РАСШИРЕНИЕ ОСНОВАНИЙ ПРИЗНАНИЯ НАСЛЕДНИКОВ НЕДОСТОЙНЫМИ: НРАВСТВЕННО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 347.6

Уласевич Елизавета Андреевна,

Северный Арктический федеральный университет имени М.В. Ломоносова

Высшая школа экономики, управления и права

Россия, Архангельск ulasevich.e@edu.narfu.ru Ulasevich Elizaveta

Northern Arctic Federal University named after M.V. Lomonosov Higher school of economics, management and law

Russia, Arkhangelsk

РАСШИРЕНИЕ ОСНОВАНИЙ ПРИЗНАНИЯ НАСЛЕДНИКОВ НЕДОСТОЙНЫМИ: НРАВСТВЕННО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ Аннотация: предмет настоящего исследования составляет нравственно-правовой аспект исчерпывающих оснований признания наследников недостойными. Автор приходит к выводу о том, что по требованию заинтересованных лиц и при достаточной совокупности обстоятельств, свидетельствующих об ущемлении потенциальными наследниками прав и законных интересов наследодателя, суд может признать таких граждан недостойными наследниками по иным основаниям.

Ключевые слова: наследование, недостойные наследники, основания признания наследника недостойным, нравственность, супруги, расторжение брака.

EXPANDING THE GROUNDS FOR RECOGNIZING HEIRS AS UNWORTHY: THE MORAL AND LEGAL ASPECT

Annotation: the subject of this study is the moral and legal aspect of the exhaustive grounds for recognizing heirs as unworthy. The author comes to the conclusion that at the request of interested persons and with a sufficient set of circumstances

indicating infringement by potential heirs of the rights and legitimate interests of the testator, the court may recognize such citizens as unworthy heirs on other grounds. Key words: inheritance, unworthy heirs, grounds for recognizing an heir as unworthy, morality, spouses, divorce.

Наследственные отношения рано или поздно затрагивают интересы каждого человека. Посредством наследования обеспечивается динамизм в гражданском обороте. Для данных правоотношений характерны выверенные сроки совершения тех или иных действий, определена их последовательность, имеется иерархия очередей наследников, а также исключения и гарантии, которые обеспечивают соблюдение принципа социальной справедливости, сочетание интересов наследодателя, наследников и общества в целом. Одним из таких институтов является недостойное наследование, определяющее демаркационные границы реализации конституционной гарантии права наследования как по закону, так и по завещанию.

Институт недостойных наследников существует в целях защиты прав уже

умершего лица. Например, обстоятельства скрытой ненависти, корыстные

мотивы потенциального наследника при убийстве наследодателя, не могли

быть известны последнему, и он при жизни уже завещал все свое имущество

лицу, которое умышленно причинило ему смерь и, напротив, даже если

наследодатель и потенциальный наследник находились в плохих

взаимоотношениях, то и при всей обширности возможностей принципа

свободы завещания, наследодатель не сможет ограничить потенциального

наследника - убийцу, имеющего право на обязательную долю в наследстве. В

таких случаях вступают в силу нормы о недостойном наследовании. Так как

иным образом защитить права и законные интересы уже умершего лица, кроме

как прямо закрепить в законе обстоятельства, при наличии которых допуск

таких наследников вышел бы за рамки всех нравственных и морально-

этических норм, не представляется возможным, институт недостойных

280

наследников находит свое отражение в законодательстве большинства стран мира. Такая пассивность завещательной правоспособности при наличии определенных обстоятельств, тесно связанных с нравственностью, имеет свои корни еще в римском частном праве. Положения Дигестов Юстиниана в Титуле IX 34 книги общим содержанием закрепляли невозможность принятия наследства лицами: совершившими убийство или покушение на убийство наследодателя; проявившими бездействие в уголовном преследовании лиц, виновных в смерти наследодателя; необоснованно выдвигающих тяжкие обвинения против наследодателя; распространившими сведения, порочащие честь наследодателя; применившими меры принуждения к наследодателю и (или) наследникам, чтобы оказать влияние на уже сформированную волю наследодателя по распределению наследственной массы, тем самым нарушить принцип свободы завещания [17, 260-275].

На сегодняшний день, в российском законодательстве ст. 1117 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) устанавливает три группы оснований признания наследника недостойным:

1. наличие обстоятельств, подтвержденных вступившим в законную силу приговором суда по уголовному делу или решением суда по гражданскому делу на предмет совершения потенциальным наследником умышленных противоправных действий против личности наследодателя и (или) его наследников, осуществления им действий, препятствующих реализации предусмотренного завещанием порядка наследования, либо иным образом способствующего, пытающегося способствовать призванию его самого и (или) других лиц к наследованию или увеличению причитающейся ему или другим лицам доли наследства;

2. наличие обстоятельства, подтвержденного вступившим в законную силу решением суда о лишении потенциального наследника родительских прав в отношении своих детей и не устранимые решением суда о восстановлении в

родительских правах ко дню открытия наследства;

281

3. отстранение решением суда от наследования гражданина, по причине злостного уклонения от выполнения лежавших на нем в силу закона обязанностей по содержанию наследодателя [2].

Вышеобозначенные обстоятельства распространяются в том числе на наследников, имеющих право на обязательную долю в наследстве, применяются в случае отсутствия других наследников по объективным причинам, либо при отказе их от наследства, что является действительным подтверждением гарантии социальной справедливости наследственных правоотношений. Примечательно, что с точки зрения их буквального толкования, законодатель подразумевает их деление на те, что будут применимы как при наследовании по закону, так и по завещанию в силу их повышенной общественной опасности (основание, предусмотренное абз. 1 п. 1 ст. 1117 ГК РФ) и те, что актуальны только при наследовании по закону (абз. 2 п. 1 ст. 1117 ГК РФ; п. 2 ст. 1117 ГК РФ).

По итогу обращения к Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от

29.05.2012 N 9 «О судебной практике по делам о наследовании» можно

констатировать, что нотариус занимает одно из ключевых мест в процедуре

лишения недостойного наследника наследственной правоспособности. Так,

нотариус, которым открыто соответствующее наследственное дело, в случаях,

предусмотренных абз. 1, 2 п. 1 ст. 1117 ГК РФ наделен прерогативой на

исключение гражданина из состава наследующих при предоставлении ему

соответствующего приговора или решения суда, поскольку отдельно

вынесенного решения суда о признании наследника недостойным не требуется

[10]. Однако данное правомочие нотариуса нередко критикуется теоретиками

на том основании, что право наследования является ключевой гарантией

наследственных правоотношений и её ограничению должно предшествовать

только соответствующее, вступившее в законную силу решение суда [18, с. 18].

Считаем необходимым данную позицию опровергнуть, поскольку, во-первых,

совершая данное нотариальное действие, нотариус напрямую осуществляет

282

защиту прав и законных интересов граждан и юридических лиц [6]. Во-вторых, признание наследника недостойным по основаниям, предусмотренным п. 1 ст. 1117 ГК РФ в судебном порядке, иллюстрировало бы некий спор о праве, которого фактически нет (на суд возлагалась бы повторная обязанность по оценке фактов и обстоятельств, которые уже получили надлежащую правовую оценку), а также вызвало бы объективное противоречие с положениями, закрепленными в ст. 392 Уголовно - процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) [5] и ст. 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) [3], из взаимосвязанного смысла которых следует, что судебные акты, вступившие в законную силу, подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации, и их наличие априори означает установление всех фактических обстоятельств, свидетельствующих о недостойности в отношении конкретного наследника. Тем не менее, при отстранении от наследования гражданина, злостно уклоняющегося от выполнения лежавших на нем в силу закона обязанностей по содержанию наследодателя, решение принимает суд [8].

Уяснению правовой природы статуса недостойного наследника располагают последствия распространения его статуса на конкретного наследника. Так, часть наследства, которая причиталась бы недостойному наследнику, переходит к наследникам по закону, призванным к наследованию, пропорционально их наследственным долям, а принявший же наследство недостойный наследник обязан возвратить все имущество, неосновательно полученное им из состава наследства. По итогу обращения к п. 3 ст. 1146 ГК РФ можно констатировать, что в случае признания наследника недостойным по основаниям, указанным в п. 1 ст. 1117 ГК РФ, данный статус распространяет свою силу и на его потомков, которые также лишаются наследственной правоспособности в части имущества наследодателя, по отношению к которому их предок был признан недостойным [8].

Степень эффективности функционирования и актуальность какого-либо института можно определить по итогу анализа практики его применения. Достаточно ли на сегодняшний день в законе оснований, перечень которых носит исчерпывающий характер, для отнесения наследника к категории недостойных с учетом тесной взаимосвязи норм права и нравственности? Проанализировав судебную практику на предмет оснований, выступающих, по мнению истцов (наследников, иных заинтересованных лиц), достаточными для признания наследников недостойными, отмечается определенная частота указания в исковых заявлениях следующих «оснований»:

- долгие враждебные отношения между наследником и наследодателем, отрицание наследодателем родственной связи с наследником, непредставление материальных затрат на лечение наследодателя [11];

- склонение наследодателя к употреблению алкогольных напитков [14];

- бездействие по отношению к наследодателю в виде непредоставления ему жизненно - необходимой помощи, заботы, о которой просил сам наследодатель [12];

- указание на совершенные, но не расследованные деяния, подпадающие под признаки составов преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом Российской Федерации (латентная преступность) [11];

- совершение между наследником и наследодателем сделок, которые впоследствии были признаны недействительными [13];

- пассивное поведение по отношению к прижизненному материальному содержанию наследодателя, а также непредставление расходов на погребение наследодателя [9];

- начатый, но незавершенный бракоразводный процесс между наследником и наследодателем на момент смерти последнего [9].

Исходя приведенного анализа судебной практики следует, что в

настоящий момент наследники и иные заинтересованные лица при подаче

искового заявления о признании недостойным наследника и об исключении его

284

из числа наследников, не ограничиваются исчерпывающим перечнем тех оснований, что закреплены в ст. 1117 ГК РФ. При вынесении решений о признании наследника недостойным, суды такие «основания» не учитывают, ссылаясь на их несоответствие тем, что указаны в ст. 1117 ГК РФ. Однако при анализе приведенных «оснований» через призму нравственного аспекта можно заметить, что большинство из них вполне оправданы, а некоторые и вовсе не являются безосновательными даже с точки зрения права. Например, нынешняя редакция абз. 1 п. 1 ст. 1117 ГК РФ неоправданно сужает перечень оснований признания наследника недостойным, указывая лишь на совершение последним «умышленных противоправных действий» [2], что противоречит и логике законодателя при отнесении к уголовно-наказуемым деяниям как активных действий, так и пассивных бездействий, подчеркивая тем самым симметричность их общественной опасности.

Закономерно данным утверждениям встает вопрос о возможном

расширении перечня оснований признания наследника недостойным. В этой

связи рассмотрим Определение Судебной коллегии по гражданским делам

Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2018 № 18-КГ18-53 как

судебный акт, совокупно собравший в требованиях истца о признании

недостойным наследника и об исключении его из состава наследников,

наибольшее количество приведенных выше «оснований», не включенных

перечень ст. 1117 ГК РФ. В своих доводах Истец ссылалась на то, что Ответчик

не принимала участия в уходе за тяжелобольным наследодателем, будучи его

супругой, не оказывала необходимой поддержки, когда тот находился в

беспомощном состоянии, не понесла затрат на расходы по его погребению,

Ответчик с наследодателем не проживала, общее хозяйство с ним не вела, к

тому же между супругами был начал бракоразводный процесс, в котором

Ответчик просила предоставить срок для примирения, однако, такой цели

изначально не преследовала, а лишь хотела тем самым способствовать

призванию к наследству. Истец утверждала, что Ответчик своими действиями

285

ВОПРОСЫ РОССИЙСКОЙ юстиции ВЫПУСК № 20

способствовала уменьшению наследственной массы, поскольку Решением Прикубанского районного суда г. Краснодара от 7 декабря 2015 с неё в пользу наследодателя были взысканы денежные средства в размере 1 650 000 рублей по договору займа, которые Ответчик так и не вернула. Помимо прочего Ответчик совершала в отношении наследодателя правонарушения в виде кражи собаки и денежных средств в размере пяти тысяч рублей [9]. Отметим, что сама по себе множественность указанных оснований отнюдь не должна располагать к удовлетворению требований Истца. По понятным причинам Суд не учитывал большинство приведенных доводов так как они напрямую не относятся к основаниям, закрепленным в ст. 1117 ГК РФ. При детальном же анализе некоторых доводов Истца, можно предположить, что таковые являются достаточными для признания наследника недостойным с нравственной точки зрения.

Так, Истец ссылается на начатый по инициативе наследодателя, но не

оконченный бракоразводный процесс. В материалах дела указывается на

обстоятельства, согласно которым Ответчик не вела с наследодателем

совместного хозяйства, вместе с ним не проживала, а исходя из иных доводов

Истца можно сделать вывод о весьма враждебных отношениях между

супругами (кражи, взыскание задолженности по договору в судебном порядке,

показания свидетелей о том, что Ответчик не интересовалась состоянием

здоровья супруга) [9]. Прекращение брака регулируется положениями

Семейного кодекса Российской Федерации (далее - СК РФ), которые

предусматривают, что брак, в частности, может быть прекращен путем его

расторжения по заявлению одного из супругов [4]. Отрицательная

совокупность обстоятельств для расторжения брака по инициативе мужа без

согласия жены в данном случае отсутствовала, анализ фактических

обстоятельств корреспондирует тому, что дальнейшая совместная жизнь

супругов и сохранение семьи не были возможны. Однако действительно, при

рассмотрении дела о расторжении брака в отсутствие согласия одного из

286

супругов на расторжение брака суд вправе принять меры к примирению супругов и отложить разбирательство дела, назначив супругам срок для примирения в пределах трех месяцев. Из обстоятельств дела следует, что наследодатель обращался к мировому судье с иском о расторжении брака в ноябре 2015 года, Ответчик просила Суд о назначении срока для примирения, мотивируя это тем, что она ухаживает за супругом, чего в действительности не было, в январе 2016 года наследодатель умер, брак был расторгнут по основанию, предусмотренному ч. 1 ст. 16 СК РФ [4]. Имела ли место разумность на принятие мер к примирению супругов в данном случае -ответить сложно. Более вероятно целенаправленное затягивание Ответчиком процесса расторжения брака, так как в противном случае, она, на момент смерти наследодателя, уже не являлась бы наследником первой очереди согласно ст. 1142 ГК РФ [2]. Налицо глобальные последствия нерасторжения брака - Ответчик явилась наследником по закону, на момент смерти наследодателя - его супругой в браке, фактически не имеющем цели на создание семьи и порождение взаимных прав и обязанностей [7]. Если же проанализировать приведенные выше обстоятельства с точки зрения нравственности, в данной ситуации очевидно ущемление прав других добросовестных наследников, а также и самого наследодателя. Возможно ли в подобных случаях воспринимать право, как единственно-возможный способ достижения справедливости?

Обратимся в этой связи к зарубежному законодательству. Большинство стран закрепляют схожие ст. 1117 ГК РФ положения, однако, различия можно найти. Так, в Австрии, недостойным будет признаваться также наследник, совершивший в отношении супруга наследодателя, его зарегистрированного партнера, спутника жизни или родственников по прямой линии, братьев и сестер, их детей и пасынков уголовно-наказуемое деяние, наказание за которое составляет лишение свободы сроком свыше одного года (ч. 1 § 541) [15]. В Чехии помимо прочего недостойным наследником признается лицо,

287

ВОПРОСЫ РОССИЙСКОЙ юстиции ВЫПУСК № 20

совершившее против наследодателя, его предка, потомка или супруга действие, имеющее признаки умышленного преступления (§ 1481) [16]. Данные основания схожи с п. 1 ст. 1117 ГК РФ, но более детализированы в части потерпевших лиц. Крайне примечательно, что положения ч. 1 § 1482 Гражданского кодекса Чешской Республики определяют незнакомое российскому праву основание признания недостойным наследником супруга [16]. Так, если на момент смерти наследодателя по его инициативе был начат бракоразводный процесс, основание которому противоправные действия супруга, подпадающие под признаки насилия в семье, то он утрачивает право быть наследником. Под домашним насилием следует считать такие обстоятельства, когда совместное проживание супругов в доме или квартире, где ведется совместное хозяйство, становится невыносимым по причине физического или психического насилия [7]. В таком случае суд, принимающий решение о расторжении брака, устанавливает и изучает существо разлада между супругами, его причины, если законом не предусмотрено иное. Таким образом, когда факт применения домашнего насилия находит подтверждение в результате проверки, то даже если процесс расторжения брака по каким-либо причинам не был доведен до конца, в случае смерти наследодателя его супруг признается недостойным наследником. На наш взгляд, с точки зрения нравственности, данное основание признания наследника недостойным имеет место быть и его следует заимствовать. Однако проблемным видится аспект отсутствия в Российской Федерации дефиниции «домашнее насилие», без которой рецепция чешского законодательства в части данного основания признания наследника недостойным невозможна.

Остановимся на критерии нравственности. Применительно к

недостойному наследованию нравственность должна выражаться в соблюдении

интересов наследодателя, справедливом распределении наследственной массы

между «добросовестными» наследниками, немедленном изъятии у

недостойного наследника неосновательно полученного им наследственного

288

имущества в целях перехода к призванным по закону наследникам пропорционально их наследственным долям. Само понятие нравственности размыто, но, на наш взгляд, это вовсе не означает, что нравственность должна подчиняться праву, как формальной, четко-выстроенной системе. Законодатель часто упоминает в нормативных актах термин «нравственность», но не дает его определения, что создает условия для свободы усмотрения его понимания в каждом конкретном случае по воле правоприменителя. Положения ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации всё же закрепляют приоритет нравственности над правом посредством ограничения прав и свобод человека и гражданина в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства [1]. Исходя из этого следует, что учет нравственности необходим при правотворчестве. Нельзя сказать, что закрепленные законодателем основания признания наследника недостойным неактуальны, тем не менее, редакцию ст. 1117 ГК РФ необходимо изменить в следующей части: в абз. 1 п. 1 ст. 1117 заменить термин «действие» на «деяние»; перечень оснований признания наследника недостойным необходимо оставить открытым посредством внедрения п. 3 прим. 1 «По требованию заинтересованных лиц и при достаточной совокупности обстоятельств, свидетельствующих об ущемлении потенциальными наследниками прав и законных интересов наследодателя, суд может отстранить таких граждан от наследования по иным основаниям».

Необходимо признать, что ряд правоотношений, в частности наследственные правоотношения, невозможно урегулировать лишь четко -определенными нормами права, это ведет лишь к деформации правосознания личности в виде правового нигилизма при невозможности защиты ею своих нарушенных прав. Заместо детальной регламентации всех сфер частной жизни человека необходимо придерживаться создания условий для развития

некоторой независимости неподконтрольных, с нравственной точки зрения, институтов.

Список литературы:

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 01.07.2020 N 11-ФКЗ) // Собрание законодательства Российской Федерации. - 2020. - N 31. - Ст. 4398.

2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья) от

26.11.2001 № 146-ФЗ (ред. от 18.03.2019) // Собрание законодательства Российской Федерации. - 2001. - № 49. - Ст. 4552.

3. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от

14.11.2002 N 138-ФЗ (ред. от 01.07.2021) // Собрание законодательства Российской Федерации. - 2002. - N 46. - Ст. 4532.

4. Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995 N 223-ФЗ (ред. от 02.07.2021) // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1996. -№1. - Ст. 16.

5. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 01.07.2021, с изм. от 23.09.2021) // Российская газета. - 2001. -№ 249.

6. Основы законодательства Российской Федерации о нотариате // Российская газета. - 1993. - № 49.

7. Постановление Конституционного Суда РФ от 23.09.2014 № 24-П по делу о проверке конституционности части 1 статьи 6.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с жалобой граждан Н.А. Алексеева, Я.Н. Евтушенко и Д.А. Исакова // СЗ РФ. 2014. № 40 (ч. III). Ст. 5489.

8. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 N 9 (ред. от 24.12.2020) «О судебной практике по делам о наследовании» // Российская газета. - 2012. - № 127.

9. Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 19.06.2018 № 18-КГ18-53, [Электронный ресурс] // URL:https://vsrf.ru/.

10. Определение Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 09.12.2019 № 88-945/2019, [Электронный ресурс] // URL: https://7kas.sudrf.ru/ (дата обращения: 13.04.2022).

11. Апелляционное определение Московского городского суда от 14.01.2021 № 2-1189/2020, 33-608/2021, [Электронный ресурс] // URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/ (дата обращения: 13.04.2022).

12. Апелляционное определение Московского городского суда от 26.02.2021 по делу № 33-8385/2021, [Электронный ресурс] // URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/ (дата обращения: 13.04.2022).

1 3. Апелляционное определение Московского городского суда от 12.12.2017 по делу № 33-50504/2017, [Электронный ресурс] // URL: https://mos-gorsud.ru/ (дата обращения: 13.04.2022).

14. Решение Починковского районного суда Смоленской области от 15.12.2016 г. по делу № 2-227/2016, [Электронный ресурс] // URL: https://sudact.ru/regular/doc/AXisQVpjI4LT/ (дата обращения: 13.04.2022).

15. Всеобщее гражданское уложение Австрии от 01.06.1811 [Электронный ресурс] // URL: https://www.ris.bka.gv.at/GeltendeFassung.wxe?Abfrage=Bundesnormen&Gesetzesn ummer=10001622, (дата обращения: 13.04.2022).

16. Гражданский кодекс Чешской Республики от 03.02.2012. [Электронный ресурс] // URL: http://obcanskyzakonik.justice.cz/images/pdf/novy-obc.. (дата обращения: 13.04.2022).

вопросы российской юстиции выпуск № 20

17. Дигесты Юстиниана / Перевод с латинского; Отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. V. Полутом 2. - М.: «Статут», 2004. 608 с.

18. Никифоров А.В. Разъяснение Верховным Судом Российской Федерации вопросов наследования / А.В. Никифоров // Наследственное право. 2014. N 1. С. 17 - 20.