CC BY
97
Ратиев В.В. кандидат философскихнаук, г. Краснодар
Проблемы структурной и региональной информационной бедности в современной России
Экономическая парадигма, в рамках которой начато формирование социальной модели информационного общества, придает ведущее значение уровню материального благосостояния общества, исчерпанности индустриальных возможностей развития. Но особенность революционной информатизации общества заключается в том, что она чрезвычайно быстро вызывает фундаментальные социокультурные сдвиги, направление которых до конца еще не изучено.
С другой стороны, исследования исторического развития стран и народов в рамках социокультурной парадигмы, акцентируют внимание исследователей на проблемах социальной стратификации -социального неравенства и бедности. Исчезают ли эти проблемы с переходом к информационному обществу? Или же возможно их обострение? Дать долгосрочный прогноз в настоящее время затруднительно. Однако исследования в данной сфере имеют высокую актуальность, особенно для современного российского общества -общества поляризованного и, в какой-то мере, даже расколотого.
Понятие «социальное неравенство» методологически
взаимосвязано с понятием «социальная структура общества». Оно выявляется при интерпретации социума как сложной системы структур и явлений и акцентировании существующих между ними отношений и зависимостей.
Социальная структура в широком смысле слова - это совокупность отношений между различными социальными группами (классами, общностями, организациями) и социальными институтами,
обеспечивающими определенный и стабильный социальный порядок.
Социальная структура в узком смысле слова - это
взаимосвязанный набор социальных позиций (статусов), каждый из которых обладает определенными правами и обязанностями, необходимыми для выполнения социальных ролей.
Социальная структура должна отражать два основных момента устройства общества: 1) системно-организационный и 2)
стратификационный. То есть, с одной стороны, структура есть система отношений, организующих общество в единое целое, а с другой стороны
- это совокупность статусов, групп, слоев или классов, организованная в иерархическом порядке.
Таким образом, понятие «социальная структура» - всегда выражение определенного социального неравенства, социальной иерархии. Различие между людьми по множеству критериев было осознанно как социальное в эпоху французского Просвещения, именно тогда многочисленные факторы и условия объективного неравенства людей стали не только осознаваться как таковые, но и интерпретироваться с точки зрения идеала равенства. Именно этот духовный процесс положил в основном начало новой культурной эпохе -эпохе модерна. Эпоха модерна включает в себя практически все европейское Новое время; осмыслить в комплексе все исторические, социальные, культурные, политические, экономические факты этого периода, подвести их под общий знаменатель пока еще не удалось никому. Для экономистов эпоха модерна - это индустриальные революции, формирование капиталистических отношений, для политолога - развитие демократии; однако различные ученые по-разному трактуют движущие силы и основу модернистского проекта. Возникают различные теории, так или иначе укладывающиеся в парадигму модернизации, ведущее значение среди них приобрели теории К. Маркса и М. Вебера.
Марксизм имеет особое значение для исследований проблем современной России. Именно марксистский социоструктурный анализ необыкновенно остро акцентировал проблему социального неравенства капиталистического общества. Марксизм был одной из теорий модернизации, практическое воплощение его теоретических положений
- частью модернизационного проекта.
Социология в странах трансформации - в России и в Восточной Европе - сегодня не столько отказывается от марксизма, сколько поворачивается в сторону западных теорий как конкурирующих версий модернистского проекта. Л. Ионин выделяет на данном пути определенные опасности. Он пишет: «Дело выглядит так, будто трансформирующиеся общества Восточной Европы (прежде всего, нас интересует Россия) в состоянии адекватно описать и понять себя при помощи стандартных учебников и стандартных социологических схем, разработанных на Западе в 60-е - 70-е годы и описывающие западное общество того времени»1. Основная опасность заключается здесь в консервировании социологических методологий советского времени. Даже отказавшись от марксизма, перейдя на позиции структурализма, системного подхода, теории обмена и т.д., социологи методологически основываются на модернистском проекте осуществления равенства и справедливости.
Другая опасность заключается в опоре на социологические знания 20-30 летней давности и консервации их на этом уровне. Дело в том, что марксизм и многие западные социологические теории системно-
1 Ионин Л.Г. Социология культуры: путь в новое тысячелетие. - М., 2000. - С. 277.
85
структурного направления тождественны не только идеологически, но и теоретически. «И западное общество и российское почти одновременно перешли к необходимости коренной когнитивной переориентации. В России когнитивная переориентация совпала в разрушительными реформами и полным отказом от приобретенного ранее знания»1. Если сравнивать современное состояние российского общества с нормативным представлением в рамках модернистского проекта, то есть проводить оценку состояния социальной структуры с точки зрения социального равенства и справедливости, то можно прийти к выводу, что за годы реформ Россия начала активное движение вспять. Н. Покровский пишет: «Если опираться на традиционные социологические методики, то вполне можно прийти к выводу, что российское общество находится в состоянии активного и целенаправленного саморазрушения, по большому счету, не столь уж спровоцированному внешними факторами»2.
С другой стороны, многочисленные свидетельства убедительно подтверждают, что российское общество не остается в стороне от глобализационных тенденций, от процессов формирования информационного общества, то есть общества, для анализа которого классический структурный подход слабо применим.
Современные разработки теории структуризации, например работы Э. Гидденса, пытаются найти решение традиционных проблем структурного и классового анализа. Гидденс оспаривает саму возможность трактовать структуру (в «морфологическом» понимании) и функцию как отдельные, независимо наблюдаемые феномены, которые, соединяясь, способны превращаться в систему. «Теория структурации» Гидденса предлагает обновленный взгляд на отношение между понятиями «социальное действие» и «структура», который не основан на представлении о «свободном действователе», якобы свободно «творящем» новую социальную действительность, но также свободном от позитивистского преувеличения «принудительной силы общественных отношений». Новый подход Гидденса основан на двойственном, дуальном характере структуры и двойной герменевтике3. Субъект (социальный действователь) и объект (общество, общественные отношения и институты) надо рассматривать не как причину и следствие, а как феномены, взаимно формирующие друг друга в социальной практике. Структуры не существуют сами по себе, но непрерывно «воспроизводятся», так как люди постоянно производят какие-либо социальные действия. В то же время для каждого действующего человека структура выступает и как «принудитель», и как
1 Там же. - С. 279.
2 Покровский Н. Указ соч. - С. 55.
3 Гидденс Э. Девять тезисов о будущем социологии // Альманах THESIS. Теория и история экономических и социальных институтов и систем. - 1993. - № 1; История теоретической социологии: В 4 т. - М., 1998. - Т. 3.
86
условие, позволяющее действовать, дающее определенные, необходимые для действия ресурсы.
«Двойная герменевтика» Гидденса - это свидетельство распространения рефлексии об объектах социальных исследований не только у социологов и других ученых гуманитарных направлений, но и у «простых обывателей». Из-за этого происходит «вторичная интерпретация» научных терминов в обыденной жизни, то есть «самими объектами исследования», что не может не оказывать обратного действия на науку.
Определенное значение работы Гидденса имеют для исследований культуры современного общества. В современной теоретической социологии сосуществуют два по сути полярных представления о месте культуры в общесоциальной системе -традиционное (по Дюркгейму и Парсонсу) и постмодернистское, утверждающее безусловный приоритет культуры в общесоциальном целом. Деятельностно-активистский подход, формулируемый
Гидденсом, состоит в том, что роль культуры в социальной системе исторически меняется. В традиционных и посттрадиционных обществах человечество зависит от природных и экономических условий его бытия, но в наше время культура и, прежде всего, наука (производство знаний) начинают доминировать.
Социальная жизнь в рамках теории Гидденса носит, в
значительной степени, повторяющийся характер, что является основой ее институционализации и формирования значения понятия
«пространство». Повторение определенных действий в определенных местах приводит к формированию «репродукционных кругов». Репродукционные круги - это «динамичная цепь взаимосвязанных решений и действий, в которой ряд неумышленных последствий действий имеет такие обратные связи, что они снова и снова
устанавливают исходную ситуацию. В результате данного процесса происходит структуризация пространственно-материальных сред»1.
Бедность как проявление социального неравенства, лежит в репродукционном круге - круге бедности. Она приводит к
невозможности получения хорошего образования, результатом чего является низкая заработанная плата, дети так же не могут получить хорошего образования. Выйти из круга бедности становится невозможно.
Самое важное звено в цепи бедности, замыкающее это явление в репродукционный круг, - это «информационная недостаточность», «информационная бедность» - плохое образование, отсутствие доступа к качественному медицинскому обслуживанию, рынку труда, низкие
1 Линднер П. Репродукционные круги богатства и бедности в сельских сообществах России // Социс. - 2002. - № 1. - С. 53.
87
материально-духовные запросы, примитивно-утилитарная структура потребностей.
В 1997 г. ООН в своем ежегодном докладе по проблемам развития впервые ввела термин «информационная бедность» как бедность по принципу доступа к современным информационным и коммуникационным технологиям (ИКТ)1. Дело в том, что доступ к современным ИКТ сегодня на практике означает доступ к современной медицине, образованию, доступ на рынок труда, а также к институтам политики и гражданского общества. Информационное неравенство ранжирует социальные общности, как на уровне государств, так и на уровне семьи и индивида.
Экономисты, философы и социологи констатируют сегодня качественное видоизменение социума и появление
«информационного общества», связывая эти процессы с развитием ИКТ. Одним из важнейших параметров трансформации является глобальный, всеохватывающий характер. Действительно, в мире сегодня 1,5 млрд. телевизионных приемников и 2,5 млрд. радиоприемников, телевизионное вещание направлено на 75% населения Земли. Однако необходимо отметить также и следующие цифры: персональный компьютер имеют только 5% населения земного шара и только 2% подключено к Интернету2.
Информационное неравенство - новый тип социального неравенства, и эта проблема сегодня очень актуальна в России, где охват телевизионным вещанием достигает 98-99%, в то время как возможности россиян в сфере использования Интернета и других цифровых систем гораздо скромнее.
Фонд «Общественное мнение» с 2002 по 2004 годы проводит постоянные исследования «Интернет в России» при помощи общероссийских опросов населения каждые две недели. Исследуемая совокупность - население России в возрасте от 18 лет и старше. Выборка случайная, стратифицированная (по крупным экономикогеографическим регионам и городскому/сельскому населению), трехступенчатая (административные районы - избирательные участки -жилища). Вовлечено в исследование областей и республик - 63; районов - 98; городских и сельских населенных пунктов - 203; избирательных участков - 314. Каждые две недели опрашиваются в режиме личного интервью по месту жительства 3000 респондентов от 18 лет.
К категории «Пользователи Интернета» относятся все респонденты, давшие на вопрос: «Приходилось ли Вам лично
1 См.: Проблема информационного неравенства и пути ее решения: Материалы круглого стола. 12 апр. 2001 г. /Под ред. О. Вершинской. - М., 2001.
2 См.: Еляков А.Д. Информационный тип социального неравенства // СОЦИС. -2004. - № 8.
пользоваться Интернетом? Если да, то когда Вы лично пользовались Интернетом в последний раз?» - положительные ответы: «в последние сутки», «в последнюю неделю», «в последний месяц», «в последние три месяца», «в последние полгода».
Расчеты проводятся на основе объединения массива данных 5-7 последних опросов - всего 15-21 тыс. респондентов. Производится сопоставление России с десятью странами мира на основе методик: Nielsen//NetRatings Global Internet Trends™ Regional Reports, Quarter 4, 2002; October-December 2002. (Более свежими данными компании Nielsen//NetRatings Inc. Фонд «Общественное мнение» в настоящее время не располагает).
Данные исследования свидетельствуют о значительном росте пользователей Интернета в России. Количество граждан, пользовавшихся Интернетом хотя бы один раз за последние полгода, возросло с 8,7 млн. чел осенью 2002 г. до 14,6 млн. чел. зимой 2003-04 года; т.е. с 8% до 13%. Однако за это же время «суточная аудитория»1 выросла только на один процентный пункт с 2% до 3%, то есть с 2,1 до 3,8 млн. чел.
Конечно, эти цифры свидетельствуют об очень невысоком охвате по сравнению с другими странами мира. Россия отстает даже от Бразилии, не говоря уже об европейских странах (см. таблицу 1).
Таблица 1
Доли пользователей Интернет в странах, % от населения, млн.
чел.
Страны % Млн. чел
Швеция 79 8
Нидерланды 73 9
Австралия 72 11
Великобритания 59 28
Германия 58 40
Франция 44 21
Бразилия 16 18
Россия 13 15
По данным исследования, проводимого американским изданием Computer Indistry, лидирует по количеству пользователей США - в 2000 г. их уже было 134,6 млн. чел, из которых 114,4 млн. чел. заходят в сеть не реже 1 раза в неделю. На втором месте - Япония - 33,9 млн. чел.2 Доли пользователей Интернета очень неравномерно
1 То есть те, кто ежедневно пользуются Интернетом.
2 См.: Вершинин М.С. Политическая коммуникация в информационном обществе. -СПб., 2001.
распределены по российским регионам. Самое большое число пользователей в Москве - 35%, в то время как в среднем по России -13%, а по округам составляет от 13% до 10%. При этом необходимо отметить структуру активности пользователей Интернета. «Суточная аудитория» в Москве составляет немногим более половины всех московских пользователей Интернета (51%), в то время как в регионах «суточные аудитории» очень малы - они составляют от 31% (Северозападный ФО) до 11% (Дальневосточный ФО). Северо-западный ФО по всем показателям занимает второе место после Москвы (см. табл. 3).
Таблица 2
Региональная структура активности пользователей Интернета,
% от населения региона
ФО «Суточная аудитория»,% «Недельная аудитория»,% «Месячная аудитория»,% «Шести- месячная аудито- рия»^
Москва 51 75 89 100
Северо- западный 31 67 85 100
Центральный 25 58 82 100
Южный 22 47 70 100
Уральский 21 47 74 100
Приволжский 18 48 76 100
Сибирский 16 48 75 100
Дальневосточ- ный 11 36 74 100
Россия 26 56 79
Также в регионах намного меньше тех, кто выходит в сеть из дома, а именно этот фактор, на наш взгляд, свидетельствует о постоянном, бытовом использовании Интернета, вхождении его в повседневную жизнь. Так вот, если в Москве доля пользователей Интернета, выходящих в сеть из дома, составляет 66%, то в регионах - намного меньше, например, в Дальневосточном ФО - только 24%. Возрастная структура пользователей Интернета также свидетельствует о большей его «включенности» именно в повседневную жизнь москвичей. В Москве возрастная структура пользователей Интернета в большей степени коррелирует с распределением совокупности по возрастам, в регионах наблюдается более выраженный крен в сторону молодых пользователей. Например, в Дальневосточном ФО 45% пользователей
- это жители от 18 до 24 лет, в то время как в общей совокупности жителей эта доля составляет 13%. В Москве при таком же процентном соотношений жителей от 18 до 24 лет они составляют 25%
пользователей, в то время как 33% приходится на возрастную группу от 25 до 34 лет, доля которых - 17% (в Дальневосточном ФО - 18% жителей, входящих в группу от 24 до 33 лет, составляют 33% пользователей Интернета).
В целом необходимо отметить, что структура активности пользователей Интернета напрямую зависит от уровня урбанизации. Прежде всего, увеличение числа пользователей охватывает большие города с численностью 1 млн. чел. и выше, то есть города, в которых наиболее развиты вообще все средства связи. Также активность пользования Интернетом зависит от уровня материального благосостояния граждан. Например, в Москве 81% пользователей Интернета имеют доход более 100 долл. на человека.
Процессы социальной стратификации населения, выделения массового слоя «новых бедных» не могло не отразиться на процессах становления новой культуры, связанной с производством и потреблением информации, информационной культуры. По степени вовлечения в культуру новых телекоммуникационных процессов современное российское общество можно разделить на две неравные части:
- на тех, кто активно овладевает или (уже овладел) всеми современными информационными технологиями, включая активное пользование Интернетом и цифровыми средствами связи; является активным потребителем не только товаров, но и всевозможных услуг (начиная от прачечной, такси и заканчивая туризмом, кредитами и банковскими пластиковыми карточками);
- тех, кто включен в процессы информатизации только посредством телевидения и других «традиционных» СМИ.
Актуализация проблем цифрового неравенства в России происходит также вследствие того, что в «незаполненную» цифровыми ИКТ нишу мгновенно проникает телевидение, формируя «телевизионную» модель информационной культуры. Неся в себе все основные элементы «сознания постмодерна», телевидение в то же время не содержит в себе технических (и социотехнических) основ противодействия централизации, внешнего давления,
администрирования, закрытости.
К первой части социума (овладевшей информационными технологиями «в полном объеме») можно отнести формирующийся так называемый «средний класс», который, к сожалению, составляет небольшую часть населения России. Поиски «среднего класса» в России и его количественное определение - это непростая задача. До сих пор не установлены четкие критерии выделения этого слоя российского общества (и даже принципиальная возможность такого выделения
л
многими ставится под сомнение)1. Главная причина неопределенности состоит в том, что все исследователи вкладывают разный смысл в данное понятие, пользуются различными определениями. Другая (на наш взгляд, главная) причина состоит в том, что данное понятие является социологической категорией, описывающей особенности функционирования современного (индустриального,
капиталистического) западного общества, показывает причины и следствия вертикальной мобильности в рамках западных социумов, является свидетельством массификации, описывает рыночные экономические процессы. Формирование среднего класса на Западе -это свидетельство модернизации, распада старых, традиционных связей, формирования городской экономики, гражданского общества, нового типа медиационной культуры, массификации культуры и развития демократических процессов.
В современной России трудности, связанные с поиском среднего класса, на наш взгляд, - это не трудности выделения эмпирических критериев, а свидетельство незавершенности модернизационного процесса, его противоречивости практически в каждой точке общественного бытия. Отсутствие (или «расплывчатость»,
неопределенность) среднего класса - это свидетельство «раскола» общества, отсутствия важной медиирующей прослойки, которая может эффективно интегрировать социальное пространство, вырабатывая новые высокоабстрактные смыслы и категории.
Тем не менее нельзя отрицать актуальность попыток многих социологов выявить слои общества, которые можно отнести (хотя бы потенциально) к российскому среднему классу. Т. Малеева определяет несколько критериальных признаков, по которым можно его описать:
- материальные ресурсные признаки - уровень доходов (расходов,
потребления), объем накопленных сбережений, уровень
имущественной обеспеченности;
- нематериальные ресурсные признаки - уровень образования, профессиональная и квалификационная позиция, должность, статус;
- признаки социального самочувствия (самоидентификация) -самооценка успешности жизненных стратегий, комфортности собственной жизни и так далее.
Исследование, проведенное социологами, показало следующие результаты: с точки зрения социально-профессиональных позиций и образования к среднему классу в России можно отнести 21,9% россиян, с точки зрения материальной обеспеченности - 21,2%, с точки зрения самоидентификации - 39,5%. Однако на пересечении всех трех признаков находятся только 7% россиян: по сути дела именно их можно было бы назвать настоящим средним классом (если бы этот слой был
1 См.: Средний класс в России: количественные и качественные характеристики / Е.А. Аврамова и др. - М., 2000.
массовым)1. Ведь исследователи не учитывали один из важнейших признаков среднего класса, его определяющий критерий - это то, что средний класс должен быть массовым, определяющим слоем общества, широко представленным в парламенте, определяющим основные политические параметры общественной жизни, «правила игры» с помощью процедур демократического политического процесса и институтов гражданского общества. В западных рыночных странах средний класс составляет 60-70% населения.
Вместе с тем исследование имеет несомненную ценность, так как показывает нам те слои общества, которые потенциально обладают важными экономическими и социальными ресурсами - материальным достатком, образованием и профессиональными навыками, а также качествами психологической удовлетворенности собственным социально-экономическим статусом, чувством социального комфорта. Обращает на себя внимание факт очень высокой самооценки -идентифицируют себя со средним классом около 40% граждан. При этом среди людей с высшим образованием и профессиональными качествами только треть имеет достаточные доходы и имущественные ресурсы. Среди семей с достатком, который можно было отнести к достатку среднего класса, только треть образованных и высококвалифицированных. Таким образом, можно сказать, что высшее образование и профессиональные качества не являются гарантией материального благополучия. Т. Малеева пишет: «Действительно, общество, где лишь треть образованных научилась зарабатывать и, наоборот, только треть умеющих зарабатывать достаточно образованны, далеко отстоит от идеалов стабильного и экономически эффективного социума»2.
Можно предположить, что именно те слои общества, которые обладают как минимум двумя из перечисленных критериев - высшим образованием и достаточными материальными ресурсами - являются потенциальными носителями новой культуры информационного общества в полном объеме.
Демографические результаты исследования «Средние классы в России» (под руководством Татьяны Малеевой) следующие: 57
процентов представителей среднего класса - граждане от 31 до 50 лет, каждый четвертый разменял четвертый десяток. Лиц старше 60 немного, лишь 3,5%. Примерно 70% респондентов, принадлежащих к среднему классу, состоят в браке. По количеству детей средний класс имеет превосходство над низшим. Имеют детей 48% семей, а каждая восьмая семья (13%) - двоих и более.
1 Малеева Т. Социальная политика и социальные страты в современной России // Куда пришла Россия?.. Итоги социетальной трансформации. - М., 2003.
2 Там же. - С. 108.
Проблема формирования среднего класса, на наш взгляд, коррелирует с другой российской проблемой - проблемой интеллигенции. Интеллигенция - это российское понятие, отражающее, прежде всего, определенный уровень ментальности и образованности социального слоя. При этом показатель материального достатка традиционно считался второстепенным, однако интеллигенция никогда не относилась к категории бедных слоев. Сегодня анализ социального состава бедных выявляет в нем значительную часть учителей, врачей, инженеров, работников науки, культуры и т.д. По данным Института социологии РАН, доля людей с высшим образованием в слое бедных составляет 59,3%. При этом интеллигенция, у которой имеются квартиры, автомобили и другое дорогостоящее имущество, приобрела его в основном до 1991 года, то есть еще при советской власти. В настоящее время большинство не имеет необходимых ресурсов для удовлетворения основных духовных потребностей, качественного лечения и отдыха1.
Проблема бедности в России и в XXI веке продолжает оставаться чрезвычайно актуальной. Проблемы бедности и информационной бедности взаимосвязаны. Экономики благосостояния для всех, то есть той главной цели реформ, которая провозглашалась политиками в конце 80-х годов, Россия так и не обрела. «Проводимая политика реформ привела нашу страну в группу государств с наиболее высоким уровнем экономического неравенства. Крайности нищеты и богатства проявляются ныне наиболее контрастно», - пишет В. Бобков2. Анализ проблем экономического неравенства, проведенный специалистами Всероссийского центра уровня жизни, выявил значительные различия регионов по уровню концентрации денежных доходов. По состоянию на 2002 год межрегиональные значения коэффициентов Джинни3 различались примерно в 2,2 раза4.
В основе экономического выделения средних слоев лежит определение системы потребительских бюджетов, которая включает прожиточный минимум, минимальный потребительский бюджет и бюджет высокого достатка. Принадлежность к среднему слою характеризуется душевыми доходами в семье, превышающими минимальный потребительский бюджет, но не достигающий бюджета высокого достатка. Аналитические исследования показывают существенную дифференциацию показателей представительства средних слоев по регионам России. Если в Москве, республике Коми, Санкт-Петербурге, Тюменской области и некоторых других регионах эти слои представлены широко, то в ряде областей и округов численность данных социальных слоев не достигает даже 10% (см. табл. 3).
1 См.: Социальное расслоение и социальная мобильность /Под ред. З. Голенковой. -М., 1999.
2 Бобков В. Анализ социально-экономической дифференциации // Экономист. - 2003.
- № 7.
3 Коэффициент Джинни - численный параметр, демонстрирующий концентрацию денежных доходов в тех или иных социальных сегментах. Выражается в изменении от 0 до 1.
4 Бобков В. Указ. соч.
Доли средних слоев населения в регионах России
Регион Доля,%
Москва 42,1
Ханты-Мансийский автономный округ 41,7
Ямало-ненецкий автономный округ 40,1
Тюменская область 40,0
Санкт-Петербург 37,6
Ленинградская область 13,6
Владимирская область 12,9
Республика Калмыкия 10,7
Читинская область 9,4
Ивановская область 6,0
Усть-Ордынский автономный округ 2,0
Проблема социального неравенства не является теоретической, академической проблемой, она является важнейшей проблемой для миллионов граждан, вызывает не только обеспокоенность, но и рост социальной напряженности.
По словам Л. Хахулиной (ВЦИОМ-А), если раньше социологи наблюдали большую обеспокоенность масс проблемами преступности и собственной безопасности, то теперь первое место прочно заняла проблема социального неравенства. В представлении общества оно достигло запредельных масштабов.
Около 80 процентов опрошенных считают, что неравенство чрезмерное, нелегитимное. Количество людей, придерживающихся «рыночного» взгляда на вопросы, связанные с неравенством (то есть представления людей о том, что доходы должны быть основаны на частной собственности и свободной инициативе), в настоящее время снижается и составляет сегодня около 30%. Подавляющее большинство придерживается «трудовых» или уравнительных взглядов в соответствии с традиционным принципом «каждому по труду». Например, в 2003 году 37% респондентов полагали, что самый справедливый способ распределения собственности и доходов - дать каждому равную долю. При этом 87% считали, что люди, которые много и успешно работают, должны получать больше.
По версии респондентов, бедность бывает от пьянства и лени (78%), от недостатка усилий (48%), от неправильной экономической системы (77%), от неравного доступа к образованию и хорошей работе (65%), от отсутствия способностей (40%) и от невезения (34%) (см. таблицу 5).
Мнения наших граждан о богатстве достаточно противоречивы: 84% считают, что богатство возникает благодаря связям с нужными людьми, 80% - благодаря экономической системе, позволяющей
95
богатым наживаться за счет бедных. 60% говорят, что к богатству ведет нечестность, 31% - что везение. В то же время 49% признают, что богатство зарабатывают благодаря способностям и талантам, 46% вспоминают об упорном труде, 65% - о возможности в начале жизни получить хорошее образование и работу. Большие состояния, крупная частная собственность в глазах общества нелегитимны (см. таблицы 6, 7, 8).
Стандартное представление россиян о богатстве - это, по западным стандартам, скорее средний уровень, пресловутый «средний класс»: семья из трех человек живет в трехкомнатной квартире метров в 70, имеет садовый участок с домом, старую иномарку или новую отечественную машину, гараж, пользуется основными видами платных услуг - от медицинских до туристических. Этот слой, по данным ВЦИОМ-А, в среднем по России составляет 6-7 процентов.
По статистике Министерства труда и социального развития, за время реформ разрыв между доходами 10% самых бедных и 10% самых богатых людей увеличился почти впятеро: в 1991 году их доходы различались в 4,5 раза, в 2003 году - почти в 14,5, быстрее всего размежевание шло в период приватизации, достигнув в 1994 году своего рекордного уровня, - более чем в 15 раз. В течение последних четырех лет доходы растут у всех слоев населения. Например, в 1998 году среднедушевой доход на человека в России составлял 1012 руб., в 2000 году поднялся до 2281 руб., в 2001 году - 3060 руб., а к 2002 году душевой доход составил 3777 рублей. В сравнении с «дефолтовым» 1998 годом - рост более чем вдвое. Однако за этот же период отмечался значительный рост цен: по данным Госкомстата,
потребительские цены за 1999-2003 годы выросли более чем на 100%. И если доля граждан, вынужденных жить на тысячу рублей, уменьшилась с 12,4% в 2001 году до 4,7% в 2003 году, то официальный прожиточный минимум (несколько оторванный от реалий) сейчас составляет не менее 3 тыс. рублей. Поэтому и доля граждан, существующих ниже этого минимума, не уменьшается: их и сегодня около 30%1.
1 Электронный ресурс: http://www.izvestia.ru/community/article43330
96
Причины бедности по оценке россиян, 2003 год, %
Суждения 2003 год, проценты
Лень и пьянство 78
Плохая экономическая система 77
Не у всех людей есть равные возможности получить хорошее образование и работу 65
Бедные не прилагают достаточных усилий, чтобы преодолеть свою бедность 48
Отсутствие талантов и способностей 40
Просто невезение 34
Таблица 5
Причины богатства по оценке россиян
Суждения 2003 год, проценты
Связи с нужными людьми 84
Экономическая система, позволяющая богатым наживаться за счет бедных 80
Нечестность 69
Возможность в начале жизни получить хорошее образование, работу 65
Способности и таланты 49
Усилия и упорный труд 46
Просто везение 31
Таблица 6
Мнения россиян о пересмотре итогов приватизации
Мнения россиян о пересмотре итогов приватизации Процент, 2003 год
Нужно вернуть государству всю собственность 37
Это можно сделать в отдельных случаях, если будет доказано, что приватизация была незаконной 31
Этот вопрос вообще не стоит поднимать 20
Затруднились ответить 12
Мнения россиян относительно социальной справедливости, процент
В какой мере вы согласны с тем, что... 1991 1996 2003
Стремление хорошо работать возникает лишь тогда, когда различия в доходах достаточно велики 58 41 37
Пусть предприниматели получают хорошую прибыль, ведь, в конечном счете, от этого выигрывают все 58 38 37
Самый справедливый способ распределения собственности и доходов - это дать каждому равную долю 27 28 37
Когда у одних людей больше денег, чем у других, это справедливо, если они имели равные возможности их заработать 72 73 70
Люди, которые много и успешно работают, должны получать больше, чем те, кто работает меньше 88 91 87
Информационная бедность - это еще один, новый вид социального неравенства для граждан России. Малоимущие категории населения, сегодня теряют доступ даже к традиционным источникам информации: выходят из строя телевизоры, ломаются радиоприемники, нет денег на подписку газет. Огромное число жителей не имеет возможности пользоваться мобильной связью, которая у других уже превратилась в инструмент бизнеса. Несмотря на бурное развитие техники, немало людей отрезано от пользования компьютерами и Интернетом. У них нет возможности даже научиться использовать эти технологии и, таким образом, они лишены возможности пользоваться ими в немногочисленных, но все же существующих точках общественного доступа - вузах, библиотеках, в школах.
Информационное неравенство имеет еще одно название - Digital Divide - «цифровое неравенство». Впервые слова Digital Divide прозвучали в 1997 году. По данным статистики, практически все новые информационно-коммуникационные технологии создаются в странах, в которых проживает не более 15% от населения всего мира. Эти инновации доходят не более чем до половины жителей земного шара. Остальная же половина (проживающая в основном в Азии и Африке) остается «за чертой». И именно это не позволяет многим государствам покончить с бедностью. Кстати, согласно теории радикального консерватизма, богатые нации будут со временем делаться еще богаче, а бедные - еще беднее. Сегодня доступ к Интернету имеют всего лишь
несколько процентов от населения всего земного шара, а в электронной коммерции участвуют еще меньше'.
Летом 2000 года на встрече лидеров стран «Большой восьмерки» в Окинаве Россией была подписана так называемая «Окинавская хартия -хартия глобального информационного общества». Россия подписала этот документ и таким образом признала важность и актуальность всех проблем, которые были подняты в ходе встречи. Сегодня на международном уровне проблема информационного неравенства признается так же, как признается и необходимость его преодоления. Для измерения цифрового неравенства существует определенный набор параметров, количественных критериев, по которым однозначно определяется «информационная бедность» или «информационное богатство» той или иной страны. Однако данные критерии в основном технологические, что, в определенной мере, сужает проблему. О. Вершинская выделяет не только экономические и технические факторы информационного неравенства, но и мотивационные. По ее мнению, проводимые социологические исследования показывают, что различные группы населения по-разному включены в мир ИКТ - от полной интеграции до полного отторжения. Население, в принципе, можно разделить на три группы: на тех, кто использует ИКТ, на тех, кто хочет использовать, но по тем или иным причинам сегодня сделать этого не может, и на тех, кто не хочет их использовать вообще. Та группа людей, которая хочет, но пока не может использовать ИКТ, составляет социальную базу, которая при соответствующих условиях может пополнить ряды пользователей.
Те, кто не хотят использовать ИКТ, делятся на 2 группы. Во-первых, это те, для кого все, что связано с ИКТ, находится «в зоне отчуждения». Их можно назвать информационно пассивными. Но есть и вторая группа, те, кто отрицает нововведения в принципе. Тех, кто просто пассивен, можно подготовить и вовлечь в информационное общество. А вторую группу, похоже, уже и не вовлечь никогда. Таким образом, проблема информационного неравенства - это проблема социальная, и если мы хотим ее измерить, то должен быть разработан комплексный показатель. Ни число компьютеров на 100 человек населения, ни число подключений к сети не являются полными и серьезными индикаторами информационного неравенства2.
Сегодня существует два наиболее известных подхода к измерению информационного неравенства. Это подход «Евробарометра», который с 1997 года измеряет готовность разных групп населения к жизни и работе в глобальном информационном обществе. И международные
1 Электронный ресурс: http://www.hostinfo.ru/htmltree/communication/digital-divide
2 См.: Проблема информационного неравенства и пути ее решения: Материалы круглого стола /Под ред. О.В. Вершинской. - М., 2001.
99
сопоставительные методики оценки готовности страны к вхождению в информационный мир.
Методика «Евробарометра» - это регулярные, ежегодные статистические исследования, которые основаны на оценке положения и прогнозе будущего по двум ключевым параметрам. Первый - наличие дома систем доступа. Выделено 11 таких систем, которые рассматриваются как каналы вхождения информационного общества в дом: персональный компьютер, видеомагнитофон, телетекст,
мобильный телефон, кабельное телевидение, устройство для ОО-КОМ, спутниковая тарелка, цифровой телевизионный декодер, факс и выход в Интернет. Второй - это использование телекоммуникационных услуг прямо из дома. Выделяют 11 видов подобных услуг: это общение с городскими властями, досуг, организация путешествий, чтение электронных газет, посещение музеев, электронная медицинская диагностика, электронная торговля, проведение финансовых операций, поиск работы, поиск информации о правах потребителя и так далее.
Другим подходом является сопоставительная международная методика, которая определяет готовность страны в целом к вхождению в глобальное информационное пространство. В частности, такая методика используется в Российском портале развития для определения уровня соответствия России ряду других стран. Выделяются 5 критериев оценки готовности: доступ к сетям и развитие инфраструктуры, состояние дистанционного обучения в стране, развитие сетевого общества, сетевой экономики и политика государства в сфере ИКТ. По этим критериям выделено 19 показателей, которые ранжированы по уровням.
Группа исследователей Института социально-экономических проблем народонаселения РАН предлагает еще один подход к измерению информационного неравенства на уровне семьи и индивида. Он основан на анализе двух групп индикаторов. Первый - это наличие информационного имущества, второй - это анализ личностной готовности к жизни и работе в глобальном информационном обществе, который можно определить через четыре параметра:
- возможность физического доступа и наличие информационного имущества;
- уровень компьютерной подготовки и осведомленности о возможностях ИКТ и индивида;
- степень информационной активности и уровень вовлеченности в мир ИКТ;
- характер мотивации использования информационнокоммуникационных технологий1.
Таким образом, мотивация к использованию информационнокоммуникационных технологий является важным культурным
1 Там же.
феноменом, носящим как психологический, так и социальный характер и оказывающим влияние на социальную дифференциацию в информационном обществе.
Региональные проблемы становления культуры информационного общества были нами исследованы на примере Северокавказского
федерального округа. Эмпирическая часть социологического исследования включала в себя интервью, проведенное с жителями Краснодара. Были определены следующие задачи:
1. Определить влияние информационного общества на образ жизни людей в регионе.
2. Определить влияние ИКТ на потребности людей.
3. Выявить место и роль потребности в коммуникации как важного элемента культуры информационного общества.
4. Оценить изменения ценностно-культурного значения времени и пространства.
5. Исследовать изменения стиля жизни, его дифференциацию.
6. Изучить влияние новых культурных паттернов, связанных с применением ИКТ, на семью и трудовую деятельность.
Был выбран формулятивный (разведывательный) план исследования в виду невозможности выделения четких границ локализации культурных паттернов информационного общества; недостаточной степени их изученности; отсутствия четкого и однозначного представления об объекте исследования.
Метод исследования - формализованное интервью на рабочих местах либо по месту жительства. Ответы регистрируются на отдельных опросных листах и подписываются интервьюером. Обработка данных с помощью программы SPSS. Выборка целевая, среди жителей города Краснодара. Основными критериями отнесения к выборке служат наличие и активное использование персонального компьютера дома и на работе, использование Интернета для личных и (или) служебных целей. Дополнительными критериями являются: активное
использование цифровых средств связи (сотовый телефон, e-mail и т.д.), работа в сфере оказания услуг (СМИ, маркетинг, финансовые, образовательные, страховые, аудиторские, консалтинговые услуги и т.д.), активное потребление услуг (образование, туризм, бытовые услуги и так далее).
В ходе опроса было проведено 560 интервью: 56% опрошенных -это средний и младший управленческий персонал; 44% - студенты, в том числе студенты-заочники; 67% респондентов - мужчины; средний возраст - 32 года. 86% опрошенных респондентов являются пользователями персонального компьютера (ПК), из них только 22% имеют ПК дома, 68,2% - на работе, остальные используют ПК «у друзей» или в «Интернет-кафе». Опрос показал, что «место использования» ПК оказывает большое влияние на структуру запросов и
реализуемых интересов пользователей. Так, основными целями работы на ПК является работа в офисных программах - WORD, EXELL, а также специализированных программах типа «1С-предприятие» и «1С-бухгалтерия». Наиболее активными пользователями ПК и Интернета являются те респонденты, которые имеют ПК и дома, и на работе.
28% из опрошенных не являются пользователями Интернета. Остальные выходят в сеть преимущественно со своих рабочих мест (78% от пользователей Интернета). Практически все пользователи Интернета (96%) используют информацию, полученную в Сети, на работе и в обыденной жизни. Однако структура запрашиваемой информации не отличается разнообразием. 98% пользователей интересуется политическими и экономическими новостями, а также погодой. «Сведения о новых технологиях» использует 8% опрошенных, курсы валют - 12%, пользовались (хотя бы один раз) интернет-магазинами - 2%; интернет-консультациями юриста - 2%; врача - 1%. 56% при помощи Интернета повышают образование: используют «выложенные» в открытый доступ статьи, рефераты, книги, учебные и научно-популярные материалы. Большой интерес к образовательным программам, а также сайтам, позволяющим купить рефераты, дипломы, курсовые работы, отмечен у опрошенных студентов, а также студентов-заочников (97% студентов, использующих ПК, заявили о необходимости компьютера для образования). 23% от пользователей сети «скачивают» оттуда игры и музыку. Большинство респондентов (86%) отметили, что пользуются играми, а также выходами в сеть для отдыха и развлечения. Активно используются ресурсы сети для коммуникаций - около 87% используют E-mail; 12% общаются на форумах и 8% - в чатах.
Использование ПК и Интернета очень мало отразилось на «обыденной» повседневной жизни респондентов. Только 2% опрошенных отметили, что у них выросли материальные потребности (в питании, одежде, автомобилях, жилище) после начала активной работы с ПК, притом что 96% отметили, что материальные потребности не изменились. У 98% никак не изменилась потребность в общении вне средств цифровых коммуникаций. Только 1,5% респондентов отметили, что они стали более терпимо относиться к людям, ведущим образ жизни, не приемлемый лично для них (религиозные, национальные, сексуальные меньшинства). 89% отметили, что у них никак не изменилась потребность в чтении художественной литературы, в посещении театров и после начала активного использования компьютера; у 3% такая потребность уменьшилась, у 2% - возросла. Потребности в услугах, увеличившиеся с началом активного использования компьютеров, отражают в основном потребность в образовании (у 87%), а также в сервисных услугах программистов и специалистов по техническому обслуживанию ПК и средств связи (у 69%). Роста услуг в сфере банковского обслуживания, страхования, туризма, быта (которое отмечается в странах постиндустриализма и считается сопутствующим росту ИКТ) не наблюдается.
При анализе ответов обращает на себя внимание тот факт, что влияние на повседневную жизнь в большей мере подчеркивают респонденты, использующие ПК у себя дома. Так, 78% пользователей Интернета, выходящих в сеть из дома, отметили, что «стали больше задумываться над стоимостью времени» и 56% из них «стали больше спешить, стараться делать все быстрее». С другой стороны, респонденты, которые используют ПК только на работе, не придают значения стоимости времени, так как «связь оплачивает фирма».
Негативных последствий работы с компьютером и в сети Интернет респонденты практически не отмечают. Только 12% указывают на опасения, что компьютер вреден для здоровья. Подавляющее большинство подчеркивают, что с появлением цифровых средств связи (сотовых телефонов) они стали чувствовать себя в большей безопасности (86%).
В целом можно отметить, что использование ПК представлено, в основном, на работе и используется в трудовых целях - это основной фактор, обуславливающий структуру выбираемых программ и сайтов. Подавляющее большинство опрошенных отмечают важность использования ПК в трудовых целях, 97% из них стали «успешнее работать». При этом только 14% респондентов отметили, что, благодаря ПК они «успешнее адаптируются к жизни». Респонденты, по-видимому, реально оценивают потенциальные возможности ИКТ: 85% опрошенных отметили, что они хотели бы, чтобы их дети были активными пользователями компьютера и Интернета. 78% считают, что в нашей стране актуально понятие «информационная бедность».
Проведенное исследование показывает относительно высокую востребованность новых ИКТ в регионе, особенно в профессиональной деятельности людей. Однако компьютеры, цифровые технологии и связанные с ними услуги еще мало вошли в обыденную жизнь жителей Краснодара. Компьютер почти не используется в «бытовых», обыденных целях. Ни один из респондентов не отметил, что использует Интернет для приобретения туристических путевок, оплаты услуг, взаимодействия с банковскими учреждениями; очень мало используются возможности Интернета для получения консультаций, покупок товаров. Практикуется самое простое, «примитивное» использование компьютера как средства для работы с документами и цифровыми базами данных. Интернет в большинстве случаев просто подменяет другие СМИ и используется для игр, получения новостей или информации о погоде. В результате использование компьютера оказывает очень небольшое влияние на культуру и духовную жизнь респондентов. В основном оно связано с повышением ценности времени, но затрагивает только тех людей, которые самостоятельно оплачивают трафик. Практически пользователи компьютера и Интернета не отмечают снижения интереса к книгам, театральным постановкам, контактам с друзьями, не отмечают изменений в своей повседневной жизни. В то же время использование компьютера явно интенсифицирует трудовые процессы, делает более эффективной профессиональную жизнь, и в целом по отношению к ИКТ люди настроены позитивно.
