CC BY
9
Научная статья
УДК 343.4
Проблемы применения статьи 124.1 Уголовного кодекса
Российской Федерации
Глебова Екатерина Петровна
Барнаульский юридический институт МВД России, Россия, Барнаул, glebovaep@mail.ru
Аннотация. Статья посвящена изучению проблем применения новеллы отечественного уголовного закона, предусматривающей ответственность за воспрепятствование оказанию медицинской помощи (ст. 124.1 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ)). Целью работы явилось выявление указанных проблем и научное обоснование путей их решения. По результатам исследования сформулировано и обосновано правило квалификации содеянного для случаев, когда способ воспрепятствования оказанию медицинской помощи образует состав самостоятельного преступления. Обоснован выбор подлежащей применению нормы в ситуации, когда воспрепятствование оказанию медицинской помощи одновременно подпадает под признаки нескольких составов преступлений (ст. 124.1, 264 УК РФ). Аргументирована позиция о наличии в действиях законного представителя пациента, отказавшегося от медицинского вмешательства либо заявившего требование о его прекращении, в случае если это повлекло наступление тяжкого вреда здоровью либо смерть представляемого, признаков состава преступления, ответственность за совершение которого предусмотрена ст. 124.1 УК РФ.
Ключевые слова: право на медицинскую помощь, уголовно-правовая охрана жизни и здоровья пациента, воспрепятствование оказанию медицинской помощи
Для цитирования: Глебова Е. П. Проблемы применения статьи 124.1 Уголовного кодекса Российской Федерации // Вестник Уральского юридического института МВД России. 2024. № 1. С. 140-145.
Original article
Problems of application of Article 1241 of the Criminal Code of the Russian Federation
Glebova Ekaterina P.
Barnaul Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Barnaul, Russia, glebovaep@mail.ru
Abstract. The article is devoted to the study of the problems of the application of the novel of the domestic criminal law, which provides for liability for obstruction of medical care farAde 124.1 of the Criminal Code of the Russian Federation (hereinafter - the Criminal Code of the Russian Federation)). The purpose of the work was to identify these problems and provide scientific justification for their solutions. According to the results of the study, the rule of qualification of the deed was formulated and justified for cases when the method of obstructing the provision of medical care forms the composition of an independent crime. The choice of the norm to be applied is justified in a situation where obstruction of medical care simultaneously falls under the signs of several elements of crimes (articles 124.1, 264 of the Criminal Code of the Russian Federation). The position of the presence in the actions of the legal representative of the patient, who refused medical intervention or stated a demand for its termination, in case this entailed the occurrence of serious harm to health or death is represented, is reasoned.
Keywords: the right to medical care, criminal protection of the life and health of the patient, obstruction of medical care
For citation: Glebova E. P. Problems of application of Article 124.1 of the Criminal Code of the Russian Federation // Bulletin of the Ural Law Institute of the Ministry of the Interior of Russia. 2024. № 1. Рр. 140-145.
© Глебова Е.П., 2024
Введение
Приоритетным направлением отечественной уголовной политики остается охрана жизни и здоровья личности. В целях продолжения реализации указанного направления Федеральным законом от 26 июля 2019 г. № 206-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в части защиты жизни и здоровья пациентов и медицинских работников»1 УК РФ дополнен ст. 124.1, предусматривающей ответственность за воспрепятствование оказанию медицинской помощи, соответствующие изменения вступили в законную силу 6 августа 2019 г.
Научное знание в области уголовной ответственности за воспрепятствование оказанию медицинской помощи является неполным без разрешения проблемных вопросов, связанных с применением указанной законодательной новеллы, и обоснования путей их разрешения.
Методология
В ходе исследования автором использован всеобщий диалектический метод познания в совокупности с комплексом таких методов, как анализ и формально-логический метод, что позволило сформулировать правило квалификации содеянного для случаев, когда способ воспрепятствования оказанию медицинской помощи образует состав самостоятельного преступления, а также аргументировать позицию о наличии в действиях законного представителя пациента, отказавшегося от медицинского вмешательства либо заявившего требование о его прекращении, в случае если это повлекло неблагоприятные для жизни или здоровья пациента последствия, признаков состава преступления, закрепленного ст. 124.1 УК РФ. Метод научного синтеза использован при формулировании выводов.
Результаты
При конструировании состава преступления, ответственность за совершение которого предусмотрена ст. 124.1 УК РФ, законодатель отказался от идеи использования как закрытого, так и открытого перечня возможных способов воспрепятствования оказанию медицинской помощи. Закрепленная в диспозиции указанной уголовно-правовой нормы формулировка «в какой бы то ни было форме» позволяет утверждать, что воспрепятствующее законной деятельности медицинского работника по оказанию медицинской помощи деяние как акт поведения фактически может являться самостоятельным преступлением. Например, лицо, причиняя тяжкий, средней тяжести или легкий вред здоровью медицинского работника (ст. 111, 112, 115 УК РФ), с учетом конкретной ситуации
1 О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в части защиты жизни и здоровья пациентов и медицинских работников [Электронный ресурс]: Федеральный закон от 26.07.2019 № 206-ФЗ // Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
лишает последнего возможности осуществления законной профессиональной деятельности по оказанию медицинской помощи, как результат - наступает смерть пациента либо тяжкий вред его здоровью. В этой связи практическую значимость приобретает разрешение вопроса о том, каким образом должно быть квалифицировано содеянное, когда воспрепятствующее действие (бездействие) является отдельным преступлением.
В уголовно-правовой науке общепринятым является обозначение деяния, которое «служит способом достижения цели совершения другого преступления», как «преступления-способа», в свою очередь, совершаемое преступление в целом именуется «преступление-результат» [1, с. 45-47].
Существующие варианты соотношения норм, предусматривающих ответственность за преступление-способ и преступление-результат, при квалификации ограничены содержательной конкуренцией нормы-части и нормы-целого либо совокупностью соответствующих преступлений.
Ключевым моментом в понимании конкуренции нормы-части и нормы-целого является их подчинение по содержанию, при котором норма-целое включая в себя норму-часть, не является для последней обобщающей. Выбор подлежащей применению нормы в таком случае должен быть осуществлен правоприменителем на основании сопоставления максимальных размеров наказаний санкций соответствующих норм. Надлежащей является квалификация по норме-целому при большем размере предусмотренного ее санкцией наказания, обратное требует вменения совокупности преступлений.
Однако максимальные размеры наказаний единственным критерием, влияющим на квалификацию при конкуренции нормы-части и нормы-целого, не являются. Поскольку речь идет о своеобразном поглощении нормой-целым нормы-части, необходимо учитывать, что форма вины соответствующих составов преступлений должна совпадать, в противном случае указанная конкуренция отсутствует.
На данное обстоятельство указывается исследователями уголовного права [2, с. 18-20]. В частности, такими учеными, как Н. И. Мацнев, Р. Д. Шарапов, обращается внимание на то, что «в насильственный способ сложного преступления, независимо от величины санкции за него, не должны включаться неосторожные физические последствия, наступившие в результате его применения» [3, с. 66-79].
В свою очередь, применительно к ст. 124.1 УК РФ воспрепятствующее оказанию медицинской помощи деяние как акт поведения носит исключительно умышленный характер. Воспрепятствуя, лицо должно осознавать всю потенциальную опасность своего действия (бездействия), кроме того, предвидеть абстрактную возможность того, что последствием может являться наступление смерти пациента, которому требуется оказание медицинской помощи, либо причинение тяжкого вреда его здоровью. Указанное затрагивает интеллектуальный элемент вины иссле-
дуемого состава. Относительно волевого элемента вины в части деяния как преступного акта поведения необходимо отметить, что к факту лишения медицинского работника возможности надлежащего оказания медицинской помощи (промежуточный преступный результат) лицо относится с безразличием либо как к желаемому или допустимому. Совершение лицом воспрепятствующего деяния по неосторожности состава преступления не образует.
Принимая во внимание изложенное, содержательная конкуренция нормы-части и нормы-целого в случаях, когда противоправное воспрепятствующее поведение образует состав самостоятельного преступления, исключена, содеянное в силу положений ст. 17 УК РФ подлежит квалификации по совокупности преступлений.
Помимо формы вины при разрешении вопроса конкуренции нормы-части и нормы-целого необходимо учитывать объекты, на охрану которых соответствующие уголовно-правовые нормы направлены.
Обратимся к работе, являющейся фундаментальным исследованием многообъектных преступлений. Автор указанной работы Е. Н. Карабанова указывает на то, что «разнородность объектов деяний не позволяет без специального указания на то в законе квалифицировать их по одной норме, необходима дополнительная квалификация преступного способа совершения преступления» [4, с. 307].
Объектом состава воспрепятствования оказанию медицинской помощи являются общественные отношения, складывающиеся в связи с необходимостью сохранения жизни или здоровья пациента, под которым автор предлагает понимать лицо, в отношении которого у медицинского работника возникла и продолжает существовать обязанность оказания медицинской помощи. К указанным общественным отношениям необходимо отнести в том числе те, в рамках которых реализуется само право лица на получение надлежащей медицинской помощи с целью сохранения жизни либо восстановления здоровья, а также реализуется интерес общества в их существовании. Соответствующая сфера жизнедеятельности законодательно урегулирована, в частности Федеральным законом «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» от 21.11.2011 № 323-ф3, включающим в себя положения об обязанностях медицинских организаций и медицинских работников по оказанию медицинской помощи. На защиту каких-либо иных общественных отношений ст. 124.1 УК РФ не направлена, в том числе не направлена на охрану общественных отношений, которым причиняется вред при применении виновным лицом насилия к медицинским работникам. Напротив, составы преступлений, способные выступить как способ воспрепятствования, не направлены на защиту общественных отношений, складывающихся в сфере здравоохранения.
Учитывая, что состав воспрепятствования оказанию медицинской помощи не охватывает ответствен-
ность за нарушение каких-либо прав третьих лиц, в том числе не охватывает применение любого насилия к медицинским работникам, основания для квалификации в соответствующих случаях исключительно по ст. 124.1 УК РФ отсутствуют.
Изложенное позволяет сформулировать следующее правило квалификации содеянного, когда противоправное поведение образует отдельный состав: воспрепятствующее оказанию медицинской помощи действие (бездействие), являющееся самостоятельным преступлением, подлежит квалификации по совокупности с составом преступления, закрепленным положениями ст. 124.1 УК РФ.
Иным проблемным вопросом, связанным с применением ст. 124.1 УК РФ, является выбор подлежащей применению уголовно-правовой нормы в случае, когда виновное лицо умышленно нарушило правила дорожного движения, тем самым фактически лишив медицинского работника возможности надлежащего оказания медицинской помощи, что повлекло по неосторожности наступление неблагоприятных для здоровья (жизни) потерпевшего последствий. Необходимо установить, существует ли содержательная конкуренция между ст. 124.1 и 264 УК РФ либо данные составы преступлений являются смежными, а также обосновать выбор подлежащей применению нормы.
Основной состав преступления, закрепленный ч. 1 ст. 264 УК РФ, предусматривает ответственность за нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека. Квалифицированный состав предусматривает ответственность за то же деяние, повлекшее по неосторожности смерть человека (ч. 3 ст. 264 УК РФ).
С учетом содержания п. 1.2, абз. 1, 3 п. 3.2 Правил дорожного движения Российской Федерации, утвержденных Постановлением Совета Министров -Правительства Российской Федерации от 23.10.1993 № 1090 (далее - ПДД РФ) [5], деяние лица, которое умышленно в нарушение правил дорожного движения не уступило дорогу автомобилю скорой медицинской помощи с включенными проблесковым маячком синего цвета и специальным звуковым сигналом для беспрепятственного проезда при его приближении, а равно выполнило обгон такого транспортного средства, что лишило медицинского работника возможности надлежащего исполнения профессиональных обязанностей и повлекло наступление неблагоприятных последствий для здоровья или жизни потерпевшего, может быть квалифицировано на основании ст. 264 УК РФ. Вместе с тем указанное общественно опасное деяние одновременно подпадает под признаки состава преступления, ответственность за совершение которого закреплена положениями ст. 124.1 УК РФ.
В рассматриваемом случае выбор подлежащей применению нормы не может быть осуществлен по
правилам разрешения основных видов содержательной конкуренции (конкуренция общей и специальной норм, а также нормы-части и нормы-целого).
Конкуренция общей и специальной норм предполагает, что последняя содержит в себе все признаки состава преступления, предусмотренного основной нормой, при этом в целях дифференциации ответственности конкретизирует один или более таких признаков. Применительно к воспрепятствованию оказанию медицинской помощи и нарушению правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств соответствующего подчинения объемов составов не происходит. Кроме того, соотношение ст. 124.1, 264 УК РФ не может рассматриваться как конкуренция нормы-части и нормы-целого, поскольку отсутствует их подчинение по содержанию, при котором норма-целое включает в себя норму-часть, не являясь для нее обобщающей.
От конкуренции уголовно-правовых норм необходимо отграничивать смежные составы преступлений, имеющие как совпадающие признаки, так и отличающиеся, которые не находятся в соотношении как норма-часть и норма-целое либо как общая и специальная нормы. Уголовно-правовая доктрина отличающиеся признаки смежных составов подразделяет на противоположные и взаимоисключающие (несовместимые признаки, наличие одного из которых автоматически исключает наличие другого), а также нейтральные (совместимые по содержанию, предполагающие в ряде случаев идеальную совокупность преступлений) [6].
Учитывая, что идеальная совокупность преступлений, ответственность за совершение которых предусмотрена ст. 124.1, 264 УК РФ исключена, отличающихся признаков преступлений, не находящихся между собой в соотношении, нет, указанные составы смежными не являются.
Представляется, что в рассматриваемом случае подлежащая применению норма не может быть установлена при сопоставлении всего объема составов преступлений.
Отдельными учеными в сфере уголовного права подчеркивается, что процесс образования специальной нормы в ряде ситуаций имеет более сложный характер, нежели выделение из общей нормы конкретных случаев. Так, В. Н. Кудрявцев обращает внимание на возможность приобретения образуемой специальной нормой дополнительных признаков, которые характеризуют преступление гораздо полнее, чем общая норма. Автор указывает на то, что в таких случаях «специальная норма выступает как комплексное образование и уже может быть отграничена от прежней общей нормы по ряду признаков, как смежная с ней» [7, с. 257]. Указанное правовое явление ученый обозначает как «частичную или неполную конкуренцию» [7, с. 258].
Полагаем, что соотношение ст. 124.1, 264 УК РФ представляет собой описанную частичную конкуренцию, при которой специальная норма полнее
характеризует соответствующее преступление, является приоритетной. При тождественности признаков субъекта субъективная сторона рассматриваемых составов совпадает лишь в части: нарушение лицом правил дорожного движения (ст. 264 УК РФ) может носить умышленный и неосторожный характер, в то время как воспрепятствование оказанию медицинской помощи как акт поведения (ст. 124.1 УК РФ) является только умышленным. Касаемо объективной стороны, законодатель, использовав в диспозиции ст. 124.1 УК РФ формулировку «в какой бы то ни было форме», по существу установил, что любое деяние, приведшее к лишению медицинского работника возможности надлежащего оказания медицинской помощи, должно рассматриваться как воспрепятствующее такому оказанию.
В этом контексте нарушение установленных правил дорожного движения является одной из возможных форм (способов) воспрепятствования, основания для его исключения из объективной стороны состава, предусмотренного ст. 124.1 УК РФ, отсутствуют. Кроме того, рассматриваемые составы, с учетом их расположения в главах, имеют различные видовые объекты. Видовым объектом состава воспрепятствования оказанию медицинской помощи выступают общественные отношения, обеспечивающие безопасность жизни или здоровья личности, а состава преступления, ответственность за совершение которого предусмотрена ст. 264 УК РФ, - общественные отношения, складывающиеся в сфере обеспечения безопасности движения и эксплуатации транспорта. Последний из указанных составов преступлений имеет дополнительный объект - отношения, складывающиеся по поводу жизни или здоровья человека. Основной непосредственный объект состава воспрепятствования оказанию медицинской помощи (общественные отношения, обеспечивающие безопасность жизни или здоровья лица, обладающего статусом пациента) является частным случаем дополнительного объекта состава преступления, закрепленного положениями ст. 264 УК РФ. Потерпевший в составе преступления, предусмотренного ст. 124.1 УК РФ является специальным.
Изложенное свидетельствует о том, что ст. 124.1 УК РФ относительно ст. 264 УК РФ является подлежащей применению приоритетной нормой, как наиболее детально и полно описывающая признаки преступного деяния, в наибольшей степени охватывающей совершенное.
Иной подлежащей рассмотрению проблемой применения уголовного законодательства об ответственности за воспрепятствование оказанию медицинской помощи является вопрос о надлежащей квалификации содеянного в случае наступления неблагоприятных последствий в виде тяжкого вреда здоровью либо смерти пациента при отказе его законного представителя от медицинского вмешательства или заявлении требования о его прекращении.
В силу ч. 1 ст. 20 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»1 необходимым предварительным условием медицинского вмешательства является дача на него информированного добровольного согласия гражданина или его законного представителя.
Исходя из содержания ч. 3, 9 указанной статьи один из родителей или иной законный представитель лица вправе отказаться от медицинского вмешательства или потребовать его прекращения, за исключением случаев, когда, в частности, лицо страдает заболеванием, представляющим опасность для окружающих либо страдает тяжелым психическим расстройством.
В силу ч. 5 ст. 20 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» при отказе одного из родителей или иного законного представителя лица от медицинского вмешательства, необходимого для спасения его жизни, медицинская организация имеет право обратиться в суд для защиты интересов последнего.
Решение родителя либо иного законного представителя пациента об отказе от оказания медицинской помощи или заявлении требований о ее прекращении не является произвольным и с позиции уголовного закона. Деяние, выразившееся в отказе законного представителя от медицинского вмешательства и повлекшее наступление тяжкого вреда здоровью представляемого либо его смерть, содержит все признаки состава преступления, предусмотренного ст. 124.1 УК РФ.
Непосредственным объектом преступления в рассматриваемом случае будут являться общественные отношения, обеспечивающие безопасность жизни или здоровья лица, обладающего статусом пациента, что тождественно непосредственному объекту состава воспрепятствования оказанию медицинской помощи. Отказ законного представителя от медицинского вмешательства либо заявление требования о его прекращении возможны только после приобретения представляемым лицом статуса пациента. С прекращением указанного статуса (что обусловлено отказом) аннулируется обязанность по оказанию медицинской помощи, утрачивается возможность восстановления здоровья лица.
С объективной стороны отказ представителя от оказания медицинской помощи (заявление требования о ее прекращении) выступает одной из возможных форм воспрепятствования. Результатом такого волеизъявления является полное недопущение надлежащего осуществления медицинским работником его правомерной профессиональной деятельности по диагностике и лечению заболеваний (состояний) с целью поддержания и (или) восстановление здоро-
1 8. Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации [Электронный ресурс]: Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ // Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».-
вья пациента. Деяние выражено в форме бездействия - лицо, на которое в силу действующего законодательства (ст. 63, 65 Семейного кодекса Российской Федерации, ст. 31 Гражданского кодекса Российской Федерации) возложено бремя заботы о благополучии представляемого, соответствующую обязанность при наличии к тому возможностей не исполняет. Отсутствие информированного добровольного согласия законного представителя лица на медицинское вмешательство как необходимого предварительного условия в полном объеме лишает медицинского работника возможности оказания медицинской помощи в силу императивных требований ст. 20 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».
В ситуации, когда надлежащее оказание медицинской помощи было способно предотвратить тяжкий вред здоровью лица либо его смерть, являлось необходимым и достаточным условием их ненаступления, отказ законного представителя от такого вмешательства состоит в причинно-следственной связи с преступными последствиями.
Кроме того, рассматриваемое деяние содержит в себе признаки субъективной стороны состава воспрепятствования оказанию медицинской помощи, характеризующейся неосторожной формой вины в виде легкомыслия. Виновный предвидит абстрактную возможность наступление общественно опасных последствий в виде тяжкого вреда здоровью представляемого лица (в случае квалифицированного состава преступления - его смерти), но самонадеянно рассчитывает на их предотвращение. При этом предвидение последствий осуществляется субъектом не только исходя из своего жизненного опыта, но и с учетом информации о возможных последствия такого отказа, в том числе о вероятности развития осложнений заболевания (состояния), полученной в соответствии с ч. 4 ст. 20 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» в доступной форме от медицинского работника. Отказ от медицинского вмешательства как акт поведения носит осознанный характер, а промежуточный этап в наступлении общественно опасных последствий, заключающийся в полном лишении медицинского работника возможности надлежащего оказания медицинской помощи, является для субъекта преступления желаемым.
Мотив воспрепятствования оказанию медицинской помощи в рассматриваемом случае может носить как социально отрицательный (например, мать не желает находиться совместно с малолетним в медицинском учреждении на стационарном лечении), так и социально положительный характер (например, родители несовершеннолетнего отказываются от медицинского вмешательства по религиозным соображениям).
Лицо, наделенное в соответствии с действующим законодательством полномочиями законного представителя, обладает всеми признаками общего субъ-
екта преступления, ответственность за совершение которого предусмотрена ст. 124.1 УК РФ.
Подводя итог изложенному, сформулируем основные выводы.
Исходя из особенностей субъективной стороны и объекта состава воспрепятствования оказанию медицинской помощи в случае, когда умышленный противоправный воспрепятствующий акт поведения образует самостоятельный состав преступления, содеянное подлежит квалификации по совокупности с составом преступления, закрепленным положениями ст. 124.1 УК РФ.
В случае когда лицо умышленно нарушило правила дорожного движения, тем самым лишив медицинского работника возможности надлежащего оказания медицинской помощи, что повлекло по неосторожности наступление неблагоприятных для здоровья (жизни) пациента последствий, содеянное подлежит квалификации в соответствии со ст. 124.1 УК РФ как приоритетной по отношению к ст. 264 УК РФ нормой, наиболее полно охватывающей совершенное.
Деяние, выразившееся в отказе законного представителя пациента от медицинского вмешательства, что повлекло наступление тяжкого вреда здоровью представляемого либо его смерть, подлежит квалификации в соответствии с положениями ст. 124.1 УК РФ.
Библиографический список
1. Карабанова Е. Н. Совершение преступления как способ мошенничества // Уголовное право. 2015. № 5. С. 45-47.
2. Абубакиров Ф. М. Квалификация преступлений при конкуренции части и целого // Современная юриспруденция: актуальные вопросы, достижения и инновации: сборник статей II Международной науч.-практ. конференции (Пенза, 25 октября 2017 г.). Пенза: Наука и Просвещение, 2017. С. 18-20.
3. Мацнев Н. И., Шарапов Р. Д. Основы квалификации сложных насильственных преступлений по совокупности уголовно-правовых норм и при их конкуренции // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2005. № 4 (261). С. 66-79.
4. Карабанова Е. Н. Многообъектные преступления: теория, законодательство, практика: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2020. 469 с.
5. О Правилах дорожного движения [Электронный ресурс]: Постановление Правительства РФ от 23.10.1993 № 1090 // Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант-Плюс».
6. Иногамова-Хегай Л. В. Концептуальные основы конкуренции уголовно-правовых норм: монография. М.: Норма: Инфра-М, 2015. 288 с.
7. Кудрявцев В. Н. Общая теория квалификации преступлений. М.: Юридическая литература, 1972. 352 с.
References
1. Karabanova E. N. Committing a crime as a method of fraud // Criminal law. 2015. No. 5. pp. 45-47.
2. Abubakirov F. M. Qualification of crimes in competition between parts and the whole // Modern jurisprudence: current issues, achievements and innovations: collection of articles of the II International Scientific and Practical. conference (Penza, October 25, 2017). Penza: Science and Education, 2017. pp. 18-20.
3. Matsnev N. I., Sharapov R. D. Fundamentals of qualification of complex violent crimes according to the totality of criminal law norms and their competition // News of higher educational institutions. Jurisprudence. 2005. No. 4 (261). pp. 66-79.
4. Karabanova E. N. Multi-objective crimes: theory, legislation, practice: dis. ... Doctor of Law. Sci. M., 2020. 469 p.
5. On the Rules of the Road [Electronic resource]: Decree of the Government of the Russian Federation of October 23, 1993 No. 1090 // The document was not published. Access from the reference legal system «ConsultantPlus».
6. Inogamova-Khegai L. V. Conceptual foundations of competition in criminal law norms: monograph. M.: Norma: Infra-M, 2015. 288 p.
7. Kudryavtsev V. N. General theory of qualification of crimes. M.: Legal literature, 1972. 352 p.
Статья поступила в редакцию 12.12.2023; одобрена после рецензирования 29.12.2023; принята к публикации 15.03.2024
The article was submitted 12.12.2023; approved after reviewing 29.12.2023; accepted for publication 15.03.2024
