Научная статья на тему 'Пространственные образы в поэзии Ивана Жданова (книга стихов "место земли")'

Пространственные образы в поэзии Ивана Жданова (книга стихов "место земли") Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
335
40
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ХУДОЖЕСТВЕННОЕ ПРОСТРАНСТВО / ПЕЙЗАЖИ / ЛЕЙТМОТИВЫ / ПРОСТРАНСТВЕННЫЕ ОБРАЗЫ / РУССКАЯ ПОЭЗИЯ / РУССКИЕ ПОЭТЫ / ПОЭТИЧЕСКОЕ ТВОРЧЕСТВО / ARTISTIC SPACE / LANDSCAPES / LEITMOTIFS / SPATIAL IMAGES / RUSSIAN POETRY / RUSSIAN POETS / POETIC CREATIVITY

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Харахорина Анастасия Алексеевна,

В статье рассматриваются пространственные образы книги стихов «Место земли» И. Жданова с целью выявления их специфики и закономерностей построения. На примере конкретных текстов выстраивается общая структура пространства. Выявляются три варианта художественного пространства (космос, природа, повседневье). Также рассматриваются конкретные пространственные образы, которые являются лейтмотивами и носят общий для всей книги смысл. Представлен анализ ряда не относящихся к пространственным образов, но дополняющих единую для книги систему поэтического мироустройства.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

SPATIAL IMAGES IN THE POETRY OF IVAN ZHDANOV (BOOK OF POEMS “PLACE OF THE EARTH”)

This article considers the spatial images of book's poems “ Mesto zemli ” (Place of the earth) by I. Zhdanov for the purpose of identification of these specifics and patterns of construction. The common structure of the space constructs on the example of actual texts. Article reveals and distinguishes three variants of artistic space (space, nature, daily life). It also considers factual spatial images which form keynotes and have certain and common meaning for the book. Moreover this article stresses on at the first glance not related on space images but they supplement the common system of world order of all the texts.

Текст научной работы на тему «Пространственные образы в поэзии Ивана Жданова (книга стихов "место земли")»

ХАРАХОРИНА А.А.

(Уральский гуманитарный институт, Екатеринбург, Россия)

УДК 821.161.1-1(Жданов И.)

ПРОСТРАНСТВЕННЫЕ ОБРАЗЫ В ПОЭЗИИ ИВАНА ЖДАНОВА (КНИГА СТИХОВ «МЕСТО ЗЕМЛИ»)

Аннотация. В статье рассматриваются пространственные образы книги стихов «Место земли» И. Жданова с целью выявления их специфики и закономерностей построения. На примере конкретных текстов выстраивается общая структура пространства. Выявляются три варианта художественного пространства (космос, природа, повседневье). Также рассматриваются конкретные пространственные образы, которые являются лейтмотивами и носят общий для всей книги смысл. Представлен анализ ряда не относящихся к пространственным образов, но дополняющих единую для книги систему поэтического мироустройства.

Ключевые слова: художественное пространство; пейзажи; лейтмотивы; пространственные образы; русская поэзия; русские поэты; поэтическое творчество.

Внимание исследователей к поэтическому творчеству Ивана Жданова не становится меньше с течением времени. В коллективной монографии «Иван Жданов» (серия «Русская поэзия Сибири ХХ века») работа, проведенная по изучению русской поэзии второй половины ХХ века определенного региона, охарактеризована так: «Появились монографии и диссертационные исследования, в которых рассмотрены поэтика творчества и стилевые особенности <...>, определены интертекстуальные связи и основной контекст лирики, предприняты попытки осмысления поэтических систем с точки зрения типологической включенности в состав литературной группы, течения или направления» [Русская поэзия Сибири ХХ века: Иван Жданов 2017: 8]. Все вышеперечисленное с той или иной степенью конкретности написано и о творчестве И. Жданова.

Плодотворна, на наш взгляд, идея «высшей связи с Божественным» высказанная О.Н. Меркуловой, в ходе целостного анализа метафизики поэта [Меркулова 2017: 129]. Обращают на себя внимание глубокие интерпретации программных стихотворений «Портрет отца» и «Контрапункт» СМ. Козловой [Козлова, Изотова 2017: 21, 44]), «Ревность» [Там же: 135, 170] и другие. Мы предлагаем взглянуть на пространственную организацию этих текстов.

© Харахорина А. А., 2018

Безусловно, за столь короткое время осветить большинство аспектов творчества такого незаурядного поэта едва ли возможно. Поэтому существует большой спектр особенностей поэтики, требующий детального и пристального изучения. Одной из таких особенностей выступает своеобразие художественного пространства. Неслучайно в заглавия столь многих поэтических книг Жданова выносятся пространственные образы - «Портрет», «Неразменное небо», «Уединенная мироколица», «Место земли». В последнем случае парадоксально соединено стремление определить «место» с отсутствием конкретности в семантике этого слова. «Место земли» это, безусловно, больше чем смысл каждого из этих слов в сумме. Это образ, в котором аллитерация и ассонанс создают звуковую вязкость ([м']-[мл'], [с]-[з], [е]). Он затягивает, поглощает. Сама земля тоже включена во что-то большее, среди чего находится ее «место». Неоднозначность, многослойность образа, вынесенного в заглавие, указывает на сложность пространственных образов книги.

Поэтическое пространство всех текстов рассматриваемой книги создает единую картину мироустройства, что позволяет говорить о некоторой закономерности относительно его построения. Художественный мир книги стихов «Место земли» условно можно разделить на 1) пространство космоса (небо, ночь, созвездия и т. Д.), 2) пространство природы (дождь, лес/листопад, река, поле) и 3) пространство повседневья (дом, комната, бар, театр, город и т. д.). Выбор автором того или иного варианта пространства не случаен. Оно обязательно так или иначе связано с действием или мыслью лирического героя. Например, в стихотворении «Ревность» автор сам дает пояснение выбору пространства: ... был разговор в коридоре,

то есть в пространстве, где в сторону шаг невозможен там, где находишь себя невпопад, априори в чем-то виновным, и ты от всего отгорожен.

[Жданов 1991: 94] Скованность сознания, порожденная самой ситуацией, воплощается пространством, в котором лирический герой оказывается «зажат». Но чувство героя по мере разворачивания стихотворения эволюционирует, движется вместе с ходом его мысли:

Нет, коридор ни при чем, это только расплата -вот ведь в часах от часов уже что-то двойное есть - и, помимо привычных услуг циферблата, то, что присуще любому предмету: стальное или песочное их существо табуретки недолговечней, а время зубов не съедает.

[Жданов 1991: 94]

Своеобразная текучесть пространства характерна почти для каждого стихотворения книги «Место земли». Автор стремится перейти от пространства повседневья к пространству космическому. В поэтическом тексте за счет этого будто образуются восходящие линии. Так, например, в стихотворении «До слова»: «И вот уже партер перерастает в гору // Подножием своим полсцены обхватив» [Жданов 1991: 5], пространство динамично, оно перетекает от одной своей формы к другой. Для того, чтобы развить мотив творчества, необходим выход из пространства обыденности, который осуществляется в данном случае посредством перехода к пространству природы. От пространства театра автор переходит к образу «степи, изъеденной зноем» и, наконец, к образу божественной воли, снизошедшей к герою в образе «соскачив-ших с туч всадников». С помощью природы осуществляется связь повседневности с космосом, возможен выход к нему.

Но есть и своеобразные порталы. Таков образ зеркала, которое, как нам кажется, следует рассматривать в совокупности с образами окна, портрета. Благодаря сакральному смыслу, заключенному в этом образе, переход из одного пространства в другое совершается не последовательно (от повседневья к природе, а затем к космическому пространству), а будто бы прыжком от повседневья к космосу. При этом изменяется не только пространство, но и время. Специфика жданов-ского образа зеркала, и связанных с ним образов окна, портрета и рамы с очевидностью являет себя в стихотворении «Портрет отца», которое позволим себе процитировать полностью:

И зеркало вспашут. И раннее детство вернется к отцу, не заметив его, по скошенным травам прямого наследства, по желтому полю пути своего. и запах сгорающих крыльев. И слава над желтой равниной зажженных свечей. и будет даровано каждому право себя выбирать, и не будет ночей.

Но стоит ступить на пустую равнину, как рамкой резной обовьется она, и поле увидит отцовскую спину и небо с прямыми углами окна.

А там, за окном, комнатенка худая, и маковым громом на тронном полу играет младенец, и бездна седая сухими кустами томится в углу.

И мак погремушкой ударит по раме и камешком чиркнет, и вспыхнет она и гладь фотоснимка сырыми пластами, как желтое поле, развалит до дна.

Прояснится зеркало, зная, что где-то плывет глубина по осенней воде, и тяжесть течет, омывая предметы, и свет не куется на дальней звезде.

[Жданов 1991: 7]

Образ «вспаханного зеркала» указывает на разрушение пространства, то же можно сказать о «вспыхнувшей раме» и «развалившейся до дна глади фотоснимка». Но почему автору столь важно показать это разрушение? Образ зеркала, по Жданову, относится не только к пространству, но и ко времени: «Там, в зеркале, - ты уже в прошлом» [Жданов]. В зеркале заключено прошлое, и поэтому важен процесс его высвобождения.

С.М. Козлова, интерпретируя это стихотворение, четко разграничивает место отца и место сына в нем, соотнося с каждым из них те или иные действия. «Зеркало, фотоснимок - метафоры отражающего, запечатлевающего сознания, а желтое поле, желтая равнина зажженных свечей - метафоры старого опыта и старых знаний, которыми заросло, замутилось человеческое сознание, утратившее образ истинного мира» [Козлова 2017: 21]. Мы же попробуем подойти к рассмотрению этого текста, заранее отказываясь от конечного разграничения места отца и сына. Отец и сын смотрят друг на друга поочередно, становясь то объектом, то субъектом взгляда. Когда субъектом зрения становится поле «и поле увидит отцовскую спину» [Жданов 1991: 7], речь идет не просто о пространстве природы, лирический герой сам становится природой (это же прослеживается, например, в стихотворении «До слова» [Жданов 1991: 5]). За счет этого приравнивания происходит сближение с космическим началом. Лирический герой занимает позицию природы, становится связью повседневья и космического пространства. Не случайна также метафора «скошенных трав прямого наследства», усиливающая связь прошлого и настоящего.

И тот, кто смотрит в зеркало и тот, кто предстает в образе ребенка должны быть скрыты от читателя. Именно в таком случае сохраняется текучесть образа, благодаря которой размывается точное представление о времени и пространстве, а также стираются отметки точного места героев во времени. Пласты фотоснимка, «разваливаясь», отматывают время назад. Разрушается, наконец, и «желтое поле» в результате чего

«проясняется зеркало». Смотрящий, наконец, видит себя, нет преграды пространства и времени, поэтому и «свет не куется на дальней звезде».

Способностью отражать образ зеркала схож с водой, которая, в свою очередь, соотносится со всем, что в стихотворении призвано создавать образ души. Душа становится зеркалом, в которое смотрится Бог, потому что «человек нужен Богу, как собственное отражение» [Жданов]. Вектор связи природы и космоса, в случае с водой, может быть и противоположно направленным, то есть нисходить от космического к природному. В этом и состоит основная особенность данного образа: усложнение, на первый взгляд простого, линейного изображения пространства. Особенно интересно наблюдать за сменой векторов в описании дождя. В стихотворении «Дождя отвесная река...» [Жданов 1991: 23] в последней строфе вода устремляется из луж обратно в небо: «И лужи, полные водой» начинают «тянуться вверх». Это и способность души откликнуться, и подтверждение связи природы и космоса.

Образ воды избирается автором для обозначения всего, что связано с душой человека не случайно. Такая метафора возможна благодаря наличию разнообразных свойств. Например, вода батареи в «Рапсодии батареи отопительной системы» обладает способностью находиться в различных агрегатных состояниях. О. Н. Меркулова [Меркулова 2017: 107] справедливо считает, что важнейшая мысль И. Жданова о перевоплощении всего сущего реализован в лейтмотиве изменений воды. Так, например, в стихотворении «Душа проснется, и тогда» проснувшаяся душа сравнивается с освободившейся ото сна подо льдом водой: Душа проснется, и тогда заплачет полая вода...

[Жданов 1991: 36]

И если душа обладает сходством с водой, то метафора «жизни-водоворота» становится намного обоснованнее и глубже.

В стихотворении «Лунный серп, затонувший в Море Дождей...» перед читателем предстает история о «позабытых людях» [Жданов 1991: 105]. Души умерших собраны вместе, обезличены, безымянны и поэтому представляют собой не динамичные дождь или реку, а более статичное море.

Вертикальность линий позволяет сопоставить образ воды с образом леса/листопада. Здесь те же, что и у воды, устремленность вверх (лес) и, обратная ей, направленность вниз (листопад). В стихотворении "Тихо сердце, как осень, горит..." изменчивость леса метафорически являет движения чувства лирического героя:

Что-то было и что-то прошло, только сердце, как лес, опустело,

наважденьем листвы прошумело, в листопаде замкнуло тепло.

[Жданов 1991: 44]

Но, возможно, сравнение леса и души сильнее поэтически там, где оно выражено не столь очевидно:

Только кто же войдет в этот лес, наважденьем его заворожен, осторожно, пока он возможен и пока он совсем не исчез?

[Жданов 1991: 44] Душа в стихотворении главное действующее лицо. Она обладает необходимой для поэтического мировосприятия подвижностью, текучестью, изменчивостью форм. Она часто становится сопоставима с природой, а значит, в большей мере позволяет приблизиться к космическому, и, что более значимо, к божественному бытию.

Дверью в небесное, космическое пространство могут быть не только образы-порталы или природные образы, но и, как называет их сам автор, категории («Ниша в современном понимании как категория», «сакральный символ» [Жданов]). Это обобщенное видение пространственных реалий, воплотившееся в два противопоставленных образа: ниша и столп. Они представляют собой не лейтмотивы, а философские категории, не менее значимые для осмысления пространства.

Сложно точно определить, какое значение в ждановском мироустройстве обретает категория ниши. Очевидно, что она сопредельна с лейтмотивами портрета и окна. Предельная опредмеченность ниши, ограниченность просматриваемого из ниши пространства, статичность, атрибутика социальной роли («нимбы святых и фуражек железные дуги» [Жданов 1991: 80]) еще раз подтверждают возможность сравнения с портретом, который, по сути своей окно, имеющее глубину, окно, за которым нет комнаты, а есть лишь внутреннее пространство окна.

«Ниши чаще всего пусты» [Жданов], но занять нишу может человек, он может войти в это «призрачное пространство» [Жданов]:

Сколько душ соблазнённых примерить пытается взглядом эти нимбы святых и фуражек железные дуги, чтобы только проверить, гордясь неприступным нарядом, то ли это тавро, то ли кляп, то ли венчик заслуги.

[Жданов 1991: 80] «Ниша - углубление в стене, созданное для постановки статуй, кроватей, ваз и пр.» [Чудинов], а значит, ниша создана для того, чтобы быть занятой. Она, в некотором смысле, и место человека, предназначенное для кого-то определенного: ниша царя, героя, пророка. Ниша -

«небесная дверь, снизошедшая на землю», это подчеркивается божественной волей, определяющей, кому занять место царя, героя, пророка.

«А столп - это радость и утро, а утро - это утроба, откуда рождается свет, день и солнце» [Жданов]. Неслучайно он вертикален, устремлен вверх. Даже своим пространственным очертанием он противопоставляется нише. Если пытаться определить внешний образ столпа, то, на наш взгляд, его следует соотносить не с архитектурным сооружением, а с тем столпом, который описывается в «Исходе». Столп в миростроении И. Жданова - зримое знамение божественного присутствия. И поэтому он связан с божественным, космическим началом, в большей степени, чем ниша, которая ближе человеку. Ниша и столп представляют собой две модели связи с космическим, божественным пространством (портал и восхождение, соответственно). Такие же две модели возникают и при анализе лейтмотивов зеркала, портрета и дождя, леса. Пространство, в конечном счете, перерастает роль действующего героя и становится знаком. А образ, сокрытый в этом знаке, благодаря сочетанию черт обозначаемого и обозначающего, достигает предельного развития и полноты.

Таким образом, художественное пространство книги стихов И. Жданова «Место земли» можно рассматривать как иерархическую систему, внутри которой существуют различные способы перехода от уровня к уровню. Все типы пространства представляют собой не просто элементы действительности, а текучее перевоплощение, единое гармоничное мироустройство. И, наконец, постоянство выхода к космическому (божественному) пространству, повторяющееся в текстах, определяет и последовательность самих текстов внутри книги стихов: от стихотворения «До слова» [Жданов 1991: 5], где в большей мере представлено повседневье, к стихотворениям «Лунный серп, затонувший в Море Дождей...» [Жданов 1991: 105] и «Восхождение» [Жданов 1991: 106], в которых сами названия подчеркивают вертикальность. Строгая выве-ренность организации художественного пространства обусловлена его повышенной значимостью в поэтическом мире и философии автора.

ЛИТЕРАТУРА

Жданов И. Ф. Место земли. — М.: Мол. гвардия, 1991. — 109 с.

Жданов И. Ф. Все дело в источнике света... [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.ivanzhdanov.com/article3.htm (дата обращения: 28.10.2018).

Козлова С. М., Изотова Я. П. «Иван Жданов: о себе, о нем, о его творчестве» // Русская поэзия Сибири ХХ века: Иван Жданов: моно-

графия / под ред. С. А. Комарова. - Тюмень: Издательство Тюменского государственного университета, 2017. - С. 16-72.

Меркулова О. Н. «Всеединое в метафизической поэзии Ивана Жданова» // Русская поэзия Сибири ХХ века: Иван Жданов: монография / под ред. С. А. Комарова. - Тюмень: Издательство Тюменского государственного университета, 2017. - С. 73-157.

Русская поэзия Сибири ХХ века: Иван Жданов: монография / С. М. Козлова, О. Н. Меркулова, О. А. Седакова, Н. С. Чижов; под ред. С. А. Комарова. - Тюмень: Издательство Тюменского государственного университета, 2017. - 392 с.

Чудинов А. Н. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. 1910 год [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://rus-yaz.niv.ru/doc/foreign-words-chudinov/index.htm (дата обращения: 28.10.2018).

REFERENCES

Zhdanov I. F. Mesto zemli. - M.: Mol. gvardiya, 1991. - 109 s.

Zhdanov I. F. Vse delo v istochnike sveta... [Elektronnyy resurs]. -Rezhim dostupa: http://www.ivanzhdanov.com/article3.htm (data ob-rashcheniya: 28.10.2018).

Kozlova S. M., Izotova Ya. P. «Ivan Zhdanov: o sebe, o nem, o ego tvorchestve» // Russkaya poeziya Sibiri XX veka: Ivan Zhdanov: mono-grafiya / pod red. S. A. Komarova. - Tyumen': Izdatel'stvo Tyumenskogo gosudarstvennogo universiteta, 2017. - S. 16-72.

Merkulova O. N. «Vseedinoe v metafizicheskoy poezii Ivana Zhdanova» // Russkaya poeziya Sibiri XX veka: Ivan Zhdanov: monogra-fiya / pod red. S. A. Komarova. - Tyumen': Izdatel'stvo Tyumenskogo gosudarstvennogo universiteta, 2017. - S. 73-157.

Russkaya poeziya Sibiri XX veka: Ivan Zhdanov: monografiya / S. M. Kozlova, O. N. Merkulova, O. A. Sedakova, N. S. Chizhov; pod red. S. A. Komarova. - Tyumen': Izdatel'stvo Tyumenskogo gosudarstvennogo universiteta, 2017. - 392 s.

Chudinov A. N. Slovar' inostrannykh slov, voshedshikh v sostav russkogo yazyka. 1910 god [Elektronnyy resurs]. - Rezhim dostupa: http://rus-yaz.niv.ru/doc/foreign-words-chudinov/index.htm (data

obrashcheniya: 28.10.2018).

Науч. руководитель: Снигирева Т.А., д.ф.н., проф.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.