CC BY
90
УДК 327/94(4)
ПРОТОИЕРЕЙ М. Ф. РАЕВСКИЙ И СТУДЕНЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО «РУССКАЯ ОСНОВА» В ВЕНЕ (1867-1873)
К.Э. Гогорян
В статье рассматривается создание и функционирование студенческого общества «Русская основа» в Вене, вклад отца М. Ф. Раевского, протоиерея русской посольской церкви в Вене, в его развитие, связь данного общества со Славянским Благотворительным Комитетом, находящимся в Москве. Исторические факты анализируются в контексте политических отношений между Россией и Австрией и национальных вопросов.
Ключевые слова: протоиерей М. Ф. Раевский, «Русская основа», посольское духовенство, панславизм, русофильство, студенческое движение, австро-русские отношения.
В настоящее время история Русской православной церкви за рубежом в синодальный период -это тема, которая только начинает рассматриваться. Изучение посольского духовенства - особой категории, отличавшейся от данной группы внутри страны, чаще всего касается определенного региона, т. к. в зависимости от международных отношений и внутренней обстановки в стране менялись и задачи деятельности находящегося там при русском посольстве священника.
Посольские священнослужители, подчинявшиеся одновременно и Синоду, и Министерству Иностранных Дел, отличались от духовенства внутри страны и по уровню образования, и по материальному положению, т. к. являлись не только церковными деятелями, но и представителями своей страны за рубежом. Их занятия часто имели разнообразную политическую и культурную сторону, а служение не ограничивалось религиозными проблемами.
Так, специфика Австрии заключалась, в первую очередь, в многонациональном составе империи, которая во второй половине XIX века стала «тюрьмой народов» для боровшихся за свои права наций. Поэтому деятельность находившегося на службе в Вене при посольской церкви протоиерея Михаила Федоровича Раевского касалась, главным образом, помощи славянам, находившимся в монархии Габсбургов.
Отец Михаил, служивший при посольской церкви в Вене с 1843 года, во многом был примечательной личностью, чье влияние оказалось значительным и разнообразным. Находясь при русском посольстве в Австрии более сорока лет, он не только исполнял свои прямые церковные обязанности, но и вел активное сотрудничество с местным славянским населением. Среди корреспондентов священника находилось более тысячи человек, многие из которых являлись выдающимися общественно-политическими деятелями, учеными или представителями духовенства самых различных славянских национальностей. Так, постепенно Михаил Федорович занял совершенно особое место в общественных и научных связях русской интеллигенции и австрийских славян, которое отражало пересечение некоторых национальных идеологий двух стран. Посольский священник сумел стать для славянского населения Австрии не просто представителем русской православной церкви за рубежом, а безотказным ходатаем и помощником для всех, кто искал поддержку у России. Пользуясь своим двойственным положением, связывающим его как с высшими церковными, так и с дипломатическими кругами, он анализировал местную обстановку и информировал о ней российских политических деятелей, сам оставаясь в тени происходящих событий. Также отец Михаил сотрудничал с созданными в Москве и Петербурге Славянскими благотворительными комитетами для помощи собратьям за границей, которые регулярно обращались к священнику для выполнения своих поручений. Именно благодаря таким широким связям Раевского, его отзывчивости и ответственности, русские общества смогли проводить активную благотворительную деятельность в империи Габсбургов, в которой незаменимым звеном между своими соотечественниками и славянами Австрийской империи стал священник посольской церкви.
Обширный круг общения отца Михаила составляли не только выдающиеся славянские деятели и ученые, но и обычные венские студенты. Именно им шли денежные пожертвования из России и уделялось пристальное внимание. Осознавая важность данной социальной группы и благотворность оказываемого на студентов идейного влияния Раевского, русские общества возложили на священника задачу воспитания любви к России и русской культуре в славянской молодежи.
Студенчество как социальную группу и его отношения с венским протоиереем интересно рассматривать под определенным углом: этот общественный слой является той частью интеллигенции, которая отражает, впитывает в себя все разнообразие социальных проблем и идей, живя своей яркой насыщенной общественной жизнью, наталкивается на все существующие подводные камни и проблемы страны. При этом данная группа очень подвижна, т.к. подвержена разнообразным влияниям, оказываемым на неё.
Университетская Вена второй половины XIX века со своим многонациональным студенчеством
не стала в этом смысле исключением: сколько национальностей и движений в тот момент формировалось внутри страны, столько и студенческих объединений и организаций создавалось для пропаганды и защиты своей идентичности. Польское «Огниско» и чешский «Академический сполек», еврейская «Кадима» и сербская «Зора», болгарский «Болкан» и хорватский «Звонимир» [1] - все эти студенческие группы свидетельствуют не только о высокой организации венской общественной жизни, но и о тех национально-идейных противоречиях, которые её составляли. Именно национальный фактор стал главным критерием создания студенческих организаций в Вене второй половины XIX века, что показательно: главными задачами таких сообществ было противодействие происходившей ассимиляции и развитие собственной национальной идеи.
Из всего разнообразия студенческих обществ Михаила Федоровича Раевского интересовали больше всего национальные объединения русинов - группы, чья идентичность только формировалась, притом часто под противоположными влияниями. Одна её часть чувствовала связь с Россией, другая -боролась за полную независимость «малороссийского народа», третья - соглашалась с властью Австрийской империи, четвертая - подвергалась влиянию соседнего польского населения. Поэтому для русской общественности было важным поддерживать русское направление мысли русинов. Для выполнения этой задачи в конце 1867 года было создано общество «Русская основа», одну из главных ролей в организации которого сыграл протоиерей Михаил Раевский.
Неофициальный русофильский кружок, куда вступали испытывающие симпатии к России студенты, складывался вокруг Раевского постепенно благодаря его влиянию в славянских кругах и оказываемой учащимся материальной помощи. Несколько раз в неделю у отца Михаила собиралась славянская молодёжь, чтобы послушать рассказы о русских славянофилах: Хомякове, Аксакове, Самарине и Погодине, почитать стихи на славянских языках и спеть народные песни. «Кто попадал туда, чувствовал себя членом великой славянской родины», - писал посетивший одно из таких собраний галицкий живописец и поэт Корнило Устиянович [2, с. 7].
Важно, что на данных встречах присутствовали представители различных национальностей: не только наиболее близкие России галицкие и венгерские русины, но и имеющие некоторые разногласия с ней чехи и поляки. Религиозное единство зачастую определяло положительное отношение Раевского к своим единоверцам, однако он контактировал со славянами другой конфессиональной принадлежности и оказывал поддержку им, умея сотрудничать и со своими единомышленниками, и с оппонентами.
Неофициальные студенческие встречи, организованные Раевским, носили просветительский характер: целью собраний должно было стать знакомство славянской молодежи с основами русской культуры. Иногда для дискуссий или лекций привлекались известные личности из России, путешествующие или проживающие за границей. К примеру, во время пребывания в Вене ученого-лингвиста Федора Ивановича Буслаева Михаил Федорович собрал русскоязычных студентов для знакомства с ним. Сам академик вспоминает эту встречу так: «Чешской и словацкой молодежи набралось человек с десять, и за русским самоваром, угощаясь ароматическим русским чаем, они с восторгом прослушали несколько отрывков, прочтенных мною из былин об Илье Муромце, Добрыне Никитиче, о Садке - богатом госте и Ваське Буслаеве» [3, с.438].
Подобные неофициальные собрания вызывали опасения у австрийских властей, и Раевский сообщает, что после одной из встреч его посетил полицейский чиновник для сбора сведений, с целью узнать, кто именно присутствовал там [3, с. 440]. Венский высший орган Тайной полиции - Центральный информационный комитет - многие годы следил за протоиереем русской посольской церкви из-за подозрений в политической пропаганде, а самые главные из них пришлись именно на 60-е годы, когда деятельность Раевского стала наиболее активной. Собирались сведения, с представителями каких славянских национальностей встречается и общается священник и кто входит в круг его доверенных людей [4, с. 54].
Однако, несмотря на существовавший в Австрии политический контроль, именно в 60-е годы такая активная деятельность Раевского стала возможна благодаря введению некоторых конституционных норм. Опубликованные в 1860 г. Октябрьский диплом и в 1861 Февральский патент уже вводили свободу установления обществ и свободу печати, что способствовало появлению различных просветительских организаций - читален, матиц, кружков. Декабрьская Конституция Австро-Венгрии 1867 года закрепила эти права и добавила новые, касающиеся религий, национальностей и политических обществ. Теперь атмосфера была относительно благоприятной, чтобы оформить русофильский студенческий кружок протоиерея в официальное объединение -общество «Русская основа».
Организация его открытия была поручена публицисту и общественному деятелю, проживающему в Вене и пропагандирующему русофильские идеи, Осипу Николаевичу Ливчаку, который в данный период времени был одним из самых приближенных к Раевскому людей и издавал галицко-русский журнал «Славянская заря», финансируемый из Москвы [4, с. 54]. Именно Ливчак выступил инициатором создания «Русской основы» и обозначил её идеологические установки в своей
речи, произнесенной на открытии. Она выражала главные идеи общества в ораторском призыве: «Братья Славяне! Сознание в недостаточности нашего народно-литературного образования - вот главное побуждение, которое внушило нам мысль соединить свои силы для основания упомянутого нашего заведения. Вам известно, милые братья, в каком духе воспитываются славянские поколения в публичных заведениях в Австрии. Из собственного опыта мы знаем, что нас - Славян - воспитывают в духе либо немецком, либо каком-нибудь другом, но только не в народном, славянском» [5, с. 354].
Таким образом, как и многие другие студенческие организации Австрии того времени, «Основа» носила национально-академический характер: должна была воспитать венскую молодежь в народном славянском духе для противостояния онемечиванию. Студенческое объединение опиралось на опыт тех неофициальных встреч, что уже состоялись у Раевского в предыдущие годы, и во многом повторяло их логику и цели. Сам протоиерей Михаил Федорович Раевский тоже видел задачу общества подобным образом: «Цель его состоит в поддержании в русском юношестве (имеются ввиду венские русины - К. Г.) русского духа и распространении через него русского языка и русских понятий в других славянских студентах, обучающихся в Вене» [6].
Именно русский язык и литература рассматривались Раевским и московскими славянофилами как главный способ приобщения к славянской культуре, избавления от предрассудков, связанных с представлениями о России. С одной стороны, такая культурная миссия не включала в себя конкретных политических целей, но, с другой стороны, некоторые студенты и славянские деятели считали, что впоследствии русский язык сможет выполнять ту объединяющую роль для славян, которую на данный момент играл немецкий [4, с. 85]. Студенты ориентировались на Россию, потому что она была единственным существовавшим в тот момент славянским государством, и в этом был свой политический подтекст. Однако сами основатели ограничили главные задачи общества именно просветительской функцией. Культурное сплочение славянского мира, по их мнению, должно было состояться вопреки политическим сложностям. Как сказал в своей речи на открытии Иосиф Ливчак, общество должно было «путем науки стремиться к истине - к истине русской - к истине славянской», ведь именно с помощью просвещения можно было «разоблачить... то солнце правды, которое закрыли облака людских интриг, называемых "политикой"» [5, с. 356].
Хотя главные цели и идеи были поставлены, 1867 год стал датой основания русофильского общества лишь формально. Реально организовать официальный студенческий кружок оказалось сложнее, поэтому постоянно действовать он начал лишь с ноября 1868 года [7, Л.2].
Именно материальные аспекты деятельности «Основы» оказались самыми сложными для организации. Если подробнее разбирать, как функционировали такие кружки того времени, то первая возникающая при этом проблема - место собраний. Чаще всего это была пригородная гостиница, т. к. встречаться там было относительно дешево. Иногда дискуссии проводились в различных ресторанах и кофейнях, и только у самых богатых обществ хватало средств на то, чтобы постоянно арендовать для собраний одну или две комнаты [8, с. 598].
«Основа» в этом смысле не стала исключением: после появления у нее официального статуса студенческого общества было необходимо собственное место собраний - квартира посольского священника уже не подходила для поставленных задач. Отдельное помещение для собраний «Русской основы» удалось снять уже в 1868 году при помощи финансирования Московского Славянского Благотворительного Комитета: Раевский самостоятельно выбирал место для аренды - в первые годы существования общество занимало «комнату и небольшой кабинет за 30 гульденов в месяц» [7, Л. 6], но потом в пределах этой суммы было найдено более просторное помещение, хотя и удаленное от центра. Количество участников сообщества разрасталось, и вскоре даже этого более просторного места не хватало для слушателей.
Второй организационный вопрос касался того, как проходили собрания студенческих обществ. Все они делились на обычные, запланированные в установленное время еженедельно, и чрезвычайные - для решения срочных проблем, принятия новых членов и ухода кого-то из общества. Обычные собрания состояли из двух частей. Сначала решались практические вопросы - слушались отчеты о денежном состоянии общества, поступлении новых книг, далее прочитывались письма от других обществ или частных лиц, высказывались заявления и предложения от участников. Вторая часть собрания была непосредственно посвящена научно-развлекательным студенческим делам. Там зачитывали отрывки из книг, декламировали стихи, пели песни [8, с. 596]. Именно таким образом были устроены собрания «Русской основы», где по вечерам читались отрывки из самых интересных статей, рефераты на различные научные темы и шли дискуссии об интересных книгах. [7, Л. 3].
Среди должностей, необходимых для функционирования любого общества, выделялись несколько. Главная из них - президент, являвшийся представителем общества во вне, назначавший чрезвычайные собрания, подписывавший все документы от имени общества и вообще следивший за порядком. Президентом «Русской основы» был выбран единогласно Р. О. Гумецкий, который взял на себя руководящую роль. Президент также привлекал в общество новых членов: ему поручалось печатать
объявления и высылать приглашения [7, Л. 3].
Две другие важные должности - кассир и библиотекарь - были непосредственно связаны с Раевским. Деньги общества состояли из средств Славянского благотворительного комитета, а книги собирались протоиереем лично.
У остальных венских обществ библиотека чаще всего формировалась непосредственно его участниками и не была слишком богатой, однако из-за поставленной литературно-просветительской задачи для «Основы» именно русские книги должны были сыграть решающую роль. Поэтому трудами Раевского была собрана «порядочная русская библиотека», среди которой присутствовали такие классики, как Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Тургенев, Толстой, а также 15 томов «Истории» Карамзина. Постоянно присылались свежие газеты и журналы из России: студенты могли ознакомиться с «Московскими ведомостями», «Голосом», «Русскими ведомостями». Любые книги и газеты из обширной библиотеки можно было взять на дом [7, Л. 5].
Кроме этого, важными аспектами деятельности сообщества являлись регулярно проходившие лекции русского языка и литературы, для чего нанимались специальные преподаватели из Галиции или приезжие из России [7, Л. 3]. К примеру, с русской классикой студентов знакомил находившийся в Вене Петр Дмитриевич Боборыкин, русский писатель и журналист, не разделявший славянофильских взглядов, но при этом с энтузиазмом откликнувшийся на предложение прочитать в «Русской основе» курс лекций [9, с. 203].
Из двух типов обществ: закрытых и открытых - «Основа» принадлежала к последнему. Русинская организация была рада сотрудничеству со студентами иных национальностей и проводила совместные собрания с другими объединениями (они оговаривались предварительно специальными депутатами с приглашениями), где обсуждались общеславянские литературные и культурные вопросы [8, с. 594].
Поэтому на совместной встрече основных славянских студенческих обществ Вены: Чешского академического сполека, Моравы, Юга, Татрана и Зари, прошедшей в марте 1869 года, делегаты «Основы» тоже играли активную роль. Здесь обсуждался вопрос об объединении некоторых студенческих организаций и создании общеславянского общества подобного типа [10, с. 3]. К тому времени общенациональным объединением являлась лишь «Славянская беседа», но она была довольно незначительной организацией, удаленной от основной массы учащейся молодежи [8, с. 590].
На данном собрании, участниками которого стали почти все крупные студенческие общества, пожалуй кроме отказавшихся от приглашения поляков из «Огниско», уже стало ясно, что главную объединяющую роль может сыграть именно русский язык. К примеру, пригласительные были напечатаны на всех славянских наречиях, но самый первый, более крупный шрифт, достался русскому [10, с. 4]. А общеславянский праздник Кирилла и Мефодия, прошедший накануне этой встречи, привлек внимание всех обществ к торжественному богослужению в русской посольской церкви, сопровождавшемуся сплачивающей проповедью отца Михаила о единстве славянского мира [11].
И хотя уже работал специальный комитет для будущего создания общеславянского общества, постепенно эту объединяющую роль стала играть сама «Русская основа», где все желающие могли выучить русский язык и ознакомиться с русской литературой. Поэтому национальный состав изначально русинского сообщества стал постепенно все больше расширяться.
Уже к 1870 году туда входили не только русины, которых насчитывалось около 30 человек, но и около 80 словенцев и 200 чехов. В последних отец Михаил видел угрозу: по его мнению, чешские участники преследовали политические цели - они не просто хотели изучать русскую литературу, но также желали завладеть обществом. Однако такой многонациональный состав свидетельствовал об общеславянском характере «Основы», помогал пропагандировать идеи славянской взаимности и мог сделать общество реальным центром для объединения всех славянских студентов [7, Л. 6].
При этом у самого священника всегда существовали национальные приоритеты, которые непосредственно отражались на деятельности общества: главной его заботой стали «наиболее нуждающиеся» галицкие и угорские русины, немного меньше внимания им уделялось словакам, а потом уже шли все остальные славянские национальности [12, с. 80].
Как мы видим, «Русская основа» стала функционировать на двух уровнях: первый, играющий более важную роль для его основателей, был посвящен объединению венских студентов «русской» национальности (галичан, буковинцев, угророссов, проживающих в Вене) и их литературному образованию. Второй же уровень подразумевал более обширную деятельность и касался общения представителей всех славянских народов и их знакомства с культурой России, что делало «Основу» возможным общеславянским центром.
В конце концов, деятельность подобной организации, включавшая объединение венских славян различных национальностей и активную помощь российской стороны в этом, воспринималась австрийским правительством как пропаганда идей панславизма - не только этнического и культурного единства славян, славянской взаимности, но и их политического объединения во главе с Россией. Ставший пугалом для немецкого правительства, панславизм был главной причиной подозрений в том, что
Раевский - русский шпион, поэтому венская полиция внимательно относилась к обществу и его организаторам.
Однако русская общественность, в том числе и пребывавший на службе в чужой стране священник посольской церкви, долгое время старалась помочь своим «славянским братьям», угнетаемым немцами и мадьярами, но связанным с Россией общей исторической судьбой, в чем русские благотворители не видели какой-либо политической цели, но считали это живым воплощением идеи славянской взаимности.
Именно поэтому в России уделялось особое внимание обществу «Русская основа». Идейная эволюция пореформенного славянофильства привела к внешнеполитическим интересам относительно славянского населения Османской империи и империи Габсбургов, сочувствию к «славянским племенам». Под влиянием таких идей и создавался Славянский благотворительный комитет в Москве, изначальной целью которого была помощь студентам-болгарам, обучавшимся в России.
Теперь же при поддержке протоиерея русской посольской церкви московская организация, членами которой были И. С. Аксаков, М. П. Погодин, А. Ф. Гильфердинг, значительно расширила свою деятельность и могла проводить благотворительные студенческие мероприятия за границей - в Австрии, центре зарубежного славянства. Поэтому секретарь Славянского комитета Нил Попов считал развитие деятельности «Русской основы», о которой заботился Раевский, «самою важнейшею из. заслуг перед русскими благотворителями» [13, с. 375].
Ради выполнения поставленных целей - воспитать людей, «хорошо знающих Россию и русский народ» [13, с. 372] - из Московского Славянского Благотворительного Комитета шло непрерывное финансирование. К 1870 году Комитет израсходовал на распространение русского языка среди славянских студентов в Вене 1600 рублей, из которых значительные суммы выделялись именно «Основе». Всего же Славянские Комитеты ежегодно до 1873 года перечисляли в пользу «Основы» по 500 рублей. Отдельные суммы выделялись для учителей и стипендиатов и на чрезвычайные расходы общества [14].
Насколько была значительна сумма в 500 рублей на то время для цен Австрии? По курсу того времени Раевский обменивал эти деньги примерно на 770 гульденов. Около 300 гульденов в год уходило на аренду квартиры, 20 гульденов требовалось для разовой печати объявлений об обществе. По 30 гульденов платили за лекции преподавателям, что в год выходило в сумму более 300 гульденов [7, Л.3].
Смета расходов священника и отчеты о потраченных суммах московскому комитету показывают, что Раевский свободно распоряжался предоставленными деньгами и старался просчитать все необходимые расходы на общество, чтобы уложиться в предоставленную благотворителями сумму. Именно его аккуратность в денежных делах гарантировала стабильное функционирование русофильского кружка.
Общество «Русская основа» просуществовало подобным образом несколько лет, однако пропаганда русской культуры, так волновавшая австрийские власти, продолжалась недолго. Уже с 1873 года студенческая организация стала приходить в упадок из-за внутренних разногласий, чему было несколько причин. Многонациональный состав стал первым камнем преткновения. «Основа», в целом, ориентировалась на самые нуждающиеся национальные объединения - русинов и словаков, но имела в своем составе политически активных чехов и словенцев в большинстве, что было одной из причин идеологического раскола общества.
Другим фактором, который привел к распаду, стало то, что идентичность самой важной для Раевского «русской» национальности только формировалась, и здесь важную функцию выполнял яркий лидер и его влияние. Изначально главную объединяющую роль в обществе играл сам протоиерей посольской церкви, мечтавший, что галицкие русины будут ориентироваться на Россию, но когда появилась еще одна личность, пропагандировавшая украинский национализм, - бывший профессор Киевского университета, ученый, публицист и фольклорист Михаил Петрович Драгоманов, - в обществе стали побеждать украинофильские настроения [1, с. 241].
Внутренние противоречия этих двух направлений русинской идентичности давали о себе знать еще при создании «Основы» в 1868 году, когда украинская партия желала присоединиться к новообразованному обществу, но хотела скорректировать его главные установки в свою пользу. Тогда она оказалась в меньшинстве, и те, кто не хотел принимать русский характер общества и изучать русский язык, просто удалились [8, с. 599]. Теперь же, спустя несколько лет существования общества, украинофильские идеи смогли перевесить.
Это стало большим расстройством для Раевского, который окончательно разочаровался в деятельности «Основы». Направленную священнику просьбу «предохранить это общество от падения» [13, с. 375], так как заслуги по устройству принадлежат именно ему, не суждено было выполнить, и после 1873 года упоминания общества постепенно исчезают из его переписки, а уже в 1875 не значатся в смете его расходов.
Без отца Михаила «Основа» постепенно раскалывается на несколько частей, соответствовавших существовавшим национальным течениям. Другой личности, способной сплотить студентов, не нашлось: Иосифу Ливчаку к тому времени уже пришлось уехать в Россию в связи с усилившимся давлением
австрийских властей. Главная часть русинских студентов перешла на сторону Михаила Драгоманова, эмигрировавшего из Российской империи из-за обвинений в сепаратизме и сформулировавшего идеи культурного и литературного развития малых национальностей, возрождения украинской литературы. Подобная деятельность помогла ему приобрести круг поклонников среди галицких русинов и переманить своих новых сторонников, которые раньше входили в кружок Раевского, в другую студенческую организацию - русско-украинское товарищество «Очь» [1, с. 241].
Так «Русская основа» превратилась в место разворачивавшейся во второй половине XIX века дискуссии среди русинов между русофилами и украинофильцами (или, так называемыми, старорусинами и народниками). Изначально она возникла именно на уровне языковых проблем, и в данный период в Австрии появлялось множество литературных образовательных обществ в противовес друг другу, посвященных подобной культурной борьбе.
Противостоять украинофильской партии попыталась оставшаяся русофильская часть студентов, организовавшись в новое объединение «Молодая Русь», однако именно тогда, воспользовавшись шатким положением, венская полиция официально закрыла бывшую «Русскую основу» [1, с. 241].
Попытки возродить русинское сообщество все же предпринимались и в дальнейшем, но теперь вместо многонациональной организации студенты смогли образовать лишь небольшой клуб галичан -«Буковина» - литературно-научную группу численностью около 40 человек, спокойно просуществовавшую последующие 20 лет [1, с. 236].
Русинская «Буковина» успешно контактировала с другими национальными студенческими организациями, поддерживала слабое словацкое общество «Татран» и вступало в открытую конфронтацию только с польским «Огниско». Однако объединить множество славянских национальностей с симпатиями к России уже не входило в её цели.
Подобные ей интеллектуальные группы были очень подвижны: их участники часто меняли стороны, вступали последовательно в различные общества и вели дискуссии. К примеру, как вспоминает приехавший из России студент Виктор Александрович Гольцев (будущий журналист, доцент Московского университета), он изначально примкнул к украинофильской «Очи», потом склонился на сторону «Русской основы», а когда общество закрылось, примкнул к новообразованной «Буковине» [15, с. 173]. Но, несмотря на нестабильность подобных организаций, можно сделать вывод, что именно культурно-образовательные общества играли значительную роль в формировании национальной идентичности славян во второй половине XIX века.
Деятельность славянских обществ, продолжавших функционировать после «Русской основы», скорее, создавала идейные предпосылки движению «неославизма», главным постулатом которого было то, что культурное общение славян должно проходить на принципах автономии и равноправия.
Так межнациональная борьба империи Габсбургов нашла свое отражение в студенческих обществах. Идея объединения разных славянских наций, ориентировавшихся на Россию, которую пропагандировала «Русская основа», потерпела поражение, ведь, несмотря на языковую и культурную близость, интересы разных славянских наций не совпадали, так как положение отдельных славянских народностей было весьма несхожим. В конце концов, славянское сообщество попыталось избавиться от доминирующего влияния России.
Деятельность «Русской основы» показательна именно тем, что при удачном стечении обстоятельств и постоянном финансировании она смогла быть общеславянским центром лишь несколько лет. Внутренние противоречия между формирующимися нациями взяли верх и раскололи «всеславянское единство» на несколько противоположных фракций, а политические разногласия оказались важнее, чем культурное сходство.
The article deals with the establishment and functioning of the Student Society «Russkaya Osnova» in Vienna, the contribution in its development of archpriest Mikhail Raevsky, who was a dean of embassy church in Vienna, the relationship of the society with Slavic Committee in Moscow. Historical facts are analyzed in the context of political relations between Russia and Austria, and national issues.
Key words: archpriest Mikhail Raevsky, «Russkaya Osnova», embassy clergy, Pan-Slavism, Russophilia, student activism, Austria-Russia relations
Список литературы
1. Славянские студенческие общества в Вене. (Характеристика их жизни и деятельности) // Славянское обозрение, 1894.
2. Устиянович К. Михаил Раевский и российский панславизм. Воспоминания пережитого и передуманного. Львов. 1884.
3. Буслаев Ф. И. Мои досуги. М. 2003
4. Межконфессиональные, культурные и общественные связи России с Зарубежными славянами. СПб.
2013
5. Речь О.Н. Ливчака. Произнесена 29 декабря 1867 при открытии венского общества «Русская
основа» // Славянская заря. 1867 № 11.
6. Государственный архив Российской Федерации (далее - ГАРФ), Ф. 1750, Оп. 1.Д.72. Л. 27.
7. Отдел рукописей Российской национальной библиотеки Ф.608. Оп. 1. 3361 ед. хр.
8. Кудрявцев А. Славянские общества в Вене // Русский Вестник, 1868. № 12
9. Боборыкин П. Д. За полвека. М. 2003
10. Собрание славянских студентов в Вене // Современная летопись Московских ведомостей. 1869.
№9
11. Раевский М. Ф. Слово к славянам в день празднования тысячелетия пришествия Кирилла и Мефодия в землю славянскую. // Православное обозрение. 1863. Т. 11
12. Киселькова Н. В. Российский фактор в общественно-политической жизни чехов в 50-е - 70-е гг. XIX в.: по материалам архива М.Ф. Раевского. М. 2008
13. Зарубежные славяне и Россия. М. 1975
14. ГАРФ. Ф. 1750, оп. 1. Д. 72. Л. 26-32.
15. Из воспоминаний и переписки В. А. Гольцева // Русская мысль. 1905 №4
Об авторе
Гогорян К.Э. - аспирантка кафедры отечественной истории XIX века исторического факультета МГУ имени Ломоносова, [email protected]
