CC BY
7Дворянчикова Наталья Сергеевна, кандидат исторических наук, старший преподаватель кафедры регионоведения России, национальных и государственно-конфессиональных отношений, «Алтайский государственный университет». Барнаул, Россия. Электронный адрес: natali.dvoryanchikova@mail.ru
INFORMATION ABOUT THE AUTHORS
Dashkovskiy Petr Konstantinovich, Doctor of Historical Sciences, Professor, Head of the Department of Regional Studies of Russia, National and State-Confessional Relations, Altai State University. Barnaul, Russia. E-mail: dashkovskiy@fpn.asu.ru
Dvoryanchikova Natalia Sergeevna, Candidate of Historical Sciences, Senior Lecturer of the Department of Regional Studies of Russia, National and State-Confessional Relations, Altai State University. Barnaul, Russia. E-mail: natali.dvoryanchikova@mail.ru
УДК 902.2
ПРОБЛЕМЫ ПРОИСХОЖДЕНИЯ ОБРЯДА ЗАХОРОНЕНИЯ В СКЛЕПАХ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ I ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ ДО Н.Э. В ТУВЕ1
Семенов А. В.
Аннотация. В позднескифское время в Туве распространяются различные типы погребальных памятников, среди которых выделяются сравнительно редкие захоронения в склепах. Эти сооружения имеют разные размеры, однако имеются общие конструктивные элементы. Погребальный инвентарь в склепах весьма сходен с наполнением других памятников данного периода, выделяемого как озен-ала-белигский этап уюкско-саглынской культуры, который датируется III-II вв. до н.э. Уникальной особенностью склепов является конструкция сводчатого перекрытия из плит, некоторые из наиболее крупных сооружений снабжались входом-дромосом. Хотя отдельные элементы этих конструкций отмечены нами на памятниках Прибайкалья и Казахстана, мы не обнаружили однозначных аналогий склепам озен-ала-белигского этапа Тувы, при этом предметы погребального инвентаря однозначно говорят об усилившихся в данный период межкультурных связях.
Ключевые слова: могильники, поздескифское время, озен-ала-белигская культура, склепы, погребальный инвентарь, керамика.
PROBLEMS OF THE ORIGIN OF THE BURIAL RITE IN THE CRYPTS OF THE SECOND HALF OF THE 1ST MILLENNIUM BC IN TUVA
Semenov A. V.
Annotation. At the Late Scythian period, various types of funerary monuments spread in Tuva, among which relatively rare burials in crypts stand out. These structures have different sizes, but there are common structural elements. The funerary inventory in these structures is very similar to the filling of other monuments of this period, distinguished as the Ozen-Ala-Belig stage of the Uyuk-Saglynsky culture, which datedas III-II centuries BC. A unique feature of the crypts is the construction of a vaulted ceiling of stone slabs, some of the largest structures has a dromos entrance. Although some elements of these structures were noticedwithin the monuments of the Baikal region and Kazakhstan, we did not find any straight analogies to the crypts of the Ozen-ala-
1 Исследование проведено в рамках выполнения ФНИ ГАН «Степные скотоводческие культуры, оседлые земледельцы и городские цивилизации Северной Евразии в энеолите - позднем железном веке (источники, взаимодействия, хронология)» (FMZF-2022-0014)».
Beliga stage of Tuva. At the same time, funeral inventory clearly indicate the intercultural ties that intensified during this period.
Keywords: burial grounds, Late Scythian period, Ozen-Ala-Belig culture, crypts, burial equipment, ceramics.
В позднескифское время в Туве распространяются различные типы погребальных памятников - встречаются как захоронения под курганами, так и без наземных сооружений. Внутримогильные сооружения разнообразны - это срубы, срубы с дромосами, каменные ящики разного размера, а также склепы. Сооружения данного периода объединяет небольшая глубина могильных ям, а самое главное появление керамических сосудов, чего не было в предыдущей уюкской традиции. Также для этих памятников характерен определенный набор погребального инвентаря, в котором преобладают предметы вооружения и поясная гарнитура, сделанные из железа, а также предметы, которые можно соотнести с культурой хунну [Семёнов, 2003]. Все это позволило выделить озен-алабелигский этап уюкско-саглынской культуры, который датируется III-II вв. до н.э.
Одним из типов погребальных сооружений, появляющимся в Туве в позднескифское время являются погребальные камеры со сложным сводчатым перекрытием и внутренним пространством многоугольной формы, выделяемые нами как захоронения в склепах, фиксируемые на могильниках Аргалыкты-1, Аймырлыг XXIII, Кара-Туруг 3, Хайыракан, Суглуг-Хем 1 и 2 и Ала-Тей 3. Эти сооружения имеют разные размеры. Общим конструктивным элементом является могильная яма округлой или овальной формы, стены которой облицовывались песчаниковыми плитами, из-за чего внутреннее пространство могилы имеет форму многоугольника. В случае с одиночными погребениями (рис. 1), имеющими небольшую площадь, над могилой создавалось простое перекрытие из горизонтально уложенных широких плит. На полу погребальной камеры зачастую находится большая плита - «ложе» - элемент характерный и для некоторых срубных захоронений данного периода.
4
iji
Рис. 1. План одиночного захоронения в склепе на могильнике Суглуг-Хем.
Раскопки Семёнова В. А.
На могильнике Кара-Туруг 3 (раскопки Вл. А. С еменова 2018-2019 гг.), который находится на правом берегу реки Торгалык (Южный) (Овюрский кожуун) была проведена поэтапная разборка каменных конструкций склепов на курганах 1 и 3, с фиксацией каждого этапа (рис. 2-5). Выяснилось, что вертикальные плиты нижнего ряда были прислонены к специальной приступке, сделанной по периметру ямы и имеющей высоту около 30 см. На эту ступень были установлены наклонные плиты второго ряда, опирающиеся на первый ряд и упёртые в стену ямы. Далее плиты укладывались слой за слоем, по спирали, внахлёст, так что поверх погребальной камеры образовался высокий «купол». Самый верх свода, по-видимому, перекрывался одной-двумя большими плитами, которые, однако были разбиты при ограблении. В обоих склепах сохранились остатки деревянной конструкции из тонких широких досок, которые были сильно разрушены, полы были устланы досками. В могилах обнаружена красноглиняные керамические сосуды, характерные для озен-ала-белигских памятников, костяные наконечники стрел, украшения из клыков кабарги и марала, бронзовая серьга с каменной подвеской, а также обычный для данного этапа набор костей животных. Могильник состоит из шести курганов, выстроившихся в цепочку вдоль берега реки и, возможно исследование других объектов даст больше материалов для их интерпретации.
Рис. 2. Вид перекрытия склепа на кургане 3 могильника Кара-Туруг 3. Раскопки ТАЭ 2021 г.
Рис. 3. Вид погребения в склепе на кургане 3 могильника Кара-Туруг 3. Раскопки ТАЭ 2021 г.
Рис. 4. Планы разреза, перекрытия и основания конструкции склепа на кургане 3 могильника Кара-Туруг 3. Раскопки ТАЭ 2021 г.
Рис. 5. Вид погребения в склепе на кургане 1 могильника Кара-Туруг 3. Раскопки ТАЭ 2020 г.
Рис. 6. Вид раскопанного склепа на могильнике Аймырлыг XXIII. Раскопки А. М. Мандельштама 1975-1977 гг.
На могильнике Аймырлыг XXIII была раскопана большая группа захоронений в склепах, образующих несколько цепочек (раскопки А. М. Мандельштама 1975-1977 гг.)1. Сооружения не были поэтапно разобраны, но внешний вид позволяет предположить ту же конструкцию свода, что и на могильнике Кара-Туруг 3. Наиболее крупные склепы на Аймырлыге имели входы-дромосы из плит, схожие с конструкциями срубных захоронений (рис. 6).
Сооружения, которые можно отнести к склепам, были исследованы Ю. И. Трифоновым на могильнике Аргалыкты-1 (Раскопки Ю. И. Трифонова 1967-1968 гг.). Здесь мы имеем дело с погребениями, содержащими характерный материал, но имеющими отличия в конструкции (рис. 7-8). Склепы также находятся в ямах, но стены сложены методом горизонтальной кладки из плитняка, образуя практически правильный полукруглый свод. Полы могильных камер вымощены небольшими плитами. Всего было исследовано два таких сооружения, прямые аналогии им, на памятниках Тувы отсутствуют. Основываясь на сопроводительном инвентаре, в котором сочетаются скифские формы керамики (баночные сосуды с налепными с подковолобразными налепами и вазообразные сосуды с канелюрами), железные пластинчатые ножи с невыделенной рукоятью, железные и бронзовые заколки, бронзовая серьга с петлей для подвешивания, раковины каури с предметами из постскифских комплексов - бронзовые и железные кольца, бронзовее модели котелков, железная заколка с петлевидным навершием, Ю. И. Трифонов относит аргалыктинские склепы к III-II вв. до н.э. [Трифонов, 1976: 117-119]. Все перечисленные предметы, а также костяные или роговые пластинчатые пряжки, находят полные аналогии на могильнике Суглуг-Хем.
1 К сожалению материалы раскопок не были опубликованы, а также не обнаружены отчеты об исследовании этих объектов. В Государственном Эрмитаже представлена коллекция из раскопок этих склепов (спасибо за информацию Н. А. Жоговой). Нами было обследованы данные сооружения в ур. Аймырлыг, которые стоят не до конца разобранными.
х
Рис. 7. Вид одиночного погребения в склепе кургана 17 на могильнике Аргалыкты-1. Раскопки Ю. И. Трифонова
Рис. 8. План конструкции склепа на кургане 17 могильника
Аргалыкты-1. Раскопки Ю. И. Трифонова
1967-1968 гг.
1967-1968 гг.
Во всех захоронениях в склепах преобладает ориентация погребённых головами в западном направлении, от СЗ до ЮЗ, что в целом соответствует нормам погребальной практики уюкско-саглынской культуры.
Как и комплекс предметов-маркеров, выделенный В. А. Семёновым [Семенов, 2003: 76-81], который отмечает синхронность погребений в срубах, ящиках, и сооружениях типа склепов. Изменения в погребальном обряде отражают усиливающиеся влияния извне, а возможно, и проникновения на территорию Тувы групп инородного населения [Семенов, 2010: 101-112]. На территориях сопредельных районов - Алтая и Минусинских котловин, отсутствуют прямые аналогии склепам и сооружениям с дромосами озен-ала-белигского этапа, которые и на территории Тувы сравнительно редки. Поэтому, сомнительно единовременное переселение на территорию Тувы многочисленных инородных групп, что привело бы к появлению большого числа захоронений с принципиально отличным погребальным обрядом и инвентарём, чего не происходит.
Вместо этого мы имеем по большей части продолжение уюкско-саглынской традиции коллективных захоронений в срубах, а склепы являются, сравнительно редкими типами конструкций, где сохраняется тот же погребальный обряд. При этом инвентарь, сочетает предметы традиционные для культур скифского облика с предметами-маркерами влияния хунну, что говорит в пользу постепенно усиливающегося влияния со стороны племён, имевших с одной стороны доступ к предметам искусства хунну, а с другой -поддерживавшими торговые (и возможно династические) контакты с населением территории Тувы. Одним из направлений таких межкультурных контактов, усилившихся в III-II вв. до н.э, являлись прилегающие к Туве районы северной Монголии, где зафиксированы памятники озен-ала-белигского этапа и через которые, скорее всего, осуществлялись связи с более южными регионами.
Конструкции склепов и ходов-дромосов имеют весьма отдалённые аналогии среди раннесакских памятников Казахстана VIII-VII вв. до н.э. [Бейсенов, 2016а: 77-86; Бейсенов, 2016б.: 84-93], а с VI в. до н.э. конструкции дромосов на этих памятниках отличаются наличием коридора большой длины, который, как и в случае с дромосами тувинских склепов и срубов, ориентирован в южном или юго-восточном направлении. При этом присутствует «купол» над неглубокой могильной ямой, построенный по принципу ложного свода, однако он отличается от конструкций озен-ала-белигских склепов. К тому же, очень большой хронологический разрыв не позволяет всерьёз рассматривать казахстанские курганы с дромосами как «источник вдохновения» поздних скифов Тувы.
Поиск аналогий озен-ала-белигским склепам, от одиночных погребений до больших сооружений с дромосами как на могильнике Аймырлыг XXIII, требует обратить внимание на конструкцию плиточных погребений Забайкалья и Восточной Монголии. Ямы с уступом, с перекрытиями из больших плит действительно напоминают конструкцию склепов. Но здесь вертикальные плиты устанавливались на ступень, а не прислонены к ней, соответственно нет каменных стен собственно могильной камеры, вертикальные плиты образуют подпрямоугольную ограду, которая видимо перекрывалась одним-двумя слоями плит, ложных сводов не зафиксировано. Впрочем, сильная разрушенность перекрытий плиточных могил не позволяет однозначно реконструировать их устройство [Туркин, 2003: 74-112]. Датировка этих комплексов VII-VI вв. до н.э. также делает преемственность этой традиции на территории Тувы позднескифского времени сомнительной.
Также определённые аналогии имеются с конструкциями шатровых сооружений Прибайкалья - поминальных комплексов эпохи раннего средневековья. Сооружения из каменных плит образуют замкнутые конусообразные помещения, содержащие инвентарь и остатки ритуальных действий, не связанные с захоронением умершего [Харинский и др. 2010: 235-258]. Крупные плиты, образующие «шатры» устанавливались под углом, радиально, похожим образом устроены перекрытия на исследованных нами склепах, на могильнике Кара-Туруг 3. Однако, данные памятники создавались намного позднее.
Новые формы погребальных сооружений свидетельствуют о смене мировоззрения и традиций. И хотя мы не можем пока что выделить Прибайкалье, Минусинскую котловину или территорию Казахстана, как приоритетное направление контактов для населения Тувы, можно говорить о сходных процессах, начавшихся с III в до н.э., когда население обширных территорий Центральной Азии столкнулось с хунну. Возвышение кочевой империи хунну вызвало переселение юэчжей, усуней и саков, и радикальным образом отразилось на этнокультурной картине всего Пояса Степей. С этим связано и усиление различных взаимовлияний между территорией Тувы и сопредельными регионами на завершающем этапе уюкско-саглынской культуры. Мы можем предполагать, как некие заимствования от народов, контактировавших с хунну, так и от переселенцев с территории Казахстана.
Список литературы:
Бейсенов А. З. Дромосные курганы сакской эпохи урочища Назар (Центральный Казахстан) // Самарский научный вестник. 2016 а. № 1. С. 77-86.
Бейсенов А. З. Дромосные курганы сакской эпохи на реке Жарлы (Центральный Казахстан) // Самарский научный вестник. 2016 б. № 3. С. 84-93.
Семенов Вл. А. Суглуг-Хем и Хайыракан - могильники скифского времени в Центрально-Тувинской котловине. СПб. Из-во «Петербургское востоковедение». 2003.
Семенов Вл. А. Усуни на севере Центральной Азии // Археология, этнография и антропология Евразии. № 3 (43). Новосибирск. Изд-во: СО РАН. 2010. С.101-112.
Трифонов Ю. С. Новый тип памятников раннего железного века в Туве // КСИА. Вып. 147. М. 1976. С. 109-121.
Туркин Г. В. Плиточные могилы пади Олзонтей // Известия Лаборатории древних технологий ИрГТУ. Иркутск: Изд-во ИрГТУ, 2003. Вып. 1. С. 74-112.
Харинский А. В. Шатровые комплексы урочища Обондой (Приольхонье) / А. В. Харинский, В. Н. Авраменко, М. Л. Бородина // Известия Лаборатории древних технологий. Иркутск, 2010. Вып. 8. С. 235-258. Библиогр.: с. 257-258.
ДАННЫЕ ОБ АВТОРЕ
Семенов Анатолий Владимирович, младший научный сотрудник Отдела археологии Центральной Азии и Кавказа Института истории материальной культуры РАН. Санкт-Петербург, Россия. Электронный адрес: blaze85@inbox.ru
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Semenov Anatoliy Vladimirovich, Junior Researcher of the Department of Archaeology of Central Asia and the Caucasus at the Institute of the History of Material Culture of the Russian Academy of Sciences. St. Peterburg, Russia. E-mail: blaze85@inbox.ru
УДК 069.5+77
КОЛЛЕКЦИЯ ФОТОМАТЕРИАЛОВ В СОСТАВЕ АРХИВА И. У. САМБУ В СОБРАНИИ НАЦИОНАЛЬНОГО МУЗЕЯ РЕСПУБЛИКИ ТЫВА
Монгуш Л. К.
Аннотация. Предметом исследования являются фотодокументальная коллекция, хранящаяся в архиве Национального музея РТ. В обзоре проанализированы более 250 авторских фотоматериалов Иргита Унгулчековича Самбу, к.и.н., этнографа и археолога. Критериями анализа являются выявление количества хранящихся фотоматериалов, наличие их научно-справочного аппарата. Основными методами исследования являются историко-типологический, историко-описательный. Новизна исследования заключается в составе описываемых фотоматериалов. Автор характеризует их с точки зрения репрезентативности, полноты атрибуций и достоверности описаний.
Ключевые слова: И. У. Самбу, фотофонды, негативы, диапозитивы, фотоотпечаток, археология, СТЭАН.
COLLECTION OF PHOTOGRAPHIC MATERIALS AS PART OF THE I. U. SAMBU ARCHIVE IN THE COLLECTION THE NATIONAL MUSEUM OF THE REPUBLIC
OF TYVA
Mongush L. K.
Annotation. Sambu, Ph.D., ethnographer and archaeologist. The analysis criteria are: the number of photographic materials stored in the storage facility, the availability of a scientific reference apparatus. The main research methods are historical-typological, historical-descriptive. The novelty of the research lies in the composition of the described photographic materials. The author characterizes them from the point of view of representativeness, completeness of attributions and reliability of descriptions.
Keywords: Sambu I.U., photofunds, negatives, transparencies, photo prints, archeology, STAN.
Введение. Полевые исследования или научные экспедиции, имели необычайный размах во второй половине XX века, и, как правило, были очень детальны и подробны. Стремясь тщательно зафиксировать всё увиденное, исследователи создавали различные визуальные полевые источники: чертеж, рисунок, план, фотография. Роль фотографии и в наши дни сложно недооценить.
Фотография, как способ фиксации полевых исследований, появилась во второй половине XIX века и до сих пор является важной составляющей любой экспедиции, тогда как, фотограф - неизменный спутник любого исследователя. Как правило, фотографии, сделанные в ходе полевой работы, являются сопроводительным материалом, используемым при изучении и анализе полученных результатов в ходе экспедиции.
И часто, приступая к анализу фотографий, мы привлекаем экспертов, которые помогают нам восстанавливать всякие контексты, связанные с фотографией. Спектр
