CC BY
90
Каликинская Е.И.
ПУТИ ВЕЛИКИХ ХИРУРГОВ: ОТ НЕЙРОХИРУРГИЧЕСКОЙ ОПЕРАЦИИ Е.О. МУХИНА ДО ТЮРЕМНОЙ РУКОПИСИ С.С. ЮДИНА
ПУТИ ВЕЛИКИХ ХИРУРГОВ: ОТ НЕЙРОХИРУРГИЧЕСКОЙ ОПЕРАЦИИ Е.О. МУХИНА ДО ТЮРЕМНОЙ РУКОПИСИ С.С. ЮДИНА
Каликинская Е.И.
Медицинское издательство «Авторская Академия»
Резюме
Вышедшее в рамках программы «Культура России» документально-историческое издание, посвященное выдающимся хирургам начала XIX- середины XX века: Е.О. Мухину, Н.И. Пирогову, Н.В. Склифосовскому, В.П. Филатову, С.С. Юдину, В.Ф. Войно-Ясенецкому (святителе Луке) содержит новые сведения, документы, письма и фотографии, обнаруженные автором в архивах. Драматические перипетии судьбы каждого из этих великих людей, их характеры описаны живым и увлекательным языком, проиллюстрированы старинными фотографиями и гравюрами. В центре повествования - человеческое начало каждого из хирургов, их жизненные принципы, их поведение в трудных житейских ситуациях, их вера.
О великих русских хирургах написано немало трудов, где отражен их вклад в медицину, в научное мировоззрение своего времени, в общественную жизнь. Однако эти светочи медицины были не только выдающимися врачами и учеными, но и яркими личностями, несущими свет духовности и культуры, который не иссякает и в наши дни.
Именно личности великих хирургов - в фокусе книги «Образы великих хирургов», посвященной Е.О. Мухину, Н.И. Пирогову, Н.В. Склифосовскому, В.П. Филатову, С.С. Юдину, В.Ф. Войно-Ясенецкому (святителю Луке), которая вышла в свет в издательстве «Авторская Академия» в рамках программы «Культура России».
В основу книги легли сведения, почерпнутые из большого числа источников, в том числе и дореволюционных, а также новые данные, обнаруженные в фонде Московского университета Центрального архива г. Москвы, Рукописного фонда РГБ, Музея книги Российской Государственной библиотеки, архива Военно-медицинской академии им. С.М. Кирова. Первая часть книги посвящена основоположнику российской хирургии Ефрему Осиповичу Мухину. В 1801 году в Голицынской больнице Москвы он создал фактически первый в России пункт скорой помощи. Е.О. Мухин писал: «счел я за смертный грех погребсти в совершенной лености сведение, способность и опытность мою, потребные к понесению Операторской должности, почему принял я действительный долг и звание Оператора (так в то время назывались хирурги- Е.К.) .... приобретши великое доверие и надеяние на мое искусство от
знаменитой Московской Публики... был я столько счастлив, что убедил сим Главного Директора известить Почтеннейшую Публику, дабы страдающие скорбями всех состояний и званий люди, имеющие нужду в операции, являлись в Голицын-скую Больницу, где будут во всякое время и без всяких отлагательств приняты и получат надлежащую совершенно бескорыстную помощь». Объявлено об этом было в газете «Московские Ведомости», поскольку медицинской прессы в то время в России не существовало.
Вершиной врачебной деятельности Мухина в Голицынской больнице можно считать операцию, которую стала первым нейрохирургическим вмешательством в российской истории. Она была сделана 26 мая 1803 года крепостному Григорию Трофимову - штукатурщику, работавшему на постройке Донского монастыря, которому пробил голову «кирпич весом 12 фунтов». Григорий упал «полумертв», из ушей и ноздрей хлынула кровь. В 11 вечера его привезли в Голицынскую больницу, к доктору Мухину, который не решился работать при свечах, а приказал своим помощникам положить лед на голову пострадавшего и смачивать ее «раствором из полъунца нашатыря и фунта чистой речной воды» (имелась в виду Москва-река в районе Нескучного сада- Е.К.).
Наутро Мухин обрезал отделил отломки, открыл череп и увидел, что кость проломлена и вдавлена внутрь черепа, образовав более 8 крупных отломков и много мелких. Ефрем Осипович действовал быстро и четко: мягкие части раны были отделены и отломки вынуты всего за 15 минут. Удалил гематомы и,
«обмывши всю рану, наложил я березовый лекарский трут..., сверху наложил ранное полотенце, намочив его прежде нашатырным р-ром, потом привязал все сие простою шапочкою, которую обыкновенно носят грудные дети, подвязавши тесемками под бородою». Операция, проведенная в отсутствии антисептики и асептики, электрического освещения и анестезии, оказалась успешной: через 3 месяца больной выписался и вернулся к штукатурным работам.
В этом эпизоде отразился весь характер Мухина, талантливого хирурга, сострадательного врача, глубоко верующего христианина, не делающего различия между знатными пациентами и крепостными. Одновременно «главенствующий доктор» отличался и острой научной любознательностью и неустанным стремлением исследовать природу человеческую, о чем говорят воспоминания его современников и изданные за свой счет книги, давно ставшие антикварной редкостью: «Рассуждение о средствах и способах оживотворять утопших, удавленных и задохшихся», «Начала костоправной науки», «Описание хирургических операций», «Курс анатомии, исправленный и умноженный», «Разговор о пользе прививания коровьей оспы».
Честный службист и пламенный патриот, Мухин послужил России на самых разных поприщах: работал военным врачом (принимал участие в штурме Очакова и заслужил Георгиевский крест), преподавал в университете и духовной академии, организовывал вакцинацию в воспитательных домах, опекал сирот, боролся с холерой и основал общество спасения утопающих...
Каликинская Е.И.
ПУТИ ВЕЛИКИХ ХИРУРГОВ: ОТ НЕЙРОХИРУРГИЧЕСКОЙ ОПЕРАЦИИ Е.О. МУХИНА ДО ТЮРЕМНОЙ РУКОПИСИ С.С. ЮДИНА
Но более всего раскрылись дарования Ефрема Осиповича, когда он стал деканом медицинского факультета Императорского Московского факультета. При огромной врачебной и преподавательской нагрузке Мухин боролся за популяризацию русского языка и достижений отечественной медицины в обучении студентов-медиков, заложил основу медицинской библиотеки и аптеки университета, организовал фонд для малоимущих студентов, оказывавший помощь и юному Николаю Пирогову. Вся жизнь Мухина прошла под девизом, который он начертал на титульном листе своей первой книги: «Decus, gloria et utilitas patrie junt primaria objecta docti, actuosi e probi medici» - «Величие, слава и польза Отечества суть главнейшие предметы ученого, деятельного и опытного врача».
Можно ли написать что-то новое о великом Пирогове? В книге «Образы великих хирургов» такие сведения есть: копия прошения 16-летнего Николая Пирогова о допуске к экзаменам в Императорский Московский университет и справка об окончании им пансиона, публиковавшиеся только в дореволюционных изданиях, а также ранее неизвестный документ, обнаруженный автором в архивах. Это отчет ректора Дерптского университета Совету Императорского Московского университета об обучении кандидата Н.И. Пирогова в профессорском Дерптском институте в 1829 году. Работа Пирогова характеризуется следующим образом:
«У профессора Эрдмана на испытании оказал в физиологии и патологии хорошие сведения, при диспутах и в частных беседах можно было заметить, что он имеет живой разум и любовь к наукам, но недостает ему еще твердости рассудка. У профессора Мойера слушал вторую часть хирургии, науку о хирургических операциях и посещал хирургическую клинику прилежно, доказав на испытаниях свои успехи в оных науках и под надзором Г.Профессора делал искусно многие анатомическо-хирургические препараты. У Доктора Вахтера слушал вторую часть анатомии непрерывно и с примерным прилежанием. У Г. Раунаха слушал преподавание о немецком языке внимательно и с непрерывным прилежанием, показал значительные успехи...» Меньше были успехи в греческом языке и гуманитарных науках, а в примечании ректора сказано, что студент этот «поведения хорошего, но не совсем степенного». Это отсутствие «степенности» сказывалось в живом, пылком характере
Николая Ивановича всю его жизнь. Она мешала ему найти компромисс с группой профессоров Медико-хирургической Академии, которые хотели лечить по-старому. «Черниговцы», как называл их Николай Иванович, буквально выживали его из санкт-петербургских больниц, а его прямому начальнику, главному доктору Второго Военно-сухопутного госпиталя, статскому советнику Д.Я. Лоссиевскому, был подан рапорт о перерасходовании Пироговым наркотических средств. Возмущенный Николай Иванович подал в отставку, написав: «...вы верите рассказам людей, не понимающих дела, отставших от науки и презирающих все, что только превышает их ограниченные понятия... Вы верите тем, для которых больница есть просто казарма, больной - скучный предмет для переписки бумаг, хлороформ и хирургические инструменты - дорогие вещи для госпитальной экономии. Судите сами, может ли после этого человек со смыслом, с желанием добра и пользы, с любовью к науке быть и оставаться консультантом в больнице, совершенно униженной невежеством главного врача».
В жизни Пирогова было немало ситуаций, когда он выбирал интересы больного, а не карьеру, когда он не боялся защищать правду в глазах самого высокого начальства и шел в этом до конца. Он был прирожденный борец, с юношеским горением и стремлением к истине даже в преклонные годы. Наставления великого хирурга сыну Владимиру, которые цитируются в «Образах великих хирургов» по малоизвестному изданию 1917 года, актуальны для врачей и поныне: «Вдумывайтесь в жизнь, не дайте заглохнуть в душе чувств к добру и вере, - она есть у вас, как и у всего человечества, — верьте, что между нами и Богом есть посредник и не вне нас, а в нас самих. Это убеждение, после многих переворотов, совершившихся в моей душе, осталось у меня и служит мне главным утешением во всех тяжелых испытаниях. Это норма, — к ней, рано или поздно, должно возвратиться, — без нее пришлось бы верить в случай, в fatum, судьбу, — что-то темное, сбивчивое и безотрадное...не приносящее никакого утешительного результата, потому что самообольщение и вера в одного себя - плохое утешение в борьбе со слепым случаем... «Да будет воля Твоя»... произнося эти слова на молитве, я всегда добавляю от себя: «Научи меня творить Ее и безропотно повиноваться Ей». Это наш долг, и ничего лучшего в нашей слабости и в нашем неведении путей Промысла мы не можем придумать».
Глава о Н.В. Склифосовском, который воспринял от Н.И. Пирогова эстафету служения России, знакомит читателей с воспоминаниями современников о великом хирурге, с деятельностью Николая Васильевича в годы, когда он был деканом медицинского факультета Императорского Московского университета, руководил созданием Клинического городка на Девичьем поле. В книге приводятся документы 1880-1890-х годов, показывающие Склифосовско-го как врача, педагога, общественного деятеля. Многие из них публикуются впервые. Этот великий хирург, детство которого прошло в Одесском сиротском доме, который обучался в Московском университете на пособие для неимущих, несмотря на свою блистательную карьеру, всю жизнь оставался человеком скромным и чрезвычайно сдержанным. Он оставил мало свидетельств о себе как о личности, никогда не делал громких заявлений, не «учил жизни», однако за него говорят дела его: героическое участие военного хирурга в четырех войнах, выдающиеся операции, внедрение антисептики и асептики в российскую медицину, создание современной клинической базы для обучения студентов-медиков, организация Еленинского клинического института для повышения квалификации врачей, незаметная, но постоянная благотворительность. Не столь широко известна и трагическая судьба семьи Н.В. Склифосовского после революции, которая описана в «Образах великих хирургов».
Академик Владимир Петрович Филатов появляется в книге как типичный представитель мелкопоместного русского дворянства, из среды которого вышло так много замечательных врачей, ученых, изобретателей, подвижников. Малоизвестные воспоминания Филатова рассказывают о его детстве в пензенском селе Михайловка, о небогатом, проникнутом любовью к труду, к природе, к людям укладе большой православной семьи, давшей России нескольких выдающихся врачей и ученых. Страницы, посвященные его студенческим годам, рисуют яркую, полную юмора и живых портретов панораму медицинского факультета Московского университета, где в то время преподавали Г.А. Захарьин, А.А. Остроумов, И.М. Сеченов, А.А. Бобров, Н.Ф. Филатов, А.Г. Столетов и другие выдающиеся деятели российской науки.
В книге также приводятся описание первых научных трудов Филатова,
Каликинская Е.И.
ПУТИ ВЕЛИКИХ ХИРУРГОВ: ОТ НЕЙРОХИРУРГИЧЕСКОЙ ОПЕРАЦИИ Е.О. МУХИНА ДО ТЮРЕМНОЙ РУКОПИСИ С.С. ЮДИНА
его работы в глазной клинике Одесского университете под руководством С.С. Головина. Документы и письма, предоставленные музеем В.П. Филатова в Одессе, знакомят с его разносторонней научной и общественной деятельностью, а также с духовным наследством этого глубоко верующего православного христианина. Недаром Святитель Лука (В.Ф. Войно-Ясенецкий) написал Владимиру Петровичу по поводу его 80-летнего юбилея: «Много даров благодати Духа Святого получили Вы, много добра принесли тысячам и тысячам слепых и больных людей, что весьма угодно Богу... Я рад, что Вашего сердца коснулись мои проповеди, и посылаю Вам в подарок последний том их... Дай Бог, чтобы их чтение углубило Ваше понятие о важности покаяния и от славы земной и научной, хотя и великой, но тленной, обратило сердце Ваше к вечной и немеркнущей славе небесной. Примите же, дорогой Владимир Петрович, мое Благословение на этот последний этап Вашей жизни - и любовь мою!»
Со святителем Лукой, чьи дети после ареста отца жили в Одессе со своей воспитательницей, Филатов долгие годы поддерживал дружеские отношения. Начавшиеся с взаимных научных и медицинских интересов, они перешли в глубокую духовную дружбу.
Много нового содержит глава книги «Образы великих хирургов», посвященная академику С.С. Юдину. Этот хирург, которого при жизни называли гением и сравнивали с самим Пироговым, также пронес через всю жизнь служение России, гуманное отношение к людям и глубокую веру. Его письма с собственноручными рисунками, посланные родным с фронта в 1914-1916 годах (публикуются впервые), раскрывают противоречивые черты богато одаренной, мужественной и одновременно артистически ранимой личности Сергея Сергеевича. Его студенческая зачетка, которая обнаружена автором в архивах во время работы над книгой, говорит о том, что этот человек придавал мало значения условностям и стремился выбирать в жизни главное. В «Образах великих хирургов» приводятся новые данные, касающиеся трагических страниц жизни Сергея Сергеевича, когда Юдин был по доносу одного из учеников арестован как «английский шпион». Но даже тюрьма, допросы, невыносимые условия не могли остановить творческой мысли Юдина и его стремления служить людям. На страницах книги «Образы великих хирургов» впервые опубликованы листы рукописи Сергея Сергеевича о переливании посмертной крови, написанной им в одиночной камере Лефортовской тюрьмы.
Глава о В.Ф. Войно-Ясенецком (святителе Луке), созданная в сотрудничестве с одним из родственников хирурга, содержит сведения о научной, врачебной и подвижнической деятельности этого выдающегося врача и ученого, фрагменты семейной переписки, протоколов допросов, фотографии из семейных архивов. По-прежнему могут служить завещанием врачам слова Святителя из письма к сыну: «Все в том, чтобы жизнь имела высший смысл добра. И с этой точки зрения деятельность врача представляется одной из самых высоких. Надо, чтобы он всецело был проникнут стремлением служить людям, любить людей».
Книга «Образы великих хирургов» дает глубокую и оригинальную информацию для размышлений, может помочь в принятии трудных решений и молодому специалисту, и умудренному опытом врачу. Достоинством ее является высокое качество издания, оригинальное дизайнерское оформление, использование для иллюстраций подлинных документов, писем, а также гравюр и картин, отражающих эпоху, в которой жил каждый из великих хирургов.
