CC BY
60
УДК 297.1 ББК 86.38
Руслан Гаджибеков
ПРОБЛЕМЫ ТОЛЕРАНТНОСТИ И ИСЛАМОФОБИЯ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
Аннотация: В статье автор анализирует причины появления исламофобии в России, считая, что появление подозрительного и неприязненного отношения к мусульман связано с деятельности радикалов, которые в своей трактовке ислама полностью искажают его гуманистические принципы. Использование террористических методов экстремистами приводит к ситуации, когда немусульманское большинство населения начинает всех мусульман отождествлять с радикалами, что и приводит к появлению исламофобии.
Ключевые слова: исламофобия, исламизм, терроризм, радикализм
Из фобий на религиозной почве на Юге России наибольшую опасность для национальной и региональной
безопасности представляет исламофобия. Эта разновидность неприятия чужого в тысячелетней истории России
фиксировалась неоднократно. Первые нелестные отзывы об исламе и мусульманах появились в древней «Повести временных лет». При этом русская летописная традиция, раз возникнув, продолжала воспроизводиться, причем все новые внешние враги (половцы, татаро-монголы, турки и т.д.) ассоциировались с миром ислама, его агрессивной воинственностью, что, безусловно, усиливало исламофобские тенденции среди русских.
Первые включения территорий, населенных мусульманами, начинаются в XVI в., когда в состав России вошли Казанское (1552), Астраханское (1556) и Сибирское (1589) ханства - осколки некогда могущественной Золотой Орды. В конце XVIII века Крым стал российским, Кавказ (Северный Кавказ и Закавказье) -вошел в состав Российской империи сравнительно поздно - в 20-80 гг. XIX столетия, а Средняя Азия была присоединена к России в последней трети XIX в.
Присоединение Кавказа к России диктовалось религиозно-моральными соображениями (спасение от истребления и присоединение христианских народов Кавказа к России) и военно-стратегическим положением Кавказа, как барьера экспансии Великобритании и ее орудия -Турции, а также плацдарма для России в завершении ее естественного
геополитического развития как
европейской, так и мировой державы (Константинополь, Босфор и Дарданеллы). Экономический аспект в XVIII - I пол. XIX вв. не играл какой-либо существенной роли для России в развитии событий на Кавказе, хотя в перспективе и учитывался российскими властными субэлитами17.
Русско-турецкие войны второй половины XVIII в. привели не только к присоединению к России Крыма, но и к переходу в сферу влияния России части Кавказа и Северного Причерноморья. В последующем две русско-персидские (1804-1813), русско-турецкая (1806-1812) и Отечественная войны предопределили за Российской империей фактически статус сверхдержавы того времени. Бухарестский (1812), Гюлистанский (1813),
17 Добаев И.П. Исторические и доктринальные корни исламского радикализма, его основные проблемы и течения // «Центральная Азия и Кавказ». - 2001. - № 2.- С. 42.
Туркманчайский (1828) и
Андрианопольский (1829) мирные договоры закрепили в международно-правовом отношении переход Кавказа под юрисдикцию России.
Бурная реакция Великобритании на присоединение Кавказа подталкивала Россию к форсированию установления контроля над регионом и введению здесь военной и гражданской администрации империи. Это стало одной из причин затяжной и кровопролитной Кавказской войны (1817-1864 гг.), в которой России пришлось вести борьбу не только с имаматом Шамиля и адыгами СевероЗападного Кавказа, но и вмешательством Османской империи, Великобритании, польских, венгерских и других европейских революционеров и авантюристов.
Особенно ожесточенно Кавказская война протекала в восточной части северокавказского региона, где она под руководством легендарных аварских имамов (Гази Мухаммед, Гамзат-бек и Шамиль) велась под лозунгом газавата (газават - это джихад «в форме меча», или боевой джихад). Безусловно, в тот период роль ислама в общественно-политической жизни северокавказских горцев резко усиливается, а на Северо-Восточном Кавказе возникает мощное движение, получившее известность как «кавказский мюридизм», которое достигает своего апогея при имаме Шамиле. «Кавказский мюридизм», как религиозно-политический феномен, возникает на основе получившего развитие в регионе суфийского ордена накшбандийа, однако по своим параметрам не совпадает с ним, используя лишь идеологическую и организационную оболочку этого тариката. В годы Кавказской войны Шамиль на части территорий современного Дагестана и Чечни даже создал теократическое государство - Имамат, которое прекратило свое существование в 1859 г. вместе с пленением имама Шамиля18.
18 Добаев И.П. Исламский фактор в этнополитических процессах на Северном Кавказе //
«Известия высших учебных заведений. СевероКавказский регион. Общественные науки». - 1998. -№ 2. - С. 15.
Вместе с тем, следует отметить, что до и после завершения Кавказской войны на Северном Кавказе фиксировались определенные формы «возбуждения» ислама, этнорелигиозного экстремизма и даже терроризма: наездничество (набеговая система); похищения людей с целью продажи или получения выкупа; абречество; вооруженный сепаратизм и призывы к джихаду (после завершения Кавказской войны); политический бандитизм (20-30-е гг. ХХ в.); этнический коллаборационизм, создание и участие на стороне фашистской Германии горских воинских формирований.
Особенно остро активизация «исламского фактора» происходила накануне и в результате революций 1917 г. (февральской и октябрьской) и последовавшей гражданской войны. В тот период на Северном Кавказе активизировались т.н. «шариатисты», лидеры которых выступали за создание исламского государства по типу шамилевского имамата. Особую активность в вопросе реализации идеи об имамате проявили шейх Нажмудин Гоцинский и шейх Узун-Хаджи. В результате в августе 1917 г. на втором съезде горских народов, состоявшемся в ауле Анди (Дагестан), имамом Дагестана и Чечни был избран шейх Н. Гоцинский, который в союзе с шейхом Узун-Хаджи приступил к созданию религиозной монархии в составе Чечни и Дагестана. Осенью 1919 г. шейх провозгласил Чечню и северо-западную часть Дагестана «Северо-Кавказским Эмиратом». Однако этот проект оказался нежизнеспособным и вскоре рухнул под напором большевиков, а на Северном Кавказе была установлена советская власть.
Не менее драматично развивались события в ходе гражданской войны и в Средней Азии. Советская власть здесь была установлена после революционных событий 1917 г., а уже в январе 1918 г. было подавлено контрреволюционное сепаратистское выступление местной мусульманской знати, пытавшейся создать «Кокандскую автономию» на территории Ферганской долины. Однако полностью локализовать это движение не удалось, в
результате большевики вскоре столкнулись с широким движением мятежников -басмачеством, идеологической основой которого выступали панисламизм и пантюркизм (казахи, киргизы, узбеки и туркмены - тюркские народы; таджики относятся к иранской ветви индоевропейцев; все они исповедуют ислам, преимущественно суннитского направления)19.
Если в 1918 г. основным центром сопротивления была Ферганская долина, то в 1919-1920 гг. оно распространилось практически по всей Средней Азии. Возбуждая религиозный фанатизм и выступая под лозунгом «священной войны против неверных», лидеры
бандформирований преследовали цель отрыва Туркестана от советской России и реставрации здесь средневековых феодальных порядков. Главари басмачества располагали относительно широкой пособнической базой, включавшей байство, большую часть торгово-промышленной буржуазии и мусульманского духовенства, имевших значительное влияние на умонастроения основной массы местного населения. Это позволяло сколачивать многочисленные банды, свободно ориентироваться в складывающейся обстановке, а также снабжаться оружием, боеприпасами, продовольствием и лошадьми.
Главные силы басмачей были разбиты Красной Армией еще в начале 20-х, но бандиты и их западные покровители сумели уйти от окончательного разгрома. В 1924-1925 гг. басмачи при активном содействии Великобритании
реорганизовались, получили
централизованное управление под руководством агента английских спецслужб, узбека Ибрагим-бека, нукера бывшего бухарского эмира. Его активно поддерживали, обучали, снабжали оружием, боеприпасами и снаряжением ряд иностранных разведок, прежде всего
19 См. об этом подробнее: Зевелев А.И., Поляков Ю.А., Чугунов А.И. Басмачество: возникновение, сущность, крах. - М., 1981; Шумов С.А., Андреев А.Р. Басмачество. - М., 2005.
Великобритании. После тяжелейших потерь в ходе боестолкновений с красноармейцами басмачи, как правило, уходили на территорию Афганистана, где в северных провинциях проживали родственные им этнические группы -таджики, узбеки, туркмены и др. Там они восстанавливали силы, пополняли свои отряды людьми и оружием, получая всестороннюю помощь, прежде всего, от англичан (в значительно меньшей степени в этих же целях использовалась территория Ирана). Как следствие, во второй половине 20-х гг. советское правительство предприняло жесткое политическое давление на Афганистан. В результате афганский эмир Аманулла-хан резко ограничил помощь бандитам, вынудив часть из них покинуть страну.
Однако в конце 1928 г. в Афганистане при поддержке англичан вспыхнул мятеж, в результате которого власть захватил тесно связанный с английскими спецслужбами авантюрист Бача-и Сакао («сын водоноса»), этнический таджик, с которым работал лично «лучший разведчик всех времен и народов» полковник английской разведки Лоуренс Аравийский. В результате положение басмачей в Афганистане резко улучшилось. В этой связи дважды (в апреле 1929 г. и в июне 1930 г.) отряды Красной Армии переходили афганскую границу, громя басмаческие банды и инфраструктуру их поддержки по всему северу Афганистана, вплоть до отрогов Гиндукуша. Бача-и Сакао был свергнут и убит. Пришедший к власти в Афганистане король Надир-шах после жесткого советского ультиматума разоружил часть басмаческих отрядов, а по базам непримиримого Ибрагим-бека весной 1931 г. нанесла внезапный удар кавалерия туркмен-кочевников, которым хорошо заплатило афганское правительство20, по всей видимости, советскими деньгами. К этому времени изменилось и настроение среднеазиатского населения, представители
20 Бойко В. С. Среднеазиатская эмиграция на заключительном этапе гражданской войны в Афганистане (1930-1931 гг.) // Востоковедные исследования на Алтае. - Барнаул. - 2002. - Вып. 3. -С. 226-235.
которого стали активно вступать в добровольческие отряды по борьбе с басмачеством, а в массовом сознании бандиты воспринимались уже не как «басмачи» (налетчики), а как «душманы» (враги) и «шайтаны» (бесы). Только после этого басмаческое движение стало сходить на нет. Однако их отдельные вылазки фиксировались вплоть до 1939-1940 гг. Последние басмаческие группы исчезли после того, как в 1942 г. Советский Союз и Великобритания договорились о прекращении подрывной деятельности с территории Ирана и особенно Афганистана21, что лишний раз подчеркивает геополитическую
обусловленность басмачества на территории советской Средней Азии.
«Исламский фактор» активно использовался в различных сепаратистских проектах, направленных на раскол России, ее расчленение, ослабление, лишение способности сколько-нибудь существенно влиять на мировые процессы в период между Первой и Второй мировыми войнами, а также в ходе последней мировой войны. При этом следует подчеркнуть, что сепаратизм на геополитическом пространстве государства Российского всегда имел заинтересованных внешних спонсоров. В тяжелые для нашей Родины времена Гражданской, а затем Великой Отечественной войн неизменно находились силы, которые поднимали знамя сепаратизма. Заметную роль при этом играла определенная часть послереволюционной, в том числе мусульманской эмиграции из СССР, от соблазна использовать которую не
удержались в некоторых европейских и
22
азиатских странах22.
Очередной всплеск сепаратизма под исламскими знаменами фиксируется после развала Советского Союза в 1991 г. Пришедшие к власти в Чечне сепаратистски ориентированные элиты во
21 См. об этом: Зевелев А.И. и др. Указ. соч.: Дамье В. Басмаческое движение // «Кругосвет». URL: http://www.krugosvet.ru/articles/120/1012074/1012074 a1.htm. (Режим доступа свободный).
22 См., например, об этом: Соцков Л.Ф. Неизвестный
сепаратизм: на службе СД и Абвера. - М., 2003.
главе с бывшим советским генералом Джохаром Дудаевым взяли курс на силовой выход из состава России и образование собственного независимого государства. События в Чечне 1994-1996 гг. под лозунгом «наведения конституционного порядка» открыли двери для ускоренной интернационализации радикального
салафитского движения в регионе. Этот период времени был отмечен массовым участием в военных действиях в Чечне на стороне сепаратистов их
единомышленников из Пакистана, Афганистана, Турции и различных мусульманских стран.
Чеченское «межсезонье» (1996-99 гг.), ознаменовавшееся превращением Чечни в полигон терроризма, пристанище убийц, торговцев «живым товаром», наркотиками и оружием, позволило развиться здесь экстремистскому движению, прикрывающемуся исламом. В свою очередь, это обстоятельство предопределило вторжение банд местных и зарубежных террористов в августе 1999 г. на территорию Республики Дагестан. Общими усилиями федеральных вооруженных сил совместно с дагестанским населением экстремистам был дан отпор. Осенью 1999 г. на территории Чечни началась
«антитеррористическая кампания», которая эволюционно прошла ряд важных этапов: от фронтальных сражений, апогеем чего стал штурм Грозного, до процесса «чеченизации» конфликта, т.е. его решение преимущественно силами самих чеченцев. Это, безусловно, привело к позитивным результатам собственно в Чечне, в результате контртеррористическая
операция на территории этой республики была официально завершена в апреле 2009
23 г. 23
Таким образом, в постсоветский период, под сильным внешним воздействием, в России наблюдался неуклонный процесс политизации и
23 Добаев И.П., Мурклинская Г.А., Сухов А.В., Ханбабаев К.М. Радикализация исламских движений в Центральной Азии и на Северном Кавказе: сравнительно-политологический анализ. - Ростов н/Дону, 2010. - С. 5.
радикализации ислама и исламских группировок. Этот процесс усугублялся слабостью и разобщенностью
традиционного и официального
российского ислама, реализацией сепаратистских проектов в некоторых регионах страны. Одновременно под воздействием доктрин радикальных исламистов, боевых операций на Северном Кавказе здесь возникли и окрепли устойчивые группировки радикальных салафитов, прошедших
институционализацию первоначально в некоторых северокавказских республиках. Впоследствии произошел процесс «растекания джихада» практически по всему Северному Кавказу, а также сложились предпосылки для создания радикальных салафитских группировок в Поволжье, на Урале и в Западной Сибири, а также появления их в «мусульманских анклавах» российских мегаполисов.
В этой связи неудивительно, что в постсоветский период, ознаменовавшийся религиозным, в том числе и исламским, возрождением, политизация ислама и экстремистские проявления
воинствующего исламизма предстали в общественном сознании, международной публицистике, а иногда даже в трудах ученых, именно как сущностная черта собственно ислама, радикализм которого якобы обусловлен его эндогенными свойствами. В нашей стране, особенно с началом военных действий в Чечне, ислам в массовом сознании стал ассоциироваться с угрозами и вызовами российской государственности, с радикализмом, экстремизмом и даже с терроризмом. Подобные домыслы и страхи выливаются в разгул бытового национализма, в исламо- и ксенофобию, что проявляется в многочисленных публикациях и
измышлениях на исламскую тематику.
Однако следует подчеркнуть, что основным поставщиком и главным распространителем терроризма является не собственно авторитетная мировая монотеистическая религия Ислам, а ее извращенная форма бытования - т.н. «радикальный ислам» (другие названия -исламский радикализм, или исламизм).
«Исламский радикализм», как
идеологическая доктрина и основанная на ней политическая практика, реализуется в деятельности различного рода
исламистских организаций, образующих в своей совокупности радикальное исламское движение24. Это движение выступает частью более широкой тенденции реисламизации общества и политизации ислама, фиксируемой в последние десятилетия во многих регионах мира, в том числе и в России. Иначе говоря, исламизм проявляется как крайняя, агрессивная часть политизированного ислама.
Традиционно исламизм достаточно условно подразделяется на умеренный и радикальный. Цель у них одна и та же -построение исламского государства, а методы ее достижения разные: умеренные выступают за эволюционный, а радикалы -революционный пути достижения своего мировоззренческого идеала. Экстремизм и терроризм под прикрытием ислама продуцируют радикальные исламисты (их еще называют такфиритами-
джихадистами). Разумеется, «исламский радикализм», тем более в его крайних формах, не может отождествляться с Исламом вообще.
Одновременно подчеркнем, что основными, непременными атрибутами и качествами «исламского радикализма» выступают особым способом
интерпретируемые общеисламские понятия «такфир» и «джихад», практика осуществления которых в современном мире и порождает исламофобию.
Такфир - это обвинение в неверии, т.е. обвинение мусульман в том, что они верят неправильно или неискренне. В Сунне пророка Мухаммеда сказано: «Когда человек называет своего брата неверующим, это возвращается (по меньшей мере) к одному из них»25. В своде суннитской ортодоксии - «Кадирийском трактате веры» («ар Рисала аль Кадирийя»),
24 Добаев И.П. Экстремистские неправительственные религиозно-политические организации как средство геополитики исламского мира // «Философия права». - 2002. - № 2. - С. 98.
25 СахихМуслим. Китаб ал-Иман, 116.
принятом в период правления аббасидского халифа аль-Кадира (XI в.) также запрещается обвинять в неверии мусульман, если они упустили что-либо из законных установлений веры, исключая молитву»26.
Из изречений пророка Мухаммеда следует, что по традиции ни один мусульманин не может назвать другого неверующим (независимо от его недостатков или совершенных греховных дел) до того момента, пока тот сам публично не признается в этом. Это положение специально оговаривалось и считалось очень важным, так как вероотступничество почиталось одним из самых тяжких грехов и каралось смертью (хотя и в этом случае людям предоставлялось три возможности отречься от неверия). Однако такфириты сами предоставили себе право объявлять других мусульман вероотступниками (муртаддун) или лицемерами (мунафикун) на основании совершенных ими некоторых отклонений, по мнению такфиритов, от веры или отправления духовных обрядов, с которыми салафиты-такфириты не соглашаются или которых просто не понимают. И, разумеется, они сами выступают судьями таких «плохих» мусульман. Как показывает мировая и северокавказская практика, подобного рода «суд» становится прелюдией к убийству такфиритами других мусульман, не разделяющих их идеологических установок.
Далее, такфириты считают всех христиан и иудеев неверующими и даже неверными (кафирун), тогда как ортодоксальный ислам называет их «Ахл аль-Китаб» («люди Писания»), такими же, как и мусульмане, верующими, но исповедующими более ранние священные писания, ниспосланные Богом. На этом основании такфириты считают себя вправе убивать их. Так, например, поступали члены бандгруппировок «Шариат» и «Дженнет» (Дагестан), «Халифат» (Ингушетия), «Ярмук» (Кабардино -
26 Цит. по: Мец А. Мусульманский ренессанс. - М., 1996. - С. 203.
Балкария) и др., совершая террористические вылазки и убивая российских милиционеров и
военнослужащих, называя их «кафирами», что, как видим, является отступлением от исламской ортодоксии.
Отношение к политической власти. Традиционный ислам
предписывает верующим подчиняться законным правителям (даже если те совершают греховные действия и аморальны в поведении) во всех вопросах, которые не противоречат шариату. В Коране говорится: «О вы, которые уверовали! Повинуйтесь Аллаху и повинуйтесь посланнику и обладателям власти среди вас...» (4:62).
В различных мазхабах (религиозно-правовых школах в исламе) нет полного согласия по поводу того, какой конкретный смысл следует вкладывать в слова «законный правитель», однако достаточно сказать (поскольку между всеми четырьмя суннитскими мазхабами имеется согласие в том, что всегда надо исходить из наиболее простого правила в любом ортодоксальном мазхабе), что в наиболее распространенном ханафитском мазхабе правитель считается законным до тех пор, пока он: 1) публично не признал себя вероотступником или еретиком; 2) участвует в общих молитвах; 3) поддерживает общественный порядок и защищает государство; 4) не совершает на деле или не подводит к совершению серьезных преступлений (в качестве таковых рассматривается фитна -народный бунт), даже если он и не вводит шариат полностью. В исламе порядок и безопасность населения (т.е. важнейший элемент национальной безопасности) рассматривается в качестве
первоочередной обязанности
правительства, а анархия, бунт и гражданская война - считаются величайшей опасностью для населения. В Коране прямо говорится: «.Соблазн хуже, чем убиение» (2:187).
Такфириты, тем не менее, считают, что все ветви и структуры политической власти, которые не придерживаются их идей - причем абсолютно всех их порочных и еретических идей
относительно ислама, - незаконны. Лидеров государств и республик они считают незаконными узурпаторами (тагутами), а представителей власти и управления, сотрудников правоохранительных органов и силовых структур из числа местных граждан - вероотступниками. Поэтому присвоили себе право и даже полагают своей обязанностью пытаться их свергнуть, убить, отстранить от власти.
Джихад (священная война) в исламе. Согласно мусульманской ортодоксии, джихад (священная война в исламе) может быть объявлен тогда, если жизнь мусульман и их земли подверглись угрозе нападения или нападению. Джихад -это священная война ради законной самозащиты. Джихад может быть объявлен только законным правителем, если и когда он считает это необходимым, для того, чтобы защитить жизнь мусульман, их потомков и их земли. В этом смысле священным долгом каждого здорового мужчины является участие в джихаде, иначе на нем будет вечное проклятие.
При этом даже если джихад объявлен, существуют правила поведения и военных действий, которые не могут быть нарушены, независимо от того, как поступает враг. В исламе не существует понятий типа «тотальная война», «политика выжженной земли»; порицаются убийства (в том числе посредством взрывов) гражданского населения и т.п. Все это - абсолютно чуждые и аморальные, независимо от условий, понятия для традиционного (ортодоксального,
эталонного) ислама.
Такфириты, между тем, не признают ни правила объявления джихада, ни формы, ни методы его ведения.
Диверсионно-террористические акции такфиритов. Поскольку такфириты-джихадисты сами себе предоставили право объявлять людей «врагами ислама» (неверные,
вероотступники и лицемеры), отвергать
традиционную политическую власть, поскольку они не только санкционируют самоубийство своих соратников
(шахидизм), но и подстрекают людей к этим антигосударственным действиям, одновременно игнорируя все правила джихада, им очень легко совершать убийства, диверсионные и
террористические акции.
Таким образом, бандиты, прикрывающиеся исламом и орудующие на Северном Кавказе и в некоторых других регионах России, - это и есть такфириты-джихадисты. Становится тогда также понятно, каким образом, называя себя мусульманами и утверждая, что действуют во имя ислама, они в то же время полностью игнорируют все основные положения ислама относительно убийств и правил ведения джихада. Знакомство с основными принципами идеологии радикальных исламистов в области ключевых для них понятий (такфир и джихад) объясняет не только многочисленные убийства ими людей, но и то, как боевики и бандиты, планирующие и совершающие такие акции, могут чувствовать себя при этом абсолютно правыми.
Однако следует подчеркнуть, что среди миллионов мусульман во всем мире, в том числе и в России, такфириты-джихадисты составляют всего лишь доли процента. Да, действительно, любой исламист - мусульманин, но далеко не каждый мусульманин - исламист, тем более радикальный. Подавляющее число мусульман, для которых религия Ислам является верой - добропорядочные и законопослушные граждане своего Отечества. Понимание этого непреложного факта неизбежно должно гармонизировать межэтнические отношения, а также повысить уровень толерантности, в том числе и по отношению к исламу и мусульманам, в российском обществе.
Источники и литература:
1. Бойко В.С. Среднеазиатская эмиграция на заключительном этапе гражданской
войны в Афганистане (1930-1931 гг.) // Востоковедные исследования на Алтае. -Барнаул. - 2002. - Вып. 3. - С. 226-235.
2. Дамье В. Басмаческое движение // «Кругосвет». URL: http://www.krugosvet.ru/articles/120/101207 4/1012074a1.htm. (Режим доступа свободный).
3. Добаев И.П. Исламский фактор в этнополитических процессах на Северном Кавказе // «Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки»». - 1998. - № 2.
4. Добаев И.П. Исторические и доктринальные корни исламского радикализма, его основные проблемы и течения // «Центральная Азия и Кавказ»». -2001. - № 2.
5. Добаев И.П., Мурклинская Г.А., Сухов А.В., Ханбабаев К.М. Радикализация исламских движений в Центральной Азии
и на Северном Кавказе: сравнительно-политологический анализ. - Ростов н/Дону, 2010.
6. Добаев И.П. Экстремистские неправительственные религиозно-политические организации как средство геополитики исламского мира // «Философия права»». - 2002. - № 2.
7. Зевелев А.И., Поляков Ю.А., Чугунов А.И. Басмачество: возникновение, сущность, крах. - М., 1981;
8. Мец А. Мусульманский ренессанс. - М., 1996.
9. Соцков Л.Ф. Неизвестный сепаратизм: на службе СД и Абвера. - М., 2003.
10. Шумов С.А., Андреев А.Р. Басмачество. - М., 2005.
