CC BY
30
УДК 327.82 Денис ЗЕЛИКСОН
ПРЯМЫЕ ИНВЕСТИЦИИ ГРЕЦИИ НА ЗАПАДНЫХ БАЛКАНАХ
Фундаментальные изменения социально-политического ландшафта Западных Балкан в начале 1990-х гг. оказали существенное влияние на греческую внешнюю политику в регионе. Распад социалистического блока и появление новых независимых государств на постюгославском пространстве поставили перед Афинами новые задачи. Несмотря на наличие интересов практически во всех странах региона, западнобалканский трек в лице Албании и Македонии был одной из основных тем повестки дня в силу ключевого геополитического значения этих стран. Так, Албания и Македония являются своеобразным сухопутным мостом, связывающим Грецию с остальными странами Западных Балкан, а также ЦВЕ. Транспортные артерии, проходящие через их территории, имели важное экономическое значение для сухопутного товарообмена между Грецией и остальной Европой. Наряду с этим Албания и Македония исторически представляли собой наиболее перспективные рынки сбыта греческой продукции.
Афины в 1990-х гг. стали активно использовать экономический инструментарий внешней политики, а именно экономическую дипломатию. Прямые инвестиции в албанскую и македонскую экономики стали основным рычагом достижения греческих интересов в этих странах. По данным центральных банков, UNCTAD, Министерства иностранных дел Греции и различных академических исследований общий объём прямых греческих инвестиций в Албанию в период с 1992 по 2013 г. составил 1,1 млрд евро, а в Македонию в период с 1995 по 2012 гг. 1,7 млрд долларов США (Таблица 1, Таблица 2, Таблица 3). В обоих государствах Греция занимает лидирующую позицию по объёму прямых инвестиций, подсчитанных накопленным итогом к 2012 году. При этом на долю государственной программы "Hellenic Plan for the Economic Reconstruction of the Balkans (HiPERB/' пришлось лишь 49,89 млн евро для Албании и 74,84 млн евро для Македонии. Таким образом, большая часть прямых греческих инвестиций пришлась на крупные компании с государственным участием, Национальный банк Греции, а также на частный бизнес.
© Зеликсон Денис Игоревич - соискатель, Институт Европы РАН. Адрес: Москва, ул. Моховая, 11-3. E-mail: [email protected] Ключевые слова: экономическая дипломатия, внешняя политика Греции, прямые иностранные инвестиции, Западные Балканы, Албания, Македония. DOI: http: //dx.doi.org/10.15211/soverope320157179
Таблица 1. Приток ППИ в Албанию 1992-2003 гг., Albanian Investment Development Agency (в млн долларов США накопленным итогом).
Страна Объем ППИ Доля в %
Италия 672,5 47,9
Греция 480,2 34,2
Турция 28,1 2,0
Всего 1 404 100
Таблица 2. Приток ППИ в Албанию 2003-2009 гг., Министерство иностранных дел Греции (в млн евро накопленным итогом).
Страна Объем ППИ Доля в %
Греция 559,93 24,7
Италия 347,86 15,4
Турция 235,12 10,4
Всего 2 261,43 100
Таблица 3. Приток ППИ в Македонию 1997-2009 гг., Национальный Банк Македонии (в млн евро).
Год Греция Голландия Австрия Всего
1997 9,74 1,43 17,56 141,22
1998 12,77 4,62 30,15 270,37
1999 20,48 10,23 39,47 359,90
2000 105,28 14,70 32,99 580,05
2001 174,21 15,59 36,78 1 039,15
2002 213,02 61,06 37,69 1 160,71
2003 223,02 69,72 42,82 1 292,14
2004 263,10 103,23 62,29 1 610,22
2005 279.21 213,35 57,72 1 768,97
2006 320,40 211,99 219,41 2 098,57
2007 387,14 431,31 238,29 2 545,17
2008 450,70 435,57 334,58 2 968,75
2009 380,31 523,56 362,58 3 141,38
Итого 2 840,36 2 096,35 1 512,32 18 976,61
Имеющиеся теоретические модели [Братерский, 2012] обосновывают возможность использования экономической дипломатии в качестве основы внешнеполитического курса. Вместе с тем они не позволяют выявить факторы, объясняющие выбор прямых инвестиций в качестве основы внешней политики Греции на Запад-
ных Балканах. Несмотря на наличие зарубежных [Apergis, 2000; Tsibiribi, 2004] и отечественных [Юго-Восточная..., 2007] исследований по схожей проблематике, этот вопрос, на наш взгляд, не имел должного рассмотрения. Анализ примера реализации экономической дипломатии Греции в Албании и Македонии, по нашему мнению, позволяет выявить детерминанты как государственных, так и частных инвестиций, а также показать их соотношение. Установление таких детерминант является основной научной проблемой данного исследования.
Турецкий фактор
Говоря о политических факторах государственных инвестиций, стоит отметить, что Греция и Турция имели схожие цели в регионе Западных Балкан. Анкара, как и Афины, хотела воспользоваться моментом и распространить своё политическое влияние в Албании и Македонии. Несмотря на одинаковые цели, стоящие перед внешней политикой обеих стран, они пользовались разными инструментами внешней политики.
Так, к середине 1990-х гг. Анкара доминировала в силовых рычагах достижения внешнеполитических целей, например, в военной силе. Более того, официальные двусторонние отношения Турции с Албанией и Македонией были также на порядок лучше, чем это было у Греции с этими странами. Основным инструментом продвижения турецкого влияния был религиозный фактор [Язькова, 2006].
Греческое руководство было обеспокоено возможностью создания Турцией в регионе "мусульманской арки" ("muslim arc") [Huliaras et al., 2006]. Она, по мнению политической элиты Греции, представляла собой объединение мусульманского населения балканских стран от Албании до Боснии и Герцеговины. "Мусульманская арка", по словам греческого руководства, могла бы существенно дестабилизировать ситуацию в регионе. Основной опасностью её существования была вероятность распространения сепаратистских настроений, угрожающих, в том числе территориальной целостности Греции.
Афины с начала 1990-х пытались противостоять Турции, используя аналогичные инструменты. Одним вариантом ответа было создание "православной арки" ("orthodox arc"). Так, ряд высокопоставленных греческих лиц и спецслужб предлагали Греции сформировать противовес турецкой "мусульманской арки" в виде православного населения балканских стран. Однако использование религиозного рычага не позволяло Афинам достигать своих интересов в регионе. С середины 1990-х гг. греческому правительству удалось найти адекватный ответ в виде экономической дипломатии, основным инструментом которой стали прямые инвестиции в албанскую и македонскую экономики.
Фактор двусторонних отношений Греции с Албанией и Македонией
Вторым политическим фактором, определяющим выбор греческого правительства в пользу прямых инвестиций, стал характер официальных двусторонних отношений. При этом эволюция этих отношений в значительной степени была связана с турецким фактором и определяла объёмы и характеристики греческих прямых инвестиций в албанскую и македонскую экономики. Однако в отличие от греко-турецких отношений, взаимоотношения с Албанией и Македонией формировались не только на уровне официальной внешней политики, но и зависели от позиции греческой политической и бизнес элиты.
Так, с момента начала "холодной войны" греко-албанские отношения определялись блоковым противостоянием между США и СССР. Кроме того, Албания находилась за "железным занавесом", что делало невозможным построение полноценных
двусторонних отношений. В 1983-1984 гг. первый секретарь ЦК Албанской Партии Труда Энвер Ходжа предпринял попытку наладить диалог с греческим правительством Андреаса Папандреу. В результате предпринятых попыток были подписаны двусторонние соглашения, регулирующие культурные, научные и технические связи, а также было открыто воздушное сообщение между двумя странами. В 1984 году стало доступным наземное сообщение через границу в албанской Гирокастре.
После смерти Э. Ходжи в 1985 году отношения между странами продолжили улучшаться. В 1987 году правительство А. Папандреу сменило официальную доктрину с противостояния на греко-албанскую кооперацию. Временное улучшение отношений позволило сформировать совместную повестку дня, предусматривающую реализацию экономических проектов, например, организацию паромной переправы между Корфу и Албанией. Однако попытки кардинального улучшения отношений наталкивались на существенные социально-политические различия между странами.
Несмотря на изменения в начале 1990-х гг. греко-албанские отношения стали постепенно ухудшаться как по причине "пробуксовки" совместных проектов, так и в силу возникновения инцидентов на общей границе. Проблема албанских мигрантов стало наиболее острой темой для взаимных обвинений сторон на официальном уровне. Приток мигрантов существенно повысил уровень преступности в крупных агломерациях, таких, как Афины или Салоники.
К середине 1990-х гг. ситуация начала налаживаться в силу изменения позиции греческого руководства по отношению к внешнеполитическому курсу в регионе. Предшествующие попытки продвинуть свои национальные интересы за счёт классических инструментов внешней политики не увенчались успехом. Смена парадигмы в отношениях между Грецией и Албанией начала происходить с момента вступления в силу двусторонних соглашений в 1995-96 гг., регулирующих экономическую и финансовую сферы. Трансформацию официальной внешнеполитической позиции постепенно начали поддерживать во внутриполитических и бизнес-кругах Греции. В 2000-х гг. греко-албанские отношения отличались позитивным характером и были построены на экономической дипломатии Греции, предусматривающей вливание прямых инвестиций в албанскую экономику. Стали появляться совместные проекты, направленные на реализацию инфраструктурных проектов в акватории Адриатического и Ионического морей, развития газотранспортной системы и т. д.
Двусторонние отношения Греции с Македонией также существенно эволюционировали в период с начала 1990-х по середину 2000-х гг. В предшествующие годы Греция и Югославия имели относительно устойчивые отношения, которые тем не менее зависели от взаимоотношений двух стран с США и СССР, а также от внутриполитической ситуации. С 1950-х гг. противопоставление Комиинформу в значительной степени сближало Белград и Афины. Несмотря на существенное потепление греко-югославских отношений, вплоть до начала 1990-х гг. проблема македонского меньшинства в Греции была одной из наиболее острых между ними.
В начале 1990-х гг. греческое руководство использовало классические механизмы внешней политики в отношении Македонии. Разгорающийся спор о наименовании нового независимого государства делал позицию Афин противоречивой. С одной стороны, они поддерживали независимость и территориальную целостность нового государства. С другой стороны, использование новым государством наименования Македония привело к отказу от официального признания со стороны Греции. Этим противоречием воспользовалась Турция, которая одной из первых признала независимое македонское государство. Вмешательство ООН в спорный вопрос в значительной степени предопределило использование Грецией экономических инструментов своей внешней политики. В феврале 1994 года ПАСОК инициировала внедрение
экономического эмбарго в отношении Македонии, включая транзит товаров, экспортируемых в Македонию по территории Греции. Однако попытки экономического давления не принесли Афинам желаемого результата.
Безуспешные попытки распространения своего политического влияния за счёт методов экономического давления подтолкнули Афины к перемене своего внешнеполитического курса. С момента подписания между сторонами "Interim Accord' в 1995 году греческая внешняя политика стала ориентироваться на "мягкие" экономические и финансовые рычаги. В первый год после подписания соглашения греческое руководство пыталось разрешить накопившиеся технические вопросы, такие, как формирование работоспособного механизма для укрепления двусторонних отношений. Создание в 1996 году в обеих странах офиса по двусторонним отношениям (Liaison Office) ознаменовало появление минимально необходимых условий для экономической экспансии Греции в Македонию.
В ситуации увеличения региональной напряжённости в конце 1990-х гг. Афины не только продолжили направлять в македонскую экономику прямые инвестиции, но и стали оказывать гуманитарную помощь Скопье. В 2000 году Греция перечислила Македонии 480 тыс. евро с целью содействия македонским властям преодолеть кризис, вызванный потоком албанских беженцев. К середине 2000-х гг. греческое политическое влияние в Македонии существенно возросло благодаря использованию механизмов экономической дипломатии. При этом спор о наименовании не был разрешён, но был отодвинут на второй план наиболее насущными проблемами двусторонних отношений. Наличие данного спора не препятствует Греции поддерживать инициативу присоединения Македонии к ЕС [Забелин, 2014].
Экономическая ситуация в Албании и Македонии
Ключевым фактором, определяющим приток частного греческого капитала в Албанию Македонию, были схожие социально-культурные особенности балканских стран и классические экономические детерминанты. При этом социально-культурные факторы нивелировали недостатки институциональной среды западнобалканских стран. Так, с начала 1990-х гг. Албания и Македония стали представлять собой одни из перспективных рынков сбыта греческой продукции. Прежде всего это касалось фармацевтической, химической, пищевой промышленности и т.д. Распад Югославии и падение социалистического правительства в Албании открыли перед греческим бизнесом ряд потенциальных возможностей вследствие перехода западнобалканских стран к рыночной экономике. К середине 1990-х гг., как это было отмечено выше, стала формироваться благоприятная внешнеполитическая ситуация, способствующая формированию экономических связей на корпоративном уровне.
Открытие Албанией и Македонией своих рынков для товаров и капитала стимулировало инвестиционную активность греческого бизнеса. Одним из доминирующих стимулов была географическая близость. В случае с греческими инвестициями непосредственная территориальная близость Албании и Македонии в значительной степени объясняла инициативу к перемещению капитала в экономики этих стран.
Другим стимулом была эволюция торговой политики Албании и Македонии: снижение тарифов, устранение нетарифных барьеров и сокращение транспортных расходов. Такие изменение в большей степени привлекали "горизонтальные" инвестиции. К концу 1990-х гг. Албания и Македония имплементировали стратегии расширения внешнеэкономических связей, что в значительной степени упростило как осуществление инвестиционных проектов на их территории, так и внешнюю торговлю. Существенным позитивным фактом стало членство западнобалканских стран в Центрально-европейской ассоциации свободной торговли, что позволило продукции,
производимой на территории данных стран, получить свободный доступ на рынки стран-членов ЕС, за исключением специально обговорённых правил.
Ещё одним дополнительным стимулом привлечения греческих инвестиций была налоговая политика Албании и Македонии. Курс на либерализацию экономик этих стран способствовал снижению налогового бремени для бизнеса. К началу 2000-х гг. албанское и македонское правительства начали внедрение модели ЕС, что привело к унификации ряда налоговых правил и норм.
Внутриэкономическая ситуация в Греции
Ещё одним фактором, обосновывающим выбор финансовых механизмов внешней политики, были особенности греческой экономики. Так, увеличение государственных расходов в 1990-х гг. негативно повлияло на инициативу греческих компаний к осуществлению внутренних инвестиций [Аре^8, 2000]. Усиление присутствия государства в экономике Греции снизило её эффективность, а также сказалось на повышении налогов для частных компаний [Власова, 2013]. Кроме того, снизилась выгода от внутренних инвестиций. Одной из характерных особенностей вмешательства греческого государства в экономику было повышение бюджетных расходов на потребление. При этом развитие инфраструктурных проектов, требующих серьёзной государственной поддержки, не производилось. В конечном итоге греческие частные компании предпочитали инвестировать за границу, в том числе в Албанию и Македонию.
Наряду с этим непрозрачность налогового законодательства и высокое налоговое бремя способствовали оттоку капитала за границу. Например, изменение законодательства в 1998 году повлекло за собой повышение корпоративного налога с 35 до 40% для компаний, акции которых не котировались на афинской фондовой бирже. Вместе с тем введение налога на добавленную стоимость позитивно сказалось на греческом бизнес-сообществе. Греция в 1990-х гг. испытывала острые проблемы с действующим законодательством, регулирующим рынок труда. Трудовые отношения отличались крайней зарегулированностью, которая в большей степени защищала права работников. Последнее делало рынок труда ригидным и не позволяло ему нивелировать последствия смены бизнес-циклов через механизмы снижения реальной заработной платы или заключения срочных трудовых контрактов [ВЙ2еш8а й а1., 2009]. Данные особенности греческого рынка труда негативно влияли на инициативу осуществления внутренних инвестиций со стороны частных компаний.
Кроме того, другой внутренней экономической проблемой, связанной с событиями на Балканах, была нелегальная миграция, большая часть которой приходилась на граждан Албании. Несмотря на то, что установить точное число нелегальных иммигрантов не представляется возможным, ряд исследований показывает, что к началу 2000-х гг. количество официальных иммигрантов достигло 800 тыс. человек [СЬо1ега8 & а1., 2009].
Нелегальная миграция выразилась в распространении теневой экономики, замедлении темпов технологического развития и роста безработицы среди местного низкоквалифицированного населения Греции. Последнее особенно важно в силу того, что по уровню образования и иным демографическим характеристикам местное население и мигранты в большей степени были сходны [Бешош818 й а1., 2010]. Нелегальная миграция подталкивала греческое руководство к оказанию посильной помощи в целях экономического развития Албании и Македонии. В конце 1990-х - начале 2000-х гг. Греция представляла собой экономически и технологически развитое государство, уровень благосостояния которого сильно превосходил своих балканских соседей. Следовательно, повышение уровня экономического развития западнобал-
канских стран сокращало количество стимулов для иммиграции, в том числе нелегальной. Иными словами, темпы экономического развития Албании и Македонии, последовательное повышение реальных доходов, а также рост количества новых рабочих мест являлись важными факторами, которые влияли на решение об иммиграции в Грецию.
Соотношение государственных и частных греческих инвестиций
Политические факторы к концу 1990-х гг. закрепили ведущую роль экономической дипломатии в Албании и Македонии как основного инструмента греческой внешней политики в регионе. При этом официальная позиция Афин в отношении двух западнобалканских стран и балканская повестка дня Анкары имели решающее значение для инвестиционной активности государственных фондов и компаний с государственным участием. Наряду с государственным капиталом, частный греческий бизнес представлял собой существенный рычаг экономической экспансии Греции в регионе. Как отмечал заместитель министра национальной экономики Греции Г. Зафиропулос: "Каждая греческая компания, которая развивает свой бизнес за границей, создаёт мост сотрудничества и способствует дальнейшему развитию дружеских отношений и сотрудничества с соседними странами" [Huliaras et al., 2006: 475].
Официальная позиция греческого руководства, призывавшего частный бизнес активно инвестировать в албанскую и македонскую экономики, была лишь второстепенным фактором принятия инвестиционных решений. Предоставляемая поддержка со стороны государства и наличие двусторонних международных соглашений, регулирующих экономические и финансовые вопросы, были дополнительными стимулами для частных компаний.
Рассмотренные выше экономические факторы позволяют утверждать, что греческие частные инвестиции в Албанию и Македонию имели несколько целей. Во-первых, греческие компании осуществляли "поиск ресурсов", который заключался в использовании дешёвой рабочей силы в соседних странах. Во-вторых, греческий бизнес с начала 1990-х гг. получил возможность выйти на новые рынки сбыта своей продукции или услуг. В-третьих, греческие компании находились в процессе "поиска эффективности", направленного на получения преимуществ от доступности и стоимости факторов производств, а также для достижения эффекта масштаба. В-четвёртых, греческий бизнес осуществлял "поиск стратегических активов" или, иными словами, был направлен на получение и расширение технологической базы.
Основными проводниками греческой экономической дипломатии в Албании был ряд крупнейших банков, таких, как Alpha Bank или Piraeus Bank. Кроме того, активное участие принимали греческие телекоммуникационные компании, например, Cosmote и Vodafone Greece. В производственном секторе инвестиции осуществлял греческий TITAN Cement, а в строительной отрасли DIEKAT S. A., GEK Terna, Alpha Delta Ltd., MT Constructions Ltd., Egnatia S. A., MT Fidias Ltd. и другие. На телекоммуникационный и финансовый сектора албанской экономики пришлось порядка 80% всех греческих инвестиций. В Македонии греческие инвесторы были представлены в лице государственных компаний, таких, как Национальный банк Греции, OTE, Hellenic Petroleum и другими. Основными секторами, в которые направлялись греческие инвестиции, были: финансовый, телекоммуникационный и нефтехимический. По разным оценкам, на их долю приходилось от 75 до 85% греческих инвестиций.
Важно подчеркнуть, что экономические детерминанты частной инвестиционной активности греческих компаний в Албании и Македонии не могли перевесить фактор низкого качества институциональной среды этих стран. Институциональная среда, как это было отмечено выше, является ключевым экономическим индикатором для
частных инвесторов. Несмотря на то, что определение результата сопоставления экономических детерминант выходит за пределы данной статьи, нам представляется, что чисто экономический фактор зачастую был близок к нулю. Следовательно, инициатива к осуществлению инвестиций со стороны частного греческого бизнеса была основана на чём-то, что смягчало негативные последствия слабых албанских и македонских институтов.
По нашему мнению, в качестве фактора, смягчающего последствия слабой институциональной среды, выступала так называемая балканская идентичность. Так, В. Михайлов отмечал, что: "Принадлежность к наднациональной балканской идентичности определяется целым рядом объективных и субъективных признаков: географическое положение страны на Балканском полуострове; принадлежность к Балканскому геополитическому региону; решающее историческое влияние византийских и османских общественных традиций. Не на последнем месте по своему значению находится и изменчивая и подверженная идеологизации геокультурная самоидентификация народов Юго-Восточной Европы" [Михайлов, 2013: 151]. Иными словами географические и исторические факторы определили наличие общих специфических социально-культурных и экономических особенностей у стран региона.
* * *
Как показал анализ, экономическая дипломатия позволила Греции частично нивелировать успехи Турции, достигнутые путём использования религиозных инструментов своей внешней политики. Иными словами, прямые инвестиции оказались эффективным средством распространения политического влияния Греции в регионе.
Прямые инвестиции зависели от политических и экономических факторов. Первые представляли собой греко-турецкое противостояние в регионе и официальные двусторонни отношения Греции с Албанией и Македонией. Эти детерминанты обосновывали государственные прямые инвестиции. Наряду с этим, экономическая ситуация в Албании и Македонии, налоговая политика этих стран или членство в Центрально-европейской ассоциации свободной торговли, а также внутриэкономическая ситуация в самой Греции были экономическими факторами частных греческих инвестиций. При этом политические факторы носили важный, но всё-таки дополнительный характер для стимулирования частных инвестиций.
В теоретическом смысле выявленные факторы могут быть генерализованы и применены для обоснования, например, прямых инвестиций Германии в Центральную и Восточную Европу в 1990-2000-х гг. В практической плоскости знания факторов прямых инвестиций, как инструмента внешней политики, необходимы для оценки целесообразности их использования при формирования внешнеполитического курса.
Список литературы
Братерский М. В. (2012) Невоенные рычаги внешней политики России. Региональные и глобальные механизмы. М.: Издательский дом Высшей школы экономики.
Власова К. В. (2013) Уроки греческого кризиса: жизнь взаймы? // Современная Европа. № 1. С. 87-96.
Забелин С. А. (2014) Приоритеты председательства Греции в ЕС // Современная Европа. № 2. Стр. 155-156.
Михайлов В. (2013) Балканы как пространство проблемной наднациональной идентичности. Культурная и гуманитарная география. Т. 2, № 2. Стр. 140-152.
Юго-Восточная Европа в эпоху кардинальных перемен (2007) / Под ред. А. А. Язьковой. Москва: Издательство "Весь мир".
Язькова А. А. (2006) Юго-Восточная Европа - долгая дорога к евроинтеграции. Современная Европа. № 3. Стр. 69-82.
References
Apergis N. (2000) Public and private investments in Greece: complementary or substitute 'goods'? Bulletin of Economic Research, Vol. 52, No. 3: 225-234.
Bitzenisa A., Tsitouras A., Vlachosa V. A. (2009) Decisive FDI obstacles as an explanatory reason for limited FDI inflows in an EMU member state: The case of Greece. Journal of Socio-Economics, Vol. 38. P. 691-704.
Braterskiy M. V. (2012) Nevoennye rychagi vneshey politiki Rossii. Regionalnye i globalnye mecha-nismy [Non-military levers of the Russian foreign policy. Regional and global mechanisms], HSE Publishing, Moscow, Russia.
Cholezas I., Tsakloglou P. (2009) The economic impact of immigration in Greece: taking stock of the existing evidence. Southeast European and Black Sea Studies, Vol. 9, No. 1-2. P. 77-104.
Demoussis M., Giannakopoulos N., Zografakis, S. (2010) Native-immigrant wage differentials and occupational segregation in the Greek labour market. Applied Economics, 2010, Vol. 42. P. 1015-1027.
Huliaras A., Tsardanidis C. (2006) (Mis)understanding the Balkans: Greek Geopolitical Codes of the Post-communist Era. Geopolitics, Vol. 11. P. 465-483.
Mikhailov V. (2013) "The Balkans as the area of problem national identity", Kulturnaya i gumanitarna-ya geografiya, vol. 2, nn. 2, pp. 140-152.
Tsibiribi E. (2004) The "South-Balkan" policy of Greece since 1990 - under consideration of the role of the Greek private sector - A cooperative policy? ESH Working Paper, No. 9. URL: http://www.europa.uni-hannover.de/fileadmin/institut/workingpaper/tsibiribi.pdf_(flaTa обращения: 19.10.2014).
Vlasova K.V. (2013) Uroki grecheskogo krizisa: zjizn v zaymi? [Lessons of Greek crisis: life on credit?], Contemporary Europe, vol. 1, pp. 87-96.
Yazkova A. A. (2006) Yugo-Vostochnaya Europa - dolgaya doroga k eurointegracii [South-Eastern Europe - the long path towards EU], Contemporary Europe, vol. 3, pp. 69-82.
Yazkova A. A. (2007) Yugo-Vostochnaya Europa v epokhu kardinalnyh peremen [South-Eastern Europe during the era of fundamental changes], Ves mir, Moscow, Russia.
Zabelin S. A. (2014) Prioritety predsedatelstva Grecii v ES [Priorities of Greek presidency of the Council of the EU], Contemporary Europe, vol. 2, pp. 155-156.
Greek direct investments in the Western Balkans
Author. Zelikson D.I. PhD Candidate, Institute of Europe RAS, Address: 11-3, Mokhovaya street, 125993, Moscow, Russia. E-mail: [email protected]
Аннотация. Глобальные изменения в международных отношениях в значительной степени изменили практику формирования и проведения внешней политики со стороны государств. Экономические рычаги, в особенности прямые инвестиции, представляют собой один из наиболее эффективных инструментов внешней политики. На примере греческой экономической дипломатии в Албании и Македонии в 1990-2000-х гг. в статье предпринят анализ обоснованности экономической дипломатии государства. Установлено, что совокупность политических и экономических факторов, таких, как греко-турецкое противостояние в регионе или экономическая ситуация на Западных Балканах, обосновывала целесообразность использования прямых инвестиций как инструмента внешней политики Греции на Балканах.
Absract. The global changes the world has been facing since the end of the Cold War, have dramatically transformed the foreign policy agenda and its instruments for all countries around the globe. The traditional way of doing diplomacy has stepped away from the political mainstream, replaced by the modern instruments. Nowadays, economic levers, especially foreign direct investments (FDI), could be described as one of the most efficient instruments of foreign policy to promote country's national interest. The article means to fill the theoretical gap between the factors of economic diplomacy by exploring the Greek economic diplomacy in Albania and FYROM in 1990-2000's. The main findings are the set of political and economic factors of the Greek economic diplomacy, especially the lever FDI, such as Greek-Turkish rivalry or economic situation in the Western Balkans. The political determinants have a complementary character for private FDI.
Keywords: economic diplomacy, Greek foreign policy, FDI, the Western Balkans, Albania, FYROM.
