CC BY
18
3. Мейер М.С. Османская империя в XVIII веке. Черты структурного кризиса. М.: Наука, 1991. 262 с.
4. Peters R. Wakf in Classical Islamic Law // Encyclopaedia of Islam, 2nd edition: in 12 vol. Vol. 11. L.-Leiden, 2003. Р. 59-64.
5. Торнау Н.Е. Мусульманское право. Сочинение барона Торнау. Вып. 1: О праве наследства по закону. СПб., 1866. С. 17.
6. Нофаль И.Г. Курс мусульманского права, читанный в 1884/85 г. в учебном отделении Восточных языков при Азиатском департаменте профессором И. Нофалем. Вып. 1: О собственности. СПб.: Во-ен.-учеб. ком. Глав. штаба, 1886.
7. Миллер А.Ф. Краткая история Турции. М.: ОГИЗ. Политиздат, 1948. 304 с.
8. Kazici Z. Osmanh Osmanli Vakif Medeniyeti. istanbul: Bilge Yayinlari, 2003. 268 с.
9. Петрушевский И.П. Земледелие и аграрные отношения в Иране XIII-XIV веков. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1960. 454 c. С. 248.
10. Саидбаев Т.С. Ислам и общество. Опыт исто-рико-социологического исследования. М.: Наука, 1984. 302 с. С. 81.
11. Шихсаидов А.Р. Дагестан в X-XIV вв. Опыт социально-экономической характеристики. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1975. 176 с. С. 78.
12. Торнау Н.Е. Изложение начал мусульманского законоведения. СПб.: Тип. 2. Отд. собств. е.и.в. канцелярии, 1850. 476 с. С. 308.
13. Deguilhem R. Wakf in the Ottoman Empire to 1914 // Encyclopaedia of Islam. Vol. 11. L.-Leaden, 2000. Р. 87-92.
14. Орешкова С.Ф. Османский феодализм: типологические наблюдения // Типы общественных
отношений на Востоке в средние века. М.: Наука, 1982. 268 с. С. 117.
15. Кириллина С.А. Ислам в общественной жизни Египта (вторая половина XIX - начало XX в.). М.: Наука, 1989. 204 с. C. 26.
16. Смилянская И.М. Социально-экономическая структура стран Ближнего Востока на рубеже нового времени. М.: Наука, 1979. 252 с. С. 177.
17. Османов Г.Г. Социально-экономическое развитие дагестанского доколхозного аула. М.: Наука, 1965. 368 с. С. 40, 48.
18. ЦГА РД. Ф. 80. Оп. 2. Д. 4. Л. 124-129.
19. ЦГА РД. Ф. 80. Оп. 1. Д. 24. Л. 236-237.
20. ЦГА РД. Ф. 21. Оп. 3. Д. 9. Л. 10-21.
21. Шлыков П.В. Вакфы в социально-политической истории Турции (1923-2008 гг.): Автореф. дис. ... канд. ист. наук. 2010. 30 с. С. 13.
22. Оротинский вакф. Сборник документов // Рукописный фонд ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 3. Оп. 1. Д. 280.
23. Перечень вакуфных земель с. Аракани XIX в. // Рукописный фонд ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 3. Оп. 1. Д. 362.
24. Moutaftchieva Vera. Op. cit. P. 111.
25. Новичев А.Д. История Турции. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1963. 314 с. C. 55.
26. История Болгарии: В 2 т. Т. 1. М.: Изд-во АН СССР, 1954. 576 с. C. 168.
27. Хашаев Х.-М. Общественный строй Дагестана в XIX веке. М.: Изд-во АН СССР, 1961. 264 с. C. 156.
28. Шлыков П.В. Вакфы Турции: трансформация традиционного института. М.: Изд. Дом Марджа-ни, 2011. 560 с. C. 43.
29 августа 2012 г.
УДК 32
ПУТИ И СПОСОБЫ СНИЖЕНИЯ ВЛИЯНИЯ РЕЛИГИИ НА ВЛАСТЬ И ОБЩЕСТВО В СОВРЕМЕННОМ ДАГЕСТАНЕ
Г.Ф. Гебеков
Клерикализация общественно-политической и культурной жизни в целом по стране и в Дагестане в частности актуализирует проблему сохранения и дальнейшего развития светских основ государства и общества. Все чаще этот вопрос поднимают ученые Северного Кавказа, особенно из Дагестана. Данный вопрос стано-
Гебеков Гебек Физулиевич - кандидат исторических наук, младший научный сотрудник отдела социологии Института истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра РАН, 367030, г. Махачкала, ул. Ярагского, 75, e-mail: [email protected].
вится предметом рассмотрения и на научных конференциях Южного научного центра РАН, ставшего основной площадкой для предметного диалога исследователей Северного Кавказа, и в целом Юга России.
Необходимость утверждения светских принципов диктуется тем обстоятельством, что сам по себе светский этос неразрывно
Gebek Gebekov - Ph.D. in History, junior researcher of the Sociology Department at the Institute History, Archeology and Ethnography of the Dagestan Scientific Center of the Russian Academy Science, 75, Yaragskogo Street, Makhachkala, 367030, e-mail: [email protected].
связан с модернизацией общества, технологическим прогрессом. Условно говоря, общество, которое модернизируется, все же идет вперед, успешно решая как социальные, так и экономические проблемы. "В соответствии с большинством версий теории секуляризации модернизация и растущий уровень личной безопасности приводят к снижению уровня религиозного участия вместе с распространением более скептического взгляда на способность религии оказывать влияние на политику" [1].
Актуализирует проблему то обстоятельство, что официальное духовенство Дагестана, несмотря на то что является выразителем традиционного ислама, так же как и Русская православная церковь, ведет активную деятельность, идущую в русле фундаменталистских идей. В конце 90-х гг. ХХ в., выражая интересы духовенства, С. Асиятилов (депутат Народного собрания РД) активно критиковал принцип отделения церкви от государства, выраженный в проекте закона о религии [2]. Эта же позиция была отражена в обращении духовенства республики к Народному собранию Дагестана. Духовенство, по сути дела, выступило против конституционного принципа свободы совести, т.е. свободы выбора человеком мировоззрения, которое он считает верным. Это делалось выдвижением требований "не только декларировать устно, но и официально (конституционно) закрепить отношение к исламу как к "религии демократического большинства", а также "отметить главенствующую и координирующую роль мусульман в республике" [3, с. 125-126].
В условиях роста межконфессиональной напряженности и религиозно-террористических угроз государственная власть как на общефедеральном, так и на региональном уровне взяла курс на поддержку традиционных религиозных конфессий. По мнению отдельных экспертов, в том числе и З.М. Абдулагатова, «фактор "ваххабитской угрозы", максимально эксплуатируемый мусульманским духовенством, решает задачи укрепления позиций официального ислама в Дагестане, в частности, переориентирование мировоззренческой основы школы и вуза в пользу исламской идеологии» [4, с. 103].
Эта политика в свою очередь способствует росту религиозности населения. Тем самым создается социальная база, опираясь на которую религиозно-экстремист-
ские организации рекрутируют себе новых сторонников. Следует в этой связи отметить "стремление современного православия использовать различные, в том числе нетрадиционные, средства влияния на население и, прежде всего, на представителей властных структур, а также на те его слои, которые профессионально выполняют воспитательные и образовательные функции, связаны со средствами массовой информации" [5, с. 98-99].
Взаимоотношения светского и религиозного были в центре внимания дагестанской философско-социологической и правовой мысли в период построения социалистического общества. Так или иначе, этими вопросами занимались Р.М. Мирзеханова, М.М. Ихилов, М.И. Гаджиева, А.Б. Баймурзаев и другие исследователи. При этом имел место узкоклассовый подход к данным вопросам. Проблемы, которые решались в советское время не совсем коррелируют с теми проблемами, которыми приходится заниматься современным исследователям, в том числе и нам.
В постсоветский период уже с новых внеклассовых позиций З.М. Абдулагатовым, М.И. Билаловым, К.М. Ханбабаевым, М.В. Ва-габовым, Э.Ф. Кисриевым, О.А. Тагирбековой, А.А. Саидовым, З.Я. Якубовым, Н.А. Абдул-гамидовой, А.М. Магомедовым и другими исследователями рассматривались проблемы политизации ислама в Дагестане, угроз и рисков исламского возрождения. Были изданы монографии, опубликованы научные статьи, тезисы конференций [3-4, 6-8]. Однако указанные выше исследователи не разрабатывали проблему путей и способов снижения влияния религии на власть и общество в современном Дагестане. Такая задача ими не ставилась.
В данной работе впервые поставлена задача рассмотреть основные пути и способы (механизмы) снижения влияния религии на власть и общество в современном Дагестане.
С целью продемонстрировать, какое значительное влияние имеет религиозное мировоззрение на общественное сознание в современном Дагестане, мы приведем некоторые результаты проведенного нами, отделом социологии Института истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра РАН, в 2008 г. социологического опроса. Общее количество опрошенных респондентов составляет 850 человек. Опрос был проведен на территории трех географических зон Да-
гестана (равнинной, предгорной и горной), в городских и сельских населенных пунктах. Анкетирование осуществлялось в школах и вузах республики. Среди прочих вопросов перед респондентами был поставлен следующий: "В последние годы мусульманское и христианское духовенство выступает за отмену преподавания теории эволюции Дарвина (естественноисторическое происхождение живого мира, в том числе человека) в государственных учебных заведениях (школах, училищах, институтах и т.д.) из-за того, что она противоречит религиозной точке зрения на появление жизни на Земле. Как Вы к этому относитесь?". При этом намеренно не был задан вопрос с уточняющей формулировкой о возможном происхождении человека от обезьяны поскольку дагестанское общество в течении последних двух десятилетий изменило отношение к этой теории.
Результаты ответов на этот вопрос (табл. 1) оказались для нас несколько неожиданными. Было очень трудно поверить в то, что из всех социальных групп, которые были опрошены, только преподаватели высших учебных заведений оказались в большинстве отрицательно настроенными к этой инициативе духовенства.
Таблица 1 Отношение к теории эволюции Дарвина, % от общего числа
Респонденты Варианты ответов
Положительно, теория Дарвина неправильная Отрицательно, представители духовенства не правы Мне все равно Затрудняюсь ответить
Школьники 36,0 25,1 13,3 24,6
Учителя школ 31,0 32,5 7,1 29,0
Студенты вузов 33,3 33,3 14,0 18,3
Преподаватели вузов 13,3 55,0 6,7 21,7
Родители школьников и студентов вузов 32,6 25,0 10,9 30,4
Интересны мировоззренческие позиции учителей общеобразовательных учебных заведений республики, которые в идеале должны быть, как минимум, объективными при подаче знаний учащимся а как максимум - про-
водниками светской идеологии и научного мировоззрения (табл. 1-2). Результаты опроса показывают, что многие преподаватели государственных учебных заведений сами не вполне придерживаются научного мировоззрения.
Таблица 2
Отношение к теории эволюции Дарвина городских и сельских респондентов
Респонденты Варианты ответов
Положительно, теория Дарвина неправильная Отрицательно, представители духовенства не правы Мне все равно Затрудняюсь ответить
Городские школьники 24,7 29,2 15,6 27,3
Сельские школьники 42,9 22,2 11,9 23,0
Городские учителя 19,1 44,9 7,9 28,1
Сельские учителя 37,4 25,8 6,7 29,4
Городские родители 23,2 26,8 14,6 32,9
Сельские родители 40,2 23,5 7,8 28,4
Впечатляет и настораживает довольно высокий процент педагогов общеобразовательных учебных заведений, затруднившихся ответить на этот, казалось бы, несложный для образованного респондента вопрос.
В результате, как справедливо отмечают эксперты ЮНЦ РАН, "основная предпосылка радикализации северокавказской молодежи -глубокая религиозность, привитая им с детства" [9]. Поэтому у нас возникает вопрос: что будет, если ничего не предпринимать? Произойдет ли снижение влияния религии на власть и общество естественным путем? Условно назовем этот путь инерционным.
На наш взгляд, в случае, если власть не предпримет каких-либо мер, направленных на снижение влияния религии на общество и на саму себя, то последствия могут быть как отрицательными, так и положительными в зависимости от экономических и политических обстоятельств.
Если в ближайшие десятилетия сохранятся относительно высокие цены на сырьевые ресурсы, продолжится рост материального благосостояния населения и т.д., а политическая ситуация останется стабильной, то воз-
можно естественное и постепенное снижение влияния религии на власть и общество в Дагестане. Связано это будет со следующими, в какой-то степени надстроечными по отношению к экономическому базису, факторами: урбанизация, снижение рождаемости, отток населения на равнину, глобализация и, как следствие, западные стандарты в личной и общественной жизни, сексуальная революция, русификация, ослабление родственных, семейственных, тухумных, клановых, местнических отношений, развитие элементов национальных культур (музыка, танцы, погребальные или же свадебные обычаи и т. д.), которые не всегда соответствуют религиозным канонам.
Однако, если экономические показатели будут недостаточно благоприятными или же если в стране, регионе будет нестабильная политическая обстановка, то вероятность снижения влияния религии на власть и общество в Дагестане может быть весьма низкой. Вместе с тем нельзя не учитывать то обстоятельство, что в 2000-е гг. наметились тенденции клерикализации не только общества, но и государственных институтов (армии, образования, средств массовой информации и т.д.). И если инерционный сценарий будет проходить еще и в русле дальнейшего, не прекращающегося и в настоящее время, ослабления светских основ российской государственности, то в этом случае трудно надеяться на естественное снижение влияния религии на власть и общество в Дагестане.
Метод сценарного моделирования и прогнозирования ситуации может помочь нам увидеть плюсы и минусы возможных путей снижения влияния религии на власть и общество. Назовем их следующим образом: запретительный, либеральный, комплексный.
Каждый из путей предполагает использование соответствующих способов (механизмов), характерных для каждого из них. Кроме того, каждое из указанных направлений может привести к различным позитивным или негативным последствиям для общества и государства. Поэтому нашей задачей является прогнозирование ситуации в случае выбора одного из путей как руководства к действию со стороны властных структур.
Итак, первый путь - запретительный. Ярким примером запретительного пути является политика лаицизма в Турции и во Франции. Запретительный путь в разное время,
в разных пропорциях и в различных сферах (государственного управления, образования, общественной жизни), а также с разными целями, имел место в большинстве стран социалистического лагеря, в том числе и в СССР. Также это направление имеет место и во многих современных государствах (к примеру, Нидерланды, Швейцария, Узбекистан, Азербайджан, Казахстан, Таджикистан, Китай и т.д.).
В условиях Дагестана его применение включало бы следующие основные способы: уничтожение или жесткое ограничение количества культовых учреждений, религиозных учебных заведений; запрет на ношение одежды, демонстрирующей религиозную принадлежность; преследование по религиозным убеждениям; навязывание обществу атеистического мировоззрения; запрет на демонстрацию религиозных, а возможно, и атеистических убеждений, представителями официальной власти, работниками государственных образовательных учреждений и средств массовой информации, которые финансируются из средств государственного бюджета; запрет на исполнение религиозных обрядов на территории государственных организаций, светских учебных заведений, а также в общественных местах.
Запретительный путь в условиях Дагестана может привести к следующим последствиям: массовые волнения и стихийные митинги; рост сепаратистских настроений, призывов к отделению от России, к созданию независимого исламского государства; раскол дагестанского общества на два противоположных лагеря (сторонников и противников отделения от России, сторонников и противников светского пути развития общества). Даже если под давлением государственных структур Духовное управление мусульман Дагестана (ДУМД) поддержит эту политику и обратится к верующим с воззваниями о терпимости и подчинении властям, то это может спровоцировать отток значительной части верующего населения от "традиционного ислама" в лагерь "нетрадиционного ислама". Есть вероятность того, что будет значительно расширена социальная база, опираясь на которую религиозно-экстремистские организации смогут рекрутировать себе новых сторонников.
Путь либеральный предполагает использование следующих способов: популяризация научного мировоззрения, пропаганда
светских ценностей через систему общеобразовательной и профессиональной школы, посредством средств массовой информации и т. д.; консолидация общества и власти вокруг идеи общероссийского, а также общедагестанского единства и патриотизма, вне зависимости от религиозной или же от национальной принадлежности; развитие элементов национальной культуры, которые довольно часто не соответствуют религиозным канонам, к примеру, музыка и танцевальное искусство; воспитание граждан в духе либеральных западных ценностей.
Либеральный путь может привести к следующим последствиям: с одной стороны, может произойти существенное снижение влияния религии на власть и общество в Дагестане; с другой же стороны, отсутствие механизмов запрета и контроля может замедлить этот процесс. Кроме того, сохранится тенденция к поляризации дагестанского общества. При этом на одном полюсе окажутся люди, придерживающиеся западного образа жизни, а на противоположном - религиозно-ориентированная часть населения, которая и будет той социальной базой, опираясь на которую религиозно-экстремистские организации будут по-прежнему рекрутировать себе новых сторонников; кроме того, надо отдавать себе отчет, что любой либеральный "пафос" рано или поздно приводит к использованию запретительных механизмов. Так было в Швейцарии, Франции и в других странах западной демократии, которые в свое время дали слишком много свобод. Сейчас же они все чаще прибегают к использованию запретов. В странах же мусульманского мира институты ислама всегда находились под контролем государственной власти. В современных условиях западные страны, отказываясь от идей мультикультурализма, все чаще прибегают к жесткому контролю над процессами, происходящими в религиозной сфере. Таким образом, риск либерального пути состоит в том, что он в итоге, как показала практика, ведет к запретам.
Теперь приступим к анализу третьего комплексного пути, снижения влияния религии на власть и общество. В ходе анализа стало очевидным сочетание всех возможных инструментов либерального пути, а также некоторых способов, присущих запретительному направлению государственной политики.
Причем выбор конкретных социальных технологий запретительного пути для ком-
плексного направления государственной политики не является случайным. Наиболее оптимальными для реализации заявленной цели представляются следующие критерии отбора: 1) отсутствие признаков, указывающих на ущемление права граждан на свободу совести; 2) запреты не должны распространяться на те институты гражданского общества, которые уже успели прочно укорениться в массовом сознании верующих граждан республики.
Комплексное направление государственной политики, включающее в себя механизмы либерального сценария и часть способов, присущих запретительному направлению, может привести к снижению влияния религии на власть и общество в современном Дагестане, не вызвав при этом острых социальных конфликтов.
Таким образом, необходимо обеспечить взаимодействие различных способов снижения влияния религии на власть и общество в современном Дагестане. Тем более что одним из приоритетных направлений Российской академии наук является разработка именно социальных технологий, которые, к примеру, в США стали широко использовать более чем 50 лет назад.
ЛИТЕРАТУРА
1. Values Change the World. World Values Survey. 2006 [Электронный ресурс]. URL: http://www. worldvaluessurvey.org.
2. Дагестанская правда. 1996. 29 мая.
3. Абдулагатов З.М. Ислам в массовом сознании дагестанцев. Махачкала: Изд-во ДНЦ РАН, 2008. 204 с.
4. Абдулагатов З.М. Проблемы и тенденции становления современных государственно-конфессиональных отношений в России и Дагестане. Махачкала: Изд-во ДНЦ РАН, 2004. 206 с.
5. Белогорцев В.Н. Способно ли православие выполнять идеологическую функцию? // Социололо-гические исследования. 2009. № 11 (307). С. 98-102.
6. Абдулагатов З.М. Проблемы и тенденции становления современных государственно-конфессиональных отношений в России. На примере православия и ислама. Махачкала: Изд-во ДНЦ РАН, 2006. 182 с.
7. Абдулагатов З.М. Современная религиозная ситуация в Дагестане (процессы мусульманского возрождения) // Этнографическое обозрение. 2002. № 6. С. 61-68.
8. Абдулагатов З.М. Российские православные и мусульмане: общие проблемы - разные взгляды //
Общественные науки и современность. 2004. № 2. С. 143-153.
9. Матишов Г.Г. и др. Религиозный фактор и проблемы безопасности Юга России: Колл. монография. Ростов н/Д: Изд-во ЮНЦ РАН, 2010. 160 с. С. 160.
Статья выполнена в рамках ФЦП "Научные и научно-педагогические кадры инновационной России" на 2009-2013 г., проект № 14.740.12.1348
3 июня 2012 г.
УДК 32.01(471.631)
ТРАНСФОРМАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭЛИТЫ РЕСПУБЛИКИ КАЛМЫКИЯ В ПОСТСОВЕТСКИЙ ПЕРИОД
Е.Н. Убушаев
Заинтересованность общества в обеспечении эффективного управления социальными процессами несомненна. Между тем результативность административно-управленческой практики в значительной степени зависит от психологических, социальных, нравственных качеств властвующей элиты, сложившегося общественно-политического климата, распространенных приемов и методов руководства. Роль российской региональной политической элиты возрастает в постсоветское время, когда она становится относительно самостоятельным и влиятельным субъектом политического процесса.
Наибольший интерес в этом плане представляет политическая элита национальных республик, которая в последние 10-15 лет становится объектом анализа исследователей, представляющих целый комплекс научных дисциплин (в том числе политологии и непосредственно конфликтологии).
Первоначально исследовательский интерес концентрировался на общетеоретических аспектах данной темы. Отметим работы М.Н. Афанасьева, Г.К. Ашина, О.В. Гаман-Голутвиной, О.В. Крыштановской и многих других [1] которые, реализуя различные подходы, анализировали общие принципы формирования, функционирования региональных элит, правила рекрутирования в них новых кадров, изучали основные тенденции их развития и сложившиеся механизмы ротации.
Убушаев Евгений Николаевич - кандидат исторических наук, старший преподаватель кафедры истории России Калмыцкого государственного университета, 358000, г. Элиста, ул. Пушкина, 11, e-mail: ubushaeve@ mail.ru, т. 8(84722)34622.
В конце XX - начале XXI вв. появились исследования, которые позволили более комплексно и вместе с тем детально представить специфику южнороссийской региональной политической элиты [2]. Вместе с тем необходимо отметить, что проблема становления постсоветской политической элиты в Калмыкии до сих пор не подвергалась глубокому научному анализу, по сути, не выступала как предмет специального изучения и рассматривалась в основном в контексте изучения государственных преобразований в современной Калмыкии. Поэтому данная проблема требует самостоятельного анализа.
После событий, вошедших в историю как августовский путч 1991 г. и распада СССР, основные властные полномочия в России были сконцентрированы в руках исполнительной власти, основанной на президентской вертикали. Данная модель управления, принятая на федеральном уровне, воспроизводилась и на уровне региональном. Поэтому реорганизация системы исполнительных органов в условиях объявленного суверенитета Калмыкии была начата с создания института президентства и выбора Президента, который должен был представлять регион в качестве его главы и вместе с тем возглавить политическую элиту республики.
Однако прошедшие 19 октября и 3 ноября 1991 г. первые выборы Президента Калмыкии оказались безрезультатными: ни один из кандидатов не набрал необходимого ко-
Evgeniy Ubushaev - Ph.D. in History, senior teacher of Russian History Department at the Kalmyk State University, 11, Pushkin Street, Elista, 358000, e-mail: ubushaeve@mail. ru, ph. +7(84722)34622.
