CC BY
176УДК 327
К.Г. ТРИФОНОВ
Казанский (Приволжский) федеральный университет, г. Казань, Россия
ПУБЛИЧНАЯ ДИПЛОМАТИЯ ЮЖНОЙ КОРЕИ В ПЕРИОД ПАНДЕМИИ
Трифонов Константин Геннадьевич, магистрант, Кафедра международных отношений,
мировой политики и зарубежного регионоведения, Казанский (Приволжский) федеральный университет E-mail: [email protected]
Аннотация. В условиях пандемии имидж страны зависит от того, как последняя реагирует на ее. В свою очередь Южная Корея приняла одни из наиболее успешных национальных мер реагирования на COVID-19 на данный момент. В статье рассматривается концептуальное объяснение публичной дипломатии Республики Кореи в условиях пандемии, которое выражается обширной нормативной базе, доверии, взаимодействии и взаимной выгоды. Согласно социальным сетям и международным средствам массовой информации Южная Корея воспринимается международной аудиторией как образец того, как справиться с пандемией. В отличие от других контекстов публичной дипломатии, публичная дипломатия во время пандемии бросает вызов общепринятым представлениям о публичной дипломатии как таковой.
Ключевые слова и фразы: Южная Корея, публичная дипломатия, пандемия, мягкая сила, COVID-19, корона-вирус, национальный бренд.
MMIMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMMIMMIIM
Для цитирования: Трифонов К.Г. Публичная дипломатия Южной Кореи во время пандемии // Корееведение в России: направление и развитие. 2021. Т. 2. № 3. С. 161-169.
ннмннмннмннмннмннмннмннмннмннмннмннмннмннмннмннмннмннмн
K.G. TRIFONOV
Kazan (Volga region) Federal University, Kazan, Russia
SOUTH KOREA'S PUBLIC DIPLOMACY DURING THE PANDEMIC
Konstantin G. Trifonov, master's student, Department of International Relations,
World Politics and Foreign Regional Studies, Kazan (Volga region) Federal University E-mail: [email protected]
Abstract. During the pandemic, the country's image depends on how the latter reacts to it. For its part, South Korea has adopted some of the most successful national responses to COVID-19 for now. The article examines a conceptual explanation of the public diplomacy of the Republic of Korea in the context of a pandemic, which is expressed by an extensive regulatory framework, trust, cooperation and mutual benefit. According to social networks and international mass media, international audiences see South Korea as a model for coping with the pandemic. Unlike other public diplomacy contexts, public diplomacy during a pandemic challenges the conventional wisdom about public diplomacy itself.
Keywords and phrases: South Korea, public diplomacy, pandemic, soft power, COVID-19, coronavirus, national branding.
For citation: Trifonov K.G. South Korea's public diplomacy during the pandemic // The Journal of Direction and Development of Korean Studies in Russia. 2021. Vol. 2, № 3. P. 161-169.
Введение
Глобальный кризис здравоохранения, вызванный СОУГО-19, открыл новую главу в общественной дипломатии, поскольку закрытие границ, блокировка и социальное дистанцирование стали нормой во всем мире. В то время как страны изо всех сил пытаются сдержать СОУГО 19 в условиях пандемии, чреватой решениями о жизни и смерти и неопределенностью в отношении смены экономической, социальной и политической власти, некоторые страны рассматривают кризис как стратегическую возможность поднять свой национальный бренд в глазах мир. Пандемия СОУГО-19 представляет собой убедительный контекст для исследования пересечений публичной дипломатии и национального брендинга. В основе публичной дипломатии лежит концепция «мягкой силы» или способность заразить других для достижения желаемых результатов посредством привлечения, а не принуждения [1].
То, как публичная дипломатия проявляется в условиях СОУГО-19 - возможно, самого разрушительного в социальной сфере события в современной истории - может послужить огромным уроком для понимания динамики и напряженности взаимозависимости во взаимосвязанном, но конкурентном мире. Южная Корея - одна из немногих азиатских стран, в том числе Китай, Тайвань, Гонконг и Вьетнам, которые применили действенный подход к сдерживанию СОУГО-19. Этот подход принес значительный успех: ряд западных систем здравоохранения обратились к азиатским правительствам, включая Южную Корею, как к «примерам силовых мер сдерживания», эффективных для борьбы с СОУГО-19 [2].
При пандемии на карту поставлены не только результаты в области общественного здравоохранения. На карту поставлены также национальные бренды и влияние. Страны, которые отреагировали относительно эффективно (например, Южная Корея), получили больший голос в вопросах или платформах, где они, возможно, не имели такого большого влияния раньше. Например, южнокорейские эффективные методы смягчения последствий превратили бренд страны из технологических ноу-хау в образцовое сотрудничество в области общественного здравоохранения и граждан, а ее надежная стратегия борьбы со вспышкой, укрепила ее национальную репутацию [3].
Исследование направлено не на решение проблемы репутационного дефицита или слабости национального бренда, а скорее на то, как страна - на основе успеха с COVID-19 - развертывает общественную дипломатию, чтобы поддержать то, что ее правительство считает непосредственными сильными сторонами в быстро развивающейся глобальной пандемии. На основе тематического исследования будет подробно описана реакция Южной Кореи на COVID-19, ее публичная дипломатия и кампания по продвижению национального бренда, чтобы укрепить свое положение на мировой арене. В исследование дается ответ на три вопроса: почему и как Южная Корея использовала публичную дипломатию в борьбе с COVID-19 и каковы результаты ее усилий?
Результаты исследования
Что побудило Южную Корею к участию в публичной дипломатии в контексте COVID-19? Южная Корея как средняя по влиянию держава сталкивается с проблемами в плане своей замет-ности на мировой арене. Средние державы не являются сверхдержавами с точки зрения культурного, военного или экономического влияния, но, тем не менее, имеют присутствие и влияние на международной арене. Концептуальное определение средней по влиянию власти предполагает сравнительное место в международной иерархии государств. Государства являются средними державами, если у них меньше материальных ресурсов, чем у великих держав, и, если они достойными членами мирового сообщества, работают через международные организации и агентства, продвигают посредничество и мирное разрешение конфликтов и участвуют в миротворческих операциях.
Согласно индексу, Soft Power 30 (SP30), в 2019 году Южная Корея заняла 19-е место в своем лучшем показателе с момента запуска индекса в 2015 году (Soft Power 30 Index 2019). [4] В Индексе национальных брендов Anhalt-Ipsos за 2019 год Южная Корея, принимающая зимние Олимпийские игры 2018 года, добилась значительных успехов, поднявшись на три позиции (Германия сохраняет первое место в 2019 году). По всем категориям индекса мягкой силы 30 Южная Корея занимает самый низкий рейтинг по совокупному баллу опросов, что свидетельствует о разрыве между ее активами мягкой силы и восприятием внешнего мира. Он мог бы добиться
большего, используя свои сильные цифровые активы и репутацию глобального инновационного центра, потому что «не все признают такие бренды, как Samsung, LG и Hyundai, как корейские» (Soft Power 30 Index 2019).
Национальный брендинг ориентирован на определенные действия; стране будет трудно убедить других, если ее национальный бренд бессодержателен. Нельзя продать национальный бренд в условиях пандемии, особенно когда это касается такого фундаментального вопроса, как здоровье. Есть объяснение почему Южная Корея может использовать свои сильные стороны для национального брендинга в связи с COVID-19.
Успешный ответ Южной Кореи на COVID-19 является результатом ее опыта с предыдущими вспышками, связанными с коронавирусом, включая атипичной пневмонии (SARS) в 2003 году и Ближневосточного респираторного синдрома (MERS) в 2015 году. После MERS правительство изменило большую часть законодательства страны по профилактике инфекционных заболеваний. Чтобы укрепить правовую основу для координации между центральным и местным правительствами, Южная Корея внесла поправки в Закон о контроле и профилактике инфекционных заболеваний. Чтобы ускорить диагностическое тестирование во время будущих чрезвычайных ситуаций в области общественного здравоохранения, в Закон о медицинских устройствах также были внесены поправки, направленные на поощрение государственно-частного медицинского партнерства и установление процедур выдачи разрешений на экстренное использование и лицензирования наборов медицинских тестов - действий, которые сейчас хорошо служат стране, когда COVID 19 [5].
В отношении COVID-19 правительство ускорило производство и распространение тестовых наборов, опередив многие другие страны. Ранее правительство одобрило массовое производство тестовых наборов на COVID-19 шестью южнокорейскими биотехнологическими компаниями для общественного пользования. Чтобы побудить большее количество людей пройти тестирование на COVID-19, правительство начало масштабную кампанию тестирования через телевидение и социальные сети. Многие местные органы власти сделали тест бесплатным. Правительство работало с государственными и частными поставщиками медицинских услуг для создания более
600 центров тестирования, включая «проходные» и «проездные» станции. Вдохновленные проезжающими мимо ресторанами быстрого питания, всплывающие станции проводили 10-минутные тесты, не прося водителей покидать свои машины - практика, которая позже была принята в других странах [6]. Эти станции проверяли до 20000 человек в день, а результаты отправлялись через текстовые сообщения на смартфоне в течение шести часов. К 6 июня 2020 года тестирование прошли более одного миллиона южнокорейцев.
Благодаря действенным мерам, международные средства массовой информации начали сообщать о реакции Южной Кореи на COVID-19 в качестве образца для подражания. «The New York Times», предполагая, что Южная Корея опережает остальной мир в своих ответных мерах на COVID-19, высоко оценила быстрые действия страны, широкомасштабное тестирование, отслеживание контактов и добровольную поддержку, и участие граждан [7]. «The Politico» отмечает, что целевое тестирование и активное отслеживание контактов Южной Кореи является успешным примером того, как сдерживать COVID-19. «The Atlantic» объясняет успешный ответ Южной Кореи тремя основными стратегиями: 1) быстрым и бесплатным тестированием, 2) обширной технологией отслеживания контактов и 3) обязательным карантином в наиболее тяжелых случаях.
Подход Южной Кореи к тестированию, отслеживанию и лечению инфицированных людей позволил стране контролировать распространение COVID-19 без введения агрессивных блокировок или полных запретов на поездки, которые были введены в других странах. Избегая ограничений и запретов на поездки, которые Южная Корея могла позволить себе игнорировать из-за своего успешного подхода «тест-отслеживание-лечение», она помогла защитить свой имидж в глазах всего мира. Реакция Сеула в сравнении с тем, что видит международная аудитория в их собственных странах и других странах, усиливает положительный имидж Южной Кореи, одновременно как США и европейские страны, такие как Италия, Франция и Великобритания, были серьезно поражены COVID-19.
Один из самых распространенных жестов доброй воли со стороны усилий публичной дипломатии любой страны - это дарение материальных благ другим странам, переживающим кризис. В период COVID-19 во многих странах
наблюдался резкий рост спроса и нехватка медицинского оборудования и средств индивидуальной защиты или СИЗ. Южная Корея, благодаря успеху в борьбе с СОУГО-19 у себя дома, смогла отправить миллионы масок и медицинских принадлежностей в другие страны, чтобы помочь в борьбе с СОУГО-19. 11 мая Южная Корея пожертвовала два миллиона медицинских масок своему ближайшему союзнику США, чтобы помочь восполнить дефицит в больницах США, наиболее пострадавших от СОУГО-19 [8].
США - не единственный объект масковой дипломатии Южной Кореи. Сеул также отправлял маски и медицинские принадлежности в другие страны мира. В частности, Южная Корея применила многосторонний подход, представив некоторые из своих пожертвований масок как часть празднования 70-й годовщины Корейской войны (1950-1953 гг.). В рамках этой программы Южная Корея передала маски и другие медицинские принадлежности выжившим ветеранам Корейской войны более чем в 20 странах. 12 мая Департамент по делам ветеранов США получил из Южной Кореи 500 000 масок, что пополнило находящиеся под угрозой резервы снабжения министерства. В заявлении Министерства по делам патриотов и ветеранов Южной Кореи говорится, что это пожертвование предназначено в память о благородной жертве американских ветеранов корейской войны, добавив, что эти маски символизируют союз наших стран и признательность Корейский народ, который никогда не забывал о служении и жертвах американских ветеранов -мы всегда им благодарны. Южная Корея также подарила Франции 20 000 медицинских масок для распространения через Французскую ассоциацию ветеранов корейской войны.
Помимо медицинских масок, Южная Корея является надежным поставщиком наборов для тестирования СОУГО-19 в страны по всему миру. 25 марта было быстро объявлено, что страна предоставит США комплекты для тестирования СОУГО-19. Правительство Южной Кореи в пресс-релизе сообщило, что президент Дональд Трамп позвонил и попросил президента Мун Чжэ помочь в отправке комплектов для тестирования, и другое медицинское оборудование в США, которые боролись с дефицитом поставок.
Другой страной, которая обратилась за помощью к Южной Корее, была Колумбия. Она тоже получила наборы для тестирования СОУГО-19,
респираторы и другие медицинские принадлежности после телефонного разговора с Муном. Президент Колумбии Иван Дуке, комментируя их разговор, в котором он попросил помощи у Муна, сказал, что это был «глубоко эмоциональный звонок». Дуке рассказал средствам массовой информации, как Мун вспомнил, что 70 лет назад Колумбийский батальон участвовал в Корейской войне и был единственным латиноамериканским контингентом. Дуке сказал, что Мун выразил большое восхищение и благодарность Южной Кореи за Колумбию и пообещал, что Южная Корея поддержит Колумбию в ее борьбе с COVID-19 [9].
Южная Корея, демонстрирующая растущую репутацию - и национальный бренд - как поставщика высококачественных наборов для тестирования COVID-19, получила множество запросов из других стран с целью обеспечить покупку или пожертвование наборов для тестирования, произведенных в Южной Корее. Помимо коммерческих продаж, южнокорейские компании также дарят тестовые наборы другим странам, что еще больше усиливает усилия страны по созданию положительного имиджа. Южнокорейский бизнес-конгломерат SK Energy и SK Trading International, например, подарили Мьянме 4000 наборов для тестирования на COVID-19 корейского производства в мае [10].
В апреле правительство Южной Кореи и частные компании направили в Индонезию в дар медицинское оборудование, защитное снаряжение и наборы для тестирования COVID-19. Более десяти лет две страны поддерживают отношения сотрудничества с тех пор, как начали совместную разработку самолетов нового поколения и других оборонных проектов. Правительство Южной Кореи также обязалось предоставить Индонезии грант в натуральной форме в размере 500000 долларов США для борьбы с COVID-19 [11].
Тем не менее, усилия южнокорейцев по национальному брендингу не ограничивались «масочной дипломатией» или пожертвованиями материальных ценностей, таких как маски, тестовые наборы и другие медицинские принадлежности. Стратегия публичной дипломатии и национального брендинга Южной Кореи в контексте COVID-19 основывается на концепции взаимной выгоды, согласующейся с аспектами сотрудничества при совместном использовании ресурсов с другими странами.
Например, 10 апреля 2020 года соучредитель и филантроп Microsoft Билл Гейтс назвал методы и политику Южной Кореи по борьбе с COVID 19, в частности, тестированием и отслеживанием цифровых контактов, глобальной моделью. Гейтс в телефонном разговоре с Мун, воспользовавшись биомедицинским ноу-хау Южной Кореи, стремился сотрудничать с Южной Кореей в разработке вакцины COVID-19 [12].
Идеи, политика, практика и ноу-хау Южной Кореи в отношении COVID-19 выходят за рамки медицины. 15 апреля 2020 года в стране прошли общенациональные парламентские выборы с самой высокой явкой избирателей (66,2%) за три десятилетия. Избирателям проверяли температуру на входе на избирательные участки, и они были обязаны носить маски и сохранять социальное дистанцирование во время ожидания в очереди для голосования. Избирателям также были предоставлены дезинфицирующие средства для рук и одноразовые перчатки. Выборы, первые в мире национальные выборы в разгар пандемии COVID-19, - еще одна победа государственной дипломатии и национального брендинга Южной Кореи [13].
Национальные выборы в Южной Корее заслуживают внимания, так как они преподают уроки того, как страна может оставаться в курсе событий в разгар пандемии COVID-19. Другие страны либо отменили, либо отложили свои выборы из-за пандемии. Например, некоторые штаты США отложили президентские праймериз на 2020 год. Франция приостановила некоторые местные выборы после того, как начала расти число случаев COVID-19, в то время как Польша отложила президентские выборы (в Польше до 2020 года).
Правящая Демократическая партия Муна и связанная с ней партия одержали убедительную победу, которая дала ему и его соратникам 180 мест в национальном парламенте, состоящем из 300 членов, - самое большое большинство мест за три десятилетия. Луна, которая боролась до COVID-19, должна благодарить за пандемию; Умелое решение Южной Кореи пандемии коро-навируса помогло ему использовать растущую популярность и привело к победе правящую Демократическую партию [14].
Результаты выборов в Южной Корее являются важным сигналом для политических лидеров в других странах: политический лидер может выиграть выборы, если граждане одобряют его или
ее работу во время кризиса общественного здравоохранения. Случай Южной Кореи представляет собой модель выборов во время пандемии. В Сингапуре были проведены всеобщие выборы (до апреля 2021 г.) в июле 2020 г. Было предположение, что этот шаг был вдохновлен успехом Южной Кореи на выборах. Новая Зеландия и Мьянма также планировали провести всеобщие выборы в 2020 году, а Япония - в 2021 году.
Благодаря успеху Южной Кореи в борьбе с пандемией COVID-19, ее основные профессиональные спортивные соревнования начали возвращаться к активным действиям раньше, чем в других странах. 5 мая 2020 года Корейская бейсбольная организация открыла новый сезон профессионального бейсбола в трех разных городах. 8 мая корейские профессиональные футбольные лиги также покинули стадион.
Несмотря на все внимание к успеху Южной Кореи в связи с COVID-19, остаются серьезные препятствия, прежде чем другие страны смогут принять эти идеи, методы и политику. Один из них - политическая решимость правительства применять строгие правовые и медицинские меры. Еще одна проблема - это желание общества сотрудничать с этим правительством. В отличие от Южной Кореи, где граждане, как правило, больше доверяют своему правительству, многие страны продемонстрировали поляризованную и популистскую реакцию вовремя COVID-19. Ясно то, что Южная Корея представила другим странам альтернативу суровым драконовским ограничениям на поездки и карантинам.
Последний вопрос исследования исследует результаты усилий Южной Кореи. Чтобы понять настроения международной общественности по поводу усилий Южной Кореи по смягчению последствий COVID-19, был проведен анализ настроений в сообщениях в социальных сетях в Twitter и Instagram в период с 20 января 2020 г. (когда COVID-19 был обнаружен в Южной Корее) по 10 июня 2020 г. на тему Южной Кореи и COVID-19 показывает, что в подавляющем большинстве положительные настроения, с 89,4% положительных сообщений, что указывает на благоприятный национальный бренд для Южной Кореи.
Страны также уделяют большое внимание тому, как их национальные бренды изображаются в международных средствах массовой информации. Показательный пример: Сингапур.
Вначале Сингапур считался ярким примером и «золотым стандартом» в борьбе с COVID-19, получая похвалы от ВОЗ и влиятельных международных СМИ, включая New York Times и Forbes, за быструю реакцию страны и агрессивное контакт отслеживание и тестирование. Однако ситуация быстро изменилась, а вместе с ней и оценка международными СМИ усилий Сингапура в отношении COVID-19. К концу апреля число заболевших выросло до более чем 17000 из-за перерывов среди рабочих-мигрантов в переполненных общежитиях, и пришлось ввести изоляцию, что вызвало серию негативных новостей. Реагируя на критическое эссе журнала New York Times о росте числа заболевших среди сингапурских рабочих-мигрантов, посол Сингапура в США написал в газету 2 июня, чтобы защитить ответ города-государства [15].
Чтобы оценить восприятие международными СМИ дипломатии Южной Кореи в связи с COVID-19, был проведен текстовый анализ сообщений англоязычных СМИ, опубликованных за пределами страны. Был использован «Leximancer», [16] программное обеспечение для интеллектуального анализа текста, которое анализирует содержание текстовых документов для проведения анализа настроений.
На основе периода анализа с 20 января по 10 июня 2020 года наш поиск сгенерировал 8318 англоязычных текстов, включающих 6559 новостных статей, 1156 транскриптов новостей, 242 блога, 156 статей в отраслевых публикациях, 128 журнальных статей и 77 информационных бюллетеней по всему миру это было сосредоточено на ответных мерах Южной Кореи на COVID-19. Анализ настроений из 8318 текстов показал подавляющее количество положительных отзывов об усилиях Южной Кореи по борьбе с COVID-19: 96% текстов содержали положительные упоминания.
Другие известные положительные концепции включают «тестирование» (94%), «отслеживание» (92%), «модель» (91%), технологии (90%), уроки (89%), «культура» (86%), «Изоляция» (85%), «доверие к правительству» (82%), «помощь другим странам» (80%) и «ношение масок» (76%).
Только четыре элемента были отмечены отрицательно. «Китай» было негативным понятием в Leximancer с наивысшей оценкой вероятности 24%, что означает, что 24% фрагментов текста с термином «Китай» содержали негативные
настроения. Еще одним негативным понятием были «Соединенные Штаты» с вероятностью 19%, за которыми следовали Италия (18%) и Великобритания (12%). В целом, общие оценки вероятности всех концепций показывают, что международные СМИ благосклонно относятся к Южной Корее, особенно с учетом того, что четыре негативных элемента представляют другие национальные государства.
В целом, выводы, основанные на анализе настроений в социальных сетях и международных новостных СМИ, позволяют предположить, что Южная Корея имеет положительный национальный бренд в контексте COVID-19. Они поддерживают утверждения о том, что пандемия COVID 19 привела к улучшению глобального имиджа Южной Кореи и что страна воспринимается другими как мировой лидер в области здравоохранения и образец того, как справиться с COVID-19 [17].
Выводы
В заключении стоит отметить, что Республика Корея в период пандемии успешно запустила кампанию по продвижению национального бренда, чтобы укрепить свое положение на мировой арене за счет обмена и передачи материальных ресурсов (медикаменты), а также нематериальных ресурсов (идеи, информация, передовой опыт, политика и знания), которые она подготовила и извлекла в ответ на COVID-19.
Южнокорейские эффективные методы смягчения последствий превратили имидж страны в образцовое сотрудничество в области общественного здравоохранения и безопасности граждан, а ее надежная стратегия борьбы со вспышкой, укрепила ее национальную репутацию. Пандемии, как правило, разъединяют людей, а не объединяют их вместе, но публичная дипломатия Южной Кореи в период пандемии обязательно предполагает сотрудничество для обеспечения коллективной связи между национальными интересами и международным благом. В ситуациях, не связанных с пандемией, общественная дипломатия и национальный брендинг, как правило, сосредоточены на превосходстве, но, когда сталкиваются с общим врагом, таким как COVID-19, и связаны общим кризисным менталитетом и фундаментальным человеческим инстинктом благополучия выживания, напряжение между конкуренцией и сотрудничеством менее остро.
Действия Южной Кореи основываются на взаимной выгоде - как видно из ощутимых результатов, которые государства могут получить, делясь идеями, информацией, передовым опытом и политикой, знаниями и медикаментами - в глобальной битве против СОУГО-19.
В эпоху СОУГО-19 способность страны оказывать положительное влияние и управлять своим национальным брендом в конечном итоге зависит от того, как она отреагировала на кризис, как это видно на примере Южной Кореи.
Вызывая перестановку глобальных приоритетов и национальных повесток дня, этот новый коро-навирус продолжит переформировывать новый порядок общественной дипломатии, требуя быстрых, решительных и драматических изменений в ответных действиях со стороны национальных государств, включая передачу идей, информации, передовой опыт и политику, основанные на ценностях доверия, сотрудничества, взаимной выгоды и международного блага.
Список литературы
1. Nye, J. Public diplomacy and soft power // Annals of the American Academy of Political and Social Science. -2008. - No. 616 (1). - p. 94-109. - Текст: непосредственный.
2. Attias, S. Asian soft power grows in the coronavirus era // BESA: [сайт]. - April 6, 2020. - URL: https:// besacenter.org/perspectives-papers/coronavirus-asia-soft-power/ (дата обращения: 04.04.2021). - Режим доступа: свободный. - Текст: электронный.
3. Wang, J. Public diplomacy in the age of pandemics // USC Center on Public Diplomacy: [сайт]. - March 18, 2020. - URL: https://uscpublicdiplomacy.org/blog/public-diplomacy-age-pandemics (дата обращения: 04.04.2021). -Режим доступа: свободный. - Текст: электронный.
4. Index. 2019. South Korea // Soft Power 30: [сайт]. - 2019. - URL: https://softpower30.com/country/south-korea/ (дата обращения: 04.04.2021). - Режим доступа: свободный. - Текст: электронный.
5. Oh, S.Y. South Korea's success against COVID-19 // The Regulatory Review: [сайт]. - May 14, 2020. - URL: https://www.theregreview.org/2020/05/14/oh-south-korea-success-against-covid-19/ (дата обращения: 04.04.2021). -Режим доступа: свободный. - Текст: электронный.
6. Thompson. What's behind South Korea's COVID-19 exceptionalism? // The Atlantic: [сайт]. - 2020. URL: https:// www.theatlantic.com/ideas/archi ve/2020/05/whats-south-koreas-secret/611215/ (дата обращения: 04.04.2021). - Режим доступа: свободный. - Текст: электронный.
7. Fisher, M. & Choe, S.H. How South Korea fattened the curve // The New York Times: [сайт]. -April 10, 2020. - URL: https://www.nytimes.com/2020/03/23/world/asia/coronavirus-south-korea-fattencurve. html?searchResultPosition=1 (дата обращения: 04.04.2021). - Режим доступа: свободный. - Текст: электронный.
8. Bowden, J. South Korea sends 2m masks to US to fight coronavirus // The Hill: [сайт]. - May 10, 2020. - URL: https://thehill.com/policy/international/497055-south-korea-sends-2m-masks-to-us-to-fght-coronavirus-seoul (дата обращения: 04.04.2021). - Режим доступа: свободный. - Текст: электронный.
9. Moss, L. South Korea to donate respirators, medical equipment, expertise to Colombia // Finance Colombia: [сайт]. - April, 2020. - URL: https://www.fnancecolombia.com/south-korea-to-donate-respirators-medical-equipment-expertise-to-colombia/ (дата обращения: 04.04.2021). - Режим доступа: свободный. - Текст: электронный.
10. Yonhap. SK Innovation's two afliates donate 4,000 COVID-19 test kits to Myanmar // The Korea Herald: [сайт]. - May 10, 2020. - URL: https://www.koreaherald.com/view. php?ud=20200510000221 (дата обращения: 04.04.2021). - Режим доступа: свободный. - Текст: электронный.
11. Prasidya, Y. Emergency aid from South Korea reaches viruscrippled Indonesia // Jakarta Post: [сайт]. - 2020. -URL: https://www.thejakartapost.com/news/2020/04/16/emergency-aid-from-south-korea-reach es-virus-crippled-indonesia.html (дата обращения: 04.04.2021). - Режим доступа: свободный. - Текст: электронный.
12. Shim, E. Bill Gates agrees to cooperate with South Kora on COVID-19 vaccine // UPI: [сайт]. - April 10, 2020. - URL: https://www.upi.com/Top_News/World-News/2020/04/10/Bill-Gates-agrees-to-cooperatewith-South-Korea-on-COVID-19-vaccine/1211586531660/ (дата обращения: 04.04.2021). - Режим доступа: свободный. -Текст: электронный.
13. Cheung, R. Election during a pandemic: Can Singapore replicate South Korea's model? // AsiaOne: [сайт]. -April 16, 2020. - URL: https://www.asiaone.com/singapore/election-during-pandemic-can-singapore-replicate-south-koreas-model (дата обращения: 04.04.2021). - Режим доступа: свободный. - Текст: электронный.
14. Choe, S. H. In South Korea vote, virus delivers landslide win to governing party // The New York Times: [сайт]. - April 15, 2020. - URL: https://www.nytimes.com/2020/04/15/world/asia/south-korea-election.html?auth=log in=email&login=email (дата обращения: 04.04.2021). - Режим доступа: свободный. - Текст: электронный.
15. Mirpuri, A. Singapore defends its coronavirus response // The New York Times: [сайт]. - June 2, 2020. -URL: https://www.nytimes.com/2020/06/02/magazine/singapore-defends-coronavirus-response (дата обращения: 04.04.2021). - Режим доступа: свободный. - Текст: электронный.
16. Leximancer manual version 4 // Leximancer: [сайт]. - 2011. - URL: www.leximancer.com/site-media/lm/ science/Leximancer_Manual_Versi on_4_0.pdf (дата обращения: 04.04.2021). - Режим доступа: свободный. -Текст: электронный.
17. Chung, D. & Soh, S. H. Korea's response to COVID-19: Early lessons in tackling the pandemic // World Bank Blogs: [сайт]. - March 23, 2020. - URL: https://blogs.worldbank.org/eastasiapacifc/koreas-response-covid-19-early-lessons-tackling-pandemic (дата обращения: 04.04.2021). - Режим доступа: свободный. - Текст: электронный.
References
1. Nye, J. Public diplomacy and soft power // Annals of the American Academy of Political and Social Science. -2008. - No. 616 (1). - p. 94-109. - Tekst: neposredstvennyj.
2. Attias, S. Asian soft power grows in the coronavirus era // BESA: [sajt]. - April 6, 2020. - URL: https:// besacenter.org/perspectives-papers/coronavirus-asia-soft-power/ (data obrashhenija: 04.04.2021). - Rezhim dostupa: svobodnyj. - Tekst: jelektronnyj.
3. Wang, J. Public diplomacy in the age of pandemics // USC Center on Public Diplomacy: [sajt]. - March 18, 2020. - URL: https://uscpublicdiplomacy.org/blog/public-diplomacy-age-pandemics (data obrashhenija: 04.04.2021). -Rezhim dostupa: svobodnyj. - Tekst: jelektronnyj.
4. Index. 2019. South Korea // Soft Power 30: [sajt]. - 2019. - URL: https://softpower30.com/country/south-korea/ (data obrashhenija: 04.04.2021). - Rezhim dostupa: svobodnyj. - Tekst: jelektronnyj.
5. Oh, S.Y. South Korea's success against COVID-19 // The Regulatory Review: [sajt]. - May 14, 2020. - URL: https://www.theregreview.org/2020/05/14/oh-south-korea-success-against-covid-19/ (data obrashhenija: 04.04.2021). -Rezhim dostupa: svobodnyj. - Tekst: jelektronnyj.
6. Thompson. What's behind South Korea's COVID-19 exceptionalism? // The Atlantic: [sajt]. - 2020. URL: https:// www.theatlantic.com/ideas/archi ve/2020/05/whats-south-koreas-secret/611215/ (data obrashhenija: 04.04.2021). -Rezhim dostupa: svobodnyj. - Tekst: jelektronnyj.
7. Fisher, M. & Choe, S. H. How South Korea fattened the curve // The New York Times: [sajt]. -April 10, 2020. - URL: https://www.nytimes.com/2020/03/23/world/asia/coronavirus-south-korea-fattencurve.html?searchResultPosition=1 (data obrashhenija: 04.04.2021). - Rezhim dostupa: svobodnyj. - Tekst: jelektronnyj.
8. Bowden, J. South Korea sends 2m masks to US to fight coronavirus // The Hill: [sajt]. - May 10, 2020. - URL: https://thehill.com/policy/international/497055-south-korea-sends-2m-masks-to-us-to-fght-coronavirus-seoul (data obrashhenija: 04.04.2021). - Rezhim dostupa: svobodnyj. - Tekst: jelektronnyj.
9. Moss, L. South Korea to donate respirators, medical equipment, expertise to Colombia // Finance Colom-bia: [sajt]. - April, 2020. - URL: https://www.fnancecolombia.com/south-korea-to-donate-respirators-medical-equipment-expertise-to-colombia/ (data obrashhenija: 04.04.2021). - Rezhim dostupa: svobodnyj. - Tekst: jelektronnyj.
10. Yonhap. SK Innovation's two afliates donate 4,000 COVID-19 test kits to Myanmar // The Korea Herald: [sajt]. - May 10, 2020. - URL: https://www.koreaherald.com/view.php?ud=20200510000221 (data obrashhenija: 04.04.2021). - Rezhim dostupa: svobodnyj. - Tekst: jelektronnyj.
11. Prasidya, Y. Emergency aid from South Korea reaches viruscrippled Indonesia // Jakarta Post: [sajt]. - 2020. -URL: https://www.thejakartapost.com/news/2020/04/16/emergency-aid-from-south-korea-reach es-virus-crippled-indonesia.html (data obrashhenija: 04.04.2021). - Rezhim dostupa: svobodnyj. - Tekst: jelektronnyj.
12. Shim, E. Bill Gates agrees to cooperate with South Kora on COVID-19 vaccine // UPI: [sajt]. - April 10, 2020. - URL: https://www.upi.com/Top_News/World-News/2020/04/10/Bill-Gates-agrees-to-cooperatewith-South-Korea-on-COVID-19-vaccine/1211586531660/ (data obrashhenija: 04.04.2021). - Rezhim dostupa: svobodnyj. -Tekst: jelektronnyj.
13. Cheung, R. Election during a pandemic: Can Singapore replicate South Korea's model? // AsiaOne: [sajt]. -April 16, 2020. - URL: https://www.asiaone.com/singapore/election-during-pandemic-can-singapore-replicate-south-koreas-model (data obrashhenija: 04.04.2021). - Rezhim dostupa: svobodnyj. - Tekst: jelektronnyj.
14. Choe, S.H. In South Korea vote, virus delivers landslide win to governing party // The New York Times: [sajt]. -April 15, 2020. - URL: https://www.nytimes.com/2020/04/15/world/asia/south-korea-election.html?auth=login=email &login=email (data obrashhenija: 04.04.2021). - Rezhim dostupa: svobodnyj. - Tekst: jelektronnyj.
15. Mirpuri, A. Singapore defends its coronavirus response // The New York Times: [sajt]. - June 2, 2020. -URL: https://www.nytimes.com/2020/06/02/magazine/singapore-defends-coronavirus-response (data obrashhenija: 04.04.2021). - Rezhim dostupa: svobodnyj. - Tekst: jelektronnyj.
16. Leximancer manual version 4 // Leximancer: [sajt]. - 2011. - URL: www.leximancer.com/site-media/lm/ science/Leximancer_Manual_Versi on_4_0.pdf (data obrashhenija: 04.04.2021). - Rezhim dostupa: svobodnyj. -Tekst: jelektronnyj.
17. Chung, D. & Soh, S. H. Korea's response to COVID-19: Early lessons in tackling the pandemic // World Bank Blogs: [sajt]. - March 23, 2020. - URL: https://blogs.worldbank.org/eastasiapacifc/koreas-response-covid-19-early-lessons-tackling-pandemic (data obrashhenija: 04.04.2021). - Rezhim dostupa: svobodnyj. - Tekst: jelektronnyj.
Дата поступления /Received 26.03.2021 Дата принятия в печать /Accepted 19.04.2021
© Трифонов К.Г., 2021 © Trifonov K.G., 2021
