CC BY
18Гражданский процесс, арбитражный процесс
DOI 10.47643/1815-1337_2022_2_287 УДК 347.921
ПРОБЛЕМЫ ПРОЦЕССУАЛЬНОГО СТАТУСА ЛИЦ, ОБРАЩАЮЩИХСЯ В СУД В ЗАЩИТУ ЧУЖИХ ИНТЕРЕСОВ, В ЦИВИЛИСТИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ Problems of the procedural status of persons applying for the protection of other people's interests in the civil process
ГОРБУНОВА Елизавета Сергеевна,
студентка юридического факультета ФГБОУ ВО «Российский государственный университет правосудия». 117418, Россия, г. Москва, ул. Новочеремушкинская, 69. E-mail: lizochka.gorbunova.70@mail.ru;
GORBUNOVA Elizaveta Sergeevna,
a student of the Faculty of Law of the Russian State University of Justice. 69 Novocheremushkinskaya str., Moscow, 117418, Russia. E-mail: lizochka.gorbunova.70@mail.ru
Краткая аннотация: В статье исследуются проблемы статуса лиц, обладающих правом на обращение в суд в защиту чужих интересов. По результатам исследования делаются выводы о достаточности текущего нормативного правового регулирования публично-правовых образований, обладающих правом на защиту в суде чужих интересов, целесообразности конкретизации процессуальных статусов уполномоченных по правам человека и по правам ребёнка, придании им единого статуса в гражданском, арбитражном и административном процессах.
Abstract. The article examines the problems of the status of persons who have the right to appeal to the court in defense of other people's interests. Based on the results of the study, conclusions are drawn about the sufficiency of the current regulatory legal regulation of public legal entities that have the right to defend other people's interests in court, the expediency of specifying the procedural statuses of human rights and children's rights commissioners, giving them a single status in civil, arbitration and administrative processes.
Ключевые слова: чужие интересы; заинтересованные лица; прокурор; государственные органы; уполномоченный по правам человека; уполномоченный по правам ребёнка; цивилистический процесс.
Keywords: other people's interests; interested persons; prosecutor; state bodies; commissioner for Human rights; commissioner for children's Rights; civil process.
Дата направления статьи в редакцию: 15.01.2022
Дата публикации: 28.02.2022
Защита чужого интереса в общефилософском понимании исходит из того, что общество призвано обеспечивать социальный мир и удовлетворять потребности его членов, поддерживать их благополучие [1].
Под чужими интересами в основном понимают интерес конкретного лица, группы лиц, либо публичный интерес [2]. Однако, стоит отметить, что в не полной мере разрешен вопрос о целесообразности либо о нецелесообразности сохранения специальных субъектов, имеющих право на обращение в суд в защиту чужих интересов в гражданском, арбитражном и административном процессах (в цивилистическом процессе).
В современный период определён круг специальных субъектов, которые могут выступать в защиту чужих прав и интересов как в судах общей юрисдикции, так и в арбитражных судах. В гражданском процессе такими субъектами являются органы государственной власти, органы местного самоуправления по просьбе других лиц имеют право обращаться в суд с исковым заявлением в защиту их прав, свобод и законных интересов.
В административном судопроизводстве к таким субъектам, наряду с вышеуказанными, относятся Центральный банк Российской Федерации, должностные лица самых разнообразных государственных органов, Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации, в субъекте Российской Федерации, Уполномоченный при Президенте Российской Федерации по правам ребенка, в субъекте Российской Федерации.
В арбитражном процессе аналогичным образом предусмотрена возможность обращения в суд в защиту публичных интересов органов государственной власти и органов местного самоуправления. К иным органам относят Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования [3].
Участие в цивилистическом процессе государственных органов и органов местного самоуправления равнозначно участию в материальных гражданско-правовых отношениях, в которых они реализуют свои права и исполняют обязанности. Гражданское процессуальное законодательство указывает, что для участия таких органов в судебном процессе необходима просьба заинтересованного лица или наличие публичного интереса общественного назначения. Независимо от просьбы, заявление подается такими органами в защиту прав недееспособного либо несовершеннолетнего.
В арбитражном и административном процессах публично-правовые образования вправе выступать как в защиту публичных интересов, так и в защиту чужих интересов (как определенного лица, так и неопределенного круга лиц). Исходя из анализа правоприменительной практики, просьба заинтересованного лица, в чьих интересах публично-правовое образование обращается в суд, имеет существенное значение для определения надлежащего субъекта в судебном разбирательстве.
Например, в определении от 19.02.2019 года Ульяновский областной суд пришел к выводу о том, что Управление Роспотребнадзора по Ульяновской области не наделено соответствующими полномочиями для обращения в суд в интересах конкретных граждан о возложении обязанно-
сти по соблюдению требований санитарно-эпидемиологического законодательства, как это предусмотрено требованиями ч.2 ст. 40 КАС РФ.
Право органов на обращение в суд в защиту прав, свобод и законных интересов других лиц может быть реализовано при наличии специального указания на это в федеральных законах. Исходя из представленных материалов дела гражданки Дмитриева А. С., Копылова Н. В. и Варава С. А. не обращались с заявлениями, содержащими просьбу об обращении в суд в защиту нарушенных прав потребителей в адрес Управления Роспотребнадзора по Ульяновской области [4].
АПК РФ и КАС РФ стоит отметить, в противоположность ст. 47 ГПК РФ не закрепляют такой формы участия государственных органов и органов местного самоуправления, как дача заключения по конкретному делу [5]. С точки зрения процессуального закона защита чужих интересов в цивилистическом процессе допускается лишь при наличии установленных правовых оснований. Судебная практика подтверждает этот вывод [6].
Интересным является тот факт, что в том виде, в котором существует институт участия органов государственной власти и органов местного самоуправления в российском цивилистическом процессе неизвестно другим странам континентального и общего права.
Во многих странах защита чужих интересов в основном осуществляется органами прокурорского надзора [7]. Тем не менее, есть случаи, когда и другими государственными органами государственной власти защищаются чужие интересы. Такие случаи, как правило, прямо определяются законом. Отсутствие такого указания в законе ограничивает участие какого-либо государственного органа в защиту интересов другого лица [8]. Если же защита чужих интересов в определенных случаях является общепринятым правилом, то тогда формируются специальные органы, которым предоставлено право выступать в защиту интересов других лиц как до обращения в суд, так и в судах [9].
В этой связи возникает вопрос о целесообразности сохранения института обращения государственных органов и органов местного самоуправления в российском цивилистическом процессе. Возможность обращения государственных органов и органов местного самоуправления в защиту чужих интересов лежит не только в плоскости поиска подходящего нормативного правового акта, но и обуславливает в дальнейшем решения ряда важных вопросов [10].
Необходимо, во-первых, выяснить имеется ли юридическая заинтересованность у органов государственной власти и органов местного самоуправления, обращающихся в суд в защиту чужих интересов. Юридическая заинтересованность выступает своего рода некой связью субъекта в процессуальном отношении, который обращается в суд, с защищаемым благом [11].
Можно сказать, что всё-таки у субъектов, защищающих чужие интересы в суде, отсутствует с этими интересами прямая связь. Интерес, который они защищают является чужим, то есть он принадлежит сторонним субъектам, поэтому у органов государственной власти и органов местного самоуправления всё же наличествует косвенная (опосредованная) связь с защищаемым благом, позволяющая им занимать самостоятельное процессуальное положение и на определенных основаниях выступать в суде в защиту других лиц.
Во-вторых, государственные органы и органы местного самоуправления, выступая в защиту как интересов неопределенного круга лиц, так и в защиту конкретного индивида, осуществляют политику государства, охраняют общественный интерес, например, поддерживают благоприятное состояние окружающей среды.
Участие государственных органов и органов местного самоуправления в цивилистическом процессе несет в себе публичную составляющую, которая аккумулирует их социальные обязательства перед гражданами Российской Федерации. Их участие в защиту чужих интересов не всегда является диспозитивным правом, также оно может быть и обязанностью, в случаях, когда на это указывается в федеральном законе.
Наиболее часто обязанность государственных органов или органов местного самоуправления возникает в связи с рассмотрением дел в защиту интересов несовершеннолетних граждан. В судебной практике, например, часто бывают случаи, когда орган опеки и попечительства в интересах несовершеннолетних обращается в суд с заявлением об установлении факта отсутствия родительского попечения [12], также дела об усыновлении ребенка требуют обязательного участия представителя органа опеки и попечительства.
Однако, анализируя данный институт возникает вопрос определения границ публичности участия органов государственной власти или органов местного самоуправления при разрешении спора в суде [13].
Подтверждая мысль, высказанную ранее, стоит отметить, что государственные органы и органы местного самоуправления стремятся при разрешении конкретного дела в суде достичь восстановления нарушенной законности и надлежащим образом обеспечить и создать защитный механизм государственных интересов и интересов общественного назначения. Компетенция таких органов носит публичный характер, именно поэтому процессуальное законодательство устанавливает случаи, в которых органы имеют право вступать в защиту чужих интересов.
Таким образом, наличие правового основания участия государственных органов и органов местного самоуправления в каком-либо деле является безусловно необходимым, что позволяет государству реализовать стоящие перед ним задачи эффективно, не подменяя и учитывая юрисдикцию иных властных органов.
Применительно к статусу таких специальных субъектов, как Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации и её субъектах, стоит отметить, что их самостоятельная процессуальная компетенция полноценно осуществляется только в административном судопроизводстве. Остальная же часть процессуальных прав остается образованной от прав защищаемых ими интересов других лиц [14].
Деятельность Уполномоченного по правам человека носит правозащитный характер, которая осуществляется посредством конкретных форм. К таким формам, в частности, относится возможность обращения Уполномоченного по правам человека в суды общей юрисдикции с административным исковым заявлением в защиту чужих интересов. Основная цель для поддержания правовой стабильности функционирования Уполномоченного по правам человека как в Российской Федерации, так и в субъектах Российской Федерации - это содействие восстановлению
Гражданский процесс, арбитражный процесс
нарушенных прав и свобод человека [15].
Но, существует правовая проблема: наличие узкой компетенции уполномоченных по правам человека по защите чужих интересов в судебных инстанциях. Наиболее правильным решением поставленной проблемы видится расширение процессуальной компетенции уполномоченных по правам человека, а именно наделение их полномочиями по обращению в суды в рамках трех процессов: не только административного, но также гражданского и арбитражного.
Уполномоченный по правам ребенка в Российской Федерации и субъектах Российской Федерации непосредственно принимает участие в административном судопроизводстве и по собственной инициативе дает заключения по гражданским делам, защищая права и интересы детей.
Уполномоченного по правам ребенка в юридической литературе также именуют детским омбудсменом, уполномоченного по правам предпринимателей, который выступает в арбитражном процессе, - бизнес омбудсменом и т.п. Таким образом, выделение уполномоченных по правам той или иной социальной группы наглядно показывает необходимость эффективного правового обеспечения и дополнительной защиты со стороны государства от ограничения и нарушения прав и свобод таких групп [16].
Возникает вопрос, а не подменяет ли Уполномоченный по правам ребенка государственные органы, которые также имеют право защищать интересы несовершеннолетних лиц в судах? Наверное, этот вопрос и есть проблема, которая остается неразрешенной и по сей день. Основной причиной создания Уполномоченных по правам ребенка по всей видимости являлась деградация, упадничество профильных органов государственной власти, их неэффективность [17].
Уполномоченный по правам ребёнка потребовался по той причине, что органы опеки и попечительства, а также прокуратура не выполняли надлежащим образом, возложенные на них функции. В правоприменительной практике Уполномоченный по правам ребенка реализует свои полномочия по защите интересов несовершеннолетних посредством дачи заключения по конкретному делу, процессуальным истцом которых являются органы опеки и попечительства.
Например, в судебном заседании Лужского городского суда Ленинградской области 14.12.2021 года Уполномоченный по правам ребёнка поддержал просьбу органа опеки и попечительства о признании факта отсутствия родительского попечения над несовершеннолетними, указав, что признание за детьми факта утраты родительского попечения позволит им реализовать гарантии государства по социальной защите и восстановить право на устройство в семью [18]. Таким образом, на сегодняшний момент Уполномоченный по правам ребенка призван занимать в судебном разбирательстве принципиальную позицию по защите интересов несовершеннолетних, направленную, прежде всего, на достижение решения, наилучшим образом отвечающего интересам ребенка.
В процессуальном законодательстве также упоминаются и иные специальные органы, имеющие право защищать в судах чужие интересы. К сожалению, судебная практика по поводу обращения таких органов в защиту чужих интересов полноценно не сформировалась, но немногочисленные примеры всё-таки представлены.
Наиболее часто рассматриваемыми спорами в арбитражных судах являются споры по взысканию средств на страховое обеспечение по ненадлежащим образом оформленным листкам нетрудоспособности. Например, в Кемеровской области региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации обращалось в суд в связи с взысканием с детской больницы суммы расходов на страховое обеспечение по неправильно оформленному листку нетрудоспособности [19]. Также отделения Пенсионного Фонда Российской Федерации зачастую обращаются в арбитражные суды о взыскании с организаций задолженности по уплате страховых взносов [20].
Логично предположить, что такие специальные органы, прямо не указанные в арбитражном процессуальном законодательстве, обращаются в суд в защиту государственных и (или) общественных интересов, реализуя на практике публично-правовые функции. Тем не менее, государственные внебюджетные фонды не защищают свои интересы подобно тому, как защищают свои интересы отдельные существующие юридические лица.
Эти фонды призваны обеспечивать и гарантировать социальное обеспечение граждан. Они выступают в судах в защиту интересов непосредственно государства, которое аккумулирует средства фондов для предоставления социальных гарантий и благ для широких слоев населения. Необходимость сохранения таких специальных субъектов в процессуальном законодательстве вызвана, прежде всего, конституционными положениями, которые предоставляют социальную защиту.
Изложенная проблематика позволяет сделать несколько выводов относительно проблем процессуального статуса субъектов, наделённых правом обращения в суды в защиту чужих интересов.
Во-первых, стоит сказать, что наличие уже существующих норм в процессуальном законодательстве относительно участия органов государственной власти и органов местного самоуправления в защиту чужих интересов достаточно. Тем не менее, такое положение не исключает возможности создания более детальной регламентации процессуальной правосубъектности органов государственной власти и органов местного самоуправления, защищающих в суде чужие интересы.
Во-вторых, однородный характер гражданского, арбитражного и административного процессов предполагает необходимость определения процессуального положения Уполномоченного по правам человека в гражданском и арбитражном процессах. Его следует относить к субъектам, имеющим право на обращение в суд в защиту чужих интересов.
В-третьих, необходимо выработать критерии, которые позволят разграничить компетенцию органов государственной власти и органов местного самоуправления относительно компетенции Уполномоченного по правам ребенка в Российской Федерации и её субъектах в связи с за-
щитой интересов несовершеннолетних граждан. Библиогра фия:
1. Любутин К. Н., Пивоваров Д. В. Диалектика субъекта и объекта. Екатеринбург, 1993. С. 134.
2. Томилов А. Ю. Защита чужих прав и интересов в гражданском судопроизводстве. М., 2011. С. 14.
3. Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.07.2014 № 46 «О применении законодательства о государственной пошлине при рассмотрении дел в арбитражных судах» // СПС «Консультант Плюс».
4. Апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Ульяновского областного суда от 19 февраля 2019 г. по делу № 33а-513/2019 // СПС «Гарант».
5. Ярков В. В. Арбитражный процесс: Учебник (7-е издание, переработанное и дополненное). М., 2017. С. 68.
6. Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 26 декабря 2019 г. № Ф01-7035/19 по делу №А11 -7957/2019 // СПС «Гарант».
7. Здрок О. Я. Гражданский процесс зарубежных стран. М., 2005. С. 108-111.
8. Томилов А. Ю. Процессуально-правовые основания участия органов государственной власти и органов местного самоуправления в гражданском процессе с целью защиты прав и законных интересов других лиц // Вестник Челябинского государственного университета. 2007. С.55.
9. Елисеев Я. Г. Гражданское процессуальное право зарубежных стран. М., 2004. С. 365.
10. Кулакова В. Ю. К вопросу о специальных основаниях обращения в суд в защиту чужих интересов государственных органов, органов местного самоуправления, граждан и организаций // Законы России: опыт, анализ, практика. № 9. 2012. С.12.
11. Чечот Д. М. Субъективное право и формы его защиты // Избранные труды по гражданскому процессу. СПб., 2005. С. 49.
12. Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 10 сентября 2019 г. № 74-КГ19-8 // СПС «Гарант».
13. Стрельцова Е. Г. Проблема публичности в процессе разрешения частно-правовых споров // Современные проблемы гражданского права и процесса: Материалы международной научной конференции. СПб. 2006. С.57.
14. Матейкович М. С., Романчук И. С. Уполномоченные по правам человека в механизме судебной защиты прав и свобод // Журнал российского права. 2020.
С. 50-51.
15. Ищук В. Г., Ошкин И. В. Формы обеспечения и защиты прав человека уполномоченным по правам человека в Российской Федерации // Вестник Уфимского юридического института МВД России. № 1 (91). 2021. С. 18.
16. Ищук В. Г., Козлова А. А. Институт Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации и в зарубежных странах: предпосылки зарождения и основные формы деятельности // Вестник Уфимского юридического института МВД России. № 3 (93). 2021. С.20.
17. Речкин Роман «Страна Уполномоченных». Zakon.ru. [Электронный ресурс] // URL: https://zakon.rU/blog/2019/1/3/strana_upolnomochennyh (дата обращения
05.01.2021).
18. В Ленинградской области при участии Уполномоченного по правам ребёнка суд установил факт отсутствия родительского попечения над несовершеннолетними [Электронный ресурс] // URL: http://deti.gov.ru/region/mariy/news/v-leningradskoj-oblasti-pri-uchastii-upolnomochennogo-po-pravam-rebyonka-sud-ustanovil-fakt-otsutstviya-roditel-skogo-popecheniya-nad-nesovershennoletnimi (дата обращения 05.01.2021).
19. Решение Арбитражного суда Кемеровской области от 28 мая 2018 г. по делу № А27-4415/2018 // СПС «Гарант».
20. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 17 июня 1997 г. № 777/97// СПС «Гарант».
References (transliterated):
1. Lyubutin K. N., Pivovarov D. V. Dialektika sub"ekta i ob"ekta. Ekaterinburg, 1993. S. 134.
2. Tomilov A. YU. Zashchita chuzhih prav i interesov v grazhdanskom sudoproizvodstve. M., 2011. S. 14.
3. Postanovlenie Plenuma Vysshego Arbitrazhnogo Suda Rossijskoj Federacii ot 11.07.2014 № 46 «O primenenii zakonodatel'stva o gosudarstvennoj poshline pri rassmotrenii del v arbitrazhnyh sudah» // SPS «Konsul'tant Plyus».
4. Apellyacionnoe opredelenie sudebnoj kollegii po administrativnym delam Ul'yanovskogo oblastnogo suda ot 19 fevralya 2019 g. po delu № 33a-513/2019 // SPS
«Garant».
5. YArkov V. V. Arbitrazhnyj process: Uchebnik (7-e izdanie, pererabotannoe i dopolnennoe). M., 2017. S. 68.
6. Postanovlenie Arbitrazhnogo suda Volgo-Vyatskogo okruga ot 26 dekabrya 2019 g. № F01-7035/19 po delu №A11-7957/2019 // SPS «Garant».
7. Zdrok O. YA. Grazhdanskij process zarubezhnyh stran. M., 2005. S. 108-111.
8. Tomilov A. YU. Processual'no-pravovye osnovaniya uchastiya organov gosudarstvennoj vlasti i organov mestnogo samoupravleniya v grazhdanskom processe s cel'yu zashchity prav i zakonnyh interesov drugih lic // Vestnik CHelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. 2007. S.55.
9. Eliseev YA. G. Grazhdanskoe processual'noe pravo zarubezhnyh stran. M., 2004. S. 365.
10. Kulakova V. YU. K voprosu o special'nyh osnovaniyah obrashcheniya v sud v zashchitu chuzhih interesov gosudarstvennyh organov, organov mestnogo samoupravleniya, grazhdan i organizacij // Zakony Rossii: opyt, analiz, praktika. № 9. 2012. S.12.
11. CHechot D. M. Sub"ektivnoe pravo i formy ego zashchity // Izbrannye trudy po grazhdanskomu processu. SPb., 2005. S. 49.
12. Opredelenie Sudebnoj kollegii po grazhdanskim delam Verhovnogo Suda Rossijskoj Federacii ot 10 sentyabrya 2019 g. № 74-KG19-8 // SPS «Garant».
13. Strel'cova E. G. Problema publichnosti v processe razresheniya chastno-pravovyh sporov // Sovremennye problemy grazhdanskogo prava i processa: Ma-terialy mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii. SPb. 2006. S.57.
14. Matejkovich M. S., Romanchuk I. S. Upolnomochennye po pravam cheloveka v mekhanizme sudebnoj zashchity prav i svobod // ZHurnal rossijskogo prava. 2020.
S. 50-51.
15. Ishchuk V. G., Oshkin I. V. Formy obespecheniya i zashchity prav cheloveka upolnomochennym po pravam cheloveka v Rossijskoj Federacii // Vestnik Ufimskogo yuridicheskogo instituta MVD Rossii. № 1 (91). 2021. S. 18.
16. Ishchuk V. G., Kozlova A. A. Institut Upolnomochennogo po pravam cheloveka v Rossijskoj Federacii i v zarubezhnyh stranah: predposylki zarozhdeniya i osnovnye formy deyatel'nosti // Vestnik Ufimskogo yuridicheskogo instituta MVD Rossii. № 3 (93). 2021. S.20.
17. Rechkin Roman «Strana Upolnomochennyh». Zakon.ru. [Elektronnyj resurs] // URL: https://zakon.ru/blog/2019/1/3/strana_upolnomochennyh (data obrashcheniya
05.01.2021).
18. V Leningradskoj oblasti pri uchastii Upolnomochennogo po pravam rebyonka sud ustanovil fakt otsutstviya roditel'skogo popecheniya nad nesovershenno-letnimi [Elektronnyj resurs] // URL: http://deti.gov.ru/region/mariy/news/v-leningradskoj-oblasti-pri-uchastii-upolnomochennogo-po-pravam-rebyonka-sud-ustanovil-fakt-otsutstviya-roditel-skogo-popecheniya-nad-nesovershennoletnimi (data obrashcheniya 05.01.2021).
19. Reshenie Arbitrazhnogo suda Kemerovskoj oblasti ot 28 maya 2018 g. po delu № A27-4415/2018 // SPS «Garant».
20. Postanovlenie Prezidiuma Vysshego Arbitrazhnogo Suda RF ot 17 iyunya 1997 g. № 777/97// SPS «Garant».
