CC BY
204
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2008. № 3 (16). С. 215-220. © И.В. Рехтина, 2008
УДК 347.9
ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ ПОСТАНОВЛЕНИЙ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА В ГРАЖДАНСКОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ РОССИИ
И.В. РЕХТИНА
Рассматриваются актуальные вопросы применения постановлений Европейского Суда по правам человека в деятельности судов РФ, существующие в данной области проблемы и противоречия, предлагаются возможные варианты имплементации постановлений ЕСПЧ в российскую правоприменительную практику.
Суд является органом государственной власти, осуществляющим от имени государства правосудие в РФ (ст. 118 Конституции РФ). Соответственно, реализуя свои полномочия, в том числе посредством гражданского судопроизводства, суд выступает одним из субъектов правоприменительной деятельности, заключающейся в «подведении частных случаев жизни под предусматривающие их в общей форме постановления. Это подведение имеет вид силлогизма, в котором большой посылкой служит законодательная норма или ряд норм, малой - фактические обстоятельства данного конкретного случая, а вытекающее из них с логической необходимостью заключение дает ответ на возникший и подлежащий разрешению юридический вопрос» [1]. Из высказанного тезиса вытекает необходимость определить тот массив нормативного материала, который подлежит применению судами в процессе реализации возложенных на них законом функций. В этом отношении применение постановлений Европейского Суда по правам человека (ЕСПЧ) является одной из наиболее дискуссионных проблем как в научном аспекте, так и с практической стороны. Связано это с тем, что в российском законодательстве нигде напрямую не обозначено место решений ЕСПЧ в системе законодательства, не прописана форма и степень их обязательности, если таковая подразумевается.
В литературе по данному поводу можно встретить различного рода суждения, которые зачастую являются противоположными по своему содержанию. Так, Председатель Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькин
отмечает, что «значение и место прецедентной практики ЕСПЧ предопределено статусом Конвенции. На основании ст. 32 Конвенции Европейский Суд имеет право решать все вопросы, касающиеся толкования и применения положений Конвенции и протоколов к ней. Поэтому правовые позиции ЕСПЧ, излагаемые им в решениях при толковании положений Конвенции, и сами прецеденты Европейского Суда признаются РФ как имеющие обязательный характер» [2]. Существуют мнения, что постановления ЕСПЧ по своему содержанию и влиянию на правовую систему стоят в одном ряду с решениями Конституционного Суда РФ [3]. Однако такая позиция представляется в достаточной степени спорной, поскольку между актами Европейского Суда и постановлениями Конституционного Суда РФ имеются существенные различия, состоящие главным образом в том, что, в отличие от Конституционного, Европейский Суд, обладая статусом международного правозащитного органа, не наделен полномочием «дисквалификации» национальных правовых норм, т. е. не имеет права признать их недействующими, не соответствующими Конвенции и исключить их последующее применение. Его компетенция ограничивается указанием на несоответствие норм отдельного государства положениям Конвенции. «Нельзя перекладывать ответственность на ЕСПЧ за наведение порядка в России в области соблюдения прав человека
- ЕСПЧ лишь вспомогательный механизм Конвенции, который применяется только тогда, когда государства-участники Конвенции не выполняют обязанности гарантировать и
защищать права человека и основные свободы» [4]. Уравнивание по юридической силе решений ЕСПЧ с актами Конституционного Суда является спорным, поскольку по своей природе акты ЕСПЧ носят наднациональный характер и apriori отличаются от актов любых высших судебных инстанций государственного (национального) уровня. Высказана также позиция о том, что «в романо-германской правовой системе мотивировочные позиции ЕСПЧ должны занимать место рядом с законом, в англо-саксонской - рядом с прецедентом самой высокой силы, а там, где доктрина является основным источником права, - уподобляться доктрине» [5]. Не исключено, что, делая подобные выводы, авторы смешивают понятия законодательства, судебной практики и судебного прецедента. Постановления ЕСПЧ выступают прежде всего актами правосудия, а Европейский Суд
- судебным органом, поэтому отнесение правоприменительных актов ЕСПЧ к законам, актам органов законодательной власти представляется неверным, поскольку приводит к смешению функций органов различных ветвей власти и по сути противоречит природе данных актов. Сущность постановлений ЕСПЧ определяется статусом принявшего их органа, имеет специфику, однако не может быть произвольно изменена и поставлена в зависимость от сложившейся в государстве системы права. Поэтому в РФ как государст-ве-представителе романо-германской правовой системы позиции ЕСПЧ, содержащиеся в вынесенных им постановлениях, не могут отождествляться с законом.
Существуют и другие мнения, которые отличаются своеобразием. Так, председатель Конституционного Суда Азербайджанской Республики Ф. Абдуллаев предлагает рассматривать толкования ЕСПЧ в качестве составной части Конвенции, а следовательно, и обязательств государств, присоединившихся к данному документу [6]. Однако такой подход противоречит природе Конвенции как международного акта, который подписывают от имени Высоких Договаривающихся Сторон правительства государств-членов Совета Европы. Данное обстоятельство предполагает стабильность данного акта и соответствующий порядок внесения в него изменений. К тому же объём такого «приложения», со-
стоящего из постановлений ЕСПЧ, будет увеличиваться с каждым годом.
Прежде чем перейти к анализу проблем применения постановлений Европейского Суда в гражданском судопроизводстве, следует признать вполне аргументированной позицию судьи Конституционного Суда РФ в отставке Н. В. Витрука о том, что не могут быть решения ЕСПЧ поставлены в один ряд с Конвенцией. При этом он подчеркивает, что четко не обозначена их субординация, неясно, что представляет собой степень выражения общепризнанных принципов и норм международного права в решениях ЕСПЧ и кто определяет эту степень. Не определены юридические последствия такой квалификации решений Европейского Суда [7]. Вместе с тем Н.В. Витрук признает роль ЕСПЧ как толкователя смысла и содержания прав и свобод человека и гражданина, закреплённых в Конвенции, не отвергает возможность включения в правовую систему РФ Конвенции, в том числе в правовой интерпретации Европейским Судом.
Согласно ст. 195 ГПК РФ, решение должно быть законным и обоснованным. Официальное толкование такого свойства судебного решения, как законность, содержится в Постановлении Верховного Суда РФ от 19.12.2003 г. № 23 «О судебном решении» [8], где в п. 2 закрепляется, что решение является законным, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или права. Также в п. 4 указывается, что суду следует учитывать постановления Конституционного Суда РФ о толковании положений Конституции, постановления Пленума Верховного Суда РФ, содержащие разъяснения вопросов судебной практики и ЕСПЧ, в которых дано толкование положений Конвенции, подлежащих применению в данном деле. В контексте данной статьи нас интересует последняя группа актов: постановления ЕСПЧ. В связи с этим неясным остается значение, которое вкладывает Верховный Суд в слово «учитывать». В дополнение к сказанному возникает вопрос, могут ли суды в мотиви-
ровочной части решения наряду с материальным законом, примененным к данным правоотношениям, и процессуальными нормами, которыми руководствовался суд (ч. 4 ст. 198 ГПК РФ), указать соответствующие постановления ЕСПЧ? От правильного ответа на данный вопрос зависит концептуальное значение постановлений ЕСПЧ в правоприменительной практике судов РФ.
В Толковом словаре С.И. Ожегова под словами «учитывать», «учесть» понимается «принять во внимание» [9]. Разграничивая категории «возможность (право)» и «необходимость (обязанность)» применения актов, учитывая буквальное толкование положения Постановления Пленума ВС РФ «О судебном решении», можно констатировать, что в отношении постановлений ЕСПЧ установлено лишь право (возможность) их применения. Иными словами, высшие судебные инстанции лишь рекомендуют нижестоящим судам мотивировать свои решения ссылками на прецеденты ЕСПЧ. Соответственно, судам не вменяется в обязанность ссылаться при обосновании своих выводов в мотивировочной части судебного решения на постановления ЕСПЧ. Однако такой вывод отчасти противоречит ряду положений российской законодательства и правоприменительной практике: в частности, Постановлению Пленума ВС РФ «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ» от 10.10.2003 г. [10], где в п. 11 указано, что постановления Европейского Суда в отношении РФ, принятые окончательно, являются обязательными для всех органов государственной власти РФ, в том числе и для судов. Также в п. 10 отмечается, что применение судами Европейской конвенции должно осуществляться с учётом практики ЕСПЧ во избежание любого нарушения Конвенции, при этом возможность применения не ограничивается лишь постановлениями, вынесенными в адрес России. Подход ВАС РФ аналогичного характера отражен в информационном письме от 20.12.1999 г. «Об основных положениях, применяемых ЕСПЧ при защите имущественных прав и права на правосудие» [11].
Небезынтересны положения ФЗ «О ратификации Конвенции», где указывается, что Российская Федерация, в соответствии со
ст. 46 Конвенции, признает ipso facto и без специального соглашения юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения РФ положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после их вступления в действие в отношении РФ [12]. Указанная формулировка позволяет некоторым ученым придерживаться довольно спорной позиции и утверждать, что для РФ обязательны только те решения ЕСПЧ, которые вынесены против РФ. Однако примеры из судебной практики, которые иллюстрируют применение судами РФ различных уровней постановлений ЕСПЧ, причём вне зависимости от адресатов данных постановлений и даты их принятия, опровергают подобные выводы [13].
Так, и.о. председателя Алтайского краевого суда, вынося Определение от 13.04.2007 г. об отказе в передаче дела для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции, указал, что суд кассационной инстанции правомерно установил, что вмешательство в право собственности заявителей и изъятие у них земельного участка было произведено органами местного самоуправления в установленном законом порядке в интересах муниципалитета, в общих интересах с соблюдением требований ГК РФ, предусматривающих заключение соглашения о выплате соответствующей компенсации. При обосновании указанных выводов в определении сделана ссылка и содержатся выдержки из Постановления ЕСПЧ от 18.12.1984 г. «Спорронг и Лоннрот против Швеции», в котором Европейский Суд сформулировал следующие принципы допустимости вмешательства в право собственности: любое вмешательство должно преследовать законную цель в интересах общества, во всеобщих интересах; должно быть соблюдено справедливое равновесие между требованиями интересов общества и необходимыми условиями защиты основных прав личности; лишение собственности производится не иначе как на условиях, предусмотренных законом [14].
Нельзя утверждать, что право применять постановления ЕСПЧ - это исключительно прерогатива судов высших и прове-
рочных инстанций. Более того, в судебной практике имеются примеры, когда суды низших звеньев судебной системы РФ реализуют данное правомочие. Так, в ходе обобщения Алтайским краевым судом практики применения судьями норм Европейской конвенции в качестве материалов поступило более 40 решений, принятых районными судами за период с 2002 по 2007 г., в которых выводы судей дополнительно обосновываются ссылками на постановления Европейского Суда. Безусловно, что «такое мощное подспорье авторитету судебного решения, как ссылка на постановление ЕСПЧ, заставляет как государство в целом, так и его отдельные структуры в национальном правовом пространстве уважать и исполнять решения российских судов» [15].
Из сказанного выше правомерными будут следующие утверждения: акты, вынесенные в адрес РФ, обязательны для применения и исполнения российскими судами. Контроль за выполнением постановлений Суда осуществляется со стороны Комитета министров Совета Европы (ч. 2 ст. 46 Конвенции). Акты, адресованные другим государствам-участни-цам Конвенции, обязательны для РФ лишь в той части, в которой содержат толкование норм Европейской конвенции. Обусловлено это тем, что Европейский Суд при принятии постановлений руководствуется своей прецедентной практикой, при этом не связан субъектным составом прецедента, т. е. при изложении постановлений по жалобам против РФ ссылается на свои решения по делам против других государств. Здесь четко следует определить, что имеются в виду не решения Суда как правоприменительные акты, констатирующие факт нарушения Конвенции, а содержащиеся в них правовые позиции ЕСПЧ, на основе которых были вынесены соответствующие решения. И только в этом смысле, по мнению Н.В. Витрука, можно говорить о решении ЕСПЧ как об источнике национального российского права [16].
Поддерживая в целом высказывание А.Р. Султанова о том, что при применении норм Конвенции Российская Федерация должна принимать во внимание всю практику ЕСПЧ, в том числе ту, которая была сформирована по делам, рассмотренным до присоединения России к Конвенции, трудно согла-
ситься с его утверждением, что «высшие судебные инстанции однозначно высказались за обязательность правовых позиций ЕСПЧ в части толкования и применения Конвенции» [17]. Открытым остается вопрос о форме подобных высказываний, поскольку ни в действующем законодательстве, ни в постановлениях Пленумов Верховного Суда, Высшего Арбитражного Суда, Конституционного Суда РФ таких указаний нет. Хотя утверждения противоположного характера, т. е. исключающие возможность судов применять и ссылаться на постановления ЕСПЧ, также отсутствуют. Данное обстоятельство позволяет сделать вывод, что de jure обязанность судов применять постановления ЕСПЧ, в особенности вынесенные в адрес других государств, отсутствует, однако de facto суды всех звеньев судебной системы России активно пользуются предоставленным правом и свои выводы в судебном решении обосновывают ссылками на акты Европейского Суда.
Таким образом, правомерным будет утверждение, что требуется официальное разъяснение возможности и необходимости применения постановлений ЕСПЧ российскими судами. Адекватной формой такого толкования может выступать отдельное совместное Постановление Пленума ВС РФ и ВАС РФ «О применении Европейской конвенции и постановлений ЕСПЧ», где разъясняются обозначенные выше проблемы и устанавливается обязанность судов непосредственно применять нормы Европейской конвенции и содержащие толкование её норм постановления Европейского Суда. Вместе с тем реализация данного положения невозможна без решения проблемы доступности актов Европейского Суда, которая до сих пор в России не получила должного разрешения. Попытки устранить создавшуюся неопределённость в отношении опубликования актов ЕСПЧ в российском законодательстве были. Так, в 2003 г. в Госдуму РФ был внесен проект ФЗ «О порядке опубликования в РФ решений ЕСПЧ», предусматривающий порядок ознакомления органов государственной власти и граждан России с решениями ЕСПЧ, а также порядок опубликования данных актов. Однако Постановлением от 23.05.2003 г. № 4099 -III Госдумой по непонятным причинам законопроект был отклонен. Как отмечает
Л.А. Терехова, это можно расценить как создание искусственных препятствий для ознакомления граждан с решениями ЕСПЧ, как попытку ограничить доступ в Европейский Суд представителям граждан и организаций, занимающихся подготовкой материалов в данный международный орган, что вряд ли можно считать продуктивным [18].
На сегодняшний день в России отсутствуют официальные переводы на русский язык постановлений ЕСПЧ, а Европейский Суд не занимается процедурой перевода своих решений на национальные языки государств. Постановления размещаются на сайте Европейского Суда на официальных языках Конвенции - французском и английском. Имеющиеся переводы, сборники решений носят разовый, хаотичный характер и не имеют статуса официальных. Ряд решений, адресованных, как правило, РФ, размещается в справочных системах «Консультант» и «Гарант», однако с пометкой «неофициальный перевод». Также в некоторых судах, например в Алтайском краевом суде, судьи самостоятельно переводят тексты постановлений ЕСПЧ с английского языка на русский при помощи компьютерной программы лингвистического перевода. Возникает вопрос: могут ли судьи российских судов и граждане России применять такие «переведенные» тексты решений и ссылаться на них в своих актах: решениях, постановлениях, жалобах и др.? Учитывая, что применение судами РФ постановлений ЕСПЧ, не опубликованных на русский язык (государственный язык России), противоречит требованиям ч. 1 ст. 1, ст. 2, ч. 3, 4 ст. 15, ч. 1 ст. 17, ст. 18, ч. 1, 2 ст. 19 Конституции РФ, ответ должен последовать отрицательный. Применение неопубликованных актов ставит под сомнение законность вынесенных российскими судами постановлений и легитимность правовых позиций ЕСПЧ, поскольку «именно официальное опубликование служит гарантией того, что публикуемый текст полностью соответствует оригиналу, т. е. тому тексту, который был принят компетентным органом и подписан компетентным должностным лицом [19]».
С учётом вышесказанного можно сделать следующие выводы: 1) назрела необходимость создать находящийся в свободном доступе сайт, содержащий официальные переводы постановлений ЕСПЧ, 2) организо-
вать службу, уполномоченную осуществлять перевод на русский язык и размещение постановлений ЕСПЧ в российском печатном издании; 3) принять, наконец, Федеральный закон «О порядке опубликования в РФ постановлений Европейского Суда по правам человека».
1. Васьковский Е.В. Руководство к толкованию и применению законов. М., - 1997. - С. 6.
2. Зорькин В.Д. Конституционный Суд России в европейском правовом поле // Журнал российского права. - 2005. - № 3. - С. 7.
3. См., например: Едидин Б.А. Исполнение решений Европейского Суда по гражданским делам: современные проблемы теории и практики // Арбитражный и гражданский процесс. - 2004. - № 11. - С. 17; Абдрашитова В.З. Прецедентный характер решений Европейского Суда по правам человека // Журнал российского права. - 2007. - № 9. - С. 12.
4. Султанов А.Р. Влияние на право России Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентов Европейского Суда по правам человека // Журнал российского права. - 2007. - № 12. - С. 32.
5. Лазарев В.В., Мурашова Е.Н. Место решений Европейского Суда по правам человека в национальной правовой системе // Журнал российского права. - 2007. - № 9. - С. 17.
6. Абдуллаев Ф. Значение прецедента ЕСПЧ в практике Конституционного Суда Азербайджанской Республики // Материалы VIII Ме-ждунар. форума по конституционному правосудию «Имплементация решений Европейского Суда по правам человека в практике конституционных судов Европы» (Москва, 910 декабря 2005 г.). - М., 2005.
7. Витрук Н.В. О некоторых особенностях использования решений ЕСПЧ в практике Конституционного Суда РФ и иных судов // Материалы VIII Международного форума по конституционному правосудию «Имплементация решений Европейского Суда по правам человека в практике конституционных судов Европы» (Москва, 9-10 декабря 2005 г.). -М., 2005.
8. О судебном решении: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2003 г. № 23 // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2004. -№ 2.
9. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М., 2001. - С. 846.
10. О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ: Постановление Пленума ВС РФ от 10.10.2003 г. № 5 // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2003. - № 12.
11. Об основных положениях, применяемых ЕСПЧ при защите имущественных прав и права на правосудие: Информационное письмо ВАС РФ от 20.12.1999 г. № С1-7/СМП-1341 // Вестник ВАС РФ. - 2000. - № 2.
12. О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и протоколов к ней: Федеральный закон от 30.03.1998 г. № 54-ФЗ // СЗ РФ. - 1998. - № 14. - Ст. 1514.
13. См., например: Определения Конституционного Суда РФ от 18.04.2006 г. № 14-О, 18.07.2006 г. № 360-О // СПС «Консультант-Плюс»; Определение ВС РФ от 21.05.2004 г. по делу № 49-Г04-48 // Бюллетень ВС РФ. -2004. - № 11.
14. Определение и.о. председателя Алтайского краевого суда от 13.04.2007 г. об отказе в пе-
редаче дела для рассмотрения по существу дела в суд надзорной инстанции // Материалы надзорных производств Алтайского краевого суда.
15. Анишина В.И. Влияние решений Европейского Суда по правам человека на российское правосудие // Международное публичное и частное право. - 2007. - № 3. - С. 24.
16. См.: ВитрукН.В. Указ. соч.
17. Султанов А.Р. Указ. соч. - С. 29.
18. См.: Терехова Л.А. Об ответственности государства за действия судей при рассмотрении гражданских дел // Арбитражный и гражданский процесс. - 2007. - № 12. - С. 43.
19. Абдрашитова В.З. Указ. соч. - С. 12.
