CC BY
144
Вестник ПСТГУ
II: История. История Русской Православной Церкви.
2011. Вып. 3 (40). С. 117-132
Пребывание
АРХИЕПИСКОПА ЛУКИ (ВОЙНО-ЯСЕНЕЦКОГО)
в Новосибирске (свидетельство очевидца)*
Ниже приводятся имеющиеся в исторических источниках и литературе сведения о пребывании архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого), видного иерарха Русской Православной Церкви и выдающегося хирурга ХХ в., в сибирской столице в 1943 г. Публикуется мемуарный очерк доктора медицины П. Т. Приходько, очевидца происходивших событий.
Святитель Лука Крымский (1877—1961), в миру Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий, — выдающийся иерарх Русской Православной Церкви и крупнейший отечественный хирург ХХ в. В 1995 г. в Симферопольской и в 1999 г. в Красноярской епархиях его канонизировали как местночтимого святого. В 2000 г. на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви он был причислен к сонму новомучеников и исповедников Российских для общецерковного почитания1. Еще в советское время к написанию биографии архиепископа и хирурга приступил журналист и писатель М. А. Поповский. Эмигрировав, он издал свою книгу в Париже2. За год до ее выхода во Франкфурте-на-Майне была опубликована автобиография святителя3. Сегодня подвижнический путь свя-щенноисповедника находится в фокусе внимания многочисленных исследователей и агиографов4. Отдельным изданием, причем неоднократно, напечатана
* Работа выполнена на средства гранта Президента РФ по поддержке ведущих научных школ (№ НШ-3942.2010.6) и программы фундаментальных исследований Президиума РАН «Историко-культурное наследие и духовные ценности России» (направление 28.3.1).
1 Сборник документов и материалов Юбилейного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви (Москва, 13—16 августа 2000 г.). Н. Новгород, 2001. С. 93, 129.
2 Поповский М. Жизнь и житие Войно-Ясенецкого, архиепископа и хирурга. Париж, 1979 (др. изд. — Нью-Йорк, 1996; М., 2001; СПб., 2002; 2009). К сожалению, все три российских издания этой книги имеют значительные цензурные купюры в тексте. См. также журнальный вариант: Октябрь. 1990. № 2. С. 3—100; № 3. С. 66—137; № 4. С. 29—140.
3 Лука (Войно-Ясенецкий), архиеп. Мемуары // Надежда: Христианское чтение. Франкфурт-на-Майне, 1978. Вып. 3. С. 66-138.
4 См., например: Марущак В., протодиак. Святитель-хирург: Житие архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого). М., 1997 (др. изд. — 2005; 2010); Лисичкин В. А. Святой Лука. Краснодар, 1999 (др. изд. — М., 1999); Он же. Крестный путь святителя Луки: Подлинные документы из архивов КГБ. М., 2001; Он же. Лука, врач возлюбленный: Жизнеописание святителя и хирурга Луки (Войно-Ясенецкого). М., 2009; Глущенков В. А. Святитель Лука — взгляд в будущее.
автобиография архиепископа Луки5. Размещена она и в Интернете6. Составлены библиографические перечни работ как о нем, так и вышедших из-под его пера. Все это, в какой-то мере, освобождает от подробного изложения жизни святого, дает возможность сразу же перейти к интересующим нас сибирским сюжетам его биографии.
Впервые в Сибири будущий святитель оказался в 1904 г. в связи с начавшейся русско-японской войной. Чуть меньше года он напряженно работал терапевтом, а затем и хирургом в окрестностях Читы и в самом городе. Во второй и третий раз, уже после революции, епископ Лука очутился в Сибири не по своей воле, а по решениям Особого совещания при НКВД СССР — как административно-ссыльный. С 1924 по 1926 г. он находился в ссылке в Енисейске, деревне Хая на реке Чуне, Туруханске, станке Плахино на Ледовитом океане, с 1940 по 1944 г. — в селе Большая Мурта Красноярского края и самом Красноярске. Осенью 1940 г., согласно просьбе епископа Луки, адресованной К. Е. Ворошилову, его отпустили в Томск, где он провел два месяца, работая в библиотеках с новейшей литературой по гнойной хирургии. В краевой центр святитель попал после начала Великой Отечественной войны, когда обратился к М. И. Калинину с просьбой разрешить ему работать хирургом в военном госпитале. Осенью 1941 г. он стал оперировать раненых бойцов в эвакуационном госпитале № 1515 г. Красноярска. Летом 1942 г. он выезжал в Иркутск на межобластное совещание главных хирургов тыловых госпиталей. Когда началось возрождение Московской Патриархии, епископ Лука был возведен в сан архиепископа и назначен правящим архиереем Красноярской епархии. Срок его ссылки завершился формально в середине 1942 г., однако фактически длился до конца следующего года. Задержка с отъездом из Сибири позволила ему приехать весной 1943 г. на несколько дней в Новосибирск. Сюда архиепископа Луку, доктора медицины и университетского профессора, пригласили для участия в научной конференции хирургов Сибирского военного округа, которая проходила с 24 по 29 марта 1943 г. До этого момента и после он был в Новосибирске исключительно проездом, когда по Транссибу следовал в Читу и обратно в европейскую Россию и дважды конвоировался по этапу в Восточную Сибирь и возвращался по окончании ссылок в Ташкент (1926) и Тамбов (1944).
Панагия и белая мантия. М., 2001 (др. изд. — 2007); Колымагин Б. Ф. Крымская экумена: Религиозная жизнь послевоенного Крыма. СПб., 2004; «Секретно»: Архиепископ Крымский Лука (Войно-Ясенецкий) под надзором партийно-советских органов (Новые документы к биографии святителя) / Сост. прот. Н. Доненко, С. Б. Филимонов. Симферополь, 2004 (2-е изд. — 2007); Шевченко Ю. Л. Приветствует вас Святитель Лука, врач возлюбленный. СПб., 2007; Дамаскин (Орловский), игумен. «Жатвы много, а делателей мало...»: Архивные источники агиографических исследований биографии архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого) // Отечественные архивы. 2009. № 4. С. 92—100; и др.
5 Лука (Войно-Ясенецкий), архиеп. «Я полюбил страдания.»: Автобиография. М., 1995 (др. изд. — 1999; 2001; 2009; 2010); Он же. Моя жизнь во Христе. СПб., 1996. См. также журнальный вариант: Мемуары архиепископа Луки // Радуга. 1995. № 8/9. С. 122-150.
6 См., например: Лука (Войно-Ясенецкий), архиеп. «Я полюбил страдания.»: Автобиография // [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.wco.ru/biblio/books/luka2/H08-T.htm (14.01.2010 г.); и др.
В первую поездку в Сибирь молодому врачу Войно-Ясенецкому Новосибирск, тогда еще Новониколаевск, не запомнился. Когда же епископ Лука следовал по этапу как ссыльный, сибирская столица запечатлелась в памяти святителя надолго. В автобиографии по поводу конвоирования в ссылку и остановки в новосибирской тюрьме он сдержанно сообщает: «От Омска мы ехали до Новосибирска в “столыпинском” арестантском вагоне, состоявшем из отдельных камер с решетчатыми дверями и узкого коридора с маленькими, высокорасположенными оконцами. В камеру, отведенную для меня и моих спутников — двух протоиереев, посадили, кроме нас, бандита, убившего восемь человек, и проститутку, уходившую по ночам на “практику” к нашим стражникам. Бандит знал, что я в Таганской тюрьме отдал свой полушубок дрожавшему шпаненку, и был очень вежлив со мной. Он уверял меня, что никогда нигде меня не обидит никто из их преступной братии. Однако уже в новосибирской тюрьме при мытье в бане у меня украли несколько сот рублей, а позже, в той же тюрьме, украли чемодан с вещами. В этой тюрьме нас сначала посадили в отдельную камеру, а вскоре перевели в большую уголовную камеру, где нас шпана встретила настолько враждебно, что я должен был спасаться бегством от них: стал стучаться в дверь под предлогом необходимости выйти в клозет и, выйдя, заявил надзирателю, что ни в коем случае не вернусь в камеру»7. О конвоировании во вторую сибирскую ссылку владыка рассказал следующим образом: «Везли меня на этот раз уже не через Москву, а через Алма-Ату и Новосибирск. По дороге до Красноярска меня очень подло обокрали жулики в вагоне. На глазах всех заключенных ко мне подсел молодой жулик, сын ленинградского прокурора, и долго “заговаривал мне зубы”, пока за его спиной два других жулика опустошали мой чемодан»8.
О поездке в 1943 г. на конференцию в Новосибирск архиепископ Лука в автобиографии не сказал ни слова, но написал об этом родным и знакомым в частных письмах, фрагменты которых приведены в литературе9. В частности, владыка отмечал, что его доклад на конференции был восторженно принят аудиторией. Многие из присутствовавших сочли необходимым представиться ему и побеседовать с ним. А один из «заправил съезда» («матерый большевик») даже помог ему получить архиерейское облачение и «все принадлежности служителя», которых он не имел в Красноярске.
Историк медицины Ю. Л. Шевченко в своей книге уточняет, что на данной конференции подводились итоги работы тыловых госпиталей Сибирского военного округа за 1942 г. Участвовало в форуме 344 хирурга, и одним из важнейших вопросов была проблема оперативного лечения огнестрельного остеомиелита. Означенной проблеме посвятили свои выступления 28 докладчиков, среди которых был и профессор Войно-Ясенецкий с программным докладом «Наш опыт лечения огнестрельного остеомиелита в госпитале глубокого тыла». По предположениям Ю. Л. Шевченко, Лука подготовил на новосибирскую конференцию
7 Лука (Войно-Ясенецкий), архиеп. «Я полюбил страдания.»: Автобиография. М., 1995. С. 43-44.
8 Там же. С. 83.
9 См.: Поповский М. Жизнь и житие Войно-Ясенецкого, архиепископа и хирурга. Париж, 1979. С. 344-345.
и второй доклад, посвященный поздним резекциям при огнестрельных повреждениях суставов. Однако текст этого доклада не был опубликован в сборнике трудов конференции и остается до сих пор неизвестным. Здесь же Лука передал рукопись второго издания монографии «Очерки гнойной хирургии» главному хирургу Сибирского военного округа профессору А. И. Мануйлову, который согласился написать в сжатые сроки рецензию на эту книгу. Обещал А. И. Мануйлов и поддержку при издании в местном издательстве другой монографии архиепископа Луки «Поздние резекции при инфицированных огнестрельных ранениях суставов». Однако в новосибирском издательстве в план 1943 г. эту работу святителя не включили из-за отсутствия достаточного количества бумаги10.
В книге журналиста М. А. Поповского дополнительно сообщается, что архиепископ Лука на другой день после конференционного доклада провел показательную операцию в госпитале, продемонстрировав «классический распил пятки при остеомиелите». Чтобы лицезреть «ювелирную технику этого чудотворца Войно-Ясенецкого» и «живого епископа», которого «не всякий день увидишь», солидные хирурги и начальники отделений, по М. А. Поповскому, «лезли на стулья». Благодаря проведенному сбору воспоминаний об архиепископе и хирурге, автор книги привел свидетельства трех очевидцев пребывания архиепископа Луки в Новосибирске. По сообщению тогдашней заместительницы заведующей красноярским крайздравом врача Р. А. Браницкой, перед самым отъездом святитель побывал в новосибирском облздраве, где увидел «величайшую роскошь» военного времени — отрез парчи, который ему удалось забрать в Красноярск. Хирургу С. Голубу, участнику конференции, запомнилось выступление архиепископа Луки, состоявшееся 25 марта 1943 г., и его облик «народного демократа» — «одухотворенное лицо, скромная одежда, спокойные жесты». Сотрудник санитарного отдела Сибирского военного округа врач П. Т. Приходько, встречавший владыку на вокзале и сопровождавший его «до госпиталя № 1503 в центре г. Новосибирска, где ему была отведена комната на период работы конференции», отметил «суровый и надменный вид» гостя, отрешенность от мира и молчаливость. Впечатления двух последних мемуаристов, разнящиеся между собой, подтолкнули М. А. Поповского к весьма пространным суждениям о трудностях работы с мемуарами и о «несхожих между собой отпечатках» образа святителя в памяти современников 11.
Как видим, сведений о пребывании архиепископа Луки в Новосибирске достаточно немного, причем они носят зачастую противоречивый характер. Думается, что в сложившейся ситуации ввод в научный оборот и публикация полного и окончательного варианта текста воспоминаний врача П. Т. Приходько будет способствовать формированию более четких и предметных представлений о святителе. В мемуарном очерке об архиепископе Луке, написанном П. Т. Приходько, имеются неизвестные ранее факты пребывания святого в сибирской столице, которые позволяют скорректировать имеющиеся в литературе сюжеты.
10 См.: Шевченко Ю. Л. Приветствует вас. С. 499—505, 519—520.
11 См.: Поповский М. Жизнь и житие. С. 344—347.
Даже беглое знакомство с публикуемым текстом воспоминаний сразу же ставит целый ряд вопросов. Во-первых, почему М. А. Поповский не взял для обнародования в своей книге отрывок из очерка П. Т. Приходько, в котором говорится о выступлении архиепископа Луки на конференции. Впечатления автора очерка здесь совпали с тем, что написал хирург С. Голуб. Врач П. Т. Приходько отмечает, что прежние «связанность и молчаливость» куда-то улетучились, участники конференции находились под большим впечатлением от доклада Войно-Ясенецкого, оглашенного с «воодушевлением деловито и очень квалифицированно». Такого рода сопоставление двух воспоминаний было бы более уместным и освобождало бы М. А. Поповского от дальнейших рассуждений о «несхожих между собой отпечатках» образа Луки в сознании современников. Хотя не исключено, что присланный М. А. Поповскому вариант мемуарного очерка (в авторских примечаниях к очерку П. Т. Приходько называет этот вариант первым) не содержал подобных суждений. По крайней мере, приведенный в книге отрывок в окончательном варианте очерка, публикуемом ниже, выглядит несколько иначе. Впечатления от архиепископа Луки при встрече на вокзале смягчены и более корректны.
Во-вторых, понимаешь, что в авторских комментариях М. А. Поповского скорее нуждался отрывок из воспоминаний врача Р. А. Браницкой о куске парчи. Согласно изложенному, особое волнение и даже беспамятство у святителя вызвал отрез парчи, который лежал на полке в кабинете новосибирского облздравотдела, куда Браницкая и Войно-Ясенецкий зашли прощаться в день отъезда. Архиепископ Лука предлагал любую цену за этот кусок, получив же ткань, прижал ее к груди со счастливой улыбкой. Такую улыбку Браницкая видела впервые за два года знакомства с хирургом. Думается, что здесь нужно было объяснить особенности сознания православного человека, священнослужителя, отличного от взглядов и представлений советского врача-атеиста и большевистского чиновника. Культурная инаковость состояла в том, что эта парча для святителя была не просто тканью, а Промыслом Божием. Напомним, в это время уже шел Великий пост, и приближалась Пасха (25 апреля 1943 г.). Из частных писем владыки известно, что совершать богослужения, даже иерейским чином, в единственном открывшемся в феврале 1943 г. храме в Николаевке близ Красноярска он не мог, т. к. не имел облачений, и поэтому только проповедовал12. Обретение в Новосибирске архиерейских облачений, в получении которых архиепископу Луке было отказано в Красноярске, означало, что наконец-то, после шестнадцатилетнего перерыва, он может совершать богослужения, в том числе и в грядущую Пасху. Ради этого действительно стоило ехать в Новосибирск. «Служу и проповедую каждый праздник и каждое воскресенье», — писал он в частном письме после возвращения из сибирской столицы13. Претерпев репрессии и мучения, выстояв, святитель сознавал, что его фигура воспринимается как
12 См.: Мир и благословение: Письма архиепископа Луки / Публ. Н. П. Пузина // Слово. 1991. № 3. С. 49; Пузин Н. П. Несколько штрихов к биографии профессора В. Ф. Войно-Ясе-нецкого, архиепископа Луки (По неопубликованным письмам и воспоминаниям) // Вестник русского христианского движения. 1994. № 170. С. 213.
13 См.: Там же.
зримый пример не павшей под натиском богоборческой власти Церкви Христовой. Одеяния архиерея должны были соответствовать моменту. Именно поэтому так рад был архиепископ Лука Промыслу Господню, пославшему ему в таком неожиданном месте — новосибирском облздравотделе, перед самым отъездом в Красноярск, парчу на архиерейский саккос.
В-третьих, П. Т. Приходько в своем очерке приводит новые факты, корректирующие сложившиеся в литературе сюжеты о пребывании архиепископа Луки в Новосибирске. В отличие от первого варианта воспоминаний, которым пользовался М. А. Поповский, в публикуемом ниже тексте его автор уточняет, что гостю отвели комнату в эвакогоспитале № 1504, а не 1503, как говорится в книге журналиста. В подтверждение этого факта П. Т. Приходько упоминает врача А. В. Голубчанскую, работавшую в данном госпитале и ассистировавшую архиепископу Луке во время операции. Все это действительно так, документы из архивного фонда новосибирского облздравотдела говорят об этом же. Госпиталь № 1504 был сортировочным и специализировался на лечении травматологических больных с огнестрельными ранениями, а расположенный в соседнем здании госпиталь № 1503 принимал больных с болезнями глаз и ушей14. В марте 1943 г. А. В. Голубчанская работала ординатором в госпитале № 1504 и, естественно, оперировала находившихся здесь раненых15. В отчетных документах госпиталя сообщается о том, что в феврале 1943 г. большинство поступивших больных были с «тяжелыми ранениями мочевых путей с повреждением костей таза и его органов, а также и не менее тяжелыми последствиями этих повреж-дений»16. Именно такого больного консультировал и оперировал, по просьбе руководства госпиталя, архиепископ Лука в Новосибирске, как, собственно, и сообщил в своих воспоминаниях П. Т. Приходько. Правда, по отчетным документам, консультировал больного профессор Войно-Ясенецкий 23 марта, т. е. за день до начала конференции, а оперировал после ее окончания — 30 марта17. Таким образом, архиепископ Лука находился в Новосибирске с 23 по 30 марта
1943 г. Оперировал он тяжелораненого двадцатилетнего лейтенанта К. И. Зайцева: вскрыл и опорожнил абсцесс малого таза с предварительной резекцией левой подвздошной кости. Пулю у больного найти не удалось, через четыре часа после операции он скончался «от недостаточности сердца на почве перерождения сердечно[й] мышцы, общего истощения и малокровия»18. Как видим, М. А. Поповский ошибся как при описании самой операции («классический распил пятки при остеомиелите»), так и в отношении даты ее проведения (на другой день после доклада на конференции). Автор мемуаров, к сожалению, оказался тоже не совсем точным в датах. П. Т. Приходько пишет, что доклад Войно-Ясенецкого прозвучал на хирургическом форуме на другой день после встречи на вокзале. Однако доклад был оглашен святителем через два дня после приезда в Новосибирск — 25 марта.
14 Государственный архив Новосибирской области (ГАНО). Ф. Р29. Оп. 2. Д. 77. Л. 39, 237.
15 Там же. Д. 71. Л. 162, 178.
16 Там же. Д. 77. Л. 153.
17 Там же. Л. 250.
18 Там же.
Эту дату привел в своих воспоминаниях хирург С. Голуб, ее подтверждает и сохранившийся экземпляр программы конференции, по всей видимости, принадлежавший главному хирургу эвакогоспиталей новосибирского облздра-вотдела профессору С. Л. Шнейдеру19. Данный экземпляр содержит обильную рукописную правку текста, отражавшую, очевидно, реальный ход конференции. Согласно программе, докладом святителя «Остеомиэлиты» вечером 25 марта открылось заседание конференции по теме «Огнестрельные остеомиэлиты и их лечение». По сути, ему единственному из всех участников, если не брать во внимание выступавших на открытии, на доклад было отведено 40 минут. Программа дает сведения о конференции, отличные от тех, которые изложены в монографии Ю. Л. Шевченко. Опираясь на изданный в 1944 г. конференционный сборник трудов20, он сделал выводы о том, что оперативному лечению остеомиелита было посвящено 28 докладов, включая выступление профессора А. И. Мануйлова, а итоги работы подвел председатель хирургической секции по данной теме московский профессор Т. П. Краснобаев. В программу же по теме огнестрельного остеомиелита внесено 13 докладов, два из которых отмечены знаком минус, и 15 фиксированных выступлений, из которых, в свою очередь, три отмечены знаком минус и один вычеркнут21. Вычеркнут и профессор Т. П. Краснобаев, включенный в программу под № 5 среди фиксированных выступлений, и вновь вписан от руки сюда же, но уже под № 1. Профессор А. И. Мануйлов в заседаниях по означенной теме не выступал, хотя огласил на конференции два доклада. Тот, который приводит Ю. Л. Шевченко, главный хирург Сибирского военного округа произнес на открытии конференции, а вторым начал заседание форума по теме переломов плеча и бедра. Никакой специальной хирургической секции по теме огнестрельных остеомиелитов во главе с Т. П. Краснобаевым здесь не обозначено. Профессор Войно-Ясенецкий фигурирует в программе только один раз с сорокаминутным основным по этой теме докладом «Остеомиэлиты», второго доклада или фиксированного выступления святителя в документ не внесено. Предположение по этому поводу Ю. Л. Шевченко не подтверждается. По-видимому, сообщение П. Т. Приходько о том, что архиепископ Лука после доклада весьма спешно покинул конференцию и на второй день ее работы по теме остеомиелиты, когда шли фиксированные выступления, не появился на форуме, соответствует происходившему.
Программа однозначно говорит о том, что сборник трудов конференции составлялся в значительной мере произвольно. Очевидно, готовившие его сотрудники санитарного отдела Сибирского военного округа опирались на имевшиеся в их распоряжении материалы. Отдельные доклады и выступления, прозвучавшие на конференции, не вошли в сборник, и, наоборот, здесь напе-
19 Государственный архив Новосибирской области (ГАНО). Ф. Р29. Оп. 2. Д. 88. Л. 23—33.
20 См.: Труды окружной хирургической конференции госпиталей Сибирского военного округа, 24—29 марта 1943 г. г. Новосибирск / Отв. ред. А. И. Мануйлов. Красноярск, 1944. Вып. 3. В экземпляре этой книги, находящемся в ГПНТБ СО РАН, в перечне 344 участников данного форума синими чернилами подчеркнута фамилия П. Т. Приходько, идущая под номером 236 (Там же. С. 509). Его выступление на конференции внесено в раздел прений по теме ампутации, реампутации и протезирование (Там же. С. 501—502).
21 ГАНО. Ф. Р29. Оп. 2. Д. 88. Л. 26—27.
чатаны тексты, которые, если следовать программе, не оглашались на этом форуме. В силу ограниченности объема сборника многие доклады и выступления приведены в реферативной форме или существенно сокращены. Их названия, зафиксированные в программе, в сборнике в большинстве случаев изменены. Обширный доклад Войно-Ясенецкого также не был, по всей видимости, воспроизведен полностью, его заглавие «Остеомиэлиты» заменили другим — «Наш опыт лечения огнестрельного остеомиэлита в госпитале глубокого тыла»22. Сокращая текст, архиепископ Лука ссылался на работы, в которых он излагал свой хирургический опыт более подробно, чаще всего на задуманное им второе издание «Очерков гнойной хирургии». Один из таких пассажей Ю. Л. Шевченко интерпретировал как ссылку на второй, неизвестный до сих пор доклад выдающегося хирурга на конференции в Новосибирске. Думается, что это место в выступлении архиепископа Луки следует понимать все же несколько иначе. Приведем данный текст: «Эта очень тяжелая операция, и гнойные затеки, которые необходимо вскрывать при ней, подробно описаны мною в докладе о поздних резекциях при огнестрельных повреждениях суставов. На рис. 1 показана только линия распила кости и распилы при обширных резекциях подвздошной кости, а на рис. 2 — кожные разрезы»23. Вероятно, подобные ссылки он делал вполне осмысленно, понимая, что они должны помочь ему преодолеть создаваемые искусственно властью препятствия и ускорить выход неизданных работ в свет. Если следовать этой логике, то в приведенном тексте уместной была бы ссылка на уже подготовленную к печати, но к марту 1943 г. неопубликованную книгу как раз о поздних резекциях при огнестрельных повреждениях суставов (будет издана в
1944 г.). Поэтому в воспроизведенном нами тексте, по всей видимости, допустили (осознанно или нет, не знаем) опечатку, набрав ошибочно слова «в докладе» вместо слов «в книге», тем более что о докладе святителя, посвященном поздним резекциям при огнестрельных повреждениях суставов, никаких свидетельств нет. Можно предположить, что это было сделано, чтобы не напоминать о книге «Поздние резекции при инфицированных огнестрельных ранениях суставов», которую Луке на конференции пообещали издать в Новосибирске в 1943 г., а потом исключили из планов местного издательства.
Публикуемый ниже мемуарный очерк врача П. Т. Приходько об архиепископе Луке стоит в ряду схожих воспоминаний современников о святителе, в первую очередь тех, кто соприкасался с ним на медицинской стезе. Мы имеем в виду опубликованные мемуары более или менее известных советских деятелей медицины В. А. Полякова, Г. А. Митерева, И. А. Кассирского, А. А. Задорожного, Ф. Ф. Сакса, В. Ф. Байтингера и др.24 Еще больше подобного рода воспоминаний о Войно-Ясенецком оставили рядовые медицинские работники. Целе-
22 Труды окружной. С. 81-90.
23 Там же. С. 87.
24 См.: Поляков В. А. Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий (к 80-летию со дня рождения) // Хирургия. 1957. № 8. С. 127-131; Митерев Г. А. В дни мира и войны. М., 1975. С. 247; Кассирский И. А. Воспоминания о профессоре В. Ф. Войно-Ясенецком // Наука и жизнь. 1989. № 5. С. 76-89; Он же. Размышления о В. Ф. Войно-Ясенецком — хирурге и священнике // Человек. 1995. № 3. С. 172—186; № 4. С. 166—177; Задорожный А. А., Сакс Ф. Ф., Байтингер В. Ф.
В. Ф. Войно-Ясенецкий в Томске // Вестник хирургии. 1994. № 5/6. С. 130—133; и др.
направленно их собирал, в частности, неоднократно упомянутый журналист и писатель М. А. Поповский, работая над своей книгой об архиепископе Луке25. Тогда в поле его зрения попал и первый вариант воспоминаний П. Т. Приходько о святителе Луке. Эти воспоминания были составной частью обширных мемуаров под названием «Сибирские тетради (Материалы к истории народной интеллигенции в Сибири, 1920—1973 гг.)», включавших шесть тетрадей (выпусков). В конце каждой тетради автор поместил мемуарные очерки о замечательных людях, с которыми он встречался и работал. Такой очерк об архиепископе Луке вошел в четвертую тетрадь «В глубоком сибирском тылу (1941—1945 гг.)».
Данные мемуары писались в течение 1970—1973 гг. по просьбе Института истории, филологии и философии СО АН СССР. В Институте сбором воспоминаний первого поколения советской интеллигенции в Сибири занимались под руководством профессора В. Л. Соскина его ученицы Т. Н. Осташко и Л. И. Пыстина26. Именно они обратили внимание на жившего в Новосибирске доктора медицинских наук, профессора Петра Трофимовича Приходько (1901—1981), посоветовав привести в порядок накопленные материалы, оформив их в виде воспоминаний. Характер служебной деятельности, возраст, да и сама личность П. Т. Приходько соответствовали тем задачам, которые преследовали при сборе мемуаров сотрудники Института истории, филологии и философии СО АН СССР. В 1919 г. он окончил классическую гимназию в Чите, в 1927 г. — медицинский факультет Томского университета. После аспирантуры по кафедре социальной гигиены того же университета П. Т. Приходько работал в краевом институте социалистического здравоохранения в Новосибирске и его филиале в Прокопьевске, в Кузнецком научно-исследовательском угольном институте. В годы Великой Отечественной войны он трудился в чине майора медицинской службы в санитарном отделе Сибирского военного округа. В 1945 г. был направлен в Горно-геологический институт Западно-Сибирского филиала АН СССР, затем — в Институт горного дела СО АН СССР, где и работал до времени написания мемуаров. По мере их составления П. Т. Приходько печатал текст рукописи на машинке. Тетради с первой по четвертую были объединены им в первый том, тетрадь пять стала вторым томом, тетрадь шесть — третьим. Первый том был напечатан в двух экземплярах, второй — в четырех. Переплетенные в твердую обложку экземпляры первого и второго томов автор передал библиотеке Института истории, филологии и философии СО АН СССР, о чем гласит дарственная надпись мемуариста на форзаце передней обложки второго тома. Сопроводительные письма автора соответственно от 21 февраля 1972 г. и 15 марта 1973 г. были направлены им в адрес тогдашнего директора Института академика А. П. Окладникова, который, в свою очередь, написал служебную
25 См. также: Варшавский С., Змойро И. Войно-Ясенецкий: Две грани одной судьбы // Звезда Востока. 1989. № 4. С. 102—111.
26 Об этом см.: Соскин В. Л., Осташко Т. Н. Из опыта собирания воспоминаний представителей советской интеллигенции Сибири // Археографический ежегодник за 1973 г. М., 1974. С. 341—343. Признателен Л. И. Пыстиной, хранительнице фонда воспоминаний по истории сибирской интеллигенции в Институте истории СО РАН, подсказавшей нам, что экземпляр рукописи мемуаров П. Т. Приходько с очерком о В. Ф. Войно-Ясенецком находится в этом фонде.
записку заведующей библиотекой З. В. Бородиной: «Зоя Васильевна, согласно желания дарителя примите рукопись и запишите ее в каталог и напишите благодарственное письмо П. Т. Приходько. Одновременно сообщите В. Л. Соскину.
А. Ок[ладников]. 16.3.73».
В 1980 г. небольшой отрывок из мемуаров П. Т. Приходько был опубликован под заголовком «О моих учителях», данном составителями27. Этот отрывок скомпонован в единый текст из абзацев и предложений, взятых из разных тетрадей и параграфов воспоминаний, после чего существенно отредактирован. Других попыток издать текст мемуаров не предпринималось.
Публикуемый ниже мемуарный очерк «В. Ф. Войно-Ясенецкий» издается в том виде, в каком представлен в четвертой тетради машинописного экземпляра первого тома воспоминаний П. Т. Приходько, хранящихся в Институте истории СО РАН (Приходько П. Т. Сибирские тетради (Материалы к истории народной интеллигенции в Сибири, 1920—1970 гг.). Тетрадь четвертая: В глубоком сибирском тылу (1941—1945 гг.). Новосибирск, 1971—1972. Л. 137—141, 152, 154). Сокращения раскрываются в квадратных скобках, авторская орфография и пунктуация воспроизводятся без изменений. В конце текста даны авторские примечания, включающие только те пункты, на которые есть ссылки в самом очерке. Цифровые обозначения этих пунктов заменены астерисками.
Вступительная статья, публикация и примечания С. Г. Петрова
В. Ф. Войно-Ясенецкий П. Т. Приходько
Примерно в 1943 году мне стало известно о Валентине Феликсовиче Войно-Ясе-нецком (архиепископе Луке). Во-первых, что он — видный советский хирург, ученый и педагог — является одновременно и духовным лицом высокого ранга; во-вторых, что его вернули из ссылки откуда-то из отдаленного района Красноярского края1 и разрешили работать как ведущему хирургу в одном из эвакогоспиталей г. Красноярска2; в-третьих, что Войно-Ясенецкий сочетает активную хирургическую работу с не менее активной деятельностью священнослужителя, проводит религиозные службы, выступает с проповедями на религиозно-нравственные темы3. В Санотделе Штаба СибВО говорили, что по инициативе архиепископа Луки красноярские верующие — православные христиане — собрали крупную сумму добровольного пожертвования в фонд покупки самолета для Советской Армии4.
В период подготовки первой окружной хирургической конференции госпиталей СибВО, проходившей в г. Новосибирске 24—29 марта 1943 года5, мне
27 См.: Приходько П. Т. О моих учителях // Высшая школа и научно-педагогические кадры Сибири (1917—1941 гг.). Новосибирск, 1980. С. 49—57.
было поручено начальником Санотдела, полковником м[едицинской]/с[лужбы] А. Ф. Кобзевым встретить Войно-Ясенецкого как докладчика на этой конференции. В назначенное время я встретил его на вокзале Новосибирска. Из вагона пассажирского поезда не спеша вышел пожилой человек высокого роста. Бросалась в глаза его окладистая полуседая борода. В черном длиннополом пальто, застегнутом на все пуговицы, с тростью в руке, он выглядел сурово и несколько надменно. Через круглые стекла очков на меня глянули холодным блеском прищуренные глаза. Я представился ему. Но, ответив лишь кивком головы на мое приветствие, он неторопливо пошел за мной к выходу из вокзала, где нас ожидала легковая машина. И во весь путь до эвакогоспиталя № 1504 в центре города6, где ему была отведена комната на период работы конференции, он не сказал ни слова.
Шофер потом спрашивал меня: «Товарищ майор, какого это Вы генерала привезли? Командующий и то разговаривает с нами. А этот молчит и смотрит, как бог Саваоф».
Я доставил гостя в госпиталь и на этом, собственно, моя миссия заканчивалась. Я должен был представить его главному организатору конференции подполковнику м[едицинской]/с[лужбы] проф[ессору] А. И. Мануйлову. Но последний где-то задержался, и мне волей-неволей приходилось играть роль любезного «хозяина», представителя Санотдела СибВО.
Пытался расшевелить гостя вопросами о предстоящем его докладе на конференции, о работе в Красноярском эвакогоспитале. Но гость смотрел хмуро и отделывался лаконичными - «да» и «нет». Что было делать? Тогда вспомнилась просьба моих товарищей по Санотделу, которые, узнав, что мне поручено встретить архиепископа Луку, просили, если представится возможность, осторожненько выведать, как он совмещает материалистическую функцию врача-хирурга и одновременно - духовного пастыря.
Набравшись смелости, я обратился к епископу с таким прямолинейным вопросом. Он не сразу ответил. И, кажется, мой вопрос его не удивил. Я не запомнил точно его слов. Но смысл их сохранился в памяти, так как мне пришлось не раз рассказывать товарищам об этой встрече. «Мне помогает вера в бога.», отвечал он задумчиво. Я сказал ему, что мы — материалисты-врачи — верим в силу разума, познаем законы природы, чтобы управлять ими. Но он28а снова повторил, что вера во всемогущество бога делает разум сильнее. В комнату постучали, вошли проф[ессор] А. И. Мануйлов и начальник УРЭП подполковник м[едицинской]/ с[лужбы] И. Н. Курганников7, и наша беседа с гостем прервалась.
На другой день мы слушали на конференции доклад В. Ф. Войно-Ясенец-кого на тему: «Наш опыт лечения огнестрельного остеомиэлита в госпитале глубокого тыла»*. Куда девалась его вчерашняя связанность и молчаливость?! Он с воодушевлением деловито и очень квалифицированно докладывал о своих наблюдениях в одной из трудных областей военной хирургии. Большое впечатление произвело его сообщение об успешном лечении остеомиэлита пяточных костей. Многие из врачей пытались побеседовать с Войно-Ясенецким, но он куда-то уходил8. А на второй день конференции я его вообще не видел.
28а Вписано черными чернилами над строкой.
Из беседы с врачом296 А. В. Голубчанской9, работавшей в том же эвакогоспитале № 1504, где жил в период конференции профессор, я узнал следующее. По просьбе руководства эвакогоспиталя Войно-Ясенецкий консультировал одного тяжело раненого фронтовика, у которого был обнаружен осколок снаряда в области крестца, согласился сделать ему операцию для удаления осколка10. Но поставил условие, что накануне операции ему необходимо быть в церкви и помолиться. По согласовании с ним назначили операцию на 9 час[ов] утра. Где-то сразу после полудня ему требовалось уже быть на вокзале для отъезда в Красноярск. К 9 часам утра врачи и медперсонал подготовили больного к операции. Но профессор опаздывал. Наконец он явился. Вместо извинения за задержку (он не мог не знать, как экономилось время в операционные дни, когда на операции назначались несколько больных), молча, ни на кого не глядя, профессор прошел в восточный угол предоперационной и, не глядя на тазы и какой-то хирургический инвентарь, погрузился в молитву11. Молился он долго. Врачи и медсестры наблюдали за ним, но не прекращали своей напряженной работы. Такое поведение маститого хирурга было необычно, противоречило порядку и ритму работы308 эвакогоспиталя. Знал ли и понимал это Войно-Ясенецкий? Надо полагать, что знал и понимал, но относился к делу и к людям как «князь церкви», делал вид и хотел убедить других, что духовные его дела выше всяких мирских. Вольно или невольно, но такое демонстративное моление производило сильное эмоциональное воздействие на людей с неустойчивой психикой. В самом деле, некоторые женщины могли задуматься. Если уж такой просвещенный человек обращается с молитвой к богу о помощи перед операцией, то, может быть, в самом деле есть такая неземная таинственная сила, которая может помогать людям в трудные минуты. И эту сторону, психологическую в религии, не мог не учитывать ученый поп. Создавалось впечатление, что он молился не столько для себя, сколько для показа другим, как бы агитировал за приобщение людей к христианству.
А. В. Голубчанская ассистировала Войно-Ясенецкому во время этой операции. По ее мнению, стиль хирурга, спокойного, уравновешенного, отлично знающего топографическую анатомию, чем-то походил на стиль выдающегося мастера хирургии С. С. Юдина12. Такое же впечатление от этой операции сохранилось у другого хирурга К. И. Харитоновой13. Из-за молитвенных процедур, отнявших перед операцией много времени, Войно-Ясенецкий чуть было не опоздал на поезд, оставив у людей, с которыми встречался на конференции и в эвакогоспитале, какое-то двойственное и смутное впечатление14.
Мы привели этот очерк о В. Ф. Войно-Ясенецком (архиепископе Луке) не столько для характеристики этого интеллигентного человека, работавшего в годы войны в Сибири, сколько для показа полярных и нетипичных сторон социального слоя врачебной интеллигенции**.
В начале 1944 года в Санотдел Сибво поступила от Войно-Ясенецкого объемистая папка с рукописью второго, переработанного издания его монографии «Очерки гнойной хирургии», опубликованной еще в 1934 году15. Я — не специалист по хирургии, но меня как врача и науковеда не могла не заинтересовать яр-
296 Исправлено, в мемуарах: врачем.
30в Вписано черными чернилами над строкой.
кая и образная форма изложения этой оригинальной книги. Она начиналась такими словами: «У Феклы А., старухи лет 60, пришедшей за 3 километра в земскую амбулаторию, болит шея и “вся нездорова”. Под слипшимися от гноя волосами и лоскутом подорожника на затылке, видна часть большого карбункула. Температура 39.»16 Автор сразу же вводил читателя в действие. Этот литературный прием редко применяется в медицинской литературе и характеризует Войно-Ясенецкого не только, как крупного хирурга, но и хорошего стилиста. Недаром же рецензент этой книги проф[ессор] И. Касторский17 дал ей оценку «замечательного труда» (Медицинский работник. 1946. 31 января. № 6). Книга эта была удостоена Государственной премии в 1946 году18 как одна из лучших по сельской хирургии***.
Примечания
* Труды Окружной31г хирургической конференции госпиталей323 СибВО. Отв. ред. А. И. Мануйлов. Красноярск, 1944, вып. 333е-ж 19.
** Поляков В. С. Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий. (К 80-летию со дня рождения). «Хирургия», 1957, № 8, стр. 127, (библиография его трудов). Также в Б[ольшой] М[едицинской] Э[нциклопедии] втором изд[ании] т. 5, стр. 988—989.
*** В ноябре 1971 г. ко мне обратился московский писатель Марк Поповский с просьбой сообщить ему, что мне известно о работе проф[ессора] В. Ф. Войно-Ясенецкого в эвакогоспиталях г. Красноярска за период его работы там. Писатель собирал материалы
для книги. Я послал ему первый вариант очерка, который помещен в настоящем томе
20
воспоминаний20.
Институт истории СО РАН. П. Т. Приходько. Сибирские тетради (Материалы к истории народной интеллигенции в Сибири, 1920—1970 гг.). Тетрадь четвертая: В глубоком сибирском тылу (1941—1945 гг.). Новосибирск, 1971—1972. Рукопись. Л. 137—141, 152, 154.
Комментарии
1 Святитель Лука отбывал ссылку в с. Большая Мурта, расположенном на 115 км севернее г. Красноярска.
2 По сведениям Ю. Л. Шевченко, вначале святитель Лука исполнял обязанности старшего ординатора первого хирургического отделения красноярского госпиталя № 1515 Наркомата здравоохранения РСФСР, затем стал начальником одного из хирургических отделений, а в 1942—1944 гг. являлся «главным или, точнее, ведущим хирургом этого учреждения» (Шевченко Ю. Л. Приветствует вас Святитель Лука, врач возлюбленный. СПб., 2007. С. 459—460).
3 До приезда в Новосибирск архиепископ Лука «религиозных служб» не проводил, а только проповедовал. В письме Н. П. Пузину от 17 марта 1943 г. он сообщил: «Служить мне в ней (в единственной открывшейся церкви в Николаевке близ Красноярска. — С. П.) можно было бы только священническим чином, но и это пока невозможно, т.к. нет облачений. По-видимому, получим их из театра (театр их не дал. — С. П.). Нет диакона, певчих, даже псаломщика. Служит 73-летний протоиерей, а я проповедую. Это для меня и для народа огромная радость» (Мир и благословение: Письма архиепископа Луки / Публ. Н. П. Пузина // Слово. 1991. № 3.
С. 49; Пузин Н. П. Несколько штрихов к биографии профессора В. Ф. Войно-Ясенецкого, архиепископа Луки (По неопубликованным письмам и воспоминаниям) // Вестник русского христианского движения. 1994. № 170. С. 213).
4 По сведениям, имеющимся в литературе, в конце 1944 г. каждая епархия Русской Православной Церкви составила по специальной форме отчет Священному Синоду о патриотической деятельности. К этому времени, по неполным данным, духовенство и верующие Москов-
31г Далее выскоблено одно слово.
32л Вписано черными чернилами над строкой.
33е-ж Вписано черными чернилами.
ской патриархии собрали на нужды войны более 200 млн руб., в том числе по Красноярской епархии — 4179 тыс. руб. (Шкаровский М. В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве (Государственно-церковные отношения в СССР в 1939—1964 гг.). М., 1999. С. 132.)
5 Если следовать программе конференции, то ее организаторами были санитарный отдел Сибирского военного округа, новосибирский облздравотдел, управление госпиталей ВЦСПС Новосибирской области и Алтайского края при участии медицинских вузов и научно-исследовательских институтов Новосибирска, Томска и Омска. Форум хирургов сибирских госпиталей проходил в малом зале Окружного дома Красной Армии на Красном проспекте. Конференция открылась 24 марта в 18 час. 30 мин. пленарными докладами высоких должностных лиц — начальника санитарного отдела округа А. Ф. Кобзева, главного хирурга округа профессора А. И. Мануйлова и заведующего новосибирским облздравом Н. С. Лапченко. Заседания делились на утренние (с 10 до 15 час.) и вечерние (с 18 до 22 час.) и были посвящены «Переломам плеча и бедра» (утро 25 марта), «Огнестрельным остеомиелитам и их лечению» (вечер 25 марта и утро 26 марта), «Контрактурам» (вечер 26 марта), «Нейрохирургии» (утро и вечер 27 марта), «Вопросам челюстно-лицевой хирургии» (утро 28 марта), «Ранениям грудной клетки» (вечер 28 марта), «Ампутациям, реампутациям и протезированию» (утро 29 марта). Подведение итогов и закрытие конференции планировались на вечернее заседание 29 марта (ГАНО. Ф. Р29. Оп. 2. Д. 88. Л. 23—33.)
6 По сведениям Военно-медицинского музея Министерства обороны СССР и новосибирского облвоенкомата, нуждающихся в дополнениях и уточнениях, эвакогоспиталь № 1504 располагался в учебном корпусе областных партийных курсов по адресу: Красный проспект, 40. Этот адрес подтверждается отчетными документами эвакогоспиталя за 1943 г. После войны в данном здании размещалась Новосибирская высшая партийная школа. Ныне здесь находится Новосибирская государственная архитектурно-художественная академия, изменился и адрес — Красный проспект, 38 (Эвакогоспитали Новосибирской области // [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.soldat.ru/forum/viewtopic.php?f=2&t=16821 (08.12.2009); ГАНО. Ф. Р29. Оп. 2. Д. 77. Л. 36, 156, 251; Д. 88. Л. 44).
7 В марте 1943 г. И. Н. Курганников — военный врач 2 ранга, начальник управления Распределительного эвакуационного пункта № 62 Наркомата обороны СССР (ГАНО. Ф. Р29. Оп. 2. Д. 90. Л. 27а).
8 Согласно М. А. Поповскому, свои впечатления от выступления на конференции архиепископ Лука изложил в письме сыну Михаилу, отправленному в Сталинабад из Новосибирска 29 марта 1943 г.: «Слушали с “наслаждением”, с глубоким вниманием, требовали продолжения. Называли доклад не только глубоким, но даже мудрым. Со всех сторон подходили представляться» (Поповский М. Жизнь и житие Войно-Ясенецкого, архиепископа и хирурга. Париж, 1979. С. 344).
9 В марте 1943 г. Анна Васильевна Голубчанская (1915—1995) — ординатор эвакогоспиталя № 1504. Выпускница Томского университета 1937 г., в дальнейшем она стала кандидатом медицинских наук, главным урологом Новосибирской области. В послевоенное время работала на кафедре госпитальной хирургии Новосибирского медицинского института, затем на кафедре урологии и в соответствующем отделении Новосибирской областной клинической больницы (ГАНО. Ф. Р29. Оп. 2. Д. 71. Л. 162, 178).
10 Архиепископ Лука консультировал и оперировал находившегося в тяжелом состоянии лейтенанта Константина Ивановича Зайцева, 1922 года рождения. Он получил слепое пулевое ранение в августе 1942 г. в «область левой подвздошной кости с нарушением целости этой кости и стенки кишки». Прошел через семь госпиталей, где проводилось лечение исключительно перевязками, и только в восьмом госпитале была произведена «операция секвестротомии левой подвздошной кости». В госпиталь № 1504 больной прибыл в конце февраля 1943 г. в очень тяжелом состоянии: «.резко истощен, бледен с наличием калового свища в области левой подвздошной кости». В середине марта его состояние ухудшилось, от вскрытия абсцесса отказался, который 22 марта вскрылся сам. На следующий день прибывший в Новосибирск профессор Войно-Ясенецкий проконсультировал больного и 30 марта прооперировал его. Через четыре часа К. И. Зайцев скончался от сердечной недостаточности, истощения организма и малокровия. При вскрытии был подтвержден ранее проставленный клинический диагноз:
«.остеомиэлит левой подвздошной кости, каловый свищ, абсцесс малого таза, камень почек и гнойный цистит (ГАНО. Ф. Р29. Оп. 2. Д. 77. Л. 250; Д. 73. Л. 83).
11 Публичные моления святителя, как и иконы в операционной, вызывали и раньше, и после Новосибирска недоумение и даже раздражение у светской публики и власть предержащих, нередко становясь причиной преследований хирурга. Так, в мае 1944 г. председатель Совета по делам Русской Православной Церкви при СНК СССР Г. Г. Карпов требовал от патриарха Сергия (Страгородского) приструнить архиепископа Луку, т. к. он «в хирургическом госпитале в своем кабинете повесил икону; перед исполнением операций совершает молитвы; на совещании врачей эвакогоспиталей за столом президиума находился в архиерейском облачении; в дни Пасхи 1944 г. делал попытки совершать богослужения в нефункционирующих храмах; делал клеветнические выпады по отношению к обновленческому духовенству и т. д.» (Крестный путь патриарха Сергия: Документы, письма, свидетельства современников (к 50-летию со дня кончины) / Публ. М. И. Одинцова // Отечественные архивы. 1994. № 2. С. 76).
12 Юдин Сергей Сергеевич (1891—1954) — действительный член Академии медицинских наук СССР, профессор, доктор медицинских наук, заслуженный деятель науки РСФСР. Директор Московского научно-исследовательского института хирургии им. А. В. Вишневского, главный хирург Московского научно-исследовательского института скорой помощи им. Н. В. Склифосовского. Дважды лауреат Сталинской премии (1942, 1948), лауреат Ленинской премии (1962, посмертно). Почетный член Английского королевского колледжа хирургов, Американской ассоциации хирургов, Французской хирургической академии, Пражского, Каталонского общества хирургов, почетный доктор Сорбонны. В 1948 г. был репрессирован, в 1952 г. отправлен в ссылку в г. Бердск Новосибирской области. В 1952 г. приглашен в качестве консультанта и хирурга в Новосибирскую областную клиническую больницу. В июле 1953 г. полностью реабилитирован (Понурова В. Н. Юдин Сергей Сергеевич // Энциклопедия Новосибирска. Новосибирск, 2003. С. 998; Юдин Сергей Сергеевич // [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://ru.wikipedia.org/wiki/ (12.12.2009)).
13 Харитонова Ксения Ивановна (1916—1993) — профессор, доктор медицинских наук, заслуженный деятель науки РСФСР. Выпускница Новосибирского медицинского института. Директор Новосибирского научно-исследовательского института травматологии и ортопедии (1970—1985), организатор и первый директор нейрохирургической клиники в составе данного института (1950—1985). Основоположник научной школы сибирских нейрохирургов. В марте 1943 г. К. И. Харитонова работала ординатором травматологического отделения эвакогоспиталя № 2493, разместившегося по адресу: Красный проспект, 3, в здании Новосибирской областной клинической больницы (ныне — Детская городская клиническая больница скорой помощи № 3) (Фомичев Н. Г. Харитонова Ксения Ивановна // Энциклопедия Новосибирска. Новосибирск, 2003. С. 933; ГАНО. Ф. Р29. Оп. 2. Д. 74. Л. 76, 92).
14 По свидетельству врача Р. А. Браницкой, приведенному в книге М. А. Поповского, Лука едва не опоздал на поезд из-за истории с куском парчи, который он увидел в Новосибирском облздравотделе (Поповский М. Жизнь и житие Войно-Ясенецкого, архиепископа и хирурга. Париж, 1979. С. 345).
15 После ареста в 1937 г. и отправки Войно-Ясенецкого в ссылку в Красноярский край первое издание его книги «Очерки гнойной хирургии» (М.; Л., 1934) было изъято из всех библиотек страны.
16 Приведенным отрывком, в несколько измененном виде, во втором и последующих изданиях «Очерков гнойной хирургии» (М., 1946; Л., 1956; М.; СПб., 2000; М., 2006) открывается не сама книга, а ее вторая глава «Карбункулы и фурункулы». По всей видимости, П. Т. Приходько опирался на первое издание монографии Войно-Ясенецкого (М.; Л., 1934), где этой главой действительно начиналась книга.
17 Имеется в виду Кассирский Иосиф Абрамович (1898—1971) — действительный член Академии медицинских наук СССР, профессор, доктор медицинских наук, заслуженный деятель науки Узбекской ССР. Учился в Томском университете, окончил Саратовский университет. С 1921 г. в Ташкенте, заведующий кафедрой тропических болезней Ташкентского медицинского института. С 1934 г. в Москве, директор терапевтической клиники Центрального
института усовершенствования врачей (1936—1971). Вице-президент Международного союза гематологов (1961—1963). Почетный член Польского и Венгерского медицинских обществ, Швейцарского общества гематологов. Основоположник ведущей в СССР школы гематологов (Кассирский Иосиф Абрамович // [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://b se.sci-lib. com/article059774.html (14.01.2010)).
18 В январе 1946 г. профессор В. Ф. Войно-Ясенецкий был удостоен Сталинской премии первой степени за 1943—1944 гг. (единственный в данной степени) «за научную разработку новых хирургических методов лечения гнойных заболеваний и ранений, изложенных в научных трудах “Очерки гнойной хирургии”, законченном в 1943 году, и “Поздние резекции при инфицированных огнестрельных ранениях суставов”», опубликованном в 1944 году» (Правда. 1946. 27 января). Размер премии был 200 тыс. руб., из которых 130 тыс. архиепископ Лука пожертвовал сиротам павших в войне (Журнал Московской патриархии. 1946. № 3. С. 44).
19 Сборник трудов окружной хирургической конференции был третьим по счету сборником работ, выпущенных в годы войны санитарным отделом Сибирского военного округа. Два других сборника, в подготовке которых принимал участие П. Т. Приходько, вышли в свет в 1942 и 1943 г. (Сборник работ санитарной службы СибВО / Отв. ред. А. Н. Правдин. М., 1942. Вып. 1; Сборник работ санитарной службы СибВО / Отв. ред. А. Ф. Кобзев. М., 1943. Вып. 2).
20 М. А. Поповский воспроизвел в своей книге из первого варианта мемуарного очерка П. Т. Приходько о В. Ф. Войно-Ясенецком следующий фрагмент: «В назначенное время я встретил гостя на вокзале. Это был очень высокий (ок[оло] 180 см) пожилой человек, сурового и надменного вида, с седыми волосами и окладистой полуседой бородой. В черном длиннополом пальто, застегнутом на все пуговицы, он выглядел усталым и как бы отрешенным от мира. Через стекла очков на меня глянули холодным блеском прищуренные глаза. Не ответив на мое приветствие, он пошел со мной к выходу из вокзала, где нас ожидала легковая машина. И весь путь до госпиталя № 1503 в центре г. Новосибирска, где ему была отведена комната на период работы конференции, он не сказал ни слова» (Поповский М. Жизнь и житие Войно-Ясенецко-го, архиепископа и хирурга. Париж, 1979. С. 346-347).
Ключевые слова: архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий), Русская Православная Церковь, Новосибирск, медицина, хирург.
The stay of archbishop Luca (V. F. Voino-Yasnetskiy) in Novosibirsk
(Eyewitness evidence)
The author analyzes the information from historical sources and scientific literature about the stay ofarchbishop Luca (Voino-Yasnetskiy), the notable hierarch ofthe Russian Orthodox Church and the eminent surgeon of the twentieth century, in Siberian capital in 1943. The article accompanied with the autobiographical sketch of P.T. Prikhodko, the Doctor of Medicine and the eyewitness of the described events.
Keywords: archbishop Luca (Voino-Yasnetskiy), Russian Orthodox Church, Novosibirsk, medicine, surgeon.
