CC BY
33
4. Щеголев П. Пушкин и мужики. Пг., 1928. С.256.
5. Чернышев В. И. «Пушкинский уголок», его быт и предания // Известия Российского Географического Общества. 1928., Т. 60. Вып. 2. С. 350.
6. Чернышев В. И. Говор Пушкинского района // Язык и мышление. Т. УИ-УП, М. — Л., Изд-во АН СССР, 1936. С. 105-131.
7. Иеропольский К. А. Говор д. Савкино Пушкинского района Псковского округа // Известия отделения русского языка и словесности Академии наук. Т. 3. Кн. 2. М., 1930. С. 585-597.
8. Панченко А. Пушкин и советский фольклор // Культурный палимпсест. Сборник статей к 60-летию Всеволода Евгеньевича Багно. СПб., Наука. 2011. С. 409.
9. Цявловский М., Цявловская Т. Вокруг Пушкина. М., 1997. С. 153-154.
10. Козмин В. Ю. Гейченко Окуджавы // Михайловская пушкиниана (Сборник статей научных сотрудников музея-заповедника А. С. Пушкина «Михайловское»). Вып. 60. Сельцо Михайловское — Пушкинский Заповедник. М., 2013. С.134-135.
11. Гейченко С. С. Мельница в Бугрово. Памятка паломнику (1986 г.) // Михайловская пушкиниана (Сборник статей научных сотрудников музея-заповедника А. С. Пушкина «Михайловское»). Вып. 7. М., 2000. С. 5-8.
12. Парчевская И. Ю. «Аллея Керн»: происхождение мифа // Михайловская пушкиниана (Сборник статей научных сотрудников музея-заповедника А. С. Пушкина «Михайловское»). Вып. 37. Пушкинские Горы — Москва, 2005. Материалы чтений памяти С. С. Гейченко 2004 и 2005 гг. С. 180-187.
13. Кощиенко И. В. Путеводитель В. В. Тимофеевой «"Пушкинский Уголок" прежде и теперь» // Михайловская пушкиниана (Сборник статей научных сотрудников музея-заповедника А. С. Пушкина «Михайловское»). Вып. 69 (в печати).
14. Устимович П. М. Михайловское, Тригорское и могила Пушкина: очерк. Л.: АН СССР, 1927. С. 32
15. Цявловский М., Цявловская Т. Вокруг Пушкина. М., 1997. С. 153.
16. Карпов П. Ф. — местный помещик, владелец с. Вече. В 1916 г. — попечитель «Колонии имени поэта А. С. Пушкина в селе Михайловском».
17. Гдалин А. Д., Иванова М. Р. Памятники А. С. Пушкину на Псковской земле // Михайловская пушкиниана (Сборник статей научных сотрудников музея-заповедника А. С. Пушкина «Михайловское»). Вып. 27. Пушкинские Горы — Москва, 2003.
18. Проект охраны «Пушкинского уголка» // РГАЛИ. Ф.2558. Оп. 2. л. 1868 (НАПЗ, д. 129 кд).
Просвещение и культура
Р. А. Волховский
Великолукская женская гимназия
Специфической особенностью Великих Лук, в отличие от других уездных городов дореволюционной Псковской губернии, являлось наличие здесь большого числа средних учебных заведений — как общеобразовательных, так и специальных. Некоторые из них стали предметом внимания авторов ряда трудов о Великих Луках, переизданных уже в наши дни1. Но в них, написанных в конце 1880-х гг., содержались краткие сведения лишь о начальных годах деятельности таких учебных заведений, как реальное училище, женская прогимназия, городское и духовное училище и др., и не прослеживалась вся дальнейшая история. Не было создано таких трудов и в последующие годы, а в общих работах и путеводителях по городу чаще всего упоминался лишь факт существования этих учебных заведений. Исключение составляют только работы Т. М. Андреевой о реальном училище и В. В. Орлова, содержащие некоторые подробности о нескольких учебных за-ведениях2, что отнюдь не исчерпывает темы.
В настоящей статье предпринимается попытка освещения истории одного из дореволюционных учебных заведений г. Великие Луки — женской гимназии, и делается это на основе фонда ее документальных материалов, хранящегося в Государственном архиве Псковской области (Ф. 657).
В пореформенное время в России происходило совершенствование всей системы народного образования, повлекшее среди
Волховский Роман Алексеевич — магистрант исторического факультета ПсковГУ.
прочих мер и расширение женского образования. Хотя средние женские учебные заведения стали появляться с 1862 г., решающее значение для развития их системы имело «Положение о женских гимназиях и прогимназиях» от 24 марта 1870 г. В Великих Луках начало женскому образованию было положено открытием в 1874 г. городского женского училища второго разряда, на базе которого 20 августа 1879 г. была организована женская четырехклассная прогимназия. Она размещалась в частном каменном одноэтажном доме на Пятницкой площади, арендованном у местного купца Н. А. Чудова за 300 руб. в год, а содержалась на средства, отпускаемые Псковским губернским земством (1100 руб.), Великолукским уездным земством (1100 руб.) и городской думой (750 руб.), членами попечительского совета, и суммы, выручаемые от платы за обучение3.
Прогимназия являлась общеобразовательным учебным заведениям и давала воспитанницам лишь начальное образование. Она состояла из четырех классов, из предметов изучались Закон Божий, русский язык, арифметика, геометрия, география, история, физика, чистописание, пение, естественная история, к необязательным дисциплинам (по выбору) относились музыка, рисование, французский и немецкий языки, начала педагогики и дидактики. Но в августе 1882 г. с разрешения управляющего Санкт-Петербургским учебным округом при прогимназии был открыт педагогический класс, а также школа для практических занятий уче-
ниц. Материальное положение прогимназии в течение долгого времени оставалось сложным: отсутствовала ученическая библиотека, нуждалась в замене мебель, ощущался недостаток учебных пособий и др. Председатель попечительского совета отмечал, что прогимназия за все время существования ни разу не получала пособия из выделенного еще в 1881 г. Министерством народного просвещения фонда (150 тыс. руб.) в помощь женским средним учебным заведениям, в результате чего не могла поддерживать на должном уровне зарплаты преподавателям и освобождать от платы за обучение учениц из малообеспеченных семей4.
1 июля 1894 г. попечительский совет прогимназии внес предложение руководству Санкт-Петербургского учебного округа о преобразовании ее в семиклассную женскую гимназию, что было удовлетворено 27 июня того же года. С этого времени началась история женской гимназии, разместившейся в собственном здании на той же Пятницкой площади. Здесь же находилась и квартира ее начальницы — три комнаты и кухня. Финансировалась гимназия из различных источников: по 1500 руб. выделяли губернское и уездное земства, 750 руб. — городское общество, немалую долю поступлений составляла плата за обучение. Вносило свой вклад и Министерство народного просвещения, практиковавшее обычные или сверхсметные перечисления. К 1902 г. финансирование гимназии улучшилось: губернское и уездное земства стали перечислять ежегодно уже по 2160 руб. В 1905 г. уездное земство выделило даже 4240 руб., еще 1500 руб. — городская дума, но продолжались эти увеличения недолго: в 1906 г. отчисления вернулись к прежним нормам. В последующие годы финансирование гимназии не увеличивалось, хотя потребности в средствах возрастали. В 1908 г., например, Министерство просвещения отмечало, что одной из слабых сторон средних учебных заведений страны являлось их недостаточное финансирование. Оно, как и руководство Петербургского учебного округа, по мере возможности помощь Великолукской гимназии все же оказывало: в феврале 1905 г. министерство выделило 8000 руб. на расширение помещений и пере-
стройку главного здания, а учебный округ в 1906 г. отпустил 4000 руб. на ремонт здания5.
Периодически в здании гимназии проводились небольшие ремонтные и плотницкие работы, происходила перестройка существующих помещений. Летом 1903 г., например, решено было возвести над первым каменным этажом второй — деревянный, но работы начались только в 1904 г. Тогда же были построены новые печи и дымоходы, а попечительский совет решил устроить для воспитанниц рекреационный зал площадью 142 кв. м, в 1905 г. произведен ремонт квартиры начальницы, в 1906 г. отремонтирована система водоснабжения, переложены полы, заново окрашены стены, на первом этаже устроены дренаж и каменный выгреб, установлена новая вентиляционная система6.
В 1912 г. руководство гимназии пришло к выводу о необходимости коренного переустройства учебных помещений, а окружным архитектором В. М. Андросовым был составлен соответствующий проект, предусматривавший затраты в сумме 71568 руб. Реконструкция предполагала, по существу, строительство нового учебного корпуса, т. к. существующий не отвечал необходимым требованиям. Врач гимназии, например, прямо констатировал, что главное здание из-за малых размеров «не соответствует требованиям гигиены», как и рекреационный зал, во дворе требовалось устройство площадки для игр и прогулок воспитанниц, а главное — «согласно санитарным требованиям» здание должно было располагаться «вдали от шумных улиц, высоких зданий, затемняющих классные комнаты». Главный корпус, согласно разработанному проекту реконструкции, должен был иметь количество комнат по числу классов (каждая — не более чем на 40 учащихся), специальные кабинеты (естественно-исторический, физический и др.), гимнастический и рекреационный залы, кабинет врача, комнату для завтраков с буфетом, помещения для библиотеки и сторожей, квартиры начальницы, систему центрального водяного или парового отопления, снабжаться в достаточном количестве чистой питьевой водой. Нуждалась в коренной реорганизации, пополнении и обновлении новой литературой и библиотека, фонд которой начал формироваться еще в 1880-е гг.7
Но для проведения коренной реконструкции здания не хватило времени. Еще до начала Первой мировой войны, в 1913 г. великолукский уездный воинский начальник потребовал от городской управы отвода имеющихся в городе общественных зданий «для сосредоточенного расквартирования» запасных нижних чинов и ратников государственного ополчения, которые в случае мобилизации призывались в армию. В здании женской гимназии надлежало разместить 300 военнослужащих, которых, к тому же, за счет средств учебного заведения предстояло обеспечить кухонными и постельными при-надлежно стями8.
Согласно «Положению о женских гимназиях и прогимназиях» женские гимназии не имели хозяйственных комитетов, поэтому всеми хозяйственными делами ведал попечительский совет, избиравшийся на три года. Он изыскивал денежные средства на нужды учебного заведения, занимался вопросами материального положения гимназии, составлением смет, устанавливал размер платы за обучение, регулировал кадровые вопросы, например, о приеме на работу сторожей, прислуги и др., контролировал расходы и т. п. Роль его, таким образом, была очень высока.
В программе обучения было большое количество общеобразовательных и гуманитарных дисциплин; большое внимание уделялось теоретической подготовке, и очень мало было практических дисциплин. В течение всех семи лет изучались Закон Божий, русский язык, география, французский и немецкий языки, арифметика — только в 1-4-х классах, математика — в 5-7-х, естественная история — в 4-5-х, история — в 3-7-м, чистописание — в 1-4-м. К дисциплинам «практического курса», изучаемым во всех классах, относились пение и рукоделие. Хотя рукоделие было введено с момента открытия гимназии, специального класса для практических занятий не имелось, а была отведена для этого комната в квартире начальницы. Учебный год начинался с 15 августа, а заканчивался 15 июня, занятия обычно начинались в 8.45 утра и продолжались до 14.30 час. дня (не более пяти уроков в день)9. Помимо православного Закона Божьего в 1905 г. было разрешено изучение протестант-
ского вероучения, а в 1907 г. введено изучение гигиены (сначала в качестве необязательной дисциплины, а затем обязательной), которую преподавал врач гимназии; в 1913 г. в учебном плане появилась гимнастика. Был открыт и 8-й дополнительный класс, в котором лучшие выпускницы 7-го класса, имевшие высокие оценки по пройденным предметам, могли продолжить обучение, изучая педагогику и дидактику, методику русского языка, арифметики и математики. В течение этого одногодичного курса ученицы давали практические уроки по некоторым предметам в 1-2 классах гимназии. После завершения учебы они получали удостоверения о присвоении звания домашней учительницы, а многие из них становились учительницами начальных школ10.
Всеми вопросами организации учебной деятельности занимался педагогический совет, возглавляемый директором Великолукского реального училища. В случает отсутствия его замещала начальница женской гимназии. Существовал и штат классных наставниц, занимавшихся надзором за ученицами во внеучебное время и помогавших им в приготовлении уроков. Чтобы занять должность классной наставницы, достаточно было иметь среднее образование и звание домашней учительницы, а заработная плата ей определялась как плата по вольному найму11.
Женская гимназия являлась открытым учебным заведением для девочек всех сословий в возрасте от 9 лет. Для поступления они представляли аттестат о получении начального образования в женской прогимназии или женском начальном училище, свидетельство о рождении, проходили обязательный медицинский осмотр и должны были выдержать вступительные экзамены по русскому языку и математике. Штатное число учениц уставом гимназии не предусматривалось, но число их постоянно возрастало. Так, в 1894 г. в гимназии обучалось 95 воспитанниц (в каждом классе — от 15 до 25 чел.), в 1900/01 уч. году — уже 253 (по 2540 в каждом классе), а в 1903/04 г. — 32412. В 1907 г. начальник Санкт-Петербургского учебного округа в связи с переполнением средних учебных заведений предписал руководству гимназии ограничиться ежегодным
приемом 40 чел. При некоторых обстоятельствах разрешалось принимать учениц сверх установленного комплекта путем открытия параллельных классов за счет самого учебного заведения. В Великолукской гимназии параллельный первый класс появился еще в 1906 г., а в 1908 г. они существовали уже со 2-го по 6-й класс13.
Хотя Великолукская женская гимназия и была всесословным учебным заведением, уже при открытии ее представители земства и городского общества акцентировали внимание на то, что в нее будут поступать в основном девочки из дворянских и купеческих семей. На деле же действительно дворянские дочери среди воспитанниц составляли большинство, а вот учениц из купеческих семей было немного; гораздо больше было мещан, и единицы — из семей священников, крестьян и солдат. Абсолютное большинство учениц были русскими, исповедовавшими православие, но обучались и представители других конфессий — католики, лютеране, иудеи.
Ученицы, не имевшие в городе родственников, проживали в определяемых руководством гимназии съемных квартирах, при размещение учитывалось и пожелание родителей. В каждой ученической квартире могло проживать не более 15 воспитанниц, переход с одной квартиры на другую в течение учебного года без уважительной причины не допускался; каждая из них находилась под наблюдением классной наставницы и врача гимназии, а главный надзор лежал на начальнице гимназии. Но на практике условия жизни учениц на частных квартирах не всегда способствовали успешному выполнению ими домашних заданий. Владельцы квартир, преследуя чисто коммерческие цели, не обращали должного внимания на нравственную сторону жизни учениц, и последние, случалось, попадали под вредное влияние. Не спасал от этого порой и надзор классных наставниц. В связи с этим Министерство просвещения постоянно рекомендовало земствам и частным благотворительным обществам устраивать для воспитанниц общежития-пансионы. Но для этого требовались немалые средства, которых, однако, не находилось, и в результате при Великолукской гимназии общежития или пансиона для иногородних воспитанниц открыто так и не было14.
За успешные результаты в учебе ученицы могли награждаться почетными грамотами I и II степеней, ценными подарками, за особые успехи и сдачу итоговых экзаменов за 7-й класс — золотыми и серебряными медалями. Но ежегодное количество награжденных, особенно медалистов, было невелико: по итогам 1902/03 уч. года, например, всего 11 учениц было отмечено грамотами 1-й степени и 8-2-й. В 1911/12 г. таковых оказалось соответственно 26 и 27 (количество обучавшихся в этом году было большим по сравнению с началом ХХ в.)15. Успешно успевающие ученицы получали право на получение стипендии, таким правом пользовались и наиболее бедные воспитанницы. В первые годы существования гимназии стипендии назначали уездное земство и городская управа, и получали их немногие. В течение 1905-1907 гг. только одна ученица получала стипендию уездного земства, в 1911 г. обучались две ученицы со стипендиями от городской управы. В том же, 1911 г. Великолукское уездное дворянское собрание учредило стипендию им. П. А. Столыпина в размере 40 руб., и присуждена она была ученице-дворянке. В 1912 г. руководство Санкт-Петербургского учебного округа учредило для воспитанниц гимназии стипендию в честь юбилея Отечественной войны 1812 г. Тогда же согласно духовному завещанию дворянки К. С. Родзевич гимназия получила 710 руб. на стипендию одной из учениц католического вероисповедания из малообеспеченной семьи. Стипендиатка была определена руководством гимназии, завещанные 710 руб. положены в банк, а проценты по этой сумме выписывались попечительским советом по полугодиям. Часть из них направлялась на плату за обучение в гимназии избранной стипендиатки, остальные средства расходовались на учебные пособия и одежду для той же воспитанницы. Помимо указанных стипендий, в 1912/13 г. не более трех учениц продолжали получать стипендии городской управы и уездного земства. Всего в 1913 г. на депозите гимназии числилось на содержание стипендиатов 8122 руб.16
Наименее обеспеченные ученицы могли освобождаться от платы за обучение, но из-за ограниченности финансовых возможностей руководство гимназии не могло осво-
бодить от этого всех нуждавшихся. В 1911 г. была освобождена, например, всего одна ученица, в 1912 г. — три, в 1913 г. — две17. Иногда руководство гимназии совместно с земством для сбора средств в помощь нуждавшимся проводило благотворительные мероприятия. Так, летом 1913 г. в здании гимназии состоялась беспроигрышная лотерея рукодельных работ воспитанниц гимназии, средства от которой предполагалось направить на внесение платы за обучение малообеспеченных учениц. В пользу их городская управа направляла выручку одного из четырех кинематографических представлений в театре «Модерн». Но выручаемых средств оказывалось немного, поэтому начиная с 1912 г. решением руководства гимназии ученицы 1, 2 и 8 классов не могли вообще освобождаться от платы за обучение18.
Плата за обучение вносилась родителями учениц дважды в год: в январе-феврале
— за первое полугодие, а за второе полугодие
— не позже 1 октября. За неуплату в установленные сроки ученицы из гимназии отчислялись. Плата за обучение была весомой статьей дохода гимназии: в 1905 г., например, она принесла в ее кассу 11380 руб., в 1912 г.
— 14616 руб. Рост поступлений объяснялся не только увеличением числа обучавшихся, но и повышением стоимости обучения. Начиная с 1894 г. плата за обучение в первых трех классах составляла 30 руб. в год с каждой ученицы, в остальных классах — 40 руб. К 1912 г. она выросла до 35 руб. с учениц 1-3 классов, до 45 руб. — 4-7 классов и до 60 руб. в 8 классе. В 1912 г. Великолукское уездное земство обратилось в попечительский совет гимназии с просьбой не повышать в будущем плату за обучение с дочерей земских плательщиков, коренных жителей Псковской губернии, г. Великие Луки и уезда, а также дочерей чиновников, назначаемых на службу в Великие Луки, допуская увеличение только для учениц из других губерний России. В том же году попечительский совет частично эту просьбу удовлетворил, разрешив с 1913 г. увеличить плату за обучение во всех классах гимназии, кроме 8-го, на 5 руб. в год19.
По решению педсовета наиболее успешные в учебе ученицы могли освобож-
даться от сдачи переводных экзаменов — те, кто имел по всем предметам среднюю годовую оценку «4», не говоря уже об отличницах. Но в 1908 г. Министерство просвещения рекомендовало восстановить прежний порядок перевода из одного класса в другой: переводные испытания должны были проводиться во всех классах гимназии, кроме 1-го и 2-го, — независимо от успеваемости. Получившие на испытаниях неудовлетворительную оценку могли повторно подвергнуться им после летних каникул. От переводных экзаменов ученицы освобождались только в исключительных случаях, например, по состоянию здоровья или по причине длительной болезни20.
За 1900-1918 гг. полный семиклассный курс Великолукской женской гимназии окончили 560 учениц, при этом выпускницы 7-го класса получали звание первоначальных учительниц и учительниц народных училищ. Некоторые из них продолжали обучение в дополнительном 8-м классе, после чего получали удостоверение на звание домашней наставницы или учительницы и могли работать по специальности в частных домах или средних учебных заведениях21. Вообще, все выпускницы гимназии должны были после получения аттестатов обменять их в короткое время на свидетельства домашних учительниц, в противном случае они лишались в будущем права на пользование пенсионными правами за период своей педагогической деятельности (по выслуге в 20 лет)22.
В гимназии существовала целая система не только поощрений учениц, но и наказаний, важное место занимала организация их досуга. В течение учебного года ежемесячно выделялось пять свободных от занятий дней (в те месяцы, когда не было официальных праздников), и в эти дни устраивались литературные вечера, научные чтения, естественно-исторические экскурсии, спектакли, танцы и др. Часто устраивались чаепития, организуемые родительским комитетом при содействии попечительского совета. Все эти мероприятия проходили под строгим надзором преподавателей и классных наставниц23.
Педагогический коллектив Великолукской женской гимназии составляли как штатные преподаватели, так и учителя по
вольному найму, имевшие документы об образовании на звание учительницы. Основную часть преподавателей составляли женщины, но не являлись исключением и мужчины. С момента открытия гимназии начальницей ее являлась М. С. Красильникова (с октября 1894 г. по апрель 1907 г.), ее сменяли Е. М. Леванда (июль 1907 — август 1910 гг.), Е. Е. Ахлестышева (с осени 1910 г.), и последней начальницей была А. А. Онгирская. Требования к занятию этой должности были высокими: необходимо было иметь высшее педагогическое образование, окончить женские курсы, владеть одним или несколькими иностранными языками, желательно, чтобы начальница была не местной уроженкой — «дабы устранить всякую возможность в обвинении ее в пристрастном отношении к учащимся». Все начальницы Великолукской гимназии были образованными женщинами и до назначения на должность имели опыт педагогической деятельности. М. С. Кра-сильникова, например, получила образование в Санкт-Петербургском училище ордена Св. Екатерины, владела французским языком, в 1886-1894 гг. была начальницей Тамбовской женской гимназии, откуда получила назначение в Великие Луки. Она возглавляла Великолукскую гимназию более 12 лет, и была вынуждена в 1907 г. покинуть должность по причине сильно ухудшившегося зрения. Сменившая ее Е. М. Леванда сначала окончила Оренбургскую женскую гимназию, затем 8-й класс Покровской женской гимназии в Санкт-Петербурге, Высшие женские курсы, работала учительницей в 1-й женской Тифлисской гимназии, а летом 1907 г. была направлена в Великолукскую женскую гим-назию24.
Преподавательский состав гимназии на всем протяжении ее деятельности постоянно менялся, хотя немалое число учителей трудилось с начала 1890-х гг. В самом начале, в 1894 г. в штате гимназии состояло 15 педагогов: Ф. И. Быльев (естественная история и физика), Г. И. Боголюбский (Закон Божий), М. В. Поморцев (арифметика), С. И. Взоров (история), А. А. Онгирская (география), М. Ф. Новская (чистописание), Е. П. Кушке (рукоделие), В. А. Груздев и Е. И. Чижикова (русский язык), А. В. Фрейганг и Д. Ф. Сте-пановский (французский язык), Э. К. Шведе
и Ф. К. Якоб (немецкий язык); имелись также две классные наставницы — Е. Ф. Тыртова и Н. А. Корвин-Круковская25. К 1901/02 уч. году численность преподавателей выросла до 24 чел., к работавшим ранее добавились С. И. Железняк (математика), В. К. Гольм (рисование), П. В. Панов (история), К. А. Не-смелов (педагогика), Г. С. Кужелев (систо-писание), Ф. Г. Серебацкий (космография), Е. Ф. Шиповалова (французский язык), Я. Е. Красовская (рукоделие); теперь в гимназии было четыре классных наставницы —
A. В. Жилинская, Е. И. Белецкая, О. Ф. Буше-вич, М. Л. Пульхерова, и одна учительница приготовительного класса — О. В. Быстро-ва26. В дальнейшем также происходили в штате преподавателей постоянные частичные изменения, в результате появились фамилии Ф. Н. Хлебникова (русский язык и арифметика), В. С. Шпаковского (история),
B. К. Гринкевича (математика), С. Н. Лебедянского (история), А. Ф. Цукерберга (физика и космография), Э. Л. Калласс (немецкий язык), А. В. Зарецкой (французский язык) и др.27 По социальному происхождению большинство из них были дворянами, гораздо меньше — из мещан, многие имели высшее образование, получив его в университетах и различных институтах. Но немало было педагогов и со средним образованием, в том числе — выпускниц родной гимназии (особенно классных наставниц).
Гимназия имела тесную связь с Великолукским реальным училищем, часть преподавателей которого работала в гимназии, а директор училища был здесь председателем педсовета. Работали также в гимназии отдельные преподаватели духовного и городского училищ. Годовое жалованье начальницы гимназии составляло 600 руб., классной наставницы — 300 руб., врача гимназии — 200 руб. Преподаватели получали жалованье в зависимости от учебной нагрузки, образования и стажа работы. В 1903 г. оно было увеличено, т. к. Министерство просвещения обратило внимание на бедственное во многом положение учителей средних учебных заведений. В результате труд многих преподавателей Великолукской гимназии стал оплачиваться весьма неплохо: годовое жалованье их колебалось от 140 руб. до 1150 руб.
Начальница гимназии к 1905 г. получала уже 700 руб. в год, а к 1911 г. — 800 руб., классная наставница — 350 руб.28 Преподаватели кроме фиксированного месячного жалованья имели право на получение пенсий и единовременных денежных пособий, но размер этих выплат определялся в каждом конкретном случае руководством учебного заведения, а для получения пенсии требовалась выслуга в 25 лет. За усердную многолетнюю службу преподаватели могли удостоиться различных наград: в 1894 г., например, несколько человек были награждены памятными медалями в честь Императора Александра III, в 1907 г. И. Косицкий, М. С. Красильникова и Е. К. Шведе получили ордена Св. Станис-
лава и Анны, в 1908 г. начальнице гимназии М. С. Красильниковой была вручена Золотая нагрудная медаль.29 Министерство просвещения в целях материальной поддержки преподавателей периодически выделяло гимназии специальные денежные пособия, как и руководство Санкт-Петербургского учебного округа, но с началом Первой мировой войны они существенно сократились.
В 1918 г. новая власть провела коренную реорганизацию дореволюционных учебных заведений, в результате чего Великолукская женская гимназия стала школой II ступени им. В. И. Ленина, а дифференцированное мужское и женское образование было упразднено.
Примечания
1. Пульхеров А. И. Великолукское городское общественное управление 1785-1891 гг.: Историческое обозрение; Образование и образовательные средства в г. Великие Луки и его уезде: Историко-ста-тистический очерк / Под ред. Д. А. Белюкова, Г. Т. Трофимовой. Великие Луки: «Великолукская книга», 2012; Семевский М. И. о Великих Луках и Псковской губернии: избранные произведения / Сост. и подготовка публикации Д. А. Белюкова, Г. Т. Трофимовой, В. С. Карпицкой. Великие Луки: «Великолукская книга», 2014.
2. Андреева Т. М. Великолукское реальное училище и его выпускники: из истории народного образования дореволюционных Великих Лук // Земля Псковская, древняя и социалистическая: тезисы докладов к научно-практической конференции. Псков, 1987. С. 115-117; она же: «Знания были вбиты, как гвозди!» (В Великолукском реальном училище) // Псков. 1995. № 3. С. 75-87; Орлов В. В. Путешествие в прошлое. Великие Луки. Великие Луки: Изд.-во Сергея Маркелова, 2010; он же: Окно в исчезнувший мир. Великие Луки: экскурсии по городу. Великие Луки: Изд-во Сергея Маркелова, 2012.
3. ГАПО. Ф. 657. оп. 1. д. 1. л. 33, 40; д. 2. л. 6-7; д. 4. л. 24, 32.
4. Там же. Д. 2. л. 6-7, 31-32; Д. 3. л. 32, 46.
5. Там же. Д. 14. л. 11, 59; д. 30. л. 43; д. 33. л. 79; д. 46. л. 76-77; д. 51. л. 69.
6. Там же. Д. 35. л. 38, 101; д. 46. л. 34-38, 41-45, 49, 66; д. 59. л. 12, 17, 29.
7. Там же. Д. 71. л. 25, 55, 59; д. 74. л. 12-13, 49; д. 48. л. 48-50.
8. Там же. Д. 73. л. 71; д. 71. л. 48.
9. Там же. Д. 43. л. 80; д. 35. л. 42; д. 71. л. 58, 60; д. 35. л. 108-109, 113-114.
10. Там же. Д. 46. л. 24; д. 47. л. 36; д. 59. л. 9, 37-38; д. 48. л. 53, 60; д. 51. л. 7; д. 71. л. 37-38; д. 70. л. 4-5; д. 79. л. 4, 6, 8; д. 43. л. 39, 67.
11. Там же. Д. 2. л. 53; д. 33. л. 69.
12. Там же. Д. 14. л. 55; д. 30. л. 116, 85-88; д. 33. л. 53; д. 43. л. 22.
13. Там же. Д. 43. л. 141; д. 46. л. 17; д. 47. л. 49; д. 59. л. 19; д. 48. л. 29.
14. Там же. Д. 4. л. 52-54; д. 43. л. 68; д. 70. л. 20.
15. Там же. Д. 35. л. 72-77; д. 70. л. 7.
16. Там же. Д. 50. л. 8, 40; д. 68. л. 30; д. 70. л. 12, 31, 54; д. 73. л. 25, 26, 48, 70; д. 71. л. 17-18, 41, 52.
17. Там же. Д. 70. л. 50; д. 73. л. 41, 54, 80; д. 71. л. 6, 47.
18. Там же. Д. 74. л. 8; д. 73. л. 52, 60; д. 71. л. 9.
19. Там же. Д. 14. л. 59, 61, 68; д. 30. л. 80.
20. Там же. Д. 51. л. 15-18, 27, 84; д. 68. л. 58.
21. Там же. Д. 37. л. 4.
22. Там же. Д. 30. л. 60.
23. Там же. Д. 74. л. 56-57; д. 50. л. 32, 34.
24. Там же. Д. 50. л. 27; оп. 2. д. 18. л. 1-6; д. 21. л. 1, 5, 14-15, 20-21.
25. Там же. Оп. 1. д. 14. л. 54-55.
26. Там же. Д. 33. л. 25-26.
27. Там же. Л. 62; д. 47. л. 49; д. 48. л. 1; д. 55. л. 1-2; д. 51. л. 1-2; оп. 2. д. 7. л. 1, 4, 7; д. 10. л. 1-3, 9, 13, 20-25.
28. Там же. Оп. 1. д. 35. л. 96-97, 115-116; д. 46. л. 52-53; д. 69. л. 2.
29. Там же. Д. 14. л. 63; д. 51. л. 37; д. 59. л. 24; д. 73. л. 6.
* Женская Гимназш. Велише Луки,
w.
Женская гимназия Из коллекции Н. Левина
