CC BY
36
УДК 159.922.4
А.В. Забарин
ПСИХОЛОГО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ КОНСТРУКТИВНЫХ И ДЕСТРУКТИВНЫХ МЕЖЭТНИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ4
Санкт-Петербургский военный институт внутренних войск МВД РФ, Санкт-Петербургский государственный университет, Санкт-Петербург,
Россия, zavalex@yandex.ru
1. Исследовательская проблема
С одной стороны, де-юре есть национальные правовые системы и есть система международного права, которые определяют этнопсихологические нормы в межэтнических отношениях.
С другой стороны, де-факто, попытка унификации различных этнических сообществ под единые лекала стандарта «прав человека» оборачивается беспрецедентным вмешательством во внутренние дела других государств, провоцированием и обострением межнациональных конфликтов. Соответственно возникает сомнение в универсальности этого стандарта.
Постоянное присутствие в информационном поле двойных стандартов в оценке политического поведения этносов, государств еще более обостряет проблему стандартов, норм конструктивности - деструктивности межэтнических отношений, которые не обеспечивают однозначного восприятия и понимания проблемных политических решений.
2. Что порождает конфликты в межэтнических отношениях?
Для того, чтобы разобраться с истоками, причинами, порождающими конструктивные и деструктивные межэтнические отношения, мы должны четко представлять себе, что представляет собой этнос, как он создается, какие механизмы лежат в основе построения межэтнических отношений.
Наиболее адекватным с позиций политической психологии представляется определение этноса как любого объединения людей, которые осознают свою общность и могут сказать о себе «МЫ» [1]. Осознание общности подразумевает
4 Zabarin A.V. Psychological and political basic of constructive and destructive inter-ethnic relations.
почву, основания, причины или субъекта, направляющего фокус внимания группы, то есть представляет собой процесс и процесс управляемый. Осознание своей общности, являющееся основой формирования этнического самосознания, предполагает наличие признаков, которые отличают наш этнос от других этносов. И чем больше существует отличий меня и моего собрата по этносу от представителей других этносов, тем больше возникает предпосылок для возникновения у нас чувства общности, уникальной и непохожей на остальных. И, напротив, если таких дифференцирующих элементов оказывается мало, члены этноса размываются среди членов других этносов и четко не идентифицируют свою этническую принадлежность.
Различия и уж тем более противопоставления становятся камнем преткновения в межэтнических взаимоотношениях, бациллой, сеющей зерно этнической интолерантности. Не будь этих различий, вопрос о толерантности никогда бы не возникал [2,3]. Но поскольку этническое самосознание не может возникнуть без них, то возникает вопрос о характере различий (могут ли они служить основой паритетных межэтнических отношений, а не конфронтации) и возможности минимизации их интолерантности.
В природе нет таких дихотомических категорий как роскошь и нищета, добро и зло, красиво и некрасиво, истинно и ложно. Эти категории, плод человеческого творчества, формируются в определенный исторически период в каждом конкретном этносе из системы запретов - «табу» и поощрений, из полезного опыта, передаваемого от поколения к поколению в виде духовных ценностей.
Скрижали социальных норм собществ различаются. И то, что в одном этносе считается добром, другой этнос может признавать за зло.
3. Каковы основания и характер различий этнических норм?
Сама стратегия выживания имеет под собой биологические корни. И любое живое существо, в том числе и человек, реализует свою специфическую стратегию выживания [4].
Если обратиться к биологии, то можно выделить три основных стратегии добычи питательных веществ, а соответственно и выживания организмов, которые существуют в природе.
Первая стратегия заключается в продуцировании. Продуценты — это организмы, которые сами добывают, производят питательные вещества. Добыча
питательных веществ может заключаться в охоте и поедании представителей другого вида. Данная стратегия называется в биологии хищничеством. И, наконец, третья широко распространенная среди организмов стратегия выживания -это проникновение в организм чужого существа и питание за его счет. Такую стратегию называют паразитизмом.
И продуцирование, и хищничество, и паразитирование представляют собой биологически заданные стратегии выживания организмов, не имеют отношения к научению и каждая из них по-своему важна для выживания экосистемы в целом.
Человек как представитель биологического вида хомо сапиенс также может реализовывать стратегии добычи ресурсов и выживания как продуцент, хищник и паразит.
На западе Ш. Летурно [5], Маргарет Мид [6], занимаясь этнологическими исследвоаниями показала, что и человеческие племена могут быть дифференцированы на те, которые существовали преимущественно за счет продуцирования, грабежа и обмана. У нас в России применимость этого биологического механизма биоценоза к обществу обосновывалась в исследованиях В.М. Бехтерева [7], Б. Ф. Поршнева [8], А.М. Зимичева [4] и др.
Следствием данной стратегии выживания для сообщества становилось и принятие соответствующих социальных норм. Естественно, нормально и хорошо то, что обеспечивает выживание сообществу.
Специфика содержания этнических норм может быть раскрыта в 3 базовых принципах: принципе свободы творчества (стратегия продуцирования), свободы воли (стратегия агрессии) и свободы совести (стратегия паразитирова-ния).
Принцип свободы творчества - это философия этносов-продуцентов: понимание жизни как служения ближнему, радости создания, развития, творчества, производительного труда на благо общества. Это этика сочувствия другим, сострадательности, симпатии, переживания за судьбу другого. Мир человека, в представлениях продуцентов, полон друзей. И смысл жизни заключается в бескорыстном служении во имя и на благо общества, выполнении социально полезной деятельности.
Принцип свободы воли имеет три вектора: моя воля («Я хочу»), чужая воля («Они хотят»), воля обстоятельств («Обстоятельства заставляют») [9]. Этнос может различным образом предписывать должное отношение члена этноса
к своим потребностям, желаниям, влечениям, к повелениям других, а также к складывающимся обстоятельствам. Признание абсолютной свободы каждой из этих воль будет воплощаться в следующих позициях:
Субъект воли Позиция
Я хочу На все моя воля
Они хотят На все их воля
Обстоятельства «хотят» (заставляют) На все воля обстоятельств (случая, провидения, судьбы, бога)
Первая позиция предполагает закрепляемое в культуре этноса полное самоопределение поведения члена этноса или этноса как целого: на все моя воля. Главным здесь является мое Я как первопричина всего и вся, и священным оказывается слово «хочу». Свобода воли - это свобода моего выбора, моего мнения, моего поведения, моих действий в отношении других людей. Происходит полное самопринятие всех своих желаний, влечений, потребностей, мотивов, которые и становятся движущей силой поведения («хочу и буду»).
При существовании вполне конкретных исторических лиц, исповедовавших данные моральные принципы лишь в отношении себя, чаще встречается провозглашение свободы воли не для отдельно взятого индивидуума, а для коллективного субъекта, для этноса, для МЫ в целом.
Жизнь, с позиций этого мировоззрения, это вечная борьба, борьба за господство, в которой выживает сильнейший. Как писал Ф. Ницше: «Жизнь - это воля к власти». Жизнь есть результат войны, и само общество представляет собой лишь средство для войны. «Свобода воли - это возможность произвольного подчинения других своей воле, слабых воль - сильной воле». А вот как звучит та же идея в доктрине национал-социализма: «Каждый народ нуждается в пространстве для жизни. Поэтому, нравится это кому-то или нет, борьба народов за свое жизненное пространство разгорается вновь и вновь, свидетельством чему служит вся мировая история. Только растущий, здоровый народ имеет моральное право расширять свое жизненное пространство, а если возникает необходимость, то и отвоевывать его».
Эта этика закладывалась в основу древнеримской империи, державы Атиллы, Великих тюрских каганатов, империй Чингисхана, Тамерлана, Гитлера, скифов, кельтов, гуннов, асматов. Это этика сегодняшнего социал-национализма на Украине.
Второй вектор - «на все чужая воля» в своем абсолютном выражении подразумевает ситуацию беспрекословного подчинения воле господина. Эталонный член этноса не должен проявлять своей воли и не должен противиться чужой («Нет слова «хочу», есть слово «должен!»»). Это пример этики, культивируемой, насаждаемой и закрепляемой в обычаях и ритуалах среди рабов, слуг, холопов. Это этика этносов, находящихся в условиях колониальной и иных форм зависимости. Это этика членов секты.
Третий вектор - «на все воля обстоятельств, случая, провидения, судьбы, бога» подразумевает смирение с любыми возникшими обстоятельствами. Все предначертано свыше и изменению не подлежит. То есть провозглашается тотальная внешняя детерминация поведения. Первопричины любого поведения, так же как и вообще первопричины всего сущего отождествляются с некой вселенской волей, первоначалом, божественным разумом (названия здесь могут быть самые разные).
И подобно тому, как ребенок, отождествляя себя с пугающим его объектом, переживает чувство силы, также и здесь, персонификация с божеством может давать человеку чувство могущества, причастности к великому и наделять его жизнь особым смыслом. Переживание себя как одного из воплощений божественной воли оказывается также крайне притягательным возможностью снятия с себя всякой ответственности с переносом ее на того, «который видит все и знает». В результате происходит метаморфоза превращения лишенного собственной воли раба божьего в мнящего себя воплощением божественной воли самовольца.
В самом деле, если в совершении добрых и злых поступков повинна лишь божья воля, то сам человек оказывается не причем. Он не более чем игрушка в руках божьего промысла. И стало быть он ни за что не отвечает. И если я как господин, смотрю вот на этого крепостного, и сегодня он мне что-то не нравится и ударить его даже хочется, то, что это со мной такое происходит? Должно быть, божественное провидение наставляет меня вразумить его. В результате «игрушка» начинает мнить себя инструментом божьего промысла, дланью божьей или карающим мечом провидения, и самое главное, свято верить в это. Если у меня есть власть, я сильный, богатый - значит я богопомазанный. В результате абсолютное отрицание несвободы индивидуальной воли оборачивалось своей противоположностью: как богопомазанному мне все можно, все, что мне хочется и все, что я делаю - это и есть божье провидение, божья воля.
Принцип свободы совести воплощает в себе паразитарную философию, которая претерпевала на протяжении человеческой истории всяческие изменения. Воровство как наказуемая практика сменялось различными схемами получения дохода. Но внутренняя суть оставалась неизменной. Это философия выживания в ее простейшем с биологической точки зрения варианте: обеспечить себя за счет другого. В качестве главного средства такого обеспечения воспевается хитрость. Хитрость с позиций этой философии сменила в процессе эволюции грубую силу. Хитрость - это прием разрешенного отхода от правил и законов "стада", она же и делает человека свободней и изощренней во многих жизненных ситуациях.
Это новая ступень интеллектуального развития, которая выступает показателем пластичности ума и сознания. Хитрость - это умение увидеть выгоду. Для того, чтобы схитрить нужно знать и разбираться во многом, нужно иметь изощренный ум. Бесхитростный человек простой и наивный, умен ли он, это еще вопрос.
Лучшей ложью паразитарная этика объявляет правду. Умный человек должен понимать, что в речи самое главное то, что не высказано. Обман определяется здесь как условие существования социальных отношений: Люди не могли бы жить в обществе, если бы ни водили друг друга за нос. Если мы решим никогда не обманывать других, они то и дело будут обманывать нас. Но другие здесь всегда чужие. Обман своих строжайше запрещен. Если обман дает возможность извлечь пользу или отвратить вред, то он приносит общее благо. «Если хитрость во благо себе и окружающим, то нравственность может потерпеть или смириться». «Глаза всевидящи, но иногда их стоит прикрывать».
Анализ межэтнических различий в границах социально приемлемого (одобряемого) поведения (я «могу») по отношению к своим и чужим, показывает, что самыми узкими являются границы социально допустимого, приемлемого поведения (Я-могу) продуцентов. Более широкими являются границы совести агрессоров, утверждающие средства военной хитрости как приемлемого средства победы над противником. И наконец, самое широкое пространство я-могу в отношении чужих представляется паразитирующей этикой. Здесь морально и нравственно все, что делается во имя и для пользы этноса. Ограничение возможности выбора, изменения и отказа от убеждений исключительно рамками непротивоправности соответствует регламентации свободы совести в
паразитарных этносах, но вступает в явное противоречие с этическими нормами этносов, реализующих продуцирующую и агрессивную стратегии выживания. Необходимость существования на паритетных началах различных этносов требует постановки вопроса о необходимости учета специфики каждой из этнических культур с присущими ей этическими нормами.
4. Как данные различия влияют на характер межэтнических отношений?
Представляется возможным условно выделить три модели межэтнических отношений, раскрывающих специфику проявления этносами конструктивности - деструктивности.
Первая модель. Субъекты межэтнического взаимодействия характеризуются явным противопоставлением этносов по основным категориям, диспаритетными отношениями. Наличие высокомерия, неприязни и жесткости в отношении к чужеземцам со стороны хотя бы одного из участников отношений.
Возможны два варианта этой модели.
Первый характерен для этноса-агрессора, демонстрирующего открытую нацеленность на уничтожение основ другого этноса, когда отношения выстраиваются по принципу римского сенатора Марка Порция Катона: «А, кроме того, я считаю, что Карфаген должен быть разрушен». Налицо ситуация открытой конфронтации, борьбы, конфликта между этносами.
Формирование этноса с агрессивными ценностями и целями относительно других этносов - объединений, народов, народностей приводит к терроризму. Терроризм (лат. terror - страх, ужас) определяется как насилие с целью устрашения, подавления конкурентов, политических противников, навязывания определенной линии поведения. Терроризм из всех логик отношений признает одну: логику насилия.
Узаконенным «внутренним насилием» занимается, практически, любое государство, поскольку его устойчивость как общественного организма покоится на целом ряде не подлежащих сомнению базовых смыслов, ценностей, верований, институтов. Например, применительно к сегодняшней России, это институт прав и свобод личности, выборов, президентства, правосудия и.т.д. Государство защищает себя от всех субъектов, способных это сомнение посеять. Соответственно этносы ультрарадикального толка (фашисты, скинхеды и др.), выстроенные на противоположных основаниях, подпадают под запрет. В этом проявляется механизм самосохранения этноса, обеспечивающий его устойчи-
вость к коррозии базовых категорий, образующих здание этноса.
Проявление внешнего, выходящего за пределы границ государства насилия в любой его форме приводит к войне. Толерантность в таких условиях становится тождественной семантике данного понятия в биологии и медицине -полному или частичному отсутствию иммунологической реактивности, то есть потери или снижении этносом способности противостоять внешним и внутренним разрушающим воздействиям. А интолерантность становится нормой, обеспечивающей выживание этноса.
Исторические примеры данной модели являют собой те же Монгольское ханство и Римская империя, которые, следуя идеалам своего этноса, не только без всякого уважения относились к окружающим, но и не допускали им возможности жить, как они хотят, а подчиняли их своей воле, заставляли их жить так, как нравится монголам или римлянам. Их, конечно, никто из захваченных государств, территорий, рабов особо не уважал. Но вместе с тем за счет силы, за счет мощи государственного устройства, созданного Темуджином и Нумой, они существовали очень долго. Этот механизм используется и сегодня. Это идея однополярного мира, когда сильное государство, реализует намерение перекроить внутренний уклад жизни, ценности других стран на свой манер.
Второй вариант первой модели характерен и для этноса-паразита, демонстрирующего нацеленность на экономическую эксплуатацию других этносов и их территорий. В следствиях оба варианта схожи.
Попытки сделать этот мир однополярным происходили на протяжении всей истории человечества, и мы знаем довольно много экспериментов. Это и А. Македонский, и Темуджин, и Тамерлан, и Наполеон и Гитлер. Вместе с тем, все они потерпели крах по причине непонимания психологической природы этноса.
Вторая модель. Субъекты межэтнического взаимодействия характеризуются неявным противопоставлением категорий этноса, некоторой изолированностью, демонстрацией уважения к другим этносам и недопущением неуважения к собственному этносу. Отношения выстраиваются на паритетных началах и могут быть обозначены как конструктивные.
Третья модель. Субъекты межэтнического взаимодействия характеризуются сходством в базовых этнических категориях, различиями в частном, открытостью вовне (в отношении внешних этносов). Типичными субъектами такой модели являются этносы - братские народы. Это этап начавшегося процес-
са диффузии, при котором происходит обогащение каждого из этносов, и в каком-то историческом будущем этносы образуют суперэтнос.
Можно ли утверждать, что в результате эволюции может реализоваться именно третья модель, объединяющая все субэтносы, этносы и суперэтносы в некий единый сверхэтнос?
Объединить этносы, практически, невозможно, поскольку никто из этносов не откажется от своего »МЫ» в пользу некоего «ОНО». Этого никто не хочет. Поэтому можно достигать согласия, но никак не объединения. Чтобы достигать согласия, нужны соответствующие рычаги и мотивы, которые бы гарантировали каждому из участников межэтнического взаимодействия достижение значимых для него целей. А данные параметры доступны второй модели.
5. Выводы
Описание культурного развития человечества как пути к единым общечеловеческим ценностям при всей своей привлекательности слабо соответствует сложившимся реалиям. Представляется, что более справедливо говорить о различных культурных моделях «общечеловеческих ценностей» как качественно своеобразных измерениях этнопсихологических норм [10,11,12]. Такой подход позволяет разрешить целый ряд кажущихся противоречий в сравнительных оценках нравственности различных этносов. Оценки высокого-низкого понимания нравственности диктуются позицией этноцентризма. Так, западный взгляд приписывал варварские нравы Востоку, Восток через призму собственных идеалов находил варварским Запад. Признание самоценности каждой из этнических культур и необходимость выстраивания паритетного межкультурного диалога требует иных оснований для согласованных оценок образа совместного мультикультурного будущего и нормирования межэтнических отношений.
Во-первых, это отказ от практики двойных стандартов. Двойные стандарты эксплуатируются в политике как по непониманию, так и намеренно. Сейчас можно услышать мнения о том, что это чуть ли не единственно возможная линия дипломатического поведения в современном мире. Там где присутствует манипуляция, нет места для уважения. Там где присутствует манипуляция, всегда будет разгораться огонь напряженности, обиды и агрессии.
Во-вторых, это переход к этноцентрической модели ценностей. Животные в стае всегда мощнее одиночек. И эгоцентрическая западная культура ока-
жется в обозримой перспективе в проигрыше в сравнении с этноцентрической культурой Востока.
И, наконец, в-третьих, это уважение к этнической самобытности культур. Свобода совести, отмена национальности и иные глобализационные игры, направленные на воспитание гражданина мира, исторически обречены, потому что они противоречат самой природе человека. (Другое дело, что за этим часто скрываются сугубо меркантильные интересы). До тех пор, пока будет жив человек, будут существовать и этнические сообщества. В этом причина фиаско проектов всемирных империй.
Доклад подготовлен в рамках поддержанных РГНФ (No -14-06-00719/14) научных проектов.
Литература
1. Зимичев А.М., Забарин А.В. Технологии формирования этноса // Вопросы естественно-научного обществознания: Сциентизм, биополитология, биополитика. Вып.1. - СПб.: Астерион, 2007, С. 145-196.
2. Зимичев А.М., Забарин А.В. К проблеме толерантности - интолерантно-сти этносов // Вестн. полит. психол. №1(8) 2008, С.40-47.
3. Зимичев А.М., Забарин А.В. Политическая толерантность: Восток - Запад // Вестн. Санкт-Петерб. ун-та. Сер. 12, Выпуск 4, 2009. С.175--182.
4. Забарин А.В., Зимичев А.М. К постановке психологической проблемы свободы совести // Вестн. Санкт-Петерб. ун-та. Сер. 12. 2011. С.283-290.
5. Летурно Ш. Нравственность. Развитие ее с древнейших времен и до наших дней. СПб.: Изд-во Н.С. Аскарханова, 1908.
6. Mead Margaret Anthropology: A Human Science. Van Nostrand. Princeton, 1964.
7. Бехтерев В.М. Избранные работы по социальной психологии. М.: Наука, 1994.
8. Поршнев Б. Ф. Социальная психология и история. М.: Изд-во Наука, 1979.
9. Зимичев А.М., Забарин А.В. Свобода воли как этнопсихологическое основание ценностных ориентаций // Вестн. Санкт-Петерб. ун-та. Сер. 12. 2011. С.290-296.
10. Дейнека О.С., Забарин А.В. Психолого-политические основания группового деструктивного поведения // Современные проблемы науки и образования.
2014. №6. С.1525-1537.
11. Мезенцев Д.Ф., Забарин А.В., Зимичев А.М. Психологические основания обеспечения геополитической безопасности // Геополитика и безопасность. 2014. №2 (26). С. 98-105.
12. Этнос и политика. Хрестоматия. М.: Изд-во УРАО, 2000.
Ключевые слова: конструктивные и деструктивные межэтнические отношения, психолого-политические основания деструктивного поведения, этническая психология, этническая толерантность.
Keywords: constructive and destructive inter-ethnic relations, psychological and political basic of destructive behavior, ethnic psychology, ethnic tolerance.
Гергана Мутафчийска
ИВАН ВАЗОВ - „НАЧАЛО ВСЕХ НАЧАЛ" БОЛГАРСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ5
Пловдивский университет им. Паисия Хилендарского, Болгария, Пловдив, gerito8906@mail. ru
Творчество Ивана Вазова является стержнем прозы и лирики в Болгарии. Ивана Вазова не случайно называют "Патриархом болгарской литературы", так как он был первым профессиональным писателем в Болгарии, и о нем можно сказать то, что об А.С. Пушкине говорил В. Белинский: " Начало всех начал". Писатель жил с самосознанием того, что он летописец всех исторических перипетий и судеб своего народа. Именно через творчество И. Вазова болгарская литература была популяризирована в Европе. Первые произведения болгарской нации, с которыми ознакомилось европейское общество, принадлежали Вазову. Его роман «Под игом» переведен на все европейские языки. Ему были подвластны все литературные формы, от короткого лирического стихотворения через оды и балады до великой эпической поэмы («Эпопея забытых»), от рассказа и простого повествования до романа; от статей и публицистических очерков до комедии и исторической драмы.
5 Gergana Mutafchiyska «Ivan Vazov - "Beginning of all beginnings" of Bulgarian».
929
