CC BY
89
УДК 372.881.161.1
ПРОСТОРЕЧИЕ КАК ЧАСТЬ ЖИВОЙ РЕЧИ НОСИТЕЛЕЙ РУССКОГО ЯЗЫКА: К ВОПРОСУ ОБ ИСТОЧНИКАХ ОШИБОК ИНОСТРАННЫХ СТУДЕНТОВ
© Марина Владимировна ХОЛОДКОВА
Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Российская Федерация, кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры русского языка как иностранного, e-mail: [email protected]
Затрагивается проблема социолингвистического анализа русского просторечия в аспекте освоения русского языка как иностранного. Просторечие носителей русского языка рассматривается как потенциальный фактор, оказывающий влияние на возникновение речевых ошибок иностранных студентов. Материалы статьи могут быть использованы в практике преподавания русского языка как иностранного с целью выявления в речи иностранцев ошибок просторечного происхождения.
Ключевые слова: русский язык как иностранный; русское просторечие; живая русская речь; источники ошибок иностранных студентов.
Общение с носителями языка, безусловно, представляется важным условием успешного овладения иностранным (русским) языком. Иностранные студенты, изучающие русский язык в языковой среде, уже на начальном этапе имеют возможность слушать живую русскую речь и усваивать особенности разговорной речи на практике. В восприятии иностранца речь носителя русского языка -это образец, «пример для подражания».
Однако, как известно, составной частью живой речи является просторечие, т. е. ненормативные единицы, которые наряду с нормативными проникают в речь иностран-
ных учащихся. Проблема осложняется тем, что студенты начинают использовать некоторые нелитературные формы, такую, например, как чо (вместо [што]), не осознавая их стилистической маркированности. В данном случае очевидно влияние просторечия носителей русского языка на возникновение речевых ошибок иностранных студентов.
В методике преподавания иностранного (русского) языка к основным причинам ошибок учащихся относятся межъязыковой перенос (интерференция родного языка) и внутриязыковой перенос (ложные обобщения) [1-3]. На наш взгляд, просторечие носи-
телей русского языка можно квалифицировать как социолингвистический источник ошибок, который дополняет названные выше причины ошибок.
В настоящей статье предлагаются результаты исследования современного русского просторечия [4], а просторечные явления, получившие распространение в живой речи, принимаются во внимание как потенциальный источник ошибок в речи иностранцев. Заметим, что нами впервые затрагивается проблема социолингвистического анализа русского просторечия в аспекте освоения русского языка как иностранного (РКИ).
Актуальность этой проблемы обусловлена практической необходимостью в определении природы речевых ошибок студентов, изучающих РКИ в языковой среде и участвующих в коммуникации с носителями языка. Материалы статьи могут быть использованы в практике преподавания РКИ с целью выявления в речи иностранцев ошибок просторечного происхождения.
В рамках данной статьи, обращенной к проблеме речевых ошибок, рассматриваются примеры естественного просторечия, т. е. элементы речи малообразованных носителей языка, например, ихний, местов, которые «компрометируют» речь образованных людей. По нашим наблюдениям, естественное просторечие наиболее ярко выражено в области фонетики и морфологии.
В ходе исследования живой речи носителей русского языка зафиксированы такие ее просторечные фонетические особенности, как употребление в сильной позиции иного, чем в литературном языке звука; яканье; использование лишних вставных гласных и согласных в корне слова, например: - Она плотит проценты (пенсионер, из разговора); - На спиннин[х] лавят больше / чем на удочку (рыбак, Тамб. ТВ. «Дача». 12.12.08); -Пусть хоть и лятить снежок / теперь недолго осталось ждать (женщина, 65-70 лет, о приближении весны); - Строили на вяка (пенсионер, Тамб. ТВ. «Тамбовская квартира». 03.04.08); - А мне энтот больше нравится (из разговора о домах); - Обитые дермантином двери (мужчина, 50-55 лет, Тамб. ТВ. Областные новости. 03.02.09); -Старые дома стоят в виде экспонавтов
(мужчина, 60-65 лет, Тамб. ТВ. «Тамбовская квартира». 05.06.08).
Кроме того, в речи городских жителей, в основном, представителей старшего поколения, обращают на себя внимание просторечные фонетические формы, которые соответствуют старым произносительным нормам языка, но нарушают нормы современного языка, например, местоимения с начальным [й] (йих (их), йим (им), йими (ими)): - Мы можем дать йим консультацию (мужчина, 55-60 лет, Тамб. ТВ. «Тамбовская квартира».
28.05.08); - Постовой йих не пускал (ветеран МВД, Тамб. ТВ. «Тамбовская квартира».
10.11.08).
Одним из самых распространенных просторечных фонетических явлений в речи жителей г. Тамбова стало употребление фрикативного звука [у] и его чередование на конце слов со звуком [х], например: - Речь должна быть [у]рамотной (Тамб. ТВ. «Тамбовская квартира». 26.11.08); - Применяются дополнительные си[у]налы (Тамб. ТВ. «Тамбовская квартира». 20.11.08); - Увеличена поставка новых кни[х]; - Во многих отраслях услу[х] сервис пока на низком уровне (Тамб. ТВ. Областные новости. 14.03.08); - Молодой человек /у ребенка сапо[х]расстегнут (реплика в автобусе, женщина, 55-60 лет).
Подчеркнем, что фрикативный звук [у] наблюдается не только в речи представителей старшего поколения, но и в речи молодежи, например: - Мы нашли с од-но[у]руппницами информацию / которая нас интересует (студентка, Тамб. ТВ. Областные новости. 26.11.08); - Мы [у]отовились очень долго (студент, Тамб. ТВ. Областные новости. 27.11.08).
Вполне вероятно, перечисленные просторечные явления оказывают влияние на формирование фонетических навыков иностранных студентов, слушающих живую речь в транспорте, в общежитии, на улице, в магазине и т. п. Заметим, что преобладание просторечного элемента, такого, например, как фрикативный звук [у], именно в молодежной языковой среде создает оптимальные условия для его проникновения в речь иностранных студентов.
В живой речи носителей русского языка часто встречаются просторечные явления морфологического уровня. Так, ряд просторечных существительных отличается от ли-
тературных существительных родовой отнесенностью, например, удобства, ж. р. (вм. удобство, ср. р.), черная пальто, ж. р. (вм. черное пальто, ср. р.), платья, ж. р. (вм. платье, ср. р.), дела, ж. р. (вм. дело, ср. р.), шампунь(я), ж. р. (вм. шампунь, м. р.), фами-лие, ср. р. (вм. фамилия, ж. р.), чучела, ж. р. (вм. чучело, ср. р.), огрызка, ж. р. (вм. огрызок, м. р.), кофе, ср. р. (вм. кофе, м. р.): - Там семь / а там восемь / а какая удобства (женщина, 60-65 лет, о стоимости проезда в автобусах и маршрутных такси); - У нее черная пальто (женщина, 55-60 лет); - Мне такая платья не нравится (женщина, 65-70 лет); - Эт большая дела (мужчина, 55-60 лет, форма дела встретилась несколько раз); - Купил какую-то шампунь невозможную (женщина о мужчине, 45-50 лет); - А вы не покажете еще вон ту шампунь? (женщина в магазине косметики, 45-50 лет);
- Моя дочь пьет шампунью (женщина, 35-40 лет); - Давайте пить кофе. Только оно [пауза] / оно или он?/ очень крепкое (ведущая, хозяйка квартиры, Тамб. ТВ. «Тамбовская квартира». 15.12.08).
С иной родовой отнесенностью отдельных существительных связано иное, чем в литературном языке их распределение по типам склонения, например, склонение существительного шампунь по 3-му типу склонения, а существительных огрызок, одеяло, мясо - по 1-му: - Я обычно такие вещи шампунью стираю (3 скл. вм. 2 скл., шампунем) (женщина, 45-50 лет); - Эти пузырьки из-под шампуни можно использовать (3 скл. вм. 2 скл., из-под шампуня) (женщина, 50-55 лет);
- Я с огрызкой съела (1 скл. вм. 2 скл., огрызком) (женщина, 45-50 лет); - Куда огрызку положить? (1 скл. вм. 2 скл., огрызок) (женщина, 50-55 лет); - Возьми мою одеялу (1 скл. вм. 2 скл., мое одеяло) (женщина, 65-70 лет); - Мы едим мясу /мясу (1 скл. вм. 2 скл., мясо) (женщина, 65-70 лет).
Для русского просторечия характерно также изменение по падежам и числам несклоняемых в литературном языке существительных, например, кино - кина; пальто -пальта, польта, польт; алое - алоем; кофе -кофеем; в бигуди - в бигудях: - Хорошо, что сегодня кина не будет; - У нее черного пальта нет; - Чтобы никаких польт не было; - Ты алоем полечи; - Тебя кофем уго-
стить?; - Замучилась в бигудях спать (из разговоров).
Отметим также, что у просторечных существительных и форм литературного языка часто не совпадают падежные окончания. Так, в родительном падеже множественного числа просторечные существительные имеют окончания -ов, -ев (вместо нулевого окончания или окончания -ей), например, силов (вм. сил), лампочков (вм. лампочек), делов (вм. дел), пятнов (вм. пятен), ошибков (вм. ошибок), опилков (вм. опилок), косточ-ков (вм. косточек), глупостев (вм. глупостей), рублев (вм. рублей), людев (вм. людей) и др.: - Уж силов-то таких нет; - Одних лампочков на сто рублей; - Делов невпроворот; - Чтобы пятнов не было (из разговоров); - Проверяй / проверяй / чтоб ошибков не было (женщина, 50-55 лет, редактору газеты); - Я / вот так / опилков насыпала (женщина, 65-70 лет); - Места есть? - Ме-стов нет / местов нет! (микродиалог в маршрутном такси, женщина, 55-60 лет); -Принимать семь косточков в день (кандидат сельскохозяйственных наук, Тамб. ТВ. «Дача». 18.04.08).
В творительном падеже множественного числа у некоторых существительных просто-речность связана с употреблением окончания
-ями (вместо -ьми), например, детями, людями: - Почему я детями укрываюсь? А то мне скажут / что я детями укрываюсь (женщина о зяте, 55-60 лет, Тамб. ТВ. «Тамбовская квартира». 11.11.08).
Кроме того, в творительном падеже множественного числа у многих существительных с основой на заднеязычный согласный просторечность проявляется в окончании -ими (вместо -ами), например, скидки-ми, книжкими, наркотикими, клееночкими, дискими, болячкими, ребятишкими: - А то мы никогда со скидкими не покупаем (женщина, 45-50 лет); - Надо везде успевать / а то засиделась с книжкими (женщина, 55-60 лет); - Там мы занимались борьбой с наркотикими (Тамб. ТВ. «Ты смотришь «Город». 11.03.08); - Приходится нам закрывать наш фонд [книги] вот такими вот клееночкими (женщина, 50-55 лет, Тамб. ТВ. Областные новости. 09.04.08). Окончание -ими у существительных в творительном падеже множественного числа - это фонети-ко-морфологи-ческая специфическая черта
тамбовского просторечия, сформированная под влиянием южнорусского диалекта. Такое произнесение наблюдается, прежде всего, в речи представителей старшего поколения.
Определенные просторечные существительные выделяются выравниванием основ при склонении, например, ухо - ухи: - Хорошо / что ухи есть (парикмахер, 30-35 лет); -Ушастый / у тебя же ухи (парикмахер, 30-35 лет, о зайце). В живой речи носителей русского языка зафиксирована и просторечная форма множественного числа существительного человек - человеки, имеющего в литературном языке во множественном числе образованную супплетивным способом форму люди: - Неправильное отношение к бомжам. Они все человеки (женщина, 55-60 лет).
Просторечные прилагательные отличаются от форм литературного языка в большинстве случаев формами степеней сравнения, например, хужей, хужее (вм. хуже), ширей, ширее, ширше (вм. шире), длиньше (вм. длиннее), дешевше (вм. дешевле), тяжельче (вм. тяжелее): - У меня юбка ширше; - Там картошка дешевше (из разговоров).
В образовании форм различных степеней сравнения прилагательных в живой речи часто прослеживается ошибочное смешение простой и составной степеней сравнения, например, более лучше (вм. лучше), самый счастливейший (вм. самый счастливый или счастливейший): - Они могут более лучше судить / чем я (мужчина, 60-65 лет, Тамб. ТВ. Областные новости. 20.11.08), а также сравнительной и превосходной степеней сравнения, например, более высший (вм. более высокий или высший): - Он претендовал на более высший пост (Тамб. ТВ. Областные новости. 22.04.08); - В более высших сферах власти (Тамб. ТВ. «Тамбовская квартира». 26.03.08).
Особенностью образования просторечных глагольных форм является выравнивание основ, например, ездить - ездию (вм. езжу): - Я ездию! Как талоны будуть у вас? (Тамб. ТВ. Областные новости. 05.03.08); - Я ездию в спортивный лагерь (Тамб. ТВ. «Тамбовская квартира». 14.04.08); - Я уже на шестнадцатом не ездию (женщина, 55-60 лет, об автобусе № 16); ехать - ехай (вм. поезжай): - Быстрее ехай! (мужчина, 30-35 лет, ребенку на горке); фотографировать - фо-
тографировай (вм. фотографируй): - Обязательно фотографировать? На / фото-графировай! (пьяный мужчина, 50-55 лет, Тамб. ТВ. Областные новости. 25.03.08); щекотать - щекотает (вм. щекочет): - Кто тебя щекотает? (женщина, 45-50 лет); радоваться - радовайся (вм. радуйся): - Радо-вайся!; попробовать - попробовает (вм. попробует): - А что / пусть попробовает! (мужчина, 50-55 лет); стригу - стригем (вм. стрижем): - Мы тебя потом стригем? (из речи парикмахера, 30-35 лет); ляжет - ляжу (вм. лягу): - Я здесь ляжу (женщина, 65-70 лет); посадить - садить (вм. сажать): - На этом огороде будем садить... там огурцы, томаты (мужчина, 60-65 лет, Тамб. ТВ. «Дача». 21.03.08).
Помимо этого, для просторечных глагольных форм, присутствующих в живой речи жителей г. Тамбова, характерно южнорусское диалектное влияние. Так, на территории г. Тамбова отмечено употребление глаголов 3-го лица единственного и множественного числа I и II спряжений с мягким [т’] на конце, например, летить, получають, будуть и др.:
- Они у нас тоже получають ль[у]оты (мужчина, 60-65 лет); - Пятнадцать миллионов дають (женщина, 60-65 лет); - Ребята приходят / ну привыкають (женщина, 55-60 лет, Тамб. ТВ. Областные новости.
01.04.08); - Нам будеть повеселей (женщина, 50-55 лет, Тамб. ТВ. Областные новости.
25.04.08); - Иди посиди, - бабки шумять, - а мне некогда (женщина, 70-75 лет, Тамб. ТВ. «Дача». 05.12.08). В живой речи тамбовчан также распространено просторечное вводное слово значить: - Прикладом выбили там / значить / окна (форма значить употребляется постоянно) (ветеран МВД, Тамб. ТВ. «Тамбовская квартира». 10.11.08).
Другим просторечным морфологическим признаком, связанным с диалектным южнорусским влиянием, является смешение в безударном положении глаголов I и II спряжения в 3-м лице множественного числа настоящего времени, например, просют (вм. просят), отвозют (вм. отвозят), ходют (вм. ходят) и др.: - У кого есть транспорт / их просют / и они отвозют (мужчина, 55-60 лет, Тамб. ТВ. Вести-Тамбов.
17.04.08); - Просто она не рассчитана на такой транспорт. Десять, пятнадцать, двадцать тонн ходют ...Ездиют машины
(рабочий о дороге, мужчина, 40-45 лет, Тамб. ТВ. Областные новости. 03.04.08); -Так вот они все это делют / и мы еще за задолжников должны платить (женщина, 55-60 лет, жительница одного из домов г. Тамбова, об оплате электроэнергии в местах общего пользования, Тамб. ТВ. Областные новости. 04.02.09); - Хорошо / не беспо-коют (женщина, 45-50 лет).
В постфиксальных глаголах простореч-ность обнаруживается в употреблении -ся на месте -сь, например, садися (вм. садись), боюся (вм. боюсь), держися (вм. держись) и др.: - Как же я буду? Я/ прям / боюся. - Да не боись (женщина, 60-65 лет, Тамб. ТВ. Областные новости. 14.04.08); - Куда бы мы ни обращалися / все зависит от города (женщина, 60-65 лет, Тамб. ТВ. Областные новости. 09.06.08).
Очевидно, что современное просторечие - распространенное явление живой речи носителей русского языка, его употребляют люди, обладающие разными социальными и возрастными характеристиками. Данные наблюдения позволяют говорить о просторечии как о потенциальном факторе, оказывающем влияние на речь студентов, изучающих русский язык как иностранный (РКИ) в языковой среде.
Рассматривая русское просторечие как социолингвистический источник ошибок иностранных студентов, необходимо учитывать вместе с тем межъязыковой и внутриязыковой переносы, поскольку определенные ненормативные формы интерпретируются неоднозначно. Например, выравнивание основ при склонении существительных и
спряжении глаголов может быть вызвано в речи иностранных учащихся как внутриязыковым переносом, так и просторечным окружением. (ср.: Плакает? (в вопросе иностранца о ребенке) и Не плакай! (в обращении носителя русского языка)).
В заключение отметим, что в данной статье обозначен контур мало изученной в методике преподавания РКИ проблемы влияния просторечия носителей русского языка на формирование речевой компетенции иностранных студентов. Перспективным видится анализ картотеки речевых ошибок иностранных учащихся с учетом такого потенциального фактора воздействия, как русское просторечие.
1. Акишина А.А., Каган О.Е. Учимся учить. Для преподавателя русского языка как иностранного. М., 2008. С. 232-235.
2. Холодкова М.В. Преподавание русской падежной системы существительных в англоязычной аудитории: проблема интерференции и пути ее решения // Вестник Тамбовского университета. Серия Гуманитарные науки. Тамбов, 2012. Вып. 4 (108). С. 275-279.
3. Чойбонова Б.М. Влияние межъязыковой и внутриязыковой интерференций на формирование ошибок в речи обучаемых // Вестник Бурятского госуниверситета. Улан-Удэ, 2009. № 11. С. 157-162.
4. Холодкова М.В. Просторечная лексика в системе современного русского языка: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Тамбов, 2009.
Поступила в редакцию 10.12.2012 г.
UDC 372.881.161.1
VERNACULAR AS PART OF NATIVE SPEAKERS’ SPEECH: ON THE ISSUE OF SOURCES OF FOREIGN STUDENTS’ ERRORS
Marina Vladimirovna KHOLODKOVA, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russian Federation, Candidate of Philology, Senior Lecturer of Russian Language as Foreign Department, e-mail: [email protected]
The issue of the sociolinguistic analysis of the Russian vernacular in the aspect of Russian as a foreign language acquisition is considered. The native speakers’ vernacular is considered as the potential factor, which influences on formation of foreign students’ speech errors. The article materials can be used in the practice of Russian as a foreign language teaching for the purpose of detection of foreign students’ errors, which connected with the vernacular.
Key words: Russian as foreign language; Russian vernacular; living Russian; sources of foreign students’ errors.
