CC BY
16
показывает, что уровень дохода влияет на уровень рождаемости слабоотрицательно. Уровень рождаемости значительно ниже в развитых странах с высоким уровнем подушевого дохода. Общеизвестен тот факт, что потребление алкоголя и табака растет по мере роста дохода. Неравенство, а вместе с ним и социальный цинизм, протестные настроения, преступность также нередко возрастают по мере экономического роста. Российскому государству необходимо повернуться лицом к серьезным социальным и демографическим проблемам, раздирающим российское общество, - как унаследованным от советского периода, так и к новым. Для этого необходимы два условия: политическая воля и компетентность в решении социальных проблем. Только в этом случае Россия выйдет из состояния перманентной гуманитарной катастрофы и сможет по праву войти в число лидеров мирового развития.
«ОНС: Общественные науки и современность», М., 2009, № 6, с. 140-150.
В. Зорин, А. Рудаков,
политологи
ПРОБЛЕМЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ВЫЗОВАМ РЕЛИГИОЗНОГО ЭКСТРЕМИЗМА В РОССИИ
Россия исторически сложилась как многонациональное и многоконфессиональное государство. Это наглядно подтвердили результаты Всероссийской переписи населения 2002 г. На начало 2004 г. в России проживают представители 160 национальностей; 23 народа, имеющие численность более 400 тыс. человек, составляют более 96% населения. По мнению российских и международных экспертов, на фоне устойчивого развития экономики в России ослаб потенциал этнополитических конфликтов, но усилилось массовое проявление ксенофобии. Заметен и общий рост экстремистских организаций различного толка, использующих этнополитиче-скую и конфессиональную риторику как средство политической мобилизации. Вряд ли общество может оставаться в стороне от такой сложной проблемы в современной России, как противодействие экстремизму, который в значительной степени проявляет себя в скрытой и в завуалированной формах. Исторический опыт показывает, что одной из форм политического экстремизма является религиозный радикализм. Расставить акценты в этой сфере весьма важ-
но, и это необходимо прежде всего в плане организации или выстраивания системы раннего предупреждения. Такая попытка реализована, как известно, принятием российского Закона «О противодействии экстремистской деятельности».
Несомненно, апеллируя к конфессиональной сфере, следует особо акцентировать внимание на пресечении расовой и религиозной розни. При этом применение названного закона в обществе должно быть не бездумным, т.е. ставящим целью только прекращение действий по разжиганию национальной розни, а таким, чтобы оно не только служило определению степени наказания, но и содействовало формированию ценностных ориентиров в обществе, формированию толерантных отношений между народами, достижению гражданского согласия. Применение только просветительских форм деятельности со стороны самих конфессий или только административных рычагов деятельности будет делом не очень значительным. В данном случае важно, чтобы эти усилия были эффективными и со стороны самих сообществ. Надо заметить, что в обществе возникает своего рода двойственная ситуация, например, в связи с принятием и реализацией государственной целевой программы «Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе». На наш взгляд, не решается проблема в целом, если не будет в первую очередь реализована главная задача - воспитание культуры межнационального общения. Можно рассуждать об идеологии толерантности, однако совместное проживание представителей различных национальностей в условиях оказания помощи одним и в отсутствие таковой другим сводит на нет любые усилия по достижению этой толерантности. Поэтому главным, в том числе и в сфере конфессиональных отношений, должен быть принцип равноправия, создания одинаковых условий обитания, возможностей доступа к работе, образованию и т.д. Одним словом, в обществе пока не выработаны социально-культурные механизмы утверждения норм толерантности. Это в полной мере относится и к конфессиональной сфере, хотя, несомненно, поиск консенсуса в отношениях религиозных организаций становится непрерывным процессом.
Современная общественно-политическая обстановка в РФ с учетом глобальных геополитических перемен последнего времени характеризуется расширением масштабов угроз национальной безопасности государства. Рост, острота и многообразие экстре-мистских проявлений в экономической, духовной, культурно-
нравственной, религиозной и иных областях жизни и деятельности общества оказывают дестабилизирующее влияние на внутриполитическую обстановку в стране, подрывают международный авторитет России. Особая роль в нейтрализации причин и условий, способствующих возникновению политического и религиозного экстремизма, сепаратизма, и устранении их последствий принадлежит органам государственной власти при их активном взаимодействии с различными общественными институтами.
Тенденция нарастания экстремизма под религиозными знаменами во многом обусловлена существующими противоречиями во взаимоотношениях как между конфессиями, так и внутри них, активизацией деятельности некоторых иностранных религиозных организаций, практическая деятельность которых имеет явно выраженный деструктивный характер. По нашему мнению, обеспокоенность вызывают их попытки, направленные на внесение раскола в традиционные для России религиозные объединения (православные, мусульманские, иудейские и другие общины). Религиозная экспансия на территорию России со стороны других государств привела к значительному росту новых религиозных движений. Достаточно сказать, что количество зарегистрированных в РФ конфессиональных направлений возросло за десятилетие с 20 до 90. Если в 1992 г. было 4846 религиозных организаций, то уже в начале XXI в. их насчитывалось более 20 тыс. По данным различных социологических центров, верующие составляют от 43 до 57% населения. Среди них заметен рост количества мужчин, а также представителей молодежи. Среди верующих 91,4% имеют среднее и высшее образование. Интенсивный рост религиозных новообразований нарушает сложившийся в стране этноконфессиональный баланс, вызывает возрастание межконфессионального соперничества и недовольства основной части населения. Очевидно, задача налаживания эффективного противодействия проявлениям экстремизма под религиозными знаменами в РФ едва ли решаема без учета внешних факторов, прямо или косвенно способствующих распространению этого опасного феномена, разработки и реализации комплексной системы мер, призванных поставить этому надежный заслон. В сложившихся условиях органы исполнительной власти не всегда правильно выстраивают свои отношения с религиозными организациями, а нередко и уходят от новых проблем, не обеспечивают соблюдения законности, не налаживают взаимодействия в решении общих задач.
Столкнувшись в последние годы с феноменом массового распространения новых религиозных движений, европейские страны стали проводить по отношению к ним более жесткую линию. Такая постановка вопроса находится в полном соответствии с решением Европейского парламента от 12 февраля 1996 г. «Постановление о сектах в Европе», призывающим правительства стран-членов «не предоставлять статус религиозной организации автоматически. А в случаях, когда речь идет о сектах, замешанных в незаконных или преступных деяниях, обдумать возможность лишения их статуса религиозного объединения, который гарантирует им налоговые льготы и определенную правовую защиту».
В целом в усилиях по противодействию в РФ экстремизму под религиозными знаменами, как представляется, следует исходить из нашего общего подхода к проблеме новых угроз и вызовов, решение которой требует объединения усилий всего мирового сообщества. Подход к данной проблеме демократических европейских стран должен служить ориентиром и для РФ. Подчас весьма проблемный характер носит деятельность в РФ разного рода филиалов зарубежных религиозных, благотворительных и прочих организаций, которая формально не противоречит положениям российского законодательства, а на деле нередко способствует появлению напряженности на религиозной почве. Неуважительное отношение к российским традиционным конфессиям способствует формированию предпосылок к экстремистским проявлениям религиозного характера, в том числе и на бытовом уровне, возбуждению религиозной розни и антиобщественным действиям по религиозным мотивам, влияет на состояние межгосударственных отношений.
В РФ ислам является также одной из традиционных религий. По оценкам экспертов, в РФ проживают 14-15 млн. граждан, относящихся к мусульманской культуре. А с учетом миграции это число может возрасти. Для РФ важно наличие четкой ориентации сотрудничества государственной власти со всеми конфессиями, в том числе с исламом. Анализируя роль и место религиозного экстремизма в формировании внутренних и внешних угроз национальной безопасности и. территориальной целостности России, нельзя не отметить, что экстремизм под исламскими знаменами в международном масштабе превращается здесь в реальную политическую и военную силу. Специфика его угроз, по нашему мнению, определяет основные направления укрепления и совершенствования обще-
государственной системы обеспечения безопасности, включая защиту основ конституционного строя в России.
Анализ современного состояния угроз основам конституционного строя РФ показывает, что они носят комплексный характер, затрагивая жизненно важные интересы личности, общества и государства. Соответствующими государственными органами принимаются различные меры как оперативного, так и долговременного характера по противодействию проявлениям исламского экстремизма.
Негативное влияние на обстановку в среде российских мусульман оказывают обостряющиеся противоречия между руководителями наиболее крупных религиозных духовных управлений мусульман. Анализ содержания деятельности зарубежных исламских экстремистских центров свидетельствует о том, что в их планы в отношении РФ входит противопоставление интересов российских мусульман интересам государства и общества, побуждение общественно-политической элиты регионов с преобладающим мусульманским населением к формированию условий для выхода из состава РФ и созданию новых государственных образований, ориентированных на страны исламского мира. Исламский фактор пытаются разыгрывать в своих целях лидеры некоторых националистических и сепаратистских движений, что вносит дестабилизирующие элементы в общественно-политическую ситуацию в ряде регионов страны, особенно на Северном Кавказе, народам которого пытаются навязать не свойственный им мировоззренческий и религиозный выбор.
Наиболее серьезные последствия экспансии исламского экстремизма проявились на Северном Кавказе, где переплелись сложные политические, социально-экономические, национальные, конфессиональные и криминогенные проблемы. Росту экстремистских проявлений на фоне обостряющихся социально-экономических проблем способствуют попытки со стороны ряда зарубежных исламских организаций активизировать распространение на территории России радикальных форм исламской идеологии, в том числе путем финансирования деятельности экстремистских группировок. Духовные управления мусульман, большей частью раздробленные, часто оказываются не в состоянии эффективно противостоять организованному наступлению экстремизма под знаменами ислама. В ряде случаев они попадают в материальную и иную зависимость, превращаются в проводников интересов тех, кто платит. Особую
опасность представляют попытки экстремистов расширить свою социальную базу за счет молодежи. В этих целях зарубежные эмиссары направляют усилия на формирование в РФ своего кадрового резерва, организуют направление молодых российских граждан на обучение в зарубежные исламские центры. По оценкам экспертов, в настоящее время более 4 тыс. российских граждан обучаются в исламских учебных заведениях Алжира, Турции, Сирии, Саудовской Аравии, Катара, Иордании, Египта, Туниса, Пакистана, Малайзии и других стран арабского мира. Большинство обучающихся там россиян, пройдя подготовку в духе чуждых российскому исламу установок, после возвращения служат проводниками исламского экстремизма и радикализма..
Серьезную угрозу национальной безопасности страны представляют попытки навязать российскому обществу идею цивилиза-ционного конфликта и якобы неразрешимых противоречий между христианами и мусульманами. Кроме того, одним из глобальных последствий событий 11 сентября 2001 г. стал повсеместный рост исламофобии, которая подогревается некоторыми средствами массовой информации. Ни ислам как религия, ни мусульмане как вероисповедная группа не несут и не могут нести ответственность за подобные акции. В вопросе об экстремизме, использующем исламские лозунги, нам, видимо, следует исходить из того, что это - долговременный фактор мировой политики и преодолеть его, а также сопряженную с ним террористическую угрозу в обозримой перспективе вряд ли удастся.
Поэтому необходимо выстраивать свою линию таким образом, чтобы, вписываясь в целом в рамки международных усилий по преодолению «исламского экстремизма» (эта формула используется как условный термин), устранению его корневых причин, не допустить превращения РФ в главную мишень терроризма под исламским флагом. В этой связи общественным и религиозным институтам, СМИ в приоритетном порядке следует распространять и пропагандировать исторический опыт добрососедского сосуществования в многонациональной России последователей различных культур и религий, факт глубокого различия между ваххабизмом и традиционным российским исламом. Учитывая изложенное, целесообразным было бы определиться и в тех задачах, которые стоят перед государственными и конфессиональными институтами по противодействию проявлениям экстремизма:
- предусмотреть ответственность централизованной религиозной организации за противоправную деятельность входящих в нее местных религиозных организаций;
- выработать единую (письменную) форму согласия родителей и лиц, их замещающих, на участие несовершеннолетних в деятельности религиозных организаций;
- предусмотреть обязательное уведомление органов местного самоуправления о создании религиозной группы;
- создать межведомственный банк данных о различного рода проявлениях политического и религиозного экстремизма;
- с учетом мнения лидеров ведущих конфессий страны рассмотреть вопрос об образовании органа, ведающего проблемами государственно-религиозных отношений или осуществляющего мониторинг конфессиональной ситуации в стране;
- создать при полномочных представителях Президента РФ в федеральных округах совещательные (консультативные) органы по вопросам государственно-религиозных отношений с непосредственным участием в их деятельности представителей общественных и религиозных объединений;
- способствовать преодолению раздробленности и узконациональной ориентированности мусульманского духовенства, добиваться объединения усилий духовенства в борьбе с религиозным экстремизмом. Содействовать созданию координационного совета, в состав которого входили бы муфтии РФ;
- осуществить комплекс мер по разоблачению идеологии религиозного экстремизма. Разработать программу, содействующую созданию позитивного имиджа мусульман и ислама в России;
- разработать и реализовать во взаимодействии с религиозными объединениями систему государственных мер поддержки религиозного образования в РФ, направленную на совершенствование организации учебного процесса, обеспечение его соответствия государственным образовательным стандартам, подготовку преподавательских кадров по светским дисциплинам;
- активизировать разноуровневый диалог с зарубежными государствами, включая бывшие советские республики Центральной Азии, по вопросам противодействия распространению религиозного экстремизма с целью обмена опытом, поиска эффективных решений, а по ряду аспектов и определения вариантов совместных действий.
Если обратиться к западному опыту противодействия экстремизму в контексте российских реалий, то можно указать на следующие основополагающие моменты. Не секрет, что, в зависимости от политической конъюнктуры, средства массовой информации западных стран предпочитают называть террористов, не ведущих на их территории террористической деятельности, «бойцами», «активистами», «борцами за национальное освобождение» или «боевиками». СМИ формируют общественное мнение, а потому в сознании западного обывателя и власти укореняются «двойные стандарты»: «у нас - террористы, у них - борцы за свободу». Как показывает опыт истории, политика «двойных стандартов» часто бьет по тем, кто ее проводит.
Между тем, осознание факта навязывания нам этой войны еще недостаточно укоренилось в российском обществе. Война в Чечне, взрывы домов в Москве и Волгодонске все еще рассматриваются некоторыми нашими соотечественниками как своеобразное стихийное бедствие, а не как специально подготовленные и тщательно спланированные акции против Российской Федерации, а это приводит к тому, что слишком часто отечественный законодатель отвергает разумные справедливые, но жесткие меры, опасаясь гнева «мирового общественного мнения», идет на полумеры. В отечественной практике практически не разработан механизм осуществления религиозной экспертизы. Возможности экспертизы сужаются рамками государственной регистрации религиозных объединений, а возможность постепенной радикализации религиозной группы, перехода ее на экстремистские антиобщественные позиции не учитывается. А именно это весьма часто происходит в последнее время в России.
Необходимо отметить, что феномен терроризма нов для России. Несмотря на то что историки могут вспомнить народовольцев-«бомбистов», в СССР террористические проявления были редким явлением. Начиная с середины 60-х годов прошлого столетия страны Запада и Израиль столкнулись с волной терроризма и смогли наработать определенный опыт в области противодействия экстремизму и терроризму. Этот опыт тем более важен, так как показывает - страны Запада, сталкиваясь с террористическим вызовом, идут гораздо дальше, чем отечественный законодатель. По мнению экс-премьера Израиля Б. Нетаньяху, во многих современных демократических государствах наступает «момент истины», когда становится ясно, что безусловная охрана гражданских свобод мешает защите жизни и свободы граждан. Такие государства, встав перед
дилеммой, порождаемой демократией: «Если они не будут вести борьбу с терроризмом теми способами, которые имеются в их распоряжении, они поставят под угрозу безопасность своих граждан, если же будут, то окажется, что под угрозой находятся те самые свободы, которые они обязаны защищать», - как правило, решаются принять активные меры против сил, представляющих угрозу обществу. В Великобритании осознание того, что для победы над терроризмом можно и нужно несколько ущемить гражданские свободы, наступило в 1972-1973 гг. после ряда активных выступлений ИРА. Парламент принял Закон о чрезвычайных обстоятельствах, позволяющий без санкции прокурора производить задержание, арест или обыск подозреваемого, а также ослабил требования к уликам, представляемым для доказательства виновности задержанного.
Российское уголовно-процессуальное законодательство ставит орган дознания, следователя и прокурора - участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения, правомочных задержать лицо по подозрению в совершении преступления, в жесткие рамки процессуальных сроков. Без судебного решения лицо может быть подвергнуто задержанию на срок не более 48 часов. Так, в случае задержания участника вооруженного формирования на территории Чечни зачастую объективно отсутствует возможность его физического доставления в кратчайшие сроки в орган дознания, к следователю или прокурору. Учитывая, что период доставления включается в срок задержания и в указанном выше случае может превышать двое суток, дальнейшее удержание задержанного будет являться незаконным.
Недостатком механизма процессуального задержания лица, подозреваемого в причастности к терроризму, является отсутствие на первоначальном этапе достаточных поводов к возбуждению уголовного дела. При этом само задержание допускается исключительно в рамках уже возбужденного уголовного дела либо вопрос о процессуальном задержании должен решаться одновременно с вынесением постановления о возбуждении уголовного дела и принятии его к производству.
Деятельность ИРА на территории Ирландии и Соединенного Королевства вынудила пойти на введение особого порядка судебного процесса по делам о терроризме. Был учрежден Специальный уголовный суд из трех членов-судей, без присутствия присяжных. В этих судах бремя доказательства непричастности к террористической организации возлагалось на обвиняемого. Схожая практика
была принята и в Великобритании, которая была вынуждена отказаться от института присяжных заседателей, а дела о терроризме стали рассматриваться единолично судьей, что значительно уменьшило вероятность манипулирования присяжными со стороны сообщников обвиняемого. Можно привести тот факт, что все обвиняемые «по Буденновску» сами отказались от рассмотрения их дела судом присяжных, в этом случае они опасались более сурового наказания.
Весьма жестким является и французское законодательство, которое, несмотря на возрастание террористической угрозы и введение с 1979 г. специального антитеррористического плана «Ви-жипират», даже несколько смягчилось, пройдя путь от военных трибуналов и Суда государственной безопасности начала 60-х годов прошлого века до Суда присяжных Парижа.
Наиболее жесткими процессуальными нормами обладает Перу. Все дела, связанные с терроризмом, рассматриваются военными трибуналами, при этом на треть сокращены сроки проведения судебного процесса. Обвинительный приговор может быть вынесен в отсутствие обвиняемого, а осужденные за преступления, связанные с терроризмом, не могут воспользоваться привилегиями, установленными в УК или Кодексе исполнения наказаний.
Выше приведены лишь несколько примеров того, как действуют демократии при наличии террористической угрозы. Для спасения общества следует поступаться некоторыми гражданскими свободами. Этот урок должен усвоить и отечественный законодатель.
Анализ современных тенденций развития терроризма, изучение литературы неоспоримо свидетельствуют - террористы все время меняют тактику, приспосабливаются к новым мерам безопасности и вырабатывают новое «сильнодействующее средство» воздействия на общество. Наблюдается своеобразный спор между правоохранителями и террористами. Как только первым удается найти действенные средства, чтобы вырвать инициативу из рук последних, террористы привносят новое. Правоохранительные органы и спецслужбы все время вынуждены работать в догоняющем режиме. Необходимо переламывать ситуацию. Система антитеррористических мероприятий должна отвечать вызовам времени и быть глубоко эшелонированной.
Зорин В.Ю., Рудаков А.В. «Межнациональные и межконфессиональные отношения в Российской Федерации: Проблемы раннего предупреждения и профилактики деструктивных явлений», Н. Новгород, 2008, с. 120-143.
