CC BY
266
15.3. ПРОБЛЕМЫ ВОЗМЕЩЕНИЯ ВРЕДА, ПРИЧИНЕННОГО ОРГАНАМИ СЛЕДСТВИЯ, ПРОКУРАТУРЫ, СУДА
Иванова Елена Владимировна, канд. юрид. наук, доцент. Должность: доцент
Место работы: Уральский государственный экономический университет, г. Екатеринбург
Elena_-ivanova@mail.ru
Аннотация: в статье рассматриваются особенности возмещения за вред, причиненный органами следствия, прокуратуры, суда. Исследуются и анализируются проблемные вопросы процессуального порядка возмещения вреда. Вопросы, связанные с доказыванием причиненного вреда, определением размера компенсации морального вреда. Кроме того, морально-нравственные аспекты, возникающие между лицом, которому причинен вред и органами власти.
Ключевые слова: уголовный процесс, имущественный вред, компенсация морального вреда, ответственность.
THE PROBLEMS OF COMPENSATION FOR HARM CAUSED BY THE INVESTIGATIVE AUTHORITIES, THE PROSECUTOR'S OFFICE, THE COURT
Ivanova Elena V., PhD at law, associate professor. Position: associate professor Work place: Ural State University of Economics, Ekaterinburg
Elena_-ivanova@mail.ru
Annotation: the article deals with the features of compensation for damage caused by the investigation, prosecution, court. The problem questions of the procedural order of compensation of harm are investigated and analyzed. Issues related to the proof of damage, determination of the amount of compensation for moral damage. In addition, moral aspects arising between the person who has been harmed and the authorities.
Keywords: criminal proceedings, property damage, compensation for moral damage, responsibility.
В Конституции РФ закреплена статья 53, согласно которой каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностными лица-ми[5]. Данное положение разработано и закреплено в Конституции РФ с учетом общепризнанных норм и принципов международного права и международных договоров РФ. Так, в соответствии с ч. 5 ст. 5 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950г.), ратифицированной Государственной Думой РФ 20 февраля 1998 г., каждый, кто стал жертвой ареста или задержания, произведенных в нарушение данной статьи, имеет право на компенсацию, обладающую исковой силой»[3]. В соответствии со ст. 3 Протокола 7 к этой Конвенции правом на компенсацию обладают не только незаконно арестованные на досудебных стадиях уголовного процесса, но и жертв судебных ошибок. Аналогичное правило закреплено в ч. 5 ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г. [6], в ч. 1 ст. 14 Конвенции против пыток и других, жестоких и бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 1984 г. и в других международных актах[6].
В России конституционное право граждан на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (бездействиями) органов предварительного расследование преступлений, прокуратуры и суда, имеет межотраслевую принадлежность, поскольку регулируется не только гражданским (ст. 1070, 1100, 1101 ГК РФ), но и уголовно-процессуальным (глава 18 УПК РФ) законодательством. В них предусмотрены основания, условия порядок разрешения вопроса о возмещении вреда. В уголовно-процессуальном законодательстве это именуется как институт реабилитации (ст. 133 УПК РФ).
Ответственность органов следствия, прокуратуры и суда за причиненный гражданам вред является особой разновидно-
стью деликтного обязательства, поскольку, во-первых, одна из особенностей состоит в том, что в качестве причинителей вреда законодатель обозначил только правоохранительные и судебные органы. Во-вторых, потерпевшим в данном случае может быть только гражданин. В-третьих, в законе четко определены случаи незаконных действий:
- незаконное осуждение;
- незаконное привлечение к уголовной ответственности;
- незаконное применение в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде;
- незаконное привлечение к административной ответственности в виде административного ареста.
Как правило, незаконность действий правоохранительных и судебных органов, причинивших вред гражданину, подтверждается вступившим в законную силу оправдательным приговором, прекращением уголовного дела и (или) уголовного преследования в отношении лица по реабилитирующим основаниям.
Ответственность правоохранительных органов выражается в возмещении вреда в полном объеме, независимо от вины должностных лиц органов дознания, следствия, прокуратуры. Условием ответственности причинения вреда при осуществлении правосудия является установленная вступившим в законную силу приговором вина судьи.
Вред возмещается за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образовании[1]. Ранее в ГК РСФСР 1964 г. - «ответственность за вред возлагается непосредственно на ту организацию, работником которой был принят незаконный акт управления»[2]. В соответствии со ст. 1071 ГК РФ от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с п. 3 ст. 125 ГК РФ эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина[1].
Это, несомненно, привело к тому, что в последние годы одной из важнейших задач Федерального Казначейства стала защита интересов казны Российской Федерации. В октябре 2016 г. в журнале «Бюджет» № 10 опубликовали статью под названием «УФК на защите интересов бюджета и граждан». Из содержания статьи стало понятно, что они ведут свой учет, свою статистику и то, что по мнению работников казначейства граждане активно пользуются правом на возмещение вреда. Количество и сумма предъявляемых исковых требований к казне Российской Федерации не уменьшается. К примеру, в 2011 году в судебные органы на территории Ивановской области было предъявлено 120 исков о взыскании за счет казны Российской Федерации на сумму 179,96 миллиона рублей. По 73 делам вынесены решения о взыскании на сумму 18,03 миллиона рублей. За 2013 год было предъявлено 178 исковых заявлений на сумму более 104 миллиона рублей, из них по 123 искам были вынесены судебные акты о взыскании денежных средств за счет средств казны Российской Федерации на сумму 11,2 миллиона рублей. В 2015 году предъявлено 132 иска. Общая сумма исковых требований к казне составила 113,29 миллиона рублей. Удовлетворено 62 иска на общую сумму 2,86 миллиона рублей. Проанализировав, Управление Федерального казначейства пришло к выводу, что чаще всего граждане обращаются с исками к государству в порядке реабилитации в связи с незаконным уголовным преследованием. Велика также доля исков, связанных с незаконными действиями органов и должностных лиц Министерства внутренних дел РФ, Федеральной службы судебных приставов, Федеральной службы исполнения наказаний[4]. Это цифры и суммы только по одному региону. Не сложно предположить какая сумма в целом
по России и как дорого государству обходятся неправомерные действия прокуратуры, следствия, суда.
Какой-либо открытой статистики за 2016, 2017 гг. по данной категории исков и тем суммам, которые выплачены лицам за счет средств государственной казны, нет. Никто не ведет судебную статистику, поскольку ни сайт Верховного Суда РФ, ни сайт Росстата, ни сайты Верховных судов субъектов РФ не публикуют такие данные. Последнее обобщение статистических данных приведено в статье Ходыревой А. за 2015 год и показывает, что только в 2015 году судами (после производства дознания, следствия) были оправданы 4 658 человек, а в отношении 241 698 подозреваемых и обвиняемых уголовные дела были прекращены. Кроме того, в апелляционном производстве сняты обвинения с 4 619 осужденных, из них с 49 - по реабилитирующим основаниям. В среднем, право на реабилитацию признается за 20 000 граждан в год[13].
Сайт Росправосудия содержит общую информацию количества гражданских дел по искам о возмещении вреда, причиненного органами предварительного следствия, прокуратуры, суда по субъектам РФ. Собственные подсчеты количества исков, рассмотренных с 1 января 2016 г по 31 декабря 2017 года и за первые 5 месяцев 2018 г. показывают следующую статистику: 2016 год
Общее количество исков по всей России - 13 025 исков Количество исков по субъектам РФ за указанный период: Мах - 1 375 исков в Алтайском крае Min - 3 иска в Чукотском АО
Средний показатель по России - 160, 80 [приложение № 1].
Количество регионов с показателем в интервале: 31
16
3 i 1 3 1 1
0 0 0 0 0 0
1
о о
1
3.00 72 140 209 277 346 41S 433 552 620 6В9 75882689596310321101 1169 123В1306 1375
Приложение № 1
2017 год
Общее количество исков по всей России - 7 042 Количество исков по субъектам РФ за указанный период:
Мах - 413 исков в Ростовской области Min - 1 иск Чукотском АО
Средний показатель по России - 84, 84 [приложение № 2].
Количество регионов с показателем в интервале: 19
13 ^ 8
5 2 2 3 2 0 1 0 0 0 0 _L 1
ШИШИ 1
в
1.00 22 42 63
104 125 145 166 186 207 228 248 269 289 310331351372 392 413
Приложение № 2
За 5 месяцев 2018 года Мах - 87 исков в Республике Башкортостан
Общее количество исков по всей России - 1 287 исков Min - 1 иск в Ненецком АО
Количество исков по субъектам РФ за указанный период: Средний показатель по России - 18, 39 [приложение № 3].
Приложение № 3
Анализ имеющихся показателей сайта Росправосудие позволяет сделать вывод о том, что, во-первых, довольно часто у граждан возникает право потребовать возмещения вреда, причиненного неправомерными действиями суда или правоохранительных органов.
Во-вторых, по сравнению с 2016 годом в 2017 году количество исков по данной категории дел сократилось почти в 2 раза, что свидетельствует о положительной тенденции снижения количества случаев причинения вреда правоохранительными и судебными органами. При этом нет каких-либо точных данных о количестве удовлетворенных исков, отказов в удовлетворении иска, либо удовлетворения исковых требований в части. То есть, нет реальных цифр, нет того количества лиц, которые воспользовались правом на возмещение вреда (как имущественного, так и морального) и которые реально получили законное возмещение. А.Р. Пурге пишет о том, что по примерным подсчетам «по данным статистики судов общей юрисдикции, ежегодно удовлетворяется порядка 2000 исков о возмещении вреда, порядка 1000 исков получают отказ, порядка 500 дел - прекращаются или требования по ним остаются без рассмотрения»[10].
В-третьих, для решения проблем, связанных с причинением вреда этими органами, требуется более тщательный и продуманный подход к формированию статистических данных, которые бы более четко позволяли видеть реальную картину, выявить проблемы и разработать индивидуальные, детальные способы решения этих проблем. Например, помимо вышеназванных, нет и данных о том, сколько исков о возмещении вреда предъявляется к следствию, дознанию, сколько к органам и учреждениям прокуратуры, сколько к судам. Кто из них слабое звено? Государство могло бы проанализировать в силу каких причин предъявляется такое количество исков. А решение проблем в этой области имеет важное значение, поскольку возмещение вреда - это существенные затраты, которые несет государственная казна. Помимо прочего, уголовное преследование лиц и ограничение их конституционных прав и свобод - это серьезное направление деятельности правоохранительных органов и суда, которое затрагивает все сферы жизнедеятельности человека: личную, семейную, трудовую и прочие, в зависимости от социального статуса. Любое незаконное уголовное преследование, незаконное осуждение - это люди, судьбы.
Различные аспекты возмещения вреда рассматривали в своих научных статьях такие авторы как И.А. Азарова, В.А. Гусев, Г.Н. Деньщикова, Г.С. Захарова, Р.Г. Зорин, В.В. Кривель, А.С. Садовская (в соавторстве), Е.Л. Невзгодина, Т.Н. Пушкина, А.В. Петухова, А.Р. Пурге, В.С. Синенко, Е.П. Шевчук. Анализ всей литературы показывает, что авторы обращаются к исследованию вопросов, начиная с общей характеристики возмещения вреда, элементов обязательства, порядка возмещения, его характера, размера, критериев, соотношения понятий вред, ущерб, наличия вины как условия ответственности, и заканчи-
вая характеристиками особенностей порядка возмещения вреда конкретными правоохранительными, судебными органами, исполнения таких решений, последующее право и практика предъявления регрессного иска.
Казалось бы, что, в общем-то, тема ответственности изучена. В то же время, сам вопрос порядка возмещения вреда - многогранен. Несовершенство законодательства всегда дает пищу для размышления практикам и научным деятелям. Ввиду этого цель написания статьи не вдаваться в исследование вопросов истории, теории ответственности за причинение вреда правоохранительными, судебными органами. В статье будут рассмотрены проблемные аспекты с учетом действующего законодательства, современных условий жизни и складывающейся судебной практики по возмещению вреда, причиненного органами следствия, дознания, суда.
Сегодня нас как процессуалистов волнуют проблемные вопросы процессуального порядка возмещения вреда, вопросы, связанные с доказыванием причиненного вреда, определением размера компенсации морального вреда, морально-нравственные аспекты, возникающие между лицом, которому причинен вред и органами власти. Об этом и многом другом пойдет речь в настоящей статье.
Итак, закончилось досудебное или судебное производство и у граждан возникает право на возмещение как имущественного, так и морального вреда. При этом, возмещению подлежит любой имущественный вред и в полном объеме, а также с учетом инфляции. Напомним, что возмещение имущественного вреда производится не в гражданско-правовом порядке, а по правилам уголовно-процессуального законодательства на основании постановления следователя, дознавателя, судьи, а нормы гражданского права являются отсылочными.
Проблема в том, что не все так просто. К сожалению, на то, чтобы доказать свою невиновность, у людей нередко уходят годы. Мало того, что нужно приложить огромное количество усилий, чтобы доказать, что Вы не совершали преступления, нужно подтвердить еще и то, что незаконными действиями Вам действительно причинен имущественный и моральный вред.
На самом деле возникает очень много вопросов в процессе рассмотрения иска. 9 октября 2015 года в Октябрьский районный суд г. Екатеринбурга обратился Гусев В.А. с иском о взыскании имущественного вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием, в размере 1 000 000 рублей. В обосновании своих требований указал, что в 12.12.2012 в отношении него возбуждено уголовное дело по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ и ч. 1 ст. 116 УК РФ. 22.06.2015 года судья прекратила уголовное дело и уголовное преследование в связи с отсутствием в действиях Гусева А.В. состава преступления. Уголовное преследование по ч. 1 ст.116 УК РФ продолжено. 07.08.2015 г. уголовное преследование в отношении него прекращено в связи с отсутствием события преступления. На протяжении 2 лет 8 месяцев подвергался незаконному уголовному преследова-
нию. На момент подачи иска ни следствие, ни мировой судья, ни районный суд не признали право на реабилитацию. Представитель Минфина также просил в удовлетворении иска отказать. Иск о взыскании имущественного ущерба в размере суммы, оплаченной адвокату за оказание юридических услуг, удовлетворен полностью. С Министерства финансов РФ за счет средств казны РФ взыскан 1 000 000 рублей. При этом Гусеву А.В. потребовалось доказать, что именно эта сумма была потрачена, представив суду соглашение об оказание юридической помощи, квитанцию о внесении денежных средств, приходной кассовый ордер, журнал регистрации выдачи квитанций. То есть с возмещением имущественного вреда более или менее, потери подсчитать можно. Главное - чеки сохранить.
Несколько иначе обстоят дела с компенсацией морального вреда. Необходимо отметить, что согласно действующему гражданскому законодательству, ответственность за причиненный моральный вред не находится в зависимости от наличия имущественного вреда и может применяться самостоятельно. Важно уточнить: прежде, чем требовать денег с Минфина, докажи, что ты страдал, мучился, а не веселился, пока в отношении тебя велось следствие. Каждый раз в суде появляются представители различных ведомств, которые пытаются доказать, что государство ничего никому не должно. Как правило, такие иски рассматриваются с участием представителей ответчика в лице работника Министерства Финансов РФ ил субъекта РФ, с участием представителей следствия, дознания в качестве третьих лиц, с участием прокурора. Кстати сказать, что не всегда удовлетворяется регрессный иск Министерства Финансов РФ к следствию, прокуратуре или суду.
Очередным поводом для возвращения к проблеме возмещения морального вреда послужило дело Гусева. 4 мая 2016 г. Гусев В.А. обратился в суд с иском о компенсации морального вреда в размере 500 000 рублей. Прокурор посчитал, что сумма является завышенной и просил возместить вред в размере 20 000 рублей. Иск удовлетворен частично, взыскана сумма в размере 60 000 рублей. Не исключены интересы корпоративной этики при принятии решения.
Например, на довод истца о том, что он неоднократно был подвергнут приводу, представитель прокуратуры обосновала тем, что он игнорировал требования следователя. Однако в материалах дела есть постановление суда от 17.01.2014 г., которым действия сотрудников, осуществлявших привод, признаны незаконными.
Интересно как доказывают и опровергают такой довод как избрание меры пресечения. Истец указал, что нарушено его право на свободу передвижения, места пребывания. Гусеву была избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде, из-за чего он не мог 3 года выехать за пределы региона в Пермский край к своей матери и навестить ее. Представитель Минфина заявил, что он не обращался к следователю с просьбой разрешить выезд за пределы региона. Нужно уточнять было ли разъяснено это право на выезд только по уважительной причине. Следственный комитет сказал, что право на свободу передвижения не нарушено, а представитель прокуратуры сообщил о том, что избрание меры пресечения не повлекло неблагоприятных последствий. При этом не уточняется, о каких именно последствиях идет речь. Что такого должно было бы наступить в качестве последствия, чтобы можно было говорить о компенсации за незаконное избрание меры пресечения.
Или, например, довод о том, что нарушено право на труд, что привело к утрате заработка, ухудшении материального положения материального состояния его семьи, невозможности оплачивать кредитные обязательства. Лишен возможности заниматься любимым делом. Подполковник Гусев В.А. был незаконно отстранен от должности заместителя начальника отдела полиции № 7 г. Екатеринбурга. Отстранили по ходатайству следователя, который посчитал, что он может повлиять на ход производства по делу. Хотя уголовное дело находилось в производстве Следственного комитета.
Представитель третьего лица Следственного управления Следственного комитета России по Свердловской области заявила, что довод об отстранении от выполнения служебных обязанностей не подтвержден надлежащими доказательства. Обоснование причин возникновения материальной задолженности не представлено. То есть приказ об отстранении от должности - это не доказательство. Суд к доводу о том, что его материальное положение ухудшилось отнесся критически, поскольку истец не представил справки о задолженности по кредитам, сведения из Росреестра, ГИБДД, документы об отсутствии вкладов.
В то же время представитель прокуратуры заявила о том, что на время отстранения Гусеву В.А. выплачивалось денежное довольствие в размере должностного оклада по последней замещаемой должности и оклада по специальному званию, а также ежемесячной надбавки к окладу за стаж службы (выслугу лет). Размер ежемесячных выплат по кредитному обязательству не превышает сумму полученного денежного содержания. И вообще «отстранение от должности не лишало истца возможности найти другую работу в целях поддержания благосостояния семьи».
Вполне естественно, что размер денежного содержания был значительно ниже той заработной платы, которую он мог бы получить. «От тюрьмы и от сумы не зарекайся» - гласит русская пословица, которую нужно понимать, что никто ни от чего в этой жизни не застрахован. Люди, оформляющие кредит, никогда не думают, что завтра обстоятельства могут измениться. Превыше всего было ежемесячное содержание семьи. Кредитные обязательства, как правило, при возникновении таких ситуаций, оплачиваются в последнюю очередь, что влечет к просрочке платежа, образованию задолженности, различным санкциям со стороны банка. Денежные вклады, даже если они имеются у лиц, не всегда возможно ими воспользоваться в силу тех условий, на которых они находятся в банках. То есть для того, чтобы получить эту компенсацию нужно еще представить целый пакет документов, доказать каждое обстоятельство, на которое ссылаешься.
Истец подтвердил факт того, что на момент возбуждения уголовного дела это был единственный доход семьи, он являлся единственным кормильцем, поскольку супруга находилась в декрете. Ребенку было 1,5. Ввиду отстранения от должности он не мог создать необходимые условия для роста и развития ребенка, не мог обеспечивать семью. Образовались долги за жилое помещение и коммунальные услуги. Приложены претензии. То есть не было возможности своевременно оплачивать обязательные платежи. Образовались многочисленные займы ввиду того, что приходилось просить денежной поддержки у родственников, друзей, соседей. Ни он сам, ни его семья не могли вести привычный нормальный образ жизни в городе.
А, по мнению представителя прокуратуры, пойти устроиться на работу легко и просто. Особенно, когда человек находится под следствием, и его каждый раз привлекают для участия в следственных и иных процессуальных действиях. Да и работодатели прям ждут отстраненных подполковников, чтобы принять их на работу. Может быть пойти в состоянии острого стресса и с давлением поработать грузчиком. Суд не учел, что в результате перенесенного стресса у истца обострилось заболевание, связанное с гипертонией. Представлены медицинские документы о том, что неоднократно обращался за медицинской помощью. Однако представители ведомств возражали против данного довода. Суд также не принял их во внимание и посчитал, что «надлежащие и относимые доказательства причинно-следственной связи между ухудшением состояния здоровья и причинами, способствовавшими заболеванию, отсутствуют».
Сам факт возбуждения уголовного дела по статье УК РФ, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы сроком на 10 лет, причинил глубокие нравственные страдания Гусеву и его семье. Дело вызвало огромный общественный резонанс и получило широкую огласку. Были многочисленные публикации в СМИ.
Ввиду этого (описывает свои нравственные страдания) испытывал: стыд, выглядел в невыгодном свете, находился в страхе, что отвернуться друзья, боялся осуждения со стороны людей, приходилось оправдываться перед друзьями, коллегами, объяснять ситуацию, что непричастен к преступлению. Постоянно находился в состоянии тревоги о том, что может ни за что оказаться в местах лишения свободы, потерять семью, любимую работу. Тревога за здоровье матери, которая узнав о возбуждении дела, переживала, заболела. Перед этим мама перенесла два инсульта. Испытывал чувство угнетения, стыда, подавленности перед мамой и семьей. На это ссылаются в своих исках.
Незаконные приводы на глазах у коллег, отстранение от должности унизили честь и достоинство, причинили урон деловой репутации, ввиду этого испытал унижение, чувство стыда, беспокойства. Понимал, что незаконное преследование порочит честь и достоинство как сотрудника органов внутренних дел. На тот момент Гусев В.А. отработал около 20 лет, добросовестно относился к службе, надлежащим образом исполнял свои обязанности, боролся с преступностью. Несколько лет подряд получал звание лучшего оперативного сотрудника уголовного розыска, был награжден медалями «за отличие в службе 2 и 3 степени», почетными грамотами, благодарственными письмами.
Представитель Минфина в обоснование своих интересов сослался на презумпцию невиновности и на то, что Федеральная казна не несет ответственности за потерю уважения со стороны окружающих, плохое мнение. Представитель Следственного комитета и прокуратуры заявили, что не обосновываются и не подтверждаются обстоятельства причинения морального вреда, наличия причинно-следственной связи, характер и степень причиненных страданий, размеру выплаты, подлежащей компенсации. Доводы о нарушении права на доброе и честное имя противоречат презумпции невиновности. Освещение в СМИ не является основанием для возложения на государственные органы ответственности за деятельность печатных изданий и телевизионных каналов. Суд во многом согласился с ними, не приняв во внимание указанные истцом обстоятельства, написав, что как работник правоохранительных органов
Гусев должен обладать высоким уровнем психоэмоциональной подготовки и стрессоустойчивостью. Кроме того, он может написать еще один иск и посудиться со СМИ, которые опубликовали необъективную информацию о нем. Получается, что в рамках одного иска невозможна комплексная защита прав и взыскание компенсации морального вреда за все то, что повлекло уголовное преследование. Статьи о ходе расследования и рассмотрения уголовного дела публиковались на основании информации, предоставленной самим же следственным органом. От стороны защиты поступала просьба о неразглашении каких-либо сведений до окончания следствия и суда. При определении размера компенсации морального вреда суд также не принял это во внимание.
Степень нравственных или физических страданий согласно российскому законодательству оценивается судом и только судом с учетом разъяснения данного в п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2011 № 17 «О практике применения судами норм главы 18 УПК РФ, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве» и п. 2 ст. 1101 ГК РФ, который регламентирует, что характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.
В действительности свободное судейское усмотрение при определении размера компенсации морального вреда закреплено на уровне закона. На практике это ведет к отсутствию единообразия в правоприменительной практике. Анализ судебной практики показывает, что это на самом деле так. Изучение решений различных регионов России по данной категории исков за 2017, 2018 гг. показало, что диапазон сумм, требуемых в качестве компенсации морального вреда, начинается с 10 тысяч рублей и заканчивается 200 миллионами рублей. Суммы присуждений от 5 тысяч рублей до 1,5 миллионов рублей. Проблема - то, что одни судьи учтут при определении размера компенсации, другие даже не примут во внимание. Эту проблему нужно решать концептуально на законодательном уровне. Говоря о моральном вреде, Владислав Куликов написал, что сегодня он «... исчисляется на глаз, и твердых расценок у нас нет. Поэтому каждый раз судья будет решать самостоятельно, сколько стоят испорченные в тюрьме нервы, сколько заплатить за день под арестом, почем нынче ошибочное обвинение - в смысле моральной компенсации»[7].
А ведь это действительно испорченные нервы. Очень плохо, что суд не учитывает те фактические обстоятельства о нравственных страданиях, на которые ссылаются граждане. Нарушение неимущественных прав, а именно право на свободу передвижения и личную неприкосновенность, право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, право на честь, достоинство, деловую репутацию и т.п., безусловно влечет для человека моральный вред, который выражается в физических и нравственных страданиях. Нравственные страдания являются основным признаком причинения морального вреда и обязательным его следствием.
Так, в психологии и медицине П.И. Сидоров и А.В. Паршен-ков трактуют понятие «моральный вред как «психическую травму» - жизненное событие (ситуацию), затрагивающее значимые стороны существования человека и приводящее к глубоким психологическим переживаниям.
Профессор Е.Н. Холопова определяла понятие «моральный вред» также как психологическую травму, т.е. негативные эмо-
циональные переживания, психические нарушения, расстройства в деятельности внутренних органов.
Между прочим, это научно доказано. Например, то, что ограничение свободы вызывает у человека состояние острого стресса [14]. Уголовное преследование, применение мер пресечения вызывает высокое нервно-психическое напряжение (стресс), оказывает деструктивное влияние на психическую активность личности (познавательные, мотивационные и регу-ляторные процессы, поведение, деятельность, общее состояние и самочувствие и пр.). Стресс, может привести к инфаркту, неврологическим заболеваниям. Может приводить к затяжным постстрессовым состояниям, влияющим на дезадаптацию личности. У лиц с определенными личностными особенностями (в частности, что особенно ярко проявляется у несовершеннолетних) могут возникать болезненные расстройства, которые в соответствии с Международным классификатором болезней 10-го пересмотра называются постстрессовыми расстройствами (ПТСР) [6, с. 151-154]. Кроме того, интенсивность и продолжительность состояния стресса зависят от индивидуально-типологических особенностей личности, накопленного поведенческого опыта и социальной ситуации, в которой оказался человек (особенно если это невиновный человек) [8, 9, 11].
Поэтому, довод суда о том, что Гусев в силу специфики деятельности должен обладать стрессоустойчивостью, несостоятелен. Одна ситуация, когда находишься на работе, и другая, когда это касается лично человека, будущего его семьи. Восприятие действительности разное. Восстановить нормальное психическое состояние личности в этот период времени, то есть сделать его таким же, каким оно было до незаконного применения меры пресечения, уголовного преследования, нельзя. Невозможно также исключить из его жизни негативные душевные переживания или предоставить взамен положительные эмоции. Моральный вред можно лишь компенсировать в денежном эквиваленте. И этот денежный эквивалент должен быть достойным того конкретного лица, которого незаконно преследовали.
Вспомнился еще один очень давний и интересный пример из практики. 13 мая 1999 года незаконно задержан по подозрению в совершении убийства (из материалов дела известно, что по ошибке вместо преступника-однофамильца буквально поднят с кровати). На протяжении трех месяцев незаконно содержался под арестом пожилой, не совсем здоровый, добропорядочный человек. Все это время правоохранительные органы пытались добиться от него признательных показаний. Позже ими был задержан настоящий преступник. Выйдя из СИЗО, немощным и обессилившим, пожилой мужчина предъявил иск к прокуратуре Брянской области о возмещении имущественного вреда в размере 29 тысяч рублей и компенсации морального вреда в размере 100 тысяч рублей, поскольку на нервной почве существенно ухудшилось состояние здоровья и пострадала его репутация.
Не дождавшись рассмотрения дела в суде, 7 февраля 2000 года вскоре после перенесенного стресса, умер от сердечной недостаточности.
После его смерти в дело вступила жена, которая просила признать незаконными действия милиции и прокуратуры. Кроме того, потребовала компенсации морального вреда в размере 100 тысяч рублей, связанного с нарушением ее права на уважение семейной жизни, в связи с тем, что опозорили ее в глазах окружающих (жена бандита). Испытывала сильные переживания за судьбу близкого человека и т.п. Заочным ре-
шением Советский районный суд г. Брянска от 15 октября 2001 года иск удовлетворил частично, признал незаконными действия сотрудников Советского РОВД г. Брянска, ИВС г. Брянска и бездействие прокуратуры Советского района г. Брянска, а также признал, что нарушено право на уважение семейной жизни. С Министерства финансов за счет казны Российской Федерации взыскал компенсацию морального вреда в сумме 10 тысяч рублей.
Недолго думая, эту мизерную сумму у супруги пытались отсудить. Судебная коллегия Брянского областного суда 15 ноября 2001 г. заочное решение отменила в части компенсации морального вреда на том основании, что моральный вред причинен ее мужу, а ней. Забыв, что ст. 8 Европейской конвенции о защите прав и основных свобод и ст. 23 Конституции РФ закрепляют право на уважение частной и семейной жизни, нарушение которого супруга подтвердила. Дело дошло до Верховного Суда РФ, который решение кассационной инстанции - отменил, а заочное решение суда первой инстанции -оставил в силе как законное и обоснованное (Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003.№ 1).
Сравним с практикой других стран. Например, с практикой США. В 2004 году муниципалитет города Чикаго выплатил компенсацию в сумме 2 миллионов долларов родителям подростка, который пять недель (не пять лет) просто подозревался (без помещения его в СИЗО) в убийстве. Выплаты были произведены на основе принципа добровольности, доверия и без всякого судебного разбирательства. В США по-особому оценивают жизнь человека и моральный вред, который причинен уголовным преследованием. В нормативно-правовых актах США содержится подробная схема расчета убытка, связанного с гибелью человека или уголовного преследования. В нее входит все: налоги, процентный рост зарплаты по годам, даже траты на себя. Ввиду этого жизнь, время и нормальные условия жизни молодого человека в США выше, чем пожилого. А ребенка - на несколько порядков выше. Адвокат уверен, что, сумма возмещения могла бы быть гораздо больше, если бы жертвы полицейского произвола обратились в суд (Российская газета от 4 апреля 2004 г.).
Разница очевидна. Без всякого разбирательства, лишь за сам факт незаконного уголовного преследования, произвели выплату компенсации морального вреда, чего не скажешь о России. Считается, что тем самым они уже причинили моральный вред. В России несколько по-иному. Ошибаются все: следователи, судьи, прокуроры и в США, и в Европе. От этого не застрахована ни одна система, структура. Вопрос в другом: как государство исправляет свои ошибки? Хорошо, когда все делается справедливо и уважительно по отношению к гражданину.
В России необходимо на законодательном уровне разработать такую систему критериев определения размера компенсации морального вреда, которая бы учитывала не только то, что уже сказано в законе (продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание). Считаем, что должно иметь значение, например, то по каким именно реабилитирующим основаниям прекращено дело. Одно дело, когда нет события преступления или человек не причастен к совершению преступления. Другое дело, к примеру, когда нет состава. В период, в течение которого преступник участвовал в деятельности группы лиц по предварительному сговору, были выявлены и задокументированы факты сбыта изготовленной с его участием алкогольной продук-
ции на сумму 78 365 рублей, которая по примечанию к ст. 171.1 УК РФ не является крупным размером (должно быть 100 000 рублей). Именно по этой причине его действия не образовали состава преступления и он был оправдан. Считаем, что в данном случае вообще нельзя вести речь о компенсации. Однако по действующему законодательству она все же выплачивается. Или другой пример, человек, в отношении которого прекратили уголовное дело по одной статье, а по другим уголовное преследование продолжается. И добропорядочный человек, который впервые незаконно привлекался к уголовной ответственности.
При определении размера компенсации морального вреда нужно учитывать: пол, возраст, состояние здоровья, источники доходов, наличие иждивенцев, социальный статус, профессию, стаж работы, деловую репутацию. Все утраченные возможности за время незаконного уголовного преследования. Первичное или повторное привлечение к уголовной ответственности, прекращение уголовного дела и (или) уголовного преследования в части или полностью. Создать базис, которым бы руководствовались судьи. Потому что не понятно, что каждый из судей оценивает по своему внутреннему убеждению. Изучение судебных решений за 2017 и за 5 месяцев 2018 г. показывает, что усмотрение судей настолько разное, что просто вызывает удивление. Кто-то присуждает огромные суммы, там, где нет достаточных оснований, а кто-то присуждает мизер, тем, кто действительно настрадался и заслуживает моральной компенсации. Кстати говоря, проблема еще и в том, что сами решения недостаточно обоснованы и мотивированны.
Понятно, что ошибки следствия, прокуратуры, суда стоят государству сотни миллионов рублей налогоплательщиков. Поэтому представители Минфина, прокуратуры, следствия возражают против присуждения какой-либо компенсации. Тем не менее, важно научится признавать совершенные ошибки, поскольку институт правовой ответственности государства за незаконные действия следствия, прокуратуры, суда, занимает важнейшее место в системе гарантий прав и свобод человека и гражданина. Правильно сказал Куликов В.: «Минфин расплатится за всех» и не важно, кто незаконно действовал.
Полагаем, что Брюно совершенно обоснованно говорил о необходимости «строгой» ответственности государства перед гражданами страны следующим: «Если, - писал он, - принцип риска является основанием ответственности владельца автомобиля только потому, что у него в руках инструмент, опасный
сам по себе, то по тому же принципу риска должны отвечать органы власти только потому, что они - носители власти, которая чрезвычайно опасна для граждан сама по себе» [12, 152].
Статья проверена программой «Антиплагиат». Оригинальность 80,29%.
Список литературы:
1. Гражданский Кодекс РФ. [Электронный ресурс] // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс» www.constitution.ru.
2. Гражданский кодекс РСФСР 1964 г. // свод законов РСФСР. -Т.2. - С. 77.
3. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод от 04 ноября 1950 г. (официальный перевод) // Справочно-правовая система «Кодекс»
4. Журнал «Бюджет» № 10 от 05 октября 2016 г. УФК на защите интересов бюджета и граждан // материалы сайта: http://bujet.ru
5. Конституция Российской Федерации. Принята Всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. (в ред. от 21.07.2014) [Электронный ресурс].
Режим доступа: www.constitution.ru.
6. Конвенция против пыток и других, жестоких и бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 1984 г., Международный пакт о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс» www.constitution.ru.
7. Куликов В. Минфин расплатится за всех // Российская газета. 2007. 21 июня. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.rg.ru.
8. Китаев-Смык Л.А. Психология стресса. Психологическая антропология стресса. М.: Академический проект. 2009.
9. Психические расстройства и расстройства поведения (ГО0-га9) // МКБ-10: Класс V, адаптированный для использования в Российской Федерации. М.: Минздрав России, 1998 г.
10. Пурге А.Р. Правовая характеристика гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный правоохранительными и судебными органами материалы сайта: http://отрасли-права.рф Дата размещения материала 18.01.2018 г.
11. Романов В.В. Юридическая психология. М.: Юрайт. 2016.
12. Синенко В.С. Наличие вины как условие ответственности за вред, причиненный актами публичной власти // Научные ведомости. -2009. - № 10(65).
13. Ходырева А. Судебная статистика: в 2015 году оправдали каждого 227-го обвиняемого /А.Ходырева // Право. Ru. 2016. 25 марта. htth://pravo.ru/news
14. Юридическая психология / под науч. Ред О.Д. Ситниковой. М.: Юрлитинформ. 2011.
