CC BY
29
5
■ гнев разныевиды безумия
■ любовь
■ религия
■ искусство, талант, неординарность
■ разум глупость обман
■ приобретение
■ страх
■ сопротивление безумию, неп риятие
■ выгода лень знание
подавленное состояние
2
5
4
16
в брак
нер азу мное п оведен ие _ коллективное безумие
■ тасгье
■ мир безумен
■ распитие напитков ш скудость ума
деньги везение
■ положительный настрой свобода
■ многозадЕмностъ тосты
польза смерть
Диаграмма 1.Классификация паремий,репрезентирующих концепт MADNESS покатегориям.Количественный анализ
3. Разумное состояние: sanity.
4. Неразумное состояние: irrationalities, drunkenness, too much money makes onemad.
Библиографический список
5. Отсутствие ума: badness of spirit, tiny mind.
6. Ум: intelligence, unsolvable puzzle, handicap, learning, certainty, uncertainty.
7. Безумные люди: madman, madmen, mad person, drunk man, drunken man, lazy man.
8. Польза безумия: to free, to long for, optimism, genius, breakthrough, love, desire.
9. Характеристики безумия (положительные коннотации): creative, necessary, occasional, spark of madness, touch of madness.
10. Характеристики безумия (отрицательные коннотации): brief, short, transient, innumerable, crazy, terrifying.
11. Зооморфные образы: wolf, sheep, fox, dog, pup, bird.
В репрезентации концепта MADNESS паремиями достаточно ярко прослеживается амбивалентный характер, как уже упоминалось выше.
В результате исследования были сделаны выводы:
1. Рассмотрена структура концепта MADNESS, выявлены ядро и периферия. Ядерной лексемой концепта является madness. Установлены основные значения ядерной лексемы. Результаты дефиниционного анализа ядерной лексемы концепта коррелируют с результатами анализа лексических единиц, составляющих периферию концепта.
2. Выявлены лексические единицы, значение которых прямо или косвенно связано с состоянием сумасшествия и поведением, однако среди отобранных методом сплошной выборки паремий не было обнаружено ни одной, которая была бы связана с заболеванием.
3. Концепт MADNESS носит амбивалентный характер, о чем свидетельствуют лексические единицы, репрезентирующие данный концепт. Это касается разумного - неразумного поведения, состояния счастья - подавленного состояния, скудости ума - таланта.
4. Статистический анализ показал, что больше всего ассоциаций концепт MADNESS имеет с неразумным поведением, но в то же время неразумное поведение может быть связано с проявлением таланта, гениальности.
5. Перспективой дальнейшего исследования может быть выявление связей с другими значимыми культурными концептами, так как способы репрезентации коррелируют.
1. Попова З.Д.,Стернин И.А. Когнитивная лингвистика. Москва: АСТ: Восток-Запад, 2007.
2. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002.
3. Слышкин ГГ. Лингвокультурныеконцепты иметаконцепты: монография. Волгоград: Перемена, 2004.
4. Oxford Learner's Dictionaries. Available at: https://www.oxfordlearnersdictionaries.com/
5. CambridgeDictionary. Availableat:https://dictionary.cambridge.org/
6. MacmillanDictionary. Availableat: https://www.macmillandictionary.com
7. Merriam-Webster. Availableat: https://www.merriam-webster.com/
8. LongmanDictionaryof Contemporary English. Available at: https://www.ldoceonline.com/dictionary/
9. Madness Sayings and Quotes. Available at: https://www.wisesayings.com/madness-quotes/page-2/
10. MadnessProverbs. Availableat:https://www.inspirationalstories.com/proverbs/t/on-madness/
11. Proverbs about madness. Available at: https://www.listofproverbs.com/keywords/madness/
References
1. Popova Z.D.,Sternin I.A. Kognitivnayalingvistika. Moskva: AST: Vostok-Zapad,2007.
2. Karasik V.I. Yazykovojkrug: lichnost', koncepty, diskurs. Volgograd: Peremena, 2002.
3. Slyshkin G.G. Lingvokul'turnye koncepty imetakoncepty: monografiya. Volgograd: Peremena, 2004.
4. Oxford Learner's Dictionaries. Available at: https://www.oxfordlearnersdictionaries.com/
5. Cambridge Dictionary. Available at: https://dictionary.cambridge.org/
6. Macmillan Dictionary. Available at: https://www.macmillandictionary.com
7. Merriam-Webster. Available at: https://www.merriam-webster.com/
8. Longman Dictionary of Contemporary English. Available at: https://www.ldoceonline.com/dictionary/love
9. Madness Sayings and Quotes. Available at: https://www.wisesayings.com/madness-quotes/page-2/
10. Madness Proverbs. Available at: https://www.inspirationalstories.com/proverbs/tyon-madness/
11. Proverbs about madness. Available at: https://www.listofproverbs.com/keywords/madness/
Статья поступила в редакцию 16.03.22
УДК 81'44
Dashieva S.Ts-D., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Banzarov Buryat State University (Ulan-Ude, Russia), E-mail: [email protected]
Dampilon N.B., Cand. of Sciences (Philosophy), senior teacher, Banzarov Buryat State University (Ulan-Ude, Russia), E-mail: [email protected]
SPATIAL CONCEPTS "HEAVEN" AND "EARTH" IN THE RUSSIAN, BURYAT AND CHINESE PHRASEOLOGICAL PICTURE OF THE WORLD. The article deals with the phraseological units of the Russian, Buryat and Chinese languages with the components "Heaven" and "Earth", which are key spatial images in the culture of each nation. Heaven and Earth are the basic categories that translate the religious, mythical, national and cultural sphere of the people. The purpose of the article is to identify coincidences and discrepancies in the interpretation of these spatial constants. In the course of the study, it was found that in addition to universal features, the phraseological corpus of the studied languages contains unique ethnomarkers that determine national identity. Their linguistic comprehension will provide significant assistance in the process of intercultural communication of Russians, Buryats and Chinese, who actively interact on the territory of the Republic of Buryatia.
Key words: Russian language, Buryat language, Chinese language, phraseological picture of the world, heaven, earth.
С.Ц-Д. Дашиева, канд. филол. наук, доц., Бурятский государственный университет имени Доржи Банзарова, г. Улан-Удэ,
E-mail: [email protected]
Н.Б. Дампилон, канд. филос. наук, ст. преп., Бурятский государственный университет имени Доржи Банзарова, г. Улан-Удэ,
E-mail: [email protected]
ПРОСТРАНСТВЕННЫЕ КОНЦЕПТЫ «НЕБО» И «ЗЕМЛЯ» В РУССКОЙ, БУРЯТСКОЙ И КИТАЙСКОЙ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ КАРТИНАХ МИРА
В статье рассматриваются фразеологизмы русского, бурятского и китайского языков с компонентами «небо» и «земля», которые являются ключевыми пространственными образами в культуре каждого народа. Небо и земля представляют собой базовые категории, которые транслируют религиозную, мифическую, национально-культурную сферу народа. Цель статьи заключается в выявлении совпадений и расхождений трактовки данных пространственных констант. В ходе исследования обнаружено, что кроме универсальных признаков, во фразеологическом корпусе изучаемых языков зафиксированы уникальные этномаркеры, определяющие национальную идентичность. Их языковое осмысление окажет значительное содействие в процессе межкультурной коммуникации русских, бурят и китайцев, которые активно взаимодействуют на территории Республики Бурятия.
Ключевые слова: русский язык, бурятский язык, китайский язык, фразеологическая картина мира, небо, земля.
Пространственные образы «Небо» и «Земля» относятся к числу базовых категорий культуры, которые до сих пор оказывают очень сильное влияние на повседневную жизнь людей через религию и суеверия. Наиболее отчетливо это проявляется в культуре русских, бурят и китайцев, населяющих Республику Бурятия, где наблюдается активное смешение вышеуказанных народов.
С древнейших времен у изучаемых нами народов существовали культы Неба и Земли как некие сакральные субстанции, которым они поклонялись. Каждая лингвокультура имеет свое уникальное семантическое пространство.
Актуальность нашего исследования определяется необходимостью изучения ключевых пространственных образов «Небо» и «Земля», раскрытия многогранных связей между языком, мышлением и культурой, что, в свою очередь, поможет реализации эффективного межкультурного диалога и неконфликтного взаимодействия русских, бурят и китайцев, проживающих на территории Республики Бурятия.
Выявление и трактовка уникальных и универсальных признаков концептуального поля «Небо» и «Земля», их культурная коннотация обозначили цель исследования. Для реализации поставленной цели методом сплошной выборки были отобраны фразеологизмы с компонентом «Небо» и «Земля» в количестве 183 единиц, интерпретированы параллели и различия между национальными картинами мира посредством концептуального и лингвокультурологического анализа.
Научная новизна статьи заключается в том, что в ней впервые рассматриваются концепты «Небо» и «Земля» в русской, бурятской и китайской фразеологической картинах мира.
Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в выявлении универсальных и уникальных признаков интерпретации пространственных концептов «Небо» и «Земля». Результаты могут быть использованы в теоретических курсах лексикологии, практике преподавания страноведческих дисциплин.
В своей работе авторы исследования вслед за Н.М. Шанским рассматривают фразеологизмы «в широком смысле», включая в их состав пословицы, поговорки и крылатые слова. Методологической основой послужили идеи В.Н. Телия, которая утверждает, что «фразеологизмы возникают на основе образного представления о действительности, отображающего по преимуществу обиходно-эмпирический, исторический и духовный опыт языкового коллектива, связанный с его культурными традициями» [1, с. 214]. Это же мнение разделяет В.А. Маслова, акцентируя внимание на том, что фразеологизмы «...ценнейший источник сведений о культуре и менталитете народа» [2, с. 2]. Все вышесказанное еще раз доказывает то, что через изучение фразеологизмов наиболее отчетливо раскрывается национальная картина мира.
Пространственная картина мира становилась объектом исследований Н.Д. Арутюновой, В.П Гака, В.Н. Топорова, Ю.М. Лотмана и др. По мнению ученых, образ пространства, отражаемый в языке, в частности во фразеологической картине мира, сопоставим с архаической моделью мира, в которой пространство, как отметил В.Н. Топоров, сводится к его «собиранию», «обживанию» и «освоению» [3, с. 242]. В процессе «обживания» и «освоения» мира именно человек «выступает в качестве естественной точки отсчета», подтверждая тем самым ан-тропоцентричность языка [4, с. 3].
Пространственные образы у монголоязычных народов рассматривались в работах ГЦ. Пюрбеева, Н.Л. Жуковской, Л.Л. Абаевой, Е.А. Бардамовой, Л.Ц. Санжеевой и др. Е.А. Бардамова в своем исследовании выдвигает гипотезу о том, что «пространственные представления выступают той базой, на основе которой формируется система знаний других семантических полей: аксиологических, временных, этических, социологических» [5, с. 9].
Пространственные образы в китайской картине мира, как утверждают Тань Аошуан, Цзинь Тао, А.А. Маслов и др., осмысление пространства связано не только с реально существующим, материальным миром, но и с виртуальным, мифологическим, который эксплицируется определенными лексическими единицами [6, с. 127]. Небо ассоциируется с началом Ян Ш yáng (мужское начало, тепло, белый цвет) - место пребывания светлых душ-хунь, а Земля - с началом Инь Ш yin (женское начало, холод, черный цвет) - с местом пребывания темных душ-по [6, с. 127].
Великий китайский философ Чжуанцзы говорил: «Небо и Земля - родители всех существ», что абсолютно совпадает с представлением монголоязычных
народов, где Небо считается мужским началом, дарующим жизнь и называется Отцом (бур. Эсэгэ), а Земля считается женским началом, и называется Матерью (бур. Эхэ): ундэр тэнгэри эсэгэмнай, улгэндэлхэйэхэмнай «высокое небо - отец наш, широкая земля-мать». Т.Д. Скрынникова пишет: «архетип «Небо - Земля» является общим для всего монгольского мира, однако для представителей вос-точноазиатской традиции он является и единственным: Небо и Земля составляли пару высших божеств» [7, с. 115].
Совершенно верно отметила В.А. Маслова, что небесное мужское и земное женское «были зафиксированы еще в мифологии как основная бинарная дихотомия, посредством которой интерпретировался весь мир - и славянские представления о Земле-матери и Небе-отце, и древнекитайская концепция Инь и Ян» [2, с. 121].
Как видим, архетипическая пара «Небо - Земля» в рассматриваемых нами лингвокультурах символизирует собой первооснову всего сущего, а также неразрывную связь и противостояние, иногда заменяя собой антонимические понятия «жизнь» - «смерть», «рай» - «ад», «высокое» - «низкое», «далеко» - «близко»: Небо - престол Бога, земля - подножие; спать в сырой земле; из земли выйти и в землю уйти; вознестись на небеса; как ни мостись, а на небо (а к богу) не взлезешь; на небо крыл нет, а в землю путь близок.
В китайском языке недосягаемость Неба, необъятность Земли постулируется следующими выражениями: ^¡щЯм (букв.: 'до неба - высоко, до земли -далеко1); (букв.: 'от юга неба до севера земли1 - далеко, за тридевять
земель; ^^ЙА (букв.: 'долгий как небо и постоянный как земля') - вечный, на веки вечные. Устойчивое сочетание (букв.: 'небо и земля') имеет значение мир, вселенная; ЖТ ('Поднебесная') - для китайцев Поднебесная - это все, что находится под небом, т.е. весь мир, а для русских и бурят Поднебесная - это красивый поэтический термин, ассоциирующийся с Китаем. Являясь создателем, Небо наделено функциями повелителя и властителя всего происходящего, его воле подчинены судьбы людей: ШШ&А> (букв.: 'задумать дело - зави-
сит от человека', 'завершить дело - зависит от неба'), т.е. человек предполагает, а Бог располагает; (букв.: 'добрые узы ниспосланы небом') - счастливый
брак, предначертанный судьбой.
У монголоязычных народов Небо и Земля - сакральные объекты, к которым с древнейших времен сохранилось особое отношение. Люди осознавали свою зависимость и бессилие перед природными силами. «В мифологическом сознании кочевника, связывавшем в одно целое природу и человека, они (эти силы) требовали почитания и умилостивления не только потому, что представляли собой нечто опасное и непонятное, но и потому, что казались неуправляемыми» [8, с. 2-3].
Монгольские народы считали, что все живое появилось на земле по велению Неба, почитали Землю как мать, а Небо - как отца. Они верили, что благодатные пастбища, плодородные земли орошаются дождями по воле Неба, поэтому поклонялись ему, приносили жертвоприношения. Для задабривания высших сил природы, коим считалось Вечное Синее Небо, или Хухэ Мунхэ Тэнгри, каждый кочевник «посвящал начатки пищи и питья и преимущественно утром, раньше, чем станут есть или пить» [9, с. 29]. Свою судьбу они всецело доверяли милости Неба, верили, что все предначертано свыше: тэнгэр^ээ заяата - 'предопределённый волею неба'.
Вечное Синее Небо 'Хухэ Мунхэ Тэнгри' отождествляется как высшее божество и судья. Оно карает недостойных и вознаграждает добродетельных. «Как хунну, так и монголы того времени представляли тэнгри существом живым и вечным, существом, которое все видит и все знает, - пишет И.А. Подгорбун-ский. - Поэтому, когда они заключали договоры или давали какие-нибудь клятвы, то призывали тэнгри в свидетели и думали, что оно переставало любить и покровительствовать нарушителям клятвы, но добрым и верным помогало» [10, с. 11].
Равно как и Небо, монголоязычные народы почитали Землю, выказывая свое уважительное отношение, не оскверняя ее. Особое отношение к Земле породило разного рода табу, например, сапоги (гутулы) монголы носили с загнутым вверх носком, чтобы не ранить Землю.
В ходе исследования обнаружилось абсолютное совпадение представлений о Матери-Земле в русской и монголоязычной лингвокультурах. Как отметила С.А. Еремеева, «одна из самых больших святынь - мать сыра земля. К ней относятся как к женскому началу, рождающему и плодоносящему. У восточных
славян этот древний индоевропейский культ сохранился в очень архаичных проявлениях - запрещение бить землю в неритуальных случаях, тревожить землю до определённого срока и плевать на неё» [11, с. 186]. В традиционной системе ценностей русского народа Земля часто предстает в образе кормилицы, за ней прочно закрепился символ плодородия и богатства, что нашло свое отражение в пословицах: Господь повелел от земли кормиться; земелька черная, а белый хлеб родит; мать кормит детей, как земля людей; кто мать - сыру землю любит, тот голоден не будет; мать сыра земля всех кормит, всех поит, всех одевает, всех теплом покрывает.
Земля постулируется как надежная опора и защита, а Небо - нереальность, иллюзия: море хвали, а за землю держись; земля врагу - могила, а нам - защита; всякому человеку - и доброму и худому - земля даст приют; не отрекайся от земли русской - не отречется и она от тебя; что на небе искал, то у ног нашел; журавли-то в небе, а яйца-то в дупле.
Авторами выявлено, что в русском языковом сознании нередко присутствуют антонимические оппозиции «верх - низ», «благословенное небо - грешная земля», где Небо ассоциируется с божественным началом, чистотой, а Земле присущ хтонический образ, эвфемистически заменяющий значение смерть: чадо небесное - личико прелестное; небо - престол бога, а земля - подножие; вознестись на небеса; спать в сырой земле; снова превратиться в тлен, из земли выйти и в землю уйти.
Согласно китайской картине мира Земля - это основа, источник происхождения китайского народа. По древнему преданию Нюйва слепила людей из глины, поэтому в Китае говорят желтая земля кормит желтую расу: (букв.: 'земля родит все сущее1); (букв.: 'земля (женская сила природы) ро-
дит и вскармливает все сущее'); (букв.: 'все рождается из
земли, и все возвращается в землю'); ('национальная принадлежность к
родным местам; близость к земле').
Так же как и в русской культуре, плодородная земля рассматривается как богатство и источник пропитания: (букв.: 'плодородная земля'); ¡¡Щ-Ч
('плодородные поля на тысячи ли'); ('где земля тучна и плодо-
родна, там тутовые деревья и коноплю разводить легко').
Неплодородная земля или ее отсутствие нередко становится причиной голода и бедствия: крестьянин без земли, что дерево без корня; земля не уродит - никто не наградит; бур.: альганайшье шэнээн газар ('хоть пядь земли или ни пяди земли'); газар гэшхэхэ малгуй, гал тулихэ сусалгуй, т.е. ни кола, ни двора; кит.: (букв.: 'земля истощена - травы и деревья на ней не
растут'); Ьит^ЬТб! ('бесплодная земля').
Примечательно, что в составе бурятских выражений часто встречаются домашние животные: хашан мориндо газар холо, харуу хундэ нухэр холо (букв.: 'для ленивого коня земля (путь) далек, для скупца далеки друзья'); газар дай-да узэЬэн, гахайн толгой мулжэЬэн (букв.: 'видевший всю землю, глодавший свиную голову') в значении прошедший огонь и воду; тэмээнэй Ьуул газарта хуруужэг, тэхын эбэр тэнгэридэ хуруужэг (букв.: 'у верблюда хвост достигнет земли, а у козла рога - до неба') - употребляется в значении невозможности достичь чего-либо; тэмээтэй хун тэнгэридэ дутэ (букв.: 'человек, у которого есть
Библиографический список
верблюд, ближе к небу'), т.е. человек, у которого есть верблюд, имеет преимущество. Стоит уточнить, что верблюд, лошадь, овца, козел, корова относятся к пяти драгоценностям кочевых народов - табан хушуун мал ('пять драгоценных животных'). Среди них верблюд и лошадь считались наиболее благородными и почитаемыми. Народная поговорка гласит, что богат тот, у кого есть верблюд, ведь он давал молоко, мясо, шерсть, был незаменим во время кочевок. Лошадь для монгола - символ удачи, это сакральное животное, которое занимает особое место в жизни кочевника.
Если отличительной чертой бурятских фразеологизмов являются домашние животные, то для русских характерно наличие в своем составе человека, что подчеркивает антропоцентричность языка: человек живет землей, а земля красна человеком; человек трудится - земля не ленится, человек ленится - земля не трудится; землю пахать - не в бабки играть; мужик умирать собирайся, а земельку паши; у пахаря рука черна, да хлеб бел; земля кормит людей, как мать детей; пахарю земля-мать, а лентяю - мачеха.
Примечательно, что бурятские фразеологизмы с компонентами Небо и Земля часто употребляются при описании человека: тэнгэриин хара барагда-ха, хунэй хара барагдахагуй (букв.: 'хмурое небо разъяснится, червоточина в человеке неискоренима' - 'плохая погода проходит, а плохой человек не исправляется (или горбатого могила исправит')); газар хороохогуйш ('ленивый, медлительный'); газар дээрэ гарбалгуй, уЬан дээрэ удхагуй ('безродный, без роду, без племени'); газар гахай тэнэг (букв.: 'тупой как земляная свинья' - 'безнадежно глупый, круглый дурак').
Таким образом, пространственная картина мира русских, бурят и китайцев реализуется через концепты «Небо» и «Земля», которые являются для изучаемых нами этнокультур ключевыми. Несмотря на универсальность, которая заключается в сакральности этих объектов, каждая лингвокультура имеет свое уникальное пространство и видение мира.
Почитание Неба и Земли, их обожествление имеет мифологическую, религиозную, философскую предпосылки, которые основаны на древних представлениях об их священной роли. Во всех изучаемых нами этнических группах Небо - это мужское начало, а Земля - женское. Небо почитается как божество, а Земля предстает в образе кормилицы, выступает как символ богатства, опоры и защиты, что дает основание считать это панкультурным признаком.
К уникальным показателям следует отнести национально-культурные маркеры, являющиеся идентификаторами этнической принадлежности, например, пахарь, крестьянин, мужик, хлеб - слова, характерные для русской картины мира, представителей земледельческого уклада. Китайская мера длины 1 ('ли'), ЖТ (Поднебесная'), Ш ('тутовое дерево') - экстралингвистические показатели китайской культуры. Свидетельством ярко выраженной национальной специфики мон-голоязычных народов являются слова, отражающие кочевнический образ жизни: тэмээн ('верблюд'), морин ('лошадь'), тэхэ ('козел1), сагаан эдеэн ('белая пища)
Результаты исследования показывают, что фразеология зафиксировала в своем корпусе наивные представления носителей языка, понимание которых поможет реализации эффективной межкультурной коммуникации.
1. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. Москва: Языки русской культуры, 199б.
2. Маслова В.А. Лингвокультурология. Москва: Академия, 2001.
3. Топоров В.Н. Пространство и текст. Семантика и структура. Москва, 19ВЗ.
4. Апресян О.Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира. Семиотика и информатика. Москва, 19Вб; Выпуск 2В.
5. Бардамова Е.А. Пространство и время в языковой картине бурят. Автореферат диссертации ... доктора филологических наук. Улан-Удэ, 2012.
6. Маслов А.А., Просвиркина И.И., Агарева М.В. Особенности лексических единиц, обозначающих пространство в китайских даосских текстах «О снах и грёзах». Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 201В; Ч. 1, № В (Вб): 125 - 1З2.
У. Скрынникова Т.Д. Божества и исполнители обрядов у монгольских народов. Сибирь: этносы и культуры (традиционная культура бурят). Москва - Улан-Удэ, 199В: Выпуск З.
В. Абаева Л.Л. Кузнечный культ у монголоязычных народов. Археология, культура, этнография, филология: Международный конгресс монголоведов. Москва, 19ВУ; Ч. З.
9. Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Вильгельма Рубрука. Москва, 195У.
10. Подгорбунский И.В. Идеи бурят-шаманистов о душе, смерти, загробной жизни и загробном мире. ИВСОРГО. Иркутск, 1В91; Т. 22, № 1.
11. Еремеева С.А. Лекции по русскому искусству. Москва: Наука, 2000.
References
1. Teliya V.N. Russkaya frazeologiya. Semanticheskij, pragmaticheskiji lingvokul'turologicheskijaspekty. Moskva: Yazyki russkoj kul'tury, 199б.
2. Maslova V.A. Lingvokul'turologiya. Moskva: Akademiya, 2001.
3. Toporov V.N. Prostranstvo i tekst. Semantika istruktura. Moskva, 19ВЗ.
4. Apresyan O.D. Dejksis v leksike i grammatike i naivnaya model' mira. Semiotika i informatika. Moskva, 19Вб; Vypusk 2В.
5. Bardamova E.A. Prostranstvo i vremya v yazykovoj kartine buryat. Avtoreferat dissertacii ... doktora filologicheskih nauk. Ulan-Ud'e, 2012.
6. Maslov A.A., Prosvirkina I.I., Agareva M.V. Osobennosti leksicheskih edinic, oboznachayuschih prostranstvo v kitajskih daosskih tekstah «O snah i grezah». Filologicheskienauki. Voprosy teoriiipraktiki. Tambov: Gramota, 201В; Ch. 1, № В (Вб): 125 - 1З2.
У. Skrynnikova T.D. Bozhestva i ispolniteli obryadov u mongol'skih narodov. Sibir': 'etnosy i kul'tury (tradicionnaya kul'tura buryat). Moskva - Ulan-Ud'e, 199В: Vypusk З. В. Abaeva L.L. Kuznechnyj kul't u mongoloyazychnyh narodov. Arheologiya, kul'tura, 'etnografiya, filologiya: Mezhdunarodnyj kongress mongolovedov. Moskva, 19ВУ; Ch. З.
9. Puteshestviya v vostochnye strany Plano Karpini i Vil'gel'ma Rubruka. Moskva, 195У.
10. Podgorbunskij I.V. Idei buryat-shamanistov o dushe, smerti, zagrobnoj zhizni i zagrobnom mire. IVSORGO. Irkutsk, 1В91; T. 22, № 1.
11. Eremeeva S.A. Lekciipo russkomu iskusstvu. Moskva: Nauka, 2000.
Статья поступила в редакцию 14.03.22
44б
