РАССКАЗ И.БУНИНА «СОЛНЕЧНЫЙ УДАР» В КОНТЕКСТЕ ХРИСТИАНСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ Текст научной статьи по специальности «Прочие гуманитарные науки»

№ 4 (43) 2021

СОДЕРЖАНИЕ

Культура: история и современность

Марков А. П., Верховых И. А.

Отечественная гуманитарная культура как ресурс оптимизации

института образования в информационном обществе 5

Доронина Т. А.

Культурно-диалогическое взаимодействие как коммуникативная

форма общественной жизни 15

Патошина А. Ю.

Образ святого Николая Чудотворца в традиционной культуре

белорусского народа 22

Гончаренко Е. Т.

История развития и содержание вертепа в Малороссии

в XVIII–XIX веков 30

Литературоведение

Мысовских Л. О.

Экзистенциальные концепты поэзии Ф. И. Тютчева

в контексте взаимоотношений человека и природы 45

Степанов С. А.

«Парадоксы» биографии И.А. Гончарова (к 210-летию

со дня рождения писателя) 55

Киселева И. А., Сахарчук Е. С.

Духовное содержание романа Ф.М. Достоевского

«Подросток»: теолого-педагогический аспект 60

Родин А. Л.

Рассказ И. Бунина «Солнечный удар» в контексте

христианской антропологии 69

Социально-культурные явления и процессы

Черников И. А.

Экономика впечатлений в обществе потребления 78

Шарковская Н. В.

Аксиологические основания развития индустрии досуга 86

Герасимов А. П, Герасимова И. А.

Военно-музыкальные традиции в патриотическом воспитания

суворовцев 95

Кузнецова Н. В.

Эдьютейнмент как технология формирования

информационно-правовой компетенции сотрудников

правоохранительных органов 106

Недельницына У. В.

Социально-культурные условия деятельности

детских любительских студий народного танца 117

Новые книги

Боронина Е. Г.

Древнеславянский устный источник: между летописью

и фольклором 122

2

№ 4 (43) 2021

SCIENTIFIC INFORMATION JOURNAL FOR

UNIVERSITIES OF CULTURE AND ARTS

Published four times a year.

Published since 2008

CONTENTS

Culture: history and modernity

Markov A. P., Verkhovykh I. A.

Domestic humanitarian culture as an optimization resource institute

of education in the Information society 5

Doronina Т. А.

Cultural dialog as a communicational form of social life 15

Patoshina А. Yu.

The image of st. Nicholas the Wonderworker in the traditional culture

of the belarusian people 22

Goncharenko Е. Т.

The history of the development and content of the nativity scene

in Malorossia in the XVIII-XIX c. 30

Literary studies

Mysovskikh L. О.

Existential concepts of F. I. Tyutchev’s poetry in the context

of the relationship between man and nature 45

Stepanov S. А.

"Paradoxes" biography I.A. Goncharov (on the 210th anniversary

of the birthday of the writer) 55

Kiseleva I. А., Sakharchuk Е. S.

Theological and pedagogical significance of F.M. Dostoevsky

in connection with the spiritual content of the novel «Teen» 60

Rodin A. L.

A short story The Sunstroke by Ivan Bunin in the light of Christian

anthropology 69

Socio-cultural phenomena and processes

Chernikov I. А.

The economy of experiences in a consumer society 78

Sharkovskaya N. V.

Axiolological foundations of the functioning of the leisure industry 86

Gerasimov А. P, Gerasimova I. А.

Military-musical traditions in the patriotic education of Suvorovites 95

Kuznetsova N. V.

Edutainment as a technology for the formation of information

and legal competence of law enforcement officers 106

Nedelnitsyna U. V.

Socio-cultural conditions conducive to the quality functioning

of children’s amateur folk dance studios 117

New books

Boronina Е. G.

Ancient slavic oral source: between chronicles and folklore 122

4

КУЛЬТУРА: ИСТОРИЯ

И СОВРЕМЕННОСТЬ

ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ГУМАНИТАРНАЯ

КУЛЬТУРА КАК РЕСУРС ОПТИМИЗАЦИИ

ИНСТИТУТА ОБРАЗОВАНИЯ

В ИНФОРМАЦИОННОМ ОБЩЕСТВЕ

УДК 130.2 : 374 : 004.5

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-5-14

Александр Петрович МАРКОВ,

доктор педагогических наук, доктор культурологии, заслуженный деятель

науки РФ, профессор Санкт–Петербургского Гуманитарного университета

профсоюзов. Санкт-Петербург, Россия. email: [email protected]

Ирина Александровна ВЕРХОВЫХ,

аспирантка кафедры философии и культурологии Санкт-

Петербургского Гуманитарного университета профсоюзов.

Санкт-Петербург, Россия. email: [email protected]

Аннотация: В статье дана характеристика ключевых проблем образования,

п о р о ж д е н н ы х м а с ш т а б н ы м а к с и ол о г и ч е с к и м и а н т р о п ол о г и ч е с к и м

кризисом культуры эпохи постмодерна; утверждением неклассического

типа рациональности; экспансией в ключевые сферы жизнедеятельности

человека и общества цифровых технологий. Масштаб социально-культурных

изменений глобального и лок ального характера рождает потребность

в корректировке модели гуманитарного образования на основе востребованности

потенциала отечественной гуманитарной мысли, утверждающей духовно–

нравственный смысл и метафизические измерения бытия. Содержательной

матрицей и мировоззренческим стержнем гуманитарного образования сегодня

становится культурология, обеспечивающая: глубокий анализ локальных

и глобальных проблем современности; социальный запрос на гуманитарное

знание; ценностно–нормативную основу профессий социально–гуманитарной

направленности. Востребованность в системе педагогических практик духовно–

нравственного идеала станет значимым фактором утверждения высшего смысла

и миссии образования как ключевого института культуры.

К л ючев ы е с л о ва: г уманитарное образование, к ульт урна я рег рес с ия,

антропологический кризис, стратегия реформ, национальная культура,

духовно-нравственный идеал, культурология.

Для цитирования: Марков А. П., Верховых И. А. Отечественная гуманитарная

культура как ресурс оптимизации института образования в информационном

обществе // Культура и образование : научно-информационный журнал вузов

5

Культура: история и современность

культуры и искусств. 2021. № 4 (43). С. 5–14. http://doi.org/10.24412/2310-1679-

2021-443-5-14

DOMESTIC HUMANITARIAN CULTURE AS AN OPTIMIZATION

RESOURCE INSTITUTE OF EDUCATION

IN THE INFORMATION SOCIETY

Alexander P. Markov, Ph.D. Doctor of Pedagogy, Doctor of Culturology, Honored

Scientist of the Russian Federation, Professor of the St. Petersburg Humanitarian

University of Trade Unions. Saint-Petersburg, Russia, [email protected]

Irina A. Verkhovykh, post-graduate student of the Department of Philosophy

and Cultural Studies of the St. Petersburg Humanitarian University

of Trade Unions. Saint-Petersburg, Russia, [email protected]

Abstract: The article describes the key problems of education generated by the large-

scale axiological and anthropological crisis of the culture of the postmodern era;

asser-tion of a non-classical type of rationality; expansion of digital technologies into

key spheres of human life and society. The scale of socio-cultural changes of a global

and local nature gives rise to the need to adjust the model of humanitarian education

based on the demand for the potential of domestic humanitarian thought, which

asserts the spiritual and moral meaning and metaphysical dimen-sions of being.

Culturology is now becoming a meaningful matrix and ideological core of humanitarian

education, which provides: deep analysis of local and global problems of our time;

social demand for humanitarian knowledge; value-normative basis of professions

of social and humanitarian orientation. The de-mand for the spiritual and moral ideal

in the system of pedagogical practices will become a significant factor in the assertion

of the higher meaning and mission of education as a key institution of culture.

Keywords: liberal arts education, cultural regression, anthropological crisis, reform

strategy, national culture, spiritual and moral ideal, cultural studies.

For citation: Markov A. P., Verkhovykh I. A. Domestic humanitarian culture as an

optimization resource institute of education in the information society. Cultural

and Education: Scientifc Information Journal for Universities of Culture and Arts. 2021,

no. 4 (43), pp. 5–14. (In Russ.).http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-5-14

Ключевой проблемой последних лет становится разработка методоло-

гии конструктивного соотнесения современных образовательных моделей

с социально-культурными реалиями времени и национальными традици-

ями. Содержательная корректировка организационных моделей функци-

онирования института образования происходит в контексте глобальных

проблем нового тысячелетия. Постижение сущности и миссии гуманитар-

ного образования обретает особую актуальность в условиях экспансии

антропологической версии эпохи постмодерна и бурного развития цифро-

вых технологий. Гуманитарное сообщество осознает тот факт, что модер-

низацию образования нельзя рассматривать как отраслевую проблему,

в отрыве от социальных и экономических проблем страны и мира [4]. Дело

в том, что институт гуманитарного образования плотно встроен в тело

культуры, поэтому непонимание общекультурных приоритетов образова-

тельной модели или неадекватная трактовка целей образования ведут

в тупик.

6

Культура: история и современность

В ситуации перехода с индустриальной на постиндустриальную ста-

дию развития усиливается влияние культурного контекста на содержание

и тенденции развития ключевых институтов общества. В отличие от «соци-

оцентрического» индустриального мира (динамику и проблемы которого

определяли взаимодействия в системе социальных институтов), человек

в постиндустриальном (информационном) обществе живет в «культуро-

центричном» мире, определяющем характер культурных взаимодействий

и противоречий, актуальные смыслообразующие сценарии. Но содержа-

ние и динамика этого мира не всегда вписывается в выстраданные миро-

вой цивилизацией гуманистические приоритеты. Мир вступает в зону

качественных изменений, которые характерны для ведущих сфер соци-

окультурного бытия, фиксируя «трагедию духа в мире разума» (В.А.Куты-

рев), масштабный кризис гуманитарной культуры, нарастание «антропо-

логической катастрофы» (М.К.Мамардашвили, С.С.Хоружий). В частности,

массовая культура эпохи постмодерна разрушает нормативную основу

и смысловую иерархию классической культуры, девальвируя ее аксиоло-

гические матрицы и мировоззренческие доминанты. Ее идеологи демон-

стрируют фундаментальную разочарованность в идее человека, лежащей

в основе западноевропейского гуманизма, утверждая в качестве альтер-

нативы ценностный релятивизм, нигилизм и плюрализм. Традиционная

культура все чаще переходит в социальную резервацию и режим экстра-

вагантной «сценической имитации», превращается в «музейный экспонат»

или в продукт досугового потребления. «Фундаментальными последствиями

для образования» оборачивается процесс утверждения неклассического

типа рациональности, который сопровождается трансформацией куль-

турно–антропологических оснований постиндустриального общества.

В результате классическую концепцию образования, которая много столе-

тий транслировала универсальные знания и мировоззренческие матрицы

как основу понимания человека и мира, вытесняет образовательная

модель, исповедующая плюрализм и множественность способов и мето-

дов поиска истины [2].

Ключевой социально-культурной проблемой информационной эпохи

становится антропологический кризис, выражающийся в «разборке»

классической модели человека (С.С.Хоружий). Антропологический кри-

зис обнаруживает себя в двух плоскостях: с одной стороны, безграничная

свобода лишенного духовного измерения субъекта провоцирует нигилизм

и агонию саморазрушения, расширяет пространство и спектр маргиналь-

ных антропологий и практик. С другой стороны, освобождение человека

от классических форм идентичности – религиозной, национально–культур-

ной, профессиональной и даже половой – деформирует экзистенциальное

ядро личности, утрачивающей нормативность как внутренней регулятор

поведения, включаемый «нравственной волей» (А.Панарин), теряющей

7

Культура: история и современность

способность и энергию бескорыстного служения истине. Исследова-

ния фиксируют тревожную тенденцию стремительного падения духов-

ности, которую вытесняет на периферию сознания экспансия неоязыче-

ской «культуры низа»: приоритет телоса над логосом, «новой архаики»

над рациональностью, бессознательного над сознанием. «Человек есть

существо, телесная жизнь которого никогда не может иметь невинной

самоидентичности телесных отправлений животного. Все в человеке

духовно, со знаком плюс или со знаком минус, без всякой середины; то, что

в наше время на плохом русском языке принято называть «бездуховно-

стью», никоим образом не есть нулевой вариант, но именно отрицательная

величина, не отсутствие духа, но его порча, гниение, распад, заражающий

вторичным образом и плоть» [1, с.827]. Функции, цели и приоритеты обра-

зовательной деятельности существенно корректируют (и каком-то смысле

компенсируют) институты масс-медиа, сетевое пространство, маркетинг,

которые производят «эффект реальности», обеспечивают его упаковку

и продвижение к массовому потребителю. К сожалению, система образо-

вания слабо реагирует на ключевые вызовы времени, от решения кото-

рых зависят перспективы выживания человечества как вида. В нем про-

должают действовать романтические просветительские установки, слабо

согласующиеся с реальными вызовами времени.

Масштаб социокультурных изменений глобального и локального харак-

тера рождает потребность в корректировке модели гуманитарного обра-

зования с учетом особенностей национальной культуры и отечественных

реалий постсоветского периода. Значимость гуманитарного образо-

вания многократно возрастает в эпоху цифровизации, которая «вере

в Откровение» противопоставляет «совсем новый вызов, пришедший

на смену умершему атеизму: неверие в слово как таковое, вражда

к Логосу» [1, с.827]. «Культура есть средство для духа, …но коэффици-

ентом культуры является лишь тот дух, который в ней живет» [3, с. 63].

Актуальность гуманитарного знания возрастает в сегодняшней культуре,

в которой «моральная критика цивилизации сменяется цивилизационной

критикой морали» [5, с.245].

Огромный метафизический и акциологический потенциал, который

можно использовать для минимизации и решения актуальных проблем

современности, содержит отечественная гуманитарная культура, концен-

трирующая духовный опыт и национально–культурные «универсалии»

русского мира, утверждающая оптимистическую концепцию человека

и гуманистический вектор истории. «Вселенная» гуманитарных текстов

хранит образ уникальности русской цивилизации, сочетающей черты евро-

пейского мира и азиатской стихии – именно это качество позволяет России

претендовать на собственный путь развития, альтернативный западному,

господствующему на протяжении последних веков. «Особенность России

8

Культура: история и современность

как пограничной цивилизации между Западом и Востоком проявляется

в выраженной способности к восприятию, усвоению и творческой перера-

ботке различных культур, потребностью поделиться накопленным опытом

с другими культурами. Эти качества позволили европейской части России

еще в древности вступить в активный диалог с европейской культурой,

а в последующие эпохи успешно конкурировать в науке, технике и искус-

стве. Сибирь, дальневосточная часть России, воспринимая культуру ази-

атской великой цивилизации, щедро делилась с ней своим культурным

опытом» [6]. Евразийские матрицы русской цивилизации определили

общую историческую судьбу народов на протяжении многих веков.

Обращение к уникальному духовному опыту отечественной гумани-

тарной мысли актуально не только в научно–теоретической плоскости,

но и с практической точки зрения. Итоги реформ прошлых десятилетий

показали, что недостаточная изученность механизма детерминации обра-

зовательных и воспитательных практик особенностями отечественной

культуры приводит к неоправданным экспериментам в области образо-

вания. В результате реформ 90–х годов сформировалось три стратегии

образовательных реформ. «Жесткая» государственно–ориентированная

стратегия предусматривала сохранение структурных качеств и норм еди-

ной государственной системы образования. Гибкая «рыночная» модель»

(рекомендованная Всемирным банком еще в 90–е годы прошлого века)

сводила смысл педагогической деятельности к оказанию образователь-

ных услуг, превращая институт образования в систему, где есть заказчик

и идущий навстречу его пожеланиям исполнитель. На периферии педаго-

гической мысли и общественного сознания существовала консервативная,

традиционно–ориентированная стратегия, которая с трудом преодоле-

вала сопротивление пропитанных неолиберальным духом инструкций,

выстраивая образовательный процесс с учетом ценностной и ментальной

специфики русской культуры.

В системе современного гуманитарного знания функции интегри-

рующей дисциплины сегодня выполняет культурология, которая обе-

спечивает глубокий анализ локальных и глобальных проблем, создает

мировоззренческую основу для востребованности человекотворче-

ских ресурсов гуманитарной мысли. В последние годы проблемное

поле этой научной парадигмы расширяется за счет включения процес-

сов глубинных трансформаций сознания, динамики традиций и новаций

в матрицах коллективной ментальности. Культурология вносит существен-

ный вклад в исследование намерений, факторов и антропокультурных

последствий глобализации (Л.В.Матвеева). Философско–культуроло-

гическая рациональность предполагает концептуализацию сценариев

будущего, исключающих культурный догматизм, постмодернистский

релятивизм с его «тоталитарностью» мифа, фундаменталистские рели-

9

Культура: история и современность

гиозные проекты (О.А.Жукова). Культурологическая методология обна-

руживает свой эпистемологический потенциал в исследовании генезиса

и закономерностей развития к ультурных институ тов, в том числе

искусства, проектируя модели будущего через интеграцию опыта про-

шлого и настоящего (Т.Б.Сиднева). Прерванный советским периодом

путь постижения духовных основ русского мира продолжают совре-

менные исследователи – темы духовной специфики, русской идеи,

национальной ментальности снова стали предметом интереса фило-

софов и культурологов. Выявлению базовых принципов отечествен-

ной культурной традиции посвящен ряд появившихся в последние

десятилетия годы фундаментальных исследований В.Н.Акулинина,

А.В.Гулыги, Т.И.Ерохиной, А.С.Запесоцкого, В.В.Кожинова, И.В.Малыгиной,

А.С.Панарина, В.Ш.Сабирова, В.Н.Сагатовского, Л.Е.Шапошникова и др.

Методологическую базу современной культурологии концептуализи-

рует синергетическая парадигма, демонстрирующая высокий исследова-

тельский потенциал в изучении глубинных факторов и закономерностей

генезиса и самоорганизации структур в неравновесных системах, в том

числе в культуре, предлагающая теоретическую платформу для приме-

нения законов самоорганизации в трактовке этапов эволюции биоло-

гических, экологических и социальных систем. Культурогенез в рамках

синергетической концепции трактуется как нелинейный процесс, источ-

ником развития которого выступает кумулятивное накопление информа-

ции. Синергетическая парадигма отвергает классический детерминизм

и сделавшую ставку на поливариантность развития «парадигму случай-

ности», абсолютизирующую принципы самоорганизации природы и куль-

туры как систем, способных свободно развиваться от Хаоса к Порядку

и наоборот. Она утверждает креативную роль человека в концентра-

ции антиэнтропийных энергий, становится «методом прогнозирования

будущего человека и общества в эпоху глобальных перемен» [9, с. 359].

Методология культурологического знания позволяет исследовать глу-

бинные основания упорядочивающей, организующей сущности культуры

как средства борьбы Логоса с хаосом (П.Флоренский), как самонастра-

ивающейся и саморазвивающейся системы, вырабатывающей методы

регуляции и сохраняющей свою природу в условиях глобализации и экс-

пансии цифровых технологий.

Ключевую задачу трансляции и востребованности человекотвор-

ческих потенциалов гуманитарной мысли способна решить отече-

ственная культурология, мировоззренческая направленность которой

определяется фундаментальной ролью национальной культуры как

духовно–нравственной и ценностно–нормативной и основы профессий

социально–коммуникативной направленности и технологическим ресур-

сом, растущим социальным запросом на культурологическое знание.

10

Культура: история и современность

Методологические матрицы курса формирует акцентированно проблем-

ная направленность материала; «интерпретирующий», понимающий

характер познания; полидисциплинарность, интегрирующая природа

культурологического знания, объединяющего результаты и выводы дру-

гих наук; антропо–центрированный характер знания (в центре гумани-

тарно–ориентированного ядра проблемного поля – человек как творец

и творение культуры); онтологизм и проектный потенциал культуро-

логического метода (видение потенциальных возможностей развития,

создание сценарных прогнозов и моделей «потребного будущего»);

целостность познания в результате синтеза рациональных методов

и ценностно–смысловых оснований [8]. Душу культуры и народа хранит

прошлое, понять которое можно только подобным: «Невозможно дать

строго научного определения, тайна всякой индивидуальности узна-

ется лишь любовью, в ней всегда есть что–то не постижимое до конца,

до последней глубины». При этом отношение народа, нации к своему

прошлому всегда избирательно, как и к собственной биографии – чело-

век запоминает лишь те события, которые оказались знаковыми, опреде-

лили его настоящее и будущее» [10, с.58–59].

Критериями отбора из огромного массива материала является: мак-

симальная приближенность содержания к специфике гуманитарных про-

фессий; проблемно–ориентированный характер материала. Сущность

проблемного метода состоит в том, чтобы понять проблему, т.е. сформу-

лировать ключевой вопрос, в фокусе которого необходимо исследовать

реальность, а уже потом искать способ ее решения. Проблемное поле

отечественной культурологии включает понимание духовной самобыт-

ности русской цивилизации и создание условий для востребованности

ее духовного опыта1. Изучение устойчивых структур этоса и менталь-

ности выступает условием сохранения целостности культуры во вре-

мени (исцеления); корректировки моделей СК институтов и стратегии

реформ. В рамках культурологии представлена характеристика ключе-

вых вызовов времени и условий обеспечения духовной безопасности

общества. Основные угрозы в социально–культурной плоскости: «рево-

люция» в области нравственности (утрата критериев различения добра

и зла, истощение чувства стыда, свидетельствующее о процессе «оско-

тинивания» человека); «культурная регрессия», характерная для этапа

постмодерна. Важной задачей отечественной культурологии становится

адаптация к национально–культурной специфике антропо–центрирован-

ных технологий (маркетинга, рекламы, ПР, менеджмента и т.д.) и соци-

1

Системный анализ ключевых проблем глобального мира представлен в монографии

А.С.Запесоцкого «Становление глобальной культуры и конфликты цивилизаций (по материа-

лам Международных Лихачевских научных чтений)». – СПб.: СПбГУП, 2018.

11

Культура: история и современность

альных институтов1. В соответствующих разделах курса представлены

обобщенные результаты анализа института искусства эпохи постмодерна,

который демонстрирует очевидную регрессию эстетических оснований

и антропотворческого статуса. Особую остроту в ситуации кризиса миро-

вых идеологий обретает прогнозирование и проектирование будущего:

выработка мировоззренческих моделей и сценариев жизнеустройства

России (в форме национальной идеи, которая позволит понять и обрести

смысл существования народа в истории и консолидировать общество2).

Отечественный опыт, в том числе последних десятилетий, показывает:

взаимоисключающие типы выживаемости и развития приводят к распаду

единого смыслового поля нации, они разрывают национальное самосо-

знание, лишая нацию фундаментальных оснований солидарности. В рам-

ках образовательного курса осуществляется анализ экзистенциальных

проблем бытия: жизни и смерти, времени и вечности, конечного и беско-

нечного, смысла жизни и критериев человеческого счастья; соотношения

свободы и необходимости («бегство от свободы» человека эпохи постмо-

дерна); растворения индивидуальности в обществе и трагедии одиноче-

ства современного человека в виртуальном сетевом пространстве.

Востребованность институтом образования ресурсов отечественной

гуманитарной культуры в условиях цифровизации выступает ключевым

фактором сохранения духовно–нравственной уникальности националь-

ного мира. Но не менее значимой сегодня становится и другая образо-

вательная задача – способствовать гуманизации человека в ситуации

кризиса европейского гуманизма. В ситуации «ценностно-нормативного

хаоса» эпохи постмодерна судьба цивилизации все сильнее зависит

от «внутренних факторов» - «культурности» человека его причастности

«к идеальным, символическим пространствам» [9, с.359]. Гуманитариза-

цию образования в информационном обществе следует рассматривать

как важное условие обуздания «инструментальной мощи» современ-

ного человека (которому цивилизация дала много сил, не обеспеченных

мудростью). Вне духовности современный человек становится опасным

не только для природы, но и для самого себя и для судеб мира. Вместе

с тем культурологическая фундаментализация образовательного про-

1

В частности, важнейшим источником проблем постсоветской России стало отторжение

западной системы права и модели капитализма с беспощадной доминантой рынка - у этой

модели отсутствуют культурные основания, ее блокируют ключевые ментальные качества

и этос русского мира: негативное отношение к алчности, стяжательству, богатству. Задача

формирующейся национальной системы права, которая может минимизировать деструк-

тивные последствия реформ - осуществить синтез индивидуальной свободы и социальной

солидарности.

2

Вариант национальной идеи в глобальном мире предлагает А.Дугин, который считает,

что России суждено «сыграть в драме конца мира ведущую роль и дать последний бой анти-

христу». Именно эта византийская идея «сформировала наше мессианское сознание, наше

историческую и духовную идентичность, нашу субъектность» [6].

12

Культура: история и современность

цесса способна реабилитировать человекотворческую сущность образо-

вания, его способность через творение субъекта национальной культуры

обеспечивать духовную преемственность, личностную идентичность

и общественную солидарность. Востребованность духовного потенци-

ала отечественной гуманитарной мысли может стать: ключевым ресур-

сом духовного обогащения антропотворческих педагогических практик

и «реабилитации» института воспитания; условием формирования патри-

отизма как мировоззренческой альтернативы «глобальному космополи-

тизму» (О.В.Каширина): «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим

гробам» питала энергию преодоления жизненных трудностей в тяжелые

времена русской истории (С.Ю.Иванова). Она была важнейшим усло-

вием формирования «духовно–нравственного иммунитета» нации, кото-

рый крайне необходим сегодня для сохранения сущности человека как

«чела, обращенного к вечности». Духовным стержнем культуроцентрист-

ской парадигмы гуманитарного образования является антропологический

принцип, который в центр педагогических исследований ставит человека

как субъекта культуры, воплощающего ее высшие достижения. Духовно–

нравственный идеал, формируемый в недрах национальной культуры

и концентрирующий ее ценностно-нормативные матрицы, не только опре-

деляет задачи и результаты педагогических практик: его реализация

станет значительным этапом утверждения высшего смысла и миссии

образования как института культура.

Список литературы

1. Аверинцев С. Собрание сочинений. / Под редакцией Н.П. Аверинцевой

и К.Б. Сигова. София–Логос. Словарь. Киев, 2006. 912 с.

2. Архипова О.В. Идея образования в контексте постнеклассической культуры:

монография / О. В. Архипова. Санкт-Петербург : СПбГИЭУ, 2011. 266 с.

3. Булгаков С.Н. Два града: исследования о природе общественных идеалов.

Москва : Астрель, 2008. 783 с.

4. Высшее образование в России. Аналитический доклад (коллектив авто-

ров под руководством проф. В.Л.Глазычева). Москва, 2004. [Электронный

ресурс]. – URL: http://www. glazychev.ru /projects/obrdocl/ 2004_obrdocl.htm.

5. Гусейнов А.А. Мораль и разум // Разум и экзистенция = Vernunft und existenz :

Анализ науч. и вненауч. форм мышления / Рос. акад. наук. Ин-т философии,

Центр по изучению нем. философии и социологии; Под ред. И. Т. Касавина

и В. Н. Поруса. - СПб. : Изд-во Рус. Христиан. гуманит. ин-та, 1999. С. 245-262.

6. Дугин А. Эволюция национальной идеи Руси (России) на разных историче-

ских этапах. Доклад. Институт философии РАН. [Электронный ресурс]. ––

URL: http://evrazia.org/modules.php? name=News&file =article&sid=818.

7. Запесоцкий А.С. Становление глобальной культуры и конфликты цивили-

заций (по материалам Международных Лихачевских научных чтений). –

Санкт-Петербург: СПбГУП, 2018. 608 c.

13

Культура: история и современность

8. Запесоцкий А.С., Марков А.П. Становление культурологической парадигмы.

Санкт-Петербург: СПбГУП, 2007. 54 с.

9. Костина А.А. Развитие духовной сферы человека как главная цель культуры

и общества в эпоху глобальных перемен// Мировое развитие: проблемы

предсказуемости и управляемости: XIX Международные Лихачевские науч-

ные чтения, 22–24 мая 2019 г. Санкт-Петербург: СПбГУП, 2019.

10. Марков, А. П. Русская цивилизация в глобальном мире: вызовы, угрозы,

ресурсы преображения : электронное издание / А. П. Марков ; Санкт-Пе-

тербургский гуманитарный университет профсоюзов. Санкт-Петербург :

Санкт-Петербургский гуманитарный университет профсоюзов, 2017. 453 с.

11. Слободчиков В.И. Гуманитарные практики // Антропологические матрицы

ХХ века. Л. С. Выготский – П. А. Флоренский: несостоявшийся диалог : При-

глашение к диалогу / Под общ. ред. А. И. Олексенко. Москва : Прогресс-Тра-

диция, 2007. 666 с.

14

Культура: история и современность

КУЛЬТУРНО-ДИАЛОГИЧЕСКОЕ

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ

КАК КОММУНИКАТИВНАЯ ФОРМА

ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ

УДК 316.77 : 316.28

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-15-21

Татьяна Анатольевна ДОРОНИНА,

аспирант кафедры философии Московского государственного

института международных отношений (университет)

МИД РФ, Москва, Россия, e-mail: [email protected]

А н н о т а ц и я: В с т ат ь е р ас с м от р е н ы с у щ н о с т ь, к о г н и т и в н ы е о с н о в ы,

структурные элементы, а также динамико-процессуальные аспекты культурно-

диалогического взаимодействия его принципы, типологические характеристики

этого процесса; их формально-логические спецификации.

Культурно-диалогическое взаимодействие рассматривают как системное,

комплексное явление в сфере межкультурных связей и отношений. Проведено

ана логовое рас смотрение к ульт урно -диа логического взаимодействия

как политико -дипломатической «мягкой силы»; проявление к ульт урно -

диалогического взаимодействия на различных социокультурных уровнях

взаимодействия: этническом, национальном, цивилизационном, бытовом,

а также его форматирование как динамического процесса и деятельностно-

функ циона льные харак терис тик и в рак урс е прак тико - результативной

культурно-дипломатической деятельности.

Отмечается, что функционирование культурно-диалогического взаимодействия

связанно с системой взаимностей. Вместе с тем известны такие рецидивы

культурно-диалогического взаимодействия как «чуждое влияние», «культурное

отчуждение», «этнокультурный национализм», формирующие «кризисные

духовные зоны».

К л ю ч е в ы е с л о в а: к ул ьт у р а, к ул ьт у р н ы й д и а л о г, с о ц и а л ь н а я с р е д а,

меж дународные отношения, культурно-диалогическое взаимодействие,

коммуникативная форма культуры.

Для цитирования: Доронина Т. А. Культурно-диологическое взаимодействие

как коммуникативная форма общественной жизни // Культура и образование:

научно-информационный журнал вузов культуры и искусств. 2021. № 4 (43).

С. 15-21. http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-15-21

CULTURAL DIALOG AS A COMMUNICATIONAL FORM

OF SOCIAL LIFE

Tatiana A. Doronina, postgraduate student of Philosophy Department

Moscow State Institute of International Relations (University) of the Ministry

of Foreign Affairs of the Russian Federation (MGIMO University)

Abstraсt: The article considers the essence, cognitive foundations, structural

elements, as well as dynamic and procedural aspects of cultural and dialogic

interaction, its principles, typological characteristics of this process; their formal-

logical specifications.

15

Культура: история и современность

Cultural-dialogical interaction is considered as a systemic, complex phenomenon

in the field of intercultural ties and relations.

Cultural dialogue is studied as a form of diplomatic “soft power”. The following aspects

are considered: cultural dialogue at various social levels of cultural intercourse

including ethnic, national, civilizational and everyday levels; cultural dialogue as

a dynamic process and its functional characteristics within the diplomatic framework.

It is pointed out that cultural dialogue is connected with the system of mutuality. At the

same time, such manifestations of cultural dialogue are known as “alien influence”,

“cultural alienation”, “ethno-cultural nationalism”, and “spiritual crisis zones”.

Keywords: culture, cultural dialogue, social environment, international relations,

communicative form of culture.

For citation: Doronina T. A. Cultural dialog as a communicational form of social life.

Cultural and Education: Scientifc Information Journal for Universities of Culture

and Arts. 2021, no. 4 (43), pp. 15-21. (In Russ.). http://doi.org/10.24412/2310-1679-

2021-443-15-21

Современный мир характеризуется ускорением его динамических про-

цессов, изменяется все: общественные структуры, экономические модели,

информационно-коммуникативные системы; формы, способы жизнедей-

ствия, взаимосвязи людей и стран.

На этом фоне свое изменение претерпевают и культурные формы:

смыслы, ценности, идеалы, установки, ряды артефактов, нормы, символы,

знаки, образы и т.д.

Специфическим феноменом современных социокультурных процес-

сов в жизнедеятельности обществ выступает культурно-диалогическое

взаимодействие.

Данное процессуальное явление дискурсивно вошло в научный оборот

сравнительно недавно. Своей корневой системой оно связано с концеп-

том диалогической природы культуры (М.М. Бахтин, В.С. Библер). Однако,

здесь можно сослаться и на контент-анализ Ж. Бодрийяра в работе «Симу-

лякры и симуляции» историко-процессуального взаимоотношения фото-

графии, кино и секуляризации эпохи «взамен миров, которые ее пронизы-

вали» [3, с. 70], где явно речь идет о диалогизированном взаимодействии

и его последствиях. Еще раньше по сути о социокультурном диалогиче-

ском взаимодействии размышлял П.А. Сорокин в работе «Социальная

и культурная динамика» [10, 797].

Отталкиваясь от общепринятого понимания диалога как формы обще-

ния субъектов коммуникативного взаимодействия («особого вида дея-

тельности») [1, с. 94], как «…непосредственного речевого взаимодействия

двух или нескольких лиц» [8, с.71], заметим также, что другой основой рас-

сматриваемого явления служит утверждение единства мировой культуры

и диалогового взаимодействия различных мировых культурных процессов

(Данилевский, Шпенглер, Тойнби, Сорокин).

Сегодня межкультурное диалогическое взаимодействие, согласно

энциклопедическим подходам, уже трактуется как процесс «реализации

16

Культура: история и современность

бытия культуры», как «специфическая форма» социального взаимодей-

ствия, основанная на равенстве и свободе участвующих в нем сторон,

направленная на прояснение, сближение и взаимное обогащение позиций

[14, с.109].

Этот процесс предполагает и ряд специфических механизмов: цирку-

лярность в общественном сознании идей, мировоззренческих и ценност-

ных установок; деятельность системы образования, воспитания, средств

массовой информации и коммуникации; работа музеев, театров, библио-

тек, творческих организаций, кинотеатров и т.д.; филиация (перетекание)

достижений, ориентаций и акцентуаций в культурном обмене.

Важное место здесь принадлежит таким цивилизационным историче-

ским контактам, которые выступают как традиция, как устойчивые мемы

культуры. Сегодня также есть основания утверждать активную роль в дан-

ном процессе – туризма, торговли, языка общения [11, с. 203].

В современной научной практике определены некоторые наиболее

общие принципы межкультурного диалогического взаимодействия: усвое-

ние креативного опыта при сохранении этно-национальной самобытности;

заимствование только тех форм, которые в состоянии освоить; придание

освоенному культурному явлению идентичного культурно-цивилизацион-

ного облика; активное приобщение к духовному содержанию культурных

заимствований на личностном уровне и новаций, утвердившихся в циви-

лизационном локусе [4, с. 427].

Межкультурное диалогическое взаимодействие, имея своим ядром

диалоговую природу культуры, типологизируется как линейный или муль-

тилинейный процесс, как эволюционно-прогрессирующий или регрессиру-

ющий, либо как циклический феномен, исходя из концептов Данилевского,

Шпенглера, Тойнби, Кребера, П.А. Сорокина и др.

Логика данного взаимодействия по своему осмысливается постмодер-

нистами, представителями информационных концепций и синергетиче-

ских подходов.

Первые, культурно-диалогические взаимодействия характеризуют

вне роста, развития, целенаправленности, как безвекторное движение

(Ж. Бодрийяр).

В информатике диалогическое взаимодействие объясняют, исходя

из процессов обмена энергией, информацией между социокультурными

системами или внутри их (Т. Парсонс, А. Моль).

В синергетике данный тип социального диалога характеризуют как неу-

стойчивый, нелинейный «бифуркационный процесс» ( М.С. Каган).

Как культурно-практикоориентированный обменный процесс культур-

но-диалогическое взаимодействие подразделяют на: диффузный, инте-

грационный, взаимоисключающий, антиномичный по форме проявления,

что раскрывает его диалектическую природу.

17

Культура: история и современность

Если следовать логике «гаджевой эпохи», «кибернетического созна-

ния», то культурно-диалогическое взаимодействие связывается с его про-

цессуальной «антиномичностью» как «последовательности протекания

во времени» (У. Росс). То есть, диалоговые взаимодействия безграничны,

они всегда подразумевают продолжение на пути поиска соглашений, ком-

промиссов, демпфирование несовпадений позиций друг друга.

При этом сами «последовательности» предполагают также и «кон-

станты». Они формируют, в свою очередь, целостное «диалогическое

поле»: сфера языка; сфера смыслов; сфера «мемов» и т.д. [9, 992 с.].

Из всего приведенного материала можно сделать вывод, что культур-

но-диалогическое взаимодействие – это системное, комплексное явле-

ние в сфере межкультурных связей и отношений. Данное суждение можно

дополнить изложением позиции включения культурно-диалогического

взаимодействия в статус «мягкой силы» в структуре современных полити-

ческих реалий, и даже в качество инструмента «культурной дипломатии».

Здесь подчеркиваются такие черты международного культурно-диалоги-

ческого взаимодействия как «объективная привлекательность, устойчивое

позитивное отношение, обретение, поддержание, наращивание, сохране-

ние» [5, с.83].

Решающее значение в культурно-диалогическом взаимодействии при-

надлежит изменениям состояний, качеств, ценностей-позициантов, сфер

действия, форм активности, акцентирования и образа жизни. При этом

изменения характеризуются постепенностью, разномасштабностью,

контактностью, выраженностью или в формате культурного «взрыва»,

или в «плюральности эволюционности» (Ю.М. Лотман).

Культурно-диалогические взаимодействия осуществляются на плат-

формах различных социокультурных сфер: на этической, на националь-

ной, на цивилизационной, на бытовой.

В связи с этим культурно-диалогические взаимодействия обретают раз-

личный формат (соответственно): этноконфессиональный; политико-госу-

дарственный; социо-исторический; повседневно-практический.

Кроме этого культурно-диалогического взаимодействия могут быть

по формату мирными, добровольными или принудительными (военное

завоевание, насильственное внедрение). Форму культурно-диалогиче-

ского взаимодействия могут принимать и международные отношения. Так,

в рамках ООН действует ЮНЕСКО – организация, занимающаяся вопро-

сами глобального администрирования образования и культуры [15. p.285].

Что касается динамико-функциональной характеристики культурно-ди-

алогического взаимодействия, то здесь обычно выделяют культуру донора

и культуру реципиента. Однако данные функциональные субъекты могут

меняться местами в ходе «реалити-практики» [2, c. 120].

18

Культура: история и современность

Функционирование культурно-диалогического взаимодействия сопро-

вождается системой взаимностей: обмен технологиями; обмен специали-

стами; межгосударственные, политические, правовые контакты; языковые,

художественные, религиозные, обыденные взаимодействия, научные кон-

такты. Важнейшим маркером культурно-диалогического взаимодействия

выступают его результаты.

Здесь «прорисовывается» разнообразная картина. Есть результат,

в котором выражена доминантно одна культура. В этом случае «подчи-

ненная» культура может стагнировать или даже раствориться, исчезнуть

частично или полностью.

Такое частично наблюдалось, например, в истории культуры южно-аме-

риканских народов.

Сегодня, в эпоху духовной глобализации под действием, в том числе,

электронных сетей, известны такие рецидивы культурно-диалогического

взаимодействия как «чуждое влияние»; культурно национальное отчужде-

ние; реакционная глокализация; этнический национализм или эгоизм. Все

это, в свою очередь, ведет к формированию «кризисных духовных зон»

[7, с. 86]. Яркой иллюстрацией подобного является нынешняя ситуация

с языковой политикой на Украине, в странах Прибалтики. С этим же

акцентном осуществляется и борьба афроамериканцев в США под лозун-

гом «Black is matter».

Сложным по результатам культурно-диалогического взаимодействия

являются взаимодействия чем-то подобных культур. Здесь можно вести

речь о позитивах, о взаимообогащении, об адаптациях в системе «Я­ –

ДРУГОЙ», о новационных изменениях, о развитии креативных начинаний,

об обновлении методов, форм, способов, приемов и т.д.

Продуктивна в процессе культурно-диалогического взаимодействия

активная модель «переноса» культурных составляющих, где важная роль

принадлежит совершенству коммуникативных связей, а также деятельно-

сти субъектов культурной сферы: мастеров, творческих личностей. Важ-

ную роль в данном процессе играет мобильность обмена культурными

ценностями и технологиями.

Отметим также, что одним из резюмирующих результатов культур-

но-диалогического взаимодействия является факт духовного, а шире ­–

культурного сближения стран, народов. Известна истина, что «культура

не имеет границ». Сегодня она проявляется двояко. С одной стороны,

Запад навязывает свою позицию в отношении личностной свободы, в ген-

дерной политике, в отношении семьи, ее устоев, а с другой стороны звучит

наша установка на традиционные ценности, на сочетание свободы и нрав-

ственности, свободы большинства как подлинной демократии.

Именно поэтому в данном плане сформулировано соответствующее

положение в «Основах государственной политики РФ», где говорится,

19

Культура: история и современность

что одной из главных целей грядущего десятилетия является «… созда-

ние основы для ускорения общих ценностей, способствующих социальной

сплоченности вне манипулирования и цензуры» [12].

­­

В связи с этим отечественными культурологами выдвигаются на пер-

вое место следующие принципы межкультурного диалогового взаимодей-

ствия: принцип освоения культурной модели при сохранении собствен-

ной культурной матрицы, своего менталитета и взглядов на мир; принцип

заимствования из иной культуры форм, доступных к усвоению в преде-

лах отечественных социокультурных возможностей; принцип переработки

элементов «иной культуры» в соответствие с национальными идеалами;

принцип многообразия в характере диалогового культурного заимствова-

ния; принцип просвещенного культурного диалогического взаимодействия

[6, 429].

Это особенно актуально в условиях современного «коммуникативного

диалога», который носит ярко выраженный идентикативный характер, где

человек оказывается в положении «… на границах временных и темпо-

ральных структур», где зыбки эти «границы» и весьма вероятны «слепые»

переходы [13, 285].

Список литературы

1. Андреева Г.М. Социальная психология. ­­­­Москва: Издательство Московского

Университета. 1980. С.94.

2. Аванесова Г.А. Взаимодействие культур// Культурология ХХ век. Том первый.

Санкт-Петербург: Университетская книга. 1998. С.120.

3. Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляции. Москва: Постум, 2018. С.70.

4. Костина А.В. Специфика социальных процессов в информационном

обществе// Исторические повороты культуры/ Сборник научных статей

(к 70-летию профессора И.В. Кондакова). Общая редакция и составление

О.Н. Астафьева. Москва: Издательство «Согласие». 2018. С. 427.

5. Паршин П.Б. Мягкая сила в лабиринте дискуссий. Москва: МГИМО Универ-

ситет. 2020. С. 83.

6. Пронина Л.А. Информационная культура как фактор развития информаци-

онного общества//Аналитика культурологии. 17 марта 2008. htt:/www.analiti-

culturolog.ru./index.phd.module=subgects&func=viepaged=429.

7. Ремизов В.А. Садовская В.С. Культурная антропология. Монография.

Москва: МГИК. 2017. С. 86.

8. Социологический энциклопедический словарь. Москва: ИНФА. М – НОРМА.

1998. С. 71.

9. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры: Изд. 3-е, испр. и доп.

Москва: Академический проект. 2004. 992 с.

10. Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика. Москва. Астрель.

2006.С.797-801.

20

Культура: история и современность

11. Стоянова В.И. Международный диалог по вопросам сохранения культур-

ного наследия России//Концепт: философия, религия, культура. Ежеквар-

тальный научно-рецензированный журнал. Т.5. №3. 2021. С.203.

12. Указ Президента РФ от 24 декабря 2014 года № 808 «Об основах государ-

ственной культурной политики Российской Федерации».

13. Шапинская Е.Н. Информационная культура как фактор развития инфор-

мационного общества//Культура глобального информационного общества:

противоречия развития. Москва. Издательство Московского гуманитарного

университета. 2010. С. 285.

14. Энциклопедический словарь по культурологии. Москва: Центр. 1997. С.109.

15. Jusen L. Mc. Kenzic J. Globalization and Cultural identity // Handbook of Identity

Theory and Research. ­– 2011. 10:8. P 285 – 301. DOI:10.1007/978-1-4419-7988-9_13.

21

Культура: история и современность

ОБРАЗ СВЯТОГО НИКОЛАЯ

ЧУДОТВОРЦА В ТРАДИЦИОННОЙ

КУЛЬТУРЕ БЕЛОРУССКОГО НАРОДА

УДК 27-145.53 : 930.85(476)

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-22-29

Анастасия Юрьевна ПАТОШИНА,

декан факультета фольклорного искусства РАМ имени Гнесиных, кандидат

педагогических наук, доцент. Москва. Россия, e-mail: [email protected]

Аннотация: Статья посвящена изучению образа святого Николая Мирликийского

Чудотворца, сложившегося в традиционной культуре белорусского народа.

Канонический облик святого в народном сознании фольк лоризировался

и впитал в себя черты языческих представлений о духах-покровителях,

способных как помочь людям в случае соблюдения определенных правил

поведения, так и наказать их за нарушение традиционно сложившихся

запретов.

Почитание святого Николая Угодника нашло свое выражение в различных

обрядах, обычаях и верованиях, особом отношения к иконам с изображением

святителя, почитании освященных в его честь водных источников и камней-

следовиков. Народное понимание характера и внешнего облика святого

Николая, его отношения к людям прослеживается в текстах белорусских

легенд, народных молитв, духовных стихов, заговоров, сказок, календарных

песен, поговорок и примет.

Ключевые слова: Святой Николай Угодник, православная церковь, традиционная

культура, белорусский фольклор, традиционные праздники и обряды.

Для цитирования: Патошина А. Ю. Образ Святого Николая Чудотворца

в традиционной культуре белорусского народа // Культура и образование :

научно-информационный журнал вузов культуры и искусств. 2021. № 4 (43).

С. 22-29. http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-22-29

THE IMAGE OF ST. NICHOLAS THE WONDERWORKER

IN THE TRADITIONAL CULTURE OF THE BELARUSIAN PEOPLE

Anastasia Yu. Patoshina, Dean of the Faculty of Folklore Art of the

Gnessin Academy of Sciences, Candidate of Pedagogical Sciences,

Associate Professor. Moscow. Russia, e-mail: [email protected]

Abstract: The article is devoted to the study of the image of St. Nicholas the Miracle

Worker of Mirliki, which has developed in the traditional culture of the Belarusian

people. The canonical image of the saint in the popular mind was folklorized and

absorbed the features of pagan ideas about patron spirits, capable of both helping

people in case of observing certain rules of behavior, and punishing them for violating

traditionally established prohibitions.

The veneration of Saint Nicholas the Pleasant found its expression in various rituals,

customs and beliefs, a special attitude towards icons depicting the saint, veneration

of water sources and stones-tracers consecrated in his honor. The popular

understanding of the character and appearance of St. Nicholas, his attitude towards

people can be traced in the texts of Belarusian legends, folk prayers, spiritual poems,

conspiracies, fairy tales, calendar songs, sayings and signs.

22

Культура: история и современность

Keywords: Saint Nicholas the Pleasant, Orthodox Church, traditional culture,

Belarusian folklore, traditional holidays and rituals.

For citation: Patoshina A. Yu. The image of st. Nicholas The Wonder worker

in the traditional culture of the belarusian people Cultural and Education: Scientifc

Information Journal for Universities of Culture and Arts. 2021, no. 4 (43), pp. 22-29.

(In Russ.).http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-22-29

Святитель Николай Чудотворец, архиепископ Мир Ликийских, именуе-

мый белорусами св. Микола, св. Миколай – один из самых почитаемых

святых на землях восточных славян. Результаты экспедиционных иссле-

дований показывают, что до сих пор живущие в отдаленных деревнях

носители традиционной культуры могут называть святого Николая «самим

Господом» [11, с. 12]. В тексте одного из белорусских духовных стихов,

прославляющих св. Миколу, ему «служаць солнце, месяц в дни и в ночи

непрестанно» [6, с. 165]. Николай Чудотворец воспринимался народом

как святой, особенно близкий Богу и Богородице. Так, вопреки евангель-

скому повествованию и реальному времени земной жизни святого, в тек-

сте одной из белорусских волочебных песен, он первым возвещает о Вос-

кресении Христа:

- Расплакылыся Прячистыя Мать,

Святэй Микола унимаиць:

- Ни плачь, ни плачь, Прячистыя Мать!

…Твой Сын з мяртвых воскрёс

Ны Вяликыдня у завутрини

[13, с. 77]

Целью данной статьи является комплексное исследование народного

культа святого Николая Мирликийского в белорусском фольклоре. Мате-

риалом для изучения послужили исторические свидетельства о почитании

святителя, житийная литература, исследования этнографов XIX-XXI сто-

летий и тексты фольклорных произведений разных жанров, связанные

с именем святого Николая Чудотворца.

Из «Повести временных лет» известно, что первый храм, освященный

в честь святого Николая, был воздвигнут в Киеве святой равноапостоль-

ной княгиней Ольгой в 882 году, то есть почти за 100 лет до официаль-

ного Крещения Руси. После принятия христианства на землях, которые

сейчас являются территорией Беларуси, появилось немало православ-

ных храмов и католических костелов, носящих имя святого Николая. Один

из них - кафедральный собор святого Николая в Брест-Литовске, знаме-

нитый тем, что в нем была подписана Брестская уния 1596 года. Первое

упоминание об этом храме относится к концу XIV столетия. По преданию,

он был построен по обету купцом, который чуть не утонул в местной реке

23

Культура: история и современность

и сумел спастись только благодаря молитвам к святителю. Святой Николай

Чудотворец считается одним из небесных покровителей города Минска.

Культ святого Николая начал складываться в Византии в IV веке, вскоре

после кончины святителя, и окончательно оформился к VII столетию. Наи-

более ранние письменные свидетельства о жизни и чудесах святого Нико-

лая Мирликийского содержатся в литературном памятнике «Деяние о стра-

тилатах», который исследователи датируют концом IV – началом V веков.

Первый перевод с греческого на церковнославянский язык так назы-

ваемого «Иного жития» святого Николая был осуществлен в XI столетии.

Переводчики добавили в него дополнительные главы, которые включали

в себя повествования о чудесах, совершенных святым уже на Руси (иссле-

дователи называют эти сюжеты «русскими чудесами»).

Самым известным и авторитетным описанием жизни и чудес св. Николая

Чудотворца является житие, созданное византийским богословом второй

половины X века Симеоном Метафрастом: «Оно носит характер поучитель-

ного жизнеописания, изображая святого народолюбцем и чудотворцем»

[1, с. 2-3]. В Великом княжестве Литовском, в которое входили и земли совре-

менной Беларуси, был широко известен перевод жития св. Николая Симе-

она Метафраста на польский язык. Он был осуществлен первым ректором

Виленского университета и католическим проповедником Петром Скаргой

и вошел в изданный в 1579 году сборник «Żywoty świętych Starego y Nowego

Zakonu» [12, с. 18]. На основе текста П. Скарги на территории Великого кня-

жества Литовского появились и переводы жития св. Николая на церковнос-

лавянский язык и литературный западнорусский язык («просту мову»).

Еще одним вариантом описания жизни святого является «Русское нек-

нижное житие Николая чудотворца», переведенное с южнославянской

рукописи «Повесть о погребении святого Николая». Самый древний вари-

ант «Некнижного жития Николая Чудотворца» составляет часть белорус-

ского списка рукописи под названием «Четья 1489 года».

Исследовательница средневековой житийной литературы о святом

Николае чудотворце Н. В. Пак написала: «Жития, чудеса и похвальные

слова Николая Мирликийского входили, пожалуй, во все типы древнерус-

ских календарных сборников уставных чтений. Пролог, минейный Торже-

ственник, Златоуст, Минеи Четьи и Великие Минеи Четьи… Об уставном

чтении сказаний о Николае Мирликийском свидетельствуют и древнерус-

ские богослужебные сборники, где сказания о святом помещены в тексте

служб» [8, с. 14].

Православная церковь установила несколько дни памяти святого Нико-

лая Мир Ликийского Чудотворца: 6/19 декабря (день кончины святого),

9/22 мая (дата перенесения его мощей в город Бари), 29 июля /11 авгу-

ста — рождество святого Николая. Также его память чтится в каждый буд-

ничный четверг.

24

Культура: история и современность

Праздник 9/22 мая связан с историческим событием перенесения

мощей святого Николая в 1087 году из города Миры, в настоящее время

находящийся на территории Турции, в итальянский город Бари. Несмотря

на то, что мощи святого путем похищения перешли из юрисдикции Кон-

стантинопольского патриархата в ведение Римско-Католической церкви,

на Руси это событие было воспринято как богоугодное деяние, спасшее

христианскую реликвию от рук воинствующих мусульман. Праздник пере-

несения мощей святителя Николая был установлен Русской православной

церковью в 1091 году [11, с. 21].

Существуют достаточно ранние свидетельства о поклонении святому

на территориях, которые сейчас относятся к белорусским землям: «Еще

в XVI веке исследователь Браун из Кёльна писал, что в Великом княжестве

Литовском православные особенно почитают св. Николая и часто устраи-

вают крестные ходы с иконами» [3, с. 29].

Помимо церковного почитания, у белорусов сложился и народный культ

святого Николая, основанный на причудливом сочетании знаний, почерп-

нутых из канонической и апокрифической литературы, образов народ-

ной фантазии и реликтов языческих верований. Этнографами XIX столе-

тия зафиксированы проводившиеся в честь святого Николая народные

обряды, проводившиеся крестьянами вне храма. Один из них - это «оброч-

ные обеды», утраивавшиеся хозяином дома для соседей, священнослужи-

телей и нищих в память об избавлении от какого-либо несчастья по молит-

вам к святому. Богатое угощение, включавшее в себя молочные и мясные

блюда (в постные дни рыбные), с различными хмельными напитками –

водкой, медом, пивом и вином, организовывалось хозяином за свой счет.

«За разрешение пить водку на таких оброчных обедах, имеющих религи-

озный характер, св. Николая называют «бурлацким богом», т.е. богом пья-

ниц» [10, с. 190].

Другим домашним обрядом в честь святого Николая было «свечное

молебствование». Подобные обряды совершались в Беларуси дни самых

крупных церковных праздников и особенно почитаемых святых. Помимо

святого Николая Чудотворца, они проводились в честь святого Георгия,

апостолов Петра и Павла, а также Архистратига Михаила. Свечное молеб-

ствование было связано с традициями братчин, общественного почита-

ния святого, сопровождавшееся молитвами, а затем обильным угоще-

нием вскладчину. При переносе слепленной на средства братчиков боль-

шой восковой свечи из одного дома другой, святого Николая благодарили

за то, что он помогал хозяину: «Спасибо, Микола, что год гадував, на конику

пахав, хлеба соли засыпав, всякия пашницы и ярыя пшаницы» [14, с. 179].

В праздник перенесения мощей святого Николая Мирликийского в Бари

крестьяне устраивали совместную пирушку, называемую «Микольщи-

ной»: «Всей ли деревней она устраивалась на общие средства, или одним

25

Культура: история и современность

хозяином, но на эту «беседу» приглашались даже нищие, прохожие и про-

езжие. На празднике, угостившись водкой и медом, гости затягивали песни

в честь св. Николая, которые так и называются микольскими» [2, с. 93].

Народная традиция приписывает святому Николая покровительство

земледельческим и скотоводческим крестьянским работам. В честь него

пастухи, водящие лошадей по ночам пастись в полях, проводили свой

праздник мае. В текстах календарных песен Святой Микола пасет коней

в чистом поле, косит траву, ходит по межам и сеет жито, занимается

пчеловодством.

Святой Николай почитался крестьянами как «мужицкий заступник».

По народным представлениям он ходит по земле в облике старика, оде-

того в простую крестьянскую рубаху с опояской. В одной из легенд святой

пачкается в грязи, помогая мужику вытащить застрявшую в луже телегу,

за что Бог награждает его двумя праздниками в году.

Святой Николай в белорусском фольклоре выступает и в роли врача,

который способен не только излечивать больных, но и воскрешать умер-

ших. Так, по сюжету одной из сказок, он разрезал ножиком заболевшую

девушку, заново сложил ее и оживил уже здоровой. Данная сказка напо-

минает об одном из житийных чудес святого, когда он воскресил убитых

и порезанных на части детей.

В каждом белорусском доме в красном углу стояла икона святого

Николая Чудотворца. Ею (или иконой Спасителя) родители во время про-

ведения свадебного обряда благословляли своего сына ехать к венцу,

перед образом святого молились, отправляясь в дорогу. Образ святого

Николая могли вешать в гумне, чтобы он помогал сохранить собранный

урожай.

Для понимания особенностей отношения народа к иконам показа-

тельно, что еще в XIX веке их называли «богами», а вышитые полотенца,

которые вешали на них для украшения – «набожниками». Подобное явле-

ние было широко распространено по всей Руси, что отмечали и ино-

странцы, и отечественные исследователи, несмотря на то, что «со второй

половины XVII в. обычай называть иконы «богами» осуждается русской

церковью как языческий или еретический» [11, с. 118].

По крестьянским представлениям отсутствие должного почитания

святого Николая может привести к большим бедствиям. Так, в народе счи-

тали, что если не устроить весной праздник в его честь, посевы на полях

засохнут без дождя или будут побиты градом. Подобный страх перед хри-

стианским святым является пережитком языческих представлений, свя-

занных с привычкой умилостивления богов с помощью обрядов, за несо-

блюдение которых они могли покарать.

В текстах белорусских календарных песен, народных легенд, сказок

и пословиц частым спутником св. Николая является св. Георгий (Юрий,

26

Культура: история и современность

Ягорий, Егорий). Этому способствовала как близость весенних праздни-

ков в их честь (23 апреля/6 мая и 9 мая/22 мая), так и то, что оба святых

в народном миропонимании являлись покровителями земледелия

и домашнего скота. В белорусском фольклоре оба святых, часто вместе

с Богом или Пречистой Богородицей, ходят по земле и общаются

с людьми. В рождественских колядках святой Николай и святой Юрий

в качестве возничих везут Богородицу, которая по дороге просит их оста-

новиться и рождает своего Сына. В волочебных песнях встречается

сюжет, в котором святые везут Пречистую Мать в повозке (святой Нико-

лай сидит в ней «за лакейчика»), и смотрят, чем можно одарить хорошего

хозяина - богатым урожаем, здоровьем и согласием с соседями. Вдвоем

эти святые помогают крестьянам: «Юрий сказав: жито урожу, а Миколай:

почекай, погляжу» [6, с. 397].

По сюжету одной из легенд они вдвоем заходят в гости к богачу, а затем

к бедной вдове, причем первого впоследствии ждет наказание за жад-

ность, а второй воздается за гостеприимство. Оба святых упоминаются

и в поговорках, связанных с погодными приметами. Например, об усиле-

нии мороза ближе к зимним дням празднования памяти святых говорят:

«Егорий подмостит, а Никола подгвоздит» [14, с. 184].

В некоторых белорусских сказках и легендах святые не помогают друг

другу, а спорят и соперничают. По мнению Б. А. Успенского, противосто-

яние святого Николая и святого Георгия в фольклорных текстах явля-

ется отражением древнего индоевропейского мифа о борьбе бога-гро-

мовержца Перуна и скотьего бога Волоса (Велеса), являвшегося также

богом подземного царства. «Поскольку в св. Георгии можно усматривать

ипостась Перуна, постольку в Николе можно предположить воплощение

Волоса», - утверждал исследователь [11, с. 32].

На территории Беларуси с языческих времен существует культ покло-

нения водным источникам. После принятия христианства, почитаемые

криницы у белорусов стали связываться с образами Христа, Богородицы

и святых, среди которых важное место занимает святой Николай Мирли-

кийский. По преданиям, рядом с подобными источниками чудесным обра-

зом оказывалась икона с его изображением, или же святой сам являлся

людям наяву. Вода в святых источниках считается целебной.

Поклонение святому Николаю связано и с древним языческим культом

камней, также преобразовавшимся под влиянием христианства. На терри-

тории Беларуси находится много почитаемых валунов, среди которых есть

и камни-следовики, на поверхности которых видны выемки, напоминаю-

щие по форме отпечатки ступней или ладоней человека. По преданиям,

на этих камнях, ставших объектами поклонения, оставили свои следы

Христос и Пречистая Мать. Существуют и камни, которые считаются отме-

ченными следами святого Николая Угодника. Таким образом, почитаемые

27

Культура: история и современность

с языческих времен территории Беларуси объекты природы стали

местами поклонения сакральным христианским персонажам, местными

«сельскими святынями»: «Предания о явлении Божьей Матери, Иисуса

Христа, святых и чудодейственных икон – это отражение роли зрения

в познании мира, новый порядок космоса и утверждение господства хри-

стианского мировоззрения» [5, с. 48].

Исследования современных этнографов говорят о том, что народное

почитание святого Николая Мирликийского среди верующего населения

Беларуси продолжает существовать и в наши дни. Одной из обязатель-

ных икон, находящихся в каждом доме, является образ святого Николая

Чудотворца. Опросы сельских жителей сотрудниками Ветковского музея

старообрядчества и белорусской культуры показали, что большинство

респондентов знакомы с литературными текстами жития святого и могут

пересказать с той или иной степенью точности его чудеса. К известным

сюжетам добавляются и более современные рассказы о явлениях святого

Николая и его помощи людям во время Великой Отечественной войны.

В ряде районов сохранился и обряд Никольской «свечи».

Святой Николай продолжает считаться покровителем девушек, желаю-

щих создать семью, помогает вырастить хороший урожай в поле и в ого-

роде, посылает дождь, спасая землю от засухи, и снег, чтобы он покрыл

поля с озимыми культурами, помогает в дороге, спасает тонущих, обере-

гает имущество от воров, излечивает от болезней. Существуют и совре-

менные рассказы о том, как девушки, смеявшиеся над советами ста-

рика, которым оказался святой Николай, теряли способность двигаться,

«оканемевали».

Подводя итоги, можно сказать, что святой Николай Мирликийский Чудо-

творец, живший в Малой Азии в IV веке, стал одной из важных фигур

в религиозном самосознании белорусского народа. С помощью текстов

молитв, читавшихся во время богослужений, фресок и икон с изображе-

ниями святого Николая, православная церковь сделала очень многое для

того, чтобы житие и чудеса прославленного святителя получили широ-

кую известность в среде своей паствы. Совпадение времени празднова-

ния перенесения мощей святого Николая Чудотворца в г. Бари с периодом

прежних весенних языческих праздников способствовало тому, что свя-

тому стало приписываться покровительство земледельческим и скотовод-

ческим крестьянским трудам. Однако, с нашей точки зрения, главным фак-

тором, благодаря которому святой Николай Мирликийский Чудотворец

стал восприниматься народом как заступник, скорый помощник в делах

и избавитель от бед, является сама личность этого святого, прославив-

шегося на многие века своими христианскими добродетелями и истинной

любовью к людям.

28

Культура: история и современность

Список литературы

1. Аничков Е. В. Микола угодник и св. Николай. Записки нео-филологического

общества при императорском Санкт.-Петербургском университете. Вып. 2,

№ 2. Санкт-Петербург: Типография В. С. Балашева,1892. 55 с.

2. Богданович А. Е. Пережитки древнего миросозерцания у белорусов. Гродно:

Губернская Типография, 1895. 205 с.

3. Верещагина А. В. Праздники, обряды и таинства в жизни христиан Бела-

руси. Минск: Белорусская наука, 2009. 230 с.

4. Гиппиус А. А. Русское «некнижное» житие святого Николая Чудотворца

в языковой ситуации Литовской и Московской Руси XV-XVII веков // Москва,

Юго-западная Русь и Литва в период позднего средневековья. Москва:

Новое издательство, 2005. С. 68-83.

5. Дучиц Л. В. Места явления Богоматери (Иисуса Христа, святых) и чудодей-

ственных икон на территории Беларуси // Таинственная Беларусь : матери-

алы конференции (г. Минск, 25 января 2015 г.) / [под редакцией Л. В. Дучиц].

Минск: 2015. С. 29-50.

6. Карский Е. Ф. Белорусы. Т. 3. Очерки словесности белорусского племени.

1. Народная поэзия. Москва: Типо-литография Т-ва И. Н. Кушнерев и К, 1916.

557 с.

7. Лопатин Г. И. Культ святого Николая по современным белорусским свиде-

тельствам // Paleoslavica. Cambridge. 2006. ХІV. С. 287-313

8. Пак Н. В. Житийные памятники о Николае Мирликийском в русской книж-

ности XI-XV веков: автореф. на соиск. ученой степ. канд. филол. наук:

10.01.01 — русская литература, Санкт-Петербург, 2000. 19 с.

9. Романов Е. Р. Белорусский сборник. Сказки. Космологические и культурные.

Вып. 4. Витебск. Типо-Литография Г.А. Малкина, 1891 г. 220 с.

10. Романов Е. Р. Белорусский сборник. Быт белоруса. Вып. 8. Вильна: Тип.

А. Г. Сыркина, 1912. 730 с.

11. Успенский Б. А. Филологические разыскания в области славянских древно-

стей. Реликты язычества в восточнославянском культе Николая Мирликий-

ского. М., Изд-во Моск. ун-та, 1982. 248 с.

12. Шарихина М. Г. Синтаксические особенности славяно-русской переводной

агиографии XIV-XV вв.: стилистический аспект (На материале русских спи-

сков Жития Николая Мирликийского): дисс. на соиск. ученой степ. канд.

филол. наук: 10.02.01 - Русский язык СПб. : 2016, 24 с.

13. Шейн П. В. Белорусские народные песни, с относящимися к ним обрядами,

обычаями и суевериями : с приложением словаря и грамматических приме-

чаний. Санкт-Петербург: : Тип. Майкова, 1874. 566 с.

14. Шейн П. В. Материалы для изучения быта и языка русского населения Севе-

ро-Западного края, собранные и приведенные в порядок П.В. Шейном: в 3 т.

Санкт-Петербург: Тип. Императорской Академии наук, 1902. Т. 3. Описание

жилища, одежды, пищи, занятий; препровождение времени, игры, верова-

ния, обычное право; чародейство, колдовство, знахарство, лечение болез-

ней, средства от напастей, поверья, суеверия, приметы и т.д. 539 с.

29

Культура: история и современность

ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ

И СОДЕРЖАНИЕ ВЕРТЕПА

В МАЛОРОССИИ В XVIII–XIX ВЕКАХ

УДК 792.97 : 94(477) : 930.85

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-30-44

Евгений Тимофеевич ГОНЧАРЕНКО,

студент кафедры социально-культурной деятельности Московского

государственного института культуры, Химки, Московская

область, Россия, e-mail: [email protected]

Аннотация: В статье рассматривается «вертеп» как социокультурное явление

XVIII–XIX вв. Исследуется путь его распространения в Российской империи

из Италии через Австрию и Польшу. Наибольшее распространение вертепа

в этот период отмечается в Малороссии. Становление здесь вертепного

действа было обусловлено общим благополучием региона, синтезировавшим

в своем культурном развитии польское, великорусское влияние и собственную

этнику. Вертеп в Малороссии быстро перетекает из церковной в народную среду,

что приводит формированию самобытных сюжетов, сильно отдалившихся

от христианского канона, а также ключевых персонажей, таких как, например,

Запорожец. Распространение вертепа в XVIII веке достигает Сибири: Тобольска

и Иркутска, где формируется местная специфика театральной деятельности,

к сожалению – пресеченной церковью. Исследуется и «завершение» вертепа –

формат редуцируется, упрощается и приходит к лубочным картинкам и райкам.

В XIX веке завершается обширная, двухвековая история вертепного действа

в России.

К лючевые с лова: театр к укол, вертеп, Ма лорос сия, Святк и, церковь,

самобытность, этничность, национальные мотивы.

Для цитирования: Гончаренко Е. Т. История развития и содержание вертепа

в Ма лорос сии в X V I I I –X I X века х // Культ ура и образование : нау чно -

информационный журнал вузов культуры и искусств. 2021. № 4 (43). С. 30-44.

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-30-44

THE HISTORY OF THE DEVELOPMENT AND CONTENT

OF THE NATIVITY SCENE IN MALOROSSIA IN THE XVIII-XIX C.

Evgeniĭ T. Goncharenko, student of the Department of Social

and Cultural Activities of the Moscow State Institute of Culture,

Khimki, Russia, e-mail: [email protected]

Abstract: The article considers the “nativity scene” as a socio–cultural phenomenon

of the XVIII-XIX centuries. The way of its distribution in the Russian Empire from

Italy through Austria and Poland is investigated. The greatest spread of the nativity

scene during this period is noted in Little Russia. The formation of the nativity scene

here was due to the general well-being of the region, which synthesized Polish, Great

Russian influence and its own ethnicity in its cultural development. The nativity scene

in Little Russia quickly flows from the church to the popular environment, which leads

to the formation of original plots that are very far from the Christian canon, as well as

key characters, such as, for example, Zaporozhets. The spread of the nativity scene

30

Культура: история и современность

in the XVIII century reaches Siberia: Tobolsk and Irkutsk, where the local specifics

of theatrical activity are formed, unfortunately – suppressed by the church. The

“completion” of the nativity scene is also being investigated – the format is reduced,

simplified and comes to splint pictures and drawings. In the XIX century, the extensive,

two-century history of the nativity scene in Russia is coming to an end.

Keywords: puppet theater, nativity scene, Little Russia, Yuletide, church, identity,

ethnicity, national motives.

For citation: Goncharenko E. T. The history of the development and content of the

nativity scene in Malorossia in the XVIII-XIX c. Cultural and Education: Scientifc

Information Journal for Universities of Culture and Arts. 2021, no. 4 (43), pp. 30-44.

(In Russ.).http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-30-44

Актуальность изучения истории вертепа в Малороссии в XVIII–XIX вв.

определяется, во-первых, тенденцией к возрождения традиционных

форм культуры, а во-вторых, – возросшей популярностью театра кукол.

Выбор именно этого региона и временного промежутка не случаен. Только

в Малороссии вертеп обрастает бытовыми сюжетами, не свойственными

соседним церковно-ориентированным театрам кукол, например, белорус-

ской батлейке и польской шопке. Выбор периода обусловлен бурным раз-

витием вертепа в данный временной промежуток.

Что же такое «вертеп»? Наиболее точный ответ на этот вопрос дает

Б. П. Голдовский: «Вертеп (древнеславянск. «пещера») – традиционное

кукольное представление, которое показывают на Украине и в России

во время рождественских праздников» [5]. Обозначим также два других

важных термина: «Вертепная драма – рождественский кукольный сюжет,

имеющий принципиальное значение для понимания рождественской

кукольной драмы»; «Вертепная сцена – похожий на домик ящик, откры-

тый со зрительской стороны; ящик покрыт крышей, наподобие церковного

купола, с православным крестом; <…> обращенная к зрителям открытая

сторона ящика представляет собой, как правило, двухэтажную сцену» [5].

Отдельно стоит уточнить устройство сцены. Двухэтажная система под-

разумевает под собой деление на верхний и нижний уровни. Все верх-

нее пространство отдавалось святым героям, а также событиям, проис-

ходившим с ними. Среди них были, например, маленький Иисус Христос,

Мария, Иосиф, волхвы; там же демонстрировалось рождение Спасителя.

Нижний ярус целиком и полностью был посвящен событиям негативным

или светским. Там играли Ирод, Смерть, черти; показывалась сцена убий-

ства злого царя. Вся сатирическо-бытовая составляющая вертепа прохо-

дила также на первом этаже, ведь по своей сути она никак не соотносилась

с событиями святых героев [4]. Особое влияние на такое устройство

сцены, по мнению И.П. Уваровой, мог оказать збручский идол. Особен-

ность данного божества заключалась в его необычном трехуровневом

устройстве. Наверху кумира находились добрые божества, языческие свя-

тые; снизу – злые, негативные; по центру – жизнь человеческая, как бы

31

Культура: история и современность

мечущаяся между добрым и злым. Идол был найден на территории Мало-

россии. И.П. Уварова считает, что уровневое восприятие действительно-

сти переложилось на вертепное действие: так перестроилась изначально

горизонтальная сцена. Нижний ярус ада в вертепе редуцируется и выно-

сится за его пределы [16].

Конечно, такое бурное развитие театрального действия в Малороссии

в XVIII–XIX вв. не является беспричинным: в регионе существовал повы-

шенный культурный запрос в целом. Обоснуем это утверждение с помощью

такого понятия, как «факторы, влияющие на выбор досуговых форм», вве-

денного в оборот Киселевой Т. Г. и Красильниковым Ю. Д. Выделяют мно-

жество факторов: материальная обеспеченность, культурные различия,

исторически сложившиеся национальные особенности различных слоев

и групп, местные условия, состояние здоровья, семейное положение и др.

[8, с. 196]. Рассмотрим самые важные из указанных через призму исследо-

вания Николая Ильича Березина, посвященного быту малороссов [2].

Во-первых, как отмечал в начале XX века Н.И. Березин, материальная

обеспеченность народа в Малороссии в XVIII–XIX вв. была существенно

выше, чем в соседних регионах. Это объяснялось более благоприятными

климатическими условиями. Теплый климат и чернозем обеспечивали

высокую эффективность хозяйственной деятельности, что, в свою оче-

редь, становилось предпосылкой для роста культурных потребностей.

Вторым существенным фактором, предопределившим появление вер-

тепа в XVIII веке как нового культурного явления, можно назвать выражен-

ный интегративный характер культуры Малороссии - она и географически,

и духовно, находится на стыке двух культур – польской и великорусской,

при этом обладая собственной культурой, одним из отличий которой стал

своеобразный то «мягкий, то жестокий и хладнокровный юмор, и большое

патриотическое начало» [2, с. 99]. В контексте анализа истории вертепа

данный фактор представляет для нас ключевое значение, ведь, скорее

всего, кукольный театр был завезен в Малороссию посредством польских

католических священников. При этом вертеп как культурное заимствова-

ние был ассимилирован и указанные особенности повлияли на конечную

форму вертепа посредством их отражения в сюжете, формирования тра-

диционных персонажей.

Для понимания культурной специфики малорусского вертепа необхо-

димо кратко описать «театры-побратимы». Одним из них является шопка –

польский традиционный рождественский театр кукол [5, с. 357]. Среди

отличий от вертепа многие исследователи отмечают особую строгость

содержания, серьезно контролируемую католической церковью; сатири-

ческие зарисовки из жизни были в зародышевом состоянии [5, с. 357], [13,

с. 131]. Вторым является батлейка – белорусский народный театр кукол

[5, с. 47]. По сути – упрощенная форма вертепа. В батлейке существенно

32

Культура: история и современность

сокращена (или отсутствует) вторая, народная часть. Большее ее значе-

ние присуще только минской традиции батлейки. Также, в отличие от мало-

русского вертепа, увеличена роль женских персонажей [7]. Сопоставляя

три указанных народных кукольных театра, можно сказать, что именно

малорусский вертеп получил самое сильное развитие в восточно-евро-

пейском регионе.

Малорусская кукольная драма также становится основой для «русского

вертепа» в Великороссии. Не стоит путать этот вид театра с московской

традицией оригинала, не имевшей сильного развития. Русский вертеп

в основном представлен в Санкт-Петербурге и в городе Торопец Псков-

ской губернии. В первом формируется целая династия «вертепщиков» –

Колосовы. Примерно в первой четверти XVIII века Иван, Александр

и Павел (их родственные связи до конца не известны), показывают по всей

столице спектакли с певчими и органной музыкой. Существуют свидетель-

ства и о зачатках теневого театра в рамках спектакля [6, с. 14].

Торопецкое же развитие вертепа великоросского отражает сильные

протестные настроения в обществе. В сценическом пространстве реду-

цируется верхний, священный этаж, а вместе с ним и сам христианский

сюжет. Главной становится история о жестоком Царе, которого немину-

емо ждет наказание. Тираноборческая тема является стержнем народных

представлений «Царь Ирод» и «Царь Максимилиан». По сути, два этих

вертепа являются дилогией и носят общее название «Трон». Их история

заканчивается вместе с Октябрьской революцией 1917 года [6, с. 15].

В истории малорусского вертепа можно выделить четыре основ-

ных этапа: (1) европейские истоки, (2) развитие малорусского вертепа,

(3) сибирская традиция малорусского вертепа, (4) закат вертепа.

1. Европейские истоки;

Проще всего отследить путь становления вертепного действа через

католические центры Европы. Так, протообразцом можно назвать свое-

образное «воплощение» Рождества, по-современному – перформанс,

представленный в рождественскую ночь 1223 года в итальянском селе-

нии Греччио католическим святым Франциском Ассизским. Конечно, это

действо было очень далеко от кукольного театра – в нем, возможно,

не было кукол – были лишь сундук как прообраз хлева, а также живые

ослик и бычок сбоку от него. В сундуке лежал ребенок – младенец Иисус

Христос. Был ли он куклой – неизвестно [16].

С такого абсолютно нового формата действия начинает свое разви-

тие презепе. Это итальянский первоисточник вертепа. Католическая цер-

ковь со всей строгостью относилась к данному явлению, стремилась к кон-

тролю над ним. Она отрицала использование людей в презепе: считалось

неправильным человеку уподобляться героям библейской истории. След-

ствием этого стало появление кукол. Они были обездвижены и представ-

33

Культура: история и современность

ляли из себя скорее маленькие скульптуры, хоть суть действия от этого

не меняется. Важно обозначить сценическое устройство презепе – гори-

зонтальное. Действие не ограничивается рамками, все происходящее

открыто сверху и свободно. Презепе раскрывает для зрителя положитель-

ные стороны жизни, как бы празднуя ее. В вертепе же действие располага-

ется по вертикали, где есть деление на верхний и нижний миры [16]. Можно

считать это следствием большей ортодоксальности, закрытости русской

церкви.

С этого момента начинает свое шествие по Европе кукольный театр.

Известно, что первые аналоги презепе возникли во Франции, Германии,

Австрии [4], [13], [14], [16]. Обратим внимание на последнюю. Доподлинно

неизвестно, в какой момент ясли появились на территории Австрии. Однако

Морозов П. О. пишет, что в некоторых местах Нижней Австрии они пока-

зывались и в 1889 году [11, с. 73]. Столь продолжительная любовь жите-

лей к яслям, вылившаяся в очень сильную, и главное – долгую, вертеп-

ную традицию, говорит о мощном влиянии на этот и соседствующие реги-

оны кукольного театра. Такой формат получает название die Christchau.

В этих яслях расставляются куклы (или изображения) основных действую-

щих лиц мистерии: Ирод, волхвы, Иисус Христос, Богоматерь и так далее.

Рядом становится специальный человек или детский хор, а иногда – все

вместе, и рассказывают о событиях, представленных в этих яслях [13,

с. 126-127]. Сравнивая презепе с die Christchau. нужно отметить усложне-

ние библейского рассказа. Повествование дополняется новыми героями,

не свойственными итальянскому прародителю. Также Морозовым отме-

чено, что здесь спектакль показывается не только на территории церкви –

формат вышел за ее пределы, и теперь с ней начали ходить по избам, рас-

сказывая историю рождения Христа [11, с. 73].

Из Австрии традиция попадает в Словакию, Чехию и Польшу [13], [16].

Здесь также происходят значительные трансформации демонстрации

истории. Великие мастера оснащают ясли различными механизмами.

Сложность автоматов доходила до того, что куклы могли двигаться само-

стоятельно, все настраивалось мастерами и приводилось в действие

привязанными к куклам мешочками с песком, падающими в определен-

ное время, и тем самым двигая героев повествования [16]. Некоторые

мастера посвящали своим вертепам всю жизнь, достраивая и дополняя те

или иные элементы. Так, особенно знаменитыми были шопки Лонгриноса

Виттига и г-на Замойского. Театр первого включал в себя 800 кукол, 300

из которых были механизированы [16]. Второй же собрал у себя порядка

1000 кукол [13, с. 129]. Масштабы впечатляющие. Конечно, не все простран-

ство было уделено христианскому сюжету. Зачастую ясли трансформиро-

вались в целую систему – город Вифлеем, где были и простые жители,

и рабочие, и церковнослужители. Однако библейское начало занимало

34

Культура: история и современность

центральную позицию – как и в смысловом наполнении, так и в физиче-

ском, буквально занимая центр шопки.

Именно в Польше происходит первое отделение кукольной драмы

от церкви. Дело в том, что христианизированные сюжеты стали докучать

народу, и в этот момент происходит насыщение сюжета светским элемен-

том. Н.И. Петров отмечал рост количества светских диалогов, появление

отвлекающих от основного рождественского сюжета бытовых интерлюдий,

проникновение сатирического начала [14, с. 449]. Шопка теперь не отра-

жала в полной мере церковные догматы, на нее накладываться запреты.

Впрочем, особой строгости в их соблюдении не существует. Шопка теперь

вышла за пределы церкви – в народ. Эта ситуация становится импульсом

для ее развития, ведь, по сути, теперь кукольники не ограничивались хри-

стианскими постулатами.

Однако полноценного развития шопки, как это было у вертепа, не про-

изошло. Причина тому – реформация. Мартин Лютер считал кукольное

представление прекрасным педагогическим пособием для воспитания

будущих проповедников в духовных школах и академиях, а потому быстро

стал переучивать кукольников по своим заветам, оторвав от главного

источника разностороннего роста и развития театра – народа. Так, шопка

постепенно утратила свою былую популярность.

Так или иначе, именно шопка является ближайшим родственником

малорусского вертепа. Тесные связи польской и украинской общественно-

сти определили широкий спектр культурного обмена народов. Так, поль-

ские католические священники завозят кукольный театр в Малороссию

примерно в XVI веке.

2. Развитие малорусского вертепа;

Первое задокументированное упоминание вертепа на малорусской

земле относится еще к концу XVI века. Так, Г. П. Галаган пишет о вертепе,

на котором было отмечено время производства: 1591 год [4, с. 2]. Основ-

ной христианский сюжет кукольного действия начал формироваться

в период с 1600 по 1620 года, когда гетман Копашевич стал возобновлять

киево-братскую школу и академию [10, с. 28]. Там, под влиянием латин-

ских и польских текстов, было прописано основное действие первой части

вертепа.

Здесь, к слову, пишется не только христианская канва рождественской

части вертепа. Идентичный малорусский слог написания имеют комедии

«Навуходоносор» и «Притча о блудном сыне», что говорит об их написании

в киевской академии [10, с. 28]. Особого интереса в рамках нашего иссле-

дования данные списки не представляют, хотя факт их наличия напрямую

свидетельствует о бурном развитии самого явления кукольного театра.

Неразвитые бытовые комедии в рамках вертепа еще не вызвали отрица-

35

Культура: история и современность

ния его самого со стороны церкви, а, следовательно, на данный момент

они существуют в своеобразном тандеме.

Отличное от Н.А. Маркевича [10] мнение относительно времени состав-

ления христианских текстов высказывал Н.И. Петров [14]. Он в принципе

сомневается в существовании киево-братской школы и академии, а также

отмечает несопоставимость слога написания с прочими текстами этого

периода. Петров указывает на сходство стиля написания письма с рожде-

ственскими комедиями Дмитрия Ростовского, появление которых прихо-

дится на конец XVII века. Еще больше общих черт он видит у малорусского

вертепа и текста «Комических действий» Митрофана Довгалевского, дати-

рованного 1736 годом [14, с. 456]. Однако доподлинно узнать, кто из этно-

графов прав, нам сейчас не представляется возможным.

Итак, вертеп оказывается в Малороссии, где из церковной среды

быстро перетекает в народную. Теперь его показывают на все зим-

ние гуляния. Кратко опишем место вертепа в них. В целом, празднова-

ние Рождества в Малороссии ознаменовывалось Святками. Святки же

можно условно поделить на три ключевых события: непосредственно

Рождество Христово, встреча Нового Года и Крещение Господне. Каждый

из трех праздников обладал своими тонкостями. Так, например, празд-

ничный ужин всегда имел различный смысл и название: «святый вечер»,

«щедрый вечер» или «богатый вечер», «голодная кутья» соответственно

[3, с. 19]. Впрочем, их всегда объединяло вертепное действо – вне зави-

мости от праздника, колядующие вертепники всегда были желанными

гостями. Часто они наведывались без приглашения, предлагали проде-

монстрировать сюжеты, торговались относительно стоимости и после

представления уходили. Заметка О. Пч. в «Киевской старине» (1883) точно

описывает такой визит: к ним в дом пришел некий «мазур» и предложил

показать представление, хотя его никто не ждал [12, с. 904].

Относительная частота и регулярность демонстрирования вертепа

дают сюжетам время и силы для развития под влиянием народных пред-

почтений. Так, на протяжении XVII – первой половины XVIII в.в. происходят

масштабные изменения повествования. Достаточно подробные описание

сюжета представлены в списках Маркевича [10] и Галагана [4], а наибо-

лее точное их обобщение и анализ представлены в работе Перетца [13].

Анализируя эти труды, можно представить сводное описание сюжетной

составляющей рождественского вертепа.

Первая часть никаких существенных отличий и видоизменений не имеет.

Она, по сути, состоит из главных элементов христианской шопки, причем

сокращенных до максимально доступной для понимания формы. Дави-

дова выделяет два главных сюжета канонической части: избиение Иро-

дом младенцев и непосредственно смерть Ирода. Первый элемент неиз-

менно сопровождается плачем Рахили, упрашивающей Ирода не трогать

36

Культура: история и современность

ее ребенка. Второй же примечателен сценой «торгов» Ирода и Смерти [7].

Он просит отсрочить свою кончину «…на один день!.. на одну минуту!..».

Смерть непреклонна: «Ни на одну секунду!». На этих словах Ирод умирает

[10, с. 42].

Народ особого интереса к канонической части не проявлял, с нетерпе-

нием ожидая вторую. Хотя отдельные ее элементы и схожи со сценами

польской шопки, это, все же, абсолютно самостоятельная и самодостаточ-

ная переработка [13, с. 140].

Текст второй, бытовой части, имеет, помимо, очевидно, народных допол-

нений и изменений, определенный искусственный фактор. Под «искус-

ственным» понимаем академический стиль написания, не свойственный

простому народному слогу. При детальном рассмотрении текстов можно

заметить, что некоторые фрагменты написаны по канонам силлабического

школьного стихосложения, состоящего из 11-13 слогов с рифмой на конец:

«Де-жь, цыгане, ты живешь? Я-жъ не маю хаты; // Що выкую ты выдурю, -

тильки мыни платы». Складные и лаконичные, они постоянно перебива-

ются непосредственно народным украинским слогом, нередко слагающе-

гося из неравного числа тонических стоп и неопределенного количества

слогов: в разных списках есть рифмы, наложенные на 30 слогов, 5 слогов,

3 слога и так далее [14, с. 462]. Следовательно, текст второй части имеет

в себе школьное драматургическое начало, однако народ видоизменяет

текст, придавая ему собственный окрас. Свободолюбивые думы, написан-

ные на малорусский лад, имея разночтения в источниках, действительно

отражают дух народа.

С течением времени школьные рифмы продолжают редуцироваться.

В более поздних списках их значительно меньше, они уступают народ-

ным думам. Можно лишь указать причины спада влияния академических

трудов. Так, в 1736 году Феофан Прокопович, общаясь с киевским митро-

политом Рафаилом Хаборовским и выписывая экономические средства

на будущий год, указывает на неблагоприятное влияние студенческой

самодеятельности. Замечания были приняты к сведению, и митрополит,

испугавшись сокращения финансирования, запретил ученикам показы-

вать вертеп. Поэтому в последующих текстах академического стихосложе-

ния меньше [14, с. 463].

Саму вторую часть вертепа можно разделить на три условные [13,

с. 149]. Первая является своеобразным продолжением христианской.

Герои, одетые в национальные костюмы, поют, танцуют и радуются при-

шествию на землю Христа. Дальше в сюжет начинают входить светские

элементы. Показательной является зарисовка с цыганом. Она начинается

со сцены с лошадью: герой заругивает исхудалую клячу, которая, правда,

быстро бегает, а после гонит ее домой. Дома же изъявляет желание поесть

жареной капусты и сальца. Далее он выказывает недоверие жене, за что

37

Культура: история и современность

та дает ему пощечину. Цыган отвечает угрозой расправы: женщина успо-

каивается и приносит борщ. Фрагмент завершается эпизодом с поль-

ским паном: он со своей семьей танцует и радуется, игнорируя местные

угрозы (насилие по национальному признаку). Эпизод завершается песней

Запорожца – главного героя всей светской части постановки: «Та не буде

лучше, // Та не буде кратче, // Як у нас та на Украiнi! // Шо немае жида, //

Що немая ляха: // Не буде измiни…» [4, с. 21].

Г.П. Галаган отмечал: «Трудно было бы ожидать от маленького, скром-

ного театра марионеток такой знаменательной и характерной сцены. Чрез-

вычайно уместны звуки этого величавого и глубоко народного напева

короткой исторической песни, похожей скорее на всенародный возглас

Южной Руси…» [4, с. 21]. Величие персонажа отражает самобытный дух

малоросса в XVIII-XIX вв. Такой поистине народный герой не имел анало-

гов в мире. Он в точности соответствует описаниям современников персо-

нажа, представленным Березиным [2, с. 100].

Вторая часть целиком и полностью посвящена Запорожцу. Его любили

и ждали зрители. Он был крупнее всех остальных кукол. Это смелый,

ничего не боящийся вояка, грубый, но полный природного юмора. Только

зайдя на сцену, он тут же проявляет элементы национального самосозна-

ния, крича польскому пану вслед. Героя характеризует жизнь казака-запо-

рожца, бездомного рыцаря, по которому никто не будет плакать. Он уже

не молод – но гордится своей сохранившейся шпагою. В вертепе показана

разгульная жизнь героя: танцы, обеды, праздники. Занимательна сцена

с евреями. Запорожец, оказавшись возле еврейской семьи, требует с хозя-

ина водки. Тот приносит, герой напивается и падает без сил. Обозлен-

ный хозяин предпринимает отчаянную попытку убить казака – неудача.

Главный герой приходит в себя и убивает жида. Далее запорожец призы-

вает черта, заставляет его убрать труп. После к нему приходят два дру-

гих черта, которые хотят убить наглого малоросса, однако сделать этого

у них не получается. Казак ловит их и заставляет танцевать танец. Завер-

шает фрагмент сцена с попом: Запорожец изъявляет желание покаяться,

зовет священника и рассказывает ему о своей жизни: он ходил с детства

по белому свету, бил ляхов, жидов, купцов, панов и всех, кого случалось.

Попов же не бил – только кожу с живых сдирал. Шокированный священник

советует казаку чаще ходить в костел и бить поклоны, и после – удаляется.

Уходит и Запорожец. На протяжении этой части в зале наблюдается наи-

большее оживление. Зритель жаждет внимать сюжеты, соответствующие

его духу [10, с. 51-61].

Н.И. Петров, обращаясь к трудам Г. Де-ла-Флизъ, отмечал возможность

наличия прообраза у Запорожца. Так, в истории Малороссии действи-

тельно существовал казак Мамай, проживающий на урочище Васильков-

ском. По местному приданию, он в точности повторяет вертепного героя.

38

Культура: история и современность

На его предположительном участке растет дуб, на котором он вешал

«жидов и ляхов», чем также занимался и герой кукольной комедии. Более

того, в польской летописи XVIII века существует зафиксированная казнь

некоего разбойника Мамая по повелению польского правительства.

Однако это идет вразрез с фактом возможного его влияния на становление

кукольного запорожца, ведь герой начал свое становление как минимум

в XVII веке. Впрочем, это не исключает фактора его возможного влияния

на определенные интерпретации современников [14, с. 472].

Последняя часть показывает картинку из быта сельских учителей –

«кондяков», то есть поступающих «на кондиции» бурсаков [4, с. 36]. Порою

им приходится не брезговать и «шкодливой свиньей» вместо денежного

гонорара. Фрагмент завершается сценой случайного убийства кондяком

полученной вместо заработной платы козы. Интересно, что на эту сцену

также оказало влияние и язычество. Сама смерть козы на Руси символи-

зировала смерть всего старого, и после этого происходило ее «воскреше-

ние» – как бы возрождение природы [1, с. 44]. Этим заканчивается все дей-

ство – ознаменовывая смерть всего предыдущего. В заключение, на сцене

появляется Савочка-нищий или артиллерист, который стреляет из пушки

и кричит «виват» в честь зрителя, после собирая оплату [7].

Вторая часть вертепной постановки становится одним из апогеев южно-

русской народной театральной традиции XVIII-XIX столетий. Ее содержа-

ние в разной степени сочетает в себе и школьные литературные начала,

и народные волеизъявления, и малорусский национальный дух той

эпохи. Особенно показательно сопоставление развития бытовой части

шопки и вертепа. Сатирическое в польском кукольном театре практически

не отделено от христианского и существует больше, как дополнение,

в действительности служащее отдыхом от смысловой части для зрителя.

Сила народного духа никак не воплощается в ней. Не имея особого раз-

вития, польская шопка без народности, присущей вертепу, достаточно

быстро останавливается в развитии.

В южнорусском вертепе в XVII–XIX вв. бытовая часть престала быть

дополнением представления, она выделилась в самостоятельный фраг-

мент спектакла, противопоставляемый религиозной части. Более того,

распространенной практикой в Малороссии было и показывание отдельно

второй части, без первой [7]. Постепенно христианская доминанта вертепа

была утрачена на фоне поразительно сильной народности сюжета. Став

своеобразной культурной новацией, вертеп с помощью церковнослужи-

телей дошел до Тобольска и Иркутска, где отмечались факты бытования

кукольного народного театра [13, с. 153], [14, с. 478].

3. Сибирская традиция малорусского вертепа;

Прот. Александр Сулоцкий, описывая историю театра в Тобольске, пишет

об устройстве Архиерейской школы в этом сибирском городе. Он констати-

39

Культура: история и современность

рует, что с самого начала XVIII столетия школой заведовал преосвящен-

ный Филофей Лещинский, родившийся в Малороссии и получивший вос-

питание в стенах Киевской академии. Именно он первый поставил вертеп

со своими учениками [15, с. 2].

Этнограф Н. Щукин отмечал языковое своеобразие наполнения вер-

тепного представления в Иркутске. Он указывает на очевидные южнорус-

ские корни самого текста вертепа: стихи были написаны «на испорченном

малорусском языке». К тому же в его работе уточнено, что часто после

основного действия вертепа показывались зарисовки из жизни польского

и малорусского народа [17, с. 31]. Такую связь также доказывает и обнару-

жение текстов других комедий в архивах Тобольской Архиерейской школы,

среди которых были, например «Притча о блудном сыне» и «Навуходоно-

сор», уже упоминаемые нами выше в контексте их написания в киево-брат-

ской церковной школе.

Относительно самой организации вертеп сильных изменений не пре-

терпел. Двухуровневая коробка точно копирует свой первоисточник.

Из интересных моментов, разве что, можно отметить выход вертепа

за рамки Святочных гуляний. Здесь кукольную драму показывают с Рожде-

ства по Масленицу. Деньги, собираемые за это время, полностью уходят

в Семинарию – одна часть идет на поддержание здания, другая –

на оплату работы преподавателей [17, с. 28].

Впрочем, сюжетно вертеп достаточно сильно отличался от своего пра-

родителя. В Сибири он был куда более религиозен, чем в Малороссии.

Зрителей больше интересовала не бытовая часть, а христианская состав-

ляющая [17, с. 27].

Пение и вертепное действие так же, как и в Малороссии, оформлялось

крутящейся светящейся звездой. Она могла иметь как уже привычную

форму демонстрации – на длинном шесте – так и новую, усложненную.

Звезду на большой конструкции подвешивали сверху так, что она не нуж-

далась в поддержании [13, с. 154]. Действие сопровождалось пением, куда

в большей степени, чем в Малороссии. Сам вертеп также озвучивался

не диалогами, а музыкой. В конечном счете, формат пения под звезду стал

лидировать над иными и вскоре вытеснил вертеп за отсутствием интереса

у зрителей [17, с. 34].

Однако считаем необходимым более подробно рассмотреть причины

спада популярности вертепа. Во-первых, мы можем проанализировать

данный вопрос с позиции непосредственно популярности вертепа в Мало-

россии. Главной причиной его широкого распространения там послужила

развитая вторая часть (бытовой сюжет), ставшая, по сути, основной. Зри-

телю был необходим отдых – и сильная комедийная составляющая позво-

ляла этого добиться сполна. Когда же театр был завезен в Иркутск – никто

вторую часть для местного населения не видоизменял. Поэтому после

40

Культура: история и современность

вертепа ставились традиционные малорусские комедийные зарисовки.

Такие сюжеты не были интересны сибирякам: они не отражали их быта,

не соответствовали запросу.

Второй фактор, по сути, является продолжением первого. Очевидно,

что сам народ, не получив комедии в вертепе, начал самостоятельно

пытаться ее формировать. Конечно, такой ход культурной мысли являлся

сменой самих церковных канонов, и он не мог восприниматься религией

в положительном ключе: так начались запрещения. Особенно важно рас-

сматривать данный аспект в ключе того, что основными демонстран-

тами вертепа оставались студенты церковно-приходских учреждений.

В 1818 году в Семинарии с целью предотвращения нравственных бес-

порядков, развращения умов, были выпущены первые запреты. Теперь

вертепы если и показывались семинаристами, то только тайно, скрытно

от руководства [15, с. 4].

Прот. А. Сулоцкий пишет о пожилых людях, которые рассказывали ему

о том, что еще в начале XIX столетия вертеп в Тобольске можно было

наблюдать практически повсеместно [15, с. 4].

Интересно отметить, что первые запрещения были инициированы архи-

ереем родом из Беларуси [18, с. 6], скорее всего по аналогии с тем как

в белорусских землях были гонения на местный аналог вертепа – бат-

лейку, из-за опасений перед возможным польско-католическим влиянием

[13, с. 157].

Сибирский вариант вертепа, подвергся серьезным гонениями даже

несмотря на то, что полноценная, а, впрочем, даже и какая-то зародыше-

вая сатирически-бытовая часть в сибирском вертепе сложиться к тому

моменту не успела. Дальше Иркутска и Тобольска вертеп зайти не смог,

хоть и сам факт того, насколько далеко ему удалось распространиться

по великорусским землям, впечатляет. На этом завершается история

сибирской традиции южнорусского вертепа.

4. Закат малорусского вертепа.

К концу XIX века малорусский вертеп теряет свое значение. В.Н. Перетц

отмечая это, говорил о полном размытии изначальных сюжетов и диало-

гов в кукольной драме, в которой христианская часть и без того не поль-

зовавшаяся популярностью, теперь в принципе теряет свое значение

[13]. Сатирико-бытовую часть же все-таки ждёт продолжение - она транс-

формируется в раечное искусство. Сначала комичное стало выноситься

в обездвиженные фигурки, выставляемые на сцену и описываемые чте-

цами и хором, стоявшими сбоку. Интересно заметить, что, по сути, прои-

зошло глубинное возвращение к истокам – упрощение достигло формы,

описываемой нами выше в контексте презепе. Единственное, что изменя-

ется – смысловое наполнение. Обездвиженное действо – это теперь нере-

лигиозная комедия.

41

Культура: история и современность

Далее, уже под влиянием лубочного искусства, происходит трансфор-

мация статичной куклы в раек. Он явил собой смешение театра кукол

и лубочной картинки. Люди подходили к специальным коробкам с увели-

чительными стеклами, внутри которых помещались бытовые сюжеты –

и специально обученный человек эти сюжеты озвучивал. Произошла мощ-

нейшая трансформация кукольного вертепа [13, с. 159].

Конечно, нельзя утверждать, что это произошло только с течением

времени и под влиянием размытия текста в народе. Очевидна роль дея-

тельности власти по запрещению вертепного искусства. Об этом гово-

рит цитата простонародного маляра, приверженца национально-реали-

стического направления мысли: «Конечно, прежде чем желать соломен-

скому маляру приобретения дальнейших успехов в искусстве живописи,

надо пожелать ему, чтобы он не попал в то положение, в котором очутился

участник «народного театра», попавший из святочного персонажа, Мель-

хиседека, в кутузку» [9, с. 551].

Анализируя эту цитату, мы понимаем, что актера, исполнявшего роль

одного из библейских персонажей, в итоге посадили в «кутузку», что иллю-

стрирует неприятие вертепа официальными властями и гонений в отноше-

нии его участников.

Мы можем лишь предположить о причинах столь резкого изменения

отношения к вертепу: кукольная драма пришла в Россию посредством

польских священников и, следовательно, вертеп потенциально мог вос-

приниматься как фактор польско-католического влияния. Именно этого

и боялись, например, белорусские священнослужители, запрещая бат-

лейку. В 1863 году в Польше произошло антироссийское восстание, кото-

рое было жестоко подавлено. И, конечно, с этого момента власть решила

развернуть масштабную борьбу с любыми проявлениями польской куль-

туры, частью которой, изначально, был вертеп в лице шопки. Так, напри-

мер, был введен запрет на использование латинского алфавита и литов-

ского языка. Прямых документов, подтверждающих взаимосвязь восста-

ния и запрещения вертепа у нас нет, а потому с уверенностью заявлять

о справедливости этого утверждения мы не можем.

Так или иначе, история малорусского вертепа, начавшаяся в XVII веке,

многоаспектно развивавшаяся в XVIII столетии, к сожалению, заканчи-

вается в XIX веке. Несмотря на силу задатков, предопределивших его

становление, происходит трансформация явления, и изначальный вид

утрачивается.

Итак, необходимо отметить, что вертеп, став элементом культурного

заимствования в Малороссии быстро перетекает из церковной в народ-

ную среду, что приводит формированию самобытных сюжетов, сильно

отдалившихся от христианского канона, а также ключевых персонажей,

таких как, например, Запорожец. Подчеркнем, что бытовые сюжеты не были

42

Культура: история и современность

характерны для соседних церковно-ориентированных театров кукол,

например, белорусской батлейке и польской шопке.

В России вертеп получает широкое распространение и в XVIII веке

достигает Сибири, где формируется местная специфика театральной дея-

тельности, к сожалению – пресеченной церковью.

Проведенное исследование показывает, что «завершение» вертепа

в XIX веке связано с утратой его сюжетно-бытовой специфики и появле-

нием упрощенных форматов, нашедших продолжение в лубочных картин-

ках и райке.

Обширная, двухвековая история вертепного действа в России, кото-

рая включает яркую страницу развития вертепа XVIII–XIX вв. в Малорос-

сии, является иллюстрацией глубоких процессов взаимодействия культур,

обеспечивающего развитие самобытных культурных форм.

Список литературы

1. Баркова А. Л. Славянские мифы. От Велеса и Мокоши до птицы Сирии

и Ивана Купалы / Александра Баркова Москва: Манн, Иванов и Фербер, 2022

248 с.

2. Березин Н. И. Украина: Малороссы, их страна, быт и прошлое / Н. Березин.

Санкт-Петербург: тип. Спб. АО «Слово», 1908. 128 с.

3. Брояковский С. С. Святки: I, II, III. Праздник Р. Христова у разных наро-

дов. Новый год в Малороссии. Крещенский парад в деревне: Очерки свящ.

С. Брояковского. Киев: тип. Н. А. Гирич, 1901. 28 с.; 23.

4. Галаган Г. П. Малорусский вертеп. С предисловием П. И. Житецкого и с при-

ложением напевов // Киевская старина. 1882. №4. С. 1-38.

5. Голдовский Б. П. Куклы: энциклопедия. Москва: Время, 2004– 494 с.

6. Голдовский Б. П. Очерк истории вертепа в России // Научный альманах «Тра-

диционная культура». 2003. №4. С. 8-16.

7. Давидова М. Г. Вертепное представление восточных славян: Текст и кон-

текст в народной христианской культуре: диссертация … кандидата искус-

ствоведения: 17.00.09. – Санкт-Петербург, 1998. – 298 с.: ил.

8. Киселева, Т.Г., Красильников Ю.Д. Социально-культурная деятельность:

учеб. для студентов вузов, обучающихся по направлению подгот. "Соци-

ально-культурная деятельность" / Министерство образования и науки Рос-

сийской Федерации, Московский государственный университет культуры

и искусств, Москва: Московский государственный университет культуры

и искусств, 2004. 539 с.

9. М. Т-овъ. К вопросу о вертепной комедии на Украине // Киевская старина.

1883. № 7. С. 547 – 555.

10. Маркевич Н. А. Обычаи, поверья, кухня и напитки малороссиян / Извлеч.

Из нынеш. Нар. Быта и сост. Николаем Маревичем. – Киев: И. Давиденко,

1860, 174 с.

11. Морозов П. О. История русскаго театра до половины XVIII столетия /

П. О. Морозов. Санкт-Петербург: Тим. В. Демакова, 1889. – IX с

43

Культура: история и современность

12. О. Пч. Отживающая или начальная форма «Вертепной драмы»? // Киевская

старина. 1883. №5. С. 903 – 905.

13. Перетц В. Н. Кукольный театр на Руси. Исторический очерк / В. Н. Перетц. –

Москва: Издательство Юрайт, 2020. – 12 с.

14. Петров Н. И. Старинный южнорусский театр и, в частности, вертеп // Киев-

ская старина. 1882. №4. С. 438 – 480.

15. Сулоцкий А. И. Семинарский театр в старину в Тобольске / [Прот. Александр

Сулоцкий]. – Москва: Унив. Тип. (Катков и К), [1869]. – 6 с.

16. Уварова И. П. Вертеп: мистерия Рождества [Текст] / Ирина Уварова; Гос.

Институт искусствознания. Москва: Прогресс – Традиция, 2012. – 390.

17. Щукин Н. Вертеп. // Вестник Географического сообщества. 1860. ч. 29. №5.

С. 25 – 35.

18. Щукин Н. Народные увеселения в Иркутской губернии / [Соч.] Н. Щукина.

Санкт-Петербург: тип. Майкова, 1868. – 18 с.

44

ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЕ КОНЦЕПТЫ

ПОЭЗИИ Ф. И. ТЮТЧЕВА В КОНТЕКСТЕ

ВЗАИМООТНОШЕНИЙ ЧЕЛОВЕКА

И ПРИРОДЫ

УДК 82.01 : 502.313

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-45-54

Лев Олегович МЫСОВСКИХ,

магистр философии, аспирант филологического факультета

Уральского гуманитарного института Уральского федерального

университета им. первого Президента России Б. Н. Ельцина,

Екатеринбург, Россия, e-mail: [email protected]

Аннотация: В статье сквозь призму религиозного направления экзистенциальной

философии С. Кьеркегора и К. Ясперса исследуется творчество русского

поэта Ф. И. Тютчева, в стихах которого автор статьи обнаруживает множество

экзистенциальных концептов, лежащих в основе философского восприятия

природы русским поэтом. Автор статьи утверж дает, что Тютчев в своем

творчестве стремится не столько показать крас от у природы, сколько

пре дс тавить с вои в з гля ды на мир о з д ание, з аконы, управ ляющие им

и человеком, осветить вопросы, касающиеся человеческого существования,

тайны которого поэт стремится познать через мир природы. Природа является

доказательством существования Бога, а познание ее – синоним стремления

к самопознанию. Таким образом, «пейзажная лирика» Тютчева – это, скорее,

экзистенциальная лирика. Автор статьи приходит к выводу, что трагическая

судьба человека в лирике Тют чева с озву чна теме трагизма в труда х

основателя экзистенциализма С. Кьеркегора, рисовавшего мрачные картины

человеческого существования в отчаянии и трагедии. Экзистенциализм

Кьеркегора предполагал, что человеческое существование есть процесс

постоянного становления, поэтому личность должна развиваться, искать свое

место, стремиться к подлинности. Однако, развитие личности, которое и есть

превращение в личность, оплачивается ощущением трагедии человеческого

существования. Человек остается один перед лицом опасностей и тайн

мироздания. Гармония взаимоотношений человека и природы разрушается,

и человек вновь стремится слиться в одно целое с природой, но это стремление

вызывает отречение от своей индивидуальности, отречение от собственного «Я».

Ключевые слова: экзистенциализм, Тютчев, поэзия, русская литература,

теория литературы, философия

Для цитирования: Мысовских М. О. Экзистенциальные концепты поэзии

Ф. И. Тютчева в контексте взаимоотношений человека и природы // Культура

и образование : научно-информационный журнал вузов культуры и искусств.

2021. № 4 (43). С. 45-54. http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-45-54

45

Литературоведение

EXISTENTIAL CONCEPTS OF F. I. TYUTCHEV’S POETRY

IN THE CONTEXT OF THE RELATIONSHIP BETWEEN MAN

AND NATURE

Lev O. Mysovskikh, Master of Philosophy, PhD student

at the Philological Faculty, the Ural Humanitarian Institute,

the Ural Federal University named after the first President of Russia B. N. Yeltsin.

Russia, 620083, Yekaterinburg, Lenin Ave., 51, [email protected]

Abstract: Russian poet F. I. Tyutchev’s work is examined through the prism

of the religious direction of existential philosophy of S. Kierkegaard and K. Jaspers,

in whose poems the author of the article discovers many existential concepts underlying

the philosophical perception of nature by the Russian poet. The author of the article

claims that Tyutchev in his work seeks not so much to show the beauty of nature as

to present his views on the universe, the laws governing it and man, to highlight issues

concerning human existence, the secrets of which the poet seeks to know through the

world of nature. Nature is a proof of the existence of God, and the knowledge of it is

synonymous with the desire for self-knowledge. Thus, Tyutchev’s “landscape lyrics”

are rather existential lyrics. The author of the article comes to the conclusion that the

tragic fate of man in Tyutchev’s lyrics is consonant with the theme of tragedy in the

works of the founder of existentialism S. Kierkegaard, who painted gloomy pictures

of human existence in despair and tragedy. Kierkegaard’s existentialism assumed that

human existence is a process of constant becoming, therefore a person must develop,

seek his place, strive for authenticity. However, the development of personality, which

is the transformation into a personality, is paid for by a sense of the tragedy of human

existence. Man remains alone in the face of the dangers and mysteries of the universe.

The harmony of the relationship between man and nature is destroyed, and man again

strives to merge into one with nature, but this aspiration causes renunciation of his

individuality, renunciation of his own «I».

Keywords: existentialism, Tyutchev, poetry, Russian literature, literary theory,

philosophy.

For citation: Mysovskikh L. O. Existential concepts of F. I. Tyutchev's poetry in the

context of the relationship between man and nature. Cultural and Education: Scientifc

Information Journal for Universities of Culture and Arts. 2021, no. 4 (43), pp. 45-54.

(In Russ.).http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-45-54

Уже первые издатели и критики поэзии Федора Ивановича Тютчева –

И. С. Аксаков, Н. А. Некрасов, И. С. Тургенев, А. А. Фет – подчеркивали

не только красоту образов природы, созданных русским поэтом, но и их

глубокую философичность. У Тютчева философское восприятие природы

лежит в основе его экзистенциально-мировоззренческих концептов. Прав-

нук и биограф Тютчева В. А. Пигарев писал: «у одного Тютчева философ-

ское восприятие природы составляло в такой сильнейшей степени самую

основу видения мира» [4, с. 203].

По отношению к поэзии Тютчева, часто использовался термин «пей-

зажная лирика». Однако, на наш взгляд, данный термин не в полной мере

отражает широкий круг тем, поэтически представленных в стихах Тютчева

о природе. В своем творчестве поэт стремится не столько показать кра-

соту природы, сколько представить свои взгляды на мироздание, законы,

46

Литературоведение

управляющие им и человеком, осветить вопросы, касающиеся человече-

ского существования, взаимоотношений природы и человека. Эта роман-

тическая вера в идентичность двух миров наиболее полно выразилась

в натурфилософии Шеллинга: «природа должна быть видимым духом,

дух – невидимой природой. Следовательно, здесь, в абсолютном тожде-

стве духа в нас и природы вне нас, с необходимостью должна решаться

проблема, как возможна природа вне нас» [7, с. 128].

Тютчев стремится познать тайны человеческого существования, ища

ответы в мире природы. Действие и состояния природы отождествляются

с действием и состояниями человека. Отождествление Бога с природой

у Тютчева связано с романтическим пантеизмом Шеллинга. Тютчев берет

у Шеллинга характерное понимание природы как живого, наполненного

духом целого, а также убежденность в единстве явлений природного мира

и мира человека. Двойственность бытия, восприятие природы и чело-

века как двух сторон диалога имеет свой источник в романтическом миро-

воззрении. Образы мира природы в стихах Тютчева можно трактовать

как аллегории. Природа является доказательством существования Бога,

а познание ее – синоним стремления к самопознанию. Таким образом,

«пейзажная лирика» Тютчева – это, скорее, экзистенциальная лирика, так

как поэт ищет ответы на свои экзистенциальные вопросы в поэтической

натурфилософии, а не в метафизике.

Мир природы показан Тютчевым с помощью образов ночи, дня, весны,

осени, зимы, лета, мотивов пространства, хаоса, неба, моря, земли. Эти

образы трансформируются в символы и мифы. Романтическая поэзия

и эстетика сформировались в кругу верований о том, что жизнь при-

роды первобытна и неделима, а доступ к ней имеет не ум, а воображение

с помощью символов. При этом Тютчев остается в рамках романтической

эстетики, не признающей механистического, бездушного отражения при-

роды. Природа создает символы, говорит символической речью, пишет

символической письменностью, и только через символы можно проник-

нуть в нее, вступить с ней в диалог. Тютчев берется за этот диалог, пыта-

ясь найти новый язык экзистенциальной поэзии.

В ранних стихотворениях Тютчева порой появляется прямое выраже-

ние мыслей и эмоций автора с помощью явно определенной лирической

темы: «Люблю грозу в начале мая» [6, с. 89]; «Нет, моего к тебе пристра-

стья / Я скрыть не в силах, мать – Земля!» [6, с. 137] Но в большинстве сти-

хотворений о природе лирическое «я» скрыто, особенно в «поэзии ночи».

Активный герой поэмы – природа – действует, творит и мыслит. Так реали-

зуется основной принцип трансцендентальной поэзии – единство творче-

ского действия природы и человека.

Стихотворение, которое можно считать программным в экзистенциаль-

но-пейзажной лирике Тютчева, – «Не то, что мните вы, природа» [6, с. 149].

47

Литературоведение

Здесь четко определено положение лирического субъекта на фоне мате-

риалистического взгляда на природу, воспринимающего ее как бездушный

механизм. Для лирического субъекта природа – это мать, полная чувств,

говорящая с человеком на своеобразном языке лесов, звезд и ночей. Тех,

кто его не понимает, поэт описывает как глухонемых слепцов. Эти лириче-

ские «они» духовно ущербны в глазах Тютчева. Стихотворение носит явно

полемический характер, лирическая тема в самом начале стихотворения

вовлекает читателя в спор о том, что такое природа.

Сила природы очаровывала поэта как в ранний период его творчества,

так и в более поздний, изобилующий рядом трагических событий в его

личной жизни. После возвращения из-за границы, когда начинается его

роман с Еленой Александровной Денисьевой, Тютчев пишет стихотворе-

ние «Сияет солнце, воды блещут» [6, с. 196], в котором создает вырази-

тельный, пластичный пейзаж, насыщенный движением, блеском, красо-

той. Здесь нет разделения на мир природы и мир человека. Видна идея

их единства – «На всем улыбка, жизнь во всем» [6, с. 196]. Каждая строка

показывает радость бытия, деятельности природы. Первые две строки

отражают философский тезис о том, что природа – это живой организм.

Эта идея развивается в последующих строках: «И мир, цветущий мир при-

роды / Избытком жизни упоен» [6, с. 196]. Здесь также в предельно пла-

стичной форме представлена излюбленная мысль Тютчева и Шеллинга

о единстве мира природы и мира человека. Эта идея также появляется

в стихотворении «Еще земли печален вид» [6, с. 150]. Тут наиболее ярко

проявляются характерные черты экзистенциально-пейзажной лирики рус-

ского классика. Стихотворение состоит из двух восьмистрочных строф.

Первая показывает весеннее пробуждение природы на фоне грустного,

мертвого зимнего пейзажа. Вторую строфу содержательно можно разде-

лить на две части. Первые четыре строки говорят о пробуждении челове-

ческой души от духовного сна. В последних строках видения возрожден-

ной природы и обновленной человеческой души сливаются в неделимое

символико-изобразительное единство. Поэт подчеркивает этот процесс,

объединяя в одном предложении описание природы и состояния челове-

ческой души: «Блестит лазурь, играет кровь» [6, с. 150].

Персонификация природных явлений усиливается введением поэтом,

особенно на ранних этапах своего творчества, мифологических моти-

вов и фигур: Геба, Зевс, Музы, которые действуют и живут как люди. Эти

божества, олицетворяющие персонифицированные явления природы,

более четко подчеркивают единство человека и природы. Стихотворе-

ние «Весенняя гроза» [6, с. 320] пронизано радостным, свежим чувством

бытия. Процесс незаметного перехода от представления стихии при-

роды к человеческому определяется М. Л. Гаспаровым как «интериориза-

ция» [2]. В отличие от персонификации, которая с самого начала придает

48

Литературоведение

описываемому явлению характеристики человека, интериоризация озна-

чает постепенную, медленную персонификацию, как бы введение чело-

веческой души в феномен природы. В «Весенней грозе» Тютчев создает

образ весенней бури, показывая все этапы этого явления – от первого

грома до ливня. Стихотворение заканчивается мифологическими антропо-

морфными образами: «Ты скажешь: ветреная Геба / Кормя Зевесова орла /

Громокипящий кубок с неба / Смеясь, на землю пролила» [6, с. 320].

Человек, стремящийся к самопознанию, пытается разгадать тайны при-

роды, но его познавательные возможности ограничены. Попытки чело-

века понять сущность бытия и познать тайны мироздания оказываются

тщетными. Это убеждение выражено Тютчевым в стихотворении «Фон-

тан» [6, с. 148]. Знание дано человеку, но оно ограничено высшей силой:

«Но длань незримо-роковая / Твой луч упорный преломляя / Свергает

в брызгах с высоты» [6, с. 148]. И если в творчестве Шеллинга чело-

век является частью природы, и даже его стремление к самопознанию

и открытию сущности бытия не нарушают гармонию мироздания, то Тют-

чевский образ человека изменчив: человек когда-то являлся элементом

природы, но в какой-то момент, совершив свой экзистенциальный выбор,

он отделился от нее и теперь живет по своим принципам, иногда внося

сумятицу в упорядоченный мир природы. Трагическая судьба человече-

ской личности, не способной найти себя в гармонии природы, показана

в стихотворении «Певучесть есть в морских волнах» [6, с. 224]. Поэт

использует метафору Паскаля, изображая человека как «мыслящий

тростник». Именно осознание драмы человеческого существования,

которая одновременно была свидетельством величия человека, связы-

вало Тютчева с французским религиозным философом Блезом Паска-

лем. Детально параллель между русским поэтом и французским филосо-

фом показывает Б. Н. Тарасов [5]. Развитие философской мысли Паскаля

можно найти у многих экзистенциальных философов, таких как С. Кьерке-

гор, К. Ясперс, Ж.-П. Сартр, для которых было важно запечатлеть траге-

дию и парадоксы человеческого существования.

Трагическая судьба человека в лирике Тютчева созвучна теме трагизма

в трудах основателя экзистенциализма Сёрена Кьеркегора, рисовавшего

мрачные картины человеческого существования в отчаянии и трагедии:

«нет никого, в ком глубоко внутри не пребывало бы беспокойство, тре-

вога, дисгармония, страх перед чем-то неизвестным» [3, с. 39]. По мысли

Кьеркегора, единственный выход для человека – это вера в то, что в Боге

возможно невозможное, что в Нем время и вечность едины, что и жизнь,

и смерть имеют смысл. У современных исследователей можно найти

интересные сопоставления Тютчева и Кьеркегора. Так, В. С. Баевский

считает, что первенство в основании экзистенциализма можно отдать

именно Тютчеву: «в России на десять лет раньше Кьеркегора родился

49

Литературоведение

поэт мистических откровений, для которого его глубоко личные трагедии

были отзвуками мирового неустройства, подобно Кьеркегору – создатель

эзотерических текстов. Да, речь о Тютчеве» [1, с. 2].

У Тютчева трагичность существования часто связана с темой ночи.

Ночь – это время перехода человека из эмпирической в метафизическую

сферу, в которой он сам сталкивается с ужасом и красотой мироздания.

В поэзии Тютчева ночь открывает человеку темный хаос, «мир таинствен-

ный духов», бездну бесконечности. С такой лирической ситуацией чита-

тель сталкивается в стихотворении «День и ночь» [6, с. 157–158]. Слово

«день» здесь имеет огромное философское значение. По сути, это аналог

Кьеркегоровой веры, ибо день исцеляет больные души и является другом

богов и людей, в то время как ночь – это аналог отчаяния. В стихотворе-

нии «О чем ты воешь, ветр ночной?» [6, с. 144] тревога лирического субъ-

екта, невозможность выражения через язык накопленных чувств и мыс-

лей, растерянность, страх и восторг выражаются через использование

восклицаний, вопросов, многоточий, тире. Единственный язык, который

может передать целую гамму эмоций – это язык ночного ветра. Здесь ночь

говорит голосом ветра. С этого момента ночь в поэзии русского классика

становится не только временем откровений. Слова «воешь», «безумно»,

«страшный», «глухо жалобный», «мука» передают атмосферу страха,

неверия, ужаса перед силами природы.

Чрезвычайно торжественный, таинственный и недоступный образ ночи

показан поэтом в стихотворении «Видение» [6, с. 92–93]. Ночь становится

символом, который помогает проникнуть в самые глубокие сферы чело-

веческой души, и в то же время остается носителем тайн, недоступных

человеческому знанию. Мифологические образы сочетаются с мотивом

ночи – ночь сгущается как «хаос на водах». Землю настигает забвение,

только Музу пугают вещие сны, которые вдохновляют ее на творчество.

В стихотворении «Как хорошо ты, о море ночное» [6, с. 221] очарование

ночного моря привлекает человека, способного познать красоту стихии,

когда он находится наедине с морем. В нем рождается желание соеди-

нить свою душу со стихией. Как и в предыдущих стихах, человеческое «я»

имеет тенденцию сливаться в одно целое с природой.

Ночь в поэзии Тютчева показана в диалогическом ключе, в образе ночи

присутствуют противоположные эмоции и чувства. Часто это время пре-

подносится как опасное: «Ночь хмурая, как зверь стоокий / Глядит из каж-

дого куста!» [6, с. 148] Образ ночи рождает в человеке амбивалентные чув-

ства. С одной стороны, она привлекает человека своей загадочной красо-

той, с другой, – пугает его. Трагедия человека заключается в том, что он

разрывается между стихиями дня и ночи, между таинственными силами

хаоса и миром природы.

50

Литературоведение

Для Тютчева небесное измерение – это сфера священного, к кото-

рой стремится человек, пытаясь освободиться от ограничений, налага-

емых на него собственной несовершенной природой. Острая оппозиция

земли и неба представлена поэтом в стихотворении «Снежные горы»

[6, с. 112]. Разница между землей и небом имеет трагическое измерение:

земля, лишенная силы, погружается в сон, в то время как в небе ледя-

ные вершины гор играют с небесной лазурью. В стихотворении «Ноч-

ное небо так угрюмо» [6, с. 227] открытая оппозиция «земля-небо» отсут-

ствует. Внимание Тютчева направлено на создание образа темного, мрач-

ного неба и представление первобытного начала, имеющего свой исток

в хаосе. Однако, когда на мгновение появляется яркая вспышка, вместе

с ней можно увидеть элементы ландшафта – поля и леса. Заключитель-

ные строки, однако, вновь переносят читателя с земного плана на небес-

ный, где разгадываются важнейшие тайны бытия. В стихотворении «Хоть

я и свил гнездо в долине» [6, с. 212–213] лирический субъект, как птица,

хочет взмыть в небо, отринув все земное. Земля является сферой про-

фанного. В посвящении Е. Н. Анненковой [6, с. 211–212] небесный эфир

становится чем-то родным и близким человеческой душе. Подчеркивается

принадлежность человека к небесной сфере, где все лучше и чище, чем

на земле.

В поэзии Тютчева Земля представлена в нескольких контекстах. Пре-

жде всего, в размышлениях о месте человека на земле и его отношении

к нему. В данном случае мы имеем дело с двумя полярными установками:

человек как сын земли или как существо, принадлежащее к высшему,

духовному, миру, стремящееся к небесной сфере. Образ земли появля-

ется и в космогонии поэта относительно устройства мира и механизмов,

происходящих в нем. Явления, касающиеся земли, природы, порождают

процессы в психике человека («Фонтан»). Образ земли также появляется

в стихах, близких к христианской космогонии. В «Последнем катаклизме»

[6, с. 112] изображена своеобразная инверсия христианской космогонии.

Поэт представляет апокалиптический сценарий, когда земля разрушится

и покроется водами, над которыми, отражаясь, будет парить Дух Божий.

Процесс создания мира каким-то образом обращен вспять. Через пейзажи

стихии Тютчев создает «легендарную» метафору образа. Образ воды, без-

дны, кружащей вокруг земли и сливающейся со стихией воздуха, неод-

нозначен уже благодаря богатому и разнообразному значению символов

воды, неба, воздуха. Вода как промежуточный элемент между эфирными

элементами, такими как воздух и огонь, и неподвижными элементами,

землей, между жизнью и смертью... Вода всегда находится в движении,

изменчива, дает жизнь, но и заключает в себе опасность, объединяя эти

два мира.

51

Литературоведение

Тютчевское видение мира построено на принципе антиномии явлений.

Мир природы и внутренний мир человека сочетают в себе противополож-

ные элементы, которые поэт воспринимает диалектически. Жизнь при-

роды и жизнь человека подчинены полярным силам, являющимся при-

чиной постоянных изменений: день и ночь, времена года, радость от гар-

монии мира и ужас перед лицом хаоса. В результате человек, бренным

телом находящийся на земле, а душой стремящийся в небеса, оказыва-

ется в состоянии экзистенциальной расколотости, о котором Карл Ясперс

писал: «духовная ситуация человека возникает лишь там, где он ощущает

себя в пограничных ситуациях. Там он пребывает в качестве самого себя

в существовании, когда оно не замыкается, а все время вновь распадается

на антиномии» [8, с. 322]. В процессе освобождения человек стремится

достичь единства с высшей формой существования, которой может быть

Абсолют или Бог. Это желание отчетливо выражается в лирике Тютчева.

Человек не удовлетворен, он стремится освободиться от ограничений,

налагаемых его несовершенной природой.

В философской миниатюре «С поляны коршун поднялся» [6, с. 142],

изображающей стремительный подъем ввысь свободной птицы, звучит

горькое, ироничное заключение: человек – «царь земли» – на самом деле

ее пленник. Поэт показывает, что любой поиск смысла в мире природы

может оказаться бессмысленным. Возможно, любое исследование зако-

нов, управляющих природой, попытка увидеть больше, чем показывают

эмпирические данные, окажется ошибкой. Слова «Загадки нет и не было

у ней» [6, с. 148] звучат как горькое сомнение в идеалистическом подходе

к природе. Освобождение человека, изображенного в поэзии Тютчева,

в конечном счете кажется невозможным, потому что человек не спосо-

бен выйти за границы, существующие в нем самом. Он не может достичь

веры или слиться в единство с бесконечностью и природой. Расхождение

между человеком и природой, показанное Тютчевым, вызвано внутренним

конфликтом, определяющим экзистенциальную расколотость человека.

Индивид не может окончательно освободить себя, и в этом трагедия его

существования. Но то, что человек осознает «недостатки» своей природы,

является его великим достижением.

К несчастью, вера также не всегда дает утешение, а следовательно,

не может быть основой человеческого существования. По мнению поэта,

причиной тому является «болезнь века» – атеизм и общий духовный упа-

док, захвативший души тогдашнего поколения. Человек эпохи Тютчева

хочет веры, но в то же время отвергает ее. Поэт перефразирует цитату

из Евангелия от Марка (9:24). В отличие от библейского персонажа чело-

век эпохи Тютчева «И жаждет веры... но о ней не просит...» [6, с. 185]. Герой

Тютчева впадает в отчаяние. Однако отчаяние в данном случае не просто

случайное чувство, а отношение к жизни, потому что, как писал Кьеркегор,

52

Литературоведение

«человек – это синтез бесконечного и конечного, временного и вечного,

свободы и необходимости» [3, с. 29]. Страдания, вызванные двойственно-

стью человеческой природы, страхом перед тайнами бытия, заставляют

Тютчева стремиться к Богу, несмотря ни на что: «Пускай страдальческую

грудь / Волнуют страсти роковые / Душа готова, как Мария / К ногам Христа

навек прильнуть» [6, с. 202].

Для Тютчева важен не только вопрос веры, но и категории христиан-

ской этики. В стихотворении «Когда на то нет божьего согласья» [6, с. 222]

есть важная мысль о страдании, которое обладает, как и позже в твор-

честве Ф. М. Достоевского, личностно образующими качествами и тем

самым освобождает личность. Страдание понимается поэтом в христиан-

ском духе, оно становится категорией искупления. Вера, с другой стороны,

является одним из немногих факторов, которые могут принести утеше-

ние страдальцу. Именно поэтому в данном стихотворении тема страдания

не сопровождается темой экзистенциальной тревоги.

Тютчев создает поэтические произведения, которые показывают гар-

монию природы и трагизм человеческого существования. Парадоксально,

но его мировоззрение сочетает в себе разные, порой даже полярно про-

тивоположные взгляды. В центре внимания Тютчева находится человече-

ская личность. Поэтому его мировоззрение характеризуется своего рода

поэтическим антропоцентризмом. Поэт отводит человеку ведущее место

в космосе, интерпретирует мир с исключительно человеческой позиции.

В рамках антропоцентризма можно выделить метафизический антропо-

центризм, который воспринимает человека как существо автономное,

но определяемое историческим временем, в которое он встроен. Точно так

же тютчевская концепция человека может быть встроена в круг философ-

ской антропологии, главной целью которой является разработка общей

концепции человека, в рамках которой можно было бы ответить на вопрос

о видовой сущности человека и человеческой природе. Тютчев пытается

определить место и роль человека в мире природы, что также является

задачей философской антропологии. Мировоззрение Тютчева специфи-

ческим образом отражается в поэтическом пространстве. Это простран-

ство имеет вертикальный характер. При создании пейзажа поэт исполь-

зует мотивы неба и земли. Между ними находится природа, мир и человек.

Социальное пространство, которое можно охарактеризовать как горизон-

тальное, менее важно для Тютчева.

Освобождение человека может быть достигнуто через самопозна-

ние, понимание смысла своего существования. Это сближает Тютчева

со взглядами Кьеркегора. Экзистенциализм Кьеркегора предполагал, что

человеческое существование есть процесс постоянного становления, поэ-

тому личность должна развиваться, искать свое место, стремиться к под-

линности. Личность действует, чтобы стать бесконечной, и в то же время

53

Литературоведение

обращается к конечности. Отход от одного из этих путей приводит к рас-

паду полноценной личности, приводя ее к состоянию экзистенциальной

расколотости. Таким образом, по мнению Кьеркегора, невозможно запе-

чатлеть существование в единой формуле. Существование человека

означает его связь с трансценденцией, стремлением вырваться из брен-

ного существования к истинному существованию, выражением которого

становится религия. Отчаяние, таким образом, становится одной из важ-

нейших категорий мышления, оно означает потерю собственной личности.

Человеческое существование ошеломляет. Если раньше человек был

неотъемлемой частью мира природы – элементом, гармонично вписан-

ным в структуру мира, то с ростом самосознания возникают вопросы

о том, кто такой человек, что такое природа и в чем смысл существования?

Гармония разрушена. А развитие личности, которое и есть превращение

в личность, оплачивается ощущением трагедии человеческого существо-

вания. Человек остается один перед лицом опасностей и тайн мирозда-

ния. Ощущение одиночества и бессилия человека перед лицом необъят-

ности мироздания и его тайн приводит к желанию раствориться, слиться

в одно целое с природой, потерять себя в бесконечности. В то же время

это стремление вызывает отречение от своей индивидуальности, отрече-

ние от собственного «Я».

Список литературы

1. Баевский В. С. Тютчев: поэзия экзистенциальных переживаний // Известия

Российской академии наук. Серия литературы и языка. 2003. – Т. 62. – № 6.

С. 1–10.

2. Гаспаров М. Л. Композиция пейзажа у Тютчева. Избранные труды. Т. 2.

Москва, 1997. –С. 332–361.

3. Кьеркегор С. Болезнь к смерти. Москва: Академический проект, 2014. 160 с.

4. Пигарев К. В. Жизнь и творчество Тютчева. Москва: Издательство Акаде-

мии наук СССР, 1962. 384 с.

5. Тарасов Б. Н. Тютчев и Паскаль (антиномии бытия и сознания в свете христи-

анской онтологии) // Русская литература, 2000. №4. С. 26–45.

6. Тютчев Ф. И. Полное собрание стихотворений. Ленинград: Советский писа-

тель, 1957. 430 с.

7. Шеллинг Ф. В. Й. Идеи к философии природы как введение в изучение этой

науки. Санкт-Петербург: Наука, 1998. 518 с.

8. Ясперс К. Смысл и назначение истории. Москва: Политиздат, 1991. 527 с.

9. Gosetti-Ferencei J. A. The Ecstatic Quotidian: Phenomenological Sightings

in Modern Art and Literature. Penn State Press, 2007. 280 p.

10. Sartre Jean-Paul. Literature and Existentialism. New York: The citadel press, 1962.

164 p.

54

Литературоведение

«ПАРАДОКСЫ» БИОГРАФИИ

И.А. ГОНЧАРОВА (К 210-ЛЕТИЮ

СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ ПИСАТЕЛЯ)

УДК 821.161.1

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-55-59

Сергей Александрович СТЕПАНОВ,

кандидат культурологии, доцент кафедры литературы

и лингвистики, заместитель декана факультета медиакоммуникаций

и аудиовизуальных искусств Московского государственного института

культуры, Химки, Россия, e-mail: [email protected]

Аннотация: Статья посвящена особенностям биографии выдающегося

русского прозаика Ивана А лександровича Гончарова. Автор отмечает,

что биография Гончарова для русского писателя-классика XIX века была

достаточно необычной, «парадоксальной», во многом не соответствующей

хрестоматийному образу знаменитого романиста. В данном контексте

выделяется следующее: канонически воспринимаемый в качестве одного

из наиболее ярких символов русской дворянской культуры, И.А. Гончаров,

в отличие от подавляющего большинства создателей русской классической

литературы, по рождению к дворянскому сословию не принадлежал; будучи

фактически «разночинцем», «певец обломовщины» с ранней юности жил

иск лючительно за счёт своего труда; не имея состояния и стабильных

литературных гонораров, знаменитый прозаик в течение всей жизни был

вынужден находиться на государственной службе, что также для русского

писателя-классика почти «парадоксально».

Ключевые слова: биография, классическая литература, эпоха, парадокс.

Для цитирования: Степанов С. А. «Парадоксы» биографии И.А. Гончарова

(к 210-летию со дня рождения писателя) // Культура и образование : научно-

информационный журнал вузов культуры и искусств. 2021. № 4 (43). С. 55-59.

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-55-59

"PARADOXES" BIOGRAPHY I.A. GONCHAROV

(ON THE 210TH ANNIVERSARY OF THE BIRTHDAY

OF THE WRITER)

Sergey A. Stepanov, Candidate of Cultural Studies, Associate Professor of the

Department of Literature and Linguistics, Deputy Dean of the Faculty of Media

Communications and Audiovisual Arts of the Moscow State Institute of Culture.

Abstract: The article is devoted to the peculiarities of the biography of the outstanding

Russian prose writer Ivan Aleksandrovich Goncharov. The author notes that the

biography of Goncharov for the Russian classic writer of the 19th century was quite

unusual, "paradoxical", in many respects not corresponding to the textbook image

of the famous novelist. In this context, the following stands out: canonically perceived

as one of the most striking symbols of Russian noble culture, I.A. Goncharov, unlike

the overwhelming majority of the creators of Russian classical literature, did not belong

to the nobility by birth; being in fact a “raznochinets”, the “singer of Oblomovism” from

early youth lived exclusively at the expense of his labor; without a fortune and stable

55

Литературоведение

literary fees, the famous prose writer was forced to be in the public service throughout

his life, which is also almost “paradoxical” for the Russian classic writer.

Keywords: biography, classical literature, era, paradox.

For citation: Stepanov S. A. "Paradoxes" biography I.A. Goncharov (on the 210th

anniversary of the birthday of the writer). Cultural and Education: Scientifc Information

Journal for Universities of Culture and Arts. 2021, no. 4 (43), pp. 55-59. (In Russ.).http://

doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-55-59

Иван Александрович Гончаров (1812-1891) – крупнейший русский проза-

ик-классик, определяемый литературоведами в качестве «одного из четы-

рёх рыцарей русского романа» (вместе с И.С. Тургеневым, Ф.М. Досто-

евским и Л.Н. Толстым). Причём Гончаров в этом ряду занимает особое

место, поскольку первым классическим, совершенным образцом романа

в русской литературе стала его «Обыкновенная история» (1847 г.) [3,

с. 396]. Д.С. Мережковский выделил Гончарова в качестве одного из писа-

телей, ставших «вечными спутниками» человечества [8, с. 408].

Однако И.А. Гончаров примечателен не только как уникальный худож-

ник слова. Большой интерес в контексте русской литературы и в целом

русской культуры XIX века представляет сама личность писателя. Извест-

ный литературовед и педагог Ю.В. Лебедев в своём классическом учеб-

нике раздел, посвящённый И.А. Гончарову, начинает с замечания, что био-

графия писателя в условиях середины – 2-й половины XIX века – «сплош-

ной парадокс» [4, с. 330]. Здесь исследователь сосредотачивает внимание

на внешней социальной пассивности Гончарова, жизнь которого на первый

взгляд абсолютно не затронули многочисленные идейные брожения и дис-

куссии эпохи. Но биография знаменитого романиста для плеяды созда-

телей русской классической литературы и в целом для XIX века «парадок-

сальна» и по ряду других аспектов. Остановимся на этом более подробно.

И.А. Гончаров канонически выделяется как один из наиболее ярких

представителей русской д в о р я н с к о й культуры. Однако на самом деле

блестящий прозаик-романист - один из немногих писателей-классиков

XIX века, не принадлежавших по рождению к дворянскому сословию. Отец

будущего писателя – симбирский купец третьей гильдии, владелец свеч-

ного завода и хлебных складов. К купеческому сословию принадлежала

и семья матери Гончарова. Примечателен эпизод из рассказа А.П. Чехова

«В усадьбе». Пожилой дворянин-помещик, откровенно кичащийся своим

знатным происхождением, высокомерно презирающий простолюдинов,

произносит пафосный монолог, адресованный находящемуся у него

в гостях перспективному молодому чиновнику. Хозяин искренне убеж-

дён в том, что всё лучшее создано исключительно дворянством, «белой

костью». Свои мысли он в том числе иллюстрирует, вспоминая русских

писателей-классиков: «…Всё это, дорогой мой, были представители

56

Литературоведение

белой кости. Пушкин, Гоголь, Лермонтов, Тургенев, Гончаров, Толстой -

не дьячковские дети-с!». Молодой гость, человек начитанный и эрудиро-

ванный, отмечает, что Гончаров – купеческий сын. Хозяин парирует: «Что

же! Исключения только подтверждают правило. Да и насчет гениально-

сти-то Гончарова можно еще сильно поспорить» [9, с. 224].

Будучи купеческим сыном, И.А. Гончаров ещё в детстве был приоб-

щён к культуре дворянской и в итоге стал одним из лучших её певцов [1,

с. 266-267].

И.А. Гончарова часто стереотипно олицетворяют с его наиболее извест-

ным персонажем – Ильёй Ильичом Обломовым, полагая, что Обломова

автор списал с себя. Некоторые обломовские черты Гончарову действи-

тельно были присущи. В частности, знаменитый писатель, согласно мно-

гочисленным свидетельствам, был очень тяжёл на подъём, ненави-

дел хлопоты, связанные с поездками и сборами в дорогу. Это, однако,

не помешало Гончарову принять участие в кругосветном путешествии, вос-

петом в цикле очерков «Фрегат ″Паллада″». Как иногда отмечают иссле-

дователи, «парадоксом» русской классической литературы XIX века стало

в том числе и то, что первым совершил и блестяще описал кругосветное

путешествие писатель, наименее склонный к такого рода предприятиям [2,

с. 251; 6, с. 164].

«Тенденциозный» критик Н.А. Добролюбов в качестве основы «обломов-

щины» выделил «гнусную привычку получать удовлетворение своих жела-

ний не от результатов своего труда, а от труда других людей». И. А. Гонча-

ров, создавший образ Обломова и проанализировавший «обломовщину»

в качестве некоего общерусского начала, напротив, жил исключительно

за счёт результатов своего труда, что также не было характерно для рус-

ского писателя-классика XIX века. В отличие от большинства создате-

лей русской классической литературы, принадлежавших по рождению

к обеспеченным дворянским семьям, Гончаров наследства, позволяющего

безбедно жить, не получил. Поместий и крепостных крестьян купеческая

семья не имела, а коммерческое дело, оставшееся после умершего отца,

ко времени совершеннолетия будущего писателя фактически прекратило

своё существование. В итоге талантливый прозаик в течение всей жизни

вынужден был заботиться о заработке, основным источником которого

стала государственная служба.

Проблема государственной службы в русской дворянской культуре

занимает особое место. На этом, в частности, детально останавливается

Ю.М. Лотман в своём фундаментальном труде «Беседы о русской куль-

туре». Известный исследователь отмечает, что понятие «недоросль»,

ставшее благодаря знаменитой комедии Д.И. Фонвизина нарицательным,

изначально негативного значения не имело. В XVIII-XIX веках недорослем

официально именовался молодой дворянин, готовящийся к поступле-

57

Литературоведение

нию на службу. Это не личностная характеристика, а социальный статус

Митрофана Простакова. В рассматриваемую эпоху каждый дворянин, как

подчёркивает Лотман, во всех официальных бумагах должен был указы-

вать чин, полученный на военной или гражданской службе. Если же дво-

рянин никогда нигде не служил, то в бумагах до старости продолжал фигу-

рировать как недоросль [5, с. 20-21]. Поэтому практически все мужчины,

принадлежавшие к дворянскому сословию, какое-то время находились

на военной или гражданской службе. Русские писатели-классики исклю-

чением здесь не были. Будучи в подавляющем большинстве дворянами,

все они имели опыт государственной службы, однако в основном службой

откровенно тяготились, при первой возможности её оставляли. И.А. Гон-

чаров, не имевший состояния и возможности жить за счёт литературного

труда, поскольку писал очень медленно и публиковался редко, вынужден

был служить до назначения пенсии.

Последняя должность И.А. Гончарова на государственной службе –

литературный цензор, что для писателя первой величины также во многом

«парадоксально». Критик А.В. Дружинин, параллельно с Н.А. Добролюбо-

вым написавший статью о романе «Обломов», в письме к Гончарову гово-

рит следующее: «Одному из первых русских писателей не следовало бы

брать должность такого рода. Я не считаю ее позорною, но, во-первых, она

отбивает время у литератора, а во-вторых, не нравится общественному

мнению, а в-третьих… в-третьих то, что писателю не следует быть ценсо-

ром» [цит.: 6, с. 212].

Представители «демократического» лагеря о Гончарове-цензоре

нередко отзывались уничижительно. А.И. Герцен в 1857 году опубликовал

в журнале «Колол» едкий фельетон «Необыкновенная историю о цен-

зоре Гон-ча-ро из Шипан-ху»: «Мы долго думали, зачем Гончаров плавал

в Японию? Просто хотел добросовестно приготовиться к должности цен-

зора; где же можно лучше усовершиться в цензурной хирургии, в искус-

стве заморения речи человеческой, как в стране, не сказавшей ни одного

слова с тех, пор, как она обсохла после потопа?». Поэт Николай Щербина

сочинил эпиграмму «Молитва литератора»: «Литераторы молятся о том,

чтобы вышнее Слово избавило их от похвалы позорной ″Северной пчелы″

и от цензуры Гончарова» [цит.: 7, с. 226].

Однако именно благодаря поддержке цензора-писателя многие

талантливые произведения, получившие негативную оценку в Цензурном

комитете, в итоге были опубликованы: повесть И.С. Тургенева «Муму»,

повесть Ф.М. Достоевского «Село Степанчиково и его обитатели», роман

А.Ф. Писемского «Тысяча душ», исторические романы И.И. Лажечникова

«Ледяной дом» и «Последний новик», поэтические сборники Н.А. Некра-

сова и Я.П. Полонского. Также И.А. Гончаров оказал большое содей-

58

Литературоведение

ствие публикации Собрания сочинений А.С. Пушкина, подготовленного

П.В. Анненковым [6, с. 214-215].

В заключение вновь отметим, что биография выдающегося прозаи-

ка-романиста XIX века представляет несомненный интерес для исследо-

вателей, во многом являясь «парадоксальной» как для русской класси-

ческой литературы, так и для эпохи в целом, разрушая ряд сложившихся

стереотипов.

Список литературы

1. Гончаров И.А. На родине. Очерки. Статьи. Воспоминания современников /

сост., вступ. ст., примеч. Т. В. Громовой. Москва: Правда, 1986. 589 с.

2. Краснощекова Е. А. И. А. Гончаров: мир творчества. Санкт-Петербург: Пуш-

кинский фонд, 1997. 492 с.

3. Кулешов В.И. История русской литературы XIX века. Учебное пособие для

вузов. Москва: Академический проект, 2005. 800 с.

4. Лебедев Ю.В. Литература. Учебное пособие для общеобразовательных

учреждений. Базовый и профильный уровни. В 2 ч. Ч. 1. 14-е изд. Москва:

Просвещение, 2012. 365 с.

5. Лотман Ю.В. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворян-

ства (XVIII — начало XIX века). Санкт-Петербург: Искусство — СПБ, 1994.

399 с.

6. Лощиц Ю.М. Гончаров. Москва: Молодая гвардия, 2004. 392 с.

7. Мельник В. И. Гончаров. Москва: Вече, 2012. 432 с.

8. Мережковский Д.С. Эстетика и критика. В. 2-х т. Т. 1 / вступ. ст., сост, примеч.

Е.А. Андрюшенко, Л.Г. Фризмана. Москва: Искусство, 1994. 672 с

9. Чехов А.П. В усадьбе / А.П. Чехов Повести и рассказы / составитель, автор

вступительной статьи и примечаний А.М. Турков. Москва: Советская Россия,

1983. 394 с.

59

Литературоведение

ТЕОЛОГО-ПЕДАГОГИЧЕСКОЕ

ЗНАЧЕНИЕ НАСЛЕДИЯ

Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО В СВЯЗИ

С ДУХОВНЫМ СОДЕРЖАНИЕМ

РОМАНА «ПОДРОСТОК»

УДК 82.01 : 27-42

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-60-68

Ирина Александровна КИСЕЛЕВА,

доктор филологических наук, профессор, Московский государственный

областной университет (Москва, Россия), ORCID:

https:// orcid. org/0000-0002-9629-0035, e-mail: [email protected];

Елена Сергеевна САХАРЧУК,

доктор филологических наук, доцент, Московский государственный

гуманитарно-экономический университет (Москва, Россия),

ORCID: https:// orcid. org/0000-0002- 4185-4112, e-mail: [email protected]

Аннотация: Цель статьи связана с выявлением теолого-педагогических

и нтенций романа Достоевского «Подросток». Роман рассматривается

в контексте современных Достоевскому педагогических идей и вневременных

евангельских идеалов. Актуальность исследования связана с постановкой

проблемы обретения молодым поколением идеалов ответственности за социум

и пониманием механизмов ценностно-ориентированного воспитания. Жанровое

содержание «Подростка» как романа воспитания представлено в изображении

взаимного нравственного совершенствования героев. Воспитание в романе

рассматривается как субъект-субъектное взаимодействие, основанное

на отношениях бескорыстной любви и доверия, самая естественная реализация,

что и представляет Достоевский, возможна в семье. Семья явлена в романе

школой духовного возрастания и моделью мира, ее «случайный» характер

связан с обусловленным временем нарушением в обществе «порядка»,

который нуждается в восстановлении. Делается вывод, что педагогические

представления Достоевского развивались в русле отечественной антрополого-

педагогической мысли XIX века, в основе которой лежит представление

о человеке в его духовно-телесном единстве.

Ключевые слова: воспитание, духовное возрастание, евангельский идеал,

роман «Подросток», социальные ценности, теолого-педагогические интенции

Ф.М. Достоевский.

Для цитирования: Киселева И.А., Сахарчук Е.С. Теолого-педагогическое

значение наследия Ф.М. Достоевского в связи с духовным содержанием романа

«Подросток» // Культура и образование: научно-информационный журнал вузов

культуры и искусств. 2021. № 4 (43). С. 60-68. http://doi.org/10.24412/2310-1679-

2021-443-60-68

Благодарность: Исследование выполнено при финансовой поддержке

РФФИ в рамках научного проекта № 21-011-44224 («Факторы формирования

социокультурной идентичности студентов в условиях поликонфессиональности:

теологический и психолого-педагогический подходы»).

60

Литературоведение

THEOLOGICAL AND PEDAGOGICAL SIGNIFICANCE

OF F.M. DOSTOEVSKY IN CONNECTION WITH THE SPIRITUAL

CONTENT OF THE NOVEL «TEEN»

Irina А. Kiseleva, PhD (Philology), Professor, Moscow State

Regional University (Moscow, Russia), ORCID: https:// orcid.

org/0000-0002-9629-0035, e-mail: [email protected]

Elena S. Sakharchuk, PhD (Pedagogical Sciences), Associate Professor,

Moscow state university of humanities and economics (Moscow, Russia),

ORCID: https:// orcid. org/0000-0002- 4185-4112, e-mail: [email protected]

Abstract: The purpose of the article is to identify the theological and pedagogical

intentions of Dostoevsky’s novel “Teenager”. The novel is viewed in the context of

Dostoevsky’s contemporary pedagogical ideas and timeless evangelical ideals. The

relevance of the study is associated with the formulation of the young generation’s

problem acquiring the ideals of responsibility for society and understanding the

mechanisms of value-oriented education. The genre content of “Teenager” as a

novel of upbringing is presented in the image of the mutual moral improvement of

the characters. Upbringing in the novel is viewed as a subject-subject interaction

based on the relationship of selfless love and trust, the most natural realization, which

Dostoevsky represents, is possible in the family. The family is revealed in the novel

as a school of spiritual growth and a model of the world, its “accidental” character is

associated with a time-dependent violation of “order” in society, which needs to be

restored. It is concluded that Dostoevsky’s pedagogical ideas developed in line with

the Russian anthropological and pedagogical thought of the 19th century, which is

based on the idea of a person in his spiritual and bodily unity.

Keywords: upbringing, spiritual growth, evangelical ideal, novel "Teenager", social

values, theological and pedagogical intentions F.M. Dostoevsky.

Acknowledgments: The reported study was funded by RFBR, project number 21- 011-

44224

For citation: Kiseleva I.A., Sakharchuk E.S. Theological and pedagogical significance

of the heritage of F.M. Dostoevsky in connection with the spiritual content of the novel

“Teenager”. Cultural and Education: Scientifc Information Journal for Universities of

Culture and Arts. 2021, no. 4 (43), pp. 60-68. (In Russ.). http://doi.org/10.24412/2310-

1679-2021-443-60-68

Русская педагогическая мысль в значительной степени питалась

из источников, связанных с нравственным богословием, с евангельскими

идеалами. Отечественную педагогическую мысль можно назвать домом,

который «основан был на камне» (Мф: 7: 25) в аспекте ее преемственности

по отношению к православным идеям, которые на протяжении всей исто-

рии ее развития (вплоть до Октябрьской революции 1917 года) оставались

ее духовным стержнем. Иером. Афанасий (Микрюков) пишет о том, что

в педагогике середины XIX века в качестве научного фундамента

утверждается теологическое понимание воспитания и образования:

архиеп. Евсевий (Орлинский), С. С. Гогоцкий, П. Д. Юркевич, протоиерей

С.С. Соллертинский «создали особые формы обоснования и развития

педагогики, базирующиеся на признании центральной важности христиан-

ских нравственных начал и православного вероучения» [13, с. 22]. В целом

61

Литературоведение

философско-педагогические представления Достоевского развивались

в русле антрополого-педагогической мысли, характерной для России вто-

рой половины XIX века, однако его педагогические идеи до настоящего

времени не часто попадали в поле исследовательского интереса ученых,

хотя из всех русских писателей именно он наиболее системно представил

в своем творчестве близкое христианскому нравственному богословию

педагогическое знание. Недаром В.Н. Захаров в своей статье, связанной

с обозначением развития достоевсковедения в год 200-летнего юбилея

писателя, писал о необходимости внимания к педагогическому наследию

Достоевского, отмечая, что «желание реализовать в народном образова-

нии педагогические идеи Достоевского возникло сразу после его смерти

у разных людей, но смогла их осуществить только вдова писателя» [7, с. 15].

По воспоминаниях архимандрита Киприана (Керна), митрополит Анто-

ний (Храповицкий) так оценивал учительское влияние писателя на рус-

скую жизнь, «Прежде всего Библия, потом церковный устав, а на третьем

месте Достоевский» [9, с. 9]. Есть многочисленные свидетельства, что

«многие современники воспринимали Достоевского как учителя» [17, с. 46].

Чаще всего представления Достоевского о том, чему и как обучать моло-

дое поколение, интерпретируются в опоре на «Дневник писателя» и роман

«Братья Карамазовы». Исследователи отмечали, что Достоевский обозна-

чил три основных направления воспитания ценностной сферы личности –

эмоциональное, смысловое, религиозное. По Достоевскому, воспитание

есть «диалогический процесс духовного общения», характеризующийся

ситуацией «внутреннего понимания и принятия, взаимного нравственного

совершенствования» [12, с. 109]. В своих размышлениях Достоевский,

по всей вероятности, опирался на труды основоположника раннего сла-

вянофильства А.С. Хомякова, в частности, на его статью «Об обществен-

ном воспитании в России», в которой утверждается, что движущей силой

просвещения является не борьба человека с человеком (то есть конку-

ренция), а любовь человека к человеку, а средством для воспитания про-

свещенного человека является религиозно-нравственное воспитание,

которое «может возвратить нас к началам жизни, нами утраченной, и при-

вести нас из состояния безнародной отвлеченности и мировой самодо-

вольной рассудочности к полному участию в особенностях, характере

и физиономии народа» [Хомяков, с. 156]. Достоевский был хорошо знаком

с историко-философскими и богословскими сочинениями А.С. Хомякова,

дважды о славянофильстве упоминается и в романе «Подросток». Прот.

Василий (Зеньковский) формулируя идею о связи проблемы воспитания

с темой спасения «при разработке своей педагогической теории опирается

на духовно-нравственные идеи» русских писателей, среди которых особое

место занимал Достоевский [10, с. 74]. Безусловно верно суждение о том,

что «опираясь на принципы православной антропологии, Достоевский рас-

62

Литературоведение

сматривает человека как существо духовно-телесное, наделенное свобо-

дой воли и бесконечными потенциями для духовного развития и возраста-

ния» [12, с. 109).

Духовное развитие человека в контексте его взросления и образования

наиболее рельефно представлено в романе Достоевского «Подросток»,

в котором писатель показывает процесс «становления человека в его

переходный период: от детства к взрослости, от своего рода свойствен-

ной ребенку априорной безгрешности к выбору вектора своей взрослой

жизни, к осознанию своей духовно-нравственной парадигмы» [12, с. 164).

Жанровое содержание «Подростка» как романа воспитания заключено

в изображении взаимного нравственного совершенствования героев. Цен-

тральное место в романе отведено взаимоотношениям Андрея Петровича

Версилова и его незаконорожденного сына Аркадия Макаровича Долгору-

кого. Показывая внутреннюю жизнь Аркадия посредством повествования

от первого лица, Достоевский художественно воплощает те педагогиче-

ские идеи, которые выражал хирург и выдающийся педагог того времени

Н.И. Пирогов, советовавший не спешить c «прикладной реальностью»

при образовании, а дать «созреть и окрепнуть внутреннему человеку»

дать «ему время и средства подчинить себе наружного», и тогда «у вас

будут люди и граждане» [15, с. 66]

Стоящий на этапе выбора своего дальнейшего жизненного пути

(«дилемма стояла передо мной неотразимая: или университет и даль-

нейшее образование» [5, с. 151], или реализация «ротшильдовской идеи»,

которая «помешала гимназии, помешала и университету» [5, с. 151]), Под-

росток, внутренне окрепнув, обещает быть состоятельной личностью.

При духовном возрастании Подростка меняется и его восприятие окружа-

ющих: та самая Татьяна Павловна, которая «все время шипела на меня,

бранила меня, корила меня, экзаменовала меня» [5, с. 157], становится

другой в его мнении. Теперь Татьяна Павловна «искренний и любимый

друг мой, пристает ко мне чуть не каждый день с увещаниями непременно

и как можно скорее поступить в университет» [5, с. 687], – так говорит Арка-

дий, запечатлевая в своих словах свою новую состоятельность.

Стоящая перед Аркадием дилемма учиться дальше или предаться

своей идее обогащения следует и из социально-психологических условий

его возрастания. В своем романе Достоевский показывает ситуацию неор-

динарную, которая естественно подвергается общественному осужде-

нию. Перед читателем изначально дана ситуация, не согласующая с хри-

стианской моралью. Представлено взаимодействие внутри «случайного

семейства», как определяет семью Аркадия герой-резонер: «Да, Аркадий

Макарович, вы — член случайного семейства, в противоположность еще

недавним родовым нашим типам, имевшим столь различные от ваших дет-

ство и отрочество» [5: с. 692]. Но уже в постановке этой проблемы – вза-

63

Литературоведение

имодействии людей, отношения которых, как минимум, двусмысленны

с точки зрения государственного и церковного закона, сказывается пре-

емственность Достоевского по отношению к евангельскому повествова-

нию. «Ибо Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию»

(Лк.: 5:32), – именно так определяет Христос одну из своих духовных задач.

В качестве одного из вариантов заглавия романа Достоевский рас-

сматривал слово «беспорядок». Мотив беспорядка является сквозным

и для окончательного текста романа, который есть воспроизведение «бес-

порядочной» эпохи [5, с. 692], знаком ее стало нарушение законности

и порядка, который нуждается в восстановлении. И именно идея восста-

новления становится в процессе создания текста романа основной его

идеей. И неслучайно, что главным героем романа становится Аркадий

Долгорукий (в замысле романа главным героев мог стать Аркадий Петро-

вич Версилов), юность которого «чиста уже потому, что она – юность»,

и для которой естественна «эта жажда порядка и это искание истины» [5,

с. 689]. Истинные жизненные ориентиры юношей еще не обретены, и он

нуждается в воспитании и способен к возрастанию.

Аркадий Долгорукий, переживающий и акцентирующий своего неза-

коннорожденное положение, с одной стороны выступает обличителем

порока, с другой нарушает заповедь почитания родителей: «Ибо Бог

заповедал: почитай отца и мать; и: злословящий отца или мать смертью

да умрет (Мф. 15:4). «Главное, – говорит ему Версилов, – провозглашая

о своей незаконнорожденности, что само собою уже клевета, ты тем

самым разоблачал тайну твоей матери и, из какой-то ложной гордости,

тащил свою мать на суд перед первою встречною грязью» [5, с. 258]. «Слу-

чайный» грех, прикрытый законным супругом Макаром Ивановичем Долго-

руким – примером милующего христианина, покрывается и словами Вер-

силова, заверяющего Аркадия, который сознательно не осуждает мать,

что Софья Андреевна «ни в чем не виновна лично: это характер чистей-

ший» [5, с. 258]. В диалогах Версилова с Аркадием мы видим исполнение

им духовно-верной роли отца, который наставляет сына в духе христиан-

ских добродетелей: «Что тебе делать, мой милый? Будь честен, никогда

не лги, не пожелай дому ближнего своего, одним словом, прочти десять

заповедей: там все это навеки написано» [5, с. 344]. Далекий от жизни

в идеале, но находящийся в поиске идеала Версилов, и в этом он сам упо-

добляется юноше, по-особенному значим для становления Подростка.

Показывая процесс воспитания чувств главного героя и представляя,

как образуется цельная личность, Достоевский, вскрывает и роль воспи-

танника в духовном состоянии своего воспитателя. К.Д. Ушинский писал

об особенной роли личного влияния «воспитателя на воспитанника»,

утверждая, что «только в нем одном, скрывается источник силы первона-

чального воспитания» [19, с. 92]. Подросток своей исповедью-обличением

64

Литературоведение

и собственно всей своей жизнью активизируют и душевную работу отца,

пробуждает в нем покаянное настроение. Достоевский это точно фикси-

рует, вкладывая в уста Версилова слова о том, что «именно теперь, в эту

минуту, в тысячный раз может быть, бессильно жалею обо всем, двадцать

лет тому назад происшедшем» [5, с. 261].

Но не только диалоги между героями способствуют их работе

над собой, на духовное становление обоих работает сама атмосфера

семьи, которая находится в процессе живой страдающей жизни. Семья

Подростка представлена в романе как школа любви и соработничества.

Идеалом христианской кротости, смирения, жертвенности представлена

мать Аркадия Софья Андреевна. Символом благочестия и праведности

является образ юридического отца Аркадия Макара Ивановича, личность

которого выступает своеобразным поручителем перед Богом за всех чле-

нов «случайного семейства», добрым древом, которое «приносит и плоды

добрые» (Мф.: 7: 17). Его пребывание на страницах романа непродолжи-

тельно, но при этом очевидно его воздействие на Аркадия, Софью Андре-

евну, Лизу, намечается его влияние и на Версилова.

Семья является училищем христианской жизни для героев романа,

в котором писатель художественно воплотил слова поучения своего совре-

менника святого праведного Иоанна Кронштадского: «Ничем не озло-

бляйся, побеждай всё любовью: всякие обиды, капризы, всякие неприят-

ности семейные. Не знай ничего, кроме любви. Вини всегда искренно себя,

признавая себя виновником неприятностей» [14, с. 382].

В лице членов своей семьи Аркадий обретает образцы духовно-нрав-

ственного отношения к жизни. Русский филолог и философ, декан исто-

рико-филологического отделения философского факультета Московского

университета И.И. Давыдов в статье «О согласовании воспитания с разви-

тием душевных способностей» писал: «Желание настроить волю питомца

ни малой не приносит пользы, если не подтверждается в глазах его при-

мером» [1, с. 67]. И.И. Давыдов акцентировал важность для воспитания

и возрастания личности религиозного начала. Он писал: «Непроникну-

тый чувством религиозным юноша жалок: он лишен главной опоры – бро-

дит между безднами пороков [1, с. 64]. Эти педагогические взгляды раз-

делял и Достоевский, который отмечал значение примера для заклады-

вания духовно-нравственного фундамента личности: «два-три впечатле-

ния, поглубже выжитые в детстве, собственными усилиями (а если хотим,

так и страданием), проведут ребенка гораздо глубже в жизнь…») (3, с. 10).

На признание Достоевским «важнейшим условием духовного оздоровле-

ния общества – наличие примера (образца для подражания) в семье» [18,

с. 113] обратил внимание и С.В. Струценко.

Достоевский мастерски, глубоко-психологично и духовно-проникно-

венно описывает становление душевных отношений членов семейства.

65

Литературоведение

Писатель так показывает возникновение общего настроения членов

семьи: «Он [Аркадий] даже улыбнулся, тотчас же за ним стали улыбаться

и мать, и сестра. Доверчивость возвращалась» (5, с. 245). В этих описа-

ниях общего настроения, общих чувств, светится то единство, о котором

не раз говорил Христос: «Отче! Которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где

Я, и они были со Мной, – да видят славу Мою, которую Ты дал Мне, потому

что возлюбил Меня прежде основания мира» (Ин.: 17:24). Неслучайно эти

слова о любви говорит именно любимый ученик Христа – апостол Иоанн

Богослов, которому он поручил на Кресте заботу а Божьей Матери: «Жено!

се, сын Твой. Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени

ученик сей взял Ее к себе (Ин.: 19, 26–27).

По мысли Достоевского, любовь есть необходимая среда духовного

возрастания. «Сердечная, всегда наглядная для них забота ваша о них,

любовь ваша к ним согрели бы как тёплым лучом всё посеянное в их

душах, и плод вышел бы, конечно, обильный и добрый» [3, с. 225], – гово-

рит он в «Дневнике писателя» об условиях воспитания детей. Сам Досто-

евский в своей семье выстраивал сердечные отношения. Его супруга

А. Г. Достоевская отмечала его особое общение с детьми «У мужа было

какое-то особое умение разговаривать с детьми, войти в их интересы, при-

обрести доверие (и это даже с чужими, случайно встречавшимися детьми)

и так заинтересовать ребенка, что тот мигом становился весел и послу-

шен» [2, с. 211].

Ведущим средством воспитания в романе «Подросток» становится

родственная любовь, уподобляющаяся любви евангельской, которая

«долготерпит, милосердствует», «не завидует», «превозносится, не гор-

дится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла,

не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит,

всего надеется, все переносит» (1 Кор. 13:4-7). Именно благодаря еван-

гельскому идеалу любви начинается преодоление случайного характера

семейства. Желания обрести настоящую семью с ее атмосферой любви

и отношениями ответственности друг за друга является одной из ведущих

идей романа. С темой обретения семьи тесно связан мотив вины, выпол-

няющий сюжетообразующую и характерообразующую функции в романе.

Достоевский показывает, что чем человек поднимается выше в своем

духовном развитии, тем чувство вины выражено более явно. Вину за все

происходящее берет на себя и «главный» праведник романа Макар Ива-

нович Долгорукий («А виновен в сем деле богу всех больше я; ибо, хоть

и господин мой были, но все же не должен был я слабости сей попустить»

[5, с. 258]), предвосхищая слова из последнего романа Достоевского «Бра-

тья Карамазовы» о том, «что воистину всякий пред всеми за всех и за все

виноват» [4, с. 324]). В развязке «Подростка» все включены в круг заботы

друг о друге – для всех взаимная любовь становится главной ценностью.

66

Литературоведение

Изобразив, явившееся отражением времени и слабости человеческой

природы, «случайное семейство», Достоевский показал возможность пре-

одоления греха силами любви, пониманием вины, возможностью проще-

ния и желанием идеала и представил таким образом главенство «сверх-

законной небесной Благодати над земным Законом» [6, с. 22]. «Милость

и снисхождение к ближним и прощение их недостатков есть кратчайший

путь ко спасению» [16, с. 57], – говорил и современник Достоевского, став-

ший прототипом старца Зосимы в романе «Братья Карамазовы», препо-

добный Амвросий Оптинский. Личностное становление героя, обрете-

ние им ценностных ориентиров составляет единый процесс с образова-

нием духовной семьи, стремящейся в своем идеале к воплощению образа

евангельской любви. Роман не являет собой пример морализаторства,

но при этом представляет процесс духовно-нравственного становления

человека и задает читателю отвечающие евангельскому идеалу ценност-

ные ориентиры.

Значение теолого-педагогического потенциала Достоевского, «не жела-

юще<го> писать лишь в одном историческом роде и одержимо<го> тоской

по текущему» [5, с. 692] еще предстоит раскрытию в настоящем и буду-

щем. Идея Достоевского о необходимости и естественности единения

в любви, взаимной ответственности, и, наконец, выявление самих средств

воспитания духовно-состоятельной личности является остро актуальным

в ищущем духовных скреп современном сообществе. Роман Достоевского

«Подросток» являет собой психолого-педагогический посыл Достоевского

в наше время и в будущее, «ибо из подростков созидаются поколения…»

(5, с. 692). В разрезе сегодняшнего дня отдельного внимания заслуживает

предложенный писателем путь преодоления индивидуализма и формиро-

вания общности в процессе основанного на прочных духовно-нравствен-

ных основаниях субъект-субъектного взаимодействия.

Список литературы

1. Давыдов И. И. О согласовании воспитания с развитием душевных способно-

стей // Библиотека для чтения. 1834. Т. 6. № 10. С. 55- 67.

2. Достоевская А. Г. Воспоминания / Сост., вступ. ст., коммент. Б. Н. Тихоми-

рова, И. С. Ярышевой. СПб.: Азбука. 2011. 475 с.

3. Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в 15 томах. Санкт-Петербург: Наука.

Т. 13. 1994. 541 с.

4. Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в 15 томах. Санкт-Петербург: Наука,

Т. 9. 1991.

5. Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в 15 томах. Санкт-Петербург: Наука.

Т.8. 1990. 814 с.

6. Есаулов И. А. Пасхальность русской словесности. Москва: Кругъ. 2014. 559 с.

7. Захаров В. Н. Актуальность Достоевского / В. Н. Захаров // Неизвестный

Достоевский. – 2021. – Т. 8. – № 1. – С. 5-20. – DOI 10.15393/j10.art.2021.5321

67

Литературоведение

8. Зеньковский В. История русской философии. М.: Академический Проект,

Раритет, 2001. 800 с.

9. Киприан (Керн Константин Эдуардович; архим.). Воспоминания о митропо-

лите Антонии (Храповицком) и епископе Гаврииле (Чепуре) / архим. Киприан

(Керн); Православный Свято-Тихоновский гуманитарный ун-т. 2-е изд., испр.

Москва: Изд-во ПСТГУ, 2012. 142 с.

10. Киселева И. А., Сахарчук Е. С., Сахарчук А. Л. Ценностно-смысловые ори-

ентиры педагогической системы В.В. Зеньковского // Общество: социология,

психология, педагогика. 2021. №1 (81). С. 73–77. – DOI 10.24158/spp.2021.1.12.

11. Киселева И. А., Сахарчук Е.С. Идея родственной любви в романе Ф. М. Досто-

евского «Подросток» // Проблемы исторической поэтики. – 2021. –

Т. 19. – № 3. – С. 150-169. – DOI 10.15393/j9.art.2021.9982

12. Кошечко А. Н., Пацьорка Е. И. Педагогические идеи Ф. М. Достоевского

в «Дневнике писателя» (к постановке проблемы) // Вестник Томского госу-

дарственного педагогического университета. – 2018. – № 6(195). – С. 105-

111. – DOI 10.23951/1609-624X-2018-6-105-111

13. Микрюков Д. Ю. Теологические подходы к воспитанию и обучению в рус-

ской педагогике середины XIX века // Христианское чтение. – 2019. – № 6. –

С. 17-24.

14. Моя жизнь во Христе: дневник отца Иоанна Кронштадтскаго (с портретом

и биографическим очерком). – Санкт-Петербург: издание П. П. Сойкина,

ценз. 1903. – 800 с.

15. Пирогов Н. И. Избранные педагогические сочинения. – Москва: Изд-во АПН

РСФСР, 1953. – 702 с.

16. Собрание писем блаженной памяти Оптинского старца иеросхимонаха Амв-

росия (Гренкова) к мирским особам. Сергиев Посад, Оптина пустынь, 1908.

239 с.

17. Степченкова В. Н. «Любовью лишь купим сердца детей наших»: об учитель-

ском гении Достоевского // Творчество Ф.М. Достоевского в непрошедшем

времени России. Липецк: Липецкий государственный педагогический уни-

верситет имени П.П. Семенова-Тян-Шанского, 2021. – С. 45-50.

18. Струценко С. В. Ф. М. Достоевский и Л. Н. Толстой о духовности // Образова-

ние и наука. 2014. №2 (111). С. 112–114.

19. Ушинский К. Д. Педагогические сочинения: В 6 т. Т. 2. Москва: Педагогика,

1988. 494 с.

20. Хомяков А. С. Об общественном воспитании в России // О старом и новом:

статьи и очерки / А. С. Хомяков. Москва: 1988. С. 222-238.

68

Литературоведение

РАССКАЗ И.БУНИНА

«СОЛНЕЧНЫЙ УДАР» В КОНТЕКСТЕ

ХРИСТИАНСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ

УДК 82.01 : 27-14

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-69-77

Александр Леонидович РОДИН,

аспирант кафедры литературы и лингвистики Московского государственного

института культуры, Москва, Россия. e-mail: [email protected]

Аннотация: Статья посвящена анализу рассказа И.А. Бунина «Солнечный

удар» в контексте некоторых положений христианской антропологии. Автор

предлагает попытку истолкования религиозно-нравственного содержания

рассказа с учетом его публикации в сборнике «Солнечный удар» наряду

с такими произведениями как «Цикады» («Ночь»), «Поруганный Спас» и «Воды

многие», которые имеют очевидное религиозное содержание и позволяют

анализировать сборник в христианском контексте. Автор статьи рассматривает

сюжет рассказа и внутреннее состояние героя после произошедшего с ним

внезапного дорожного романа с незнакомкой через призму православного

подхода к таким понятиям как искушение, страсть, помрачение ума в результате

прельщения, источники греховных помыслов по учению преп. Исаака Сирина.

В статье предпринимается попытка осмысления причин совершения героями

греха, а также последствий прелюбодеяния в виде крайней степени печали

и уныния поручика.

Ключевые слова: И.А. Бунин, Солнечный удар, христианская антропология,

страсть, прелесть, печаль, уныние, прилог.

Д ля цитирования: Родин А. Л. Рас сказ И.Бунина «Солнечный удар»

в контексте христианской антропологии // Культура и образование : научно-

информационный журнал вузов культуры и искусств. 2021. № 4 (43). С. 69–77.

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-69-77

A SHORT STORY THE SUNSTROKE BY IVAN BUNIN

IN THE LIGHT OF CHRISTIAN ANTHROPOLOGY

Aleksandr L. Rodin, postgraduate student of the Department

of Literature and Linguistics of the Moscow State Institute of

Culture, Moscow, Russia. e-mail: [email protected].

Abstract: The article is dedicated to the analysis of Ivan Bunin’s short story “Sunstroke”

in the light of some provisions of the Christian anthropology. The author offers an

attempt of construction of the religious and moral contents of the story taking into

account the publication of the story in the collection of stories “The Sunstroke” along

with such works as “The Cicadas”, “The Defiled Saviour” and “Over Many Waters”

which have an explicit religious content and give an opportunity to make the analysis

of the whole collection of stories in the Christian context. The author considers the plot

of the story and the internal state of the protagonist after the sudden trip love affair

with a stranger woman through the prism of the Orthodox approach to such concepts

as temptation, passion, confusion of the mind as a result of seduction, sources

of the seducing thoughts in accordance with the concept of St. Isaac the Syrian.

69

Литературоведение

The article contains an attempt to explain the reasons why the protagonists commit

the sin and considers the consequences of adultery in the form of extreme despair and

despondency of the lieutenant.

Keywords: Ivan Bunin, Sunstroke, Christian anthropology, passion, temptation,

despair, despondency, seducing thoughts.

For citation: Rodin A. L. A short story The Sunstroke by Ivan Bunin in the light of

Christian anthropology. Cultural and Education: Scientifc Information Journal for

Universities of Culture and Arts. 2021, no. 4 (43), pp. 69-77. (In Russ.).http://doi.

org/10.24412/2310-1679-2021-443-69-77

Рассказ И.А. Бунина «Солнечный удар» – удивительно яркая, досто-

верная и при этом сжатая история о последствиях, казалось бы, мимо-

летного романа, случайной близости двух безымянных героев – поручика

и молодой замужней женщины, возвращавшейся с отдыха в Анапе в свой

город, которые оказались на одном пароходе, идущем вверх по Волге.

Композиционной особенностью рассказа является его театральное, дра-

матическое начало: здесь нет вступления, герои сразу оказываются как

бы на сцене перед зрителями, жизнь, действие уже идет – и в определен-

ный момент автор поднимает занавес и делает эту жизнь явной. Развитие

сюжета стремительное, но сам краткий роман поручика с дамой и расста-

вание с ней занимают лишь около четверти пространства всего рассказа,

а большая часть повествования посвящена описанию поведения и вну-

тренних переживаний поручика после произошедшего с ним, значит

основное внимание автора сосредоточено не на событии, а на его послед-

ствиях для протагониста. То есть в композиции рассказа начинает реа-

лизовываться замысел, заключенный в его названии, – сначала с геро-

ями происходит стремительный солнечный удар, а затем один из героев,

оставшийся на сцене, испытывает долгий период недомогания, боли

и переживания его последствий.

Исследуя творчество И.А. Бунина, следует помнить, что как в его лирике,

так и в прозе может быть несколько уровней понимания – эту особенность

Бунин, вероятно, воспринял от символистов. Произведениям Бунина при-

сущ как внешний, первый уровень – реалистический, так и более глубокие

символические уровни. В рассказе «Солнечный удар» эта особенность

творческого дара писателя реализована особенно ярко.

Если попробовать удовлетвориться первым, реалистическим уровнем

понимания этого рассказа, то перед нами оказывается довольно зауряд-

ная история краткого путевого романа и история несчастной, нереализо-

ванной любви поручика к «прекрасной незнакомке», любви, зародившейся

в нем уже после близости с этой незнакомкой. Близость героев явилась

результатом как бы затмения или, по словам этой маленькой женщины,

они «оба получили что-то вроде солнечного удара» [1, c.334]. Далее пору-

70

Литературоведение

чик, не имеющий никакой возможности вновь обрести свою возлюблен-

ную, поскольку не знает ни адреса, ни даже ее имени, впадает в глубо-

кую печаль, отчаяние и даже отчасти в уныние, и психологическим итогом

этого «странного приключения» оказывается чувство поручика, будто он

постарел на десять лет. При этом все повествование пронизано образами

и деталями, которые вызывают почти физическое ощущение реальности

жара, солнца, ослепительного света, измождения от духоты, ослепления,

удара, и все эти ощущения подчеркивают трагедию поручика от произо-

шедшего с ним и с незнакомкой «солнечного удара». Но если бы этот уро-

вень понимания был главным и единственным, рассказ не был бы таким

ярким. Следует искать более глубокие смыслы.

Когда рассказ «Солнечный удар» был опубликован в рамках однои-

менного сборника, некоторые критики предприняли попытку поставить

вопрос о глубине содержания этого рассказа. Так, Николай Кульман писал

в рецензии на сборник, что в связи с этим рассказом возникают вопросы:

«Какой внутренний смысл этой картины безудержной страсти? (…) Почему

эта неразрешимая мука, для которой при данной обстановке как будто

и места не должно было быть?» [5, c.3]. Кульман считает, что И.А. Бунин

не дает ответа на эти вопросы, но предполагает, что у Ивана Алексеевича

эти ответы возникли уже после создания произведения. Автор рецензии

предлагает свою гипотезу, предполагая, что в этом рассказе может быть

выражена мысль, что «в любви высшее наслаждение и безысходное стра-

дание связаны потому, что только в страсти любви наиболее остро испы-

тывается радость бытия, самозабвенное слияние с миром и вместе с тем

ощущается страшная близость смерти, все разрушающей и тоже все сли-

вающей с миром вечным» [5, c.3].

Представляется, что в этой мысли есть некоторые указатели на воз-

можные пути, которыми нужно следовать для более глубокого осозна-

ния рассказа, в частности, следует сделать акцент на словах о «страсти

любви» и ощущении «страшной близости смерти». Но Кульман лишь штри-

хами обозначает проблематику, в то время как друг и коллега Бунина по

писательскому цеху Борис Зайцев смотрит более глубоко: ««Солнечный

удар» - краткое и густое (как всегда у автора) повествование о страсти,

о том, что ослепляет, ошеломляет, о выхождении человека из себя…» [3,

c.551]. Зайцев прямо говорит о том, что предметом рассказа является не

любовь, как это, вероятно, видят многие современные читатели, а страсть,

которая ослепляет, ошеломляет и обусловливает выход человека из себя.

Понятие страсти довольно широко. Страсть – «это не поступок, а устойчи-

вое и чрезвычайно сильное влечение человеческой воли к тому или иному

греху» [7]. Страсть, с другой стороны, – это греховное состояние чело-

века, это извращение естественной человеческой потребности, в данном

71

Литературоведение

случае, потребности в любви. Есть и другое обстоятельство, другой ключ

к этому рассказу, который дает читателю сам Бунин.

Вспомним, что рассказ «Солнечный удар» выходит в свет в рамках

одноименного сборника в Париже в 1927 г. Помимо ряда других расска-

зов о любви в этом сборнике опубликованы произведения «Воды многие»,

«Цикады» и «Поруганный Спас». Особое внимание нужно обратить на про-

изведение «Воды многие», которое представляет собой серию дневни-

ковых путевых записей, наполненных глубокими размышлениями автора

о Боге, Его величии. В первых главах рассказа автор размышляет о запо-

ведях Господних и удивляется их простоте и величию, перечисляя некото-

рые из них: «Аз есмь Господь Бог твой… Помни дни Господин… Чти отца

и матерь твою… Не делай зла ближнему твоему… Не желай достояния

его…» - и далее: «не пожелай дома ближнего твоего, ни жены его, ни раба

его, ни осла его…» [2, c.26]. Оканчивается произведение утверждением

сыновьей любви, верности и благодарности автора записок своему Богу

и Творцу: «И я был в страшной и сладкой близости Твоей, и безгранична

моя любовь к Тебе, и крепка вера в родимое, отчее лоно Твое! (…) Как мне

благодарить Тебя?» [2, c.26].

Случайна ли публикация этого произведения в одном сборнике с рас-

сказом «Солнечный удар»? Представляется, что нет. Цитирование авто-

ром десятой заповеди о недопустимости даже желать того, что принад-

лежит ближнему, в том числе «жены его», подводит ко второму, более

глубокому плану всей любовной прозы Бунина. Итак, автор обращается

к заповедям, к Библии, к Богу и соотносит человеческое бытие с величием

Божьего промысла. В этом контексте анализ произведений Бунина через

призму библейских основ оказывается не просто возможным, но и вполне

оправданным. Синайские заповеди, запрещающие даже желать чужой

жены и прелюбодействовать являются продолжением и развитием проро-

чества Адама, которое он по вдохновению от Бога изрек еще в раю, когда

он увидел сотворенную из ребра его жену: «Потому оставит человек отца

своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут [два] одна плоть»

(Быт. 2:24). Пророчество Адама – это первооснова, фундамент, на котором

должны строиться отношения между мужчиной и женщиной: это неразрыв-

ный духовный и телесный союз, в котором двое становятся одним суще-

ством, каждый в этом союзе любит другого как самого себя, мыслит о дру-

гом как о части себя – два «я» превращаются в «мы». Очевидно, что вся-

кое разделение единой плоти влечет за собой страдания, боль, тление

и в конечном итоге смерть. В рассказе «Солнечный удар» можно прочесть

наглядный пример нарушения заповедей о недопустимости прелюбодей-

ства, увидеть причины развития в человеке блудной страсти и разруши-

тельные последствия ее реализации.

72

Литературоведение

В рассказе «Солнечный удар» раскрывается тема прельщения, прило-

гов1, которая является сквозной для подавляющего большинства произ-

ведений Бунина, посвященных любви: героиня «засмеялась простым пре-

лестным (курсив мой – А.Р.) смехом, - все было прелестно в этой малень-

кой женщине…» [1, c.334]. В современном русском языке слова «пре-

лесть» и «прелестный» не имеют очевидной отрицательной коннотации,

в то время как, например, словарь Даля предлагает следующие толко-

вания: «Прелестный – прельщающий, привлекательный, пленительный,

обворожительный, обольстительный» [8].

Первый этап искушения (прилог) остается за кулисами, читатель встре-

чает героев уже на более поздних этапах развития греха в человеке.

В самом начале повествования поручик и молодая женщина прельщаются

друг другом, к примеру, очевиден момент сочетания и пленения поручика

блудными помыслами в момент, когда он целует руку своей спутницы:

«Рука, маленькая и сильная, пахла загаром. И блаженно и страшно зами-

рало сердце при мысли, как, вероятно, крепка и смугла она вся под этим

легким холстинковым платьем после целого месяца лежанья под южным

солнцем (…) Поручик пробормотал (курсив мой – А.Р.): – Сойдем!» [1,

c.334]. Важно, что И.А. Бунин использует слово «пробормотал» – это сви-

детельство того, что поручик находится в возбужденном, воспаленном

состоянии ума, не способен управлять даже собственной речью. Далее –

краткие мгновения такого этапа развития греха в человеке, как борьба

с искушением, когда человек еще может остановиться: незнакомка спра-

шивает поручика: «Куда? (…) Зачем?», думает о том, что им предстоит

и вслух называет это сумасшествием, но затем, теряя силы сопротив-

ляться искушению, отвечает: «Ах, делайте, как хотите…» [1, c.334]. Это

этап пленения прилогом, после него совершение греха уже неизбежно,

если только сторонние силы не станут для этого препятствием.

Впервые в этом диалоге она называет то, что происходит между ними,

сумасшествием. Позже, на следующее утро она ведет себя уже рассу-

дительно и называет случившееся с ней затмением, а затем поправляет

себя: «или, вернее, мы оба получили что-то вроде солнечного удара…» [1,

c.335]. В данном случае сумасшествие, затмение и солнечный удар – это

синонимы, призванные описать, что герои не отдают себе полного отчета

в том, что они совершают, не могут направлять собственную волю к тому,

чтобы избежать фатальной ошибки, греха. Значит, их волей в этом дея-

нии соруководит сторонняя инфернальная сила – падший ангел, который

поражает разумную силу человека и распаляет его желания.

Отдельная причина, способствующая совершению блудных грехов, –

опьянение. Вспомним слова апостола Павла: «Не упивайтесь вином,

¹ Эта тема в русской классической литературе активно исследуется А.Н. Ужанковым [9-12].

73

Литературоведение

от которого бывает распутство» (Еф. 5:18). Знакомство поручика и незна-

комки к моменту начала рассказа длится три часа, рассказ начинается

с того, что они выходят из ярко и горячо освещенной столовой на палубу

корабля, и героиня признается: «Я, кажется, пьяна…» [1, c.335]. Флирт,

вольности приводят людей к опьянению нравственному, вино – к опьяне-

нию телесному, а итогом этого становится легкое прельщение греховными

помыслами.

Подтверждение этим словам можно найти и у современных православ-

ных психологов: «человек перестает находиться в реальности, он попа-

дает под их [бесов] влияние, что можно уподобить гипнозу, опьянению

или дурману. В этом состоянии человек воспринимает вещи не такими,

какие они на самом деле есть, а в извращенном виде: то, что для него

вредно и губительно, он принимает за верх счастья…» [6]. Именно это

и происходит с героями рассказа – оба, вероятно, понимают, что совер-

шают преступление – преступают Божью заповедь, но в силу опьяне-

ния душевных чувств и тела преступление выглядит счастьем, а грех

желанным.

Что произошло меж ду ними в духовном плане? Прелюбодеяние

в духовном отношении представляет собой кражу, похищение у ближнего

того, что принадлежит ему, что является частью его. Героиня и ее муж,

в духовном плане являют собой целое, одну плоть. Поступок поручика

и незнакомки губят эту духовную общность, рвут единую плоть. При этом

как в браке соединение полов влечет их единство, так и в блуде происхо-

дит то же самое: «Или не знаете, что совокупляющийся с блудницей стано-

вится одно тело с ней?» (1Кор. 6:16). Таким образом, происходящее между

героями – это не любовь, а напротив, преступление против любви, татьба.

Грех вначале действительно кажется сладким: герои проводят вместе

ночь, затем как-то очень легко расстаются, без боли, без осознания вины,

без особого сожаления: поручик провожает свою спутницу на корабль,

затем легко и беззаботно возвращается в гостиницу. И вот тут с поручиком

начинают происходить странные изменения – он замышлял связь с незна-

комкой как некое «дорожное приключение», и вот ее нет, а ему становится

тяжело, мысль о том, что он уже никогда не увидит свою недавнюю любов-

ницу ошеломляет героя, он ощущает «такую боль и такую ненужность

всей своей дальнейшей жизни без нее, что его охватил ужас, отчаяние»

[1, c.335]. Поручик ощущает появление нового, странного и непонятного

чувства в себе, чувства, которого не было в нем, пока герои были вместе.

Позже поручик, размышляя, понимает, что его сердце «поражено» «страш-

ным «солнечным ударом», слишком большой любовью, слишком большим

счастьем» [1, c.335]. Но действительно ли это любовь? И счастье ли это?

Вспомним, что люди, совершая блуд или прелюбодеяние, также соче-

таются между собой, образуя некое греховное единство плоти. После рас-

74

Литературоведение

ставания с незнакомкой это порочное единство снова разрушено, часть

отторгнута от целого, поэтому страдания поручика объяснимы и, более

того, закономерны. Но это новое чувство не любовь в том высоком

смысле, о котором говорит Адам или апостол Павел, эта любовь – явля-

ется тоской по незаконно обретенному и тут же утраченному единству

с незнакомкой. А в силу беззакония этих отношений, такая «любовь» просто

обречена на страдание. Это воплощение духовного закона – что посеешь,

то и пожнешь: посеешь целомудренную любовь – обретешь благо,

посеешь страсть – обретешь страдание. Важно отметить, что отноше-

ние поручика к незнакомке эгоистично: любовь истинная воплощается

в желании блага в первую очередь для возлюбленного, поручик же любит

не саму незнакомку – он мечтает о собственном счастье с ней, и это вовсе

не любовь, а мучительное упоение собственным влечением и печаль –

греховное состояние человека, возникающее от утраченной возможности

обладания объектом вожделения и удовлетворения страсти.

Поручик, совершая беззаконие, уподобляется первому земному пре-

ступнику – Каину. Как Каин не находит успокоения на земле, так и пору-

чик, после того, что с ним произошло, ощущает полную отчужденность

от мира – вокруг жизнь идет своим чередом – счастливая, полная, во всем

окружающем «безмерное счастье, великая радость (…), а вместе с тем

сердце просто разрывалось на части» [1, c.335]. Мир для поручика стано-

вится опустевшим и безмолвным, чуждым, враждебным ему, как земля

Каину: «все это слепило, все было залито жарким, пламенным и радост-

ным, но здесь как будто бесцельным солнцем (…) И поручик, с опущенной

головой, щурясь от света, сосредоточенно глядя себе под ноги, шатаясь,

спотыкаясь, цепляясь шпорой за шпору, зашагал назад» [1, c.335].

Показательно, как смотрит он с завистью и болью на чету новобрач-

ных на фотографии в витрине фотомагазина – эта зависть в каком-то

смысле тоже сродни зависти Каина к Авелю: поручик наблюдает блажен-

ство людей, которые имеют на него некое духовное право, их союз благо-

словлен Богом, а счастье поручика незаконно, невозможно. Преступление

поручика не проходит для него бесследно – он чувствует себя постарев-

шим на десять лет.

Состояние поручика находится где-то на грани двух страстей – печали

и уныния. Печаль обусловлена потерей своей незаконно приобретенной

половины – возлюбленной, с которой он стал неким преступным целым,

а уныние выражается в том, что поручик становится неспособным воспри-

нимать красоту, радость, жизнь вокруг, оказывается оторваным от источ-

ника жизни – Бога. Повествователь подчеркивает, что с жизнью, с миром

ничего не произошло – в церкви поют громко и весело, с чувством испол-

ненного долга, на рынке бойко торгуют, а поручику все это чуждо.

75

Литературоведение

Судя по деталям рассказа, это «дорожное приключение» произошло

с героями в ночь субботы на воскресение, поскольку «прекрасная незна-

комка» уезжает из гостиницы в десять часов утра, и это было утро «со зво-

ном церквей, с базаром на площади» [1, c.336], то есть воскресный празд-

ничный день с литургиями во всех церквах – это еще одно тонкое, подспуд-

ное свидетельство того, что произошедшее – не просто рядовой случай,

а грех, преступление, нарушение заповеди Божьей. Седьмой день должен

быть посвящен Богу, а герои Бунина посвящают его греху.

Грех поручика порождает в нем новые страстные (греховные) состоя-

ния – печаль и уныние, и он мучается от них, но не предпринимает ника-

ких усилий, чтобы побороть их, не имеет и намека на покаяние – напро-

тив, рассказчик подчеркивает, что память о грехе сохранили на многие

годы оба героя: «оба так исступленно задохнулись в поцелуе, что много

лет вспоминали потом эту минуту: никогда ничего подобного не испытал

за свою жизнь ни тот, ни другой» [1, c.336].

Преподобный Исаак Сирин, перечисляя, от чего возникают прилоги

(искушающие помыслы), называет среди прочего прежние впечатления –

то есть то, что хранится в памяти человека: «[…] в-третьих, от предзанятых

понятий и от душевной склонности, какие человек имеет в уме» [4, c.45].

Это воспоминание сладости греха, к несчастью, действительно въедается

в душу человека и мучает его подчас до конца жизни, а нередко стано-

вится тем самым прилогом, который возвращает человека к его прежним

грехам или становится причиной совершения новых: «Если памятование

доброго, когда приводим это себе на мысль, обновляет в нас добродетель,

то явно, что и памятование распутства, когда припоминаем о нем, обнов-

ляет в уме нашем срамное пожелание» [4, c.172].

Судьба героев Бунина складывается по законам жизни духовной – оба

страдают, но выбор прекрасной незнакомки из «Солнечного удара» ока-

зывается, тем не менее, разумным и честным. Что значит ее фраза, что

все будет испорчено? Будет испорчено приятное воспоминание о дорож-

ном приключении? Нет, незнакомка говорит поручику, что их близость –

это то, что с нею произошло в первый и последний раз. Значит, испорчено

будет все – вся жизнь и поручика, и этой маленькой женщины, у которой

есть муж, дочь, которая по причине временного «затмения», «солнечного

удара» поддалась искушению и пала. Таким образом, герои «Солнечного

удара» расплачиваются за свое краткое незаконное счастье быть вме-

сте, но решение героини оборвать это порочное падение в определенном

смысле является спасительным для обоих, в противном случае их жизни,

семья незнакомки – все могло бы быть разрушено.

Таким образом, можно обоснованно говорить о том, что вторым, более

глубоким пластом содержания рассказа И.А. Бунина «Солнечный удар»

76

Литературоведение

является действие духовных законов в жизни человека, и это действие

запечатлено автором удивительно ярко и достоверно.

Список литературы

1. Бунин И.А. Солнечный удар// Полное собрание сочинений в XIII томах. Том 4.

Москва, 2006. 490 с.

2. Бунин И.А. Солнечный удар// Полное собрание сочинений в XIII томах. Том 3.

Москва, 2006 г. 490 с.

3. Зайцев Б. Солнечный удар. Рецензия// Современные записки. Париж: Род-

ник, 1927. №30. С. 551.

4. Исаак Сирин, преп. Слова подвижнические. Свято-Троицкая Сергиева

Лавра. 2008. 632 с.

5. Кульман Н. «Солнечный удар» Ив. Бунина// Возрождение. 1927. №611. С. 2-3.

6. Легостаева Марина. Современные аспекты блудной страсти. Взгляд пси-

холога// URL: https://azbyka.ru/sovremennye-aspekty-bludnoj-strasti-vzglyad-

psixologa#7 (дата обращения: 19.11.2021).

7. Ткаченко А. Грех, страсть, порок: в чем различие и как с ними бороться. //

URL: https:// https://azbyka.ru/greh-strast-porok-v-chem-razlichie-i-kak-s-nimi-

borotsya (дата обращения: 19.09.2021).

8. Толковый словарь живого великорусского языка / Владимир Иванович Даль:

в 4 Т- Т.3: П.-М.: РИПОЛ классик. 2006. 544 с.

9. Ужанков А.Н. «Мысленная брань» в повести «Бедная Лиза» Н.М.Карамзина //

Русский язык за рубежом. 2017. № 2. С.51-56.

10. Ужанков А.Н. Учение о прилоге как духовная основа художественного образа

Анны Карениной // Новый филологический вестник. 2017. № 2. С. 89-100.

11. Ужанков А.Н. Еще раз о «луче света в темном царстве» (О драме

А.Н. Островского «Гроза») // Новый филологический вестник. № 4. 2017.

С.179-190.

12. Ужанков А. Н. Святоотеческое «учение о прилоге» в романе Ф. М. Достоев-

ского «Преступление и наказание» // Проблемы исторической поэтики. 2020.

Т. 18. С. 172-189.

77

СОЦИАЛЬНО-КУЛЬТУРНЫЕ

ЯВЛЕНИЯ И ПРОЦЕССЫ

ЭКОНОМИКА ВПЕЧАТЛЕНИЙ

В ОБЩЕСТВЕ ПОТРЕБЛЕНИЯ

УДК 379.8 : 349

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-78-85

Иван Александрович ЧЕРНИКОВ,

кандидат педагогических наук, старший преподаватель, «Военный учебно-

научный центр Военно-воздушных сил «Военно-воздушной академии имени

профессора Н. Е. Жуковского и Ю.А. Гагарина»

(г. Воронеж) Министерства обороны Российской Федерации 394064,

г. Воронеж, ул. Старых Большевиков, д. 54, [email protected]

Аннотация: В статье рассматривается экономика впечатлений как совокупность

экономических отношений, характерных для современного общества

потребления. Становление общества потребления изменяет все стороны

жизни человека, включая социальную активность и досуговое поведение. Автор

констатирует, что деструктивные социальные отношения, которые вытекают

из самой сути общества потребления, имеют четкую идеологическую основу,

созвучную идеям западноевропейского либерализма. При этом выражение

либеральных идеалов, находит отражение в праве потребительской свободы

или свободы потребления. Такое право даёт возможность и обеспечивает

обладание неограниченными возможностями в доступе к товарам и услугам.

Сделан вывод о том, что экономика впечатлений влияет на сферу потребностей

человека и сама управляет его досуговым поведение, и шире — культурной

активностью. Поставлен вопрос о необходимости поиска национального

своеобразия в экономике впечатлений, преодоления недостатков модели

«общества потребления», а так же разработки подходов для вк лючения

креативного сектора в систему культурной политики российского государства.

Ключевые слова: общество потребления, экономика впечатлений, досуговая

активность, креативный сектор экономики, культура потребления, идеология

общества потребления.

Д ля цитирования: Черников И.А. Экономика впечатлений в обществе

потребления // Культура и образование: научно-информационный журнал вузов

культуры и искусств. 2021. № 4 (43). С.78-85. http://doi.org/10.24412/2310-1679-

2021-443-78-85

THE ECONOMY OF EXPERIENCES IN A CONSUMER SOCIETY

Ivan A. Chernikov, Candidate of Pedagogical Sciences, Senior Lecturer,

“Military Educational and Scientific Center of the Air Force” Air Force

Academy named after Professor N. E. Zhukovsky and Yu.A. Gagarin”

(Voronezh) of the Ministry of Defense of the Russian Federation 394064,

Voronezh, st. Old Bolsheviks, 54, [email protected]

78

Социально-культурные явления и процессы

Abstract: The article considers the economy of experiences as a set of economic

relations characteristic of modern consumer society. The formation of a consumer

society changes all aspects of a person’s life, including social activity and leisure

behavior. The author states that destructive social relations, which stem from the very

essence of consumer society, have a clear ideological basis, consonant with the ideas

of Western European liberalism. At the same time, the expression of liberal ideals

is reflected in the right of consumer freedom or freedom of consumption. Such a right

enables and ensures the possession of unlimited opportunities in access to goods and

services. It is concluded that the economy of experiences affects the sphere of human

needs and itself controls his leisure behavior, and more broadly, cultural activity.

The question is raised about the need to search for national identity in the economy

of experiences, overcome the shortcomings of the “consumer society” model, as well

as develop approaches to include the creative sector in the system of cultural policy

of the Russian state.

Keywords: consumer society, experience economy, leisure activity, creative sector

of economy, consumer culture, ideology of consumer society.

For citation: Chernikov I.A. Economy of impressions in the consumer society. Cultural

and Education: Scientifc Information Journal for Universities of Culture and Arts. 2021,

no. 4 (43), pp. 78-85. (In Russ.). http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-78-85

В современной России постепенно складывается общество потре-

бления, модель которого во многом позаимствована из западноевропей-

ской и североамериканской культуры, а его идеология оказывает влияние

на все сферы жизни, в том числе, на формирующуюся экономику впечатле-

ний. Нет сомнений в том, что отечественным креативным индустриям ещё

предстоит пройти путь, на котором будет определено национальное сво-

еобразие, а также её место в системе культурной политики государства.

Рассматривая соотношение «культуры потребления» и «потребитель-

ской культуры» [11, С. 100], мы пришли к мнению, что эти понятия генетиче-

ски связаны не только между собой, но и с понятием «общество потребле-

ния». В рамках данной статьи поставлена задача изучения того, как эконо-

мика впечатлений входит в современное общество потребления, изменяя

все стороны жизни человека, включая социальную активность и досуговое

поведение.

Модель общества потребления [См.: 4; 6] сложилась на Западе после

Второй мировой войны. В этот период быстро восстанавливающееся капи-

талистические страны сделали акцент на реализации либеральных идей

и построении социальных государств, что привело к бурному экономиче-

скому росту. Это и стало основой для формирования нового типа потре-

бительской культуры [1], которая соответствовала стандартам массового

потребительского спроса, отражала символы успеха, достатка и процве-

тания, что привело не только изменению рынка, трансформации товаров,

но и к изменению самих потребителей.

Констатируя эти тектонические сдвиги в культуре капиталистического

общества, Эрик Фромм констатировал сущностные изменения в системе

взаимоотношений людей, которые сосредоточены на массовом потребле-

79

Социально-культурные явления и процессы

нии материальных благ, товаров и услуг. Он одним из первых употребил

словосочетание «общество потребления», отразив в нем не только чрез-

мерную сосредоточенность людей на потреблении вещей, но и на превра-

щении самого потребителя в вещь, потребляемую, в свою очередь произ-

водителем, работодателем и т.д. Из целевой установки на потребление

вырастает катастрофизм эпохи и её символом становится отчуждение:

«Не только экономические, но и личные отношения между людьми приоб-

рели тот же характер отчуждения; вместо человеческих отношений они

стали напоминать отношения вещей. – писал Э. Фромм, – Но, может быть,

ни в чем этот дух отчуждения не проявился так сильно и разрушительно,

как в отношении индивида к самому себе [9, С. 134]».

Поэтому, говоря об обществе потребления мы имеем в виду прежде

всего то, что индивидуальное потребление, опосредованное рынком,

запускает изменения по всей цепочке общественных отношений – то есть

характер потребления создает новое социальное состояние, которое про-

является во всех сферах жизни современного человека.

Становление экономики впечатлений в нашей стране идет неравно-

мерно. «общество потребления формируется в России в виде оазисов

в кризисном социальном пространстве. Лишь меньшинство населения

имеет возможность жить в них. Большинство же находится в виртуальном

обществе потребления, которое можно наблюдать с помощью телевиде-

ния, разнообразной рекламы, в магазинах и на улицах, к которому можно

стремиться, но в которое нет шансов войти [7, С. 26]».

Экономика впечатлений базируется на принципиальных постулатах

[см.: 11; 12], в том числе:

— на признании приоритета сферы услуг по сравнению со сферой

материального производства, также возрастания роли сервисных услуг;

— на признании и акцентировке растущей роли символической функции

потребления;

— на принципиальной нацеленности на индивидуализацию потребле-

ние условиях креативной экономики;

— на признании манипулятивного характера потребления в экономике

впечатлений, так называемое «принудительное потребление» (Б. Фаулер);

С помощью различных инструментов социального воздействия, таких,

например, как реклама «непринужденно навязывающая» сервисные пред-

ложения, акцентируются «имиджевые» составляющие услуг, их символи-

ческая ценность [7, С. 26].

По мысли Э. Фромма развитие такого типа манипулятивных отноше-

ний, преследующих в обществе потребления отчужденные цели полезно-

сти и прибыльности, приводит к разрушению традиционных норм сосуще-

ствования людей. «Такие отношения не представляют собой, собственно,

отношений между двумя человеческими существами, поскольку вне этой

80

Социально-культурные явления и процессы

взаимной полезности они вовсе не заинтересованы друг в друге. Такой же

инструментальный характер носят отношения между предпринимателем

и потребителем. Потребитель не является для дельца конкретной лично-

стью, чьи потребности он хотел бы удовлетворить, — это лишь объект его

манипуляций [9, С. 134]».

Приводя эту цитату, считаем необходимо подчеркнуть, что деструктив-

ные социальные отношения, которые вытекают из самой сути общества

потребления, имеют четкую идеологическую основу, созвучную идеям

западноевропейского либерализма.

Вот почему, говоря об идеологии потребительства, нужно указать

на некую аналогию или даже родственную связь с идеологией либера-

лизма. В безудержном потребительстве свобода личности, как выражение

либеральных идеалов, находит отражение в праве потребительской сво-

боды или свободы потребления. Такое право даёт возможность и обеспе-

чивает обладание неограниченными возможностями в доступе к товарам

и услугам. Право на неограниченное обладание — вот ключ к идеологии

общества потребления.

Несомненно экономика изначально была той сферой, в котором выкри-

сталлизовалась данная идеология, но по мере того как практика потре-

бления и развития постиндустриального общества стали масштабным

явлением, захватывающим все стороны жизни человека, то и идеология

потребления постепенно стала доминантой не только социально-полити-

ческой жизни, но и, в определенной степени, духовной жизни западного

общества. Отдельные исследователи говоря об этом даже прибегают

к метафорическому выражению – «идеология потребления является свое-

образной мутацией либеральной идеологии [2, С. 17]», подчёркивая таким

образом глубокую связь концепта «общества потребления» с либераль-

ной идеей. Но также нельзя не отметить, что в такой «мутации» зафикси-

рована некая ошибочность, ущербность, и даже порочность того способа

общественной организации, которая выстраивается на идее потребитель-

ства. Такая негативная коннотация как нельзя лучше проявляет сущность

понятия «общество потребления» и подтверждает принципиальную невоз-

можность понимать его как цель социального развития в нашей стране.

Рассматривая разные стороны экономики впечатлений выступающей

отражением нового состояния общественного развития, можно констати-

ровать, что одной из наиболее важных ее сторон является встроенность

в сферу досуга современного человека. Его досуговая активность во мно-

гом зависит от сервисных предложений, которые формируются в рамках

экономики впечатлений, следует отметить, что рынок таких предложений

в России еще только начинает складываться и имеет хорошие перспек-

тивы. Отечественные авторы верно отмечают, что «с одной стороны, про-

исходит увеличение объемов потребления услуг досуговых сервисов

81

Социально-культурные явления и процессы

жителями больших городов, с другой стороны все больше горожан значи-

тельную часть своего досуга тратят на потребление [7, С. 27]».

Действительно практики досугового потребления становятся опреде-

ляющими пространстве экономике впечатлений [8, С. 23–42 ], но при этом

здесь всё меньше остаётся места для творческой самореализация чело-

века, свободного выбора им форм индивидуализированного, креативного

досуга.

В условиях становления нового типа экономических отношений, кото-

рые можно охарактеризовать как экономика впечатлений, потребность

в теоретико-методологической разработке проблематики досуга является

весьма высокой. Именно эта экономика поднимает значимость досуга

и определяет его как наиболее важную экзистенциально значимую сферу

жизни современного человека.

Приходится констатировать, что исследования досуга которые нача-

лись 1960-годах заложили основу для трактовки этого явления как отдель-

ной сферы человеческой деятельности, а точнее – активности, которая

выделена из общего социально контекста и противопоставлена труду.

Из этого конечно же складывается отношение к досугу как к явлению вто-

ричному, вспомогательному, не имеющему серьезного значения. Такой

подход неизбежно рождает отношение и к самому досугу, и к работам, его

изучающим, как ко вторичному и малозначимому сегменту культуры.

Действительно работы по исследованию досуга стали популярны

в западноевропейской социологии, прежде всего с подачи Т. Веблена [3],

который построил свою концепцию праздного класса на основе диффе-

ренциации и серьёзной культурной оценки досуговых практик представи-

телей разных социальных групп.

Собственно говоря и Й. Хейзинга своей ключевой работе «Homo ludens»

[10] применил такой же подход, в котором досуговые практики, связанные

с универсальным феноменом игры, перестали восприниматься как вто-

ричные по отношению к другим практикам культуры.

В 1940—1960 годы в западной социологии наметился поворот к досугу

как к явлению равнозначному и равноценному другим явлениям культуры.

Современное понимание досуга, которое восходит к концепциям куль-

турологов и социологов XX века, позволяет рассматривать его не только

как пространство и сферу, ограниченную временными рамками, но и как

важную характеристику сущностного самоопределения человека, имею-

щего высокую степень свободы и самодетерминации. При этом простран-

ство досуга и деятельность человека в сфере досуга можно рассматри-

вать в качестве одного из источников для социокультурного воспроизвод-

ства, адекватного современным вызовом изменяющийся культуры.

Социологи отмечают, что в сознании россиян постепенно повышается

значение и ценность свободного времени [5; 7; 8]. Однако на сферу досуга

82

Социально-культурные явления и процессы

всё большее влияние оказывает противоречивое воздействия факторов

рыночной экономики стимулирующих потребительское поведение, в том

числе в сфере культуры.

Следует отметить, что обращение феномен у досуга имеет особые

смысл и объяснительный потенциал в связи с изучением общества потре-

бления и соответствующих ему креативных практик. Самая экономика

впечатлений может рассматриваться как один из вариантов экономиче-

ской деятельности в условиях и в сфере свободного времени, поскольку

в системе креативных практик доминируют именно такие, в которых

задействован креативный потенциал человека, его творческое начало

и индивидуальность.

Считаем необходимым обратиться к проблеме соответствия уровня

развития общества потребления и креативных практик составляющих

основу экономики впечатлений. Здесь речь должна идти не о простом

сопоставлении феномена общества потребления и неких креативных

практик, а о том, в какой мере доминирующие в обществе приоритеты

и ценности, связанные с потребительской активностью людей, опреде-

ляют направление развития креативных индустрий и форматы удовлетво-

рения культурных потребностей. И нет ли здесь взаимовлияния? – пола-

гаем, что на этот вопрос следует отвечать утвердительно.

«Досуговая деятельность не регламентирована нормами производства,

но детерминирована социальными, культурными и экономическими усло-

виями жизни. Она обусловлена, с одной стороны, уровнем культурного

развития самой личности, что проявляется в системе запросов и целевых

установок, а с другой – теми возможностями, которые общество предо-

ставляет человеку для реализации его интересов. Возможности раскры-

ваются в системе условий, или, точнее, организационных форм, обеспе-

чивающих осуществление разных типов досуговой деятельности. – верно

пишет О.В. Понукалина, — Вот тут-то и возникает ограничение свободы

выбора, или, точнее, «иллюзия выбора». Именно производство товаров

и услуг, ориентированных на свободное время, стало одной из первых, наи-

более прибыльных форм бизнеса и предпринимательства в нашей стране.

И даже в условиях экономического кризиса эта сфера все равно продол-

жала успешно развиваться [7, С. 25]». Эта достаточно большая цитата

из статьи, написанной более десяти лет назад, нуждается в пояснении.

Здесь автор указывает на то, что быстро развивающаяся сфера эконо-

мики, предлагая товары и услуги для самореализации человека в сфере

досуга, невольно, а подчас и сознательно и/или манипулятивно, стре-

мится влиять на выбор человека, предопределять его, искусно направлять

в нужную для производителя сторону. То есть сама экономика впечатле-

ний, будучи наполнена товарами и услугами, ориентированных на сферу

отдыха, досуга, развлечений, моделирует эту сферу на основе маркетин-

83

Социально-культурные явления и процессы

гового подхода. Маркетолог, ориентированный на Повышение экономи-

ческой эффективности вынужден предлагать все новые и новые товары

и услуги, появление которых оказывает влияние на всю сферу досуговых

потребностей и интересов человека, и формы их репрезентации. Таким

образом экономика впечатлений влияет на сферу потребностей человека

и сама управляет его досуговым поведение, и шире — культурной активно-

стью. «Хвост виляет собакой» — это наиболее точное высказывание о кре-

ативных индустриях в обществе потребления. И речь здесь идёт не просто

об «иллюзии выбора» о которой пишет О.В. Понукалина, а о целенаправ-

ленном управлении выбором, о навязанной и манипулятивно управляе-

мой ситуации, которая не оставляет потребителю (или почти не оставляет)

возможности для глубокой индивидуализации своего потребительского

поведения. Именно благодаря этой закономерности институализируется

общество потребления.

Креативной индустрии, обслуживающие общество потребления, стро-

ятся как правило на стандартизированных и часто автоматизированных

форматах, среди которых в последнее время, особенно после пандемии

Covid-19, доминирует цифровые форматы развлечения. Социологи верно

отмечают что такие автоматизированные развлечения вызывают стерео-

типные реакции, приводит к обезличиванию досуга и формируют стерео-

типы «мнимой свободы» [5]. Противостоять этому безусловно могут только

целенаправленные действия государства, закрепляющие на уровне куль-

турной политики, культурно-просветительные и культурно-воспитатель-

ные приоритеты. Отметим, что это направление активно разрабатывается

в рамках прикладного направления культурологии и теории социально

культурной деятельности (М.А. Ариарский, А.П. Марков, Ю.А. Стрельцов,

Т.Н. Суминова, Н.Н. Ярошенко, и другие). В контексте этих исследований

сегодня формируются приёмы и техники (технологии), которые должны,

с одной стороны, соответствовать уровню экономического и социального

развития в нашей стране, преодолевая крайности и недостатки модели

«общества потребления», а с другой – практически способствовать реше-

нию задач формирования и укрепления российской идентичности, под-

держки всестороннего развития личности.

Список литературы

1. Бодрийяр Ж. Общество потребления. Москва: Республика; Культурная рево-

люция, 2006. 269 с.

2. Боровой, Е. М. Образ общества потребления в философии постмодернизма /

Е. М. Боровой // Культурные индустрии в институтах общества потребления :

Материалы Всероссийской научной конференции, Великий Новгород, 07–08

апреля 2020 года. – Великий Новгород: Новгородский государственный уни-

верситет имени Ярослава Мудрого, 2020. – С. 16-20. – DOI 10.34680/978-5-

89896-672-0/2020.cultindustry.02.

84

Социально-культурные явления и процессы

3. Веблен Т. Теория праздного класса. Москва: Прогресс, 1984. 367 с.

4. Ильин В.И. Общество потребления: теоретическая модель и российская

реальность // Мир России. 2005. №2. С. 3–40.

5. Калабекова С.В. Гедонизм и «принудительное счастье» общества потребле-

ния // Политика и Общество. – 2018. – № 7. – С. 17 - 24. DOI: 10.7256/2454-

0684.2018.7.26659URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=26659

6. Погребняк А.А. Общество потребления // Большая Российская энцикло-

педия. – 2004. Электронный ресурс. – URL.: https://bigenc.ru/economics/

text/2675785

7. Понукалина О. В. Досуг в обществе массового потребления: концептуаль-

ные рамки исследования // Известия Саратовского университета. Новая

серия. Серия : Социология. Политология. 2009. Том 9. № 1. С. 23–27.

8. Рощина, Я. М. Дифференциация стилей жизни россиян в поле досуга // Эко-

номическая социология. 2007. №8 (4). С. 23–42.

9. Фромм, Э. Бегство от свободы ; Человек для себя : [пер. с англ.] / Эрих

Фромм. - Москва : АСТ, 2004. - 571 с.

10. Хейзинга, Й. Homo Ludens. В тени завтрашнего дня / Йохан Хейзинга ; [Пер.

с нидерл. В. Ошиса]. Москва: АСТ, 2004. – 539 с. ISBN 5-17-023612-3

11. Черников, И. А. Культура потребления в современной экономике впечат-

лений // Вестник Московского государственного университета культуры

и искусств. 2020. № 5 (97). С. 97–105. DOI: 10.24412/1997-0803-2020-597-97-105

12. Черников, И. А. Экономика впечатлений в динамике современной культуры //

Вестник Московского государственного университета культуры и искусств.

Москва, 2020. № 4 (96). С. 59–68. DOI: 10.24411/1997-0803-2020-10406

85

Социально-культурные явления и процессы

АКСИОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ

ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ИНДУСТРИИ

ДОСУГА

УДК 379.8(045) :124.5

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-86-94

Наталия Владимировна ШАРКОВСКАЯ,

доктор педагогических наук, профессор кафедры социально-

культурной деятельности факультета государственной культурной

политики Московского государственного института культуры, Химки,

Московская область, Российская Федерация, е-mail: [email protected]

Аннотация: В статье обосновывается значимость теоретико-методологического

осмысления сущности индустрии досуга, состоящая в научном рассмотрении

организованного досуга как фундаментальной ценности современного

общества, так и личностно ориентированной ценности индивида. Автор среди

аксиологических оснований функционирования современной индустрии досуга

наряду с ценностями-целями, ценностями-средствами, выделяет и характеризует

ценности-отношения, ценности-качества и ценности-знания. Доказывается,

что данные группы ценностей определяют тональность организации

социально-культурной деятельности, тем самым, обуславливая элективность

к постоянно обновляющимся секторам индустрии досуга. Делается вывод,

что гуманистические параметры индустрии досуга, выступая ее неизменными

ориентирами, позволяют фиксировать уровень расхождения между реальной

социокультурной действительностью и автономно действующими моделями

институций индустрии досуга, творчески стимулировать их к ускоренному

преодолению существующих разностей.

Ключевые слова: индустрия досуга, специалист социально-культурной сферы,

ценности-отношения, ценности-качества, ценности -знания, социально-

культурная деятельность.

Для цитирования: Шарковская Н.В. Аксиологические основания функционирования

индустрии досуга // Культура и образование: научно-информационный журнал

вузов культуры и искусств. 2021. № 4 (43). С. 86-94. http://doi.org/10.24412/2310-

1679-2021-443-86-94

AXIOLOLOGICAL FOUNDATIONS OF THE FUNCTIONING

OF THE LEISURE INDUSTRY

Natalia V. Sharkovskaya, D. Sc. in Pedagogical Sciences, Professor

at the Department of Social and Cultural Activity, the Faculty of State

Cultural Policy, the Moscow State Institute of Culture, Khimki City,

Moscow Region, Russian Federation, е-mail: [email protected]

Abstract: The article substantiates the importance of theoretical and methodological

understanding of the essence of the leisure industry, which consists in the scientific

consideration of organized leisure as a fundamental value of modern society

and the personality-oriented value of the individual. The author, among the axiological

foundations of the functioning of the modern leisure industry, along with values-

goals, values-means, identifies and characterizes values-attitudes, values-qualities

86

Социально-культурные явления и процессы

and values-knowledge. It is proved that these groups of values determine the tone

of the organization of socio-cultural activities, thereby causing electivity to the

constantly updating sectors of the leisure industry. It is concluded that the humanistic

parameters of the leisure industry, acting as its unchanging guidelines, allow us to fix

the level of discrepancy between the real socio-cultural reality and the autonomously

operating models of leisure industry institutions, creatively stimulate them to accelerate

overcoming existing differences.

Keywords: leisure industry, specialist in the socio-cultural sphere, values-attitudes,

values-qualities, values -knowledge, socio-cultural activities.

For citation: Sharkovskaya N. V. Axiological foundations for the functioning of the

leisure industry. Cultural and Education: Scientifc Information Journal for Universities

of Culture and Arts. 2021, no. 4 (43), pp. 86-94. (In Russ.).http://doi.org/10.24412/2310-

1679-2021-443-86-94

Современная индустрия досуга - многовекторный механизм актуали-

зации культурного наследия в институциональном пространстве органи-

зованного досуга, реализации новых тенденций социально-культурной

деятельности, способствующий осуществлению комфортного времяпре-

провождения личности. Являясь самостоятельной социально-культурной

сферой, индустрия досуга воспринимается в тоже время как неотъемле-

мая часть социально-экономической системы, основу которой составляет

целостная структура управления конкретными локальными кластерами,

представленная в единстве блоков административного, информацион-

ного и кадрового обеспечения их ресурсной базы [1, с. 2]. Объемность

смыслового содержания феномена индустрии досуга детерминирована

как разноуровневой архитектоникой, определяемой принципом поступа-

тельности общекультурного развития в процессе сохранения и популя-

ризации ценностей культуры, так и полифункциональностью, способству-

ющей более полному восприятию моделей активного досуга в контексте

достижения личностью успешной реализации духовных потребностей,

устойчивых любительских интересов и желаний. Тематическая актуаль-

ность данной статьи обусловлена спецификой стратегий динамики раз-

вития индустрии досуга в виде координации процессов самоорганизации

и управления, их инвариантных и избирательных основ, направленных

на формирование ценностных ориентаций, позволяющих личности объек-

тивно оценивать общую картину реальной культурной действительности

и социально идентифицироваться в ней.

Известно, что в современном обществе организованный досуг понима-

ется как самоценность, так как без признания его в виде значимого норми-

рованного ресурса, невозможно полноценное функционирование социума

и духовно-нравственное развитие личности в нем. Также организованный

досуг аккумулирует ценностный потенциал разнообразных информаци-

онно-технических средств и человековедческих технологий, тем самым,

определяя аксиологический статус самой индустрии досуга. В этой связи

87

Социально-культурные явления и процессы

сопряженность качества оказываемых индустрией досуга зрелищных,

образовательных, спортивных и прочих культурных услуг с социально-э-

кономическими показателями эффективности применения инновацион-

ных форм активного досуга, а также все более нарастающая тенденция

к содержательной профильности компетентностей личности специалиста

социально-культурной сферы / посетителя, ставит вопрос о необходимо-

сти изучения аксиологических оснований функционирования данного вида

индустрии в нынешних реалиях.

Теоретико-методологическое осмысление сущностной значимо-

сти индустрии досуга с точки зрения аксиологического подхода состоит

в научном рассмотрении организованного досуга в виде фундаменталь-

ной ценности современного общества и в тоже время как личностно ори-

ентированной ценности индивида. Известно, что наряду с неизменным

формулированием обществом инициативных запросов к поиску и апро-

бированию инновационных форм и методов проведения досуга в виде

социального заказа, постоянно прослеживается недостаточная четкость

управления организационными изменениями, связанными с созданием

и развитием ранее неизвестных направлений индустрии досуга. Поэтому

только в регулировании процесса ценностно-оценочного взаимодействия

институций индустрии досуга и личности возможно достижение успешного

функционирования многоуровневой и взаимодополняющей структуры

данной индустрии.

С позиций аксиологического подхода к постижению смыслового пред-

назначения функций индустрии досуга, также определяются социальные,

экономические связи различных сторон организации культурной жизне-

деятельности личности, прежде всего касающиеся реализации ее права

на свободу и автономию выбора сфер досуга, системы гарантий соци-

ально-культурных институтов на соблюдение прав и интересов субъектов

при осуществлении продуктивного досуга, получение определенных мате-

риальных, духовных и иных благ. Поэтому своевременная постановка про-

блемного вопроса, суть которого состоит в выявлении жизненно смысло-

вой значимости ценностей организованного досуга для конкретной лично-

сти и соответственно функций индустрии досуга в ее современных инсти-

туциях, локальных кластерах. Полученные нами ответы респондентов

(97 участника анкетного опроса, проведенного в рамках чтения дисци-

плины «Технологические основы социально-культурной деятельности»)

связаны с видением релевантности ценностей организованного досуга,

формируемых в таких институциях индустрии досуга как: интерактивные

музеи, парки культуры и отдыха, клубные объединения по любительским

интересам. Наиболее употребительными в ответах респондентов стали

следующие дефиниции предназначения индустрии досуга: средство куль-

турной социализации личности, приобщения к достижениям мировой

88

Социально-культурные явления и процессы

и отечественной культуры (45%); создание ситуаций успеха для удовлет-

ворения постоянно изменяющихся индивидуальных потребностей лично-

сти как процесса присвоения ею определенной формы социально-куль-

турной деятельности (23%); возможность развития общекультурных

и профессиональных компетенций, активации творческой самореализации

в свободное от основных занятий время (32%) и т.д. Респондентами также

обосновывается весомость социализирующей, коммуникативной, разви-

вающей, воспитательной и гедонистической функций индустрии досуга

в установлении зависимости качества их реализации от степени осмыс-

ления приоритетности факторов выбора той или иной сферы социаль-

но-культурной деятельности. В тоже время недостаточное внимание

к признанию роли личностных, групповых ценностных ориентаций в попу-

ляризации эстетических, этических идеалов, по мнению респондентов,

способно привести к социальным деформациям, связанным с деприва-

цией личностью способов дифференциации общекультурных объектов

индустрии досуга по их информационно-просветительской, рекреаци-

онной значимости, а также с минимизацией представлений о роли куль-

турных благ, их качественной составляющей в креативном пространстве.

Исходя из аналитического обзора представленных ответов, можно сде-

лать вывод, что каждый сегмент современной индустрии досуга будь то

сегмент аттракционов и игровых зон, сегмент клубной рекреации или сег-

мент природной рекреации [7, с. 31] призван обращать особое внимание

на реализацию аксиологических основ ее функционирования с учетом

применения как традиционных, так и инновационных гуманистических

технологий.

Среди аксиологических оснований функционирования современной

индустрии досуга наряду с «ценностями-целями, ценностями-средствами,

значимыми в формировании индивидуального посыла личности специа-

листа / посетителя, связанного с выбором профессиональной / любитель-

ской деятельности в том или ином сегменте данной индустрии и соответ-

ственно социально-культурных технологий» [4, с. 115] выделяются ценно-

сти-отношения, ценности-качества и ценности-знания.

Ценности-отношения обеспечивают специалистам социально-куль-

турной сферы целесообразную и адекватную организацию управлен-

ческого процесса, базирующуюся на конструктивном взаимодействии

с его субъектами (персоналом конкретного сегмента досуговой индустрии,

посетителями) и объектами, в том числе культурно-бытового назначения.

Нами выделяются следующие эмпирические критерии их успешного функ-

ционирования: а) выраженность социально-культурных мотивов (социаль-

ной желательности, ценностно-смысловых установок, стремлений к про-

фессиональным достижениям); б) наличие взаимосвязи ведущего мотива

89

Социально-культурные явления и процессы

с содержанием выполняемых специалистом предметно-профессиональ-

ных действий, нацеленных на приобщение посетителей к культурным бла-

гам - факторам личностного и общекультурного развития.

На основе данных критериев фиксируются такие виды ценностей-отно-

шений как:

— отношение к индустрии досуга как к жизненно важной культурной

сфере, формирующей коммуникативно-рекреационную среду для много-

стороннего развития и совершенствования личности;

— отношение к профессиональной социально-культурной деятельно-

сти, продуктивно реализуемой в конкретном сегменте индустрии досуга,

в виде эффективного средства получения нового социального опыта для

насыщения потребности в общекультурных, профессиональных и надпро-

фессиональных компетентностях.

Способность феномена «ценностное отношение к профессиональ-

ной социально-культурной деятельности» варьироваться в зависимости

от специфики успешности / безуспешности предметных действий специ-

алиста, от того, в какой мере удовлетворяются его информационные

потребности и жизненно значимые интересы, свидетельствует об эффек-

тивности функционирования в индустрии досуга. Как показывают много-

численные исследования в области теории социально-культурной дея-

тельности (Ариарский М. А., Ярошенко Н. Н., Ивлиева И. А., Акунина Ю. А.,

Секретова Л. В., Терехов П. П., Шарковская Н. В. и др.), отношение к дан-

ному виду деятельности в индустрии досуга, обуславливающему спо-

соб межличностного взаимодействия специалиста с конкретными посе-

тителями, представителями формальных / неформальных объединений,

референтных групп, характеризуется альтруистической направленностью,

то есть устойчивым социальным проявлением гуманности – перцептив-

ного внимания, доверия, доброжелательности, лояльности, моральной

ответственности за выполняемые профессиональные действия.

В содержательной характеристике специфики ценностных отноше-

ний в равной степени существенным является отношение специалиста

к себе как к профессионалу и как к активно действующему субъекту орга-

низационно-управленческого процесса идентифицированного направ-

ления индустрии досуга. В этой связи вполне обоснован акцент на важ-

ность системного моделирования образов «Я-реального» (представле-

ние о себе как субъекта социальных отношений, инициативных / испол-

нительских действий в настоящем времени), «Я-профессионального»

(то, как специалист оценивает себя как профессионала, ориентируясь

на этические нормы в выборе профессионально типичного стиля поведе-

ния), «Я-рефлексивного» (то, каким специалист видит развитие предмет-

но-рефлексивных отношений, как осознает их восприятие другими субъ-

ектами) в виде результата выделения конкретным специалистом самого

90

Социально-культурные явления и процессы

себя из развивающей культурной среды той или иной институции инду-

стрии досуга. Именно динамика этих образов, их фиксация в простран-

ственно-предметном окружении, предопределяет уровень профессио-

нального становления специалиста социально-культурной сферы, форми-

рования его базовой культуры.

Общезначимый аксиологический функционал в индустрии досуга при-

сущ ценностям-качествам, так как именно в них проявляется профес-

сионально-личностное своеобразие специалиста социально-культурной

сферы. Это прежде всего поливариантные и в тоже время взаимообу-

словленные профессионально-деятельностные и личностные качества,

а также статусно-ролевые позиции. Взаимосвязанность многовариантных

профессионально значимых качеств с доминантными личностными харак-

теристиками специалистов детерминирована разнородностью условий,

в том числе условий, связанных с формированием креативных поведенче-

ских практик, стилевых особенностей руководства, а также активизацией

цифровой трансформации ряда сегментов индустрии досуга.

Если профессионально значимые качества специалиста включают

социальную ответственность, выраженную смысловую ориентацию

на принятие во внимание общественного, в том числе группового мнения,

резонность самостоятельного вступления в социальный контакт с посети-

телями разных секторов индустрии досуга для выявления их культурных

запросов, интеллектуальную активность, то в структуре характеристик

доминантных личностных качеств, как правило, выделяются тактичность,

адекватность самооценивания избранной модели профессионального

поведения, эмоциональная / когнитивная эмпатия, межкультурная толе-

рантность. Ключевое значение при этом принадлежит развитому стремле-

нию специалиста к адаптационной активности, саморегуляции професси-

онально ориентированных действий в проблемных ситуациях, аффилиро-

ванных с межличностной, публичной коммуникацией, целесообразностью

соблюдения нравственных норм и правил делового этикета.

Овладение данными качествами как ценностями гарантирует нали-

чие аксиологической компетентности специалиста в виде мотивирован-

ной способности, базирующейся на ценностно-смысловых установках,

ценностно-ориентационном единстве знаний, умений и навыков, а также

социальном опыте. Показателями ее сформированности выступают сле-

дующие обобщенные характеристики:

— когнитивные (владение информацией о смысловом содержании

ценностей, признание востребованности их роли в организации соци-

ально-культурной деятельности, умение выделять конкретные ценности

из источников стимулирования досуговой активности посетителей);

91

Социально-культурные явления и процессы

— эмоционально-оценочные (оценочное отношение к ценностям как

к личностно приемлемым эталонам должного в различных социальных

ситуациях, интенсивность их постижения, эмоциональный отклик на пред-

метное воплощение общественных ценностных образцов: эстетических,

этических);

— мотивационно–поведенческие (обоснование причин, определяю-

щих регуляцию динамики выбора конкретных ценностей, готовность к реа-

лизации механизма «эмоциональной коррекции» процесса расширения

сфер профессиональной социально-культурной деятельности, выявление

сущностного смысла реально действующих объективных ценностей).

Выделенные нами ценности-отношения и ценности-качества не в пол-

ной мере способны гарантировать достижение соразмерного уровня осу-

ществления социально-культурной деятельности в институциях индустрии

досуга, инновационно-образовательных, рекреационных, арт кластерах,

если не будет обозначена еще одна подсистема аксиологического осно-

вания функционирования индустрии досуга, то есть подсистема ценно-

стей-знаний. Данная подсистема вбирает не только социально-гуманитар-

ные, в том числе специальные психологические, педагогические, культу-

рологические знания, сопряженные с конкретным уровнем их осмысления,

но и аналитические умения осуществить поиск и признание их значимости

на основе учета закономерностей развития современной парадигмы соци-

ально-культурной деятельности.

Ценности-знания – это конкретно регламентированная и организован-

ная система социально-гуманитарных знаний, обобщенных умений твор-

ческого самоопределения, представленная в виде целостного спектра

педагогических теорий развития и социализации личности, в частности:

концепции методологии и теории социально-культурной деятельности [8;

9], теории воспитательного потенциала современной индустрии досуга [7],

теории социализации личности [2], теории социокультурной ресоциализа-

ции личности [3], теории социально-культурной активности личности [6].

К принципам их продуктивного функционирования во внешнем (социаль-

ном) макро / микропространстве индустрии досуга нами отнесены: прин-

цип личностно-смысловой ориентированности выбора современных

институциональных практик досуговой направленности; принцип индиви-

дуально-личностного культурного развития с учетом признания уникаль-

ности витального и профессионального опыта специалиста / посетителя;

принцип добровольности и сознательности выбора предпочитаемых сег-

ментов индустрии досуга; принцип свободы определения цели, содержа-

тельных форм и методов проведения продуктивного досуга; принцип вос-

требованности впечатлений о разумных развлечениях личности в повсед-

невной жизнедеятельности; принцип обратной связи в формате оценки,

92

Социально-культурные явления и процессы

отзыва, личного / общественного мнения, фиксирующего результаты осу-

ществления социально-культурной деятельности.

Интенсивность процесса овладения личностью ценностями-знани-

ями обусловлена следующими отличительными признаками, способству-

ющими как профессионально-нравственной зрелости специалистов, их

карьерному росту, так и стимулированию структурных изменений в инду-

стрии досуга с целью создания желаемого образа организации культурной

жизнедеятельности посетителей. К ним отнесены:

— наличие интегрированной структуры функционирования высшего

профессионального образования социокультурной направленности, обе-

спечивающей формирование высококвалифицированных креативных

специалистов, способных избирать активные формы приобретения, углу-

бления и совершенствования специальных знаний, умений и навыков;

— совершенствование основ поступательного развития сферы куль-

турных услуг, ориентированных на использование человеческого капи-

тала как интенсивного производительного фактора в трансформирую-

щимся обществе;

— создание мобильной информационно-сетевой инфраструктуры обе-

спечения управления ресурсной базой социально-культурной деятельно-

сти индустрии досуга с использованием изобразительно- выразительных

возможностей новейших информационно-коммуникационных и цифровых

технологий;

— проектирование и реализация организационно-экономических усло-

вий для оперативного применения инновационных форм и методов соци-

ально-культурной деятельности в конкретных направлениях индустрии

досуга, занимающихся распространением новых знаний, их адаптирова-

нием к духовным потребностям посетителей;

— экономическое обеспечение синергетического эффекта простран-

ственно-локализованных рекреационных кластеров и культурных институ-

ций в системе функционирования индустрии досуга.

Рассмотренные группы ценностей как аксиологических оснований

функционирования современной индустрии досуга определяют тональ-

ность организации социально-культурной деятельности, тем самым, обу-

славливая элективность как к самим ценностям, так к постоянно обнов-

ляющимся структурным компонентам индустрии досуга. Гуманистические

параметры индустрии досуга, выступая ее неизменными ориентирами,

позволяют фиксировать уровень расхождения между реальной социо-

культурной действительностью и автономно действующими моделями

локализованных рекреационных кластеров, институций данной инду-

стрии, а главное, творчески стимулировать их к ускоренному преодолению

существующих разностей.

93

Социально-культурные явления и процессы

Список литературы

1. Акунина Ю. А. Альтернативные пути финансирования в современной инду-

стрии досуга // Культура: теория и практика. 2015. № 4 (7). С. 1-6.

2. Мудрик А. В. Социализация в контексте социокультурных расколов // Педа-

гогическое образование и наука.2016. № 4. С. 9-13.

3. Мацукевич О. Ю. Инклюзия как принцип гуманизации современной культуры

//Социально-культурная деятельность в современном гуманитарном дис-

курсе: коллективная монография. Сост. и науч. ред. Н.Н. Ярошенко. Москва:

МГИК, 2021. С. 66-74.

4. Шарковская Н. В. Аксиологическая направленность современной индустрии

досуга // Вестник Московского государственного университета культуры

и искусств. – 2021. -№ 4 (102). – С. 112-118.

5. Шарковская Н. В. Индустрия досуга как социально-культурный феномен //

Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. –

2020 -№ 2 (94). – С. 126-134.

6. Шарковская Н. В. Теоретико-методологические основания научного иссле-

дования социально-культурной активности личности: монография. –

Москва: МГУКИ, 2007. – 109 с.

7. Ярошенко Н. Н. Воспитательный потенциал современной индустрии досуга

// Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. –

2015. - № 4 (44). – С. 28-35.

8. Ярошенко Н. Н. История и методология теории социально-культурной дея-

тельности: учебник. - Изд. 2-е, испр. и доп. - Москва: МГУКИ, 2013. – 456 с.

9. Ярошенко Н. Н. Социально-культурная деятельность в современном дис-

курсе научных исследований // Социально-культурная деятельность

в современном гуманитарном дискурсе: коллективная монография. Сост.

и науч. ред. Н.Н. Ярошенко. Москва: МГИК, 2021. С. 21-31.

94

Социально-культурные явления и процессы

ВОЕННО-МУЗЫКАЛЬНЫЕ ТРАДИЦИИ

В ПАТРИОТИЧЕСКОМ ВОСПИТАНИИ

СУВОРОВЦЕВ

УДК 78.05 : 355.233.231.1

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-95-105

Александр Петрович ГЕРАСИМОВ,

кандидат педагогических наук, заслуженный артист РФ, начальник

ФГКПОУ «Московское военно-музыкальное училище имени генерал-

лейтенанта В.М. Халилова» МО РФ, e-mail:[email protected]

Ирина Алексеевна ГЕРАСИМОВА

кандидат педагогических наук, доцент кафедры педагогики ФГКВОУ

ВС «Военный университет МО РФ», e-mail:[email protected]

Аннотация. Московское военно-музыкальное училище им. генерал-лейтенанта

В.М. Халилова стоит на острие самых важных и значимых образовательных,

социально-культурных проектов направленных на воспитание подрастающего

поколения в духе уважения к истории, своим корням, традициям, нормам

и законам государства; на формирование ответственного поведения, социальную

активность, культурные ценности; на развитие профессиональных качеств

военного музыканта, защитника интересов Родины. Используя военно-

музыкальные традиции в системе военно-музыкального профессионального

образования, смогли достигнуть положительных результатов связанных

с развитие личности. В статье раскрыты особенности патриотического воспитания

в профессиональной подготовке военных музыкантов; выявлены педагогические

условия, способствующие совершенствованию воспитательно-образовательной

среды Московского военного музыкального училища, повышению эффективности

подготовки специалистов военно-оркестровой службы ВС РФ, способной

служить на благо общества, на благо процветания России. Научная новизна

исследования заключается в переосмыслении функционального назначения

профессионального военно-музыкального образования, в современном

российском обществе, его воспитательной составляющей. В разработке

организационно-методической системы патриотического воспитания суворовцев

с учетом основных педагогических закономерностей и принципов. В результате

выделены и охарак теризованы основные взаимосвязанные функции

образовательного процесса, направления учебно-воспитательной работы

для дальнейшего совершенствования отечественной системы военно-

музыкального профессионального образования.

Ключевые слова: патриотическое воспитание, традиционные ценности, военно-

музыкальные традиции, воспитанием военнослужащих, преемственность

и интеграция педагогического опыта, профессиональная подготовка военных

музыкантов.

Для цитирования: Герасимов А.П., Герасимова И.А. Военно-музыкальные

традиции в патриотическом воспитании суворовцев // Культура и образование:

научно-информационный журнал вузов культуры и искусств. 2021. № 4 (43).

С. 95-105 http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-95-105

95

Социально-культурные явления и процессы

MILITARY-MUSICAL TRADITIONS IN THE PATRIOTIC

EDUCATION OF SUVOROVITES

Alexander P. Gerasimov, Candidate of Pedagogical Sciences, Honored

Artist of the Russian Federation, Head of the Moscow Military Music

School named after Lieutenant General V.M. Khalilov” Ministry of

Defense of the Russian Federation, e-mail: [email protected]

Irina A. Gerasimova, Candidate of Pedagogical Sciences, Associate

Professor of the Department of Pedagogy of the Federal State Military

Educational Institution of the Armed Forces “Military University of the Ministry

of Defense of the Russian Federation”, e-mail: [email protected]

Abstact: Moscow military music school Lieutenant General V.M. Khalilova is at the

forefront of the most important and significant educational, socio-cultural projects

aimed at educating the younger generation in the spirit of respect for history, their

roots, traditions, norms and laws of the state; on the formation of responsible behavior,

social activity, cultural values; on the development of professional qualities of a military

musician, defender of the interests of the Motherland. Using military musical traditions

in the system of military musical professional education, we were able to achieve

positive results related to personal development. The article reveals the features of

patriotic education in the professional training of military musicians; Pedagogical

conditions have been identified that contribute to the improvement of the educational

environment of the Moscow Military Music School, to increase the efficiency of training

specialists of the military orchestra service of the Armed Forces of the Russian

Federation, capable of serving for the benefit of society, for the benefit of Russia’s

prosperity. The scientific novelty of the study lies in the rethinking of the functional

purpose of professional military music education in modern Russian society, its

educational component. In the development of the organizational and methodological

system of patriotic education of Suvorovites, taking into account the main pedagogical

laws and principles. As a result, the main interrelated functions of the educational

process, directions of educational work for further improvement of the domestic

system of military music professional education are identified and characterized.

Keywords: patriotic education, traditional values, military musical traditions, education

of military personnel, continuity and integration of pedagogical experience, professional

training of military musicians.

For citation: Gerasimov A.P., Gerasimova I.A. Military-musical traditions in the patriotic

education of Suvorovites. Cultural and Education: Scientifc Information Journal for

Universities of Culture and Arts. 2021, no. 4 (43), pp. 95-105. (In Russ.). http://doi.

org/10.24412/2310-1679-2021-443-95-105

Духовно-нравственные ценности и патриотическое самосознание

сегодня, в условиях процесса глобальной трансформации, становятся

фундаментом национального возрождения России, одним из важнейших

факторов действенной работы всей системы социальных и государствен-

ных и социальных институтов, основой для решения многих государ-

ственных задач.

Стратегический курс России на обозримое будущее, сформулировал

президент страны, выступая на заседании дискуссионного клуба «Вал-

дай» в октябре 2021 года. В.В. Путин назвал это идеологией разумного

консерватизма. «В силу множащихся рисков и опасностей, хрупкости окру-

жающей нас реальности значение разумного консерватизма многократно

96

Социально-культурные явления и процессы

возросло» [9]. Объясняя консерватизм, В.В. Путин ставит на первое место

идею сохранения традиционных морально-нравственных ориентиров,

национально-культурных корней и ценностей российской цивилизации.

Поэтому предложенная президентом консервативная идеология предпо-

лагает также консервативную модель образования и конечно воспитания.

В заданном контексте возникает необходимость по-новому осмыслить

функциональное назначение профессионального образования, в частно-

сти военно-музыкального образования в современном российском обще-

стве, его воспитательной составляющей.

Описанию специфики профессионального военно-музыкального образо-

вания в дореволюционной России посвящены труды В.И.Адищева, Н.А.Ко-

лесниковой, С.М.Филаретовой, В.В.Семичева. Изучением взаимодействия

военных и музыкальных традиций, а также воинских ритуалов занимались

С.И.Волгин, Л.Г.Набиулин, Г.А.Праслова, Л.А. Великородная. История раз-

вития русской военной музыки показана в работах И.Н.Гарбазея, Т.К.Мая-

кина, А.М.Немирского, В.С. Цицанкина, В.И.Тутунова, М.М. Трунова. Раскры-

тие возможностей военно-музыкальных традиций на практике и в теории

музыкальной педагогики рассматривали А.П. Герасимов, В.Б. Ковальский,

М.А.Мельник, А.М.Немирский, Я.В. Орехов, Ф.О. Самонин и другие.

Вопросами воспитания и образования в военных учреждениях занима-

лись такие специалисты как: И.А. Алехин, А.В. Барабанщиков, Ю.К. Бабан-

ский, В.П. Беспалько, С.К. Бондырева, Б.С. Гершунский, В.Н. Гуляев,

В.П. Давыдов, В.И. Загвязинский, А.В. Комар, Д.И. Фельдштейн и др.;

направление связанное с историей и теорией воспитания разрабатывали:

А.А. Аронов, В.И. Вдовюк, А.Н. Вырщиков, В.Н. Герасимов, П.Н. Городов,

Н.И. Киряшов, Н.С. Кравчун, Ю.А. Ленев, А.В. Мудрик, Д.П. Познанский,

В.Я. Слепов, Н.В. Суслов, И.А. Сирковский, И.И. Тихонов и др.

Однако практика использования военно-музыкальных традиций

в системе военно-музыкального профессионального образования, содер-

жание и методика преподавания в военно-музыкальных учебных заведе-

ниях указывает на необходимость продолжить проведение комплексных

теоретических и практических исследований в данном направлении.

Вопросы воспитания отражены как в общегосударственных, так

и в документах Министерства Обороны РФ (Конституции РФ; ФЗ «Об обра-

зовании»; Указах Президента РФ: «О Стратегии государственной культур-

ной политики на период до 2030 г.», «О национальных целях развития Рос-

сийской Федерации на период до 2030 г.», «О Стратегии национальной

безопасности Российской Федерации», «Об утверждении общевоинских

уставов Вооруженных Сил РФ», «Вопросы прохождения военной службы»,

«О Боевом знамени воинской части»; Распоряжениях Правительства РФ:

«Стратегия развития воспитания в Российской Федерации на период

до 2025 г.», «Основы государственной молодежной политики Российской

97

Социально-культурные явления и процессы

Федерации на период до 2025 г.»; Федеральных Законах РФ: «О днях воин-

ской славы и памятных датах России», «Об увековечении памяти погиб-

ших при защите Отечества»; Федеральный проект «Патриотическое вос-

питание до 2024 г.»; Концепции патриотического воспитания граждан РФ;

Приказах МО РФ: Приказ МО РФ 21.04 2016 г. № 210 «Об утверждении

Ведомственной программы Министерства обороны Российской Федера-

ции по реализации государственной программы «Патриотическое вос-

питание граждан Российской Федерации на 2016–2020 годы»», Приказ

МО РФ 10.07.2017 г. №434 «О геральдическом обеспечении ВС РФ», При-

каз МО РФ 22.02.2019 г. № 95 «Об организации военно-политической под-

готовки в ВС РФ», Приказ МО РФ 22.07.2019 г. № 404 «Об организации

военно-политической работы в ВС РФ» и др.) [7].

Анализируя выше перечисленные документы, можно уверенно утвер-

ждать, что для государства важно передать подрастающему поколению

знания о культуре, истории, национальных традициях нашей страны;

сформировать уважительное отношение к различным народам, соци-

ально-культурным ценностям; культивировать национальную гордость

и достоинства гражданина РФ; развивать гражданско-патриотическую

активность (готовность к военной службе, ответственное отношение к тру-

довым и служебным обязанностям, участие в государственных и обще-

ственно-значимых проектах), чувство ответственности за свою судьбу

и судьбу своего народа и т.п.

Вместе с тем, важно отметить, что грамотно выстроенная система вос-

питания (сущность, структура, содержание, условия) как в образователь-

ных, так и военных структурах позволит достичь быстрого и эффективного

результата. Поднимая вопрос о воспитании подрастающего поколения,

необходимо уточнить основные понятия «воспитание», «патриотическое

воспитание», «воспитание военнослужащих».

В Федеральном Законе от 29.12.2021 г. №273 «Об образовании в РФ»

воспитание характеризуется как деятельность по развитию личности, для

самоопределения и социализации подрастающего поколения, основанную

на духовно-нравственных и социокультурных ценностях, нормах поведе-

ния и правилах, формирующую патриотизм, гражданственность, уважение

к памяти защитников Отечества и подвигам Героев Отечества. Где формиру-

ется уважение к закону и правопорядку, старшему поколению, к культурному

наследию и традициям многонационального народа нашей страны [10].

Центральное место в системе воспитания граждан, молодежи занимает

патриотическое воспитание. Определение патриотического воспитания

дано в ФЗ «Об образовании в РФ», ФЗ «О воинской обязанности и военной

службе», в проекте «Патриотическое воспитание граждан РФ», в других

научных и нормативных источниках. Следует отметить, что для каждого

человека патриотизм выражается в его взглядах, мировоззрении, идеалах

98

Социально-культурные явления и процессы

и поведении. Для государства, - это сформированное и устойчивое созна-

ние, коллективное настроение, образ жизни, уважение к истории, культуре,

традициям, ценностям, государству. Патриотическим воспитанием должна

заниматься не только семья, образовательные учреждения и учрежде-

ния дополнительного образования, но и органы государственной власти,

общественные организации. Деятельность данных учреждений должна

осуществляться с учетом основных педагогических закономерностей

и принципов, специфики субъектов и объектов воспитания, интерактивных

методов и приемов взаимодействия, расширением спектра реализуемых

форм и мероприятий воспитательной работы.

Особое значение патриотическое воспитание приобретает в воен-

но-профессиональных образовательных учреждениях Вооруженных сил

Российской Федерации. Патриотическим воспитанием выступает целе-

направленная деятельность органов военного управления и всех долж-

ностных лиц Вооруженных Сил государства по развитию личности под-

растающего поколения для создания современной военной организации

государства, обеспечивающую готовность к выполнению задач по пред-

назначению в интересах обеспечения обороны и безопасности личности,

общества и государства [5].

Патриотическое воспитание обучающихся базируется на следующих

составляющих: комплексное формирование военно-профессиональных

качеств будущего военнослужащего; глубокое знание истории в целом

и конкретно военной истории; понимание национально-государственной

символики и политики Российской Федерации; представление и поддержа-

ние воинских традиций, ритуалов; культурное и духовно-нравственное раз-

витие личности; укрепление морально- психологического состояния и т.д.

Следует заметить, что процесс патриотического воспитания имеет

характерные особенности, а именно: длительность (воспитание осущест-

вляется на течении всей жизни человека, поэтому не возможно четко

поставить границы получения результата), непрерывность (благодаря

взаимодействию различных социальных институтов происходит разно

уровневое воздействие на личность), вариативность (прогнозирование,

корректировка, дополнение, изменение, симбиоз использования раз-

личных методов и приемов воздействия и сотрудничества), многофак-

торность и комплексность позволяющие специалисту находиться в посто-

янном поиске эффективных форм работы. В условиях современных реа-

лий содержательному обновлению работы, мощный импульс по разви-

тию инновационных процессов в обучении и патриотическом воспитании

придает экстравертная направленность воспитательно-образовательной

среды Московского военного музыкального училища.

Успешному формированию ценностных ориентаций, а также патриоти-

ческому самосознанию обучающихся способствует включение суворовцев

99

Социально-культурные явления и процессы

в социально значимые виды деятельности через целенаправленное вза-

имодействие с международными, федеральными, региональными, муни-

ципальными и общественными структурами, Московским патриархатом

русской православной церкови, социокультурными, образовательными

и ветеранскими организациями, для участия в проведении совместных

социально-культурных мероприятий гражданско-патриотической и духов-

но-нравственной направленности.

Ближайшими партнерами в решении учебно-воспитательных задач

Московского военно-музыкального училища им. генерал-лейтенанта

В.М. Халилова являются образовательные организации МО РФ – Воен-

ный институт (военных дирижёров) Военного университета и организации

довузовского образования Министерства обороны Российской Федера-

ции, в числе которых, кадетские корпуса, президентские кадетские учи-

лища, суворовские и нахимовские училища

Московское военно-музыкальное училище справедливо считают кор-

невой системой военно-оркестровой службы. Поэтому стратегической

целью училища считается качественная, всеобъемлющая профессио-

нальная подготовка суворовцев к поступлению в базовое высшее учебное

заведение – Военный институт (военных дирижеров) Военного универси-

тета, готовящий специалистов - военных дирижеров с высшим музыкаль-

ным образованием.

Плодотворное сотрудничество управленческого и преподавательского

составов училища и военного института (военных дирижеров) позво-

ляет скоординировать усилия по выработке единого подхода к повыше-

нию качества профессиональной подготовки обучающихся, формиро-

ванию военно-профессиональных компетенций, решению общих задач

в системе военно-музыкального профессионального образования, дает

возможность успешно выдерживать вступительные испытания и каче-

ственно осваивать профессионально-ориентированные учебные дисци-

плины военного института.

Целенаправленный и взаимообусловленный диалог осуществляется

в следующих направлениях:

- учебном (взаимопосещение учебных занятий, прослушивание, кон-

курсы, консультации, мониторинг, экспертиза и т.д.);

- методическом (разработка учебно-методических комплексов, учебных

пособий, дидактического сопровождения учебных курсов; электронных

продуктов учебного назначения и т. д.);

- научном (участие в проектах, олимпиадах, симпозиумах, конферен-

циях, семинарах, вебинарах, мастер-классах т. д.);

- воспитательном (апробация инновационных форм воспитательной

и профориентационной работы, реализация социально-культурных техно-

логий в учебной и внеучебной деятельности);

100

Социально-культурные явления и процессы

- практическом (информационно-просветительские, культурно-творче-

ские и рекреационные мероприятия, парады, плац-концерты, концертные

выступления, фестивали, творческие поединки и т.д.).

В процессе взаимодействия осуществляются взаимосвязанные функ-

ции образовательного процесса:

- обучающая (учебная), для подготовки обучающихся к содержатель-

но-смысловым реалиям и ценностям профессии военного дирижера, спо-

собствующая выстраиванию взаимодействия и активной учебно-познава-

тельной деятельности;

- развивающая, направленная на самоидентификацию военного музы-

канта (личности), реализацию творческого потенциала и способностей,

духовных преобразований, совершенствование коммуникационных навы-

ков, интеграцию военных и музыкальных навыков;

- собственно воспитательная, подразумевающая воспитание личност-

ных черт характера, определяющих итоговую успешность самореализа-

ции в профессиональной деятельности.

Военно-музыкальные традиции как форма концентрации уникального

мира военной духовой музыки и особый пласт отечественной и зарубеж-

ной музыкальной культуры, имеющие историческую, эстетическую и педа-

гогическую ценность выступают в военно-музыкальных образовательных

организациях системообразующей основой содержания патриотического

воспитания, что обусловлено спецификой военно-музыкального профес-

сионального образования [3, С. 78-85].

Значимость взаимодействия между образовательными организациями

обусловлена также принадлежностью к единому заказчику – военно-орке-

стровой службе ВС РФ.

Потенциал военно-музыкальных традиций реализуется в специальных

профессиональных формах, таких, как: парад, различные воинские риту-

алы, разнообразные концерты (академические, отчетные, праздничные),

плац-концерты, дефиле оркестров и ансамблей барабанщиков, творче-

ские конкурсы, фестивали, репетиционный процесс.

Проводниками традиций военной музыки, на которых воспитывались

поколения военных музыкантов, выступают преподаватели Московского

военно-музыкального училища. Среди них опытные педагоги, представи-

тели старшего поколения, ветераны военно-оркестровой службы, воен-

ные дирижеры, имеющие большой опыт, и молодые преподаватели, про-

шедшие школу воспитания в училище и закончившие Институт военных

дирижеров, послужившие в войсках, продолжающие традиции беззавет-

ного служения военной музыке на педагогическом поприще, передавая

свой профессиональный опыт подрастающему поколению.

Патриотическое воспитание - приоритетное направление работы в орга-

низациях довузовского образования Министерства обороны Российской

101

Социально-культурные явления и процессы

Федерации, где «Воспитательная работа среди обучающихся опирается

на общечеловеческие ценности, лучшие образцы мировой и национальной

культуры, историю и героические традиции российской армии и флота» [8].

Сегодня в России действуют 32 учебных заведения довузовского обра-

зования Министерства обороны РФ, включающих в себя 18070 воспитан-

ников и 7500 педагогов [6].

Ведомственные мероприятия и конференции различного уровня, такие,

как: «Традиции и инновации гражданского воспитания в современном

образовательном пространстве», инициированная «Пансионом воспитан-

ниц Министерства обороны Российской Федерации» позволяют педаго-

гическим работникам и руководству образовательных учреждений пло-

дотворно обмениваться опытом воспитательной работы. Для контактов

между образовательными организациями активно используются средства

видео-конференц-связи.

Через участие в различных олимпиадах, конкурсах, исследователь-

ских работах и научно-практических конференциях суворовцы имеют воз-

можность проявить свои творческие способности, реализовать научные

и познавательные компетенции в понимании и осмыслении героико-па-

триотических страниц отечественной истории. [4, С. 138-148]. Мероприя-

тия проводимые в рамках реализации плана Главного управления кадров

МО РФ, позволяют воспитанникам становиться победителями и призе-

рами научно-исследовательских работ, ежегодных научно-практических

конференций таких, как: «Ушаковские чтения», «Арктические Нахимовские

чтения», «Жуковские чтения», «Проба пера»; Всеармейского кинофести-

валя любительских короткометражных фильмов «Кадетский взгляд»; Кон-

курса «Эрудит» в рамках международных открытых кадетских игр.

В предлагаемой тематике научно-исследовательских работ суворовцы,

как правило, отражают музыкальную составляющую, которая не столь

очевидна для воспитанников других довузовских организаций. Например,

конкурсная работа международного фестиваля инновационных научных

идей «Старт в науку», ставшая победителем, была посвящена исследова-

нию творческого наследия выпускника училища - Народного артиста Рос-

сийской Федерации, дирижера, композитора и педагога, генерал-лейте-

нанта Валерия Михайловича Халилова.

Суворовцы училища являются постоянными участниками ежегодной

международной просветительской акции «Географический диктант», про-

водимой Русским географическим обществом по инициативе Верховного

Главнокомандующего, Председателя Попечительского Совета Русского

географического общества Владимира Путина; Международной акции

«Большой этнографический диктант».

Новые возможности для диалога, сотрудничества и взаимодействия

между педагогическими коллективами довузовских образовательных

102

Социально-культурные явления и процессы

организаций Минобороны Российской Федерации открывает использо-

вание в практике воспитательно-патриотической работы дистанционных

образовательных технологий.

Сегодня в рамках Года народного искусства и нематериального куль-

турного наследия народов России (2022 г.) преподаватели училища

совместно со специалистами довузовских образовательных организаций

Минобороны Российской Федерации завершают работу по созданию элек-

тронного образовательного курса «Памяти моей исток». С началом функ-

ционирования данного курса кадетам, суворовцам и нахимовцам предста-

вится возможность познакомиться с хозяйственной деятельностью, быто-

вой и празднично-обрядовой культурой, устным народным творчеством

и традиционными ремеслами коренных малочисленных народов России.

Отдельный раздел каждого из модулей курса посвящен традиционному

музыкальному фольклору. Данный ресурс будет функционировать на базе

Петрозаводского Президентского кадетского училища и позволит рассма-

тривать его как один из компонентов единого образовательного простран-

ства для всех 32-х довузовских образовательных организаций Минобо-

роны Российской Федерации.

Актуальность данного курса обусловлена важностью работы по гар-

монизации межэтнических и межконфессиональных отношений среди

обучающихся. В настоящий момент в училище обучаются суворовцы

из 54 субъектов Российской Федерации. Этнический состав обучающихся:

русские – 70,7%; представители других этносов – 5,9 % (буряты, лезгины,

калмыки, чуваши, узбеки, тувинцы, украинцы, татары); у 23, 4% воспитан-

ников родители разных национальностей (представители этнических групп

России, стран как ближнего, так и дальнего зарубежья – аварцы, азербайд-

жанцы, арабы, армяне, белорусы, бенгальцы, вотяки, греки, евреи, казахи,

молдаване, мордвины, поляки, эстонцы).

Основными результатами освоения курса «Памяти моей исток»,

направленного на формирование у обучающихся интереса к проблеме

национального самосознания, к изучению традиционной народной музы-

кальной культуры как основы гуманитарного, экологического и духовного

образования, по мнению его разработчиков, станут:

- достижение личностного результата - усвоение традиционных ценно-

стей многонационального российского общества, осознание уникальности

этнокультурного и музыкального наследия народов России, понимание

особой роли многонациональной музыкальной культуры России в совре-

менном мире;

- формирование у обучающихся социокультурной и гражданской иден-

тичности, патриотизма, уважения к Отечеству, его прошлому и настоящему;

- воспитание чувства гордости за российский народ и многовековую

историю России, ответственности и долга перед Родиной.

103

Социально-культурные явления и процессы

Анализируя воспитательную деятельность московского военно-музы-

кального училища, можно выделить группы методов, позволяющих осу-

ществлять патриотическое воспитание обучающихся:

-первая группа методов, направлена на изучение самих обучающихся,

где главную роль играют офицеры-воспитатели, психологи, педагоги пред-

метники, преподаватели инструменталисты, дирижеры (биографический

метод, аналитическая деятельность, наблюдение, устные опросы, анкети-

рование, тестирование, беседы, кейс-стадии, деловые игры, проекты, кон-

курсы и т.д.);

-вторая группа методов осуществляет непосредственное влияние и дей-

ствие на объект воспитания - суворовцев (пример, авторитет, убеждение,

просьба, объяснение, внушение, поощрение, принуждение, наказание, кри-

тика, упражнение, соревнование, дидактические и психологические игры,

лекция, сотворчество, показы, включение обучающихся в социально-куль-

турную и внеурочную деятельность);

-третья группа методов решает вопросы связанные с предупреждением,

профилактикой проявления различного рода девиаций и перевоспитанием

(переубеждение, переучивание, убеждение, просьба, объяснение, критика

и самокритика, smart-анализ, кейс-стадии, метод шести шляп, поручение,

обсуждение, запрещение, напоминание, реконструкция характера, разрыв

нежелательных контактов и другие психологические методы) [1].

Использование разнообразных и специфических форм при формиро-

вании патриотического сознания у обучающихся, основанных на воен-

но-музыкальных традициях (индивидуальные и групповые беседы, инфор-

мирование, экскурсии, мастер-классы, творческие и иные вечера, встречи

с интересными людьми, фестивали, конкурсы, собрания, конференции,

викторины, проведение дней воинской славы, походы и поездки, концерты,

воинские ритуалы, парады, плац-концерты, оркестровые дефиле, творче-

ские показы, музыкальные батлы и т.д.) позволяют обеспечить качественно

и эффективное воспитание подрастающего поколения [2, С.182-190].

В итоге все вышесказанное позволяет утверждать, что военно-музы-

кальные традиции, дополненные инновационными компонентами, высту-

пают прочной ценностной платформой для дальнейшего совершенство-

вания отечественной системы военно-музыкального профессионального

образования. Духовно-нравственная культура, закладываемая в училище,

наряду с профессиональной подготовкой послужит созданию подлинной

интеллектуальной и творческой военно-музыкальной элиты нашего обще-

ства, способной служить на благо общества, на благо процветания России.

Список литературы

1. Военный сервис. РФ Информационное обеспечение военнослужащих. -

[Электронный ресурс]- URL: http://voenservice.ru/

104

Социально-культурные явления и процессы

2. Герасимова И.А., Герасимов А.П., Мацукевич О.Ю. Педагогический потен-

циал военно-музыкальных традиций в системе кадетского образования //

Вестник Московского государственного университета культуры и искусств

4(72) 2016. С. 182-190.

3. Герасимов А.П, Герасимова И.А. Педагогические закономерности воспита-

ния суворовцев на основе военно-музыкальных традиций//Культура и обра-

зование: научно-информационный журнал вузов культуры и искусств. 2019.

№4 (35), 2019.С.78-85.

4. Герасимова И.А., Пахомова Н.В. Воспитательно-образовательная среда

инновационных форм досуга как средство развития молодежи// Индустрия

досуга: теоретические подходы и актуальные практики: коллективная моно-

графия/ под науч. ред. Н.Н. Ярошенко; Московский государственный инсти-

тут культуры. - Москва: МГИК, 2020.С.138-148.

5. Концепция воспитания военнослужащих Вооруженных Сил Российской

Федерации. Информационно-правовое обеспечение «Гарант». - [Электрон-

ный ресурс]- URL: https://base.garant.ru/6724917/3e22e51c74db8e0b182fad67b5

02e640/

6. Максимова Л. Ю. Педагогическая система формирования гражданской

идентичности обучающихся общеобразовательных организаций мини-

стерства обороны российской федерации: дис. доктора пед.наук:13.00.01.-

Москва, 2021. 474 с. - [Электронный ресурс]- URL: https://vumo.mil.ru/Nauka/

Dissertacionnye-sovety/D-215.005.09/item/336894/

7. Министерство Обороны РФ: Официальный портал.- [Электронный ресурс]-

URL: https://doc.mil.ru/documents/quick_search.htm

8. Приказ Министра обороны РФ от 21 июля 2014 г. N 515 «Об утвержде-

нии Порядка организации и осуществления образовательной деятельно-

сти в федеральных государственных общеобразовательных организациях

со специальными наименованиями «президентское кадетское училище»,

«суворовское военное училище», «нахимовское военно-морское училище»,

«кадетский (морской кадетский) военный корпус» и в профессиональных

образовательных организациях со специальным наименованием «воен-

но-музыкальное училище», находящихся в ведении Министерства обороны

Российской Федерации, и приёма в указанные образовательные органи-

зации». Информационно-правовое обеспечение «Гарант». [Электронный

ресурс] - URL: http:// base.garant.ru/70746052/

9. Путин В. В. Выступление на заседании Международного дискуссионного

клуба «Валдай», 21 октября 2021 г. Официальный сетевой ресурс Прези-

дента России.- [Электронный ресурс] // Президент России. Официальный

сайт. – URL: http://www.kremlin.ru

10. Федеральный Закон от 29.12.2012 N 273-ФЗ «Об образовании в Российской

Федерации» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2022). Справочная право-

вая система «Консультант плюс». - [Электронный ресурс]- URL:http://www.

consultant.ru/document/cons_doc_LAW_140174/b819c620a8c698de35861ad4c9

d9696ee0c3ee7a/

105

Социально-культурные явления и процессы

ЭДЬЮТЕЙНМЕНТ

КАК ТЕХНОЛОГИЯ ФОРМИРОВАНИЯ

ИНФОРМАЦИОННО-ПРАВОВОЙ

КОМПЕТЕНЦИИ СОТРУДНИКОВ

ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ

УДК 379.8 : 349

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-106-116

Наталия Владимировна КУЗНЕЦОВА,

Государственное автономное образовательное учреждение

высшего образования города Москвы «Московский городской

педагогический университет», Москва, Россия

Аннотация: Автором в статье рассматриваются особенности процесса

ф о р м и р о в а н и я и н ф о р м а ц и о н н о - п р а в о в о й к о м п ете н ц и и с от руд н и к о в

правоохранительных органов в условиях внеаудиторной деятельности

(применение инновационных компьютерных и мультимедиа технологий

в условиях служебной деятельности). Обосновывается и актуализируется

современный подход к обучению – эдьютейнмент, основанный на применении

современных технических, дидактических средств и игровых практик, основная

цель которого заключается во вовлечении и формировании устойчивого

интереса к изучаемой проблеме и стимулировании профессионального

саморазвития и самообразования.

Осуществлен обзор зарубежных и российских концепций эдьютейнмента.

Определены ведущие принципы реализации технологий эдьютейнмента

в процессе организации обучения в условиях внеаудиторной деятельности:

создание креативной среды, системы субъект-субъектного общения, учёта

индивидуальных темпов работы, развития навыков сотрудничества.

Охарактеризованы наиболее актуальные формы эдьютейнмента (веб-квест

и онлайн игровые тренажеры). Выявлены этапы организации и проведения веб-

квеста, рассмотрена их классификация, описаны платформы для создания веб-

квестов (Genially, Linolt, Wizer, Tilda). Онлайн тренажеры рассматриваются как

одна из форм онлайн-эдьютейнмента, позволяющая в ходе тренажа повышать

уровень soft и hard skills в ходе решения практических кейсов. Представлена

характеристика сервисов, позволяющих создавать контент (LearningApps,

Kahoot, BrainApps, EduNeo).

Подробно характеризуются методы реализации эдьютейнмент-технологии

(информационный, кейс-метод, метод проектов), которые могут быть успешно

интегрированы в образовательный процесс по формированию информационно-

правовой компетенции сотрудников правоохранительных органов.

К лючевые слова: информационно -правовая компетенция, технологии

эдьютейнмента, веб-квест, онлайн тренажеры.

Для цитирования: Кузнецова Н.В Эдьютейнмент как технология формирования

информационно-правовой компетенции сотрудников правоохранительных

органов // Культура и образование: научно-информационный журнал вузов

культуры и искусств. 2021. № 4 (43). С.106-116. http://doi.org/10.24412/2310-1679-

2021-443-106-116

106

Социально-культурные явления и процессы

EDUTAINMENT AS A TECHNOLOGY FOR THE FORMATION

OF INFORMATION AND LEGAL COMPETENCE OF LAW

ENFORCEMENT OFFICERS

Natalia V. Kuznetsova, State Autonomous Educational Institution

of Higher Education of the city of Moscow "Moscow City

Pedagogical University", Moscow, Russia

Abstract: The author of the article discusses the features of the process of forming the

information and legal competence of law enforcement officials (the use of innovative

computer and multimedia technologies in the context of official activities). The modern

approach to learning is substantiated and updated - education based on the use

of modern technical, didactic tools and game practices, the main purpose of which

is to engage and form a steady interest in the problem being studied and stimulate

professional self-development and self-education.

A review of foreign and Russian concepts of education is carried out. The leading

principles of the implementation of technology for addiction in the process of organizing

training in extracurricular activities are defined: the creation of a creative environment,

a system of subject-subject communication, taking into account the individual pace

of work, the development of cooperation skills.

The most relevant forms of evolution (web quest and online game simulators) are

characterized. The stages of organizing and conducting a web quest are identified,

their classification is considered, platforms for creating web quests (Genially, Linolt,

Wizer, Tilda) are described. Online simulators are considered as one of the forms of

online education, which allows during the training to increase the level of soft and hard

skills in the course of solving practical cases. The characteristics of services that allow

you to create content (LearningApps, Kahoot, BrainApps, EduNeo) are presented.

Information methods of implementation of edutainment technologies (information, case

method, project method) that can be successfully integrated into the educational process

for the formation of information and legal competence of law enforcement officers.

Keywords: information and legal competence, edutainment technologies, web quest,

online simulators.

For citation: Kuznetsova N.V. Edutainment as a technology for the formation

of information and legal competence of law enforcement officers. Cultural and

Education: Scientifc Information Journal for Universities of Culture and Arts. 2021,

no. 4 (43), pp. 95-105. (In Russ.). http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-106-116

Тенденции стремительной цифровизации в современном российском

обществе обуславливают поиск эффективных технологий профессио-

нальной подготовки и повышения квалификации специалистов в сфере

правоохранительной деятельности, владеющих современными информа-

ционно-компьютерными технологиями работы. Частичная автоматизация

становятся необходимым условием для успешного функционирования

учреждений правоохранительной сферы, начиная от оперативных подраз-

делений и заканчивая юридическими подразделениями.

Среди ключевых профессиональных навыков сотрудников правоохра-

нительных органов исследователями выделяются:

• базисный комплекс профессиональных навыков (hard skills), необхо-

димых для компетентной работы сотрудника (нормативно-правовая база,

владение приёмами противодействия преступлениям, умение вести базу

по статистике правонарушений и др.);

107

Социально-культурные явления и процессы

• навыки, необходимые для коммуникационного и сетевого взаимооб-

мена, командной работы, взаимодействия с гражданским населением (soft

skills);

• цифровая компетенция, позволяющая применять инфокоммуникаци-

онные технологии, которые, в некоторых случаях, предоставляют возмож-

ность раскрывать преступления, не покидая служебного кабинета (digital).

Обобщая вышеперечисленное, мы пришли к выводу о том, что одним

их ведущих показателей квалификации специалистов в сфере правоохра-

нительной деятельности становится их информационно-правовая компе-

тенция, то есть уровень приобретаемого объема информационно-право-

вых знаний на основе более основательного погружения в теоретический

и практический материал по профессиональному направлению посред-

ством инновационных цифровых и информационно-коммуникационных

технологий [3, с. 10].

На сегодняшний день, вопрос о компетентности является дискуссион-

ным на уровне научно-терминологического аппарата, и многие исследова-

тели предлагают дифференцировать такие понятия, как «компетентность»

и «компетенция», определяя компетенцию, как заданную социальными

требованиями норму к уровню образования специалиста по профильному

направлению подготовки [3], а также совокупность знаний, представлений,

алгоритмов действий, системы ценностных координат и отношений, кото-

рые находят отражение в уровне компетентности человека [3;12].

Согласно научной интерпретации С.Е. Шишова, компетенция –

это «…способность, базирующаяся на знаниях, профессиональных склон-

ностях, предоставляющих возможность установления связи между теоре-

тическими знаниями и практическими ситуациями, в ходе процедуры (зна-

ние – действие), подходящей для решения проблемы [14, С.15]».

Мы солидарны с определением Н.Ф. Ефремовой, что «взаимосвязь ком-

петенций и компетентностей можно трактовать в следующем соотноше-

нии: компетентность – потенциал профессионального роста специа-

листа, включающий необходимые знания, умения, навыки, опыт; а компе-

тенция – это анализ и понимание проблемы, поиск оптимальных путей её

решения, квалифицированные действия [8, С.24]».

Исходя из базового определения компетенции, определим значение

информационной компетенции в процессе подготовки сотрудников право-

охранительных органов.

Генезис понятия «информационная компетенция» подробно осве-

щен в научных работах таких авторов, как: Л.И. Долинер, С.В. Глушаков,

Е.И. Машбиц, Н.Х. Насыровой, Г.В. Рубина, Т. Стоунер, А.В. Хуторской и др.

По мнению Н.Х. Насыровой, информационная компетенция представ-

ляет собой мотивированную потребность в получении теоретических зна-

ний, а также практических умений и навыков в области разработки инфор-

108

Социально-культурные явления и процессы

мационных и программных технических продуктов, а согласно результа-

там одного из первых исследований в области формирования информаци-

онной компетентности [10], американскими учеными были выделены такие

его составляющие, как: а) умение обосновать тему исследования, выяв-

лять основную проблему, применять профессиональную терминологию

в систематизации информационно-правовых материалов, необходимых

для научной работы; б) навыки аналитической работы в специализирован-

ной области, умение осуществлять проверку достоверности полученной

информации, а также дифференцировать её в соответствии с разделами

исследования, грамотно оформляя библиографические данные и выде-

ляя содержательные цитаты [10]».

Изучению феномена информационно-правовой компетенции посвя-

щены труды отечественных ученых П.А. Афиногенова, В.В. Бух, М.В. Гир-

ской, С.В. Глушакова, А.А. Демидова, И.И. Комарова, Г.В. Рубина, Н.Х. Насы-

ровой и др., акцентирующих внимание на методиках обучения, реализуе-

мых в условиях аудиторной работы и анализирующих указанный процесс

сквозь призму культурных базовых ценностей.

Опираясь на концепцию А. Хуторского, согласно которой в структуре

информационно-правовой компетенции выделяется «…объективный

компонент, который учитывает требования, предъявляемые обществом

к уровню профессиональной работы специалиста и субъективный (лич-

ностный) компонент, включающий комплекс личностных характеристик,

способствующих квалифицированной профессиональной деятельности

и являющийся важной составляющей информационно-правовой компе-

тенции [13]».

Таким образом, информационно-правовая компетенция сотрудников

правоохранительных органов определяется нами как интегральная харак-

теристика, включающая: а) готовность специалистов к решению профес-

сиональных проблем на основе применения инновационных технологий

работы с автоматизированными системами обработки информации, про-

граммно-техническими средствами, необходимыми для обеспечения слу-

жебно-боевых и оперативно-служебных задач; б) готовность к сетевому

взаимодействию с коллегами по вопросам профессиональной деятель-

ности на основе применения специализированных Интернет-ресурсов;

в) способность к обработке и интерпретации массива служебной инфор-

мации с помощью новейших информационно-аналитических разработок;

г) объективные информационно-правовые действия в оперативно-слу-

жебной деятельности; д) информационно-правовую активность.

На наш взгляд, формирование информационно-правовой компетен-

ции сотрудников правоохранительных органов будет наиболее успешным,

если в Центрах профессиональной подготовки будет создана вариативная

образовательная среда, позволяющая осуществлять непрерывное обуче-

109

Социально-культурные явления и процессы

ние сотрудников правоохранительных органов (не только в рамках ауди-

торных занятий, но и в свободное время) [5], будут применены новейшие

интерактивные методы обучения (имитационные и неимитационные), реа-

лизующиеся в системе: «преподаватель - слушатель»; «слушатель - слу-

шатель», «слушатель - интернет-ресурсы - преподаватель»; «слушатель -

учебно-методические материалы», а также внедрены средства, формы

и методы, направленные на развитие информационно-правовой активно-

сти личности.

В связи с этим особое значение должно придаваться поиску эффек-

тивных технологий обучения не только в условиях аудиторной работы,

но и во внеаудиторной деятельности, базирующихся на «…контекстном

творчестве, контекстной целесообразности деятельности, самоуправлении

и самооценке, а также контекстно-ролевой самоорганизации [3, с. 3-13]».

В данном аспекте социально-культурный подход наиболее полно отра-

жает специфику практико-ориентированной педагогической системы обу-

чения, где ведущим принципом выступает принцип досуговой самооргани-

зации, обуславливающий потребность личности в приобретении необхо-

димых информационно-правовых знаний для осуществления профессио-

нальной деятельности.

Одной из современных социально-культурных технологий, которую

можно эффективно применять в формировании информационно-правовой

компетенции – эдьютейнмент (education-образование и entertainment -

развлечение), стремительно набирающая популярность технология обу-

чения, основанная на применении современных игровых практик, дидак-

тических и технических средствах. Особенность эдьютейнмент-техноло-

гий заключается в том, что знания передаются в простой и увлекательной

форме, а освоение практических навыков происходит прямо в про-

цессе решения проблемной игровой ситуации. При этом, цель эдьютей-

нмент-технологий – сформировать устойчивый познавательный интерес

к изучаемой проблеме, стремление к саморазвитию и самообразованию,

вовлечение в практические ситуации через игровые практики [1, с.113].

В настоящее время в зарубежной науке можно выделить несколько

интерпретационных подходов к эдьютейнменту:

- синтез теоретического образовательного материала с системой жиз-

ненных и профессиональных приоритетов, представляющий собой изу-

чение нового материала посредством - аудио, - видео, -фото и текстовых

средств (Ян Ванг, профессор университета Маккуори в Австралии);

- результативное соотношение между современными образователь-

ными технологиями и мультимедийными продуктами, информацией,

а также психологическими методами (Шэрон Де Вари – профессор амери-

канского университета «Палм-Бич Атлантик»);

110

Социально-культурные явления и процессы

- сознательное «соединение развлекательного контента с социальным

заказом» для наиболее скорого достижения целей, определенных социу-

мом, когда в относительно короткий период времени значительный объем

информации передается как можно большему количеству людей посред-

ством изложения сложных тем через практические примеры, способствую-

щие созданию комфортного психологического климата и снижению психи-

ческого напряжения (Роб Донован – профессор университета им. Дж. Кер-

тина, Австралия) [15].

- увлекательный и развлекательный процесс, позволяющий установить

оптимальный баланс между «эмоциями пользователя и экраном компью-

тера, наполненными интерактивной педагогикой, ярким дизайном и графи-

кой [6]».

В современной российской педагогике вопросами эдьютейнмента зани-

мается ряд отечественных ученых О.A. Богданова, П.М. Горев, О.О. Дьяко-

нова, О.М. Железнякова, А.В. Попов, О.Л. Гнатюк, Н.А. Кобзева и др., опре-

деляющих данную технологию как «креативное образование» или «нефор-

мальное образование», соединяющее социальный заказ и игразование,

включая компьютерные технологии или веб-технологии (веб-ресурсы раз-

личного типа и онлайн игровые тренажёры).

Ключевыми условиями применения технологий эдьютейнмента явля-

ются: а) создание неформальной обстановки; б) отсутствие строгих рамок

и запретов, творческая атмосфера; в) субъект-субъектное общение, отсут-

ствие контроля со стороны обучающего; г) возможность активного обще-

ния и взаимного обогащения теоретическими знаниями и практическим

опытом при учёте индивидуальных темпов работы; д) развития soft skills:

умения сотрудничать, общаться, самостоятельно учиться.

Также технология эдьютейнмента базируется на принципах связи тео-

рии с практикой; последовательности, доступности, определяющихся воз-

растными и социально-культурными особенностями целевой аудитории

слушателей.

На сегодняшний день современными специалистами условно выделя-

ются два сегмента эдьютейнмента – online и offline.

Рассмотрим более детально формы online-эдьютейнмента – веб-кве-

сты и игровые онлайн тренажеры.

Веб-квест представляет собой набор проблемных ситуаций с элемен-

тами ролевой игры, ориентированной на создание веб-продукта (специа-

лизированный сайт, виртуальный словарь, влог/блог) или на поиск и ана-

лиз веб-ресурсов при активном использовании информационных ресур-

сов в сети Интернет [9;16]».

Веб-квесты могут быть разработаны как для группы слушателей (груп-

повые), так и для одного слушателя (индивидуальные), могут быть как кра-

111

Социально-культурные явления и процессы

ткосрочными (проходят в несколько занятий), так и долгосрочными (рас-

считаны на семестр или учебный год).

Алгоритм разработки веб-квеста включает в себя этапы: определе-

ние темы; вводная часть, сроки (условия, алгоритм прохождения испыта-

ний, базовая информация); разработка заданий (этапы, вопросы), пере-

чень информационных источников для выполнения заданий; инструкция

по выполнению заданий; руководство по применению собранной инфор-

мации (графики времени или концептуальные карты); дифференцирован-

ную систему оценки выполненных заданий (баллы), заключение.

Для создания веб-квеста используются такие специализированные

платформы, как Genially (новое поколение презентаций, инфографики,

эпостеров, викторин); Linolt (виртуальная доска с множеством разноцвет-

ных стикеров, на которых размещаются и ответы, и задания, а также -

видео, - аудио материалы); Wizer (платформа для создания познаватель-

ных квестов); Tilda – для создания сайтов и блогов.

По нашему мнению, решение веб-квестов помогает развивать умение

эффективно использовать информационные технологии с целью реше-

ния профессиональных задач, распределения функциональных обязанно-

стей, поиска альтернативных путей решения проблемы.

Онлайн тренажеры (Action Learning) – еще одна из разновидностей

онлайн-эдьютейнмента, позволяющего в ходе тренажа повышать уровень

soft и hard skills в ходе решения кейсов. По мнению практиков, система

онлайн тренажеров имеет преимущества перед вебинарами или класси-

ческим e-Learning, потому что легко автоматизируются, обучение можно

начинать в любой момент и в удобное для слушателя время, а элементы

игры позволяют быстрее и легче освоить необходимый навык.

Среди сервисов можно выделить: а) LearningApps для создания обуча-

ющих игр и игровых упражнений; б) Kahoot, позволяющий создавать инте-

рактивный контент для вовлечения обучающихся через форму викторины;

в) BrainApps для улучшения производительности мозга на основе подбора

индивидуальной программы и методики развития когнитивных функций;

г) EduNeo, систематизирующий актуальные методики и тренды в образо-

вании, а также практический педагогический опыт.

Для реализации эдьютейнмент-технологий могут использоваться раз-

личные методы (информационный метод, кейсы, метод проектов), рассмо-

трим их более подробно.

Информационный метод, направленный на обучение практическим

навыкам работы в современной информационной среде. На наш взгляд,

метод Аллана Каррингтона (Австралия) (разработчик PadWheel_Poster,

«ПАДагогического колеса» (от iPad), является отличным инструмен-

том, позволяющим выстраивать траекторию личностного саморазвития,

а также новым ресурсом образования цифрового века, соединяющего

112

Социально-культурные явления и процессы

возможности мобильных приложений. Падагогическое колесо следует

рассматривать как опорную схему, предлагающую серию задач и вопро-

сов в определенной области, которая является своеобразным фильтром,

и таких фильтров пять: 1) личностные качества и профессиональные спо-

собности; 2) мотивация (модель мотивации 21 века, мышление в коорди-

натных плоскостях самостоятельности, мастерства и цели); 3) таксоно-

мия Блума; 4) использование технологий (ряд приложений, актуальных

для осуществления видов деятельности, наилучшим образом отвечаю-

щих образовательным целям); 5) модель SAMR (substitution – подмена,

augmentation – приращение, modification – перепроектирование, redefini-

tion – переопределение), содержащая информацию об использовании тех-

нологий и позволяющая оценить эффективность внедряемых технологий

в контексте повышения уровня образовательного процесса [11].

По мнению американского педагога Р. Тайлора, информационно-ком-

пьютерные технологии в учебном процессе могут быть весьма функцио-

нальны и использоваться как tutor (обучающая система), tutee (програм-

мирование компьютера), tool (инструмент), toy (компьютерные игры). Таким

образом, использование программного обеспечения способствует повы-

шению уровня информационной компетенции, так как значительно расши-

ряются возможности использования постепенно обновляющихся сетевых

ресурсов, предоставляющих возможность для выбора эффективных муль-

тимедийных инструментов.

Комплексный кейс-метод (от англ. «case» – случай), в котором акцент сде-

лан на самостоятельном изучении специализированных мультимедийных

и печатных материалов, может быть эффективно интегрирован в образова-

тельный процесс. Это интерактивный метод, представляющий собой завер-

шенные программно-методические комплексы (печатные, аудио-, видео-

и электронные материалы), в основе которых выявление, анализ и поиск

решения реальной/смоделированной профессиональной проблемной ситу-

ации, грамотно сочетающей теоретические и практические аспекты.

Участникам таких образовательных сессий предлагается возможность

выявить противоречие, содержащееся в смоделированной проблемной

ситуации в кейсе и разработать дополнительные варианты решений, осно-

вываясь на теоретических знаниях и практическом опыте, а также с помо-

щью рекомендуемых дополнительных информационных источников.

При этом, в кейсе может быть представлена информация в различных

форматах (мультимедиа, печатном и др.), а также содержать «сверх дета-

лизированный, насыщенный» или наоборот «недостаточно развернутый

и подробный» контент.

Исследователями виды кейсов дифференцируются:

- по источниковой информационной составляющей: а) практические или

«полевые», базирующиеся на реальной фактологии и проблемных ситуа-

113

Социально-культурные явления и процессы

циях в профессиональной сфере деятельности; б) гипотетические, «кре-

сельные», искусственно спроектированные практические ситуации;

- по сложности решения: а) ситуации, выступающие иллюстрацией тео-

ретического материала по определённой практической профессиональ-

ной теме и предполагающие анализ и разбор перечисленных в кейсе про-

блем на основе нахождения верных ответов; б) проблемная дискуссия

или «ситуации-оценки», в ходе которых вырабатываются пути решения

на занятии; в) «ситуации-проблемы» – самостоятельная исследователь-

ская деятельность обучающихся, результатом которой является нахожде-

ние оптимального решения проблемы и презентация полученных данных.

Кейсы ориентированы на развитие проектного мышления, необходимого

для разработки альтернативных подходов и практических рекомендаций

в профессиональной сфере деятельности.

В методе проектов или дизайн-мышления ключевым аспектом явля-

ется совместная командная работа, позволяющая генерировать новые

идеи и находить инновационные технологии для решения существую-

щих проблем в профессиональной сфере. Так, согласно определению

Д. Келли, метод дизайн-мышления «…опирается на естественную чело-

веческую способность быть интуитивным, находить закономерности

и придумывать идеи, которые не только эмоционально привлекательны,

но и функциональны [7]», а ведущими его показателями являются ориента-

ция на людей, командообразование и творческий подход.

Классической моделью развития дизайн-мышления признана модель

«ADDIE», включающая пять последовательных этапов:

− A (analysis) анализ;

− D (design) дизайн;

− D (development) разработка;

− I (implementation) реализация;

− E (evaluation) оценка.

Г. Саймоном вышеперечисленные этапы били систематизированы сле-

дующим образом: а) подготовительный этап (выявление проблемы, про-

ведение исследования, генерация идей, формулировка целей, задач

проекта); б) информационно-поисковый (анализ, систематизация инфор-

мации, прототипирование, поиск оптимального решения проблемы, вне-

дрение решения); в) рефлексивно-оценочный (презентация, обсуждение,

анализ проекта, оценка результатов [4, С.36].

Метод дизайн-мышления активно изучается и российскими учеными

П.В. Афанасьевой, Е.В. Абызовой, Н.Ю. Галой, И.А. Горбенко, К.Г. Кречет-

никовым, С.А. Курносовой, А.Ю. Уваровым и др.

По мнению Н.Ю. Галой и И.А. Горбенко каждому этапу дизайн-мышле-

ния свойственна «…дивергентная или конвергентная фаза мышления, где

дивергенция – это расширение угла зрения, объединение всех находок

114

Социально-культурные явления и процессы

и идей, а конвергенция – сужение фокуса и выбор приоритетной идеи,

которую впоследствии проверяют и дорабатывают на следующих итера-

циях [4, С.37]».

В качестве проекта сотрудниками правоохранительных органов может

быть разработан специализированный сайт, блог-платформа, на кото-

рых представлены необходимые информационно-правовые материалы,

рубрики, обучающие видеоролики, интервью со специалистами. При этом,

разработать алгоритм внедрения проектных идей позволят платформы

по созданию ментальных карт (mindup, personalbraina, comapping, mindge-

nius, wisemapping, coogle, conceptdraw, popplet), при помощи которых гра-

фическим способом составляется интеллект-карта проекта.

Следовательно, вышеперечисленные методы позволяют повышать

уровень информационно-правовой компетенции сотрудников правоохра-

нительных органов, так как нацелены на стимулирование информацион-

но-правовой активности в ходе самостоятельной работы, требуют науч-

но-исследовательского подхода, базирующегося на данных социальной

диагностики (анализа социокультурной ситуации, направленного на уста-

новление степени соответствия/несоответствия социальных показателей

и нормативов параметрам социальной реальности (социальных устано-

вок, свойств объектов, ресурсов), а также совершенствование коммуника-

тивных умений и навыков командной работы.

Именно работа в группе, совместная разработка целевых показателей,

планирование, распределение функционала среди участников проектного

процесса в соответствии с их квалификацией, координация и контроль,

а также оценка степени эффективности командной работы, значительно

способствует росту профессиональной и личностной мотивации сотруд-

ников, так как отражается не только на результатах работы в команде,

но и на степени удовлетворения от полученных в ходе занятий знаний [2,

c. 149].

Резюмируя вышесказанное, можно отметить, что информационно-пра-

вовая компетенция – важнейший показатель квалификации специали-

стов, способных работать в условиях информатизации и цифровизации

современного общества. При этом, наиболее эффективной технологией

обучения является эдьютейнмент-технология (синтез игры – образова-

ния - цифрового контента – проживания задаваемых практических ситу-

аций), успешно применяющееся не только в рамках аудиторных занятий,

но и в условиях внеаудиторной деятельности, и для реализации которой

могут использоваться кейс-метод, метод проектов информационный метод.

Список литературы

1. Акунина Ю.А., Ванина О.В. Инновационные формы молодежного досуга:

тренды современности // Культура и образование. 2019. № 2 (33). С. 105 – 117.

115

Социально-культурные явления и процессы

2. Байбородова Л.В. Принципы организации образовательной деятельности

студентов в педагогическом вузе // Ярославский педагогический вестник .–

2016. –№2. –С.35–41.

3. Байденко, В.И. Компетенции в профессиональном образовании // Высшее

образование в России. – 2004. – № 11. – С. 3-13.

4. Галой Н. Ю., Горбенко И.А. Технология дизайн-мышления как средство пси-

холого-педагогического сопровождения практики студентов, обучающихся

по направлению «педагогическое образование» // Проблемы современного

образования. – № 6, 2018. С. 35-41.

5. Григорьева Е.И., Пиндус В.Я. Особенности формирования правовой куль-

туры военнослужащих по призыву в условиях социально-культурной дея-

тельности / Е.И. Григорьева, В.Я. Пиндус // Вестник Тамбовского Сер.:

Гуманитарные науки. – 2017. – № 5 (169). – С. 76 – 81.

6. Дичкивская, И.М. Инновационные педагогические технологии / Научный

сборник. – К.: Академия, 2014. – 352 с.

7. Келли Т., Келли Д. Креативная уверенность. Как высвободить и реализовать

свои творческие силы / пер. с англ. Т. Землянской. – Москва: Азбука-Аттикус,

2015. – 288 с.

8. Ефремова, Н.Ф. Компетенции в образовании: формирование и оценивание –

Москва: Национальное образование, 2012. – С. 24.

9. Лущиков В.А., Терских М.В. Жанрово-тематические и языковые особенности

видеоблогов // Вестник Тамбовского университета. Серия: Общественные

науки. Тамбов, 2018. Т. 4, № 14. С. 57-75.

10. Насырова Н.Х. Изучение свойств обучающихся элементов по программ-

ной реализации, Исслед. по прикл. матем., Изд-во Казанского ун-та, Казань,

2004, — с. 10—17.

11. Новые информационные технологии для тебя [Электронный ресурс]. – URL:

https://nitforyou.com/pedkoleso/

12. Рыжова Н.И., Соколов Д.А. Информационно-правовая компетентность как

основа для развития правовой культуры современного специалиста в усло-

виях глобальной информатизации // Современные проблемы науки и обра-

зования. – 2018. – № 2. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: URL: http://

science-education.ru/ru/article/view?id=27481 (дата обращения: 03.08.2020).

13. Тришина С. В., Хуторской А. В. Информационная компетентность специа-

листа в системе дополнительного профессионального образования / Интер-

нет-журнал «Эйдос». 2004. URL: // www.eidos.ru/journal/2004/0622-09.htm.

14. Шишов, С.Е. Понятие компетенции в контексте качества образования //

Стандарты и мониторинг образования. –2000. – С. 15-20.

15. Donovan R. Principles and Practice of Social Marketing, an International Perspec-

tive. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 2010. 504 p.

16. Okan, Z. (2003). Edutainment: Is learning at risk/ British Journal of education tech-

nology, vol. 34, no. 4, p 257.

116

Социально-культурные явления и процессы

СОЦИАЛЬНО-КУЛЬТУРНЫЕ

УСЛОВИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

ДЕТСКИХ ЛЮБИТЕЛЬСКИХ

СТУДИЙ НАРОДНОГО ТАНЦА

УДК 379.8 : 37.013

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-117-122

Ульяна Владимировна НЕДЕЛЬНИЦЫНА,

Художественный руководитель коллектива народного танца «Богородские

кружева» ГБОУ г. Москва «Школа №1360», e-mail: [email protected]

Аннотация: В статье рассматривается возможность повышения качества

деятельности досуговых объединений, в частности, студий народного танца.

Повышение результативности может быть достигнуто в случае применения

и развития социально-культурных условий, в которых работает студия. Автор

рассматривает необходимость популяризации студий народного танца.

В статье анализируется опыт работы студий народного танца в современных

социально-культурных реалиях. Качественному росту деятельности студий

и коллек тивов мог у т с пос обс твовать авторс к ие рабочие прог раммы,

материально-техническое оснащение, передача опыта профессиональными

артистами, участие в фестивалях и конкурсах, включение воспитанников

в создание творческого продукта, сотворчество педагогов и детей.

Ключевые слова: социально-культурные условия, народный танец, творчество,

педагогика, воспитание.

Для цитирования: Недельницына У. В. Социально-культурные условия

деятельности детских любительских студий народного танца // Культура

и образование: научно-информационный журнал вузов культуры и искусств.

2021. № 4 (43). С.117-122. http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-117-122

SOCIO-CULTURAL CONDITIONS CONDUCIVE TO THE QUALITY

FUNCTIONING OF CHILDREN’S AMATEUR FOLK DANCE

STUDIOS

Uliyana V. Nedelnitsyna, Artistic director of the folk dance group “Bogorodskiye

lace” GBOU Moscow “School No. 1360”, e-mail: [email protected]

Abstract: The article considers the possibility of improving the quality of functioning

of leisure associations, in particular, folk dance studios. An increase in productivity

can be achieved in the case of the application and development of the socio-

cultural conditions in which the studio operates. The author considers the need

of the development and popularization of folk dance studios. The article analyzes the

experience of applying socio-cultural conditions in modern realities. Author’s work

programs, material and technical equipment, transfer of experience by professional

artists, participation in festivals and competitions, involvement of students in the

creation of a creative product, joint creativity of teachers and children can contribute

to the qualitative growth of the activities of studios.

Keywords: socio-cultural conditions, folk dance, creativity, pedagogy, education.

117

Социально-культурные явления и процессы

For citation: Nedelnitsyna U. V. Socio-cultural conditions conducive to the quality

functioning of children’s amateur folk dance studios Cultural and Education: Scientifc

Information Journal for Universities of Culture and Arts. 2021, no. 4 (43), pp. 117-122.

(In Russ.) http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-117-122

Современное социально-культурное пространство – это гибкая си-

стема, которая способствует освоению новых задач, реализации потенци-

ала общества, культурному обмену, организации инновационных образо-

вательных и воспитательных пространств. Целесообразность и результа-

тивность всей структуры социально-культурной деятельности обеспечи-

ваются специфическими условиями.

Е.В. Николаева к социально-культурным условиям относит стабильно

организованную деятельность творческого коллектива, общение участни-

ков в процессе творческой деятельности, которое способствует оптими-

зации социально-психологического микроклимата в самодеятельных кол-

лективах, целенаправленное развитие индивидуально-личностной сферы

участников творческого коллектива.

В трудах М.Н. Филатовой социально-культурные условия включают

ориентацию образовательного процесса на общечеловеческие ценности,

применение практик мировой и национальной духовной культуры, освое-

ние гуманистических методик обучения и воспитания, усвоение культур-

ных ценностей.

Первые самодеятельные коллективы народного танца начали появ-

ляться в XX в., как необходимость организации досуга населения и при-

общение его к культурным ценностям. На протяжении нескольких деся-

тилетий развивалась и формировалась мощная система организации

досуговой деятельности, включающая подготовку педагогических, балет-

мейстерских, административных кадров, выделение бюджетных средств,

финансирование коммерческого сегмента, административно-хозяйствен-

ную организацию процесса, практическую реализацию и пр. В современ-

ных реалиях, в ответ на требования общества, формируется исключи-

тельно новый взгляд на качественную организацию досуговой деятель-

ности населения. Преобразования в социальной, воспитательной, твор-

ческой, культурной сферах создают новые ориентиры, направленные

на поиск современных, оптимальных форм, способов и методов функцио-

нирования творческих объединений для создания необходимых условий

по развитию культурной жизни общества [5, с. 253]. Решением возникающих

вопросов становится соблюдение ряда социально-культурных условий уже

на этапе становления каждого отдельного творческого объединения.

Соблюдение ряда социально-культурных условий будет способство-

вать не только стабильной деятельности студий, коллективов и ансам-

блей народного танца, но и их дальнейшему развитию, продвижению

и расширению.

118

Социально-культурные явления и процессы

Основным условием еще на этапе создания подобных творческих сту-

дий является материально-техническое оснащение всего организацион-

ного процесса. Под материально-техническим оснащением понимаем:

хореографические залы с зеркалами и хореографическими станками

из расчета не менее 2 м. на человека, инструментальное сопровожде-

ние, музыкальный центр, гимнастические коврики, раздевалки и душевые

для обучающихся и преподавателей. Материально-техническое обеспе-

чение в большинстве случаев корректируется в соответствии с возмож-

ностями учреждения, обеспечивающего процесс организации деятель-

ности студии, но оно не должно вступать в противоречие с требовани-

ями, указанными в санитарно-эпидемиологических правилах и нормати-

вах СанПиН 2.4.4.3172-14 «Санитарно-эпидемиологические требования

к устройству, содержанию и организации режима работы образователь-

ных организаций дополнительного образования детей» (Постановление

от 4 июля 2014 г. №41) и иным нормативным документам.

Следующим этапом грамотного создания студии народного танца явля-

ется методическое оснащение – разработка рабочих программ, кален-

дарно-тематического планирования и иной методической литературы.

При разработке подобных документов необходимо ориентироваться

на количество учебных часов в неделю, уровень подготовки воспитан-

ников и планируемые результаты. Примерами авторских программ могут

быть программа «Народно-сценический танец» «Школы-студии (техни-

кума) при Государственном академическом ансамбле народного танца

имени Игоря Моисеева», автор Апанаева Г.М., Проект программы по рус-

скому народному танцу Т.А. Устиновой, примерная программа по учебному

предмету «Народно-сценический танец» (составители Т.Н. Алёшкина,

С.А. Гладких, И.В. Кареева, Е.В. Ковылова, Н.А. Минакова, И.Е. Терганова).

Требования к программам дополнительного образования представлены

в Письме Минобрнауки РФ от 11.12.2006 №06-1844 «О Примерных требо-

ваниях к программам дополнительного образования детей».

Необходимость подбора качественного педагогического состава была

очевидна еще в период становления самодеятельных творческих коллек-

тивов. Сегодня это условие остается неизменным, но в XXI веке с разви-

тием педагогических и образовательных методик и технологий образова-

ние высококвалифицированных кадров вышло на новый уровень. Сегодня

наблюдается тенденция перехода артистов балета, после достижения

определенных результатов в своей творческой карьере и ее завершения

в сферу педагогики. Это положительно сказывается на уровне преподава-

ния, так как воспитанники могут перенять знания и опыт артистов государ-

ственных ансамблей народного танца.

Одним из важных социально-культурных условий становления и ста-

бильной деятельности любого творческого детского объединения явля-

119

Социально-культурные явления и процессы

ется реализация творческого потенциала воспитанников за счет вклю-

чения их в создание творческого продукта. Побуждение обучающихся

к самостоятельной организации своей деятельности и раскрытию лич-

ного творческого потенциала в процессе занятий народным танцем спо-

собствует повышению результативности студии. Включение в творческую

среду может реализовываться за счет активных и нестандартных форм

деятельности: квестов, спектаклей, игр, создания совместных постано-

вок (педагогическая технология сотворчества), успешной сценической

деятельности. К социально-культурным формам организации учебного

и творческого процесса могут относиться: тематические концерты, фести-

вали и конкурсы, мастер-классы, экскурсии, спектакли, дни открытых две-

рей, открытые занятия и пр. Особым интересом среди детей пользуются

фестивали и конкурсы, которые позволяют воспитанникам продемонстри-

ровать свои достижения и познакомиться с творчеством подобных коллек-

тивов и ансамблей, расширить кругозор и перенять опыт. Подобные меро-

приятия можно разделить на две большие группы: финансируемые за счет

бюджетных средств мероприятия, рекомендуемые Департаментом обра-

зования и науки города Москвы и фестивали, конкурсы, олимпиады твор-

чества и искусств, организуемые на коммерческой основе. Популярностью

среди педагогов пользуются в одинаковой степени, как мероприятия пер-

вой группы, так и второй.

С расширением возможностей развития детских творческих объеди-

нений повышается необходимость создания конкурентоспособной сту-

дии. Продвижение деятельности коллектива народного танца, повыше-

ние его статуса, трансляция опыта и успехов, популяризация деятельно-

сти воспитанников становится необходимостью. В первую очередь необ-

ходимо поднять вопрос брендирования студии. Бренд, согласно мнению

доктор педагогических наук Сафаралиева Б. С. и Черезовой Л. В. положи-

тельно влияет на создание репутации и формирует фирменный стиль [5,

с. 260]. В коллективах и студиях народного танца уже много лет принята

традиция брендировать символикой или эмблемой коллектива форму:

толстовки, футболки, купальники; рюкзаки и прочие аксессуары, которые

могут использоваться воспитанниками. Это способствует формированию

чувства сопричастности к общему делу и укреплению коллективного духа.

Продвижение подобных досуговых учреждений может реализовываться

за счет печати брошюр с информацией о коллективе и рекламных плакатов.

Популяризации студий и коллективов народного танца может основы-

ваться на участии в социально-значимых мероприятиях, тематических или

приуроченных к знаменательным датам. Особую актуальность на подоб-

ных мероприятиях имеют именно коллективы народного танца, отражаю-

щие многонациональный быт, жизнь и историю России.

120

Социально-культурные явления и процессы

В статье рассмотрены лишь некоторые социально-культурные условия,

которые могут поспособствовать развитию деятельности студий народ-

ного танца и расширению возможностей в области социально-культурной

деятельности.

Подводя итог вышесказанному, можно сделать вывод о популярности

и активизации деятельности коллективов народного танца в новых соци-

ально-культурных реалиях. Современный педагогический и организаци-

онный опыт позволяет развивать подобные объединения, демонстриру-

ющие высокие результаты деятельности и объединяющие технологии

досуга с творческой реализации воспитанников. Использование в работе

и развитие социально-культурных условий позволяет подстраиваться

под требования и изменения современного общества.

Список литературы

1. Мацукевич, О.Ю. Балетные студии в России: педагогический анализ станов-

ления балетной самодеятельности / О.Ю. Мацукевич // Социальнокультур-

ная деятельность: опыт исторического исследования: Сборник статей / науч.

ред. Е.М. Клюско, Н.И. Ярошенко. - Москва: МГУКИ, 2013. - Вып. 3. - С. 133-147

2. Мацукевич, О. Ю. Социально-культурные условия реализации творческого

потенциала руководителя учреждения дополнительного образования детей

/ О. Ю. Мацукевич // VIII Лазаревские чтения «Лики традиционной культуры

в современном культурном пространстве: ренессанс базовых ценностей?»:

Сборник материалов международной научной конференции: в 2 частях,

Челябинск, 27–28 февраля 2018 года / сост. Л. Н. Лазарева. – Челябинск:

Челябинский государственный институт культуры, 2018. – С. 133-136.

3. Опарина Н.А. Организация театрализованного досуга школьников: Моногра-

фия / Н.А. Опарина. М.: «Белый ветер», 2017. 253 с.

4. Опарина Н.А., Левина И.Д., Кайтанджян М.Г. Организация школьных концер-

тов как одна из составляющих педагогического мастерства – Теоретический

и научно-методический журнал Воспитание школьников. – № 1 – М.: Школь-

ная Пресса, 2019. – 80 с. – С. 34-39.

5. Социально-культурная деятельность в современном гуманитарном дис-

курсе: Коллективная монография /Авторск. коллектив: Н. Н. Ярошенко,

К. И. Вайсеро, Л.Е. Востряков и др.; Сост. и науч. ред. Н.Н. Ярошенко; Москов-

ский государственный институт культуры. Москва: МГИК, 2021. 280 с.

6. Ярошенко, Н. Н. Социально-культурная деятельность: эпоха перемен и сце-

нарии будущего / Н. Н. Ярошенко // Социально-культурная деятельность

в проекции будущего: инновации, управленческие технологии, креатив-

ные практики: Материалы Всероссийского научного форума, Москва,

24 мая 2019 года. – Москва: Московский государственный институт куль-

туры, 2019. – С. 5-8.

121

НОВЫЕ КНИГИ

ДРЕВНЕСЛАВЯНСКИЙ УСТНЫЙ

ИСТОЧНИК: МЕЖДУ ЛЕТОПИСЬЮ

И ФОЛЬКЛОРОМ

УДК 821.161.1(045)

http://doi.org/10.24412/2310-1679-2021-443-122-125

Елена Германовна БОРОНИНА,

кандидат педагогических наук, доцент, заместитель заведующего кафедрой

культурного наследия Московского государственного института культуры

Рецензия на книгу: Алексеев С.В., Плотникова О.А. От предания к литературе:

устная историко-эпическая традиция в древнейших памятниках славянской

словесности. – М.: Академический проект, 2021. – 750 с. - (Русская история:

Древняя Русь). Тираж 500 экз.

Ключевые слова: устная историко-эпическая традиция, структурные элементы

первоисточников эпоса, сюжет, мотив, книжный письменный текст.

Для цитирования: Боронина Е.Г. Древнеславянский устный источник: между

летописью и фольклором // Культура и образование: научно-информационный

журнал вузов культуры и искусств. 2021. № 4 (43). С. 122-125. http://doi.

org/10.24412/2310-1679-2021-443-122-125

ANCIENT SLAVIC ORAL SOURCE: BETWEEN CHRONICLES

AND FOLKLORE

Elena G. Boronina, Candidate of Pedagogical Sciences,

Associate Professor, Deputy Head of the Department of Cultural

Heritage of the Moscow State Institute of Culture

Review: Alekseev S.V., Plotnikova O.A. From Tradition to Literature: Oral Historical

and Epic Tradition in the Most Ancient Monuments of Slavic Literature. - M .: Academic

project, 2021 .-- 750 p. - (Russian history: Ancient Russia). The circulation is

500 copies.

Key words: oral historical-epic tradition, structural elements of the primary sources of

the epic, plot, motive, book written text.

For citation: Boronina E. G. Ancient slavic oral source: between chronicles and

folklore. Cultural and Education: Scientifc Information Journal for Universities of

Culture and Arts. 2021, no. 4 (43), pp. 122-125. (In Russ.) http://doi.org/10.24412/2310-

1679-2021-443-122-125

В монографии С.В. Алексеева и О.А. Плотниковой рассматриваются

древнейшие памятники письменности на примере устно-эпической тра-

122

диции старославянской, древнерусской и южнославянской литературы.

Цель исследования - выявление структурных элементов устных перво-

источников эпоса, их исторического и генеалогического предания.

Авторы показывают, что следы устных источников - преданий, сказаний

и мифов, зафиксированных в древнейших литературных памятниках раз-

ных народов – крайне ценны и как самые старые свидетельства бытова-

ния фольклора, и как исторические источники.

Для авторов несомненен тот факт, что устная историко-эпическая тра-

диция зарождается на почве мифологического осмысления исторической

реальности. Они также уверены, что с момента возникновения литературы

начинается тесная коммуникация устного и письменного, возникает свое-

образный «круговорот» сюжетов и мотивов, и что «прочнее всего фоль-

клором усваивается то, что находит в нем соответствие». Все это делает

устную традицию не недоступной для научной (как исторической, так

и фольклорно-мифологической) реконструкции, хотя фольклорные сведе-

ния нуждаются в постоянной критической верификации. В целом же, как

утверждают исследователи, устная историко-эпическая традиция и фоль-

клор могут быть использованы в качестве исторических источников, в том

числе и по социально-политической истории.

В монографии подчеркивается, что любой литературный памятник

нужно рассматривать как целостный культурный факт, в котором ярко

проявляется личность создателя текста. Раннеписьменные памятники

представляют собой органичное единство устного и письменного насле-

дия. Отражение устной традиции в книжности рассматривается как важ-

нейший элемент формирования средневековой славянской литературы

и культуры.

Авторы монографии выявляют, что у средневековых славянских лите-

ратурных произведений существует несколько уровней понимания. Пер-

вый уровень – мифический, проявляющийся как отголосок древних веро-

ваний, выраженных в устной традиции. Второй уровень – христианский,

когда герой сближается с ветхозаветным и новозаветным образами. Тре-

тий уровень – идеологический – это то, ради чего создавалось произве-

дение. И четвертый уровень – исторический, передающий фактологию

событий.

Монография состоит из шести глав, предисловия и заключения, списка

сокращений и библиографии, а также обширного приложения «Указатель

сюжетов и мотивов устного происхождения в древнейших памятниках сла-

вяноязычной литературы».

Глава первая «Устная историко-эпическая традиция в раннеписьмен-

ных памятниках: методология исследования» содержит информацию,

на основе которой выстраивается авторская исследовательская про-

грамма, реализованная в представленном труде. Это: выявление круга

123

памятников, ссылающихся на устную традицию; установление текстуаль-

ной истории и взаимоотношений памятников; установление характерных

черт и жанровой структуры традиции средневековых повествовательных

сочинений; выявление прозаических вставок; исследование конкретных

сюжетов устного и предположительно устного происхождения; исследова-

ние мотивов и иных типических структурных элементов, общих для этни-

ческих традиций; отражение мифа в древнеславянской литературе.

В главе второй «Устная традиция в памятниках средневековой славян-

ской литературы: история исследования и источники» уважаемые иссле-

дователи анализируют историографию проблемы, приводя обзор источ-

ников и сведения о существовавших, но не сохранившихся источниках.

Указывается, что обобщающей работы о влиянии устного творчества

на древнейшие славяноязычные памятники литературы на сегодня нет.

Данное положение дел вызвано несколькими причинами: синкретичность

устного материала, вызывающая необходимость изучения текста в един-

стве с мелодией, ритмом, метрикой стиха; отсутствие древнейших фоль-

клорных первоисточников; важность учета современных методологиче-

ских подходов, как исторических, так и филологических.

В третьей главе «Устные источники древнейшей славянской литера-

туры: тексты и контексты», исследуя стихотворные фрагменты в славян-

ской книжности и формулы устного происхождения и традиционной фра-

зеологии, С.В. Алексеев и О.А. Плотникова приходят к базовому выводу

об отражении в русских летописях преимущественно прозаического

предания-«рассказа».

Тему четвертой главы «Древнейшая славянская литература и устная

традиция: жанры и сюжеты» составляют следующие проблемы: отдель-

ные жанры устной традиции и их особенности преломления в литера-

турных памятниках; устные сюжеты и их мотивы; соотношение мотивной

структуры сюжетов с общими, «повествовательный паттерн»; литератур-

ное воздействие и посредничество в универсальных мотивах; происхож-

дение отдельных сюжетов, их соотношение с исторической реальностью.

Общеславянские эпические и мифологические мотивы в раннесредне-

вековой книжности выявляются в пятой главе монографии через рекон-

струкцию социогонического мифа об «устроении земли», обнаружение

общеславянских эпических мотивов, анализ типичных персонажей и обра-

зов общеславянской традиции, а также рассматривается вопрос приме-

нимости морфологического анализа волшебной сказки, разработанный

П.Я. Проппом к жанрам несказочной устной традиции и раннеисториче-

ским повествованиям.

Миф в интерпретации христианских писателей представлен в шестой

главе исследования, где исследуются следующие ее аспекты: языческие

мифы и языческие боги в памятниках христианской литературы; «ура-

124

ло-алтайский» миф творения в средневековой литературе; легенда о царе

Селевке в Болгарской средневековой книжности; древнейшие славянские

заговорные тексты; поверия, суеверия, мифологические рассказы.

Авторы монографии подчеркивают, что письменность пришла в сла-

вянский мир вместе с христианством. Отсюда характерное для средне-

вековья почтительное, подлинно сакральное отношение к письму и книж-

ности. Книжный письменный текст на славянском языке мог быть только

христианским.

Монография С.В. Алексеева и О.А. Плотниковой – большой творческий

успех ученых. Она представляет собой глубоко проработанный научный

труд с широким спектром обобщенного материала по древнеславянской

культуре: старославянской, древнерусской и южнославянской. Работа

выполнен в лучших отечественных академических традициях и может

быть рекомендован широкому кругу специалистов исторического, культу-

рологического, антропологического и филологического профилей.

125

УВАЖАЕМЫЕ АВТОРЫ!

Журнал принимает к публикации статьи, которые ранее не были опуб-

ликованы. Статья должна обладать научной новизной, отражать основные

результаты исследований автора, соответствовать общему направлению

журнала и быть интересной широкому кругу российской научной обще-

ственности.

Статья может содержать (при необходимости) минимум таблиц, фор-

мул и графических зависимостей. Статью необходимо завершить выво-

дом (выводами). Все аббревиатуры и научные термины следует раскры-

вать. Не стоит злоупотреблять интернет-источниками. При их использова-

нии необходимо давать ссылки в соответствии с правилами оформления

библиографического аппарата научных статей.

Требования к публикации

1. Текст набирают в редакторе Microsoft Office Word, шрифт – ​Times

New Roman, кегль 14, интервал – ​1,5.

2. Объём статьи не должен превышать 15–16 тыс. печатных знаков,

включая пробелы, но не более 20 тыс. знаков, включая пробелы.

3. Список литературы располагается в конце статьи в алфавитном

порядке, библиографические описания в списке оформляются по ГОСТ

7.05–2008, отсылки по тексту статьи даются в квадратных скобках.

4. К статье прилагаются:

а) аннотация (один абзац 100–250 слов) на русском и английском язы-

ках, а также ключевые слова к статье на русском и английском языках;

б) сведения об авторе: ФИО полностью, на русском и английском язы-

ках (на английском языке ФИО авторов представляются в одной из приня-

тых международных систем транслитерации, желательно использовать

Систему транслитерации Американской ассоциации библиотек и Библио-

теки Конгресса (ALA-L С)), место учебы и работы, занимаемая должность,

контактный телефон (желательно и мобильный), электронный адрес;

в) рецензия научного руководителя и рекомендация кафедры, где

выполняется работа, на бланке учреждения, с заверенной подписью (к ста-

тье на соискание докторской степени необходимо представить 2 рецензии

специалистов в данной области).

5. Статьи принимаются в двух экземплярах – ​печатном и электронном.

Распечатанный на бумаге текст должен быть идентичен тексту электрон-

ного варианта.

***

Редакционная коллегия оставляет за собой право отбора материалов.

Статья, после её одобрения редколлегией журнала, может находиться

в редакционном портфеле до года. Отклонённые статьи не возвращаются

и не рецензируются.

126

DEAR AUTHORS!

The journal accepts for publication articles that have not been previously

published. The article should have a scientific novelty, should reflect the main

results of the author’s research, should correspond with the general direction of

the magazine and should be interesting to a wide range of the Russian scientific

community.

The article can include (if necessary) a minimum amount of tables, formulas,

and plots. The article should include a conclusion. All abbreviations and scientific

terms should be disclosed. You should not abuse the Internet sources. If their

use is necessary you should give references in accordance with the rules of

registration of bibliographic apparatus of scientific articles.

Requirements for publishing

1. The text is typed in the Microsoft Office Word, font – ​Times New Roman,

size 14, spacing – ​1,5.

2. The scope of article should not exceed 15 –16 thousand printed

characters, including spaces, but no more than 20 thousand characters, including

spaces.

3. References should be located at the end of the article in the alphabetical

order, bibliographic descriptions in the list should be drawn up in accordance with

GOST 7.05–2008, references in the text of the article should be given in brackets.

4. You should add to the article:

a) the abstract (one paragraph of 100–250 words) in English and Russian,

as well as keywords to an article in the Russian and English languages;

b) information about the author: full name, in the Russian and English lan-

guages (English name of the authors should be represented in accordance with

one of the accepted international system of transliteration, it is desirable to use

either the International Standard ISO 9:95 (GOST 7.79–2000) or the system

of transliteration of American Library Association and the Library of Congress

(ALA-LС), place of study and work, position, telephone number (preferably a

mobile), e-mail;

c) review and recommendations of the supervisor of the Department where

the work is performed in a form of the institution with certified signature; 2 reviews

from the specialists in the certain filed should be added to the article for a reward

of Doctorate.

5. Articles are accepted in two copies – ​printed and electronic. The printed

text on the paper must be identical to the text of the electronic version.

***

The Editorial Board reserves for itself the right to select the materials. The

article, after its approval by the editorial board of the journal, may be in an edito-

rial portfolio up to one year. Rejected articles will not be returned and will not be

reviewed.

127

ISSN 2310-1679

Scientific academic journal “Cultural & Education: Scientific Information Journal for Universities of Culture and Arts”

is included by the Higher Attestation Commission under the Ministry of Science and Higher Education

of the Russian Federation in the List of peer-reviewed scientific journals approved for publication of major scientific

results of dissertation research for the award of a scientific degree of doctor and candidate of sciences

on the following scientific specialties and the branches of science corresponding to them:

24.00.01 – Theory and history of culture (Cultural Studies),

24.00.01 – Theory and history of culture (Philosophical Sciences),

10.01.01 – Russian literature (philological Sciences).

10.01.08 – Theory of literature. Textology (philological Sciences).

13.00.01 – General pedagogy, history of pedagogy and education (Pedagogical Sciences),

13.00.05 – Theory, methods and organization of social and cultural activity (Pedagogical Sciences),

13.00.08 – Theory and methods of professional education (Pedagogical Sciences)

It is published since 2008. It is issued four times a year

The founder of journal is Federal State Budget Educational Institution of Higher Education

«MOSCOW STATE INSTITUTE OF CULTURE»

CHIEF EDITOR – CHAIRMAN OF THE EDITORIAL COUNCIL

UZHANKOV Aleksandr Nikolaevich,

Full Doctor of Philology, Professor, Vice Rector for Research of the Moscow State Institute of Culture,

Honored Worker of Higher Professional Education of the Russian Federation

EDITORIAL COUNCIL

DEPUTY EDITOR

I. A. Esaulov, Full Doctor of Philology, Professor

DEPUTY EDITOR

N. N. Yarosnenko, Full Doctor of Pedagogical Sciences, Professor

EXECUTIVE EDITOR

L. N. Voevodina, Full Doctor of Philosophy, Professor

EDITORIAL BOARD

A. O. Arakelova, Full Doctor of Arts Criticism, Professor,

Honored Worker of the Culture of the Russian Federation

O. N. Astafieva, Full Doctor of Philosophy, Professor,

Honored Worker of the Higher Professional Education of the Russian Federation

N. P. Vidmarovich, Full Doctor of Philology, Professor (Croatia)

E. E. Drobysheva, Full Doctor of Philosophy, Professor (St. Petersburg)

V. A. Esakov, Full Doctor of Cultural Studies, Professor,

Honored Worker of Culture of the Russian Federation,

Honored worker of the General Education of the Russian Federation

L. S. Zorilova, Full Doctor of Cultural Studies, Professor,

Honored Worker of Higher Professional Education of the Russian Federation

I. I. Irkhen, Full Doctor of Cultural Studies, Professor (St. Petersburg)

V. V. Lepakhin, Full Doctor of Philology, Professor (Hungary)

R. A. Litvak, Full Doctor of Pedagogical Sciences, Professor,

Honored Worker of the Higher Professional Education of the Russian Federation (Chelyabinsk)

L. S. Maykovskaya, Full Doctor of Pedagogical Sciences, Professor,

Honored Worker of the Higher Professional Education of the Russian Federation

V. V. Milkov, Full Doctor of Philosophy

V. V. Motorin, Full Doctor of Philology, Professor (Novgorod)

N. I. Nezhenets, Full Doctor of Philosophy, Professor

E. Yu. Streltsova, Full Doctor of Pedagogical Sciences, Professor

L. A. Sugay, Full Doctor of Philology, Professor (Slovakia)

E. A. Fedorova, Full Doctor of Philology, Professor (Yaroslavl)

D. V. Shamsutdinova, Full Doctor of Pedagogical Sciences, Professor,

Honored worker of science of the Republic of Tatarstan (Kazan)

N. V. Sharkovskaya, Full Doctor of Pedagogical Sciences, Professor