CC BY
20
ное предложение, Past Indefinite или Past Perfect; причастной формы на -р на английский язык используется имя существительное, Причастие I, Past Indefinite; причастной формы на -галак на английский язык используется Present Continuous
(в функции ближайшего будущего времени).
Причастная форма на -галак «одна из редко встречающихся в тюркских языках грамматических форм» [2, с. 310], но, так или иначе, в тувинской речи употребляется.
В тувинском языке -галак выполняет функцию сказуемого и на английский язык передается с помощью глагольной формы Present Continuous с функцией, т. е. с оттенком будущего времени, где действие произойдет в ближайщем будущем. При
передаче на английский язык данной причастной конструкции переводчиком может применяться прием грамматической трансформации и нужно четкое объяснение читателю или слушателю перевода.
Таким образом, особенностью передачи тувинских причастных форм на английский язык является, то, что причастные формы в обоих языках материально не соответствуют, что составляет алломорфные черты в рамках данного исследования. В семантическом плане в целях адекватного перевода причастные формы глагола тувинского языка переходят свои границы и в английской речи они употребляются с помощью неличных и личных форм глагола с предлогами.
Библиографический список
1. Комиссаров В.Н. Теория перевода (лингвистические аспекты): учебник для ин-тов и фак. иностр. яз. Москва: Высшая школа, 1990.
2. Исхаков Ф.Г., Пальмбах А.А. Гоамматика тувинского языка: фонетика и морфология. Москва: Издательство восточной литературы, 1961.
References
1. Komissarov V.N. Teoriya perevoda (lingvisticheskie aspekty): uchebnik dlya in-tov i fak. inostr. yaz. Moskva: Vysshaya shkola, 1990.
2. Ishakov F.G., Pal'mbah A.A. Grammatika tuvinskogo yazyka: fonetika i morfologiya. Moskva: Izdatel'stvo vostochnoj literatury, 1961.
Статья поступила в редакцию 06.04.18
УДК 821.0
Tekenova U.N., Cand. of Philology, senior lecturer, Department of Altai Philology and Oriental Studies, Faculty of Altaistics
and Turkology, Gorno-Altaisk State University (Gorno-Altaisk, Russia), E-mail: tekenovau@mail.ru
THE PSYCHOLOGY AND INNER WORLD OF A MAN IN THE STORY "YAMANKA AND YAKSHYLAR" BY DIBASH KAIN-CHIN. Dibash Kainchin's story, which is analyzed in the paper, hasn't been given much attention of Altai literary critics. The writer of the story raises one of the "eternal" themes in literature - the theme of money that hasn't been studied in the Altai literature. The psychology and inner world of all participants of the events are traced through their attitude to money. The complexity of the relationship of people of different nationalities plays an important role in revealing the image of the main character in that historical period when the dealers of the new age appeared in Altai - merchants with the new way of thinking and the different system of values. Through "a purse with money" the reader comes into contact with the world of the Altai merchant class of the early XX century.
Key words: psychology, inner world of man, stream of consciousness, introspection, non-direct speech, motive of money.
У.Н. Текенова, канд. филол. наук, доц. каф. алтайской филологии и востоковедения факультета алтаистики и
тюркологии, Горно-Алтайский государственный университет», г. Горно-Алтайск, E-mail: tekenovau@mail.ru
ПСИХОЛОГИЗМ И ВНУТРЕННИЙ МИР ЧЕЛОВЕКА В РАССКАЗЕ «ЯМАНКА И ЯКШИЛАР» ДИБАША КАИНЧИНА
В данной статье представлен анализ рассказа Дибаша Каинчина, ранее не привлекавшего к себе внимания алтайских литературоведов. Писатель поднимает одну из «вечных» тем в литературе - тему денег, которая в алтайской литературе является неисследованной. Прослеживается психологизм и внутренний мир всех участников событий через их отношение к деньгам. Важную роль в раскрытии образа главного героя играют сложность взаимоотношений людей разных национальностей в тот исторический период, когда на Алтае появились дельцы новой формации - купцы, с новым мышлением и другой системой ценностей. Через «кошелёк с деньгами» читатель соприкасается с миром алтайского купечества начала XX века.
Ключевые слова: психологизм, внутренний мир человека, поток сознания, интроспекция, несобственно-прямая речь, мотив денег.
Психологизм и постижение внутреннего мира героев произведений как «индивидуализированное воспроизведение переживаний в их взаимосвязи, динамике и неповторимости» [1, с. 173] для алтайского литературоведения является вопросом крайне важным, поскольку данный вопрос до настоящего времени остается до конца не изученным. Исходя из этого, вопрос исследования индивидуальных особенностей и внутреннего мира главных героев в рассказе «Яманка и Якшилар» Д.Б. Каинчина (2004, в переводе автора и К. Каинчиной) в контексте алтайской прозы второй половины XX и начала XXI вв. для нас является крайне важным. Данное произведение можно рассматривать с разных позиций, но мы выделяем лишь одну из «вечных» тем в литературе - тему денег, которая в алтайской литературе является тоже неисследованной.
Тема денег, проблема обогащения и влияния денег на души людей впервые появляется в поэме «Туба» (1958, 1974) Л. Кокы-шева, затем в незаконченном романе «Улалу» (1985) С. Сура-закова. В этих произведениях через тему денег раскрываются торговые отношения русских купцов, простых алтайцев и первых алтайских предпринимателей. В поэме «Туба» Л. Кокышева, в характере главного героя «акцентируются свободолюбие и гор-
дость, полнота чувства и собственного достоинства, жизнелюбие и жизнерадостность. Это стихийный бунтарь, не мирящийся с суровой действительностью, выступающий против социальной несправедливости» [2, с. 71]. После продажи собранных орехов он не смог оплатить свои долги баю, шаману, чиновнику, зайсану и, «махнув рукой, пускается в разгул - угощает всех подряд» в пивной, затем попадает в долговую тюрьму. Через слова «Кижи -алтын, акча - чаазын» - «Человек - золото, деньги - бумага» выражаются внутренние качества героя [3, с. 18]. Оказавшись кругом в долгах, Туба не теряет своего жизнелюбия. Именно безденежье толкает его на разные поступки, порой казусные и труднообъяснимые. В данной поэме проблема отсутствия денег разрешается сменой политической власти и вступлением героя в борьбу за Советскую власть.
В незаконченном романе «Улалу» С. Суразакова (к которому автор шел всю жизнь) через образ главного героя Табытка Тарлакова наблюдается появление на Алтае первых предприимчивых алтайцев. К своей цели стать купцом, вести торговлю и быть посредником между охотниками-алтайцами и русскими купцами этот герой приходит через «украденные деньги» сгоревшей церкви. Во время пожара люди помогали выносить разные
предметы и вещи. А полоумный Дибан, брат матери, тогда вынес железный сундук и принес его домой. Отобрав у дяди сундук, Табытка уносит его в сарай, камнем ломает замок и видит, что сундук полон денег. От радости и волнения у него перехватывает дыхание - «суунгенине онынтыныжы окпозине батпай барды» [4, с. 151]. Он с угрозой строго наказывает дяде об этой находке никому не говорить, прячет сундук в завалах камней на горе Мотко. После, когда полоумный Дибан проговорился о деньгах, то его отправляют к родственникам далеко от дома. Именно этот сундук с ворованными деньгами становится главной интригой сюжета и первым «капиталом», когда Табытка делает свое предложение купцу Малкову о сотрудничестве. Как видим, для этого героя сундук с деньгами является символом богатства, имеющий неправедное и нечистое происхождение. Именно случайное появление в их семье «сундука с деньгами» раскрывают истинную сущность героев, их внутренний мир: алчность, стремление получить выгоду, сэкономить, недоплатить, прибрать все к рукам, ложь и лицемерие. Автор раскрывает разрушительную силу денег, убивающих духовность героев и толкнувшей на преступление людей, которые стали внезапно обладателями «огромного» состояния. В последствии Табытка становится самым богатым купцом на Алтае: открывает 3-4 лавки, кабак, строит кирпичный дом, открывает «ковчек» (публичный дом) и т. д. О «нечистых деньгах» этого героя слухи ещё долго не умолкали. Если обратить внимание на этическую сторону вопроса, то поступки Табытка и его матери аморальны. Позднее, разбогатевший Табытка <^уруминин ырызы учун»-«за счастье своей жизни», решает искупить и загладить свою вину перед церковью, отблагодарив отца Макария. Он выделяет достаточно большую сумму денег на строительство новой церкви в местечке Кара-Суу.
В незаконченном романе С. Суразакова тема отрицательного героя решается своеобразно, когда корыстные цели, честолюбие и стремление к богатству ведут его к духовному краху, но в истории первых представителей алтайского купечества образ Табытка оставляет заметный след. Тема нравственной деградации личности - драматическая и встречается в современной алтайской литературе не так часто. В этом отношении справедливо звучат слова Л.Я. Гинзбург, «поведение человека литература изображала всегда последовательно, этика всегда была внутренним началом» [5, с. 400]. В плане художественного решения подобного образа данное произведение, безусловно, перекликается с рассказом «Яманка и Якшилар». Д. Каинчина
В произведении Д. Каинчина действие тоже происходит в начале XX века. В эпилоге автором уточняется историческое время и события тех лет (1909 и 1919 гг. - «В те годы яростные, переломные»). Само повествование построено так, что прямое авторское отношение к изображенным событиям вводится в эпилоге и проливает свет на историческую ситуацию происходящего.
С первых же строк рассказа задается своеобразный камертон развитию событий и расстановке действующих лиц. Яманка охотился на косуль, подстрелив одну, он благодарит хозяина перевала за добычу и вдруг слышит смех. Спустившись чуть ниже, замечает, что он здесь не один: на перевале двое совершали обряд и уже отъехали. Издалека Яманка увидел кошелек с деньгами, «приткнутый к ветке», «большой кошелек, набитый туго-туго». Первое чувство, которое испытывает герой при находке кошелька - волнение: «забилось серчишко у Яманка, будто увидел соболь в капкане». Он «не слезая с коня, снял тот кошелек», потрогал его на ощупь: «Увесистый кошелёк, коричневый, еще не потерявший теплоту хозяина. С волнением Яманка развернул тот кошелек. В нос ударил запах денег» (выделено нами - У.Т.) [6, с. 5 - 6]. Автор намеренно вводит в канву рассказа ольфакторный эпизод. О^асЬг^ - обозначает благовонный, душистый или обонятельный, относящийся к области восприятия запахов [7]. Далее все герои произведения характеризуются через их отношение к деньгам, которое отражает и раскрывает их нравственную суть. В диалогах, описаниях и внутренних монологах Яманка и других персонажей этого небольшого по объему рассказа многократно упоминаются слова «кошелек» (27 раз) и «деньги» (29 раз). А количество бумажных банкнот, найденных главным героем детально приводится через описание «Много-много денег! Две толстые пачки!» [6, с. 6].
Характерно то, что Яманка, как настоящий охотник, по следам на снегу «читал», что здесь происходило, что делали на перевале путники и зачем, куда они уехали. Но эта сцена завершается перемещением «запаха денег» на передний план, который заполняет собой все пространство и начинает пульсировать ав-
тономно. Это внезапное ощущение «запаха денег» описывается как психологический этюд - «как мощное средство воздействия на человека, способ поработить его, заставить делать угодное источнику этого запаха», «вкусил, замер, простерся ниц» [8, с. 107]. В произведении запах включается в текст как активный участник и фактор дальнейших действий и поступков Яманка. Он сразу догадывается, у кого может быть столько денег. Здесь начинается внутреннее беспокойство, переживание главного героя: «- Кто это оставил? Чей кошелек? - не умещается сердце Яманки в груди. - У кого это так много денег может быть? Это только у Якшилара. У Чернопа Якшилара. Это он забыл, жадюга. Так торопился, что забыл. Родную мать продаст из-за денег. Скоро спохватится, примчится, как очумелый...» [6, с. 6].
Для более глубокого понимания основной идеи рассказа и внутренней борьбы в душе главного героя автор удачно использует один из важных элементов композиции произведения - внутренний монолог (поток сознаний), как отражение нравственного состояния персонажа в момент принятия ответственного решения: взять кошелек себе или догнать хозяина. Как известно, вопрос о способах репрезентации внутреннего мира персонажа художественного текста имеет тесную связь с понятием интроспекции персонажа. Уточним данное понятие - термин интроспекция, по-другому самонаблюдение образовано от латинского слова introspecto - «смотрю внутрь». Это метод психологического исследования (используется как литературный прием), который заключается в наблюдении собственных психических процессов без использования каких-либо инструментов или эталонов, как сложный процесс проявления мыслей и эмоций жизнедеятельности индивида.
В рассказе автор передает не весь психологический процесс, а только определенные моменты размышлений Яманка, которые фиксируют мысли, чувства, воспоминания, предчувствия, проливают свет на мотивацию его поступков, формируют образ Яманка, настраивают читателя на раскрытие авторского замысла. При этом писателем делается уточнение, оценка мыслей героя, дополнения, развивая основную мысль произведения: «забилось серчишко», «умещается сердце Яманки в груди», «вздохнул», «кольнуло в сердце» или «с каждым скоком коня легчало и легчало в душе его. Вот стало совсем легко, невесомо, будто он облако». [6, с. 15].
В.Е. Хализев, ссылаясь на Л.Я. Гинзбург («О психологической прозе» (1971), тоже считает, что «психологизм как таковой несовместим с рационалистической схематизацией внутреннего мира (антитеза страсти и долга у классицистов, чувствительности и холодности у сентименталистов)» [1, с. 197], Словами Л.Я. Гинзбург, «литературный психологизм начинается <...> с несовпадений, с непредвиденности поведения героя» [5, с. 300].
Обратимся к рассказу. Затронутый мотив денег, как мы уже отметили, определяет главную интригу произведения. Яманка и «не заметил, как засунул кошелек за пазуху, поскакал к себе в аил», «Может это счастье? Наконец-то даровал бог?..» [там же]. С того момента, как герой находит кошелек с деньгами, он стоит перед дилеммой, взять эти деньги себе или вернуть хозяину. Если взять себе, «кто догадается», размышляет герой про себя: «.но тут разве ты один ты ездишь. Дорога она и есть дорога, все по ней ездят». Яманка мучают различные мысли, которые роятся в голове: «Что с деньгами-то будешь делать? Что тебе еще нужно? Живот-то всегда полон и в спину не дует. И у жены, и у детей - всего им хватает. Чего еще больше?.. Зачем? ... А разве ты так и чист. Конечно, лучше всего остаться в чистоте да правоте. Но так хочется припрятать. Разве не вор ты, не воруешь?» [6, с. 6]. Как известно, внутренний монолог связан с процессом оценки происходящего и вниманием к окружающему. Столкновение двух начал у Яманка наблюдается уже с эпизода на охоте: он мог бы еще козлов-эликов «свалить», «но зачем - хватит и этого. Надо будет -Алтай-Бог никогда не откажет. О, господи, до земли поклон Алтаю-батюшке! И тебе спасибо, скала Какпак-Таш! Ты всегда щедр, ты всегда даешь!» [6, с. 4]. Но в данной ситуации герой отталкивается от внушенных родительских наставлений и поучений по отношению к природе и Алтаю.
Д. Каинчин в образе Яманка как бы сталкивает две среды, которые противоречат друг другу - человек, который строго придерживается правил предков в одном случае и «барынтачи»-«-хищник» - в другом. Ведь Яманка, вместе с такими как он «так же «по-плохонькому» кормится воровством. Да, да воровством, так называемой барантой. Как раз его возраст: ты и волк, ты
и медведь, захочешь - догонишь, схватишь - разорвешь. <...> коршуном налетишь на тебенюющийся табун, собьешь его в кучу, и погонишь к себе. За тобой погонятся - отстреливайся...» [6, с. 6]. Но как рассуждает сам герой - «не много проку от такой добычи: легко добыл - легко и уплыло», или ты угоняешь и наживаешься или твой скот угоняют. Как рассуждает про себя Яманка, «только вот так, барантой той, и тешишь себя. А то живешь, будто в спячке, тлеешь, пыхтишь сырою головешкою» [там же].
Эта двойственность образа Яманка наблюдается и тогда, когда жена советует ему вернуть кошелек хозяину: «Гоех это, грех! Чужое - грязно! Чужое - жжет! Догони его, догони!» Но он пытается как-то убедить жену: «- А как он сам Сам-то как нас обирает (Якшилар, уточнение наше - У.Т.). Мироед он. Не будет нам за это кары» [6, с. 7]. В нем еще долго шла внутренняя борьба: «- А что если скрыть? - подскакивает Яманка в седле. - Это разве только один я с глазами: и другой мог увидеть, и другой мог найти. Да кто угодно... Не отдавать... Накупить на эти деньги бычков... И стану я купцом... Но нет... Куда тебе... Ничего не выйдет у тебя. Чтобы стать купцом, кроме денег надо многое. Где деньги найдешь-то?.. Хватку надо иметь... Характер... Про совесть забыть... Сейчас все упущено. Надо было сразу думать об этом. Сразу, как нашел. А сейчас...» (выделено нами - У.Т.) [6, с. 10].
Исследование характера и непредвиденность поступков главного героя приводит к мысли о несовпадении его поведения и чувств. С какой-то точки зрения его поступок поражает многих его знакомых и друзей. Наблюдается эмоциональное переживание Яманка, так как жена (Яманай-Некрасивая) о находке мужа поделилась с сестрой, то теперь в долине все знают о находке. Стойкой оказалась как раз жена. Она, не раздумывая, предлагает вернуть деньги и убеждает мужа, что «не хватит у нас совести» воспользоваться теми деньгами: «Вот этот кошелек всю твою сущность-то и высветил, всего тебя наизнанку вывернул (выделено нами - У.Т.). Трус с птичьим сердцем. В груди у тебя поселился сон, ничего тебе не надо. От всего отмахиваешься - и от хорошего, и от плохого. Лишь бы тебя не коснулось, лишь бы тебя не трогало. «По-плохоньки» - это впиталось тебе в кровь». [6, с. 10 - 11]. В словах жены Яманка слышит «голимую правду», но «как себя пересилишь-то, как перестроишься». Ведь не Бог его создал таким, а с детства родители внушали: «Не обмани, пусть лучше тебя», «Не обижай, пусть лучше тебя обидят», «Худой мир лучше, чем добрая ссора» и даже «Не убий, пусть...» [6, с. 5]. Автор намеренно вводит в ткань рассказа и внешний портрет Яманка, который противоречит его поступкам: «Почти два аршина роста, плечи мощные, согнутые лукопо-добно, мышцы, будто наросты на березе, а глаза...» и здесь же характеристика Яманка устами супруги: «Ходишь, пригибаешься, будто на тебе мешок с песком, глаза - сузишь, голос - притушишь. С хромым - ты хром, с заикой - ты заика, с глупым - глуп, с дураком - дурак». [6, с. 10 - 11] Жена обозвала его «тюхляем», «тюхляй он и есть» сделали вывод его знакомые и родственники, и наконец, «Эх, Яманка, Яманка!... Тюхляй же ты. Не смог проглотить мякиш, положенный тебе в рот. Не смог удержать звезду, ниспосланную тебе в ладонь» - разочаровался в нем купец Якшилар («тюхляй» - нерасторопный, ленивый человек). Как известно, портрет героя, как правило, локализован в каком-то одном месте произведения. Чаще он дается в момент первого появления, т.е. экспозиционно» [1, с. 205]. В данном рассказе портрет главного героя выстраивается из всего контекста. Автор показал и социальное положение, его семью: Яманка всего 36 лет, жена Яманай, имеет двоих детей - дочку и сына. Как рассуждает сам Яманка, все у него «плохонько». Ничего «хорошего» нет. Слово <фман»-«яман» можно перевести как некрасивый/некрасиво или плохой/плохо. В старину у алтайцев такие имена были очень распространенными, так как считалось, что они оберегают от дурного глаза или нечисти. Поэтому предпочитали не говорить, что все хорошо и ответ получался «фман-дыра», что предполагает «понемногу», не совсем хорошо, но и не худо. Устами старушки главному герою дается совет, не говорить «по-плохонькому», ведь «Плохое слово к плохому и повлечет. «Все хорошо! Все здорово! - всегда так отвечай» [6, с. 8].
В первый день он не смог догнать купца. Но в душе его идет упорная внутренняя борьба:«.Разве не дурак я. Это не я должен... Это пусть Якшилар едет ко мне. Поблагодарит меня. Да еще заплатит за огонь моих зрачков. Что нашел его потерю да и не утаил. Не ходит овес за конем - вот и весь сказ» [6, с. 9]. После этого Яманка еще трижды ездил в город Бийск,
но не застал купца дома. Вернуть кошелек с деньгами удалось, когда Черноп Якшилар приехал в село Усть-Кан. Узнав от сына о приезде купца, «вскочил Яманка на ноги», «заскочил» на своего коня, «заехал к себе в аил», «засунул кошелек за пазуху», который подала жена, «будто крылом, помчался», чтобы «застать бы того Якшилара, застать. Освободиться, вздохнуть свободно» [6, с. 12]. Яманка, оказывается, даже не считал, сколько денег было в кошельке, не притрагивался к ним. Перед его взором встали «пять-шесть домов-красавцев на берегу Чарыша, в тени посаженных лиственниц, огороженные изгородью-заплотом» [там же]. Праздновали Иван Купалу или справляли свадьбу Якшилара с дочерью купца: «Самый большой дом весь ходит ходуном от пляски, там же захлебывается гармонь и частит балалайка. И самое любопытное: все бегают с ведрами воды и норовят облить друг друга, все смеются, визжат. Словом, счастье цветет в изгороди, веселье веселится» [там же].
Автор через несобственно-прямую речь незаметно проникает в мысли главного героя, где опять наблюдается двойственность его чувств и внутренняя борьба: «На деньги Якшилара и Яманка мог бы построить вот такой дом... Захотел бы, и без тех денег мог бы построить... Но вечен и нерушим уклад предков: они жили в аиле, и Яманка будет жить только в нем. <...> Сидишь себе в аиле возле очага, будто сам Бог: через макушку ты связан с Небом-Отцом, с Солнцем и Луною, со звездами, а под кошмою, на которой ты сидишь - твоя Матерь-Земля, и лицо тебе греет сама пуповина жизни - Огонь. Словом, со всеми Великими Покровителями самолично соприкасаешься, беседуешь, советуешься, и они тебя охраняют, в любой миг придут на помощь. Аил твой - храм твой. А в избе. В стенах глухих, задохнешься, и как пить дать, заболеешь» [6, с. 13].
«Долго ждал», «как это тягостно - ждать», и «Яманка готов ждать, день ждать, два», лишь бы вернуть этот злочастный кошелек. Теперь вот он «бросил кошелек в раскрытые ладони Якшилара» [там же]. Уход из-под власти денег наконец-то освободил Яманка от тяжкого груза и соблазна. Он устоял перед дьявольским искушением, и теперь он по-настоящему свободен. Как известно, власть денег может быть разрушительной (Черноп Як-шилар всю жизнь посвящает обогащению любой целью), но она также может быть и субъективной (Яманка вступает на борьбу с ней, еще сильны в нем традиции предков).
Но как же поступает Якшилар по отношению к своему кошельку? Он публично демонстрирует свое пренебрежение к деньгам, считая себя всемогущим, всесильным: «А жить надо, как я! Вот, смотрите, что я сделаю! Деньги для меня - все! Но для денег - я хозяин! И потому они не переводятся у меня!», затем, «держа кошелек над головой, спустился с крыльца», «подошел к очагу с казанами и бросил кошелек в огонь» [6, с. 14]. Слышится реакция окружающих, крики «Ах, ах!!!» и голос попа Кумандина: «Хозяин - барин!... Бог дал, бог и взял». Далее события разворачиваются стремительно: «А в очаге был самый жар. Угли злые, так и пышат. Кошелек вспыхнул сразу», Вонючий «выгреб кошелек» поварешкой, «кошелек прямо на виду людей рассыпался в прах». А Якшилар «заорал»: «Музыку-у-у!». И начинается истерия - «завизжала гармонь, забрякала балалайка, и Якшилар, бия себя по груди, по коленкам, неуклюже пустился в пляс. Толпа тут же тяжело и нестройно подхватила». Он «вызывающе, с приплясом подошел к Яманке, лез к нему грудью, будто он, Якшилар, рогач среди важенок, будто жеребец среди кобыл» [там же, 14 - 15]. Но все это уже Яманка нисколько не волновало, самое главное - он избавился от этого злочастного кошелька.
Теперь выясним, кем на самом деле был второй участник этих событий, виновник мучений и переживаний Яманка Черноп Якшилар (Чернов Яков)? «Все ему позволительно, потому как у него деньги.<...> «Родом он, Якшилар, из низовий Чарыша. Метис он, полуалтаец или полуруский. Смуглолиц. Крепко сложен и все ему нипочем. Смолоду ездил кучером у Мокина - самого богатого богача в этой округи Кан-Оозы. Ездил, возил, вдруг и деньги появились у него откуда-то. Слухи ходили об этом нехорошие, но после те слухи улеглись, обгладились во время. Сейчас он большо-ой купец. Дома имеет в самом городе Бий-ске-Яш-Тура» [6, с. 8 - 9]. Стало тесно на Алтае и он «в Монголию перевалил».
Д. Каинчин, затрагивая тему денег, капитала и их влияния на внутренний мир героев, показывает, как на Алтае появились дельцы новой формации - купцы, с новым мышлением и другой системой ценностей. Через «кошелек с деньгами» читатель соприкасается с миром алтайского купечества начала XX века,
наживающихся на доверии простых людей, ловких дельцов, к которым отчасти относится и сам Яманка.
В исследуемом произведении деньги делят героев на тех, кто прислуживает, и на тех, кому прислуживают. Якшилар прислуживал купцу Мокину, но разбогатев, становится самостоятельным. После смерти жены, он уже в качестве зятя появляется у стареющего купца. Его расчеты понятны - слияние капитала, а не любовь к дочери Мокина. Возможно, таким образом, Якшилар Черноп решает компенсировать ущербность своего социального статуса (полукровка, сирота, кучер, торговец и, наконец - купец).
В поступках и помыслах Яманка и Якшилара отражается их «социальная и историческая природа - пробивающего себе дорогу человека» [8, с. 253]. Через психологический портрет раскрывается внутренний мир и характер второго героя. А каким парнишкой был Якшилар и как его характеризует автор-повествователь: всегда «мягкий, приветливый», «сирота круглый», «снимет шапчонку свою замызганную за версту каждому встречному», «поклонится до земли любому прохожему», «а не заметишь - он может и догнать тебя», «может в день трижды поприветствовать <...> и улыбнуться, мол, кашу маслом не испортишь» [6, с. 9]. Уже будучи купцом, даже торговаться с крестьянами ездил с «подарочками», не забудет спросить о здоровье родных и близких простых людей. Как разбогател этот простоватый на вид парнишка? «Как обычно, раннею весною он разъезжает по долинам, покупает телят, а забирает их осенью уже бычками, не прибавив ни копейки. Все ему позволительно, потому как у него деньги. А деньги - ой, как нужны» [6, с. 8]. С годами у Якшилар появляется ощущение всемогущества и исключительности значения собственной личности. Для этого героя на первое место вышли деньги, расчет, циничное накопительство, которые разрушили его духовно. Деньги заменили ему все: совесть, честность и порядочность. Якшилар уверен, что для больших денег ограничения отсутствуют.
Вот каким увидел его Яманка уже в Усть-Кане: «Якшилар все же вышел, вышел сам, один, из-за открытых красных дверей. Вышел, удало рванул грудь белой рубашки, так что пуговицы брызнули и ухватился за столб, чтоб не упасть. Заматерел Якшилар, медно-красный стал, чугунный, деньги и положение перестраивают человека, видимо, чтобы столько съесть, нужен, именно, вот такой живот. Якшилар сейчас так сыт, так радостен, так счастлив...» [6, с. 13].
Яманка заметил «высокое красное крыльцо», «носки сверкающих якшиларовских сапог» и как «сверкнул он (Якшилар) золотом зубов» (уточнение наше - У.Т.). Только теперь перед Яманка раскрываются истинные мотивы поступка Якшилара. Оказывается кошелек с деньгами он «подарил» Хозяину перевала Салкындак. «.Это чтобы Алтай мой, Бог мой, еще больше дал, чтобы еще щедрее стал! Подумал, кто найдет - пусть берет. Денег много у меня, но кто их делает чистыми руками? Хотел душу очистить... Грехи свои, о Господи!.. Эх, грешки у меня, грешочки... Да кто без них...» - говорит Якшилар [6, с. 14].
Он узнал, что кошелек нашел Яманка, но ждал, как же он с ним поступит: «может одумается, переступит. Так нет...» [там же].
Как справедливо считает С. Глузман, «после реконструкции психологии взаимоотношений человека и денег можно выделить еще один тип мифологии. Это собственная мифология денег. <...> С архаическим мифом миф денег объединяет погруженность в реальность - материальность. Деньги - материальный предмет. Их можно взять в руки. Прирастая прибылью, они расширяют, увеличивают материальный мир вещей. С постархаическим мифом миф денег делает схожим общая арена разворачивающихся событий - человеческое сознание. Если архаический миф - это коллективная история, то миф постархаический -история индивидуальная» [10, с. 89].
Библиографический список
Таким образом, Дибаш Каинчин создал произведение, историю взаимоотношений героев, где прослеживается психологизм и внутренний мир всех участников событий через их отношение к деньгам. Тема денег пронизана красной нитью через весь рассказ, но отношение к деньгам у героев разное. Здесь отсутствуют явные жертвы. Стремление Якшилар разбогатеть еще больше, умилостивить Хозяина перевала Салкындак или женитьба на дочери купца не вписывается в этические нормы.
Как и любая история человеческих переживаний, связанная с деньгами, этот случай с находкой и возвращения хозяину «кошелька с деньгами» остается частной историей Яманка и становится главным движущим элементом в сюжете рассказа «Яманка и Якшилар» Д. Каинчина. Столкновение двух разных взглядов и мышлений в отношении денег в рассказе составляет центральное место в сюжете. Уход из-под власти денег купца делает Яманка свободным, оставляет его с чистой душой.
В отличие от Яманка («Яманка и Якшилар» Д. Каинчин), Табытка («Улалу», С. Суразаков) не нашел, а утаил (своровал) «сундук с деньгами». Он не смог устоять перед дьявольским искушением: деньги заменили ему совесть, порядочность, честность. В нем просыпается стремление заработать на них, приумножить, разбогатеть. Деньги для Табытка стали общественной свободой, властью. Построив церковь, он считает, что очистил перед Богом свою совесть.
Наивный и доверчивый главный герой поэмы «Туба» Л. Кокышева пытается даже в определенный момент жизни решить проблему постоянно висящей над семьей угрозы безденежья и нищеты принятием православной веры и нового имени Амвросий, в надежде быть одетым-обутым и сытым. В отличие от героев С. Суразакова и Д. Каинчина герой Л. Кокышева не стремится разбогатеть. Здесь наблюдается мотив мелких денег: их вечная нехватка, заимствования в долг и возврат, и, как комический элемент звучит в отдельных главах перовой части поэмы.
Таким образом, «Люди и вещи, созидаемые художником, содержат только те элементы и только в тех соотношениях, какие нужны для того, чтобы они могли выполнять свое назначение» [5, с. 7]. Найденный Яманка «кошелек с деньгами» в рассказе «Яманка и Якшилар» Д. Каинчина поставил главного героя перед нравственным выбором, создав проблемы, связанные с внезапным «обогащением» и он выстоял перед искушением.
И наконец, справедливо утверждение В. Белянина, что «научный анализ художественного текста не может обойти вопрос о соотношении вымысла и реальности, точнее того, как именно реальность преломляется в художественном тексте» [11, с. 21]. В эпилоге рассказа Д. Каинчина наблюдается прямое включение автора в происходящее, и дальнейшие события рассказываются его устами. И Яманка, и Якшилар были реальными людьми того времени. Суд высшей силы настиг обоих героев спустя 10 лет, в 1919 году, «в те годы яростные, переломные.». «Случилось это в начале той великой смуты и трагедии - гражданской войны» [4, с. 15]. Оба героя погибают.
По утверждению Л.Я. Гинзбург, «Писатель XX века нередко стремится использовать автобиографический и всякий другой жизненный опыт не для особых документальных жанров, не в качестве источника и прообраза художественных творений, но как непосредственный материал художественной структуры. Речь, конечно, не о сыром жизненном материале, но о созидающей работе писателя» [9, с. 9]. Мы наблюдаем, как в эпилоге рассказа Д. Каинчин ссылается на воспоминания участников-свидетелей, земляков и своей бабушки Манырчи: «В том «бою» вместе с тем Яманкою был заколот мой дед Каинчи и весь его многочисленный род - моя загадочная звездоокая родня» - завершает рассказ автор. [6, с. 16]. Не спасли Якшилар его деньги. Не он -хозяин. «Какже ему спастись - на то и революция. А она - храни от нее бог! - она пожар жизни, пожар души. Она все сжигает. Никому не спастись от нее, никак и ничем» [там же].
1. Хализев В.Е. Теория литературы. Москва, 2004.
2. Палкина РА. Проза. История алтайской литературы. Книга 2. Горно-Алтайск, 2004.
3. Кокышев Л.В. Туба. Горно-Алтайск, 1974.
4. Суразаков С.С. Улалу. Сазон Суразаков. Горно-Алтайск, 1985.
5. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. Ленинград, 1971 и Москва, 1999. Available at: http://modernlib.ru/books/ginzburg_lidiya/o_ psihologicheskoy_proze/
6. Каинчин Д.Б. Яманка и Якшилар. Лунная соната. Горно-Алтайск, 2004.
7. Available at: https://translate.academic.ru/olfactorius/la/ru/
8. Зыховская Н.Л. Ольфакторные сюжеты: запах как временная смерть. Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2013; 1 (2).
9. Гинзбург Л.Я. О литературном герое. Ленинград, 1979.
10. Глузман С. Деньги в мифологическом сознании человека: вчера и сегодня. Available at: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Econom/ dengi_mif/03.php
11. Белянин В.П. Психологическое литературоведение. Москва, 2006. References
1. Halizev V.E. Teoriya literatury. Moskva, 2004.
2. Palkina R.A. Proza. Istoriya altajskojliteratury. Kniga 2. Gorno-Altajsk, 2004.
3. Kokyshev L.V. Tuba. Gorno-Altajsk, 1974.
4. Surazakov S.S. Ulalu. Sazon Surazakov. Gorno-Altajsk, 1985.
5. Ginzburg L.Ya. O psihologicheskoj proze. Leningrad, 1971 i Moskva, 1999. Available at: http://modernlib.ru/books/ginzburg_lidiya/o_ psihologicheskoy_proze/
6. Kainchin D.B. Yamanka i Yakshilar. Lunnaya sonata. Gorno-Altajsk, 2004.
7. Available at: https://translate.academic.ru/olfactorius/la/ru/
8. Zyhovskaya N.L. Ol'faktornye syuzhety: zapah kak vremennaya smert'. Vestnik Nizhegorodskogo universiteta im. N.I. Lobachevskogo. 2013; 1 (2).
9. Ginzburg L.Ya. O literaturnom geroe. Leningrad, 1979.
10. Gluzman S. Den'gi v mifologicheskom soznanii cheloveka: vchera i segodnya. Available at: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Econom/ dengi_mif/03.php
11. Belyanin V.P. Psihologicheskoe literaturovedenie. Moskva, 2006.
Статья поступила в редакцию 02.04.18
УДК 801:82.0(091)
Khademi Moghaddam M., Cand. of Sciences (Philology), University of Tarbiat Modares (Tehran, Iran),
E-mail: mohsenkhademi.63@gmail.com
THE MAIN MEANINGS OF VERBS WITH THE PREFIX ОТ- (ОТО-) IN THE RUSSIAN LANGUAGE AND THEIR PERSIAN EQUIVALENTS. Questions of word formation occupy an important place in the system of teaching Russian as a foreign language. Knowing the patterns of Russian word formation, the general meanings of word-building morphemes is necessary for mastering vocabulary and expanding the vocabulary of students, contributes to the mastery of reading skills and to a large extent guarantees the normality of oral and written speech. Russian prefixing verbs, in which the prefix is a word-forming morpheme, is one of the most difficult sections of the language for foreign students. The complexity of this topic is connected with the abundance of verb prefixes in the Russian language, the variety of their meanings, as well as with the laws of syntactic and lexical compatibility of complimentary words and prefix verbs. The task of the article is to express the basic meanings of verbs with prefix от- (ото-) in Russian and their equivalents in Persian language.
Key words: prefix от- (ото-), meaning, verb, Russian language, Persian language.
Хадеми Могаддам М., канд. филол. наук, Университет «Тарбиат Модарес», г. Тегеран, Иран,
E-mail: mohsenkhademi.63@gmail.com
ОСНОВНЫЕ ЗНАЧЕНИЯ ГЛАГОЛОВ С ПРИСТАВКОЙ ОТ- (ОТО-) В РУССКОМ ЯЗЫКЕ И ИХ ПЕРСИДСКИЕ ЭКВИВАЛЕНТЫ
Вопросы словообразования занимают важное место в системе обучения русскому языку как иностранному. Знание закономерностей русского словообразования, общих значений словообразовательных морфем необходимо для усвоения лексики и расширения словарного запаса учащихся, способствует овладению навыками чтения и в значительной степени гарантирует нормативность устной и письменной речи. Русские приставочные глаголы, в которых приставка является словообразующей морфемой, - один из трудных разделов языка для иностранных учащихся. Сложность этой темы связана с обилием глагольных приставок в русском языке, многообразием их значений, а также с закономерностями синтаксической и лексической сочетаемости приглагольных слов и приставочных глаголов. Задача настоящей статьи заключается в выражении основных значений глаголов с приставкой от- (ото-) в русском языке и их эквивалентов в персидском языке.
Ключевые слова: приставка от- (ото-), значение, глагол, русский язык, персидский язык.
Приставка или префикс (от лат. ргаеАхит - прикрепление спереди) - это значимая часть слова, которая находится перед корнем и служит обычно для образования слов той же части речи с новым значением: бежать - отбежать - забежать, автор - соавтор. Приставка не является обязательной частью слова. Есть много слов без приставок: лес, думать, голубой и др.
Приставка не меняет существенным образом значение слова, а привносит дополнительный смысловой оттенок в создаваемое родственное слово. Сравните: бежать - прибежать - отбежать - убежать - забежать - подбежать. Чаще всего с помощью приставок образуются имена прилагательные и глаголы, наречия: военный - невоенный (прил.), играть - проиграть (глаг.), задумчиво (наречие) [1, с. 115]
Присоединение приставки образует слово той же части речи, что и исходное: бег-забег, милый - премилый, сесть -присесть.
В лексике современного русского литературного языка насчитывается около 1500 глагольных лексем с приставкой от-1 [2; с. 661 - 726].
Сюда входят глаголы, возникающие в результате соединения приставки от- с мотивирующими глагольными и неглагольными основами, образованными путем префиксации, суффиксации и циркумфиксации, а также глаголы, в которых эта приставка вычленяется лишь этимологически.
Надо отметить, что при переводе приведенных глаголов с приставкой от- с русского языка на персидский, мы используем Русско-персидский словарь Г.А. Восканяна, и Русско-персидский словарь И.К. Овчинниковой.
Приставка от- в русском языке характеризуется набором значений. К этим значениям относятся [3, с. 34 - 36]:
1. Глаголы движения и глаголы со значением перемещения лица или предмета в пространстве (ставить, стать, сесть, ступить, толкнуть, бросить, кивнуть и др.) с приставкой от-обозначают удаление на небольшое расстояние - отойти, отбежать, отъехать, отлететь, отползти, отогнать, отставить, отстать, отсесть, отступить, оттолкнуть (-ся), отсадить.
В персидском языке, приставка от- в данных глаголах добавляет значение «ками, мегдари, андаки дуртар» к мотиви-
1 Подсчет сделан на основе данных словаря МАС: Евгеньева А.П. Словарь русского языка: в 4 т. / Акад. Наук СССР , Ин-т рус. Яз.; гл. ред. А.П. Евгеньева. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Рус. яз., 1981-1984. - 4 т.
