порядка. Всего за год характер отношений союзников по антигитлеровской коалиции заметно изменился. Академик А. О. Чубарьян для понимания генезиса холодной войны предлагает обратиться к глубокому анализу событий второй половины 1945 - начала 1946 гг., когда в Москве и в столицах западных держав закладывались основы нового видения международной ситуации [1]. Если Ялтинская конференция (411 февраля 1945 г.) стала апогеем сотрудничества держав, то всего через год, 22 февраля 1946 г. американский поверенный в Москве Дж. Кеннан отправляет в Вашингтон свою знаменитую «длинную телеграмму», в которой говорилось о «маниакальном» стремлении Москвы к экспансии. Еще через год, в марте 1947 г., президент Г. Трумэн выступил с известным посланием к Конгрессу о необходимости масштабной помощи Греции и Турции для «сдерживания коммунизма». Возникает вопрос: что произошло за это время? Почему за столь короткий срок в отношениях
© Калинин А. А., 2016
* Публикация подготовлена в рамках поддержанного РГНФ научного проекта № 16-01-50066.
держав-победительниц образовалась трещина? Одной из причин утраты взаимного доверия между Западом и Востоком стал греческий кризис.
Следует отметить, что конфликт в Греции второй половины 1940-х гг. в период холодной войны освещался однобоко как в отечественной, так и в западной историографии. Западные историки до 1970-х гг. ответственность за начало гражданской войны в Греции всецело возлагали на коммунистический «лагерь» во главе с Советским Союзом. Например, греческий историк С. Ксидис был убежден, что СССР стремился вывести Грецию из-под западного влияния, используя дипломатические инструменты, греческих коммунистов и просоветские режимы Албании, Болгарии и Югославии. Этого никак не могли допустить США [2]. Американские историки радикально-критической школы утверждали, что Соединенные Штаты решили вмешаться в греческие дела, прикрываясь надуманной советской угрозой. Историки-постревизионисты стремятся к сбалансированным оценкам советской политики в Греции, отвергая предположение ортодоксальных историков, что коммунистический мятеж в Греции был инициирован Москвой. П. Став-ракис для характеристики внешней политики И. В. Сталина предложил термин «осторожный (расчетливый) экспансионизм». Ставракис отклоняет обе крайности, согласно которым СССР или стремился советизировать Грецию, или Москва не вмешивалась в греческий кризис. По его предположению, приоритетом Сталина были стратегические интересы Советского Союза, в Восточном Средиземноморье он стремился ослабить западное влияние. На Грецию Москва не претендовала и советским интересам вполне отвечала слабая, внутренне неустойчивая Греция, в которой постепенно будет возрастать коммунистическое влияние [3].
Контуры геополитического компромисса, который мог стать одной из основ послевоенного европейского порядка, были намечены в заключенном 9 октября 1944 г. «процентном соглашении» СССР и Великобритании. На юге Европы СССР был особо заинтересован в Румынии и Болгарии. В Югославии и Албании у власти утвердились коммунисты, что создавало новый геополитический расклад на Балканах в пользу Москвы. Сталина он вполне устраивал и Кремль согласился с британским преобладанием в Греции, чтобы не ставить под угрозу послевоенные отношения с ведущими западными державами. Интересы в Иране и Турции для Советского Союза также были гораздо более важными, чем в Греции. Анализ имеющихся архивных документов, показывает, что в Москве всерьез не рассматривали возможность прихода к власти коммунистов в Греции.
К середине 1945 г. греческий вопрос становится предметом разногласий держав «Большой тройки». Советское руководство придерживалось в своей политике логики сфер влияний и очень болезненно воспринимало требования американцев применить положения Ялтинской декларации к странам Восточной Европы. Между союзниками разгорелся острый спор о демократичности правительств освобожденных государств. С точки зрения реализации принципов Ялтинской декларации наиболее слабым звеном среди европейских стран западной сферы влияния была Греция. Поэтому ситуация в этой стране виделась Москве как удобный контраргумент в дипломатических схватках с западными державами по вопросу политических режимов в странах Восточной Европы.
Также СССР отклонил предложение об участии в контроле греческих выборов. Варкизским соглашением предполагалось участие США, Великобритании и СССР в наблюдении за греческими выборами и плебисцитом по вопросу о возвращении короля. Кремль воспринял процедуру наблюдения за выборами как новый инструмент вмешательства западных держав в дела стран Восточной Европы. В послании от 4 мая Сталин сообщил У. Черчиллю и Г. Трумэну об отказе СССР участвовать в комиссии по наблюдению за греческими выборами, расценив ее как «оскорбление» греческого народа и «грубое вмешательство в его внутреннюю жизнь». При этом принцип отказа от наблюдения за выборами Сталин предлагал распространить и на бывших сателлитов Германии, которые потом объявили войну Рейху и встали на сторону союзников [4].
В памятной записке для Госдепартамента (июнь 1945 г.) Форин Офис в связи с отказом Советского Союза направить своих наблюдателей в Грецию предложил пригласить наблюдателей из Франции. США и Великобритания договорились вновь предложить СССР направить наблюдателей на греческие выборы. Англичане считали новый советский отказ неизбежным, так как трехстороннее наблюдение избирательного процесса в Греции стало бы «хорошим прецедентом» для стран Восточной Европы [5].
К середине 1945 г. проблема реакционного греческого правительства стала для Советского Союза важным аргументом в его дипломатическом противостоянии с западными державами по вопросу о политических режимах стран «народной демократии». При этом СССР не ставил под сомнение принадлежность Греции к западной сфере интересов и всячески избегал вмешательства во внутренние дела страны, а его поддержка Коммунистической партии Греции была минимальной. 34
На Потсдамской конференции Г. Трумэн твердо заявил, что США не собираются признавать недемократические правительства в странах Восточной Европы. На первом же заседании глав правительств 17 июля американский президент потребовал немедленной реорганизации правительств Румынии и Болгарии. В американском меморандуме также предлагалось в «свое время» оказать помощь Румынии и Болгарии в проведении свободных выборов по образцу Греции. На третьем заседании 19 июля Черчилль и Трумэн подвергли резкой критике югославский режим [6]. Во время совместного обеда с Черчиллем 18 июля Сталин сказал, что очень уязвлен американским требованием сменить правительства Румынии и Болгарии. «Он не вмешивается в греческие дела, и поэтому американцы поступают несправедливо», - вспоминал позднее Черчилль логику советского вождя [7].
На конференции советская делегация использовала ситуацию в Греции, во-первых, как щит от критики западными державами политики Москвы в Румынии, Болгарии, а также политики И. Б. Тито в Югославии. Видимо Кремль был не против «обменять» признание прозападного греческого правительства на признание США и Великобританией просоветских болгарского и румынского правительств. Во-вторых, советское руководство надеялось также оказать воздействие на внутриполитическое развитие Греции и укрепить позиции левых сил в стране.
20 августа Госдепартамент официально объявил, что в соответствии с Ялтинским соглашением Соединенные Штаты направят миссию для наблюдения за греческими выборами [8]. Советский Союз отреагировал сообщением ТАСС от 24 августа, в котором говорилось, что практика контроля национальных выборов «нарушает принципы демократизма и ущемляет суверенитет той страны, где хотят применить названный контроль» [9].
Споры между СССР и западными державами по вопросу реализации Декларации об освобожденной Европе возобновились на I сессии Совета министров иностранных дел великих держав (СМИД), проходившей в Лондоне 11 сентября - 2 октября 1945 г. Во время бесед с наркомом иностранных дел В. М. Молотовым 16 и 19 сентября госсекретарь Дж. Бирнс подтвердил, что американское правительство не собирается подписывать мирные договоры с существующими правительствами Румынии и Болгарии и не сможет признать свободными выборы в этих странах. В качестве контраргумента советский нарком поднимал греческий вопрос. По его словам, большинство греческого народа не поддерживает нынешнее правительство, в отличие от румынского правительства, которое опирается на поддержку населения. Молотов предположил, что правительство Румынии не нравится американцам, потому что оно «дружественно расположено к Советскому Союзу». В то же время США всячески поддерживают проанглийское «недемократическое» правительство Греции, которое американцы прикрывают «своей широкой спиной от критики, не мешая ему проводить террор в отношении демократических элементов». Бирнс в ответ на критику заметил, что было бы «весьма полезно» присутствие советских наблюдателей на греческих выборах. Молотов ответил, что Советский Союз не хочет участвовать в этом «грязном деле» [10].
Формирование в ноябре либерального кабинета во главе с Ф. Софулисом позволило на время несколько приглушить критику греческих властей со стороны Советского Союза. 28 ноября было объявлено о решении Москвы впервые после освобождения Греции направить советского посла в Афины. Им стал контр-адмирал К. К. Родионов, который служил военно-морским атташе в Греции в 1939-1941 гг., а в 1945 г. являлся исполняющим обязанности начальника Разведывательного управления Главного Морского Штаба. Через месяц советское руководство направило телеграммы с новогодними поздравлениями на имя регента Дамаскиноса, премьер-министра Софулиса и министра иностранных дел И. Софьянопулоса, что свидетельствовало о признании нового греческого правительства [11]. 30 декабря Родионов прибыл в Афины.
На декабрьском совещании СМИД 1945 г. в Москве советская делегация не настаивала на смене греческого правительства, вместо этого требуя вывода британских войск из Греции [12]. Однако от критики внутренней ситуации в Греции Москва отказываться не собиралась. Накануне совещания в НКИД под руководством И. М. Майского была подготовлена записка «О военно-политическом вмешательстве Великобритании во внутренние дела других стран», в которой содержался обширный материал по трем военно-политическим интервенциям англичан - в Греции, Индонезии и Индокитае. «Наиболее выгодным для использования против англичан» в записке признавался случай с британской интервенцией в Греции. Майский указывал не только на факт использования английских войск для «подавления левых партий в Греции», но и на «самую откровенную политическую интервенцию в пользу греческого короля Георга и поддерживающих его право-монархических элементов», что способствовало нарушению Варкизского соглашения [13]. В подготовленном НКИД меморандуме подчеркивалось, что их присутствие «в ряде случаев» используется «реакционными элементами» для давления на демократические силы страны,
35
вследствие чего Греция «не может выйти из постоянных правительственных кризисов» [14]. Делегация СССР предложила внести греческий вопрос в повестку дня. Москва связывала вопрос о выводе британских войск из Греции с вопросом пребывания советских войск в Иране. 18 декабря глава британской дипломатии Э. Бевин выразил недовольство Молотову по поводу новой постановки греческого вопроса, хотя раньше Москва давала понять, что «оставляет греческие дела на усмотрение Англии». Британский министр заявил советскому коллеге, что Лондон стремится установить в Греции демократический режим, не допустив ни левой, ни правой диктатуры. «В начале, - говорил Бевин, - опасность исходила от левых элементов, и эта опасность грозила разрастись в гражданскую войну. Теперь опасность исходит от правых». Британское правительство приняло все меры к тому, чтобы провести в Греции свободные и справедливые выборы. Как только в стране будет учреждено прочное правительство, заверил глава Форин Офиса, британские войска уйдут из Греции. Однако Молотов продолжал настаивать на своем, заявив, что «хозяевами в Греции... являются англичане». «Также как в Болгарии хозяевами являются русские», -парировал Бевин. Он подчеркнул, что хочет, чтобы в пунктах, где «соприкасаются» интересы Лондона и Москвы, «например, в Греции, Турции, Персии, между Великобританией и Советским Союзом не возникало трений вследствие того, что они не понимают мотивов друг друга» [15]. В итоге было, по предложению Дж. Бирнса, принято решение не включать в повестку дня вопросы о выводе войск союзников из Китая, Индонезии, Ирана и Греции, но они могли рассматриваться в ходе неофициального обмена мнениями [16].
В январе 1946 г. СССР решил воспользоваться новой возможностью поставить на обсуждение греческий вопрос, направив жалобу на присутствие британских войск в Совет Безопасности ООН. За два дня до этого, 19 января Иран при поддержке Великобритания и США обратился в Совет с жалобой на присутствие советских войск в Северном Иране. Советское руководство восприняло эту жалобу как крайне недружественный шаг западных держав и в ответ последовала жалоба на пребывание британских войск в Греции.
Во время дебатов в Совете Безопасности (1-6 февраля 1946 г.) глава советской делегации в ООН первый заместитель наркома иностранных дел А. Я. Вышинский не стеснялся в выражениях, обвиняя англичан в поддержке «белого террора», развязанного «греческими фашистами». Британский министр иностранных дел Бевин давал жесткий отпор этим заявлениям, считая их пропагандой [17]. Греческая правая печать увидела в советской жалобе желание Москвы превратить Грецию в «советскую республику». Позиция советской делегации оценивалась как «антигреческая» или продиктованная «империалистическими интересами» [18].
Позиция Москвы не нашла поддержки в ООН. 6 февраля Совет Безопасности согласился принять к сведению заявления, сделанные СССР, Великобританией и Грецией, а также мнения других членов Совета по вопросу пребывания британских войск в Греции и считать вопрос исчерпанным. Он не ставился на голосование и был исключен из повестки дня [19].
В целом позиция Советского Союза по Греции оставалась сдержанной. Поддержка Москвой левых сил в это время ограничивалась пропагандой. Левые греческие политики, с которыми встречался советский посол К. К. Родионов, выражали надежду на усиление внимания к Греции со стороны СССР, восстановление греко-советской торговли и культурных связей, а также моральную поддержку с его стороны демократических сил в стране. Родионов же постоянно подчеркивал, что не намерен вмешиваться во внутренние дела Греции и не готов давать советов по тем или иным аспектам греческой политики [20].
В январе - феврале 1946 г. Советский Союз посетила делегация Национально-освободительного фронта (ЭАМ), принятая достаточно прохладно. Молотов запретил проводить ее официальную встречу и проводы [21]. Во встрече со Сталиным и Молотовым грекам было отказано [22]. Делегаты просили проконсультировать их по вопросам внутренней политики. Только при выезде делегации грекам было сказано, что «по мнению соответствующих товарищей, компартии Греции и ЭАМ следовало бы принять участие в выборах». Компартии также рекомендовали воздержаться от курса на вооруженное восстание, развертывать «массовую борьбу за демократизацию в сочетании с массовой самообороной» [23].
Еще одним источником разногласий Советского Союза и западных держав стали планы Москвы получить базу в Средиземном море. К середине 1945 г. США и Великобритания согласовали передачу Греции Додеканесских островов. Советская сторона в целом не возражала против такого решения этого вопроса, однако Москва решила не делать «бесплатных» уступок своим партнерам и увязать вопрос о передаче Додеканеса грекам с удовлетворением советских претензий в отношении предоставления СССР опеки над Триполитанией (Западной Ливией) и аренды базы торговых кораблей на одном из Додеканесских островов.
Этот вопрос был впервые обсужден на I сессии СМИД в Лондоне. На третьей встрече министров иностранных дел 14 сентября глава советской делегации В. М. Молотов заявил, что готов обсуждать Додеканес только вместе с вопросом об итальянских колониях [24]. Полностью поддержали передачу Греции этого архипелага (а также его демилитаризацию) делегации Франции и Китая. Однако Молотов 15, 17 и 19 сентября, не высказываясь против передачи островов грекам, потребовал дополнительного изучения вопроса перед тем, как принять окончательное решение. Он отметил, что данная область представляет интерес для СССР ввиду ее близости к входу в Черное море. Бирнс никак не мог понять, чего добивается советский нарком. Госсекретарь даже предложил отложить вопрос до проведения греческих выборов, но все равно не получил от Мо-лотова определенного ответа [25].
Бирнс и Бевин явно рассчитывали быстро согласовать вопрос о Додеканесских островах, но натолкнулись на упорное нежелание Молотова сказать «да» даже по вопросу, не вызывающему разногласий. Столкновение с неуступчивым «мистером нет» вызвало некоторое замешательство глав американской и британской дипломатий.
Во время беседы Молотова и Бевина 23 сентября в советском посольстве глава Форин Офиса попытался развеять опасения Москвы относительно британских замыслов. Он заметил, что не понимает, почему нарком отказался дать ему определенный ответ по поводу Додеканеса. В ответ Молотов предложил сделку: СССР готов был согласиться на передачу Додеканесских островов Греции в обмен на советскую базу в Средиземном море. Советский нарком выразил удивление, что Великобритания так интересуется Черноморскими проливами, отметив, что «Черное море -внутреннее море для прибрежных стран и вместе с тем небезопасный район для Советского Союза». Он напомнил, что в период Первой мировой войны британское правительство обещало России отдать Константинополь. Теперь же, подчеркнул Молотов, советское правительство готово ограничиться «хотя бы одной мандатной территорией в Средиземном море - Триполитанией». Бевин признался: «Британская империя сильно опасается того, как бы чего-нибудь не случилось в Средиземном море, что разделило бы Британскую империю на две части». В отношении Додеканеса Бевин сказал, что Великобритания хочет поскорее отдать его грекам, а вопрос о демилитаризации архипелага передать на рассмотрение Совета Безопасности [26]. Британскому общественному деятелю, председателю Общества культурных связей с СССР в Лондоне Д. Н. Притту 28 сентября Молотов сказал, что Советский Союз «имеет большой опыт в разрешении национального вопроса, и этот опыт мог бы быть с пользой применен в Триполитании. Кроме того, Советский Союз хотел бы иметь точку опоры для своего торгового флота в Средиземном море, где в связи с выпадением Италии и Франции как крупных средиземноморских держав Англия не может претендовать на монопольное положение» [27].
1 октября во время встречи в советском посольстве Бевин вновь задал вопрос Молотову о советской позиции по Южным Спорадам. В ответ глава НКИД заявил о желательности для СССР получить хотя бы «угол» в Триполитании и Киренаику в опеку на 10 лет. Он предположил, что нежелание англичан согласиться с предложениями советской стороны связано с их планами установить свое монопольное господство в Средиземном море. Бевин ссылался на неблагоприятную реакцию в Англии на то, если какая-либо держава получит базу вблизи жизненно важной для Британской империи линии коммуникаций, заверяя в своей «совершенной честности». Молотов жаловался, что правительство Черчилля согласилось отдать СССР Кёнигсберг, а новое лейбористское правительство не хочет идти ни на какие уступки Москве [28]. Столкнувшись с негативной реакцией западных держав на это предложение, советская сторона заблокировала передачу Додеканеса Греции. В результате решение этого вопроса затянулось на 10 месяцев.
Вплоть до лета 1946 г. советские дипломаты в соответствии с инструкциями неизменно связывали вопрос о Додеканесе с судьбой итальянских колоний или требовали отложить его обсуждение. В «Директивах для советской делегации на Совещании заместителей в Совете министров иностранных дел в Лондоне», утвержденных Политбюро ЦК ВКП(б) 7 января 1946 г., давалось указание «обеспечить, чтобы в предварительных переговорах с греками было обусловлено, что согласие на передачу островов Додеканеса может быть дано, если Советскому Союзу будет предоставлена на условиях аренды база для торговых кораблей на одном из Додеканесских островов» [29].
В Москве также решили попробовать арендовать базу у греческого правительства. Послу К. К. Родионову было дано указание «прощупать» отношение греческого правительства к идее предоставления СССР на условиях аренды базы торговых кораблей на одном из островов. Беседа Родионова и Софулиса состоялась 18 февраля 1946 г. Родионов начал разговор с мысли о необходимости скорейшего восстановления торговых связей Москвы и Афин, но при этом отметил, что советский торговый флот понес в годы войны серьезные потери и остро нуждается в промежу-
37
точных базах. Посол предположил, что советское торговое пароходство могло бы арендовать участок территории на одном из Додеканесских островов для создания базы торговых кораблей. Родионов отметил, что этот шаг благоприятно бы сказался на восстановлении греко-советской торговли и решении вопроса по этим островам в пользу Греции. Адмирал несколько раз подчеркивал, что якобы высказывает свое «личное мнение». Софулис уклонился от прямого ответа, сказав, что не может высказать своего мнения по поставленному вопросу до парламентских выборов [30]. Победа на выборах монархической Народной партии сделала эти надежды Москвы несбыточными и переговоры с К. Цалдарисом по Додеканесу СССР не вел.
Вопреки просьбе Родионова относительно конфиденциального характера разговора, информация о советском предложении была немедленно доведена до Госдепартамента и Форин Офиса, а также проникла в греческую прессу, вызвав негативную реакцию многих газет [31]. Хотя в дальнейшем советский посол не упоминал о своем предложении, зондаж Родионова был воспринят греками очень серьезно и оценивался как свидетельство намерений Москвы добиваться создания советской военной базы на Додеканесе. Греция надеялась на твердую поддержку США, Великобритании и Франции [32]. Советский посол вынужден был публично опровергнуть существование советских планов получить военную базу, заявив, что речь идет лишь об использовании одного из островов Эгейского моря для обеспечения углем советских торговых судов [33].
Подозрения греков и их западных покровителей относительно планов создания советской военной базы на Додеканесских островах, вероятно, не были лишены оснований. Так, Молотов во время переговоров по вопросу предоставления СССР опеки над Триполитанией открыто говорил лишь о «базах для советского торгового флота». В то же время в инструкциях Сталина говорилось об организации военно-морской базы, а в качестве возможной «уступки» союзникам вождь предлагал вариант предоставления советским военным кораблям «в ограниченном количестве» возможности стоянки в триполитанских портах [34]. Такой вариант вполне мог быть применен и к базе на Додеканесе.
С началом второй части парижской сессии СМИД (15.06-12.07.1946 г.) СССР продолжал придерживаться тактики отсрочки решения вопроса о Додеканесских островах под различными предлогами, хотя его несколько раз поднимали Бевин и Бирнс [35]. Однако внезапно советская позиция изменилась. 27 июня на двадцать восьмом заседании СМИД в Париже Бирнс сказал, что следует еще решить вопрос о Додеканесе. Молотов абсолютно спокойно заявил, что у советской делегации по этому вопросу нет никаких возражений. Не поверивший своим ушам госсекретарь переспросил, имелось ли в виду, что Молотов согласен на передачу островов Греции. Глава советской дипломатии подтвердил, что именно это он и имел в виду. Госсекретарь в течение одной или двух минут не мог прийти в себя после столь неожиданного ответа [36]. Видимо к лету 1946 г. Москва поняла, что западные державы не пойдут на уступки по бывшим итальянским колониям. Поэтому Советский Союз в преддверии нового раунда торга по мирным договорам с сателлитами Германии предпочел не вставлять палки в колеса при решении уже давно согласованного вопроса. В июне 1946 г. Москва фактически отказалась от планов получения опорных пунктов в Средиземном море. Кремль продемонстрировал, что готов идти на уступки, если встречает жесткий отпор со стороны США и Великобритании.
К 1945 г. сложились неблагоприятные условия для удовлетворения греческих территориальных требований к северным соседям. СССР последовательно поддерживал просоветские режимы в Албании и Болгарии и категорически отверг «национальные требования» греков в отношении Северного Эпира и части территории Болгарии. В западных столицах в целом также считали греческие претензии чрезмерными и несущими угрозу углубления противоречий между балканскими государствами. На Парижской мирной конференции (июль - октябрь 1946 г.) Советский Союз выступал в роли «опекуна» Албании, Югославии и Болгарии, отстаивая их интересы по территориальному и репарационному вопросам. Западные державы, в свою очередь, защищали интересы Греции. В период конференции в связи с территориальными притязаниями Афин в советской прессе усилилась антигреческая кампания. Советская пропаганда эксплуатировала претензии греческого правительства как доказательство шовинистического характера афинского режима. «Правда» подвергла сокрушительной критике «греческую монархо-фашистскую клику», которая «бряцает оружием и рассыпает угрозы по адресу своих соседей» [37].
Такая позиция Москвы способствовала росту антисоветских настроений в Греции. Как писала в октябре 1946 г. греческая газета «Акрополис», «у г. Молотова имеется мусорная корзина, куда он выбросил все наши жертвы, героизм и свои обязательства». Тогда же газета «Катимери-ни» в заметке «Молотов против Греции» отмечала, что советский министр «несправедлив к Греции и скандально дружески расположен к Болгарии» [38].
После первой неудачи в Совете Безопасности в феврале 1946 г. Москва решила вновь поставить греческий вопрос в ООН в конце лета на фоне эскалации внутреннего конфликта в стране. Представитель Украинской ССР в ООН Д. З. Мануильский 24 августа обратился к Генеральному секретарю Трюгве Ли с жалобой по поводу ситуации в Греции и прямого вмешательства англичан во внутренние дела этой страны. Однако «украинская жалоба» была отвергнута. Советский проект резолюции был отклонен 9 голосами (Австралия, Бразилия, Китай, Египет, Франция, Мексика, Нидерланды, Соединенное Королевство, США) против 2 (СССР и Польша). Советский представитель вынужден был воспользоваться правом «вето», чтобы не допустить принятия американского проекта резолюции: «за» было подано 8 голосов, против - 2 (СССР и Польша), австралийский представитель воздержался. В итоге греческий вопрос был снят с повестки дня Совета Безопасности [39]. Попытки СССР направить обсуждение в русло выяснения характера политического режима в Греции и вопроса о присутствии британских войск провалились. Западные державы все настойчивее ставили «неудобный» для Советского Союза и его балканских союзников вопрос о вмешательстве в греческие дела со стороны Албании, Болгарии и Югославии. Обсуждение греческого вопроса со всей очевидностью продемонстрировало нарастающую враждебность в отношениях между недавними союзниками и поляризацию Совета Безопасности.
Середина 1946 г. стала переломным моментом в отношениях СССР и Запада. В августе «красная угроза» Турции и Греции стала поводом для начала разработки программы сдерживания Советского Союза в Восточном Средиземноморье. Нельзя не отметить парадокс: в то время как Кремль летом 1946 г. фактически отказался от своего «средиземноморского проекта» - попыток получить базу в Триполитании или на Додеканесских островах, в США, напротив, усилились самые худшие опасения относительно советских планов. Американские аналитические материалы конца 1946 - начала 1947 г. рисовали совершенно фантастические картины советских замыслов [40].
Проблема адекватности американского восприятия «красной угрозы» Греции давно привлекает внимание историков. Рассекречивание части документов отечественных архивов позволяет сделать вывод о том, что опасения американцев были очень сильно преувеличены. К настоящему времени нет никаких достоверных свидетельств того, что Сталин в 1946 г. вынашивал планы советизации Греции. Имеющиеся прямые и косвенные данные указывают на прямо противоположное: советское руководство по-прежнему считало Грецию частью западной «сферы» и рекомендовало греческим коммунистам принять участие в выборах и не разжигать гражданскую войну. Советские дипломаты в Греции также вели себя очень осторожно, постоянно напоминая своим собеседникам о нежелании Москвы вмешиваться в греческие внутренние дела.
Как и в Вашингтоне, в Москве в этот период усиливались опасения относительно замыслов оппонента. Советское восприятие западной «империалистической» политики отразила известная «Записка Новикова», составленная в сентябре 1946 г. послом СССР в США Н. В. Новиковым, занимавшим до перевода в Вашингтон пост советского посла при эмигрантских правительствах Греции и Югославии. В ней говорилось о стремлении Вашингтона к мировому господству, что требовало закрепиться в Средиземноморье. По мнению советского дипломата, политика администрации Г. Трумэна была направлена на ограничение или вытеснение влияния СССР из соседних стран. Новиков считал, что существует негласная договоренность между США и Великобританией о частичном разделе мира на сферы влияния, в частности на Дальнем Востоке и в Южной Азии. В то же время в бассейне Средиземного моря и на Ближнем Востоке такое соглашение пока не было достигнуто. США, по предположению Новикова, были заинтересованы не в помощи и поддержке Лондона в Средиземноморском бассейне, а в том, чтобы самим основательнее проникнуть туда, а также в богатый нефтью Ближний Восток. Посещения американским флотом портов Греции и Турции, свидетельствовали, с одной стороны, о планах США закрепиться в этом регионе, но, с другой стороны, подобные шаги являлись военно-политической демонстрацией против СССР. Появление пунктов базирования американского флота в Восточном Средиземноморье означало для Советского Союза возникновение новой угрозы безопасности его южных рубежей. Новиков обращал внимание на политическую поддержку Соединенными Штатами британских шагов на международной арене и, в частности, тесную координацию политики двух стран на последних международных конференциях и в Совете Безопасности ООН, особенно при организации противодействия Советскому Союзу. Отмечалось также, что США оказывают Великобритании «морально-политическую помощь в ее реакционной политике в Греции...». Не осталось без внимания интенсивное сотрудничество Вашингтона и Лондона в военной сфере и, в частности, участие английских кораблей в маневрах американского флота в Средиземном море. Таким образом, наметились контуры англо-американского союза против СССР, хотя в Москве и не верили в его долговечность [41].
В целом советская дипломатия на греческом направлении преследовала ограниченные цели. На переговорах с союзниками по антигитлеровской коалиции СССР пытался разыграть греческую карту в собственных интересах, добиваясь от западных союзников уступок по значимым для Москвы вопросам. Затем СССР использовал ситуацию в Греции как щит против любой критики советской политики в Восточной Европе.
Разногласия держав «Большой тройки» в 1945-1946 гг. означали, что возможность трехстороннего участия в урегулировании внутреннего кризиса в Греции была упущена. Уже в конце
1945 г. Великобритания и США склонны были действовать согласованно по ограничению советских послевоенных притязаний в Европе. Так, две англосаксонские державы выступили единым фронтом против советских предложений о выводе британских войск из Греции. Сессии СМИД
1946 г. и Парижская мирная конференция проходили в обстановке ухудшения отношений Запада и Востока, что не могло не сказаться и на советско-американском диалоге по греческому вопросу. Ведущие западные державы использовали греческие претензии для обострения полемики на конференции. Дипломатические баталии 1946 г. обозначили постепенное формирование бипо-лярности международных отношений. Советский блок (СССР, Польша, Югославия и Чехословакия) действовал скоординировано, отстаивая интересы балканских стран народной демократии. США и Великобритания, в свою очередь, как правило, получали поддержку остальных стран. Дискуссии и голосования на международных форумах и в ООН все больше превращались в столкновение двух враждебных коалиций во главе с США и СССР, при этом американцы имели заметный перевес.
Примечания
1. Чубарьян А. О. Сталин и возникновение холодной войны: идеология и реальная политика // Чу-барьян А. О. XX век: взгляд историка. М., 2009. С. 365.
2. Xydis S. G. Greece and the Great Powers 1944-1947. Prelude to the "Truman doctrine". Thessaloniki, 1963. P. 509-510.
3. Stavrakis P. J. Moscow and Greek Communism, 1944-1949. Ithaca; L., 1989.
4. Переписка Председателя Совета Министров СССР с Президентами США и Премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. : в 2 т. Изд. 2-е. М., 1976. Т. 1. С. 411; Т. 2. С. 242; Черчилль У. Вторая мировая война : в 6 т. Т. 6 : Триумф и трагедия. М., 1998. С. 285.
5. Foreign Relations of the United States. Diplomatic Papers (далее - FRUS). 1945. Vol. 8. P. 126-128.
6. Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны 19411945 гг. Т. 6. Берлинская (Потсдамская) конференция. М., 1984. С. 43, 81-84, 295-296; FRUS. 1945. Berlin. Vol. 2. P. 643-644.
7. Черчилль У. Указ. соч. Т. 6. С. 361; Xydis S. G. Greece and the Yalta Declaration // American Slavic and East European Review. Vol. 20, No. 1 (Feb., 1961). P. 19.
8. Department of State Bulletin. Wash., 1945. Vol. XIII. № 322. August 26, 1945. P. 283.
9. Советско-американские отношения во время Великой Отечественной войны, 1941-1945 : документы и материалы : в 2 т. Т. 2. М., 1984. С. 492; Архив внешней политики РФ (далее - АВП РФ). Ф. 06. Оп. 7. П. 31. Д. 436. Л. 12; FRUS. 1945. Vol. 8. P. 150.
10. Советско-американские отношения. 1945-1948 / под ред. Г. Н. Севостьянова. М., 2004. С. 20-24, 28-33; FRUS. 1945. Vol. 2. P. 194-200, 243-247; АВП РФ Ф. 0431/1. Оп. 1. П. 4. Д. 18. Л. 22-23.
11. Stavrakis P. J. Op. cit. P. 98; Richter H. British Intervention in Greece: From Varkiza to Civil War, Feb. 1945 to Aug. 1946. L., 1986. P. 372.
12. FRUS. 1945. Vol. 2. P. 612-613, 616.
13. АВП РФ. Ф. 06. Оп. 7. П. 21. Д. 229. Л. 1-4.
14. Российский государственный архив социально-политической истории (далее - РГАСПИ). Ф. 558. Оп. 11. Д. 99. Л. 150; АВП РФ. Ф. 06. Оп. 7. П. 31. Д. 431. Л. 22-23; Ф. 0430. Оп. 2. П. 5. Д. 14. Л. 1-2.
15. АВП РФ. Ф. 06. Оп. 7. П. 3. Д. 36. Л. 120-125.
16. Documents on British Policy Overseas. Ser. 1. Vol. 2. Conferences and conversations, 1945: London, Washington and Moscow. L., 1985. P. 724-725; FRUS. 1945. Vol. 2. P. 612-616.
17. Johnson E. Early Indications of a Freeze: Greece, Spain and the United Nations, 1946-47 // Cold War History. Vol. 6, No. 1 (Feb. 2006). P. 47-48; Kovr^q В. H ayyAoa^EpLKavLK^ tcoAltlkti Kai то eAAt|vlk6 прОрАп^а, 19451949. ©saaalovLKn, 1984. Z. 131-132.
18. Государственный архив РФ (далее - ГАРФ). Ф. Р-4459. Оп. 27. Д. 5264. Л. 19.
19. Совет безопасности ООН. Резолюции 1946 года. Греческий вопрос. URL: http://www.un.org/ rus-sian/documen/scresol/1946/res12.pdf; АВП РФ. Ф. 47. Оп. 2. П. 6. Д. 24. Л. 2; United Nations. Yearbook of the United Nations, 1946-1947. N. Y., 1947. P. 337-338; Правда. 1946. 7 февр. С. 5; Department of State Bulletin. Wash., 1946. Vol. XIV. № 346. February 17, 1946. P. 233-234.
20. АВП РФ. Ф. 084. Оп. 34. П. 139. Д. 8. Л. 24-25, 61-62, 89-90; Д. 9. Л. 52.
21. Там же. Ф. 06. Оп. 8. П. 29. Д. 451. Л. 1.
22. РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 2. Д. 1186. Л. 56-60; Д. 1187. Л. 35.
23. Там же. Д. 1187. Л. 86.
24. FRUS. 1945. Vol. 2. P. 162; Documents on British Policy Overseas. Ser. 1. Vol. 2. P. 156.
25. FRUS. 1945. Vol. 2. P. 188, 203-209, 466, 470; Documents on British Policy Overseas. Ser. 1. Vol. 2. P. 196.
26. АВП РФ. Ф. 06. Оп. 7. П. 2. Д. 33. Л. 85-89; Мазов С. В. СССР и судьба бывших итальянских колоний (1945-1950 гг.) // Россия и Италия. Вып. 3. XX век. М., 1998. С. 220-221.
27. АВП РФ. Ф. 06. Оп. 7. П. 2. Д. 33. Л. 132.
28. Documents on British Policy Overseas. Ser. 1. Vol. 2. P. 454.
29. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 38. Л. 7.
30. АВП РФ. Ф. 084. Оп. 34. П. 139. Д. 8. Л. 27-32.
31. Там же. Ф. 84. Оп. 29. П. 26. Д. 17. Л. 24-25.
32. FRUS. 1946. Vol. 7. P. 119-120.
33. ГАРФ. Ф. Р-4459. Оп. 27. Д. 5255. Л. 1.
34. «Союзники нажимают на тебя для того, чтобы сломить у тебя волю...» (Переписка Сталина с Молотовым и другими членами Политбюро по внешнеполитическим вопросам в сентябре - декабре 1945 г.) / публ. В. О. Печатнова // Источник: документы русской истории. 1999. № 2(38). С. 72-73.
35. FRUS. 1946. Vol. 2. P. 563, 579-582; Byrnes J. F. Speaking Frankly. N. Y.; L., 1947. P. 278-279.
36. FRUS. 1946. Vol. 2. P. 661, 664; АВП РФ. Ф. 0431/II. Оп. 2. П. 10. Д. 40. Л. 16.
37. Правда. 1946. 17 авг. С. 4.
38. АВП РФ. Ф. 84. Оп. 29. П. 26. Д. 21. Л. 10, 16.
39. Заседания Совета Безопасности ООН в 1946 году и принятые на них решения. Документ S/PV.70. URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/PV.70; ГАРФ. Ф. Р-4459. Оп. 27. Д. 5259. Л. 141, 149-159; United Nations. Yearbook of the United Nations, 1946-1947. N. Y., 1947. P. 359-360.
40. Калинин А. А. «Красная угроза» в Греции в оценках американских дипломатов в 1946-1949 гг. // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. 2012. № 4(1). С. 55-65.
41. Советско-американские отношения. 1945-1948. С. 312-321.
Notes
1. Tchubaryan A. O. Stalin i vozniknovenie holodnoj vojny: ideologiya i real'naya politika [Stalin and the emergence of the cold war: ideology and real politics] // Tchubarian A. O. XX vek: vzglyad istorika [Twentieth century: the view of the historian]. M. 2009. P. 365.
2. Xydis S. G. Greece and the Great Powers 1944-1947. Prelude to the "Truman doctrine". Thessaloniki, 1963. P. 509-510.
Stavrakis P. J. M. and Greek Communism, 1944-1949. Ithaca; L., 1989.
4. Perepiska Predsedatelya Soveta Ministrov SSSR s Prezidentami SSHA i Prem'er-ministrami Velikobritanii vo vremya Velikoj Otechestvennoj vojny 1941-1945gg.: v 2 t. - Correspondence of the Chairman of the Council of Ministers of the USSR with the U.S. Presidents and Prime Ministers of Great Britain during the Great Patriotic war of 1941-1945: in 2 volumes. Ed. 2nd. M. 1976. Vol. 1. P. 411; Vol. 2. P. 242; Churchill W. Vtoraya mirovaya vojna : v 6 t. [The Second World War : in 6 vol. Vol. 6: Triumph and tragedy]. M. 1998. P. 285.
5. Foreign Relations of the United States. Diplomatic Papers (hereafter FRUS). 1945. Vol. 8. Pp. 126-128.
6. Sovetskij Soyuz na mezhdunarodnyh konferenciyah perioda Velikoj Otechestvennoj vojny 1941-1945 gg. -The Soviet Union at international conferences during the Great Patriotic war of 1941-1945, vol. 6 The Berlin (Potsdam) conference. M. 1984. Pp. 43, 81-84, 295-296; FRUS. 1945. Berlin. Vol. 2. Pp. 643-644.
7. Churchill W. Op. cit., vol. 6. P. 361; Xydis S. G. Greece and the Yalta Declaration / / American Slavic and East European Review. Vol. 20, No. 1 (Feb., 1961). P. 19.
8. Department of State Bulletin. Wash., 1945. Vol. XIII. № 322. August 26, 1945. P. 283.
9. Sovetsko-amerikanskie otnosheniya vo vremya Velikoj Otechestvennoj vojny, 1941-1945: dokumenty i mate-rialy: v 2 t. - Soviet-American relations during the Great Patriotic war, 1941-1945: documents and materials: in 2 vol. Vol. 2. M. 1984. P. 492; The Foreign Policy Archive of the Russian Federation (hereinafter AVP RF). F. 06. Inv. 7. Folder 31. File 436. Sh. 12; FRUS. 1945. Vol. 8. P. 150.
10. Sovetsko-amerikanskie otnosheniya. 1945-1948 - Soviet-American relations. 1945-1948, ed. by G. N. Se-vostyanova. M. 2004. Pp. 20-24, 28-33; FRUS. 1945. Vol. 2. Pp. 194-200, 243-247; AVP RF, F. 0431/1. Inv. 1. Folder 4. File 18. Sh. 22-23.
11. Stavrakis P. J. Op. cit. P. 98; Richter H. British Intervention in Greece: From Varkiza to Civil War, Feb. 1945 to Aug. 1946. L. 1986. P. 372.
12. FRUS. 1945. Vol. 2. Pp. 612-613, 616.
13. AVP RF. F. 06. Op. 7. P. 21. D. 229. L. 1-4.
14. Russian State Archive of Socio-Political History (hereinafter RGASPI). F. 558. Inv. 11. File 99. Sh. 150; AVP RF. F. 06. Inv. 7. Folder . 31. File 431. Sh. 22-23; F. 0430. Inv. 2. Folder 5. File 14. Sh. 1-2.
15. AVP RF. F. 06. Inv. 7. Folder 3. File 36. Sh. 120-125.
16. Documents on British Policy Overseas. Ser. 1. Vol. 2. Conferences and conversations, 1945: London, Washington and Moscow. L. 1985. Pp. 724-725; FRUS. 1945. Vol. 2. Pp. 612-616.
17. JJohnson E. Early Indications of a Freeze: Greece, Spain and the United Nations, 1946-47 // Cold War History. Vol. 6, No. 1 (Feb. 2006). P. 47-48; Kovr^qВ. H ayyAoa^EpLKavLK^ tcoAltlkti Kai то eAAt|vlk6 тсрбрЯп^а, 19451949. ©saaaAovLKn, 1984. Z. 131-132.
18. State Archive of the Russian Federation (hereinafter - SARF). F. P-4459. Inv. 27. File 5264. Sh. 19.
19. Sovet bezopasnosti OON. Rezolyucii 1946 goda. Grecheskij vopros - The UN Security Council. Resolution 1946. The Greek question. Available at: http://www.un.org/russian/documen/scresol/1946/res12.pdf; AVP RF. F. 47. Inv. 2. Folder 6. File 24. Sh. 2; United Nations. Yearbook of the United Nations, 1946-1947. N. Y. 1947. Pp. 337-338; Truth. 1946. 7 Feb. P. 5; Department of State Bulletin. Wash., 1946. Vol. XIV. No. 346. February 17, 1946. Pp. 233-234.
20. AVP RF. F. 084. Inv. 34. Folder 139. File 8. Sh. 24-25, 61-62, 89-90; File 9. Sh. 52.
21. Ibid. F. 06. Inv. 8. Folder 29. File 451. Sh. 1.
22. RGASPI. F. 82. Inv. 2. File 1186. Sh. 56-60; File 1187. Sh. 35.
23. Ibid. File 1187. Sh. 86.
24. FRUS. 1945. Vol. 2. P. 162; Documents on British Policy Overseas. Ser. 1. Vol. 2. P. 156.
25. FRUS. 1945. Vol. 2. Pp. 188, 203-209, 466, 470; Documents on British Policy Overseas. Ser. 1. Vol. 2. P. 196.
26. AVP RF. F. 06. Inv. 7. Folder 2. File 33. Sh. 85-89; Mazov S. V. SSSR i sud'ba byvshih ital'yanskih kolonij (1945-1950 gg.) [The Soviet Union and the fate of former Italian colonies (1945-1950 gg.)] // Rossiya i Italiya - Russia and Italy. Vol. 3. XX century. M. 1998. Pp. 220-221.
27. AVP RF. F. 06. Inv. 7. Folder 2. File 33. Sh. 132.
28. Documents on British Policy Overseas. Ser. 1. Vol. 2. P. 454.
29. RGASPI. F. 17. Inv. 162. File 38. Sh. 7.
30. AVP RF. F. 084. Inv. 34. Folder 139. File 8. Sh. 27-32.
31. Ibid. F. 84. Inv. 29. Folder 26. File 17. Sh.24-25.
32. FRUS. 1946. Vol. 7. Pp. 119-120.
33. GARF. F. P-4459. Inv. 27. File 5255. Sh. 1.
34. «Soyuzniki nazhimayut na tebya dlya togo, chtoby slomit' u tebya volyu...» (Perepiska Stalina s Molotovym i drugimi chlenami Politbyuro po vneshnepoliticheskim voprosam v sentyabre - dekabre 1945g.) - "Allies press on you to break your will..." (Correspondence between Stalin and Molotov and other Politburo members on foreign policy issues in September - December 1945) / publ. V. O. Pechatnov // Istochnik: dokumenty russkoj istorii - Source: documents of Russian history. 1999. No. 2(38). Pp. 72-73.
35. FRUS. 1946. Vol. 2. Pp. 563, 579-582; Byrnes J. F. Speaking Frankly. N. Y.; L. 1947. Pp. 278-279.
36. FRUS. 1946. Vol. 2. P. 661, 664; AVP RF. F. 0431/II. Inv. 2. Folder 10. File 40. Sh. 16.
37. Truth. 1946. 17 Aug. P.4.
38. AVP RF. F. 84. Inv. 29. P. 26. File 21. Sh. 10, 16.
39. Zasedaniya Soveta Bezopasnosti OON v 1946 godu i prinyatye na nih resheniya. Dokument S/PV. 70 - Meetings of the UNO Security Council in 1946 and adopted solutions. Document S/PV.70. Available at: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/PV.70; GARF. F. P-4459. Inv. 27. File 5259. Sh. 141, 149-159; United Nations. Yearbook of the United Nations, 1946-1947. N. Y. 1947. Pp. 359-360.
40. Kalinin A. A. «Krasnaya ugroza» v Grecii v ocenkah amerikanskih diplomatov v 1946-1949 gg. ["Red menace" in Greece in the assessments of American diplomats in the years 1946-1949] // Vestnik Vyatskogo gosu-darstvennogo gumanitarnogo universiteta - Herald of Vyatka State Humanities University. 2012, No. 4(1), pp. 55-65.
41. Soviet-American relations. 1945-1948. Pp. 312-321.
УДК 94
И. В. Смольняк
Средиземноморский рубеж сдерживания: кипрская проблема в американо-турецких отношениях, 1962-1978 гг.*
В статье рассматривается политика Соединенных Штатов Америки и Турецкой Республики во время Кипрского кризиса 1962-1978 гг. Представлены региональные особенности американской политики в отношении Турецкой Республики и острова Кипр. Выявлены факторы, повлиявшие на принятие и реализацию Вашингтоном решений по проблемам, связанным с обеспечением безопасности и политикой сдерживания СССР в восточном Средиземноморье. Особое внимание уделяется истории двусторонних отношений между Анкарой и Вашингтоном в контексте взаимоотношений турецкого правительства с Афинами по вопросу урегулирования Кипрского конфликта. Автор приходит к выводу, что расхождение взглядов Турции и США на решение Кипрской проблемы заняли ведущее место среди причин преимущественной ориентации Турции после 1980 г. на Западную Германию и Европейский союз.
The article is devoted to the policy of the United States of America and the Republic of Turkey during the Cyprus crisis in 1962-1978. The author presents the regional peculiarities of transformation of American policy in respect of the Turkish Republic and the Cyprus. He also tries to define factors that influenced the adoption and im-
© Смольняк И. В., 2016
* Публикация подготовлена в рамках поддержанного РГНФ научного проекта № 15-31-01303. 42
