11ББК 87.21
Д. В. Куликов
ПРОЛЕГОМЕНЫ К АНАЛИТИКЕ ЕСТЕСТВЕННОЙ УСТАНОВКИ
Сегодня, когда кризис современности, наконец, проявился зримо для всех в экономической сфере, в условиях постмодернистского отрицания-снятия всего и вся, триумфа анархической эпистемологии, ведомой принципом «anything goes», деконструкции утопии и веры, единственным островком стабильности становится повседневность, обжитое пространство обыденности, где все знакомо и мило сердцу. Бешеный ритм героического стиха, зовущего за горизонт, уступает место неспешному повествованию «мыльной» оперы, вокруг которого и конструируются смыслы бытия обыденного (обычного) человека (homo utilitaris), жителя мира здравого смысла. Соответственно, понимание современности, ее кризиса и контура будущего невозможно без выяснения онтологического статуса повседневности. Ее подлинности.
Мы не замечаем повседневность. Каждый раз, когда мы думаем, что уже сформулировано ее определение, повседневность ускользает от нас в своей смысловой полноте, оставляя какой-то аспект, который кажется нам исчерпывающим. Это происходит из-за того, что принципиально нельзя выйти за пределы повседневности, которая существует как внутри каждой деятельности, так и заполняет прорехи бытия за ее пределами. Собственно повседневность есть дорефлексивное, предсознательное, допредикативное cogito, имеющее множество проявлений: повседневная жизнь, здравый смысл, обыденное знание, обыденное сознание, повседневная речь, повседневное поведение человека, культура обыденной жизни, каждый аспект задает разные горизонты существования явлений обыденности. Как следствие, современные гуманитарные науки произвели на свет целый сонм определений этого понятия. Такая разноголосица связана с тем, что в определении повседневности не на что опереться. Это одновременно всё и ничто, поэтому необходима некоторая точка отсчета, от которой можно оттолкнуться. Такой точкой отсчета может стать «чистая субъективность», т. е. некоторые априорные и в то же время трансцендентные формы сознания, предшествующие смыс-лообразованию и рефлексии. У А. Шютца этому соответствует «естественная установка», у Дж. Гибсона — «экологический уровень окружающего мира», у З. Фрейда — «предсознание».
Для того чтобы обнаружить «чистую субъективность», необходимо вынести за скобки рефлексию как способность суждения и экзистенциальную глубину человеческой чувственности, фактически описать структуры допоня-тийного мышления — мира представлений, того пространства, которое Аристотель назвал «koine aisthesis», а Цицерон — «sensus communis». Вычленить особый когнитивный стиль обыденности. При этом надо понимать принципиальную континуальность человеческого сознания, его синкретичность, т. е. признать неполноту и граничность обыденности, ее недостаточность. Поэтому будем описывать идеальный тип естественной установки, т. е. набор инвариантов ее составляющих, опираясь на анализ процесса интенционирования. При
© Куликов Д. В., 2009
этом следует различать содержание обыденного сознания, которым является окружающий мир, взятый во всей его наивной полноте, и собственно структуры обыденного мышления. Такой подход позволяет подойти вплотную к феноменологической аналитике опыта, рассмотрев, например, научный опыт или опыт религиозного чувства как частные случаи интенции.
Для того чтобы определить смыслы обыденности, необходимо зафиксировать ее границы. С одной стороны, границей является чистое подсознание — пространство неосознаваемых желаний и убеждений, с другой стороны, пространство искусства, технологии, научной и религиозной рефлексий. Ключевой проблемой обыденности являются ее подвижность и включенность в другие регионы бытия, поэтому любые попытки статично раз и навсегда зафиксировать повседневность не могут исчерпать всей полноты этого феномена. По нашему мнению, обыденность можно определить только как поток.
Человеческий опыт всегда индивидуален и всегда уникален, т. к., по существу, единичен, поскольку представляет собой опыт бытия от рождения до смерти — хайдеггеровское «здесь-бытие». Это один из ключевых тезисов философии со времен Гераклита Эфесского. Соответственно, «Я» или, по А. Бергсону, «Я длящееся», всегда пребывает в некоем потоке — потоке происшествий, который предсуществует и принципиально не остановим.
Поток формируется восприятиями, которые Э. Гуссерль метко сравнивает с кометами, поскольку каждая следующая интенция имеет как бы ретен-ционный хвост, который сшивает интенционирование в единый поток, напоминающий кинопленку, запущенную со скоростью, обеспечивающей мультипликационный эффект. «Каждая «теперь-точка» постоянно изменяется от ретенции к ретенции, образуя континуум, где каждая последующая точка является ретенцией предыдущей. В то же время каждая ретенция несет в себе следы первоначального впечатления, или импрессионального сознания» [4].
Эта идея Э. Гуссерля согласуется с современными представлениями о биологическом времени в нейрофизиологии. Представленный эффект напоминает известную в когнитивной психологии скорость восприятия, она, как показал Я. Юкскюль [6], различна у разных видов живых существ. Скорость восприятия определяет минимальную длительность события, которое живое существо в состоянии воспринять. Как было показано в целом ряде исследований по этологии, эта длительность зависит от скорости обменных процессов и является функцией температуры тела и окружающей среды [3], т. е. имеет экологическую природу. Например, у холоднокровных животных, по Г. Пьерону, нет единого чувства времени, а скорость восприятия зависит от температуры тела [5]. Здесь возникает любопытная возможность управления биологическим временем путем гормонального стимулирования обменных процессов. Поскольку человек — животное теплокровное, то возможны лишь незначительные изменения метаболизма, например под воздействием стресса или наркотиков. Эти эффекты известны как психологическое время, которое может быть «быстрым», если оно наполнено релевантными интенциями, и «медленным», в случае выпадения из потока интенционирования.
Соответственно, существуют уникальное пространство-время каждого живого существа, биологического вида и единое пространство-время среды обитания, которое продуцирует инварианты. Из этих посылок К. Лоренц делает вывод о том, что кантовская категориальная система имеет эволюционное происхождение и является проявлением среды обитания homo sapiens как биологического вида [2].
2009. Вып. 3. История. Филология. Философия •
Для человека минимальные единицы любых ритмов составляют:
• 0,001 секунды — базовая единица любых серийных нейрофизиологических процессов;
• 0,01 секунды — наикратчайшая единица для слуха и осязания;
• 0,1 секунды — основная единица восприятия для зрения (совпадает с а ритмом) [1].
Согласно работам Ф. Варелы, последовательность восприятий разбита на кадры, напоминающие кинопленку. На эту мысль Ф. Варелу натолкнуло совпадение между частотой альфа-волн и периодом инерции зрительного восприятия (примерно 0,1 секунды) [1]. Такая структура восприятия формирует априорный ритм — метроном сознания.
Из вышеизложенного видно, что интенция, в соответствии с современной нейрофизиологией, имеет конусообразную структуру, где на острие находится релевантный объект, а его окружение представляет собой периферию — ретенционный шлейф (протенцию), сшивающий восприятие в единый процесс. Соответственно, интенцию можно сравнить с лучом фонаря, выхватывающим в окружающем мире релевантные объекты. В зависимости от признания роли протенции такое понимание интенциональности образует два потока западной философии, берущих свое начало у Аристотеля.
Первый — от номинализма и эмпиризма до логического атомизма (Д. Юм, К. Поппер и др.) — представляет мир как совокупность бинарных (тезис и его отсутствие), четко очерченных соотношений — логических атомов, собранных в сети разнообразными видами связей. Здесь ритм восприятия фактически формирует оппозицию — простейший код 0 и 1, лежащий в основе современной вычислительной техники.
Заметим, что бинарная интерпретация уже является абстрагированием, т. к. в реальности интенционирование напоминает (по мнению нейрофизиологов) перемещение улитки, которая никогда не отрывается от поверхности при движении, т. е. реализуется почувствованная А. Бергсоном мультипликационная структура восприятия: кадр (или пик) и его протенционная периферия, сшивающая поток восприятия. Интенционный луч то фокусируется на объекте, то рассеивается. Такая интерпретация образует поток диалектической философии (тезис, антитезис и синтез), где синтез фактически является манифестацией протенциального шлейфа, т. е. формирует второй поток.
Все процессы в человеческом организме делятся на повторяющиеся процессы и прогрессирующие (длящиеся), т. е. «Я» можно описать как про-тенционный поток, представив внутренний и внешний мир как сопричастность длительностей, при этом повторяющиеся процессы фактически являются физиологической основой для логического атомизма и представляют собой эквивалент логической индукции, а длящиеся описываются диалектически.
На основе вышеизложенного можно сформулировать теорию когнитивных стилей областей конечных значений пространств опыта. Этот процесс хорошо описал Аристотель. Многочисленные наблюдения, которые мы делаем, он сравнивает с бегущим войском. Они тоже бегут, они не стоят на месте. Но если в этом всеобщем бегстве хоть одно наблюдение подтверждается в многократно повторяющемся опыте, тогда оно останавливается. В этом месте образуется как бы первая точка покоя среди всеобщего движения. Если же к ней присоединяются другие, то, в конце концов, все войско останавливается и вновь начинает повиноваться общей команде. Описанным способом из
всего континуума человеческого опыта возникает опыт, который может быть предметом науки, т. к. он очищен от протенции.
Понимание повседневного опыта, как представляется, должно учитывать протенцию. Соответственно, основой когнитивного стиля обыденного сознания, по всей видимости, является трансдукция, описанная Ж. Пиаже.
В данной работе изложены лишь самые общие соображения к трактовке обыденного сознания как способа интенционирования. Глубокая рефлексия этого феномена и идеирование когнитивного стиля повседневности как функции протенции — перспектива дальнейшего исследования.
Библиографический список
1. Варела Ф. Х., Матурана У. Р. Древо познания : биологические корни человеческого понимания. М., 2001.
2. Лоренц К. Основы этологии М., 1995.
3. Фриш К. Пчелы, их зрение, обоняние, вкус и язык. М., 1955.
4. Husserl E. Vorlesungen zur Phenomenology des inneren Zeitbewusstsein. Halle, 1928.
5. Pieron H. The Sensations: Their Functions, Processes and Mechanisms. L., 1952.
6. Uxkull Ja. Umwelt und Innenwelt der Tiere. B., 1921.
ББК 87.3(2)
Д. Г. Смирнов
НЕЗНАКОМЫЙ В. И. ВЕРНАДСКИЙ: ЭМПИРИЧЕСКАЯ СЕМИОТИКА ВСЕЛЕННОЙ
Вынесенная в заглавие проблема — семиотика В. И. Вернадского — новая для современных семиосферологии и ноосферологии. Имя выдающегося мыслителя с мировой известностью в научной среде традиционно связывается с учением о биосфере, о живом веществе и принципах его функционирования в живой оболочке Земли. Вместе с тем в его научных трудах по кристаллографии, биогеохимии, истории науки обнаруживается пласт материала, который до сих пор остается незнакомым исследователям мира Вернадского.
Познание Вселенной, пригревшей человечество, одна из самых сакральных задач и богослова, и философа, и ученого. Мировая культура, начиная со времен Гермеса Трисмегиста, дает много примеров того, как надо смотреть на мировой Космос и видеть его, как надо слушать и слышать тонкие движения мировой души, как воспитывать и использовать в своем отношении ко Вселенной «вселенское чувство». Дополнительность гносеологических, эпистемологических и когнитивных подходов к гармоническому познанию Вселенной может быть лишь сейчас понимается «техногенным человечеством» как сверхзадача глобально-вселенского бытия, вошедшего в новое тысячелетие человека.
Творчество В. И. Вернадского в этом смысле носит рубежный характер — его нельзя рассматривать в контексте уже известных (и даже отживших свое) научных картин мира и философских парадигм, оно представляет собой новое — ноосферное видение мира, в котором слились и древние мифы, и философский герметизм, и эмпирическая наука. Но для современного мировоззрения
© Смирнов Д. Г., 2009 2009. Вып. 3. История. Филология. Философия •
