CC BY
20
Санкт-Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
Е.А. Воронцов
Псалом 8 и его цитация в послании к евреям
Опубликовано:
Христианское чтение. 1907. № 5. С. 581-598.
@ Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
СПбПДА
Санкт-Петербург
2009
Псаломъ 8 и его цитація въ посланіи къ евреямъ.
ВРИСТУПАЯ къ обзору цитаты изъ 8 псалма во 2 главѣ посланія къ евреямъ, мы прежде всего скажемъ о нѣсколько отступающемъ отъ обычнаго способѣ цитаціи въ # данномъ мѣстѣ посланія. Апостолъ пишетъ: Нѣкто нѣгдѣ ] (кои т'.г) засвидѣтельствовалъ, говоря: Что человѣкъ, что Ты помнишь его и т. д. (Евр. II, 6). Эти слова «нѣкто нѣгдѣ» порождаютъ много толкованій. Одни допускаютъ, что въ данномъ случаѣ мы имѣемъ дѣло съ цитаціею по памяти, причемъ Апостолъ могъ утратить точное представленіе о мѣстѣ нахожденія цитируемыхъ словъ. Мы не считаемъ за вѣское возраженіе противъ такого предположенія буквальное совпаденіе текста цитаты съ чтеніемъ мѣста по LXX, такъ какъ всякому извѣстны частые случаи, когда при точномъ сохраненіи въ памяти нѣкоторыхъ словъ утрачивается вполнѣ воспоминаніе, когда, гдѣ и отъ кого мы ихъ слышали или гдѣ читали, но противъ допущенія забвенія священнымъ писателемъ при составленіи посланія, гдѣ находится приводимое имъ мѣсто, краснорѣчиво свидѣтельствуетъ IV, 4 того же посланія, гдѣ выраженіе «нѣгдѣ» Апостолъ употребляетъ, цитируя, однако, такое мѣсто, что его нахожденіе въ кодексѣ священной письменности должно было быть ему хорошо извѣстнымъ, какъ бывшему ревностному іудею и посѣтителю синагогальныхъ собраній: и почилъ Богъ въ день седмый отъ всѣхъ дѣлъ Своихъ (Быт. II, 2). Другіе новѣйшіе толкователи предполагаютъ, что Апостолъ могъ считать надписанія псалмовъ неимѣющими каноническаго значенія и принадлежащими не самимъ священнымъ авторамъ, а потому и въ данномъ случаѣ гіадписаніе
42
«мизморъ ледавидъ» нс счелъ для себя обязательнымъ указаніемъ на личность псалмопѣвца. Очевидно, проводя такое объясненіе происхожденія ~оо ти, представители критической школы судятъ объ экзегесисѣ Апостола по собственнымъ пріемамъ утонченнаго гиперкритицизма, въ каковой они столь склонны вдаваться. Большею вѣроятностью отличаются тѣ мнѣнія, но одному изъ которыхъ въ данномъ случаѣ мы имѣемъ дѣло съ литературнымъ пріемомъ, распространеннымъ у Филона и у классическихъ писателей, а по другому—неопредѣленное -си ти вытекало изъ высказаннаго Апостоломъ въ 1 ст. 1 главы посланія теологумена, что самъ Богъ говорилъ въ пророкахъ (ср. Евр. IV, 7 sv Д«оі8 лгушѵ, выраженіе, низводящее Давида до степени простого орудія трубы Духа откровеній), причемъ ясно, что человѣческое авторство стушевывалось и, являясь въ той или иной мѣрѣ случайнымъ, не требовало нарочитаго упоминанія. По отношенію къ первому пониманію ~ou tu нужно сказать, что дѣйствительно способъ цитаціи, употребленной Апостоломъ, встрѣчается въ литературныхъ памятникахъ его времени, особенно у Филона, такъ у послѣдняго ііярторгі ог ~ g о то> лоуш о ігрштатос /рт]3[хос — свидѣтельствуетъ же нѣгдѣ словомъ священнѣйшій оракулъ (Leges alle-goriarum); гі-г yap tu—ибо нѣкто сказалъ (разумѣется Платонъ въ «Тимсѣ»); въ «de somniis»—шс е»т) ти—какъ сказалъ нѣкто (разумѣется—Гиппократъ); въ «de plantatione Noe» гі-s - ар kgo ибо нѣгдѣ сказалъ (о словахъ Іакова). Но допущеніе въ данномъ случаѣ ораторскаго пріема рѣчи (anocionega) про-тиворѣчитъ стремленію къ ясности и простотѣ рѣчи, о чемъ писалъ великій Апостолъ языковъ Коринѳянамъ: Я приходилъ возвѣщать вамъ свидѣтельство Божіе не въ превосходствѣ слова (1 Кор. II, 1). При допущеніи же происхожденія данной формы цитаціи изъ убѣжденія Апостола въ безусловной Бого-духновенности ветхозавѣтной Біібліи, уничтожавшей всякую идею о человѣческомъ авторствѣ, странною является постановка ти—нѣкто, тѣмъ болѣе что этотъ пріемъ не можетъ считаться заимствованіемъ. Въ таргумѣ, мишнѣ и мидрашахъ обычными формулами при цитаціи являются: омеръ кара, омеръ рахмана, геида гаттора, шеннсемаръ и т. п. Внѣбиблейская раввининческая цитація наоборотъ пестрѣетъ именами ученыхъ, авторовъ извѣстныхъ афоризмовъ. Кромѣ исключительности пріема разбираемой цитаціи, страннаго для Савла, воспитаннаго у ногъ Гамаліила, противъ послѣдняго мнѣнія о тгои ти
говоритъ и Посл. къ Римлянамъ (X. 5), гдѣ вѣра въ Бого-духновенность Писанія не воспрепятствовала Апостолу поставить имя человѣческаго автора: Моисей пишетъ о праведности отъ закона, и слѣдуетъ цитація изъ книги Левитъ. Теоп-невстія пятокнижія, разумѣется, выше всѣхъ другихъ писаній Ветхаго Завѣта. Несравненно надежнѣе и ближе къ истинѣ согласное предположеніе древнихъ греческихъ экзегетовъ, что данная форма цитаціи коренится въ убѣжденіи Апостола въ отличномъ знаніи евреями, которымъ направлено посланіе Священнаго Писанія. Златоустъ говоритъ: Тѣмъ самымъ, что онъ умалчиваетъ и не называетъ имени сказавшаго свидѣтельство, но приводитъ его какъ общеизвѣстное и несомнѣнное, мнѣ кажется, онъ показываетъ, что слушатели его были весьма свѣдущи въ Писаніяхъ.
Ѳеодоритъ замѣчаетъ: Не называетъ имени сказавшаго, какъ бесѣдующій съ знающими Писаніе. Икуменій повторяетъ ту же мысль: Какъ бесѣдующій со знающими Писаніе не ставитъ именъ говорящихъ лицъ. Зигавинъ не разнится въ объясненіи мѣста отъ своихъ предшественниковъ, только сильнѣе подчеркивая мысль о превосходномъ знаніи Писанія евреями Павловыхъ временъ: «Нѣкто», говоря неопредѣленно и безъ указанія имени, обозначилъ Давида, какъ обращающійся къ знающимъ и имѣющимъ па устахъ и въ памяти постоянно то, что написано Давидомъ. ІІримазій говоритъ: «Свидѣтельствовалъ 'нѣкто нѣгдѣ»—приводитъ, чтобы умолчать объ именахъ пророковъ, которыхъ свидѣтельствомъ пользуется, изъ желанія почтить и выказать, что евреи, которымъ это написано, обладаютъ знаніемъ Божественныхъ Писаній въ такой степени, что для нихъ не нужно указывать имени сказавшаго.
Вышеразобранною нами формулою Апостолъ вводитъ въ контекстъ 2' главы посланія къ евреямъ цитату изъ 8 псалма, древность написанія котораго не отрицается почти ни однимъ изъ представителей критицизма въ современной западной библіологіи, причемъ большинство толкователей согласно относятъ написаніе псалма ко времени Давида. 8 псаломъ представляетъ собою торжественный гимнъ въ'честь Іеговы, внушенный псалмопѣвцу созерцаніемъ величія ночнаго неба, унизаннаго миріадами свѣтилъ. Отъ этого созерцанія, величественно настроившаго душу, псалмопѣвецъ обращается мыслью къ человѣку, поставленному, несмотря на свою тѣлесную слабость и ничтожество, владыкою всего существующаго на землѣ.
42*
Мы считаемъ, что такое созерцаніе величія первозданнаго человѣка, той славы Адама, какая была утрачена чрезъ грѣхопаденіе, но имѣла быть возстановленною чрезъ грядущаго Мессію (апокатастасисъ),—обращало псаломъ въ пророчествен-ное изображеніе Мессіанскаго будущаго, когда должно было исчезнуть зло физическое (malum роепае, генетически связанное со зломъ нравственнымъ (malum culpae): будутъ брать змѣй и, если что смертоносное выпьютъ, не повредитъ имъ (Марка XVI, 18). Исаія ^очевидно имѣлъ въ виду и возстановленіе господства человѣка надъ прочею тварью, когда говорилъ о временахъ Мессіи: волкъ и ягненокъ будутъ пастись вмѣстѣ,, и левъ, какъ волъ, будетъ ѣсть солому, а для змѣя прахъ будетъ пищей. Они не будутъ причинять зла и вреда на всей святой горѣ Божіей (ЬХѴ, 25). Даже дѣти будутъ пасти хищныхъ звѣрей и играть при порѣ аспида. Однако, при столь общихъ чертахъ содержанія псалма нѣкоторые толкователи не отказываются отъ попытки пріискать для него историческую дату. Толюкъ на основаніи безъискѵсственности псаломскихъ образовъ считаетъ, что мы имѣемъ въ данномъ случаѣ предъ собою произведеніе религіозной лирики Давида, относящееся ко времени его пастушеской жизни (1 Сам. XVII, 15). Гицигъ останавливается съ особымъ вниманіемъ на 2 и 3 стихахъ псалма: по первому изъ указанныхъ мѣстъ псалмопѣвецъ созерцаетъ какой-то актъ Божественнаго промышленія, покрывшій Бога славою по всей землѣ, а по второму—прославленіе изливается изъ устъ младенцевъ, причемъ въ контекстѣ замѣчаніе объ этомъ дѣйствіи ссуіцихъ (іонекимъ) соединено съ упоминаніемъ
0 врагѣ Іеговы и далѣе о мстителѣ—ойевъ умитнаккемъ. Гицигъ на этихъ немногихъ данныхъ строитъ предположеніе, что историческимъ поводомъ къ написанію 8 псалма было фактъ чудесной помощи отъ Бога жителямъ Секелага: no 1 Сам. XXVII, 8 и 9 видно, что Давидъ при походѣ на амаликитянъ никого не оставилъ въ живыхъ среди своихъ враговъ, а по
1 Сам. XXX, 1 и 2 амаликитяне при взятіи Секелага вмѣсто кровавой расправы съ женщинами и, какъ естественно допустить съ находившимися при нихъ младенцами, сравнительно мягко обошлись съ ними, замѣнивъ лишеніе жизни уводомъ въ плѣнъ. Но съ одной стороны безъ признанія крайняго преувеличенія трудно согласиться, чтобы обращеніе амаликитянъ съ женщинами Секелага могло составить поводъ къ прославленію Іеговы по всей землѣ, съ другой стороны стихъ 2 носитъ
очевидные признаки рѣчи объ естественномъ откровеніи Бога въ природѣ, къ одному изъ видовъ котораго относится и дѣтскій лепетъ, какъ начатки удивительнаго дара членораздѣльной рѣчи. Кимхи даетъ разбираемому мѣсту нѣсколько иное болѣе натуралистическое объясненіе, останавливаясь на приспособленіи устъ младенца для сосанія, но, выводя въ этомъ случаѣ прославленіе Іеговы изъ цѣлесообразности простаго физическаго процесса на первыхъ ступеняхъ человѣческой жизни; этотъ раввинъ не указываетъ, почему именно это явленіе избираетъ псалмопѣвецъ, какъ основаніе къ посрамленію враговъ Іеговы, обходя несравненно болѣе замѣчательные случаи телеологическаго строенія организмовъ и дѣйствія силъ въ матеріальной вселенной. Кромѣ высказаннаго общаго соображенія, толкованіе Кимхи противорѣчитъ авторитетному для насъ изъясненію разбираемыхъ словъ въ Евангеліи: по Матѳ. XXI, 16 Господь прилагаетъ данное псаломское мѣсто къ восклицанію дѣтей въ храмѣ. Такимъ образомъ псалмопѣвецъ упоминаетъ, надо думать, о дѣтскомъ лепетѣ, какъ живомъ голосѣ, присоединяющемся къ безмолвному вѣщанію стройнаго хода свѣтилъ о бытіи Творца и Промыслителя. Здѣсь таинственный синтезъ макро—и микрокосма, общая рѣчь о Премудромъ. Буду славить Тебя, Господи, говоритъ псалмопѣвецъ (пс. XVII, 50), но рядомъ прибавляетъ: Небеса проповѣдуютъ славу Божію (пс. XVIII, 2). Что касается до слова «мститель», то оно въ соединеніи съ словомъ «врагъ» передаетъ лишь представленіе о сознательномъ и упорномъ врагѣ Іеговы, это просто гендіадисъ, подобно латинскому bibamus crateris et auro—пьемъ чашами и золотомъ, т. е. золотыми чашами; врагъ и мститель=реченію мстительный врагъ, упорный врагъ, а таковымъ является каждый человѣкъ, не желающій подчиниться въ своемъ сужденіи о сверхчувственномъ голосу Божественнаго откровенія въ природѣ. Впрочемъ по книгѣ Премудрости Соломона (X, 21) — премудрость сдѣлала внятными языки младенцевъ—прославленіе Іеговы уі.шозац поставляется
въ связь съ переходомъ Израиля черезъ Чермное море.
Грецъ находитъ возможнымъ отнести написаніе 8 псалма къ эпохѣ подпаденія Палестины подъ владычество Селевки-довъ; онъ основывается на выраженіи «мститель» и сопоставляетъ его съ 2 Мак. V, 11: 'sö-rjpiwjxsvo; гдѣ въ этихъ
словахъ дается отзывъ объ Антіохѣ Епифанѣ, но въ данномъ случаѣ мы очевидно имѣемъ дѣло съ совершенно произволь-
нымъ толкованіемъ, порожденнымъ тенденціознымъ стремленіемъ относить происхожденіе большинства псалмовъ къ Мак-кавейскимъ временамъ, слѣдовательно къ періоду неканонической еврейской литературы. Маккавейская дата—какой-то своеобразный фетишъ западной библіологіи, при чемъ tempus edax re rum облегчаетъ всевозможные сомнительные экскурсы въ прошлое народа Божія и его священной письменности.
Бизенталь усматриваетъ въ 8 псалмѣ отголосокъ побѣды Давида надъ Голіаѳомъ, но какъ бы мы не умаляли возрастъ Давида при этомъ событіи, во всякомъ случаѣ его нельзя отнести къ числу тѣхъ сущихъ, о какихъ говоритъ 3 стихъ 8 псалма, какъ о торжествующихъ надъ врагомъ Іеговы. Заканчивая указаніемъ на мнѣніе Бизенталя разборъ гипотезъ о датѣ 8 псалма, мы приходимъ къ выводу, что термина для этого псалма назначить нельзя, даже въ эластичныхъ предѣлахъ (а quo—ad qnem) по отсутствію въ немъ выраженій, являвшихся бы характерными показаніями въ пользу той или иной эпохи изъ жизни вѣнценоснаго поэта-пастыря. Внѣ Мессіанской интерпретаціи—псаломъ просто идиллія, но съ рѣзко выраженною религіозною окраскою; авторитетный голосъ Новозавѣтныхъ памятниковъ въ «человѣкѣ» псалма устанавливаетъ черты новаго Адама, возглавившаго вѣрующее человѣчество.
Переходя къ разбору цитаты изъ 8 псалма во 2 главѣ посланія къ евреямъ, мы прежде всего остановимся на начальныхъ словахъ: Что человѣкъ, что Ты помнишь его, и сынъ человѣческій, что Ты наблюдаешь за нимъ? Въ экзегесисѣ мѣста существуютъ 2 мнѣнія относительно смысла этихъ словъ: одни толкователи видятъ здѣсь панегирикъ человѣку и перефразируютъ такъ: какъ великъ человѣкъ, что даже Ты (Богъ) помнишь о немъ, и какъ великъ сынъ человѣческій, что даже Ты наблюдаешь за нимъ. Другіе экзегеты, наоборотъ, усматриваютъ рѣчь о слабости и ничтожествѣ человѣка среди явленій и предметовъ тварнаго ѵниверса. Первое изъ указанныхъ пониманій имѣетъ противъ себя толкованіе даннаго мѣста самими іудеями.
Такъ, въ Bereschith rabbe (древній комментарій на Бытіе) читаемъ: Рабби Гуна сказалъ: Богъ создалъ перваго человѣка уже послѣ того, какъ было сотворено все служащее ему пищей. Зная это, служебные ангелы сказали Богу: Что человѣкъ, что Ты помнишь его? Въ талмудѣ въ Schabbath нахо-
димъ такое мѣсто: Когда Моисей взошелъ иа высоту, сказали служебные ангелы Богу: Владыка міра! зачѣмъ среди пасъ появился человѣкъ? Отвѣчалъ Преблагословенный: Онъ пришелъ, чтобы получить законъ. Сказали ангелы: Неужели Ты ввѣришь плоти и крови это великое сокровище, какое хранилъ въ теченіи жизни 974 поколѣній. Что человѣкъ, что Ты помнишь его,—ввѣрь лучше законъ небу (т. е. ангеламъ; по мѣстамъ шамаймъ обозначеніе міра безплотныхъ). Намъ думается, что по обоимъ приведеннымъ отрывкамъ изъ древнеіудейской письменности ясно, что раввины усматривали въ разбираемыхъ словахъ псалма уничижительное представленіе о человѣкѣ, иначе непонятна дѣлаемая синагогою аккоммода-ція псаломскихъ реченій. Съ подобнымъ же значеніемъ выступаетъ ма адамъ въ псалмѣ 144, 3 и ма энопгь въ Іова 7, 17. Въ первомъ изъ указанныхъ мѣстъ читаемъ: Господи, что человѣкъ, что Ты знаешь о немъ, и сынъ человѣческій, что Ты обращаешь на него вниманіе? и далѣе: Человѣкъ подобенъ дуновенію, дни его, какъ уклоняющаяся тѣнь. Въ книгѣ Іова сходное мѣсто таково: Что такое человѣкъ, что Ты настолько цѣнишь его и обращаешь на него вниманіе... вотъ я лягу въ прахѣ, завтра поищешь меня, и меня нѣтъ. Здѣсь всюду со словами: что человѣкъ? — соединяется скорбная исповѣдь человѣческаго безсилія и мимолетности земной жизни. Авторитетное свидѣтельство этихъ библейскихъ параллелей побуждаетъ къ истолкованію словъ: что человѣкъ? 8 псалма, цитированнаго Апостоломъ, далеко не въ смыслѣ апо-оеоза человѣка. Самое раціональное въ толкованіи Библіи заключается именно въ выясненіи Библіи чрезъ Библію. Что касается до выраженія человѣка—энопгь и сынъ человѣческій—бенъ адамъ, то было бы напраснымъ отрицать ихъ синонимичность: весьма часто наименованіе эношъ считаютъ указаніемъ па слабость тѣлесной природы человѣка, производя это слово отъ корня анашъ былъ слабъ—боленъ (см. Ис. XVII, И; Іер. XV, 18 и XXX, 12), а слово адамъ сопоставлять съ корнемъ адомъ былъ красенъ, хотя удобнѣе адамъ сопоставлять съ адама—почва, земля, а потому давать этому наименованію значеніе—землистый, изъ земли; однако сходный составъ консонантовъ еще ничего не проясняетъ относительно логическаго значенія словъ—напримѣръ, одни и тѣ же консонанты даютъ чтеніе реа—товарищъ и ра—злой. Множественное число отъ евр. слова ишъ мужчина звучитъ анашимъ (дериватъ
корня анашъ), но ишъ вовсе не обозначаетъ болыіаго, слабаго мужчину, будучи синонимичнымъ съ геверъ (сравни гиб-боръ—витязь). Съ устраненіемъ мысли о различіи словъ эношъ и адамъ нѣтъ уже никакого основанія настаивать на несовпаденіи эношъ съ бенъ адамъ, ■—такъ но Ис. 51, 12. Кто ты, что боишься человѣка, который умираетъ, и сына человѣческаго, который то же, что трава. Синонимичный параллелизмъ этого стиха ясно говоритъ въ пользу отождествленія разбираемыхъ выраженій. Если LXX въ данномъ случаѣ даютъ чтеніе буквально совпадающее съ еврейскимъ оригиналомъ 8 псалма яѵЯрсото; и то; аѵйршг.оч, го халдейскій таргумистъ передаетъ оба обозначенія человѣка въ данномъ мѣстѣ безразлично словами баръ нашъ, каковое арамейское реченіе является дословной передачею еврейскаго бенъ адамъ—сынъ человѣка. Въ виду приведеннаго разъясненія о синонимахъ бенъ адамъ и эношъ, мы дюжемъ сказать, что было бы неправильнымъ видѣть источникъ къ уничижительному представленію о человѣкѣ in substantia только въ его тѣлесной слабости (анашъ—анѵшъ—больной), поставляющей его даже ниже многихъ животныхъ, а не къ самой тварности и слѣдовательно ограниченности его и по духу: человѣкъ и въ цѣлостномъ составѣ своей психо-физической природы не болѣе, какъ ничтожная тварь, въ сравненіи съ неописуемымъ величіемъ Творца, а поэтому представленіе о немъ, какъ о владыкѣ земли, способно породить справедливое изумленіе. Что касается до причины совмѣстнаго употребленія съ реченіемъ сынъ человѣка бенъ адамъ не слова адамъ, а эношъ, то слѣдуетъ замѣтить, что помимо имени первочеловѣка слово адамъ употребляется только какъ имя собирательное въ смыслѣ человѣчество, а единица изъ этой коллективности обозначается словами сынъ человѣческій, эношъ же nomen unitatis. Поэтому и Господь именовалъ Себя Сыномъ человѣческимъ, — это наименованіе просто арамаизмъ внѣ какихъ-либо Мессіанскихъ пророче-ственныхъ указаній, иапр. Даніила VII, 13.
Небезъинтересно толкованіе homo и filius hominis, предложенное Августиномъ: нужно то помнить, что каждый сынъ человѣческій—человѣкъ, но нс каждый человѣкъ—сынъ человѣческій. Адамъ—человѣкъ, но не сынъ человѣческій... Кто носитъ образъ земпаго человѣка (т. е. Адама), который не сынъ человѣческій, именуется человѣкомъ, кто же носитъ образъ небеснаго человѣка (т. е. Христа) правильнѣе пазы-
вается сыномъ человѣческимъ. Августинъ устанавливаетъ связь своего толкованія съ 2 глаголами въ 5 ст. 8 псалма, указывая. что выраженіе «помнишь» скорѣе приличествуетъ обозначенію отношеній Бога къ потомку земнороднаго, а слово «посѣщать» можетъ служить опредѣленіемъ общенія Бога съ человѣкомъ, возрожденнымъ благодатію Христа.
Отъ разбора выраженій эношъ и бенъ адамъ переходимъ къ 2 глаголамъ того же стиха псалма—Захаръ и пакадъ. Будучи различными по корнямъ (помнилъ и наблюдалъ), оба глагола въ словоупотребленіи Библіи нерѣдко смѣшиваются, прнлагаясь безразлично къ обозначенію Божественнаго про-мышленія (таковъ Быт. YIII. 1; 1 Сам. 1, 19). Глаголъ панадъ и въ приложеніи къ людямъ характеризуетъ попечителыюсть, соотвѣтствуя новозавѣтному выраженію гтазха-тгоЙаі (s-taxo-Gi), встрѣчающемуся впрочемъ и въ сходныхъ мѣстахъ неканоническихъ книгъ Ветхаго Завѣта. Если относясь къ дѣятельности людей, глаголъ пакадъ чаще всего обозначаетъ не случайный актъ посѣщенія, но душепопеченіе въ самомъ широкомъ смыслѣ этого понятія, то тѣмъ болѣе, прилагаясь къ дѣйствію Бога на человѣка, пакадъ указываетъ на промыселъ (Быт. 21, 1; 50. 24; Исх. 3, 16). Глаголы: Захаръ (метафорически) и пакадъ (бѵквалистически) опредѣляютъ не одно попеченіе о внѣшнемъ благополучіи человѣка, но главнымъ образомъ «сигаш апішагиш». Блаженный Августинъ давалъ такое опредѣленіе шешог esse помнить и visitare — посѣщать: въ одномъ случаѣ рѣчь о ветхомъ человѣкѣ vetus homo, а въ другомъ — о возрожденномъ novus homo, о первомъ сказано, что Богъ вспоминаетъ о немъ, какъ объ удаленномъ отъ Себя, о второмъ, что Богъ посѣщаетъ его, такъ какъ просвѣщаетъ его по близости къ Себѣ свѣтомъ лица Своего. Итакъ оба глагола 5 ст. 8 псалма отмѣчаютъ провиденціальную точку зрѣнія псалмопѣвца.
Въ переводѣ LXX оба разбираемыхъ полустишія раздѣлены союзомъ ъ—или, но, будучи передачею еврейскаго vvaw copu-iativum, эта частица должна быть изъяснена по аналогіи съ Дѣян. X, 14 — «не ѣлъ я ничего сквернаго или (г,) нечистаго», какъ не имѣющая противоположителыіаго значенія. Въ Іереміи XY, 15, имѣемъ такую параллель данному мѣсту псалма: вспомни обо мнѣ и посѣти меня. Псалмы относятся къ числу тѣхъ книгъ Ветхаго Завѣта, какія технически называются словомъ эметъ (ппк); въ этихъ книгахъ наблюдается параллелизмъ обоихъ
полустишій (до атнаха или олэ вайоредъ и до силлука), и въ данномъ случаѣ мы скорѣе всего имѣемъ синонимическій параллелизмъ, а не синтетическій. Не слѣдуетъ думать, что псалмопѣвецъ антропопатически представлялъ дѣйствіе Божественнаго промысла, именно такъ, что оказаніе помощи предваряется у Бога мыслью о требующемъ ея человѣкѣ; второе полустишіе 5 стиха 8 псалма только перифрастическое выраженіе мыслей перваго полустишія. Заканчивая разборъ 1 ст. цитаты, мы подкрѣпимъ данное толкованіе его еще 2 текстуальными основаніями: 1) частица ма (что) часто въ ветхозавѣтной Библіи даетъ представленіе о чемъ-либо ничтожномъ, такъ въ Быт. XXIII, 15 Ефронъ говоритъ Аврааму по поводу уступки земли— для меня и для тебя что (ма) это? 2) изъ новозавѣтныхъ Majuseula (т. е. рукописей прописными буквами) содержащій отрывокъ посланія къ евреямъ кодекса Ephraemi rescriptus содержитъ чтеніе тіе—кто вмѣсто -і что, равно Itala (доіерони-мовскій переводъ) Кларомонтаискаго кадекса (диглотты) держится перевода Quis est etc. Этотъ способъ перевода благопріятствуетъ Мессіанскому истолкованію псалма: Кто тотъ Человѣкъ, о Которомъ Ты помнишь и т. д., и его отнюдь нельзя считать за корректуру съ предзанятою цѣлью: Александрійскій кодексъ LXX. держится также перевода ті; saxiv аѵОрш-~rjc. Впрочемъ, нѣкоторые выводятъ постановку конечной сигмы изъ подражанія встрѣчающемуся смежно слову ті; (локальная диттографика), но очевидно такой поводъ къ зрительной ошибкѣ или сознательному исправленію существовалъ только для переписчиковъ посланія, а между тѣмъ чтеніе ті; есть и въ рукописяхъ LXX. Намъ думается, что вмѣсто механической замѣны и чрезъ ті; мы имѣемъ дѣло со слѣдомъ древняго Мессіанскаго толкованія псалма самими іудеями, что подтверждается открытымъ Мессіанскимъ изъясненіемъ извѣстнаго выраженія псалма Спасителемъ, не встрѣтившимъ противорѣчія даже при крайнемъ ожесточеніи противъ Него представителей іудейской учености (Матѳ. XXI, 16).
Переходя ко 2 изъ цитированныхъ стиховъ 8 псалма, мы прежде всего скажемъ о различіи его по оригиналу и переводу LXX. Масоретскій текстъ допускаетъ передачу: лишилъ его на короткое время общенія съ Божествомъ, текстъ LXX—унизилъ его незначительно въ сравненіи съ ангелами. Употребленный въ еврейскомъ текстѣ глаголъ хасеръ въ піэлѣ имѣетъ значеніе—лишать (ср. Екклез. IY, 8). Піэль у этого глагола (хис-
серъ) соотвѣтствуетъ логически гифилю, а форма каль означаетъ недоставать (см. Екклез. IX, 8). Глаголъ гХахтооѵ у LXX можетъ имѣть смыслъ, совпадающій съ хиссеръ, какъ о томъ свидѣтельствуетъ 1 Сам. XXI, 15—развѣ лишенъ (глаттс/ирлі) Я сумасшедшихъ, ИЛИ Іер. 44, 18—ВСѢ Лишены (rjXarrmÖTiasv) хлѣба, но контекстъ рѣчи псалмопѣвца понуждаетъ дать г)л~--оиѵ иное значеніе. Мы укажемъ на 2 Сам. Ill, 1 по тексту LXX и Симмаха, изъ сопоставленія каковыхъ чтеній открывается возможность истолкованія гХаттооѵ въ смыслѣ—унижать, умалять: у LXX читаемъ ѵ.ѵл; ІяоиХ... трЭеѵгі, у Симмаха о ыхо? SaooX... 7)Хя7тоито. Намъ остается сказать объ управленіи хиссеръ посредствомъ предлога min: толкователи считающіе переводъ LXX произвольнымъ, допускаютъ въ данномъ случаѣ эллипсисъ, благодаря опущенію неопредѣленнаго наклоненія— гейотъ (ср. эллипсисъ въ 1 Сам. XY, 23 при сходной конструкціи). У Филона замѣчается та же двойственность въ употребленіи глагола гХят-ооѵ — онъ то означаетъ лишать, то унижать; выборъ подходящаго значенія всецѣло опредѣляется констекстомъ рѣчи. У LXX въ передачѣ этого мѣста 8 псалма мы имѣемъ не что иное, какъ плодъ своеобразнаго экзегесиса.
Слова Врауо ті допускаютъ двоякое истолкованіе—1) въ значеніи латинскаго paulisper—на короткое время и 2) въ смыслѣ латинскаго paululum—на незначительную степень. Въ первомъ случаѣ при Мессіанской интерпретаціи получается мысль, что Мессія былъ умаленъ предъ ангелами только па краткое время Своей земной жизни (особенно во время страданій и смерти, т. и. кенозиса), а при второмъ допущеніи значенія Врауи хі Мессія является въ виду Своего чуждаго грѣху состоянія почти равнымъ ангеламъ при самой жизни въ условіяхъ пространственно-временнаго бытія. Несомнѣнно, что частица меатъ— немного часто употреблялась ветхозавѣтными писателями для обозначенія краткаго періода времени—такъ въ пс. XXXYII, 10 еще немного (веодъ меадъ) и не станетъ нечестиваго, у Осіи: Нареки имя ему Изреель, потому что еще немного (ки одъ меатъ), и я взыщу кровь и т. д.; у Исаіи XXIX, 17: Еще немного (галь одъ меатъ) и Ливанъ не обратится ли въ садъ. Но наряду съ такимъ одвербіальнымъ употребленіемъ меатъ (Врауи ті) ему нерѣдко дается смыслъ указанія на малое количество, незначительную степень. Такъ въ 1 Сам. XIY, 29 меатъ девашъ— немного меда, но особенно ясный примѣръ такого значенія Врауо ті у Іоанна YI, 7 —дабы каждый изъ нихъ получилъ хоть
немного—Ирау» ті (имѣется вт. виду раздача пищи). Такимъ образомъ рѣшеніе вопроса о значеніи Вра-/о ті въ разсматриваемомъ мѣстѣ не можетъ опереться nä данныя библейской филологіи, одинаково оправдывающія оба вышеприведенныхъ пониманія. Выраженіе «малымъ чѣмъ», говоритъ Златоустъ, болѣе можетъ относиться къ Тому, Кто былъ только 3 дня во адѣ, нежели къ намъ, столь долго подвергающимся тлѣнію. Сынъ человѣческій, замѣчаетъ Августинъ, впервые удостоился посѣщенія въ Богочеловѣкѣ, рожденномъ отъ Маріи, о каковомъ по причинѣ бренности плоти и уничиженія въ страданіи правильно сказано: Умалилъ Его и т. д. Значеніе Врауо ті опредѣляется рѣчью Августина, связывающей умаленіе Христа со временемъ его земной жизни in extenso. Зигавинъ соединяетъ съ Врас/о ті представленіе о краткости пребыванія Господа во гробѣ. Примазій усматривалъ во Врауо ті указаніе на степень умаленія Христа предъ ангелами: Соотвѣтственно сказалъ «малымъ чѣмъ», ибо хотя Онъ воспріялъ смертное тѣло, но не имѣлъ грѣха. Какъ видно изъ этихъ отеческихъ толкованіи Врауо ті въ связи съ содержаніемъ этого стиха псалма позволяетъ при отнесеніи его къ Мессіи слить оба смысла выраженія: Господь былъ умаленъ и на короткое время и на незначительную степень, вкусивъ смерть, не какъ оброкъ грѣха, но по Своей милости къ падшему человѣческому роду.
Выраженіе кар’ яууг/.оос вызываетъ со стороны многихъ обвиненіе LXX въ неточной передачѣ словъ еврейскаго подлинника меэлогимъ, однако такой упрекъ должны были бы раздѣлить съ LXX и сирскій переводъ пешито и халдейскій таргѵмъ. Прочіе греческіе переводы Оригеновыхъ экзаилъ держатся чтенія кара ftsov (у Акилы по Syrohexaplaris Фильда men alogo), равно таково же чтеніе Іеронима а Deo. Для уясненія, чѣмъ могли руководствоваться LXX. замѣняя слово «Богъ» чрезъ «ангелы», обратимся къ нѣкоторымъ случаямъ употребленія въ Библейскомъ подлинникѣ слова элогимъ, не какъ обезпеченія Бога in concreto, т. е. какъ Божественнаго Лица, но въ смыслѣ опредѣленія чего-либо, превосходящаго все человѣческое, Божественнаго in abstracto. Въ 1 Сам. XXVIII, 13 Аэндорская волшебница говоритъ по поводу вышедшей изъ земли тѣни Самуила: Я видѣла элогимъ, восходящихъ изъ земли. Ясно, что дѣеписатель не приписывалъ волшебницѣ мысли о дѣйствительной теофаніи, и слово элогимъ здѣсь является просто обозначеніемъ чудеснаго нечеловѣческаго явле-
нія. Въ пользу такого истолкованія элогимъ мѣста укажемъ на форму опредѣленія олимъ (partic. каль, мн. число), тогда какъ элогимъ, какъ имя Божіе, обычно сочетается съ формою единственнаго числа глаголовъ, причастій и прилагательныхъ, равно LXX передаютъ это мѣсто Іігоис гшраха. Въ книгѣ Захаріи XII, 9 читаемъ: И домъ Давида будетъ какъ Богъ—кеэ-логимъ. Значеніе слова элогимъ въ этомъ мѣстѣ можно открыть изъ сопоставленія съ контекстомъ, гдѣ стоитъ—какъ ангелъ Іеговы. Таргумъ на книгу Захарія здѣсь ставитъ ке-равревимъ—какъ вельможи, т. е. элогимъ разрѣшено въ понятіе высшей степени могущества, доступнаго человѣку. Замѣчательно, что въ таргумѣ на 1 Самуила въ рѣчи объ Аэндор-ской некрофаніи стоитъ: Я видѣла ангела Іеговы. Въ Исх. VII, 1 сверхчеловѣческая личность Моисея въ глазахъ Фараона обозначается чрезъ элогимъ. Такимъ образомъ словоупотребленіе Библіи оправдываетъ переводъ слова элогимъ не чрезъ Богъ, но чрезъ «ангелы» сверхлюди. Вообще, не умножая здѣсь примѣровъ, можно констатировать по любой еврейской конкорданціи, что элогимъ далеко не то, что Ягве—пошеп essentiale Бога Израилева. Суевѣрное почитаніе тетраграммы не распространялось на слово элогимъ. Эвальдъ замѣчаетъ, что форма множ, числа элогимъ объясняется именно древнимъ употребленіемъ этого слова, какъ обозначенія отвлеченнаго понятія «Божество», ибо только послѣ плѣна еврейскій языкъ сталъ пользоваться съ цѣлью передавать nomina abstracta формою женскаго рода на утъ (элагутъ).
Къ указанію на умаленіе Мессіи предъ ангелами, псалмопѣвецъ присоединилъ и свидѣтельство объ Его прославленіи: Славою и честію вѣнчалъ Его. Разумѣется, всѣ реченія псалма имѣютъ въ виду просто человѣка, но внѣ состоянія грѣха, а потому implicite здѣсь рѣчь о новомъ Адамѣ. Союзъ waw еврейскаго подлинника допускаетъ двоякое пониманіе логической связи смежныхъ предложеній: 1) второе предложеніе можетъ подтверждать содержаніе перваго или 2) оно указываетъ на состояніе, противоположное описанному въ первомъ. Въ послѣднемъ случаѣ вавъ имѣетъ значеніе аХХос, sed, что нерѣдко встрѣчается. Укажемъ на псаломъ 69, 14: О мнѣ толкуютъ сидящіе у воротъ, но я (ваани) съ молитвою къ Тебѣ, Боже (cp. Іер. II, 25). Истолкованіе значенія союза вавъ стоитъ въ связи съ объясненіемъ ßpayu ~ (меатъ): если это выраженіе имѣетъ смыслъ указанія на краткое время уничиженія
предъ ангелами, то waw copulativum можетъ быть принятымъ, какъ лѵа\ѵ adversativum — на непродолжительное время унизилъ, но (потомъ) увѣнчалъ славою: при экзегесисѣ же меатъ, какъ указанія на незначительную степень умаленія предъ ангелами. возможно усматривать въ обоихъ полустишіяхъ не антитестическій, но синтетическій параллелизмъ. Выборъ наиболѣе подходящаго къ цѣли Апостольской цитаціи толкованія мы сдѣлаемъ по разсмотрѣніи частныхъ выраженій мѣста. Псалмопѣвецъ говоритъ объ увѣнчаніи славою и честію—ка-водъ вегадаръ: эти два слова въ своемъ соединеніи обычно указываютъ на царственную власть и величіе (пс. XXI, 6; Іер. 22, 18; 1 Пар. 29, 25), такъ что ихъ употребленіе въ псалмѣ характеризуетъ воспѣваемаго псалмопѣвцемъ идеальнаго человѣка, какъ намѣстника Божія въ подсолнечной, отражающаго въ своемъ богодарованномъ владычествѣ надъ природою Божественное всемогущество (пс. 96, 6; пс. 103, 1). Выраженія «слава и честь» считаются нѣкоторыми экзегетами за синонимы, связанные только ради торжественной приподнятости рѣчи, но тонкій логическій анализъ вскрываетъ ихъ различіе: каводъ оо;я — совокупность внутреннихъ свойствъ, могущихъ составить предметъ прославленія, гадаръ -іит]—болѣе имѣетъ въ виду оказываемую почесть, внѣшнее видное положеніе, такимъ образомъ оба предиката въ приложеніи къ человѣку характеризуютъ его съ одной стороны, какъ одареннаго отъ Бога свойствами Богоподобія, составляющими предметъ удивленія, съ другой стороны, какъ обезпеченнаго Творцомъ въ господ-ственномъ положеніи въ мірѣ (см. Лев. 23. 42 и Исх. 33, 18). Глаголъ «увѣнчалъ» неоспоримо имѣетъ значеніе указанія на царственное призваніе человѣка, какъ наивысшей по духовнымъ свойствамъ твари во всей подсолнечной (каводъ), причемъ гадаръ отмѣчаетъ Божественное предопредѣленіе, какъ осуществившееся въ господствѣ человѣка надъ прочею тварью. Продолженіе цитатъ только частнѣе раскрываетъ общее понятіе увѣнчанія славою и честью: поставилъ его надъ дѣлами рукъ Твоихъ. Прежде разбора этого мѣста должно сказать объ его каноническомъ достоинствѣ въ текстѣ посланія къ евреямъ. Западные толкователи считаютъ это мѣсто въ контекстѣ 2 главъ посланія къ евреямъ позднѣйшею вставкою, притомъ впадающею въ противорѣчіе съ основною мыслью Апостола, но въ пользу изначальности этого чтенія говоритъ его присутствіе но всѣхъ Majuscula, кромѣ Ватиканскаго кодекса, гдѣ его про-
пускъ можетъ^ считаться случайнымъ. Что касается до толкованій Златоуста, Дамаскина, Ѳеофилакта и Икуменія, то у нихъ недостаетъ объясненія этого мѣста въ посланіи къ евреямъ, но это ощущеніе возможно пріурочить ко взаимному пользованію комментаторовъ и къ абсолютному синонимизму этихъ словъ псаломской цитаты съ дальнѣйшимъ ея чтеніемъ: все положилъ подъ ноги его. Возраженія противъ подлинности этого мѣста въ посланіи къ евреямъ направляются съ двухъ сторонъ: одни толкователи считаютъ это мѣсто псалма неподобающимъ при отнесеніи псаломскихъ реченій къ Мессіи, другіе—противорѣчащимъ предыдущей рѣчи Апостола. Майеръ говоритъ: Авторъ посланія потому опустилъ эту часть псалма, что опа стоитъ въ тѣсной органической связи съ послѣдующею рѣчью псалмопѣвца о животныхъ—положилъ подъ ноги его—овецъ и воловъ и полевыхъ животныхъ. Уже Августинъ затруднялся буквалистически изъяснить это мѣсто псалма, какъ Мессіанское, и прибѣгалъ къ аллегоризаціи: овцы и быки— святыя души (разумѣется связь жертвеннаго культа съ освященіемъ ветхозавѣтныхъ людей).
Рейсъ высказывается противъ подлинности разбираемаго мѣста въ посланіи, ссылаясь на его несоотвѣтствіе съ богословіемъ 1 главы къ евреямъ: Ты Его поставилъ надъ дѣлами рукъ Твоихъ—это такое положеніе, какое не совпадало бы съ ученіемъ метафизическимъ о созданіи міра самимъ Сыномъ Божіимъ. По отношенію къ первому изъ приведенныхъ недоумѣній скажемъ, что упоминаніе о животныхъ стоитъ въ связи съ ихъ высшимъ положеніемъ въ лѣстницѣ тварныхъ существъ и библеизмомъ въ созерцаніи величія человѣка, — разумѣемъ заимствованіе образа изъ Быт. 1, 28: владычествуйте надъ рыбами морскими и надъ птицами небесными и надъ всякимъ животнымъ, пресмыкающимся по землѣ. Псалмопѣвецъ облекъ свое таинственное созерцаніе идеальнаго человѣка—властелина природы въ образъ, напоминающій Богодарованную власть первозданнаго, отсюда Апостолъ могъ безъ всякаго сокращенія нсаломскаго чтенія привести его какъ Мессіанское пророчество. При изъясненіи мѣста не слѣдуетъ терять изъ виду, что Апостолъ имѣлъ намѣреніе доказать ветхозавѣтною цитатою превосходство Господа не въ Его домірномъ бытіи безтѣлеснаго Логоса, но въ Его прославленномъ человѣчествѣ, къ каковому умѣстно отнесеніе образовъ близкихъ къ исторіи жизни безгрѣшнаго первозданнаго. Идею о Христѣ, какъ но-
вомъ Адамѣ, нельзя считать исключительно патристическою концепціею (reeapitulatio): она несомнѣнно носитъ чистѣйшій библеизмъ.
Другіе толкователи, какъ выше сказано, останавливаются на несоотвѣтствіи проводимой въ данномъ мѣстѣ псалма мысли съ богословіемъ 1 главы посланія къ евреямъ: тамъ вселенная — дѣло рукъ самого Моссіи, но псалму же Онъ поставляется надъ дѣлами рукъ Бога Отца. Однако примиреніе обоихъ мнимо-противорѣчивыхъ мѣстъ дано во 2 ст. 1 главы къ евреямъ, гдѣ сказано о Сынѣ (Мессіи): Имъ же и вѣки создалъ; здѣсь Сынъ и Отецъ равно дѣятельны въ міротвореніи, такъ же какъ Они содѣятельны и въ промышленіи: Отецъ Мой доселѣ дѣлаетъ, и Я дѣлаю; преимущественное же упоминаніе въ данномъ мѣстѣ псалма о Богѣ Отцѣ, какъ Міротворцѣ, обусловлено рѣчью о Сынѣ, какъ объ истинномъ Человѣкѣ, получившемъ прославленіе чрезъ воскресеніе и вознесеніе. Такова теологическая концепція Апостола, допускающая полное заимствованіе псаломскаго чтенія. Если синагога тенденціозно сближала Мессію съ Адамомъ на основѣ анаграммы имени адамъ — .цашіахъ—(Юръ—«дамъ—Мессія—родъ адама, то Апостолъ стоитъ на почвѣ исторической параллели.
Закончивъ обзоръ цитаты изъ 8 псалма по тексту LXX и масоретскому, мы обратимся къ выясненію ея назначенія въ контекстѣ 2 главы по отеческому истолкованію. Главный интересъ греческихъ толкователей сосредоточивался въ данномъ случаѣ на доказательствѣ приложимости псаломскаго мѣста къ Мессіи,—такъ Златоустъ говоритъ: Хотя это сказано о человѣчествѣ, но прямѣе можетъ относиться ко Христу по плоти. Ѳеодоритъ также замѣчаетъ: Что есть человѣкъ? хотя сказано объ общемъ нашемъ естествѣ, но прилагается и къ Начатку нашему, какъ усвоившему Себѣ принадлежащее всѣмъ естество. Икуменій представлялъ основаніемъ къ цитаціи желаніе предупредить возможное возраженіе противъ высказаннаго Апостоломъ положенія о господствѣ Сына въ грядущемъ вѣкѣ. Почему приводитъ цитату?—Потому что предвидѣлъ, что ему возразятъ: тамъ (ст. 6) онъ показываетъ, что Христосъ выше ангеловъ, здѣсь говоритъ, что былъ немного умаленъ предъ ними; такъ разрѣшаетъ недоумѣніе, указывая, что былъ умаленъ чрезъ страданія: нѣтъ въ Немъ ни вида, ни величія, и мы видѣли Его, и ие было въ Немъ вида, который привлекалъ бы насъ къ Нему (Ис. LIII, 2). Примазій даетъ полный
и всесторонній экзегесисъ мѣста: въ выраженіи «посѣщаешь» онъ видитъ двоякое указаніе; по отношенію къ людямъ посѣщеніе—воплощеніе Христа, каковой актъ назвалъ посѣщеніемъ п отецъ Предтечи: Благословенъ Господь Богъ Израилевъ, что посѣтилъ народъ Свой... посѣтилъ насъ Востокъ (Лука I, 68 и 78); относительно же самого Христа посѣщеніе—возсоединеніе Божества съ человѣческимъ естествомъ. Уничиженіе Христа предъ ангелами Примазій полагалъ въ претерпѣніи смерти и страданій, тогда какъ ангелы безсмертны и безстрастны; умаленъ же былъ Господь не по необходимости, но по Своей благой волѣ spontanea pietate, какъ сказано: уничижилъ Себя, принявъ образъ раба (Фил. II. 7). Понятія gloria и honor, соотвѣтствующія и такъ различаетъ Примазій:
славою увѣнчалъ Его Отецъ въ воскресеніи, честію же въ вознесеніи, когда въ 40 день превознесъ Его надъ всею тварью; слава относится къ исповѣданію Христа среди множества вѣрующихъ, честь же къ виисшествію въ вѣчную блаженную жизнь, въ полноту Отчей славы.
Резюмируя основныя черты приведенныхъ отеческихъ толкованій, мы должны сказать, что псаломекая цитата во 2 главѣ къ евреямъ, нами разобранная, имѣетъ въ виду доказательство господства Христа, какъ прославленнаго Богочеловѣка, каковое созерцалось какъ псалмопѣвцемъ, такъ и Апостоломъ подъ образомъ возстановленія власти первозданнаго. Въ христологіи 2 главы посланія къ евреямъ цитата въ контекстѣ имѣетъ назначеніе примиритъ возвышенную Логологію 1 главы съ дѣйствительностью мессіанскаго времени (нынѣ не видимъ все покореннымъ Ему. Евр. II, 8) и историческимъ извѣстіемъ о Мессіи, какъ о мужѣ скорбей, извѣдавшемъ болѣзни (слова Исаіи). Оставаясь вѣрнымъ избранному пути построенія Хри-стологіц на Основѣ данныхъ ветхозавѣтной Библіи, Апостолъ доказываетъ сообразность временнаго уничиженія Мессіи съ послѣдующимъ прославленіемъ и подчиненіемъ Ему вселенной по Его вознесенному человѣчеству, вшедшему въ ту славу, какую имѣлъ Логосъ отъ вѣчности. Мессіанское пророчество 8 псалма имѣетъ въ виду 3 стороны въ искупительномъ актѣ: умаленіе Христа (кенозисъ), вѣнчаніе славою по человѣческому естеству (теліосисъ), подчиненіе Христу тварнаго универса по Его Богочеловѣчеству (антроиотеосисъ). Оставляя безъ нарочитаго разсмотрѣнія фактъ уничиженія Христа, какъ извѣстный евреямъ, къ которымъ направлено посланіе, Апостолъ остана-
43
вливается на прославленіи Христа—(9 ст. II гл.): видимъ немного униженнаго предъ ангелами Іисуса, увѣнчаннымъ славою и честью,—такъ по мысли Апостола осуществилась вторая черта псаломскаго пророчества, отсюда должно осуществиться и обѣтованное въ третьей—подчиненіе Сыну Божію по Его человѣчеству всего существующаго. Замѣняя рѣчь Апостола силлогизмомъ, мы получили бы такую схему преемственности мыслей: въ связи съ вѣнчаніемъ Мессіи славою и честью Богодухновенный псалмопѣвецъ поставляетъ владычество Его надъ всею тварью: современный Апостолу ходъ жизни человѣчества (паганизмъ) не свидѣтельствуетъ объ универсальномъ господствѣ Мессіп-Христа, но о прославленіи Его благовѣствуетъ исторія послѣднихъ дней Его земной жизни (явленія Воскресшаго), слѣдовательно имѣетъ неизбѣжно осуществиться и подчиненіе Мессіи всего сущаго. Другіе толкователи неправильно относятъ пророчество 8 псалма къ человѣку вообще и устанавливаютъ слѣдующую связь между 9 стихомъ 2 гл. кт. евреямъ и цитатою изъ 8 псалма: цитата говоритъ, каковымъ было предназначеніемъ перваго человѣка; но 8 ст. 2 гл. этотъ Божественный Совѣтъ не исполнился; ст. 9 указываетъ, что въ лицѣ одного изъ своихъ членовъ, Мессіи, человѣческій родъ достигъ своего предъизбранія во владыки прочей твари. Этотъ экзегесисъ слишкомъ вычуренъ, а главное—нельзя относить 8 псаломъ къ рѣчи только о человѣкѣ, когда самъ Господь далъ ему Мессіологическій смыслъ (Матѳ. XXI, 6). Грядущая побѣда Христа надъ міромъ,—вотъ къ чему тяготѣетъ мысль Апостола, хотя въ его время жизнь юной церкви свѣтилась еще малопримѣтнымъ лучемъ въ тьмѣ языческаго суевѣрія. Апокатастасисъ—возстановленіе власти людей надъ природою— не мыслимъ внѣ общенія со Христомъ, вотъ что связуетъ псаломскіе образы съ новозавѣтною сотеріологіею.
Е. Воронцовъ.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная ака-демия Русской Православной Церкви - высшее учебное заведение, целью которого является подготовка священнослужителей, преподавателей духовных учеб-ных заведений и специалистов в области богословских и церковных наук. Подразделениями академии являются: собственно академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет ино-странных студентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Проект осуществляется в рамках процесса компьютеризации Санкт-Петербургской православной духовной академии. В подготовке электронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта - ректор академии епископ Гатчинский Амвросий. Куратор проекта - проректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Матери-алы журнала подготавливаются в формате pdf, распространяются на компакт-диске и размещаются на сайте академии.
На сайте академии
www.spbda.ru
> события в жизни академии
> сведения о структуре и подразделениях академии
> информация об учебном процессе и научной работе
> библиотека электронных книг для свободной загрузки
