CC BY
81
УДК 81.373.23:398.95(470.13).193''
С. Г. Низовцева
Прозвищная традиция коми: опыт систематизации
(по архивным материалам первой трети XX в. из фольклорного собрания Национального музея Республики Коми)*
В настоящей статье представлен корпус личных прозвищ коми, записанных в 1930-е гг. в разных районах Республики Коми и хранящихся в фондах Национального музея Республики Коми. С учетом специфики материала предпринята попытка систематизации личных прозвищ, распределения их на лексико-се-мантические группы по основному признаку, отмеченному в самой номинации.
The case of personal nicknames of the Komi who are written down in the 1930th years in the different regions of the Komi Republic and stored in funds of National Museum of the Komi Republic is presented in article. Taking into account specifics of material an attempt of systematization of nicknames, their distributions to lexico-semantic groups on the main sign noted in the nomination is made.
Ключевые слова: архивные материалы, личные прозвища, патронимы, систематизация, мотивация.
Keywords: archival materials, personal nicknames, patronymics, systematization, motivation.
Текстологическими источниками для статьи послужили неопубликованные архивные материалы, в настоящее время хранящиеся в фондах Национального музея Республики Коми (далее - НМ РК). Коллекция представляет собой собрание фольклорно-этнографических записей, сделанных в 1930-е гг. ХХ в. на территории Республики Коми. Материалы поступали разными путями: записывались корреспондентами Общества изучения Коми края, любителями-краеведами, студентами и преподавателями Коми педагогического техникума. Наибольшую часть коллекции составляют рукописные материалы, записанные студентами I-IV курсов Коми педагогического техникума в качестве исследовательской работы во время фольклорной практики. Материалы фиксировались в тетрадях, сделаны чернилами и карандашом, на коми и русском языках (в общей сложности в шести делах содержатся 110 тетрадей) [1].
Жанровый репертуар коллекции также весьма разнообразен: это сказочная и несказочная проза, обрядовая и необрядовая лирика, детский фольклор и т. д., большой процент составляют записи малых фольклорных форм (это загадки, пословицы и поговорки, приметы, прибаутки, прозвища и т. п.). Текстов паремий записано достаточно много, записи есть почти у каждого студента, что говорит о том, что записям малых жанров было уделено определенное внимание при подготовке к экспедициям. Студенты работали по специальной программе, и в вопроснике, по которому они работали, были отдельные задания, касающиеся собирания паремий [2].
Записи сопровождаются паспортом разной информативности: иногда есть сведения о районе записи с указанием имени и фамилии информанта, его возраста, социального положения. Например, «Рассказала Торлопова Анна, 61 год, крестьянка, в 1932 г., д. Придаш Проньдорского с/с, Сыктывкарский р-н» [3]. Иногда просто обозначено место записи: «Это слышал в Пойольском с/с, от кого не помню» [4]. В ряде случаев есть указание на самозапись, например: «Записал сам по памяти», или «Сам слышал в своей деревне с. Шошка Усть-Вымского р-на» [5]. Студенты, как правило, сами были носителями традиции и записывали известную им информацию, какую помнили или слышали в месте своего рождения и проживания. Некоторые записи сложно атрибутировать, так как информация об источнике вообще отсутствует.
Малые фольклорные формы в тетрадях студентов расположены по жанрам и идут подряд, общим списком, как правило, за загадками следуют пословицы и поговорки, приметы (в т. ч. толкования сновидений), личные прозвища, присловья (прозвища жителей деревень) и т. п. Тексты записаны в основном на коми языке [6], реже встречаются тексты на русском.
* Статья написана в рамках проекта РГНФ - Республика Коми, рег. № 14-14-11002а(р) «Коллекция рукописных фольклорных материалов Национального музея Республики Коми: создание каталога-путеводителя по фольклорному собранию».
© Низовцева С. Г., 2015 94
Область интересов данной статьи связана с личными прозвищами жителей Коми края. Личные прозвища из архивной коллекции не были предметом специального исследования [7]. К личным прозвищам коми обращались в своих статьях лингвисты Н. И. Волкова, А. Г. Мусанов, ориентируясь, прежде всего, на современный и локальный материал [8].
Прозвище - дополнительное, неофициальное имя человека, использующееся для наиболее точной, личностной, оценочной характеристики номинируемого и выделяющее его в коллективе. В отличие от официальных наименований, прозвища связаны с образными переживаниями и выражают эмоциональную оценку. «Как особая категория собственных имен личные прозвища бытуют в отдельных территориальных социальных и других антропонимических микросистемах, в пределах определенной коммуникативной общности. Они известны только в кругу этой общности, где их используют в качестве единственного личного имени, заменившего собой и имя, и отчество, и фамилию; таким образом, прозвища выполняют заместительную функцию» [9].
В рассматриваемых рукописных материалах личные прозвища записаны разными способами: 1) указано только прозвище: Баля 'Овца', Коин 'Волк' и т. п.; 2) приведено прозвище с личным именем человека: Ыджыд Вась Большой Василий', Коктом Серапим Безногий Серафим' и т. п., таких записей больше всего; 3) прозвище с личным именем сопровождается фамилией и именем / инициалами человека (объекта номинирования): Горд Ольош 'Красный Алексей' - Титов А., Озь-овса Иван 'Озёльский Иван' - Осипов И., Чуньтом Мишка Беспалый Мишка' - Юркин Михаил и т. п.; 4) прозвище с личным именем дополнено информацией о социальном положении и фамилией с инициалами: Ош Мишка Медведь Мишка'- ср. един. [10] - Титов Михаил Николаевич; в некоторых записях прозвища оформлены в таблицу из трех столбцов, в которых также указаны само прозвище, социальное положение носителя прозвища, фамилия и инициалы. Подобный схематичный способ подачи материала также подтверждает наличие определенной программы записей. Например,
1. Сила Ольоксан Средняк [11] Бессонов Александр
2. Койин Ольош Бедняк Конаков Ал. Павл.
3. Китай Средняк Ладанов Ал. (нрзб)
4. Чера пестер Средняк Андреев Вас. Дим.
и т. п. [12]
Считаем необходимым отметить, что одной из особенностей антропонимической системы коми является использование родовых прозвищных имен (патронимов), которые занимают в ономастическом пространстве Коми края особое положение. К примеру, Семо Ольош означает 'Алексей сын Семена', Егор Мить 'Дмитрий сын Егора', Сопрон Толя 'Анатолий сын Софрона' [13] и т. п., причем имеющие распространение у коми русские имена адаптируются в соответствии с особенностями коми фонетики. Некоторые исследователи считают, что «особый характер произношения имени не делает его прозвищем...», и относят их к личным именам [14]. Мы также не рассматриваем их отдельно в системе прозвищ, но считаем правомерным терминологически обозначить их как прозвищные имена.
В ряде случаев прозвищное имя дается не по отцу, а по матери. Например, Иринь Иван 'Иван сын Ирины' («Мать Ирина очень бойкая, а отец спокойный (рохля), никогда голос не подает, всех детей зовут по матери») [15] или Оксьонь пи Васька Васька сын Аксиньи' и др.
Наряду с патронимом у человека может быть и другое прозвище, такие примеры также отмечены в материалах. Например, Педор Оньо Роч Кашник 'Андрей сын Федора Русский горшок', Проко Йиго Коза Тош Игнат сын Прокопия Козлиная борода', Чирк Семо Ольош 'Алексей сын Семена Кузнечик' и др.
Прозвище может закрепиться за человеком и в дальнейшем перейти на весь его род. Например, в рукописях встречаются такие пояснения: Кос сой Петыр 'Сухорукий Петр' («Отец Петра был с сухой рукой. С младшего возраста всю семью называют Сухорукие») [16] или Синтом Оньо 'Слепой Андрей' («С младенчества совсем слепой, и всю семью стали называть по Слепому Андрею») [17].
Основная трудность, с которой мы столкнулись при анализе материала, связана с систематизацией прозвищ. Чаще всего в записанном корпусе прозвищ отсутствует мотивирующий контекст: почему и в какой ситуации прозвище было закреплено за тем или иным человеком, хотя в некоторых случаях зафиксированы комментарии по поводу происхождения прозвища. Поэтому, учитывая специфику материала, мы не можем придерживаться общепринятой классификации личных прозвищ по мотивирующему принципу, прежде всего, ориентируемся на саму номинацию (ее языковую форму) и предлагаем распределить прозвища на лексико-семантические группы по основному признаку, отмеченному (закрепленному) в самой номинации [18]. При этом внутри условно обозначенных нами групп мотивация прозвищ может быть различной.
При анализе корпуса прозвищ из коллекции были выявлены основные номинативные и семантические признаки, на основе которых и была составлена классификация. Примеры, где встречаются мотивирующие комментарии по поводу возникновения того или иного прозвища, мы особо отмечаем в работе. Итак, в основе номинирования личных прозвищ коми лежат следующие лексические признаки:
1. Физические, психические, характерологические проявления человека, а именно:
- внешняя особенность: Синтом Мишка 'Слепой (букв. Безглазый) Мишка', Кыз Наталь 'Толстая Наталья', Горба Елен 'Горбатая Елена', Дзолюк 'Малыш' («Очень маленький ростом»), Буто Васька 'Толстяк / неуклюжий Васька', Чукрось Морщинистый' («На лбу семь морщин») и др. В номинации некоторых прозвищ из этого ряда фигурируют различные части тела человека, например: Кузь юра Федька 'Длинноголовый Федька', Чукля ныра 'Кривоносый', Синь пола Мить 'Одноглазый Дмитрий', Паськыд пиня Оньо 'Широкозубый Андрей', Полос вома Гриша 'Криворотый Гриша' («Рот кривой»), Пудъя тош 'Борода с пуд' («Борода очень широкая и большая») и др.;
- особенность походки: Варгыль Костя 'Вихлявый [в значении ходящий вперевалку], кривой'; Ватлак 'Шатающийся' («Один мужик очень гордый, высокого мнения о себе [букв. себя высоко ставит], а во время ходьбы сильно шатается / качается и поэтому ему дали прозвище Ватлак. Сам очень не любит это имя, а каждый человек его так называет») [19];
- черта характера, манера поведения (в т. ч. с асоциальным смысловым компонентом в номинации): Жадной Кать 'Жадная Катерина', Пакосьт Матвей 'Пакостник Матвей', Абай Микол 'Лукавец, хитрец Николай', Шыш 'Вор / беглец', Мортвийысь 'Убийца', Жиган Иво 'Вор / Пройдоха Иван', Юысь Мишка Пьющий Мишка' и др. Прозвища, даваемые людям по чертам характера и манере поведения, отличаются большим эмоционально-оценочным значением (в отличие от прозвищ с нейтральной коннотацией), и чаще всего указывают на отрицательные черты номинируемого, хотя номинации, в которых маркируется положительная оценка, тоже зафиксированы: Право Анна 'Правильная Анна', Убор Ольош 'Опрятный Алексей' [20];
- особенность речи, разговора: Гора Ирина 'Громкоголосая Ирина' («Очень громко разговаривает, поет»), Момот Иван 'Заика Иван' («Сильно заикается»), Нярган Педь 'Нытик Федор', Матькысь Дарья 'Матерщинница Дарья' и др.
2. Профессия (бывшая или настоящая), род занятий: Мельник Васька, Матрос Вань, Портной Вась и др. (в названии профессий коми часто используются русские заимствования). Иногда зафиксированы комментарии по поводу возникновения подобных прозвищ, например: Писар Иван 'Писарь Иван' («Был писарем»), Матрос 'Матрос' («Ходил в матросах да сам всегда хвастается») [21]. К этой же группе отнесли оригинальное прозвище с фонетическим искажением облика слова 'Бусяр' [от слова Гусар]: «Бусяр - это прозвище произошло давно. Когда-то в царское время был Гусар или Гусаровский полк и в этом Гусаровском полку Алексей служил 25 лет безвыходно. Когда он вернулся, то ему дали прозвище Бусяр. И это прозвище идет из поколения в поколение» [22].
3. Этническая или топонимическая составляющая в номинации - указание на национальность, место рождения, проживания или временное пребывание в той или иной местности (номинируемого или его близкого родственника), местоположение и т. п.: Роч Иван Русский Иван', Сибиряк Микол 'Сибиряк Николай', Озьовса Иван 'Иван с Озела', Яруславса Микол 'Ярославский Николай' («Мать в Ярославль ходила [на заработки]»), 'Тюмень' («Потому так [назвали], когда-то сам ходил в Тюмень [город] шить, а детей стали называть Тюмень Саня, Тюмень Коля») [23]; Пом Сергей 'Крайний Сергей' («Дом на самом краю [деревни]»). К этой же группе относится прозвище Жыд 'Еврей', но употребляется оно, вероятнее всего, не в прямом (национальная принадлежность номинируемого), а в переносном значении ('жадина, скряга').
4. Социальный статус, имущественное положение: Корысь Ольоксей 'Нищий Алексей', Купеч Иван 'Купец Иван', Богатой Васька, Озыр Пиля 'Богатый Филипп'. Такое номинирование в ряде случаев подтверждается фактическими сведениями, к примеру, у людей с высоким социальным статусом в номинации прозвища в графе социальное положение стоит запись - кулак. Прозвища 'Барин', Сар 'Царь' по внешнему оформлению можно отнести к этой же группе, но они отличаются коннотативным значением (связаны не со статусом, а с поведением номинируемого). Например, прозвище 'Царь' мужчина получил за то, что имея большой загон для скота, никому не разрешал им пользоваться [24].
В ряде примеров наблюдается принцип инверсии, или энантиосемии. Например, прозвища 'Купец', 'Богач' могут быть присвоены беднякам в насмешку, на что указывает не собственно номинация, а сопровождающий ее комментарий [25]. Кстати сказать, принцип энантиосемии может прослеживаться и в других номинациях, к примеру, прозвище Мича 'Красивый' дано невзрачному / некрасивому человеку («Очень некрасивый был»). Прозвище Сьола Ардо 'Рябчик Ардальон' объясняется следующим образом: «Рябчиков ходил ловить да ничего не принес». 96
5. В прозвищной номинации фигурируют предметы материальной культуры (инструменты, посуда, одежда и т. п.): Коколюк Ольош 'Кочерга Алексей', 'Утюг Мишка', Журган Дарья Вертушка / флюгер Дарья', Гырнич Савва 'Горшок Савва', Куран Марья 'Грабли Марья', Багыр 'Багор', 'Револьвер' и т. п. В данных примерах номинирование производится по разным причинам: по внешнему виду, манере поведения, выполняемой работе, определенным пристрастиям, но чаще всего по какому-то конкретному случаю или событию, произошедшему с объектом номинирования. Иногда информантами даются комментарии и оригинальные трактовки подобных прозвищ. Например, Йой дорем 'Дурная рубаха' («Сын всегда, когда пьяный, рубаху рвет»); Ной гач 'Суконные штаны' («Обещали ему за работу дать суконные штаны, он хвастался товарищам, что будут у него штаны из сукна (тогда делали штаны исключительно из холста), но его обманули, штаны не получил») [26]; Зарава чуман 'Берестяной короб с березовым соком' («Один мужик пошел в лес стрелять, у него зрение плохое, специально положил короб собирать березовый сок, мужик пришел туда же [на то же место] и увидел как будто утку, и выстрелил девять раз [в этот короб], с тех пор его стали называть Зарава чуман») [27].
6. В отдельную группу можно выделить прозвища с пищевыми лексемами, в т. ч. в названии которых присутствуют лексемы 'едящий', 'пьющий'. В основе мотивации - пристрастия в еде или, возможно, внешние особенности номинируемого (типа 'Колобок' - внешне упитанный или любящий выпечку). К примеру, Ковдум Педер 'Колобок Федор', Шома нянь сёйысь Иван 'Кислый хлеб едящий Иван', Тар яй сёйысь 'Мясо тетерева едящий', Кос тшак 'Сухой гриб' («Один мужик всегда ел бульон от сухих грибов»), Греча рокъяс 'Гречневые каши' («Торговали [гречневой крупой] и все время гречневую кашу ели»). Юмку Миш [юмку - от юм 'сырое соложеное тесто, кулага', типа ржаной солодовой каши] («Это прозвище произошло потому, что один мужик очень любил есть юм, когда об этом узнали, то стали называть 'любителем юма', после этого мужик перестал есть юм... И вот, если мать делает юм, то при людях не смеет принести его на стол») [28].
7. Хотелось бы особо выделить группу личных прозвищ с зоо-, орнито-, ихтиокомпонен-том в номинации, например: Ош Вась Медведь Василий', Ош Марья 'Медведь Марья', Туро Семо Журавль Семен', Коч Миша 'Заяц Михаил', Варыш Вась 'Ястреб Василий', Сюзь Иван 'Сова Иван', Гыч Петыр 'Карась Петр' и др. Сюда же отнесем прозвища, в номинации которых фигурируют различные части тела животного, например: Баля юр 'Овечья голова', Ур бож 'Беличий хвост', Коч куысь Васьо 'Заячья шкура Вася', Мос кок Иван 'Коровья нога Иван' и т. п. Прозвища из этой группы - одни из самых распространенных прозвищ у коми (их больше всего из числа всего корпуса прозвищ, зафиксированных в анализируемых материалах). Мотивация подобных прозвищ может быть различна, поэтому внутри группы можно выделить лексико-семантические подгруппы (те случаи, когда зафиксированы комментарии по поводу номинирования, мы приводим в качестве примеров). Прозвища могут быть даны, например:
- по внешним особенностям (внешнему сходству): Коч 'Заяц' («Зубы и уши как у зайца и теперь всегда зовут зайцем»); Сырчик 'Трясогузка' («Мальчик-батрак с тоненькими [ногами]»).
- по роду деятельности (связаны с охотой на означаемый вид животных / птиц или их разведением): Кор Петыр 'Олень Петр' («Много оленей пас»);
- по стереотипным концептуальным признакам (например, лиса - хитрая, заяц - трусливый и т. п.): Руч 'Лиса' («Очень хитрый, Егор сын Анисима»); Коч Митрей 'Заяц Дмитрий' («Савин Дмитрий Николаевич, середняк, колхозник, очень трусливый как заяц, поэтому называют Заяц Дмитрий») [29];
- по манере поведения или образу жизни: Порсь Иван 'Свинья Иван' («В грязи живет»); Вурдысь 'Крот' («Так называют ее, потому что она все собирает, копит. Игнатова Устинья») [30]; Тёвтя 'Кулик' («Панюкова Гликерья, всегда ругается, поэтому получила прозвище Кулик») [31] -возможно, по звучащей речи: тёв-тёв - стон кулика [32];
- по конкретному событию или ситуации (окказиональные). Например, по поводу прозвища 'Клоп' зафиксирован комментарий: «Один крестьянин - Миша - в праздник напился вина и в пьяном виде сказал: "О, ребята, я все равно, как клоп красный". Отсюда и прозвище - Клоп, которое также идет из поколения в поколение» [33]; или прозвище Ош Васьо 'Медведь Вася' («Его отец ходил в лес и за пазухой принес медвежонка, с этого случая появилось прозвище Медведь») [34].
Подобные зоо-, орнито-, ихтиономинации часто закрепляются за целым родом и могут выступать в роли семейно-родовых прозвищ. Некоторые из них являются родовыми именами и, как считают исследователи, могут иметь тотемическую природу. Например, в материалах есть свидетельства о родовых прозвищах: Ош род - Ладановъяс Вас., Ник. (Род медведя - Ладановы Вас.[илий], Ник.[олай]) [35]. Существование родовых прозвищ у коми подтверждается и современными полевыми материалами. Например, в экспедиционных записях из села Большелуг Корткеросского района есть сведения о том, что самые старые рода Богородско-Большелугского
куста носят названия птиц: Сизь род - Род Дятла (выходцы из д. Джиян), Кутш род - Род Орла (выходцы из Большелуга), орлами называют за то, что смышленые / умные и смуглые; Юсь род -Род Лебедя (уроженцы д. Макарсикт), за то, что обликом белые [36]. Современные информанты выделяют, как правило, два признака (внешний вид и черту характера), лежащих в основе родового номинирования. В Усть-Куломском р-не информант отмечает: «Кличками не называли, а только родовые прозвища: Байдог, Сьола, Чипан, Меж, Ош, Кукань, Коч, Руч...» [37]
Малочисленные в количественном отношении группы составили:
8. Прозвища с цветообозначением: Горд Павел Красный Павел', Горд Ольош Красный Алексей', Сьод Ольоксан 'Черный Александр', Еджыд Павел 'Белый Павел'. К сожалению, не встречается объясняющих комментариев по поводу данных номинаций. На наш взгляд, мотивация прозвищ может быть связана с внешним видом номинируемого (например, цветом волос) или с классовой принадлежностью (красный как приверженец революционных взглядов [38]). В ряде примеров идет прямое указание на внешний вид номинируемого - Сьод Юр Марья 'Черноголовая Марья'.
9. Звукоизобразительные прозвища, мотивация которых может зависеть от конкретного значения звукоподражающей лексемы и может связываться с голосовыми качествами номинируемого, с его ремеслом, внешним видом и т. п. Например, Егор Опонь Тинь-тонь 'Афанасий сын Егора Тинь-тонь' [как звон колокольчика / колокола], Само Оньо Брунтик-бронтик 'Андрей сын Самуила Брунтик-бронтик' («сапожник, букв. изготавливающий сапоги») [как стук с гулким звуком - получается от стука молотком по подошве], Педор Тима Бугзль-багзль 'Тимофей сын Федора Бугзиль-багзиль' [как плюхаться, т. е. можно перевести как Увалень].
10. Растительные / флористические объекты в основе номинирования. Это одна из самых малочисленных групп, мотивации не зафиксированы: Тшак Настя 'Гриб Настя', Тшак Петя 'Гриб Петя', Контусь Васька 'Конопля Васька'.
11. Прозвища с использованием прецедентных имен (исторических деятелей, литературных персонажей и т. п.), причины номинирования, как правило, отсутствуют, и также могут быть различны (внешнее сходство, поведение, аналогия и т. п.), например: Боро Яко (Яков сын Бориса) - 'Иисус Христос'; Тарзан Ельо 'Тарзан Елисей'; 'Тарас Бульба' («[у него] имя Тарас») и др.
12. Магическая составляющая в основе номинации: Шева Чуман Анна Колдунья Анна', Еретник Вань 'Колдун Иван' и т. п. Подобные прозвища закрепляются за людьми, обладающими, по мнению односельчан, некими сакральными знаниями, использующими вредоносную магию. Эти прозвища чаще всего несут на себе негативную оценочность.
13. В основе номинирования указание на возрастное положение среди членов семьи: Ичот Иван Маленький Иван', Ыджыд Ольош Большой Алексей', Шердын Иван 'Средний Иван', Дзоля Иван 'Маленький Иван' («Было два брата, один старший, другой младший по возрасту») [39]. Лексемы большой / маленький также имеют значение - значительный / небольшой по размерам, по величине, поэтому могут отмечать и внешние особенности номинируемого, связанные с ростом человека, в таких случаях мы можем отнести эти прозвища к первой группе.
14. Прозвища связаны с речевой деятельностью и даются по речевым ошибкам номинируемого, по произнесенным в какой-то ситуации словам или по любимым фразам. Такого рода прозвища трудны для перевода и интерпретации без поясняющих комментариев, поэтому эту группу можно выделить только в том случае, если наблюдается мотивирующий контекст. Приведем ряд наиболее репрезентативных, с нашей точки зрения, примеров:
Прозвище Кишт: «Так же ныне была крестьянская пара, а муж был беззубый, да однажды принесла им одна баба рожь, и мужик хотел сказать: "Кисьт" [букв. насыпь], а получилось: "Кишт", и поэтому появилось прозвище Кишт» [40].
Прозвище Кутук: «Один мужик, когда был выпивший, поднял кулак и начал кричать: "Я такой же храбрый, как Кутук". Хотел сказать Кутузов, а получилось Кутук, и теперь называют Ку-туком» [41].
Прозвище Тилим болим руд тутур 'Тилим болим серый penis': «Когда один мужик пьяный, то всегда кричит эту фразу и всегда показывает свой penis, сам кричит, мол, почему называют руд тутур [букв. серый penis], когда он у меня белый» [42].
Прозвище Макаль [43]: «Одному мужику принесли северюху [муж. соцветие ели] да сказали, мол, шелуху сними с дерева, и он сказал, зачем чистить, почему, мол, шелуха сама не отбрасывается, и с тех пор и поныне называют Макалем» [44].
Прозвище Кук юр куртчись 'Кусающий голову теленка': «К 12-летнему мальчику пришел поп и жалуется его отцу, что сын в школе не слушается. Отец сильно рассердился, взял сына за руку и отвел в хлев к теленку. Мальчик стал кричать и ругаться, мол, если не пустишь, то укушу голову теленка. И вот теперь [его] называют Кусающим голову теленка» [45].
Подобные номинации можно также обозначить как окказиональные прозвища, связанные с конкретным случаем или ситуацией, в которой оказался номинированный, и вычленяются они
только по мотивирующему контексту. В анализируемых рукописных материалах в ряде случаев эта мотивация зафиксирована, поэтому мы можем отдельно выделить группу ситуативных прозвищ, хотя она и выбивается из наших принципов классификации.
Окказиональные прозвища основаны на тех событиях или случаях из жизни номинируемого, которые надолго запоминаются и служат отличительными признаками, выделяющими человека из ряда ему подобных. К примеру, прозвище 'Широкий' («Это тоже во время праздника Михаил напился пьяный, взял кол и шел по деревне, махал им и кричал: "О, какой я широкий!"») [46]. К этой же группе можно отнести ряд прозвищ, уже отмеченных нами в других группах (типа Клоп, Медведь и др.). К примеру, прозвище 'Соловей' по нашему принципу классификации относится к общей группе с орнитокомпонентом в номинации, но по имеющемуся мотивирующему контексту может быть отмечено в группе окказиональных прозвищ: «Есть крестьянин Мальцев Иван Андреевич, по прозвищу Соловей. Это прозвище от слова соловей (птица). Однажды этот Иван с дядей отца пошел к речке, примерно 1,5 км, он забыл ложку и громко крикнул: "Жена, ложку забыл!" Жена услышала и отнесла ложку. С этого времени ему дали прозвище Соловей» [47].
Нельзя не упомянуть, что из всего анализируемого корпуса прозвищ из коллекции встречается ряд номинаций, трудных для прочтения из-за почерка собирателя, не поддающихся переводу, с неясным (затемненным) или утраченным смысловым значением. Поэтому некоторые прозвища трудно интерпретировать и классифицировать. Малопонятным для нас, к примеру, оказалось прозвище Магаль Коль («Мать нагуляла [его], поэтому такое прозвище») [48]. Слово магаль не имеет в коми языке конкретного значения, мы не смогли его определить или найти близкие соответствия. Возможно, номинированный Николай получил прозвище из-за отсутствия отца, прозвищное имя стало заместителем имени предка. Прозвище Пашляк Матрен закрепилось за женщиной-бесприданницей («При замужестве ничего не было, и свекровь сказала: "Только себя принесла, больше ничего"») [49]. Сложно сказать, относится ли зафиксированный комментарий непосредственно к прозвищу, и, если так, то какие ассоциации были задействованы. Слово пашляк в коми языке имеет значение 'потрескивание в стене [дома] во время мороза' [50]. На наш взгляд, прослеживается семантическая аналогия: с одной стороны, пустота звучания, звук из ниоткуда, без видимой причины, и, с другой стороны, бедность, нищета, пустота, обусловленная отсутствием вещей. В данном контексте считаем также допустимой ассоциацию со словом пыш ляк (диал. 'самый низкий сорт конопли, который обычно не снимается, остается на поле' [51]), т. е. низкосортность = бедность [52].
В заключение следует отметить, что рукописная коллекция 1930-х гг. содержит богатый фактический материал по прозвищной традиции коми. Прозвища содержат информацию о родственных отношениях и происхождении человека, его профессии или занятиях, сохраняют память о неких событиях в его жизни, характеризуют внешние особенности номинируемого, его поведение и особенности личности, имплицитно давая нравственную оценку носителю прозвища. Личные прозвища, зафиксированные в рукописных материалах, отличаются большим разнообразием номинаций, некоторые из них (например, данные по чертам характера или внешнему виду) могут обладать оценочными свойствами, другие, например, указывающие на деятельность или место жительства или временного пребывания, являются стилистически нейтральными.
Список сокращений
НА Коми НЦ - Научный архив Коми научного центра
НМ РК - Национальный музей Республики Коми
ОИКК - Общество изучения Коми края
РК - Республика Коми
Примечания
1. Более подробно о фольклорной коллекции НМ РК см.: Крашенинникова Ю. А. Фольклорные материалы в собрании Национального музея Республики Коми (проблемы описания коллекции) // Духовная культура финно-угорских народов России: материалы Всерос. конф. к 80-летию А. К. Микушева. Сыктывкар, 2007. С. 66-69.; Крашенинникова Ю. А. Собрание фольклорных материалов в фондах Национального музея Республики Коми: итоги и перспективы работы с коллекцией // Сер. Sator. Тарту: Изд-во Эстон. лит. музея, 2015 (in press) и др.
2. Известно, например, что в 1924 г. была издана программа ОИКК по собиранию материалов, в т. ч. «по народной словесности», за подписью А. С. Сидорова. Но вероятнее всего, студенты пользовались рекомендациями Георгия Афанасьевича Старцева (преподавателя и руководителя практики), которые позднее были опубликованы в его брошюре (на основе лекционного курса в Педагогическом институте им. Герцена в Ленинграде). В работе очень кратко описаны основные жанры фольклора коми и даны советы по их собиранию (см.: Старцев Г. А. Коми фольклор (его изучение и значение, жанры, детский фольклор, как и что изучать). Сыктывкар: Коми ГИЗ, 1933). В записях студентов прослеживается структура подачи материала
99
из работы Старцева, т. е. паремии, например, фиксируются именно в том порядке, какой отмечен у преподавателя (загадки, пословицы и поговорки, прозвища, прибаутки).
3. Перевод с коми яз. мой - С. Н. НМ РК. КП-12483. Л. 65.
4. НМ РК. КП-12482. Л. 197об.
5. НМ РК. КП-12482. Л. 62.
6. Большинство текстов на коми языке записаны латиницей или видоизмененной кириллицей, так называемым молодцовским алфавитом, который в 1920-30-е гг. был в основе коми письменности, что в некоторой степени затрудняло работу с записями.
7. Нами были рассмотрены загадки и коллективные прозвища. См., например: Низовцева С. Г., Крашенинникова Ю. А. Локально-групповые прозвища жителей Коми края (на материалах 1930-х гг. из фольклорного собрания Национального музея Республики Коми) // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. № 2 (1). Киров, 2013. С. 113-119; Низовцева С. Г. Малые фольклорные формы в коми традиции: загадки (по архивным материалам первой трети XX века) // Сер. Sator. Тарту: изд-во Эстонского литературного музея, 2015 (in press).
8. Волкова Н. И. Национально-культурные константы в современных коми прозвищах // Вестник Коми государственного педагогического института. Вып. 8. Сыктывкар, 2010. С. 7-13; Волкова Н. И. Репрезентанты концепта Человек социальный в сфере прозвищ Республики Коми // Лингвокультурология. Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. пед. ун-та, 2007.С. 36-48; Мусанов А. Н. Прозвища южных коми // Коренные этносы севера европейской части России на пороге нового тысячелетия: история, современность, перспективы: материалы междунар. науч. конф. Сыктывкар, 2000. С. 479-481.
9. Шостка Е. С. Региональные прозвища: психологическая и социальная характеристика // Вестник Тамбовского университета. Сер. «Гуманитарные науки». Вып. 5 (73). Тамбов, 2009. C. 59.
10. Ср. един. - возможно, имеется в виду середняк-единоличник, т. е. крестьянин, ведущий отдельное, самостоятельное хозяйство и не являющийся членом сельскохозяйственной артели (см.: Ожегов С. И. Словарь русского языка. М.: Оникс, Мир и Образование, 2007. С. 130).
11. Середняк - крестьянин-единоличник, обрабатывающий землю своими силами, без наемного труда, и по имущественному положению стоящий между бедняками и кулаками (См.: Ожегов С. И. Словарь русского языка... С. 502).
12. НМ РК. КП-12483. Л. 179.
13. Любопытно, что в ряде населенных пунктов, например в с. Аныб Усть-Куломского р-на, в составе патронима из двух лексем первой лексемой выступает имя прапрадеда, а не отца, как это принято у большинства коми. К примеру, Коно Сёмо означает не Семен сын Кондрата, Кондрат - это имя дальнего предка, возможно, основателя рода (по устному сообщению Л. С. Лобановой).
14. Мусанов А. Н. Прозвища южных коми // Коренные этносы севера европейской части России на пороге нового тысячелетия: история, современность, перспективы: материары междунар. науч. конф. Сыктывкар, 2000. C. 480.
15. Подача материала осуществляется нами следующим образом: курсивом указывается прозвище на коми языке из первоисточника, рядом в кавычках дается перевод на русском языке. Чтобы не загромождать работу многочисленными ссылками, укажем шифры дел фольклорного собрания НМ РК, материалы которых использованы в настоящей работе: КП-12480, КП-12495, КП-12483, КП-12482, КП-12484, КП-12481. При наличии мотивирующего контекста он приводится в круглых скобках в кавычках курсивом на русском языке (перевод наш. - С. Н.), в квадратных скобках комментарии наши. После подробных комментариев в обязательном порядке указывается ссылка на источник: НМ РК. КП-12481. Л. 114.
16. НМ РК. КП-12481. Л. 114.
17. Там же.
18. Подобный принцип систематизации нами был применен при анализе локально-групповых (коллективных) прозвищ жителей из той же коллекции НМ РК.
19. НМ РК. КП-12484. Л. 229.
20. Убора - диал. (вс), см.: пельк - чистый, чистоплотный, опрятный (см.:" Сравнительный словарь коми-зырянских диалектов / сост. Т. И. Жилина, М. А. Сахарова, В. А. Сорвачева. Сыктывкар, 1961. С. 279).
21. НМ РК. КП-12482. Л. 169об.
22. Комментарий собирателя записан на русском языке: НМ РК. КП-12480. Л. 166.
23. НМ РК. КП-12480. Л. 65.
24. НМ РК. КП-12483. Л. 75.
25. НМ РК. КП-12483. Л. 126.
26. НМ РК. КП-12483. Л. 126об.
27. НМ РК. КП-12484. Л. 229.
28. НМ РК. КП-12484. Л. 229.
29. НМ РК. КП-12483. Л. 10.
30. НМ РК. КП-12482. Л. 169об.
31. НМ РК. КП-12483. Л. 10.
32. Словарь диалектов коми языка: в 2 т. / отв. ред. Л. М. Безносикова. Т. 2. Сыктывкар, 2014. С. 524.
33. Комментарий записан на русском языке: НМ РК. КП-12480. Л. 166.
34. НМ РК. КП-12480. Л. 139.
35. НМ РК. КП-12483. Л. 180.
36. НА Коми НЦ. Ф. 5. Оп. 2. Д. 697. Л. 6.
37. НА Коми НЦ. Ф. 5 Оп. 2. Д. 578. С. 36. Зап. в 2001 г. от Ваддорова Д. И.
38. Материалы собирались и записывались в 1920-1930-е гг. и относительно недавние исторические события (революция и Гражданская война) могли отразиться в народном самосознании и личностной идентификации.
39. НМ РК. КП-12481. Л. 114.
40. НМ РК. КП-12483. Л. 10.
41. НМ РК. КП-12484. Л. 229.
42. НМ РК. КП-12484. Л. 229об.
43. Макаль - возм. от слова макалны - диал. (сс.) - разбрасывать, отбрасывать (Словарь диалектов коми языка: в 2 т. / отв. ред. Л. М. Безносикова. Т. 1. Сыктывкар, 2012. С. 900).
44. НМ РК. КП-12483. Л. 10.
45. НМ РК. КП-12484. Л. 229.
46. Комментарий записан на русском языке: НМ РК. КП-12480. Л. 166об.
47. НМ РК. КП-12480. Л. 139.
48. НМ РК. КП-12480. Л. 21.
49. НМ РК. КП-12481. Л. 114.
50. Сравнительный словарь коми-зырянских диалектов / сост. Т. И. Жилина, М. А. Сахарова, В. А. Со-рвачева. Сыктывкар, 1961. С. 278.
51. Там же. С. 213.
52. О демониме пашляк, связанных с ним мифологических ассоциациях и этимологических параллелях рассуждает в своей статье А. В. Панюков (см.: Панюков А. В. Образ мороза в календарной мифологии коми-зырян // Известия Коми научного центра Уральского отделения РАН. Вып. 1(9). 2012. С. 82-92). Автор приводит в качестве примера прозвище Пашляк Ирина (дано бойкой, громкоголосой, маленького роста женщине, жившей в первой половине XX в.), предлагает различные варианты ассоциаций, но также затрудняется в правильном выборе, и считает этимологию слова пашляк пока невыясненной.
Notes
1. More about the folklore collection NM KR see: Krasheninnikova Yu. A. Fol'klornye materialy v sobranii Nacional'nogo muzeya Respubliki Komi (problemy opisaniya kollekcii) [Folk materials in the collection of the National Museum of the Komi Republic (the problem of describing the collection)] // Duhovnaya kul'tura finno-ugorskih narodov Rossii: materialy Vseros. konf. k 80-letiyu A. K. Mikusheva - Spiritual culture of the Finno-Ugric peoples of Russia: materials of All-Russia conf. on the 80th anniversary of A. K. Mikushev. Syktyvkar. 2007. Pp. 66-69.; Krasheninnikova Yu.A. obranie fol'klornyh materialov v fondah Nacional'nogo muzeya Respubliki Komi: itogi i perspektivy raboty s kollekciej [The collection of folklore materials in the collections of the National Museum of Komi Republic: results and prospects of work with the collection] // Ser. Sator. Tartu. Publishing house of Esthon. lit. Museum. 2015 (in press).
2. It is known, for example, that in 1924 was published the program OICC of collecting materials, including "folk literature", signed by A. S. Sidorov. But most likely, the students used the recommendations of George A. Startseva (teacher and supervisor), which were later published in his brochure (based on the lecture course at the Pedagogical Institute n.a. Gerzen in Leningrad). In the work the main genres of Komi folklore are briefly described and are given advices on collecting (see: Startsev G. A. Komi fol'klor (ego izuchenie i znachenie, zhanry, detskij fol'klor, kak i chto izuchat' [Komi folklore (the study and meaning, genres, children's folklore, how and what to study)]. Syktyvkar. Komi SPH. 1933). In the records of the students the structure of the presentation material from Startsev is traced, i.e., paroemia, for example, are recorded in the order, which is marked by the teacher (riddles, proverbs and sayings, nicknames, jokes).
3. Translated from the Komi language by me - S.N. NM KR. M-12483. Sh. 65.
4. NM KR. m-12482. Sh. Ob.
5. NM KR. m-12482. Sh. 62.
6. The majority of texts in the Komi language are written in the Latin alphabet or a modified Cyrillic alphabet called molodtsovsky that in 1920-30-ies. was in the basis of the Komi written language, which to some extent hindered the work with the records.
7. We have studied the riddles and collective nicknames. See, for example: S. G. Nizovtseva, Krasheninnikova Yu. A. Lokal'no-gruppovye prozvishcha zhitelej Komi kraya (na materialah 1930-h gg. iz fol'klornogo sobraniya Nacional'nogo muzeya Respubliki Komi) [Local-group nicknames of inhabitants of Komi (on materials of the 1930s from the folklore collection of the National Museum of the Komi Republic)] // Vestnik Vyatskogo gosudarstvennogo gumanitarnogo universiteta - Herald of Vyatka State University of Humanities. No. 2 (1). Kirov. 2013, pp. 113-119; S. G. Nizovtseva Malye fol'klornye formy v komi tradicii: zagadki (po arhivnym materialam pervoj treti XX veka) [Small folklore forms in Komi tradition: riddles (on archival materials of the first third of the XX century] // Ser. Sator. Tartu. Publishing house of the Estonian Literary Museum. 2015 (in press).
8. Volkova N. I. Nacional'no-kul'turnye konstanty v sovremennyh komi prozvishchah [National-cultural constants in the modern Komi nicknames] // Vestnik Komi gosudarstvennogo pedagogicheskogo instituta - Herald of the Komi State Pedagogical Institute. Is. 8. Syktyvkar. 2010. Pp. 7-13; Volkova N. I. eprezentanty koncepta CHelovek social'nyj v sfere prozvishch Respubliki Komi [Representantes of concept of a Social Person in the field nicknames of the Republic of Komi] // Lingvokul'turologiya - Cultural linguistics. Ekaterinburg. Publishing house of
Ural state Ped. University. 2007. Pp. 36-48; Musanov A. N. Prozvishcha yuzhnyh komi [Nicknames of South of Komi] // Korennye ehtnosy severa evropejskoj chasti Rossii na poroge novogo tysyacheletiya: istoriya, sovremennost', perspektivy: materialy mezhdunar. nauch. Konf. - Aboriginal ethnic groups of the North of the European part of Russia on the threshold of a new Millennium: the history, present and prospects: proceedings of the international scientific conf. Syktyvkar. 2000. Pp. 479-481.
9. Shostka E. S. Regional'nye prozvishcha: psihologicheskaya i social'naya harakteristika [Regional nicknames: psychological and social characteristics] // Vestnik Tambovskogo universiteta. Ser. «Gumanitarnye nauki» - Herald of Tambov University. Ser. "Humanities". Is. 5 (73). Tambov. 2009. P. 59.
10. Ср. един. - perhaps this refers to the middle-individual, i.e. the farmer, leading a separate, independent economy and not a member of the agricultural cooperative (see: Ozhegov S. I. Slovar' russkogo yazyka [Dictionary of the Russian language]. M. Onyx, Peace and Education. 2007. P. 130).
11. The middle peasants - the peasant- individualist, processing the soil on their own, without hired labor, and property position standing between the poor and fists (See: Ozhegov S. I. Slovar' russkogo yazyka [Dictionary of the Russian language... ] P. 502).
12. NM KR. КП-12483. Sh. 179.
13. Interestingly, in some localities, e.g. in village Anyb of Ust-Kulom district, consisting of patronyme of two lexems, the first lexem is the name of the grandfather, not the father, as is customary in the majority of Komi. For example, Коно Семо means not Semen son of Kondrat, Kondrat is the name of a distant ancestor, perhaps the founder of the genus (by oral communication of L. S. Lobanova).
14. Musanov A. N. Prozvishcha yuzhnyh komi [Nicknames of South of Komi] // Korennye ehtnosy severa evropejskoj chasti Rossii na poroge novogo tysyacheletiya: istoriya, sovremennost', perspektivy: materiary mezhdunar. nauch. konf. - Aboriginal ethnic groups of the North of the European part of Russia on the threshold of a new Millennium: past, present, prospects: materials of intern. scientific conf. Syktyvkar. 2000. P. 480.
15. The material feed is as follows: italics indicates a nickname in the Komi language from the original, next, in quotes given the translation in Russian. In order not to overload the work of numerous references, we indicate the codes of the folk collection of the Republic of Komy NM, the materials of which are used in this paper: M-12480, m-12495, m-12483, m-12482, M-12484, m-12481. In the presence of a motivating context it is given in parentheses in quotes, italics in Russian (the translation is ours - S. N.), in brackets are our comments. After a detailed review the source reference must be mention: NM KR. И-12481. Sh. 114.
16. NM KR. m-12481. Sh. 114.
17. Ibid.
18. Such a principle of systematization was applied in the analysis of local-group (collective) names of residents from the same collection of NM KR.
19. NM KR. m-12484. Sh. 229.
20. Убора - dial. (sun) see: пельк - clean, neat, tidy (see: Sravnitel'nyj slovar' komi-zyryanskih dialektov -Comparative dictionary of Komi-zyryan dialects / comp. T. I. Zhilina, M. A. Sakharova, V. A. Sorvacheva. Syktyvkar. 1961. P. 279).
21. NM KR. m-12482. Sh. Ob.
22. Kommentarij sobiratelya zapisan na russkom yazyke - Review of the collector is written in Russian: NM KR. m-12480.Sh. 166.
23. NM KR. m-12480. Sh. 65.
24. NM KR. m-12483. Sh. 75.
25. NM KR. m-12483. Sh. 126.
26. NM KR. m-12483. Sh. 126 turn.
27. NM KR. m-12484. Sh. 229.
28. NM KR. m-12484. Sh. 229.
29. NM KR. m-12483. Sh. 10.
30. NM KR. m-12482. Sh. 169 turn.
31. NM KR. m-12483. Sh. 10.
32. Slovar' dialektov komi yazyka - Dictionary of the dialects of the Komi language: in 2 vol. / resp. ed. L. M. Beznosikova. Vol. 2. Syktyvkar. 2014. P. 524.
33. Review is written in Russian: NM KR. OT-12480. Sh.166.
34. NM RK. m-12480. Sh. 139.
35. NM RK. m-12483. Sh. 180.
36. IN Komi science centre. F. 5. Sh. 2. File 697. Sh. 6.
37. IN Komi science centre. F. 5 Sh. 2. File 578. P. 36. Writ. In 2001 from Vaddorova D. I.
38. The materials were gathered and recorded in the 1920s-1930s and relatively recent historical events (the revolution and Civil war) could be reflected in the national identity and personal identification.
39. NM KR. m-12481. Sh. 114.
40. NM KR. m-12483. Sh. 10.
41. NM KR. m-12484. Sh. 229.
42. NM KR. m-12484. Sh. 229turn.
43. Макаль - probably from the word макалны - dial. (CC.) - to scatter, to throw (Slovar' dialektov komi yazyka - Dictionary of dialects of the Komi language: in 2 vol. / resp. ed. L. M. Beznosikova. Vol. 1. Syktyvkar. 2012. P. 900).
44. NM KR. Kn-12483. Sh. 10.
45. NM KR. Kn-12484. Sh. 229.
46. Review is written in Russian: NM KR. Kn-12480. Sh. 166turn.
47. NM KR. Kn-12480. Sh. 139.
48. NM KR. Kn-12480. Sh. 21.
49. NM KR. Kn-12481. Sh. 114.
50. Sravnitel'nyj slovar' komi-zyryanskih dialektov - Comparative dictionary of Komi-zyryan dialects / comp. T. I. Zhilina, M. A. Sakharova, V. A. Sorvacheva. Syktyvkar. 1961. P. 278.
51. Ibid. P. 213.
52. About demonio nam^AK, related with mythological associations and etymological parallels A.V. Panyukov says in his article (see: A. V. Panyukov Obraz moroza v kalendarnoj mifologii komi-zyryan [Image of frost in a calendar mythology of the Komi-Zyryans] // Izvestiya Komi nauchnogo centra Ural'skogo otdeleniya RAN -Proceedings of the Komi scientific center of Ural branch of Russian Academy of Sciences. Is. 1(9). 2012. Pp. 82-92). The author cites as an example the nickname Pashlyak Irina (given to a brisk, loud-voiced, small in stature woman who lived in the first half of the twentieth century), offers a variety of associations, but also is hindered in the correct choice, and considers the etymology of the word nam^HK still unknown.
УДК 398.44
Г. А. Трофимов
Образ женщины в русских народных змееборческих сюжетах
В статье рассмотрен генезис образа женщины в русских народных змееборческих сюжетах на материале сказки и былины. Автор рассматривает основные модели взаимоотношения женщины и змееподобного существа, связанные с видами вредительства последнего (требование человеческой жертвы, похищение с целью людоедства или насильственного супружества, посещение женщины с целью совершения над ней насилия), обращая внимание на смену отношения к спасаемой героем невесте из другого мира в процессе эволюции змееборческих сюжетов и формирования жанра песенного героического эпоса. Эта метаморфоза привела к частичному смешению образа женщины - в том числе в контексте древних представлений о её могуществе - и женской ипостаси змея как представителя нечистой силы или иномирия. Выводы автора проиллюстрированы примерами из фольклорных текстов сказочного и былинного жанров.
In this article the essence and evolution of the image of women in Russian folk fairy-tale and epic dragon-fighting plots are considered. The author reveals the basic models of interaction between a woman and a dragon connected with the forms of harm the latter can do (a demand of a human sacrifice, an abduction for the purpose of eating or forced matrimony, visits to a woman for the purpose of rape). A special attention is focused on the change of the attitude to the bride from the other world whom a hero saves from the dragon in the process of the evolution of dragon-fighting plots and the forming of the Russian epic genre. This metamorphosis has led to a partial blending of the images of women - including the context of archaic beliefs in their mighty powers - and the female side of the image of dragon as the representative of evil forces and the other world. The conclusions are illustrated by the examples from the fairy-tale and epic folk texts.
Ключевые слова: фольклор, сказка, былина, змей, женщина, жертвоприношение, похищение, колдовство, женитьба, загробный мир.
Keywords: folklore, fairy, tale, Russian epic, dragon, woman, sacrifice, abduction, witchcraft, marriage, the other world.
Образ змееподобного существа, а также змееборческие и драконоборческие мотивы, с которыми он неразрывно связан, представлены в фольклоре и мифологии многих народов мира. Богатый пласт сюжетов, включающих подобные мотивы, могут предложить и произведения русского народного творчества. В данной статье мы обратимся к рассмотрению женского образа в контексте змееборческих мотивов в русском фольклоре на примере сказочного и былинного материала. Несмотря на то что термин «былина» может иметь более широкое значение и в его форму могут облекаться, например, духовные стихи [1], мы будем обозначать этим словом героические эпические песни.
В рамках статьи мы будем прибегать к традиционной системе ссылок на сборники фольклорных произведений: упоминание конкретного текста состоит из краткого обозначения сбор-
© Трофимов Г. А., 2015
