CC BY
171
Проблемы уголовной ответственности лиц с психическими девиациями
H.Д. Гомонов, A.B. Безруков, Т.В. Крылова
Юридический факультет СЗФ МГЭИ, кафедра уголовного и административного права
Аннотация. В настоящей статье анализируются проблемы уголовной ответственности лиц с психическими девиациями (отклонениями), не исключающими вменяемости субъекта преступления. Рассматривается определение указанной ответственности с использованием института ограниченной (уменьшенной) вменяемости и его различные научные трактовки. Раскрываются особенности механизма преступного поведения психодевиантных лиц, причины их повышенной социальной опасности и предлагаются меры по оптимизации предупредительной деятельности.
Abstract. In the paper the problems of the criminal responsibility of persons with mental deviations have been analyzed. The definition of the indicated responsibility using the institute of a restricted (diminished) responsibility and its different scientific treatments has been considered. The paper analyses the peculiarities of the criminal behaviour of persons with mental deviations, the reasons of their high social danger and the measures on optimization of preventive activity.
I. Введение
Проблема психических девиаций личности затрагивает многие сферы общественной жизни. Указанные девиации проявляются в разрешении вопросов экономической, социальной, медицинской и правовой деятельности. В настоящее время мы констатируем возрастание интереса к изучению проявлений психических отклонений в повседневной жизни, так как во всех странах мира отмечается рост психических отклонений и неблагоприятные тенденции в их эпидемиологии. Так, еще Б.Д. Петраков (1971) отмечал, что имеет место "процесс массового накопления психически больных". Кроме того, указанная тенденция массового накопления психически больных, рост и распространение нервно-психической заболеваемости среди населения оказывает отрицательное влияние на состояние правопорядка, на структуру лиц, попадающих в сферу деятельности уголовного закона за совершение общественно опасных действий. В частности, особое значение, по мнению ряда авторов, в последнее время приобрела проблема пограничных состояний (Александровский, 1997; Игошев, 1971; Королев, 1985).
2. Соотношение категорий психической девиации и ограниченной вменяемости
Необходимо отметить, что в юриспруденции, несмотря на актуальность, научную и практическую значимость юридического аспекта проблемы, роль психических отклонений преступника остается недостаточно исследованной. Об этом свидетельствуют имеющиеся разногласия по ряду спорных вопросов. Так, Р.И. Михеев (1989) совершенно верно отметил, что психическое отклонение "характеризует индивидуально-личностные особенности субъекта", однако он увидел противоречие там, где его нет: "Специфика психической аномалии в противоречивости: стабильность с одной стороны, динамизм - с другой". Мы же как раз достаточно четко показали, что психическое отклонение характеризуется прежде всего динамичной структурой (Гомонов, 2000). Дальнейшая разработка учения о психической девиации составляет задачу как медицинской, так и правовой науки.
В то же время предложения о юридической оценке психических девиаций преступника на основе концепции "уменьшенной вменяемости" сопряжены с рядом трудностей. Опасность здесь заключается в механическом отождествлении психической девиации и уменьшенной вменяемости, что приведет не к правовому, а к медицинскому решению вопроса об уголовной ответственности. Однако мы не раз указывали на возможность сочетания полной вменяемости и наличия психического отклонения (пограничные состояния, эпилепсия в период между припадками, шизофрения в случаях стойкой ремиссии и др.).
A.A. Жижиленко, Е.К. Краснушкин, Н.Т. Малаховская, Б.О. Ошерович, A.M. Халецкий справедливо обращают внимание на повышенную общественную опасность преступников с психическими отклонениями, особенности мотивации их преступных действий, указывая на необходимость учета этих и других особенностей при определении уголовной ответственности и проведении профилактических мероприятий. По данным Р.И. Михеева, из числа лиц, совершивших
насильственные преступления, до 80 % оказались психопатами, алкоголиками и лицами с последствиями ЧМТ; 39 % корыстных преступлений совершено лицами с умственной недостаточностью; 53,5 % расхитителей имущества оказались хроническими алкоголиками с деградацией личности (Михеев, 1989). Указанные данные подтверждают наш вывод о наличии четкой связи между характером преступления и психическим отклонением. Анализ таких связей при совершении конкретного преступления дает возможность существенно повысить эффективность проводимых предупредительных мероприятий.
3. Уголовная ответственность лица с психическим отклонением
Ограничения осознания или затруднения в отчете о фактическом характере своих действий связываются, прежде всего, с наличием психических отклонений. Следовательно, указанное ограничение есть результат психической неполноценности. Наличие же психического отклонения устанавливает психиатр (Судебная психиатрия, 1986). Эксперт-психиатр имеет все необходимые основания для того, чтобы констатировать наличие препятствий для осознания лицом характера и значения своего поведения. Эти данные суд обязательно должен принимать к сведению. В результате возникает ложное впечатление предопределения психиатром судебной оценки вменяемости субъекта своим заключением. Хотя невменяемость является прежде всего медицинским понятием, поскольку состоит из медицинского критерия, но в то же время это юридическое понятие, так как оно предусмотрено УК РФ и его констатация в рамках судебного заседания влечет определенные юридические последствия.
Кроме того, констатация наличия психического отклонения, не исключающего вменяемости, дает возможность суду провести анализ степени его воздействия на преступное поведение, как это и рекомендует законодатель. Учет судом наличия психической девиации не означает, что в обязательном порядке должно наступить снижение уголовной ответственности субъекта. Понятно, что судья не может быть экспертом-психиатром, поэтому законодатель и предложил учитывать мнения экспертов, но не в императивном плане.
Однако Н.Г. Иванов указывает, что "применительно к понятию "психические аномалии" нет необходимости (как и в отношении невменяемости) выделять медицинские и юридические критерии" (Иванов, 1998). В таком случае возникает вопрос о смысловом содержании связи психического отклонения и противоправного поведения. Ведь если следовать логике Н.Г. Иванова, любая констатация наличия психического нарушения с необходимостью должна вызывать снижение (или отсутствие) вменяемости, что конечно же недопустимо. Задачей суда как раз и является установление характера и степени указанной связи (или ее отсутствия).
Некоторые юристы, возражая против института ограниченной вменяемости, указывают на отсутствие четких критериев психических отклонений, влияющих на противоправное поведение. В настоящей работе мы попытались такие критерии сформулировать, исходя из того, что субъект с психическими девиациями с вменяемым сходен в том, что подлежит уголовной ответственности в случае совершения преступления, а с невменяемым - обязательным учетом наличия психического отклонения при определении ответственности.
Не следует оперировать при определении вменяемости (ограниченной вменяемости) только лишь наличием у субъекта, допустим, психопатии. Нужно обязательно проанализировать влияние последней на механизм принятия решения, в конечном итоге, на совершение преступления. Необходимо определить, как и в каком объеме психическая девиация влияет на процессы осознания субъектом общественной значимости своего поведения.
4. Особенности определения уголовной ответственности и исполнения уголовных наказаний
Еще в 20-х годах в России была высказана мысль о создании специальных учреждений для лиц, совершивших противоправные поступки под влиянием психического отклонения, где "режим должен быть соединен с лечением, обязательным трудом и с мерами, направленными на социальное перевоспитание данных лиц" (Жижиленко, 1924а). И мы согласны с мнением Ю.М. Антоняна и C.B. Бородина, что "следовало бы установить порядок, согласно которому суд был бы вправе с учетом всех данных дела и личности освобождать уменьшенно вменяемого от наказания и направлять его по рекомендации эксперта-психиатра в соответствующую больницу для лечения на общих основаниях. При избрании меры наказания в виде лишения свободы у суда должно быть также право назначать уменьшенно вменяемому лицу одновременно принудительное лечение, - как это делается сейчас в отношении алкоголиков и наркоманов" (Антонян, Бородин, 1987). В УК РФ предусмотрена глава, регламентирующая применение принудительных мер медицинского характера, одним из оснований применения которых является совершение преступления лицом, страдающим психическими расстройствами, не исключающими вменяемости. При этом согласно ч. 2 ст. 99 и ч. 1 ст. 104 для
указанных лиц, которым назначено наказание в виде изоляции от общества, принудительное лечение в этих местах предусматривается амбулаторно. В то же время гл. 15 УК РФ указывает на возможность содержания таких лиц, если им не назначено лишение свободы, под наблюдением врача-психиатра и возможность продления лечения в зависимости от характера течения заболевания.
"Первоначально в тех местах, где содержатся осужденные правонарушители, - пишет Н.Г. Иванов, - следует ввести штатную единицу, которую мог бы занимать специалист в области патопсихологии, который должен исследовать отбывающих наказание и к тем из них, кто отличается психическими аномалиями, применять специальные психотерапевтические меры. В этом случае может быть достигнуто эффективное сочетание карательных средств наказания с психолого-психиатрическим лечением" (Иванов, 1998). Если по поводу введения штатной единицы психиатра (или патопсихолога) в местах лишения свободы с Н.Г. Ивановым мы согласны (Гомонов, 2000), то что понимать под "психолого-психиатрическим лечением" не вполне понятно. Необходимо здесь уточнить, что лечением как таковым имеет право заниматься только медицинский работник, поэтому указанную функцию должен выполнять психиатр, владеющий психотерапевтическими методиками.
Весьма проблематичными нам представляются высказанные в литературе предложения о целесообразности создания специальных учреждений, где содержались бы психические девианты, совершившие преступления. Представляется, что у таких лиц были бы сужены возможности реадаптации и ресоциализации, так как отсутствовал бы навык общения в микросоциуме с психически нормальными людьми.
5. Содержание понятия "ограниченная вменяемость"
"Можно считать, - пишет В. Гурьева, - что понятие ограниченной вменяемости для несовершеннолетних уже введено, хотя в законодательстве оно не нашло четкой регламентации" (Гурьева, 1989), однако применительно к действующему УК это положение практически исправлено, хотя термин "ограниченная вменяемость" не употребляется. Так, в ч. 2. ст. 92 предусмотрено, что несовершеннолетний, осужденный за преступление средней тяжести, может быть освобожден судом от наказания, если будет признано, что цели наказания могут быть достигнуты только путем помещения его в специальное воспитательное или лечебно-воспитательное учреждение для несовершеннолетних.
Более полную информацию по поводу ограниченной вменяемости можно почерпнуть из УПК РСФСР. Например, в ч. 2 ст. 392 указано, что в случае наличия данных об умственной отсталости несовершеннолетнего, не связанной с душевным заболеванием, должно быть выявлено также, мог ли он полностью осознавать значение своих действий, ач. 3. ст. 49 связывает обязательное участие защитника с наличием у подследственного психических недостатков. В то же время ч. 2 ст. 126 устанавливает обязательность предварительного следствия в отношении лиц, которые в силу своих психических недостатков не могут осуществлять право на защиту. Здесь мы наблюдаем ситуацию, когда закон практически использует понятия как психической девиации, так и возникшей вследствие наличия таковой ограниченной вменяемости.
Возникает вполне закономерный вопрос, же что понимать под ограниченной вменяемостью? Поиски ответа в течение довольно длительного периода времени так и не привели к однозначному результату. Трудность разрешения указанного вопроса подчеркивал еще A.A. Жижиленко: "Вполне очевидно, что дать четкое и не вызывающее возражений с точки зрения законодателя и правоприменительной практики определение понятия уменьшенной вменяемости весьма затруднительно, если не невозможно" (Жижиленко, 19246). Указанное положение вещей объясняется необходимостью согласования ограниченной вменяемости с рядом правовых институтов: вменяемостью, невменяемостью, виной, ответственностью, принудительными мерами медицинского характера.
Интересно, что Саксонское уложение 1855 г. закрепило термин "уменьшенная вменяемость" в качестве смягчающего обстоятельства, но самого определения оно не дало. В 1904 г. Каль сформулировал и предложил понимать под уменьшенной вменяемостью длящееся болезненное состояние, уменьшающее сознание преступности деяния или силу сопротивления соблазну (Михеев, 1974); A.A. Жижиленко - происходящее от длительного болезненного состояния или умственного недоразвития значительное ослабление способности сознавать совершаемое и оценивать свои поступки; B.C. Трахтеров (1925) - качество сознания больного человека, характеризующее уменьшенную способность руководить своими действиями и отдавать отчет в них.
Необходимо отметить, что в публикациях 60-80 гг. институт уменьшенной вменяемости подвергали серьезной критике и называли "антинаучным институтом" (Кузнецова, 1957). И.И. Карпец в этом плане высказался следующим образом: "Внешне привлекательная якобы гуманистическая норма на деле оборачивается избавлением от ответственности тяжких преступников либо оставляет открытой
дверь для разного рода злоупотреблений со стороны врачей-психиатров и судей" (Карпец, 1983). Возникает впечатление, что ученый все еще находился под воздействием известного "дела врачей" и перманентно подозревал всех медиков (и судей) во всевозможных злоупотреблениях. А О.Ф. Шишов (1986) об ограниченной вменяемости заметил, что "оставленные без должного критического анализа отдельные незрелые и ошибочные концепции двадцатых годов оказывают негативное влияние на теоретическую разработку отдельных проблем уголовного права и в наши дни".
Мы считаем понятия "уменьшенная вменяемость", "ограниченная вменяемость", "частичная вменяемость" одинаковыми по смыслу, однако здесь необходимо сделать оговорку. Так, Т.К. Белокобыльская под вторым термином понимала такое психическое состояние лица, которое вызывает ограниченную способность осознавать значение своих действий и руководить своим поведением в силу наличия психических аномалий, а C.B. Полубинская под "частичной вменяемостью" - возможность лица "вследствие психических аномалий, не исключающих вменяемости, лишь частично сознавать фактический характер либо общественную опасность своих действий (бездействия) или частично руководить ими" (Теоретическая модель Уголовного кодекса (Общая часть), 1985). Как видно, незначительные отличия в определениях позволяют говорить о практической идентичности приведенных понятий.
Необходимо указать на то, что в некоторых зарубежных странах действующее законодательство предусматривает возможность признания уменьшенной вменяемости лиц с психическими девиациями. Так, уменьшенная вменяемость признается уголовным законодательством Дании, Италии, Финляндии, ФРГ, Швейцарии. Например, по УК Швейцарии (1937) уменьшенная вменяемость считалась установленной, если вследствие расстройства душевной деятельности или сознания равно вследствие недостаточного умственного развития преступник в момент совершения деяния не обладал полной способностью оценивать противоправность своего поведения и руководствоваться этой оценкой. Суд, по своему усмотрению, мог смягчить такому лицу наказание, либо, основываясь на заключении экспертов-психиатров, принять решение о помещении уменьшенно вменяемого в больницу. Положения об уменьшенной вменяемости, как и о невменяемости, не применяются, если обвиняемый вызвал изменение или расстройство сознания с намерением совершить преступление.
УК Дании (1939) предусматривает не уменьшенную вменяемость, а психические отклонения, как обстоятельство, влияющее на наказание. УК ФРГ (1975) содержит институт "уменьшенной способности к ответственности", под которым понимают уменьшенную способность правонарушителя осознавать неправомерность своих поступков и руководить своими действиями в момент совершения деяния, могущий повлечь уменьшение объема наказания. В отношении особо опасных преступников, включая уменьшенно вменяемых, может быть применено превентивное заключение сроком до 10 лет, исходя из факта их общественной опасности. Указанный институт уменьшенной вменяемости широко применяется в Германии в отношении алкоголиков и наркоманов и, по мнению ученых, вполне себя оправдывает (Раш, Конрад, 1996). Смягчение уголовного наказания в связи с наличием у субъекта ограниченной вменяемости предусматривают уголовные кодексы многих стран: Бразилии, Венгрии, Китая, Кубы, Ливана, Польши, Сомали, Чехии, Югославии, Японии (Антонян, Бородин, 1998).
Следует подчеркнуть, что в России еще в 20-е годы был проведен ряд фундаментальных, хотя и не бесспорных, исследований биологической составляющей преступного поведения. Большое внимание уделялось изучению конституциональных особенностей личности. Концепция психопатий была положена в основу криминальной психопатологии, которая объясняла совершение преступлений исходя из конституциональных и психопатологических особенностей личности. Существовали психопатологические описания не только отдельных личностей, но и типов преступников (Айхенвальд, 1928). В работах юристов и психиатров того времени было достаточно много высказываний в защиту ограниченной вменяемости, предлагалось преимущественное применение мер медицинского воздействия к таким лицам (Жижиленко, 1924а), более широкое применение снижения наказания (Трахтеров, 1925). Однако вскоре само упоминание об ограниченной вменяемости было осуждено и признано недопустимым (Исаев, 1948). С конца 20-х и до середины 60-х годов данный вопрос получал однозначно негативную оценку.
6. Современные подходы к разработке проблемы ограниченной вменяемости
Обсуждение обозначенной проблемы возобновилось после опубликования ряда интересных статей (Антонян, Бородин, 1985; Антонян и др., 1979; Хомовский, 1965). И хотя судебные психиатры отмечали наличие среди лиц, поступающих на судебно-психиатрическую экспертизу, значительного количества психических девиантов, все же решение вопроса об ограниченной вменяемости в конечном итоге зависело от юристов. Можно указать несколько типичных подходов к данному вопросу. Например,
существует точка зрения, согласно которой суд должен учитывать все обстоятельства, а не только наличие психических отклонений (Шахриманъян, 1961). Другие полагают, что психические отклонения должны быть включены в уголовное законодательство в качестве смягчающего обстоятельства во всех случаях, когда таковые будут обнаружены у обвиняемого (Чечелъ, 1970).
Нам ближе точка зрения, высказанная Р.И. Михеевым о том, что суд вправе признать психические отклонения в качестве обстоятельства, смягчающего ответственность, и наряду с наказанием такого лица может применить принудительное лечение (Михеев, 1974). Продолжая данную мысль, было бы логичным предположить, что суд должен в каждом конкретном случае исследовать причинно-следственные связи психической девиации и противоправного поведения и смягчать ответственность, если наличие таких связей будет установлено. Задача суда в этом будет существенно облегчена, если в законе появится институт ограниченной (уменьшенной) вменяемости.
Возражения исследователей против указанного института в настоящее время можно свести к констатации трудности определения его границ (Хомовский, 1965). Высказано также мнение об отсутствии сколько-нибудь четких его клинических критериев (Мелик-Мкртчян, 1969). Если с первым утверждением еще можно в какой-то степени согласиться, то второе требует комментариев. Смеем надеяться, что у психиатров не возникнет сколько-нибудь серьезных затруднений в определении нозологической или синдромологической принадлежности того или иного психического состояния. Использование МКБ-10 и последующих пересмотров дает возможность не только такого определения, но и открывает возможности для сравнения результатов с данными зарубежных исследований. В судебной психиатрии разработаны достаточно четкие критерии и признаки вменяемости при различных формах психической патологии, хотя исследования в этом направлении продолжаются.
Поэтому указания на отсутствие клинических критериев в настоящее время нам представляются несостоятельными. Другой вопрос, в какой мере указанные критерии будут объяснять возможность субъекта осознавать фактический характер своих противоправных действий и руководить ими, и как помочь суду найти алгоритм соотношения конкретного психического отклонения с конкретным поведением.
Здесь необходимо напомнить, что еще в 1966 г. O.E. Фрейеров высказал интересное мнение об особенностях юридического критерия ограниченной вменяемости: "Аффективно-волевые аномалии и своеобразие мыслительной деятельности, имеющиеся у некоторых психически неполноценных личностей, могут сужать сопротивляемость к соблазну, ослабляют контрольные механизмы поведения, ограничивают альтернативные возможности выбора действия в тех или иных ситуациях ...и нередко "облегчают" реализацию криминального акта, приводят личность в конфликт с законом" (Фрейеров, 1966). Поэтому мы согласны с Ю.М. Антоняном и C.B. Бородиным (1998) в том, что юридический критерий ограниченной (уменьшенной) вменяемости налицо, когда "...способность отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими хотя и не была утрачена, но была ослаблена (снижена)".
Констатация факта наличия психической девиации, влияющей на противоправное поведение, влечет необходимость определения степени ограничения вменяемости. Данный вопрос представляется весьма сложным, так как возможно наличие большого количества градаций, что вызывает необходимость его углубленного изучения. Ведь уголовное наказание должно определяться с учетом степени уменьшения вменяемости. Но это не означает механического снижения ответственности всем, у кого она была обнаружена, без учета личности и характера преступления.
Ограниченную вменяемость нередко жестко связывают со степенью вины. Рассуждение строится таким образом, что если вменяемость характеризует психическое состояние лица во время совершения противоправного поступка, а вина - психическое отношение лица к его деянию и последствиям этого деяния в форме умысла или неосторожности, то степень вины находится в зависимости от вменяемости. Поэтому делают вывод о необходимости снижать меру наказания лицу, совершившему преступление и признанному уменьшенно вменяемым (Сущенко, 1973). Таким образом, в зависимость от ограниченной вменяемости ставится степень вины, и, в конечном итоге, степень наказания. Однако вменяемость и вина - самостоятельные категории, отражающие различные аспекты преступления. Если вина - это умысел или неосторожность, выраженные в совершенном преступлении, то вменяемость - способность отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими. Аналогичное соотношение понятий применимо и для степени вины и ограниченной вменяемости. Представляется логичным предположить, что форма вины, виды умысла в какой-то мере зависят от степени вменяемости. Но такая зависимость будет иметь место не всегда. В то же время невозможно представить себе частичный умысел или неполную неосторожность при уменьшенной вменяемости (Антонян, Бородин, 1998). Неполная способность к осознанию фактической стороны и общественной опасности деяния может выступать обстоятельством, смягчающем ответственность. Лицо, признанное ограниченно
вменяемым, несет уголовную ответственность на общих основаниях, а при назначении наказания суд может учесть степень осознания этим лицом фактической стороны и общественной опасности совершенного деяния.
Мы поддерживаем точку зрения Р.И. Михеева, согласно которой суд не должен безоговорочно снижать наказание таким лицам (Михеев, 1974). Он должен выяснять степень влияния психического отклонения на преступное поведение в совокупности с другими факторами и назначать наказание, учитывая степень и характер общественной опасности совершенного преступления, личность виновного, смягчающие и отягчающие ответственность обстоятельства. Категория ограниченной вменяемости всегда должна быть обстоятельством, смягчающим ответственность, но может быть при назначении наказания не принята во внимание судом и остаться "интактным" обстоятельством, не оказывающим влияния на меру наказания.
7. Ограниченная вменяемость и исполнение уголовного наказания
В отношении психических девиантов, имеющих признаки ограниченной вменяемости, могут быть применены любые меры наказания, предусмотренные уголовным кодексом. Мы возражаем против мнения некоторых авторов о нецелесообразности применения кратких сроков заключения (Антонян, Бородин, 1998; Мелик-Мкртчян, 1969; Халецкий, 1934). Длительные сроки заключения будут способствовать усугублению процессов социальной дезадаптации. Возможности ресоциализации будут существенно сужены за счет утраты тех немногих социальных стереотипов адаптивного общения на микросоциальном уровне, которые удалось в процессе жизни приобрести девианту. Нам представляется наиболее целесообразным сочетание кратких сроков лишения свободы и последующего принудительного лечения в условиях психиатрического стационара либо амбулаторно. Так будут достигнуты цели уголовного наказания и оптимизировано предупреждение преступлений со стороны психических девиантов. В некоторых случаях вместо кратких сроков лишения свободы могут быть применены более мягкие виды и меры наказания, а также условное осуждение в сочетании с лечением в психиатрическом медицинском учреждении.
Нам представляется достаточно логичным вывод Антоняна и Бородина (1998) о том, что существенно облегчит решение проблемы уголовной ответственности лиц с психическими девиациями использование в законодательстве института ограниченной вменяемости, под которой следует понимать "...не исключающее уголовную ответственность и справедливое наказание психическое состояние лица, при котором во время совершения преступления у виновного была ограничена способность осознавать фактический характер или общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими в силу расстройства психической деятельности или иных психических аномалий". Необходимо подчеркнуть, что в данном определении авторы вынуждены использовать термины "расстройство психической деятельности" и "психические аномалии", что с точки зрения психиатрии не совсем корректно. Поэтому еще раз подчеркиваем необходимость применения (как наиболее полно отражающего суть проблемы) предложенного нами медико-правового термина "психические девиации" в том числе и для определения ограниченной вменяемости.
Значение ограниченной вменяемости не исчерпывается уголовно-правовым аспектом, ее признание имеет важное значение для уголовного судопроизводства, процесса исправления осужденных, для организации предупреждения преступлений со стороны лиц с психическими отклонениями. Так, например, уголовно-исполнительное право не предусматривает каких-либо особенностей исполнения уголовного наказания в отношении указанных лиц, хотя такие особенности необходимо предусмотреть (Гомонов, 1998; Шишков, 1989). Учитывать состояние психического здоровья также необходимо при их трудоустройстве после освобождения из мест лишения свободы, организации быта, обучения, проведении мер индивидуального предупреждения.
8. Заключение
Таким образом, мы приходим к мысли о том, что законодатель вполне логично указал на необходимость учета наличия психических отклонений при определении объема уголовного наказания. Однако наиболее точно и правильно такой учет будет осуществляться, когда появится в законе и будет использован на практике институт ограниченной (уменьшенной) вменяемости. Но даже несмотря на то, что УК РФ не содержит прямого определения указанного института, мы полагаем, что он в подразумевается в данном выражении: "... не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими...". Представляются вполне оправданными предоставленные суду возможности определения в каждом конкретном случае характера и степени влияния психического отклонения на преступное поведения с учетом всех остальных
факторов. Суду также предоставлена возможность назначать при необходимости принудительное лечение таким лицам наряду с наказанием за совершенное преступление.
В этом отношении перед судебными психиатрами возникают задачи дальнейшей разработки клинических критериев ограниченной вменяемости для различных нозологических единиц и более точного определения признаков отдельных психических отклонений. Улучшение взаимодействия психиатров и юристов позволит разработать индивидуальный подход к оценке поведения лиц с психическими девиациями и усилению роли судебных психиатров в деятельности органов уголовной юстиции.
Литература
Айхенвальд Л.И. Криминальная психопатология. Л., 1928.
Александровский Ю.А. Пограничные психические расстройства. (Руководство для врачей) Ростов-на-Дону, с.76-115, 1997.
Антонин Ю.М., Бородин C.B. Изучение правонарушителей с психическими аномалиями.
Социалистическая законность, № 2, с.50-52, 1985. Антонин Ю.М., Бородин C.B. Преступное поведение и психические аномалии. Под ред.
В.Н. Кудрявцева. М, с.145, 1998. Антонин Ю.М., Бородин C.B. Преступность и психические аномалии. М, Ин-т гос-ва и права АН СССР, с.138, 1987.
Антонин Ю.М., Виноградов М.В., Голумб Ц.А. Преступность и психические аномалии. Советское
государство и право, № 7, с.96-101, 1979. Гомонов Н.Д. Особенности противоправного поведения лиц с психическими девиациями: Монография.
Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб, с.36-41, 2000. Гомонов Н.Д. Особенности проявлений соматической депрессии у осужденных, находящихся в местах лишения свободы. МВД России — 200 лет. Материалы международной научно-практической конференции. Санкт-Петербург, 28-29 мая 1998 г. СПб, ч. 5, 1998. Гурьева В. Судебно-психиатрическая экспертиза несовершеннолетних. Советская юстиция, № 5, с.19, 1989.
Жижиленко A.A. Спорные вопросы уменьшенной вменяемости и Уголовный Кодекс РСФСР. Право и
жизнь, № 7-8, с.47, 1924а. Жижиленко A.A. Эволюция понятия уменьшенной вменяемости. Право и жизнь, № 5-6, с.41, 19246. Иванов Н.Г. Аномальный субъект преступления: проблемы уголовной ответственности. Учеб. пособие
для вузов. М, с.168, 1998. Игошев К.Е. Психология преступных проявлений среди молодежи. М, с.61, 1971.
Исаев М.М. Вопросы уголовного права и процесса в судебной практике Верховного Суда СССР. М., с.50-56, 1948.
Карпец И.И. Полиция возвращается. Из истории уголовной полиции ФРГ. М, с.36, 1983. Королев В.В. Психические аномалии как объект криминологического исследования. Сов. гос-во и право, № 5, с.74-80, 1985.
Кузнецова Н.Ф. Вопросы Общей части уголовного права Германской Демократической Республики. М., с.53, 1957.
Мелик-Мкртчин В.А. К вопросу о так называемой "уменьшенной вменяемости" применительно к лицам с травматическими психопатоподобными состояниями. Актуальные вопросы социальной и клинической психиатрии. Душанбе, т.2, с.65, 1969. Михеев Р.И. Актуальные проблемы уголовного права. Потерпевший от преступления. Владивосток, с.192-194, 1974.
Михеев Р.И. Уголовная ответственность лиц с психофизиологическими особенностями и
психогенетическими аномалиями: Учебное пособие. Хабаровск, с.56, 1989. Петраков Б.Д. Распространенность психических заболеваний в странах мира. Здравоохранение
Российской Федерации, № 1, с.41-46, 1971. Раш А., Конрад Н. Судебная психиатрия и так называемые психопаты. Сборник научных трудов. М., с.83-118, 1996.
Судебнаи психиатрии. Учебник. Под ред. Г.В. Морозова. М, с.3-4, 1986.
Сущенко Ю.К. О совершенствовании понятий "вменяемость" и "невменяемость". Становление и развитие советского уголовного законодательства. Волгоград, с.71-72, 1973.
Теоретическая модель Уголовного кодекса (Общая часть). М, с.20, 1985.
Трахтеров B.C. Уменьшенная вменяемость в советском уголовном праве. Право и жизнь, № 9-10, с.75-77, 1925.
Фрейеров О.В. О так называемом биологическом аспекте причин преступности. Советское государство и право, № 10, с.45, 1966.
Хомовский A.A. Некоторые пути научного сотрудничества юристов и психиатров. Журнал неврологии и психиатрии им. С. С. Корсакова, т.55, вып. 10, с.1585-1588, 1965.
Чечель Г.И. Об учете психических аномалий виновного в совершении преступления при определении ответственности. Ученые записки Саратовского юрид. инс-та, вып. 19, ч. 2, с.179, 1970.
Шахриманьян И.К. К вопросу о так называемой уменьшенной вменяемости. Вестник ЛГУ, серия "Право", вып. 4, № 2, с.175, 1961.
Шишков С.Н. О назначении и исполнении наказания лицам, имеющим психические аномалии. Социалистическая законность, № 3, с.90, 1989.
Шишов О.Ф. Становление и развитие науки уголовного права в СССР. Проблемы Общей части (19171936 гг.). Автореф. докт. duc. M, с.2, 1986.
