CC BY
22
ПРОБЛЕМЫ УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ И НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ
ПРОГНОЗНЫЕ МОДЕЛИ РАЗВИТИЯ НАУКИ И ИННОВАЦИЙ В РОССИИ
В.А. ФЕДОРОВ
Кафедра государственного и муниципального управления Российский университет дружбы народов ул. Миклухо-Маклая, 10а, 117198, Москва
По всем признакам в XXI веке - во всяком случае в его первой трети -сохранится и, скорее всего, усилится соперничество в информационномировоззренческой сфере, соперничество государств, их блоков, а также национальных и международных групп новой элиты за природные ресурсы, обостряемое увеличивающейся нуждой в них быстро растущих экономик таких мировых гигантов, как Индия и Китай. В этом контексте чрезвычайно важным представляется вопрос о политико-правовом формате разворачивающегося соперничества, о процедуре этого определения и степени участия сил, заинтересованных в его установлении (прежде всего государств как носителей суверенитета и легитимных политико-юридических прав). К настоящему времени отсутствует даже простая отчетливая артикуляция этого вопроса, находящегося в известном смысле под покровом умолчания. Притязание на его одностороннее установление единственной сверхдержавой связано с огромными рисками для всего мира. В ближней перспективе, несмотря на необозримое количество возможных комбинаций, стоит дилемма: угрожающее господство или взвешенное разумное лидерство США. Причем стоит она прежде всего перед этой сверхдержавой.
Базовым фактором, вплетенным в эти процессы глобального конкурентного противостояния, остается сфера науки, технологических новаций и усовершенствований. С одной стороны, она обеспечивает некоторые ключевые преимущества соперничающим сторонам, а с другой - она как интернациональная, устойчивая, если не сказать консервативная социальная структура, в условиях, как замечает
Э. Тоффлер в своей известной работе «Третья волна», неразберихи в традиционной
терминологии, используемой политиками, когда все старые поляризации и коалиции взрываются (см.: [4, с. 261]), способствует сохранению форм конструктивного взаимовыгодного сотрудничества. Кроме того, наука и технологические инновации закладывают контуры новых схем социальных взаимодействий на разных уровнях социальных систем, оказывая тем самым влияние (пока трудно судить об его характере и силе) на макрополитические процессы.
Место России в становящемся мире во многом - и это может быть предметом любых дискуссий - будет определяться не только ее значением как территории, на которой расположены стратегические запасы углеводородов, но и возможностями ее научных и технологических конкурентных преимуществ. На этом поле правила игры устанавливает тот, кто их устанавливает. Но данные правила, как показывает в общем-то недостаточный для категорических обобщений обозримый опыт истории, все же зависят не только от военнополитического или финансового потенциала, но и (или) от инновационного наполнения пионерских разработок.
Глава Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации
С. Миронов, выступая на конференции «Россия: тенденции и перспективы развития», заметил, что «сейчас на долю России приходится менее 1,5% мирового рынка высокотехнологичной продукции (для сравнения: на долю США - 33%, ЕС и Японии - по 18-20%). При этом около 80% суммарного объема наукоемкого производства промышленности России, выпускаемого прежде всего за счет госзаказа, сосредоточено в трех отраслях, входящих в оборонно-промышленный комплекс: в авиаракетно-космической отрасли, в военно-ориентированных отраслях и в атомной промышленности» (цит. по: [5]). Учитывая размах и силу российской исследовательской базы, приведенные цифры - какими бы они ни были, о чем уже говорилось, условными -свидетельствуют о самой резкой диспропорции между потенциалом этой базы и конечным результатом. Они, во-первых, сигнализируют о точках затруднения трансферта технологий. Во-вторых, они показывают предельно слабую востребованность инноваций со стороны российских коммерческих структур разного профиля, представляющего львиную долю секторов современной российской экономики. Причина последней, на самый первый, и в чем-то бесспорный взгляд, выраженный словами С. Миронова, произнесенными на той же конференции, в том, что отечественный бизнес «сам пока не оправился от шока, который испытал, столкнувшись с реалиями мировой конкуренции как на внешних рынках, так и внутри страны» (там же). Действительно, если представить менеджмент некой западной корпорации, внезапно перемещенный в социалистическую плановую экономику с ее писанными и негласными правилами, то о результатах такого перемещения мы, конечно, не можем в полной мере достоверно судить, но не надо иметь очень богатое воображение, чтобы позабавиться мыслимыми нелепостями гипотетических положений. Однако после более чем десяти лет адаптации проблема в сегодняшней России лежит не столько в плане неготовности менеджмента к работе в новых условиях, сколько в общей неготовности условий к его новой работе. Речь идет об институциональных условиях деятельности бизнес-структур, научно-исследовательских центров и иных организаций.
В этом контексте чрезвычайно тривиальным (о чем, как ни странно, приходится в первую очередь говорить) является для российской действительности требование наведения элементарного порядка. Что подразумевает в новых условиях решение очень непростой задачи формирования новой институциональной среды, требующей его, поддерживающей и защищающей его. Однако труднодоступность (и не только для России) идеальных требований, если они мыслимы, не отменяют необходимости сделать первые шаги, инициирующие процесс общего оздоровления общества. Опыт такого рода шагов давно проверен. Господин Марк Хонга Тат Сун, посол Республики Сингапур в России и на Украине, в двенадцати статьях, предложенных читателям постсоветского социума, подчеркивает, что начало успеха и эффективного развития совершенно необходимо связано с обузданием коррупции, которая ранее процветала и в Сингапуре (см.: [2]).
В ряду шагов первоочередности находится, как ни грустно об этом говорить, повышение прозрачности и надежности банковской системы. Одним из непреложных условий активизации инновационных процессов является доступность банковского кредита, о которой в современной России говорить пока, к сожалению, преждевременно. Следует добиться реальной открытости экономической деятельности акционерных обществ с целью создания условий для аккумулирования средств населения на банковских счетах или в форме акций. И здесь можно заметить, что на общем фоне феодализации смыслов российского общества есть один, идущий вразрез со средневековыми традициями, признак - отказ от имени, отказ от лица, отказ от публичного существования, сокрытие факта владения, обезличивание собственности. В нашей стране (подтверждением чего, кроме шумных публичных историй, служит очень небольшой личный опыт коммерческой деятельности автора настоящей статьи) нет, наверное, большего секрета, чем ответ на вопрос: кто же здесь в конце-то концов является хозяином? Анонимность структур, существующих в отрыве от человеческих лиц (в отличие от юридических адресов), более чем другая неопределенность формирует поле непредсказуемости, губительное для инновационных проектов. В обычной практике российских кампаний и филиалов западных фирм одним из ключевых сигналов для подчиненных, применяемых высшим менеджментом в общении с ними, пока не проверенным социологами, но имеющим место как стереотипный факт, является прикосновение пальцем одной руки к губам и указание пальцем другой на верх. Всем, разумеется, было бы намного легче, если бы можно было знать, на что указуют их персты и где кончается эта эстафета намеков.
В этом же русле более простой, но не менее неотложной задачей является обеспечение соответствия бухгалтерской системы международным стандартам, совершенствование регулярной системы аудита, публикации балансовых отчетов и отчетов по расходам и налогам частных лиц, создание условий, при которых для предприятий будет целесообразнее полностью легализовать свою экономическую деятельность (это обеспечит вывод из «тени» значительной части экономики), ограничит возможности «бегства» капитала и создаст предпосылки для его репатриации.
Нужно безотлагательно радикально повысить эффективность использования государственной собственности через развитие конкурсной системы формирования как руководства, так и программ действий предприятий, внести изменения в законодательство (и правоприменительную практику), связанные с созданием действенного механизма правовой защиты инвестиций. Особенно это относится к иностранным инвесторам, а также к акционерам, не имеющим блокирующего пакета акций, ибо недостаточность правовой защиты ограничивает возможности инвесторов делать небольшие инвестиции в малые предприятия. Особой заботой государства должна быть организация системы страхования инновационных рисков, содействие развитию частной системы подобного страхования. Начать этот процесс следовало бы с создания стартовых фондов, которые могут выступать в качестве мобилизующих элементов системы страхования. От . того, в каком объеме и в какие сроки будет реализован комплекс этих мер и некоторых других конкретных средств поддержки инновационного процесса, зависит ' не только будущее российской исследовательской системы, но и темпы развития социоэкономической системы России в целом.
Прогноз развития российского исследовательского комплекса до 2010 года предполагает реализацию одного из трех сценариев: сценария инерционного развития, сценария экспортно-ориентированного развития, сценария инвестиционно-активного развития. Применительно к осуществлению каждого из этих сценариев существуют прогнозные оценки экспертов относительно объема инновационной продукции (см.: [Р]). Эти оценки представлены на рис. 1. Рассмотрим их более подробно.
1995 1999 2000 2005 2010
—♦—Сценарий инерционного развития —ЯЬ- Сценарий экспортно-импортного развития —А—Сценарий инвестиционно-активного развития
Рис. 1. Прогнозные оценки развития российского исследовательского комплекса
При инерционном варианте макроэкономического развития, сохраняющем основные параметры нынешнего периода, возможности роста бюджетной поддержки научно-технической сферы будут по прежнему всячески ограничиваться. При этом следует также ожидать уменьшения финансирования прикладных исследований и разработок со стороны предпринимательского сектора. Отсутствие инвестиций, в свою очередь, существенно ограничит масштабы инно'ВаЦионной деятельности. Прогнозируемые внутренние затраты на исследования и разработки к 2010 г. несколько вырастут - как в постоянных ценах, так и в процентах к ВВП, однако это повышение не сможет приостановить деструктивные тенденции последних лет. При этом доля внутренних затрат в ВВП к 2010 "г. не превысит 1,3 %, и Россия по этому показателю будет находиться в конце второго десятка развитых стран. В условиях финансовых ограничений доля затрат, направляемая на обновление основных фондов науки, закупку материалов, научной литературы, поездки ученых за рубеж для участия в научных конференциях и на стажировки, останется на минимальном уровне. Даже те не очень большие дополнительные средства, которые получит наука, вынужденно пойдут на материальную поддержку ученых. Доля оплаты труда персонала во внутренних затратах на исследования и разработки сохранится при этом на уровне 40%. При отсутствии эффективных мер, направленных на сохранение кадрового потенциала российской науки, можно ожидать продолжения тенденций, сложившихся в 90-е годы, что приведет к дальнейшему сокращению численности научных кадров и еще большей деформации их структуры. Сокращение произойдет не за счет увеличения абсолютной численности докторов и кандидатов наук, а исключительно за счет более интенсивного выбытия из науки лиц, не имеющих ученой степени (в том числе и естественного выбытия лиц старших возрастов), и отсутствия притока молодежи в науку. При абсолютном росте объема основных фондов науки сохранится тенденция снижения удельного веса машин и оборудования в общем объеме основных средств. Так, к 2010 г. доля машин и оборудования составит около 23% всех основных средств исследований и разработок. Увеличение стоимости основных фондов науки и снижение численности персонала, занятого исследованиями и разработками, приведут к росту фондовооруженности труда к 2010 г. почти в 3,9 раза. Однако такой рост фондовооруженности научного труда нельзя признать эффективным, поскольку он не будет подкреплен техническим перевооружением научных организаций. Кроме того, ожидается ухудшение возрастной структуры машин и оборудования.
Таким образом, при реализации сценария инерционного развития неизбежно продолжение деградации ресурсной базы сферы исследований и разработок. Воздействие макроэкономических показателей будет проявляться в сужении воспроизводственной базы и низком спросе на научно-техническую продукцию со стороны частного сектора. Наука будет испытывать сильную зависимость от государственного финансирования. Падение доли крупных научно-технических разработок приведет к еще большему ослаблению позиций России в конкурентной борьбе на мировых рынках и снижению лицензионной
активности, которые найдут отражение не только в сокращении числа коммерческих сделок по торговле технологиями, но и в значительном превышении выплат по импорту технологий над поступлениями от их экспорта. Говоря о последствиях реализации инерционного сценария, следует подчеркнуть, что характерные для него дальнейшее уменьшение масштабов и ухудшение качества научно-технического потенциала неизбежно усилят стагнационные тенденции в экономике. Высокотехнологичные производства быстро исчерпают возможности развития на базе старых научных заделов и будут либо перепрофилированы, либо полностью подчинены интересам транснациональных корпораций. Традиционные и базовые отрасли будут развиваться главным образом при господстве устаревших технологических укладов, что приведет к дальнейшему росту их ресурсоемкости, снижению конкурентоспособности продукции. Отсутствие научно-технологического сопровождения станет важным фактором низкой инвестиционной активности, чрезвычайно высокой доли потребления в национальном доходе. В целом отраслевая структура российской экономики будет приближаться к средней по странам «третьего мира» - с доминированием топливно-сырьевого комплекса и весьма низким удельным весом наукоемкой продукции. При отсутствии конкурентных преимуществ, базирующихся на научно-технических достижениях и инновациях, предприятия будут ориентироваться на такие средства выживания, как низкая заработная плата, уменьшение экологических затрат, выбивание различных льгот у государственных структур и т. д. При потере значительной части научно-технического потенциала, накопленного к началу 90-х годов, создание технологической базы для нового экономического рывка потребует не менее 20 лет. Свертывание научной и инновационной деятельности неизбежно усилит напряженность и в социальной сфере - прежде всего из-за ограниченных возможностей создания высокооплачиваемых рабочих мест, развития малого и среднего наукоемкого бизнеса, дальнейшего высвобождения высококвалифицированных специалистов при весьма туманных перспективах переквалификации. Отсутствие подобающих условий для приложения способностей в России усилит их эмиграционные настроения. Возрастет степень дифференциации общества по уровню и качеству жизни, так как экономические механизмы будут ориентированы на спекулятивные операции, получение «коротких» денег, доступное лишь верхушке общества. Возможности получения доходов рядовыми инвесторами путем вложений сбережений в долгосрочные инновационные проекты сведутся практически к нулю. Господство устаревших технологий вызовет прогрессирующее ухудшение условий труда основной массы занятого населения. Продукция, воплощающая новейшие достижения мировой науки и техники, будет оставаться недоступной для подавляющего большинства потребителей. Следует ожидать обострения межнациональных противоречий вследствие сокращения интеллектуальных прослоек, ищущих пути взаимопонимания. Значительное ухудшение социального климата будет вызвано неразвитостью технологической базы функционирования органов охраны правопорядка, а также здравоохранения.
Отсутствие адекватной научно-технологической базы будет означать также снижение уровня обороноспособности страны не только вследствие черпания возможностей разработки новых видов вооружений на базе старых научных заделов, но и ввиду трудностей перехода к новым доктринам строения и управления армией, способам ведения войны, соответствующим эпохе распространения интеллектуальных технологий.
При анализе сценария экспортно-ориентированного развития эксперты, взвешенно полагая, что при сохранении основных макроэкономических тенденций структура российского экспорта в ближайшие пять лет в целом сохранится, считают, что такой вариант макроэкономического развития позволяет ожидать существенного улучшения основных показателей финансирования науки. Однако дополнительные средства в этом случае будут направляться преимущественно на поддержку исследований и разработок в средне- и низкотехнологических отраслях, что приведет к усилению сложившихся диспропорций. Масштабы и темпы обновления основных фондов науки в условиях экспортно-ориентированного сценария будут зависеть от объема средств, выделяемых на исследования и разработки. Предполагаемое в данном варианте увеличение общего объема затрат на эти цели позволит увеличить расходы на оборудование в 2010 г. примерно до 2.6 млрд. руб.
При экспортно-ориентированном сценарии угроза деструкции научного потенциала остается крайне высокой, несмотря на то, что несколько уменьшится негативное воздействие макроэкономических факторов на научно-техническую сферу. Рост инвестиций в экспортно-ориентированных отраслях влечет за собой оживление инновационной активности предприятий машиностроения и отраслей-экспортеров сырьевого сектора, что, в свою очередь, увеличит спрос на прикладные исследования и разработки. Несколько возросшие и стабильные поступления в доходную часть бюджета позволят государству своевременно выполнять свои обязательства перед наукой.
В результате реализации экспортно-ориентированного сценария некоторое увеличение ресурсных возможностей научно-инновационной сферы позволит приостановить разрушение технологической базы российской экономики, в первую очередь за счет экспортно-ориентированных и сопряженных с ними отраслей. Отдельные производства по технологическому уровню приблизятся к мировым аналогам, что, с учетом относительно низких затрат на заработную плату и другие социальные нужды, сделает их продукцию достаточно конкурентоспособной на внутреннем и внешнем рынках. В приоритетных отраслях появятся первые крупные промышленные корпорации, ориентированные на инновационное совершенствование технологической базы производства на основе использования как отечественных, так и адаптированных зарубежных научно-технических достижений. В то же время уровень их технологического монополизма будет чрезмерно высок ввиду отсутствия реальной конкуренции со стороны малого и среднего наукоемкого бизнеса. Будет развиваться необходимая для хозяйственной деятельности технологическая инфраструктура, однако ограниченные ресурсы будут сконцентрированы на формировании ее
магистральных элементов, в то время как капиллярная сеть останется в зачаточном состоянии. Прогрессивной тенденцией станет рост инвестиций в реальный сектор, сопровождающий диффузию новых технологий, однако он будет иметь место в весьма ограниченном круге отраслей. Это в дальнейшем может вызвать технологическую несопряженность различных производств, грозящую разрушением экономивших связей. В целом отраслевая структура российской экономики будет характеризоваться весьма низкой долей передовых, высокоинтеллектуальных производств товаров и услуг, отдельные островки которых тем не менее удастся сохранить.
В соответствии с этим сценарием могут сложиться значительные различия в технологическом уровне отраслей. Это наряду с концентрацией капитала будет определять и высокую дифференциацию доходов, что, в свою очередь, вызовет негативные тенденции в социальной сфере. Эти тенденции будут усиливаться вследствие высвобождения высококвалифицированных специалистов из отраслей, не получивших ранг приоритетных, при ограниченных возможностях трудоустройства. Воплощение сценария экспортно-ориентированного развития с большой долей вероятности вызовет резкую дифференциацию технологического уровня развития регионов. В то же время при рациональной политике возможно смягчение остроты социальных проблем, прежде всего путем более справедливого общественного распределения результатов деятельности экспортно-ориентированных и сопряженных отраслей. Данный сценарий научно-технологического развития позволяет констатировать, что угроза национальной катастрофы вследствие полного распада технологического пространства будет устранена. Однако может быть усилено действие таких факторов, как подчинение российской промышленности интересам мировых финансово-промышленных групп и стагнация социальных структур в связи с ориентацией государственной и бизнес-элиты российского общества на устаревшие технологии социального управления. Таким образом, экспортноориентированный сценарий вряд ли позволит создать прочный научно-технический фундамент для перехода общества на траекторию долгосрочного устойчивого развития.
Сценарий инвестиционно-активного развития предполагает наиболее существенный рост затрат на науку. Реализация данного сценария связана с изменением соотношения между финансированием исследований и разработок из средств государственного и предпринимательского секторов изменится в пользу внебюджетных источников, что отвечает рыночной модели функционирования науки, характерной для развития индустриальных стран. В этом случае их общий объем может вырасти к 2010 г. в 3,6 раза по сравнению с уровнем 1998 г. Это позволит увеличить финансирование исследований и разработок из всех источников примерно до 90 млрд. руб. Почти половина всех затраченных средств будет поступать от предприятий и организаций предпринимательского сектора. Их объем в абсолютном выражении вырастет в 4,5 раз.
Возрастет спрос промышленных предприятий на разработки, текущую модернизацию и т.п. Оживление частного спроса позволит прикладной науке все в
большей мере ориентироваться на потребности отечественной промышленности. Тем не менее сфера исследований и разработок останется в существенной мере зависимой от бюджета, причем возможности государственной поддержки науки будут возрастать. Средние затраты на одного работника в год увеличатся более чем в 4 раза. К 2010 г. доля затрат на исследования и разработки в валовом внутреннем продукте может составить 2%. Начнется процесс восстановления кадрового потенциала и улучшение его возрастной структуры, но этот процесс будет идти достаточно медленно. Общая численность персонала, занятого исследованиями и разработками, к 2010 г. составит только 83% от уровня 1998 г. Средний возраст исследователей, имеющих ученые степени, может снизиться к 2010 г. до 48 лет, достигнув порогового значения. Однако параметры данного показателя останутся выше складывающихся общемировых (44 года).
При инвестиционно-активном сценарии относительно благоприятные возможности улучшения материально-технической базы науки будут реализованы посредством существенного повышения спроса на исследования разработки, что позволит научным организациям приобретать основные фонды, включая приборы, машины и оборудование, за счет собственных денежных поступлений от основной деятельности. Это, в свою очередь, приведет к улучшению возрастной структуры машин и оборудования. Инвестиционноактивный сценарий развития экономики предполагает значительные инвестиции в патентно-лицензионную деятельность юридических и физических лиц. Однако сокращение патентных и сертификационных служб на предприятиях и в организациях, старение и утечка из данной сферы деятельности специалистов отрицательно скажутся на предполагаемом росте патентной активности.
Существенный рост затрат на технологические инновации предоставит возможности для реализации крупных инновационных проектов, радикальных инноваций, нацеленных на создание принципиально новой продукции и услуг, базирующихся на прогрессивных технологиях. Реализация инвестиционноактивного сценария будет означать создание первоначальных условий для перевода экономики на преимущественно интенсивный тип развития на базе научно-технических результатов и инновационной деятельности. Начнет формироваться принципиально новый облик российской экономики. Главными экономическими агентами должны стать технологически взаимодополняющие друг друга крупные высокотехнологичные корпорации (включая транснациональные, базирующиеся в России) и сеть малых и средних фирм. Прогресс технологий, в том числе информационных, будет способствовать формированию принципиально новых организационных структур, обладающих на порядок более высокой гибкостью и возможностью аккумулирования ресурсов - вертикальные структуры управления предприятиями будут постепенно дополняться и замещаться сетевыми структурами, горизонтальными механизмами координации. Разработка новых видов продукции и услуг будет осуществляться на основе применения современных маркетинговых систем и при участии потенциальных потребителей.
Этот сценарий подразумевает развитие сети фондов венчурного финансирования инновационных проектов. Такие процессы потребуют радикального изменения модели экономического воспроизводства, прежде всего за счет формирования национальной инновационной системы с регулярным инвестиционным циклом обновления технологий, а также расширения масштабов операций с объектами интеллектуальной собственности. Традиционные измерители типа «затраты - выпуск» уже не смогут полно отразить уровень и эффективность национальной экономики, будут шире использоваться индикаторы стабильности, устойчивости, инновационности, институциональной согласованности и т. д. Вследствие этих перемен на качественно новый уровень поднимется функционирование образовательных систем. Затраты на подготовку кадров будут во все большей мере осознаваться как высокоэффективные инвестиции в интеллектуальный капитал. Высокие темпы обновления знаний вызовут необходимость непрерывного образования в течение всей экономически активной жизни, развития навыков самообразования. В связи с развертыванием междисциплинарных исследований и межотраслевых инноваций узкая специализация будет дополняться подготовкой кадров,- обладающих универсальным видением мира. Образовательный процесс будет все больше ориентирован не на среднего учащегося, а на развитие присущих личности творческих, уникальных способностей. Расширившееся пространство научно-технического творчества будет способствовать подъему культуры в целом.
Важно то, что реализация инвестиционно-активного сценария инновационного развития страны существенно повысит общий уровень национальной безопасности России как путем формирования технологической базы, достаточной для относительно автономного развития экономики при неблагоприятной политической конъюнктуре, так и через углубление интеграции в мировое хозяйство, участие в международном разделении труда в секторе высоких технологий. Инновационная стратегия развития увеличивает возможности рациональной технологической специализации регионов. Реализация многих инновационных проектов требует достаточно масштабных рынков, что в внутриполитическом отношении будет препятствовать росту сепаратистских настроений внутри России. Не менее важно и то, что эта стратегия развития предполагает и способствует переходу к новым, научно обоснованным схемам и методам социально-политического и экономического управления, использующим креативные способности коллективного субъекта управления.
Анализ рассмотренных сценариев показывает, что при инерционном варианте развития отставание России от ведущих индустриальных стран еще более увеличится и ее историческая судьба как самостоятельного культурнополитического глобального и даже регионального актора в условиях неафишируемой дискриминации уже в ближайшие годы оказывается под большим вопросом.
При воплощении экспортно-ориентированного сценария удастся в значительной мере сохранить сложившийся научный потенциал, но при этом
будет все более остро проявляться несоответствие процессов, происходящих в российской и мировой науке и технологической политике.
И только реализация третьего сценария (с неизбежными допустимыми отклонениями), реализующего условия инновационно-активного развития экономики, позволяет сделать условно-оптимистические выводы относительно перспектив развития сферы исследований и разработок и устойчивого развития экономики и социальной сферы - факторов, обеспечивающих пороговые уровни различных аспектов национальной безопасности. Траектория инновационного инвестиционно-активного развития позволит приблизиться к параметрам ведущих стран по показателям качества кадрового потенциала, парка научных приборов и оборудования и уровня развития инновационной инфраструктуры, хотя, представляется очевидным, что из-за уже сложившейся неблагоприятной возрастной структуры персонала, занятого исследованиями и разработками, динамике кадрового потенциала науки будет присуща высокая степень инерционности.
Итак, ясно, что движение страны в русле первого из рассмотренных сценариев навсегда отбросит Россию в число отсталых, зависимых государств, оставив ей роль сырьевого придатка развитых стран. Такой вариант не исключает развития небольшого числа отдельных отраслей, предприятий и исследовательских центров, встроенных в мирохозяйственную систему. В условиях такого развития событий, как правило, формируются относительно благополучные анклавы при общей деградации национальных территорий. Реализация второго сценария может предоставить какую-то отсрочку до того момента, когда процессы разрушения отечественного научно-исследовательского комплекса окончательно приобретут практически необратимый характер, что повлечет за собой примитивизацию экономики и социальные деструкции.
Для определения точного диагноза современного состояния российских исследований необходимо, разумеется, специальное достаточно трудоемкое исследование по всем упомянутым признакам и еще по ряду других, включая анализ вступивших в силу, а также находящихся в стадии обсуждения, нормативных документов, российских и зарубежных статистических и социологических данных и т.п. По совокупности общедоступных внешних наблюдаемых признаков в данное время Россия находится на траектории экспортно-ориентированного сценария (вариант № 2). Есть, конечно, некоторые признаки, свидетельствующие о позитивной динамике изменения существующих тенденций. К ним можно отнести принятие федеральных целевых программ поддержки инновационных проектов, которые с пробуксовками начинают реализовываться. Заметно зарождение на уровне некоторых регионов, отдельных корпораций, высших учебных заведений системы органов инфраструктурной поддержки трансферта инноваций.
Но для того, чтобы выйти на траекторию инновационно-активного развития экономики, на которой только и возможно устойчивое комплексное развитие и эффективное международное сотрудничество, этого явно недостаточно. Рыночные «двигатели» инновационного процесса, имеющие определяющее
значение во многих странах, в России развиты недостаточно и еще слабы. Правовое оформление рыночных отношений недостаточно и нередко имеет противоречивый характер. Еще большего времени потребует достройка и реконструкция институциональной среды. Этот процесс, хотя и происходит на базе формальных нормативно-правовых установок, но элементы и структура институциональной среды, складывающиеся в ходе социальных практик, не всегда соответствуют правовым нормативам, и реальные взаимодействия институциональных структур в полном объеме не могут быть охвачены формально заданными рамками. Они весьма чувствительны к переменам политического климата, к факторам культурно-психологического порядка. Эти проблемы не могут быть решены априори. Право частной собственности в России закреплено законодательно, но для того, чтобы институт собственности стал эффективным инструментом экономической деятельности, он должен, во-первых, получить в нынешнем (или скорее в модифицированном) виде общественное признание, и, во-вторых, этот институт в ходе преодоления проблем собственного становления должен в процессе самоопределения найти свое место в системе других институтов.
Речь, на наш взгляд, должна скорее идти об общей эффективности как государственного, так и частного менеджмента, об особенностях государственного и корпоративного управления, об отличии их задач, о различии инструментов управления и его мотивации. Инструменты государственного управления, конечно, более громоздки, принятие решений имеет более формализованную и бюрократически сложную процедурную схему. Бизнес-менеджмент в смысле оперативности реагирования имеет безусловные преимущества. В плане мотивации и ответственности за принятые решения также имеются существенные различия. Личная заинтересованность предпринимателя повышает, разумеется, его ответственность за принимаемые решения и качество их реализации. Но ответственность эта охватывает узкий круг интересов и касается небольшого числа лиц. Заметим при этом, что стремление к прибыли не всегда, в конечном счете, вопреки абстракциям теории разумного эгоизма, совпадает с общим благом. Ответственность же государственных служащих должна носить (или, скажем, в идеале должна иметь) общественный характер как ответственность перед вышестоящими административными руководителями, так и перед теми, на кого распространяется их круг полномочий. Личная заинтересованность (в смысле получения от управленческого действия прямой и немедленной выгоды) не допускается, ибо является простым проявлением коррупции. То есть, ответственность и заинтересованность государственных служащих имеют (если имеют) опосредованный характер. И эта ответственность лежит (должна лежать) не только на действующих функционерах, но и на их руководителях, а также на тех политических силах, от имени которых им представлены публичные полномочия.
Частно-предпринимательские инициативы и государственное регулирование взаимодополнимы и повсеместно предполагают друг друга. Их соотношение зависит от вида решаемых задач и конкретных условий их решения. Осуществление
крупных национальных проектов, к коим, несомненно, относится проект перехода на инновационный путь развития, кроме координирующей роли требуют от государства использования его ресурсов для поддержки долгосрочных инновационных программ. В России с ее незрелой институциональной средой и своеобразной «бизнес-элитой» роль государства в осуществлении крупных проектов должна быть на порядки выше, чем в странах установившимися рыночными отношениями. Поэтому, на наш взгляд, в том, что касается начала перехода на инновационный путь развития, выбор между либеральной и дирижистской моделями недостаточен. Для перелома негативных тенденций требуется сбалансированная дирижистски-мобилизационная модель развития. Мобилизационные меры в первую очередь должны быть направлены на резкое повышение качества государственного управления, на консолидацию общественного сознания, в плане понимая национальной значимости срочного перехода к инновационной модели развития. Государство как ключевой институт должно всемерно и энергично содействовать формированию в России эффективной институциональной системы, продуктивной рыночной среды, стимулирующей спрос на инновационную продукцию. К основным мерам мобилизационного характера относятся также прямая концентрированная финансово-ресурсная поддержка, по которой даже в относительных показателях Россия сильно уступает ведущим странам, приоритетных инновационных проектов, при сохранении поддержки возможных «точек роста».
Однако есть ощущение, что созревает осознание необходимости более решительных шагов в содействии российскому исследовательскому комплексу по преодолению его кризисного состояния. Планируемая с ноября 2006 г. общероссийская прибавка к должностным окладам кандидатов и докторам наук является одним из таких шагов. Она способна в существенной степени на какое-то время приостановить отток из научно-исследовательского сектора способной молодежи, но другие его проблемы остаются пока в лучшем случае в замороженном состоянии. Прямая рецепция, т.е. копирование иноземных институциональных устроений, не является наилучшим способом сбалансированного и приспособленного к реалиям наличной российской действительности решением проблемы. Даже сложные и надежные технические системы, с заданной структурой и однородным элементным материалом, испытываются и адаптируются в предкритичных, критичных и закритичных режимах, испытываются и дорабатываются применительно к региональным климатических условиям и т.п. В России притирка базовых экономических, социальных и политических социальных структур, многие из которых претерпевают коренные трансформации, а некоторые вновь нарождаются, находится в начальной стадии и займет немало времени. Эти структуры образуют сложные сплетения, включающие личные взаимодействия такого сложного и капризного материала как люди. По мнению авторов доклада аналитического управления Аппарата Совета Федерации главным препятствием на пути улучшения инвестиционного климата в России является «отсутствие твердых нравственных
принципов в предпринимательской среде, что порождает колоссальное недоверие друг к другу и поэтому создает большие трансакционные издержки» [6, с. 10].
К этому следует добавить недоверие к российским институтам, в том числе и к государству. Это ведет не только к увеличению трансакционных издержек, но дает мультипликативнный отрицательный эффект и главное - парализует инициативы, а также препятствует притоку инвестиций и, напротив, способствует «обдиранию активов» и уводу капиталов за рубеж. Что не удивительно, поскольку, как пишет член Римского клуба, бывший консул ФРГ в Украине, доктор Клаус Штайльманн, имевший дела как предприниматель в России, «во всех республиках бывшего СССР, развился феномен мощной, хищной и своеобразной в субкультурном отношении групп или кланов олигархии (переплетение всех особых интересов представителей верхушки, или «элиты», власти и бизнеса), что сложилась во всех столицах бывших республик бывшего СССР. Эта идеология безнравственного обогащения основывалась на рентоориентированном поведении, как правило, мало культурных людей, сколотивших состояние неправедными путями» [5, с. 34]. Особенно негативно это сказывается на инициативах, несущих риски. К такого рода инициативам относятся инновационные проекты. Эта проблема в России имеет особую остроту не просто в силу технических трудностей перехода от одной экономической системы к другой, которые, конечно, есть во всех странах с переходными экономиками, а, наш взгляд, по причине самой идеологии (о ней говорилось ранее) этого перехода и особенно по тем практическим способам, которыми она воплощалась в экономическую реальность в ходе закулисной российской приватизации. Радикальные социально-политические преобразования в России 90-х годов (период большого хапка), осуществлявшиеся на грани (и за ней) зыбкого правового поля, заложили парадигму деятельности «по понятиям». Ядро этой парадигмы - стремление к захвату или переделу уже существующих стоимостных ценностей, к быстрым большим деньгам. Эти манеры с трудом поддаются исправлению. Хотя некоторый прогресс в этом отношении наблюдается, связан он главным образом с появлением нового постприватизационного поколения собственников.
В научном российском сообществе представлены два противоположных подхода к роли государства в формировании промышленной и инновационной политики. Один из них, радикально-либеральный, которого придерживается группа до сих пор, как уже отмечалось, более влиятельных в политической сфере теоретиков, выражается в том, что все проблемы экономического развития должны решаться саморегулирующимися механизмами рынка. Выдвижение государственных программ и определение приоритетов развития деформируют структуру и пропорции секторов рынка, ведут к
злоупотреблениям служебным положением и т.п. Государству следует отказаться от вмешательства в экономические процессы и сосредоточиться на развитии образования, здравоохранения, военной и судебной реформы (см., напр.: [7]). Государство тем самым отстраняется даже от обязанностей способствовать формированию правовыми, административными, идеологическими
средствами рыночной среды и других рамочных форматов функционирования социальных систем и нивелировать «провалы рынка».
Другой подход, дирижистский, ориентируется на использование широкого набора инструментов (финансовых и иных) государственного воздействия. Этот подход в какой-то мере воспроизводит принципы традиционной научнопромышленной политики и предполагает в рамках более или менее долгосрочной стратегии определение на государственном уровне приоритетов экономического и социального развития (см., напр.: [5]).
Следует заметить, что некоторые сторонники радикально-либерального подхода несколько скорректировали свою позицию. Так, например, Е. Ясин и О. Яковлев приходят к выводу о необходимости на современном этапе усиления роли государства в экономической жизни страны: «С началом этапа
модернизации тот же выбор предстал в новой ипостаси. Пусть на первом этапе рыночных преобразований либеральная модель была более адекватной. Но на этапе модернизации, когда необходима глубокая структурная перестройка, а рыночные силы далеко не всегда генерируют желаемые структурные сдвиги, может быть, приходит время дирижистской модели?» [7, с. 3] Не станем в рамках настоящей статьи поднимать вопрос о теоретической адекватности либеральной модели (точнее, концепции рыночного фундаментализма) и о более чем удручающих практических результатах ее безоглядного применения в начале рыночных реформ. Обратим, однако, внимание на факт признания со стороны видных представителей либерального подхода уместности и правомерности воздействий со стороны государства на экономические процессы.
Литература
1. Гайдар Е. Перспективы экономического развития России. // Финансовые известия. - 2003. - 25 февраля.
2. Марк Хонга Тат Сун. Секреты успеха Сингапура. 12 статей господина Марка Хонга Тат Суна посла Республики Сингапур в России и на Украине. - М., 2000.
3. Спасение догоняющих // Поиск. - 2006. - 20 января.
4. Тоффлер Э. Третья волна. - М., 1999.
5. Штайлъманн К. Новая философии бизнеса. - Т. 1. - М. - Берлин, 1998.
6. Экономика знаний и факторы ее реализации: Аналитический доклад / Аналитическое управление Аппарата Совета Федерации. - М., 2005.
7. Ясин Е., Яковлев О. Конкурентоспособность и модернизация российской экономики. // Вопросы экономики. - 2004. - № 7.
Интернет-ресурсы
8. Глазьев С. О стратегии развития российской экономики. Март 2002. // <www.glazev.ru>
9. Прогноз развития науки и инноваций в России: Аналитический обзор // <http://atlas.mformika.ru/ апа^/затп^а/апаНгЗ .1йт>
PROGNOSTIC MODELS OF DEVELOPMENT OF SCIENCE AND INNOVATIONS IN RUSSIA
V.A. Fedorov
The Department of Government and Municipal Management
Russian University of People's Friendship 10a Mikluho-Maklay str., 117198, Moscow, Russia
In the XXI century a rivalry in the sphere of an information and an ideology will maintain and strengthen. While the question about a political and legal size of spreading out competition stay extraordinary important, any distinct articulation of this question is absent.
The place of Russia in the world will be determined not only by it’s importance as a resource-rich territory, but by it’s scientific and technological advantages. Russian share in the world market of high-technological production is less than 1,5 %, and it indicates of a deep disproportion between a potential of a scientific baze and final result, and poor institutional conditions of business structure of Russia.
The forecast of development of Russian scientific research complex to 2010 outlines a realization of one of three scenarios: an inertia development; an export-oriented development; an investment-active development. Only second and third scenario could give an increase in financing of an innovations, to 2,6 bn. roubles and 4,5 bn. roubles, respectively. But only third scenario could make possible the full overcoming of negative tendency and the beginning of innovation-active scenario of an economic development.
Under such conditions the state, as a key institute, have to assist actively and in every possible way to formating in Russia effective institutional system of a productive market environment for innovations, and of a financial support of innovation process.
