CC BY
125
Турции, не разрывая связей с официальным политическим исламом, представленным политическими партиями.
Как бы то ни было, но попытки привести государственную структуру в соответствие с европейскими нормами, стремительно развивающееся гражданское общество и расширяющийся рынок создали импульс для заключения нового общественного договора, предполагающего уважение этнических и религиозных различий. Ислам для многих обездоленных турок и курдов остается единственным прибежищем, возможной средой сосуществования и источником жизненных правил.
Будущее Турции и ислама в Турции, как и в других мусульманских государствах, во многом будет зависеть от хода противостояния между защитниками авторитаризма и собственных привилегий и лишенным привилегий большинством, стремящимся к социальной справедливости. Язык ислама, лежащий в основе турецкого общества, будет продолжать играть важную роль в процессе эволюции истинно национального характера.
Трудно предсказать, по какому конкретно пути пойдет в дальнейшем развитие турецкой политической системы, однако совершенно ясно, что исламские политики заняли в ней постоянное место. Уже невозможно представить, чтобы они были исключены из политической жизни или чтобы сама их деятельность рассматривалась как преступная. Сегодня Турция вступила в качественно новую фазу развития, и возврат к тому, что было характерно для ранних лет республики, уже невозможен.
« Турция после референдума 2010 года»,
М., 2011 г., с. 26-33.
К. Краснов,
политолог (РУДН)
ПРОЦЕСС ПРИНЯТИЯ ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИХ
РЕШЕНИЙ В ИСЛАМСКОЙ РЕСПУБЛИКЕ ИРАН
Процесс принятия политических решений в Исламской Республике Иран (ИРИ) характеризуется большой сложностью, что в значительной степени обусловлено участием в нем целого ряда высших государственных институтов. Это делает процесс принятия внешнеполитических решений в Иране уникальным в своем роде явлением. Подчас именно поэтому возникают непредвиденные внешнеполитические осложнения и трудноразрешимые
проблемы, с которыми Иран неоднократно сталкивался после революции 1979 г. Тем не менее это также сделало прогнозирование внешнеполитических шагов Тегерана чрезвычайно сложным для его соперников.
Можно говорить о том, что в современном виде система управления страной существует с 1989 г., когда были приняты поправки к Конституции ИРИ. В рамках этой системы в процессе принятия решений параллельно участвуют как институты, цель которых закрепить руководящую роль духовенства, - Ассамблея по определению государственной целесообразности (Ассамблея по целесообразности (АЦ), перс. Маджма-йе ташхис-е маслахат-е не-зам), Наблюдательный совет (НС, перс. Шоура-йе негахбан), так и институты, члены которых избираются на всеобщих выборах (Парламент, перс. Меджлис), Совет экспертов (СЭ, перс. Маджлес-е хобреган-е рахбари).
В сфере внешней политики и международных отношений в процессе принятия решений участвуют как органы, организационно входящие в структуру Правительства (Совет министров, МИД, Администрация Президента), так и религиозно-иерархические (АЦ, НС, СЭ и др.). Эти органы управления, отличные друг от друга, создают многоуровневую систему сдержек и противовесов, в которой и проходит процесс обсуждения и принятия решений. Центром этой системы является институт Лидера (Рахбара) ИРИ. Кроме того, важными частями этой системы являются Министерство иностранных дел (МИД), Высший совет национальной безопасности (ВСНБ, перс. Шоура-йе али-йе амнийат-е мели), Президент ИРИ. На этот процесс в индивидуальном порядке также оказывают влияние и отдельные акторы. Их влияние является неофициальной, но важной частью процесса принятия решений.
Внешняя политика Исламской Республики является результатом комплексных, многосторонних взаимодействий между различными политическими акторами. Они включают в себя как органы государственной власти, так и отдельных влиятельных представителей политической элиты. Силы, участвующие в этом процессе, преследуют различные цели, которые часто противоречат друг другу.
Для того чтобы понять, как в среде иранской элиты формируется подход к возникающим перед страной вызовам и угрозам, представим, что за пределами Ирана возникает благоприятная возможность, которой необходимо воспользоваться, или угроза, которую нужно предотвратить. Разберем, каким образом в иран-
ском внешнеполитическом ведомстве обрабатывается информация, поступившая из-за рубежа.
Рассмотрим различные источники поступления данной информации. Первый (чрезвычайно важный источник) - поступление данных по дипломатическим каналам через иранские посольства. Результаты проведенного в посольствах анализа информации поступают в МИД, главы различных департаментов отправляют отчеты министру иностранных дел и его заместителям. Информация также поступает из различных источников в СМИ, граждан иностранных государств и от исследовательских центров и научных кругов. Что касается последнего, то представляется важным подчеркнуть, что атташе по вопросам культуры входят в структуру Организации по исламским связям и культуре, являющейся самостоятельным государственным органом.
Проанализируем, как поступившая из-за границы информация воздействует на процесс принятия решений во внешней политике Ирана. Министр иностранных дел осуществляет организацию и контроль деятельности своего ведомства, ответственного за реализацию принципов внешней политики государства на практике. Получая информацию по дипломатическим каналам, министр докладывает Президенту о внешнеполитической ситуации в мире. Президент ИРИ принимает решение, относится ли вопрос к сфере интересов Кабинета министров или ВСНБ. Если рассматриваемый вопрос имеет различные экономические, культурные, политические и социальные аспекты, президент отправляет доклад на рассмотрение Кабинета, чтобы выяснить мнение министров. Вопросы, касающиеся исключительно дипломатии, безопасности и обороны, отправляются в Секретариат ВСНБ.
Высший совет национальной безопасности (ВСНБ) был основан в 1989 г., после внесения поправок в Конституцию. Вопросы его формирования и полномочий подробно описаны в главе 13, ст. 176 Основного закона ИРИ [1-С.90]. Согласно Конституции, Совет ответственен за определение национальной политики в сфере обороны и безопасности в рамках «генеральной политической линии», определенной Лидером (формой ее выражения являются речи Лидера, важнейшие положения отражены в документе «Указания Лидера» («Рахнемудха-йе Магам-е моаззам-е рахбари»). Он координирует политическую, разведывательную, общественную, культурную и экономическую деятельность в области обороны и безопасности. Также он распоряжается материальными и немате -
риальными ресурсами страны для борьбы с внешними и внутренними угрозами.
ВСНБ является ключевым национальным органом, который дает оценку ситуации в сферах обороны и безопасности. Анализируя деятельность ВСНБ, можно сделать вывод о том, что при возникновении кризисов Совет ускоряет медленный процесс принятия решений во внешней политике Ирана. Секретарь ВСНБ представляет полученные вопросы на рассмотрение на главной сессии после подготовки исходных данных по теме. После того как Совет принимает решение о том, какие меры необходимо принять, Президент Ирана отправляет отчет Лидеру ИРИ. Если Лидер высказывает свое одобрение относительно принятия предложенных мер, то программа действий по их реализации в установленном порядке будет отправлена в военные ведомства и МИД. Таким образом, решение по каждому из важнейших внешнеполитических вопросов зависит от того, какую позицию займет Лидер и утвердит он или отклонит решение ВСНБ.
Силовые структуры, в особенности Корпус Стражей Исламской революции (КСИР), имеют значительное влияние на процесс принятия решений, в отличие от МИДа, который не является главным центром принятия решений. Более того, расстановка сил в ВСНБ и политическая ориентация его членов оказывают непосредственное влияние на то, какое решение будет принято Советом. Согласно Конституции ИРИ, кроме непосредственно Лидера ИРИ, три других государственных деятеля принимают участие в формировании внешней политики: Президент, глава Ассамблеи по целесообразности и министр иностранных дел. Рассмотрим их внешнеполитические функции и выясним, как они взаимодействуют с Лидером страны.
Председатель Ассамблеи по определению государственной целесообразности является одним из ключевых игроков на внешнеполитическом поле ИРИ. АЦ косвенно оказывает значительное, многоаспектное влияние на внешнюю политику Ирана. Взаимодействие всех этих четырех факторов превращает Ассамблею в исключительный политический институт, такой, что сам иранский истеблишмент продолжает открывать для себя его потенциальные возможности. Несмотря на особенность политического положения АЦ и ее возможности принимать решения, обязательные для исполнения, в сфере внешней политики эти решения должны соответствовать положениям ст. 152 Конституции ИРИ. Первоначально этот политический институт, начавший свое существование в
1988 г., за год до смерти аятоллы Хомейни, был основан как орган с функциями арбитра для разрешения разногласий по поводу законопроектов между меджлисом и НС. В 1989 г. Хомейни скончался, и за его смертью последовало усиление двух политических фигур: Али Хаменеи как Лидера ИРИ и Акбара Рафсанджани как Президента ИРИ и впоследствии главы АЦ. На какое-то время Рафсанд-жани стал более могущественным, чем Хаменеи. Также повысилось значение и самого АЦ.
Расстановка сил в АЦ напоминает ВСНБ с той точки зрения, что в нем доминируют консерваторы. Роль нескольких реформаторов - членов этого органа не имеет большого значения. АЦ включает в себя как тех, кто в настоящее время занимает официальные должности, так и тех, кто считается известными и могущественными представителями истеблишмента, не занимая официальных постов. Колебания Рафсанджани в сторону лагеря консерваторов были другим источником беспокойства для реформаторов. Как консерваторы, так и реформаторы признают влияние Рафсанджани. Общепризнано, что он - один из наиболее влиятельных неофициальных игроков как во внутренней, так и во внешней политике Ирана. Не считая конституционных полномочий Ассамблеи по целесообразности, глава АЦ встречается со многими высокопоставленным официальными лицами, посещающими Иран.
Роль министра иностранных дел во внешней политике Ирана ограничена, поскольку сам МИД играет в этом процессе не очень значимую роль. Но тем не менее роль МИД является ключевой в повседневной дипломатической практике в некризисных ситуациях либо в двусторонних отношениях со странами, отношения с которыми не являются решающими для обеспечения безопасности страны. С точки зрения внутренней политики значительная общественная поддержка правительства, пришедшего к власти в 1997 г., на несколько лет позволила МИД оказать большое влияние на формирование внешнеполитического курса страны. Наличие среди работников МИДа сторонников интеграции Ирана в мировое сообщество позволило властям частично исправить неудачу, первоначально постигшую Иран в налаживании диалога с ЕС.
Однако противники Хатами, прежде всего, консервативно настроенное духовенство, терпело самостоятельность его команды только до тех пор, пока реформаторское движение пользовалось популярностью и поддержкой общества внутри страны. Но как только ослабела общественная поддержка, во внешней политике
вновь стали нарастать кризисные тенденции, а внутриполитическая ситуация была милитаризована активизацией «ядерного вопроса». Итак, если бы реформаторы были способны сохранить общественную поддержку, оказав консерваторам большее сопротивление, внешнеполитическая команда Хатами могла бы действовать более успешно с западными странами в рамках политики «диалога культур и цивилизаций». Что касается эффективности, то воздействие президента и МИДа на внешнюю политику различается от случая к случаю. Например, внутриполитическая борьба привела к ослаблению влияния Министерства Разведывательной службы (МРС). Сегодня во внешнеполитических делах, связанных, например, с соседними государствами, роль правительства снижается, так как оно становится лишь одним из многих игроков. В подобных случаях возрастает роль информации, предоставляемой КСИР о странах, имеющих значение для безопасности Ирана.
Рассмотрев влияние ключевых игроков внешнеполитического поля ИРИ на принятие решений, приступим к непосредственному рассмотрению того, какую роль играет Лидер ИРИ. Как уже было отмечено выше, Лидер утверждает или отклоняет внешнеполитические инициативы и имеет решающий голос по важным вопросам в сфере внешних сношений. Примерами внешнеполитических решений, принятых под руководством Лидера, можно назвать: 1) выбор Ираном политики нейтралитета в ходе атаки союзников на Ирак в 1991 г.; 2) невмешательство во внутренние дела Афганистана (даже после убийства в 1998 г. талибами девяти иранских дипломатов в Мазари-Шарифе); 3) решение о поддержке Ираном палестинской стороны в арабо-израильском конфликте.
В знаковом для Ирана 1989 г., после десяти лет политической борьбы, последовавшей за революцией 1979 г., в Конституцию ИРИ были внесены поправки. Эти поправки к Конституции даровали Лидеру широкие полномочия во многих областях, включая внешнюю политику. Однако серьезные публичные дебаты о конституционных полномочиях Лидера начались только после избрания Хатами президентом в 1997 г. Главным спорным моментом, на котором реформаторы акцентировали особое внимание, была проблема «порочного круга» («доур-е батель»), суть которой в том, что Меджлис де-факто не может повлиять на состав НС. Лидер назначает шестерых из 12 членов Наблюдательного Совета (НС), который может заблокировать принятие закона Меджлисом. Шесть других членов выдвигаются главой судебной системы, который сам назначается Лидером. Эти шесть кандидатов должны
быть одобрены Меджлисом. Но даже в ходе деятельности Меджлиса шестого созыва (2000-2004), в котором доминировали реформаторы, выяснилось, что прореформаторский Парламент не мог отклонить кандидатуры консерваторов на эти шесть мест в НС. Члены, придерживавшиеся консервативных взглядов, были включены в НС вопреки несогласию Меджлиса.
После прихода Хатами к власти МИД часто игнорировалось политически более могущественными институтами власти. Один из красноречивых примеров - «ядерная проблема». Все это в значительной степени объясняется различиями между «умеренным» подходом Хатами к развитию отношений с мировым сообществом и взглядами Велаяти, в большей степени склонного опираться на спецслужбы и военную силу. Причина - в тесных связях Велаяти с консерваторами. Эта дихотомия также объясняется тесной связью между Лидером с одной стороны и силовыми структурами, чье руководство назначается им и которые служат целям защиты и поддержки системы - с другой. По мнению ряда аналитиков, важнейшие дискуссии по ядерному вопросу происходят не в ВСНБ, а исключительно между официальными лицами КСИР, и они докладывают о результатах своих обсуждений напрямую Лидеру. Хотя обычно Лидер уделяет больше внимания службам безопасности и вооруженным силам, чем другие официальные лица, по «ядерному вопросу» он особенно прислушивается к мнению своих представителей в ВСНБ, а Велаяти известен как выразитель мнения Лидера.
В целом, именно аятолла Хаменеи говорит последнее слово по чувствительным вопросам внешней политики. Степень, в которой на его окончательное решение могут повлиять другие лица и государственные институты, зависит от следующих факторов:
1) уровня его собственных знаний по обсуждаемой проблеме;
2) в какой степени вопрос воспринимается как связанный с безопасностью страны и относящийся к сохранению режима;
3) насколько позиции различных групп интересов, государственных институтов и лобби различаются по этому вопросу;
4) от того, насколько прочие влиятельные лица и группы, заинтересованные в определенном решении вопросов внешней политики, занимают твердую позицию по обсуждаемому вопросу.
Итак, все политические игроки, включая парламент, Совет по целесообразности, ВСНБ, Корпус стражей Исламской революции, МИД и влиятельных политиков могут повлиять на позицию Лидера, однако степень влияния каждого из них различна. Однако
если решение приняло окончательную форму, лишь немногие осмеливаются его оспорить. Несмотря на то, что последнее слово по вопросам внешней политики принадлежит Лидеру, внутриполитическая борьба, общественное мнение и опасения по поводу безопасности могут изменить баланс на высшем уровне принятия решений. Тем не менее, образно говоря, именно у Лидера ИРИ хранится «печать», с помощью которой утверждаются внешнеполитические решения.
Однако это вовсе не означает, что Лидер принимает все решения в одиночку. Высокое положение Лидера и его право делегировать полномочия другим игрокам сделали его мишенью для всех официальных и неофициальных групп интересов, лоббистов и групп давления. Несмотря на весь его престиж, конституционные полномочия и политическое влияние, он зачастую не желает отступать от установленных рамок и использовать право вето, если это будет противоречить мнению большинства других основных игроков. Но тем не менее, если он посчитает необходимым, он воспользуется своим правом отменить решение другого органа власти. Необходимо отметить, что интересы большинства среди указанных политических сил не обязательно отражают интересы большинства населения.
«Современные проблемы международных отношений и мировой политики», М., 2011 г., с. 83-91.
Альберт Куприн,
кандидат исторических наук (ИВ РАН) АРАБЫ В АРГЕНТИНЕ: ИСЛАМ И ПРОЦЕССЫ ИНТЕГРАЦИИ
Конституция Аргентины гарантирует религиозную свободу. Однако даже в настоящее время она отдает приоритет Римско-католической церкви. Лишь в 1994 г. была отменена ст. 73 конституции, согласно которой президент должен был быть обязательно римо-католиком. В ст. 2 после всех поправок по-прежнему говорится о том, что «федеральное правительство поддерживает Римско-католическую апостольскую церковь». Субсидии этой Церкви оцениваются приблизительно в 4 млн. долл. ежегодно и квалифицируются как компенсация за экспроприацию собственности, принадлежавшей ей в колониальный период. В ст. 25 правительство
